Второй шанс для Избранного (джен)

Есть ли жизнь после смерти? — этим вопросом рано или поздно задаются все мыслящие существа в Галактике, потому что умирать, понятное дело, никому не хочется. Потому и предположений разных много. В принципе, сколько населенных планет существует во Вселенной, сколько и разных версий. В основной массе все сходится к тому, что плохих существ после смерти накажут, а хороших наградят. И только джедаи, Светлые Воины, точно знают, что после смерти уйдут в Силу, которая их окружает с рождения.

Так, наверное, думал и Энакин Скайуокер в тот момент, когда говорил предсмертные слова сыну, которого некоторое время назад пытался убить:

― Теперь уходи, сын мой. Оставь меня.

― Нет! Ты пойдешь со мной. Я тебя не оставлю, я спасу тебя.

― Ты уже спас, Люк. Ты был прав. Ты был прав насчет меня. Скажи сестре, что ты был прав.

И Энакин действительно верил в то, что говорил. Люк его спас, вернув ему его же. Вернув того мальчика, а потом юношу и молодого мужчину, которых Скайуокер когда-то похоронил в себе, став тем, кого последние двадцать три года называли Дартом Вейдером. Но теперь, благодаря сыну, он вспомнил того Энакина Скайуокера, которым когда-то был. Собственно, им родился, им и умрет… Умер. А умер ли?..

* * *

Лесистый спутник Эндора. Празднование повстанцами ещё одной маленькой победы над имперцами. После ритуала похорон джедая⁽¹⁾

Энакин Скайуокер…

Услышав свое имя, джедай открыл глаза, и первое, что он увидел, была улыбка Оби-Вана Кеноби, его учителя и друга в позабытой им жизни, которую он вспомнил всего несколько часов назад, прежде чем слиться с Силой.

— Учитель? — Энакин не сдержался от ответной улыбки. — Вы меня звали?

— Я давно уже не твой учитель, — заметил Кеноби, чья улыбка из радостной превратилась в немного грустную.

— Ты всегда им будешь, Оби-Ван, — покачал головой Скайуокер, переходя «на ты». — Был, есть и будешь. Несмотря ни на что. Ты не виноват в том, что произошло. Это всецело моя вина. Я поддался Темной Стороне. Я в какой-то момент перестал доверять Совету Джедаев. Я поддался уговорам Канцлера. Я не делился с тобой тем, что меня угнетает. В конце концов, это именно я нарушил чуть ли не весь Кодекс!

— Ты и после смерти такой же эмоциональный, — покачал головой старший джедай, чьи глаза лучились теплом, добротой и нежностью.

— Извините, мастер, — вздохнул Энакин. — Прижизненные привычки не так-то просто поменять… Да и не поздно ли уже? — пожал плечами он.

Энакин Скайуокер…

— Вы это слышали? — Энакин оглянулся, как будто его кто-то позвал.

— Что я должен был услышать, Энакин? — немного хмурясь, поинтересовался у него Оби-Ван, посмотрев в ту сторону, в которую смотрел его ученик.

— Ощущение, что меня кто-то зовет, причем через Силу… — поделился Скайуокер, тоже нахмурившись.

— Зов Силы, возможно, слышишь ты. — внезапно услышали оба джедая, и резко повернулись на голос, притом оба потянулись к световым мечам, которые при жизни висели у них на поясах. Но, естественно, их руки схватили лишь пустоту…

— Магистр Йода… — одновременно прозвучало два голоса, только один был радостным, а второй — слегка укоризненным.

— Рад видеть вас, магистр.

Оби-Ван немного склонил голову в знак приветствия, снова сложив руки так, как они были сложены до появления гранд-мастера.

Энакин… Скайуокер…

— Тоже решили посмотреть на Люка? — приподнял левую бровь Энакин, внимательно глядя на магистра Йоду, параллельно пытаясь понять, откуда идёт зов.

— Выполнить волю Силы пришел я… — не согласился со Скайуокером Йода, поздоровавшись.

Но на этом их разговор прервался, так как все трое почувствовали, что в их сторону смотрят. И немного повернули головы в направлении любопытствующего взгляда. Увидев, кто на них смотрит, Энакин еле-еле улыбнулся, Оби-Ван же наоборот напустил на лицо безмятежный вид. Йода просто смотрел на Люка Скайуокера.

«Он так похож на тебя, с каждым днём всё больше и больше», — телепатировал Кеноби своему бывшему падавану.

«Но в отличие от меня он никогда не переступит грань», — в мысле-речи Энакина послышалась нотка горечи, хотя он и пытался не показывать, насколько ему тяжело осознавать, что сын и дочь выросли без его и Падме участия. Но казалось, что Оби-Ван понял то, что Скайуокер не произнёс вслух.

Энакин… Скайуокер… Избранный… Рыцарь-джедай…

— Энакин Скайуокер, пора тебе… — произнёс Йода, снова перебивая диалог мастера и его бывшего падавана, когда Люка отвлекала от них Лея, которая окликнула брата.

— Да, пора тебе, мой падаван,— согласился с гранд-мастером Кеноби, в голосе которого Энакин уловил переплетение нотки весёлости с ноткой какой-то непонятной для него эмоции.

— Что?.. — начал он, нахмурившись, но не успел договорить вопрос, потому что Оби-Ван успел дотронуться до его лба ладонью ещё до окончания фразы, после чего у Энакина закружилась голова, и перед глазами начало темнеть. Но перед тем, как потерять сознание, он ещё успел услышать фразу Учителя, сказанную шепотом и с надеждой:

— Удачи, братишка…

1) Без понятия как ещё это назвать... Похороны? Нет. Кремация? Не совсем. Не знаю даже... "Ритуал похорон джедая" — мне такая формулировка показалась более правильной.

Вернуться к тексту

И следующее, что ощутил Энакин, это волны, которые куда-то несли его тело. И тишину. Но не гнетущую и опасную, а умиротворенную и расслабляющую.

— Энакин…

«А это что? Кто-то снова меня зовёт… Но тут так хорошо… Спокойно. Так хочется тут остаться… Хотя кто бы ещё сказал, где это "тут" находится…»

— Энакин, чтоб тебя ситх укусил! — выдал какой-то голос, вроде знакомый. Но вот где Энакин его слышал?..

«Хотя зачем мне это знание? — вяло подумалось Скайуокеру. — Я почему-то уверен, что именно это знание заставит меня очнуться… но тут так хорошо…»

— Скайуокер, твою… — прошипел тот же голос.

— Учитель, не ругайтесь. Какой пример вы подаете мне как своему падавану… — на полном автопилоте еле прошептал ему в ответ Энакин, все ещё не открывая глаз, хотя та умиротворённость, которая была у него, испарилась, едва он произнес первые слова.

— Энакин… Слава Силе, — выдохнул… Оби-Ван?

От осознания этой мысли Энакин резко открыл глаза и сел, при этом впечатавшись головой во что-то твердое, после чего послышался чей-то стон.

— Энкин, хасс побди⁽¹⁾, — невнятно пробормотал Кеноби, потирая подбитую челюсть и морщась от боли в языке, который прикусил.

— Ваш падаван прав, мастер Кеноби, — проговорил ещё один голос, и послышался звук закрываемой двери. — Не стоит ругаться, и не только из-за вашего падавана. За соседними занавесками юнлинги, которым ещё рано знать такие слова.

— Простите, мастер Трик, — все ещё морщась от боли в языке, извинился Оби-Ван, приветствуя зашедшего целителя.

— Падаван Скайуокер, как вы себя чувствуете? Голова кружится? Может, тошнит? — закидала Энакина вопросами мастер Трик. — Что-то болит, кроме макушки, о которую ваш учитель ударился? — хмыкнула она, и Энакин мог поклясться чем угодно, что слышал в ее голосе смех.

А сам Энакин тем временем пребывал в глубоком шоке. Ничего не ответив целителю, он потёр правой рукой ушибленную голову.

«Стоп. Правой рукой?!»

Скайуокер медленно убрал руку с головы и неверяще уставился на неё. Некоторое время посмотрев на неё, он нахмурился, как будто силясь что-то вспомнить. Но через несколько секунд ему пришлось снова прикрыть глаза, потому что они начали печь.

— Энакин? — как-то вопросительно и обеспокоено позвал его учитель, и в это же время чья-то рука легла Энакину на плечо, от чего тот инстинктивно отшатнулся и, не рассчитав, свалился с другой стороны койки, припечатавшись затылком об пол.

— Чтоб тебя!.. — выругался он, пытаясь встать, но от резкого движения закружилась голова, отчего он чуть было снова не упал.

— Энакин! — услышал он встревоженный голос Оби-Вана Кеноби, и через мгновение его подхватили, не давая снова упасть. — Мастер Трик, что с ним?!

— Падаван Скайуокер, не делайте резких движений, — то ли попросила, то ли приказала целительница, подходя и кладя ему на лоб свою прохладную ладонь. — От резких движений после сна всегда так, Оби-Ван, — пояснила она беспокоящемуся мастеру. — Особенно, если сон был целительским. Да и если учесть, что он проспал три дня… Жара уже нет, — сообщила она, убирая руку. — Но предполагаю, что слабость ещё есть?

— Угу, — невнятно промычал Энакин, все ещё пошатываясь и прикладывая одну руку ко рту, а другую к животу.

Чувствовал он себя сейчас отвратительнейшим образом. Мало того, что он не понимал, как, где и почему он оказался… вернее, где именно он находится, а еще вернее, когда он предположить мог, но вот как и почему?! Кроме мучивших его голову вопросов, которая и без них чувствовалась так, как будто по ней торигог⁽²⁾ потоптался и, судя по всему, не один, были ещё тошнота и слабость. Отчего он и чувствовал себя так, будто плывет по волнам. А ещё ведь были и руки с ногами, от которых он отвык за двадцать лет, будучи Вейдером. К этому всему плюсом — дико режущий глаза свет, который пробивался даже сквозь закрытые глаза; запахи, которые тоже слишком ярко чувствовались. Или он просто отвык? Но почему тогда этого всего спектра ощущений не было, пока он находился в Силе?

— Оби-Ван, помоги ему лечь. Рано твоему падавану ещё так скакать, — попросила Трик, обеспокоенно смотря на ещё более побледневшего мальчика. — Ему вообще желательно меньше двигаться, пока я не выясню причины его внезапной болезни и такого же внезапного выздоровления… не нравится мне это… — пробормотала она. — Это не отравление однозначно. В анализах нет никаких ядовитых веществ.

— Думаю, Энакин бы заметил, если бы ему куда-нибудь впился дротик, — заметил Оби-Ван, помогая сесть, а потом и лечь своему падавану.

— Что произошло? — прохрипел Энакин, прикрыв левой ладонью глаза. — Можно воды? — попросил он.

— Что последнее ты помнишь? — поинтересовался у него Кеноби, с разрешения целительницы наливая воду в стакан и помогая Энакину её выпить.

— Э-э-э… — зависа Энакин.

«И что ему ответить? Что последнее, что я помню, это как дрался с собственным сыном, а потом подставился под Силу Сидиуса, чтобы спасти его? Или о том, как мы с ним — Оби-Ваном — мило болтали в Силе?! Я ведь не знаю, в каком я отрезке времени! Для меня это вообще сюрпризом все стало… Ну, Оби-Ван, ну, Йода… Подложили мне ситха⁽³⁾… Спасибочки!..»

— Временная потеря памяти в твоём случае нормальна, не волнуйся, — сама того не зная, мастер Трик пришла на помощью юному джедаю. — У тебя сотрясение. Теряя сознание, ты скатился по лестнице и несколько раз хорошо припечатался затылком и носом. — объяснила она. — Чудо, что вообще себе ничего не сломал… кроме носа.

— Так что все-таки случилось? — Энакин все же решил докопаться до сути, вернее, узнать-таки, в какое время его забросили. Нет, то, что он попал во времена своего падаванства, Скайуокер уже понял. Но дело все в том, что его падаванство длилось не один год…

«Так, на лет девять-тринадцать я себя точно не ощущаю, — подумалось ему. — И, судя по длине падаванской косички, я уже где-то ближе к своему рыцарству… Что, откровенно говоря, не может не радовать…» — мысленно анализируя происходящее, Энакин провел правой рукой по косичке от её основания и до самого кончика.

— Мы преследовали наемника, который пытался убить сенатора Амидалу, — рассказывал в это время Кеноби, даже не догадываясь о том, что своими словами подтвердил то, о чем думал сейчас его падаван. — Догнали, но не успели ничего предпринять, потому что кто-то его ликвидировал с помощью дротика с ядом… А потом, когда я разговаривал с представителем КСБ, ты в какой-то момент прервал мой монолог и сообщил, что подождёшь меня на улице. Ты стал очень бледным, но когда я поинтересовался, все ли с тобой в порядке, ты лишь махнул на меня рукой и быстро начал спускаться по лестнице. Я не успел тебя остановить, — на этих словах Оби-Ван немного поморщился: было сложно признаваться в том, что его падаван его не всегда слушает, в присутствии другого мастера. — Тогда-то ты и навернулся с лестницы. Наверное, тебе тогда все же стало отчего-то плохо. Но ты как всегда решил, что самый умный и сможешь все сам. Вот почему нельзя было сообщить мне, что тебе нехорошо, хотя бы по нашей связи, если при представителе КСБ не хотел? — поинтересовался он у своего ученика, который весь его монолог пролежал с закрытыми глазами и поджав губы.

— Вы закончили, мастер? — поинтересовался Энакин, когда не услышал продолжения монолога учителя, который из объясняющего превратился в обвиняющий.

«Впрочем, ничего нового», — вздохнул про себя он, мысленно хмыкнув и ухмыльнувшись, хотя внешне всё ещё и оставался каким-то отстранённым и болезненно бледным.

— Энакин… — начал укоризненно Оби-Ван, но тот его перебил:

— Простите, учитель. Я сейчас немного дезориентирован и не совсем понимаю, что несу. — Энакин попытался снова открыть глаза и, к его удивлению, ему это удалось, хоть они и заслезились от яркого света, идущего от больших окон. — Как Падме? Вы сказали, что я у целителей уже третий день. Вы её охраняете, или ей дали кого-то другого? — это не был просто интерес, ему хотелось знать, сколько времени у него до встречи с любовью его жизни, как бы пафосно со стороны это ни звучало. Ведь его чувства никогда полностью так и не умерли… Даже будучи Вейдером, в глубине души он скорбел и винил себя в её смерти. Возможно, именно поэтому Люку удалось его «вытянуть» в Свет. Он никогда не хотел власти или денег, чтобы и кому ни говорил сгоряча. Он лишь хотел, чтобы дорогие ему существа были живы. Хотя бы живы, здоровье всегда можно было подправить. И только став Вейдером, он понял, чего именно лишился помимо его дорогой и любимой Падме. Оби-Вана, отличного наставника и друга, который действительно считал его братом; Энакин помнил ещё то непоколебимое чувство правды в Силе, исходящее от учителя, когда тот ему это говорил… Асоки, своего единственного падавана, что до конца не хотела верить в то, что её любимый — он тоже прочувствовал тогда это в Силе — мастер-джедай Энакин Скайуокер стал ситхом Дартом Вейдером. Они оба не хотели с ним бороться, но он сам тогда не дал им выбора…

«Amu бы тоже не одобрила, — понял Энакин. — Будь смелым и смотри только вперед, не оглядывайся — её слова, когда она меня обнимала тогда, на Татуине, когда прощалась со мной… Никто из них не хотел моего перехода на Темную Сторону, даже если от этого зависели бы их жизни. Это даже звучит просто абсурдно. Я идиот. И почему для понимания этого мне пришлось прожить жизнь ситхом, умереть от руки того, кого я когда-то считал своим другом, возродиться в Силе и вернуться в себя двадцатилетнего?.. Хотя нет, мне тут ещё девятнадцать».

— С сенатором Амидалой все в порядке, — в это время отвечал Оби-Ван на вопросы своего падавана, при этом выделив обращение к Падме. — Она ждёт твоего выздоровления, чтобы отправиться на Набу. На удивление, в эти дни не было попыток её убить… А я просто немного задержался, решил подождать, пока ты очнёшься.

— Привязанности на Темную Сторону ведут… — попытался скопировать манеру речи Йоды Энакин, что у него не сильно-то и получилось. — А-я-яй, как не стыдно, мастер…

— А кто говорил о привязанностях? — деланно удивился Кеноби, скрестив руки на груди. — Я просто…

— Беспокоились за своего падавана. Да, учитель? — уже вовсю веселился Энакин, на время позабыв о проблемах и вспомнив себя в это время. И его отношения с Кеноби. И был просто безмерно счастливым от того, что вот так может попререкаться со своим мастером.

«Вот хатт, а я и не думал, что настолько скучал по подколкам над Оби-Ваном!» — подумалось ему, и его губы расплылось в улыбке.

— Энакин… — протянул Кеноби, укоризненно смотря на мальчика.

— Я уже почти двадцать лет Энакин, мастер… И что вы сказали насчёт «немного задержался»? Разве вы не летите с нами на Набу? — он прекрасно помнил, что тогда Оби-Вана отправили искать заказчика нападения на Падме, но все же было бы странно, если бы он просто кивнул на его слова. Странно для самого Кеноби, конечно. А Энакин ещё не решил говорить ли что-то ему, да и Совету тоже. Вообще кому-либо что-либо. Проще всего пока притвориться собой этим. А там будет видно, что и кому он расскажет... если расскажет. Все решив для себя, он внимательно посмотрел на наставника, который как раз заканчивал свой рассказ:

— …А ты тем временем будешь с сенатором на Набу, — объяснял Оби-Ван, внимательно смотря на своего падавана. — Почему у меня сейчас такое ощущение, что ты меня не слушал?

«Может, потому, что я действительно тебя не слушал?» — мысленно возвел взгляд к потолку тот, но вслух произнёс:

— Я весь внимание, учитель, — заверил он Кеноби. — Как вам удалось уговорить Пад… сенатора Амидалу улететь в такое время? Она же лидер оппозиции… — Энакина действительно это интересовало, потому что в прошлый раз это сделал он, через Канцлера. А в этот раз он был в отключке, и Оби-Ван сам докладывал Совету о покушении и каким-то образом уговорил Падме к полёту на Набу.

— Удалось её уговорить пойти на компромисс, — пожал плечами Кеноби. — Она улетает на Набу, но при этом будет появляться на заседаниях Сената в виде голограммы и так же общаться с другими членами оппозиции. Но никто из них не должен знать, где она находится.

«Хм… А ведь это удобно и даже правильно… Интересно, почему в прошлый раз не смогли сделать так же? — мысленно удивился Энакин. — Или попросить повлиять на неё Канцлера было проще всего? Или Совет просто не подумал о других вариантах? Хотя и надо было бы… Джа-Джа хороший друг, но так себе политик…»

— Что ж, сенатору придется подождать ещё денёк, потому что я никуда не отпущу твоего падавана без повторного осмотра и повторной сдачи анализов, — вмешалась в их разговор целитель, смотря на Оби-Вана, о присутствии которой они оба как-то позабыли. — Думаю, если там будет все хорошо, то завтра я его выпишу…

— Ладно, отдыхай, Энакин, — согласился с целителем Кеноби. — Но учти, что завтра тебе самому придется все организовывать для отлёта, я на свою миссию вылетаю уже сегодня, и так задержался.

