Обряд инициации, или Волдеморты не возрождаются (джен)

— Ты все запомнила, Лил? С тропы не сходить, не жульничать — никакого света, особенно тех шариков с магическими светлячками из магазина дяди Джорджа, — Роуз, подойдя, внимательно обследовала карманы кузины на предмет наличия тайных источников искусственного освещения. — Дойти в темноте по тропке до Визжащей хижины, написать внутри мелом на стене «здесь была Лили», выйти и вернуться к нам обратно.

Так Лили Луна Поттер получала последние инструкции, готовясь к священному обряду инициации — испытанию, которое следовало с гордостью пройти, тем самым доказав, что можешь полноправно называться членом клана Уизли-Поттеров.

Традиция зародилась восемь далеких лет назад, второго мая две тысячи седьмого, когда Виктуар Уизли из-за чего-то поругалась с мамой и сбежала в Запретный лес. Праздник Победы взрослые всегда встречали в Хогвартсе и были слишком заняты церемониями и беседами с прессой, а потому за детьми в этот день чаще всего никто не следил. Заметил пропажу Вик и пошел искать ее только Тедди Люпин; который, как и она сама, заблудился.

Друг друга они нашли, а вот дорогу обратно — нет, из-за чего целую ночь (по крайней мере, по их собственным рассказам) блуждали по лесу, успев уже и поплакать, и покричать, и пожалеть о своем побеге. А потом случайно набрели на Визжащую хижину.

После войны Запретный лес разросся, «поглотив» ее и превратив в самый настоящий дом в глухой чаще; увидеть хижину со стороны Хогсмида уже не представлялось возможным. Голодные и замерзшие, они решили заночевать там, а заметив мел, оставили на стене «прощальную» запись тому, кто «найдет их холодные трупы» — «Здесь были Тедди и Виктуар».

Взрослые обнаружили их лишь пару часов спустя, спящих на полу в обнимку. От тети Флер и дяди Гарри они оба потом получили крепкую взбучку, но зато когда рассказывали наперебой о своих приключениях пятилетней Доминик, та смотрела на них с восторгом, как на героев, переживших нечто удивительное. Так впервые и зародилась идея предложить ей впоследствии повторить «подвиг» старшей сестры и ее лучшего друга.

Традиция закрепилась, получив название «обряд инициации» и став для Уизли и Поттеров обязательной. Не было теперь только блуждания — старшие кузины оставили для младших вполне различимую тропку. Непреложными условиями оставались темнота и запись мелом («родоначальники» традиции потом ходили и проверяли наличие последней). С течением времени к правилам прибавилось еще два: первое — допускались к обряду лишь те, кому уже исполнилось семь (потому что именно семь — самое магическое число; столько же было и Вик в день зарождения традиции). Второе — проходила инициация всегда второго мая. Последнее правило было ожидаемым, поскольку именно в этот день они все собирались в Хогвартсе и были предоставлены сами себе.

Годы шли, и количество записей на стенах хижины увеличивалось. Некоторые Уизли начинали самодельничать. «В память о дяде Фреде!» — было выведено размашисто во всю стену; а рядом подпись: «Фред II». «Здесь был будущий великий аврор Джеймс Сириус Поттер», — крупными буквами значилось на противоположной стене. «Здесь была Рокси, которая любит Лисандера». Семилетняя Роксана Уизли уже успела влюбиться в одного из близнецов Скамандеров и решила «увековечить» это в истории.

«Оставь надежду, всяк сюда входящий», — было написано не внутри, а на двери хижины. Так мрачно пошутила Рози (взрослые часто сокрушались, что способностями Роуз Грейнджер-Уизли пошла в мать, а вот характером определенно в отца). А Альбус отличился по-другому: на обратном пути собрал целую пригоршню прыгающих поганок и, вернувшись, бросил их без предупреждения в Джеймса, а тот от неожиданности завизжал.

Из «неинициированных» оставались двое — Лили и Хьюго. Последнему семь должно было исполниться лишь в июне, поэтому он стоял сейчас надутый как мышь на крупу и с завистью смотрел на кузину, уже допущенную к обряду.

