Метаморфоза (джен)

Фелис взмахнула рукой, и перед Зевсом в воздухе развернулось большое белое полотнище.

— Как и любое другое Его создание, ты и твой пантеон служили лишь для правильного оттенения величия Создателя. По крайней мере, в последние тысячелетия. Однако так было не всегда.

— Я бог! Я никому не служу! — Зевс яростно задергался на троне, но цепи держали крепко.

— Ах вот как, — она усмехнулась. — Так скажи мне, мистер бог, ты ведь помнишь, что Артемида убила тебя?

— Не меня, — возразил Зевс. — Я успел загородиться этим ублюдком, Прометеем.

— А дальше?

И тут перед глазами бога промелькнуло воспоминание: вот он держал Прометея, а после — резкая боль в животе, перед глазами замелькали вспышки… и темнота.

— Я ведь бог, — ошарашенно пробормотал он. — Я не могу умереть.

— Тем не менее, вынуждена тебя разочаровать. Ты, божок несчастный, безвестно сгинул, пораженный стрелой Артемиды. Но вот вопрос, куда же после смерти попадают языческие боги?

Зевс уставился на нее. Никогда его, уверенного в своем бессмертии, такой вопрос не волновал.

— Что Рай, что Ад для вас закрыт, — продолжала Фелис. — Чистилище предназначено для иного. Итак, все, что остается — Пустота. Так выходит?

Зевса передернуло. Слышал он об этом месте. Тоска и ничего вокруг — целую вечность.

— Вот только кому Пустота-а-а, — Фелис потрясла руками, чтобы показать нечто возвышенное. — А кому — кладовка.

Она повернула ладонь и словно бы из воздуха извлекла светящийся пронзительно-голубым и искрящийся шарик, размером в яблоко.

— Твоя суть, — кивнула она Зевсу. — Вроде как истинная, божественная форма. Да, неслабо ты отощал на тех немногих верующих, что еще поминали тебя в разговоре. Если бы не спешно посланная к одному шикарному американскому писателю муза, о вас бы сейчас уже совсем позабыли, верно? Этот его цикл книг про греческих богов и монстров в современном мире, ух! Чистый восторг! Аполлон подал нам всем отличную идею, так что теперь в целом мире не найти более оберегаемого богами человека.

Зевс поморщился. Сам он того бумагомарателя недолюбливал, потому что был в его книгах, ну, не слишком величественным. Но то, что после этого верующих прибавилось, не могло не радовать, оттого и не трогал.

— Но я отошла от темы, — Фелис повертела шарик из сути в ладони.

Внезапно она поднесла его ко рту и откусила кусочек, словно от яблока! Медленно прожевала, проглотила — и Зевс почувствовал, что ему нехорошо. Перед глазами все поплыло, в ушах зашумело, а потом и затошнило.

— Ух, как освежает, — услышал он радостный возглас, но как-то смутно, словно его голову ватой обложили. — Последний раз я наслаждалась сутью бога грома после того, как тебе в голову пришло устранить конкурента в вашей общей сфере влияния. Словно шоколадный шар с супермятным мороженым внутри. Вкуснотища!

Зевса скрутил спазм, он перегнулся через подлокотник и закашлялся.

«Туда Тору и дорога», мстительно подумал он. «Никто не переходил мне дорогу безнаказанно! Еще удалось выгодно загнать Плутону его молот, так что — двойная выгода».

— Хотя, в отличие от тебя, Тор мне нравился, так что вечное гниение в Пустоте я решила заменить на депортацию. Думаю, тебе было бы полезно увидеть его посмертие.