— Да, учитель, — покладисто согласился с ним Скайуокер, наблюдая за уходящим мастером сквозь полуопущенные ресницы.

1) Энакин, хаос побери.

Вернуться к тексту

2) Для тех, кто не в курсе, торигог — это такая милая зверюшка, напоминающая по внешнему виду дикую помесь мамонта с носорогом. Тело и уши (волосатые паруса) мамонта, ножищи носорога и три рога разной величины на морде. Всё это покрыто короткой, но ужасно острой щетиной, которую очень сложно пробить, имеется небольшой миленький хвостик, покрытый шипами, каждый величиной с мою ладонь, и отливающие красным глаза. Ах да, этот миленький пушистик ещё и плюётся слюной, которая разъедает приличный кусок скалы за три минуты."... (Цитата из книги Анны Кувайковой "Друзей не выбирают"

Вернуться к тексту

3) Подложили мне свинью.

Вернуться к тексту

Корусант. Комнаты сенатора Амидалы

Пока Энакин стоял в дверях, смотря в окно на пролетающие спидеры и пытаясь прийти в себя после встречи с Падме, к которой он не был готов, как себя ни настраивал, пока сюда шел, сама Падме в это время что-то объясняла Джа-Джа. Скайуокер не особо прислушивался, он пытался привести свои чувства в норму, чтобы не вызвать подозрений, если они встретят кого-то из Ордена по дороге, что, конечно, вряд ли… Но бережёного Сила бережёт. От самой же Падме ему удастся скрыть свои чувства… по крайней мере, он надеялся на это.

— Не волнуйся, — на полном автопилоте ответил Энакин на её жалобу по поводу того, что ей придется прятаться. — Совет приказал провести расследование, и скоро магистр Оби-Ван найдет этого наемника…

— Я долго боролась против принятия закона о создании армии, а в решающий момент меня не будет в Сенате! — продолжала возмущаться Падме, складывая необходимые ей вещи в дорожную сумку.

— Почему? — удивлённо приподняв брови, Скайуокер посмотрел на нее. — Вы же вроде договорились, что ты будешь присутствовать на заседаниях Сената в виде голограммы… — нахмурился он.

— Да, это так. — вздохнула Падме, остановившись на мгновение между шкафом и чемоданом со стопкой каких-то вещей в руках. — Но это все равно не то, понимаешь?

— Порой приходится делать то, что необходимо, а не то, чего хочется или не хочется. — заметил Энакин, нервно ходя от стенке к стенке, а потом останавливаясь, когда Падме обращлась к нему по имени. — Идти на компромиссы… Молчать, когда хотелось бы кричать. Улыбаться, когда хочется плакать… Это и есть взрослая жизнь. Увы.

— Энакин, ты очень повзрослел… — заметила Падме, останавливаясь и тоже бросая взгляд на парня, который, мысленно хмыкнув на её слова, подумал: «Ты даже не представляешь, насколько… Ты даже не представляешь…», но в голос сказал то, что Падме от него и должна была услышать, насколько он помнил этот их разговор:

— Магистр Оби-Ван этого не замечает… — говоря это, Энакин добавил побольше трагизма в свой голос.

«Сила, неужели я был настолько соплежуем? — мысленно удивился он в это же время, поворачиваясь спиной к все ещё собирающейся Амидале. — Причем соплежуем с завышенной самооценкой. Что я там говорил Падме? Что меня недооценивают? Что я опередил в чем-то, на минуточку, мастера? — Скайоукер от переизбытка чувств ляпнул себя рукой по лицу, прикрыв ладонью глаза от отвращения к самому себе. — О Сила! Мне ещё никогда не было так стыдно за своё поведение… и слова. Особенно за слова… И я ещё что-то говорил тогда об Испытаниях?! Какие, к ситху, Испытания?! С таким самомнением мне ещё лет десять надо было в падаванах проходить! Бедный Оби-Ван… и спасибо ему большое. За терпение. И, возможно, в какой-то степени понимание».

— Но я всё же рад, что стал его учеником. Он — отличный наставник.

Энакин убрал от лица руку, поворачиваясь снова к Падме и пытаясь улыбнуться.

«Не-е-ет, меня даже под пытками никто не заставит повторить тот бред, который я тогда нёс. К хаосу!»

— Хотя иногда и хочется его стукнуть чем-нибудь, — все-таки не смог сдержаться Энакин, вспоминая свое падаванство. — Особенно, когда он «включает» типичного орденского учителя и начинает поучать… Это очень злит. Но со временем, в определённых ситуациях, я понимаю, что он был прав, — закончил свой монолог юный джедай и только сейчас заметил, что Падме остановилась и с доброй, даже понимающей улыбкой смотрит на него.

Сила, а он ведь и забыл за своими переживаниями о своём же раздолбайстве, что находился рядом с Падме. И все эмоции по этому поводу как-то странно улеглись, хотя где-то в районе сердца все ещё и сжимало, когда он смотрел на неё. Особенно такую, как сейчас. Улыбающуюся и полную надежд.

— Вы очень близки, да? — поинтересовалась Падме, продолжив сборы.

— Настолько, насколько могут быть близки падаван и его мастер, — пожал плечами Энакин.

* * *

Спустя несколько часов. Дорога к космопорту

Все время, пока они ехали в спидербусе, Падме с Дорме, так звали помощницу сенатора, пытались поддерживать ничего не значащую беседу, в то время как Энакин с начальником охраны Падме — хоть убейте, но Скайуокер так и не вспомнил его имени за всю поездку — предпочитали по большей части отмалчиваться и отвечали только тогда, когда обращались конкретно к ним.

И если Энакин молчал по большей части потому, что предавался своим невесёлым мыслям о будущем этой реальности, то его коллега по хмурому виду просто был недоволен, что придётся оставить безопасность своей госпожи на какого-то джедая. От него так и веяло раздражённостью и даже какой-то обреченностью. Это Скайуокер ощущал отлично благодаря своей повышенной чувствительности к Силе.

И вот они наконец-то приехали туда, куда и стремились, а именно в космопорт Корусанта, где Падме с Энакином должны будут улететь на Набу, притворившись беженцами. Но на данный момент они застыли среди спидербуса, пока Падме прощалась с Дорме. Энакин не особо прислушивался к их разговору, как, впрочем, и на протяжении всей поездки. Он пытался держать свои эмоции в узде, на случай, если поблизости есть джедаи или… ситхи. Это ему удавалось, но было очень сложно. Он отвык от этого. Ему было сложно, но он делал. Ещё некстати, вспомнились слова Йоды: «Не пытайся, делай или не делай, но не пытайся».

«Никогда этого не понимал, — подумалось Скайуокеру. — Как можно что-то сделать, не пытаясь этого сделать? Это же абсурд!»

После того, как Падме перебросилась парой фраз с Дорме, Амидала и Скайуокер вышли из спидербуса, Энакин параллельно ещё захватил и два чемодана.

— Мне вдруг стало страшно, — неожиданно заявила молчавшая уже несколько минут Падме.

«Хм? И что я там ответил тогда на эти её слова? — немного нахмурился Энакин, задумавшись. — Ах да, это вроде было первое моё самостоятельное задание… Потому надо сказать что-то, вроде…»

— Я впервые выполняю задание один, так что мне тоже… но ведь с нами Ардва, и это утешает…

«М-мололец, Скайуокер, успокоил девушку. Ещё и дурацкая шутка о Ардва… — в который раз за эти несколько часов Энакину захотелось стукнуть себя по голове. — Неужели за всю войну клонов я так и не перерос этого почти двадцатилетнего юношу? Неужели меня ничему не научили тяготы войны, смерти клонов, джедаев, мирного населения? Предательство некоторых клонов и магистров, когда они просто отдали мою Шпильку на растерзание Сената? А то, что было на Джабииме? Предательство Оффи? Уход Асоки из Ордена? Неужели я не понимал, что кто-кто, а капитан Рекс меня поймет, если я их оставлю, уйдя из Ордена. Да и другим ребятам из легиона он смог бы донести всю правильность моего поступка… А смерть Оби-Вана? Обе. И якобы его смерть на Джабииме и потом, спланированная Советом… Как я мог забыть, насколько они для меня дороги? Неужели теоретическая смерть Падме меня так подкосила?

В любом случае, я не собираюсь допустить этого снова. Всего этого, в том числе и войны. Если не удастся её предотвратить, что вряд ли, то по крайней мере закончить её быстрее я смогу. С помощью Падме и оппозиции Сената. Иначе зачем Сила меня закинула в прошлое и именно в начало войны?

Только вот что мне делать с теми знаниями, которыми я обладаю? Кому мне довериться? Кто мне поверит? Точно никому из Совета и Сената. Это не вариант. Оби-Вану? Возможно. Рассказать Падме, не влезая в личные подробности? Думаю, она мне поверит. Всегда верила… Можно было бы Шпильке, но в этом времени мы пока не знакомы даже… И это надо исправить по прибытию на Корусант. Интересно, какая она сейчас? Ей что-то около двенадцати должно быть… В любом случае, думаю, мы успеем познакомиться. Очень надеюсь, что мне удастся остановить это всё ещё до предательства Баррисс и ухода Асоки…»

* * *

Крейсер с беженцами. Столовая

— Наверное, трудно соблюдать обеты джедаев? — поинтересовалась Падме у своего спутника. — Ты не можешь ездить куда хочешь, делать что хочешь…

— …И быть с теми, кого я люблю, — грустно улыбнулся Энакин, закончив её предложение своей фразой.

Небрежный вопрос Падме внезапно разбередил старую рану. И правда, зачем один тип рабства нужно было менять на другой, а потом и на ещё один?.. Хотя если судить с этой точки зрения обо всем, то выйдет, что лучше всего живут бандиты, которым начхать на всех и вся.

«О, я уже ассоциирую себя с бандитом? — мысленно хмыкнул он. — До чего же ты докатился, Скайуокер…»

— А вам позволено любить? Это не запрещено джедаям? — поинтересовалась Падме, поедая то, что только что принес ей Ардва.

«Мне показалось, или это действительно сказано с сарказмом? — удивился Энакин. — Почему я этого в прошлый раз не заметил?»

— Не позволено привязываться, нельзя ничем владеть, но сочувствие, которое является квинтесенцией любви — это самое важное в жизни джедая. Можно сказать, что нам положено любить… — он не удержался и улыбнулся.

«Как бы там ни было и что бы там ни ждало нас в этом будущем, в данный момент Падме жива и разговаривает со мной о традициях джедаев. А так как мне не избежать, скорее всего, Войны Клонов, то и думать обо всем можно начать после её начала, — рассуждал в это время он в мыслях. — Как говорил… говорит Оби-Ван: здесь и сейчас».

* * *

Набу, Озёрный Край

Сила! Мне снова сегодня приснился этот хаттов сон! Двадцать лет не видел, ещё столько же не видеть бы… Я уже и забыл, насколько все реалистично было… Но вот что делать мне сейчас? Спасти маму или… Нет, никаких «или»! Если Сила мне дала второй шанс — будет просто дуростью не воспользоваться этим для спасения тех, кто мне дорог. И на данный момент мама в приоритете, а с Падме до конца войны точно ничего не случится, если я буду с ней в те моменты, когда был и в прошлый раз, когда ей угрожала опасность и именно я её спасал. А я буду в те моменты рядом. В любом случае, как бы трудно мне ни было находиться рядом с Падме — я буду рядом. Хоть бы на правах друга, если не любимого мужа…

— Энакин? — услышал я голос Падме, и, судя по выражению лица, она звала меня не в первый раз.

* * *

— Извини, — улыбнулся Энакин, переведя взгляд с водопада на Падме. — Задумался.

— Ты, наверное, устал после дворца и официального приёма, — предположила она, чуть нахмурившись. — А я тебя на следующий день ещё и к своим затянула, и сегодня на озера — с самого утра… Извини. Надо было сказать, что тебе нужен отдых… Просто скоро начнутся заседания, а мне бы хотелось показать тебе побольше Набу, — призналась она. — Мне почему-то хочется показать тебе свою тут жизнь… Показать, что есть ещё что-то, кроме Татуина и Корусанта… Место, где можно расслабиться и отдохнуть. Ну или вспомнить что-то приятное, — она смутилась. — В смысле, по дороге сюда ты рассказал о многих планетах, на которых побывал за эти десять лет, но они все так или иначе связаны с миссиями, которые были у тебя с Оби-Ваном, — попыталась пояснить она свои слова.

— Падме, мне очень приятно это слышать, — как-то вымученно улыбнулся Скайуокер, подойдя ближе и взяв ее руки в свои. — Но если честно… Я сейчас не могу думать ни о чем, кроме мамы, — признался он. — Эти навязчивые сны…

Энакин отпустил руки Падме и нервным движением правой руки взъерошил себе волосы, забыв о резинке, которая их связывала, и от неловкого движения та порвалась.

— Хатт! — ругнулся вполголоса он, растерянно осматриваясь. — Вечно со мной так…

Падме на мгновение задумалась.

— Тебе ведь надо охранять меня? — Скайуокер кивнул, все ещё высматривая на земле среди травы резинку. — То есть если мне вдруг захочется на Татуин?.. — предположила она, явно намекая интонацией голоса ему на что-то.

— На Татуине опасно, — заметил Энакин. — Более опасно, чем где-либо, — уточнил он, хотя и так знал, что ничего там с Падме не случится. Не должно, по крайней мере…

— Я хочу познакомиться с твоей мамой, — выпалила вдруг она, сосредоточено следя за его безуспешными поисками. — Ты с моими познакомился, я тоже хочу… С твоими. Мастера Кеноби я уже знаю…

«Как интересно… Оби-Вана записали в мои, — мысленно удивился Энакин. — Хотя посторонним, возможно, и казалось, что мы близки… Но не в этой жизни, увы».

— Ладно, мне и вправду станет спокойней, если я её проверю, — наконец-то сдался он под ее напором. — Только, пожалуйста, слушайся меня. Если я скажу: падай, значит, падай. Если скажу: беги, значит…

— …Буду бежать, — закончила за него Падме. — Энакин, не учи учёного. Я знаю, как работают телохранители.

* * *

Татуин, Мосс-Эйсли

По прибытию на Татуин пришлось пойти по пути, который я уже прошел когда-то. И от этого было не по себе. Ощущение, что я снова опаздываю, просто бесит. Но я упорно буду продолжать идти, потому что от этого зависит жизнь не безразличного мне человека… Мама… Каково будет её снова увидеть? Обнять? Поговорить с ней? При том, что я её хоронил… И умерла она у меня на руках… Так, здесь и сейчас. Сосредоточься, Энакин. Возьми себя в руки, джедай ты или кто?!

* * *

Скайуокер медленно вдохнул, а потом выдохнул и помог Падме встать с повозки, управляемой дроидом — местного аналога корусантского таксидера.

— Здесь, — указал он на Уотто, который, как и всегда, выяснял с кем-то отношения. Подойдя к нему, Энакин заговорил с ним на местном наречии.

«Надо же, не забыл за столько лет⁽¹⁾…» — сам себе удивился он.

— …Я сын Шми Скайуокер, — ответил он на межгалактическом на тираду, внимательно смотря на бывшего хозяина.

— Эни? — удивился тот.

«А у Шми Скайуокер были ещё дети? — мысленно ругнулся Энакин, чуть не закатил глаза на вопрос татуинца, но вовремя сдержался.

— …Я продал её добытчику влаги по имени Ларс… Не уверен, но вроде бы Ларс… — засомневался Уотто. — Верь — не верь, но говорят, что тот её освободил и женился на ней… Ну и дела-а-а… Верно? Да? — Энакину показалось, или Уотто действительно смутило присутствие бывшего его же раба?..

«Да нет, показалось», — отмахнулся от этой мысли Скайуокер, продолжая делать вид, что он слушает бывшего хозяина.

— Знаешь, где они сейчас? — угрюмо поинтересовался он у Уотто, лихорадочно пытаясь вспомнить, что ещё он спрашивал в прошлый раз.

— Очень далеко отсюда, — отвечал ему в это время тот. — За границами Мосс-Эйсли, я думаю…

— Я хочу это знать. — еле сдерживая свой гнев, припечатал Скайуокер.

— Конечно, — покивал в ответ Уотто, явно опасаясь его. — Ещё бы ты не хотел! Пойдем, пороемся в моих записях!..

* * *

Татуин, Вододобывающая ферма Ларсов. Через несколько часов после разговора с Уотто

— Ардва, останься тут, — приказала дроиду Падме, когда они прилетели на территорию вододобывной фермы, на которой уже несколько месяцев жила Шми Скайуокер.

— Здравствуйте, — поздоровался дроид, которого они встретили по дороге в один из домиков, обратив внимание на только что прибывших. — Чем я могу быть полезен? Я Си…

— …Трипио. — закончил Энакин за дроида, впервые по-настоящему искренне улыбаясь. — Рад тебя видеть, — он подошёл ближе к удивлённому дроиду.

— Оу… Э… Создатель… Господин Эни! — обрадовался Ситрипио. — О, и госпожа Падме!.. До чего же я рад вас видеть!

— Здравствуй, Ситрипио, — улыбнулась ему Амидала.

— Я бы хотел увидиться с кем-то из Ларсов, — Энакин решил пропустить ненужное, по его мнению, топтание на месте. Он знал, что произошло с матерью. Так почему бы все общение с Ларсами не сократить до минимума? Тем более, что он и так уже изменил будущее тем, что прилетел сюда раньше, чем в прошлый раз. — Это срочно, Трипио. — поторопил он.

— Да. Конечно, — притормозил дроид. — Давайте зайдём в дом… Все там…

* * *

— Господин Оуэн, позвольте представить вам парочку важных гостей. — протараторил Ситрипио после того, как они зашли во двор дома и им навстречу вышли парень, явно по возрасту такой же, как и Энакин, возможно, немного старше, и того же возраста девушка.

— Я Энакин Скайуокер, мою спутницу зовут Падме… — представился Энакин и назвал сенатора так, как она сама представилась в прошлый раз.

— Оуэн Ларс, — подойдя ближе, представился в ответ парень. — Это моя подруга, Беру. — представил он и девушку, подошедшую с ним.

— Здрасьте, — кивнула та.

— Видимо, мы сводные братья… — заметил Оуэн, останавливаясь перед гостем. — Я ждал, что ты приедешь…

— Оуэн, ты где?! — не успел Энакин сказать то, что хотел сказать, потому что из одной из дверей слева вышел мужчина. — Кого-то ещё нет смысла ждать… Мы отправляемя. Ты тут остаёшься за главного. Смотри… — но на что именно ему смотреть, Оуэн так и не услышал, потому что Крегг, а это был именно он, муж Шми, увидел вновь прибывших, и они точно были не местными… — Вы кто? — нахмурился он, подходя ближе.

— Это Энакин Скайуокер и Падме, — представил гостей Оуэн, тоже повернувшись на звук голоса отца.

— Значит, ты тот самый Эни, о котором рассказывала Шми? — предположил старший Ларс, подходя к нему. — Я Крейгг Ларс, муж твоей матери… И ты выбрал не самое удачное время нас проведать, — заметил он хмуро. — Шми выкрали тускены… Прошлой ночью мы услышали какой-то шум на улице, за пределами дома, и Шми первая вышла узнать, кого принесла нелёгкая в такое время… — рассказывал он, пригласив гостей в дом.