Под улюлюканье «группы поддержки» Лили Луна встала на старт маршрута. Вытянув руку вперед, громко произнесла «за Хогвартс и за Победу!» (у взрослых так звучали тосты; у детей, разумеется, огневиски не было, но подражать героям войны им всегда нравилось) и смело направилась в лес.

Первую часть дистанции она преодолела быстро и даже на кураже. Но дальше лес становился гуще, воздух холоднее, и в голове Лили начали невольно всплывать все те страшилки, которыми любили приукрасить свою инициацию братья и кузены. Джеймс и вовсе утверждал, что его чуть не сожрал волколак, следовавший за ним по пятам!

Лил перешла на быстрый шаг и то и дело пугливо оглядывалась. Запретный лес жил свой жизнью: стонал, скрипел, выл, тянулся к ней костлявыми лапами-ветвями. Тропинка, что в начале пути была надежной и твердой, стала вдруг зыбкой, скользкой, водянистой. Поттер с ужасом вспомнила, как кузина Доминик рассказывала о болотных фонариках, едва не затянувших ее с тропинки прямо в трясину; а кузен Луи говорил, что утопить его пытался аж сам келпи.

Очертания Визжащей хижины уже просматривались сквозь густые еловые лапы, и тут Лили снова вздрогнула — в окне горел свет. Кузены и кузины рассказывали об этом месте многое: о скорпионах, ползающих по полу хижины, о спящих на пороге дракклах, даже о мантикоре, поселившейся в подвале. Но в одном проявляли поразительное единодушие — разумных существ, по их рассказам, там никогда не было. Так кто же зажег этот огонек?

Первым желанием было повернуть назад. Но нет, нельзя; быть единственной из клана, не прошедшей инициацию, позорно. К тому же она дочь сильнейшего волшебника Британии, имеет ли она право быть трусихой?

Я все равно подойду, решилась Лили. Даже если получится написать имя не изнутри, а только снаружи хижины, Тед и Вик все равно могут засчитать это как прохождение испытания.

Со стороны хижины вдруг раздался треск и злобный рык. Поттер упала на четвереньки, с трудом уже борясь со слезами, но потом все же заставила себя подняться и продолжить путь. Стены Визжащей хижины были почерневшими от времени и поросшими мхом. Мел с собой Лили не несла — тот хранился внутри. Поэтому, перебарывая подступающую панику, все же заглянула в окно.

Нечто склизкое, длинное, отвратительного болотного цвета уставилось на нее в упор горящими злобой глазами. Чуть не взвизгнув, Лили отшатнулась от окна и снова опустилась в траву. Сердце, казалось, вот-вот выскочит из груди. Но зло, обитавшее внутри, уже ее заметило. Послышалось шипение, перешедшее в кровожадный рык. Поттер кожей почувствовала, что сейчас оно выскочит в окно и набросился на нее...

И вдруг раздался скрип двери — кто-то еще присутствовал внутри — а затем несколько ударов и громоподобный, звучный, низкий, яростный крик:

— Волдемо-о-орт!!!

Это стало последней каплей. Завопив, Лили бросилась бежать прочь от хижины, уже не разбирая дороги. Через топь, через грязь, обдирая кожу о ветви деревьев, спотыкаясь и почти задыхаясь от слез.

«Волдеморт!» — все еще гремел в ушах страшный голос. Почему Волдеморт? Папа же убил его! Не мог же тот... снова воскреснуть?!

Когда-то Лили, сидя на коленях у отца и слушая его истории, спросила, а может ли Волдеморт опять возродиться; тот ответил, что нет, на сей раз темный маг уничтожен окончательно.

Выходит, папа ошибся, и Волдеморт воскрес!.. Мерлинова борода, сейчас в Хогвартсе собралось множество волшебников, и все они празднуют победу над Волдемортом, а тот, оказывается, жив и притаился в Визжащей хижине...

— Лили! Лили! — уже слышался хор «группы поддержки» с опушки леса, скандирующий ее имя.

Еще пару метров, и она добежит; ее ждут, чтобы поздравить с инициацией, а она должна будет сообщить жуткую новость — о возвращении Волдеморта и, возможно, начале третьей страшной магической войны.

— Беда!.. Там... там Волдеморт!.. — голос запыхавшейся и заплаканной Лили сбивался, но она должна была всех предупредить. — Он снова воскрес!

