Уникальный фактор (джен)

Наш мир не один, их много. Вселенское множество. Мы научились перемещаться между мирами. Но перемещение строжайшим образом регулируется и контролируется.

Человек не единственный в своем роде. Каждый из нас одновременно существует в параллельных мирах, составляющих систему удивительную и устойчивую.

Но иногда возникает фактор, грозящий нарушить баланс тем, чтобы стать уникальным, но вместе с тем губительным...

Боевая группа аврората, согласно полученному приказу, прибыла на территорию Азкабана. Аврорская экипировка выглядела внушительно: неприметного цвета короткие плащи, поверх зачарованные кирасы, способные отразить пару-тройку убойных проклятий, высокие сапоги, которым не страшна раскаленная земля, а на головах — каски с забралами, похожие на магловские полицейские шлемы, только стекла у них были пропитаны особыми зельями, помогающими аврорам видеть в темноте и защищающими лица от опасных жидкостей.

Задание не вызывало опасений. Группе требовалось доставить в Визенгамот преступника, решившего пойти навстречу следствию, тем самым превратившегося в ценного свидетеля.

Его доставка должна была пройти в три этапа: сначала провести охраняемого мимо решетчатых камер наружу и, используя специальный портключ, переместиться на пустынный берег, затем аппарация к министерству, и последнее — шествие до зала суда. Командир группы не думал, что возможно нападение, но по опыту знал — возможно все что угодно, даже то, что не придет в голову, и поэтому был начеку.

— Гаррет Джереми Поттер, на выход!

Конвоируемый выглядел довольно жалко, а кираса, которую на него надели на всякий случай, вообще делала его доходягой по сравнению с крепкими и рослыми аврорами. Круглые старомодные очки также не добавляли ему мужественности. Но старший аврор не обольщался — знал, на что этот «доходяга» способен. Свидетель, несмотря на внешнюю изможденность, словно подтверждая мысли аврора, очень резво отбил острый камень, запущенный одним из заключенных, и, мало того, подскочив, едва не придушил нападающего прямо сквозь решетку, в которую азкабанец имел неосторожность вцепиться, выкрикивая проклятья. Авроры оторвали Гаррета от жертвы и, обхватив с двух сторон, резво припустили на выход, еще плотнее взяв в «коробочку».

— Пошевеливаемся! — зычным окриком поторопил своих командир.

Группа благополучно прибыла в министерство, но когда команда оказалась в окружении встречающих авроров и готова была спокойно вздохнуть, случилось нападение. Откуда-то сверху ударил зеленый луч, мгновенно упокоив Гаррета, а на охранников упало огромное полотнище с изображением министра. Пока стражи порядка разрывали ткань, чтобы выбраться, с балкона третьего яруса слевитировал человек, как две капли воды похожий на убитого, в длиннополой мантии, какие обычно носят невыразимцы. Он бросился к выходу, по пути играючи обездвижив оставшихся охранников, и благополучно скрылся. Поймать его аврорам не удалось.

Тем не менее для убийцы все оказалось не так радужно. Вырвавшись наружу, он попытался аппарировать, но оказался под мощным куполом, который не только глушил аппарацию, но сильно замедлял движения. Бегущий оказался будто в густом киселе, но даже в таком положении отчаянно сопротивлялся и едва не вырвался. В последний момент человеку в такой же длинной мантии удалось его обездвижить и застегнуть антимагические браслеты. Дополнительно он влил в рот убойную дозу снотворного зелья, мгновенно отправившего пойманного в глубокий сон.

— Силен, — пробормотал человек. — Переварит новую дозу силы, поле уже не подействует. Но, думаю, этот раз — последний и окончательный. Что же ты за чудовище такое? — сокрушенно покачал он головой. — Единственное, что меня успокаивает, что твоя мать об этом никогда не узнает.

Человек забрал у обездвиженного надетую на шею цепочку с прибором, похожим на хроноворот, только вместо песочных часов внутри колец была сфера, окутанная дымкой, и положил в карман. Затем на точно таком же, но уже на своей шее, сделал нужное количество оборотов, схватил пленника за шиворот и вдавил кристалл-кнопку на одном из колец «хроноворота». Их окутало голубоватое сияние, и они исчезли за мгновение до того, как на улицу выскочили авроры.

Парочка появилась на площадке внутри пентаграммы и оказалась под прицелом волшебных палочек невыразимцев.

— Добегался, голубчик, — склонился над спящим пожилой худощавый человек с короткими седыми волосами и военной выправкой. — В камеру его. Суд через три часа, оповестите всех причастных.

* * *

Заключенный не выглядел подавленным или потеряным. Наоборот, был бодр и не сидел на одном месте. Он, разминая конечности, походил по камере, затем сделал несколько легких упражнений и поборолся с тенью. Пытался сотворить заклинание, но ничего не вышло — волшебство тут же загасилось антимагическим полем. Хотя мелкие светлячки из пальцев выпустить у него получилось, и некоторое время он забавлялся, гоняя их по камере.

К решетчатому окошку подошел человек в черном. Ничего не говоря, он просто стоял и наблюдал.

Первым не выдержал тот, что был в камере:

— Доволен?

— Нет.

— Тогда, наверное, — прозвучало ехидно, — ты хочешь сказать, что тебе жаль?

— Тебя? Нет.

— Ее тоже не жаль? Ах да, — губы растянулись в широкую двусмысленную ухмылку, — ты ведь уже утешился в объятьях другой.

— Я сделал все, что мог.

— Тогда зачем ты здесь? — веселая бравада пропала, и лицо исказилось злобой.

— Попрощаться.

— Так прощайся и проваливай! — дверь с окошком изнутри сотряс удар.

— Прощай, — бесстрастно произнес человек в черном и направился к выходу, но пройдя несколько шагов, остановился и бросил через плечо: — Мне жаль того малыша, которого любила твоя мать.

— Какая мелодрама, — насмешничал голос за спиной, — сейчас расплачусь...

...Обвиняемый сидел в каменном кресле, прикованный цепями. Вокруг постепенно наливалась светом пентаграмма, в ключевых точках которой находились магические кристаллы. Вперед вышел обвинитель:

— Гарольд Джейсон Поттер, народы вселенского множества признали вас виновным в ста двадцати восьми убийствах первой степени тяжести, а также несанкционированном перемещении по системе параллельных миров посредством незаконного квантово-магического туннеля. За эти преступления вы приговорены к пожизненному заключению в исправительной колонии в системе Азкабан. Да смилостивится над вами Великий Мерлин. Вам дается последнее слово.

Гарольд обвел присутствующих снисходительным взглядом и раздельно произнес:

— Как я мог убить самого себя сто двадцать восемь раз? Я всего лишь освобождал сосуды и поглощал энергию, становясь сильнее, быстрее и умнее, — он оскалился сумасшедшей улыбкой: — Это судьба! Поймите! Мне суждено стать единственным!

Присутствующие запереглядывались и покачали головами, резонно решив, что перед ними безумец.

Среди гражданских наблюдателей находилась красивая и эффектная рыжеволосая молодая женщина. Она иногда украдкой смотрела по сторонам, но большую часть внимания уделяла осужденному. Когда он закончил говорить, рыжеволосая красавица случайно уронила платок, в котором, как потом выяснилось, был пакетик с порошком мгновенной тьмы, обладающим вдобавок парализующим эффектом. Смесь была чисто алхимической, поэтому ее не смогли при проверке определить магические сканеры, и была настолько эффективной, что даже моментально включившееся аварийное освещение оказалось бесполезным.

Прежде чем наступить на пакет, женщина пристально посмотрела на Гарольда, чуть вытянула губы, намекая на поцелуй, и подмигнула. В ответ получила понимающую ухмылку. Спустя несколько минут, когда тьма рассеялась, Гарольда на месте не было, а девушка, как и все остальные, лежала на полу, искусно изображая обморок.

