Охота на лису (джен)

Лес спал, убаюканный прохладой наступающей зимы.

Он несся вперед, будто смерч, сметая всё на своём пути, перемахивал в один прыжок залежи валежника и разбивал ударами крепких лап замерзшие корки льда. Запах становился ярче и сильнее, будто его распылили в воздухе.

Пес замер на месте.

Тишина. Угрожающий рык вырвался из пасти пса, и среди корявых бледно-желтых деревьев мелькнул пушистый огненно-рыжий хвост. На мягких лапах зверь выплыл из серого морока и остановился напротив охотника. Мех лоснился на теле зверя, округлые уши медленно двигались, золотые глаза смотрели на пса насмешливо, будто вопрошали: «Думаешь, поймал?»

Яростно зарычав, пес бросился в атаку!..

…Где-то на острове-тюрьме среди бушующего моря от кошмара вскочил человек. Он закричал и ударил кулаком в каменную стену. Боль разбитой руки не отрезвила его — привела в бешенство.

— Долохов! — гаркнул тюремщик, Антонин скривился, как от зубной боли. — За тобой пришли. Попробуй что-то выкинуть, сразу окажешься на нарах. Понял?

Антонин не слушал тюремщика. Несмотря на прошедшие годы, бывший пожиратель узнал человека, решившего навестить его. Алая мантия, армейские ботинки, но прежние круглые очки — года не изменили Гарри Поттера.

— Мистер Долохов? — Антонин склонил голову. — Вы меня понимаете?

— Абсолютно, мальчик-который-выжил, — Антонин ухмыльнулся, видя недовольство Поттера, и елейно добавил: — Но понимаешь ли ты, зачем пришел в Азкабан к пожирателю?

Мальчишка нахмурился, взлохматил волосы и нетерпеливо произнес:

— Есть одно дело, и в нем мне понадобится ваша помощь.

Кровь закипела в жилах, в голове, терзаемой мигренью, стало легко и свежо, будто кто-то впустил свежий воздух, и Антонин приказал:

— Расскажи мне всё.

* * *

Стоял душный июль: температура не снижалась ниже тридцати градусов, и дождей не было более двух недель. Чары слабо спасали от жары: их офис в Аврорате напоминал филиал ада. Вытерев влажный от пота лоб, Гарри сощурил глаза и склонился над отчетом — пожилая ведьма написала кляузу на свою молодую соседку, обвиняя её в сговоре с темными магами. Голова раскалывалась от духоты, от смеха старших коллег, благородно спихивающих отчеты на молодняк, и от утренних упреков Джинни — жара и неугомонный сын сводили его темпераментную жену с ума.

Как назло, большинству авроров-новичков урезали жалование, и Гарри не представлял, на какие деньги они теперь будут жить. Скоро их будет не трое, а четверо: Джеймс вовсю лепетал о младшем братике или сестричке. Гарри улыбался, прикидывая, сколько ему стоит взять подработок, чтобы покрыть лечение Джинни: беременность в этот раз проходила тяжело. «Хуже, чем битва за снитч с болгарами», — смеялась бледная и пахнущая молоком Джинни на немые вопросы Гарри и продолжала вязать пинетки.

— Поттер! — закричал начальник. — Немедленно к министру Кингсли!

В кабинете раздались смешки: «Святого Поттера разжаловали из рыцарей в свинопасы». После Победы Гарри поступил в школу авроров, он думал, что будет приносить пользу людям, но жизнь оказалась жестока: мальчику-который-уже-аврор не доверяли крупные дела, оставляя отлов мелких жуликов и куртизанок. «Это мир большой политики, Поттер, — признался как-то подвыпивший начальник. — Ты молод, пусть у тебя мало опыта, но у тебя достаточно славы, чтобы снести людей, которые годами добивались места».

В кабинете министра было накурено так, что стоял сизый туман. Держа во рту сигару, Кингсли отвечал по старинному магловскому телефону.

— Премьер-министр, мы обязательно с этим разберемся! Такого больше не повторится.

Стоя в дверях, Гарри слышал, как из трубки раздался вопль. Кингсли прикрыл глаза и уверил, что волшебный мир со всем разберется. Когда разговор закончился, министр протер темными руками вспотевшее от напряжения лицо и спросил:

— Вы знаете, что сейчас творится в мире маглов, Поттер? — получив отрицательный ответ, министр нахмурился: — Вы всегда должны знать, что происходит в мире маглов, Поттер: наши миры тесно связаны.