Затем, уткнувшись в подол Виктуар, разревелась в голос. Шокированные братья и кузины переглядывались между собой.

— Э-э-э, Лил, это же шутка? — Джеймс первым подал голос. — Ты просто решила разыграть нас, да? Ал вон поганками кидался, а ты вот что...

— Н-никакая эт-то не шутка, — всхлипывая, попыталась ответить ему Лили. — Он и п-правда там. Я видела с-страшные глаза. И слышала жуткий г-голос, который кричал «Волдеморт»!..

— Лил, успокойся — тебе, скорее всего, просто показалось. Запретный лес пугает, я сама помню, — Роуз, подойдя, погладила ее по голове.

Поттер зыркнула на нее недовольным взглядом. Недоверие кузины обижало.

— Постарайся вспомнить еще раз, что именно ты увидела, — попросил Тедди.

— Что-то страшное. Змеиное. Глаза — огромные злые глаза! И чей-то голос, похожий на гром. И он звал Волдеморта!

— То есть побежденный отцом темный маг решил возродиться именно в праздник по поводу собственной кончины, — выдал скептично настроенный Джеймс. — Круто.

— Если Лили видела что-то змеиное, это может быть Нагайна — крестраж Волдеморта, — добавил молчавший ранее Альбус. Он чаще проводил время с книгами, чем за игрой в квиддич, поэтому гораздо больше знал о прошлом своего знаменитого отца.

— Нам профессор Лонгботтом лично рассказывал на уроке о том, как уничтожил Нагайну, — парировала Вик. — Змея точно мертва, ее кожей даже перетянули кресло в директорском кабинете.

— Но если Волдеморт любил змей, то почему бы ему, воскреснув, не завести себе еще одну? — продолжал развивать мысль Ал.

Все еще дрожащая от волнения Лили спокойствия братьев и кузенов не понимала.

— Да что вы стоите?! — она дернула Альбуса за рукав, намереваясь бежать и потянуть его за собой. — Надо быстрее сообщить папе — только он сможет нам помочь!

— Нет, никому мы рассказывать не будем, — остановил ее Тед, мягко обхватив за плечи. — Портить второй День победы подряд — это слишком.

В прошлом году трое шестикурсников посчитали, что запустить Черную Метку в небо над Хогвартсом второго мая, да еще и в тот самый момент, когда в стенах школы проводилась церемония памяти погибших — это хороший розыгрыш. Шутникам потом не поздоровилось: целое лето их таскали по проверкам и допросам в Аврорат и Визенгамот, конфисковали палочки, продлили персональный Надзор еще на год и присудили по сотне часов исправительных работ каждому (чтобы их пример послужил другим уроком).

Люпин тем временем опустился на корточки около Лили, пытаясь, как самый старший, успокоить испуганного ребенка.

— Лили, милая, послушай меня: Волдеморты не возрождаются. Тебе нечего бояться.

— Ты, видимо, плохо читал книги о Второй магической или невнимательно слушал рассказы дяди Гарри, — поучительным (и слегка похожим на мамин) тоном вставила Роуз. — Один раз Волдеморт уже возрождался, это случилось в девяносто пятом.

— Ты же вроде говорила, что Лили послышалось? — едко напомнил Ал.

— Я не считаю, что он возродился сейчас. Но то, что Волдеморт не может возродиться вообще, это неправда.

— Лил, послушай, что говорит кузина Рози, — попыталась поддержать Теда Виктуар, — современные Волдеморты не возрождаются. Значит, звать дядю Гарри не надо. И вообще никому об этом рассказывать. Идем лучше к Хогвартсу, там скоро накроют столы к праздничному банкету.

— Вы все мне не верите, кроме Альбуса! — топнула ножкой Лили. — А я ведь действительно слышала!..

— Хорошо, держи меня за руку, — Люпин крепко обхватил ее маленькую ладошку. — Мы сейчас сходим в Визжащую хижину с тобой вдвоем, чтобы ты сама убедилась, что ничего опасного там нет. Скорее всего, это просто боггарт. Я покажу тебе, как бороться с таким созданием.

— Я с вами, — тут же оживился Джеймс, любитель сомнительных авантюр, — если вдруг Волдеморт и впрямь возродился, я жуть как хочу его увидеть.