* * *

— То есть вы собираетесь с вот этим старьём идти на тускенов? — хмыкнул спустя некоторое время Энакин, когда его познакомили с отрядом добровольцев, вызвавшихся идти на тускенов. — Знаете, я пожалуй схожу сам: и быстрее, и вы целее будете. — предложил он. — Я все-таки джедай… Хоть и падаван, но все же, — уточнил он, заметив, что возразить хочет не только новоявленный отчим, но и Падме. — Серьёзно, я на миссиях Ордена сталкивался и с более крупными опасностями, чем шайка тускенов. И ещё умудрялся при этом Оби-Вана вытаскивать из передряг, — пытался урезонить их Энакин. — Ничего со мной не случится…

— Почему ты так уверен в этом, Эни? — нахмурилась Падме, скрестив руки на груди.

«Потому, что уже переживал это, такой ответ устроит?» — чуть не огрызнулся на неё тот, но вовремя остановил себя.

— Потому, что я это знаю, Падме. — перефразировал он свои мысли. — Ты называешь это интуицией, а такие как я называют это помощью Силы. — улыбнулся он, положив на мгновение ей руки на плечи. — Все будет хорошо… С мамой тоже, — пообещал он, повернувшись к Крейггу. — Приготовьте пока что есть из медпрепаратов… Полагаю, что понадобятся бакта, обезболивающее и перевязывательный материал… Если чего-то нет, то пошлите кого-то, кому доверяете, с Падме на наш звездолет — там все необходимое точно есть… И да, Падме, ты остаёшься тут, потому что на ферме безопаснее в любом случае, чем там, где буду я, — объяснил он. — Отправляйте помощников домой, Крейгг. Уже темнеет. А сами знаете, ночной Татуин — не самое безопасное место… — заметил он. — И да, я уверен в своем решении. — предугадывая вопрос Ларса-старшего, уверил его Энакин, на что Крейгг лишь махнул рукой, как бы говоря: «Да делай ты что хочешь, самоубийца!»

— Падме, я вернусь. — снова попытался заверить Энакин, видя, что та не на шутку разволновались.

— Возвращайся быстрей. — попросила Амидала, внезапно обняв Скайуокера насколько могла крепко, уткнувшись ему носом в плечо.

— Конечно, — грустно улыбнулся Энакин, обняв её в ответ, потому Падме не видела, как внезапно погрустнел её друг.

1) Надеюсь, вы ещё не забыли, что это Вейдер вернулся в прошлое в свое же тело?

Вернуться к тексту

Татуин, ночь, где-то в пустыне: лагерь тускенов

Энакин

Так, лагерь тускенов я нашел. Теперь первоочередная задача: найти шалаш, в котором держат маму… И это не должно быть тяжело, судя по прошлому разу… Закрываем глаза, сосредотачиваемся и ищем… Ага, есть. А теперь нужно аккуратненько пройтись по лагерю и освободить её…

— Эни? — прозвучал внезапно для меня еле слышный мамин голос, когда я начал освобождать её руки от верёвки, которой она была привязана к палке.

— Я здесь, мам, — внезапно охрипшим голосом пробормотал я, распутывая последний узел и беря её на руки. Такая лёгкая… — Теперь всё будет хорошо…

Надеюсь, да…

* * *

— Эни… — прошептала Шми, дотрагиваясь до лица сына, пытаясь улыбнуться, не обращая внимания на боль. — Какой ты стал большой, сынок… — в голосе женщины послышались нотки гордости. — О, мой взрослый сынок… Я так горжусь тобой, Эни…⁽¹⁾

— Я скучал, мам, — прошептал молодой джедай, не замечая, как по его щекам текут слёзы. — Я так скучал по тебе… Ничего не говори, — остановил он мать, когда та хотела ещё что-то произнести, — Береги силы. Мы ещё наговоримся. Я даже успею тебе надоесть. — улыбаясь сквозь слёзы, всхлипнул Энакин. — Я тебя вытащу отсюда. На Набу тебе помогут… — хрипло пробормотал он. — А теперь поспи.

При этих словах Скайуокер легонько дотронулся до лба матери ладонью, погружая её в целительный сон. После чего аккуратно вынес её через отверстие, которое проделал в шатре своим клинком, когда шел за ней.

— Сегодня вам повезло, тускены, — пробурчал Энакин, окружая себя и мать Силой. — Сегодня вы останетесь живы…

* * *

Татуин, ферма Ларсов

Первым его заметила, конечно же, Падме, которая сразу же поспешила навстречу. А за ней — Крейгг и Оуэн.

— Эни! — голос девушки звучал очень взволнованно. — Твоя мама…

— В целительном сне, — хрипло прервал её Энакин. — Тише, — попросил он, прокашлявшись до нормального голоса. — Крейгг, где я её могу положить? — поинтересовался он у Ларса-старшего, когда тот подошёл. — Я должен быть как можно ближе, чтобы целительный сон не прервался, — в отрицательном жесте качнул головой Скайуокер, когда отчим протянул руки к его матери, чтобы забрать её у него с рук. — Я не очень хорош в этом. Прибить кого-нибудь с помощью Силы — это на несколько метров, а исцелять могу только находящегося рядом, и то с трудом, — снизошёл он до пояснения, — чего точно не стал бы делать раньше. Наверное, прожитые в качестве учителя и наставника годы взяли-таки своё… хотелось всем и всё пояснять.

Хотя раньше он считал это контролем или недоверием по отношению к нему, когда его просили прокомментировать свои действия. Ему не доходило, что кто-то мог просто не понимать таких простых и понятных вещей. Простых и понятных для него, Энакина…

«Каким же идиотом я был…», — в очередной раз подумалось Энакину, пока он в полном молчании вносил в дом маму — все присутствующие понимали, что сейчас не до пустых разговоров.

— Мы с Оуэном ходили к нашему звездолету и принесли стандартную аптечку для полетов… — первой решилась подать голос Амидала, когда Шми положили на то, что на Татуине было принято считать постелью, а Эни сел возле неё, взяв мать за руку.

— Надо осмотреть Шми и промыть порезы, — тихо вставила своё замечание Беру, которую Энакин заметил только сейчас, настолько он был погружен в Силу, следя за состоянием дорогого ему человека… — Они могут загноиться, я пойду поставлю подогревать воду для промывки ран, — тут же вызвалась она.

— Я с тобой, — сразу вызвался Оуэн; он явно не очень комфортно чувствовал себя рядом со сводным братом.

Крейгг же сел на кровать рядом со Шми, с другой стороны от её сына, взяв израненную прохладную ладонь женщины в свои теплые руки.

* * *

— Слишком много внутренних повреждений, — нервно закусив нижнюю губу, пробормотала Падме, сканируя медицинским сканером состояние Шми Скайуокер-Ларс, после того, как Беру её перевязала, промыв раны. — Ощущение, что её избивали ногами, а не только… — начала она, но практически сразу замолчала, заметив состояние друга. — Мы ничего больше сделать не сможем. Тут потребуется квалифицированная помощь медиков, — покачала она головой, с сожалением глядя на друга.

— Что же делать? — простонал Энакин, спрятав усталое лицо в ладонях. — Крейгг при всем его желании не сможет оплатить медпомощь такого уровня… Даже если продаст ферму… — и он прерывисто вздохнул.

«Неужели это действительно мамина судьба: умереть от лап тускенов? — горестно думал он в это время. — Это так несправедливо! Почему из всех — именно она? Ведь она была отличной мамой, хорошим человеком, всегда старалась делать правильно, а не как легче… В отличие от большинства тех, кто попал в рабство. Мама всегда оставалась в первую очередь человеком, стараясь помочь по возможности… которых было не так уж и много… Почему все так несправедливо, ситх побери?!»

— Эни, ты меня слушаешь? — услышал он вдруг взволнованный голос Падме, и через мгновение его левого плеча коснулась девичья рука.

— Извини, Ангел, — пробормотал Энакин, не заметив, что по старой привычке назвал её прозвищем, как и всегда в похожие минуты в прошлом. — Я просто… впервые не знаю, что делать, — признался он, посмотрев на Амидалу уставшим взглядом.

— И я об этом, — вздохнула урождённая Наберри, убирая руку с его плеча. — Я предлагала записать Ларсов как беженцев, — явно уже не в первый раз произнесла она. — Таким образом, Шми получит нужную ей помощь медиков, а у Ларсов, в целом, будет временное место проживания, пока они не решат, что делать дальше, — пояснила Падме. — В любом случае, рядом со Шми должен быть кто-то, кто присмотрит за ней до полного выздоровления. Тебе же придется вернуться в Храм на Корусанте, — напомнила ему она. — Или ты передумал становиться джедаем? — поинтересовалась она.

— Я уже ни в чем не уверен… — вздохнул Скайуокер. — Насколько было бы проще, если бы Совет в своё время всё-таки выкупил её из рабства… Но нет, это же привязанность, Скайуокер! Как ты вообще мог такое подумать, не то что просить!.. А то, что там, во Внешнем Кольце, рабство — это самая обычная повседневная вещь — это нормально. Это так надо, потому джедаи — Хранители Мира и Справедливости — и не вмешиваются. Лицемеры! — прошипел Скайуокер, на которого навалились все воспоминания разом.

Взгляд его был устремлён в одну точку, спина была напряжена, пальцы рук подрагивали, как будто он сейчас схватится за сайбер и пойдет рубить им… и Энакин все-таки не выдерживал и вскочил с постели, где лежала его мать, и начал бродить от стенке к стенке.

— С ней все будет хорошо. Доктора Набу ей помогут. Ты вовремя её нашел, — пыталась успокоить мечущегося туда-сюда парня Падме, при этом пытаясь не показывать своего удивления от его обращения к ней и его слов о джедаях. — У нас одна из лучших систем медицины…

Падме говорила что-то ещё, но юный джедай её не слышал, у него перед глазами проходили картины прошлого… Вернее, теперешнего, которого уже не будет.

«И я ещё винил в чем-то Оби-Вана в этой ситуации?! Идиот! Почему я не рассказал ему?! Почему не настоял на своём?! В конце-то концов, я мог поистерить, ведь только это я потом и делал на протяжении всего времени, когда оставался с Падме! Почему у меня всегда и во всем был виноват Оби-Ван?! Бедная, и за что Падме меня, эдакого придурка, полюбила?! Я бы сам бы себя того прибил, если бы встретил! И почему я это понимаю только сейчас? Помогли прожитые годы, так называемый опыт?» — мысленно недоумевал Энакин.

— Э-э-эм, Эни? — услышал он настороженный голос Амидалы, а потом его плеча снова коснулась её теплая рука. — Ты как?

И только теперь он заметил, что уже не ходит по комнате, а стоит возле стенки и методично стучит лбом об неё.

— Извини, — выдохнул он, переставая биться об стенку, но не отнимая от неё лба и пытаясь при этом убрать напряжение в теле, которое он до этого не замечал. — Извини, я тебя напугал, — не спрашивал, а констатировал факт Скайуокер, наконец-то отрывая голову от стены. — Просто я только что понял, каким я был все это время идиотом, — признался он, успокаиваясь и потирая ушибленное место ладонью. — Надо будет поговорить с Оби-Ваном, когда вернёмся…

* * *

Набу, Тид. Местная больница. Приёмный покой

Крейгг, конечно же, согласился на предложение Падме и Энакина. Оуэн же сначала отказывался, он не хотел оставлять Беру. Но моментально согласился, когда Падме предложила взять Беру с собой, записав как жену Оуэна. Правда, Беру сопротивлялась, она говорила, что дождется Оуэна тут, на Татуине. Ничего, мол, с ней не случится. На что Энакин с Оуэном одновременно посмотрели на помещение, где лежала Шми, а потом понимающе переглянулись. Беру явно будет лучше где угодно, но только не на Татуине. Особенно без него, Оуэна, который не сможет защитить её, будучи на Набу с отцом и мачехой. Да и пользы там от него никакой, только мешаться будет и изводить всех переживаниями о девушке. А это точно никому не нужно было. Тем более матери Энакина, которой и так досталось.

Этот спор ещё бы продолжался долго, если бы снова не Амидала, которая вызвала Беру на откровенный разговор. Собственно, она и узнала, что Беру нравится Оуэн как парень, но она не уверена, что нравится ему как девушка, ведь все это время он относился к ней как к младшей сестрёнке… В общем, Беру согласилась только после того, как Оуэн сделал ей официальное предложение и они поговорили.

Собственно, именно на Набу они уже и находились. А если точнее, то в одной из местных больниц — ждали, пока врач-человек осмотрит Шми и вынесет вердикт о состоянии её здоровья.

— Вы почти не спали, надо было пойти с Оуэном и Беру, отдохнуть, — заметил Энакин, подняв взгляд на Крейга, который сидел напротив. — Я обязательно сообщу вам, если её самочувствие изменится, — пообещал он, когда Ларс поднял на него взгляд. — Серьезно, Крейг, идите отдохните, я не хочу потом пояснять Оуэну, почему вам стало плохо и вы оказались в соседней палате с мамой, — нахмурился он.

— Да… Наверное, ты прав, — вздохнув, согласился с ним Ларс, потерев лицо ладонями.

— Дорогу помните? — спохватился Скайуокер, когда его отчим был уже возле двери.

— Конечно, но если заблужусь, всегда можно спросить дорогу. Тид — это ведь не пустыня… — пожал плечами тот в ответ, выходя.

* * *

И вот лишь после ухода Ларса Энакин выдохнул спокойнее — этот человек его напрягал. Он не мог понять почему, и его это бесило. Возможно, это просто паранойя с его стороны, ведь Крейгг, в принципе, был нормальным мужчиной. И Энакин искренне радовался за мать, если она с ним счастлива, но… Что-то всё-таки не давало ему покоя.

«Подумаю об этом позже», — пообещал себе Скайуокер, поднимая взгляд на вышедшего из палаты доктора.

— С вашей матерью будет все хорошо. Не беспокойтесь, — пообещал молодой доктор. — Но я всё же подержу её под наблюдением пару дней… на всякий случай… Сейчас она спит и проспит ещё как минимум часа четыре, да и потом будет отходить от наркоза ещё несколько часов… так что можете пока пойти отдохнуть. Я присмотрю за миссис Ларс. И обязательно сообщу вам, если произойдут какие-то изменения… и мне не трудно, — опережая его вопросы, заверил доктор. — Сейчас в больнице нет настолько тяжёлых случаев, а со всем остальным могут справиться и мед-дроиды…

— Спасибо, — устало кивнул Энакин, ему действительно не мешало бы поспать хотя бы чуть-чуть.

* * *

Следующий день для Энакина начался очень рано, но он не был против, так как не только умудрился выспаться за пару часов, но и в принципе чувствовал себя как никогда отлично, и был готов на свершения.

— Слишком что-то ты довольный, — улыбнулась вошедшая на кухню Падме. — Неужели настолько вкусный завтрак? — подколола она его. — Утро доброе…

— Доброе, — согласился Энакин, проглотив кусочек наспех сделанного бутерброда. — Просто наконец-то выспался, — признался он, отпивая из кружки холодный чай, сделанный ещё вчера служанкой и поставленный в холодильный шкаф.

— Как твоя мама? Что сказал доктор? — поинтересовалась она, тоже наливая себе чай и садясь напротив Энакина.

— Что все хорошо и что через несколько дней её можно будет уже забирать. — рассказал он Амидале, отпив попутно чая. — А как твои дела в Сенате? — поинтересовался он, внимательно посмотря на подругу, которая явно выглядела усталой и, возможно, немного раздражённой, насколько он мог её прочувствовать Силой.

— Все наши усилия провальны, — вздохнула Падме, отставив чашку с недопитым чаем и, скрестив руки, положила на них голову, смотря на Энакина. — Сенат вчера на вечернем заседании проголосовал за создание армии, хотя часть сенаторов были против… К сожалению, меньшая часть. Все боятся сепаратистов. Боятся того, что может повториться то, что произошло с Набу десять лет назад. При этом они отпустили неймодианцев, которые прямо угрожали суверенитету целой планеты! Да, они заплатили штраф, и огромный, но… я, впрочем, как и королева Джамиллия, предпочла бы, чтобы их посадили. Ведь по сути это терроризм! А они отделались только штрафом, к тому же в масштабах планеты — смехотворным. Я просто в ужасе от того, что можно ждать в будущем от нынешней исполнительной власти при таких решениях, Энакин. Я в ужасе, и от этого просто опускаются руки, — она устало вздохнула, упираясь лбом в сложенные руки. — Иногда мне кажется, что некоторым сенаторам просто плевать на своих граждан и свои сектора… Как бы абсурдно это ни звучало.

«Знала бы ты, Ангел, на сколько права в своем суждении, даже не догадываясь об этом…» — грустно подумалось Скайуокеру, который наблюдал за притихшей девушкой, механично поедая бутерброд и запивая его чаем.

Так, в молчании, они и просидели пару минут, пока в кухню ни вкатился пищащий что-то на своем языке ЭрДва, а за ним ни зашёл вечно чем-то недовольный ТриПиО.

— ЭрДва говорит… — начал СиТриПиО, но Энакин его перебил.

— Я знаю, что он говорит, ТриПиО, — остановил он робота-переводчика, подняв руку. — Извини, Падме, нужно переговорить с учителем. Я сейчас, — попросил Эни прощения у неё, вставая.

— Я с тобой, — вызвалась Амидала, тоже вставая. — Вдруг это что-то, что касается покушения на меня.

«Догадливая», — подумал Энакин, но в ответ лишь кивнул и поспешил за ЭрДва.

* * *

— Энакин, мой передатчик вышел из строя, — скороговоркой проговорил Кеноби после того, как Энакин с Падме и дроидами добрались до переговорочного устройства. — Ретранслируй это сообщение на Корусант…

— Уже в процессе… — кинул Скайуокер, который только увидев мастера — сразу же начал что-то нажимать на пульте управления устройства связи.

* * *

— Энакин, мы займёмся графом Дуку. А твоя задача — оставаться там, где ты находишься. — после того, как переговорил с магистром Йодой после внезапного исчезновения Оби-Вана, Мейс Винду обратился к Скайуокеру. — Уберечь сенатора Амидалу от опасности — это твоя первостепенная задача.

— Я понял, магистр, — кивнул Энакин, хотя магистр Винду не мог его видеть, а только слышал, и отключился.

— Они не успеют его спасти, — раздался вдруг сзади голос Падме. — Им надо пересечь полгалактики! Эни…

— Все будет хорошо, Падме, — перебил её взволнованный голос. Скайуокер, подойдя, положил руки ей на плечи. — Оби-Ван — обученный мастер-джедай. Он продержится до прибытия подмоги…

— Эни, ты что — дашь ему умереть?! — как он и ожидал, возмутилась та. — Он же твой друг! Твой Наставник!.. — не понимала она, хмуро смотря ему в глаза.

— Он мне как отец, Падме! — взвыл Энакин, не сдержавшись, отпуская плечи бывшей королевы и впиваясь пальцами в волосы, резко поворачиваясь спиной, а потом, громко вздохнув, снова к ней лицом. — Но я знаю, что с ним будет все хорошо. Верь мне, Падме. Я не меньше твоего не хочу, чтобы с ним что-то случилось... — простонал он, бессильно опуская руки и с надеждой глядя на Падме и ожидая её вердикта.

— Ладно, — через долгую минуту Падме вздохнула, — Но ты мне взамен расскажешь, почему так уверен в том, что с Оби-Ваном будет все хорошо. — поставила она условие, хмуро глядя на Энакина, на что тот лишь обречённо кивнул.

