Волчье время (джен)

Древесный город оказался самым необычным поселением, которое случалось видеть Криксу. "Дозорные башни", из которых айзелвиты наблюдали за границей, находились на верхушках самых старых и высоких сосен и напоминали бочки вроде тех, в которых перевозят масло и вино. Чуть ниже, там, где ветви были толще и прочнее, встречались постройки, похожие на обычные дома — по крайней мере, в них имелся ровный пол, где спящий человек мог вытянуться во весь рост. Для спуска и подъема здесь использовали тонкие веревочные лестницы, казавшиеся ненадежными, как паутина, но легко выдерживавшие вес взрослого мужчины, а между соседними деревьями в любой момент натягивали шаткие мостки из трех веревок — одной нижней и двух верхних, заменяющих перила. Обитатели Лисьего лога наводили эти ненадежные мосты с такой же поражающей воображение быстротой, с какой передвигались по ним взад-вперед.

Рельни деловито пояснил, что в сердце Древесного города имеются по-настоящему удобные постройки, в том числе такие, которые стоят на земле, но здесь, вблизи границы, приходится принимать усиленные меры безопасности. Для жителей Лисьего лога эта часть Древесного города — что-то вроде линии защитных крепостей. Здесь живут только те, кто охраняет лес от гвиннов и адхаров.

Каждый дом на дереве был тщательно замаскирован хвойными ветками и выкрашен пятнами серой и охряной краски, но Крикс был уверен, что наверняка заметил бы что-нибудь подозрительное, если бы не кроны росших рядом лиственных деревьев.

— Как же вы обходитесь зимой?.. — вслух подумал он.

— Как раз зимой все не так плохо, — отозвался Рельни. — Здесь обычно выпадает очень много снега, все деревья одинаково похожи на сугробы, так что разглядеть что-нибудь наверху становится еще труднее, чем сейчас. Сложнее всего поздней осенью или весной... Но к следующей осени гвиннам, скорее всего, будет уже не до нас. Ты слышал, что король с Атрейном собирают армию, чтобы вышвырнуть гвиннов вон? По слухам, у Арденнского утеса собралось уже несколько тысяч человек.

— А почему войско собирается только теперь? — спросил дан-Энрикс — Я-то думал, вы воюете уже несколько лет.

По лицу Рельни скользнула загадочная улыбка.

— Ты вообще что-нибудь знаешь про нашего короля?..

Меченый качнул головой.

— Понятно. Тогда слушай... Незадолго до того, как гвинны вторглись в Лисий лог, за сыном Тэрина явился маг из замка Леривалль. Он обещал, что спрячет принца в безопасном месте, там, где гвинны точно до него не доберутся. А еще он обещал, что придет день, когда король вернется, чтобы править Эсселвилем. Честно говоря, когда-то я cчитал, что это просто местная легенда. Судя по рассказам стариков, в Древесном городе — не в том, где мы сейчас стоим, а в самом первом, где короновали Тэрина — была такая жуткая резня, что никто не сумел бы уцелеть. Я думал, что кто-нибудь выдумал историю про мага, который забрал оттуда принца, чтобы у людей осталась хоть какая-то надежда. Да и вообще, будь этот маг таким могущественным, как о нем рассказывают — он бы спас весь Лисий лог, вместо того, чтобы спасать оттуда принца. Значит, либо этот человек был не таким уж Одаренным магом, либо он был себе на уме и мало интересовался судьбами людей, которых бросил погибать в Древесном городе. Но вероятнее всего, что его просто не было, а все рассказы о спасении наследника — чистейший вымысел. Примерно так я рассуждал, когда услышал эту историю впервые. Но потом, когда я поближе познакомился с Атрейном, то узнал, что маг существовал на самом деле. Ну а пару месяцев назад... ты меня слушаешь?

Дан-Энрикс вздрогнул. Он действительно перестал слушать собеседника, задетый походя брошенным Рельни замечанием, что Светлый должен был спасти Древесный город. Люди, не связанные с Тайной магией, всегда судят об этой связи так, как будто бы она дает всезнание и всемогущество. Скажи дан-Энрикс Рельни, что Князь был самым обычным человеком, который предпринимал те меры, которые диктовала ему осторожность, и при этом действовал практически вслепую — Лювинь бы ему, скорее всего, не поверил. Для него это никак не сочеталось с жизнью в Леривалле, дружбой с Альдами и даром путешествовать между мирами. И сам Меченый, наверное, судил бы точно так же — если бы не помнил замешательство, усталость и отчаяние в глазах Князя, обнаружившего, что Крикс не способен вытащить меч Альдов из огня...

— Извини, я задумался, — признался он. — О чем ты говорил?

— О том, что пару месяцев назад король вернулся — в точности, как и было обещано. Но, кажется, легенда все же кое-что преувеличила — на самом деле, маг не спрятал принца в Леривалле, а нашел ему приемную семью, где тот и вырос, ничего не зная о своем происхождении.

— Что-что?! — вздрогнул дан-Энрикс. Но Рейнар был слишком увлечен, чтобы обратить внимание на чувства собеседника.

— Я слышал, его вырастил какой-то браконьер, практически бродяга. А потом король явился в Лисий лог, и все открылось. Говорят, что он — точная копия отца. Атрейн сразу признал в нем сына Тэрина.

— Вот оно как, — медленно сказал Меченый, делая над собой усилие, чтобы сохранить хотя бы внешнее спокойствие. Выходит, у Тэрина и Маллис не было младших сыновей, способных унаследовать престол. Тот человек, которого здесь называют королем — либо обыкновенный самозванец, либо — что гораздо хуже — пешка в руках Олварга. Но, в любом случае, он не один, за ним кто-то стоит. Чтобы ровесник Крикса вообще додумался использовать в корыстных целях свое сходство с прежним королем, кто-то сначала должен был сказать ему об этом сходстве — сам-то он был слишком молод, чтобы помнить Тэрина. — Ты уже видел короля?

— Несколько раз.

— И что ты о нем думаешь?

Рельни озадаченно нахмурился.

— О нем?.. — повторил он, как будто слова Меченого совершенно сбили его с толку. — Он... он, хмм... Нет, будь ты одним из нас, ты бы не задавал подобные вопросы. Он — Король! Король, которого мы ждали столько лет!

— Что, и ты тоже?..

