Хервор (гет)

Скальд не понимал свою королеву. Это никогда не вызывало у него беспокойства, ведь для почитания Всеотца Вотана, он не должен был понимать его помыслы и знать тропы, которыми ходит первый из Асов.

Но все же его королева была странной, последняя из рода, будучи женщиной, взявшая титул конунга и избравшая римский короткий меч в качестве оружия. Клинок был добротным, пожалуй одним из самых старых среди трофеев, с серебряной рукоятью, которая идеально ложилась в руку.

Многим тогда не понравилась эта приверженность оружию врагов, Рим уже несколько зим к ряду отправлял к ним своих эмиссаров разной степени воинственности. Все они хотели двух вещей — водрузить на берегах Гета-Эльн храмы с крестообразными символами, похожими на руну Наутис, но имевшими совсем другое значение, и получить наконец доступ к залежам железных руд, которыми была богата здешняя земля.

На исходе четвертого месяца года, когда мир совершал очередной поворот, и рождалась новая кровь, каждый мог оспорить право конунга на первое место в круге. Эрик был другом Скальда еще с тех пор, когда оба их отца служили отцу королевы и они втроем, будучи детьми, прятались от родичей в окрестных лесах, пытаясь выследить легендарного тура.

С тех пор колесо сделало уже много оборотов, отец королевы умер, а Эрик так и не поклялся ей в верности. Вызов был брошен и почти желтые глаза Эрика с презрением смотрели на короткий меч в руках королевы, сам он тяжело опирался на одну из своих секир. Взгляд королевы, устремленный на вершину Акки, снежные шапки которой нестерпимо ярко блестели за спиной Эрика был спокоен. Скальд встал за ее спиной, готовый занять ее место, если так будет предначертано.

Противники медленно начали сходиться, и тут случилось то, что ни Скальд, ни ожидавшая зрелищной схватки толпа не могли предвидеть. В последний момент, когда до опасной близости секиры оставалось буквально пара шагов, королева резко ускорилась и прыгнула, и в быстром и высоком прыжке, на которые из-за малого веса способны только дети и женщины, ее короткий клинок вонзился в смертельную точку между шеей и ключицей. Эрик рухнул лицом в притоптанную грязь круга, скорее всего даже не поняв, что именно произошло.

На белых волосах королевы была кровь, а глаза все также смотрели на север, на Акку.

Теплая пора подходила к концу, а это означало одно — вскоре стоило ждать римских посланников с невыгодными торговыми предложениями и завуалированными угрозами. Уже второй год с тех пор, как начала править королева, они встречали делегатов на берегу Гета-Эльн, не давая двигаться глубже в долину, чтобы оценить высоту укреплений и численность войска.

Лодка с тремя посланниками в балахонах и пятью воинами медленно приближалась к берегу. Королева стояла почти у кромки воды и ее унизанная железными кольцами рука сжимала рукоять меча. В каждое из колец было вплавлено по древней римской монете, еще тех времен, когда люди, чьи профили копировали при чеканке действительно что-то значили. Однажды Скальд спросил зачем она носит эти кольца. Ответ королевы удивил его:

— Чтобы помнить во что превратились наши враги. Каким бы опасным не был Рим сейчас, когда-то они были способны на поистине божественную ярость.

Сегодняшний отряд возглавлял Густав, Скальд скривился, когда тот откинул балахон и в солнечном свете сверкнули голубые глаза и соломенные волосы. Густав был предателем, или как называли их римляне: обращенным.

Он не поклонился их королеве, а в его улыбке и висящей на шее исковерканной крестообразной руне действительно было что-то богомерзкое. Скальд подобрался, приготовившись слушать или сражаться, в зависимости от того, как повернется ситуация. Королева протянула Густаву руку, и ее тонкие чувствительные пальцы с силой сжали его предплечье, безошибочно находя все слабые места. Густав скривился и произнес:

— Церковь планирует новый поход на юг, дабы окончательно покорить земли черных варваров. Как и прежде нам нужны люди, которые несмотря на .. заблуждения в вере, умеют сражаться. Условия те же, поход будет длиться год и если твои люди покажут себя достойно, мы забудем о вашей проклятой земле еще на какое-то время.

