Ви (джен)

Что такое счастье?

Для щуплого мальчишки, высунувшего лохматую голову из чулана под лестницей и настороженно прислушавшегося к тишине спящего дома, счастье — это проснуться ранним утром, пока по комнатам не носится злобный кузен, и не звучит то и дело раздраженный визг тети, прокрасться на кухню, стянуть из холодильника кусок вчерашнего пирога с потрохами и устроиться с ним на диване в гостиной, с предвкушением оглядывая разбросанные по полу комиксы кузена. Конечно, можно было сразу, зажав провизию в одной руке, другой начать листать цветные журналы, которые и без того были измусолены, заляпаны соусом, жирными отпечатками, кляксами и корявыми надписями нецензурного содержания — но мальчик просто не мог себе этого позволить, ведь журналы были настолько восхитительны, что прикладывать руку к их порче, даже ненамеренной, совершенно не хотелось. Была бы его воля — утащил бы их в свой чулан, пряча от безалаберного кузена, но нет, тогда его быстро раскусят и снова накажут. А так он мог, не привлекая внимания, читать и представлять себя на месте того или иного супергероя.

Скромный и справедливый Человек-паук — он был так похож на маленького читателя: его родители тоже погибли, а сверстники презирали, но это не заставило парня озлобиться, он исправно спасал простых жителей. Это вызывало уважение, но, в то же время, и некоторую жалость, ведь за себя Паук постоять не мог, в обычной жизни оставаясь лузером.

Или, например, Росомаха. Дикий, несокрушимый, вечный, но не знающий своих корней. Так грустно и так знакомо.

Или же признанный всеми, но все же отчаянно одинокий гений Железный Человек… Каждый из героев имел за плечами грустную историю, и это удивительным образом успокаивало и вдохновляло Гарри.

К моменту пробуждения родственников мальчик уже проштудировал все новые выпуски и, удовлетворенный, отрешился от реальности. Пока тетка визгливо приказывала ему приготовить завтрак, он размышлял о тяжелой судьбе Бетмена, а во время еды и мытья посуды перенесся мыслями к Профессору Икс.

Время неумолимо бежало вперед, но Гарри казалось, будто оно не затрагивает его, подобно ручью, чьи воды огибают булыжник, не в силах сдвинуть его с места. Он на автомате добрался до школы, отрешенно записывал в тетрадь слова учителей. Он был счастлив, что получил столько пищи для размышлений. Но вот уроки закончились, и его вырвали из мира грез самым пренеприятным образом: с дикими воплями за ним погнался толстяк-кузен с прихвостнями. Все бы ничего, но за своими фантазиями эту опасность Гарри заметил слишком поздно и, в попытке избежать жестокости хулиганов, он на максимальной скорости рванул от школы, ведь несмотря на свое тщедушное телосложение, мальчик имел очень полезную и не раз спасающую его от побоев способность — он очень быстро бегал.

Стараясь не фокусироваться на доносящихся из-за спины глумливых выкриках и топоте ног, Гарри стремительно пересек школьный двор, протиснулся сквозь погнутые прутья забора и нырнул в сумрак ближайшего переулка. Забор должен был задержать толстого кузена и пару его крупных друзей, но расслабляться было рано: мелкий, похожий на крысу Пирс вполне мог воспользоваться ходом Гарри, а состоящий в спортивной секции Харрис без труда перелезал через любые препятствия, так что Поттер, не сбавляя скорости, проскочил между стоящими почти вплотную домами и зажмурился от солнечного света, оказавшись на открытом участке, но не успел он сделать и пары шагов, как раздался оглушительный визг тормозов, и сердце ушло в пятки от мгновенного осознания, что он, ослепленный светом, выбежал прямо на проезжую часть.

Обмерев от ужаса, Гарри прирос к месту и тут же понял, что совершил фатальную ошибку: летящий на него автомобиль не успевал затормозить, а он, вместо того, чтобы, не замедляясь, добежать до противоположной стороны улицы, замер, как олень в свете фар, и уже ни за что не успел бы убраться с его пути. До неминуемого столкновения оставался какой-то жалкий миг, сзади раздались панические вопли его преследователей, и вдруг в животе у Гарри что-то будто вспыхнуло, и он почувствовал резкий рывок вперед.

В следующий момент он обнаружил себя лежащим на тротуаре. В ушах звенело, кожа на ладонях содрана, штанина на коленке порвалась и потихоньку пропитывалась кровью, но Гарри нашел в себе силы сесть и обернуться. Прямо перед ним блестело на солнце хромированное крыло над задним колесом автомобиля — он все-таки смог затормозить прямо напротив, и водитель, потерявший из виду самого Поттера, громко отчитывал сгрудившихся у противоположного края дороги преследователей.

На чистом упрямстве Гарри поднял чудом не разбившиеся очки и, пригнувшись, чтобы его не заметили, на дрожащих ногах прокрался к углу дома, юркнул в крохотный проулок и забился в тень за мусорными баками.

