В объятиях воспоминаний (гет)

Хорош новый дом, ничего не скажешь. Особняк большой, перед входом пара-тройка кустиков, клумб с цветами и мост через микроречку багрового цвета, которая способна расщепить любую органику. Дверь по размеру — как если бы Нестера умножить в двадцать пять раз и разложить дощечками. Центральный коридор широкий, квадратной формы, а в глаза сразу бросаются две белые колонны от центра ближе к двери слева и справа. По углам витьеватых лестниц на второй этаж — тоже две. Благодаря им можно прогуляться по любой понравившейся стороне и утонуть в бесконечности коридора со множеством комнат, но нужно быть осторожным: чем дальше по ним уходишь вперёд, тем страшнее, что не сможешь вернуться назад. Источник света найти так и не удалось, хотя под потолком должна бы висеть огромная такая люстра, раз всё освещено, но нет. Потому самое лучшее место — это кухня, как входишь в дом, она справа возле дальнего угла. Сиди себе, чаёк помешивай и пытайся принять тот факт, что теперь, Нестер, это твой новый дом вместе с непониманием — а как быть дальше.

Думать надо было лучше, прежде чем демонессу замуж звать.

От возмущения на бесконечные движения ложкой горячий чай выплеснулся из кружки. Недовольно буркнув и отложив ложку, Нестер взял ближайшее полотенце и попытался оттереть мокрое пятно с мантии.

Нет, решение было обдуманное и осознанное. Он в свои шестнадцать лет — хотя тогда было пару дней до дня рождения — понимал, что авантюра очень рискованная и результаты могут быть любые (не в положительную для Нестера сторону), но страх мерк на фоне гаммы других чувств, в том числе и к этой женщине. И, как бы смешно сейчас ни звучало, он всё равно обязан был продать кому-то душу. Осталось только придумать, как это сделать самым выгодным для себя способом.

Он откинул полотенце в раковину и пристально присмотрелся к пятну. Можно было смело заключить, что ничего на чёрной мантии не видно. Прям как ни единой светлой мысли в голове под теперь почерневшей, словно ночь, шевелюрой. Шесть лет в нездоровой для адекватного восприятия компании его русые волосы чернели, а после заключения сделки — поздравляю, Нестер, ты теперь брюнет. От негодования хотелось всё состричь под ноль, но рука поднялась только укоротить их, чтобы до шеи не доставали.

Покачав головой и отпив из кружки, он задумчиво уставился в никуда.

Что такого он сделал в прошлой жизни или на пути множества перерождений, неясно, а книжки рассматривать было некогда, во главе работа, иначе хозяин, которому принадлежали земли, высечет. Иногда он с братьями и сёстрами — шестнадцатый ребёнок в семье, ну! — прятались в сарае, чтобы родители не увидели, и увлечённо рассматривали картинки в больших книжках, которые периодически тыбзили из хозяйского дома. Красивые принцессы, могучие драконы, рыцарь с мечами и в броне. Читать никто не умел, но фантазию не остановить, потому они взахлёб рассказывали друг другу, что там в книге могло быть написано. И всё бы так и продолжалось — до того момента, как хозяин бы не узнал, куда пропадают его книги, — пока к Нестеру, когда он тащил ведро воды домой, не подошёл мужчина в красных одеждах и с улыбкой, ослепительной настолько, что после хочется промыть глаза, сказал:

— Мелкий, ты мне нравишься, в тебе много способностей заложено. Продай мне душу, и я все их у тебя разовью.

Зубы заскрипели ненамеренно, кружке достался зажим от сжатых рук. Конечно, благородный Идо тогда сказал это более манерно, но стопудово на силе его пафоса долететь можно до небес. Да и по-честному — плевать, как он это сказал, важнее, что он предложил.

И всё же кружке не повезло. От силы сжатия она разлетелась вдребезги, осколком царапнув Нестера по лицу. Остатки остывшего чая благополучно потекли на пол, но были полностью проигнорированы. Нет, Нестер не злился, за шесть лет по меркам его мира он проплакался, смирился, проплакался снова, принял и даже нашёл выгоду в своём положении. С какого обстоятельства по его душу пришли сущности из другого мира, о котором знать он не знал, так и осталось неясно, и даже не это поставило всё с ног на голову. Испуганного мальчика, который вообще не сечет, что ему только что предложили, запросто уломать на выгодные для себя условия. Но у Идо, как выяснилось через минуту, а осозналось спустя какое-то время, есть свои скелеты. Пока он, весь такой высокий, самоуверенный, в красных одеждах и с такого же цвета длинными, пышущими здоровьем волосами стоял и интригующе смотрел золотом вокруг зрачков на Нестера, предвкушая реализацию своего желания, двери шкафа, где скелеты хранятся, открылись. Нестеру казалось, что он побелел до состояния мела, когда за спиной Идо внезапно в воздухе образовалась чёрная прорезь и из неё вышел другой мужчина с длинными посеребрёнными волосами и примерно в такого же цвета одежде с мантией. Появившийся из ниоткуда мужчина тепло улыбался, смотря на Нестера — хотя, по-честному, раньше его звали иначе, — но его глаза, один черный с белым зрачком, другой белый с чёрным зрачком, заставили громко пискнуть. Можно было закричать, заорать и грозно топнуть ножкой, но, во-первых, неожиданно, а во-вторых, от этой парочки несло такой мощью, что Нестер и с места двинуться не мог, его будто к земле припечатало, а ладонь покраснела от силы, с которой он сжимал ручку от ведра.

По ходу перепалки между двумя возникшими Нестер моргал и понимал, что Идо кто-то там очень важный, а Мистерим — мужчина в сером — его дядя. И второй укорял первого в том, что тот испугал ребёнка, и вообще некошерно втягивать в сделки детей. В тот момент в голове ребёнка промелькнуло, что надо бы бросать ведро и бежать, но дальше вновь теперь за мужчинами появилась чёрная прорезь в пространстве и оттуда вышла третья участница всего хаоса, что уже начался и продолжится.

Придя в себя и помотав головой, виновник перед кружкой вздохнул и, нервно дёргая плечами, пошёл в ванную за тряпкой для пола, пластырем для царапины, из которой потекла кровь, и совком с веником. Дверь в ванную находилась на кухне же, если пройти длинный стол, вначале которого лежали разлетевшиеся осколки, и располагающийся у стены диван.

Пройдёт время, и до Нестера дойдёт, что Пандея вообще-то женщина добрая, понимающая, располагающая к себе, и засыпать, положив ей голову на плечо после очередной тренировки — супер, но тогда она ступила на ни в чём не виноватую землю, словно мрак из легенд про нечто, способное поглотить всё живое. Высокая так же, как и остальные, длинные волосы, как у Мистерима, только чёрные и вьющиеся, глаза такие же яркие, как у Идо, только зелёные, а не жёлтые. Непонятная толком мощь уже исходила от появившихся ранее, потому её усиление незаметилось. А вот сила, что исходила от этой женщины, пробила всё тело Нестера на сильную дрожь. Он уже испытывал подобное, когда в хозяине просыпалась любовь ко всем детям его подчинённых, что его окружали, он собирал всех, кого находил, в охапку и отвозил на бои силачей показать молодёжи, какими сильными можно стать. И как хорошо разбогатеть на этом он мог бы.

Зрелище было захватывающее. Массивные, накачанные и почти голые мужики с ненавистью рвали друг друга, били, валяли по земле, подготовленной специально для сражений, и доказывали в итоге, у кого из них хозяин богаче, солиднее и лучше их кормит. Поверженный не вставал, утопая в лужах крови. Один раз Нестеру рассказали, что они только делают вид, что их убили, а на самом деле встают целёхонькие, когда зрители расходятся. Отказаться от похода на такие состязания было нельзя, потому Нестер после пары раз, когда понял, что у него крутит живот от жуткого зрелища, старался делать вид, что смотрит, а сам закрывал глаза или отворачивался, но чувство, когда ты просто посмотрел — издалека! — на человека и тебя захлестнуло осознание, насколько он силён, запомнилось навсегда.

К счастью, Пандее на Нестера было всё равно, больше её интересовал Идо. Все эти тонкости осознать удалось с возрастом, тогда был просто страх. И боль, когда Пандея, просверлив в мальчишке пару дырок, толкнула его какой-то неясно откуда взявшейся чёрной рукой, из-за чего он выронил ведро и упал в лужу.

Взяв ведро и тряпочку, Нестер убрал всё и внимательно посмотрел на свои руки. Тело внешне у него осталось такое же, как и до заключения сделки и вступления в союз — так тёмные называют брак, — а вот в сути своей оно сильно изменилось. Той же физической силы стало больше. И много ещё времени потребуется привыкнуть к новой сущности. Как и понять, что это за мир и как его жители себя называют.

Вначале хотелось бежать и искренне верить, что всё происходящее — страшный сон, но пока Идо и Пандея очень горячо выясняли между собой отношения, Мистерим помог Нестеру встать и протянул ему неизвестно откуда появившееся полотно (наверняка тоже из черной прорези в воздухе его достал). Кивнув на ругающихся, он порекомендовал присмотреться, как дрожит воздух вокруг них. И это они ещё подуспокоились, а в первый момент, как между ними начался разговор, воздух на уровне их рук будто прошибло электричество. Прости, малыш, за боль, не обижайся на эту женщину в чёрном, она в каком-то плане тебя спасла, а то электричество — это не шутки. Тогда Нестер ещё не знал, что значит это слово, но утвердительно закивал.

С этой встречи и начался новый виток очень юной жизни. Ему чётко пояснили, что никуда мы тебя не отпустим, но так как претендентов на душу стало трое, а Мистерим настаивал, что Нестер слишком мал, чтобы делать такой важный выбор, под гордо поднятый Идо палец утвердили, что все четверо будут жить вместе в этом мире, пока мальчик не решит, с кем заключит сделку. На обеспокоенное "а как же семья и хозяин?" Нестеру дали проститься с родителями, сестрами и братьями, а к хозяину на следующий день пришёл Идо. Он идеально сыграл роль властителя земли, который ездит по графствам в поисках новых работников. За Нестера была уплачена настолько хорошая сумма (это было видно по тому, как светились глаза хозяина), что никаких пререканий не возникло. Вообще это было обычное дело: его старшую сестру и нескольких братьев так же выкупили, а родители — особенно мама, папа только и делал, что бухал после работы и периодически обвинял разных своих детей в том, что они нагулянные, — с улыбкой и крепкими объятиями провожали Нестера, говоря, что очень рады за него и теперь у него начнётся новая жизнь, гораздо лучше, чем если бы он остался в доме.

