Драконья ферма (джен)

— Ну что, кто из них тебе наиболее симпатичен? — наклоняясь к уху Мары, тихонько спросил Эд.

— Ради Бога! — Мара раздражённо повела плечами, отводя взгляд от компании что-то весело обсуждавших молодых людей. Она уже собиралась начать оправдываться, объяснять, что думала совсем о другом, а не разглядывала незнакомых мужчин в самолёте, а потом решила: какого чёрта? Это ведь больше не его дело!

Необходимость лететь в командировку в тайгу на секретный объект Корпорации с собственным начальником, роман с которым закончился не по его инициативе, совершенно её не радовала. И даже мысль о том, что ей предстоит увидеть настоящих драконов, никак её с этим не примиряла.

— Симпатичные ребята, молодые и весёлые! Неужели и я был таким? — игнорируя её тон, спокойно произнёс Эд.

Мара вновь неохотно подняла взгляд.

Высокий парень, типичный тощий «ботаник», в очках и с жидкой профессорской бородкой, стоял в проходе, небрежно опираясь на кресло, в котором хохотала симпатичная черноглазая девушка с туго заплетёнными в косы смоляными волосами. Рядом с ней, развалившись на сидении, весело травил байки рыжий крепыш с окладистой бородой и озорными голубыми глазами.

— Да, молодые и весёлые, — согласилась Мара.

Ссориться на самом деле не хотелось, но и поддерживать беседу — тоже. И всё же надо было как-то себя заставить. В конце концов, ей предстояло работать бок о бок с Эдом почти неделю, и если они начнут собачиться прямо сейчас, проще никому от этого не станет. А ведь когда-то Эд ей нравился, да что там греха таить — она была в него влюблена. Его скуластое лицо, высокий лоб и карие, всегда немного прищуренные глаза казались ей верхом совершенства, как и его умение вести беседу. А потом случилась та авария, Мара попала в больницу, и всё в их отношениях пошло наперекосяк. Она не смогла бы даже внятно объяснить, что произошло. Просто всё вдруг стало не таким, как прежде. То, что когда-то ей нравилось, теперь раздражало. То, что казалось смешным — виделось глупым. Может, она просто Эда себе придумала? Ведь нельзя же так разом взять и разлюбить человека?

— Ты последнее время какая-то нервная, — тихо, но твёрдо сказал Эд, глядя прямо перед собой, так, словно обращался вовсе не к ней. — Я хочу, чтобы ты поняла, я не собираюсь делать ничего из того, что тебе не понравится. Чего бы ты сама не захотела. Честно! Я знаю, что для тебя всё уже в прошлом. И при всей моей симпатии к тебе…

Он замолчал, не закончив фразы, и Мара почувствовала себя неловко — глупо было раздражаться из-за ерунды.

— Прости, я постараюсь… постараюсь быть более дружелюбной, — пообещала она. — Просто я до чёртиков ненавижу летать. К тому же всё это, — Мара покрутила пальцем над головой, обводя салон по кругу, — называется самолётом только по недоразумению.

Словно в подтверждение её слов самолёт ощутимо тряхнуло, а затем ещё раз и ещё. Мара вцепилась в подлокотники, высокий парень, стоящий в проходе, шлёпнулся на сиденье, и его друзья радостно загоготали.

— Ничего, уже почти долетели, — Эд поймал руку Мары и успокаивающе сжал.

Просто по-дружески.

Ощутив тепло его пальцев, Мара невольно напряглась — было в этом нечто приятное и неприятное одновременно. Будто в её сознании всегда жило два Эда — чужой, раздражающий её незнакомец и близкий человек, который был ей когда-то дорог, и она никак не могла понять, какой из них — настоящий. Может, поэтому у них всё разладилось?

Эд, почувствовав её напряжение, отпустил руку и негромко сказал:

— Это займёт всего неделю, проведешь фотосъёмку по своему предписанию, я составлю список нужного оборудования, и через неделю вернёмся домой. Давай не будем усложнять то, что и так сложно. Постарайся получить удовольствие от этой поездки, в конце концов, далеко не каждому человеку выпадает шанс увидеть настоящих драконов.

