Психея и не маг (гет)

Теплое время года подошло к концу, и старосте всё больше мерещилось, что Абрикосов из раза в раз возвращается в Штормград лишь для того, чтобы погреться от снегов земли с её сильно морозной зимой, потому что в замок он, буквально, являлся по принципу — зайти, отряхнуться от сугробов, что оказывались и на шапке, и на куртке, откинуть тёплую одежду и тут же отправиться в солнечные сады, где по-прежнему цвела зелень, будто вовсе никогда не слышавшая о минусовой температуре.

— Ты по дороге мордой чтоли в землю рухнул, коли так испачкался? — съязвила принцесса, спустившись по лестнице и, осмотрев товарища с головы до ног, скрестила руки на груди, показательно усмехаясь над его одеянием, которое обзывала “капустой”. — Хотя, чего ждать от твоих никудышных ног?

Пока она стояла и кормила товарища комментариями, она совсем не заметила, как он, собрав максимум снега с куртки и шапки, смастерил в руке снежок и выкинул его прямо в сторону своей ученицы, которая, совсем не ожидая подобного, сильно ошеломилась сему действию.

Широко раскрыв рот, она опустила ладони, потирая свою одежду, ступая вниз по ступенькам, желая припадать пареньку урок хорошими иллюзиями, но, как и всегда, своего любимца спасла Преслава, схватив дочь за руку и запрещая посылать обожаемого мальчишку в царство глюков.

От этого Александр лишь и того сильнее расплылся в улыбке, глядя на то, как агрессивно его пилит взглядом дитечка ада, будто, так и желая исполнить с ним точно то же самое, что и его лучшая подруга вытворяла со своим молодым человеком.

То бишь, отправить того в стену.

Только, зная Любаву, он отправится в дверь и отскочит куда-то за пределы королевства.

Не желая оставлять действие безнаказанным, она приподняла пальчики вверх, и отправила поток воздуха на гостя, заставляя его волосы обратиться в измученный столб, который выглядел так, будто он только что пережил взрыв.

Подобное, несмотря на высказывание о неправильности со стороны бывшей королевы, насмешило обеих дам, и они искренне хохотнули, глядя на мальчишку, который всё равно продолжал улыбаться, только ныне куда более нервозно.

— Ты сама испортила себе невероятно элегантный момент, — укорил он её, вытащив из кармана куртки, предназначенные девушке бумажки. — Так что, не смей винить меня потом, что это оказалось не так величественно, как бы ты хотела видеть.

Преодолев расстояние меж ними, факир склонился, словно в поклоне, заставляя властительницу иллюзий истинно смущаться происходящего, а потом, приподнявшись в туловище, заговорил.

— Не изволите ли вы, ваше величество богиня Психея, посетить со мной один спектакль?

Приподняв вверх бумаги, Абрикосов явил, что это билеты на представление, подписываемое не иначе, как “Эрос и Психея. История любви”.

— Хорошая и крайне бестактная шутка по моему ограничению, — сдерживая эмоции и прекрасно зная, что её знакомый никогда ты так не поступил, заговорила она.

— Тебе не нужно там слушать музыку и речи, потому что это специальный спектакль, — пояснил он, вызывая во всем её теле парестезию[1] и замирание. — Он для глухих.

Как воспринимать подобное её всезнающая натура совсем не понимала.

С одной стороны, это чёткий палец, указывающий на её проблемы и отрешенность от других, но, с другой, она ясно понимала, что он лишь желает её порадовать и привить мысль, что она, как все, даже невзирая на проблемы со слухом, и что такие, как она, не чужаки.

— Хочешь отправить меня в лепрозорий[2] для неслышащих? — преодолев последние разделяющие их шаги, буркнула она, прикасаясь к предложенным бумажкам.

— Скорее показать, как много способны совершить люди, даже не имея слуха, и явить, что ты, как все, — передав их в её владения, он покрутил пальцем, указывая территорию замка. — Тебя не надо ограничивать дворцом, ты не нуждаешься в этом отчуждении, и ты не должна быть изгнанной. Люди с таким недугом живут. И они восхитительны.