Неизвестно, как сложилась жизнь у всех остальных выкупленных детей, но вот про Нестера мама оказалась права. Компания из трёх оперативно создала дом в лесу на дереве, на что только и оставалось, что смотреть с открытым ртом и шептать "магия". Прям как в книжках. На это слово новые взрослые реагировали неодобрительно, но заткнуть Нестера не пытались. Да и Нестером он стал, когда дом был построен (минут за пятнадцать), все собрались внутри и начали обсуждать, кто чем займётся. Заодно снизошли пояснить, кто они вообще такие, и то не то чтобы с охотой. Пандее с Идо было интересней грозно смотреть друг на друга, а Мистериму — сидеть между ними. Он же и сказал, что с этого момента его имя — Нестер. Никаких значений, типа "благородный", "священное пламя или вода", "надежный" и так далее. Просто Нестер, а что будет значить это имя, покажет время.

Не сказать, что имя не понравилось. Такое и думать было непривычно, не положено. К тому же после того, как его выкупили, он внутренне успокоился и смирился. Бывали хозяева и похуже. Один из таких часто заглядывал в гости к предыдущему хозяину. Молодой и амбициозный, но на глаза попадаться ему было нельзя: плёткой отхлещет до крови, потом ещё и кровь эту прям тут же прикажет вытирать. Один раз ещё было, что он ходил по дому со странного рода палкой, хозяин как раз временно ускакал по делам. Нестер так засмотрелся, что чуть не попался на глаза, но спасла старшая сестра. Она схватила его за руку, и они бегом добежали до дальней комнаты. И она строго-настрого наказала бежать со всех ног, если увидит эту палку. По сравнению с ней удары плетью покажутся массажем. Для чего эта палка и откуда сестра знала о её опасности, Нестер узнать не смог, просто надеялся, что сестра не на себе боль от её ударов испытала, а просто услышала и страхует младшего. И сама тоже под удар не попадёт.

Когда трое перестали ругаться взглядами, со всей невинностью был задан вопрос, что так и так, хозяева, а что мне делать? Такой болезненный щелбан Нестер никогда ещё не получал.

Усмехнувшись и пытаясь отвлечь себя нарезанием овощей для салата, Нестер непроизвольно улыбнулся. Под запретом было называть их хозяевами, и они выкупили его не чтобы руководить. А вот обучить его стоит. Наперебой его назвали рабом, крепостным и рабочим — троица на тот момент не знала, как тут называют людей, которые принадлежат конкретному хозяину земли, а Нестер не знал и подавно — значит, сила есть, а вот знаний вложили мало. Надо исправить.

Тогда было неясно, зачем они так поступили. Со временем проступило предположение, что от скуки. Нестер не вырастет за мгновение, но и никто не хотел оставлять его одного. Физическая сила им была не нужна, сами справлялись, а вот возможность попробовать себя в роли учителей заинтересовала всех. Но пока они между собой решали, кто за что возьмётся, Нестер, склонив голову и уставившись в пол, шёпотом попросил сказать, кто же они такие. Страх неизвестности никуда не делся, и пусть новая роль мысленно принята, хотелось бы понимать, что вообще происходит. Переглянувшись, мужчины махнули сложенными пальцами, как с просьбой не им отвечать на этот вопрос. Вздохнув, Пандея, смотря куда-то в стороны, поведала, что мир, в котором живёт Нестер, не один во вселенной. Их очень много, и везде кто-то живёт и умирает. А они — те, кого поставили следить за этими мирами и душами в них.

Пройдёт время, и станет ясно, что это очень сильное обобщение, но тогда этого было достаточно для понимания, что фантастика может случиться и в реальной жизни.

* * *

Пауза нужна во всём, даже в той же деятельности. И даже если мысли титаническим весом давят на голову. Но Нестер не послушал внутреннее желания упасть на какую-нибудь из тысячи кроватей и уснуть и в итоге исполосовал ножом себе пальцы, пока готовил, уронил на пол часть продуктов, которые резаться не захотели, сломал какой-то механизм на кухне по типу тех, что каким-то магическим способом сами подогревают воду или измельчают овощи. Попытка уйти в сад и банально полить цветы тоже ничем хорошим не закончилась, ибо он цепанулся ногой за неизвестного толка выпирающую карюгу, упал на землю, ударился физиономией и для полной красоты разлил оставшуюся воду из бутылки.

Да, авантюра удалась. Да, Нестер жив и имеет все шансы на счастливое будущее. Ирония в том, что дело не в супружестве — троица с самого начала закладывала возможности для этого. Просто он этого не понимал.

Посмеявшись, Нестер перевернулся на спину и уставился в потолок. Оранжерея была небольшой, и ожидаемо никогда раньше эти цветы видеть не доводилось, но сейчас просто находиться в их компании было приятно. В домике на дереве цветов не было, однако если вспомнить, что домик находился в лесу, открыл дверь — и вот тебе множество биологических образцов. Мистерим очень любил использовать этот момент и, в отличие от уроков с числами, по окружающему миру уроки проводил в лесу. Неожиданно было, когда так горяча спорящие во всем быстро договорились, кто чему учить будет их потенциального контрактника. Мистерим взял на себя большинство уроков, с упором на точные науки. Вместе они изучали математику, физику, химию, биологию, астрономию, начиная с того, что он учил Нестера читать и писать, заканчивая интересными историями из жизни. При всей сложности и поначалу отторжения Нестера ко всему непонятному и, как когда-то он слышал от своих родителей, глупому терпение Мистерима вызывало уважение. А когда он видел нежелание, ему ловко удавалось пробудить интерес к предмету, и Нестер уже сам с горящими глазами задавал разные вопросы. При этом существовало правило: глупых вопросов нет, есть или непонятое-неизвестное, или просто желание поговорить.

В отличие от учителя, облачённого в серебро, огненный учитель таким спокойствием не обладал. Идо взял на себя обучение Нестера письменности и знакомство с литературой, как местной, так и из других миров, подходящей под возраст. Нет, он не ругался, но смотреть, как ученик тупит, ему было тяжело, и он постоянно вздыхал, потому наловчился заставлять Нестера самого искать ответы на вопросы. Поначалу книги читал он, и Нестер воспринимал всё на слух. Затем научился сам, и если допускал ошибки при произношении или были сложности, всегда спрашивал, почему. Не сказать, что удавалось найти ответ, почему не получается прочитать слово "многогабаритный" или "саксафония", но само знакомство с новым и знание, что за отсутствие ответа ругать не будут, помогало расслабиться и думать. Просто думать. Что в итоге, к удивлению, привело к неожиданным результатам вроде того, что тяжело говорить длинные слова или повторяющиеся буквы, которые для глаз сливаются в одну. Опыт и продолжение обучения и чтения показало, что проблема решаема, и со временем всё стало легче. Были, правда, подозрения, что оба учителя использовали что-то из своих магических фишек, потому что слишком сильно была видна разница, как тяжело было в первый год и как проще и лучше всё стало усваиваться в конце второго. Но все отрицали подобное, пришлось принять, что да, Нестер, оказывается, у тебя всегда имелся потенциал к обучению и папа был неправ, когда называл тебя раздолбаем и тугодумом. Хотя он ко всем своим детям применял это слово в зависимости от настроения, так что не считается.

Пока Мистерим рассказывал о мире и как он устроен, а Идо настаивал над обдумыванием историй и рассуждением о том, какое впечатление произвёл сюжет, что больше понравилось и о чём он был вообще, учительница Пандея заняла противоположную сторону. Её больше интересовало иное. Нестер с малых лет много работал и слабостью не отличался. Но на занятиях с дамой в чёрном хотелось рыдать от бессилия, горечи и с каждым разом всё больше нарастающей ненависти. Давая в руки ученика деревянный меч и держа аналогичный сама, она подавала это как сражение для развития физической силы, но о каком развитии могла идти речь, если с каждым разом у Нестера увеличивалось количество ярких синяков, царапин и ссадин? Издевательство чистой воды, прикрытое красивыми словами!

От своих же мыслей Нестер искренне рассмеялся, наконец поднялся и опёрся локтями о колени, болезненно улыбаясь. Мужчины рекомендовали Пандее смягчить свои методы, в ответ на что она направляла на них из тьмы словно хлыст. Было очень подозрительно, ведь они легко могут защититься от таких ударов, но никогда не нападают в ответ, отводя глаза. Нестеру начало казаться, что те, кто вроде как на его стороне и очень сильны, предали его и отдали на растерзание устрашающей и помешанной. А при учёте, что тогда так и не удалось узнать, кто они такие (помимо того, что из другого мира), Нестер злился, бесился, скалился и даже пару раз демонстративно не пришёл на уроки. Стыд о том, что нельзя не слушаться хозяев, быстро поставил его на место, но воробушек из него получался очень сильно нахохлившийся. Конечно, он никого не называл хозяевами, но они его выкупили, и было невозможно их такими не считать.

Всё разрешилось в один миг. Наверно, прошло пару лет с того момента, как Нестера выкупили, и он до последнего душил все противоречия в себе, очень непонятные, но очень сильные, но когда Пандея в очередной раз неожиданно появилась перед ним, толкнула его, заставив сесть на землю и приправив это пренебрежительным взглядом и новой порцией оскорблений, коротких и колких, он не выдержал. Захлёбываясь яростью, гневом и слезами, оскалившись и смотря в пустоту с отвращением, Нестер внезапно почувствовал огромный прилив сил, вскочил и, проигнорировав меч, понёсся прямиком на Пандею. Кулаки так и горели от желания отомстить ей за всю боль, что она ему причинила.

Когда она с грохотом упала, он остолбенел. Тогда по росту Нестер носом упирался ей чуть выше пупка, а на её щеке тем временем наливался большой синяк. Паника накрыла с головой, глаза расширились от ужаса, а рот рефлекторно открылся. Как он посмел? Ударить? Хозяйку? Ах ты, мразь, смерти захотелось?!

Бессвязные слова по типу извинений волной шепота полились наружу, и чем больше Пандея молчала, тем страшнее становилось. Когда же она усмехнулась, потерла щёки и впервые посмотрела в глаза Нестера спокойным взглядом, тот и вовсе решил, что с жизнью уже простился, просто не заметил ещё.

