Рыжий, рыжий, полосатый (гет)

— Мерлиновы яйца, — протянул Драко, выражая всеобщее мнение на произошедшее.

— Ага, — хором поддакнули Гарри и Гермиона.

Все трое хороводом стояли возле зависшего в воздухе, невербально обездвиженного Поттером Живоглота. Обычно горделиво распушённый хвост, сейчас болтался безвольной тряпочкой. Усы и уши поникли, глаза закатились. Кот был в обмороке.

— Чучелком или тушкой.

— Что? — Гермиона потешно вытаращила на Малфоя глаза.

— Разобраться, говорю, во всём надо. Кричер!

— Хозяин? — смачное чавканье за диваном стихло.

Из-за спинки сначала показалось остроконечное ухо, потом раздутая щека, как у очень жадного, при этом страдающего флюсом, хомяка. Круглый блестящий глаз, и, наконец, Кричер явился целиком. Отвесил низкий поклон, косясь на ополовиненную вазу с фруктами. Яблоки Кричер очень уважал. Железо и всякое такое. В конце концов, правильное питание никто не отменял. Да и на одной овсянке далеко не уедешь. Тем более с такими-то хозяевами, которых, Кричер был в этом твёрдо уверен, ему явно послали в наказание за неведомые грехи некие высшие силы. Лучше бы «Ночным рыцарем» переехали, ей-Мерлин.

— И давно чужак в доме? — скрестив руки на груди, Гарри барабанил пальцами по предплечью.

— С утра, — прогундосил Кричер.

— Точно? — Гермиона пунцовела, как свежелопнувший бутон пиона.

Если уж начистоту, Живоглота Кричер терпеть не мог. Кошак жрал как не в себя. Да не абы что, а непременно чтобы телятинка парная, и рыбка свежевыловленная, и молочко утреннее. Гадил при этом, как три оборотня одновременно. Хорошо хоть в лоток, иначе Кричер собственноручно пустил бы его на прикроватный коврик.

К тому же кот постоянно воровал валерьянку из лаборатории хозяина Драко, умудряясь при этом обойти все замки и ловушки. А нализавшись, похабно орал на чердаке.

И шерсть!

Эта проклятущая шерсть, лезущая во все углы. Её уборка отвлекала Кричера от по-настоящему важных дел. Например, от полировки семейной коллекции ночных ваз. И неважно, что молодые хозяева ими не пользуются. Утварь должно держать в порядке!

Так что в свете всего вышеперечисленного первым порывом Кричера в ответ на вопрос грязнокровой хозяйки гнусного кошака было желание соврать. Может, хоть теперь мерзкий комок меха вышибут из дома пинком под зад.

— Точно, — проскрипел Кричер, пристально разглядывая пустой угол гостиной, где ещё буквально пару минут назад стоял шкафчик, полный милых его сердцу фамильных безделушек, пыль с которых можно было стирать бесконечно. А закончив, начинать сначала. Да и хозяева, видя, что домовик трудится в поте лица, лишний раз не отвлекали его банальностями навроде чистки картошки к обеду. Хозяин Гарри и сам с этим неплохо справляется.

Так что да, желание соврать было, вот только проклятая клятва о невозможности соврать хозяевам, которую Кричер дал, когда хозяин Гарри вступал в права наследства как будто двигала его языком.

Гермиона выдохнула с облегчением. Вчера вечером она… ну… Чуть-чуть расслабилась и…

Ой, да ладно!

Гермиона рассердилась. Не она первая, не она последняя. Можно подумать, что кто-то когда-то на котов внимание обращает. К тому же сладкая парочка редко когда вспоминает о заглушающих чарах, а слушать их рычание и стоны и остаться при этом равнодушной, не было никаких сил. И вообще!

Гермиона вспомнила горячую тяжесть тела взрослого мужчины. Его сильные широкие плечи под мягкой фланелью рубашки, в которые вцепилась совершенно машинально. Одуряющий запах чистого мужского пота, чуть-чуть туалетной воды и чего-то металлического.

А ещё Гермиона вспомнила, что она совершенно голая. И полотенце не в счёт.

Покрывшись смущённым румянцем, кажется до самых пяток, она резвой ланью унеслась на второй этаж.

Гарри, представляя примерно, какие мысли обуревали сейчас подругу, только хмыкнул.

* * *

Дина так резко вышвырнуло в реальность, что на мгновение стало больно глазам.

Проморгавшись, он понял, что висит в воздухе аккурат напротив лица Гарри Поттера, который, кстати, на коротышку Редклиффа не походил, что называется, ни разу. Высокий. Наверное, как сам Дин. Когда он человек, разумеется. Широкоплечий, с вполне рельефным торсом. И смазливый до невозможного. И никаких идиотских очков а-ля Джон Леннон.

— Давай поступим так, — Гарри изобразил улыбку, что трогает губы, но не глаза, — я снимаю заклятие, а ты не кричишь, не царапаешься и не пытаешься сбежать. А потом мы попробуем договориться. Если согласен — моргни.

И только сейчас Дин понял, что кроме лицевых мышц не может пошевелить больше ничем. Тела как будто не было вообще.

Дин старательно таращился, разглядывая чистый героический лоб, взвешивая все «за» и «против».