Стелить лирично он умел попросту на высшем уровне, что даже сердце Преславы изрядно подрагивало от подобного, а у ее дочери это ныне вызывало работу центрифуги[3].

Ту самую, что крутила личности в голове, принуждая метаться в выборе правителя.

— В отличие от меня?

— Сколько саркастичных комментариев мне нужно претерпеть, чтобы ты меня послала или согласилась?

Блеск ярких карих глаз дал мгновенный ответ.

— Надо кое-что сделать, — прошептал Сатана, крутя билеты подле лица. — Произнести приглашение на языке глухих.

— Ха! — удивлённо шепнул факир. — Как будто мне сложно!

Отойдя на шаг, он состроил нахальную ухмылку всезнающего человека и, быстро двигая руками, повторил свои выражения.

Затея, которая изначально показалась ей чуть оскорбительной, теперь мерещилась слишком привлекательной. В её глазах уже представали актеры в их греческих нарядах, с потрясающими прическами, и ей искренне хотелось посмотреть, как они покажут эти многочисленные текста в виде жестов.

Приглашение её, по-настоящему, совращало, и это ей грезилось самым настоящим договором с дьяволом. Будто она ступает на нечто незаконное, совсем чуждое, абсолютно неверное и далекое.

Но желанное. Даже слишком желанное.

— А я согласна, — молвила она, кажется, поражая подобным даже свою мать. — Хочется посмотреть и, естественно, посмеяться с того, как ваши никудышные, ничего не умеющие людишки справятся с чем-то настолько высшим.

— Ты же понимаешь, что греческие мифы тоже взяты вообще не из нашего мира?

— Но и воплощать их величавость точно не обыкновенным людишкам, — тут же заставила замолкнуть мать Любава.

— Спорим, ты удивишься? — предложил Саша, протягивая девушке ладонь для договора.

— А спорим, — молвила она, пожимая его руку в ответ.

В назначенный день в её комнате творилось весьма странное мероприятие, когда она слишком долго подбирала необходимый наряд, пытаясь выискать достаточно красивый и нежный, который наиболее бы сильно подчеркнул её красоту и подкрепил её мнение о роли богини, построив именно такую картину.

— Как много одежды! — воскликнула Преслава, заходя в розовые хоромы ребёнка, глядя, как, то тут, то там, висят вешалки. — Кажется, будто ты решила отправиться на землю и, чтобы не замёрзнуть в их холодах, решила надеть сотню платьев!

— Этого не требуется, когда у тебя есть невероятно красивая шубка, — говорила Сатана, крася губы блеском и аккуратно поправляя волосы в своём аккуратном заниженном пучке, явно гордясь имеющимся гардеробом.

— Ощущать превосходство пред о мной в этом плане, учитывая то, что я её купила тебе, глупо.

— Превосходство я ощущаю над вселенной, а не только над тобой. Не сгущай краски.

В самом деле, волшебница совсем не понимала, зачем матушка явилась к ней в комнату посреди приготовлений, но ожидала, что сейчас пойдут оды восхваления её товарища и сопроводителя на это мероприятие, потому сразу подготовила острый язычок на резкое отклонение этих выражений, но, каково же было её удивление, когда поток мыслей матери пошел совсем о другом.

— Мы нашли кое-каких колдунов из далёкого мира, которые могут оказать помощь в твоей проблеме.

Рука тут же замерла на весу, поглощая эту информацию себе в уши, пытаясь воспринять слова и осознать их истинность.

— Они могут излечить глухоту, — пояснила итак очевидный пункт Преслава.

Пускай её уши не слышали, она могла поклясться, что сейчас они оглохли по второму разу от бита её сильно усилившегося сердца, которое готово выпрыгнуть из груди от такой возможности.

Разворачиваться резко явно не в её роли, потому, даже несмотря на то, что она этого ужасно желала, она осталась сидеть замершей, глядя на своё отражение в чудесном зеркале, размышляя о сем деле.

— Они прям точно его вернут? Потому что, тратить время на несбыточные попытки я не собираюсь…

— Они излечили одного от ожогов по всему телу, а второго от слепоты.

Аргументированный пункт. Точно весомый.