Поднявшись с земли и сев на скамейку, повзрослевший Нестер с иронией вспоминал себя маленького и мысли тех лет. Он ожидал, что расправа неизбежна за то, что он посмел поднять руку. Терпи, целее будешь, родители всегда так говорили. Но вместо этого Пандея медленно встала, подошла к нему, потрепала по волосам, ловким движением взяв Нестера за руку, открыла портал — так назывались те чёрные прорези в воздухе — и вошла в него, перенеся их обоих сразу к месту рядом с домом на дереве. Их приход заметил Мистерим, как раз стоявший на земле, рассматривая ствол и всяких букашек на нём и что-то записывая в тетрадь. Она ничего не сказала, лишь улыбнулась победоносной улыбкой, мягко толкнула ученика в спину, отвесила стоявшему у дерева салют рукой от виска и исчезла. Дрожащий от страха Нестер понимал только, что из его глаз течёт вода, а язык не может пошевелиться, а Мистерим подошёл, положил ему руку на плечо и сказал:

— Молодец!

От похвалы испуг накрыл ещё больше, ведь непонятно, за что хвалят. Но ухудшить ситуацию не дали — как только Нестер оказался в доме, он отключился. Пришёл в себя под утро следующего дня, лежащим на своей кровати — две двухуровневые кровати располагались с одной стороны дома по разным углам, с другой стороны стены был стол для учёбы, мини-кухня с тумбочками и жужжащими конструкциями, из ничего производящими действия. Вроде это называется чайник, плита и холодильник, но с запоминанием этих слов до сих пор туго. Открыв глаза, подергав руками и ногами и удостоверившись что никаких синяков у него не прибавилось, Нестер привстал на кровати и... проморгался ещё раз.

Никогда раньше Нестер не видел такого спокойного и даже доброго выражения лица у Пандеи, увлечённо рассказывающей что-то Мистериму. Тот в свою очередь кивал, спрашивал, активно жестикулировал. А ещё на столе стояла корзина с фруктами, каких с первого взгляда понятно, что здесь не найдёшь. И даже наличие Идо в комнате, лежащего на верхней кровати у противоположной стены и что-то недовольно приговаривающего, привлекло внимание лишь на секунду. Другое дело, что...

От воспоминаний Нестер непроизвольно сглотнул, а пот проступил на лбу. Пандея тогда заметила, что он проснулся, обернулась, и сколько же добра, понимания и снисходительности было в её взгляде будто ещё более зелёных глаз. Махнув рукой, она пригласила Нестера сесть рядом. Чувство опасности сохранялось, но слишком уж аппетитно выглядели чудные фрукты, особенно оранжевые, большие и, как потом выяснилось, с дольками. Сидя за столом с опущенной головой и осторожно пробуя новое, он слышал разговор, но мозг отказывался воспринимать, о чём вообще речь. В душе просто теплилась надежда, что он прошёл какое-то непонятное испытание и теперь все трое хозяев будут относиться к нему хорошо.

В оранжерее горел мягкий свет, листья невысоких деревьев покачивались от слабых порывов ветра. Влага всё ещё оставалась на одежде Нестера и его волосах, а он сидел на скамейке и улыбался. Всё, что произошло дальше, казалось сказкой, ведь невозможно было даже представить! Но это было. Нет, Пандея ничего не рассказала, зато, как-то прогуливаясь недалеко от дома вечером вместе с Мистеримом, Нестер узнал, что из-за вражды с Идо Пандея очень долгое время скрывалась по мирам, обычно не сильно продвинутым, чтобы легче было притвориться местной. Об этих её приключениях известно очень мало, но, несомненно, она общалась с огромным количеством детей разных возрастов, а для кого-то, возможно, была родительницей. А это значит что? Правильно, опыт. Который за доли секунды показал ей болезненную покорность Нестера перед хозяевами, чем обоснованно страдало огромное количество крепостных, и очень обоснованно. Не сказать, что выбранный ей способ дать Нестеру возможность высказать всю злобу, что сидела к груди, ему особо понравился, но опять же опыта у неё с детьми больше. На протесты и возмущение, что никакой злобы нет и подчиняться хозяевам нормально, Мистерим, прищурив глаза, усмехнулся и ответил, что Нестеру так кажется, потому что он юн. А вот годам к двадцати и при наличии жестокого хозяина от желания свернуть хозяину шею его остановило бы только осознание, что его тоже потом убьют.

Не видя смысла спорить, Нестер кивнул. У него всё равно опыта меньше и знаний тоже. Хотя со вторым можно поспорить. Троица разрешала Нестеру навещать семью, но в какой-то момент он отказался от этой идеи. Да, он очень сильно любил и любит родных людей, но спустя несколько лет даже он заметил ту повальную пропасть между образованием и его отсутствием. Так вдобавок к этому ещё и прибавились первые ростки уверенности в себе и в том, что никто не может причинить ему боль просто так, по прихоти. Эти мысли пугали, но сам факт того, что они появились, давал надежду, что в итоге они вырастут в прекрасные цветы, которые никому нельзя будет сорвать.

Сейчас, сидя в особняке, Нестер не сказал бы, что стал за шесть лет уверенным в себе. Или самоуверенным? Разница пока не ясна. А троица тем временем продолжала рассказывать о мире, самых разных явлениях, и, конечно, нельзя было обойтись без тренировок. Мистерим начал прогуливаться с Нестером по другим мира и проводил уроки, на которых не нужно было писать на свежем воздухе. Идо надоели книги, потому он рассказал про такой вид искусства, как кино, и с помощью специальных коробок они смотрели на бегающие картинки с захватывающим сюжетом. Помимо этого, Идо больше всех озадачил момент, что Нестер мало с кем общается. Он там ещё что-то говорил про гормоны, подростковое влечение и вообще надо бы прокачать навык ухаживания за дамами. Благодаря же его ловкому навыку перевоплощения из аристократичного джентльмена на публике в эгоистичного нахлебника дома (или надменника? Надо будет перепроверить значение в словаре) он и взял это направление обучения в свои руки.

Каждый раз обязательно внимательно осмотрев костюм, перед тем как выйти, он свободно прогуливался вместе с Нестером по городу, заявляя, что они отец и сын. Благодаря урокам Нестер узнал, что его бывший хозяин по званию — граф, а земля, которой он владеет, графство. Графств на большой территории было раскидано много, а нейтральные участки между ними, на которых земля не принадлежала никому, назывались городами. И именно там можно было встретить разных шишек в большом количестве. Придумав драматичную историю, как это так отец, прогуливаясь с сыном, заглядывается на других женщин, причём откровенно, Идо оставлял Нестера в компании самых разных девушек, его возраста и чуть старше. В семье Нестера мать была старше отца, а старшую его сестру выкупил себе в жёны граф на десять лет её младше, потому общаться с теми, кто старше, было в порядке вещей. И очень увлекательно! Графские дочери отличались умом и образованностью, потому общение с ними увлекало гораздо сильнее. Между троицей даже пошли предложения, что, если Нестер познакомится с девушкой, в которую влюбится и захочет создать семью, они препятствовать не будут, а наоборот, поддержат. Подождать несколько десятков лет до того момента, как Нестер умрёт естественной смертью и к тому времени решит, к кому уйдёт, не проблема. Идо, правда, скрежетал зубами и посылал огненные искры в адрес остальных, но Мистерим и Пандея, объединившись, будто старые товарищи, с гордо поднятой головой всеми руками были за озвученное предложение.

Вначале идея казалась потрясающей. Ему дают возможность спокойно прожить свою жизнь! С этой стороны знакомиться с разными девушками стало ещё увлекательнее. Но спустя месяц, два, а может, и полгода он поймал себя на том, что все они стали для него одинаковыми. Умные, красивые, грамотные, с разными увлечениями и интересами, но все заточены под одно направление — стать важными и уважаемыми графинями и сделать своё графство ещё могущественнее.

Незачем врать себе же — их внимание льстило. Пусть Нестер и выдавал себя за другого по важности человека, во многих графствах давно стало возможно строить семьи с детьми крепостных. Раньше графы долго передавали наследство крови только через близких или дальних, но родственников и заметили, что обычно в таких семьях дети рождаются с огромным количеством болячек и недугов, в отличие от семей крепостных, которые принадлежали к земле хозяев и которых часто между собой обменивали. Не все согласились на такую идею, но большинство интересовало здоровье будущих детей, чем иные моменты. И графини с графами начали выкупать самых здоровых крепостных себе в жены или мужья, игнорируя ещё и разницу в возрасте. К приятному удивлению, результат этих графинь с графами порадовал, здоровье у таких детей обычно было ого-го. Правда, сложнее было учиться, но эта проблема решаема. Главное, что здоровы и не норовят покинуть этот мир из-за одной царапины.

Смешок вырвался из груди, аж прокашляться пришлось. Ну да, молодые, красивые и, простите, одинаковые. Не то, понимаете ли, душу не цепляет, искра не зарождается! Притом мысли об обмане даже не мелькали в голове — Нестер настолько привык к роли графского сыночка, что и подзабыл, что по роду он немного — сильно! — не он. Из благородных помыслов, блин, девушек обманывать не захотел, ага.

Другое дело — Пандея. Её не обманешь (как, впрочем, и остальных двоих), зато сколько воспоминаний от времяпровождения с ней. После той ситуации с синяком она расслабилась, успокоилась и прям похорошела. На занятиях, которые перестали возникать в неожиданный момент, обучала Нестера правильному дыханию, упражнениям растяжки (сила и так есть, теперь надо всё это растянуть), да и сражения постепенно стали на настоящих мечах. Помимо этого, так как они жили в лесу, она часто утаскивала его на лесные прогулки с костром, обучением, что такое палатка и как её ставить, охотой и обязательно с полосой препятствий. Ей нравилось разбросать свою силу в виде чёрных лент по деревьям, а потом с шутливым высокомерием смотреть на Нестера, кивать в сторону полосы, улыбаться и спрашивать:

— Сможешь?

Опасения перед ней поначалу были, но её крайне богатая мимика и доброе отношение, которое стало очевидным, вместо страха вызывали смех. Он пробовал пародировать её и отвечать в той же манере, со страстью бросаясь на новые испытания. Чёрные магические ленты и верёвки были прочные, и неважно, нужно по ним пройтись или на них повиснуть. Первые несколько раз он падал, но это всё с непривычки. Отряхнувшись и грозно фыркнув, он возвращаться на полосу — если не требовалось подлечить сильно пораненную конечность — и с ещё большей страстью проходил её вновь.

