Второй шанс Гермионы (Что было бы, если) (джен)

За окном начинались сумерки. Заросший сад Грюма почти полностью закрывал вид на небо, где появлялись первые звезды. Гермиона сидела, поджав ноги, в мягком глубоком кресле и потягивала тыквенный сок. Сегодня с утра она сторожила Макнейра у входа в Министерство магии, но он, как и вчера, и позавчера, предпочел аппарации камин и летучий порох. А значит, появлялась еще одна проблема. В Министерстве и в своем родовом поместье тот был под хорошей магической защитой, и рисковать не стоило. В этот день Макнейр казнил очередное животное, нарушившее законы волшебного мира и напавшее на волшебника. Этим животным оказалась вейла. Эту информацию Макнейр представлял в свободный доступ как главный палач Министерства, рассказывая о своих делах всем и каждому, но подробности Гермиона предпочла не узнавать. Она продолжила слежку и, когда увидела, что после ужасной казни Макнейр собирается аппарировать, аппарировала сама к Дырявому котлу, пабу, служащему входом в Косую аллею.

Ей повезло, так как спустя секунду из-за угла показался сам Макнейр. Сделав вид, что у нее развязался шнурок, она пропустила его вперед, тот, не обращая на неё никакого внимания, зашел в паб. Стараясь не привлекать внимания, Гермиона зашла за ним, взяла себе тыквенного сока и устроилась за столиком в другом конце зала. Макнейр, взяв стакан какого-то пойла, стал медленно его потягивать, вид он имел более чем довольный. Когда спустя несколько минут подошли еще несколько мужчин, Гермиона незаметно направила на их столик подслушивающее заклинание. Применять чары против подслушивания те не стали, так как вовсе не скрывали своих планов и беседы. Как поняла Гермиона из разовора, они собирались после каждого удачного дела Макнейра, удачными они называли те, которые завершались смертным приговором. Пропустив несколько стаканчиков, мужчины вышли из паба в Косой переулок, а оттуда свернули в переулок, идущий параллельно Лютному.

Наложив на себя дезиллюминационные чары, которые в силу своей слабости не могли сделать её невидимой, но с успехом делали незаметной, Гермиона последовала за ними. Название переулка она не знала, но тот был узкий, грязный и затхлый, бывать здесь ей не доводилось. Высокие дома почти полностью закрывали небо. Людей было немного, а те, что все же встречались, как правило, кутались в темные мантии. Трое мужчин зашли в единственное здание, выглядевшее здесь роскошно. Изящная лестница со скульптурами вейл поднималась к большим черным дверям. Опасаясь, что ей не удастся проскользнуть незамеченной в здание, Гермиона спешно покинула переулок, стараясь не обращать внимания на взгляды, которые бросали на нее замечавшие ее прохожие.

Докупив кое-каких ингредиентов для зелий, остаток дня она посвятила зельеварению в доме Грюма, пока хозяин занимался с Гарри и Роном магией.

Был поздний вечер, когда она услышала скрип двери подвала. Тренировка закончилась, и ребята, радостные и усталые, пошли к выходу, сегодня они слишком задержались, чтобы оставаться на ужин. До дома их должен был доставить Сириус, Рон упросил родителей отпустить его пока пожить в гостях у Гарри. Закончив с зельями, Гермиона пошла в гостиную.

Налив себе огневиски, Аластор опустился в кресло напротив и сделал знак, призывающий ее начать рассказ.

— Здание, в котором скрылся Макнейр — известный публичный дом магического Лондона, защитные чары там не менее сильны, чем в Министерстве. А вот Тень-аллея, что ведет к нему, — прекрасное место, чтобы сделать наше дело, — подвел итог Аластор.

Оба замолчали, все детали предстоящего дела были уже согласованы и обсуждены. Минут двадцать спустя прибыл Кингсли.

— Извиняюсь за задержку, но было чертовски много работы! — Кингсли небрежно бросил синюю с фиолетовым орнаментом мантию на стол и устало опустился в кресло. — Сначала мы ничего не могли найти: расследование, заклинания — всё без толку. Когда хозяева устали следить за каждым действием авроров, я незаметно улизнул и переговорил с этим домовиком, Добби, вот уж удивительный случай! Мне впервые довелось встретить домовика, который пошел против хозяев!

— Просто у него обостренное чувство справедливости! — вступилась за домовика Гермиона. — надеюсь, Малфои ничего не узнали об этом? — нервно добавила она.

