Винни-Пух и маленькие фонарики (джен)

Хочешь, я расскажу тебе сказку?

Это был самый обычный вторник.

По крайней мере, он начался так же, как и другие похожие вторники в Стоакровом лесу. Крошка Ру отправился в гости к Кролику, Кенга и в этот раз не оставила своих попыток обучить Пуха прыжкам, а Пятачок гостил у Кристофера Робина. Старый ослик Иа-Иа прекрасно проводил время сам с собой, стоя на мостике у ручья и глядя в своё отражение.

— Доброе утро, Иа-Иа, — говорил Иа-Иа, а потом смотрел, как шевелятся губы ослика в отражении.

День неспешно катился вместе с пушистыми облачками, позволяя таять минутам за высокими макушками дубов в Зачарованном месте. Именно здесь решили встретиться Винни-Пух с Пятачком после обеда, приблизительно в то время, когда до ужина ещё можно потерпеть.

— Здравствуй, Винни! — обрадовался Пятачок, заметив друга, сидящего на каменном плато и глядящего вдаль.

— Здравствуй, Пятачок, — не оборачиваясь, поздоровался медвежонок.

— Ну что, есть что интересное? — Пятачок уселся рядом с Пухом.

— Вон то похоже на большой горшок с мёдом, — протянул лапу вверх Винни, указывая на овальное облачко.

— Почему ты думаешь, что именно с мёдом? — живо поинтересовался Пятачок и мечтательно вздохнул: — А вдруг в этом горшке чудесные жёлуди?

— Нет, — уверенно сказал Винни. — Не думаю. В таком прекрасном горшочке обязательно должен быть мёд.

В животе заурчало, и Винни-Пух поёрзал.

Они с Пятачком любили сидеть на этом плато и наблюдать за небом. Здесь облачка были так близко, будто их можно было потрогать лапой. Облака были разные, но почему-то каждый раз Винни-Пух обязательно находил среди них похожее на горшок с мёдом, а Пятачок — на большой воздушный шар.

Солнечный луч коснулся ажурной завесы и подцепил маленькое облачко на ладошку.

— Смотри, Пух! — закричал Пятачок. — Оно похоже на фонарик Кристофера Робина!

Пух пригляделся и кивнул. А потом вздохнул.

Он знал, как дорожил своим фонариком Кристофер Робин и как тот огорчился, когда в последней искпедиции фонарик случайно выпал из рюкзака и разбился. По правде сказать, это Пух не очень прочно закрепил лямки на кармане рюкзака, когда искал на привале, чем бы подкрепиться, пока Кристофер Робин изучал самодельную карту сокровищ. Пух чувствовал себя виноватым, хотя Кристофер Робин не стал ругать его. Он только очень расстроился.

— Понимаешь, Пух, — сказал он, собирая обломки, — это был особенный фонарик. С ним совсем-совсем не страшно ночью. Ты не подумай, я совсем не боюсь темноты, но когда у тебя лежит под подушкой фонарик, всегда можно посветить им в лицо Ужастлю, если он вдруг решит проведать тебя в самый неподходящий момент.

Уж лучше бы Кристофер Робин рассердился, назвал Пуха глупым неуклюжим медведем. Но он только часто-часто заморгал, потом бережно убрал бывший фонарик в карман рюкзака.

Пух боялся, что теперь Ужастли непременно решат наведаться ночью к Кристоферу Робину, а он не сможет посветить им в глаза и прогнать их.

— Жаль, что у Кристофера Робина больше нет такого замечательного фонарика, — вздохнул Пух и поёрзал на этот раз не от голода, а от странной тяжести внутри.

Пятачок посмотрел на друга, но ничего не сказал. Почему-то рассматривать дальше облака стало не интересно. Вскоре приятели попрощались и разошлись с Капитанского мостика каждый в свою сторону: Пятачок в самую-самую середину Леса, где в большом-большом дереве был его дом, а Винни-Пух в сторону ручья, потому что домой идти не хотелось. Странно, у него даже пропал аппетит.

— Добрый вечер, Винни-Пух, — услышал Пух совсем рядом печальный голос.

— Если он добрый… Здравствуй, Иа-Иа, — поздоровался Винни-Пух.

— Вижу, не я один пребываю в печали. Могу я чем-то тебе помочь, маленький медвежонок? — с участием спросил Иа-Иа. Он немного повеселел, ведь всегда приятнее грустить вдвоём, чем одному.

— Спасибо, нет, — покачал головой Винни-Пух. — Если ты только не знаешь, где можно раздобыть фонарик. Хотя бы самый маленький.