— Разумеется, — твердо ответил Рельни. — Эсселвиль велик, но нам с товарищами нашлось место только с Лисьем логе. Если есть на свете место, где никого не волнует, кто ты и откуда родом — то оно находится здесь. В Древесном городе готовы принять каждого, кто может держать меч и драться с гвиннами. Когда мы оказались в Эсселвиле, нас было сто двадцать человек, считая и латников, и моряков. А сейчас нас осталось двадцать восемь. Конечно, местных тоже постоянно убивают. Но до того момента, как король вернулся, большинство людей предпочитали жить обычной жизнью, как и до войны. Сажали хлеб, мирились с непомерными налогами и с бесчинствами гвиннской солдатни, короче говоря — старались как-то выжить.

— Вполне объяснимое желание, — заметил Крикс.

— Да, разумеется. Но на деле это выглядело так: соседскую жену и дочку изнасиловали, а самого соседа вздернули за то, что он вел возмутительные разговоры?.. Очень жаль, конечно, но что я могу поделать? Да и вообще, если бы он вел себя осторожнее — то ничего бы не случилось. Надо тише, надо никуда не лезть, и тогда все будет в порядке. А если начать вступаться, возмущаться, или даже просто вытащить соседа из петли, чтобы похоронить — так меня самого повесят, а у меня, между прочим, дети... Приходим в деревню — полусгнивший труп болтается перед воротами. Снимаем сами и хороним — местные толпятся в стороне и смотрят. Молча, понимаешь?.. Меня просто злость брала — мы здесь сражаемся за их свободу, пухнем с голоду, хороним собственных друзей, а у них там одна забота — как бы сделать вид, что ничего не происходит. Якобы их вообще никто не завоевывал... а мы здесь так, горстка буйнопомешанных, которые сами придумали себе эту войну и лезут на рожон. А кто-кто вообще винил нас во всех бедах. Например, кому-нибудь из молодежи надоест, что гвинны могут творить с ними все, что захотят, и не считают айзелвитов за людей — и он сбегает в Лисий лог, а гвиннские солдаты устраивают карательный рейд в его деревне. И, конечно, те, кто уцелеет, кроют нас последними словами. По большому счету, гвинны только потому и удержали власть над Эсселвилем, что сумели внушить людям, что сопротивление бессмысленно. Что бы с тобой ни делали — утирайся и молчи, не мути воду, а то будет хуже. Но в последнее время что-то изменилось. Люди почувствовали надежду...

"Как бы эта надежда не завела всех в беду" — подумал Крикс. А вслух спросил:

— А могу я увидеть короля?

— Это решать не мне. И, в любом случае, сначала тебе нужно встретиться с Атрейном. К счастью, он давно планировал наведаться сюда. Я расскажу ему о том, кто ты такой, и он решит, как с тобой поступить. А до тех пор ты должен оставаться здесь, в Древесном городе.

— Хочешь сказать, что я в плену? — приподнял брови Крикс.

— Не то чтобы "в плену"... — уклончиво ответил Рельни. — Попытайся нас понять. Мы должны быть предельно осторожными. Я поручился за тебя, поэтому тебе оставили твое оружие и позволили беспрепятственно ходить по лагерю. Но это все, что я могу для тебя сделать. Будь ты просто парнем из деревни, который сказал бы, что он хочет драться с гвиннами — тебя бы проверяли так же, как всех остальных. Но ты...

— А как вы проверяете всех остальных? — заинтересовался Крикс.

— Мы не пропускаем их через границу, пока они не докажут, что способны приносить какую-нибудь пользу. Чаще всего мы даем им поручение в ближайших деревнях. Иногда поручений может быть и два, и даже три — пока мы не удостоверимся, что это не какой-нибудь подсыл, который хочет выведать наши секреты.

— А если ваш доброволец попадется — то его повесят, — вставил Крикс.

— Да, разумеется. Я понимаю, со стороны это звучит жестоко, но у нас нет выбора. К нам иногда приходят сущие дети — лет двенадцати-тринадцати. Приходят молодые девушки, и женщины, и даже старики. Некоторые из них действительно хотят сражаться с гвиннами, а некоторые — просто найти убежище, в котором гвинны не имели бы над ними власти. Но мы не община Милосердия и не странноприимный дом. Даже если бы нам не приходилось постоянно опасаться шпионов Олварга, мы все равно бы не смогли принимать к себе любого, кому больше некуда податься. Все, что мы можем — это постараться давать каждому такое поручение, с которым он — хотя бы теоретически — способен справиться.

— Понятно. Значит, остается только ждать Атрейна. Когда он приедет?

— Я не знаю. Может быть, через неделю. Или через две...

Крикс чуть не застонал. Если Олварг и правда подослал к повстанцам самозванца, катастрофа может разразиться в любую минуту. Кроме того, Крикса смущала мысль об Алвинне, оставшемся в Адели. Валларикс едва ли представляет, как быть с гостем, которого так "любезно" навязал ему племянник. Меченый чувствовал себя так, как будто его разрывают на куски. А магия, которая порой так откровенно управляла его жизнью, на сей раз никак себя не проявляла — несколько последних дней дан-Энрикс вообще не ощущал ее присутствия, хотя и понимал, что она никуда не делась, а просто дремала, притаившись, словно искры под остывшими углями. Приходилось примириться с мыслью, что магия привела его в Древесный город и сочла, что этого довольно. Со всем прочим ему предстояло разбираться самому.

* * *

Спали в Древесном городе посменно, причем мало кому удавалось урвать хотя бы по пять часов сна за одну ночь. Меченый вызвался ходить в дозоры вместе с Рельни и его товарищами, так что уставал не меньше, чем все остальные. Но сегодня он без всякой видимой причины проснулся среди ночи и никак не мог заснуть опять. Сколько бы Крикс ни говорил себе, что все вопросы можно будет обдумать позже, а сейчас куда важнее отдохнуть, мысли сновали в голове, как муравьи в горящем муравейнике.

Основной лейтмотив этих тревожных размышлений звучал так: "мне нужно найти самозванца и обманщика, который выдает себя за сына Тэрина — а я торчу здесь уже пятый день, и могу проторчать еще неделю".

Крикс беспокойно перевернулся на спину, слепо уставился на обмазанный глиной потолок "осиного гнезда". Лежавший рядом Рельни что-то промычал, но, к счастью, не проснулся.