— Исключено, — жестко оборвал его Тедди. — Я мог бы позвать с собой Вик, но ты еще даже не студент Хогвартса.

— Зато у меня уже есть это, — с гордым видом Поттер достал из потайного кармана самую настоящую волшебную палочку. Да, Джеймсу уже исполнилось одиннадцать, и до заветного поступления в Хогвартс ему оставалось всего каких-то четыре месяца.

— Я бы тоже хотела пойти, — оживилась Роуз. — Мне интересно посмотреть на боггарта. Недавно один каким-то образом очутился у нас на чердаке, так мама даже взглянуть на него не позволила, сказав, что справится с ним без нашего присутствия.

— Согласен с Рози, — добавил Ал. — У боггартов интересная магия, а ждать третьего курса, чтобы увидеть ее воочию, долго. Тед, я прошу, позволь нам пойти всем!

— К тому же не такие мы и беззащитные, — продолжил уговоры Джеймс, — у меня есть палочка, а Роуз умеет управлять стихийными магическими выбросами.

Передвигать Роуз Грейнджер-Уизли умела предметы не тяжелее монеты, но зато делала это по собственной воле, о чем знали все кузены и кузины, а родители очень гордились ее сильным талантом к магии. Лили тоже считала, что однажды освоила управление стихийными выбросами. В тот вечер она сильно обиделась на Джеймса, когда тот назвал ее «мелюзгой». Весь ужин вместо наслаждения трапезой она сверлила его хмурым взглядом и мысленно, не прекращая, твердила: «Пусть чай обольет ему штаны! Пусть чай обольет ему штаны!»

Младшая Поттер мстительно представляла, как сейчас, повинуясь ее желанию, чай выплеснется фонтаном из джеймсовой чашки; увы, этого не произошло. Она была готова расплакаться от досады и бессилия, но вдруг взявший чашку в руки Джеймс внезапно выронил ее, из-за чего чай и вправду пролился на его штаны (маме даже пришлось потом сушить их при помощи магии).

Лили ликовала, не столько из-за конфуза Джеймса, сколько из-за убеждения, что это сделала она. Едва закончился ужин, тут же поделилась с Алом (с ним она всегда находила общий язык), и тот с уверенным видом подтвердил, что это самая настоящая беспалочковая магия или управление стихийными выбросами, как и у Рози. Воодушевленная Лил хотела даже рассказать папе, но побоялась, что тот рассердится из-за ее мести брату; или, еще хуже, посчитает, что это всего лишь совпадение.

Тед с минуту раздумывал, хмурясь и плотно сжав губы, но потом все же дал добро:

— Ладно, идемте. Только учтите — родителям ни слова.

И тоскливо переглянулся с Виктуар, которая также понимала, что если их компанию поймают, отвечать, как старшим, придется им с Люпином.

Команда исследователей предположительно возрожденных Волдемортов выстроилась в цепочку и направилась в путь.

Первым шел Тед, держа наготове и крепко сжимая в руках палочку. Для ЖАБА он, почти не раздумывая, выбрал предметы, необходимые при поступлении в Академию авроров, поскольку с будущей профессией, по собственным словам, определился еще в детстве. И теперь, подражая профессиональным аврорам и своему крестному в частности, храбро вел свой отряд на задание, готовый, если потребуется, защищать их ценой собственной жизни.

Далее следовал его будущий коллега. Для Джеймса вопрос о профессии тоже был решенным лет с пяти. «Настанет день, когда в британском Аврорате будут сразу два аврора Поттера», — гордо говорил он.

За ними, почти в серединке, шла Лили. Она старалась храбриться, но все еще вздрагивала, боясь в любую секунду услышать тот громоподобный голос, который кричал имя заклятого врага ее папы. Потом шли Роуз, Альбус и последней Виктуар, на конце палочки которой, как и у Тедди, горел огонек Люмоса.

— Меня подождите! — окликнул вдруг их звонкий голос, от которого вздрогнула не только Лил, но и Рози, Альбус и даже Вик.

— Хьюго Найджелус Грейнджер-Уизли, кто тебе вообще позволил пойти за нами?! — рассвирепела на него сестра. — У нас правило: обряд инициации только после семи лет и никак не раньше.

— Я все слышал, — обиженно выдал тот. — Вы пошли искать Волдеморта, а меня не позвали.