1) Слова Шми из фильма, а не авторская выдумка.

Вернуться к тексту

Набу, Тид

Следующий день Энакина начался с его встречи с мамой, которая уже пришла в себя, как сообщил ему встреченный в холле больницы врач. Скайуокер неимоверно нервничал, ведь он впервые с ней встретиться после стольких лет, даже если считать только эти десять лет, которые прошли для окружающих его знакомых, но не для него лично… И вот он поднялся на нужный этаж и застыл возле двери палаты, где определили его маму.

— Заходи уже. Она тебя ждёт с самого утра. — раздался сзади весёлый голос сводного брата. — Ни Шми, ни мой отец, ни Беру не кусаются, Энакин, ну же! — и не дождавшись ответа на свою тираду, протянул руку мимо плеча Энакина и толкнул дверь, тем самым открывая её и прерывая разговор внутри палаты.

— Энакин… — кивнул ему в знак приветствия Клигг, поворачиваясь лицом к вошедшим, ведь до этого он стоял напротив окна, лицом к светившему с улицы солнцу.

— Солнечного утра, — поздоровался с присутствующими Энакин в традициях Набу, которому пришлось прокашляться, чтобы продолжить: — Как ты себя чувствуешь? — это, конечно, был дурацкий вопрос с его стороны, но Скайуокер не представлял, о чем говорить. Тогда, в прошлый раз, первостепенной задачей для него было убедиться, что с ней все хорошо. А потом, когда он узнал, что её похитили тускены — спасти. А сейчас у него просто не было слов.

— Солнечного утра, — прошептала Шми, медленно повернувшись, отложив ложку, которой она ела принесённый в палату завтрак до того, как к ней зашёл новый посетитель. — Я думала, что это был сон… или видение… — она несмело улыбнулась застывшему в дверях сыну. — Клигг, ты был прав, он мало похож на того мальчика, о котором я тебе рассказывала, — заметила она, мельком глянув на мужа, а потом снова переведя взгляд на ещё не мужчину, но уже не мальчика.

— Мам… — наконец-то выдавил из себя Скайуокер, понимая, что должен сделать или хотя бы сказать, хоть что-то. — Я скучал.

Признание далось ему тяжело, он уже еле сдерживал в себе готовые снова политься из глаз слёзы.

— Со мной все в порядке, малыш… — невпопад ответила на его вопрос Шми. — Я тоже скучала… — и она несмело протянула к нему руки, как бы предлагая её обнять, тоже смотря на него повлажневшими глазами.

Энакин поддался порыву и, быстро преодолев расстояние, которое их разделяло, крепко обнял мать. И сейчас ему откровенно было плевать на то, что он поддался эмоциям и чувству привязанности; ему было плевать на мнение Оби-Вана в частности и всего Ордена разом в принципе. Энакин столько пережил за всю жизнь, и он понимал, что рано или поздно ему придется переживать то же самое… Те же эмоции, хотя о многом он будет знать, и, возможно, сможет предотвратить… Он уже изменил будущее тем, что не полетел спасать своего мастера. Хотя он и знал, что джедаев ждёт на Джеонозисе, и мог бы помочь им… По крайней мере, изловить Дуку, но… Да, сначала он и планировал так поступить, но потом вспомнив, сколько наслушался в итоге из-за своего произвола… Даже Учитель, которого он не дал убить и который откровенно признал, что не сможет без него поймать графа… был на стороне Совета. При воспоминании обо всем этом внутри Скайуокера поднялись чувства обиды и злости. И он решил, что если так, то пусть его мастер на этот раз сам выкарабкивается. Тем более, что убить его, вроде как, не должны. А с него, с Энакина Скайуокера — хватит. Если в первичном варианте этого времени он пытался стать настоящим джедаем, как обещал когда-то Оби-Вану и, мысленно, ушедшему в Силу Квай-Гону, — и делал все для этого, что бы ни думал Совет, то сейчас он будет делать все так, как ему будет подсказывать сердце и его чувства, а не Кодекс Джедаев и джедайское «привязанности ведут на Темную Сторону».

«И рассказывать о том, что я путешественник во времени, им тоже определенно не стоит, — подумалось ему. — Они мне не поверят. Даже Оби-Ван… — с горечью подумал он. — Несмотря на то, что он тогда сказал… скажет… А возможно, уже и не скажет, на Мустафаре… Почему люди понимают, что чем-то или кем-то дорожили, только когда это что-то или кого-то теряют?..»

— Возможно, потому, что просто не знают, как сказать этому кому-то о своих чувствах? — услышал он шепот обнимающей его матери. — Или, возможно, думают, что этот кто-то в курсе того, что к нему чувствуют?..

— Я сказал это вслух? — немного нахмурившись, он отстранился от матери. — Прости. Мы столько не виделись, и ты столько всего пережила, а я тебя тут с первой встречи озадачиваю философскими вопросами, — покаялся он.

— Да, — улыбнулась ему мама, вздохнув; от неё явно исходили волны облегчения и радости, а ещё лёгкая грусть и растерянность. — Ты как? Как мастер Джинн? Как тебе живётся в Ордене? Почему ты оказался снова на Татуине? — закидывала она его вопросами, правда, не давая ответить ни на один из них. — Как мальчик?.. Как там его?.. Оби-Ван, кажется? Как тебе жилось? Никто не обижал?

— Мам, мам… Остановись. — попросил Энакин, с улыбкой подняв ладони в защитном жесте. — Я не успеваю за твоей мыслью, — он покачал головой. — Давай так: ты заканчиваешь завтрак, потом мы тебя забираем отсюда и по дороге в Центр я рассказываю тебе все, что произошло со мной за эти десять лет, — предложил он.

— Я много говорю, да?.. — извиняюще улыбнулась Шми.

— Все нормально, мам, — качнул головой Энакин. — Я рад, что тебе интересно то, что со мной происходило за все это время.

* * *

Через несколько часов после первой встречи матери и сына, после десятилетней разлуки они вместе с Клиггом, Оуэном и Беру шагали по мостовой Тида к одной из яхт. С Энакином связалась Падме, которая была в это время на собрании Конгресса Набу, и предложила встреться всем на причале и погостить у неё в Озёрном Краю. Ларсы с радостью согласились — даже такой город, как Тид, был моральным напряжением для тех, кто всю свою жизнь прожил на такой планете, как Татуин.

— Бедный Оби-Ван, — покачала головой Шми, которая до сих пор не могла прийти в себя после рассказа сына о том, что его мастер был убит через несколько дней после их отлёта с Татуина, — Потерять родного человека и практически сразу же взвалить на себя опеку над ребенком, которого планировал обучать этот человек… Думаю, ему пришлось тяжело… Для него все так стремительно поменялось…

Слова матери, сказанные от чистого сердца, заставили Энакина задуматься. А ведь и правда… Оби-Вану только исполнилось двадцать четыре через несколько месяцев после того, как он стал мастером для Энакина. К тому же смерть Квай-Гона, ответственность за падавана, который, немного обустроившись и привыкнув, стал не самым послушным.

«…И Совету ведь было плевать, по сути, плевать на новоявленного рыцаря, который не справлялся не только с работой мастера, но и не мог навести порядок в своих чувствах. Смерть Квай-Гона ударила по нему не меньше, чем по мне — предполагаемая смерть Падме… — наконец-то понял Скайуокер. — Что могли сказать ему Йода или тот же Винду? Отпустить эмоции в Силу? Эмоции ведут к Темной Стороне? Что там ещё мне советовал Йода, когда я поделился своими плохими предчувствиями насчёт матери?! Плюс к этому ещё и мои закидоны: вечные нарушения правил, споры с учителями, отставание в учебе — хотя это, наверное, единственное, где не было моей вины. А ведь Оби-Ван только сейчас должен был впервые стать для кого-то мастером, если бы не я. Вернее, не его обещание умирающему мастеру обучать меня… Хотел ли он так рано становиться учителем? Глупый вопрос. Вряд ли в принципе кто-то из только что посвященных рыцарей хотел бы взвалить на себя такую ношу, только что окончив своё обучение… А Оби-Ван взвалил. Ещё и старался не срываться на мне… Я же помню…» — вспомнив такие грустные и обречённые глаза наставника в первые месяцы своего падаванства, когда приходилось в них смотреть после очередного выговора очередного мастера, Скайуокер тяжело вздохнул.

— Да, мам, ты как всегда права, — горько констатировал Энакин, останавливаясь возле одной из яхт. — А ведь я ещё и добавлял ему хлопот, — признался он. — Не самый идеальный падаван из меня вышел…

— Если судить по моим племяшкам, то все дети прибавляют хлопот, когда появляются на свет,. — заметила Падме, спрыгивая с носа яхты, перед которой как раз остановились Скайуокер и Ларсы. — Здравствуйте, Шми, эрис Ларс. — поздоровались она со старшими. — Привет, Оуэн. Рада тебя видеть, Беру, — она обняла подругу. — К отплытию все готово, но… Энакин, тебе придется мне помочь с управлением яхтой. У капитана заболела дочь, а ему не с кем её оставить. Брать больного ребенка с собой, как ты понимаешь, тоже не вариант… — Амидала посмотрела на Скайуокера.

— Ты же знаешь, что я всегда за, — ухмыльнулся Энакин в ответ. — Ну что, дорогие родственники? Прошу на борт! — пригласил он, помогая маме и Беру зайти на палубу. — Аккуратней, с непривычки можно упасть. Так что держитесь лучше за что-нибудь, — посоветовал он женщинам, когда те уже были на борту. — Оуэн, вас с Клиггом это тоже касается! — заметил он, еле успев удержать сводного брата, когда тот покачнулся и чуть не свалился за борт. — Осторожней…

* * *

Набу, Озёрный Край

Следующие несколько дней Падме и Энакин провели в обществе Ларсов. Падме за это время успела подружиться с Беру. Энакин, незаметно даже для самого себя, сдружился с Оуэном. Шми рассказывала всем желающим о детских проделках сына, и, несмотря на специфику жизни рабов, были моменты, когда все просто падали со смеху. А молодой джедай, с удивлением понял, что в его жизни на Татуине были и хорошие моменты, несмотря ни на что.

Все это время они провели все вместе, Падме даже умудрилась познакомить семью Энакина со своей старшей сестрой и племянницами, которые приплыли в гости к младшей сестре и, по совместительству, тёте. Амидала, конечно же, периодически присутствовала в виде голограммы на собраниях Сената или на собраниях Комитета по беженцам. И практически всегда выходила из кабинета хмурой после этих собраний. Но Падме старалась не портить настроение окружающих своей кислой физиономией, что слабо у неё получалось… По крайней мере, так думал Энакин, знавший её дольше всех, не считая, конечно, Солу, сестру Падме. И потому, когда остальные разбредались и начинали делать что-то своё, Сола и Энакин, не сговариваясь, наседали на Падме, и та, сначала не очень охотно, рассказывала им о том, что творится в Сенате; о том, что из других планет и систем прибывает все больше беженцев и те рассказывают жуткие вещи, доказательств которым, конечно же, нет. Именно поэтому она, как представитель Сената, не может вмешаться или подать ноту протеста от лица беженцев. И все, что им остаётся — это принимать пострадавших, пытаясь залечить их как физические, так и моральные травмы. Собственно, чем и занимались в Штабе Беженцев. А Сола с Энакином после каждого такого рассказа становились все мрачнее и мрачнее. Она — от понимания, что ничего не поделаешь, а он — от осознания, насколько он плохо знал дорогого ему человека и того, что Орден в это не вмешается. Потому что Совет Джедаев сейчас был занят последствиями, а не самой причиной. И это в итоге погубит джедаев. Их и половину Галактики… Ведь джедаи забыли о своем предназначении…

«Мы забыли о том, что являемся гарантами Мира и Справедливости, что мы — не солдаты, хотя и обучаемся военному делу, — мысленно вздохнул Энакин, слушая очередной рассказ подруги. — Раньше джедай был синонимом правды… А сейчас? А во время войны и после?.. Несмотря на все победы Республиканских войск, обычные граждане разуверились в нас. В джедаях. Что там говорил мне Оби-Ван? У Ордена нет сил на все? Точнее: сейчас у Ордена нет возможности распылиться на все. Мы или на фронтах, или в тылу. Третьего не дано. Сейчас первостепенная задача: победить сепаратистов… И к чему это привело? — мысленно возмущался Скайуокер, стараясь при этом ещё и слушать Падме. — Ладно, не место и не время сейчас об этом думать…» — но не успел он закончить эту мысль, как его прошибла ментальная боль, от которой он застонал.

— Мастер… — успел прошипеть Энакин, хватаясь за голову перед тем, как потерять сознание.

То, как испуганно посмотрели на него Сола и Падме, он уже не видел. Не видел он и того, как Клигг и Оуэн заносили его бессознательное тело в комнату, как Шми и Беру пытались привести его в сознание… И как, в итоге, ничего так и не добившись, Падме решила связаться с Советом Джедаев.

Очнулся Энакин через несколько часов и уже в Целительской Башне Храма, что, конечно же, его немного удивило. И только именно поэтому он не сразу вспомнил, что предшествовало его пробуждению.

— О, падаван Скайуокер. — услышал он голос мастера Бент, которая как раз зашла к нему. — Ты проснулся. Это хорошо. Не думала я, что травма учителя так может ударить по ученику… — покачала головой она, подходя ближе к койке мальчика. — Как ты себя чувствуешь?

— Что с Оби-Ваном? — еле прохрипел Энакин в ответ и вздрогнул от собственного голоса — так он сейчас напоминал его собственный голос из того будуще-прошлого, откуда он пришел.

«Или это все же было видение?» — задумался вдруг он почему-то.

— Лежи, — приказала ему целительница, придержав за плечо, когда Энакин попытался встать. — Тебе ещё рано делать резкие движения… Оби-Ван в стабильно тяжёлом состоянии, — проинформировала она. — Было решено продержать его в бактокамере до полного выздоровления.

Скайуокеру показалось, или голос целительницы действительно дрогнул?..

— Я ответила на твой вопрос?.. Теперь будь добр, ответь на мой. Опиши свои ощущения. Мне важно знать их для правильной постановки диагноза…

— Так как он? Что с ним произошло? — нахмурился он, но потом ответил на вопрос целителя, когда увидел её грозный взгляд. — Я в порядке. Только немного подташнивает.

— Твой мастер переоценил свои силы, — вздохнула мастер Эйрин, измеряя подопечному пульс. — Вышел сам против графа Дуку… И до того, как его догнал-таки магистр Винду, граф успел не только ранить Оби-Вана, но и обрушить на него… стенку, кажется, — покачала она головой, протягивая падавану стакан с чем-то ярко-голубым, перед этим добавив что-то из пробирки, которую вытянула из кармана целительского халата, наспех наброшенного, когда доставили сначала Оби-Вана, а за ним с Энакина.

«Вот хатт! С чего я вообще решил, что он справится сам?!» — мысленно взвыл Энакин, беря то, что протянула ему мастер Бент, и выпивая содержимое стакана, параллельно вспоминая…

LAAT. Гудение моторов. Шум выстрелов и взрывов. Шатание пола под ногами. Крики солдат-клонов. Запах гари, ощущение смерти… Все встало перед глазами Энакина так, как будто это было вот только что…

— Я не одолею Дуку один. Ты мне нужен! — орал на него Оби-Ван. — Захватив его — мы выиграем эту войну! Мы обязаны это сделать!

— Мне все равно! — упорствовал сам Энакин. — Давай, снижайся! — скомандовал он солдату-оператору.

— Тебя за это выгонят из Ордена Джедаев! — использовал последний аргумент мастер.

— Я её — Падме выпала из LAAT — не оставлю! — прокричал в ответ падаван.

— Опомнись, Энакин… — начал снова Оби-Ван…

«Я был ему нужен… — запоздало дошло до Скайуокера. — Был нужен, но меня не было рядом. Так же, как и не было рядом на Джабииме. Так же, как не было рядом в сотне, если не в тысяче других миссий… Но разница в том, что я знал о том, что должно произойти! И что? А то, что из-за моей некомпетентности Оби-Ван при смерти! Ты же тактик и стратег с огромнейшим опытом, Скайуокер! Неужели ты не мог просчитать последствия своего решения?! Мог! Так почему ты повел себя, как гормональный подросток?! Ах, вы не хотите, чтобы я летел на Джеонозис? Хотите, чтобы я оставался на месте? Окей, ведь я знаю, что вы мне не скажете «спасибо», если я все же нарушу ваш приказ. А с Оби-Ваном и большинством из вас все будет хорошо. Я же типа знаю будущее. Я из него.

Жопа банты, не подумал, что можешь все изменить в худшую сторону, если тебя и Падме там не будет?! Ты, мать твою, ветеран Клонических Войн!..»

Застонав в голос, Энакин откинулся назад на подушку, предварительно отдав стакан из-под лекарства целительнице.

— Энакин? — Бент обеспокоенно наклонилась над падаваном лучшего друга.

— Я в порядке, мастер, — как-то обречённо вздохнул он.

Последующие несколько дней у Энакина прошли по графику: «Завтрак — Оби-Ван (проведать в Корпусе Целителей) — Тренировка — Библиотека (или разговор с Джокастой Ню) — Обед, Оби-Ван — Тренировка — Корпус Изобретателей — Ужин — Оби-Ван».

И так до сегодняшнего дня, пока его не отловил после завтрака в палате Оби-Вана магистр Винду и не указал на то, что Энакин уже несколько дней прогуливает падаванские занятия. На что Скайуокер лишь горестно вздохнул, хотя и понимал, что это отличная и, возможно, единственная возможность проверить свои знания перед тем, как планировать что-то рассказывать или не рассказывать Совету. Ведь то, что он якобы знал, в действительности могло оказаться только видениями… Да, если сразу, после пробуждения, он был абсолютно уверен в том, что попал из своего будущего в свое прошлое, то теперь, по прошествии нескольких дней, Энакин начал сомневаться… Если быть до конца честным, то он совсем не был уверен в реальности происходящего.

«Это могли быть просто слишком реалистичные видения… — размышлял Скайуокер, идя на урок к Цину Драллигу. — И можно признаться хотя бы самому себе, что я на это и надеюсь… Да, скорее всего, так и есть. И не столько потому, что мне бы в действительности не хотелось бы того, что я видел, сколько потому, что я просто не чувствую себя сорокашестилетним, которым я якобы был, когда якобы умер…»

— О, кого я вижу! — внезапно раздался чей-то голос рядом. — Неужели сам Избранный решил посетить наконец-то моё занятие? — явно с сарказмом в голосе произнёс мастер Драллиг. — Падаван Скайуокер, вы, часом, не обнаглели вконец?

— Простите, мастер Драллиг, — отозвался на «приветствие» мастера Скайуокер, поворачиваясь к нему и мысленно поморщившись, но сумев удержать лицо безэмоциональным. — Обещаю, что этого больше не повторится.

