Без Башни (джен)

Гарри вслед за Сириусом вошел в дом. Маленькая узкая прихожая, светлая и безликая, была совершенно непримечательна. Так же как и вылизанная и почти пустая гостиная. Только свежеприклеенные к стенам плакаты Sex Pistols, Nazareth, Black Sabbath и других рок-групп, преимущественно семидесятых годов, смотрелись вызывающе чужеродными на фоне светленьких обоев с цветочным рисунком. Гарри зажмурился. Если представить вместо плакатов распятие — будет прямо гостиная тети Петунии, такая же выхолощенная и безликая. От тетки и этой стерильной правильности и лицемерного благополучия он и сбежал к Сириусу. Любой бы, конечно, покрутил у виска, узнав о решении Гарри: уйти из благочестивой семьи Дурсль, чтобы жить с сомнительным уголовником… Это не походило на разумный выбор. Вот только дьявол таится в деталях. Петуния Дурсль считала, что сын непутевой сестрицы послан ей в наказание за прегрешение, и ее долг — сделать из него человека путем проповеди, поста и аскезы. Гарри Поттер в свою очередь полагал, что эти методы уж как-то слишком жестоки, учитывая, что лично он в свои полтора года вряд ли успел нагрешить. Но его почему-то с младенчества считали исчадием ада. И только в школе Гарри понял, что, в общем-то, не так уж он и плох. И в своем мнении укрепился, после того как пошел в среднюю школу, ту самую, что закончили его родители, и обзавелся настоящими друзьями. Они тоже считали, что это ненормально — заставлять ребенка жить в чулане, лишать еды, средств общения с друзьями за «неподобающее поведение», не давать нормальную одежду, чтобы «воспитывать скромность». Даже «светские» книги в доме Дурслей были не в чести. Куда полезнее, считала тетя, читать библию для детей и ходить на проповеди. Она бы отдала Гарри в религиозную школу, как своего сына. Да вот в завещании Поттеров было четко указано, что Гарри должен пойти в ту же школу, что и его родители, иначе опекуны не досчитаются значительной суммы за свои труды. Тетя Петунья поджимала губы, кривилась, но все же определила племянника в «проклятую школу, рассадник вольнодумства, которое сгубило твою грешную мать». Видимо, грех жадности был не чужд и самой Петунье.

Вся эта нездоровая атмосфера изрядно надоела Гарри, поэтому, когда в его жизни появился Сириус Блэк и предложил провести каникулы у него, парень согласился не раздумывая. Он просто поставил тетку перед фактом, что съезжает на лето к Блэку, не слушая ее проклятий и угроз незамедлительной небесной кары, быстро собрал вещи — все равно их было немного — и покинул Тисовую улицу.

Пока Гарри осматривался, Сириус плюхнулся в кресло боком, закинул ноги на одну ручку и оперся спиной на другую. Он достал сигарету, но не закурил, а просто крутил ее в руках.

— Ну как, нравится дом?

Гарри не знал, что ответить.

— Плакаты классные.

Сириус заржал:

— Моя маман пришла бы в ужас, если бы их увидела. Можешь не придумывать вежливые слова — дом ужасен. Но другого нет. Жаль, кстати, что ты уже вышел из возраста, когда рисуют на стенах.

И вдруг Сириус резко стал серьезен.

— Спасибо, Гарри. Спасибо тебе.

— За что?

— За то, что согласился составить мне компанию. Один я бы сошел здесь с ума. Столько воспоминаний…

И Сириус сменил позу, сев в кресло уже по-человечески. Гарри сел на диван напротив. Неловкая пауза затягивалась.

— Сириус, расскажи про маму с папой? Как вы познакомились? Тетя только все время твердит, что они были грешниками, за что и поплатились, — попросил Гарри.

