Вечный свет (гет)

Маленькая комнатка в хостеле «Каменный двор» больше всего напоминала Тесею его рабочий кабинет: такие же голые стены, заваленный непонятными, оставшимися от предшественников, вещами стол, вечно гаснущий светильник с ехидной надписью «работаем вечно (с 1777 года)». Порой ему казалось, что гравировщик ошибся и надпись должна гласить «…работа до 1777 года».

Он раздраженно хлопнул по крышке, принуждая светильник вновь загореться неровным теплым светом. Чинить его заклятиями — дело глупое и бессмысленное, зато простые магловские методы работали безотказно.

В этой маленькой комнатке не хватало света.

Улыбнувшись, Тесей посмотрел на газету: с колдографии робко улыбалась Лита — ей вручали награду за лучший рассказ. Он не смог присутствовать на награждении и теперь горько сожалел, зато она обещала сегодня навестить усталого героя — победителя вампиров и дементоров, укротителя неработающих светильников и министерской бюрократии.

И она пришла — его свет, его любовь, невеста, подруга. Такая хрупкая, такая нежная, такая решительная. Тесей глупо улыбнулся маленькому женскому силуэту, не отрывая взгляда от таинственных темных глаз, пухлых губ, аккуратного, очень ровного носа, плавной линии шеи, прямых, уверенно развернутых плеч, изящных запястий, небольшой, но четко очерченной груди…

— Здравствуй. — Лита дерзко села прямо на стол и склонилась, опершись ладонями на его плечи. — Ничего не замечаешь?

Тесей почувствовал в этом вопросе подвох и снова пробежался глазами по темной коже, по сережкам-капелькам (они были такими же, как и всегда, Лита купила их в магловском магазине в честь прекрасного солнечного дня, когда нахальная чайка еще украла у Тесея мороженое и пришлось отдать ей добычу, потому что доставать палочку и сбивать птицу на лету было бы нарушением Статута), по краю глубокого выреза…

— Тесей, прекрати паясничать! — рассмеялась Лита и тонкими нежными пальчиками подняла его подбородок. — Смотри мне в лицо. Думай. Ты же аврор.

Еще пару минут Тесей со всей старательностью рассматривал подкрашенные зеленой тушью ресницы над глубокими темными глазами, на аккуратные брови, на точеные скулы и чуть заметный валик над переносицей. Из-за него лицо Литы всегда казалось чуточку суровым и сосредоточенным, даже когда она улыбалась.

— Ты прекрасна… — наконец выдохнул он, чтобы не признаваться в позорной невнимательности.

— А ты — дурачок. Я перекрасилась!

Лита тряхнула волосами, и только сейчас Тесей заметила, что они снежно-белые. Ему стало стыдно — и за рассеянность, и за отсутствие смекалки, ведь он мог бы и логически додуматься до такого очевидного ответа на каверзный женский вопрос. Его извиняло только то, что он едва успел отмыться от крови и грязи после затяжного преследования.

— Ты слишком ослепительна! А я слишком устал… — признался Тесей с грустным вздохом. — Пришлось пешком прочесывать болота.

— Сделать тебе массаж? — Лита сменила гнев на милость и нежно встрепала его волосы на затылке. В глазах ее была вечная печаль, но сейчас она скрывалась за теплым сиянием, и Тесей хотел верить, что рано или поздно она отогреется. Так отогреваются у каминов дикие кошки, которые не знают иной жизни, кроме тоскливого холодного ветра и чьих-то объедков на помойке, но иногда позволяют себе робко зайти в чужой гостеприимный дом и немного посидеть в тепле.

— Сделай! — охотно согласился он и раскинулся, едва не сломав спинку стула.

Рассмеявшись, Лита тычком в бок отправила его на пол.

— Я победила, и ты не отгадал мою загадку, путник, поэтому ты будешь низвержен.

— Да… — сразу и на все согласился Тесей, глядя снизу вверх. Отсюда открывался чудесный вид на стройные лодыжки, твердые подтянутые икры в роскошных шелковых чулках, на бедра, пока что скрытые струящейся сиреневой тканью.

Лита поставила на него ногу, легонько придавив острым каблучком. Тесей умоляюще протянул руку и как бы невзначай отстегнул ремешок, удерживающий чулок от падения. Шелк сразу же начал сползать.