Понемногу приходило осознание, что только что едва не произошло. Путь даже автомобиль смог затормозить, но, учитывая, что первое, что Гарри увидел после падения — не капот, а заднее колесо, столкновения было не избежать. Может быть, оно и не привело бы к смерти, но Гарри наверняка было бы очень больно, в миллионы раз больнее, чем от кулаков Дадли и его банды.

Подрагивающие коленки окончательно подогнулись, и Гарри плюхнулся на попу. А в следующий миг едва не взвизгнул: из-за мусорного бака на него выглядывала жуткая рожа.

Где-то глубоко в подсознании слабо билась мысль, что шуметь никак нельзя, чтобы его не нашел ни злой водитель автомобиля, голос которого до сих пор разносился по улице, ни банда Дадли, ведь именно из-за него этот водитель сейчас кричал на них; так что он лишь сдавленно пискнул, непроизвольно взметнув руками, чтобы зажать рот.

Одновременно с этим прикрыла руками рот и Рожа, словно испугалась Гарри.

Ободранные ладони засаднило, и Гарри, приглушенно зашипев, отстранил от лица сначала одну, затем другую, наблюдая, как Рожа в точности повторяет его действия. Страх куда-то делся, уступив место любопытству. Гарри склонил голову набок, Рожа — тоже.

Совсем рядом взревел мотор, и давешний автомобиль проехал мимо закутка, в котором притаился Поттер, на мгновение осветив его солнечным бликом. Особенно ярко вспыхнуло то место, где находилась Рожа, отчего Гарри пришлось зажмуриться, и тут его пронзила догадка. Очень медленно, не доверяя себе, он снова поднял руку к лицу, наблюдая, как Рожа синхронно с ним скользнула пальцами по тонким губам, приближаясь к тому месту, где должен быть нос, но у Рожи его не было. С бешено колотящимся сердцем Гарри скользил пальцами все выше, невольно отмечая, что обычно мягкая кожа ощущается какой-то непривычно плотной, сухой, и вот он достиг носа, но вместо него нащупал лишь небольшую выпуклость и две щели вместо ноздрей.

«Налюбовался?» — вдруг раздался громкий, холодный голос прямо в его голове, заставив Гарри крупно вздрогнуть. Отражающаяся в прислоненном к мусорному баку зеркалу Рожа моргнула и склонила голову вбок, устремив на Поттера пронзительный багровый взгляд.

— Ты… ты кто? — проблеял ошарашенный мальчик.

«А ты?»

— Я Гарри.

Рожа ничего не ответила, лишь нахмурилась, словно пыталась вспомнить собственное имя. Гарри, видя ее растерянность, почему-то окончательно успокоился и переполз ближе к зеркалу, подмечая по краям несколько сколов, объясняющих, почему то оказалось на помойке, а затем пристально всмотрелся в отражение. Красные глаза, какой-то плоский змеиный нос, тонкий, без малейшего намека на губы, рот. Светло-серая, почти белая кожа и полное отсутствие волос, которое Гарри обнаружил и на собственной голове, проведя по ней постепенно заживающей ладонью.

«Вот бы тетя обрадовалась», — отстраненно подумал он, вспомнив, что тетка регулярно поднимала визг по поводу его неуправляемой прически, а затем посмотрел на руку, замечая, наконец, что ссадины на ней выглядят так, словно им уже несколько дней.

Ускоренная регенерация! Его что, укусил радиоактивный паук?

«Кажется… я не помню», — вновь раздался голос в его голове, и Гарри опять устремил взгляд на зеркало. В его разуме усиленно крутились шестеренки: регенерация, смена внешности, сила, скорость — он ведь невероятно быстро выскочил из-под колес и сильно приложился о тротуар. Сыворотка суперсолдата не изменила бы внешность, может быть, мутация? Хотя этот голос, который как будто отражался внутри пустого, без какого-либо намека на мозг, черепа…

Кажется, в теле Гарри был сосед, и это очень напоминало…

— Ты что, Веном?

«А вот обзываться не обязательно!»

— Да я не обзываюсь, Веном — это такой инопланетный паразит из комиксов, — попытался рассказать мальчик, но, заметив, как сузились багровые глаза, замахал руками. — Да честно, я не пытаюсь тебя обидеть! Как бы правильнее объяснить, — задумался он, вспоминая все, увиденное в комиксах.

«И вовсе я на него не похож!» — снова возмутилась Рожа.

— О, ты прочитал мои мысли? — Гарри оживился. Пока все, что происходило, убеждало его в собственной правоте, заставляя ликовать: он действительно носитель инопланетного организма, как самый взаправдашний герой комиксов! Вот Дадли обзавидуется… Так это что, у него теперь есть друг? Друг, который будет всегда с ним, прямо в его голове? Ух ты! Только вот почему он белый? И глаза эти… Да и мелкий какой-то, не больше самого Гарри…

— Ты, наверное, Веном-альбинос? — предположил он, вспомнив недавно подсмотренную передачу про животных-альбиносов по Дискавери. Передачу включил дядя Вернон, чтобы не читать свою газету в тишине, и не стал прогонять Гарри, рассудив, что тому не будет интересно смотреть что-то, не являющееся мультиками. Но он ошибся, Гарри было очень-преочень интересно, он смотрел передачу с жадностью и очень сильно жалел бедных зверушек, которые из-за специфической внешности оказывались белыми воронами среди своих сородичей, непризнанными и одинокими.

