Deep city lights (гет)

Когда Гермиона снова проснулась, то, конечно же, сразу встретилась с его изучающим взглядом, направленным на нее.

Она действительно чувствовала себя намного лучше, пока не осознала, что Снейп изучающе смотрит прямо на нее.

В этот раз пробуждение было более комфортным, чем в предыдущий; свет был мягким, рассеянным; возможно, наступил рассвет или сумерки.

Кроме того, на этот раз она чувствовала себя по-настоящему отдохнувшей, что, наряду со светом, немного отличалось от ее предыдущего пробуждения в этой постели. Она могла бы сказать, что почти — почти — чувствует себя… умиротворенной. Умиротворение… это было чувство, которое она почти забыла за последние месяцы.

Нет. Она давно уже не чувствовала себя умиротворенной. И это был первый раз, когда она оказалась на расстоянии крика от этого чувства в течение всего этого, плохо продуманного, несчастного отпуска.

На ее губах появилась робкая, но искренняя улыбка (она уже почти забыла, когда в последний раз уголки ее губ изгибались вверх). Гермиона потянулась и повернула голову…

А потом все

Просто

Остановилось

Потому что он сидел прямо здесь, рядом с кроватью, в черном кожаном кресле, и его поза вовсе не была расслабленной и умиротворенной. Наклонившись вперед, он выглядел натянутым, как тетива лука, и смотрел на нее своими темными непроницаемыми глазами, закрывшись ментальными щитами.

У Гермионы перехватило дыхание. Она резко села и посмотрела своими широко раскрытыми глазами в его прищуренные. Она обратила внимание, что он успел переодеться, а также отметила про себя еще две кофейные чашки и тарелку с недоеденным рогаликом, которые теперь украшали ночной столик.

Вдруг Снейп резко сменил позу, откинулся на спинку кресла, скрестил руки на груди и приподнял бровь. Казалось, он приглашал ее заговорить первой. Гермиона открыла было рот, но скрипучим от долгого молчания голосом смогла прохрипеть только одно слово:

— Долго?

Теперь его вторая бровь поднялась вслед за первой. Она с трудом сглотнула, пытаясь взять себя в руки и обрести хоть какой-то контроль над своими голосовыми связками.

— Как долго я спала? — вот оно, целое предложение с началом серединой и концом. Ей стало уже лучше.

— В первый раз, — спросил Снейп, — или во второй?

— Это… Что? — она не сразу вспомнила, что до этого уже вставала. Гермиона вылезала из постели всего минут на пять, не больше… И была уверена, что в течение этих пяти минут он крепко и беспробудно спал. Так каким же образом…

— Откуда вы знаете? — карканье уже практически улетучилось из ее голоса, спасибо Богу за маленькие радости.

— Что вы не спали? Ну, во-первых, ужасный беспорядок, оставленный на моей кухне, мисс Грейнджер.

Ужасный беспорядок? Насколько она помнила, все, что она сделала — это налила себе воды, ополоснула стакан и оставила его на стойке. Если это было то, что он считал «ужасным беспорядком», то этот человек явно слишком долго жил один.

— Стакан…

— Забудь про стакан, Грейнджер, черт побери, кто тебя послал? И зачем? — он резко и сильно тряхнул головой, потом отвернулся от нее, поднял руку и принялся массировать висок. Это выглядело как побочная реакция на появившуюся у него резкую головную боль.

— Неужели мне так никогда и не дадут хоть немного покоя? — тихо пробормотал он, казалось, больше для себя, чем для нее.

Гермиона не знала, что ответить. Она открыла было рот, но тут же захлопнула его и открыла снова.

— Никто не посылал меня сюда, — наконец, выдавила она, запинаясь.

Он снова посмотрел на нее, и на его лице явно отразилась смесь усталости, недоверия и отвращения.

— Грейнджер, вы никогда не были глупой девчонкой, — сказал Снейп. — Вы же не думаете, что я поверю, будто все это было каким-то… совпадением? За какого дурака вы меня принимаете? Теперь я не только в гневе, но и обижен.

В гневе? Он только что сказал «в гневе»? Кто, во имя Бога, использует это слово в разговоре?