— Там нет никакого Волдеморта, Хью, — с усталым вздохом заверил его Тед. — И Рози права, тебе лучше с нами не ходить. Вик, отведи его назад, пожалуйста.

Лицо Хьюго вмиг приобрело заговорщицкий вид.

— Если сейчас выгоните меня, я расскажу все маме.

Этот аргумент возымел действие на всех присутствующих. Если бы детей семьи Уизли-Поттеров спросили, кого из родственников они считают самым грозным и строгим, то первой определено была бы министр магии тетя Гермиона, и только потом старший аврор дядя Гарри, чиновник дядя Перси и остальные.

Первым декретом об образовании, подписанным министром Грейнджер, стал строгий запрет на посещение студентами Хогвартса Запретного леса, как в качестве наказания, так и по собственному желанию учащегося. Обряд инициации Поттеры и Уизли с той поры проводили тайно, на свой страх и риск.

Так их стало семеро. «А ведь папа не раз повторял, что семь — самое магическое число», — невпопад подумала Лили. Для поднятия боевого настроя она принялась сочинять сказку — эпическую историю о том, как их команда победила Волдеморта.

Вот они подойдут к Визжащей хижине, и там будет самый настоящий Волдеморт — лысый, злобный и безносый, как и описывал его папа. Тед и Виктуар начнут атаковать с двух сторон. Тедди учится на шестом курсе, Вик на четвертом; в этом возрасте папа, дядя Рон и тетя Гермиона уже участвовали в полноценных сражениях. Значит, и они смогут.

Джеймс использует свою палочку — да, он ни разу не практиковался (Надзор ужесточили, теперь распространялся он и на одиннадцатилеток, еще не поступивших в Хогвартс, но уже купивших палочку), но у него все получится. Рози заставит какой-нибудь предмет переместиться и упасть Волдеморту на голову. Ал кинет ему в безносое лицо охапку прыгающих поганок, и тот от неожиданности взвизгнет, как Джеймс когда-то. А сама Лили увидит большую чашку и заставит ее силой мысли пролить чай Волдеморту на штаны.

Ну а Хьюго... Хьюго просто не расскажет об этом тете Гермионе; и их бравый отряд не получит выволочку.

Чем ближе они подходили к Визжащей хижине, чем сильнее сгущался туман и то тут, то там попадались им недобрые, пугающие знаки. Поломанные ветки или даже целые деревья, взрытая мокрая земля и глубокие отметины на стволах, похожие на следы от когтей.

— Ал, ты же у нас книгочей, — за шутливым тоном Джеймса уже отчетливо слышалось беспокойство, — вспоминай, что там папа писал в мемуарах: у Волдеморта были когти?

— Про когти он ничего не говорил, — перед ответом Альбус напряженно сглотнул. — Сомневаюсь, что у него вообще была возможность настолько детально того рассмотреть. Но Запретный лес не зря называется «Запретным»; здесь может быть полно другой нечисти, помимо Волдеморта.

— А я как-то подслушал, как дядя Гарри говорил папе, что не все Пожиратели Смерти пойманы, некоторым удалось сбежать, — вставил вдруг Хьюго. И этот комментарий сейчас был совершено не к месту.

Лили, дрожа, прижалась к стоящей рядом Роуз. Джеймс невольно потянулся к груди, где под одеждой висел подаренный ему кузеном Фредом амулет, предположительно зачарованный на отпугивание темных сил. Тед и Виктуар сжали палочки в руках до побелевших костяшек.

— Стойте, — скомандовал Люпин, и их процессия остановилась на месте.

Дальше дорога к хижине была размыта, как после сильных дождей. В грязи и мокрой глине отчетливо отпечатались следы огромных сапог — раза в три или даже четыре больше обычного мужского размера обуви.

— Тедди, Вик, вам в Хогвартсе что-нибудь говорили про великанов? — почти шепотом спросила Роуз. — Пожалуйста, скажите, что они все после Битвы либо погибли, либо эмигрировали в далекие земли!..

— А акромантулы? — затрясся от страха Хью. — Папа говорил, что они могут вырасти размером с дом и питаются человечиной.

— Еще в тумане могут жить дементоры, — прошептала побледневшая Лили. Этих существ боялся даже папа.