Гарри тоже был одинок и непризнан, и его не принимали в обществе — ни дома, ни в школе. Он пришел к выводу, что Роже… то есть Веному, как и ему, нужна поддержка, и он готов был ее ему дать.

«Сколько раз тебе повторять, я не Веном!» — рявкнул голос.

— Уверен? — живо переспросил Гарри. Он-то уже был совершенно убежден в обратном. — Тогда как тебя зовут?

Веном молчал, а Гарри чувствовал странную щекотку в мозгах, будто «паразит» в поисках ответа усиленно ковырялся в его памяти.

— Если тебе не нравится «Веном», давай я буду сокращенно звать тебя «Ви»?

«Ещё лучше!»

— Ну тогда... Ве, Ве, Ве... Ва... Во... Винус? Нет, это что-то про волосатые ноги... Валли? — принялся перечислять Гарри. — Волли? — красные глаза свернули, но затем лысая голова в отражении отрицательно качнуласть:

«Что-то похожее, но не то».

— Волли-волли... Вольдемар! — вдруг вспомнил он заковыристое имя, увиденное в одном из романов тети Петуньи, которые та прятала в самой глубине закрытого шкафа.

«Кхм».

— Серьезно?! — изумился Гарри, глядя в синхронно с ним вытаращившиеся в отражении красные глаза. — Я угадал? Но это слишком длинно! Давай я все-таки буду звать тебя Ви, как «мы», потому что теперь мы всегда будем вместе!

Конец его фразы потонул в пронзительном автомобильном гудке, заставив крупно вздрогнуть. Вспомнилось вдруг, что тетя Петунья утром строго-настрого наказала не задерживаться после школы, потому что ей требовалась помощь в саду. А это значило, что еще немного — и Гарри ждут большие неприятности. Дадли со своими прихвостнями скрылся с улочки сразу, как только устроивший им выволочку водитель уехал, и Гарри знал, что они всей компанией до самого вечера будут зависать у Полкиссов, играя в приставку, а он спокойно сможет добраться до дома, не рискуя попасть в засаду. Вот только как ему выйти из спасительного закоулка лысым и с рожей вместо лица?

По комиксам Веном с легкостью захватывал тело Эдди, меняя внешность, а затем так же просто отступал, оставаясь просто ехидным голосом в голове, но Гарри сомневался, что потерявший память Ви сможет так же. Ему явно требовалось время для того, чтобы обжиться и заново осознать свои возможности.

На миг мелькнула мысль плюнуть, да и остаться таким навсегда, может, хоть так компания Дадли его забоится и перестанет шпынять, но Гарри тут же отмел ее, вспомнив, как ненавидел все странное дядя Вернон, а значит, если Гарри явится домой в таком виде, его запрут в чулане до скончания веков. Сбежать от Дурслей тоже было плохой идеей, Гарри был трезвомыслящим мальчиком и понимал, что он еще слишком мал для такого, даже если в его голове теперь живет альбинос-симбионт.

«Давай попробую, — отчетливо вздохнул холодный голос, видимо, Ви внимательно наблюдал за его размышлениями и тоже пришел к выводу, что лучшим решением было затаиться. — Как там было в твоих книжках с картинками?»

Гарри понятливо кивнул и крепко зажмурился, вспоминая все-все отрывки из комиксов, в которых Эдди становился Веномом и обратно. Несмотря на то, что он был фанатом, этих отрывков набралось совсем немного, поэтому он решил сосредоточиться на самых ранних, тех, где Веном только-только подселился в тело Эдди, первые превращения были нарисованы довольно подробно.

— Ну как? — поинтересовался он через несколько минут, когда понял, что воображение разгулялось не на шутку, пририсовывая детали, которых в комиксах точно не было.

«А я знаю?! У нас одни глаза на двоих!» — рявкнул голос, и Гарри испуганно приоткрыл один глаз.

Получилось? Гарри открыл второй глаз, зеленый, каким ему и положено быть, и подслеповато прищурился, а ведь пока на него из зеркала смотрел Ви, проблем со зрением не было. Ну и хорошо, что не было, подумал Гарри, нацепляя очки. Если бы они были, пришлось бы туго — ведь очки не удержались бы на лице без носа. Теперь же нос был на месте, как и шрам-молния, который так ненавидела его тетка, как и его лохматая шевелюра. Гарри даже пожамкал волосы, чтобы убедиться, что они действительно появились на его голове, а не только в зеркале.

— А… Ой! Ты тут? — вдруг переполошился он, испугавшись, что Ви пропал вместе с внешностью.

«Естественно. Дуй домой, мне нужно время, чтобы разобраться в том, что происходит».

— Хорошо! — от радости Гарри подскочил на месте и, улыбнувшись своему отражению, вприпрыжку побежал по улице, чтобы уже через несколько минут получить нагоняй от тетки за опоздание и перепачканную кровью порванную штанину.