Посиделки у костра, рассказы разных историй, приготовление всяких неясного толка напитков из ягод и грибов, шутки, игры в слова или кто оригинальную мини-историю на какое-то слово придумает… Нельзя точно установить, когда это произошло, но ночь на свежем воздухе стала частью его жизни. Очень важной и нужной. И особенно ему нравилось засыпать не в специальном спальном мешке, а в объятиях её крыльев. Как-то раз, когда он проходил полосу испытаний, одна из верёвок была перекинута через обрыв, и нужно было переползти на другую сторону, удерживая себя руками. Огонь в душе горел, и он, нисколько в себе не сомневаясь, смотрел только вперёд.

Всё было хорошо, и подобные испытания уже были, только на расстояние меньшее. Но против Нестера тогда сыграли неожиданные обстоятельства: огромных размеров птица, которая обитала в их лесу, решила его атаковать, когда он висел над серединой пропасти.

Его руки разомкнулись рефлекторно, ведь птица летела чётко на него явно не с тёплыми чувствами. И именно в тот момент произошло ещё более неожиданное — не дав пролететь и метра, сильные руки схватили его сзади, а огромные чёрные крылья отправили на птицу ветряной порыв, сбив теперь её.

Осознание пришло не сразу, и даже когда ноги коснулись земли, всё внимание было предназначено крыльям Пандеи. Он рассматривал их и осторожно трогал. Их хозяйка в очередной раз усмехнулась и поставила Нестера так, чтобы максимально обвить его одним крылом. Помнится, от ощущения мягких перьев на своём теле он даже покраснел.

Как выяснилось позже — при учёте, что троица так и не рассказала, кто они, лишь обменивалась между собой периодически словами, из которых можно было постепенно складывать их магические образы, ведь и магию они тоже использовали по минимуму — когда-то давно тёмные (так они изредка друг к другу обращались) видели людской фанатизм на всяких летающих божеств — какая пара крыльев, о чём речь, давай сразу восемь! — и решили сотворить себе такие же. Ощутить, так сказать, эффект крутизны, которой их наделяли. Полетали немного и быстро поняли, что ай, фигня. С отрывом от земли они и так справляются, а здесь дополнительный вес на теле, плюс крыльям нужен особый уход, плюс они затрудняют свободу действий и ещё много "но". Кто-то отказался полностью, а кто-то, по типу Пандеи, оставил их как трофей о былых увлечениях. Плюс, как она сказала, её оборотное животное — это ворон, а значит, птичьи атрибуты у неё в крови.

Когда-то в будущем хотелось попросить Пандею показать, что она имеет в виду под "оборотным животным", но главным желанием было:

— Можно я в них усну?

Почесав затылок, Пандея состроила задумчивую гримасу и согласилась на идею. В ту ночь они спали на земле. Пандея укрыла Нестера крыльями с двух сторон и прижала к себе. Годам к пятнадцати он вырос и теперь макушкой упирался ей в ключицу, потому потребовалось повозиться и найти подходящую позу, а когда же сон начал подходить маленькими шажочками...

Звёздное небо над головой как картина, на которую сколько ни смотри — не налюбуешься. Луна постепенно выходила из-за кромки деревьев. Мерное дыхание совсем рядом и расслабленное лицо той, что подкалывать так и не перестала, разве что теперь неожиданный толчок Нестера в воду, когда они стояли на деревянном мосту, не потому, что она вся такая крутая, а потому что — да чё такого? Поплавай, полезно! И нет, там глубоко, я знала, что об камни носом не ударишься. Или подножка, из-за которой свалился в низенький и незаметный куст с ягодами. Да, больновато вышло, зато ягоды для чая нашёл! Смотришь ты на это лицо и даже спустя несколько лет так и не понимаешь, что она задумала. Мягко поправляя крылья, можно было расслабиться в тепле и каком-то непонятного толка уюте. После она не всегда будет соглашаться на такой способ проведения ночи, но все те моменты, когда каждое перышко обволакивало и грело, хотелось хранить в памяти самым бережным образом.

Выдохнув и улыбнувшись, Нестер потянулся в сторону тумбочки около скамейки, взял небольшой мячик, который можно сжимать, прикладывая силы в разные формы, и зевнул. Он не раз обращался к своим воспоминаниям, будь то поиски ответов на вопросы, которые возникали, анализ произошедшего и почему он так поступил — за этот навык спасибо Идо, он делал очень сильный упор на анализ поведения героя из фильма или книги. Ещё просто вспоминать всё, что было в компании троицы, это как снова впечатлиться на то, какая жизнь бывает, и на себя же самого.

Вопрос, почему ему так долго было совершенно нормально не знать, с кем именно он живёт и кто его обучает, должен был возникнуть, обязательно! Но не возникал. Всё казалось настолько естественным и нормальным, что какая разница? Да хоть черти, главное, что вместе с ними хорошо и на них можно положиться. Конечно, Нестер помнил, что они его хозяева — деньги-то кто платил? Но постепенно это стало стираться из памяти как нечто ненужное. На место этого приходил другой вопрос — а с кем же всё-таки остаться?

Острее всего он зазвучал в голове, когда осталось несколько месяцев до семнадцатилетия. Обычно все дети семьи, кто уходил жить в другой дом, делали это до пятнадцати лет. В случае с Нестером получилось несколько раньше, но его просто выдернули из привычной жизни. Новое пристанище до конца жизни к этому не прилагалось. Потому за несколько месяцев до дня рождения мозг гудел от осознания, что выбор, который ему предоставили, в отличие от остальных, он не сделал.

Но раз возможность имеется, то надо очень ответственно к выбору подойти. Уж неясно, кто-то из троицы пронюхал про его желание или это вышло случайно, однако, когда Нестер ответственно взялся за попытку выяснить, с кем он имеет дело, удача быстро улыбнулась ему. Книги, мистические рассказы, походы в собор собраний, где было принято поклоняться местному божеству (спасибо маме, она никого из своих детей не заставляла туда ходить. Главное помнить, что бог есть и в него надо верить, а в остальном лучше с работой помогите!), заметки, страшилки, присказки и мелодии в итоге уронили его на проходящую мимо девочку. Запнувшись о ветку, он случайно на неё упал и прижал всем телом к земле. Подскочив, как ошпаренный, он рассыпался в извинениях, помог ей встать и осмотрел со всех сторон, не сильно ли она ударилась. Как в итоге выяснилось, это совсем не малышка, а просто маленького роста женщина, которая с улыбкой приняла все извинения и попросила помочь ей дойти до дома, а то голова закружилась. Нестер часто закивал, узнал адрес и придерживал её всю дорогу от собора до дома.

Домик оказался маленьким, но очень уютным. Стол, несколько стульев, шкаф, печь и одна кровать удивили. Как же так, ведь за домом располагался достаточно большой огород, и в одиночку с ним совладать сложно. Да и обычно купчихи, которые могут позволить себе не подчиняться графам и тоже имеют крепостных, строят дома побогаче. А здесь...

Женщина тем временем неторопливо подошла к умывалке, протерла салфеткой рану на голове, из которой текла небольшая струйка крови, и сказала Нестеру, что он может выбрать любую еду из ледяного сундука. Наверняка юноша проголодался от волнения, пока они шли, ему стоит подкрепиться. А она сейчас закончит с раной и поставит чаю.

Кивнув и подойдя к ледяному сундуку, где обычно хранилась еда, Нестер открыл его, начал рассматривать, что есть, и так и замер. Там находились те продукты, которые троица приносила из других миров! На этой земле такое найти невозможно, этого просто не существует, со слов Идо — потому что климат не позволяет такому расти, со слов Пандеи — потому что не хватает уровня развития.

Проморгавшись, чтобы убедиться, что видит всё верно, Нестер сглотнул, открыл рот, но вместо слов получилось только нервное глотание воздуха. Женщина с волнением посмотрела на гостя и спросила, в чем дело. Гость не сразу, но, глубоко вздохнув, нашёл силы задать только один вопрос:

— Вы тёмная?

Женщина, приподняв брови, хмыкнула и несколько секунд погодя ответила:

— Да. — А потом сказала самое обезоруживающее: — Я думала, ты понял это с самого начала.

С этого момент и завязалась беседа уже не просто на уровне новых знакомых. Выяснилось, что эта женщина из того же мира, откуда пришла троица Нестера, а на самом Нестере, оказывается, висят три печати, и все тёмные, в огромных количествах в виде местных обитающие в разных мирах, их отлично видят. Конечно, интересно, как они все могли оказаться на человеке — обычно же печать одна, — вот только сразу понятно, чьи это печати, а значит, те, кто их оставил, каким-то волшебным образом смогли объединиться, и соваться в такое огнище никто даже не в здравом уме не захочет.

На это фразе Нестер почувствовал, как огонь в душе загорелся вулканом. Только когда женщина пискнула, до Нестера дошло, что он подбежал к ней, с силой схватил за руки и с лицом безумца взмолился:

— Прошу, расскажите мне о них!

Покраснев со стыда от того, что перед это женщиной за пару часов пришлось извиняться второй раз, он послушно сел за стол, дождался, когда она поставит перед ним кружку чая с печеньем и рассказал в ответ на её просьбу, что с ним произошло. Рассказывал горячо, с эмоциями, будто преграда в душе, сдерживающая всё накопившееся, прорвалась и наконец-то нашелся кто-то, кто поймёт его и больным не посчитает. Женщина, периодически помешивая ложкой чай в кружке, внимательно слушала, где-то задавала вопросы и всем видом показывала, что ей интересно. Выговорившись и переведя дух, Нестер вздрогнул и поймал себя на мысли, а правда ли она тёмная и не наговорил ли он что лишнего на свою троицу. Увидев опасливый взгляд гостя, женщина махнула рукой и, напомнив про чай и не надо ли подлить кипяточку, а то остыл уже, пояснила, что он может не переживать, против своих тёмных ничего такого не сказал. Про них и так всё известно, да и вообще в их мире не принято выведывать чьи-то тайны, а потом таким способом вредить. Хотя то, что они столько лет держали его в неведении, её озадачило. Как, впрочем, и то, что, объединившись, за столько лет они не перегрызли друг друга — в первую очередь Идо с Пандеей, Мистерим хитрый плут и коварный чёрт, он в войнушку ни с кем ввязываться не будет, а вот первые двое показали себя поразительно с хорошей стороны.

Плюнув на всё и чуть не снеся локтем свою кружку с чаем, Нестер взял ладонями ладони женщины, сложил их лодочкой и со всей душевностью попросил рассказать, что же такое этот самый мир "тёмных" и кто такая его троица.

