Нестрашная история с капелькой крови (джен)

Небо, и так окрашенное в мрачные оттенки, становилось всё темнее, темнее, темнее... Деревья, которые время от времени попадались на улицах города, печально тянули к небу голые ветки. Мне кажется, они похожи на руки, отчаянно молящие о помощи.

Под одним из этих деревьев я встретился с жутковатого вида девочкой. Впрочем, её специфическая наружность не мешала нам быть друзьями.

— Привет, Каллисто! — ещё издали первым поздоровался я. — Чудесный вечер, не правда ли?

— Здравствуй, Анон. Вечер, как обычно, унылый, — Каллисто далеко не всегда понимала моё художественное мировоззрение. Тут же она вспомнила, зачем я её позвал.

— Ты хотел что-то показать мне, Анон.

— Да, точно, глянь! — я протянул ей плакат. Он был украшен изображениями вампиров и нетопырей-оборотней и был призван информировать людей об их различиях. Каллисто некоторое время изучала текст и картинки, прежде чем спросить:

— Это то, для чего мы с братом тебе позировали?

— Оно самое! Теперь вас не так часто будут называть кровопийцами.

— Ты искренне надеешься, что это поможет. Но где твой плакат будет висеть?

— Мне разрешили разместить копии в здании университета, возле полицейского участка и еще в нескольких барах. Можно было бы, конечно, договориться и в большем количестве мест, но мне кажется, так тоже неплохо.

Не похоже было, что моя собеседница разделяла мою радость.

— Возле участка? То есть наши изображения будут висеть среди портретов разыскиваемых преступников?

— Ой, не беспокойся. Тут вы представлены просто как абстрактные представители своего вида. Но неужели тебе совсем не нравится?

Каллисто снова вгляделась в плакат. Тут мне даже показалось, что она слегка улыбнулась.

— А знаешь, Анон, — сказала она после недолгого молчания, — это мило с твоей стороны — то, как ты о нас заботишься. Мне, конечно, не кажется это очень эффективным, но я вижу, как ты старался с текстом и оформлением. Да, я думаю, мне нравится.

А я и таким ответом был очень доволен. Радостно было художнику вроде меня получать хоть какую-то похвалу в свой адрес, хоть какое-то подтверждение востребованности своего искусства.

Мы ещё какое-то время общались, прежде чем разойтись по домам. И только темные силуэты птиц кидали безразличные взгляды на нас и на дерево, жалобно тянущее к небу свои кривые ветки.

* * *

Если бы мы пошли в людное место, Каллисто, скорее всего, словила бы несколько презрительных взглядов. И дело не совсем в том, что у нее была бледная кожа, запавшие глаза, ушки заострённой формы и слегка кудрявые волосы странного серо-сиреневого оттенка. Конечно, в человеческой форме она выглядела стрёмненько, но это смущало людей не так сильно, как факт наличия у нее второго тела, звериного.

Если рядом шёл я со своими чудесными волосами, заплетёнными в косичку, и в одном из моих любимых разноцветных свитеров, мы делили эти взгляды, как говорится, по старой дружбе. Вот так.

* * *

— Анон, ты высыпаешься в последнее время?

— Да вот я бы так не сказал. Но бывало и хуже.

— Я тоже не высыпаюсь. Просто мне не спится. Это просто потому, что сейчас осень.

— Грустно тебе, Каллисто.

— Говорят, пан Цкий тоже не высыпается.

— А что с ним?

— Говорят, он часто воет по ночам. Говорят, он переживает из-за своей невесты.

— Из-за Линды? Но разве её уже не выписали из больницы?

— Да, Анон, меня тоже это беспокоит. Мне кажется, мне стоит его навестить.

— Вот как...

— Хочешь сходить со мной? Я думаю, он будет рад тебя видеть.

— Ну, знаешь... Наверное, мне стоит. Мы с ним давно не виделись. Пан Цкий, конечно, странноват, но он всё-таки друг моей семьи. К тому же я давно не общался с жукопсами.

* * *

Пан Звезде Цкий действительно был рад меня видеть. Он даже несколько раз сказал, сверля мою душеньку своими жуткими красноватыми глазами, что я очень похож на своего отца.