Со стороны Визжащей хижины вдруг раздались странные скрежещущие звуки.

— Ребята, а что если там оборотни? — еле слышно проговорил Джеймс. — Мерлин, сегодня как раз полнолуние...

Каждый новый звук пугал сильнее предыдущего. Удары чьих-то шагов, треск, утробный вой — будто хор голосов неупокоенных душ.

— Тед, давай повернем назад, — взмолилась Виктуар. — Просто тихо уйдем, пока то, что там обитает, нас не заметило.

Эдвард Римус Люпин уже осознал чудовищность ошибки, которую он совершил. Уверенный, что просто покажет детям боггарта (и тем самым развеет страхи Лили), он, быть может, неосознанно привел их на верную смерть. Если в хижине затаилось нечто жуткое и зловещее, то даже сражайся они вдвоем с Виктуар, у них не было бы шанса... Да, он без устали тренировал боевые заклинания и, возможно, смог бы отбиться сам; если очень повезет — отбиться и защитить свою любимую девушку. Но спасти одновременно и Вик, и пятерых беззащитных детей — невозможно. Даже если он отдаст жизнь, кто-то все равно погибнет после.

В следующее мгновение произошло сразу несколько событий. Дверь Визжащей хижины с грохотом отворилась и прямо на них на большой скорости полетело что-то длинное, склизкое, зубастое и агрессивное. Прямо за ним, но существенно отставая, выбежал огромный силуэт.

Лили, Роуз, Альбус и Хьюго одновременно завизжали, у последнего от страха даже случился непроизвольный магический выброс, волна от которого сбила всю компанию с ног. Виктуар выронила палочку и тщетно пыталась нащупать ее в грязи. Джеймс потерял очки, слетевшие с носа при падении. Тедди, понимая, что не сможет быстро подняться на ноги из мокрой глины, стоя на коленях попытался выставить Щитовые чары. Резко отросшие волосы (способности метаморфа все еще изредка проявляли себя бесконтрольно в критических ситуациях) перекрывали обзор, он не видел нападавшего и лишь молился Мерлину, чтобы суметь хоть кого-то спасти...

Это Волдеморт, понеслось в голове у Лили. Нам конец... Папа, спаси нас! Пожалуйста, услышь и спаси!!!

— Протего максима!

Мощная щитовая волна, раза в три сильнее той, что пытался создать Тед, прокатилась по опушке леса, отбросив в сторону не только тварь, но и спешащий за ней темный силуэт (который на деле оказался всего лишь человеком, просто очень большим). Затем последовали еще несколько точечных ударов по монстру, и вот тот уже лежал на земле, оглушенный и обездвиженный.

Семерка искателей приключений, чуть не сгинувшая в когтях монстра, все еще не верила в неожиданное спасение. А сбитый с ног хозяин твари, кряхтя и ругаясь вполголоса, медленно поднимался на ноги. Только сейчас уже учившиеся в Хогвартсе Тед и Виктуар признали в нем Рубеуса Хагрида, школьного лесничего и по совместительству профессора по Уходу за магическими существами.

Спасший их старший аврор Гарри Джеймс Поттер вышел на опушку перед хижиной и оглядывал место происшествия хмурым взглядом.

— Ох, Гарри, какими судьбами?! — всплеснул руками Хагрид. — Ты же должен сейчас быть на праздничном банкете!

— Дружба с домовыми эльфами и Оборотное зелье творят чудеса, — коротко ответил Поттер. (Банкеты в честь Победы он не любил; Кричер не любил их тоже, но ради хозяина был готов потерпеть и поулыбаться собравшимся от его лица.) — А здесь я потому, что почувствовал, как кто-то зовет на помощь.

— А зверушку мою за что ты так?.. Пришел бы с миром, я б тебе Огденского плеснул, помянули бы Дамблдора, светлая ему память...

— Потом, Хагрид, — выставив ладонь вперед, прервал его Поттер. — Сначала мне нужно побеседовать с нарушителями.

Он обвел строгим взглядом все еще барахтающихся в грязи и мокрой глине детей.

— Вы ведь знаете про запрет Гермионы на посещение Запретного леса. По крайней мере вы двое, — посмотрел в упор на Тедди, затем на Виктуар, — должны были знать. В связи с этим вопрос: что вы вообще здесь забыли?