Ну, сбежит он, ну, окажется на улице, а дальше? Это — на минуточку! — Англия, а до Америки целый океан, через который ещё как-то перебраться надо. Самолёт — это уж на самый крайний случай, а где здесь международный порт Дин знать не знал. К тому же он был твёрдо уверен, что Сэм душу из Ровены вынет — не физически, так своим фирменным занудством — требуя вернуть брата.

И вообще, оказаться в теле волшебного кота — это ещё не самый худший вариант. С мстительной стервы не заржавело бы запихать Дина в тушку какого-нибудь гамадрила. Чтоб его!

В конце-то концов, имеет Дин право на небольшой отпуск?! Пусть даже такой странный. Да и после всего этого замута с Амарой ему было жутко лень совершать какие-то лишние телодвижения.

К тому же Дин надеялся, что здесь вкусно кормят. Не будут же его пичкать «Вискасом», зная, что внутри кота человек. Ещё один плюс в пользу того, чтобы остаться тут, а не собирать объедки по помойкам, пытаясь выбраться с этого грёбаного острова. Поэтому…

Дин несколько раз моргнул и тут же почувствовал, как с него стекает это мерзкое чувство онемения. Он ждал неприятного покалывания, которое возникает, когда отсидишь ногу или отлежишь руку, но ничего подобного не было. Просто рраз! и он снова при своих лапах.

— Добро пожаловать, — Гарри подхватил его так, как все люди подхватывают котов — подмышки, и Дин моментально засучил задними лапами и забил хвостом.

Кошачье тело реагировало на внешние раздражители быстрее, чем человеческое сознание.

— А ну, поставь! — скомандовал Дин, к которому, стоило ему смириться со всем происходящим, моментально вернулась его всегдашняя самоуверенность помноженная теперь на кошачью наглость.

Извернувшись совершенно невероятным образом, он выскользнул из рук Поттера.

— Рряв! — недовольно мыркнул Живоглот. Усевшись на диване, он принялся яростно вылизываться, приводя себя в порядок.

Дин, когда да него дошло то, чем он занимается, впал в состояние, близкое к коматозному. Это теперь что ж, ему и зад свой вылизывать, и яйца? Он поймал себя на том, что думает истерично.

Так, Дин. Спокойствие, только спокойствие, как говорил чувак с вентилятором на спине. Не то чтобы Дин не знал, что это Карлсон, просто… просто… Да ну нахуй, лизать самого себя! Вдох-выдох, вдох-выдох. И не из такой жопы выбирались.

Чёрт! А вдруг его заставят ловить мышей в подвале? Вот же ж, блядь, а! Он же кот, вполне логично, что коты здесь, что называется, существуют на подножном корме.

Дин испытал настоятельную потребность опрокинуть пару-другую бокалов виски. На худой конец пива. Он заозирался в поисках бара. Обнаружив вожделенный шкафчик, сквозь стеклянные дверки которого виднелись бутылки с разноцветным содержимым, бросился к нему, как умирающий в пустыне бросается к оазису. Игнорируя изумлённых Поттера с Малфоем, Дин встал на задние лапы, передними упираясь в прохладное стекло. Рот уже наполнился слюной от предвкушения, когда он сообразил, что и это теперь недоступно.

Ёбаный ад!

— Я бы на твоём месте, Гермиона, накормил его валерьянкой, — преувеличенно заботливо сказал Малфой.

— Что?

Дин оторвался от созерцания алкогольных богатств. Вернувшаяся Гермиона, уже прилично одетая, забавно распахнула розовый рот. Точно птенчик — клювик.

— Не видишь? Выпить мужику надо, — Малфой повёл подбородком в сторону Дина. — Из мужской солидарности готов выделить малую толику из своих запасов.

Гермиона продолжала глупо таращиться.

— Мерлин, Грейнджер, — мученически вздохнул Малфой, — и как тебя с такой соображалкой признали самой умной ведьмой нашего поколения? Вот представь, — смилостивился он, снисходя до объяснений, — легла ты спать нормальная, а проснулась кошкой. Что подумаешь?

— Что я обрела свою анимагическую форму, — до Гермионы стало что-то доходить.

— Так то ты, а мы — мужчины — существа с тонкой душевной организацией и…

— И привыкли всё заливать алкоголем, — презрительно фыркнула Гермиона, сообразившая, что Драко её просто-напросто троллит.

— И не только, — возразил Малфой, притягивая к себе Поттера за резинку пижамных штанов. — Вот мы с Гарри, например, любим заниматься сексом. Грязным, разнузданным, животным сексом. Чего и тебе желаем.

— Лучше бы вы любили делать это под Заглушающими, — отчаянно краснеющая Гермиона смотрела куда угодно, но только не на то, как Поттер хватал Малфоя за попу.

— Серьёзно? — Драко изогнул бровь. Так обычно смотрел Сэм, когда в очередной раз натыкался на благоухающие носки Дина в совсем уж невероятном месте. — Ты бы ещё посоветовала делать это в темноте и под одеялом. Надо бы тебе парочку девайсов подарить. Знаешь ведь — у магглов это на широкую ногу поставлено.

— Драко! — возмущённо-весело воскликнул Гарри.

Гермиона прищурилась. Она выглядела так, словно собирается сделать что-то очень нехорошее. Волшебное и очень, ооочень нехорошее. Заклятье прыщей, например. Кажется в книге было такое.