Его, в принципе, можно было понять. Мой отец, изучая феномен оборотничества, состоял в хороших отношениях со всеми оборотнями города. С замечательной жукособакой Звезде Цкием он был особенно близок.

В общем, мой отец был выдающимся исследователем и просто хорошим человеком. Нам всем его не хватало с тех пор, как... Ай, нет, об этом в другой раз.

Каллисто спрашивала у пана Цкия, как он себя чувствует и как себя чувствует Линда. Тот говорил, что им обоим было уже лучше. А выла по ночам собака. Совсем обычная большая собака.

Да, через месяц они собирались пожениться. Но мы ведь помнили, о чем пан Цкий говорил нам ранее? Перед этим они собирались уехать. Далеко уехать, где их никто не знает. Да, никто не передумал. Почему? Об этом мы должны были узнать немножко позже. И не надо было волноваться, они обещали нам писать.

* * *

Пан Цкий посмотрел на меня своими жуткими глазками и кое-что дал. А дал он мне ключ от погреба.

Звериная форма пана Цкия была большая, а дом был маленький. Поэтому, превращаясь в жукособаку, он шёл либо на улицу, либо спать в погреб. Вход туда был со двора, а ключи имели несколько надёжных и смелых человек.

Поскольку пан Цкий должен был уехать, я стал одним из них. А значит, часть погреба теперь принадлежала мне по праву.

* * *

На улице было темно и прохладно, а мы шли домой. Ни звёзд, ни луны не было видно, источником света служили редкие фонари и некоторые окна домов. Можно было бы чудесно провести время молча, размышляя о том, когда в этом году пойдет снег. Но мне хотелось поговорить вслух.

— Ну, как думаешь, Каллисто, зря мы волновались?

— Не знаю, Анон. Это всё-таки подозрительно. Он что-то скрывает, ты же понимаешь.

Каллисто опустила глаза, но почти сразу посмотрела вверх, будто надеясь увидеть звёзды. После небольшой паузы она продолжила:

— Ты ведь тоже знаешь его давно. Помнишь, он всегда был странноватым. Но мне кажется, я научилась его понимать... — Она вздохнула. — Я буду по нему скучать, знаешь, когда он уедет.

— А, ну да, будет немножко грустно. Тебе, наверное, особенно.

— Я просто так сильно к нему привязалась.  — Каллисто смотрела в пустоту. — Это просто после того, как мама... Ох, — она начала кашлять, — как я устала за сегодня!

Она опустилась на колени, обхватив голову руками. Это могло быть поводом для сильного беспокойства, но я такое уже видел.

— Каллисто, ты хочешь сейчас? Подожди, давай из-под окон отойдём.

Слегка приобняв за плечи, я оттащил её подальше. А потом немножко отошёл назад, глядя, как моя спутница сворачивалась в бесформенный комок. Впрочем, она развернулась довольно скоро, но на этот раз была уже иной.

В звериной форме у неё было две пары кожистых крыльев, длинный хвост и большие ушки. В целом это существо внешне напоминало летучую мышь. Нетопырь-четыре-крылышка — так называли таких, как она.

— Анон, не возражаешь, если я улечу?

— Да чего я буду тебя держать? Лети.

Она уже приготовилась оттолкнуться от земли, но тут обернулась и сказала:

— Слушай, я кое-что подумала. Ты мой друг, поэтому я расскажу тебе об этом. Но не сейчас, а немного позже, когда придумаю до конца.

На этом мы попрощались, а потом она улетела домой.

Я недолго провожал её взглядом. Можно было бы беспокоиться о том, что она заблудится, но это было бы зря. В зверином теле она прекрасно видела в темноте.

* * *

Возле ближайшей стены я заметил бетонную лестницу. Подойдя ближе, я узнал вход в тот самый погреб. В моём кармане лежал ключ, а планов на вечер не было, поэтому я решил на него взглянуть.

Внутри было ещё темнее, чем на улице. Я не знал, где там включается свет, но зато у меня была свечка. Света она давала немного, но как раз достаточно, чтобы рассмотреть трещины на штукатурке, которой кто-то когда-то покрыл стену.