— А отдавать что-то за это надо?

Ей ли не знать, что каждая магия чем-то оплачивается.

— Нет, оплачивается деньгами.

Это же вовсе волшебно. От мысли, что она снова сможет слышать, как-то по-другому заиграло сердце, восторженно пропивая великолепные оды. Музыка войдёт в уши, она снова будет знать, как звучит её голос, и сможет участвовать в беседах с множеством людей.

Она сможет вернуться в колледж, и больше не будет пленником этих стен.

Но какая-то тягость от этого нововведения имелась.

— Отлично, — лишь шепнула она, открыв тушь и приступив к покраске ресниц, даже не заметив, как невольно куснула свои губы. — Тогда отправимся, как только появится возможность.

Замедленность и скомканность оказалась замеченной сразу, но, что сказать на такое, Преслава понимала крайне плохо. Выдать её явное волнение в сторону того, что она не хочет покидать замок, казалось неправильным, особенно, учитывая то, что она боялась, что её ребенок воспримет это не иначе, как её очередные выражения в сторону фокусника и её привязанности, а снова слышать нелестные слова в его сторону она не хотела.

Хотя, он действительно оказывался причастен к этой скомканности мысли.

В необходимое время, Саша оказался на пороге их дворца, как и всегда, оказавшись в куртке, на которой, к счастью, не осталось комков снега, что сильно успокоило девушку, навевая мысли, что на земле не такие уж и кошмарные сугробы.

Добравшись телепортацией до необходимого места, товарищи сдали вещи в гардероб, являя друг другу свои тщательные образы.

— Вау! — не скрывая восхищения, выдал фокусник. — Никогда не видел тебя такой…

— Какой? — возмущённо цедила она, поправив свой выпавший локон, кинув его за ушко. — В розовом я каждый день, а, если ты намекаешь на то, что я обычно не столь возвышенно, то тогда каблуки, каковые я действительно надела впервые, оставят неплохую рану в твоей ступне.

Угрозы… А они ещё ведь даже в зал не вошли!

— Я не говорю, что обычно ты выглядишь неэлегантно, — изменил показания факир, желая избежать скандалов. — Просто это — нежно, а такое от тебя действительно получаешь редко.

Как и такое отношение, будем честными.

Чуть повернув голову в бок, Любава согласилась с данным утверждением и, исполнив шаг вперед, поправила его пиджак, который считала весьма аккуратным, и даже читала явную руку мастера.

Племянница постаралась в его изготовлении.

— Благодарю, богиня.

Смешно то, что сам мальчишка-психолог совсем не воспринимал его отношения с девушкой за нечто странное. Да, он понимал, что сейчас она стала куда милее, уже не так яростно сыпет ядом, и всё чаще её острые реплики — наигранность, но он даже не думал, что это нечто связано не с тем, что он — единственный, с кем она вообще ведет беседы, а что это происходит именно потому, что это — он.

Будь здесь другой человек, она бы не поправила ему пуговку, не играла бы с волосами с помощью магии ветра, не лезла бы в мысли и не обсуждала бы стихотворения и стихотворениями интересные им вещи.

А ещё бы так не смеялась. Так искренне, незнакомо никому из одноклассников. Прелестно.

— Какой маленький зал, — язвительно отозвалась дитечка ада, усаживаясь на место и тут же поправляя свою нежную розовую юбку.

— Это спектакль для глухих, речи читаются жестами, потому нужно, чтобы мы могли все видеть.

Понимающе закивав, девушка поглядела на сцену, а после вновь повернулась к кареглазому парнишке, который, усмехнувшись, кинул ей еще одну мысль.

— Выскажи всё своё недовольство мне сейчас, чтобы потом концентрироваться на ком-то из актеров и не тратить способности понапрасну, — произнёс он, состроив саркастичную ухмылку.

— Галстук дурацкий, волосы не уложены, мне не угождает этот зал, а занавес оставляет желать лучшего, из-за чего я размышляю о том, что представление будет исключительно таким себе.

— Всё?

— Тебе мало?

Синие очи обернулись к нему с явным вызовом в них, и герою не оставалось ничего другого, как усмехнуться.

