Меня зовут Кагуя (джен)

Я одна…одна в бесконечной пустоте черного вакуума, запечатанная внутри гигантского астероида, созданного моими неразумными детьми-предателями. У меня почти нет никакой надежды на черного Зецу: да, он — плоть от моей плоти, но я не могу его видеть, слышать и ощущать. Я отрезана от всех и очень одинока.

* *

Моя голова так болит, что я даже с трудом помню свое имя. Кажется, меня зовут Кагуя… Обрывки памяти постепенно возвращаются ко мне, тревожат мой покой, сшиваются воедино, как лоскутное одеяло…

* *

…Меня зовут Кагуя, и мне три года. Три года, и я бегаю по огромной дорожке между двумя небольшими планетами в вакуумном поле, созданном пси-силой моего клана Ооцуцуки. Я радостно смеюсь, видя вдали своего отца, Кэзуки. Мой отец большой и сильный, с нежными руками и пронзительными беловатыми глазами. Я знаю, что он — могучий воин, глава нашего звездного народа-клана изгнанников и кочевников между мирами. Мы перелетаем из одного мира в другой, и всюду мы заботимся о природе и лечим живых. Моя мама (её зовут Уэджи, правда, красивое имя) часто говорит мне: «Когда ты вырастешь, дорогая, ты будешь заботиться о Божественном Древе. Помни, что это наша священная обязанность как родственников главы клана!». Я люблю маму, она часто смеется и целует меня. Она называет меня своей дорогой девочкой…

* *

…Меня зовут Кагуя, и мне семь лет. Я играюсь с любимыми куклами, и тут в мою комнату на дереве входит мама. Я вижу, как моя мама плачет. Я спрашиваю у неё, почему она плачет. А она говорит мне, что злые арниты прогоняют наш народ-клан с планеты Недаран. Я видела арнитов — это гигантские существа с щупальцами во лбу. Они вовсе не похожи на нас. Я спрашиваю у мамы, за что они гонят нас, какое зло мы совершили? А она говорит мне, что наше Древо засохло и они обвиняют нас в том, что оно отравляет посевы. Растения на планете Недаран умирают — и кто виноват в этом? Конечно же, звездные чужаки-кочевники — Ооцуцуки. Я советую маме попросить у папы помощи — ведь он воин. Пусть он прогонит мерзких арнитов и тогда нам не придется отсюда уходить. Да, говорит она, глотая слезы, но нашему клану запрещено самим нападать на разумных существ. И потом, если Древо засохло — это знак того, что это природа планеты отвергла нас, а вовсе не арниты…

* *

…Меня зовут Кагуя, и мне шестнадцать лет. Моё совершеннолетие близится. Я рада, что мой папа учит меня технике межпланетной телепортации. Правда, получается у меня с трудом, мой Бьякуган совсем еще слабенький. И вот, наступает тот самый, торжественный, день. Мы собираемся у себя, в храме божественного Древа, который мы построили на планете Орхуз. Ну, как построили, вырастили, конечно. Попросили планету, она и вырастила, а мы укрепили древесные опоры камнями. Ближайшие родственники и телохранители папы — Тору и Томайо — стоят в первых рядах. Мама надевает на меня самое красивое кимоно, доставшееся еще от бабушки, и мы идем в самую середину храма, где возле деревянного Знака Древа уже стоит жрец древа, старенький Норайо. Я люблю дедушку Норайо, он рассказывает мне такие чудесные истории. Про то, как возник наш клан, как мы были впервые изгнаны, как мы стали хранителями чудесного Древа и всякое такое. Норайо начинает церемонию и возглашает: «Сегодня мы собрались здесь, чтобы приветствовать нашу любимую сестру Кагую Ооцуцуки…», но не успевает закончить фразу. Я с удивлением смотрю на Норайо, запнувшегося на середине фразы, потом вскрикиваю. У него из груди торчит меч. Это Томайо, со зверской ухмылкой он резко вынимает меч из раны, и дедушка замертво падает на пол, обагряя его кровью. Я кричу от ужаса и отвращения. Тогда телохранители моего отца и несколько других воинов нападают на нас. Я вижу, как отец защищает мать, длинным мечом ловко отбиваясь сразу от пяти воинов, ведь на священной земле, в защитном поле храма наши техники не действуют. В этот момент меня бьют сзади рукоятью меча по голове. Я падаю и теряю сознание…