Хихикнув, лукаво улыбнувшись и всё же подлив кипяточку в кружку, женщина расположилась на стуле в позе, как обычно садятся перед публикой разные сказочницы, чтобы создать вокруг себя мистическую атмосферу, и мелодичным голосом начала ведать историю, предварительно уточнив, как Нестер думает, что находится за небом и где зарождается жизнь? Задумавшись, поставив локоть на стол и подперев ладонью голову, Нестер начал думать, размышлять, но ничего особо оригинального, кроме учений из разных соборовских книг, на ум не приходило. Над чем, над чем, а над этим вопросом он не задумывался. За небом пустота и мир бога, а жизнь зарождается в утробе матери — и это оказались самые разумные из всех озвученных ответов. Удовлетворенно кивнув, женщина согласилась с выводами Нестера, а затем мягко поднесла руку к его груди и спросила, что же там? Помимо органов, необходимых для жизнеобеспечения тела, о чём ученик узнал от своих учителей.

Сердце ёкнуло в груди, и Нестер, немного повернув голову в сторону, но не нарушая зрительный контакт с женщиной, словно зачарованный, ответил, что душа. Из-за который на нём и висят три печати. Женщина вновь кивнула и задала следующий вопрос, на который ответ Нестеру найти не удалось. Звучал он как "а что такое есть внутри всего, у кого есть душа, что задерживает душу в теле и не позволяет ей покинуть тело раньше времени?"

Ответом оказалась "Тьма".

Увидев, как Нестер с подозрением сощурился, женщина улыбнулась ещё шире, убрала руку и начала свой рассказ. Да, в соборе божеств в мире, где родился и живёт Нестер — как и во многих других мирах — принято считать, что жизнь благословлена светом и он есть её родитель. Но это заблуждение, обусловленное тем, что люди просто не могут видеть в темноте так чётко, как видят на свету. А между тем ни в их голове, ни в утробе матери нет лампочки, без которой мысль или ребёнок на свет не появятся. А всё почему? Потому что первостепенная и изначальная мать всего, что появилось из пустоты — как то же солнце — есть Тьма. И жизнь возможна только потому, что она есть внутри каждого, а Свет — это её старшее дитя, помогающее этой жизни процветать.

Нестер хотел было начать спорить, но женщина поднесла палец к губам, обезоружив следующим вопросом:

— Ты уверен, что под словом Тьма мы имеем в виду одно и то же?

Подняв голову и взглядом упираясь в потолок, будто бы смотря на небо, она продолжила голосом, не допускающим перебивания.

Тьма, Вселенная, Изначальная Мать или, как принято у тёмных, Матушка существовала всегда. Ее дом простирается далеко за небесами, которые в некоторых мирах принято называть огромным космосом, но на самом деле её дом гораздо шире, ведь её бесконечность не может быть ограничена. Почему в итоге она решила нарушить свою бесконечность и проложила путь иной жизни во вселенной, загадка такого же бесконечного размера. И всё же решение было принято, а Жизнь — дама не менее бесконечная — более требовательная, диктующая свои условия. И Матушка с ними согласилась. Так и появилось Первое Солнце, как первая дочь Матушки, и вместе с ней они смогли сотворить процесс взаимосвязи света и тени, главное из условий Жизни.

Жизнь — это условие, Солнце — это последствие решения. Причину Матушкиного поступка знают разве что создатели, но этого всего мало, нужны ещё компоненты. И она их сотворила. Отмерив в своём доме определённый участок — для неё просто комнатка, а для остальных то, что и за тысячелетия не обойти, — она поместила в нём пять искорок энергии, рассказала им про свои задумки и нарекла реализовать их. Искорки, как новые дети матушки, подумали, потолковали, посмотрели на запросы Жизни, условия существования для Солнца, разделили между собой условия реализации плана и принялись воплощать его. Четверо, в будущем назвавшие себя Создатели, сотворили планеты, поместили туда компоненты, необходимые для зарождения на них жизни, и обратились к Солнцу. Оно задумку одобрило и поместило возле каждой планеты Создателей свою маленькую копию, чтобы запустить процесс светотени. Создатели в ответ разграничили миры космической завесой для того, чтобы жители миров считали себя единственными во вселенной и чтобы множество солнц не вредили соседним планетам, создавая слишком жаркие условия.

Пятая искра, которая в итоге стала Создательницей, оценила труды остальных, внесла свои коррективы, смотря на другие проекты Матушки — она решила во множестве комнат воплотить свой план: создала для каждой планеты видимость своего, исключительного космоса и внесла на планеты ростки жизни. Поначалу все они жили глубоко во Тьме, оберегаемые силами матушки, но все хотели познакомиться со старшей сестрой, потому и тянулись к Солнцу. А для этого требовалось развитие и приспособление к новым условиям. Искры же тем временем продолжили продумывать план. И для его продолжения требовались всем известные души, идеальная материя, сумевшая впитать в себя силу и матушки, и сестры, и бесконечности. И Создательница приняла на себя роль, кто будет эти души сотворять и населять ими миры. Но, попадая туда, они вступали на путь светотени и условий Жизни, которая предпочитала делить бесконечность с Матушкой-Тьмой. Тогда Создательница, потолковав с Жизнью, пояснила ей, что так и так, твои условия будут работать, только если… Жизнь согласилась с ней и отзеркалила себя же в образе Смерти, которая ей как сестра. Потолковав с Жизнью и Смертью, они обговорили условия, при которых душа будет приходить в мир и уходить.

Всё продумано, устаканено и работает. Первые сотворённые души были отправлены в мир, но не смогли в нём жить, распавшись из-за могущественной силы Солнца. Тогда Создательница начала помещать в них частичку Матушки, как оберег и защиту. После этого их путешествие до мира и обратно начало проходить спокойно. Солнце светит и благодаря своему теплу создаёт условия, удовлетворяющие Жизнь, а она дама очень прихотливая. Смерть же помогает Душам вернуться назад в дом Матушки и потом отправиться обратно. Но чем больше Жизнь процветает, тем больше создаётся Душ, тем больше нагрузка на Смерть. Поняв, что с учётом не всё так просто, а некоторые души начали у неё теряться, она обращается к создателям. Нужна, значит, помощь в столь трудоёмкой деятельности. Те, подумав и заглянув в будущее, обнаруживают, что на планетах действительно образуется огромное количество душ. Значит, нужно создать помощников, но как они будут выглядеть? Создатели насмотрелись на процессы Жизни и Смерти в мирах и заключили, что и им, и тем, кого они сотворят, захочется во всём это поучаствовать. А будущее показывало, что огромное количество планет займут тем, кого в будущем будут называть "люди". А значит, разумно принять такой же внешний облик, они же искры, наделённые огромной энергией, и если не всё, то многое им под силу.

На этом моменте Нестер резко поднял руку, прося притормозить рассказ. Всё казалось сказкой, но никак не реальностью, однако разве его заставляют принять всю эту сказочность за реальность? И всё же один вопрос не давал покоя. Задав возникшие вопросы, Нестер узнал, что из пятерых четверо выбрали мужскую внешность, а та, что создавала души, женскую. На последовавшее "Почему?" женщина пожала плечами. Не принято задавать такие личные вопросы, они просто решили сделать выбор, тогда ещё исходя больше из сознаний искр. А выбор стоит уважать. Кивнув на озвученное и пару минут взвешивая всё услышанное, Нестер постукивал пальцами по столу, смотря куда-то в сторону, а после резко перевёл взгляд на хозяйку дома и спросил:

— Кто-то из них один из Создателей?

А вернее, лучше всего под это определение подходил Мистерим. Это нельзя было заметить, особенно если не знаешь, что замечать, но сейчас женщина не просто рассказывала историю, а наделяла все произнесённые слова какой-то силой. И когда она начала рассказывать про Создателей, Нестер вдруг почувствовал внутри себя то же чувство, что ощущал, сидя на уроках Мистерима, когда тот очень погружался в процесс обучения и будто настраивался на другую волну, пробуждая ещё больший интерес ко всему тому, о чём рассказывал.

В ответ женщина мягко посмеялась, взяла печенье, макнула его в чай и откусила намокшую дольку. С её слов стало известно, что предположение, кто именно, читалось у Нестера на лице. Да, он прав. Ещё в ранние времена все изначальные Искры решили дать себе имена в честь драгоценных камней, которые в будущем станут такими, потому изначальное имя Мистерима — Изумруд. За примером создателей, кстати, потом последовали многие, и у многих тёмных в переводе на человеческий язык имена звучат как существительные. Но когда тёмных это заботило?

Рука поднялась снова. Хорошо, спасибо за подробную историю, которая всё ещё кажется чьей-то богатой фантазией, но:

— Почему именно тёмные? Не кретриарцы, не афиральтильды, не мисинтеки или всё, что приходит на ум? Почему просто "Тёмные"?

Теперь уже женщина жестом попросила притормозить интерес. Доев печенье и кивнув Нестеру, что не стоит отказывать себе в сладком, она начала вспоминать, на чём остановилась. Нестер глубоко вздохнул, подзаткнул рвущиеся наружу вопросы и из уважения взял с тарелки печенье, напомнив, что остановилась она на том, как Смерть попросила о помощниках. Женщина благодарно кивнула и продолжила вести историю.

Верна мысль, что Мистерим — Создатель. Который, как и его родные, отзеркалил себя подобно тому, как Жизнь подарила жизнь Смерти, вернее, сотворила её. Их же "дети" назвали себя Владыками. И вот Идо — женщина сделала акцент на имени — один из них. Эти самые дети не желали быть подобными сотворившим их и начали искать способ, как отделить себя и показать свою уникальность. Лучше всего это можно было сделать, если посмотреть, во что в будущем люди будут верить. А верить они будут в очень многое, например, в силу стихий. Так Идо и стал не просто отражением своего Создателя, а огненным владыкой. В том, что выбранная им сила стихии сильно сказалась на его характере, заметить несложно. И...

Но слышать дальше Нестер не мог — неясно почему, но у него внезапно закружилась голова, он болезненно простонал и начал заваливаться на пол, кажется, всё-таки снеся кружку.

* * *

Как оказалось, даже воспоминания заставили лечь на скамейку и закрыть глаза в полудрёме. Тогда же после похода в гости к незнакомке Нестер очнулся уже дома, на дереве, с чувством, что проспал пару веков. Но нет, за окном всё так же светило солнце, и, судя по листве, прошло немного времени. Троица же сидела за столом и негромко, но активно о чём-то беседовала. Удивление тогда проступило на заспанном лице. Непривычно, когда все трое вместе и аж умиротворение по дому разливается.

