Предсказаний бояться - в хрустальный шар не смотреть (джен)

Уже несколько лет профессор Трелони хранила страшный секрет. Секрет этот был настолько ужасен, что она потеряла всякое желание покидать свою башню. Дело в том, что профессор Трелони очень любила смотреть в хрустальный шар.

Конечно, сначала шар казался абсолютно обычной безделушкой, одной из многих, что достались Сибилле от её прапрабабушки Кассандры. Единственное, чем отличался этот шар от других подобных, было загадочное мерцание и едва уловимый шум, похожий на звуки дождя.

В первый раз Сибилла попыталась погадать на необычном шаре перед своим собеседованием на соискание должности в Хогвартсе. Правда ничего кроме нечетких силуэтов там не увидела Но должность ей удивительным образом досталась, поэтому она решила считать шар своим талисманом удачи.

В своём новом кабинете на самой верхушке Северной башни новоявленный профессор прорицаний установила счастливый шар на бархатную подушку. К её удивлению, в мерцании серых волн вдруг стали проглядывать цвета и даже лица… В один момент ей почудилась мантия Минервы Макгонагалл и даже послышались звуки. Профессор Трелони сочла это хорошим предзнаменованием. Уж для себя-то она могла выделить парочку хороших предсказаний.

Целых одиннадцать лет хрустальный шар не вызывал у Сибиллы Трелони никаких опасений. То и дело в нем проскакивали незнакомые лица, а порой легко различимые имена — одной ночью она явственно слышала фамилию «Грейнджер», а затем столь же отчетливое «Гриффиндор!», но ни одной студентки с такой фамилией Трелони пока не знала, а значит, это были случайные эманации эфира.

Злополучный 1991 год начался с внезапно чёткого изображения тролля в женском туалете. Сибилла даже отскочила от шара, когда из него раздался жуткий вой, а затем глухой звук падения. Успокоившись, профессор снова вгляделась в мутный хрусталь, но увидела только громадную безобразную тушу без всяких признаков сознания. В испуге Сибилла даже заподозрила, что шар показал ей реальное будущее, что, в целом, обычное дело для преподавателя прорицаний, но ведь предупреждать надо! Дабы убедиться в верности предсказания, она даже спустилась в Большой зал на распределение первокурсников, хотя обычно проводила этот день за очередной бутылкой хереса, редактируя учебный план при помощи гадания по чаинкам. Распределение не волновало Сибиллу, ведь на её предмет мог записаться студент любого факультета. Она и в этот раз не напрягала себя прослушиванием песни Распределяющей шляпы и речи директора. Вместо этого она настороженно оглядывала зал, ожидая, что кто-то вот-вот ворвется и закричит… А кому, собственно, врываться, если все сейчас в зале? От раздумий профессора отвлекла знакомая фамилия:

— Грейнджер, Гермиона! — девочка, совсем отдаленно напоминавшая своего двойника из хрустального шара, надела шляпу.

— Гриффиндор! — подтвердила шляпа опасения прорицательницы.

Весь оставшийся вечер Сибилла не могла найти себе места. Теперь она точно была уверена, что в Хогвартсе завёлся тролль. А может и не один… В своих метаниях она даже решилась расспросить профессора Квирелла, который с этого года вёл защиту от Тёмных искусств, о слабостях троллей и о методах защиты от них, но тот лишь побледнел и начал сильнее заикаться, так и не выдав ни капли полезной информации.

Два месяца, а вернее, сто тридцать три бутылки хереса спустя, Сибилла наконец успокоилась. Лица из шара никому не подходили, да и видеть их она стала заметно реже. Изредка мелькало какое-то зеркало и красный камень, но мало ли в мире зеркал и камней? А что до фамилии — не профессору прорицания бояться смутно расслышанных слов! С этими мыслями профессор Трелони направлялась в большой зал на празднование Хэллоуина, а по совместительству — дню победы над Тем-кого-нельзя-называть.

* * *

Сжавшись в комочек, Сибилла сидела у хрустального шара и мелко дрожала. Нападение тролля, трехглавая собака, детёныши дракона… Жуткий чёрный дух в теле Квирелла тоже подозрительно совпадал с внезапным исчезновением профессора. На дворе был разгар лета, а Сибилла снова и снова прокручивала в голове этот самый жуткий год в стенах Хогвартса. Единственное, что утешало профессора прорицания, это то, что хуже уже быть не могло. Все же закончилось, правда?

Будто в ответ на эти мысли, шар вновь стал издавать хорошо различимые звуки…

Из увиденного профессор поняла одну важную вещь. Всю свою рабочую жизнь она была абсолютно права в своих предсказаниях. Всем в Хогвартсе грозит смерть! На этот раз от окаменения.

Выходить из своей башни Сибилла Трелони отказалась наотрез. Когда в школе начнутся беспорядки, быть в гуще событий — плохая идея. Она, конечно, поделилась с директором мыслями о грядущих бедах, но он, похоже, не слишком ей поверил. Возможно, имидж предсказателя дурных вестей на этот раз навредил Сибилле, но разве может предсказатель отказываться от правды? Да ни за что!