* *

…Меня зовут Кагуя, и мне двадцать три года. Я рабыня в доме своего дяди, двоюродного брата отца — Иуоо. Это он совершил переворот семь лет назад и убил моих родителей. Я тогда почти потеряла разум от горя, очнувшись и увидев изуродованные трупы отца и матери. Но, как говорят мне теперь каждый день: «Прекрати мечтать, ленивая скотина, и пошевеливайся, а то руку отрублю!». Мой дядя чрезвычайно силен и жесток. Каждый день он дает мне задания, тренирует мои скудные силы. А они нужны ему, ведь теперь он — глава нашего клана, а та часть клана, которая не подчинилась ему семь лет назад — теперь такие же рабы, как и я, оружие отнято у них, а на глаза надеты повязки из особого вещества с бомбой-ловушкой. Они не могут снять повязки, не активировав ловушку и не убив себя. Техники их тоже блокированы специальным способом, который был изобретен одним из приспешников дяди — Тойо. Только меня дядя пощадил, ведь я — последняя оставшаяся в живых из наследников-хранителей Древа. Да-да, оказалось, что дядя и другие побочные ветви рода не могут выращивать Плоды Древа и делать из них лекарства. Обычно мы даем эти лекарства обитателям планет, и они лечат их болезни, а также меняем их на еду. Пока Древо не засохнет — и тогда хранитель берет одну из его ветвей, открывает портал, куда уходит весь клан, и сажает росток Древа на другой планете. Я ухаживаю за древом день и ночь, а питаюсь объедками со стола дяди, сплю как собака в комнате для слуг, на полу, и часто украдкой плачу. Но это не слезы горя, а слезы гнева. Я всем сердцем ненавижу его, подлого убийцу моих родителей. Но не знаю, как мне быть дальше…

* *

…Меня зовут Кагуя, и мне двадцать четыре года. Сегодня ночью я совершила святотатство. Я прокралась к Древу, пока все спали, и, взяв острый нож, порезала себе запястья. Легенды нашего народа-клана гласят, что страшное несчастье приключится с нами, если кровь хранителя Древа попадет на Древо и будет впитана им. Но нашего клана больше нет — половина — это безвольные, сломленные и покорные рабы с повязками на глазах. Другая половина — жестокие господа во главе с тираном и убийцей Иуоо. Я слышу, как служанки шёпотом называют моего дядю «каменное сердце», ибо он коварен и жесток. За любую провинность раба избивают, а за тяжелый проступок могут отрубить конечность или убить. В то же время господам позволено всё. Но теперь хоть что-то изменится, осталось понять — что именно…

* *

...Меня зовут Кагуя, и мне двадцать шесть лет. Я уже давно не та наивная дурочка, которая два года назад порезала себе запястья и пролила свою кровь на Древо, надеясь, что беды исправят наш клан. На деле, тогда я породила худшее зло. Древо не засохло от крови хранителя, но перестало рождать плоды с лекарством. Плод, которого строго-настрого запрещено касаться до созревания, теперь стал бесполезен. Я трижды пыталась приготовить из него лекарство, но напрасно, приготовленное снадобье не исцеляло местных, а убивало их. Вначале разъярённый дядя избивал меня, потом под пытками вырвал у меня признание. Признание в святотатстве. С тех пор меня повсюду сопровождают стражники, верные приспешники Иуоо. Даже когда я сплю, за мной следят. Теперь они знают, что я не смирилась. А что самое ужасное — дядя нашел другое применение для Древа. Однажды он на пробу подсунул небольшие кусочки его плода своим охранникам, и они не умерли! Их чакра и силы, напротив, выросли в несколько раз! Они получили новые, страшные техники, которые больше пси-сил, изначально данных нам Древом, и превосходят собой Бьякуган. Пользуясь этими способностями, дядя и его сторонники захватили часть планет и убили их жителей, а Древо, разрастаясь, уничтожало растения и животных, действуя как хищный и голодный зверь. Теперь я испытываю трепет, приближаясь к Древу и прикасаясь к его плодам. Отныне это демоническое Древо, а вовсе не божественное. Даже странно, почему Древо еще не убило меня…

* *

...Меня зовут Кагуя, и мне двадцать семь лет. Я наконец решаю сбежать от дяди и его тирании. Ведь они заставляют меня делать «пилюли силы» из плодов Древа, а вкусив этих пилюль, превращаются в кровожадных маньяков. Если раньше мы были мирными звездными странниками, то теперь наш клан превратился в кровавых завоевателей. После нас планеты превращаются в бесплодную, безжизненную пустыню, в безлюдные каменные шары. «Каменное сердце» Иуоо превращает планеты в свое подобие. Мне удалось обмануть стражников, погрузив их в глубокий сон. Я беру росток от Древа, открываю портал и высаживаюсь в необычном месте. Там земля плодородная, птицы и растения словно улыбаются мне. Свободна! Наконец-то я свободна и оставляю их позади. Телепортацией в клане владеют немногие, и практически никто не умеет находить следы межпланетных перемещений других, кроме меня. Значит, меня не найдут еще очень долгое время. Я знаю, что проклятые плоды демонического Древа удлиняют их жизнь — они почти не стареют от пилюль, и я страшусь будущего. Но меня постигла неудача! Росток привился, но не растет, как бы я не удобряла его. Видимо, почва незнакомой планеты отторгает Древо. И я впервые решаю действовать наугад. Я выкапываю росток, открываю портал высоко в небе над атмосферой другой неизвестной планеты и, зажмурившись на счастье, выпускаю росток вниз. Со вздохом облегчения я закрываю портал. Через несколько месяцев я приду за ним, обязательно приду, обещаю…