— Я уеду где-то через полмесяца, — внезапно выдала она, совсем не понимая, зачем вообще ему об этом сообщает. — Занятия придется прервать.

— Ладушки, — лишь согласился он. — Но еще разок я успею к тебе зайти.

— Опять чисто согреться от русской зимы придёшь?

И снова смешки под полную темноту зала.

Ребятам пришлось прерваться и оглянуться на сцену, где раскрытые шторы предвещали начало спектакля. По один край сцены располагалась девушка, которая крайне быстро мельтеша руками, поясняла происходящее в истории. Её наряд оказывался в представлениях рамок Сатаны, как и происходящее отзывалось картинами воображения. Декорации и впрямь были слабенькими, хуже, чем то, что она ставила в Штормграде, но брали люди совсем другим — своей невообразимой харизмой, мимикой такой мощи, что рот от восхищения открывался.

Главная актриса и вовсе выдавала так много физиономий, что Любава не сразу поняла, что почти каждый раз её взор возвращается к ней снова и снова. Так сильно её амплуа, так сильны умения, что ни слова не вымолвишь против.

От такой пораженной, замершей старосты Саша лишь начал слишком широко улыбаться, потому что в её лице так и читалось это почти что поклонение происходящему на сцене. Её поражала не Греция, не знакомая излюбленная история, а люди. Простые глухие люди, которые вытворяли чудеса и брали её за живое куда сильнее, чем её постановка с актёрами-магами, длительными музыкальными номерами и шикарным сопровождением оркестра.

От подобного мерещилось, что тяжело дышать.

В какую-то секунду она так сильно выгнулась вперед, что товарищу, всё-таки, пришлось прикоснуться к её плечу, чтобы попросить откинуться обратно на спинку. Глаза закатились за веки, но слишком быстро исполнили просьбу, желая возвратиться к представлению как можно скорее.

Отодвигаясь, она случайно положила свою ладонь на подлокотник, соприкасаясь с пальцами Абрикосова, который совсем не стремился убирать их, не желая отвлекать никогда не удивленную принцессу от столь занимательного зрелища.

Когда же осознание достигло её, она почувствовала, как на лице появился слабый румянец.

Рассудок в таком горестном припадке закричал “уйди”, что она воистину давилась от этого наплыва.

Чего так смущаться? Просто пальцы, просто касание! Ты только кого не трогала, когда насылала иллюзии. Что же с мозгом твориться сейчас?

И, всё же, внимание от спектакля на секунду ушло, забредая в рассудок факира, где она тут же ощутила максимальное спокойствие. Его их рукопожатие не трогало вовсе, и он относился к нему безразлично.

В её мыслях пронеслось “гадёныш”.

А вот это уже было проблемой.

Вылезая обратно, она вновь зацепилась за образ главенствующей дамы рассказчика и, как бы невольно, потянулась на другую сторону, закидывая ногу на ногу, якобы пальчики убежали прочь лишь из-за смены позы.

Увы, также, как от этой руки не убежишь тревогами.

Это мерещилось ей слишком глупым, бездарным, нестоящим её внимания.

Не маг… Ад бы его побрал, не маг!

Части представления смешались с её мыслями, создав кавардак, по вине которого, по окончанию всего, она даже не сумеет выдавить из себя адекватных острых комментариев, а лишь буркнет “ты выиграл, это прекрасно”, — и удалится прочь, съедаемая самым прочным замыслом, который, будто единственный, оказывался согласен даровать ей жизнь.

Когда она снова будет слышать, это, к счастью, закончится.

[1] Парестезия — один из видов расстройства чувствительности, характеризующийся спонтанно возникающими ощущениями жжения, покалывания, ползания мурашек.

[2] Лепрозорий — (leprosus — прокажённый, от др. -греч. λεπρη — проказа и ζῷον — животное) — специализированное лечебно-профилактическое учреждение, занимающееся активным выявлением, изоляцией и лечением больных лепрой. Лепрозорий также — организационно-методический центр по борьбе с проказой.

[3] Центрифуга — устройство, использующее центробежную силу. Представляет собой механизм, обеспечивающий вращение объекта приложения центробежной силы.