Условия были привычными, Скальд мысленно вздохнул, во времена, когда правил отец королевы было то же самое, они отправляли воинов, корабли и провиант, чтобы больше никогда не получить ничего из этого назад. Взамен, церковь не строила храмы и не обращала их народ насильно. По сути они откупались малой кровью. К сожалению это не делало то, что они выбирали менее отвратительным.

Меж тем Густав наконец закончил свою речь и спросил:

— Что скажешь на мое предложение?

На мгновение что-то изменилось, и Скальд спиной почувствовал, как усилился ветер со склонов Акки за его спиной. Воздух словно стал тяжелее, а во рту появился привкус железа. Густав и еще один из одетых в балахоны посланников схватились с крест. Королева перенесла вес на правую ногу, вдавливая ее в песок и посмотрев прямо в глаза Густаву произнесла:

— Сегодня белые варвары скажут нет

Скальд и остальные отреагировали мгновенно, и вот, на берегу осталось лишь трое посланников и пять трупов. Люди Скальда уже деловито снимали с них мечи и доспехи, лишнего оружия не бывает, а этим ублюдкам все равно никогда не попасть в Вальгаллу.

Густава трясло, но при этом он еще как-то сохранял в себе силы стоять прямо. Визгливо рассмеявшись, он бросил:

— Рим не оставит это просто так, через полгода здесь будет десять кораблей и они сметут вас, неужели ты думаешь, что можешь нам что-то противопоставить? Ваш старый мир умирает и ты ничего не сможешь с этим сделать.

Ветер с севера усиливался, но даже несмотря на нарастающий гул, Скальд с легкостью расслышал ответ своей королевы:

— Такая смерть лучше агонии медленного угасания, разве ты не знаешь истории своих хозяев? — Ее голос был полон усталого презрения.

— Сегодня вы все здесь умрете и этого не изменить.

— Нет! — крик был внезапным и Скальд мгновенно развернулся на его звук. Один из посланников, тот, что не носил креста, упал на колени и сбросил капюшон.

Длинные черные волосы почти сливались по цвету с волнами Гета-Эльн, темные раскосые глаза южанки встретились с почти бесцветными глазами королевы. Она рассмеялась и обратилась к все еще трясущемуся Густаву:

— Обращаешь южных варваров? Я думала вы умеете только крестить их посмертно. Откуда она взялась? Говори, если хочешь еще подышать!

— Подарок епископа — отрывисто бросил Густав, — Хотел перепродать, но никто не берет, мерзкий характер.

— Неужели? — королева продолжала улыбаться. На мгновение в ее глазах мелькнула лукавая синева и она обратилась к девушке:

— Знаешь как держать меч?

Та помедлила с ответом лишь мгновение и кивнула:

— Я знаю с какого конца он вонзается в тело

Королева улыбнулась еще шире, и сделала то, чего много лет знавший ее Скальд точно не ожидал, — она бросила южанке меч и приказала:

— Убей его!

Римский клинок радостно сверкнул на солнце и оказался в загорелой руке, еще миг и Густав упал на колени, из раны текла почти черная кровь — удар меча пробил ему печень.

Скальд прикончил последнего из римлян и теперь методично вытирал сталь о его одежду.

Королева, внимательно наблюдавшая за южанкой спросила:

— Как твое имя?

Та с трудом переведя взгляд с трупа Густава посмотрела на королеву и ответила:

— Ирхам, госпожа, а твое?

Стихший ветер позволил Скальду услышать последние слова королевы особенно отчетливо:

— Посмотри на рукоять меча.

Серебро старой рукояти тускло блеснуло, позволив рассмотреть вытравленное на поверхности слово — Regina.