* *

Меня зовут Кагуя, и я бессмертна. Время более не властно надо мною. Позади навеки была оставлена любовь и единственная подруга в этом мире. Теперь я постоянно слышу голос гигантского монстра, ревущего внутри Древа. Он называет себя Зеджин, «небесный покоритель» на его языке. Он хочет людской крови, он жаждет людских душ, а его настойчивый шепот проникает в моё сознание, даже когда я сплю. Он грозит разрушить мир, который его жители называют Земля. Я погрузила противоборствующие кланы в гендзюцу Вечного Цукуёми не для того, чтобы стать рабыней демона. Как поздно я узнала правду… И как я раскаиваюсь теперь, что дала демону, запечатанному в Древе, напиться крови Ооцуцуки. Я раскаиваюсь и в том, что вкусила плода Древа, чтобы защитить себя. Оно дало мне огромные силы, активировало Мангекьё Шаринган, Демонический Калейдоскоп, и даст моим потомкам еще больше. Но взамен демон требует крови, требует души людей, которые мне преданы. И я даю ему это. Каждый раз, когда я делаю так, часть моей души умирает. Но я должна. Ради моих детей, которые родились от моего любимого Тенджи, я должна сохранить силу и подготовиться к приходу моих нечестивых родственников. По моей просьбе демон делает из тел жителей этого мира своих детей, полуразумных существ, которых он называет Белый Зецу. Он говорит, что Зецу был его отцом и так он хочет, чтобы его сыновья звались тем же именем. Как и их демонический прародитель Зеджин… Иногда я ухожу далеко-далеко, на край огромного поля Земли Предков и тихо плачу, но так, чтобы никто не увидел моих слёз. Я вспоминаю любовь моего мужа и его предательство, гибель моей подруги и свою ошибку. Никакими словами не изменить того, что произошло, никакое раскаяние не сможет загладить мою вину…

* *

…Меня зовут Кагуя, и я могла бы быть счастлива. Ведь я — бессмертна и мои дети со мной. Я позабочусь, чтобы они никогда не узнали о том, какие опасности хранит в себе Древо. Каждый день Зеджин, несытый зверь Зеджин, постоянно ревёт, требуя крови и душ. Но я ограничила его своей магией, ведь мои техники и умения значительно возросли. Я могу призывать другие измерения Земли, видеть её прошлое и даже иногда предвидеть будущее. Демон заперт, надёжно пленен Древом, он почти бессилен. Мои мальчики выросли сильными и красивыми, и я обучила их всему, что должны уметь Хранители Древа. Они — справедливые судьи людского рода. Хагоромо больше похож на своего деда Кэзуки, такой же решительный, сильный и справедливый, Хамура больше похож на своего отца, давно ставшего Белым Зецу, моего бедного мягкосердечного Тенджи. Я боюсь, как бы яд предательства не проник в его сердце. Я опасаюсь, что мои дети повторят то, что сделал Иуоо, что сделал Тенджи. Власть и война, война ради власти. Я надеюсь, что моим сыновьям хватит ума не выступать против меня…