Я был занят изучением одной из них, похожей на голое дерево, когда услышал за спиной чьи-то шаги. Я обернулся. Это была панна Линда Ларва.

— Добрый вечер, пан Крипта. — Она заговорила первая. — Вижу, вы уже получили ключ.

— А, здравствуйте. Вот решил глянуть на погреб. Кстати, тут свет нигде не включается?

— Нет, — её голос звучал устало. — Сюда каждый приходит со своим.

— Правда? Но почему тогда вы ничего с собой не принесли?

— Мне не нужно.

Я вдруг осознал, что Линда уже ушла из зоны, освещённой моей несчастной свечкой, и что-то перебирала на значительном расстоянии от меня. А ещё я понял, что погреб был ещё больше и темнее, чем я предполагал раньше. Я не видел ни потолка, ни противоположной стены, ни двери, в которую вошёл.

Можно было попытаться поскорее уйти оттуда, но я предпочёл остаться и ещё немного хоть о чём-нибудь поговорить.

— Как вы себя сегодня чувствуете, панна Ларва? — Я смог найти её по звуку.

— Я ... Уже хорошо. Да и к чему это вам? — Её ответ прозвучал резче, чем, возможно, следовало.

И что это вообще значило? К чему я это спросил? А к чему обычно задают такие вопросы?

Я попытался начать разговор другим способом и спросил, как она высыпалась.

— Куда... А, плохо. Бессонница.

Линда ушла от меня ещё дальше. Мне не хотелось её терять, ведь моя маленькая верная свечка почти догорела. Я постарался её догнать.

Пока она не исчезла совсем, я решил спросить её о том, о чём думал очень давно:

— А вы знаете? Много кого удивляет ваша смелость. Почему вы совсем не боитесь жукособаки?

— А почему вы не боитесь?

— Ну, я много знаю об оборотнях и часто с ними общаюсь. Но едва ли найдётся в городе другой человек, согласный выйти за пса...

— Вы постоянно называете их просто зерями, — судя по тону, мои слова её задели. — Собаки, нетопыри, птицы. Но почему даже вы забываете, что у каждого из них есть две формы?

Я мог бы прервать её, попытаться объяснить, что не хотел никого обидеть, но она и так была раздражена. К тому же что-то в её словах заставило меня призадуматься. Я просто стоял и слушал, а моя свеча становилась всё меньше, меньше, меньше...

— Вы же понимаете, у Звезде тоже есть человеческое тело с человеческой кровью. Да и так ли важно количество физических оболочек? — После этих слов она сделала паузу, возможно, ожидая от меня ответа.

Как раз в этот момент моя бедная свечка погибла окончательно. Оказавшись в абсолютной темноте, я решил ответить только что-то расплывчатое и нейтральное. Линда, конечно, заметила мою неуверенность.

— Вы вели эти пустые разговоры только потому, что не хотели идти сквозь тьму в одиночку, не так ли, пан Крипта? — Её голос раздался немножко не с той стороны, с которой я ожидал. Но не так уж это было важно.

Наружу мы вышли всё-таки вместе. Но уже с другой стороны. Может, мои вопросы не были ей приятны (за что я и сам на себя рассердился), но она тем не менее помогла мне и даже показала свой вход в погреб.

Было бы неплохо обдумать эту встречу по дороге домой, но я только гадал, кому она отдаст свой ключ, когда уедет.

* * *

Встречайте! Информационный плакат «Почему нетопыри не хотят вашу кровь»! От создателя таких шедевров, как «Что делать, если вас взяли в плен эмоготты» и «Птицелюды и с чем их едят»! Читать интересно, нескучно, полезно! А картинки — просто заглядение! Ищите на улицах и в заведениях нашего города⁽¹⁾!

* * *

По небу ползли тучки, с дерева падал последний листик, а я стоял под дверью и жал кнопку звонка.

— К-карр! Слава Белой Сороке! Что тебе нужно, странник?

Прямо надо мной находилось маленькое окошко. Оттуда торчала пушистая голова с большими ушами. Я узнал младшую сестру Каллисто.