— Ах ты! — притворно возмутилась Лита и скинула туфли. Тесей не помнил, чтобы она носила удобную обувь. Ему даже казалось, что она намеренно выбирает только такую, в которой можно ощутить всю горечь жизни — и сладострастное облегчение, когда эти орудия пытки отправляются в дальний угол.

— Да, я невнимательный, но очень решительный, — согласился Тесей и привычно помассировал маленькую ступню. Лита отняла ее не сразу, но потом решительно приказала, именно приказала ему снять рубашку и перевернуться на живот.

Тесею ничего не оставалось, кроме как подчиниться, и он ни секунды об этом не пожалел, особенно когда она встала ему на спину и начала ходить, то и дело с силой разминая закаменевшие мышцы твердыми пятками. Потом Лита соскочила и поставила ступню ему на шею и начала прокатывать из стороны в сторону.

Тесей громко застонал, чувствуя, как наконец-то его отпускают застывшие в самой крови ожидание удара и жестокий азарт, присущий охоте. Такой азарт чувствовал каждый аврор, он был тем, что заставляет вновь и вновь вставать и преследовать преступника или тварь. Порой азарт иссушал душу до дна, порой он вырывался огненным вихрем Запретных заклятий, навсегда раскалывая душу, но он был в каждом, кто избрал стезю непримиримой борьбы с тьмой.

— Ты стал похож на человека, — заметила склонившаяся над ним Лита и пригладила его волосы от макушки к затылку, а потом игриво ущипнула за основание шеи.

— Я всегда человек, — улыбнулся Тесей, переворачиваясь на бок и хватая ее в объятия. — А ты моя!

— Твоя кто? — щелкнула зубами Лита и прильнула, отогреваясь. — Я скучала.

— Ты просто моя. И я никому и ничему тебя не отдам, — жарко и искренне прошептал Тесей, стараясь скрыть эту хрупкую женщину от всего мира, полного мрака и опасностей. — Ты мне веришь?

— Верю…

Тесею показалось, что она растерялась от такого напора, и он поспешил немного ослабить объятия.

— Тогда будь со мной.

— Только не на полу, Тесей, тут твердо! — запротестовала Лита, неубедительно вырываясь. Он кивнул и перевернулся на спину.

— Тогда вместо пола буду я!

— Ну… — Она сделала вид, что глубоко задумалась, а потом решительно расстегнула его брюки. — Ты достаточно мягкий.

Тесей прекрасно понимал, что мягким он мог быть где угодно, но только не там, где она сейчас плавно поглаживает своими очень длинными тонкими пальцами с острыми ногтями-коготками. Он втянул воздух сквозь зубы и нащупал под сиреневым платьем вечное множество застежек, на которых держались чулки. Их всегда было больше, чем ему хотелось бы.

Лита, как бы невзначай, приподнялась, чтобы погасить светильник. Именно сейчас, именно теперь это творение гоблинов Девоншира не желало выключаться. Зато Тесей нахально воспользовался «беззащитностью» Литы и прошелся пальцами сперва по закрытому тканью мини-панталон лобку, а потом, сквозь такой удобный разрез, и по твердому бугорку клитора. Лита втянула воздух точно так же, как он сам минуту назад, и Тесей не стал медлить.

Но все равно — его самое первое движение было очень плавным и осторожным. Лита слишком хрупкая, слишком маленькая, слишком, слишком, слишком! Он никогда не торопился, когда входил. Потом, конечно, он будет двигаться и быстрее, и размашистее, но это потом, когда она сядет на его бедра и откроет зажмуренные от удовольствия глаза. Руки Тесея подрагивали от волнения, как будто это был их первый раз и она, вечно испуганная и настороженная, доверилась, позволила себя взять изащитить.

— Моей… будь… — выдохнул Тесей, не отрывая счастливых глаз от Нее. Просто Нее. Древней богини, которая снизошла до простого человека.

— Да, — согласилась она и двинулась вперед, качнулась, как будто еще плотнее обхватив его и ногами, и лоном.

Они двигались вместе, мягко и неспешно, наслаждаясь миром, который казался почти невозможным всего три года назад, когда бушевала Великая война.

Потом будут тяжелая работа и погони. Потом будут завалы бумаг и расследования.

Но это будет потом.

Потом…

Потом!