«Мы живем в одном мире», — хотел сказать Гарри, но передумал.

— Вчера в лондонском метрополитене произошли два взрыва — они полностью уничтожили поезд. Третий взрыв удалось предотвратить. Магловское правительство обвинило в этом преступную организацию Ай.. Алу, — Кингсли махнул рукой, решив не мучить себя названием.

— Это ужасно, господин министр, но зачем я вам нужен?

Кингсли смерил его тяжелым взглядом и протянул конверт. В нем были колдографии, снятые с магловских камер наблюдения. На первой, сделанной сразу после взрыва, толпа неслась прочь от уничтоженного вагона. Внимательно присмотревшись, Гарри заметил, как один человек из толпы резко исчез, будто аппарировал. Поттер чувствовал: что-то в этом человеке не так. Дымчато-синий силуэт мужчины в длинном балахоне был повернут спиной к камере, будто стремился ускользнуть от случайных наблюдателей.

— Это глюк? — спросил Гарри, надеясь, что в катастрофе не замешан волшебник, потому что последствия были бы фатальны.

— Нет, маглы досконально изучили камеры наблюдения. Смотрите дальше. Они долго ловили его лицо по времени.

На последней колдографии пальцы Гарри дрогнули. Две секунды, смазанные серые черты и рябь от исчезновения, но Гарри узнал его лицо: длинное, худое, с безвольным подбородком и елейной холодной улыбкой, так подходящей к цепким синим глазам. Он помнил газеты, трубящие в далеком девяносто шестом о гибели самого трусливого последователя Темного Лорда, о директоре, оставившем своих учеников, — Игоре Каркарове. За ним отправили на охоту пожирателей, и поздней осенью распятый труп Каркарова нашли в магической деревушке Сербии.

— Мне не важно, как, но вы должны избавиться от него, Поттер. Если он был замешан в том теракте, маглы уничтожат нас.

* * *

Получив карт-бланш на дело о Каркарове, Гарри с головой кинулся в работу. Настоящее дело! Если он разберется с этим, то повышение не за горами: с бумажной работой будет покончено, и он сможет больше времени проводить с Джинни и Джеймсом.

Когда радость схлынула, Гарри схватился за голову: дело не двигалось, будто на него наложили проклятье. Он пытался узнать больше информации о Каркарове от Виктора, но Крам молчал. Поттер не понимал: как Каркаров выжил в девяносто шестом? Где пропадал всё время и почему оказался в Англии?

От маглов было мало толку. Каркаров не числился у них ни в одной базе данных. На осторожное предложение Гарри об официальном применении легилименции к пойманному преступнику, которому не удалось совершить третий взрыв, маглы ответили яростным отказом.

Коварный, льстивый, фантасмагоричный — Каркаров стал личным кошмаром Гарри. Аврор сотни раз пересматривал колдографию с лицом Каркарова — тот презрительно улыбался прямо в камеру, резко поворачивался и исчезал. Он доводил Поттера до зубной боли: на осколках разорвавшихся бомб были обнаружены следы заклинаний. Наложить чары временной трансфигурации на оружие, превратив его в безобидные газеты, и раздать сообщникам-маглам — прекрасный план, созданный Игорем Каркаровым. Отдел тайн долго исправлял данные с магловских камер: момент передачи трансфигурированных бомб не должен был попасться маглам на глаза.

«Ты ведь не хочешь, чтобы маглы взяли в руки вилы, мальчик-который-выжил? — смеялся иллюзорный Каркаров, пока Гарри и Кингсли уверяли магловского премьер-министра, что волшебник на колдографии не причастен к делу и был в метро по рабочим делам. — Ты никогда не поймаешь меня, мальчишка!»

Гарри зарычал сквозь зубы и швырнул папку с делом. Дверь временного кабинета Поттера открылась, впуская нежданного визитера. Среди мрака Люциус Малфой казался посланником смерти: выбеленный и выстуженный.

— Я слышал, что вам поручили избавиться от Каркарова, — голос Малфоя мягко прокатился по помещению, и Гарри почувствовал, как его опутывают невидимые нити. — Знаете, как прозвали Каркарова в наших кругах, мистер Поттер? Лис. Он хитрый, изворотливый, но порой ослеплен жаждой наживы — на маглах легко заработать, если предлагаешь им особые услуги.