"...Ну, а если даже я найду этого "Истинного короля" — что дальше? — размышлял дан-Энрикс, ощущая такой зуд во лбу, как будто снова оказался на допросе с ворлоком. — Они же все приходят в экстатический восторг, стоит только заговорить о нем. Меня на клочья разорвут, как только я попробую сказать, что он совсем не тот, кем кажется!.. И, наконец, если даже представить, что случилось чудо, и все айзелвиты разом поняли, что я и есть наследник Тэрина, то что мне с этим делать дальше?.."

Крикс болезненно поморщился. По правде говоря, быть королем ему хотелось так же мало, как и стать наместником в Бейн-Арилле. Возможно, для кого-то вроде Бейнора Дарнторна трон выглядит соблазнительно, но Валлариксу его королевский титул не принес ничего, кроме бесчисленных забот и ранней седины. Присутствуя на государственных советах и беседуя с Элиссив, Крикс проникся убеждением, что быть королем — значит все время наступать себе на горло ради государственной необходимости. Даже не будь Меченый связан с Тайной магией, он бы не пожелал себе такой судьбы.

— Катись оно все к Хеггу в задницу!.. — пробормотал дан-Энрикс, осторожно отодвинувшись от Рельни. Тот предостерегал его, что по ночам бродить по лагерю не следует — если дозорные решат, что перед ними враг, то вряд ли станут тратить время на предупреждения. Но оставаться в душном, пропахшем смолой "гнезде", где невозможно лишний раз пошевелиться, не задев соседей, стало уже совершенно нестерпимо, так что Меченый решил рискнуть.

Он осторожно размотал тонкую лестницу и стал спускаться вниз. Теперь он мог проделать это значительно быстрее, чем в начале, но по сравнению с местными жителями все равно казался медлительным и неуклюжим. Рукава рубашки то и дело прилипали к смолистому стволу сосны. Спрыгнув на мягкую лесную хвою, Крикс небрежно отряхнул саднившие ладони, обернулся — и увидел человека, стоявшего под соседним деревом. Ни одеждой, ни осанкой этот человек не походил на кого-нибудь из дозорных Рельни.

Меч дан-Энрикса остался наверху, но рукоять ножа, который он носил за голенищем сапога, сейчас же оказалась у него в ладони.

Чужак не шелохнулся.

— Ein dan-Enrix, — сказал он. В голосе незнакомца слышалась улыбка. Меченый шагнул вперед, пытаясь рассмотреть его лицо — и чуть не уронил свой нож на лесной мох.

— Седой?! — выпалил он. — Как ты сюда попал?

— Пришел поговорить с тобой. Должен сказать, что твоей выдержке можно только позавидовать. Я уже битый час пытаюсь выманить тебя наружу при помощи простенького заклинания, которое обычно называется "тревожный сон", но ты сопротивлялся с потрясающим упорством.

Крикс нервно хмыкнул. Больше всего ему хотелось уточнить "Это и правда ты?..", но это бы звучало слишком глупо. Он с ожесточением потер глаза, чтобы привыкнуть к темноте — а заодно удостовериться, что Светлый ему не привиделся.

— Как же ты узнал, что я в Древесном городе?.. — осведомился он.

— Боюсь, это не так уж сложно, — вздохнул Князь. — Пока меч Альдов у тебя, любой хоть сколько-нибудь сильный маг будет все время ощущать твое присутствие.

— Выходит, Олварг тоже знает, где я нахожусь? — спросил дан-Энрикс, неприятно пораженный этой новостью. Седой кивнул.

— Скорее всего, да.

— Почему тогда он не отправил сюда всех своих Безликих и не приказал меня прикончить?..

Князь пожал плечами, словно Меченый спросил о чем-то самоочевидном.

— Потому что он тебя боится. Он не представляет, на что ты теперь способен.

Крикс чуть-чуть подумал над словами Князя и сказал:

— Понятно... Он считает, что благодаря Мечу я стал кем-нибудь вроде Одаренного невероятной силы. Получается, как только он поймет, как обстоят дела — он тут же попытается меня убить.

Седой нетерпеливо отмахнулся.

— Не так!.. Ни ты, ни он пока не представляете себе, "как обстоят дела". Вам с Олваргом придется выяснять это на практике. И хотя Олварг ничего не смыслит в Тайной магии, он все-таки прекрасно знает, что в конечном счете вам придется встретиться лицом к лицу. Как только он слегка оправится от потрясения, которое он пережил, когда ты завладел наследством Энрикса из Леда, он будет пытаться избавиться от тебя чужими руками, в том числе и посылать к тебе Безликих. Но при этом где-то в глубине души он всегда будет понимать, что под конец вы все равно останетесь вдвоем. И будет до последнего пытаться оттянуть этот момент, поскольку он не чувствует себя к нему готовым.

— Я тоже не чувствую себя готовым, — проворчал дан-Энрикс. — Всякий раз, когда мне кажется, что я в чем-нибудь разобрался — тут же выясняется, что всё совсем не так, как я успел вообразить. То выясняется, что Олварг — старший брат Валларикса и мой ближайший родственник по материнской линии. То я внезапно узнаю об Эсселвиле... честно говоря, я до сих пор не понимаю, почему Валларикс так упорно скрывал правду о моем отце. Может быть, он боялся, что я пройду через арку Каменных столбов — а потом не вернусь назад, как моя мать?..

— Возможно, — вздохнул Князь. — Валларикс всегда переживал из-за того, что не сумел помочь своей сестре. Но есть как минимум еще одна причина. Много лет назад я запретил ему рассказывать тебе какие-то подробности, касавшиеся твоего происхождения. И Валларикс, и Ирем знали только маленькую часть этой истории, а я не хотел, чтобы ты сам додумывал недостающие куски и приходил к неверным выводам... Я был уверен, что, когда ты станешь Эвеллиром, я смогу сам рассказать тебе всю правду, и заодно научить тебя тому, что должен знать наследник Энрикса из Леда. Но когда ты не смог достать меч Альдов, все мои надежды рухнули. По крайней мере, так я думал... Я сказал себе: Тайная магия не ошибается, значит, ошибся я. Должны быть и другие варианты, которые я случайно проглядел. Если поторопиться, я еще успею их найти.

— Звучит неплохо, — улыбнулся Крикс.