Но самое досадное, что успела сработать пентаграмма, только вот кристаллы оказались совсем не в тех местах, где были изначально. Стражам оставалось скрежетать зубами и срочно звать колдомедиков, так как некоторые из них получили серьезные ранения. У наиболее пострадавшего пропала палочка. Радовало одно — это знание, в какой мир отправился убийца...

— С добрым утром!

Вошедший в столовую Гарри потрепал волосы Джеймса, с энтузиазмом уплетающего кашу, и, наклонившись, поцеловал макушку Ала, которого кормила с ложечки Джинни. Попытался одарить поцелуем и ее, но Джинни со смехом увернулась:

— Не мешай, Гарри! У нас важное дело, мы наконец-то согласились на овсянку.

— Отличная новость! — усевшись и пододвигая к себе тарелку, улыбнулся Гарри. — Теперь наш Альбус Северус истинный англичанин. Бабушка будет в восторге. Вы в Нору?

— Да. Проводишь?

— Конечно.

Через некоторое время, вытирая мордашку Ала, Джинни вдруг спросила:

— Гарри, ты с Гермионой давно говорил?

— Вчера перекинулся парой слов в министерстве. А нормально общался, — Гарри призадумался, — две недели назад, получается, на дне рождения, как и ты. А что?

— Да так, интересно просто. Она изменилась.

— Я ничего такого не заметил, но Гермиона стала гораздо веселее.

— Вот, — Джинни выразительно посмотрела на Гарри, — а говоришь, не заметил. После того как рассталась с Роном, Гермиона долго была сама не своя. А тут раз — и повеселела. Я подумала, может, ты в курсе. Я ее такой счастливой еще не видела.

Гарри снова задумался. Он прекрасно знал, что происходило с подругой, пытался по мере возможности поддержать и очень за нее переживал, а когда она перешла в другой отдел, занявшись какими-то исследованиями, и буквально ожила за считаные дни, искренне за нее порадовался. Но сильно с расспросами не лез, зная, что Гермиона расскажет о себе только тогда, когда посчитает нужным. Она вообще не любила распространяться о личной жизни. Как, собственно, и Гарри, в этом они были очень похожи. Тем более у него и своих забот на работе хватало, чтобы еще наседать на других.

— Ей нравится, чем она сейчас занимается. Новая обстановка пошла ей на пользу, — сделал вывод Гарри.

— Что за обстановка такая, — проворчала Джинни, — в которой бледные мышки внезапно превращаются в нормальных женщин? — поймав озадаченный взгляд Гарри, пожала плечами: — Гермиона и правда похорошела. Может, влюбилась. Я просто за нее, глупую, беспокоюсь. Она же не говорит ничего. Вдруг проходимец какой.

— Гермиона — глупая? А ты точно ее имеешь в виду?

— Я не про книжки, Гарри. Я, конечно, люблю своего брата, но Гермионе с ним было скучно. С ее стороны считаю глупостью терпеть столько лет их идиотские отношения.

Гарри был согласен с Джинни, но промолчал, дав себе зарок на всякий случай за подругой понаблюдать.

— Ладно, время идет. Собираемся?

— Потом сразу в министерство?

— Да. Кстати, у нас новость, — оживился Гарри, — скоро наши мантии поменяют окраску.

— И чем заменят благородный малиновый цвет? — издала смешок Джинни, подхватывая Ала на руки. Малыш схватил маму за волосы и расплылся в счастливой улыбке, за что получил поцелуй в щечку, правда, лишился маминых волос в кулачке. Но он не расстроился, переключившись на красивую заколку.

— Точно не знаю, но что-то неброское. Начальство склоняется к темно-синему или серому. И снаряжение добавится. В общем, идем в ногу со временем.

* * *

Гарри оглядел свою команду и удовлетворенно кивнул. Проверка показала, что все авроры в полной готовности и экипированы как полагается: ничего не болталось, у всех нужный запас зелий и артефактов, в том числе экстренные портключи в Мунго. Под мантиями зачарованные нагрудники из драконьей кожи, способные выдержать одно убойное проклятье или несколько мелких.

Гарри и его людям нужно было добраться до Азкабана и со всеми предосторожностями доставить заключенного, решившего пойти на сотрудничество со следствием, в зал Визенгамота. Таким образом преступник превращался в ценного свидетеля и нуждался в охране.

Переправка свидетеля предполагала несколько этапов. Сначала группа на метлах должна добраться до тюрьмы, затем так же на метлах вместе со свидетелем долететь до берега, а там специальным порталом переместиться в министерство, и последнее — дойти всем до зала суда.

Сложности в задании Гарри не видел и не думал, что будет нападение, но с самого детства полная опасности жизнь и опыт, наработанный в аврорате, научили его не терять бдительности в любой ситуации и даже самые безобидные поручения воспринимать со всей серьезностью.

Свидетель выглядел достаточно жалко. Все время вздрагивал, прятал голову, закрывая руками, и даже не попытался уклониться от мелкого камешка, брошенного через решетку одним из заключенных. Камень легко отбил Гарри, выставив невербальный Протего, и на всякий случай поторопил своих:

— Пошевеливаемся, парни!

Путешествие прошло без эксцессов, но в министерстве Гарри почувствовал неладное. Интуиция завопила во всю мощь, и он чудом увернулся от зеленого луча, пущенного сверху.

— Назад! Щиты! — заорал Гарри.

Вовремя. Пройди они вперед — и полотнище с изображением министра накрыло бы их с головой. Одна двойка потащила свидетеля к ближайшему коридорному ответвлению, другая — их прикрывала, а Гарри и остальные из команды занялись нападающим, который прямо-таки виртуозно слевитировал с балкона третьего яруса. Тот, впрочем, и не стремился догнать охранников, а сосредоточился исключительно на Поттере. У Гарри появилось подозрение, что целью изначально являлся не старичок Талбот, выторговавший себе свободу в обмен на свидетельские показания, а именно он, Гарри Поттер. Слишком целенаправленно его загоняли в угол, безжалостно отсекая сослуживцев.

Незнакомец был невероятно ловок, очень быстр и силен магически — заклинания выходили донельзя мощными. Тем не менее численное преимущество давало о себе знать, и он решил отступить, рванув на выход. Гарри бросился следом. На краю сознания забрезжила мысль, что по скорости он почти не уступает неизвестному преступнику, но Гарри пока от нее отмахнулся, посчитав, что сейчас надо думать о поимке, а со странностями он разберется потом.

Уже потом Гарри понял, что неизвестный специально выбрал самый простой путь наружу, и на улицах, словно дразня, иногда останавливался, чтобы Гарри не терял его из виду, заманивая тем самым дальше в переулки магловского Лондона.

Авроры давным-давно отстали, не в силах развить такую же бешеную скорость, и Гарри остался с непонятным человеком один на один.

Убегающий вдруг преобразился и, развернувшись, стремительно атаковал. Это было что-то безумное. Гарри только диву давался, насколько они оба ненормально прыткие и подвижные. Но противостояние осложнялось для Гарри тем, что, в отличие от незнакомца, он не стремился его убить. Оставалось только тянуть время и ждать подкрепления.

Противника, видно, шустрая цель начала раздражать, и он внезапно откинул капюшон. Гарри впал в кратковременный ступор, чем и воспользовался незнакомец: отбросил его сильным Депульсо на чугунный забор и оплел узорчатыми трубками, как лианами.

— Ай-яй-яй, — покачал человек головой, — нехорошо пользоваться чужой силой. Но ничего, скоро она будет моей.

— О чем ты? — спросил ошарашенный Гарри. — И кто ты такой? Для чего тебе Оборотное?

— Как много вопросов, — страдальчески закатил глаза человек в очках. — Но так и быть, отвечу. Я — это ты, — но он тут же замахал руками: — О нет, ответ неверный! Наоборот, ты — это я! И все остальные — это тоже был я. И Сила — моя! А ты, получается, наглый воришка.

— Что за чушь?!