— Фонарик? — удивился Иа-Иа. — Я каждый вечер наблюдаю сотню фонариков.

— Правда? — оживился Винни-Пух. — Ты не мог бы мне одолжить один?

— Ну, по правде сказать, у меня их нет. В смысле, они не совсем мои, — признался ослик.

— Но… где же ты наблюдаешь их каждый вечер? — затаил дыхание Винни-Пух.

— За моим шалашом, — охотно пояснил Иа-Иа. — Когда вечерний туман спускается над рекой, на дальнем конце поля, там, где осталось старое русло ручья, вспыхивают маленькие фонарики. Кенга говорит, что это волшебные существа, которые освещают путникам путь, чтобы они не заблудились. В руках у них маленькие фонарики.

— Это где болото? — осторожно спросил Винни-Пух и вздрогнул, вспомнив тучи злых комаров, которые, не иначе, были в родстве со злыми пчёлами.

— Ну да, — кивнул Иа-Иа. — А зачем тебе фонарик?

— Да так, низачем, — отмахнулся Пух. — Просто так спросил. Я, пожалуй, пойду.

— Тогда хорошего вечера тебе, медвежонок, — печально произнёс Иа-Иа. Опять придётся разговаривать со своим отражением.

Дома Пух подкрепился, переставил горшочки с мёдом с одной полки на другую, забрался под уютное лоскутное одеяло и уже почти задремал, когда внезапно опять подумал о Кристофере Робине и Ужастлях. Он полежал ещё немного, потом понял, что уснуть так и не удастся, вздохнул и решительно откинул одеяло.

Оказалось, в сумерках Лес выглядел несколько по-другому, чем днём. Деревья казались чёрными, и непонятно было, не притаился ли кто за их смутными силуэтами. Но Пух мужественно шёл вперёд, думая о том, что, пожалуй, попросит у волшебных существ ещё фонарик и для себя. Ну и для Пятачка на всякий случай, чтобы ему не мерещились под кроватью Слонопотамы. И, возможно, для Иа-Иа тоже надо попросить, ведь это он первый подсказал, где можно раздобыть фонарик.

А ещё неплохо бы малышу Ру такой и…

Бум! ТРАХ!

Пух так размечтался, что не заметил хищный сосновый корень, подкарауливающий вечерних путников на тропинке. Хорошо, что Пух был упитанным и круглым — он ничего себе не сломал, только немного ушибся. Дальше Пух шёл с большей осторожностью и добрался до ручья, когда уже практически стемнело.

Кристофер Робин рассказывал, что если в темноте постоять с закрытыми глазами, а потом раскрыть их, то включится ночное зрение. Пух зажмурился и постоял так некоторое время, прислушиваясь к звукам. Потом распахнул глаза. У его ночного зрения сломался выключатель. Во всяком случае, лучше Пух видеть не стал. Он стал осторожно пробираться по старому высохшему руслу, которое уходило в низину. Вскоре лапам стало сыро и мокро — значит, болото было близко. Пух взобрался на ближайшую кочку и вгляделся в темноту. Сначала он по-прежнему ничего не видел. Но тут совсем рядом неожиданно включился маленький фонарик, похожий на дружелюбного светлячка. За ним ещё один, потом ещё. Пух даже забыл про свои страхи, до того завораживающая была картина. Светлячки мерцали, перелетали с места на место, зависали над головой, будто придавая решимости.

— Простите за беспокойство, — сказал Пух, стараясь придать голосу беспечность. — Я тут мимо проходил. Не могли бы вы мне одолжить один маленький фонарик? Мне не для себя. Это для моего друга Кристофера Робина.

Светлячки не отвечали, по-прежнему выплясывая совсем рядом. Тогда Пух потянулся к ближайшему. Светлячок выскочил из-под пальцев, скользнул в сторону. Пух сделал несколько шагов. Светлячок снова метнулся. Чтобы было не так страшно, Пух начал негромко бормотать себе под нос сопелку, которую только что сочинил.

— Когда я в темноте бреду,

За каждым кустом сидит

БУ-БУ-БУ.

Я фонарики найду

И обратно я пойду,

Разгоню всех

БУ-БУ-БУ!

Винни-Пух помнил, что с болотом шутки плохи, но так увлёкся погоней за фонариком, что не заметил, как сошёл с тропы. Спохватился только тогда, когда кочка под ногами противно чпокнула и закачалась, а потом стала медленно погружаться в чёрную жижу.

— О-о… — сказал Пух и попытался выбраться на сухое место.

— Чавк! — сказала кочка и просела ещё ниже.

— Спасите, помогите!.. — попытался крикнуть Винни-Пух, но собственный голос показался ему таким жалким, что он тут же замолчал. А вдруг рядом бродят огромные Ужастли?