Сам Гарри только недавно узнал правду: его родители не разбились на машине из-за того, что отец сел пьяным за руль, а стали жертвами теракта. Отец служил в полиции, и на него охотились. Родители погибли, а Гарри выжил чудом в той переделке, отделавшись шрамом от осколочного ранения. Сириус же был в таком шоке от гибели друзей, что решил устроить самосуд над преступником. Учитывая, что он тоже работал в полиции, ему не составило труда заполучить нужную информацию и осуществить месть. В итоге Сириус отсидел двенадцать лет в тюрьме и только недавно вышел на свободу. Но Гарри хотел узнать не это. Он хотел услышать, что его родители были нормальными людьми.

— Ты знаешь, что я обязан твоему отцу почти всем? Даже своим именем. При рождении мне дали имя Сераия ⁽¹⁾. Не удивляйся, мои родители — религиозные фанатики, настоящие сектанты. «Божья Башня» — как вспомню, так вздрогну. А Джеймс возьми и назови меня Сириусом. Потом долго мне рассказывал про созвездия. И так мне это имя понравилось, что я стал всем представляться как Сириус, после совершеннолетия и в документах поменял. Мне ужасно повезло, что я оказался в одном классе с твоим отцом. Вообще-то в школе был целый класс детей из нашей общины. И если бы в администрации не напутали с моими документами, так бы и остался Сераией и вырос бы настоящим фанатиком, как и хотели родители. Но я попал в обычный класс. Там с твоими родителями и подружился. Точнее, сначала с Джеймсом, а с Лили уже позже. В одиннадцать, знаешь, как-то мало интересуешься девчонками. Так вот, твой отец открыл мне целый мир — кино, музыка, нормальные книжки… Даже колу я первый раз попробовал у него в гостях! Я никогда не забуду этот волшебный вкус, как пузырьки шибанули мне в нос. Мне казалось, у меня во рту взорвался фейерверк!

И Сириус начал травить бесконечные байки. Рассказывал, как они вместе шалили, как вместе учились, как взрослели, ходили на вечеринки, концерты, выбирали профессию. Рассказывал он и о веселой доброй Лили. Сначала она сторонилась их компании, но все же в старших классах сдалась перед обаянием Джеймса. Сириус все говорил и говорил, а Гарри готов был слушать весь день и всю ночь. Опомнились они только ближе к полуночи, наспех поужинали каким-то разогретым полуфабрикатом, после чего Сириус отвел Гарри в комнату, которая предназначалась для него.

Гарри проснулся, когда солнце стояло высоко. Как же это было великолепно — дать организму поспать столько, сколько он хочет. Никто не молотил в дверь с воплями: «Вставай, бездельник! Ты нужен мне на кухне!» И его не ждала работа в саду, ведь те заросли возле дома Сириуса никак нельзя было назвать садом. Чувство свободы переполняло Гарри — казалось, еще чуть-чуть и можно взлететь. Он повалялся еще немного в кровати, но все же потребности организма напомнили о себе и заставили отправиться на поиски туалета. Посетив ванную, Гарри еще немного постоял в коридоре, прислушиваясь. Но тишина в доме возвещала, что Сириус еще спит, и потому Гарри вернулся в комнату. От нечего делать он принялся рассматривать свое новое жилье. Комната была маленькой, но светлой. Кровать, небольшой шкаф для одежды, у окна — письменный стол и стул. Из любопытства Гарри заглянул в шкаф — пусто, а вот на книжных полках громоздились журналы «Божья Башня». Он лениво перелистал их — строчки из библии и нудные комментарии, и такие же нудные проповеднические статьи. Скука. Но тут в дверь постучали, хотя Гарри оставил ее открытой. На пороге стоял Сириус, опирающийся на косяк.

— Привет, Гарри.

— Привет.

— Не очень занимательное чтиво, верно?

— Больше ничего не нашел, — улыбнулся Гарри.

— Ничего, это мы исправим. Надо будет выкинуть всю эту макулатуру.