Гарри изо всех пытался вырваться из удерживающих его прутьев забора, но получалось плохо. Забор скрипел и дрожал, но не хотел отпускать свою жертву.

— Какой ты недоверчивый, — снова покачал головой человек, имеющий ту же внешность, что и Гарри. — Разве ты не заметил, что стал гораздо сильнее? Вижу, что заметил. А впрочем, ты меня утомил, пора вернуть то, что тебе не принадлежит. Прощай. Скучать, как ты понимаешь, не буду.

И поднял палочку.

Гарри нечеловеческим усилием вырвался из чугунного плена, но увернуться от смертельного проклятья не успевал. На его счастье, в последний момент на пути зеленого луча возник легковой автомобиль. Затем автомобиль — хорошо, что пустой, — рухнул на землю, развалившись на части.

Гарри настороженно огляделся, но ни двойника, ни того, кто бросил машину, не увидел.

Спустя три минуты прибыли авроры.

— Спасибо, парни, — искренне поблагодарил Гарри, — вы спасли меня от Авады.

Авроры, обменявшись быстрыми взглядами, вразнобой ответили:

— Но мы только появились.

— Просто не успели бы.

— Вы бежали быстрее гиппогрифов...

Загадок добавилось, и они требовали ответа, но прямо сейчас необходимо было срочно устранить последствия стычки: подтереть память маглам, собрать улики, восстановить забор и разобраться с автомобилем. Гарри включился в работу и отдал команду вызвать обливиаторов.

Чуть позже, отчитываясь перед начальством, Гарри подробно рассказал о случившемся. Но повинуясь интуиции или же потакая непонятному желанию разобраться сначала самостоятельно, умолчал о словах незнакомца про украденную Силу и о том, что тот его копия.

Мысль об Оборотном зелье отклика в душе никак не находила, и предчувствия твердили, что все не так просто...

Одно заклинание за другим, одна связка заклятий, затем — другая, уклонение и перекат, и снова лучи заклинаний...

Смахнув пот со лба, Гарри убрал палочку в кобуру на поясе.

Еще год назад после такой тренировки он чувствовал смертельную усталость и еле доползал до душа из подвала, который превратил в тренировочный зал. Но теперь сил было хоть отбавляй, и он, наверное, мог так скакать до самого вечера. Конечно, Гарри и раньше замечал, что гораздо выносливее своих товарищей, только списывал это на постоянные тренировки, да и не встречался ему еще никто, с кем бы он мог сражаться на подобных скоростях. Это пугало, так как Гарри не понимал причины такого стремительного скачка, и поэтому ожидал неизбежной расплаты. Выдумав ложную причину, он даже пошел к специалистам в аврорате, чтобы они проверили его на воздействие зелий и проклятий. Но все было нормально.

Из головы не выходили слова неизвестного о заимствованной силе. По мнению Гарри, они звучали полным бредом. Только опять же — откуда возросшая реакция и прямо-таки ненормальная интуиция?

— Гарри? — в зал заглянула Джинни. — Не думала, что ты так рано.

— Я ненадолго, скоро на дежурство.

Джинни забеспокоилась:

— Что случилось? У тебя должны быть два дня выходных.

— Теренс и Хью в Мунго, да и остальным досталось.

— Мерлин! Как они?

— Уже хорошо. Выкарабкаются.

— Как это произошло?

Искренняя забота жены подействовала на взбудораженного Гарри так успокаивающе, что он решил поделиться, но не открывая всей правды:

— Неизвестно, кто это был. Он напал прямо в министерстве и смог справиться с целой группой авроров. Раскидывал нас, как щенят. Так что у нас сейчас повышенная готовность, — и преувеличенно бодро добавил: — Но мы справимся, не переживай.

Внимательно посмотрев на Гарри, проницательная Джинни покачала головой:

— Гарри, я слишком хорошо знаю этот твой взгляд. Мне кажется, ты недоговариваешь и знаешь или догадываешься, кто это был.

И Гарри сдался. На самом деле он редко рассказывал о работе, не желая беспокоить Джинни, но этот случай выбивался из череды остальных и мог быть угрозой его семье. Не утаив деталей, в подробностях описал случившееся.

— Понимаешь, — в волнении Гарри начал ходить из угла в угол, — я его чувствовал, мог предугадать его действия. Не всегда успевал, но был почти такой же быстрый и сильный! Мордред! Я даже с забором справился голыми руками, без магии!

Джинни хотела что-то спросить, но Гарри предупреждающе ответил:

— Я проверился и на проклятья, и на зелья. Чисто!

— Ты уверен, что это не Оборотка?

— Я ни в чем не уверен, — Гарри раздосадованно дернул головой, — может, мне вообще почудилось. Только как объяснить эту странную связь и мою силу?

— Я не знаю, Гарри. Может, пройти обследование в Мунго? Или попросить помощи в Хогвартсе. В любом случае я с тобой и помогу, чем смогу, — твердо сказала Джинни. — Что ты собираешься делать?

— Для начала отправить вас в Нору.

— Но мальчики и так сегодня там до вечера.

Гарри подошел к Джинни и взял за руки:

— Я чувствую, что все гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд. Хочу, чтобы вы оставались в Норе, пока я со всем не разберусь.

— Я умею держать палочку, Гарри! — возразила Джинни. — И что нам может угрожать дома?

— Пожалуйста, Джинни. Мне будет спокойнее, если вы будете не одни. Тем более там Джордж и Рон.

Тон Гарри был настолько серьезный, что весь запал Джинни пропал.

— Хорошо, — скрепя сердце согласилась она, — я соберу вещи, и мы будем у родителей столько, сколько нужно. Только и ты будь осторожен, — обняв, она уткнулась ему в шею и сокрушенно пробормотала: — Мерлин, кому я это говорю.

Гарри обнял ее в ответ и тихонько засмеялся:

— Все будет хорошо. Вот увидишь.

Гарри собирался проводить Джинни до Норы, но его Патронусом срочно вызвали в аврорат, и он ушел, предварительно взяв с Джинни обещание не задерживаться и дать знать, когда она будет на месте.

Джинни поступила так, как и обещала. Через полчаса, перехватив поудобнее сумку, взяла летучий порох и собиралась назвать адрес, но в последний момент вспомнила о любимом паровозе Джеймса и решила вернуться в детскую, чтобы положить в сумку несколько игрушек.

Но до комнаты мальчиков она не дошла, привлеченная непонятной возней, доносящейся из супружеской спальни. Положив сумку и вытащив палочку, осторожно заглянула в комнату. Увидев, кто там, успокоилась:

— Гарри? Ты вернулся?

Гарри как раз надевал запасную аврорскую мантию. Крутанувшись перед ростовым зеркалом, поправил отвороты и сказал:

— Как думаешь, милая, — он повернулся к Джинни, — может, стоит предложить аврорату поменять цвет мантий? Полная же безвкусица!

— Ты не Гарри, — Джинни вскинула палочку. — Кто ты и как здесь оказался?

— Какая разница? — пожав плечами, ухмыльнулся Не-Гарри. — Ведь он — это я. Жаль, немного не успел.

— Что не успел? — спросила Джинни и тут же кинула Ступефай и следом Инканцеро.

— Какая прыткая! — оскалился Гарольд, ловко отбивая оба заклятья невербально и без палочки. — Прямо как моя Джил. У меня с копией неоконченное дело, знаешь ли.

— Гарри тебе не по зубам. И не такие пытались его убить.

Джинни, понимая, что гость с ней просто играет, лихорадочно соображала, как бы отправить Патронус Гарри и самой вырваться из дома, так как, уворачиваясь от рикошета, ей пришлось отступить вглубь комнаты.

— Он выигрывал, — со значением произнес Гарольд и в подтверждение поднял вверх указательный палец, — потому что пользовался моей силой. Согласись, за последний год он здорово изменился.

— Неправда! — разозлилась Джинни. — Он побеждал ублюдков, когда был еще ребенком!