Малфой медленно продвигался к нему, лукаво улыбался, зная, что в его обедневшие сети попала крупная рыба.

— К чему этот разговор?

— Сами вы никогда не поймаете Каркарова — он знает, что за ним вышли. Скоро, мистер Поттер, след Каркарова будет потерян для вас навсегда. Вы провалите дело, не оправдаете ожиданий министра и навсегда останетесь человеком второго сорта — безвольным мальчиком-который-выжил.

Гарри знал, что пожалеет об этом в будущем. «Но будет ли у нас это будущее, если мы позволим Каркарову влезать в дела маглов?» — подумал Гарри и «проглотил» наживку:

— У вас есть выход?

— Вам нужна гончая Темного Лорда. Долохов вышел на его след в тот раз, когда Каркаров исчез, и только он знает, что произошло на самом деле.

* * *

Соленые брызги били прямо в лицо. Гарри поднял воротник мантии, скрывая за ним большую часть лица, и зашагал к огромному черному зданию, похожему на надгробный камень. Без дементоров Азкабан продолжал быть одним из отвратительных мест в Англии.

Лиса, проникшая в курятник, не остановится, пока не съест всех кур, — так и Каркаров продолжит влезать в дела маглов, обходя Статут о Секретности. Когда волшебники зарабатывали на войнах маглов, это всегда приводило к катастрофе. Неуемный аппетит, чувство власти над презренными червяками — маги становились монстрами, угрожающими существованию волшебного мира. Гарри никогда бы не просил о помощи пожирателя — он сделал многое, чтобы избавиться от них, — но обстоятельства были сильнее его принципов.

Смотря на обезумевшего человека с разбитой в кровь рукой, Гарри слабо верил, что от Долохова будет толк: мужчина был во власти иллюзий. По мере рассказа безумство исчезало из глаз Долохова, мужчина цепко хватался за любые детали дела, быстро нашел на колдографиях Каркарова, будто точно знал, где его искать.

— Когда долго на кого-то охотишься, — хрипло произнес он, — ты знаешь всё о своей жертве: как она дышит, смеётся и ходит. Только так можно поймать. Каркаров ходит осторожно, он всегда задерживается на носках, прислушивается и продолжает идти.

— Как он выжил? Я читал ваше дело — вы никогда не отпускали своих жертв живыми. Вы лучшая гончая Воландеморта.

Судорога свела лицо Долохова. Сквозь плотно сжатые зубы он произнес:

— Я настиг его в Сербии.

…Дыхание срывалось от долгого бега, он продолжал погоню. Где ты, лисье отродье?! Ты от Министерства ушел, от Темного Лорда ушел, а Антонин лично вырвет лживое сердце из твоей груди.

Повсюду был лес, сонный, накрытый синей дымкой близких холодов. Морозы скрывали следы — легко ты пронесся через замерзшую грязь, не оставляя отпечатков, намеренно спугнул ворон, надеясь увести преследователя по ложному следу. Норвегия, Карелия, север России и теперь Сербия — Антонин устал играть в кошки-мышки, черт побери! Ярость бурлила в крови и ослепляла его.

Едва уловимый шорох — Антонин резко взмахнул палочкой, успевая отбить щитом неизвестное проклятье.

— Всё нападаешь исподтишка, Игорь? — ухмыльнулся Антонин, насылая на противника связку невербальных проклятий.

Каркаров, решивший ударить противника со спины, поморщился и продолжил бой. Игорь никогда не мог сравниться с Антонином в боевой магии: он отставал и быстро выдыхался. Пусть тело Антонина повредил Азкабан, пусть в нем нет его былой мощи, но в нем достаточно опыта и ярости — Каркарову не жить.

Чувство близкой победы опьянило Антонина, или это неудержимая ярость на мгновение ослепила ему глаза? Он оступился на замерзшей земле, сбился с ритма, и заминки было достаточно Каркарову, чтобы расквитаться с Долоховым. Веревки туго оплели тело: не шевельнуться. Каркаров насмешливо ухмыльнулся и наставил палочку на Антонина.

— Как ты кричал в Норвегии, когда впервые вышел на мой след, Антоша? Моя жизнь теперь в твоих руках? А у судьбы прекрасное чувство юмора!

— ЗАТКНИСЬ! — зарычал Долохов и получил пощечину.

— Ты вернешься к Повелителю, пес, — холодно произнес Каркаров. — Скажешь ему, что разделался со мной самым «прекрасным» образом, и продолжишь охоту на глупых людей.