* *

…Меня зовут Кагуя, и я несчастна. Я с ужасом вспоминаю тот день, когда мои глаза широко открылись и я узрела горькую правду: мои дети предали меня. Однажды Хамура пришёл ко мне и требовал отчета, был гневен, грозил мне. Я никогда не видела моего мягкосердечного младшего сына во власти гнева и попыталась его напугать, чтобы мы могли наконец спокойно поговорить. Но дальше произошло страшное. Мой сын напал на меня. Без предупреждения он использовал свой Бьякуган и нанес два странных удара, от которых я едва смогла уклониться. Силой моего Ринне-Шарингана я быстро одолела его и погрузила в гендзюцу, чтобы узнать правду. Находясь в мире иллюзий, он признался мне, что они с Хагоромо давно нарушили мой запрет и видели, что делает с людьми ритуал Древа. Их подучила эта проклятая лягушка… Видите ли, эта земля гибнет, реки засыхают, а «виновато Древо». Я и без лягушки знаю, что демоническому Древу не место на живых планетах. Но пока я ограничила действие растения ничтожным куском земли, над которым властна и которую называют Землей Предков. Все жители планеты должны бы быть благодарны, но они не знали и никогда не узнали бы страшной правды. Да, теперь всё ясно. Я сняла гендзюцу и предложила моему сыну выбор, я его прощаю и забываю про его нападение, но взамен и он мирится с существованием ритуала. «Сын, так надо, — говорю я ему. — Ты не знаешь, что может произойти в будущем, если Древо будет уничтожено сейчас, если ритуал будет прерван». Он стоял передо мной, гордый и спокойный. «Я не нуждаюсь в вашем прощении, матушка, — медленно проговорил он. — Потому что теперь я вижу, что всё, о чем рассказывали мне люди, живущие по ту сторону Древа — правда. Вы действительно тиран, действительно демон во плоти, причиняющий боль и несущий смерть другим. Мы, Хагоромо и я, никогда не смиримся с этим, вам скорее придется нас убить…». Я грубо прерываю разговор и беру его под контроль своей техникой. Я вижу, как глаза его смотрят на меня с ненавистью, и это разрывает мне сердце. «Ты не понимаешь, сын, — произношу я с тоской. — Но у меня есть долг перед этой землей, и я хочу, чтобы она жила в мире». В его потемневших глазах я увидела непонимание, гнев и желание освободиться. «Спи, мой мальчик», — сказала я и усыпила его. На время. Я уже предвидела приход сюда Хагоромо. Издалека я чувствовала его скорбь. Очевидно, та девушка, Хаори. Её забрали для ритуала и принесли в жертву Древу. Моё сердце вовремя не увидело, что Хагоромо любил её, а потом было уже поздно. Он явился, гневно вопрошая о том, что увидел и услышал, и мы спорили. Я пыталась объяснить ему всё. В конце я поднялась над землей и сказала: «Я воспитывала вас, растила и всё это напрасно. Вы никогда не будете разделять моих взглядов. Поэтому я заберу силы, дарованные вам». Одним движением руки я направила Хамуру против Хагоромо. Мне необходимо было истощить их чакру. «Хагоромо, если ты действительно веришь в силу любви, ты не убьёшь Хамуру», сказала я. Как я ошибалась! Битва между ними была злой и упорной, и Хагоромо применил технику молнии, убив брата. Да, потом он воскресил его. Но в моих глазах это уже не имело значения. Сначала один сын напал на меня, а потом другой ради своей мести мне не пощадил собственного брата. И даже поблагодарил меня за пробуждение Риннегана. Глаза Хагоромо в лучах закатного солнца сияли тем же нездоровым блеском, что и у дяди Иуоо. Я начала готовиться к битве, взяв в руки посох и активировав свой Ринне-Шариган, но неожиданно услышала смех. Демонический смех, он шёл изнутри и обдавал моё сердце ледяным холодом. «Кагуя, Кагуя, — проговорил Зеджин, — ты так и умрёшь, ничего не узнав обо мне. Неужели ты думала, что это жалкое Древо надолго удержит меня? Ты заключила меня в пределы Земли Предков, ничтожного кусочка этого мира. Теперь выбирай — или ты уничтожишь своих сыновей, или это сделаю я!». С оцепенением я наблюдала за тем, как Древо превращается в гигантского демона с десятью хвостами и… Ринне-Шаринганом во лбу. «Да-да, — засмеялся демон, — совершенствуя свои техники, ты сама и не заметила, как я скопировал их. Понемногу, шаг за шагом, я подтачивал стены своей тюрьмы, пока она не стала моим же оружием. Ну и как, нравится тебе моя десятихвостая форма? Правда, впечатляет?». Так началась великая битва, где я вынуждена была держать на расстоянии Десятихвостого и следить, чтобы он не навредил моим сыновьям, одновременно нападая на них, чтобы они не приближались к зверю. В конце концов, мне удалось ослабить Зеджина, и я даже подумала, что наша с сыновьями битва близится к завершению. Осталось только отнять у них силу демонической чакры, которая превращала их в предателей и убийц. Но они не дали мне этого сделать. Я отвлеклась всего на мгновение, и Хагоромо с Хамурой оказались по обе стороны от меня. Кровь демона была еще на мне, и в последний миг я увидела, что они собираются сделать. У меня уже не было сил говорить и не оставалось чакры, чтобы противостоять такому удару. Всё, на что меня хватило — это создать Черного Зецу из крови Зеджина и моей. «Иди, — мысленно сказала я ему, — возроди меня, когда придёт время». «Да, — ответил он, — но знай, что я сделаю всё, чтобы возродить и своего истинного отца». И тогда наступила тьма…