— Ребенком! — повторяя, хохотнул Гарольд. — Дохлые у вас злодеи, раз их может победить ребенок!

Сосредоточившись, Джинни отвлекла его новым Ступефаем, а потом выплеснула самый мощный Летучемышиный сглаз. И как только Гарольд на него отвлекся, ринулась прочь из спальни.

— Я знаю это заклинание! — весело прокричал Гарольд ей вслед, двумя взмахами сметая наколдованных мышей и бросаясь в погоню. — Куда ты, милая? Я ведь хотел одолжить твою палочку, — и с обидой пожаловался: — Мою сломала машина, и ты должна мне помочь!

— Обойдешься! — сквозь зубы рыкнула Джинни и, плюнув на все, бросила Бомбарду.

— Горячая штучка, — восхищенно поцокал языком Гарольд, одной рукой сотворив Протего. Потом с интересом посмотрел на свои ладони: — И зачем мне палочка? Я и так хорош.

Но преследование продолжил.

Джинни выскочила на крыльцо и аппарировала к Норе. И, почувствовав тяжесть чужого тела, мысленно взвыла: «Дура! Надо было к министерству!»

За нее успел уцепиться Гарольд.

— Что же ты такая непослушная? — недовольно сказал он и коротким ударом кулака отправил Джинни в беспамятство. — А палочку я все же заберу.

Из дома выбежали люди. Гарольд страдальчески закатил глаза:

— Прыткие рыжики, но с вами объясняться мне недосуг.

Гарольд исчез.

— Джинни! Энервейт! Джинни, кто это сделал? Я видел Гарри.

Джинни разлепила веки: над ней склонился Рон, рядом были Джордж и отец. Голова шла кругом, и сильно тошнило.

— Это, — с трудом прохрипела Джинни и хотела сказать «не Гарри» и «надо предупредить остальных», но от вспышки дикой боли в бедре вновь потеряла сознание, напоследок шепотом позвав: — Гарри...

— Да у нее кровь! Ее расщепило!

— Срочно в Мунго!

Джордж подхватил сестру на руки и аппарировал. А Рон растерянно переглянулся с отцом:

— Гарри сошел с ума?

Затем, спохватившись, они тоже поспешили в больницу.

* * *

Гарри не сразу понял, что это вовсе не его чувство. Ему, конечно, не нравился едущий с ним в лифте тучный чиновник, источающий запах пота, но не до такой степени, чтобы испытывать сильное раздражение, переходящее в злость.

Джинни!

Яркие отголоски чужих чувств замелькали калейдоскопом: предвкушение, азарт, недовольство, ненормальное веселье, опять злость.

С нетерпением дождавшись открытия створок, Гарри бросился к ближайшему камину. Сердце сжалось от страха за любимого человека, и вместе с тем загорался гнев на непонятного двойника. Но дома он застал только тишину и разгромленную прихожую. Расположение обломков подсказало наметанному взгляду аврора, что заклинание бросили со стороны выхода, значит — аппарация. Остаточный след подсказал направление, и у Гарри появилась надежда, что все в порядке, но у Норы он встретил не жену под защитой родственников, а нацеленные в его сторону палочки братьев Уизли. Аврорская выучка и боевой настрой заставили Гарри вскинуть свою.

— Рон, что с Джинни?

— А то ты не знаешь! Отдай палочку, Гарри.

— Да объясни, наконец, что случилось!

— Нет, это ты объясни, — распалялся Рон, — почему ты на нее напал!

— Это был не я!

— Мы сами видели, и Джинни успела подтвердить!

— Погоди, Рон, — вмешался Джордж и обратился к Гарри, — мы знаем, что мы тебе не противники, Гарри, поэтому если хочешь поговорить, то отдай палочку. И нам надо будет проверить тебя на проклятья и зелья.

Своя это была злость или чужая, но Гарри тоже начал закипать. Он уже проверился на воздействия, но ведь не поверят! И что значит «успела»? Неужели трудно рассказать про Джинни? Но Гарри постарался унять свой гнев и произнес как можно спокойнее:

— Ладно. Скажите, где моя жена, и я отдам палочку.

— А вдруг ты захочешь ей навредить? — Рон успокаиваться и не думал — вид раненой сестры до сих пор стоял перед глазами.

— Что ты несешь? Говорю же, это был не я!

— Возможно, но нам надо убедиться.

Гнев был взят под жесткий контроль: Гарри нужна была информация, помощь, чтобы разобраться в ненормальной ситуации, да и бегать от своих он не хотел.

— Хорошо, — Гарри нехотя протянул палочку рукоятью вперед.

Вероятно, это было ошибкой: опасаясь Гарри и довольно профессионально блокируя его с двух сторон, чтобы лишить маневра, Рон с Джорджем, на свою беду, остались уязвимыми сзади. Поэтому, когда они подошли, Гарри просто ничего не успел сделать. Внезапно возникший за спиной Рона человек в сплошной черной мантии с накинутым капюшоном стремительным движением огрел братьев Уизли Ступефаем, а в Гарри плеснул неизвестной жидкостью прямо в лицо...

...Очнулся Гарри сидящим за столом в незнакомой комнате. Особым уютом она не отличалась и не походила на чье-то жилище. Но вид имела вполне опрятный. Связан Гарри не был, но двигаться все равно не мог. Хотя общее самочувствие было, на удивление, неплохим, а настроение — относительно приемлемым.

Но разве он не должен злиться? Его же обездвижили и переместили Мордред знает куда!

Ну конечно — зелье!

— Умиротворяющий бальзам и цепенящая настойка. Последствия последней исчезнут где-то минут через пять.

Гарри поднял голову. Напротив за другим концом стола сидел тот человек в черной мантии с капюшоном. Пытался разглядеть лицо, но не преуспел — взгляд никак не мог поймать черты и все время соскальзывал.

— Легилименция? — сипло спросил Гарри.

— Нет, — хмыкнул собеседник, — но много ума не надо, чтобы понять, о чем вы думаете. Ваша мимика достаточно выразительна.

По телу побежали мурашки, внезапно пересохшим горлом Гарри выдавил:

— Вы кто?

— Служащий ТМА — Тайное мультивселенское агентство, отдел по незаконным перемещениям. Как вы себя чувствуете? Готовы вести разговор?

Гарри выдохнул. Почудится же.

— Первый раз слышу о таком. Звучит бредово. И с чего вы взяли, что я буду с вами говорить? Вы на меня напали.

— Я спас вас от Авады, бросив навстречу автомобиль.

— Вот как? Спасибо. Еще есть аргументы?

— Пока братья Уизли отвлекали вас разговором, их отец вызывал авроров. Вы хотели бы бездарно терять время на проверку и доказывать, что не сошли с ума и не нападали на свою жену? Кстати, она в Мунго, но жизнь вне опасности, и на днях ее выпустят.

Испытывая невероятное облегчение, Гарри требовательно сказал:

— Мне надо ее увидеть!

— И сразу попадете в руки своих сослуживцев и окажетесь в антимагических наручниках в камере предварительного заключения. Объяснить почему?

Вопрос прозвучал так насмешливо, что Гарри опять испытал дежавю. Тряхнул головой и выплюнул:

— Двойник? Что он еще натворил?

— Он самый. До того, как пришел в ваш дом, успел напасть на Олливандера, требуя самую сильную палочку.

— Да чтоб ему! Олливандер пострадал?

— Не сильно. Удивительно, но он смог выманить его за дверь, затем окружить свой магазин защитными чарами.

— Последствия войны, — невесело усмехнулся Гарри, — после Пожирателей он чего там только не накрутил.

— Пожирателей?

— Вы о них не знаете? В общем, были такие террористы.

— Понятно. Так вы готовы меня выслушать?

