Космические дыры (джен)

С той секунды, как мне резанула по сердцу воспоминанием смертная слеза в S15e20, не могу успокоиться: вижу в сюжете две логические, а скорее психологические дыры космических размеров (сначала одну, а в конце образовалась и другая). И никакая лихорадочная деятельность по переводу сабов и статей не может закрыть их.

Я легко могу объяснить себе, почему погиб Дин.

Это очень реалистично, потому что часто бывает. Это то, что подкрепляет существование идеи бога, судьбы, воздаяния не в художественных мирах, а в реальности. В этом виновато имманентное свойство Дина, за которое (в том числе) мы его любим: уверенность в себе, вплоть до самоуверенности. Гордыня, свойственная Дину не меньше, чем первооткрывателю гордыни Люциферу. Дерзость. Вызов превышающим его возможности силам. Можно даже вспомнить слово «гибрис». (Читала я как-то фанфик по #SPN с таким названием — просто великолепный!). А гордыня ведет к погибели, как написано в древности.

Через боль, кровь, пот и слезы, через смерть, свою и окружающих, но Винчестеры всегда пробивались к победе. Рискну сказать, что они к ней привыкли. Они одолели самого Бога! (Ну и что, что едва не умерли и что в этот момент под рукой было очень подходящее сверхъестественное создание?) Уверовали в себя. Не думаю, что они утратили бдительность и умения, но… Но они отныне полностью свободны от Чака, что значит — и от помощи deux ex machina: случайностей, совпадений, необъяснимых озарений, невероятно полезной информации, вовремя подвернувшегося помощника или средства, удачи, в конце концов. Однако они об этом не вспомнили или не подумали, радостно кинулись в очередное — такое банальное! — дело, забыв, что у них больше нет божественного щита, над ними нет эгиды творца, сочинителя их истории. И банально нарвались на превосходящие силы противника. Оно, конечно, красиво — с саблями на танки (один из вамп-мимов напомнил именно танк), и вероятно, после поражения Чака это не первое дело, и раньше получалось, но то было раньше. Когда «случайности не случались случайно».

А сейчас оказалось, что помощи не будет и молиться некому:

* Бога нет — удачного сюжетного поворота ждать неоткуда;

* Кастиэль погиб — исцелять некому;

* Джек скрылся в туманную даль, обещав, что будет всегда рядом, в каждой капле дождя и т.д., поэтому, дескать, не зовите меня на пиво, я сам приду, когда потребуюсь. Очевидно, если Джек не пришел на помощь, будучи вездесущим, значит, не захотел помочь или предотвратить. Он соблюдает свой принцип невмешательства в дела людей (а мог бы и изменить!);

* персонификация Смерти сменилась, и эта смена явно не относится к Винчестерам с благоволением;

* ангелов нет под рукой — остатки заперлись и тоже к Винчестерам на пушечный выстрел не подойдут, памятуя прошлое;

* собственные возможности одиноких без сверхъестественной подмоги людей довольно ограничены: аптечка первой помощи, «скорая» и, может быть, заклинания, если будет время отыскать подходящее в бумагах Ровены. (Времени-то и нет. Пруток явно прошел через сердце — и вынимать его из раны нельзя: быстро увеличится приток крови в полость перикарда, что приведет к сдавлению (тампонаде) сердца; проще говоря, это резко ускорит агонию.)

«Человек смертен, более того, он внезапно смертен» — вот что всегда сообщал нам сериал, начиная прямо с первого сезона, особенно подчеркнув это последней сценой s01e22. Легко и успокоительно было объяснять это происками демонов и коварством Бога, но здесь, в последней серии последнего сезона сорван фиговый листок телеологии, прикрывавший тривиальное: человек смертен, потому что смертен. У смерти нет причины и нет цели.

Так что в этой части всё логично, реалистично и горько.

* * *

А дальше начинается невероятное: Дин отказывается бороться за свою жизнь. За свободную от сверхъестественного надзора жизнь рядом с Сэмом. За то, к чему они стремились лет 10 минимум, за что так сражались.

И это тот самый старший брат, «командир», лидер диады, упорный боец, который одолевал врагов если не силой, то бешеной яростью и военной хитростью, который издевался в ответ на угрозы, смеялся над нависшей смертью, всегда искал и находил выход из безвыходной ситуации и имел план «Б» на любой случай?!