«Конкретно этого — точно; если мои опасения подтвердятся, конечно, то уроки мастера Драллига я могу со спокойной совестью пропускать… Впрочем, как и большинство предметов обучения для падаванов, — подумал он. — Стоит некоторые посещать для конспирации… эту пару дней. Ведь вскоре станет не до занятий…»

— Ладно, раз ты сегодня такой немногословный, то… В общем, сам увидишь, — махнул рукой Цин, как-то уж слишком предвкушающе улыбнувшись. — Для тех, кто забыл, напоминаю: несколько тренировок назад я распределил вас по парам. И многим в пару достались не падаваны, а Посвященные или даже ещё юнлинги… Отчего большинство из вас не были рады, — хмыкнул мастер. — И некоторые из вас даже осмелились подойти ко мне со своими претензиями… Что ж, думаю, что последствия ваших действий вам не понравились, — насмешливо заметил он, останавливая взгляд на нескольких падаванах и юнлингах, с синяками на лице и сбитыми костяшками пальцев. — И повторяю то, что сказал, когда распределял вас: в жизни Ордена, когда вы станете рыцарями и мастерами, вы априори не сможете работать в парах только с теми, кто вашего уровня в плане способностей и уж тем более в плане возраста. Да и… — вел пояснительную беседу Драллиг, но его перебил запыхавшийся девчачий голос:

— Простите, мастер Драллиг! Опоздала! — взвыли за Энакином голосом, от которого тот вздрогнул. — Ради Силы, простите! Я забыла…

«Это же…» — подумалось Скайуокеру, который начал медленно разворачиваться на голос.

— Посвященная Асока Тано, меня совершенно не интересуют ваши очередные оправдания, — заметил мастер. — Но я вас обрадую. С сегодняшнего дня вы в паре с падаваном Энакином Скайуокером… Надеюсь, что в итоге ваш дуэт сможет синхронно не только опаздывать, — понадеялся он, указывая Асоке на Энакина. В ответ на замечание мастера все присутствующие заулыбались, некоторые даже сдержанно захихикали.

«…Шпилька, — закончил свою мысль Энакин, повернувшись лицом к бывшему-будущему падавану, одновременно с первыми словами мастера Драллига. — Асока… Мой падаван. Будущий, — думал в это время Скайуокер, не замечая, что начал улыбаться, и то, насколько безумной окружающим казалась эта улыбка, в том числе и Тано. — Она такая маленькая… Не верится, что всего через год и несколько месяцев именно она станет моим падаваном…»

«Он вообще нормальный? — нахмурилась в это же время Асока, рассматривая Энакина. — Внешне вроде ничего… для человека. Но как-то странно он себя ведёт… Да и сработаемся ли мы, ведь я ещё не падаван, а судя по реакции некоторых падаванов на «своих» Посвященных и юнлингов…» — Тано вздохнула и наконец решилась:

— Привет, Энакин. Рада знакомству, — произнесла она, подойдя ближе, затаив дыхание и глядя на него с какой-то отчаянной надеждой, протянула руку ему для пожатия.

— Привет, Шп… э-э-э, Асока, — исправился он, крепко пожав руку девочки и все так же улыбаясь — немного маньячески, но вроде как искренне — и смотря на неё. — Взаимно.

— Ну, раз вы познакомились, то начнем, — вывел их из взаимного ступора мастер, и только тогда они расцепили руки. — Вы двое сейчас показываете друг другу то, что умеете. Потом спаррингуете. Потом ко мне — делиться впечатлениями и ябедничать… — почему-то Цин был уверен, что эти двое не сойдутся — слишком одинаковые у них были характеры. — И Скайуокер, у меня к тебе большая просьба: не убей Тано. Обрати внимание на то, что она ещё не падаван, а ты почти рыцарь. И у вас априори знания о ведении боя разные. Да… А остальных ждёт совместный спарринг два на два, и только тот, кто победит, будет освобождён от вечерней тренировки. И да, бой два на два подразумевает то, что выйти целыми из боя должны не только вы, но и ваш напарник. Только тогда я засчитаю победу. Чего стоим? Кого ждём? Вперёд! Первые пары: Атри Минс, Касс Тод и Мак Лотор, Ашла Рило…

Энакин немного завис после того, как мастер назвал имена первых пар для спарринга.

«Почему мне их имена кажутся знакомыми? — недоумевал он, рассматривая готовящихся к двойному спаррингу падаванов и юнлингов. — Я точно могу сказать, что не встречал их раньше… Хотя, кажется с Лотором мы вместе учились, когда тот ещё был юнлингом…»

— Энакин? Кто начнёт? — вывела его из задумчивого созерцания падаванов Асока, неуверенно, но решительно глядя на него.

— Какой стиль ты хочешь изучать глубже, став падаваном? — поинтересовался тот, наконец-то переведя свой взгляд на Тано… и не то чтобы он не помнил стиль боя своего падавана… Этот вопрос был задан потому, что должен был быть задан, если бы они встретились впервые, вот и все. Скайуокер отлично знал о первичном стиле тогруты. — У меня это гибрид Атару и Джем Со… Планирую ещё взяться наконец-то за изучение Соресу, как неоднократно мне советовал мой мастер…

— Не знаю, — призналась Энакину Асока, вздохнув, — Я пока колебаюсь между Джем Со, Макаши и Атару... Но на данный момент у меня хорошо только с Шии-Чо… Впрочем, как и почти всех Посвященных. — нехотя призналась она, пожав плечами.

— Я что-то такое и предполагал… — признался Энакин, снимая с пояса свой сейбер и активируя его, — Я тебе покажу в своем исполнении несколько приемов Атару и Джем Со, а потом ты их повторишь. — предложил он. — Если я смогу тебя научить хоть чему-то из того, чему научили меня, за то время, которое нам выделили, как напарникам, то это будет отлично. По крайней мере, в итоге юнлингов и Посвященных ты сможешь победить без проблем. А падаваны будут на мне. — пояснил свои слова Скайуокер. — Работать в паре нас будут учить тут. Хотя, если хочешь, можем поспарринговать, думаю, что тех тренировок, что проводит мастер Драллиг, недостаточно для того, чтобы стать командой. — он продолжал размышлять вслух. — А так мы будем знать слабые стороны друг друга… и сможем прикрыть, если что. Как ты смотришь на такую программу действий? — поинтересовался Энакин у тогруты, вспомнив, что он как бы ещё для неё не мастер, а просто левый падаван, который почему-то раскомандовался тут…

— Я за. — пожала плечами Асока.

Следующие несколько минут Энакин показывал своей ново-старой напарнице приемы, которые она повторяла за ним почти сразу. И от этого у него всплывали в голове забытые воспоминания. Забытые, как из-за вмешательства Сидиуса в его память, так и из-за прожитых им лет после этого… Не самых счастливых лет, надо сказать. Кажется, более счастливым он был после ухода Тано из Ордена, очередной ссоры с Оби-Ваном из-за недопонимания, которых стало уйма под конец, хотя Учитель и пытался сгладить углы, в отличие от него, Энакина… и постоянных снов-видений, где Падме умирала при родах… Воистину — все познается в сравнении…

— Локоть ниже, Асока, — поправлял её Скайуокер, — И прижми его ближе к боку, не оттопыривай, иначе можешь остаться без руки. — командовал он пада… Посвященной, не замечая того, с каким сначала скепсисом, а потом и с задумчивым интересом смотрит на них мастер.

— Как интересно… — пробормотал себе под нос Драллиг, все ещё наблюдая за Скайуокером и Тано. — Стоп! Победа за Лотор-Рило. Снова, — хмыкнул мастер, отвлекаясь от новой парочки падаван-Посвященная. — Неужели только падаван Лотор и юнлинг Рило смогли найти общий язык? И вам не стыдно проигрывать маленькой девчушке, господа Посвященные? Или, может, мне поднять вопрос о вашей не готовности к падаванству? — поинтересовался он, осматривая понурые головы Посвященных. — Что же… Даю вам последний шанс, если ни одна команда в связке с Посвященным не победит Мака Лотора и Ашлу Рило в следующий раз — считайте, что никто из нынешних Посвященных не станет падаваном… Если вы не научились за десять лет элементарным приемам и техникам, то грош вам цена, как падаванам, и будущим рыцарям. Я уж молчу о мастерах… вы ими попросту никогда не станете. — подытожил Цин. — А сейчас можете быть свободны… Скайуокер, Тано, ко мне!..

* * *

— Мастер Драллиг немного странный, не находишь? — поинтересовалась у Энакина Асока, шагая рядом с ним после «разбора полётов» у мастера.

— Скорее, эксцентричный, — не согласился с ней Скайуокер, у которого после урока внезапно повысилось настроение, и он не собирался этого скрывать, открыто улыбаясь.

— А это, типа, не одно и то же? — закатив глаза, хмыкнула Тано, отвечая улыбкой на улыбку нового друга.

— «Эксцентричный» звучит более дипломатично, чем «странный», — падаван с профессорским видом поднял указательный палец вверх.

— Ну да, ну да… — покивала головой Посвященная, хитро посматривая на него, — Не «идиот», а «альтернативно одаренный», ага… Я тоже посещаю занятия мастера Орро, Скайуокер, — фыркнула она, заворачивая на следующем повороте.

— Мне больше нравится: «Здравствуй, дерево, я хомо», — не удержавшись хохотнул тот в ответ, а Асока в свою очередь рассмеялась в ответ на его замечание.

Спустя пару месяцев. Храм Джедаев, Зал для тренировок

Прошло уже два месяца с начала Клонических Войн, и все это время Энакин провел в Храме: тренировался сам и тренировал Асоку, с которой успел подружиться, что, собственно, и не было удивительно, по крайней мере, для самого Скайуокера. А вот мастера, знающие и обучающие его, были в недоумении: мальчишка, который отталкивал всех окружающих с первых дней в Храме, кроме своего мастера, вдруг настолько сдружился за это короткое время с Посвященной девочкой-тогрутой, что у посторонних складывалось впечатление, что они знакомы не пару месяцев, а пару лет как минимум. Вот и сейчас на тренировочной площадке в зале Энакин помогал Асоке освоить один из приемов, который у неё до сих пор не получался. И старался при этом не думать о том, насколько сильно он сбил хронологию этого времени, когда решил не лететь спасать Оби-Вана на Джеонозис. Но у него не сильно-то это получалось.

— Энакин! Эн! — услышал он сквозь свои, как всегда в последнее время, невесёлые мысли. — Ты снова тормозишь. О чем думаешь? — поинтересовалась у него Асока, деактивировав клинок и хмуро глядя на Скайуокера.

— Извини, Шпилька… — пробормотал тот, очнувшись и потирая глаза пальцами. — Что-то я не высыпаюсь последнее время. — вздохнул он, сказав при этом полуправду.

— Совет все ещё не решил, давать ли тебе другого мастера, да? — Тано сочувствующе посмотрела на него и подошла поближе, дотронувшись ладонью до локтя его руки. — Хочешь, я попрошу мастера Пло временно взять тебя? — вдруг предложила она. — Правда, я не уверена, что он согласится… Но попробовать я же могу?

— Спасибо, но не надо, — покачал головой порядком уставший от постоянной мигрени Энакин. — Не хочу пользоваться твоими хорошими отношениями с мастером. Кто знает, может, он захочет взять тебя в падаваны через пару лет?

«А ведь и правда… Именно Пло Кун нашел мою Шпильку на Шили. И, вероятнее всего, именно он станет её мастером, если меня не возведут до нужного времени в рыцари…» — от чего-то от этой мысли больно кольнуло в районе сердца.

— Может быть. Но вряд ли, — пожала плечами Асока, убирая руку с руки Энакина, но все же так же пристально смотря на него. — Знаешь, Скайуокер, у меня иногда такое ощущение, что ты несёшь на себе какой-то груз, — решилась признаться она. — Как будто на тебя что-то давит… Точнее не могу сказать. Странное ощущение. И это никак не связано с мастером Кеноби. И ещё эта твоя привычка называть меня Шпилькой… — Тано прищурилась, все ещё смотря на него.

— Тебе никогда не давали прозвищ? — «удивился» Энакин, пытаясь незаметно перевести тему.

— Может, это прозвучит глупо, Скайгай, но иногда мне кажется, что ты знаешь меня лучше, чем пытаешься притвориться, — заметила Асока, проигнорировав вопрос. — И это отчасти доказывает первое наше посещение столовой. Откуда ты знал, что я обычно ем на обед? А ты именно знал это, Энакин! Откуда? И, между прочим, это не единственная твоя странность по отношению ко мне! Почему ты предложил мне попробовать Джар’Кай? — наседала на него будущая падаванка. — Знаешь, иногда мне кажется, что ты следишь за мной. Я однажды поймала себя на том, что оглядываюсь, когда иду по коридорам Храма! И в этом виноват ты! — обвинительным тоном закончила она.

— Не преувеличивай, Шпилька. — закатил глаза Энакин, хотя внутренне все же напрягся. — И почему «Скайгай»?

«Не стоило все-таки настолько расслабляться при Асоке, — мысленно попенял на себя Энакин, излучая при этом в Силу ехидство пополам с самоуверенностью — он давно научился таким штучкам; следовало быть особо изворотливым, когда твой учитель — ситх, и не какой-нибудь, а тот, которому удалось уничтожить Республику и джедаев. — Что лишний раз доказывает, что я действительно вернулся из будущего этого времени в своё же тело. Будучи учеником Оби-Вана, я такого не умел ещё… Сила, как надоела уже эта мигрень!» — он не удержался и остервенело потёр виски пальцами, что не укрылось от Посвященной, которая что-то все ещё говорила.

— Энакин, у тебя голова болит? — прервала свою речь она. — Может, стоит обратиться к целителю?

— Спасибо, что беспокоишься за меня, — поблагодарил тот. — Но все нормально.

— Может, у тебя что-то серьезное, Эн? Я уже не первый день замечаю, как ты периодически трешь виски, — забеспокоилась Тано, снова нахмурившись. — Это безответственно, Скайуокер! — выдала она.

— Скайуокер, магистр Винду велел тебе передать, что Совет ждёт тебя через час в Официальном Зале Совещаний, — перебил её тираду какой-то подошедший падаван.

— Спасибо, Милс, — кивнул ему Энакин. — Что? — не понял он странного взгляда бывшего одногруппника.

— Пожалуйста, Энакин, — не сдержал улыбки темнокожий парень и, повернувшись, ушел туда, откуда явился.

— Странный он какой-то… — заметил Энакин, смотря тому вслед, а когда он исчез за поворотом, то снова перевёл взгляд на Асоку. — Это Милс Бланс, мой бывший одногруппник по юнлингским занятиям, — он задумался, прикусив губу. — Даже не знаю, кем он стал после посвящения…

— Ну, судя по косичке, то он чей-то падаван, — заметила Тано, скрестив руки перед собой.

— Я не удивлен, — улыбнулся Скайуокер. — Он всегда был целеустремлённым. Всегда и во всем первым… Кроме механики и математики — с того момента, как я появился в Храме, по крайней мере. — хмыкнул он, и в его голосе невозможно было не распознать гордости и превосходства. — Эти уроки практически всегда превращались в баттл между нами, пока в это не вмешались Оби-Ван и магистр Винду. Я тогда получил сильный нагоняй от своего мастера и выслушал полуторачасовую лекцию о том, что джедаи себя так не ведут… По крайней мере, со своими братьями. На что я ответил ему, что «этот идиот» никогда не станет мне братом. И так лекция пошла по второму кругу, но теперь уже с примесью того, как падаван должен вести себя со своим мастером. И да, после этого я действительно начал вести себя образцово, — воспоминания вспыхнули в голове Энакина, отчего он не смог сдержать искренней улыбки. — А в итоге получил от мастера новый выговор, на этот раз точно незаслуженный. Он обвинил меня в том, что я что-то замышляю, раз веду себя так. Я тогда очень удивился его странной логике — он же сам меня попросил вести себя нормально?! Так что ему опять не так?! — хохотнул он, в то время как Асока уже вовсю хохотала, представляя описанные им картины.

— Потому, что это очень странно, когда твой падаван перестаёт вести себя так, как всегда, — послышался голос мастера Мунди со стороны дверей. — Тогда невольно закрадываются всякие нехорошие мысли: от того, что он чем-то заболел, до того, что он замышляет что-то противоправное. — объяснил он.

— Мастер Мунди! — воскликнули ученики почти синхронно, поворачиваясь на голос и заставив немолодого мастера усмехнуться.

— Смею предположить, что вы искали меня? — предположил Энакин, каким-то непонятным для Ки-Ади взглядом смотря на него.

— Да, ты прав, — кивнул мастер. — Энакин…

— Совет назначил вас моим мастером, — скорее утвердительно, чем вопросительно произнес он, как-то горько улыбнувшись.

— Временным мастером, Энакин. До того, как мастер Оби-Ван придёт в себя, — поправил падавана Мунди. — Я бы тебе это сообщил сегодня в палате Оби-Вана, но нас высылают на миссию. С Набу поступило сообщение о том, что у них пропала связь с колонией гунганов на Ома-Д’уне.

— Мы летим с мастером Глайвом и его падаваном Зул Ксисс? — не сдержал любопытства Энакин. — Именно это хотел через час сообщить мне Совет? Или там что-то ещё? Я ничего не успел натворить, честное слово, мастер Мунди! — он поднял руки в защитном жесте.

— Успокойся, Энакин, — попросил церианин своего нового временного падавана. — Мы действительно летим с мастером Глайвом и его падаванкой. И мне очень интересно, откуда ты знаешь такие подробности, Энакин. Подробности, которые я узнал несколько минут назад. Но с этим разберемся потом. Первоочередная задача — полёт на луну Набу. Надо узнать, что произошло у гунганов…

«Они погибли, мастер, — мысленно вздохнул Скайуокер. — Их отравила Конфедерация. Я помню эту миссию слишком хорошо… Она ведь связана с Набу, родиной Падме… Что же делать? Снова все пустить на самотёк? Или все же предупредить мастеров? А поверят ли они мне?..»

* * *

Звездолёт Республики. Орбита планеты Набу

«Что же делать? Сказать, что нас ждёт на луне, или не говорить? В прошлый раз мы здесь были с Оби-Ваном… И теперь, когда с нами не он, а мастер Ки-Ади… Не то чтобы я не доверял ему или не был уверен в его навыках… Да кому я вру?! Я ни в ком уже не уверен! Даже в себе самом! Никак не могу решить уже который месяц: видение это было или я действительно вернулся в свое прошлое и в свое тело? Навыки, которые у меня появились, свидетельствуют именно о последнем. Но я не чувствую себя на тот возраст, в котором умер, я чувствую себя двадцатилетним. Эмоции так и бурлят… Хотя если уж начистоту, то я их так практически и не научился контролировать… С-с-сила, ещё эта мигрень… — на этой мысли Энакин остервенело потёр виски. — Как же это неимоверно бесит! Я не знаю, как изменил уже свою реальность, спасши маму, не сойдясь с Падме и не появившись на Джеонозисе. Ещё и не известно, что будет дальше с Оби-Ваном и дадут ли мне рыцарство до того, как Шпильке нужен будет Учитель… И дадут ли мне его вообще до конца войны… И что будет с Рексом и всем моим пятьсот первым, если я не стану их генералом… Что будет тогда с теми миссиями, в которых участвовал только я с Асокой? Или я с другими рыцарями или мастерами? Краш-ш-ш, как голова раскалывается!» — он опёрся лбом о прозрачную часть звездолёта, прикрыв глаза.

— Энакин, ты в порядке? — послышался сзади голос мастера Мунди, а потом на плечо легла его рука. — Я заметил, что ты всю дорогу трёшь виски… Мигрень замучила? Или ты в Храме успел где-то удариться головой? — поинтересовался он у своего временного подопечного.

