Вместе по собственному желанию (гет)

Люциуса не было уже довольно долго, и Северус, сидевший в кресле у камина, заскучал. Обещанный древний алхимический труд из родовой библиотеки Малфоев был, конечно, нужен, но гнетущая тишина, поселившаяся в мэноре после окончания войны, давила на уши и заставляла чувствовать себя достаточно неуютно в когда-то любимом им доме. Фактически вся его юность прошла здесь, в поместье Лестрейнджей и особняке Руквуда. Он не мог сказать, что все воспоминания были хорошими, но всё же таковые тоже имелись.

— Еле отыскал. Дед, видимо, наложил защитные заклятия, чтобы не уволокли его наследие, вот этот монстр и не находился обычными способами.

Люциус вошёл в свой кабинет легко и почти радостно, левитируя перед собой огромный фолиант в кожаном переплёте с металлическими вставками. Северус с интересом посмотрел на него и присвистнул.

— Спасибо, друг! — с чувством протянул он, оценивая взглядом искомый алхимический труд, необходимый ему для изготовления заказа лорда-канцлера. — С меня Феликс.

— Лгунишка, обещаешь только, — хохотнул Люциус и, опустив книгу в свободное кресло, предложил: — Может, всё же по стаканчику перед обедом?

Северус хмыкнул и, встав из глубокого, пленительно-удобного кресла, обитого тёмно-зелёным бархатом, подошёл к нему, остановившись в паре шагов.

— Когда я тебя обманывал? — ухмыльнулся он, касаясь предплечья друга кончиками пальцев. Тот закатил глаза, делая вид, что сам этот вопрос невыносим для него.

— Тебе перечислить избранные разы или сразу прислать список из сотни пунктов?

— И кто из нас лгунишка? — коротко улыбнулся Северус, и Люциус покачал головой, перехватив его руку и на миг задержав её в своей холёной холодной ладони.

— Значит, пить ты со мной тоже не будешь, да? Ну конечно, зачем тебе старые друзья, когда дома будет ждать молодая невеста, — он издевательски хмыкнул и посмотрел Северусу прямо в глаза. — Главное, рога не обломай, когда будешь в новый дом заходить.

— О чём ты, Люц? — нахмурился Северус и выдернул запястье из его хватки. Тот пожал плечами и выдал порцию наивности во взгляде.

— Только не говори, что ты не знал, что твоя Грейнджер и Поттер — любовники. Несмотря на его разрекламированную всеми изданиями женитьбу и давний статус фригидной принцессы у Грейнджер. Сегодня видел их у кабинета Поттера в Министерстве. До сих пор не понимаю, зачем тебе этот брак. Я тебя по той же причине не устраиваю с давних пор, а эта гр… — он на миг запнулся, наткнувшись на откровенную злость в глазах собеседника, и поправился: — магглокровная героиня творит такие чудеса в постели, раз ты готов быть не одним-единственным у её высочества?

— Длинный язык иногда не мешает укоротить, чтобы не доставлял проблем обладателю, Люц, не забывай об этом, — язвительно заметил Северус, обдав его промозглым пренебрежением.

Люциус поморщился и вздрогнул, почувствовав, что друг не шутит. Они никогда всерьёз не поднимали друг на друга палочки, даже выполняя приказы Лорда, и было немного жутко почувствовать ранее исходящий в отношении кого угодно, кроме него и его семьи, ледяной холод угрозы Северус Снейпа.

— Полагаю, на обед ты теперь не останешься, — осторожно заметил Люциус, отходя на шаг назад. Северус согласно кивнул.

— Рад, что ты понимаешь, как я занят заказом лорда-канцлера. Передай мои извинения Нарциссе.

— Конечно, — Люциус щёлкнул пальцами: — Тикси! Тикси, бестолковый эльф! — бросив короткий взгляд на появившегося перед ним эльфа с прижатыми к голове ушами, он вздохнул и махнул рукой в сторону кресла с фолиантом: — Возьми вон ту книгу и перенесись с Северусом туда, куда он укажет, положи её туда, куда он распорядится, и наложи родовую защиту на весь дом.

— Это лишнее. Я в состоянии защитить свой дом сам.

