Зазеркалье (джен)

Ксюша никогда не доверяла зеркалам, всегда боялась в них смотреться, и вот сейчас она застыла, чувствуя, как по спине мерзко прошёлся холодок, а в глазах помутнело. Прямо перед девушкой в музее оказалось то, что испортило, можно сказать, исказило её жизнь раз и навсегда еще десять лет назад. Теперь она стояла, не в силах оторвать взгляда от гладкой поверхности экспоната, а в голове вновь и вновь проигрывались воспоминания роковых дней...

Тогда в их семье царил мир и порядок, тогда у неё все ещё была семья...

В то время её отец, пусть и бывший заключенный, менял подработки, стараясь обеспечить её, сестренку и маму какими-никакими средствами к существованию. А позже, вечером, все — и Кристина, и мама, и отец, и она, Ксюша, — собирались вместе, ютясь в узкой комнатушке, слушая истории или рассказывая свои собственные. Их жизнь текла равномерно из года в год, пока в один день не пришло оповещение от нотариуса, в котором было сказано, что дальняя родственница, троюродная бабка, которую никто никогда и в глаза-то не видел, оставила им особняк. Не просто домик в деревне, а прям особняк!

В рекордные сроки уладив все возможные формальности, их семья въехала на новую жилплощадь. И надо сказать, что это было за место... Довольно высокое здание было наглядным примером готики, просторные коридоры хоть и были воздушными, казались невероятно жуткими и темными, будто в каждом углу, за каждой портьерой кто-то злой поджидал момента, чтобы украсть твою душу или уничтожить земную оболочку. Все комнаты, кроме ванной и столовой, были одинаковы и мебелью, и цветом. Ксюше они, если честно, совершенно не понравились, слишком странную атмосферу создавала мебель из красного дерева, бордовые стены и черные подушки, но если уж дали, то надо жить. Больше всего Ксению пугало зеркало: огромное, темное, слегка мутное, оно стояло перед шкафом, словно отслеживая каждый её шаг.

Распаковка вещей, которых всегда было мало, а именно сейчас казалось безмерно много, продолжалась весь первый день. Каждый тогда забился по комнатам или бегал по многочисленным коридорам, пытаясь расставить, ну или хотя бы разобрать всё своё имущество. В тот день они так и не встретились.

Утром, когда Ксюша уже спускалась на завтрак, стены буквально сотрясались от скандала, разгоревшегося между её родителями. Невероятное дело, мать и отец все время, сколько она себя помнила, жили душа в душу, папа всегда и во всем старался помочь, даже если необходимости особой не было, а мама всегда сглаживала все острые углы. А тут... Не просто ссора, а целый скандал.

Спустившись настолько тихо, насколько могла, Ксюша заглянула в приоткрытую дверь... Действительно, она не ослышалась, её родители стояли по разные стороны стола и обливали друг друга настолько непристойными оскорблениями, что Ксюша и представить раньше не могла.

Кристина сегодня проспала, не извинилась, да ещё и нос задирала, это было абсолютно несвойственно старшей сестре, но, может, богатое убранство в голову ударило...

Бродив по тихим коридорам, Ксения, не переставая, думала об утренней встрече с родными. Внезапно мимо неё проскользнула тень... Ну как сказать проскользнула — она пронеслась по небольшим зеркалам, которыми были покрыты стены, и словно остановилась в большом, полуприкрытом неким... гобеленом?.. Будто наблюдая за девушкой. Ксюша, пересмотрев все возможные действия, предпочла всё же ретироваться.

Забежав в свою комнату, девушка схватила простыни, одеяла, пледы — всё, что можно было повесить, не раздумывая, закрыла все отражающие поверхности и открыла настежь окно, вспомнив, что вроде как нечисть не выживает под прямым солнечным светом. Благо, день был ясный.

Ксения провела всё утро и весь день, просидев на подоконнике с книжкой и обводя помещение блуждающим тревожным взглядом, а когда спустилась вниз, осознала, что с родными происходит ещё большая жуть, чем раньше. Отец вёл себя почти как зверь, уже фактически замахиваясь на мать, которая, к слову, не уступала, забрасывая мужчину всем, что под руку попадалось. Что странно, на ней было новое платье... Все действо сопровождалось отборной руганью Кристины, которая поливала родителей ушатами грязи. Дожив до конца дня, Ксюша зарылась с головой в одеяла, надеясь, что всё увиденное было лишь сном.