«Какие вы, мастера, наблюдательные, ситх возьми!.. Сначала Драллиг, потом Винду с Эйрин, а сейчас вы… — мысленно прорычал Скайуокер, напрягаясь. — Так почему вы тогда так и не поняли, что со мной что-то не так, в прошлый раз?!»

— Голова немного побаливает, — как можно беспечнее пожал плечами Энакин, отлепляя голову от стекла и поворачиваясь к Ки-Ади. — Посланник с Набу прибыл? — предположил он, таким образом меняя тему разговора. Он не привык, что кто-то, кроме Падме, разумеется, действительно интересовался его самочувствием. Последним, а вернее, последней, кого действительно интересовало оное, была Асока на одной из последних их совместных миссий, перед тем, как её выгнали из Ордена… А Мунди действительно сейчас был этим обеспокоен, как ни странно.

«Хотя если посмотреть с точки зрения того, что мы не знаем, что ждёт нас на луне, а один из потенциальных прикрывателей спины мастера отвратно себя чувствует… Сила, Скайуокер, когда ты успел стать таким циником? Общение с Императором и его шестёрками определённо не улучшила твоё мнение об окружающих…»

— Да, — согласился со словами падавана мастер, удивлённо при этом подняв брови, — и откуда же ты знаешь о посланнике, позволь спросить?

«Не позволю!» — мысленно рявкнул Энакин, но в голос произнёс, пытаясь говорить спокойно:

— Это же логично, — пожал плечами он, вздохнув и проходя мимо мастера. — Официально Ома-Д’ун — административная часть Набу. Да и, у них один представитель в Сенате — сенатор Амидала…

— Звучит логично, — согласился Ки-Ади, пристально глядя на временного падавана, — Ладно, в любом случае, сейчас не время и не место выяснять правду, — через какое-то время разглядывания Скайуокера произнес он, — Представитель от Набу действительно нас уже ждёт. Собственно, мы ждём только тебя, все остальные уже в центре управления. — заметил мастер.

— Так чего мы ждём? — удивился Энакин, уже направляясь к выходу, на что Мунди лишь покачал головой.

* * *

Зайдя в управленческую, Энакин немного напряженно, но искренне улыбнулся присутствующим там.

— Мастер Глайв, — поклонился он высокому мужчине с суровым лицом. Те, кто его видел впервые, никогда бы не подумали, что он — джедай. Скорее уж он был похож на ассасина, впрочем, его падаванка была ему под стать, — Привет, Зул, — махнул он рукой девушке, отчего она только изумлённо приподняла бровь.

«Ах, ну да, — чуть не хлопнул себя по лбу Скайуокер, — Мы же ещё не так чтобы знакомы… По крайней мере, со стороны Зул… Надо это исправлять», — решительно подумал он, подойдя ближе к Зул и протянув ей правую руку.

— Энакин Скайуокер, падаван Оби-Вана Кеноби и временный падаван мастера Мунди, — представился он.

— Зул Ксисс, падаван мастера Глайва, — в ответ улыбнулась джедайка, как-то не очень решительно пожимая ему руку, — как ты, наверное, уже и так понял… Рада знакомству. — через несколько секунд подытожила она.

— А я как рад… — его улыбка превратилась из радостной в грустную, и голос слегка дрогнул, а глаза немного потемнели, что не укрылось от мастеров, которые удивлённо переглянулись за спинами своих падаванов. — Привет, СиТриПиО. Рад тебя видеть, как там Падме и… твоя хозяйка? Почему ты без Ардва? — поинтересовался он у дроида, после того, как отпустил руку Зул, и повернулся к посланнику.

— Я тоже рад видеть вас, хозяин Энакин, — если бы дроиды могли улыбаться, то ТриПиО точно сейчас бы улыбался. — С сенатором все в порядке, так же, как и с хозяйкой. Ардва остался с ними, потому что как он сказал: «Хоть кто-то должен выполнять то, зачем нас тут оставили».

— Хм… Энакин, СиТриПиО, вам не кажется, что мы тут собрались немного не за этим? — тихо кашлянув, заметил Ки-Ади в полной тишине.

— Да, мастер. — покладисто согласился падаван, после чего начался инструктаж, который он почти не слушал, так как помнил, о чем тогда говорилось. Единственное, что он, как и в прошлый раз, поправил Альфу-17, когда он назвал Зул мастером.

— …Спайсодобытчики им не угроза, — закончил клон.

— Если только им не помогали извне, — одновременно заметили Энакин и мастер Мунди.

— Именно, — удовлетворённо кивнул Альфа.

После чего пошел уже до боли в сердце знакомый для Скайуокера диалог. Только участником его был не Кеноби, а Мунди.

* * *

Ома-Д’ун

— Знаю, ниже, — огрызнулся Энакин, опережая Альфу с его комментарием. — Запомни на будущее: никогда не говори под руку пилоту!.. Особенно, когда на шаттле, в котором ты летишь, открыты люки и затворки!.. Сажусь, не долетая до болот, — прокомментировал снова он свои действия, пока Альфа снова не начал командовать.

Через некоторое время после посадки, когда они шли к поселению гунганов, Энакин все ещё не решил для себя: рассказывать тут присутствующим, о том, что их дальше ждёт, или всё-таки промолчать. Видимо, слишком уж сильно терзали его эти мысли, так как в какой-то момент мастер Мунди, прервав разговор с Глайвом и Альфой, приблизился к своему временному падавану.

— Что-то произошло, Энакин? — поинтересовался он. — Что-то ты слишком тихий… Честно говоря, после того, что я слышал о тебе, и после того, что произошло с Оби-Ваном…

— Вы ожидали увидеть неуравновешенного, непослушного, злого, всем и всеми всегда недовольного падавана? — предположил Энакин, не сдержав улыбки, и, иронически приподняв бровь, взглянул на старшего джедая.

— В общем-то… Да. В какой-то степени, — признался мастер, с интересом глядя на Скайуокера.

— А что вы скажете на то, если я… — Энакин уже хотел признаться в том, что он знает, как вдруг голову прошила адская боль, от которой он припал на колено и, тихонько взвыв, схватился за голову. — Вот о чем тогда говорил Оби-Ван… — хрипло прошептал он, пытаясь закрыть сознание от всей этой боли и смерти, которыми здесь пропиталась Сила. И через некоторое время ему это действительно удалось.

— Энакин! Падаван! Скайуокер! — услышал он сквозь шум в ушах и, подняв голову, заметил Зул, присевшую возле него, и Мунди, который держал его за плечи, что-то говоря.

— Мастер… — начал Энакин, поднимаясь с колен с помощью Ки-Ади, но на этот раз его перебил Альфа, который шел впереди всех:

— Я нашел гунганов… — заявил он.

— Об этом я и хотел поговорить, — вздохнув, Энакин на мгновение прикрыл глаза, а потом решительно посмотрел на своего временного мастера. — Там, внизу, живых нет. Гунганов убила, с помощью газового яда, Конфедерация. Есть заложники на складах, — падаван указал куда-то в сторону. — Но все равно нужен кто-то, кто послужит приманкой для Дурджа и Вентресс, пока остальные займутся спасением заложников и взрывом склада. И нет, Альфа, заложники — это неприемлемая потеря. — заявил он, увидев, что клон хочет что-то сказать. — Хотя насчёт разделения я согласен, но выбора нет. Кто-то должен отвлечь их.

— Откуда такие знания? — подозрительно прищурилась на него Зул, в то время как Глайв посмотрел на него хмуро, а Мунди — удивлено.

— Если я скажу, что это видение, вам будет этого достаточно? — ни на что не надеясь, предложил падаван, обречённо взглянув на Ксисс, а потом по очереди на мастеров, понимая, что решать будут именно они. — По крайней мере, пока? Мастера, пожалуйста! Просто нет времени все подробно объяснить! — чуть ли не взвыл Энакин.

— Ладно, но после, Энакин, ты расскажешь всё. — согласился наконец Ки-Ади после минутного размышления.

— Спасибо, мастер, — выдохнул в ответ Скайуокер, немного расслабившись. — Я предлагаю такой план: Альфа, мастер Глайв и Зул — идут спасать заложников и подрывать, а мы с вами, мастер, отвлекаем Вентресс и Дурджа.

Энакин специально решил отослать тех, кто в прошлый раз пострадал на этом задании, не считая Альфы, конечно. Но без него они вряд ли смогут подорвать склад. Так что пусть лучше так, чем рисковать жителями Набу.

«В том числе и жизнью мамы. Снова», — подумалось ему так некстати.

— Мастер Глайв, Альфа-семнадцать? — обратился Ки-Ади к со-мастеру и АРК-клону.

— Если данная информация точная, то думаю, это самый приемлемый план, — пожал плечами клон.

— Ты главный на этом задании, Ки-Ади. Так что тебе решать, — как-то слишком безразлично заметил Глайв. — Но лично я не стал бы доверять непроверенным фактам.

Все выжидающе уставились на Ки-Ади Мунди.

— Лучшего у нас все равно нет, — наконец сдался он, — так что делаем так, как сказал Скайуокер.

«Бинго! Да неужели? Вы решили довериться мне? Неожиданно, на самом деле», — мысленно заметил тот, еле сдержавшись, чтобы не отправить свою мысленную иронию в Силу: присутствующие не поймут, с чего такое чувство, а объяснять сейчас что-либо не время и не место.

Кивнув Мунди и Скайуокеру, тройка, состоящая из двух джедаев и клона, направилась в ранее указанную Энакином сторону. В это же время сам Энакин и мастер Ки-Ади атаковали дроидов, которые находились внизу.

— Мастер, воздух! — через некоторое время крикнул Энакин и, кинувшись наперерез Дурджу, отбил его атаку, прикрыв уязвимого и не ожидающего такого Мунди. — Осторожнее, эти штуки могут пробить голову! — предупредил он, отпрыгивая от следующих шариков, которые уже целенаправленно полетели в него. — Второй раз я не попадусь на это, Дурдж! — ухмыльнулся падаван.

— Джедай… — прошипел Дурдж. — Какой вертлявый… Но тебе это не поможет: я уничтожу тебя и всех тех, кто с тобой пришел. Так же, как уничтожил гунганов, уничтожу заложников, а потом…

— …И жителей Набу. Да, да, я в курсе, — отмахнулся от него Энакин, которому надоело за сегодня слушать то, что он уже когда-то слышал, особенно если это был кто-то типа Дурджа. — Скажи что-нибудь новое для меня, Дурдж! — уклонившись от новой атаки сепаратиста и отпрыгнув на достаточное от него расстояние, Энакин деактивировал клинок и, протянув обе руки в сторону спины противника, резко сжал их в кулаки, а потом так же резко разжал. — Он жив, просто потерял сознание, — ответил Энакин на странный взгляд своего временного мастера. — Пришлось его немного, э-э-э… В общем, я лишил его сознания с помощью Силы на некоторое время.

«В самом деле, не говорить же, что я просто придушил Дурджа до потери сознания?! Реакцию любого члена Ордена на такое заявление легко предугадать, и не играет никакой роли то, что иначе кому-то из нас было бы плохо… Я и забыл как меня это бесило в джедаях!» — Скайуокер едва сдержал недовольную гримасу, оставшись внешне невозмутимым, насколько в такой ситуации это вообще было возможно.

— Не подходите! — приказным тоном сказал в это же время Энакин солдатам-клонам, которые попытались подойти к Дурджу, чтобы конвоировать его, остановив их поднятой ладонью. — Не сейчас. Ещё не время. Пусть пока лежит… и шлемы не снимайте! — остановил он руку одного из солдат, который стоял ближе всего к нему. — Воздух отравлен! Хватит того, что мы с маст… генералом Мунди, — поправился он, вспомнив, как КС-7567, а попросту Рекс, рассказывал ему когда-то, насколько для них было дико, когда генералов кто-то при них называл мастерами, — отравлены. Кажется, — как-то не очень уверенно посмотрел он на Ки-Ади, — Как вы себя чувствуете, мастер?

— Терпимо, — прохрипел Мунди, не узнав собственного голоса. — Эта отрава, чем бы она ни была, действует очень быстро, потому нам лучше связаться с второй частью группы и как можно быстрее убраться отсюда, — тяжело дыша, сказал он. — Очень много Сил уходит на поддержание внутренних органов в действующем состоянии… — и обратился к КК-2224 и КК-2691: — Забирайте этого типа на канонерку и смотрите за ним в оба — он не так прост, как кажется…

— Ты совершенно прав, джедай! — послышался сзади женский голос, и Энакин еле успел пригнуться от удара световым мечем и откатиться, потянув за собой обоих названых Ки-Ади клонов, чтобы те не попали под раздачу. Ассаж Вентресс, а это была именно она, не их уровень.

— Вентресс, — прошипел Энакин, вставая и перебивая этим ее экспрессивный монолог. — Не скажу, что рад тебя видеть!

— Ты вообще кто такой?! — удивилась Асажж, нахмурившись.

— Вообще-то один из тех, кого ты только что «обласкала», — признался Скайуокер, хмыкнув. — Я — джедай-падаван.

«Лучше бы поинтересовалась, откуда я тебя знаю… Любопытно, как и насколько теперь изменится будущее?» — не к месту подумал он, отбивая яростную атаку тёмной джедайки.

— Энакин, пора уходить… — прохрипел Мунди, нанося удар и отвлекая этим внимание противницы от падавана, — чем дольше мы тут остаёмся, тем больше в нас проникает эта зараза. Будем надеяться, нашей второй группе удалось выполнить их задание.

— Дурдж, может, перестанешь валяться и всё-таки выполнишь то, ради чего тебя нанял Дуку?! — уклонившись от удара Скайуокера и парировав выпад Ки-Ади, Вентресс пнула своего до сих пор не пришедшего в себя союзника.

— Какие возвышенные отношения в армии Конфедерации, я прямо обзавидовался, — не утерпев, хмыкнул Избранный, отбивая очередной удар.

— Твой сарказм неуместен сейчас, Энакин, — одёрнул его мастер, уворачиваясь от удара вскочившего-таки Дурджа.

— Скажите это Оби-Вану, магистр! — улыбнулся Скайуокер, мельком глянув на Мунди. — Я научился этому именно у него! — сдал он своего учителя. — Ничего так не бесит противника, как ирония и сарказм, особенно когда он попадает в точку… Ребята, быстро назад-назад. Не толпитесь здесь, сейчас вы нам только мешаете, а не помогаете! — гаркнул он на клонов, которые попытались отстреливаться, но сделали только хуже, потому что Энакину с наставником пришлось ещё и уворачиваться от бластерных залпов, которые рикошетили назад в них. — Найдите лучше группу Альфы-17 и помогите им!

* * *

Корусант, Храм Джедаев

«…Что же, несмотря на то, что я попытался изменить все, что произошло на Ома-Д’уне в прошлый раз — у меня это не совсем получилось. Вернее, получилось, но не совсем. Мастера Глайва Дурдж все-таки убил, только уже когда мы отходили к канонеркам. Хотя Зул удалось уберечь от встречи с Вентресс, и она осталась с рукой… Но, кажется, она теперь меня ненавидит. Ведь это был мой план… Неужели я сделал только хуже? Что теперь ждёт Ксисс? В прошлый раз она погибла на Джабииме как герой. Что ждёт её в этот раз? Останется ли она вообще в Ордене? Или станет тёмным джедаем? Хотя стоп. Почему что-то должно измениться? Ведь я практически не повлиял на события… Ну да, она будет меня недолюбливать, и что? Мы и до этого не общались, хоть она и моя ровесница. Я пару раз видел её на общих занятиях, вот и все. Разный круг общения у нас был… Ага, если не брать во внимание то, что я практически ни с кем в Ордене близко не общался, кроме Оби-Вана и позже Асоки… А, ещё был Ферус Олин, с которым мы постоянно соперничали, и Халагад Вентор, первый мой друг в Ордене… Как я тогда думал, обмениваясь с ним клинками, — лениво текли мысли Энакина в перерывах между рвотными позывами, непрекращающейся физической боли и хриплым, прерывающимся и еле слышным дыханием. — Странно, несмотря на физическую боль, мыслю я здраво… — смог удивиться он в перерыве между вздохом и новым рвотным позывом. — Но это не особо помогает. Лучше уж в таком состоянии быть в отключке. Все равно сказать чего-то связного я не могу при всем желании и упёртости».

— Как они? — внезапно услышал Энакин рядом с собой чей-то мужской знакомый тихий голос.

— Мастер Мунди не захотел оставаться, — наябедничал кто-то ещё, судя по тембру голоса — женщина. — Сказал, что не отключился и поэтому смог благодаря Силе восстановить свой организм… Но я всё же взяла кое-какие анализы для проверки — лишним не будет, а то сначала сам себе режиссер, а потом бегут с обострением в мой корпус, вопя по дороге: «Ой, целители, родненькие, помогите, умираю!» — явно передразнила она кого-то. — А Энакин как потерял сознание на корабле, так до сих пор и не пришел в себя. Показатели пока стабильно негативные… и я ничего не могу поделать, если уж начистоту. Ему надо очнуться, и пробовать вылечиться с помощью Силы самому… как ни прискорбно это осознавать мне, как целителю и другу его мастера… — вздохнула Бент Эйрин — судя по последней реплике целительницы. — Самое страшное, что от этой заразы нет лекарства; я перепробовала за эти сутки многое, даже ещё не вошедшее в обиход — благо связи есть, да и большинство наработок — это наработки именно Ордена… Но Энакину от моих попыток никак: ни хорошо, ни плохо, — перебила она сама себя. — Как я уже сказала — единственный шанс для него — это прийти в себя хоть на несколько секунд и начать лечить себя самому… И я, честно говоря, в растерянности, Мейс… Потому что, если мы, джедаи, можем вылечиться с помощью Силы и малой доли бакты, то как насчёт клонов и остальной армии Республики? Я уже и не говорю о сотнях планет с их гражданскими жителями, — передёрнула плечами мон-каламари, представив последствия распыления этой отравы на любой из планет.

— Мы над этим работаем, Бент, — потёр переносицу Винду, смотря на лежащего на больничной койке и тяжело дышащего падавана. — Ситх! Если бы Оби-Ван был тут, он бы смог достучаться до Скайуокера через их мастеро-падаванскую связь! Как же все это не вовремя!

— Он и так тут, — заметила Эйрин, кивнув на соседнюю койку, где уже несколько месяцев лежал её друг, Оби-Ван Кеноби, не приходя в себя. — Пути Силы неизведанны*, мастер Винду, — заметила целительница, увидев скептическую реакцию на её слова члена Совета, — возможно, именно сейчас, в это время, пока мы с вами тут разговариваем, Оби-Ван и Энакин общаются с помощью Силы… И кто знает, чем это закончится?..

«Вы даже не представляете, насколько правы, мастер…» — устало подумалось Энакину перед тем, как он уплыл в царство Морфея: на этот раз действительно просто спя…

* * *

Несколькими часами ранее. Где-то в Межвременье. Или Вне Времени и Пространства

«Ничего не болит… — удивился про себя Энакин. — И ветерок такой приятный, по-летнему свежий и прохладный… Где-то еле слышно шум прибоя… Пение птиц… А в остальном тихо, никаких звуков цивилизации… Такое я в последнее время ощущал в Озёрном Краю на Набу… Стоп. Какое Набу? Какой, к ситхам, Озёрный Край?! Я же должен быть на миссии на Ома-Д’уне! Что за?.. — начал вспоминать он, и лёгкость, которую он испытывал впервые за эти две жизни, расслабленность и сонливость куда-то подевались, сменившись сначала растерянностью, а потом и тревогой и настороженностью.