За семь лет жизни хитрая Лили уже успела понять, что когда папа «включает аврорский тон» (так они с братьями называли жесткий командный голос, каким старший аврор отдавал приказы подчиненным и проводил допросы преступников), спорить и препираться с ним бесполезно; его можно только разжалобить. Что, разумеется, всегда было прерогативой Лили. Когда она, всхлипывая, подбегала к папе, обнимала его, смотрела снизу вверх своими огромными глазами, шептала «папочка, мне страшно», Гарри Поттер, как правило, смягчался, и гнев его начинал утихать.

Без колебаний она проделала этот трюк снова, зная, что и братья, и кузины, и Тедди будут ей потом за это признательны.

— Мне так страшно, папа... я была в лесу, и мне показалось, что там Волдеморт...

При упоминании этого имени старший аврор инстинктивно выхватил палочку, готовый в любую минуту вступить в бой.

— А еще ужасные глаза... и скрип... и жуткий голос... он звал Волдеморта, пап!

— Гарри, то ж зверушка моя была, — попытался вставить Хагрид, но Поттер снова дал ему знак, призывающий временно помолчать.

— Давай по порядку, Лили, — он опустился на корточки, чтобы быть с ней вровень. — Зачем ты пошла в Запретный лес?

Тут пришлось взять слово Теду и Виктуар и признаться в придуманном ими обряде инициации, через который годами проходили все Поттеры и Уизли. По тяжелому взгляду Гарри, а также по выражению лица, с каким он слушал их рассказ, всем присутствующим стало ясно, что ни Хьюго в следующем году, ни кому-либо еще из Уизли, рожденных в грядущие годы, проходить через этот обряд уже не доведется.

— Я в ужасе побежала назад, хотела позвать тебя, а Тед и ребята сказали, что это всего лишь боггарт, а Волдеморты не возрождаются...

— Гарри, прости меня, — виновато заговорил Люпин. — Я и вправду был уверен, что там боггарт. Хотел показать детям Ридикулус в действии и даже представить не мог, что все так обернется.

— Так, с вами ясно. Но это вовсе не значит, что наш разговор закончен, — строго напомнил Гарри. — Теперь ты, Хагрид. Что ты там про зверей говорил?

— Дык хижина все равно пустует много лет, думаю, дай-ка я ее для своих зверушек использую. А достал я — ох, не поверишь, Гарри! — аж четыре яйца настоящей скандинавской виверны! Четыре, Мерлиновы панталоны!

— То есть снова незаконно занимаешься разведением опасных видов, — резюмировал Поттер. — Годы идут, а ничего не меняется.

— Ну Гарри, дракклы бы тебя побрали, мы ж свои люди! Неужто ты авроров на меня натравишь?.. Да ты б хоть раз на них взглянул, на милашек моих — глаз не оторвать!..

— Меня больше беспокоит, чтобы твои «милашки» какому-нибудь ребенку глаз не вырвали, — сухо ответил Гарри, чьи взгляды на опасных существ в корне отличались от взглядов Хагрида. — То есть, получается, Лили пришла, увидела виверну и испугалась.

— Ну да, Волдеморт шалил немного...

— И ты мне про Волдеморта! — старший аврор терял терпение. — Либо вы оба сговорились меня сегодня разыграть — в прошлом году похожие шутники уже были — либо...

— Да дослушай ты хоть раз! — голос Хагрида грохотнул, и Лили теперь убедилась, что слышала именно его. — Четыре, говорю, яйца было. Старшенькую, самочку, я Принцессой назвал. Красавица, прям загляденье. Второго Хвостатиком — хвост длиннющий и весь в шипах. Весь! Третий Попрыгунчик, активный, но добрый мальчик — всего лишь палец мне прокусил, затем утихомирился. А у четвертого характер — тьма!.. Как ни приду кормить, так набрасывается; и руки, и ноги мне изгрыз, носа чуть с ним не лишился. Хижину всю изодрал, братьев с сестрой кусает, шипами колет, жалом достать пытается. Хотел было Дракклом его назвать — но нет, думаю, дракклы и те милее. Значит, говорю, быть тебе Волдемортом за гадливый характер!..

— О Мерлин, — простонал Гарри, а потом сдавленно рассмеялся.