Пух дёрнулся, потерял равновесие, попытался выпрямиться и понял, что не может пошевелить задними лапами — те прочно попали в плен.

— Кристофер… — жалобно прошептал Пух, погружаясь всё глубже.

* * *

К счастью, после того, как Пух застрял в вязкой жиже по пояс, погружение прекратилось. Хорошо-то хорошо, но выбраться Пух не мог. Если он начинал дёргаться или пытаться вытащить лапу, жижа опасно колыхалась, чавкала и хлюпала. Винни-Пух побоялся, что завязнет ещё больше, поэтому перестал барахтаться.

Интересно, когда его кто-нибудь найдёт? А если нет? И как долго он сможет стоять в этой жиже? Ужасно зачесался нос, Пух с трудом высвободил лапу. Резкий запах заставил его поморщиться. Пух не удержался и громко чихнул.

— Апчхи!

— Кто здесь?! — услышал он совсем рядом возмущённый голос. Никогда он ещё так не радовался Сове!

— Добрый вечер, Сова! Это я, Винни-Пух!

— Винни-Пух давно лежит под своим лоскутным одеялом и смотрит третий сон, а ты совсем не похож на Винни-Пуха, — недоверчиво сказала Сова.

— Нет-нет, то есть, да-да! В общем, это точно я! — поскорее сказал Винни-Пух. — Видишь ли, Сова, я немного завяз.

— Это я вижу. Но позволь тебя спросить, что ты делал здесь, на болоте, так поздно?

— Я хотел найти фонарик, — вздохнул Винни-Пух.

— Фонарик? — удивилась Сова. — На болоте?

— Я их видел! Они такие маленькие, как светлячки. Я нечаянно сошёл с тропы.

— Блуждающие огоньки? Но они специально заманивают путников, чтобы сбить их с пути!

— Иа-Иа сказал, что Кенга сказала, что они помогают найти дорогу блудным путникам.

— Заблудившимся? Ну-ну… И что теперь с тобой делать? Одна я тебя не вытащу. Надо лететь за подмогой.

И Сова, не мешкая, отправилась за подмогой, а медвежонок, чтобы было не так грустно ждать, придумывал пыхтелку. Но пыхтелка придумываться не хотела, потому что Винни-Пух вдруг вспомнил, что забыл поужинать и теперь думал только о том, не испортится ли мёд в горшочке, если Пух немного опоздает к ужину.

Но сильно огорчиться он не успел, потому что вскоре со стороны тропы послышались взволнованные голоса и заплясал жёлтый круг света между деревьев.

Сова привела Кенгу, Кристофера Робина и Кролика, который освещал путь большим фонарём, снятым с крылечка.

Кристофер Робин принёс с собой верёвку, при помощи которой и удалось вытащить Пуха на сухое место.

Чёрная жижа стекала с него жирными кляксами, к мордахе прилипли кусочки коры и мха, да и вообще, выглядел Пух ужасно жалким и расстроенным.

— Срочно в тёплую ванну! И принять рыбьего жира! — категорично сказала Кенга.

— Пух, ну что за безобразие! — возмутился Кролик. — Разве ты не знаешь, что гулять ночью на болоте опасно?

— Глупенький мой мишка, — вздохнул Кристофер Робин. — Ты нас так напугал.

— Я не нашёл ни одного фонарика, — прошептал Винни-Пух.

— Ты дороже всех-всех фонариков в мире, — горячо уверил его Кристофер Робин. — Ни один фонарик не стоит того, чтобы с тобой что-то случилось.

— Правда? — спросил Винни-Пух и моргнул.

— Правда, — хором сказали Кристофер Робин, Кролик, Кенга и Сова.

В общем, этот вторник закончился благополучно.

Пух, отмытый и согретый чаем с мёдом, смотрел уже третий сон, когда в оконце его домика залетели крошечные феи с серебристыми крылышками. Их было десять, а может, даже целых одиннадцать, в общем, много. Все вместе они держали увесистую коробку и, когда поставили её на прикроватную тумбочку, выдохнули с явным облегчением и дружно вытерли капельки пота с крошечных лбов, после чего вереницей вылетели обратно, растворившись в ночи.

Пух спал и пока ещё не знал, что утром в коробке он найдёт несколько маленьких фонариков, мерцающих мягким светом. Сколько точно фонариков, Пух посчитать не сможет — с числами у него были сложности — но их хватит как раз и для Кристофера Робина, и для Пятачка, и для Крошки Ру, и для Иа-Иа и…

...И для тебя, мой маленький читатель.