Кожу начало покалывать, давая знать, что телу возвращается подвижность, и Гарри почувствовал себя гораздо увереннее:

— Ладно. Рассказывайте, что за агентство такое, зачем вам я и кто этот гаденыш с моим лицом. Я так понимаю, вы здесь из-за него? И полномочия свои подтвердите, должно же у вас что-то быть для подобных случаев.

— Приятно иметь дело с умным человеком, — кивнул незнакомец в черном, выкладывая на стол круглый жетон.

Жетон был похож на аврорский значок: такого же размера, с той же стилизованной буквой «М» и волшебной палочкой посередине, разве что картинку дополняла руна, обозначающая, если Гарри не ошибался, то ли бесконечность, то ли множество, то ли то и другое вместе.

— Задача агенства, — продолжил незнакомец, — отслеживать незаконные перемещения между мирами и ловить всех тех, кто старается избежать правосудия или вмешивается в дела других вселенных. Наш противник — выходец из вселенной Альфа, не отягощенный моралью весьма прыткий молодой человек по имени Гарольд Джейсон Поттер...

Гарри слушал внимательно, и хотя ему несколько раз хотелось послать рассказчика к Мордреду, потому что все это звучало до невозможности дико, он все же каждый раз брал себя в руки и по профессиональной привычке начал задавать уточняющие вопросы. После одного из них сотрудник ТМА уважительно произнес:

— Вы — молодец, быстро пришли в себя. Я, признаться, ожидал от вас несколько другой реакции.

Гарри коротко засмеялся:

— Наглости, высокомерия и скудоумия?

— Высокомерия, пожалуй, да, — согласился человек, — ни один из ваших двойников скромностью не отличался. Но скудоумия? С чего вы взяли?

— Да так, вы напомнили мне одного человека, — хмыкнул Гарри, — фамилия Поттер для него была сродни ругательству.

— У меня она, в общем-то, тоже не вызывает положительных эмоций, но не могу не признать ум Поттеров. Среди них были и ученые. Они все отличались сообразительностью, и Гарольд в особенности.

— Это просто поразительно, — Гарри потер виски.

— Что вы имеете в виду?

— Да все! Ваш голос, интонации, манера говорить... — Гарри окинул взглядом человека в черном: — Как вас зовут?

— Согласно правилам, во избежание возможных недоразумений я не имею права в других мирах называть свое имя и демонстрировать внешность непосвященным. Вы являетесь именно таковым. Возможно, пока. Можете звать меня Смит или мистер Икс.

— У нас почти каждый невыразимец так себя называет, — фыркнул Гарри. — Может, у вас есть хотя бы кличка, в смысле, оперативный псевдоним?

Человек пожал плечами:

— На псевдоним запрета не было — Профессор.

— Что? — Гарри от неожиданности закашлялся. — Профессор? Вы преподавали в Хогвартсе?

— Мерлин упаси от подобной участи. Никогда не имел желания учить уму-разуму несмышленых малолеток. Но заниматься с новобранцами агентства время от времени приходится. И к моей великой радости, это вполне взрослые разумные люди. Впрочем, другие к нам не попадают.

— Ясно.

— Гарри, — довольно доброжелательно сказал Профессор, — я не тот человек, с которым вы меня ассоциируете. Видимо, вы давно его не встречали.

Гарри помрачнел:

— И не встречу. Он пропал и считается мертвым.

— О, извините. Давайте я продолжу.

— Конечно, — ответил Гарри и не удержался от улыбки, — Профессор.

Все, что в конце концов поведал ему Профессор, не укладывалось у Гарри в голове. Вернее, в голове-то как раз укладывалось идеально, и он был потрясен, насколько его разум быстро разложил все по полочкам и подогнал новые факты под случившиеся события, но вот сердцем принять такое оказалось нелегко.

Гарри покачал головой:

— Неприятно знать, что твоя копия превратилась в монстра.

— Если это вас хоть немного утешит, могу сказать, что изначально мотив Гарольда имел благую цель.

Гарри скривился:

— Какая цель может оправдать убийства?

— Он хотел спасти пораженную проклятьем мать, Гарри, но в поисках средств доверился не тому человеку.

— Доверился не тому человеку... — задумчиво повторил Гарри. — Звучит очень знакомо. Это, случайно, не Волдеморт?

— Кто?

— Волдеморт, или Риддл.

— Верно. Томас Риддл, одержимый могуществом волшебник. Он, кстати, первый обратил внимание на эффект двойников, случайно убив во время миссии свою копию. К счастью, его удалось вовремя обезвредить, но заронить идею вседозволенности и превосходства в юный ум он успел. Гарольд себе и татуировку под сердцем выбил в виде руны, обозначающей божественность. Выходит, в чем-то история повторяется...

— Ни черта она не повторяется! Риддл убил мою семью и несколько лет охотился за мной, когда я был еще ребенком!

— Прошу прощения, Гарри, мне не хотелось вызвать вашу злость.

— Да не злюсь я, — отмахнулся Гарри, — просто мысль чудовищная: я, Волдеморт — и вдруг вместе.

— В большинстве миров ваши двойники сосуществовали вполне мирно.

— Правда? — заинтересовался Гарри. — Трудно предствить.

— Да. Где-то дружили, где-то, конечно, враждовали, но исключительно в профессиональной сфере, в других, наоборот, вели совместные проекты. В одной вселенной даже... — Профессор прочистил горло, — были любовниками.

— Твою Моргану! Достаточно! — не выдержал Гарри и, кляня себя за неуемное любопытство, посетовал: — Мне же теперь кошмары сниться будут.

Профессор ничего не сказал, но Гарри почему-то уверился, что тот во весь рот скалится.

Встав, Гарри сделал несколько шагов и, стряхивая остатки оцепенения, начал разминать руки; огляделся:

— Где мы? Похоже на комнату в мотеле.

— Магловская гостиница на окраине Лондона.

Гарри кивнул, затем, нахмурившись, произнес:

— Мне все равно непонятно. Если мы идентичны, то почему он стал психопатом?

— Убийство само по себе не проходит бесследно. А уничтожение копий — тем более, и несет за собой разрушительные последствия. Убийца, с одной стороны, становился сильнее, впитывая родственную энергию, но с другой... как бы вам получше объяснить... — Профессор, подбирая слова, даже щелкнул пальцами, медленно проговорил: — Все воплощения тесно связаны на духовном уровне, и насильственно лишая свою копию жизни, Гарольд тем самым калечил собственную душу...

— Я понял, — снова кивнул Гарри.

— Поняли? — явно удивился Профессор.

— Да. Наблюдал, так сказать, воочию, во что может превратиться человек с неполноценной душой. Хотя то существо язык не поворачивался назвать человеком.

— Вижу, я спровоцировал неприятные для вас воспоминания, но тем не менее ответ на свой вопрос вы получили.

— Тогда последний вопрос. Откуда повышенные возможности у меня? Я своих двойников не убивал.

— Все просто. Энергия каждого убитого не поглощалась убийцей полностью, а распределялась по остальным копиям. Вы все становились сильнее.

— Вот как? И много нас еще, интересно?

Профессор вздохнул и тяжело произнес:

— Вы последний из воплощений, Гарри.

— Мерлин! А если бы я погиб на задании, например?

— Ничего бы не случилось. Энергия растворилась бы в пространстве, как обычно это и происходит, и ваша смерть не несла бы угрозы мирозданию. В нашем же случае играют роль сознательное намерение и личное участие.

«Прямо как с Волдемортом», — пронеслось в мыслях у Гарри.

Теперь картина окончательно нарисовалась, и он спросил:

— Каков план? Я, понятное дело, буду приманкой. А вы? Думаете, вдвоем мы справимся?

— Я не настолько самонадеян, — качнул головой Профессор. — Трезво оцениваю свои возможности и знаю силу Гарольда. Нам потребуется помощь.

— Чья?

— В исключительных ситуациях мы можем обратиться к коллегам из Отдела тайн той реальности, в которой находимся.

— И Отдел тайн знает о вашем агентстве?

— Да.