* *

…Меня зовут Кагуя, и мои силы на исходе. Мои мысли в бездонной пустоте одиночества перебегают, как дикие животные, с места на место. Я жду освобождения, я боюсь, что захватчики уже пришли на беззащитную Землю. Одна надежда на Черного Зецу. Да, он создан мной из крови демона и моей крови, и поэтому в последнее время он нашёл способ ослабить границы тюрьмы, создав невидимую мысленную связь между нами. Он даёт мне знание о том, что происходит, слишком много проклятого знания, наполняющего меня горечью и болью. Поэтому разум мой туманится, каждый новый день начинается с того, что мне приходится заново вспоминать, как меня зовут. К сожалению, чтобы избавить планету от кровавых убийц, именующих себя Ооцуцуки, мне нужна помощь Зеджина. Только он, призванный особым образом внутрь человека, может стать вместилищем, и тогда огромный портал откроется из самого сердца астероида. Я заберу чакру, которую растратили неразумные потомки, и прекращу начатую ими вражду. Я убью их, своих злосчастных потомков, и отниму их чакру. Собрав всю чакру воедино, я, наконец, восстановлю своё правление, как велит мне долг Хранителя. Только теперь я буду охранять не проклятое Древо, а всю эту великую и прекрасную планету, ставшую моим домом. Я плачу, видя мысленным взором, как мои потомки ведут войны, любят и предают, радуются и печалятся, и вспоминаю свое прошлое. Когда-то и я была бы подобна им, но время детских игр прошло. Если бы я могла объяснить им, показать, какой кошмар ждёт их в будущем, они не поверили бы мне, реинкарнации Ашуры и Индры, вечно сплетающие свои судьбы воедино в борьбе за справедливость или месть, за путь, которым следуют все, или путь, которым следуют одиночки, за любовь к людям или любовь к магическим техникам. Но вот портал распахивается, и боль, дикая боль пронзает моё существо, так как тело моё призвано внутрь другого тела. Несколько секунд у меня уходит на то, чтобы разобраться, пока мои волосы ловят непослушных детей. Зецу что-то грозно вещает, как всегда. Я призвана в самый центр сражения и открываю свои глаза. Мир погружен в полутень, первая фаза Вечного Цукуёми была завершена, и Зецу поймал Мадару, великого воина, в ловушку собственной наивности. Я успокаиваю Мадару, нежным ментальным ударом отправляя его сознание в спячку внутри себя, через некоторое время, когда всё закончится, он будет свободен. Мои потомки, я не успеваю рассмотреть их получше, как вдруг они с криком освобождаются, а Черный Зецу проворно прячется в рукав моего кимоно. Я решаю перенести нашу битву в другое пространство и призываю измерение альфа. Измерение альфа — самое жаркое и горячее измерение. Оно возникло на той ветке возможного развития мира Земли, где жизнь не сумела победить. Поэтому тут только вулканы и лава. Я вижу, как они совещаются, как Ашура и Индра. И тут я вижу изображение Солнца и Луны на их ладонях. Они все-таки пробудили в себе сознание их предка, Хагоромо. И тогда я меняю свой план. Я больше уже не хочу их уничтожить, влияние Черного Зецу на мой разум слабеет. Я открываю портал, пока они совещаются, и неожиданно для них появляюсь сзади. Зецу обездвиживает их по моему приказу и начинает передавать мне их чакру, их энергию. «Расскажи им всё, — говорю я Зецу, — но ни словом не упоминай Зеджина!». Я боюсь, что Зеджин сможет пробудиться внутри одного из них, так как в них сидит та же демоническая чакра, которая искалечила моих сыновей. Глядя на их лица, я снова плачу, понимая, как я одинока. Их лица выражают лишь неприязнь, страх и напряженное желание освободиться. Хотя они хотят узнать правду, они не получат её. Их я пощажу, тех же, кому Хагоромо передал чакру, я уничтожу. В мире, зараженном стремлениями шиноби вести свои дурацкие войны за власть и влияние с помощью техник, больше не останется желающих их вести. И тогда человечество получит выбор, как и мои дети. Оно сможет развиваться без оглядки на техники, а если изредка и воевать, то только лишь из-за своих собственных желаний, а не боевой этики шиноби, выросшей из проклятых способностей Зеджина. Зецу я тоже уничтожу, но ему пока рано знать об этом. Эта скользкая тварь, сотворенная из крови демона, сделала многое для того, чтобы мои потомки убивали друг друга, я не прощу и не помилую его за это. Он — истинный сын своего отца Зеджина, того самого Зеджина, который стал проклятьем для нашего народа…