— Не надо было заставлять меня никуда лететь, — упрямо сказала Мара.

Рука Эда машинально потянулась к вороту рубашки, блеснула золотая цепочка, и в ладонь к нему скользнул кулон. Мара знала — когда Эд сильно нервничает или злится, он всегда принимается теребить эту странную штуковину — выпуклый диск с отверстием посередине. Когда-то давно, когда она ещё лежала в больнице, Эд сказал ей, что носит этот кулон из сентиментальных соображений, чтобы их с Марой кулоны были парными, но Мара знала, что это неправда. Свой маленький элегантный кулон она носила с детства, и он не имел ничего общего с той тяжёлой побрякушкой, что таскал на себе Эд. Много позже, когда они почти разошлись, Эд признался, что это подарок от очень близкого ему человека. И хотя судьба развела их в разные стороны, привычка носить кулон у него осталась, как и дёргать его в минуты сильного раздражения.

— Сделай над собой усилие, — сухо попросил Эд, сжимая в ладони кулон. — В конце концов, это твоя работа!

Мара видела, как он нервно теребит кулон, и понимала, что у него есть повод на неё злиться.

* * *

Прямо у взлётной полосы их ждал несуразный автомобильчик, формой и цветом напоминавший огромную буханку белого хлеба. Их случайные попутчики помахали им на прощание руками, сели в другой автомобиль, похожий на военный пикап, и умчались прочь.

— Геологи? — спросила Мара, пока Эд под присмотром молчаливого водителя загружал их сумки и немногочисленное оборудование в машину.

— Кто их знает! Может, туристы. Сейчас модно ездить в экстремальные туры. Близость природы и всё такое, — Эд недовольно покачал головой, словно считал подобное увлечение блажью.

Шофёр — сгорбленный, седой и бородатый, такому впору было править тройкой — быстро довёз их до места, помог выгрузить вещи у высоченного забора и всё так же молча, не прощаясь, укатил прочь.

— Ничего себе забор! — Мара огляделась по сторонам, потирая правый висок и одновременно отмахиваясь от многочисленных комаров, так и норовивших сесть ей на руки. Вокруг, насколько хватало глаз, простиралась девственная тайга — ни дымка, ни человеческого жилища, ни нормальной дороги. И среди всего этого дикого великолепия возвышался огромный четырехмётровый забор из тёсаных сосновых брёвен.

— Только вышек с пулеметами не хватает, — добавила она растерянно.

— И колючей проволоки, — согласился Эд и забарабанил в неприметную калитку, обнаружившуюся с правой стороны от опорного столба.

Отзвук его тяжёлых ударов эхом разнёсся по округе, потревожив окружавший их лес и стайку чёрных птиц, шумно взлетевшую с ближайших сосен. Птицы с криками покружили над их головами и унеслись прочь, а вокруг вновь повисла неприятная и давящая тишина.

— Интересно, каковы шансы, что нас услышат? — пробормотал Эд и, отступив от калитки на шаг, посмотрел куда-то вверх, туда, где тёсаные пики забора пронзали голубое небо.

«Что он рассчитывает там увидеть?» — подумала Мара, задрав голову и вглядываясь в жаркое марево, колыхавшееся над краем высокого заграждения. Ей здесь почему-то не нравилось. Не нравилось, что они находятся так далеко от цивилизации, что она приехала сюда с Эдом, не нравилось само это место, отчего-то заставлявшее её нервничать. Всё здесь ей виделось каким-то неправильным. И эта странная тишина… Даже воздух казался в этом месте совсем другим — разреженным и тяжёлым, как бывает только перед самой грозой.

— Тебе доводилось бывать здесь раньше? — Мара сорвала ветку и принялась остервенело отмахиваться от комаров. — Не комары, а звери какие-то! — добавила она.

— Нет, не доводилось, — отозвался Эд. — Да и когда? Меня же сорвали с другого объекта! Да ты и сама всё знаешь, — он вновь подошёл к калитке и нетерпеливо закричал: — Хозяева-а-а! — и тут же снова изо всех сил забарабанил по створке двери. — Есть кто?!