— Ничего себе! — но тут на ум пришло еще кое-что: — Подождите, а если вдруг его убью я?

— Даже не думайте! — резко сказал Профессор и чуть спокойнее закончил: — Чтобы не допустить гибели мультивселенной, вас придется ликвидировать, если она, конечно, не схлопнется раньше.

Угроза Профессора Гарри не испугала, он только хмыкнул и с нотками меланхолии произнес:

— Раньше я спасал мир, теперь на очереди целая мультивселенная. С ума сойти.

Гарольд был в ярости. Ему надоело прятаться, и жутко раздражала эта вселенная с ее примитивной технологиией. Сплошное сонное царство. А дурацкая малиновая мантия, которую он вынужден был носить, вообще бесила до зубовного скрежета. К сожалению, так было удобнее — в ней он походил на своего, вдобавок мантия аврора хорошо развязывала языки и служила своеобразным пропуском туда, куда простым обывателям путь был заказан.

Но ничего, скоро он снимет эту тряпку. Ему не придется больше таиться, и он докажет всем, что достоин поклонения. Все миры узнают о его силе!

Вот только сначала надо найти и убить свое не в меру прыткое воплощение. Которое прячется, как крыса! А, впрочем, он знает, где лучше всего караулить двойника.

Гарольд прищурился и ухмыльнулся. Ощущаемые им непривычные эмоции, пропитанные беспокойством за женщину, ясно давали понять, куда здешний Поттер пойдет в первую очередь.

* * *

Перестав ходить по комнате, Гарри оперся руками о стол и, устремив взгляд куда-то в пространство, переспросил:

— Значит, нужно место, удаленное от поселений, с насыщенным магическим фоном?

— Желательно, чтобы пространство не было открытым, но хорошо известным. Сами понимаете, чем лучше вы будете ориентироваться на местности...

— Да это понятно, — перебил Гарри, — вам нужно укрытие, а мне обидно было бы проиграть, провалившись в какую-нибудь невидимую яму, или споткнуться о камень, — Гарри коротко побарабанил пальцами по столу. — Так. Запретный лес подойдет?

— Безусловно.

Гарри хлопнул по поверхности:

— Отлично! Знаю я одну полянку. Каждый год на ней бываю.

— Приятные воспоминания? — вопрос был задан таким тоном, что Гарри ярко представил, как собеседник выгибает бровь и дергает уголком губ.

— Не очень. Просто я там как-то раз умер...

— Н-да, умеете вы удивлять.

— Это мое хобби, — усмехнулся Гарри. — Аппарируем?

— Что же, показывайте вашу полянку.

Гарри протянул руку:

— Тогда идемте.

Место Профессору понравилось. Гарри с любопытством наблюдал, как он чуть ли не обнюхивал каждый куст, покрутился у нескольких крупных деревьев, затем достал какой-то прибор и обошел всю поляну по периметру, что-то высчитывая.

— Замечательно, Гарри. Место идеально.

— Что теперь?

— Возвращаемся и ждем представителей Отдела тайн...

Только они вернулись в номер, не замедлили появиться и невыразимцы, назвавшиеся Адамсом и Грэем. «Высокий и Низкий», — окрестил про себя Гарри вошедших тайнюков, как между собой называли их авроры. Оба были в длинных мантиях, скрывающих тела. Высокий, который Адамс, внешность не прятал и оказался незнакомым Гарри человеком среднего возраста с серыми глазами и длинными светло-рыжими волосами, собранными в хвост. Низкорослый Грэй остался неузнанным, с накрытой капюшоном головой и ускользающими, как у Профессора, чертами. Правда, Гарри чудилось в нем нечто знакомое, но что именно, он определить никак не мог. Поэтому, решив подумать об этом позже, включился в обсуждение. Говорили, кстати, только Профессор и Высокий, и лишь иногда последний приглушенно советовался с Низким, который все время строчил в блокноте.

Собственно, обсуждать оказалось особо нечего. Гарри должен был заманить Гарольда на поляну и отвлечь на какое-то время. Вернее, продержаться это самое время и не дать себя убить, пока затаившиеся невыразимцы, накрыв местность антиаппарационным куполом, будут заниматься активацией заранее заложенных в нужных местах по какой-то мудреной схеме артефактов. Конечно, его обещали подстраховать, но Гарри не обольщался: на той скорости, что действовал двойник, надежда была только на свои способности.

— Осталось придумать, как заманить его в ловушку, — подытожил Гарри.

— Он не успокоится, пока не останется единственным, — сказал Профессор, — и обязательно пойдет за вами.

— Все так, — поддержал Адамс, — иномирец постоянно мелькает в тех местах, где вы можете появиться, мистер Поттер. Площадь Гриммо, министерство, больница святого Мунго...

— И вы молчали?! — возмутился Гарри. — В Мунго моя жена!

— Успокойтесь. Она под охраной и знает, что мы с вами связались. Нам же нужно все подготовить, а вам перед операцией не мешало бы отдохнуть.

— Как я могу отдыхать, когда этот ублюдок на свободе!

— Вы больше суток на ногах, — мягко напомнил Грэй, — поспите. Вам потребуются силы. Могу предложить зелье.

Гарри удивленно взглянул на невыразимца: низкорослый обратился к нему впервые, и от него, в отличие от высокого коллеги, веяло искренней заботой. Голос Гарри не узнал, но догадался, что он изменен заклинанием. Неужели все-таки они знакомы? Впрочем, пока это не имело значения, а Гарри действительно чувствовал усталость и понимал, что они правы. Мордредов Гарольд — не тот противник, к которому стоило относиться небрежно и быть вымотанным при встрече.

— Хорошо. Отдых так отдых, но сначала доработаем план до конца.

Идеальным местом засветиться посчитали Мунго. Хоть Гарри и горел желанием увидеть Джинни, но подвергать опасности ее и кучу людей не хотел, поэтому яростно спорил. Потом смирился, согласившись, что больница меньше всего вызовет у Гарольда подозрений о готовящейся ловушке.

— Надеюсь, он не читает мои мысли, иначе толку от наших рассуждений не будет.

— Не читает. Но может улавливать эмоции. Так что постарайтесь настроиться так, чтобы он ничего не заподозрил. Побольше злости и раздражения.

— Ну, этого добра у меня хоть отбавляй... Это не навсегда?

— Вы про ментальную связь? — уточнил Профессор.

— Да.

— Не беспокойтесь. Стоит Гарольду исчезнуть из вашей реальности, исчезнет и ваша связь. Почти как звук — чем дальше, тем глуше.

— Ясно.

Наконец, когда обговорили все детали, Гарри почувствовал, что теперь он может и отдохнуть. Укладываясь спать в соседней комнате, он еще пытался прислушиваться, о чем говорили в гостиной, но, к своему стыду, ничего не понял. И мог лишь смутно догадываться, что значит, к примеру, «преодоление маго-микрочастицами потенциального барьера посредством квантово-магического туннелирования...» В общем, полный мрак для его усталого мозга.

Перед тем, как окончательно уснуть, Гарри вдруг подумал: «Кажется, Низкий — это женщина. И голос непонятный, и больно странные хороводы водит вокруг этого темнюка Профессор...»

Рон был очень зол и растерян. Если Гарри невиновен, то почему прячется? Почему не пытается увидеть Джинни и детей? Может, у него действительно не в порядке с головой? Тогда он ни за что не подпустит его к сестре, пока все не выяснится. И пусть Рон не носил аврорский значок, но палочку держать не разучился. Он обязательно поймает Гарри и устроит ему допрос с пристрастием.

Джинни тоже вела себя странно. Первый раз, когда Рон к ней пришел, она рвалась домой и была на нервах, а потом вдруг успокоилась и заявила, что не прочь побыть в больнице, чтобы вылечиться окончательно.

Может, она под проклятьем или ее опоили неизвестными зельями? Джинни никогда не любила болеть. И точно не могла оставаться добровольно на больничной койке! Что-то здесь было не так, и Рон собирался выяснить, что именно.