От неукротимой злобы на лице Антонина выступили красные пятна. Каркаров обвел его вокруг пальца: довел до бешенства и ударил. В охоте нет ничего хуже горячей головы — за страстями главного не увидишь.

— Он всё равно найдет тебя «мертвым». На тебе метка.

Каркаров поднял палочку, заклинанием отрезал правую руку по локоть и наложил жгут. Когда их сделку скрепил Непреложный Обет, Игорь исчез.

— Когда чары спали с меня, я нашел магла. Его труп я превратил в Каркарова, оставил в небе метку и вернулся к Повелителю. Никто не усомнился, что я провалил задание. До тех пор, пока этот ублюдок не попадется, я должен был молчать и не искать его — таковы были условия Обета. Но теперь я уничтожу его.

Палочка дрогнула в руках Гарри, когда он снимал защитные заклинания с Долохова. Ярость горела на дне глаз пожирателя, обещая сжечь своего владельца. Гарри боялся, что не удержит монстра и дело пойдет под откос.

— Вы будете работать со мной без волшебной палочки, — жестко произнес Гарри, выводя узника из камеры. — За малейшее неповиновение вас ожидает третье Непростительное.

— Плевать — я оторву ублюдку голову голыми руками.

Долохов резко перехватил руку Гарри и прошептал:

— Готов заглянуть в бездну, сопляк?

* * *

Долохов ел, как голодная собака, проглатывал куски мяса целиком, почти не жуя, рычал, вгрызаясь в яблоки, и чуть не рукой черпал шоколадное мороженое. Будто в Азкабане не кормили. Материалы дела лежали на столе, и Гарри пытался в них вникнуть, надеясь найти упущенное. Выбросив в мусор обглоданные кости, Долохов заглянул за плечо Гарри и припечатал:

— Ты ничего здесь не найдешь, сопляк. Каркаров ошибся, раз сунулся в Лондон. Но это было единожды.

— Где мне искать его? — разозлился Гарри. — Отрабатывайте свой хлеб!

— Маглы, — ухмыльнулся Долохов и жирным пальцем ткнул в фото захваченного преступника. — Он был одним из шестерок Каркарова. Залезь к нему в мозги, мальчик-который-выжил, там ты найдешь ответы.

— Вы обезумели! Седьмой пункт тринадцатой статьи Статуса о Секретности — легилименция к маглам строго запрещена независимо от преступления магла.

Долохов деланно удивился:

— Ты волшебник, сопляк: обмани камеры и быстро проникни в сознание магла. Посмотри сюда, — Долохов протянул Гарри досье магла. — Он не святой: торговля оружием, рэкет, участие в преступной группировке и взрыв в метро. Я мог бы это сделать сам, святой мальчик, но ты отобрал у меня палочку.

В ночном шелесте Гарри почудился шепот: «Как далеко ты зайдешь, мальчик-который-выжил, чтобы поймать меня? Почувствовав свободу, я пойду на большее — переверну ваш мирок».

* * *

Он знал, что поступает неправильно, что если начальство узнает об этом, он улетит в Азкабан на долгие годы. Но… у него не было выхода.

В камере было темно. Человек спал, укрывшись одеялом. Взмахнув палочкой, Гарри навел иллюзию на камеры и заглушил все звуки. Разбуженный прикосновением, магл открыл глаза. Заметив в руках Гарри палочку, он крупно затрясся и что-то громко закричал.

— Легилименс! — приказал Гарри, отбросив жалость.

Мир закружился в карусели картинок, нервный Поттер еле успевал лавировать в воспоминаниях. Пьяный отец, поднимающий руку на мать, глупая школа, где он вечно был мертвым грузом, первые деньги, заработанные на «деле», первый срок, закрывший дверь в нормальное общество, — Гарри не мог выплыть из воспоминаний магла, захлебывался в них, становился единым целым с другим человеком.

Вдруг появился дикий, необузданный животный страх. У страха было лицо: темно-синие почти черные в сумраке глаза и улыбка, леденящая сердце. Он слышал о нем — мужчина возникал, когда кто-то хотел устроить бойню. Он ласково улыбался и протягивал руками в белых перчатках небесный дар.

— Если судьба велит тебе убивать, — шептал ангел смерти на ухо боссу. — Я дам тебе всё для победы неверных.