— Привет, Ирис! Как у вас всех дела? У вас все дома?

— Хорошо, странник! У нас почти все дома. Все, кроме Каллисто.

— А где...

— Уже здесь, — голос раздался прямо у меня за спиной.

— Слава Белой Сороке! Поприветствуй нашу сестру, странник!

— Ирис, спрячься и помолчи. — Позади меня действительно стояла Каллисто. — Знаешь, тебя слышит вся улица. Не надо позорить семью.

Ирис недовольно скривилась, но всё же послушалась. На всей улице остались стоять только мы вдвоём.

— Слышала новость? — Я очень скоро решил нарушить молчание. — Ночью оборотень напал на человека.

— Ты думал, это была я?

— Что? Нет конечно! Ну, может, немножко...

— На самом деле это была жукособака, — она старалась говорить спокойно, но в её голосе всё равно слышалось напряжение.

— Правда? Но подожди, единственный оборотень этого вида в городе...

— Все так думают. Ты ведь уже догадался. Пану Цкию и так грозит серьёзный срок, а если тот человек не выживет...

— Постой, — я прервал её. — Я немножко не понимаю. Он, конечно, странноватый, но что-то такое явно не в его духе.

— Мне тоже трудно в это поверить, знаешь. Но улики и свидетели явно указывают на жукособаку.

Она вздохнула. Повисло молчание. Я задумчиво перевёл взгляд на небо, потом на крыши, а когда опомнился, Каллисто держала меня за руку и смотрела мне в глаза.

— Анон, слышишь? Не всё так однозначно. Помнишь, что я тебе обещала?

Я смотрел в её тусклые глаза, пытаясь, наверное, разглядеть некий огонь, но вместо этого видел своё глупое лицо. Нет, я ничего не помнил, но всё равно кивнул. А она продолжала:

— Я вспомнила твой плакат. Ты ведь помнишь, как он называется. Почему нетопыри не хотят вашу кровь. Я думала над этой фразой и что-то вспомнила. О, и ты не против сейчас зайти со мной к кое-кому? Хорошо, спасибо тебе. Я всё расскажу по дороге. Знаешь, я вспомнила того, кто как раз мог бы хотеть кровь. Понимаешь меня?

Я примерно понимал, но не мог уловить, к чему она ведёт, о чём ей и сказал.

— Ты сейчас поймёшь, Анон, — Каллисто говорила это, слегка улыбаясь. Она явно была довольна моим вниманием. — Давай сначала вспомним, что произошло с панной Ларвой несколько месяцев назад.

— Да, точно. Она была замешана в тот инцидент на мосту с участием эмоготтов и...

— Сейчас нам не важны подробности. Давай просто скажем так: она шла-шла и упала. И потеряла много крови. И вот что я хочу тебе сказать: она встречалась с паном Цкием ради выгоды.

— Что? Почему ты так думаешь? — Я немножко не ожидал такого резкого перехода.

— Послушай дальше: в больнице живёт друг Ирис, ты ведь знаешь. Это он мне рассказал про панну Ларву. Посто у неё очень редкая кровь. Но знаешь, у кого такая же?

В этот раз я действительнл понял, что она имела в виду. Мой отец изучал оборотней, и я тоже знал о них много. Конечно, я помнил, какая группа крови у единственной в городе (так, по крайней мере, думали раньше) жукособаки.

Конечно, обычно кровь оборотней в человеческой форме подходила для переливания обычным людям, но в редких случаях...

Впрочем, как раз когда я собирался озвучить Каллисто свои догадки, у нас над ухом раздался громкий звук. Вот так звучат шаги тяжёлых когтистых лап по металлу.

Мы обернулись. Прямо рядом с нами находился какой-то обшарпанный гараж, а с его крыши на нас смотрел огромный зверь. Это было существо, похожее на собаку, покрытое блестящим панцирем. Перед нами был самый настоящий жукопёс.

И нет, это был не наш общий знакомый пан Цкий. Это можно было понять хотя бы по тому, что жукособака, судя по длинным ресницам (довольно странный отличительный признак), была девочкой.

— Вот вы где. Мы как раз хотим с вами поговорить, — сказала Каллисто, выступив вперёд.