Почему он сдался, причем так легко, не сделав ни одной попытки спастись?

Испугался? Чего? Физической боли? Не смешите. Душевной раны Сэма, который снова увидит страдание и, скорее всего, смерть брата — перед тем, как совершит ряд магических манипуляций и вернет его из мертвых целого и невредимого? А сейчас Сэм не получил такую рану — но уже без компенсации в виде целого и невредимого брата? Что не сможет вылечиться до конца, станет обузой, будет завидовать здоровому брату? Еще раз не смешите. Вряд ли в тех условиях это соображение в первую очередь пришло ему в голову.

Пожертвовал собой, как они пристрастились делать? Ради чего? Жертва бесцельна, они уже победили — и по очкам, и по факту: все вампиры в гнезде убиты, а всех в мире уничтожить все равно не получилось, увы.

Я не вижу рационального объяснения его поведению… его капитуляции. Но раз уж Дженсена уговорили сыграть эту сцену, значит, он нашел психологическое обоснование, понял, что ему играть.

Предположу две версии.

Первая.

Дин действительно сдался. Опустил руки. Потому что устал бороться за и бороться против, потому что дела Винчестеров оказываются маловажны: люди так и так умирают, всю нечисть не истребить, апокалипсисы теперь пусть Джек предотвращает, а другого способа выйти из семейного бизнеса, кроме смерти, Дин не представляет.

Похоже на правду: у Дина и раньше были приступы малодушия, когда однажды ему Кастиэль ума вкладывал, когда он так же сделал опрометчивый, непродуманный шаг и отдался Михаилу.

Но тогда эта правда перечеркивает весь характер Дина, который мы наблюдали 15 лет. Получается, что вожаком, смельчаком, бойцом он был не сам по себе, не по внутренним свойствам, а только отвечая на внешние вызовы, выполняя свой долг. Что он старался вести себя не так, как ему хотелось, а так, как от него ждали, как его учил отец, как уповал на него брат, как надеялись спасаемые жертвы и боялись повергаемые враги. Получается, что всю жизнь он носил маску, обманывал себя и других и принуждал себя быть не тем, кто он на самом деле. А на самом деле он по своей природе слабый и жалкий трус, обжора и домосед. Так, что ли? Не верю!!! Да, и пожрать не дурак, и ленится, и напуганным мы его видали, но не эти черты определяли его личность последние 15 лет.

Вторая.

Дин действительно сдался. Опустил руки. Потому что такова его судьба (не зря эта фраза возникает в начале эпизода — в #SPN любили разбрасывать намеки из одного семантического поля на протяжении серии). Такое сложновато изъяснить для тех, кто не чувствовал подобное в реальности: ощущение «это судьба» или «это не судьба». Это бывает на самом деле, у кого чаще, у кого реже — твердая и необъяснимая убежденность, что так должно быть и так случится. Предчувствия, дурные или добрые предзнаменования — всё это подсказки бессознательного сознанию, высшая форма интуиции. Винчестеры полагались на предчувствия и интуицию чуть больше, чем никогда, воевали за свободу от предначертанной судьбы, и если Дин заговорил об судьбе, хоть и в шутку, значит, он вновь задумался о глубоком — о смысле своей жизни, например. Приблизительно о том, о чем твердил Джек, говоря, что у него есть миссия. Правда, Джеку доходчиво объяснили его задание и цель его жизни, а Дин не успел сформулировать суть своей судьбы, которую он хотел творить сам, без понуканий Бога, но он успел ощутить ее исчерпанность.