Босс был глуп: верил, что малой кровью — деньгами — сможет откупиться от монстра. Но он слышал, как на востоке, когда пески стали алыми от его даров, ангел смерти убивал непокорных тонким прутиком.

О боги, он же придет за ним! И будет больно-больно-больно, будто тело обдали кипящим маслом!

— А-а-а! Бо-о-ольно! А-а-а!

Его резко выбросило в реальность. Гарри глотал воздух открытым ртом, пока магл орал, выпучив глаза. Мерлин… Что он наделал?

— Смерть! Смерть! СМЕРТЬ! — кричал магл, пятясь от волшебной палочки.

Когда Гарри возник перед Долоховым, тот пилил ногти, по-хозяйски развалившись за столом. На ватных ногах Гарри прошел к креслу и упал в него, чувствуя себя разбитым.

— Сопляк, — недовольно начал Долохов, — тебя не было три часа. Напомню: время ограничено.

Гарри молчал. После того как он залез в голову магла, он еле успокоил его, и только заранее наложенные заклинания спасли Поттера от разоблачения. Живот скрутило, ком подошел к горлу, и Гарри долго рвало в переулке около Министерства, будто он отравился чем-то.

Когда желудок успокоился, он опустился на землю и посмотрел на здание, облицованное зеркальным покрытием. Из темноты на Гарри взирало чудовище, оно сверкало болотными глазами и плотоядно улыбалось, готовое сожрать его целиком. Не так ли смотрит на тебя бездна, когда ты подпускаешь её слишком близко?

«Мы будем смотреть на тебя долго, мальчик-который-выжил! — расхохоталось отражение голосом Каркарова и обратилось им. — Посмотри, кем ты стал благодаря мне». Чудовищем.

— Поттер, мать твою! — Долохов тряхнул Гарри за плечи. — Хватит пялиться тупым взглядом в стену. Говори!

— Он… у Каркарова есть правая рука. Вы точно уверены, что он лишил себя её?

— Сопляк, я уверен в этом, — рассердился Долохов и задумался: — Это протез, но не магический — Каркаров не сунется в магический мир, здесь его быстро повяжут, у него слишком рожа заметная. К тому же магические протезы похожи на жалкие обрубки, если не брать протез, сделанный Повелителем. Он сделал протез у маглов. Сопляк, немедленно…

— Не нужно. Я знаю, где Каркаров сделал себе протез. В конце девяностых в Сербии открылась клиника, работающая с бионическими протезами, они сравнимы со здоровой конечностью. Собирайтесь, мы отправляемся в клинику.

Гарри не стал говорить, как с помощью легкого конфудуса заставил приставленного к нему по делу магла найти все клиники, где Каркаров в девяностые мог себе сделать хороший протез, — тогда им управлял кто-то другой, точно не Гарри. Долохов осклабился, будто знал ответ.

* * *

Доктор Николич был им откровенно не рад. Он морщился, слушая кривую ложь Гарри об их общем друге Игоре, потерявшем правую руку. Антонин лениво чесал за ухом и строил доктору рожи. Долохов с порога предложил наложить на магла конфудус и не сотрясать почем зря воздух: за это время Каркаров мог уйти куда угодно. Только Гарри надеялся, что в этот раз ему удастся добиться желаемого, не прибегая к силе.

— Понимаете, доктор Николич, мы не можем связаться с Игорем. Вы последняя наша надежда.

Доктор резко встал из-за стола и сурово произнес:

— Господа, я рад, что вы проделали столь длинный путь в мою клинику, но будьте добры покиньте её немедленно.

Гарри вздрогнул. Сейчас их, как котят, выкинут за шкирку. Долохов злобно уставился на Поттера, и аврор взмахнул палочкой, не чувствуя угрызений совести — она заснула. Разгневанный мгновением ранее доктор расплылся в улыбке, будто встретил старых знакомых.

— Так вы Игоря ищете, друзья? Игорь — это лучший на свете человек. Он столько всего сделал для клиники. Щедрейший человек! Золото!

«О Каркарове ли он говорит?» — подумал Гарри, слушая, как Каркаров жертвовал больнице солидные суммы для развития. Благодаря ему в клинике появилось педиатрическое отделение и часть операций проходила бесплатно для нуждающихся, а молодые доктора ездили на стажировки в Америку и Германию.

— Жаль, что он завтра уезжает, — вздохнул доктор Николич и протянул бумажку с адресом. — Навестите Игоря, он будет рад встретить своих друзей перед отъездом.