— Я не готова, простите меня, — сбивчиво пробормотала жукособака. А затем быстро развернулась и стремительно побежала прочь.

Каллисто тут же перекинулась в зверя.

— Я вернусь за тобой, Анон, — вот всё, что она сказала, прежде чем кинуться за ней.

Я ещё некоторое время стоял там, слушая отдаляющийся шум погони и думая об основных причинах, по которым у нас боялись оборотней.

* * *

Каллисто давно скрылась вдали, а между тем уже смеркалось, и, кажется, собирался дождик. Я решил попробовать поискать её, попутно размышляя о втором оборотне. Вероятость того, что в город незаметно для всех просто пришла ещё одна жукособака (а это довольно редкий вид), была низкой. Конечно, случаи обращения тоже были редки, но, учитывая недавние обстоятельства...

К тому же её голос был очень знакомым, а ведь при обращении он почти не меняется.

Было уже довольно темно, а на меня закапала холодная вода. Я услышал чей-то громкий голос. Прямо надо мной летала Ирис и пела грустную песню, в которой просила Белую Сороку сжалиться над нашими бедными душеньками. В свои двенадцать лет она была верным адептом странного птичьего культа. Да что там, Ирис всегда была особенной. Как ни странно, её семья снисходительно относилась к её странным увлечениям, но вот её психическое и физическое здоровье их как раз беспокоило.

Я задумался о давних травмах Ирис, но понял, что за ней стоило присмотреть именно в данный момент, когда она летала под дождём и пела эту жуткую песню.

Я хотел спросить для начала что-то незамысловатое. Например, сделала ли она свои уроки. Но я просто поинтересовался, всё ли в порядке. Вместо ответа Ирис захрипела и, превратившись прямо в воздухе, рухнула мне на руки.

Я отвёл её домой, а она рассказала, куда улетела её сестра. Она не ошиблась. Следуя её указаниям, я очень быстро нашёл узкий переулок, где сидела Каллисто, придерживающая крылом усталого жукопса, который даже не пытался сбежать.

Увидев меня, Каллисто обрадовалась, а собака вздохнула и начала съёживаться. Очень скоро она приняла человеческую форму. И, конечно же, это была Линда.

Она сказала, что устала и не может больше убегать. А раз мы всё равно уже её поймали, она расскажет нам правду. Она всё-таки посчитала, что мы этого заслуживаем.

* * *

У Ирис был друг в больнице. Он был бледен и печален. Те, кто помнил время, когда в городе ещё обитали вампиры, часто пугались, случайно столкнувшись с ним, вспоминая тех жутких существ. Однако больничный друг был похож на них только внешне. Сам он, в отличие от вампиров, был добрый и безобидный.

Его можно было встретить, когда он ходил, пошатываясь, по дальним больничным коридорам, помогал мыть окна, оплакивал смертельно больных пациентов, просто задумчиво сидел в углу.

А ещё больничный друг знал всё и про всех, но делился этим только с самыми надёжными людьми.

* * *

— Вы ведь сразу меня узнали, панна Кажан? Как вам удалось?

— Просто я догадывалась. Вы понимаете, я знаю, что с вами произошло. Потом я видела, как вы изменились, и ещё что-то рассказали мне другие, кто-то вроде больничного друга моей сестры. Понять нетрудно, вы видите. Я ведь такая всю жизнь, я знаю, как это бывает.

Меня Каллисто ставила на один уровень с больничным другом. Это ведь я рассказывал ей про редкие способы передачи оборотничества. И это было вовсе не обидно. Как ни странно, она действительно уважала то грустное существо.

На свету я увидел, что Линда была куда более бледной, потускневшей и худой, чем раньше, до инцидента. Мы сидели у неё на кухне и пили какой-то странный чай. Я думал о том, что те, кто знаком с оборотнями только из книг, думают, что у жукособак женского пола эти странные, непонятно для чего нужные ресницы сохраняются и в человеческой форме. Но я видел, что ресницы Линды были совсем редки.