По вечерам, за бутылью хереса, Трелони уже привыкла рассматривать фигуры в шаре. Брюнет в очках умирает на залитом водой полу… рыжая девочка без сознания… Может, эти люди из шара всё же имеют здесь свою копию? Оставалось лишь понять, кто есть кто. Вот! Знакомая девочка лежит в больничном крыле без движения… Но это же Грейнджер! Снова эта гриффиндорка подтверждает пророчества шара… Нет, нет и нет. Запереться в башне и ничего не предпринимать!

Когда все, кроме василиска, оказались живы, Сибилла даже немного расстроилась. Кончину (как, впрочем, и само существование) короля змей шар каким-то образом упустил.

* * *

Вытерпеть Гермиону Грейнджер в классе предсказаний Сибилла категорически не могла. Не могла никаким образом! Эта наглая выскочка с одной стороны одним фактом своего существования доказывала реальность предсказаний, а с другой — сама же высказывалась о глупости этого предмета. Зато, в противовес Грейнджер, у Сибиллы наконец-то завелись любимые ученицы. Парвати и Лаванда были так открыты всему новому, так старались прозреть грядущее, а главное, так верили ей… К счастью, противная девчонка на её уроках не задержалась, а сама Сибилла с чистой душой продолжила пророчить черноволосому очкарику, который, к слову сказать, оказался самим Гарри Поттером, скоропостижную кончину, не раз уже увиденную в шаре. Количество смертей все же несколько смущало: по опыту Сибиллы один человек редко умирал хотя бы дважды. Однако работы её студентов давали похожие прогнозы, а потому Сибилла списывала всё на чрезвычайную живучесть бедного мальчика.

В целом, профессор Трелони влилась в новый ритм жизни. Она по достоинству оценивала работы, предсказания в которых соответствовали картинам из шара, каждый вечер старательно вглядывалась в белые полосы, ожидая новых пророчеств, а главное — ни на шаг не отходила от своего кабинета. То и дело она отпускала мимолетные фразы по событиям, которые видела в шаре, но на это мало кто обращал внимание. Всё бы так и продолжалось, пока однажды в шаре Трелони не увидела тело директора Дамблдора. Этот шар повидал многое: русалок, оборотней, драконов, невыразимцев, великанов, там даже мелькал Тот-кого-нельзя-называть. Но смерть директора казалась Сибилле чем-то невероятным.

В «Кабаньей голове» Трелони купила огневиски. Пять бутылей. Сцена с падением директора прокручивалась множество раз, будто специально. Каким образом и главное, откуда директор мог так упасть, оставалось загадкой. На юбилейный сотый раз, когда четвертая бутылка подходила к концу, на самом краю картинки Трелони увидела в небе самую настоящую Тёмную метку.

* * *

Шестикурсница Гермиона Грейнджер, староста Гриффиндора, обнаружила профессора Трелони в коридоре Северной башни в удивительно нетрезвом состоянии. Нет, подвыпившая Трелони — это было почти нормой, но точно не на четвереньках, и точно не с разбитой бутылкой в руках.

— Профессор?.. Профессор Трелони, могу я вам помочь? — осторожно спросила она.

Трелони подняла голову, мутными глазами осмотрела студентку, и вдруг тыкнула в неё пальцем и довольно чётко заявила:

— Ты! Это всё из-за тебя!

Гермиона, конечно, попыталась возразить, или хотя бы понять причину негодования, но стоило ей открыть рот, как Сибилла цыкнула, встала на ноги и вполне трезвым голосом заявила:

— За мной.

Храбрость Гермионы, а так же личная любознательность, заставили её двигаться за внезапно бойким профессором в её личный кабинет.

— Вот! — Трелони икнула и поставила перед Грейнджер хрустальный шар. — Смотри! Всё с тебя началось!

Гермиона с недоумением взглянула на артефакт и присвистнула.

— Ничего себе! Это какой-то магический телевизор? Помехи совсем как у магловского, надо сеть получше найти, наверное…

— Какая сеть, девочка?! — возмутилась Трелони. — Это семейная рел-ик-вия, я в ней вижу то, что скоро случится, и всё только смерть, смерть, смерть! Ты что, рыбу на мой шар ловить собралась? Сеть, надо же!

— Ваша подушечка глушит сигнал… — Гермиона не обращала внимания на бормотание профессора. — А если так и вот так…

Она провела палочкой над шаром, и изображение стало чётким.

— Все, можете смотреть дальше свой сериал! — она довольно хмыкнула и уже собралась уйти, но профессор схватила её за руку.

— Нет уж, ты меня выслушаешь!