Смех робко подхватили дети, представив себе «дружную» компанию Визжащей хижины — Принцессу, Хвостатика, Попрыгунчика и Волдеморта. Эти четверо определенно дали бы Мародерам фору.

— Стало быть ты, Гарри, теперь Волдеморта не дважды, а трижды одолел, — пошутил Тедди, глядя на все еще оглушенную тварь.

— А если считать каждый случай в отдельности, то и больше, — начали наперебой галдеть дети; паника отступила, и теперь их пытливые умы уцепились за новую задачку: сосчитать, сколько раз Гарри Поттер Волдеморта побеждал. — Тюрбан профессора Квиррела — один, дневник Тома Реддла — два, на кладбище после Турнира — три...

— Все-все, хватит, не заговаривайте мне зубы, — прервал их Гарри. — Пора решать, что делать с вами дальше.

Лили по-прежнему стояла рядом с отцом и смотрела на него снизу вверх жалостливыми глазами. Девочки в маггловской школе, куда ее отдали на три года обучиться грамоте и счету, рассказывали про мультик, где кот мог разжалобить любого одними глазками. Лил мультфильм не смотрела, но тем не менее отчаянно представляла сейчас, что она — тот кот. Остальные шестеро опустили взгляды.

— Дядя Гарри, не рассказывайте нашей маме, пожалуйста, — еле слышно попросила Роуз, поддерживающая Хью, который чувствовал себя после выброса истощенным настолько, что едва мог стоять.

— Я подумаю об этом, — ответил Поттер лишь три минуты спустя; до этого он молча высушил и очистил от грязи их одежды, помог магией найти Вик палочку, а Джеймсу очки, а также достал из кармана куртки и протянул Хьюго пузырек с каким-то зельем, после чего тому стало заметно лучше. — Но сначала жду от вас в письменном виде подробный отчет о всех ваших тайных обрядах, ритуалах, традициях и о чем угодно еще, нарушающем закон. В течение двух дней отчет должен быть в моем кабинете, вам понятно?

— Понятно, Гарри. Сделаем, — ответил за всех Люпин.

Обратно возвращались такой же цепочкой, только теперь Гарри был замыкающим. Лили помнила, что ей уже семь и она не настолько маленькая, чтобы сидеть у папы на плечах, но сегодня она слишком устала. Отец позволил, и Лил теперь начинала засыпать, совершенно не опасаясь упасть во сне — знала, что папа этого не допустит и обязательно подстрахует магией.

— Ты говорил, что пришел потому что услышал, как я зову тебя? — тихо, чтобы не слышали другие, прошептала Лили.

— Я не знаю, кто именно меня звал. Просто почувствовал, что кому-то очень нужна моя помощь.

«Это была я, пап, — хотела было сказать Лили, но не смогла, очень уж сильно ее клонило в сон. — А еще я освоила управление стихийными выбросами, как и Рози. Жалко только, что я так и не смогла вылить Волдеморту чай на штаны».

* * *

«Здесь была Лили, и она видела Волдеморта». Так гласила свежая выполненная мелом надпись. Впрочем, самого Волдеморта Лили видела лишь издали — он сумел вывести из себя даже добродушного Хагрида настолько, что тот посадил его в клетку. По большей части, младшая Поттер разглядывала Принцессу, Хвостатика и Попрыгунчика, оставаясь при этом надежно защищенной папиными Щитовыми чарами.

Посетить Визжащую хижину повторно Гарри разрешил ей только в его присутствии. На Хагрида старший аврор все еще смотрел волком, а затем даже спорил на повышенных тонах о необходимости изоляционного барьера для его «зверушек», чтобы никто из студентов Хогвартса, Мерлин упаси, не придумал еще какой-нибудь «обряд», не забурился в Запретный лес и не пал случайной жертвой Волдеморта.

Лили, пользуюсь занятостью отца и неограниченным количеством мела, расписала всю оставшуюся стену. Теперь к прошлым надписям в Визжащей хижине прибавились: «Волдеморты не возрождаются», «Поттеры — сила!», «хочу новую метлу» и «сам ты мелюзга, Джеймс». Лил удовлетворенно потирала руки. Пусть не в темноте, не в одиночестве и не второго мая, но ее инициация все-таки состоялась.