Бумага жгла Гарри руки. Покинув клинику, Долохов произнес:

— Как тебе бездна, сопляк? Ты начинаешь понимать.

— Долохов, заткнитесь.

* * *

У края леса стоял хороший двухэтажный дом со стеклянной верандой. Яркие астры цвели на клумбах, а на качелях лежала книга с дамским романом и плед. Гарри снова замутило, в душе поселилось противное чувство, будто он пришел разорить чье-то гнездо.

— Неплохое гнездо он себе свил, — присвистнул Долохов и, взглянув на побледневшего Гарри, приказал: — Сопляк, не смей срывать дело. Знаешь, как ловят лису, если она забилась в нору?

Долохов хрипло рассмеялся, заметив, как затрясся Поттер, и постучал в дверь. Удары сердца ощущались на уровни глотки, в живот словно вогнали иглы дикобраза, Гарри с трудом подавил дрожь, приказал себе выпрямиться и натянуто улыбнулся.

Дверь открыла женщина. У неё было короткое рыжее каре, круглое лицо в веснушках. Большой живот натягивал ткань длинного цветного платья. Её звали Дина — доктор Николич написал имя жены Каркарова на адресе.

— Кто вы? — подозрительно спросила она, уперев руки в бока, как Джинни.

Антонин расплылся в самой обаятельной улыбке:

— Диночка, мы старые знакомые Игоря — он обещал встретиться с нами перед отъездом. Разве он не говорил вам?

Антонин состроил настолько расстроенное лицо, что не поверить в искренность его слов было невозможно. Женщина колебалась. Долохов разошелся о школьных годах с Игорем, проведенных в закрытом пансионе в Шотландии, посмеялся о странной аллергии на перья, и женщина оттаяла.

— Извините меня за подозрительность, — произнесла она, пропуская их в дом. — Я думала, что вы… Впрочем, это неважно. Давайте я напою вас чаем, пока Игорь едет.

По всему дому стояли коробки — Каркаровы куда-то спешно собирались. Шкафы с книгами опустели, из серванта исчезла дорогая посуда. На кухне были фотографии: счастливый Каркаров, обнимающий Дину в спортивной форме, и группа детей в одинаковых больничных пижамах.

— Это пациенты из клиники доктора Николича, — объяснила Дина, разливая им по чашкам чай. — Благодаря Игорю эти дети будут жить — в клинике появились деньги, чтобы оперировать их. Игорь — добрый человек.

Гарри хмыкнул, слабо соглашаясь с ней: продавец смерти и добрый человек мало подходили друг другу. Он не верил, что улыбчивый человек с рыжей красавицей на фото и монстр из воспоминаний магла были одним человеком. Чудовище всегда остается чудовищем.

— Вы не верите, что мой муж добрый человек? Он совершал ужасные вещи в прошлом, но сейчас он полностью изменился: Игорь — главный меценат.

Она бы рассказала о многом, но за окном послышался шум подъезжающей машины. Дина пошла встречать мужа. Как голодный зверь, Долохов улыбнулся и исчез из кухни.

Гарри закрыл глаза, вспоминая детали плана. Он должен обезоружить Каркарова, иначе в дело вмешается Долохов — пожиратель был неуправляемым и точно ослушается приказа Гарри. Аврор слышал, как в прихожей раздался радостный смех Каркарова, Дина что-то забавно заверещала. «Сиди боком, сопляк, — Каркаров не узнает тебя. Бей на поражение, не сдерживай себя ничем. У тебя на руках все карты: Игорь не ждет, что кто-то может проникнуть в его нору».

Когда шаги прозвучали в дверях кухни, Гарри резко взмахнул палочкой. Под громкий визг Дины обездвиживающее заклинание разбило шкаф, женщина упала на пол и огромными от ужаса глазами посмотрела на мужа и Гарри, словно впервые увидела магов. Каркаров не смотрел на неё, он с яростью раненого зверя бросился в битву, доставая на ходу палочку.

Заклинания вспыхивали, как молнии в грозу. От рикошета заклятий на шторах вспыхнуло пламя, оно быстро распространилось по стенам, желая сожрать дом и его жителей целиком. Каркаров двигался стремительно, палочка плясала в его руке, будто не было за ним сгорающего дома и обездвиженной от ужаса жены.

Неизвестное проклятье попало Гарри в грудь, он упал, и палочка выпала из обессилевших рук. Каркаров сдавил его горло руками. Гарри захрипел, чувствуя, что не может ни вдохнуть, ни выдохнуть. Почерневшие от злобы глаза пожирателя увлекали Гарри на дно — в самую бездну.