По всей видимости, Мерлин внял его молитвам, надоумив Рона навестить сестру раньше обычного. Не доходя до палаты, он услышал приглушенный смех Джинни, поспешил в палату и прямо в дверях столкнулся с Гарри.

— Ты! — выдохнул Рон, выхватывая палочку. — Ты должен сдаться, Гарри!

— Прости Рон, но мне некогда. Я потом тебе все объясню.

— В аврорате будешь объясняться! Стой!

Гарри его проигнорировал и ринулся к выходу. Из палаты выскочила Джинни и попыталась брата остановить, но взбешенный Рон ее не слушал — ему нужен был друг и, похоже, что уже бывший. Как назло, Рону постоянно мешали: то больные выходили из-за поворотов, то внезапно выкатывались носилки или открывались двери палат. Еще отличились два целителя, решившие, вероятно, что Рон буйнопомешанный, сбегающий из отделения, и намеревающиеся его поймать.

— Лучше бы Поттера ловили, а не меня! — прорычал Рон.

Но свое черное дело колдо-медперсонал сделать успел: когда Рон оказался на улице, то увидел лишь возню Гарри с каким-то человеком и их аппарацию. Но такая мелочь ему помешать не могла. Ходить по следам перемещений Рон научился еше в юности, когда, однажды бросив по глупости друзей, он потом долго их искал и пытался вернуться.

К изумлению Рона, за ним аппарировали и те резвые целители. По прибытии они ловко его скрутили и шустро уволокли в сторону деревьев. Впрочем, Рон особо и не сопротивлялся, ибо открывшаяся перед глазами картина ввела его в ступор. На поляне, где они только что появились, разыгралось целое сражение. Рон ошарашенно наблюдал, как два Гарри Поттера пытаются, кажется, друг друга убить. В ход шло все. И летящие с бешеной скоростью заклинания, и стремительные удары руками-ногами. Причем оба были настолько быстрыми, что взгляд порою не успевал следить за их движениями и постоянно терял из виду.

— Что происходит? — повернулся Рон к конвоирам и поперхнулся: целители успели преобразиться в невыразимцев с накинутыми на головы капюшонами.

— Помолчите, мистер Уизли, — недовольно высказал один из них, — пока не до вас. Все вопросы потом. И сидите тихо.

— Хотя бы верните палочку и снимите это, — Рон выставил вперед руки в наручниках.

Невыразимцы переглянулись и отрицательно покачали головами. Рон недовольно поджал губы и стал смотреть дальше.

Ни один из Поттеров никак не мог одержать верх, но видно было, что они понемногу начали уставать: движения потеряли былую стремительность, дыхание стало тяжелым и прерывистым. К удивлению всех присутствующих, исход поединка решила не чья-то сила и ловкость, а столкнувшиеся лучи заклинаний. Они были настолько мощными, что спровоцировали яркую вспышку и вызвали взрыв. Когда все проморгались, то увидели два бессознательных тела в изодранных малиновых мантиях.

Несколько человек бросились в центр.

— Кто из них? — выкрикнул высокий невыразимец.

Ему ответил самый низкорослый, падая на колени рядом с ближайшим к Рону Поттером:

— Это Гарри. Обручальное кольцо на пальце и шрам настоящий.

— У этого лоб чистый, — вторил тайнюк у другого тела и, распахнув на нем мантию, оголил грудь, — и татуировка есть! Сонное зелье сюда!

Но это была еще не вся проверка. Низкий капнул каплю прозрачной жидкости «своему» Поттеру в рот, похлопал по щекам, чтобы он очнулся, и, обхватив лицо ладонями, торопливо заговорил:

— Как тебя зовут? Отвечай быстрее!

Поттер прохрипел:

— Гарри Джеймс Поттер.

— Твое настоящее место работы и последнее задание?

— Аврорат. Доставка Талбота в Визенгамот.

— Точно Гарри! — воскликнул низкорослый.

— Хвала Мерлину! Пакуем этого.

У Рона аж челюсть отвисла: второго Поттера — или кто он там был — не только опоили, наверное, целым галлоном зелья, а еще обмотали толстой магической цепью и даже надели намордник!

Вдруг поляну начало заливать голубоватое свечение. Люди засуетились и припустили к кустам, подхватив под руки первого Поттера. Второй и кто был с ним остались на месте и через мгновение исчезли.

— А наш-то Поттер справился быстрее, — радостно сказал невыразимец, что был от Рона справа, и возбужденно хлопнул напарника по плечу.

— Случайность с заклинанием, но все равно — крут! — не менее радостно согласился тот, что слева. — Парень что надо! Может, его к нам переманят?

Рону надоело ничего не понимать и он, вскочив, прямо в наручниках двинулся к дереву, где был Гарри. Гарри был в сознании, его напоили лечебными зельями, и сейчас низкорослый обрабатывал ему многочисленные раны и ссадины.

— Теперь мне, наконец, скажут, что происходит?

Адамс многозначительно посмотрел на Грэя. Грэй поднялся и вдруг вытянул палочку:

— Обливиэйт.

— Зачем? — опешил Гарри и, опираясь на дерево, тоже встал.

Он слишком устал, чтобы злиться, но такая бесцеремонность вызывала неприятие.

— Мистеру Уизли нежелательно быть посвященным в обстоятельства инцидента, — сказал Адамс, дополнительно накладывая на Рона сонные чары.

— Почему? Если уж на то пошло, Рон тоже непосредственный участник.

— Гарри, — Грэй вздохнул и откинул капюшон, — прости, но так будет лучше.

— Гермиона? — Гарри был обескуражен.

— Вспомни, Рон тебя даже слушать не стал. И, зная его слишком хорошо, уверена, что он еще долго искал бы в тебе черты двойника и ждал подвоха.

Гарри поморщился, внутренне соглашаясь со словами Гермионы. Рон ведь и из авроров ушел, не сумев обуздать свою импульсивность и часто зацикливаясь на одной, не всегда верной, идее, игнорируя остальные. Но тем не менее Гарри категорично заявил:

— А Джинни? Я не позволю стереть ей память.

Гермиона засмеялась:

— Гарри, Джинни всегда видела в тебе только лучшее, и ты всегда был для нее героем. Таким и останешься. Не переживай. Тем более для близких родственников другие правила.

— С вашей супруги уже взято обещание о молчании, — поделился Адамс. — Для всех остальных и прессы — под вашей личиной был контрабандист, погибший как раз сегодня ночью в стычке с аврорами.

— Секретность превыше всего, — скривился Гарри.

— Именно так, — из-за спины появился Профессор.

Гарри вздрогнул:

— Я думал, — и неопределенно махнул рукой, — вы ушли к себе.

— Вернулся, чтобы уладить формальности, — он вручил какую-то бумагу старшему невыразимцу. Адамс, пробежав ее глазами, дал знак Гермионе, и они отошли в сторону, оставив Гарри и Профессора наедине. — По протоколу представителю пострадавшей реальности полагается присутствовать при исполнении приговора. Это можете быть вы.

— О нет, не имею ни малейшего желания видеть двойника снова.

— Ваше право, — кивнул Профессор.

— Что его ждет?

— Азкабан.

— Думаете, тюрьма его удержит? Я знаю случаи удачных побегов.

— Вы не поняли. Это не простая тюрьма. Это название вселенной, из которой нет выхода и где почти отсутствует магия, — Профессор протянул руку: — Ладно, раз вы отказываетесь, тогда я прощаюсь сейчас.

Гарри протянул в ответ свою.

— Мы еще встретимся?

— Вряд ли, но кто знает, что нас ждет в будущем.

— Можно личный вопрос?

— Попробуйте.

— Я заметил, что вы тепло отнеслись к Гермионе. Не удивлюсь, если в вашем агентстве работает некая Грейнджер. Я не ошибся?

— Нет, не ошиблись.