— В качестве извинения, Север.

Северус снова лишь кивнул и шагнул к эльфу, левитировавшему книгу перед собой.

— Я передам Феликс Фелицис с Тикси. Спасибо, Люц.

Люциус опустил голову и промолчал. Северус последний раз посмотрел на него и, взяв домовика за руку, через пару секунд исчез из кабинета, так и не поймав грустный прощальный взгляд старого друга.

* * *

Северус изучал полученный от Люциуса алхимический труд за небольшим журнальным столиком в гостиной, когда из приоткрытого окна донёсся голос Гермионы — и ещё один, которого Северус желал бы вообще никогда больше не слышать.

— Я тебе уже всё сказала днём у твоего кабинета, — пытаясь сдержаться, прорычала Гермиона, оборачиваясь к Гарри и пытаясь выдернуть своё запястье из его пальцев.

Выйдя из Министерства, она как раз собиралась аппарировать к дому, когда он подошёл к ней и снова попытался заговорить о своём письме и о том, что она совершает ошибку. Гермиона хотела было сбежать, но он, пытаясь удержать, схватил её за руку, так что переместился вместе с ней. Она была зла и раздражена, но не хотела устраивать скандал, до того, как он без разрешения последовал за ней к её новому дому, куда она его не приглашала.

Получив несколько дней назад письмо от Гарри, Гермиона долго думала о том, что ей делать. В первые минуты ей хотелось пойти и рассказать обо всём Северусу, ведь он обещал ей помочь, может быть, он бы что-то посоветовал. Но потом, хорошенько поразмышляв, она поняла, что тогда ей пришлось рассказать бы всю историю их с Гарри взаимоотношений, а ей этого совсем не хотелось. Безусловно, она доверяла Северусу как себе, но это было слишком личным. Да и не хотелось видеть неодобрение и разочарование в тёмных глазах жениха — он всё чаще смотрел на неё совсем иначе, и именно это ей и хотелось сохранить. С Гарри всё было сложнее.

По сути, прекратив отношения после сделанного Джинни предложения, они оставались наедине всего пару раз, и Гермиона просто не нашла в себе силы устроить разборки. Она отчаянно скучала по Гарри, но ни разу не сказала, что он сделал ей больно, что он предал её, решив жениться на Джинни, что она умирала от ревности и боли каждый мордредов раз, когда видела их вместе, что с ней нельзя было так поступать, ведь она — живая, а её чувства не игрушка.

После обеда Гарри поймал её, когда она почти бегом проходила мимо его кабинета, направляясь к Кингсли, и прижал к стене, фигурально и реально, пока они были одни в коридоре. Гермиона желала всё прекратить, сделать вид, что она не получала этого письма. Он шептал, как скучал, как ему не хватает её, Гермионы, что новость об их со Снейпом помолвке выбила у него почву из-под ног, что он о многом начал задумываться и хотел бы обо всём поговорить. А ещё он обнимал её, целовал в висок и лоб и смотрел своими невозможными зелёными ведьминскими глазами до тех пор, пока она почти не сдалась — если бы не внезапно появившийся в коридоре Люциус Малфой, может быть, «почти» и перестало бы иметь хоть какое-то значение.

Гермиона была благодарна случайному нарушителю их уединённого разговора и в то же время злилась на себя, что дала слабину, что вообще позволила происходить чему-то подобному и скомпрометировать себя и Северуса. Это было сложное решение, но его нужно было принять намного раньше, до того, как всё зашло слишком далеко. С Северусом нужно было обязательно поговорить и всё ему объяснить, а то знала она этих Малфоев…

И вот теперь, когда всё практически сложилось в её голове в целостную картину, Гарри снова всё портил своим несдержанным мальчишеским поведением. Своим нежеланием учесть и её мнение и желания.

— Отпусти меня, — процедила Гермиона сквозь зубы и снова тряхнула рукой, пытаясь вырваться из захвата. Гарри покачал головой и потянул её к себе.

— Поговори со мной, я прошу.

— Поттер, кажется, дама совершенно ясно дала вам понять, что не желает вашего общества. Вы глухой или настолько глупы, что не понимаете простых слов?