— Странное здесь всё какое-то, — сказала Мара, осторожно касаясь забора. — У тебя так бывает — смотришь, и тебе кажется, что ты здесь раньше уже был, хотя точно знаешь, что тебя здесь не было и быть не могло?

Она вновь потёрла правый висок, начиная ощущать подступающую головную боль.

— У меня ещё и не такое бывает с этой работой, — проворчал Эд и тут же с облегчением выдохнул: — Ну наконец-то!

Громко лязгнул дверной засов, и калитка открылась, приглашая их войти внутрь.

— Ты заходи, — сказал Эд, — а я вещи возьму.

Он пошёл собирать лежащие на земле сумки, а Мара послушно вошла в узкую калитку и растерянно остановилась. Она почему-то решила, что дверь открыли дистанционно, с КПП, но с другой стороны забора никакого КПП не было. На поросшей травой лужайке их ждали двое: женщина лет сорока, чуть полноватая, в цветастой юбке, с косами медного цвета, уложенными вокруг головы на манер короны, и неприметного вида невысокий мужчина лет тридцати пяти с немного странной, робкой улыбкой.

— Ну наконец-то вы добрались! — радушно сказала женщина, завидев Мару. — А мы уже решили, что вы сегодня не приедете! Мы вас утром ждали.

— Нам вылет задержали, — машинально ответила Мара, удивлённо оглядываясь по сторонам.

С этой стороны забора простиралась всё та же тайга, только деревья здесь росли немного пореже, да вдалеке, на небольшом холме, виднелся огромный двухэтажный дом, сложенный из вековых сосен. А вокруг — ни единой живой души, никаких машин, оборудования или следов строительной площадки. Ничего, что свидетельствовало бы о том, что здесь и правда находился один из самых секретных объектов Корпорации.

— Меня Анна зовут. А это мой помощник, Эйден, — сказала женщина.

— А где все остальные? — по-прежнему растерянно оглядываясь, спросила Мара и тут же, спохватившись, представилась: — Простите. Я — Мара.

— Очень приятно! — ответила Анна. — Да тут никого больше нет, кроме нас. Мы здесь вдвоём живём — я да Эйден.

Она посмотрела на Эда, затаскивающего в не слишком широкую калитку оборудование, и строго велела своему спутнику:

— А ну-ка, Эйден, помоги-ка гостям!

Эйден, прихрамывая, заковылял к калитке, а Эд, освободившись от сумок, подошёл к ним с Анной.

— Добрый день, я Эдуард Петрович, — представился он, протягивая Анне руку, — можно просто Эд.

Они обменялись вежливыми приветствиями, и Анна тут же спросила:

— Вы, небось, устали с дороги? Идёмте, я вам дом покажу. Скоро уже смеркаться начнёт, так что сегодня о работе ни слова — отдохнёте, поужинаете, а к драконам завтра пойдём.

Она повернулась и пошла в сторону дома, а следом, нагруженный сумками, всё так же прихрамывая, поплёлся Эйден.

— Зачем мы сюда прилетели? — рассерженно глядя на Эда, прошептала Мара. — Здесь же нечего фотографировать! В предписании было сказано провести фотосъёмку исследовательского центра, включая техническое оснащение и объекты исследования, а здесь ничего нет!

Эд взял Мару за локоть и подтолкнул вперёд.

— Идём, — сказал он, не обращая внимания на её тон, — здесь есть драконы. Уверен, тебе этого будет достаточно.

* * *

Эйден отнёс их вещи на второй этаж, показал комнаты и поспешно ретировался.

Оставшись одна, Мара легла на кровать, раскинула руки и уставилась в потолок. Хотелось домой. Очень хотелось домой! Что ей тут делать все эти пять дней? В этой глуши! С фотографиями драконов она и за день сможет управиться!