* *

…Меня зовут Кагуя, и, пока я предавалась воспоминаниям о былом, а Зецу был занят своим обстоятельным и фальшивым рассказом о прошлом, моим потомкам снова удалось освободиться. Я понимаю, что мне нужно разделить их. Они слишком сильны, а у меня уже больше нет права на ошибку. Я переношу их в измерение бета, где всё окутано льдом и веет холодный ветер. Я не обращаю внимания на других людишек, которых мои потомки захватили с собой. Зецу что-то говорит мне, но я почти и не слушаю. Я хватаю духовного потомка Индры (Саске? Какое дурацкое у него имя!) за шиворот и выбрасываю его в измерение дельта, измерение остывшего пепла. Реинкарнация Ашуры, Наруто, проникает следом за мной в измерение гамма, ключевое измерение для всех пяти, что окружают Землю, и Зетцу говорит, что я должна уничтожить его здесь. Я для вида соглашаюсь с ним и пускаю в своего потомка стержень из костяного пепла. Проклятый идиот, отродье демона даже не может отличить клона этого мальчика, Наруто, от настоящего. Я-то прекрасно всё вижу. Но я больше не хочу убивать тех, кто мне дорог, и лжи Зетцу, который отравлял мой разум своими техниками, пока я была запечатана, уже не пробиться в моё сознание. Зеджин пока спит, но время истекает. Хорошо, что Девятихвостый и Восьмихвостый не были запечатаны целиком внутри древа, иначе я бы не имела шансов победить. Но я вижу, что Саске вернулся из измерения дельта. Как это ему удалось? Не знаю, но я не вижу одного из тех, кого он привёл с собой. Значит, осталось последнее средство… «Я знаю», — говорю я в адрес Зецу, чтобы тот заткнулся и не мешал мне «советами». Я перебрасываю всех в измерение ипсилон, измерение застывшего камня. Сила гравитации в этом измерении даст мне совершить задуманное. Я бросаю сразу два стержня костяного пепла в Наруто и Саске. Зецу рядом громко ликует, видимо, от переполняющей его злобы. Даже Зетцу не знает, что я в любой миг могу остановить эти стержни. И я вижу, что правильно рассчитала — стержень попадает как раз в кого надо. Ну конечно, спутники моих потомков закроют их собой. Я с удивлением отмечаю боль на лице Наруто. Неужели ему дорог этот, с демоническим калейдоскопом в глазах? Видимо, да. Я возвращаюсь обратно в ключевое измерение, и мы какое-то время сражаемся. Мне удается подставить рукав с Зецу, и Наруто наконец отсекает его от меня. Я внутренне ликую, видя свирепую ярость на лице Наруто (он так потешно выглядит), но теряю контроль над чакрой. Проклятье! Я начинаю серию спонтанных телесных трансформаций, пытаясь усилить контроль, но не сразу могу это сделать. И тут я вижу Сусаноо. Как? Второй спутник моих потомков не имел Мангекьё в обоих глазах! Видимо, я всё же недооценила этих людишек. Я направляюсь к ним, в душе молясь, чтобы еще не было поздно… Но было поздно. Я вижу моих потомков с двух сторон и ничего не могу сделать. В панике я бросаю смертоносный стержень в одного из них, но промахиваюсь. Последним усилием я делаю рывок, чтобы избежать их объятий, и чей-то кулак чакры, словно гигантский молот, бьёт меня сверху. Девчонка, спутница потомков, что-то торжествующе кричит, и вот наступает тьма…

* *

…Меня зовут Кагуя, и в этот раз, оглушенная, я пропускаю момент своего запечатывания в ключевом измерении. Я очнулась только долгие годы спустя, когда они уже давно ушли. Чего они не знали, мои наивные потомки, что их техника запечатывания внутри астероида здесь, в измерении гамма, плохо действует, поэтому всего через несколько столетий я выйду на свободу. Но я впервые довольна. Наконец-то лживый надоеда Зецу тоже запечатан рядом. Я надежно изолирую свой разум от него и обретаю покой. Спать. Как же мне хочется спать. Теперь я понимаю, отчего так болела моя голова во время первого запечатывания. Я сумела послать свою нынешнюю головную боль, причиненную нахальной девчонкой-шиноби, в прошлое, к прежней Кагуе. Та, прежняя я, хотела вмешаться в дела Земли, установить прочный мир. Нынешней мне, дважды отвергнутой неразумными родственниками, это безразлично. Пусть звездные кочевники и кровожадные воители Ооцуцуки омоют Землю дождём из потоков крови её жителей — мне уже всё равно. Пусть Зеджин вновь пробудится и сделает с моим бывшим народом, что пожелает. Пусть мои неразумные потомки, сейчас наверняка занятые уничтожением белых Зецу в тайных укрытиях, приготовленных мной на случай вторжения, пожнут то, что посеяли. И в этот миг ко мне приходит нежданное видение. Я понимаю, что вижу близкое уже будущее, и ничуть не удивляюсь, ведь мои способности видеть и ощущать сквозь время и пространство именно в измерении гамма достигают своего предела. Я вижу Деревню, Скрытую в Листве, знакомую мне по видениям Зецу, вижу, что каждый дом в деревне разрушен, а жители или убиты, или бежали. Я вижу, что последний Хокаге погиб, сражаясь, или был запечатан далеко отсюда. И я вижу двоих, стоящих на отвесной скалистой стене. Один высок и тёмен лицом, он держит огромный стальной стержень, и странные письмена льются по его телу дождём. Я угадываю в нём неполную реинкарнацию Зеджина и еще что-то, неуловимо роднящее его с Ооцуцуки. Второй похож на Наруто как две капли воды, шрам проходит по его лицу, а в одном из его глаз я вижу технику, которая отдаленно напоминает Бьякуган, но является её прогрессией. Джоган (так называют технику Чистого Глаза) крайне редок даже среди Ооцуцуки, хотя я видела такой у пары людей нашего народа-клана. Высокий и темнолицый юноша громко говорит, и в его голосе сквозит плохо скрытое злорадство: «Я отправлю тебя туда же, куда и Седьмого Хокаге, Наруто. Эпохе шиноби пришёл конец». В этих словах я также чувствую высокомерную злобу древнего демона, получившего возможность вторгнуться в беззащитный мир. Второй, стоя на одном колене, отчаянным движением обреченного надевает на себя повязку с эмблемой ренегата с перечеркнутым гербом Деревни. Его глаза, устремленные на соперника, сияют торжеством последнего часа, такие глаза я видела у своего отца Кэзуки, когда он сражался с семью воинами Иуоо. И мне внезапно хочется постараться разрушить стены моей тюрьмы, выйти наружу и объяснить всё Наруто и Саске, живущим там, за пределами измерения гамма. Объяснить, что этого будущего еще можно избежать, что всё можно еще исправить. Но я подавляю в себе это желание, и видение гаснет, ведь меня зовут Кагуя, и мне надоело прощать чужие грехи и исправлять чужие ошибки. Последним усилием воли я закрываю глаза и отправляю свой разум в глубокий сон. Я проведу остаток своего заточения в бессознательном состоянии и буду надеяться на то, что люди и шиноби, избавленные от моего вмешательства, сами найдут путь к свету, уничтожат захватчиков и изгонят Зеджина.