Северус быстро шёл по дорожке от дома, на ходу вытащив палочку, пока не наставляя её на Гарри, но готовый в любой момент это изменить. Застыв в нескольких шагах от Гермионы, он бегло осмотрел их обоих и кивнул в ответ на её предостерегающее «Северус».

Гарри замер, переводя взгляд с Гермионы на Северуса и обратно. Он продолжал удерживать подругу, но скорее уже по инерции, чем действительно пытаясь остановить её.

— Поттер, я повторю только один раз: отпустите Гермиону сейчас же.

В голосе Северуса было столько угрозы и металла, сколько они никогда не слышали за все шесть лет обучения. Гарри поймал испуганный взгляд Гермионы и наконец разжал пальцы. Она тут же отшатнулась от него и замерла между ними, боясь отойти и дать им возможность выпустить всю злость, которая кипела в обоих.

— Профессор, это не ваше дело. Дайте нам договорить.

— Я, слава Салазару, давно не ваш профессор, Поттер, — Северус говорил тихо, почти шипел и потому казался ещё более пугающим.

Гермиона повернулась к нему и, разглядев что-то в его глазах, наконец отошла за его спину, встав на дорожку, ведущую к дому, позволив им с Гарри остаться наедине. Тот тут же двинулся за ней, но воздух перед ним заискрил и несильно ударил его чем-то, похожим на электричество. Гермиона с удивлением взирала на купол, показавшийся на пару секунд над домом и тут же пропавший, когда Гарри отодвинулся.

— И это моё дело, — продолжил Северус, уже буквально выплёвывая слова. — Вы сейчас у моего дома пытались силой удержать мою невесту, а затем без приглашения прорваться на частную территорию. Уже за одно это я могу вызвать вас на дуэль.

— Да что, чёрт возьми, тут происходит! — закричал Гарри, не пытаясь, однако, снова добраться до Гермионы и потирая руку и грудь, на которые пришёлся удар защиты дома. — С чего вы решили, сэр, что вправе лезть в наши с Гермионой отношения? С чего вы взяли, что имеете на это право?

Северус нахмурился и шагнул ближе к нему, чтобы Гермиона не услышала, однако до неё всё же долетели его слова:

— Потому что это моя женщина, Поттер. Она — моя. И я не позволю вам причинять ей боль.

— А что, если я люблю её?

Северус зло улыбнулся, и Гарри вздрогнул: он всегда знал, что Снейп опасный противник, но раньше он никогда по-настоящему не выступал против него. Было бы самоубийственно глупо делать вид, что его не волновала угроза, исходившая от него так явно, словно он включил какой-то низкочастотный маггловский передатчик.

— Сомневаюсь, что вы вообще понимаете смысл этого слова, Поттер. Потакать своим прихотям и желаниям, не считаясь с чувствами близких людей — это не любовь, а эгоизм. Уж кому, как не мне, это знать лучше всего?

Они смотрели друг на друга, как готовые сцепиться дворовые коты, но ни один не делал тот самый шаг за край. Гермиона, зажав рот ладонью, смотрела на них и пыталась придумать хоть что-то, но в голове было пусто — звонко и совершенно пусто от слов Северуса.

— Вы думаете, она выберет вас, если вы спросите её об этом прямо? Если у неё будет выбор между нами? — Гарри совершенно потерял самообладание и пошёл на прямую конфронтацию. Северус устало хмыкнул и пожал плечами:

— Я дам ей такой выбор, если она попросит. А теперь ступайте прочь, защита всё равно не пропустит вас в наш дом.

Оглядев его с головы до ног, Северус окатил соперника презрением и, развернувшись, пошёл к дому. Гермиона, застыв на полпути, бросила на Гарри, замершего посреди дороги, рассерженный взгляд и поспешила следом.

Зайдя в дом, Северус дождался, когда за Гермионой закроется дверь, и наконец позволил себе расслабиться, словно опасался, что она уйдёт следом за Гарри. Она хмурилась, привалившись к камину плечом, и смотрела на него, пытаясь найти слова.

— Вы делили меня там, как вещь. Только я не его и не твоя игрушка, я человек, а не ваша собственность.