Мара терпеть не могла такие поездки и всегда радовалась, что она всего-навсего младший сотрудник заштатного отдела Корпорации, которого редко посылают в командировки. Именно поэтому она так удивилась, когда её направили сюда, да ещё и с Эдом. А теперь, когда выяснилось, что особой работы для неё тут нет… Она расстроенно потёрла виски. Неужели Эд и вправду решил использовать своё служебное положение, чтобы таким странным способом попытаться вновь наладить с ней отношения? Захотел провести с ней недельку наедине? Надеялся произвести на неё впечатление драконами? Да нет, на него это не похоже! Даже до их захолустного отдела доходили сплетни, что её «бывший» не из тех, кто долго переживает потери, и всегда с лёгкостью находит, с кем утешиться. Да и желающих поехать с ним в эту командировку наверняка нашлось бы хоть отбавляй. Тем более, к драконам!

Тогда что же она здесь делает?

Мара посмотрела в окно на пламенеющий закат, на верхушки сосен, на девственный лес…

Ей казалось странным, что подобное место принадлежит Корпорации. Мара привыкла к тому, что их огромная фирма занимается только дорогостоящими высокотехнологическими исследованиями: генетика, клонирование, физика элементарных частиц, возобновляемые ресурсы. А здесь... Здесь всё словно застыло в средних веках! Ни дорог, ни собственной электрической подстанции, ни современного оборудования. И никакой охраны! И это в месте, где содержатся единственные в мире драконы! А ведь у них с Эдом даже документы не попросили, когда они приехали… И всего два человека на такой огромной территории…

Мара провела рукой по щербатой поверхности тумбочки и почувствовала, что её невольно начинает охватывать беспокойство. Всё в этом месте казалось ей неправильным. Эд сказал, что драконов обнаружили совсем недавно, а складывалось ощущение, что забору и дому уже много лет: мебель была не новая, на лестнице — сбитые ступеньки, да и другие мелочи говорили о том, что в этом доме живут уже довольно давно. Может, здесь раньше была базовая станция?

Мара расстроенно покачала головой, понимая, что всё равно не найдёт ответов. Надо было спускаться вниз. Не сидеть же ей в этой комнате до самой ночи?

* * *

Вечер прошёл на удивление хорошо и спокойно. Ужин был простым, но сытным и вкусным, к чаю Анна напекла блинов, и Мара с облегчением почувствовала, как охватившая её тревога постепенно отступает, растворяясь, словно сахар в стакане с чаем. Они болтали о пустяках — о погоде, о том, когда лучше собирать иван-чай, о последних политических событиях в мире. А где-то ближе к полуночи в доме внезапно погас свет.

— Генератор шалит, — спокойно сказала Анна, доставая свечи. — Да вы не волнуйтесь. У нас тут такое частенько случается.

— Я, пожалуй, всё же пойду спать, — едва сдерживая зевоту, устало сказала Мара.

— А я ещё посижу, — ответил Эд, словно позволяя ей уйти. Мара уже открыла рот, чтобы съязвить по этому поводу, но сдержалась.

На втором этаже кто-то стоял у двери её комнаты. Мара, и не подумавшая прихватить свечу, застыла на последней ступеньке, судорожно вцепившись в перила лестницы.

— Кто здесь? — испуганно спросила она.

Тень сделала шаг вперёд, вступила в пятно лунного света, падающего из окна, и Мара узнала помощника Анны.

— Эйден, вы меня напугали, — пробормотала она, с трудом удерживаясь от желания сбежать. Мужчина подошёл к ней вплотную и стал разглядывать её лицо.

— Мара… — сказал он, странно кривя губы в какой-то пугающей улыбке, и в его глазах Маре внезапно почудилась какая-то жуткая, невообразимая тоска.

— Спокойной ночи, — выдавила она, проскользнула мимо него по коридору, зашла в комнату и тут же с облегчением закрыла дверь. Сумасшедших она боялась сколько себя помнила, а то, что Эйден точно был не в себе, невозможно было не понять.

И почему его тут держат? Как вообще такого могли взять в Корпорацию?

Сердце вновь заколотилось от неясной тревоги. Мара юркнула под одеяло и свернулась калачиком. Кровать была холодная, белье — немного сыроватым. Мара лежала, поджав ноги и закрыв глаза. Она слышала приглушённый смех Эда и Анны и почему-то была уверена, что Эд решил пополнить список своих побед. Вот только почему-то она не знала, как ей к этому относиться.