* *

...Меня зовут Кагуя… и я наконец пробудилась... Как пусто... вокруг...

Глоссарий

1. Ашура Ооцуцуки — младший сын Хагоромо Ооцуцуки, который следовал учению любви своего отца, считая, что все люди должны быть братьями и помогать друг другу. Реинкарнацией Ашуры стал Наруто Узумаки, главный герой аниме Наруто. Ашуре противостоял Индра, старший сын Ооцуцуки, который считал главным магические техники, и выступил против брата, чем запустил цепь противостояний их реинкарнаций на протяжении столетий. (См. Индра Ооцуцуки)

2. Бьякуган (досл. "Белый глаз")- разновидность глаза в мире Наруто, врожденная (генетическая) магическая техника клана Ооцуцуки. Носители глаз Бьякуган способны видеть сквозь предметы почти на 360 градусов во все стороны на достаточно удаленном расстоянии. При достаточном овладении Бьякуган способен читать мысли людей, брать под контроль движение их тела. Бьякуган также способен распознавать, наложена ли на человека техника иллюзии (см. Гендзюцу).

3. Божественное Древо — особое растение, которым владеет клан Ооцуцуки. Божественное Древо способно накапливать и поглощать как чакру, так и природную энергию всех существ, а также создавать на основе поглощенной энергии Плод Чакры.

4. Вечное Цукуёми — разновидность магической техники иллюзии (гендзюцу), которая может быть пробуждена сочетанием Бьякугана и Мангекьё Шарингана или проекцией Ринне-Шарингана на достаточно большой объект (Луна). (См. Бьякуган, Гендзюцу, Ринне-Шаринган, Мангекьё Шаринган, Шаринган).

5. Гендзюцу — разновидность магической техники в мире Наруто, создающей иллюзии, а также сама иллюзия, вызываемая этими техниками. Техниками Гендзюцу владеют носители Демонического Калейдоскопа или Шарингана, особого вида глаз, пробуждение которых обусловлено генетически. (См. Шаринган)

6. Деревня-Скрытая-в-Листве — в мире Наруто посёлок шиноби в стране Огня. Шиноби Пяти великих наций в мире Наруто имели право жить только в особых деревнях, где они обучались и получали задания. Главой каждой деревни был Каге (или "Тень"). (См. Хокаге)

7. Индра Ооцуцуки — старший сын Хагоромо Ооцуцуки и создатель ниндзюцу-техник шиноби на основе учения ниншу своего отца. Выступил против отца и брата с войной, был первым убийцей-шиноби в истории. Выбрал путь насилия под влиянием Черного Зецу. Саске Учиха является реинкарнацией Индры Ооцуцуки в мире Наруто. (См. Ашура Ооцуцуки)

8. Мангекьё Шаринган — в мире Наруто улучшенная разновидность наследственной генетической техники Шарингана, которая способна пробуждаться у овладевших этой техникой или у владельцев Бьякугана. Мангекьё Шаринган дает своему владельцу, кроме обычных техник Шарингана, также дополнительные способности, например, создание черного пламени, пожирающего любой объект (Аматерасу), или же создание вокруг шиноби поля чакры в форме гигантского воина в доспехах, который способен защищать носителя (Сусаноо). (См. Бьякуган, Шаринган, Сусаноо)

9. Ниндзюцу- основная разновидность магических техник, используемых шиноби в мире Наруто, созданная Индрой Ооцуцуки, сыном Хагоромо Ооцуцуки. Однако все ниндюзцу-техники были разработаны на основе передачи сыном Кагуи Хагоромо своих способностей людям. К ниндзюцу не относятся генетические (врожденные техники), а также техники иллюзии или Гендзюцу. (см. Гендзюцу, Шиноби).