— Я стер ему память. Так будет лучше для него самого, не будет мучиться и не выдаст себя Малфоям случайно, он сразу начал себя избивать, как только рассказал мне про тайник. Так вот, самое интересное. Завтра газеты взорвутся сенсацией! Лорд Малфой держит у себя дома 14 запрещенных темных артефактов! 18 крайне нежелательных! Ему теперь грозит до 25 лет Азкабана, впрочем, учитывая его связи, будет здорово, если он вообще сядет. И да, среди всей этой темной гадости лежал дневник. Я переместил его в пещеру, о которой мы договорились, Аластор, — закончил он монолог.

Через полчаса они вернулись в дом Аластора. Процедура уничтожения крестражей стала обыденной, оставалось только найти подходящую пещеру.

— Я так понимаю, что следующий темный артефакт вы решили добывать без моей помощи? — осведомился Кингсли.

— Да! — Грюм был немногословен.

— Его будет достать проще? Или наоборот? — продолжал неспешно вопрошать Бруствер.

— Дело в том, Кингсли, что нам придется очень сильно нарушить закон. И если об этом станет известно, все мракоборцы откроют на Вас охоту, — объяснила Гермиона.

— Я стал мракоборцем именно для того, чтобы такие девочки, как ты, могли спокойно жить и не рисковать стать едой для нежити, — Бруствер с сомнением посмотрел на Гермиону — в тайну её личности он посвящен не был, однако то, что она не ребенок было понятно. — Это — защищать мир Англии — одна из целей моей жизни. И даже если для этого придется нарушить закон, — это значит, что я это сделаю, — в противовес Грюму, Кингсли говорил спокойно, но не менее уверенно.

Гермиона смотрела, как Аластор задумался, потягивая огневиски, именно он сейчас принимал решение за их маленькую команду. Он скептически посмотрел на Гермиону — несмотря на её успешные действия на кладбище Мраксов, именно её возможности ставили под сомнение успех миссии.

— Детали я обрисую тебе завтра, Кингсли. Когда следующая казнь Макнейра? — спросил он уже Гермиону.

— В среду, через пять дней.

— Значит, в среду мы идем на дело. Тебе бы лучше придумать алиби на этот день, Кингсли, — закончил Аластор.

Следующие несколько дней ушли на подготовку. Вместо оборотного зелья решили использовать маски наподобие тех, что были у Пожирателей смерти. Гермиона сварила несколько зелий: на случай неприятностей — кровевостанавливающее и бодрящее, а также увеличивающее сопротивление заклятиям и зелье удачи. Варить их Гермиона начала еще в начале лета, как только Грюм дал согласие на совместную деятельность. Потенциально, нынешнее мероприятие было опасней их сражения на кладбище Мраксов. Кроме того, Кингсли приобрел на черном рынке три мантии-невидимки. Запакованные в специальные коробки для того, чтобы магия не рассеялась раньше времени, они должны были дать минимум три часа невидимости. Так же они провели несколько многочасовых тренировок, в ходе которых взмок даже Кингсли, несмотря на прекрасную форму. Занятия с Гарри и Роном пока что отложили. Наконец, настал день, которого ждала и боялась Гермиона, ночь она провела почти без сна, несмотря на снотворное.

Встретившись рано утром, они отправились в заранее снятый номер совсем недалеко от Тень-аллеи. Затем Гермиона отправилась в паб Дырявый Котел, где, как они предполагали, встретится Макнейр с друзьями после казни. Как только он вошел, Гермиона оплатила счет и пошла в номер, где её ждали Кингсли и Грюм. Выждав десять минут, которые Макнейр и его друзья должны были потратить на алкоголь, они выпили зелье удачи. Гермиона, до этого напряженная, как пружина, почувствовала, что волнение понемногу её отпускает. Они вскрыли коробки с мантиями, набросили их на себя и дошли до угла Тень-аллеи и Косого переулка. Через несколько минут появился Макнейр, они дали ему и его друзьям пройти и пошли следом. Через сотню шагов, когда они уже приближались к притону, куда шел Макнейр, Гермиона, Грюм и Кингсли заняли свои места.

Два заклятия Stupefy и одно заклятие Imperius вылетели из под плащей невидимок одновременно. Друзья Макнейра упали лицом на булыжники, сам же Макнейр остановился, развернулся и направился к Косому переулку. Вплотную к нему, указывая на него палочкой из-под мантии, шел Грюм. Первая часть плана прошла успешно.

Они подходили к зданию Гринготтса. Гермиона сильно сжимала обе руки, ногти впивались в кожу и сердце учащенно билось. Как знаток зелий, она прекрасно понимала, что даже жидкая удача не всегда обеспечивает успех. Они миновали гоблина-привратника и вошли в холл. Макнейр потребовал отвести его к своему хранилищу, и они вместе с гоблином и невидимым Аластором уехали на тележке. Согласно плану, Аластор должен был подчинить гоблина заклинанием и заставить отвести их к хранилищу Лестрейнджей. Далее, он должен был попытаться снять сигнальные чары и заставить Макнейра войти в хранилище, и вызвать там Адово пламя. А потом вместе с гоблином вернуться назад. Самой сложной частью было снять сигнальные чары — уверенности в том, что это получится, никто не испытывал. Но даже если бы это не удалось — сейфы гоблинов всё равно должны были работать на вход, не давая грабителям выйти наружу.