Он открыл глаза. Которые на время пришлось сразу же прикрыть, потому что солнце светило слишком ярко. Но проморгавшись-таки, он сел и оглянулся вокруг себя, настолько, насколько ему позволяло его положение. От увиденного его брови поползли вверх, и он резко вскочил на ноги, пошатываясь. Его сразу же повело в сторону и затошнило.

«Что за… ситх?..» — подумалось ему, когда он непроизвольно снова прикрыл глаза, пытаясь сосредоточиться и не дать всему, что он съел на завтрак, вырваться наружу.

После того, как его организм немного успокоился, Энакин снова открыл глаза и огляделся: всюду вокруг него, в какую сторону он бы ни глянул, распростерлось поле маленьких цветочков всех оттенков синего. Только где-то аж за горизонтом было видно край то ли просто высаженных вокруг поля каких-то деревьев, то ли начало леса, в котором «спряталась» эта не тронутая цивилизацией полянка. К тому же, справа, в нескольких метрах от него, мальчик увидел озеро, чей берег не был виден из-за этих необычно пахнущих цветов. И непонятно: то ли озеро начиналось сразу, грубо говоря, прямо в цветках, то ли эти цветы просто скрывали песчаный бережок.

— Красиво, правда? — внезапно за спиной Энакин услышал до боли знакомый голос. Было ощущение как будто он не слышал его целую Вечность.

— Оби-Ван! — воскликнул Скайуокер, резко обернувшись на голос, и не смог сдержать глупой, как он сам считал, радостной улыбки. — Как…

— Сам в шоке, — признался Кеноби, разведя руками в стороны и улыбаясь практически так же глупо, как и сам Энакин. — Не ожидал тебя тут так рано. Что случилось? — Оби-Ван стремительным шагом подошёл к своему падавану и положил руки ему на плечи. Энакин мог пронаблюдать, как радость в глазах его мастера сменяется тревогой, а губы, которые буквально только что улыбались, сжимаются в тонкую линию.

— Если кратко, то я с мастером Мунди на миссии на Ома-Д’уне и нас там траванули каким-то неизвестным ядом. — пожал плечами Энакин. — Что это за место? — поинтересовался он практически без перехода, ведь именно это его и волновало сейчас.

— Что-то вроде перехода между миром живых и миром мертвых, но… — пока Оби-Ван пытался объяснить своему падавану практически необъяснимое, сам падаван в этот момент разглядывал своего мастера, который вроде как должен был лежать сейчас в коме на Корусанте в Храме Джедаев…

«Эти белые одежды ему необычайно идут», — мысленно заметил Энакин, разглядывая мастера.

— Эни? — из мыслей его вырвало необычное обращение; нет, оно в принципе было обычным, но… было странно слышать это обращение именно из уст Оби-Вана. Обычно тот называл его либо полным именем, либо «мой падаван», — и никак иначе. Сокращённо-ласкательно «Эни» его звали только мама и Падме. Друзья, которые остались на Татуине, звали «Энн» или, опять же, полным «Энакин». 

— Ты вообще меня слушаешь?

— Как ты меня назвал? — невпопад спросил Скайуокер, тряхнув головой, отгоняя таким образом воспоминания о родной планете.

— А? — удивился Кеноби, который явно не ожидал такого вопроса. — «Эни»? Ну, хотя бы тут я могу не отказывать себе в удовольствии называть тебя так, как хочу, не боясь при этом получить выговор от кого-то из более опытных мастеров? — поинтересовался он, снова улыбаясь, но на этот раз как-то грустно, наконец-то поняв, что именно его падаван имел в виду.

— Что? — опешил Скайуокер, смотря в упор на мастера и глупо моргая.

Такого поворота событий он явно не ожидал…

* * *

После ухода магистра Винду и целительницы Эйрин в общую палату, где сейчас находились только Энакин и Оби-Ван, прошмыгнула маленькая девочка-тогрута, которая зайдя, выглянула в коридор и только потом закрыла за собой дверь.

— Интересно, почему вас положили в старый отдел? — пробормотал она, подходя к койке Энакина, при этом косясь на его соседа. — Почему у меня такое ощущение, что мастер Кеноби сейчас поднимется со словами: «А что это ты тут делаешь, юнлинг?» А все моя, порой больная, фантазия… — девочка покачала головой, садясь на стул, который как раз стоял между койками её нового друга-падавана и его мастера. — Привет, Энакин… Сила, ты даже не представляешь, насколько глупо я себя чувствую, вот так сейчас разговаривая с тобой, — покачала головой Асока, взяв Энакина за левую руку, — Но я где-то когда-то вычитала, что существа, которые находятся в коме, слышат нас. И знаешь, я хочу, чтобы ты меня услышал… Я очень переживаю за тебя, боюсь, что ты не очнёшься… Ну вот, я это сказала. Хотя вряд ли повторю это тебе, когда ты придёшь в себя. Ведь джедаям запрещено привязываться, да? Это ведёт к Темной Стороне — так говорит магистр Йода. А я вчера внезапно поняла, что очень переживаю за тебя, когда Минс — это падаван мастера Крелла, ты должен его знать, он примерно твой ровесник… не мастер Крелл, а его падаван, — уточнила она. — В общем, именно он мне сообщил, что ты в целительском кампусе. А тут я уже от мастера Эйрин узнала, что ты в коме, — закончила Тано, — Ты основательно подгадил мне, Скайгай. Я столько лет скрывала свою привязанность к мастеру Пло, а тут появился ты — и все. Я мчусь сломя голову, и мне плевать, что подумают окружающие… Это странно, но почему-то у меня ощущение, что мы знакомы не пару месяцев, а практически всю жизнь. Не знаю, во что это выльется для нас в будущем, на самом деле не хочу загадывать, я ведь ещё только Посвященная, даже не падаван, в отличие от тебя… — тогрута говорила и говорила, не замолкая ни на минуту…

* * *

— О, ты вернулся, — как-то слишком флегматично отозвался Оби-Ван, на его внезапное исчезновение и потом появление вновь после столь шокирующей реплики для его падавана, — Теперь ты будешь постоянно так «скакать», пока твое состояние не станет более-менее стабильным… или пока ты не умрёшь окончательно.

— … — непечатно выразился Энакин, вздохнув, — Знаешь, Оби-Ван, чего-чего, а настолько шокирующего признания я от тебя не ожидал, — признался он. — Это же почти признание в привязанности, — хмыкнул он, на что мастер только смущённо пожал плечами, спрятав руки в карманы брюк.

«СТОП. Что?! Оби-Ван смутился? ОБИ-ВАН?!» — шокированно подумал Энакин, уставившись на своего мастера. Наверное, его взгляд был очень выразительным, потому что Оби-Ван задумчиво произнёс, потерев при этом привычным жестом бородку:

— Вспомни мою реакцию на смерть Ква-Гона, — попросил он.

— Э? — ещё больше удивился Скайуокер, но при этом дара речи ещё не потерял, но был близок к этому. — А она была? Все, что я помню — это твое отрешённое лицо и постоянное «нет, падаван», «да, падаван», «помедитируй над этим… мой падаван» — на любые мои вопросы. Иногда мне казалось, что ты не рад моему присутствию, и в какой-то момент я начал стараться меньше приставать к тебе с вопросами, чтобы не получить в ответ сухое и пренебрежительное: «Помедитируй над этим, падаван». — сложив руки, прокомментировал Энакин, и как бы ни хотелось ему это произнести с иронией, но даже он услышал в своих словах нотки застарелой обиды, что уж говорить о человеке, который едва ли не лучше всех его знал…

— Знаешь, мастер Квай-Гон был для меня не просто мастером, он был мне отцом, но… — но Кеноби не успел договорить, так как просто исчез, а за ним исчез и сам Энакин…

* * *

— …А потом я его уложила на мат, — услышал Энакин окончание фразы сказанной знакомым голосом. — Фух! Надеюсь от моей болтовни был хоть какой-то прок… — вздохнула Асока, рассказав за эти полтора часа очень многое. — Ну ладно, я пойду, пока меня не хватились, заметив моё отсутствие среди Посвященных… — девочка уже собралась вставать, выпустив руку Энакина из своей, но внезапно почувствовала, что её остановили лёгким сжатием этой самой руки.

— Энакин? — шепотом произнесла она затаив дыхание, посмотрев на руку друга.

— Привет, Шпилька, — прохрипел Скайуокер, внезапно закашлявшись.

— Воды? — предложила Тано, всё-таки вставая, на что тот утвердительно прохрипел, а когда она уже наливала воду из кувшина в стакан, то услышала другой голос:

— С каких пор посвященные ухаживают за лежачими больными? — поинтересовался тихо Оби-Ван, чтобы не спугнуть девочку, но та всё-таки подпрыгнула от неожиданности и резко обернулась:

— Мастер Кеноби! Вы очнулись! Подождите, не шевелитесь… оба — сейчас позову дежурного целителя! — так и не напоив Скайуокера водой и забыв, что она тут вроде как нелегально, Асока быстро выскочила за дверь. Ни мастер, ни падаван не успели её остановить.

Следующие две недели Энакин с Оби-Ваном провели в Храме: обоих не пускали не то что на миссии, а даже запретили покидать пределы Храма — не было бы и этого, просто Энакин смог «выторговать» у мастера Бент это послабление, делая акцент на том, что во-первых, они не лежачие больные — целитель сама сказала, что они вполне здоровы, а во-вторых, любая, даже не замеченная целителем хворь, пройдет быстрее, если они будут просто медитировать, и желательно на свежем воздухе… Правда, после этого аргумента Оби-Ван очень странно посмотрел на своего падавана, которому до этого взгляда не было дела — ему просто хотелось наконец-то выйти из лекарских палат. Эти унылые белые стены и белое постельное белье до жути напоминали ему ту бактокамеру, в которой ему приходилось сидеть по несколько часов в день, чтобы хоть как-то унять боль от ожогов и других травм, нанесенных не без помощи драгоценного мастера, который сейчас преспокойненько сидел рядом с ним в позе медитации.

«Милосерднее и правильнее было бы убить меня тогда, — размышлял Энакин, и не думая начинать медитировать, а просто сидя с закрытыми глазами. — Не только я сам бы не мучился, но и у джедаев, переживших Приказ Императора, было бы больше шансов на выживание»…

— Энакин? — услышал он сбоку от Оби-Вана. — Тебя что-то беспокоит?

— Все хорошо, учитель, — качнул головой он в ответ, открыв глаза, и, повернув голову в сторону, встретился с внимательным взглядом Кеноби. — Почему вы спросили?

— Энакин, я твой мастер, — произнёс очевидное Оби-Ван, — И я чувствую тебя по нашей мастеро-падаванской связи. — заметил он. — Ты сейчас ну очень сильно фонишь беспокойством, неуверенностью и растерянностью. Да и то, что ты сейчас мне «выкаешь», тоже странно — мы ведь наедине… Что с тобой?

«Оп, Оби-Ван внезапно стал наблюдательным», — подумалось Энакину, которому хотелось закатить глаза после слов Оби-Вана, но он только вздохнул.

— На самом деле есть одна вещь, которая меня удручает, — согласился он, решившись-таки на вопрос. — Учитель, если бы вы знали, что кто-то должен умереть в будущем, вы бы его предупредили?

— Хм… — вопрос падавана явно ввел джедая в ступор. — Думаю, это бы зависело от множества факторов… Но думаю, я бы вряд ли на такое пошел, потому что все, что бы ни случилось — случается для чего-то… По крайней мере, я в это верю, — заверил его Кеноби.

— Даже если от вашего молчания в итоге пострадает много ни в чем не повинных существ? — поинтересовался Скайуокер.

— Все, что ни случается… — начал Оби-Ван.

— …Случается для чего-то. Я понял. — перебил его Энакин. — А если бы от молчания пострадали ваши др… Знакомые? Хорошие знакомые? — продолжал он «пытать» своего учителя.

— Эн-накин, — почему-то запнувшись в начале имени, произнёс Оби-Ван. — Тебе снова снились какие-то кошмары?

— Можно сказать и так, — неуверенно согласился с предположением мастера Скайуокер. — Это были очень реалистичные кошмары. Очень.

— Хочешь поговорить об этом? — предложил Оби-Ван, принимая более удобную позу для разговора.

— Не уверен, — несмело заметил Энакин, тоже меняя позу. — Просто… Это странно прозвучит.

— Думаю, не менее странно, чем твоё поведение после памятного странного обморока и до сегодня, — Оби-Ван задумчиво смотрел на сидящего рядом падавана. — Не знал бы тебя достаточно хорошо, то подумал бы, что сепаратисты каким-то образом заменили тебя своим человеком, только под твоей же личиной.

— Э-э-э… — невнятно выдал в ответ Энакин, открывая и закрывая рот, но не находя, что ответить. — С чего ты взял?..

— О, наконец-то! А то мне от твоего «вы» страшно становилось, — улыбнулся Кеноби, но Энакин лишь фыркнул на его замечание. — Ты общаешься с падаванами и юнлингами! — проговорил он обвинительным тоном и ткнул указательным пальцем в кончик носа Энакина.

— И что? — не сразу понял его претензию Энакин, но потом до него дошло: «Вот хаос…»

— Ты не подумай, я рад, что ты наконец нашел хоть с кем-то общий язык, — поднял руки в защитном жесте Оби-Ван, — Но это довольно странно, если учесть, как все складывалось до этого и сколько конфликтов мне приходилось решать раньше…

— Я росту, взрослею… Все меняется, учитель, — философски заметил Энакин, но внутренне напрягся: «Вот ещё один показатель того, что та реальность все же существовала»… — Да и с юнлингами я не общаюсь… а с падаванами не то чтобы… Асока — посвященная, — он не смог сдержать улыбки. — А из падаванов только двое… Трое, с некоторых пор, — почти сразу поправился он, вспомнив о Зул.

— И это уже четверо, — заметил Оби-Ван, — Что лучше, чем никто. Заставил ты меня из-за этого попереживать в своё время… — ударился в воспоминания мастер, отчего удивил своего падавана, который не помнил, чтобы они вели когда-либо какие-либо задушевные беседы. Обычно Оби-Ван его просто отчитывал и закатывал длинные лекции о его недопустимом поведении.

— Мастер, я… — Энакин не представлял, что ему сказать. — Прости, Оби-Ван, но я не думал, что тебя вообще волнует, что со мной происходит, — признался он.

— Что? — неподдельно изумился Кеноби, приподняв брови и смотря на падавана. — Как? В смысле, почему ты так решил?

— Ну знаешь… Просто твои лекции длиною в час никогда не помогали, — хмыкнул Энакин, признавшись. — Меня они наоборот подстёгивали сделать что-то эдакое, неординарное, — по крупицам вспоминал своё падаванство Скайуокер. — Особенно в те случаи, когда я не был виновен, а ты верил не мне, а тем юнлингам, которые выросли в Храме. Очень бесила твоя фраза: «Энакин, он не мог такого сказать или сделать, ты что-то перепутал, не так понял и так далее…» или ещё лучше «Падаван, не ври мне, я правду знаю!», когда на самом деле ты ни ситха не знал, а просто поверил словам воспитателя, потому что «Джедаи не врут, особенно в таких мелочах». Да и твоё отстраненное поведение в самом начале говорило само за себя. Ты ведь взял меня в падаваны только потому, что тебя попросил Квай-Гон… И да, я знаю об этом — подслушал пару лет назад твой разговор с Ме… с магистром Винду, — вовремя одернул он себя, чуть не назвав Главу Ордена по имени.

— Ситх побери, Энакин! — внезапно воскликнул Оби-Ван, резко подскакивая и вставая на ноги. — С чего вообще такие мысли-то?! Да, изначально я согласился взять тебя в ученики, потому что так попросил мастер Джинн…

— Вот видите… — начал Энакин, плавно вставая с травы и перебивая наставника.

— Энакин, подожди, — попросил Оби-Ван, останавливая его жестом руки. — Дай договорить, хоть раз. Не сбегай… Как всегда, когда у нас намечается серьезный разговор!

— О да, то есть часовая лекция на тему: «Мальчишка, ты не член Ордена и никогда им не будешь, что бы ни делал» в твоём понимании именно так и называется? «Серьезный разговор»? По-моему, всегда говорил только ты в таких случаях, — заметил Скайуокер, и даже он сам услышал в своём голосе застарелую боль.

— Энакин… — растерянно протянул Оби-Ван, опустив руку. — Неужели ты именно так воспринимал все, что я тебе говорил? Я никогда…

— Да? — Энакин иронически взглянул на Кеноби. — Я тебе так же не нравился, как и большинству Совета. Всегда. Я помню, как ты спорил с Квай-Гоном, когда мы летели на Набу. Мне хотелось пить, и я вышел из закутка, в который меня определили тогда на корабле. И невольно услышал ваш спор…

— Ох, Энакин…

— Я знаю, что ты жалуешься постоянно на меня Главе Ордена вместо того, чтобы поговорить со мной! Пришлось невольно пару раз услышать. А ты не подумал о том, чтобы просто спросить? Ты когда-нибудь интересовался, каково мне среди тех, кто чуть ли не с рождения в Храме, и тех, кого ты всегда ставил в пример? Ты не подумал, что бывшему рабу просто негде учить письменность, даже всеобщую?! Где ты был, когда я ночами не спал, пытаясь понять и выучить все то, что окружающие меня разумные учили на протяжении последних шести лет?! — Энакин покачал головой, разведя руками. — А меня потом ещё и обвиняли в том, что я хочу выделиться, когда показывал свои знания в пилотировании и техно-механике! Я и хотел быть хоть в чем-то лучшим, просто для того, чтобы не чувствовать себя настолько ущербным! И это, как ты понимаешь, не способствовало нормальному общению! Не тогда, когда твой собственный мастер тебе не верит! Знаешь, я когда-то говорил, что лучше бы меня учил Квай-Гон, но нет. Теперь я понимаю, что он был бы для меня не лучшим учителем, чем ты… Потому что он вырастил тебя, — припечатал Скайуокер и, не слушая Оби-Вана, повернулся и чуть ли не бегом направился в сторону выхода из Сада.

— Энакин…

Кеноби, устало вздохнув, снова сел в позу медитации и прикрыл глаза.

* * *

Оби-Ван Кеноби

«…Я когда-то говорил, что лучше бы меня учил Квай-Гон, но нет. Теперь я понимаю, что он был бы для меня не лучшим учителем, чем ты… Потому что он вырастил тебя».

Да, явно не такое я хотел когда-нибудь услышать от собственного падавана… Но, возможно, он прав? Возможно я, и вправду, даже не подозревая этого, переносил свои взаимоотношения со своим мастером на свои взаимоотношения с ним? Возможно ли это? Возможно, я так старался быть для Энакина все это время идеалом мастера, которым для меня когда-то был Квай-Гон, что не замечал очевидных вещей? Например, что ему нужен совершенно не такой мастер? Возможно ли, что с тем падаваном, которым я был до смерти Квай-Гона, Энакин бы себя чувствовал лучше? Возможно ли это? Возможно, правы были Квинлан и Бент, когда говорили, что Энакин — моя копия? Ведь когда-то, ещё до знакомства с Квай-Гоном, я был совершенно другим… Да и после… Чего только стоила моя выходка на Мелиде-Даан!