— Гори-гори ясно, так, Игорь?

Каркаров резко обернулся. Притаившийся на время бойни, Долохов вышел из засады, удерживая нож у шеи Дины. Злоба исчезла из глаз Каркарова, на её место пришел страх. Пот выступил на висках мужчины, руки, удерживающие шею Гарри, дрогнули. От жара огня глаза Каркарова заслезились.

— Отпусти её, Антоша, — прохрипел Каркаров. — Прошу тебя.

В алых отблесках улыбка Долохова была похожа на оскал кровожадного божества. Один серебряный взмах — легкий и невесомый, будто росчерк звезды, — и, как подкошенная, женщина упала на пол, напрасно прижимая к шее руки. Долохов сшиб оцепеневшего Каркарова с ног, выбил из рук палочку. Каркаров охватил голову руками и прошептал:

— Всё погибло по моей вине.

Гарри бросился к Дине. Он судорожно вспоминал заклинания первой помощи, пытался залечить рану на шее, та упорно не поддавалась. Края расходились, а кровь била неуправляемым ключом. Скоро и он стих. Женщина не отвечала на тряску Гарри. Пульса не было.

Каркаров, неотрывно следящий за попытками Гарри, закрыл глаза. Оглушенный угрожающим треском, Гарри видел, как рушился мир Каркарова: пеплом развеялись фотографии и пинетки, багровым цветом вспыхнули стены и потолок. Мир сгорал, как конфетти. Аврор не знал, как сошлись пожиратель и обычная магла, но был уверен: лишь застыл пульс Дины, застыл и Каркаров. Гарри затошнило от торжествующего оскала Долохова.

— «Чистая кровь на века, смерть плебеям» — так ты клялся, Игорь? Ты проиграл, когда решил связать себя с кем-то: зверю не нужны привязанности, как и сердце.

Под грохот падающей крыши Долохов вогнал нож в грудь Каркарову и расхохотался, поднимая окровавленные руки вверх.

«Я убил его! УБИЛ!» — услышал Гарри, прежде чем аппарировал.

Много-много лет спустя. Где-то во снах

В лесу из его сна никогда не было пожаров. Он спал, вдыхая стылый предзимний воздух. Какие бы дела он ни расследовал, какие бы чудовища ни наставляли на него свои ножи, Гарри всегда оказывался напротив двухэтажного дома со стеклянной верандой и яркими астрами под окнами — это было его личное кладбище, ад, не исчезающий вопреки времени.

В зарослях зашуршало, и старый друг осторожно вышел к нему.

— Здравствуй, — произнес Гарри и потрепал зверя по голове, лис счастливо затявкал. — Давно не виделись. Помнишь первое дело, то, что о Каркарове? За него меня повысили в должности, министр выдал орден, а газеты трубили о великом авроре. Джинни и Джеймс не могли нарадоваться — их Гарри герой.

Герой… Там никто не выжил: Долохова и Каркарова раздавила упавшая крыша, рана на шее Дины не затянулась, но Поттеру почему-то вручили орден. Гарри грустно взглянул на алые по локоть руки, которые он давно перестал отмывать во снах, и продолжил:

— Я думал, что уйду, как Рон. Брошу мордредову бездну с её дементорами.

Хуже границ, которые ему приходилось переступать не единожды, были бессилие и всепоглощающая боль, когда он не мог спасти невинных людей. Они приходили, как призраки, выгоняли его из супружеской кровати, отбирали от собственных детей и заставляли искать ответы в материалах дела, лучше планировать операции, чтобы потом не было больно.

— Я ненавижу охоту, — признался Гарри. — Ненавижу насилие, крики, монстров. Но я не могу быть в стороне — я слышу треск падающей крыши, чувствую угасающий пульс. Моя охота никогда не остановится. Спасибо, что выслушал.

Под внимательным взглядом лиса Гарри поднялся. Много лет прошло с тех пор, как на опушке леса из сна возник трясущийся и стучащий зубами Гарри — теперь перед лисом был высокий мужчина в алой мантии с золотым значком главы Аврората на груди. Прежде чем человек растворился, лис дал свой совет:

— Ловя чудовищ, помни одно, маленький охотник: ты человек. Не теряй своего лица. Потеряешь его однажды — назад не вернешь никогда.