Можно ничего не говорить (джен)

Наташа Романова теряла людей. Это был факт, одна из первых истин, выученных ею в Красной комнате. Людей теряешь, а не находишь. Любой, кто задержался в твоей жизни, станет либо угрозой, либо слабостью, — вот второе, чему ее научила Красная комната. А следовательно, Наташа быстро привыкла никого не подпускать к себе близко.

Клинт Бартон был первым, кто опроверг эти утверждения.

Разумеется, из всех правил есть исключения; но не из этих. Только не из этих. В Красной комнате оставлять людей рядом с собой нельзя. Потому Наташа первые три года их дружбы старалась оттолкнуть Клинта, а он все это время упорно держался за нее.

Постепенно он преодолел ее оборону, и они стали друг другу важнее всех на свете. Больше никто настолько с ними не сблизился, да никто и не пытался.

Вторым правила опроверг Фил Коулсон.

Он был рядом с того момента, как Клинт вступил в Щ.И.Т. Это он заступился за них, когда Фьюри хотел выгнать их из своей организации. Это его голос сопровождал их на всех бесчисленных заданиях и докладах.

Она почти не сознавала, насколько ей приятно его присутствие, пока однажды Клинта не ранили на окраине Москвы, на ее прежней земле. Наташа тогда почти сорвалась, почти потеряла лицо перед Филом, но все же ей удалось удержать себя в руках, и под звук его голоса она извлекла пулю, и Клинт выжил.

Когда они вернулись с задания, пока Клинт балансировал между жизнью и смертью в медцентре Щ.И.Т.а, она дала себе волю. Фил, как всегда, был рядом — надежная скала, в которую Наташа вцепилась на время своей бури эмоций. Он смотрел, как она плачет, а потом заверил ее, что правила неверны.

Они сформировали идеальный треугольник, и Наташа вновь позволила себе обрести веру. Они стали самой ценной командой Щ.И.Т.а, и эти годы были в жизни Наташи самыми счастливыми.

Потом на Землю явился Локи, Тессеракт был похищен, и меньше чем за неделю правила были доказаны: она потеряла и Клинта, и Фила. Она решила, что это расплата за ее краденое счастье, и снова надела привычную маску.

Она продержалась всю битву за Нью-Йорк, закрывшись ото всех и не давая свободы чувствам. Даже когда сердце словно рвалось на части и ей хотелось кричать, срывая голос, она сражалась, выплескивая свою злость и боль на читаури. Она безжалостно истребляла их, мстя за Фила и Клинта, пока ком в горле не перестал стоять битым стеклом. Глаза у нее были совсем сухими.

В ту ночь она плакала в объятиях Клинта. Он вернулся. Вопреки всему, чему ее учили, вопреки всем кодексам, и правилам, и законам. Вернулся. Часть ее сердца ожила снова, но она так и осталась настороже, потому что, хоть Клинт и вернулся, Фил был мертв, и в этом правила не ошиблись.

После нападения читаури Мстители распались. Тони с Брюсом вернулись в башню и не поддерживали связь со Щ.И.Т.ом. Клинт и Наташа вернулись в Щ.И.Т. со Стивом, но тот уже на следующий день ушел — со своим костюмом, сумкой и слишком тонкой папкой. Тор покинул Землю вместе с Локи.

Никто из них не связывался с другими. Несмотря на надежды и ложные убеждения Фьюри, инициатива Мстители провалилась.

Наташе и Клинту дали задание через две с половиной недели после нашествия читаури. Оно было простое — почти оскорбительно простое, — но в глазах Клинта, скрытых за солнечными очками, пластиковыми и дешевыми, стоял страх, а Наташа то и дело перепроверяла спрятанное на ней оружие, хоть и знала, что оно на месте, так что, может быть, так и было надо.

Они нашли свою цель — низкоуровневого осведомителя Гидры — и без особых проблем с ним разделались. Клинт пошутил, что для них это как отпуск, а Наташа улыбнулась, чувствуя, как отвыкла от улыбок. Потом они получили сообщение. Оно было с неопределяемого номера и гласило: «Это Старк. Срочно приходите в башню. Не говорите Фьюри».

Наташа теряла людей, и Клинт — тоже, но между несбывшимися Мстителями оставалась толика доверия, и они отправились в Нью-Йорк вместо штаба Щ.И.Т.а, и через четырнадцать часов стояли на пороге башни.

Их удивило, кто вышел их встретить: Стив, выглядевший совсем разбитым, Брюс, немного позеленевший, и Тони, усталый, как все они вместе взятые. Они собрались за столом в переговорной, и Тони вынул папку с документами.

— Взгляните, — приказал он.

— Где ты их достал? — спросил Стив, глядя на бумаги, словно на оружие проекта Пегас.

— Скачал с базы данных Щ.И.Т.а, а потом сохранил на нескольких проверенных серверах, еще и распечатал для пущей надежности, — сказал Тони, и Стив кивнул, будто понял все до последнего слова. Может, и правда понял. Наташе неоткуда было знать.

— Что это? — спросила она, незаметно подвинувшись ближе к Клинту.

— Взгляните, — снова предложил Тони. За его дружелюбием пряталась злость, но Наташа знала, что злится он не на них. Такое выражение она видела у Фила и Клинта, чувствовала его и на своем лице, когда кто-то делал плохо ее близким. У нее промелькнула мысль, что у Мстителей могло бы и получиться, но она ее бросила. Один раз у них не вышло, и она не уверена была, что хочет давать им еще один шанс.

Брюс первым воспользовался предложением — и выронил папку почти сразу же, как взял. Он отчаянно посмотрел на Тони, и тот кивнул.

— Ты знаешь, где комната, здоровяк.

Он еще не договорил, а Брюс уже скрылся из виду, и не прошло и минуты, как Наташа услышала рев. Звук будил воспоминания о том, как она плутала в брюхе Хэликерриера, не зная, где спастись, а сзади преследовала угроза. Она вздрогнула, и Клинт под столом нашел ее руку.

Стив следующим поднял упавшую папку и молча прочел, потом передал Клинту и Наташе.

— Это правда? — спросил он Тони своим строгим голосом. Таким можно было бы сказать: «Без фокусов, я Капитан Америка».

Каким бы ни был ответ на этот вопрос, Наташа его не услышала, потому что второй раз правила были опровергнуты. На них смотрел с фотографии Коулсон, красная печать «Мертв» на его файле была перечеркнута синей ручкой, и сверху над ней было написано: «Жив».

Она сжала под столом руку Клинта, отчаянно стараясь сморгнуть слезы. Она услышала, как Тони сказал им всем: «Можете ничего не говорить», — и слова были тихими и искренними, без того пафоса, который она привыкла от него ожидать.

— Спасибо, — прошептала она, не отрывая взгляда от папки.

Жив.