10. Риннеган (досл. Глаз Сансары) — в мире Наруто разновидность врожденной магической техники, самая сильная из трех техник улучшенного генома (двумя другими являются Бьякуган и Шаринган). Является естественной прогрессией Мангекьё Шарингана, но пробудить её могут только очень сильные носители, обладающие огромным запасом чакры. Техники Риннегана разнообразны и очень сильны: его носитель обладает возможностью воскрешения мертвых, оживления неживых существ или предметов (создание големов), способностью притягивать и отталкивать любые предметы, извлекать души из живых людей (убивая их), читать мысли, призывать любое механическое оружие и броню, призывать боевых животных, определять истину и ложь сказанного, поглощать чакру и любое ниндзюцу, направленное на носителя. Обладатель Риннегана в мире Наруто считался обладающим "силой бога". (См. Бьякуган, Мангекьё Шаринган, Шаринган, Чакра, Ниндзюцу)

11. Ринне-Шаринган — магическая врожденная техника глаз в мире Наруто, которая в каноне предшествовала Риннегану и Шарингану. Пробуждена Кагуей после того, как она вкусила Плода Божественного Древа (в моём фике Кагуя не сразу её пробуждает). Дает носителю возможность применять как все способности Шарингана, так и Риннегана (см. Шаринган, Риннеган).

12. Сусаноо — техника Мангекьё Шарингана, которая может создавать из чакры призвавшего ауру в виде огромного воина в доспехах, который подчиняется призвавшему, может отражать магические атаки и наносить огромный урон врагу. Техника становится доступна только для тех, кто пробудил Мангекье Шаринган в обоих глазах. (См. Мангекьё Шаринган, Шаринган)

13. Тенджи — лидер Земли Предков, муж Кагуи Ооцуцуки и отец её двух сыновей. Тенджи предал Кагую, решившись пожертвовать ей ради мира между двумя враждующими кланами, но Кагуя так и не узнала о причине его предательства. События с войной за Землю Предков, предательством Тенджи и смертью служанки Кагуи в моём фике пропущены.

14. Техники улучшенного генома — в мире Наруто врожденные магические техники, которые передавались только генетическим путём от прародительницы Кагуи Ооцуцуки. Три великих техники улучшенного генома включают в себя Бьякуган, Шаринган и Риннеган (а также их сочетания и прогрессии). (См. Бьякуган, Шаринган, Риннеган)

15. Хокаге ("Тень огня") — титул лидера шиноби и главы Деревни-Скрытой-в-Листве в стране Огня. В мире Наруто — Наруто стал Седьмым по счёту Хокаге.

16. Чакра — магическая энергия шиноби в мире Наруто. Шиноби используют чакру для боя, создавая на её основе боевые техники (ниндзюцу) или пользуясь ею для использования техник улучшенного генома. При истощении чакры может наступить потеря сознания, кома или смерть шиноби. Прародительницей чакры в мире Наруто считают Кагую Ооцуцуки.

17. Шаринган (досл. Копирующий вращающийся глаз) — разновидность магической врожденной техники в мире Наруто, позволяющей её носителям видеть чакру противника, копировать его техники и погружать его в иллюзию. Степень прогрессии Шарингана зависит от количества Томое (узорных точек) в глазу шиноби. Существует Шаринган с одним Томое, двумя или тремя Томое. Прогрессия Шарингана с тремя Томое ведет к пробуждению в глазу носителя Мангекьё Шарингана. Обычный Шаринган пробуждается в результате психотравмирующего переживания у шиноби, Мангекьё Шаринган пробуждается у носителя обычного Шарингана с тремя Томое только в случае, если носитель наблюдал гибель близкого родственника или любимого человека. В случае Хагоромо Ооцуцуки, т.к. его мать Кагуя уже владела Ринне-Шаринганом, после смерти своего брата он пробудил в своих глазах не Шаринган, а Риннеган.

18. Шиноби — в мире Наруто маги-воины, использующие чакру для боя. Изначально шиноби среди людей возникли благодаря тому, что Хагоромо, сын Кагуи, передавал свою чакру людям в мирных целях (учение Ниншу), а также генетическим путем от потомков сыновей Кагуи. Кроме шиноби в мире Наруто живут и простые люди, обладающие своей природной энергией, но не умеющие ею пользоваться (у них она не превращается в чакру, но может быть пробуждена путём обучения другим шиноби).