— Звучит, может быть, и неплохо, но на деле положение было достаточно безрадостным. Законных наследников у Энрикса из Леда не осталось, где искать побочных — тоже было не вполне понятно... Честно говоря, на тот момент я был буквально уничтожен. Мне казалось, что моя недальновидность погубила дело, которому я служил всю свою жизнь. Ты, вероятно, помнишь, что я даже не пошел к Валлариксу, а попрощался с тобой на галерее Славы?

— Помню. Ты очень спешил.

Седой поморщился.

— Конечно, я спешил. Но не настолько, чтобы не уделить вам еще полчаса. Просто я не хотел, чтобы Вальдер видел меня в такой растерянности.

— Кажется, я тебя понимаю, — задумчиво кивнул Меченый. — Валларикс очень спокойно выслушал известие о том, что ты отправился в очередное путешествие. Он сказал — 'ну что ж, пусть Князь выполняет свою задачу, а мы постараемся выполнить свою'. Или как-то иначе, но с таким же смыслом. Он ничуть не сомневался в том, что у тебя есть запасной план действий.

— ...Которого у меня и близко не было. По крайней мере, в тот момент, — закончил за него Седой. — Однако хорошо, что он так думал. Я знаю Валларикса едва ли не со дня его рождения. Твой дядя вечно чувствует себя ответственным за вещи, за которые он не способен отвечать, и взваливает на себя гораздо больше, чем способен выдержать обыкновенный человек. В этом вы с ним похожи... Единственный способ оградить его от этого — заставить Валларикса верить в то, что кто-нибудь настолько безупречен, что ему можно довериться с закрытыми глазами и без всяких оговорок. Думаю, твой бывший сюзерен тоже это заметил, — мимолетно улыбнулся Князь. — Как бы там ни было, с Вальдером я не попрощался, и свое распоряжение насчет тебя не отменил. Признаться, это просто вылетело у меня из головы. Прости меня.

Крикс смущенно махнул рукой.

— Да ерунда... не так уж это важно. Все равно я узнал то, что должен был узнать. А тебе удалось найти других потомков Энрикса из Леда?

— Да. Но можешь мне поверить — это было нелегко. Через полгода своих поисков я искренне жалел о том, что твои предки не вступали в Орден Белых братьев и не соблюдали целибат. Побочные сыновья побочных сыновей, истории времен Воителя и даже Беатрикс... семейные предания, которые в большинстве случаев оказывались вымыслом... В конечном счете я нашел шесть человек, в жилах которых совершенно точно текла кровь дан-Энриксов. Я попытался убедить себя, что продвигаюсь в верном направлении, но у меня не получалось. Чем внимательнее я присматривался к претендентам на наследство Энрикса из Леда, тем сильнее проникался мыслью, что напрасно трачу время.

Крикс приподнял брови.

— Они что, действительно были так плохи?..

— Вовсе нет; по меньшей мере четверо из них были прекрасными людьми. Просто "хороший человек" — это одно, а Эвеллир — совсем другое. Хорошие люди живут своей жизнью и довольны этим. Они никогда не покушаются на то, чтобы менять основы мира — в их глазах мир попросту "такой, как есть". И если они отвлекаются от своих повседневных дел, чтобы кому-нибудь помочь, то потом с облегчением возвращаются к своей обычной жизни. Эвеллир — совсем другое дело, у него этой "обычной жизни" просто нет. Сэр Ирем кое-что об этом знал — поэтому и возражал против того, чтобы мы слишком рано подвергали тебя испытаниям. Но твой сеньор не понимал, что Эвеллир ничем не "жертвует" — Тайная магия не просит и не принимает ничьих жертв. Наследником Альдов мог стать только тот, чьи устремления и цели совпадают с целями создателей Меча. Поэтому-то я и сомневался в том, что сумею найти кого-нибудь, кто подходил бы на роль Эвеллира так же, как и ты... Забавно то, что на второй год своих поисков я все-таки нашел потомка Энрикса из Леда, который способен был со временем стать Эвеллиром. Причем нашел я его совсем не там, где ожидал найти — не в Ярнисе и не в Легелионе, а сравнительно недалеко отсюда — на границе Эсселвиля с Дель-Гвиниром, в замке Марахэн.

— Не понимаю, — безнадежно пробормотал Крикс. Лорд Ирем как-то раз сказал, что разговоры с Князем вызывают у нормальных людей приступы мигрени, и сейчас дан-Энрикс был почти готов с ним согласиться.

— Это потому, что люди вообще часто не замечают самых очевидных объяснений. Скажем, я разыскивал бастардов Наина Воителя, копался в древних сплетнях — и совсем забыл об Олварге, который, как-никак, тоже дан-Энрикс.

Крикс вскинул взгляд на собеседника.

— Но ведь не мог же Олварг сам...?

Князь коротко и резко рассмеялся.

— О, безусловно. Олварг не такой дурак, чтобы не понимать, что еще один "Рикс" ему уж точно ни к чему. Поэтому он тщательно следил за тем, чтобы никто из его женщин ненароком не родил ему наследника. Во имя Всеблагих, не делай такое изумленное лицо! Конечно, сейчас нашему противнику на женщин наплевать... какие уж тут женщины, когда тебя жрут заживо, и ты об этом знаешь... Но когда Олварг был моложе, женщин у него было не так уж мало. После очередного пира со своими приближенным Интарикс был настолько пьян, что утром он даже не вспомнил, как накануне затащил в кровать служанку. Про кровать я фигурально... вероятнее всего, это произошло не в королевской спальне, а где-нибудь в коридоре, иначе кто-нибудь из охраны сообщил бы Олваргу, что он приводил женщину, и все бы так или иначе выплыло на свет. А так эта служанка родила ему бастарда, о чем Олварг, к счастью, не имеет ни малейшего понятия. Иначе он бы тут же от него избавился. По крайней мере, если бы узнал об этом до того, как ты стал Эвеллиром.

— Получается, теперь ему больше ничего не угрожает?..

— Со стороны Олварга — скорее всего, нет. А в остальном... — Седой поморщился. — Ты уже слышал что-нибудь о замке Марахэн?.. Гвинны провозгласили его королевской резиденцией, но в действительности он больше похож на приграничный форт где-нибудь в Такии. Суровые порядки и не самые приятные люди. Куча слуг, больше напоминающих рабов — по большей части, пленные из Эсселвиля, — потом королевские гвардейцы, которые держат в страхе всю округу, и адхары, которых даже гвардейцы Олварга боятся, как чумы. Выжить в подобной обстановке не так просто. Может быть, сейчас мальчишка был бы в бОльшей безопасности, если бы Олварг узнал правду.