Неужели в своё время я так боялся пойти по стопам Ксанатоса, что… предал себя? Свою суть. Ведь, тот мальчик, который помогал на Мелиде-Даан своим новым друзьям, точно бы и половины того, что было между мной и Энакином не одобрил бы… Да и опасные нелегальные гонки, в которых участвовал когда-то Энакин… Тот Оби-Ван скорее бы просто пошел вместе с ним, а не ругал его уже после. И, возможно, только возможно!.. Энакин бы тогда не пострадал… не говоря уже о других… Возможно, я действительно сейчас очень схож с Квай-Гоном? Но не этого ли я хотел? Не этого ли хотел и сам Квай-Гон? Возможно, он тоже боялся того, что я со своим тогдашним характером превращусь в итоге во второго Ксанатоса?.. Что делать?! Становиться снова тем Оби-Ваном? Но смогу ли я? Ведь, столько усилий было потрачено для того, чтобы стать таким, каков я сейчас… Сколько раз я молчал, пытаясь сдерживать себя? Сколько раз я упрашивал себя не проявлять агрессию, читая мысленно мантры?

И что в итоге, Оби-Ван? Квай-Гон тебя хоть раз похвалил? Не так, мимоходом, а действительно? Помнишь, что он тебе сказал после Мелиды-Даан, когда ты вернулся разбитым?.. Вспомни, наконец, как ты сам разговаривал с Энакином после миссий на Андару и Маване! Подумай-ка — это тебе ничего не напоминает, мастер-джедай?!

Ты так хотел быть идеалом падавана для мастера Джинна, что сам стал мастером Джинном для своего падавана… именно этого ты хотел когда-то?.. Ты до сих пор не понимаешь, что предал себя, Оби-Ван? В первую очередь именно себя, а не кого бы то ни было!

* * *

— Дожил, сам с собой спорю… — ошеломленно пробормотал Кеноби, открыв глаза.

* * *

Энакин Скайуокер

Почему столь невинный вопрос снова привел к ссоре? Неужели мы с Оби-Ваном хронически не можем общаться задушевно? А ведь я готов был рассказать ему все…

Почему у меня всегда такая реакция на его слова? Неужели мне до сих пор обидно? Я помню, что в той жизни я горевал о Падме и нашем якобы так и не родившемся ребёнке, потом меня жгло якобы предательство Асоки, которую я «вспомнил» через много лет, случайно встретившись с ней в одном из ситских храмов… До сих пор не сильно понимаю, что она там тогда забыла… Но я не помню того, чтобы когда-либо вспоминал об Оби-Ване… Как будто что-то во мне блокировало воспоминания, связанные с ним.

Работа Сидиуса? Он так боялся моего бывшего учителя, что стёр все хорошие воспоминания о нем? И насколько я теперь понимаю — не только об Оби-Ване, но и об Асоке… При этом оставив боль от потери Падме…

Хаттов ситх! Но ничего. На этот раз именно я доберусь до тебя первым. Тебя ждёт сюрприз, потому что я не желаю снова проходить тот ад, через который прошел уже однажды. Да и в придачу к знаниям будущего — у меня теперь ещё есть и опыт. Опыт, который я не чувствую, но который с удовольствием буду использовать против тебя, Сидиус. Я ещё не знаю, с чего начну, но игра начата, ситх!..

* * *

За своими не очень радужными мыслями Энакин не думал, куда шел, но не капли не удивился, когда оказался в крепких многоруких объятиях Декса.

— Энакин Скайуокер! — воскликнул он, выпустив мальчика из своих крепких объятий. — Какой сюрприз! Давненько ты не был у старины Декса!

— Привет, Декс, — улыбнулся Скайуокер, тайком потирая рёбра, которые бесалиск только что сдавливал в своих объятиях. — Извини, орденские дела. К тому же, я некоторое время болел, после последней миссии, впрочем, как и мастер Оби-Ван…

— Знаю я ваши дела, — как-то уж слишком понимающе вздохнул Декс. — Ох, а я думаю, чего это он ко мне не заходит уже несколько месяцев… Теперь всё стало понятно. Ну, раз ты здесь, то думаю, с ним уже все в порядке? — предположил он.

— Более-менее, — согласился с ним Энакин.

— Расскажешь что видел, где был? — предложил владелец закусочной, садясь за ближайший столик. — А я тебя угощу арбасом…

— Лучше уж нейло-соком, — сморщился джедай, тоже садясь, — Если ты не против…

— Нейло-сок так нейло-сок, — согласился с ним Джеттстер.

* * *

От Декса Энакин вернулся расслабленным и умиротворенным. Всё-таки разговор с кем-то на отвлеченные темы действительно помогал если не забыть трудный разговор до этого, то хотя бы пересмотреть его под другим углом. Собственно, что и делал сейчас Избранный, идя назад в Храм.

«Наверное, подсознание само решило, что мне нужен этот разговор… Ну или Сила, — хмыкнул про себя джедай, улыбаясь, — Теперь можно поговорить и с Оби-Ваном, выяснить наконец-то все, и до конца. Хватит недомолвок и непонимания! Накушался этим в прошлый раз, спасибо. С меня хватит».

— Падаван Скайуокер! — неожиданно услышал он позади себя знакомый голос.

— Чего так официально, Шпилька? — все ещё улыбаясь, поинтересовался он, поворачиваясь.

— Мне сделали выговор за слишком близкое общение с тобой, — объяснила Асока, подходя ближе, — Потому в Храме стараюсь со всеми, кто старше пятнадцати, обращаться официально.

— Бред, — раздражённо фыркнул Скайуокер, — Твои воспитатели ещё бы вообще запретили тебе со мной общаться!

— Не страшно, — мотнула головой Тано, да так, что её лекку взметнулись, — Через годик стану падаваном — тогда никто мне ничего запрещать не будет.

— А как же твой будущий мастер? — хитро прищурившись, поинтересовался Энакин у подруги.

— Почему-то мне кажется, что он не будет против моего общения с кем бы то ни было, — пожала плечами тогрута, а потом мастерски перевела разговор: — Ты свободен? Как насчёт того, чтобы пойти потренироваться? — предложила она.

— Идём, — согласился Энакин, — Только зайду к себе, возьму сейбер.

Но Энакину и Асоке так и не было суждено сегодня позаниматься, потому что как только ребята собрались провести спарринг, в зале появился Кеноби и сказал, что их вызывает Совет. Как в итоге оказалось, на миссию.

Где-то в просторах космоса, на звездолёте

«На миссию, в которой я не принимал участие в прошлый раз», — прикрыв глаза, размышлял падаван.

— Энакин? — услышал он слегка обеспокоенный голос мастера.

— Со мной все в порядке, — невпопад ответил ему Энакин. — Мне нельзя просто прикрыть глаза?

— Точно? Обычно ты просто бредишь полетами, когда мы на миссиях, — заметил Оби-Ван, скосив взгляд на своего ученика. — А сейчас я от тебя не слышу ни слова… И вообще, когда ты научился читать мысли?

— Э-э? — от такого заявления Скайуокер резко открыл глаза и повернулся всем корпусом в сторону мастера, непонимающе смотря на него. — Ты о чем?

— Я тебя просто позвал, а ты ответил мне, что с тобой все в порядке, — улыбнулся Оби-Ван.

— Прости, задумался, — мотнул головой Энакин, сосредотачиваясь на здесь и сейчас, — Да и в твоём голосе было слишком много переживания… для того, у кого не должно быть привязанностей, — не смог не подколоть он учителя.

— Падаван… — предостерегающие протянул Кеноби.

— О да, можете называть меня «падаваном» с интонацией «не забывай, что я всё-таки старше тебя и к тому же твой учитель», — хмыкнул Скайуокер, улыбаясь на все тридцать два, что в его исполнении выглядело немного жутковато. — Но факт останется фактом. Вы переживаете за меня, значит, это привязанность. Любые положительные эмоции по отношению к другому можно принять за привязанность. Или эмоции переживания за кого-то, — заметил он.

— Когда ты стал таким философом? — поморщился Кеноби.

— Может, — пожал плечами Скайуокер, — я всегда был таким, просто вы не замечали этого, мастер?

* * *

Квейт, одна из баз КНС, спустя какое-то время

— Мастер Диат! — вырвалось у Энакина одновременно с восклицанием мастера Фэй, когда мостик, на котором стоял джедай, обрушился под ним.

— Бегите!.. — успел выдохнуть он, понимая, что сам не спасётся, но его коллеги должны это сделать… хоть кто-то из них. Республике этот антидот был необходим, иначе они проиграют эту войну, толком не начав сражаться.

— Нет! — еле выдохнул младший джедай, взгляд которого больше сейчас напоминал загнанного зверя.

Хватит! Ему хватило видеть, как из-за сильных ожогов погибла мастер Нол, что пробудило жуткие воспоминания прошлого… Будущего? А ситх его знает!..

Жара. Пепел повсюду. Без маски трудно дышать… А двое, новоявленый ученик ситха и мастер-джедай, кружили в смертельном танце клинков.

— Я плохой учитель, Энакин! Я плохой учитель! — отчаянно причитал Оби-Ван, отбивая атаки своего бывшего падавана.

— Как я не догадался, что джедаи замыслили переворот! — вопил Скайуокер, отбивая атаки бывшего мастера.

— Энакин! Канцлер Палпатин — злодей! — все ещё пытался достучаться до здравого смысла Энакина, Оби-Ван.

— На мой взгляд, это джедаи — злодеи! — не согласился с ним Энакин.

— Тогда ты обречен!

— Тебе пришел конец, учитель…

Вопили они друг на друга, не слушая того, что каждый из них пытался донести до другого…

Энакин, хотя уже, наверное, Вейдер, перепрыгнул к Оби-Вану на платформу и после небольшого обмена ударами бывший рыцарь-джедай и мастер-джедай скрестили клинки, после чего Оби-Ван прыгнул назад, увернувшись от меча Дарта Вейдера.

— Все кончено, Энакин! Я стою выше тебя! — кричал Кеноби.

— Ты недооцениваешь мою мощь! — вопил Ска… Вейдер.

— И не пытайся… — но джедай не успел закончить свою реплику, потому что Дарт Вейдер прыгнул вперед, а Оби-Ван, воспользовавшись знанием того, как борется его бывший друг, дождался таки момента открытости в битве и отсек Вейдеру обе ноги и левую руку.

— Ты был Избранником! Предрекали, что ты уничтожишь ситхов, а не примкнёшь к ним! Восстановишь равновесие Силы, а не ввергнешь её во мрак! — начал вопить уже Оби-Ван, пытаясь не думать о том, что, а главное, кому он сделал.

Энакин Скайуокер погиб. Его убил Дарт Вейдер. Точка.

Оби-Ван забрал световой меч Энакина.

— НЕНАВИЖУ! — это было последнее, что услышал Кеноби от своего единственного ученика.

— Ты был мне братом, Энакин!.. Я любил тебя… — еле шевеля губами, произнёс джедай, в глазах которого плескались боль и отчаяние, а потом повернулся и ушел…

— Энакин, ситх побери, не стой истуканом! — вдруг услышал Скайуокер ор Кеноби у себя за спиной, а потом его грубо схватили за шиворот и оттянули от края пропасти, таким образом спасая уже второй раз за неполные пять минут.

— Нет, мастер… — невразумительно пробормотал Энакин, рванув снова на край так, что треснул ворот туники, за которую держался Кеноби.

— Падаван… — начал Оби-Ван, но Энакин лишь отмахнулся от него, выставив руку в сторону падающего Диата.

— Мастер Диат, вы как? — поинтересовался Энакин у Нико Диата после того, как ему удалось затащить того к ним на платформу.

— Спасибо, — поблагодарил он, прокашлявшись и потушив кое-где тлеющие на голове волосы.

— Энакин, ты остаёшься с мастером Диатом, мы с мастером Фэй — за Вентресс, вы — за нами. — распорядился Оби-Ван.

— Не дайте женщине убежать! Я задержу это чудовище! — услышали они крик мастера Антиллеса, который боролся с Дурджем.

— Мастер Антиллес… — растерялся Энакин.

— Беги, Оби-Ван! — издевательски прокричал Дурдж. — Я прикончу твоего друга, а потом займусь тобой и твоим падаваном…

— Хрена с два, — прокомментировал Скайуокер, заслонив готового кинуться на помощь Антиллесу, Диата. Хотя было не совсем понятно, чьи именно слова прокомментировал падаван: Дурджа или мастера Нико, который сказал:

— Я помогу Антиллесу…

— Дурдж, я же тебя предупреждал, — как-то уж слишком спокойно произнес Энакин. — Отпусти мастера Антиллеса, и уйдешь живым…

— Ты, джедайский выродок, смеешь угрожать, мне, Дуджу, грозе… — начал он.

— До чего же вы, сепы, болтливые, — поморщился падаван, поднимая руку, как делал это, когда спасал Диата, но теперь он это делал не для того, чтобы подхватить падающего, а для того, чтобы задушить врага, который в прошлом попортил немало нервов не только Оби-Вану и ему лично, но и всему Ордену с Республикой. Он был едва ли не таким как Гривус.

— Энакин… — нахмурился Оби-Ван, но Скайуокер не дал ему договорить.

— Давайте вы отчитаете меня позже, мастер? Сейчас есть дела поважнее, не находите? Если вам это так принципиально, то… — сдался Энакин, увидев этот давно забытый им взгляд Оби-Вана, который означал, что тот не отступится, даже если от этого будет зависеть его жизнь, впрочем, он никогда не считался с этим, как будто то, что он будет жив или умрет — не имело большой разницы. — Довольны? — хмыкнул он, пустив Дурджа в свободный полет с помощью все той же Силы. — Но я всё равно думаю, что прибить было бы рациональней, — заметил он.

— Сила, Эни, когда ты успел стать таким циником? — недоуменно посмотрел на своего падавана Оби-Ван, не узнавая того.

— Жизнь заставила, — горько усмехнулся Энакин в ответ.

— Не хотелось бы перебивать, но у нас тут вообще-то миссия, — заметил мастер Антиллес, левитируя к ним.

— Антиллес прав, — согласилась мастер Фэй с коллегой, — Антидот — в первую очередь, все остальное — потом.

— Так чего стоим? Вперёд! — сказав это, мастер Диат рванул за убежавшими вперёд мастером Фэй и Вентресс.

* * *

Когда Энакин с мастерами наконец-то нагнали мастера Фэй, то как раз успели увидеть, как она победила Вентресс с помощью Силы.

— Нужно убираться отсюда! — крикнул Антиллес, подбежав к Фэй и увидев, что антидот у неё.

— Да, и чем скорее, тем лучше, — соглашаясь, кивнула Фэй. — Огонь распространяется… и его вряд ли получится сдержать ещё раз.

— Никуда вы не уйдете, разве что в мир иной! — внезапно услышали они вопль с той стороны, откуда только что пришли сами.

— Мастер? — вопросительно поинтересовался Энакин, повернувшись к Кеноби и выразительно глядя на него. — Ну уж теперь можно?!

Но Энакин ничего не успел сделать, так как за спиной Дурджа раздался взрыв и их всех разбросало в разные стороны. Через какое-то время, придя в себя, джедаи попытались найти друг друга:

— Оби-Ван! — панически крикнул Энакин, вставая и призывая Силой выпавший при падении у него из руки сейбер. — Мастер Диат!

— Скайуокер? — вопросительно произнёс чей-то хриплый голос рядом, и Энакин нервно выдохнул — Нико Диат жив. — Кеноби! Фэй! Антиллес! — продолжал звать тот коллег, когда получил утвердительный ответ от падавана.

— Мы тут, — сквозь дым и огонь они слышали голос мастера Фэй, которая пыталась откашляться, — Оби-Вана приложило чем-то по голове: он жив, но бес сознания. Антидот все ещё у меня. Удалось его удержать. Но я потеряла из виду Йена…

— И не только его… — пробормотал себе под нос Энакин, отражая удар Асажж, которая целилась в спину мастера Фэй.

— Спасибо, Энакин, — благодарно кивнула ему мастер, поднимая обе руки и направляя их на недоситха. — Спи. — после этих слов Вентресс упал, теряя сознание, — У нас есть минут пять-семь, пока она снова очнётся, — прокомментировала свои действия Фэй. — Кто-нибудь видел мастера Антиллеса?

Все лишь отрицательно покачали головами и стали осматриваться.

— Мы знали, на что шли, — наконец-то проговорил Диат то, что и так все присутствующие понимали, — надо доставить антидот на Корусант…

— Ты прав, — грустно вздохнула Фэй. — Энакин? Поможешь мастеру Диату? — мастер вопросительно смотрела на падавана, указывая глазами на Диата, который пытался то ли поднять Оби-Вана, то ли привести его в чувство, то ли и то, и другое вместе.

— Простите, задумался, — кивнул Скайуокер, и пошёл помогать Нико Диату. А за ним поспешила и Фэй, перед этим направив руку снова на Вентресс и что-то пробормотав еле разборчиво.

* * *

Вся дорога обратно прошла в тишине. Фэй присматривала за состоянием Оби-Вана, который, не успев достаточно оправиться от предыдущей травмы, получил ещё одну. Энакин, вырулив из пространства вражеской планеты, сразу включил гипердвигатель и автопилот и, откинувшись спиной на кресле первого пилота, прикрыл глаза. Диат же в это время рассматривал колбу, которую ему отдала мастер Фэй, напряжённо о чем-то думая, и судя по складочкам между бровями мастера — эти мысли его отнюдь не радовали.

«Подведем итоги: миссия прошла определенно лучше, чем в прошлый раз. Не всех удалось спасти, но… хоть кого-то. Интересно, как теперь изменятся события Джабиима? Ведь мастер Мака жив… Тут только два варианта: либо они все же вместе с нами отправятся на Джабиим, либо… Хм, на самом деле не два варианта, а… Ой-ё… Они могут отправится на Джабиим, а могут и нет; их могут там убить, и они могут выжить; и даже если на Джабииме их не будет, они все равно могут умереть как-то иначе, ведь идёт война… — размышлял в это время Энакин. — В любом случае, моя совесть будет чиста. Я сделал все, что в моих силах. И буду это делать дальше. Все, что смогу. Это единственный плюс того, что когда-то я перешёл на Темную Сторону и мне пришлось работать в итоге с теми, кого в этой жизни, будучи Энакином Скайуокером, я бы скорее послал к сарлакку на обед, чем стал с ними работать. Ну, и ещё пришло запоздалое понимание, что мы не в силах спасти всех, как бы этого ни хотелось. Но я постараюсь. Ведь я все же Энакин Скайуокер, правда, с опытом Дарта Вейдера, но... Попробовать-то можно? Можно сделать то, что в прошлый раз я бы ни за что не сделал? Например, довериться таки Кеноби и все рассказать. Абсолютно все. И, возможно, Совету, но сначала Оби-Вану — он это заслужил как никто... Не думаю, что меня посчитают чокнутым... В крайнем случае, можно предложить им думать, что я вроде как увидел видение, и оно меня настолько впечатлило, что я изменился... — на этой мысли Энакин не удержался и еле заметно усмехнулся. — Хочу видеть лицо Мейса, когда буду рассказывать свою историю. И Йоды. Это должно быть весело».