— Послушайте, профессор, я…

Он оборвал ее стальным голосом:

— Здесь нет профессоров.

— Ну, так как же вы хотите, чтобы я к вам обращалась? — спросила Гермиона. Ее собственный голос теперь звучал все громче и громче. Этот человек был просто невозможный. — Я не думаю, что Северус будет уместно, не так ли?

— А почему бы и нет? — возразил Снейп. Его взгляд скользнул по ней, сидящей на его смятой кровати. В этом взгляде не было ничего, явно намекающего, но он все равно заставил ее покраснеть, особенно в сочетании с его следующими словами. — В конце концов, мы оба здесь взрослые люди.

Гермиона тяжело вздохнула, комкая в руках одеяло.

— Хорошо… Северус. Я не знаю, кто за тобой охотится, или что происходит в твоей реальности, но если ты искренне веришь, что кто-то тебя активно разыскивает, то мне жаль сообщать тебе, что у тебя мания величия. Никто меня сюда не посылал. Я сама приехала в отпуск, на этот злосчастный праздник! И если ты будешь так любезен и проводишь меня обратно в отель «Холидей Инн», что находится на Рыбацкой пристани, я немедленно удалюсь отсюда.

Он долго смотрел на нее в холодным взглядом и молчал. Затем так же холодно спросил:

— Вы… приехали сюда… в отпуск… одна?

— Да! — горячо воскликнула Гермиона. — Почему тебе так трудно в это поверить?

— Потому что никто не отправляется в отпуск один, кроме тех, кому реально не с кем поехать. А я-то всегда думал, что из всех людей именно у вас, мисс Грейнджер, будет чертова очередь желающих составить вам компанию, среди которых можно будет выбирать.

— Ну, это только доказывает, как на самом деле мало вы обо мне знаете, не так ли, профессор? — выплюнула она, с ужасом чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы.

О, Мерлин, нет. Пожалуйста, не дай мне сломаться и расплакаться, сидя в ПОСТЕЛИ профессора Снейпа! Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, я должна взять себя в руки СЕЙЧАС ЖЕ.

Он не отрываясь смотрел на нее, в то время как она старалась сохранить остатки самообладания.

— Хм, — произнес, наконец, Снейп почти задумчиво. А затем, поразив ее окончательно, совершенно будничным тоном произнес. — Отвечая на ваш первый вопрос, вы спали около двенадцати часов в первый, и около двадцати часов — во второй раз. Другими словами, почти полтора дня, что неудивительно, учитывая, насколько сильно была повреждена ваша нога; вашему организму нужно было время, чтобы восстановить силы. Тем не менее, я полагаю, что сейчас вы, вероятно, голодны. Каким бы увлекательным ни был наш разговор, я предлагаю прерваться на завтрак, если вы не возражаете.

У Грейнджер отвисла челюсть. Резкая смена темы и вежливость в такой момент определенно не были тем, чего она ожидала. Этот человек был полон сюрпризов, это уж точно.

— Я… — она запнулась, — я…

— Как всегда красноречиво, — заметил Северус, вставая и сметая посуду с ночного столика. — Прекрасная визитная карточка, мисс Грейнджер, — бросил он через плечо, направляясь к кухне. — Сегодня это такая редкость среди молодых людей. В ванной есть чистые полотенца, если вы хотите освежиться. И не обольщайтесь, скоро мы продолжим нашу маленькую увлекательную беседу.

ООООО

В ванной, как он и сказал, Гермиона действительно обнаружила, чистые полотенца, а еще, что было совсем неожиданно, Снейп приготовил для нее сменную одежду. Это была маггловская футболка с названием местной спортивной команды, красовавшимся спереди. К ней прилагались соответствующие трикотажные брюки. Комплект был выполнен в оранжевом, черном и сером цветах. И хотя он был на два размера больше необходимого, он выглядел таким мягким, теплым и по домашнему уютным, что она поймала себя на том, что согласилась на невысказанное приглашение принять душ и переодеться.

Минут через двадцать Грейнджер вышла из ванной в своем новом свободном, но восхитительно удобном наряде, с растрепанными и спутанными волосами, так как она не смогла найти расческу. Гермиона заметила, что сейчас свет, струящийся из окон, стал ярче, подтверждая ее недавнюю мысль, что уже и правда наступил рассвет. Она увидела рогалики, фрукты, кофе и апельсиновый сок, аккуратно разложенные на гранитной барной стойке, которая отделяла кухню лофта от гостиной.