И ведь на самом деле: он достиг, чего желал, он освободился сам и освободил брата от предначертаний. Отныне они вольны строить жизнь как угодно. Пожертвовав нормальной жизнью ради этой борьбы, он теперь снова обрел возможность стать нормальным, обычным, рядовым обывателем. Однако возможность эта, о которой рассказывает зрителям песня «Ordinary Life» в начале серии, похоже, совсем не для него. Винчестеры по-прежнему мониторят по сети странные события, по-прежнему кидаются расследовать и драться, вместо того, чтобы устраивать apple-pie life. Потому что Дин не хочет другой жизни, потому что помнит, каким он был угасшим и потерянным, утратив Сэма и ведя нормальную жизнь с нормальной любящей женщиной. В эту прежнюю, охотничью жизнь Дин нечаянно тянет и Сэма, ведь они неразделимы, невозможно представить их по одиночке. («Мы теперь будем всегда вместе… Раз один — то, значит, тут же и другой! Помянут меня, — сейчас же помянут и тебя!» (Цитата не оттуда))

У мужчины должно быть дело его жизни — что-то, что он ценит больше всего, ради чего живет, ради чего отдаст жизнь. Это факт психологии. Дин тогда Дин, когда есть кого спасать, за кого и против чего бороться. Без боя, конфликта, адреналина он не чувствует себя полноценным человеком. Ну да, адреналиновый наркоман с характером Спасителя. В то же время его бой фактически закончен: подмоги нет (см. выше), враги бесконечны, сюжет исчерпан. Что ждет его впереди? Нам не показали, но есть вероятность, что Дин и об этом задумывался, что объясняет его дальнейшее поведение. Забросить охоту вообще? Значит, дико скучать «на гражданке» и скрывать свою вину, узнавая о сверхъестественных событиях, которые он мог бы расследовать, и сверхъестественных тварях, которых мог бы наказать. Охотиться по-прежнему? Значит, рисковать умереть смертью безвременной, как всегда рисковали охотники. Причем рисковать не только собой — себя он не очень ценит, — но и Сэмом. И уничтожать привидения после того, как сражался, аки Иаков, врукопашную с Богом? Существенное снижение положения и адреналинового градуса!

Дин всегда бился насмерть, каждый раз шел в дело с готовностью умереть или пожертвовать собой. Готовность наконец потребовалась. Финал — его последняя жертва. Дин отказывается бороться за свою жизнь, в которой больше нет цели… нет другой цели, кроме обыденных сражений с нежитью. Дело его жизни завершено (или кажется бессмысленным). Будущего нет. Нет для Дина, не для Сэма, который, как мы помним, когда-то уже поплакал-погоревал, да и сбил собаку и почти устроил себе жизнь обычного человека.

Дин наконец свободен и сам выбирает, как закончится его жизнь («Где здесь пропасть для свободных людей?» (Тоже не оттуда)). Он пользуется возможностью уйти, отдав свою бесцельную жизнь ради нормальной жизни брата. Этой жертвой он возвращает своей жизни цель: умереть, чтобы жил брат. Чтобы жил долго и счастливо, не погибнув случайно рядом с ним и у него на глазах (так что отголосок страха все же присутствует). Другого выхода из этого положения он не видит, поэтому и просит не воскрешать его, чтобы не пройти по тому же кругу.

* * *

Такими соображениями я закрываю для себя психологически недостоверную дыру в сюжете последней серии. Но прямо из них проистекает другая, уже неустранимая.

Рай. Небеса, реорганизованные «ихним пацаном» (that kid of yours), безмятежные — потому что небеса, дружеские — потому что тебя окружают родные и близкие, занимательные — потому что происходят новые события, а не пережевываются старые земные впечатления. Короче, живи да радуйся: ешь, пей, общайся, развлекайся, крути романы, слушай музыку, гоняй на машине. Никаких бурь, битв, угроз, врагов, драматических переживаний. Рай же!

Ну ладно, прокатался он нечувствительно 40 лет на «импале» по небесам, встретил брата, воссоединились, началось их общее райское существование…

А теперь скажите: что надо сделать с Дином, что надо у него отобрать, чтобы через n-ное, неопределимое время он не затосковал в этом раю и не взвыл, не запил, не начал всё крушить, лишенный опасности, риска, боя? Лишенный своего дела жизни? Ведь это та же самая «яблочно-пирожная» нормально-обывательская жизнь, но уже безвыходная и возведенная в высокую степень! От нее он сбежал на тот свет, ею он довольно легко пожертвовал ради Сэма. Теперь она настигла его в заслуженном посмертии. Точно ли он заслужил такой рай?

Похоже, небеса могут превратиться для Дина в персональный ад. Или в раю Дин перестанет быть Дином?

© Т.Модестова, 21-23.11.2020.