Кто первый заметил, что он проснулся, уже не помнится, но к Нестеру подошли, потрепали по волосам, помогли встать и, проводив, усадили за стол, поставили перед носом кружку со странной по запаху жидкостью. С подозрением осмотрев всех и поняв, что пить надо, он глубоко вздохнул и рывком выпил всю жидкость. На удивление, прошло всего несколько секунд, а сознание начало к нему возвращаться, как и пропадать ощущения вакуума.

И тут началось, на Нестера посыпались вопросы: как, когда и каким образом он познакомился со Сказочницей, о чём она рассказала и что вообще было. Сжавшись, словно ругают — смотрелось так, будто это и происходит, — он вкратце рассказал всё, что узнал от неё, не забыв упомянуть, что всё услышанное звучало, как сказка. Навсегда отпечаталось в памяти, как все трое засмеялись: Мистерим прикрыл лицо ладонью, Пандея опёрлась на спинку стула и скрестила на животе руки, а Идо вовсе опустил лицо на стол и от смеха начал постукивать кулаком по столешнице. Другую же руку он поднял, выставив один палец вперед, и начал водить по столу, в перерывах между хохотом приговаривая:

— А я говорил, что она до него доберётся!

В итоге оказалось, что Сказочница — обычная тёмная, которая опупеть насколько обожает сказки и мифологию (фраза Идо). В мире тёмных рассказывать особо некому, все и так многое знают, потому она гуляет по мирам, находит тех, кого терзают мифически-божественные и подобные вопросы, выясняет, в чём дело, а потом делится через сказку своими знаниями, которые обычно помогают слушателю или слушательнице разрешить свой великий вопрос. В этом нет ничего такого страшного, просто они почувствовали, как сердце Нестера начало биться с бешеной скоростью, и заволновались. Продолжая махать пальцем, Идо возмущённо заключил, что когда они втроём пришли забрать своего мальчика, она сделала всем втык — вы, блин, чуть ли не основа мироздания, так какого хрена язык отсох?! Про "основы", конечно, громко, но виновато голову склонили перед ней все.

Помнится, глаз тогда нервно задергался. Мистерима и Идо эта сказочница назвала самыми главными в их мире, и она же смогла сделать им замечание? Если бы кто-то из крепостных посмел подобное сказать хозяину даже по весомой причине, можно было не проснуться завтра. А тут...

Пока Идо кряхтел, смеялся и возмущался, Мистерим кашлянул и посмотрел на него с намёком. Пфыкнув и пожав плечами, Идо кинул взгляд на Пандею, которая жестом дала добро, и обратился к Нестеру с вопросом, на чём Сказочница закончила — надо ж продолжить, чё. Призадумавшись, Нестер сказал, что на теме создателей и владык, а дальше он отключился.

Поправив ворот рубашки — мантия висела на вешалке у кровати, Идо с выражением знатока заговорил, начав со слова "короче".

В общем да, всё, что рассказала Сказочница — правда, ток тёмным не выгодно, чтобы эту правду знали. Поэтому они и выдают себя за всех, кого придумают. Выгодно, удобно, их никто не долбит вопросами, живи и радуйся. Ах да, насчёт того, что было дальше. В общем, Матушка Тьма по своим личным причинам сотворила Создателей, они — Владык, и вроде народу уже много. Но Создательница — это, блин, танк, и совсем скоро среди душ можно будет просто утонуть. Потому, почесав репу, Создатели и Владыки объединили свои силы и начали благодаря энергии создавать или "рождать" следующих жителей их мира или тех, кто будет с душами помогать. Таких поколений получилось где-то десять, на этом же фоне замес, что людей в будущем будет до хренища и лучше уже сейчас косить под них, а они двуполые, а значит, половое размножение, аве! Потому, раз все такие умные, то пускай и дальше разбираются в вопросе появления новых тёмных. Хотя нет, тогда, в далё-ёкие времена, всю толпищу, что тусовалась над небом, называли духами, ибо энергия слова в переводе на человеческий звучала так.

Дальше по столу кулаком ударила Пандея и очень укоризненно повела плечом и головой в сторону Идо с замечанием "ты кое-что забыл". Виновато ахнув, Идо игриво простонал и махнул на Пандею руками. Следом последовал к Нестеру вопрос, знает ли он, кого называют "хтоническими богами"? Поковырявшись в воспоминаниях и во всем, что он относительно недавно узнал и вычитал, Нестер сказал, что это самые древние боги, которые сотворили землю, а потом помогали новым божествам. Утвердительно кивнув, Идо продолжил свою мысль, посмеиваясь, и сказал, что да, так и есть. А так как мы, тёмные, самые беспаливные, этим названием в будущем обозвали тех наших, в чьём процессе рождения участвовали Создатели и Владыки. И вот она — он показал на Пандею — и есть одна из этих хтонь. А так как сейчас их осталось не так уж и много, то вообще ходячий раритет!

Пока Идо, используя момент, стебался над Пандеей, а та закатывала глаза, Мистерим, сидевший рядом с Нестером, немного наклонился и мягким голосом сообщил, что их роли были озвучены верно. Идо — огненный владыка, он, Мистерим, — создатель, но стихия его дочери воздух, а Пандея да, очень древняя тёмная, сумевшая пережить не только времена, но и выжить в схватке и Идо, что длится уже баснословное количество времени. Последовал вопрос, а разве можно так долго враждовать и остаться в живых? И раз Идо важнее по статусу, то, получается, он сильнее, но что при первой встрече, что всё время после складывалось ощущение, будто по силе они равны. Как-то подозрительно...

— Именно! — резко вклинился в разговор Идо. — Потому что это наглая хтонь мало того, что не хочет ответить за свою поступок, так она ещё и умудрилась стать королевой демонов! При этом по энергетическим условиям демонессой не став.

Дальше было озвучено что-то, кажется, матерное, а страсти накалились. Пока Нестер хлопал глазами, Мистерим подхватил его под плечи, открыл дверь и аккуратно спрыгнул вместе с ним на землю. На удивление со стороны не умеющего так плавно падать — ой, то есть прыгать — с приличной высоты, он предложил прогуляться по лесу. Эти же двое когда-то давно были лучшими друзьями, а потом кто-то убил возлюбленную Идо. Он подумал, что это Пандея — внезапно появившееся огромное количество улик указывали на это, — потому и объявил ей войну. Пандея, ясное дело, всё отрицала, а выводы, что это из-за ревности, не принимала, но злость Идо было не остановить. И да, действительно, поумерить свой пыл он был вынужден, когда демоны внезапно сказали, что она теперь их новая начальница. И...

На этом месте Нестер нервно махнул руками и умоляюще попросил рассказать, кто, чтоб вас всех, эти тёмные и откуда появились демоны?!

Под приговаривание "ах, да!" Мистерим вспомнил, что Идо не завершил свой рассказ. Указав руками куда-то по сторонам, он пояснил, что дело обстояло так…

…К тому моменту, как духов появилось много, во многих мирах людей уже возникли разного толка мифы, боги и легенды. Присмотревшись, духи поняли, что это очень хороший цимус, ибо вера была настолько сильная, что боги и богини действительно начали появляться в этих мирах. А раз у мира появилось так называемое "начальство", то оно тоже в курсе вопроса душ и хочет держать их количество под контролем, создавая свои подземные миры или иные места, куда души могли уходить после смерти и откуда перерождаться. Это очень облегчало задачу духам: миров же множество, а тогда ещё так называемой организации, занимающейся именно вопросом душ, ещё создано не было. Зато появилась группа фанатиков, до глубины пропитавшихся идеей силы света, мудрости и добра, с этим связанным. Образовав свою "комнату", они начали проповедовать силу светлой энергии (при учёте, что энергия, по факту, не может быть ни светлой, ни красной, ни тёмной, ни драконовидной — это просто энергия! Всё дело в том, как её использовать), носили всё белое и обязали остальных называть себя ангелами, архангелами и вообще главными божествами, какие только можно придумать. Создателям и Владыкам как бы пофиг, чем бы дитя не тешилось, но и их, и остальных духов возмутило, что эти ангелы поднимали язык на Матушку и продвигали мысль, так хорошо зреющую в мирах, что Тьма — это страшное зло.

Нестер перебил и сам продолжил, что на ангельское величие появились демоны, не согласные с их политикой. Мистерим кивнул. Действительно, вслед за этим образовалась следующая, противоположная группа, в итоге названная демонами. Не то чтобы они так же делили энергию на тёмную, скорее, взяли модель того, как силы тьмы представлялись в мирах, сотворили из этого источник своей силы — как и ангелы — и пригрозили, мол, ещё раз попробуете оскорбить Матушку, войнищу вам устроим. Ангелы на это языки прикусили и начали просто злиться на демонов.

На этом можно было бы закончить историю, ведь в каждом втором мире ангелы и демоны враждуют, но не тут-то было. Все остальные духи, не принявшие ничью сторону, пожали плечами и продолжили жить дальше, чем катастрофически оскорбили ангелов. Да как так, приспешники всего ужасного и нехорошего! Да как вы смеете быть не с нами! И с этого момента назвали всех нейтральных духов "тёмными". Смешно, ейтушки-ушки. Ангелы, походу, за время пребывания в мирах людей настолько оторвались от реальности, что, назвав детей Тьмы-Матушки тёмными, пытались их пристыдить и выставить неизвестно чем. Духи же, которые теперь стали тёмными, с радостью приняли такое название, ведь это отличное обозначение, кто их мать, но такой наглый поступок простить ангелам было нельзя. Потому, объединившись с демонами, они выдвинули, что никакие вы не ангелы — просто светлые, на большее не рассчитывайте. А так как тёмных большинство, с их определением вынуждены считаться все.

Пока история звучала, Нестер и Мистерим дошли до обрыва. Впереди предстал прекрасный пейзаж из нескольких полей, гор, рек, а вон и стая птиц летит по небу.