— Ты бы мог это устроить?

— Мог бы, но не стану. Сейчас сын Олварга — самый обычный мальчик. Не особо осторожный и гораздо менее счастливый, чем был ты, но с подходящими задатками. Немного смахивает на тебя в таком же возрасте. И то, что жизнь в Марахэне его пока не испортила, само по себе о многом говорит. Но если наш враг захочет воспитать из него своего наследника, то я боюсь даже представить, что из него выйдет. И к тому же, я не исключаю, что Интарикс уже окончательно сбесился, и убьет мальчишку в любом случае, хоть тот и не наследник Энрикса из Леда. Я хотел бы попросить тебя, чтобы ты присмотрел за этим мальчиком.

— Я?! — с досадой повторил дан-Энрикс. — Князь, во имя Всеблагих!.. Я оказался неспособен позаботиться даже о своей собственной семье. Мой младший брат стал вором, а двое других живут в трактире, потому что Тиренну не под силу в одиночку справиться с хозяйством — но вместо того, чтобы остаться в городе и попытаться самому устроить их судьбу, я предоставил это Браэну и Пенфу... потому что у меня, видите ли, имеются задачи поважнее! Недавно меня осенила мысль, что всякий раз, когда я вмешивался в жизнь других людей, я очень быстро перекладывал ответственность на кого-нибудь другого. Тиренна с Арри я буквально навязал на шею капитину Ниру, Бренн оставил Белым сестрам, а заботиться о Ларе предоставил сэру Ирему... я брал на себя столько разных обязательств, что потом не знал, что с ними делать. Неужели ты действительно считаешь, что я — именно тот человек, который может "присмотреть" за этим парнем?!

— Успокойся, — хладнокровно сказал Князь. — Прежде всего, ты заблуждаешься в оценке собственных поступков. Скажи — можно ли утверждать, что жизнь людей, которым ты пытался помогать, действительно менялась к лучшему?..

Крикс нахмурился.

— Да, но...

— Никаких "но", пожалуйста. На самом деле, если бы ты начал задавать себе вопросы — а могу ли я действительно чем-то помочь этому человеку? Хватит ли у меня времени, возможностей и сил? Готов ли я взять на себя подобную ответственность?.. — ты бы, вероятно, сразу же признал свое бессилие и просто прошел мимо. Как и большинство других людей, которые стремятся действовать разумно, а в итоге — вообще не действуют. Нет, Крикс; на деле от нас требуется только твердость, чтобы в каждую конкретную минуту делать то, что нужно — а все остальное следует доверить Тайной магии. Поэтому давай закончим с этой ерундой насчет "твоей" ответственности и вернемся к изначальной теме... Я вовсе не прошу тебя бросить все свои дела и мчаться в Марахэн. Но я хотел бы, чтобы ты не забывал о том, что этот мальчик, как-никак, дан-Энрикс и твой брат. Его зовут Олрисом. Недавно он начал носить меч за одним из гвардейцев короля. И мне бы не хотелось, чтобы дело дошло до того, что вы с ним встретились на поле боя.

— Понимаю. Значит, "Олрис"... — задумчиво повторил дан-Энрикс. — Ладно, я запомню. Но ведь ты тоже будешь присматривать за ним?..

— Конечно, — подтвердил Седой. — Но мне будет спокойнее, если я буду знать, что этим делом занимаюсь не я один.

— Ну, хорошо, — нетерпеливо кивнул Меченый. — Лучше скажи: что это за король, которого здесь называют сыном Тэрина?

Князь озадачено нахмурился, как будто бы не понимал, о ком шла речь — а потом усмехнулся.

— Ах, этот... Не волнуйся, к Олваргу он не имеет никакого отношения.

— То есть это обычный самозванец?..

— Ну, обычный или нет — судить тебе. Я думаю, ты с ним еще увидишься. А я, по правде говоря, не слишком интересовался этим юношей — хватало и других забот. Наверняка можно сказать только две вещи — он не служит Олваргу, и в его жилах нет ни капли крови Энрикса из Леда. Несмотря на это его сходство с прежним королем, я сильно сомневаюсь, что он может оказаться родственником Тэрина. Происхождение здесь вообще не главное. В такой стране, как Эсселвиль, где половина местных жителей годами ожидает возвращения чудесно спасшегося короля, какой-нибудь король однажды обязательно появится.

— Не понимаю, как ты можешь говорить об этом так спокойно, — сказал Крикс. — Разве не ты когда-то обещал им, что сын Тэрина однажды вернется сюда и восстановит справедливость?

Князь покачал головой.

— Нет, Крикс. Я обещал только спасти наследника — то есть тебя. Как видишь, это обещание я выполнил. Ну а все остальное — просто воплощение их собственных желаний и надежд. Именно так люди обычно и творят свою историю. Как бы там ни было, давай закончим разговор об айзелвитах и их короле, и возвратимся к нашим собственным делам. Ты понял то, что я сказал тебе в самом начале нашей встречи?..

— Что мы с Олваргом должны будем сразиться друг с другом? Ну, об этом я догадывался с самого начала.

Лицо Князя на секунду стало жестким.

— Догадываться мало, Крикс. Ты должен верить, что так будет — что бы ни случилось. Даже если тебе вдруг покажется, что ты попал в ловушку, из которой невозможно выбраться, и никакой надежды уже нет — не позволяй себе забыть о том, что эта история не может кончиться, пока вы с Олваргом не встретитесь лицом к лицу. Я не могу заранее сказать, что тебя ждет. Но даже если в какой-то момент ты потеряешь память и забудешь все, что знал — это ты должен помнить до конца.

Меченый подумал, что сэр Ирем — если бы он мог присутствовать при этом разговоре — в этом месте ни за что не удержался бы от шпильки в духе "Раз ты говоришь, что по-другому быть не может, то какая разница, во что он будет верить?..". Крикс невольно улыбнулся. Все же монсеньор, при всех своих достоинствах, ни бельмеса не смыслил в Тайной магии.

— Я не забуду, Князь, — пообещал он Светлому.

— Тогда прощай, — кивнул Седой. — И разбуди ваших дозорных. Я на время усыпил их магией, чтобы они не подняли переполох и не мешали нам спокойно разговаривать.