— Сириус, — Гарри немного помялся. — Чья это комната? На твою не похожа.

И Блэк сразу изменился, словно в один момент внутри Сириуса погасили свет.

— Это комната моего брата Регуила⁽²⁾.

Гарри хватило такта не спрашивать, что случилось с ним. Сириус помолчал какое-то время, а потом, собравшись с духом начал рассказ.

— Знаешь, Гарри, возможно, ты считаешь свою тетку и ее семью странной, но ты просто не знаешь каково жить в моей семье. Мои родители были не просто сектантами. Они считали себя лучшими, избранными. Отец был одним из старейшин нашей общины, а значит заслужил место в «малом стаде» — тех, кого после Апокалипсиса возьмут на небеса. Остальные могут благочестием заслужить надежду на возрождение и продолжение жизни на земле. Бред, конечно, но они действительно во все это верили. И нас учили тому же. Я уж не знаю, как так вышло, что со мной это не сработало. Мать считала, что я испорчен с рождения. Отец — что мне не достает строгости и розог, хотя он никогда не жалел для меня ни того, ни другого. Но так или иначе, я всегда задавал вопросы, и вопросы неудобные. Не сказать, чтоб я был единственной паршивой овцой в стаде. Я прекрасно помню, как когда мне было десять, одна из моих кузин сбежала из общины и вышла замуж за нормального парня, и все сделали вид, что ее никогда и не было. Когда я спрашивал: «Где же Анди?» — все как будто бы не понимали, о ком я говорю. Какое лицемерие. И как я их ненавидел за это. Потом я прочувствовал все это на себе. Когда мне было пятнадцать, они узнали, что я читаю нормальные книги, смотрю телек, курю. К табаку у них отношение было немногим лучше, чем к героину. А как же, это ж разрушение тела, данного богом. Убедившись, что их воспитательные методы и внушение не работают, они просто перестали со мной общаться. Вообще. Ни тебе «доброе утро», «иди завтракать», вообще ничего, словно я пустое место. Не просто умер, а не существовал никогда. В шестнадцать я ушел из дома. Спасибо Поттерам-старшим — они приютили меня. Но сейчас не обо мне.

Сириус сделал передышку, словно собирался с силами, перед тем как перейти к главному.

— А вот Рег… Рег, по словам матери, был идеальным ребенком. К десяти годам он знал библию чуть ли не наизусть, свято соблюдал все правила секты. И в результате умер из-за этого. Я думал тогда, где справедливость? И где этот их Бог, неужели он ничего не видит со своей долбанной башни? Почему в аварию попал не я — страшный грешник, а Рег — чистый и праведный? Его сбил какой-то пьяный мудак, но убили — родители и его вера. Я узнал случайно, примчался в больницу. Оказалось, Регу нужно было сделать переливание крови. А эти сектанты не дали разрешения: «нельзя употреблять кровь, это страшный грех». Да и сам он отказался. И умер. Умер. Ему было всего шестнадцать. Черт!

И Сириус в ярости стукнул кулаком в стену, так что разбил костяшки в кровь. И тут же принялся ее слизывать.

— Что в этом такого? Это всего лишь кровь! Я был готов отдать ему столько крови, сколько нужно! Но меня просто выперли из палаты. Даже не дали поговорить с ним. Я не смог ему помочь. Не смог! Я никому не смог помочь — ни брату, ни другу!

Гарри не знал, что делать. Он не был Джеймсом. Он не был Регом. Но он точно знал одно.

— Сириус, ты нужен мне!

И Гарри неловко обнял Сириуса. И тут же почувствовал, что его обняли в ответ — крепко и решительно. Через несколько секунд Сириус уже взъерошил ему волосы:

— Вот так-то лучше! Айда завтракать!

Гарри улыбнулся. Кажется, его ждали лучшие каникулы в его жизни.

1) воин Иеговы

Вернуться к тексту

2) призвание Божье

Вернуться к тексту