Гарри был уверен, что собеседник при этих словах улыбнулся.

— А... — он замешкался и хотел на этом остановиться, но любопытство победило: — Она замужем?

Профессор хмыкнул.

— Зачем вам такие подробности? А впрочем, да, замужем.

— И кто? Рон?

— Нет. Но достаточно вопросов. Я и на эти не должен был отвечать.

До Гарри вдруг дошло:

— Вы?!

Профессор кашлянул, как Гарри показалось, смущенно, но ничего не сказал, а потом его удачно отвлек Адамс:

— Я готов, — невыразимец взглянул на Гарри: — Если, конечно, мистер Поттер не против сам отправиться.

— Нет, — отрицательно мотнул головой Гарри, — обойдусь.

Собиравшийся было уйти Профессор вдруг развернулся и, наклонившись, тихо, так, что слышал только Гарри, сказал:

— Иногда, Гарри, вещи не такие, какими кажутся. И не все пропажи теряются безвозвратно. Вы хороший аврор и весьма наблюдательный человек. Поразмышляйте на досуге.

Гарри хотелось объяснений, но он понял, что ничего не добьется. Потом заметил, как Профессор наклонился и на прощание поцеловал Гермионе руку. Случайно или нет, но Гарри точно увидел черную прядь, выскользнувшую из капюшона. Профессор достал прибор, похожий на хроноворот, покрутил и исчез вместе с Адамсом.

А Гарри, почесав затылок, задумчиво пробормотал:

— Я — хороший и чертовски наблюдательный аврор, — он пристально взглянул на чем-то довольную подругу, — а еще я, кажется, очень тупой аврор. Значит, не все пропажи теряются безвозвратно, да? Ну, Гермиона, ну ты и шпионка!

Гарри зашагал к Гермионе и решил спросить ее напрямую. Не убьет же она его за простой вопрос. Если что, он просто извинится. Подхватив ее под руку, дружелюбно произнес:

— Я рад, что ты нашла себе дело по душе. И теперь прекрасно понимаю, почему ты отмалчивалась и уходила от ответов.

— Я тоже рада, что ты не сердишься, — с облегчением ответила Гермиона. — Мне не все можно было говорить. А там действительно здорово!

— Охотно верю, что в Отделе тайн работать гораздо интереснее, чем регулировать магические популяции и считать домовиков, — кивнул Гарри.

Гермиона возмутилась:

— Я не считала домовиков, Гарри!

— Ой, прости, случайно вырвалось. Но ты обязательно познакомишь меня со своим воздыхателем из Отдела.

Опешившая от такого резкого перехода Гермиона растерялась и непроизвольно покраснела:

— С чего ты взял, что у меня кто-то есть?

Гарри изобразил строгость и ударил себя кулаком в грудь:

— Я — аврор, Гермиона. От моего профессионального взгляда ничего не скроется.

— Ах, профессионального? — Гермиона вырвала руку и прошипела: — Профессор проговорился?!

— Так это правда! — засмеялся Гарри.

— Мерлин, — покачала головой разом успокоившаяся Гермиона, — я бы потом рассказала. Ему еще год нельзя появляться в магической Англии. И в министерство он попадает сразу на девятый уровень в лабораторию.

— А где появляться можно?

— Среди маглов, — смутилась Гермиона.

— Вот и отлично. Ты обязательно устроишь нам встречу. А то умер, понимаешь ли, а я страдаю.

— Его все устраивает, и он пока не хочет ни с кем видеться.

— Меня это не волнует.

— Гарри, нельзя быть таким беспардонным!

— Я спас целую мультивселенную, Гермиона, — весело захохотал Гарри, — я — особенный, и мне теперь все можно!

— Дурак! — улыбнулась Гермиона и ткнула друга кулаком в плечо. — Это не только от меня зависит. Но я подумаю, что можно сделать.

Отсмеявшись, Гарри свободно вздохнул:

— Нет, правда, должен же я ему, в конце концов, сказать спасибо. А еще хочу познакомить его с тезкой.

Теперь засмеялась Гермиона:

— Видел бы ты, как он возмущался, когда узнал имя твоего младшего сына.

— Прекрасно! — Гарри в предвкушении потер руки. — Пусть выскажет мне все в лицо!

— Гарри! — Гермиона с ужасом посмотрела на друга и схватилась за голову: — Мерлин, на что я подписалась...

В этот раз время для исполнения приговора сократили до минимума. Прошлая диверсия, по которой до сих пор шло следствие, заставила усилить меры безопасности, поэтому присутствовали лишь несколько наблюдателей из отделов, а гражданских представителей не было вообще.

Во избежание неожиданностей Гарольда не стали выводить из сна, а, наоборот, еще больше накачали снотворным. Его случай был слишком неординарным, чтобы соблюдать все предписанные законом формальности, ведь никто не знал, когда и какие возможности могут пробудиться в настолько сильном волшебнике.

Перемещение прошло штатно, и Гарольд оказался в мире, где почти не было магии, а существующие ее крохи поглощались жуткими существами, похожими на дементоров. Они буквально пожирали все возможные магические проявления и не давали творить даже слабенькие заклинания. Теперь осужденному оставалось надеяться только на физические силы, которых, впрочем, тоже было немало.

Гарольд появился по-прежнему спящим на транспортной площадке в той же одежде, в которой его поймали.

— Свеженький, — произнес бродяга в лохмотьях.

— Угу, — согласился еще один с отсутствующими передними зубами.

— Шмотки ничего.

Беззубый кивнул: даже рваная с подпалинами малиновая мантия на новеньком была лучше его рубища. Но больше всего ему приглянулись ботинки. Бродяга не удержался и с кряхтеньем опустился на колени, чтобы их стянуть. Но только коснулся шнурка, как получил пинок и лишился еще нескольких зубов. Он грохнулся на спину и завыл. Его товарищ попытался приложить новенького камнем по голове, но сам оказался в нокауте.

— Вы все никто! — вскакивая, выкрикнул Гарольд. — Вам со мной не сравниться! — он отправил в полет третьего и настроился на драку с остальными полезшими на него, словно саранча, каторжанами, разозленными прыткостью и наглостью новенького. — Я буду единственным! Слышите?! Единственным!

Гарольд попытался усилить голос с помощью волшебства, но едва не свалился в обморок от магического истощения — родственники дементоров хорошо знали свое дело. Гарольд злобно ощерился и, размяв шею, встал в боевую стойку.

Его все равно не победить!

А где-то очень далеко, на другом краю мироздания, Гарри Поттер, обнимая жену, счастливо улыбнулся. Противостояние закончилось, он наконец перестал ощущать чужие эмоции, и мир был в безопасности. Да еще оказался жив человек, которого он считал мертвым. Это, без сомнения, были отличные новости.

Гермиона тоже чувствовала себя превосходно. Она занималась интересным делом, с лучшим другом теперь все хорошо, и перед ним не надо было таиться. Но для полного счастья не хватало самой малости...

— ...Ну, пожалуйста.

— Я же ясно выразился. Не имею ни малейшего желания видеть твоего нахального дружка.

— Он ведь все равно не отстанет. И я тоже думаю, что вам надо встретиться и нормально поговорить.

— А мое мнение, значит, никого не интересует?

— Но можно же иногда пойти на компромисс. А еще Гарри хочет познакомить с тобой Ала.

— Да как ему в голову пришло назвать ребенка таким нелепым именем?!

В ответ прозвучало игривое:

— Вторую часть имени ты тоже считаешь нелепой?

— Нет. Но зачем оно Поттеру?

— Признайся, Северус, — Гермиона издала смешок, — тебе самому приятно. А Альбус такой хорошенький!

— В тебе что, заговорили материнские инстинкты? — хмыкнул Северус.

— А что в этом такого? — с вызовом сказала Гермиона. — Я вообще-то женщина, это нормально!

— Ладно, женщина, — проворчал Северус, — уговорила...