Медленно тянулись секунды. Люди один за другим подходили к стойке за различными банковскими услугами. Гермиона прокралась за стойку, села в углу и стала ждать. Кингсли же пробрался в следующую за холлом залу, откуда велось наблюдение и контроль за банком, а также размещалась часть охраны. Спустя несколько минут раздалась тревога — низкий глухой звук, словно исходящий из камня, раздался по всему зданию. «Ты обязан помочь вору бежать!» — Гермиона мысленно вложила всю свою волю в этот приказ и, незаметно для других, направила Imperio на первого гоблина за стойкой.

Через несколько минут началась полная суматоха. Гоблины носились, кричали и дрались друг с другом. Часть из них пыталась остановить поимку преступников. Несмотря на то, что количество тех, кто препятствовал работе гоблинов по поимке постепенно возрастало благодаря Кинглси и Гермионе, которых пока не заметили, всё новые гоблины прибывали слишком быстро и подчинялись они строгим инструкциям, так что даже приказы более важных гоблинов, успевших попасть под заклятие подвластия, ими игнорировались. Тем не менее, возможность сделать всё по инструкциям, остановить все тележки и запустить поисковую группу они не реализовали, магическая защита банка также толком не была приведена в действие, гоблины просто не успели среагировать. С момента тревоги не прошло и нескольких минут. Пока Грюм поднимался на тележке к холлу, гоблины оттаскивали последних взбунтовавшихся и окружали место, где тележка должна была остановиться. В руках у них были ножи и металлические жезлы, при касании бьющие электричеством. Внимание гоблинов было полностью приковано к арке подземного туннеля, откуда они ожидали появление вора, чем сумели воспользоваться Гермиона и Кингсли, взяв под контроль еще несколько гоблинов. Команда, которую вложила Гермиона, была: «Как только вор покажется — отвлеките гоблинов». Наконец, тележка, дребезжа на полной скорости, показалась из-за поворота и почти моментально достигла толпы гоблинов, не включая тормозов, она слетела с железнодорожных путей и полетела сквозь толпу пытающихся увернуться стражей Гринготтса. В тоже время Кингсли выбросил порошок Перуанской тьмы, а Гермиона начала бить по гоблинам легкими взрывающими заклятиями, довершая переполох. Кингсли с помощью пары заклинаний вышиб дверь в банк, которую успели закрыть гоблины и они побежали на выход, одновременно накладывая на мантии-невидимки чары очистки от пыли, которая заполнила всё помещение и делала мантии более заметными. Друг друга они не видели и сейчас, в соответствии с планом, должны были бежать к Лютному переулку, оттуда до Рыночной улицы и, наконец, свернуть в Проходной тупик, где была одна из площадок для аппарации. На этой части магического Лондона почти везде были наложены антиаппарационные чары, чтобы защитить торговцев от воров. Надеясь, что с Грюмом и Кингсли все будет в порядке, Гермиона сосредоточилась на беге, стараясь не задевать прохожих. Около площадки было необычайно много народу: кто-то хотел разнюхать, что же случилось, а кто-то, наоборот, скрыться от пристального внимания авроров, которые могут устроить проверку в связи с шумихой. Стараясь задевать поменьше людей, Гермиона пробралась сквозь толпу и прыгнула на площадку. В последний момент кто-то схватил её за мантию-невидимку, но она тут уже аппарировала, и если кто и успел что-нибудь заметить, так это её юбку, маску и маленький рост. Через несколько аппараций по безлюдным местам, чтобы полностью сбить возможный след, Гермиона оказалась около дома Аластора, открыла калитку, прошла через заросший сад и вошла в дом. Грюм временно, а теперь, может, и навсегда, включил её в список разрешенных для магической охраны дома лиц. Через несколько минут пришел Патронус от Кингсли и сообщил, что с ним всё в порядке, и он, как мракоборец, выезжает на срочное дело по ограблению Гринготтса. Гермиона в ответ послала своего, передав, что Аластор пока не вернулся. Она села в гостиной и стала ждать. Было понятно, что со своей деревянной ногой Грюм не сможет прибыть так же быстро, как и они. Прошло почти полчаса, терпение стало её покидать, а тревога расти. Гермиона налила себе стакан виски и выпила до дна, закашлялась и поспешила что-нибудь съесть. Согласно плану, она должна была идти к себе и ждать дальнейших вестей и указаний от Кингсли.