Утро наступило даже быстрее, чем хотелось. Девушку разбудил влетевший в спальню ворон — она ведь так и не закрыла окно. Все блестящее было занавешено, а на улице всё ещё весело мерцал месяц, но Ксюше спать не хотелось, что-то в душе сулило ей горе, ужасное горе. Не зная, что её ждёт, она покинула спальню. Везде царила тишина, даже цикад не было...

Вдруг девушка услышала странные, мерзкие хлюпающие звуки... Доносились они из родительской комнаты. Не сдержавшись, Ксюша подошла к приоткрытой двери и в узкую щелку смогла увидеть то, во что ещё секунду назад ни за что бы не поверила. Её отец в буквальном смысле вгрызался матери в шею... В ужасе она отпрянула и, не поняв толком, что увидела, бросилась к сестре. Её комната была пуста... Сердце отбивало в ушах чечётку, руки тряслись, а мозг судорожно пытался сообразить, куда можно спрятаться... Не найдя лучшего места, чем чердак, Ксюша затаилась, через дыры в полу осматривая коридоры и через маленькое мутноватое окошко поглядывая в сад.

Светало. Такое тихое, эстетичное утро и заря были любимым видом девушки. Если бы не эта ситуация, она непременно бы засмотрелась, но сейчас не могла оторвать взгляда от того, что происходило внизу. Её сестра в летящем белом платье, пританцовывая, шла по коридору, заглядывая буквально в каждое зеркало. Вроде всё в пределах нормы, если бы не внешний вид. Кристина была намного бледнее обычного, и руки, единственное, что чётко могла разглядеть Ксения, были раза в два тоньше.

Почувствовав сильный голод, Ксюша всё же спустилась из своего укрытия. По пути она заглянула в спальню, где, как ей казалось, происходило кровавое пиршество... И ей не казалось. Действительно, бездыханное тело её матери, изуродованное до неузнаваемости, лежало там же, где и тогда. Отца поблизости не было.

Схватив на кухне первое попавшееся лакомство, Ксюша отправилась в спальню, вчерашняя тень вновь преследовала её... Телефон — единственная вещь, способная выручить её, отказывался работать, а батарея жестоко показывала ноль, повербанк разряжен, а зарядка отправилась в путешествие в неизвестном направлении. Ещё и дождь пошёл. Закрыв окно и заперев дверь, девушка предалась размышлениям о том, что же всё-таки могло произойти.

Мутное стекло сначала запотело, а потом на нём начала вырисовываться надпись. Ксюша уже не реагировала, ей было всё равно, пусть и она сгинет с родными, пусть подхватит эту чертову лихорадку. Неровный почерк вывел: "Открой зеркало!"

Поразительно, но за кристальной поверхностью вместо отражения стояла полноватая женщина, не переставая, выводившая на стекле всё новые и новые фразы. В результате этой беседы Ксюша осознала: то, что находится в телах её родных, уже не является их душами, это вся чернота, накопившаяся в них, и теперь эта чернота хочет поглотить и её... С завершением диалога в дверь её комнаты постучали. На пороге стояла Кристина и глупо улыбалась, как-то не по-человечески... И глаза, глаза сестры были абсолютно пусты. Пройдя без приглашения, она потянула Ксюшу к зеркалу. "Это конец! " — единственное, что мелькнуло у неё в голове, когда она уже бежала по лестнице.

Её подобрали в лесу, позже после осмотра дома не было найдено ничего... Ни следа того, что там хотя бы жили люди... Все вещи, даже её, будто бы состарились на десятилетие. Её родственников не было. Их сознания навсегда затерялись в зазеркалье.

И сейчас, выбегая из этого чёртового музея, Ксюша гадала, в витрине она или уже нет. Вернувшись домой, она с опаской глянула в зеркало. Её ужасу не было предела. Прямо перед ней стояла она, её мама, мамочка, которой она дорожила больше всего на свете. Тонкая рука тянулась к ней сквозь ровную гладь стекла, предлагая войти. Пропасть в зазеркалье вместе с остальными...