Через пять минут протрезвевшая Трелони ходила по классу, размахивала руками и противным голоском цитировала слова Гермионы, которые она говорила когда-то, или говорила похожие, или не говорила, но могла сказать в определенной ситуации:

— «Если вы не расслабитесь, оно убьёт вас быстрее!»… «Это мои волосы так сзади выглядят?»... «Это у тебя эмоциональный диапазон зубочистки!»… «Я уверена, Гарри отлично целуется!»… «И вечно этот удивленный тон!»… Да, я слышала! Всё слышала! И всё сбывалось, и теперь сбудется! Всё предрешено, мы обречены.

В шаре рыжая девушка отобрала книжку у очкастого брюнета.

— Видишь? — Трелони с фанатичным блеском указала на картинку. — Джинни Уизли забрала учебник Принца-полукровки у Гарри Поттера!

— Простите, но… — Гермиона с недоумением вгляделась в шар, — в каком месте это Гарри, а это — Джинни? Они ведь совершенно не похожи. Нет, я понимаю, очки, шрам, но…

— Какая глупая! — Трелони фыркнула. — Это предсказания, а не прогноз погоды! Нужно просто понять, о чём идет речь!

— Ну, знаете, — Гермиона недовольно топнула ногой, — все эти ваши предсказания основаны только на том, что в них верят или ждут подходящего момента! Неужели всё в точности сбывалось? Даже из того, что я услышала, половина происходила совсем не так, а вторая половина не совсем так. Потому что там, в вашем шарике, другие люди, они не будут поступать как мы всегда и во всём!

С этими словами она буквально вылетела из кабинета, захлопнув за собой дверь.

— Глупая девочка, — Трелони покачала головой. — От судьбы не уйти, даже если ты умрешь в синенькой кофточке, а не в красной, и с другой прической…

Профессор открыла последнюю бутылку огневиски и приготовилась смотреть новое пророчество.

* * *

Теперь она знала всё. Девчонка Грейнджер не дала ей ни малейшего милосердного шанса. Четкое изображение, прекрасный звук… Она смотрела последнее пророчество день за днём, неделю за неделей. Воцарение Тёмного Лорда. Смерть Грюма. Захват Хогвартса Пожирателями. Битва за Хогвартс. Смерть Поттера. Конец. И с начала: воцарение Тёмного Лорда…

Всё сбывалось. Сцена за сценой. Дамблдор упал с Астрономической башни. Поттера объявили в розыск. Его друзья не вернулись в Хогвартс, так что не было ни малейшей возможности вцепиться упрямой девчонке в волосы и прокричать: «Видишь, видишь? Всё, во что ты не верила, сбывается!»

Но какая теперь разница? Сопротивление бесполезно. Снейп — директор. Кэрроу среди преподавателей, пытки учеников… когда Поттер вернётся, всё будет кончено.

И он вернулся.

Трелони знала, чувствовала это. Конец был близок, сцены смерти прокручивались уже не одну тысячу раз: сцены, в которых рушится защита замка, крошится мост, падают стены... Снаружи шла битва, а Сибилла сидела в своей башне, разглядывая смерть почти в прямом режиме. Вот оборотень бросается на девочку. Её белокурые локоны разметались по каменным плитам. Девчонка Грейнджер кричит и палит из палочки, но поздно.

Это же… Лаванда! Её замечательная девочка. Которая защищала, смотрела добрыми глазами, утешала в тяжёлые времена.

Сибилла заметалась по кабинету. Ей нужно оружие. Что-то тяжёлое, что можно будет кинуть в мерзавца с лестницы. Она сдернула штору с гардины, завязала импровизированный мешок. Первым в мешок полетел тот самый хрустальный шар. За ним все остальные. С горящими глазами Сибилла сгребала с полок банки с сушеными травами, коробочки с кофейными зернами… К чему это всё теперь?

Не прошло и минуты, как кабинет профессора опустел.

Сибилла щурилась, пытаясь разглядеть в смутных силуэтах сражающихся внизу то, что так ясно видела в шаре. Серая смутная тень пронеслась по вестибюлю. Раздался отчаянный крик Грейнджер:

— НЕТ!

Оглушительный хлопок волшебной палочки отбросил тяжёлое тело в сторону. И Сибилла наконец увидела знакомые белокурые локоны доброй Лаванды. Ей некуда было бежать, за спиной только стена, отвернётся хоть раз — получит удар в спину. Оборотень ударился о перила, но зарычал и стал вновь стал подниматься на ноги, скаля зубы и хищно облизываясь. Заклинания отлетали от него, словно пыль.

— Отведай гнева судьбы, животное! — Сибилла зажмурилась и бросила вниз хрустальный шар.

Грохот, треск и короткий вой подсказали, что шар попал по назначению. Сибиллу охватил азарт.

— У меня еще есть! — закричала она. — Сколько хотите! Вот…

* * *

Профессор Трелони сжала Лаванду в объятиях. Живая! Здоровая! Никто и никогда не посмеет трогать её добрую девочку.

— Профессор Трелони?! Вы знали, что я буду здесь, да? Вы меня спасли!

— Знала? Я пришла, потому что была нужна, и к Мордреду эти прорицания! — Трелони заливисто рассмеялась.

А на полу уже совершенно не загадочно блестели осколки старинного хрустального шара.