С улыбкой смотря вперёд, Мистерим признался, что сам не понимает, как вышло так, что Пандея стала королевой демонов. Но известно точно, что, устав скрываться от гнева Идо, она в итоге обратилась к ним и попросила принять в свою семью. Её как бы должны были обязать принять демоническую силу и стать демонессой, но не стали. Явно сыграл её статус хтонической тёмной, уже тогда времени прошло очень много, и настолько древних жителей уважали априори за то, что они живы. Ей разрешили жить с ними и участвовать во всей работе, какой касательно душ они и занимались. Да, это помогло ей получить защиту, ведь демоны очень сплочённые и не дают своих в обиду, потому и Идо пришлось прикусить свой гнев. Спустя же не так много времени новость о том, что теперь она — демоническая королева, повергла весь тёмный мир и создателей тоже в шок. Никаких войн и кровавых разборок, более того, изначальный Дьявол, так ведь у демонов главного называют, кто стоял у истоков вражды со светлыми, является её правой рукой и главным заместителем. Сами демоны не рассказывают, что произошло, и судя по тому, со сколькими она нашла общий язык, перемена начальства их устроило. Да и она относится к ним даже с любовью. Видел множество коробочек в углу, когда мы сидели за столом? Это она накупила подарки. Идо вчера пришёл после очередной горячей ночи, размахивая женскими трусами, Пандея заметила, что они с кружевами, и в приказном тоне уговорила отвести её туда, где их продают. Её давно в "комнате" демонов не было, а любительницы кружев имеются. На вопрос Нестера "но они же враждуют! Зачем помогать ей и тем, кто её поддерживает?" Мистерим, усмехнувшись, сказал, что Идо на этот вопрос ответил бы: "При чём тут демонессы? Они не виноваты, что Пандея их начальница!"

Они стояли над обрывом, ветер приятно щекотал щёки и волосы, а солнце согревало теплом, вежливо уступая место вечеру. Долго потребовалось ждать ответы на все возникшие вопросы, однако терпение и только терпение. А ещё желание и прикладывание усилий в их поиске — точно поможет.

Хотелось ещё что-то спросить, но удавалось выдать только мек-бэк. К тому же Мистерим так задумчиво смотрел вдаль, что казалось невежливым отвлекать его.

— Чем больше возможностей, тем сложнее сделать выбор.

Слова эти потрясли своей внезапностью. Мистерим продолжал смотреть вдаль, сложив руки за спиной. Затем спустя несколько мгновений недоумения Нестера он спокойным голосом озвучил, что Идо — эгоистичный бабник до мозга костей. Его любовь к женщинам иногда настолько доходит до абсурда, что их души после смерти, попадая в конце концов в созданное место, где ведётся их учёт, получают лично от него метку, дающую им защиту — что-то вроде амулета удачи на все дальнейшие жизни, их нельзя поглотить, уничтожить или раздробить. А если кто посмеет, он своим пламенем сожжёт любого.

Сам Мистерим, конечно, хотел бы сказать о себе только хорошее, но, опираясь на мнение остальных, это будет неправда. Его обычно называют плутом, хитрецом и самым коварным. Плюс к этому он ещё и Бог Памяти, от которого невозможно укрыться ничему, и Время — это всего лишь статичная материя, в разных мирах идет по-разному, а в мире тёмных отсутствует как таковое. Главный мотор — это память, и только благодаря ей время может двигаться вперёд.

Что до Пандеи, даже за шесть лет жизни вместе с ней она не позволила рассмотреть себя повнимательнее. Скрытная — да, агрессивная — да, в чём у Нестера была возможность убедиться. А ещё....

Мистерим запнулся, вздохнул и рассказал о том, что у Нестера есть способ не стать просто душой в коллекции тёмных личностей. Самих тёмных можно убить, но по факту их жизнь не ограничена — Матушка любит всех своих детей, а они ближе всех к ней, потому и любви в виде заботы достаётся больше. Из-за этого, а также из-за зависимости от энергии сильнее, чем зависят от неё те же люди, у них не распространены браки, замужества и подобное. Но любви подвластны все, потому в ходу заключение союзов, посредством которых заключившие их становятся сильнее. Это могут делать как пара, так и родственники, и друзья — к сексу и рождению потомства они не обязывают. Потому Нестер может предложить такую сделку кому-либо из них троих. Гарантии, что ему ответят согласием, нет, у союза есть свои обязательства, как и нет гарантии, что Нестер выживет, заключая его, однако есть смысл попробовать. Если всё получится, мир тёмных примет его, как нового жителя. К бывшим смертным относятся скептически, хотя будто в других местах с незнакомцами иначе. Главное, что такая возможность есть.

Нестер тогда встал рядом с ним и тоже устремил взгляд вдаль. Совсем недавно слова, озвученные про выбор, больно ударили под дых, вот только зачем выбирать, если выбор уже сделан, просто признаться себе же не удаётся? Всё услышанное же никак от этого выбора не отворотило. Слова тогда потекли сами, словно в поисках опоры и уверенности в своём решении, а может, потому что просто хотелось выговориться.

Идо — отличный товарищ, несмотря на его странные наклонности. С ним здорово раз в неделю садиться на кровать и вместе смотреть кино, споря о героях и их поступках, параллельно кушая что-то вкусное. На Мистерима же ассоциация, как на старшего брата, который много знает, всегда поддержит, научит, объяснит, выручит и расскажет. Пандея же... Нет, она не похожа на его мать — мама ниже, старше, полнее, со светлыми волосами и обычно очень семейной улыбкой. Разве что есть что-то общее со старшей сестрой, тоже могучей по силе женщиной. Но всё равно при взгляде на неё он не видит ассоциаций со своей семьёй. Скорее... да нет, тоже нет, но...

Нестера выдернули из привычной жизни, из-за чего изменилось всё. Пандею же обвинили в том, что она не совершала, а Нестер почему-то был в этом уверен, и заставили полностью изменить всю свою жизнь. К Нестеру сначала относились просто как к мальчишке, чья душа почему-то заинтересовала всяких важных, но спустя шесть лет отношение к нему заметно изменилось, вон, Мистерим даже озвучивает, как во время сделки, которой ему не избежать, не потерять самого себя. Пандея же... пока неясно, что значит статус королевы демонов, и судя по рассказу, никто не видел её в этой роли, но она внезапно её получила. Наверняка всё дело во внутренней уверенности, которую она так старательно у Нестера воспитывала. Ведь как только, когда ожидался очередной неожиданный удар, Нестер грубо перехватил её руки и угрожающе попросил больше так не делать, Пандея гордо улыбнулась, и внезапные удары и падения прекратились. Из всяких передряг за столько времени его вытаскивали все трое и спасали тоже, вот только благодаря этой самой "агрессии" он научился постоять за себя и, наверное, даже пропитался уважением к себе. Может быть, это все самообман травмированного множеством падений сознания, но этого уже не изменишь.

— Что ты не договорил про неё?

Раз уж и сам Мистерим всё заметил и понял, хотелось бы выяснить до конца. Вздохнув и негромко посмеиваясь, он поделился, что из-за своей исторической силы Пандея обладает навыком разрывать любые контакты, кто бы с кем их ни заключал. И имеет с этого хорошую выгоду. Это, конечно же, скрывается, но он на то и создатель, чтобы вычислять подобные хитрые махинации. Круг её клиентов неизвестен, кроме нескольких десятков имён, однако выгода с этого колоссальная.

— Сам подумай, какова может быть плата за то, что считается невозможным? Если решишь заключать сделку с ней, я намекну ей, что просто так в обиду тебя не дам, но имей в виду: может быть, я и самый хитрый, вот только ее непредсказуемость иногда зашкаливает. И да, если всё же решился, советую поторопиться. Они сейчас поругаются, пару дней будут остывать, а потом начнётся по новой, сам видел. Да, при мне они все хорошие, но невозможно перестать конфликтовать с тем, с кем в ссоре больше многих тысяч лет.

Когда на улицу начала опускаться ночь, они вернулись домой в молчании. Разве что по пути Мистерим пояснил, и, кажется, Нестер подобное уже слышал: люди боятся тьмы просто потому, что не обладают способностью в ней видеть. А кошки видят, и некоторое жители других миров тоже. Ещё люди не видят, что находится за пределами неба, океана или земли, но от этого такие места не становятся скоплением зла. И где бы кто и что ни говорил, это останется только их мнением. Тёмные же, которыми считаются все дети Матушки, просто некоторые из них выделились в отдельные группы, из-за чужого страха тьму уважать не перестанут, как и любой ребенок уважает свою маму, вернее, в случае людей — родителей.

Нестер ничего на это не ответил, просто намотав на ус. Больше его интересовало, как провернуть авантюру касательно того, чтобы сделать Пандее предложение о союзе, и она за это не сбросила бы его с крыши. Кстати, насчёт крыш.

Добравшись до дома, застав двух ссорившихся, махнув рукой и устроившись спать, Нестер начал продумывать план. После сделки отношения хотелось сохранить со всеми, но то вопрос будущего. Сейчас же огонь в груди горит в поисках решения, до разговора об одном, после о другом, и медлить не хотелось.

Впрочем, и не пришлось. Пару-тройку дней потребовалось на обдумывание, как и что сказать, а потом Пандея предложила провести занятие. Была договорённость о том, что пару недель у Нестера отдых от всего, потому ничего сурового. Просто чтобы размять мышцы. Нестер инициативу поддержал, взял в руки металлический меч. Начался бой, с земли постепенно переместившийся на крышу для развития навыка равновесия и ориентира в пространстве. В этот момент в голове и стрельнуло, что момент настал.

По правилам нужно было орудовать только руками и мечом, но просто опустить меч и начать говорить — провальная идея. Заранее выругав себя в мыслях, Нестер резко выставил руку вперед, нажав Пандее на грудь, и подставил подножку, от чего она от неожиданности упала. Конечно, могла использовать какую-нибудь магию, но тогда сражение было бы нечестным.

Как только она упала на покрытие крыши, скривилась от неприятных ощущений и опёрлась на руки, Нестер опустился вниз, расставив руки и ноги по сторонам от неё и спешно сделал ей предложение. Пока её зрачки расширялись от удивления, он наперебой сказал и про выбор, и про привязанность, и про злость, и про чувства, и про влюблённость, и как он благодарен, что она не делала ему замечания и никак не укоряла, если его возбуждение ни с того ни с сего проявляло себя, и да, про любовь говорить рано, но ему и без неё в кайф засыпать, обнимая её крылья, и вообще он понял, что всё её презрение к нему было не из-за неуважения к нему, а наоборот, чтобы уважение к себе у него появилось...

Беспорядочный поток слов остановила её ладонь мягким прикосновением. Пандея ничего не сказала, просто посмотрела ему в глаза, а то и прямиком в душу пронзительным взглядом и растворилась у него на глазах, превратившись во множество чёрных искорок. В следующее мгновение Нестер уже стоял на земле, но один. Живой и без ответа.