— Хорошо, Князь, — ответил Меченый. Ему хотелось задержать Седого хоть чуть-чуть подольше, но он не мог придумать, что сказать. В конце концов, они виделись всего дважды, причем оба раза говорили исключительно об Олварге и Тайной магии. Глядя на сухопарую фигуру мага, постепенно таявшую в предрассветной мгле, Меченый вдруг попробовал представить, каково было бы спросить Светлого о том, кого он считал своим лучшим другом или кто, по его мнению, талантливее как поэт — Хэн Мордвуд или Алэйн Отт?.. Но Князь уже отошёл слишком далеко, чтобы окликать его ради подобной глупости.

...Меченый проснулся от того, что чей-то острый локоть впился ему в ребра. Он открыл глаза — и увидел Лювиня, который пытался выглянуть наружу сквозь отдушину в стене.

Через неё "осиное гнездо" проникал ярко-белый свет.

— Доброе утро, — сказал Крикс, надеясь, что Лювинь сообразит, что совершенно незачем продавливать ему грудную клетку, даже если Рельни вдруг понадобилось срочно выглянуть наружу.

Рельни пробормотал в ответ какое-то ругательство, но, к счастью, догадался отодвинуться. Помимо них двоих, в "осином гнезде" не было ни одного разведчика.

— Мы что, проспали?.. — мрачно спросил Рельни у соседа.

Крикс пожал плечами, хотя было совершенно очевидно, что проспали они просто капитально. Судя по всему, сейчас было не меньше девяти часов утра. Похоже, их товарищи по доброте душевной решили дать своему командиру выспаться, а спавшего возле стены дан-Энрикса было просто невозможно растолкать, не потревожив Рельни.

Крикс подумал, что Лювиню уже давно следовало хоть немного отдохнуть — многонедельный недосып привел к тому, что Рельни щеголял такими синяками в пол-лица, как будто бы ему сломали нос.

Одобрив, таким образом, решение своих соседей, Крикс задумался о том, была ли их ночная встреча с Князем просто сном, или же все это происходило с ним на самом деле.

Если предположить, что все случившееся ночью ему попросту приснилось, то надо признать, что это был на удивление подробный сон. К тому же, сны обыкновенно забываются, как только ты проснешься, а Меченый помнил все — не только каждую фразу Князя, но даже ту интонацию, с который Светлый ее произнес. Как и предсказывал Седой, Крикс вскоре нашел трех дозорных, которые сладко спали, сидя прямо на земле, причем один из них, счастливо улыбаясь, прижался щекой прямо к сочащейся смолой коре старой сосны, а другой использовал вместо подушки деревянное ложе собственного абралета. Меченый не стал подходить слишком близко, ограничившись тем, что бросил в одного из айзелвитов подобранной с земли шишкой — это позволило ему скрыться прежде, чем проснувшиеся часовые подняли переполох. Все это здорово напоминало их проделки в Академии, так что в "осиное гнездо" Меченый забрался в прекрасном настроении. И, втиснувшись на свое место между Рельни и обмазанной глиной стеной, тут же заснул.

— Ты собираешься торчать здесь до обеда? — недовольно спросил Рельни. — Нет? Тогда подвинься.

Крикс вздохнул и отодвинулся, позволив Рельни сбросить вниз веревочную лестницу, а потом выбрался наружу вслед за ним. Было похоже, что Лювинь не оценил заботы их соседей по достоинству.

До сих пор Меченый никогда не видел, чтобы жители Древесного города собирались где-нибудь большими группами, но в это утро все, по-видимому, шло наперекосяк. Под деревьями собралась толпа, состоявшая из пары дюжин человек, и она продолжала увеличиваться.

— Эвро говорит — в лесу полным-полно адхаров, — расслышал дан-Энрикс, когда они с Рельни подошли поближе. Лица у дозорных были такими же хмурыми и сосредоточенными, как обычно, но по некоторым мелочам все равно чувствовалось, что защитники Лисьего лога встревожены не на шутку. Разговор велся на местном языке, но Меченый этого даже не заметил — видимо, успел приноровиться к речи айзелвиттов. Стоявший среди дозорных Олметт недовольно покосился на него, но вслух ничего не сказал — должно быть, рассудил, что Крикс имеет право знать об угрожавшей лагерю опасности.

Первый из айзелвитов тем временем продолжал:

— Эвро сказал, что арка Каменных столбов оцеплена Безликими. Он не решился подобраться к ним поближе, чтобы их пересчитать. Но он уверен в том, что их было не меньше дюжины.

— Дюжины?! Я в жизни не видал больше пяти одновременно!

— Если не перестанешь так орать — скоро увидишь... Пока Эвро возвращался в лагерь, он наткнулся еще на троих. Похоже, они разделились и прочесывают лес. Но Эвро они не заметили.

— Почему они разъезжают средь бела дня?.. Такого раньше не бывало. Они всегда нападали только ночью!

— Это очевидно, — сухо сказал Рельни. — Судя по всему, они кого-то ищут.

"Кажется, я даже знаю, кого именно" — подумал Крикс, почувствовав сосущий холод в животе.

Князь приходил перед рассветом, и погони за ним не было — Седой бы ее обязательно заметил. Значит, его выследили позже, когда Светлый возвращался к Каменным столбам. По-видимому, ему все-таки удалось оторваться от погони, но "кромешникам" известно, что он где-то здесь. Крикс похолодел, поняв, что теперь Князю некуда деваться — в лесу его рано или поздно обнаружат, а добираться до ближайших деревень или вернуться в Лисий лог он не захочет сам, чтобы не привести Безликих за собой.

И зачем только Князь пошел на такой риск, чтобы встретиться с ним и полчаса поговорить об Олварге?.. Стоил ли их полночный разговор того, чтобы заплатить за него собственной жизнью?

Крикс прикусил губу, ломая голову над тем, что теперь делать. Остаться в лагере, покинув Светлого на произвол судьбы, было немыслимо. Но и о том, чтобы очертя голову спешить помощь, не могло идти и речи — Меченый не имел даже малейшего понятия о том, где маг находится в данный момент, а наугад бродить по лесу, в котором полно Безликих, мог бы только сумасшедший. Седой уж точно был бы в бешенстве, сделай дан-Энрикс что-нибудь подобное.