— Вы, должно быть, привыкли жить с этим? Это так странно. Такое ощущение, что оба тела сильно больны. Их всё время надо менять, долго находиться в одном невыносимо больно. Но этот процесс превращения... — Она тяжело вздохнула, подперев голову руками. — Это всё раздражение и усталость. Но это ведь не повод. Я всё равно не должна была срываться на того человека! Как же мне жаль!

— Я вижу, — Каллисто заметно напряглась, — это из-за вас пан Цкий попал в серьёзные неприятности.

— Ох, почему я это сделала... — Это замечание явно только усугубило состояние Линды. — Может, мне без разницы судьба человека, которого я подрала, но Звезде...

— Успокойтесь, панна Ларва, волосы дёргать не надо, они у вас красивые. Вы ведь встречались с ним не только из-за крови? — Мой вопрос звучал крайне криво, но я не хотел молчать.

Она приподняла голову и грустно улыбнулась.

— Я всегда сильно боялась только одного, — она говорила тихо и медленно. — У меня очень редкая кровь, и мне всегда говорили, что, если что-то случится и я её потеряю, я точно умру, ведь некому будет поделиться со мной. С детства это было моей единственной и очень сильной фобией.

А когда мы с ним познакомились и я случайно узнала, что у него такая же кровь, как и у меня, мне было уже всё равно, кто он и что о нём говорят. Кто бы мог подумать, что она пригодится так скоро. И что это будет тот редкий случай, когда она окажется заразной. Но да, те, кто говорят, что я согласилась выйти за оборотня только ради выгоды, абсолютно правы. Первым делом мне нужна была его кровь.

Кажется, на этом моменте она встала из-за стола. Или это я прилёг? Линда между тем продолжала:

Но знаете, я тут подумала: почему Звезде мне всё ещё так дорог? Всё-таки я уже получила то, что хотела, и теперь страдаю из-за этого. Так почему я не могу просто отнестись к нему так же, как к тому типу, которого я покусала? Наверное, я всё же немного по-настоящему его л...

Я не услышал конец фразы. Всё вокруг расплылось и погрузилось во тьму и запах странного чая.

* * *

Вы всё ещё тут? Подождите, ничего не закрывайте. Я объясню, только сначала свою табличку найду. Она красивая, вы увидите. А ещё на ней написано... Нет, кажется, мою табличку кто-то снёс. Попробую без неё.

Вы ведь поняли, что произошло в конце. Не поняли? И вот почему так всегда происходит... Ну ладно, слушайте, я сейчас всё-всё расскажу.

Я и Анон заснули на кухне у панны Ларвы. Оказалось, что мы пили не чай, а лекарство от бессонницы. Я и так страдала ей, поэтому проспала не очень долго. Анон всё ещё спит.

Тем временем панна Ларва ушла в участок и во всём созналась. Пана Цкия отпустили, но он всё равно так расстроился, что покусал себя. А потом он ушёл неизвестно куда. Панна Ларва тоже вскоре ушла, даже несмотря на арест, но это уже совсем другая история.

Что там, Фрей? Ой, спасибо тебе. Смотрите, мой брат нашёл табличку. Видите, что тут написано? «Повествование от лица Каллисто Кажан». Правда ведь, она красивая?

Что? Не нужна? Спрятать подальше? Эх...

На чём я остановилась? В будущем нам всем уготованы жестокие и непредсказуемые судьбы. А пока можете запомнить это:

a) Нетопыри-четыре-крылышка обычно не пьют кровь.

b) Вампиры иногда пьют кровь, но их больше нет в городе.

c) Ваши дела плохи, если над вами плачет больничный друг.

d) Обычно кровь оборотней безопасна для переливания людям, но в редких случаях через неё можно заразиться оборотничеством.

e) Говорят, через слюни тоже иногда можно, но не будем сейас об этом.

f) Не стоит злоупотреблять сильнодействующим лекарством от бессонницы.

Вы уже дочитали и запомнили? Нет, это не обязательно, я не настаиваю.

Но в любом случае спасибо вам! И прощайте.

1) Телефон рекламной службы: + 375 29 ### ## ##. Мы знаем, что вам жутко надоела вся эта раздражительная реклама, но что поделаешь? Нам за это платят.

Вернуться к тексту