С того момента пройдёт две недели или немного больше. Идо, когда узнает о том, что сделал Нестер, в порыве чувств подожжет ближайшую деревню, а Нестер и Мистерим отправятся её бегом тушить. В поведении Мистерима будет читаться грусть, как и звучать похвала о том, что замечательно, что смог сделать выбор. Сама же Пандея неожиданно появится из ниоткуда, когда Нестер с мужчинами будут прогуливаться по окраинам города. Остановившись напротив Нестера, она наклонится — он же так и остался ростом ей по грудь и чуть выше — и мягко, практически невесомо поцелует его в губы, на его потрясение и раскрасневшиеся щёки улыбнётся и скажет:

— Я согласна.

После начнётся бедлам. Пока Нестер в воздушных чувствах не до конца догоняет, что вообще в мире происходит, Идо под грозное пыхтение исчезнет искать того, кто проведёт процедуру заключения союза — как оказалось, это сложная процедура, и проводить её можно только при участии профессионально в ней разбирающихся. Мистерим слово своё сдержит и пару угроз в сторону Пандеи отвесит, чтобы без фокусов. К её счастью, в тот момент Идо окажется рядом и закроет её своей рукой, рыкнув на Мистерима с фразой, что он слишком плохого о ней мнения и такого (чего Нестер так и не понял, но чего-то очень нехорошего) она делать не будет. Уж он-то знает. Дядя владыки остынет, сам владыка, прихватив сосиску из холодильника, умчится дальше, перед этим получив благодарный кивок от демонической королевы, а она же станет накачивать неясным образом Нестера собственной энергией. От этого болела и кружилась голова, хотелось спасть и постоянно зевалось, а иногда внутри всё и вовсе гудело, но раз уж так надо, то пусть. После того, как он услышал согласие, любые преграды меркли.

Сейчас, лёжа на скамейке, улыбаясь и тупо пялясь в треугольный потолок с прозрачными стеклами, Нестер с дрожью в груди и перехватывающимся дыханием вновь и вновь осознавал, что всё правда. Конечно, Пандея пыталась его отговорить за день до церемонии. Тогда они оба сидели на кровати, и беседа завязалась сама собой. В первую очередь о том, что стоит ли. Нестер тогда внимательно посмотрел на напряжённую Пандею и по-честному спросил:

— Ты передумала?

В ответ — отрицательное качание головой и нервное пожёвывание губ. Когда уже Нестер от волнения заёрзал по кровати, она кинула на него резкий и рассерженный взгляд и прижала его к своему боку.

— Переживаю, как бы ты от этого всего не помер.

Про себя вспомнив, что это предупреждение уже звучало, он глубоко вздохнул и теперь уже сам резко выставил руки ладонями вверх вперёд с немым вопросом и очень внимательным взглядом, в чём же дело. Что ж...

Из рассказа Пандеи о том, что это за церемония, оказалось, что нужно не просто послушать речь, поцеловаться и дальше уже документы, кольца или что иное. Если вспомнить уроки биологии и физики, которые Нестер изучал, всё вокруг — энергия. И в людях, и в тёмных она есть, о чем тоже уже говорилось. И при церемонии, обряде, событии — называть можно как угодно — заключения союза, между теми, кто его заключает, происходит обмен энергией. И не просто энергией, а частичками собственных душ. Благодаря этому возможно безболезненно принять чужую силу, а любая энергия — это сила. И здесь же возникают два самых весомых обстоятельства: заключать союз ни с владыками, ни с создателями нельзя, ибо если нарушить таким образом циркуляцию силы в их телах, могут пострадать все структуры, за которые они отвечают (у создателей — миры, где живут души, у владык — мир тёмных) а значит, и работа всех отраслей, взаимодействующих с душами. А также, заключая союз, желательно, чтобы силы были или приблизительно равны, или не с колоссальной разницей.

Пандея хотела продолжить рассказ, но Нестер не смог сдержать истеричного хохота. Так вот почему Мистерим рассказал ему про этот способ! Он не просто говорил о множестве выборов, а подводил к тому, что выбор на самых выгодных условиях у Нестера только один!

Дальше Пандея пробовала подвести к тому, что сделка с Мистеримом будет Нестеру больше в плюс, там не нужно проходить никакие такие процедуры, просто соглашаешься отдать ему свою душу, а дальше он явно будет на стороне своего подопечного, но внутреннюю истерию было не остановить. И вся красота в том, что Нестер и сам до разговора думал про сделку с Пандеей, но так к ней подвести — это ещё надо постараться.

— Категоричное да. Уверен, ты придумаешь, как сделать так, чтобы церемония прошла удачно. А если нет — вообще ничего лишним не было.

Уверенность и какая-то даже холодность Нестера в словах удивила Пандею, вынудив с подозрением посмотреть на него, но спорить она не стала. В любом случае рискует он.

Что же до дня церемонии... Помнится, они вчетвером пришли в самый дальний собор графства, у алтаря стоял незнакомый тёмный и ожидал их прихода. Пандея и Нестер встали перед ним, Пандея отвесила короткий поклон, Нестер повторил за ней. Мужчины подошли сзади, тоже поклонились, а дальше Идо встал перед Нестером и мягко махнул вперёд руками, то ли отдавая ему что-то, то ли благословляя. Мистерим перед Пандеей сделал то же самое. Не помнится, были там на самом деле балконы или нет, но мужчины всё равно встали на что-то выше над заключающими союз. Дальше началась церемония. Особо слов не было, незнакомый тёмный закрыл глаза, скрестил пальцы, и воздух рядом с ним начинал казаться осязаемым. Пандея негромко пояснила, что он подготавливается. Следом, промолчав мгновение, добавила, что да, после этого их будут называть супругами, потому что они не родственники и не друзья с многовековым стажем, однако это нисколько не обязывает Нестера к отношениям. Она полностью за, если он останется в роли ученика, товарища или разовьётся до уровня друга. И да, близости не будет. Слишком мал, подрасти надо. В остальном же он может не сомневаться, защиту она обеспечит.

Ответ с возмущением появился мгновенное, но возможность озвучить его оборвалась — Нестер почувствовал, как неясного толка прозрачные пары окружили его, и их прикосновения немного обжигали. Проморгавшись и встряхнув головой, он заметил, что эти пары окружили и остальных. Тишина на раз-два-три — и тёмный у алтаря резко распахнул глаза и заговорил. Вернее, было что-то вроде:

— Вы желаете заключить союз?

Пандея уверенно кивнула, Нестер, стараясь уловить каждый вздох, кивнул с опозданием.

— Вы уверены, что хотите этого?

Здесь молчание звучало знаком, что первый ответ за Нестером, и у него всё ещё есть шанс отказаться. После всего, что он за короткое время услышал, смахивает на плохую шутку. Он спокойно ответил "да", второй такой же ответ ждать долго не потребовалось.

Услышав, что нужно, тёмный поднял голову, обращаясь теперь к Мистериму и Идо.

— Вы подтверждаете, что данный союз желает быть заключённым не из-за насильственных действий над одним из участников, как и признаёте отсутствие принуждения?

На этом моменте Нестера нехило так прошибло дрожью. Он бывал на свадьбах в графствах, и обычно это красивые речи, пожелания, согласие, поцелуи, пьянки и последующее веселье. Здесь же и намёка на подобное не находилось, да и атмосфера вокруг к веселью не располагала.

Сверху зазвучали голоса, подтверждающие, что всё обдумано и желающие принимали решение в здравом уме. Непривычность события настолько поглотила, что Нестер не сразу заметил, как жар на его теле от пара усилился. Следом тишина отсчитала ещё несколько счётов, пар и своеобразная вибрация в воздухе усилилась, а дальше...

Какие бы отношения между всеми тёмными ни строились, в завершение вместо поздравлений и пожеланий услышать громкий хлопок и фразу "Я принимаю и одобряю ваш союз. Госпожа, теперь ваш выход" вместо тепла в груди обдало чем-то ледяным.

Впрочем, не зря. Сразу после этого его резко развернули, и Нестер почувствовал, как то ли кинжал, то ли рука проткнула его грудь. Но пар настолько обжигал, что эмоции будто бы выдворили через ситечко. Он только и смог, что кашлянуть, опустить голову и краем закрывавшихся глаз заметить, что из его рта на пол падает кровь.

В самом-самом начале, когда ведро с водой было тяжёлое, а страх и желание расплакаться — всепоглощающими, его предупредили, что, когда он решится продать кому-то из них души, ему придётся умереть. Завершить свою — последнюю — историю в мире смертных. Загадка, пар или часть обряда, или всего лишь инструмент, одурманивающий сознание, но как бы то ни было, выбор сделан, глаза закрылись — навсегда? — а внутри неожиданно появилась такая лёгкость, будто он стал ветром, для которого открыты все дороги. И вот сейчас, лёжа на скамейке в своем новом доме, он вспоминает, как всё произошло.

И ведь самое забавное — неожиданно же! — что авантюра удалась. И он остался жив, в новом теле, в новом доме. Когда он очнулся — снова, — Пандея сидела рядом и... Он никогда раньше не видел её такой спокойной и умиротворённой. Даже не верилось, правда ли, хотя сейчас чуть ли не всё кажется ложью. Сделки, обучение, встречи, договора, рассказы, история иного мира, желание, чужая хитрость, авантюра, союз аве супружество, пар, вопросы, чувства, волнения, нервы, чужая сила, много-много-много энергии, такая соблазнительная идея, предложение и — смерть в финале. Но кто сказал, что его отпустят? Память тому свидетельница. За столько лет многое могло забыться, уплыть, развеяться на просторах воспоминаний, а сколько же боли и незнакомых чувств он ощутил, когда начал пробовать понять себя в новом теле! И вместе с болью он вспомнил всё. Воспоминания, такие объёмные и глубокие, оказались путеводной звездой, ведь обязательно — обязательно! — нужно было вспомнить, как до всего этого он докатился. А пока думал, попросил Пандею на несколько дней в мире без времени оставить его одного. В одиночестве с самим собой действительно можно вспомнить всё.

И ведь какая интересная штука эта ваша жизнь. Невозможно наверняка предугадать, что страшнее — все жизни таскать ведра и горя не знать, имея чёткий план, или продать душу демонессе, которая в итоге станет твоей супругой, полной грудью ощутить вкус свободы и не знать, что же с этой свободой делать дальше.