"Хотя, возможно, дело и не в Князе, — неожиданно подумал Крикс. — Может быть, они хотят найти меня".

— Они придут сюда? — спросил один из самых молодых дозорных. Голос у него едва заметно дрогнул.

— Спроси что-нибудь полегче, парень! — хмыкнул первый айзелвит. — Зависит от того, что они ищут.

— Надо подготовиться! Пусть видят, что нас голыми руками не возьмешь! — предложил Олметт. Но его сосед только пожал плечами.

— Все, что можно, мы на этот случай уже сделали.

Крикс знал, о чем он говорит. Если бы он не встретил Эвро, а забрел в Древесный город в одиночку, то наверняка попался бы в какую-нибудь из расставленных айзелвитами ловушек. Здесь повсюду были хитро спрятанные под травой и дерном волчьи ямы с кольями на дне, из-за которых въехать в этот лес на лошади решился бы только самоубийца. Но, помимо них, имелись и гораздо более серьезные и хитроумные приспособления — вроде нескольких связанных между собой бревен, которые падали прямо на голову тому, кто ненароком задевал натянутую между деревьями веревку, или петли, проходившие на кроличий силок — попавшийся в подобную петлю чужак оказывался подвешен на сосне вниз головой. Кое-какие из этих ловушек Криксу показал Рейнар — прежде всего, затем, чтобы он по неосторожности не угодил в одну из них, бродя по лагерю — но Меченый не сомневался в том, что были и другие, о которых ему не сочли необходимым говорить. Для того, чтобы гвинны не подожгли лес, пытаясь выкурить противников из их укрытия, повсюду были вырыты глубокие траншеи, которые в случае чего помешали бы огню распространяться, и теперь эти траншеи тоже должны были на время задержать нападавших.

Поразмыслив, Меченый решил, что все не так уж плохо. В открытом бою у людей мало шансов выстоять против "кромешников", но волчья яма — это всегда волчья яма, даже если в нее свалится Безликий.

— А где Эвро?.. — спросил Рельни, обрывая размышления дан-Энрикса.

На лице рассказчика промелькнуло замешательство. Он бросил быстрый взгляд через плечо, как будто бы рассчитывал, что Эвро вот-вот выйдет на поляну.

— Я не знаю. Он вроде бы шел за мной... Потом сказал, что он слишком устал, чтобы идти так быстро, и что мне не стоит его ждать. Видимо, еще не дошел...

— За это время он бы двадцать раз дошел, если бы даже останавливался отдыхать под каждым деревом, — отрезал Рельни. — Ты встретил его на нашей стороне ручья?

— Да.

— А потом?..

— Он рассказал нам о Безликих. Тогда я сказал Альпину с Хьюэлом, чтобы они остались на посту, а я пойду сюда, чтобы предупредить всех остальных.

— И это все? Больше вы ни о чем не говорили?

— Н-ну... В самом начале Альпин стал кричать, что Эвро сволочь, потому что бросил Хагена...

— А ты?!

— Велел ему заткнуться.

Лицо Рельни потемнело.

— И ты хочешь сказать, что ты не понял, что произошло?.. — взгляд у Лювиня стал таким, как будто он примеривался, с какой стороны свернуть своему собеседнику челюсть. Крикс почувствовал, что следует вмешаться.

— Кто такой Хаген? — спросил он.

Рельни обернулся с таким видом, как будто раздумывал — не съездить ли по физиономии еще и Меченому.

— Напарник Эвро, — отрывисто сказал он. — Они вместе отвечают за участок леса, прилегающий к Каменным столбам. Люди из одного дозора должны возвращаться вместе, но даже такой баран, как Альпин, мог сообразить, что здесь особый случай!.. Если бы Эвро дожидался Хагена, Безликие бы его обязательно заметили... А ты — ты с самого начала знал, что он решил вернуться! — рявкнул он, переводя взгляд на дозорного. — Скажешь, ты не догадывался, зачем он отстал?..

Айзелвит на мгновение отвел глаза — и Крикс подумал, что, по-видимому, он кое о чем догадывался. Но не счел необходимым вмешиваться — видимо, в глубине души он был согласен, что Эвро не следовало оставлять напарника в лесу.

Рельни махнул рукой.

— Все, хватит. Не желаю даже знать, о чем ты думал... Я пошел за Эвро.

— Я с тобой, — вызвался Олметт, на долю секунды опередив Меченого.

— И я тоже, — сказал Крикс.

Рельни на мгновение задумался, а потом сказал:

— Пойдем мы с Риксом. Ты останешься за командира. Все!

Олметт недовольно поджал губы, но возражать не стал. Крикс давно уже заметил эту любопытную особенность. Будь то в дозоре Браэна, в Лаконе или в Ордене — люди каким-то шестым чувством понимали, когда с отданным приказом можно спорить, а когда благоразумнее промолчать.

Рейнар двигался через лес так быстро, что даже дан-Энриксу приходилось прилагать определенные усилия, чтобы не отставать. Впрочем, Лювиня в данном случае явно подстегивала злость.

Они перебрались на ту сторону ручья, за которым начинался "ничей" лес, и, не сбавляя темпа, двинулись в сторону Каменных столбов.

— Ты слышишь?.. — спросил Рельни несколько минут спустя. Крикс коротко кивнул.

— Всадники. Двое или трое. Едут быстро.

— Плохо дело... Возвращаемся назад.

— Нет, подожди.

— Крикс, стой! Там впереди прогалина. Тебя заметят, — сказал Рельни, схватив Меченого за рукав.

И в ту же самую секунду до них долетел истошный крик. Так мог кричать разве что человек, буквально обезумевший от ужаса. Крик раздался как раз со стороны прогалины, и Меченому даже показалось, что он узнал голос Эвро.

Рейнар и Крикс переглянулись — и, не сговариваясь, бросились в ту сторону.

Выбежав из леса, Крикс увидел человека, из последних сил бежавшего к спасительным деревьям, и преследующих его всадников — темные вороненые доспехи из прекрасной лирской стали и лоснящиеся вороные кони делали их похожими на столичных рыцарей, съехавшихся на какой-нибудь турнир. Двое были еще довольно далеко, но третий уже подобрался совсем близко к своей жертве. Меченому даже показалось, что он придерживает своего коня, чтобы растянуть удовольствие от погони. Тем не менее, расстояние между Безликим и разведчиком быстро сокращалось. Эвро, несомненно, тоже чувствовал, что ему не уйти — поэтому и закричал.