Северус сидел на диване. В руках он держал чашку свежего горячего черного кофе, а на его коленях лежала огромная книга. Мерлин, кажется, он выпил через чур много этой дряни. Гермиона ценила хороший кофе так же, как и все остальные, но оказалось, что Северус Снейп был незнаком с понятием: «Перебарщивать с хорошими вещами».

Он отвлекся от своего чтива ровно на столько, чтобы коротко пригласить ее к завтраку и помочь выбрать то, что ей понравится.

Он подождал, пока Гермиона устроится в кресле напротив него и засунет себе в рот половинку рогалика, прежде чем снова заговорить.

— Итак, Грейнджер, выкладывай все как есть, и покончим с этим. Что, во имя Мерлина, здесь происходит?

Гермиона прищурила глаза, неторопливо пережевывая рогалик. Она готова была поспорить на свою палочку, что он сделал это нарочно; подождал, пока она набьет полный рот и не сможет издать ни одного звука, подходящего для вежливой беседы, прежде чем начать свой допрос с того места, где они прервались в прошлый раз.

Невозможный человек. Он вполне мог и подождать.

Теперь совершенно разгневанная, она жевала и глотала пищу гораздо дольше, чем было необходимо.

Наконец, она уже не могла дольше откладывать разговор. Поэтому она повернулась к нему лицом и спросила:

— Может, для начала, ты расскажешь мне, что ты делаешь здесь, на другом конце земного шара? Прячешься, как какойто отшельник или… или беглец.

Его темные глаза моментально вспыхнули.

— Я не обязан ничего тебе рассказывать. Не я тот человек, который вчера вторгся в твою жизнь.

— Я ни во что не вторгалась! Ты сам меня спас!

— За что меня, кстати, еще надо поблагодарить!

— Ты не давал мне такой возможности! С той самой секунды, как я открыла глаза, я только и слышала от тебя «что — ты — делаешь -здесь?» и «кто — тебя — послал?» и больше ничего другого. У меня не было времени тебя поблагодарить.

— Ну, что же, теперь я тебя слушаю.

Внезапно Гермиона обнаружила, от частого дыхания нарастает гипервентиляция, что совсем не помогает в борьбе с эмоциями.

— Может быть, — выдохнула она, — я… на самом деле не чувствую… за все это благодарность!

Снейп наклонился вперед, его глаза сузились, превратившись в щелочки, а руки судорожно стиснули подлокотники кресла.

— Что, черт возьми, ты говоришь? — спросил он опасным, обманчиво тихим голосом. — Ты хочешь сказать, что для тебя было бы предпочтительнее, если бы тебя сбил автобус? Подумай, прежде, чем отвечать. Потому что пребывать в этом состоянии очень опасно для сознания, мисс Грейнджер. Поверьте, тому, кто там побывал. Очень опасное состояние сознания.

Какое-то мгновение Грейнджер просто таращилась на сидящего Снейпа, обдумывая то, что он только что ей сказал, в чем только что признался.

А потом, совершенно неожиданно, ей показалось, что во всей этой огромной комнате с мансардой не хватает воздуха. Она втягивала его, втягивала и втягивала, но казалось, что легкие отказывались наполняться, и она не могла сделать выдох.

Комната закружилась перед ее глазами. Она уронила голову на колени. Ее тарелка завтраком с грохотом упала на пол с журнального столика, пока она боролась за каждый вдох, смутно осознавая тот факт, что Северус скользнул перед ней на колени и крепко схватил за плечи, выкрикивая ее имя.

Только оно больше не было ее именем. И в этом была вся суть дела, не так ли? Так много всего произошло с тех пор, как она была просто Гермионой Джин Грейнджер, гордостью своих профессоров, первой на своем факультете в Хогвартсе. Очень многое изменилось.

— Я… нет… Мисс… и… Я не… Грейнджер! — она тяжело дышала. А потом, словно открылся шлюз, и вся ее печальная история прорвалась наружу.

От начала до конца.