— Безусловно. О чём я ему и сказал, — Северус говорил устало и глухо, вся тяжесть этого дня точно навалилась на него, и ему хотелось поскорее остаться одному, скрыться из-под испытующего взгляда тёплых обычно глаз.

Он не хотел поднимать эту тему сам, думал, что получится сделать вид, что Люциус не сболтнул лишнего, но ревность брала своё, выжигая внутри, где, думал, уже никогда не будет болеть, жуткие рубцы. И появление Поттера у его — у их — дома добило последние остатки здравомыслия и терпения: теперь он не смог бы промолчать, даже если бы это стало их последним разговором с Гермионой. Слишком важно, слишком лично — проклятый Люциус был прав: Северус не терпел быть на вторых ролях, тем более не смог бы терпеть себя в роли ширмы для Гарри Поттера.

— Гермиона, когда ты предложила мне жениться на тебе, чтобы ты смогла продвинуться по карьерной лестнице, я согласился, — Северус подошёл к креслу и опёрся о его спинку, стараясь держать спину ровно, как обычно, — выходило плохо. Гермиона, устроившаяся у стены напротив, замерла, точно змея, услышавшая заклинателя. — Когда ты призналась, что бежишь от несчастной любви, я остался с тобой и обещал помочь тебе в меру своих возможностей. Я считал, что, когда мы поженимся, я возьму ответственность за нас двоих, и я готов взять эту ответственность. Но я не буду играть роль твоего мужа для отвода глаз, если ты собираешься продолжать свою связь с Поттером. Я не буду твоим «запасным аэродромом», как говорят магглы.

— С чего ты решил, что я продолжаю отношения с Гарри?

— Давай ты не будешь унижать себя и меня своей ложью, пока мы ещё не женаты, хорошо? — Северус устало прикрыл глаза и не заметил, как Гермиона побледнела и прикусила губу. — Я понимаю, что не имею никакого права требовать от тебя выбора в мою пользу. И ты вольна делать то, что считаешь верным и необходимым для тебя. Но я не потерплю твоей неверности, если мы поженимся. Возможно, в самом начале, в тот день, когда ты мне это предложила, подобная идея могла бы показаться логичной. Но не теперь. Если ты хочешь продолжить связь, роман или, как ты это называешь, отношения с Поттером, то нам стоит остановиться прямо сейчас, пока ещё не стало слишком поздно.

Тишина, повисшая в гостиной, впервые была настолько плотной и тяжёлой, что её хотелось развеять любым способом. Гермиона молчала, несколько раз открыв и закрыв рот, потому что слова не шли. Северус ждал её реакции, но не хотел смотреть, как она ищет ответ, а потому опустил глаза на догорающие в камине поленья.

— Ты всё ещё хочешь жениться на мне? — тихо спросила Гермиона спустя пару минут. Северус вскинул голову и встретился с ней вглядом. Она была напугана и растеряна, но он не мог отступить, только не теперь.

— Думаю, что правильнее будет задать этот вопрос тебе, потому что мой ответ ты уже слышала там, на улице. Теперь остановись и подумай: хочешь ли ты выйти за меня замуж? Готова ли и ты взять ответственность за нас обоих на себя, потому что и это в том числе предполагает брак? Если да, то мы продолжим то, что начали, просто пойдём дальше, словно этого разговора и не было. Но если твой ответ будет нет, то на этом всё закончится. Я буду ждать твоего решения до завтрашнего вечера, с утра меня не будет. Доброй ночи, Гермиона.

Северус отвернулся и медленно вышел из комнаты, направившись к лестнице. Через несколько мгновений на втором этаже послышались его шаги. Гермиона откинула голову назад, несильно ударясь затылком, и медленно сползла вниз по стене, подтянув колени к груди. Сердце стучало так, словно было готово выпрыгнуть из груди. Пару минут она просто смотрела на кресло, у которого стоял Северус, а потом зажмурилась и уткнулась лбом в колени. Если кто и был вправе ставить ей ультиматум, то это он, а не Гарри.

Конечно же, выбор между ними был очевиден — осталось только сделать его и сказать об этом Северусу.