Крикс ощутил внезапный приступ дикой злобы. Эти три "кромешника" просто играли с Эвро, словно кошка с мышью. Они прямо-таки упивались его страхом — поэтому и не замечали больше ничего вокруг.

То ли при свете дня кромешники выглядели не так пугающе, как ночью, то ли Крикс был слишком зол — однако на сей раз он не почувствовал того леденящего ужаса, который пережил в Солинках.

— Опоздали! — выкрикнул Лювинь, с первого взгляда оценив положение Эвро. — Ему уже не помочь! Уходим, Рикс... Уходим!

Но Крикс, не слушая его, рванул вперед, на ходу вытаскивая из ножен меч. Обмотанная кожей рукоять Ривалена казалась теплой, как будто бы меч уже успел нагреться от его ладони.

Опередивший своих товарищей Безликий наклонился с седла и рубанул бегущего мечом. Эвро заметил нависающую над ним тень и успел отшатнуться в сторону, но, судя по всему, Безликий все-таки достал его — юноша дико закричал и покатился по траве. Безликий развернул коня, чтобы добить упавшего — и, наконец, заметил Крикса.

Меченый перешел на шаг, поскольку слишком глупо сломя голову бежать на конного противника, и теперь скользящими шагами двигался ему навстречу, держа меч прямо перед собой — в том положении, из которого с одинаковой легкостью можно перейти к защите или нападению. Все нервы у него звенели, словно перетянутые струны.

Но до схватки дело не дошло.

Безликий резко натянул уздечку, и его лошадь, возмущенно дернув головой, попятилась назад. "Кромешник" крепко сжимал меч, готовясь отразить любое нападение дан-Энрикса, но сам, похоже, не особо рвался в бой. Двое других Безликих, выехавших на прогалину следом за ним, остановились почти сразу же, едва заметили дан-Энрикса, и сейчас находились шагах в тридцати от них.

Меченый сделал еще шаг вперед — и тут над лесом неожиданно раздался низкий и гнусавый звук охотничьего рога. Криксу часто приходилось слышать, как трубят рога, но этот рог, судя по звуку, был гораздо больше остальных. Нельзя сказать, чтобы от этого его звук сделался приятнее. Даже после того, как рог умолк, Меченому казалось, что у него вибрируют все внутренности.

Ближайший к нему Безликий развернул коня — как показалось Криксу, с облегчением — и пришпорил его, заставив с места взять в галоп, так что из-под копыт полетели комья сухой земли. Два других адхара последовали его примеру, и исчезли за деревьями на несколько секунд раньше, чем их товарищ.

Провожая их глазами, Крикс почувствовал себя таким опустошенным, как будто он в самом деле схватился с тремя противниками разом. Но потом он вспомнил об Эвро — и поспешно обернулся.

Раненый пытался опереться на руки и встать, но получалось плохо. Когда ему все же удалось немного приподняться, его тут же вырвало на смятую копытами траву. Меченый вспомнил, что случилось с Фэйро, которого ранили оружием "кромешников", и по коже у него прошел мороз.

Крикс сунул Ривален в ножны, подошел к разведчику и присел рядом с ним на корточки. На первый взгляд полученная Эвро рана выглядела не особенно серьезной — рассечены мышцы шеи и спины, но сухожилия и кости целы. Будь это обычный меч — достаточно было бы наложить швы, перевязать и провести неделю в полном покое. Но сейчас не приходилось сомневаться в том, что дела обстоят значительно серьезнее. Меченый осторожно перевернул трясущегося, словно от озноба, айзелвита на спину — и тихо выругался, увидев мутные глаза, закаменевшие от напряжения мышцы вокруг рта и судорожно подергивающееся лицо.

Крикс вдруг подумал, что у него была масса времени на то, чтобы узнать, не существует ли каких-то способов бороться с магией Безликих. Он мог бы спросить об этом Алвинна, пока выхаживал его от ран. А мог задать этот вопрос Седому, когда разговаривал с ним этой ночью...

Почему он этого не сделал?! Неужели ему было мало смерти Фэйро?!

Услышав позади чьи-то шаги, Крикс обернулся — и увидел Рельни, бледного, как полотно.

— Кто ты такой?.. — негромко спросил он. — Ты маг?

Крикс покачал головой.

— Нет, Рельни. Я не маг.

"А жаль. Маг бы, по крайней мере, знал, что теперь делать с Эвро".

— Так кто же ты?.. И что ты сделал с этими Безликими?

— А что я с ними сделал? — спросил Крикс, пожав плечами. — Я отвлек того, который собирался добить Эвро. Потом они услышали звук рога — и вернулись к своим. Я думаю, что это был сигнал, после которого все находившиеся в лесу отряды должны были съехаться в условленное место.

— Они тебя испугались. Я же видел, — настойчиво сказал Рельни.

Меченый сделал вид, что ничего не слышал, и снова повернулся к Эвро.

— Ты можешь ему помочь? — спросил Лювинь, поняв, что ответа на другой вопрос он так и не дождется.

— Я не знаю, — глухо сказал Крикс.

— Надо что-то решать. Безликие могут в любой момент вернуться с подкреплением. Мы должны либо забрать его с собой, либо добить.

— Добить?.. — повторил Меченый, вспомнив про Фэйро.

Рельни тяжело вздохнул.

— Я понимаю, странно убивать кого-нибудь из-за такой царапины. Но ты же видишь — это не простая рана. Те, кого ранят "кромешники", не выживают, Рикс. А умирают они несколько часов, а то и дней подряд, и выглядит это на редкость омерзительно. Поэтому мы всегда их добиваем. Это лучшее, что можно для них сделать. Я просто подумал — вдруг ты знаешь какой-нибудь способ...

"Я не знаю никакого способа" — подумал Крикс, чувствуя, как сердце бешено колотится о ребра. Может, Рельни прав, и милосерднее всего было бы добить Эвро сразу?

— Помоги мне его поднять, — сказал он вслух, стараясь, чтобы его голос прозвучал достаточно решительно.

— И все-таки ты маг, — заметил Рельни удовлетворенно.

— Да хоть сам император, — огрызнулся Меченый. — Если тебе нравится так думать, я тебе мешать не буду. Бери его за ноги, только поосторожнее. Вот так... Теперь пошли.