Герой галактики, или С днем рождения (джен)

— Как все-таки хорошо, что ты не согласилась стать канцлером Республики, дорогая, — с любовью произнес Энакин Скайуокер, глядя на жену.

— Ох, и не говори, милый. Ничего, Бейл справляется гораздо лучше меня. Кстати, они с Брехой и Мон Мотмой не смогут прилететь на день рождения Люка и Леи, они страшно извинялись, но слишком много дел… Да, я говорила тебе, что Бреха ждет мальчика? Врачи говорят, что все будет в порядке. Знаешь, Эни, я так рада за них…

Падме продолжала говорить, расхаживая по обширной гостиной во главе армии служанок, и, как подобает доблестному генералу, подавала им пример.

— Да и что я там не видела, в этом Сенате? — Падме старалась укрепить со стремянки цветочную гирлянду над арочным входом, Энакин хмыкнул и придержал Силой — и гирлянду, и жену. — Спасибо, Эни. Нет-нет, я сама справлюсь, ты лучше смотри, ровно или нет. Разве это не замечательно — жить себе спокойно, без всякой политики, и воспитывать детей — особенно таких чудесных, как наши?

— Надеюсь, они еще не разобрали на запчасти С-3РО и дроида-няню, — заметил Энакин, оглядываясь. Он обожал своих детей.

— Ничего, R2 починит, — улыбнулась Падме, покончив с очередной гирляндой — на сей раз голографической. — Если детям нравится возиться с техникой, пусть играют. Ведь они оба — дети своего отца.

Падме изящно спорхнула со стремянки — прямиком в объятия мужа. Служанки сделали вид, что очень заняты, но не смогли сдержать радостных улыбок. Разве кто-то на Набу может быть несчастен? Особенно в доме четы Скайуокеров и особенно сегодня — перед днем рождения близнецов?

— Моте, Дорме, что там с фруктами? Уже привезли? Чудесно. Тая, ты закончила с подарками? Тогда, девочки, можете быть свободны. Если понадобитесь, я вас позову. Но вроде бы мы с вами все сделали.

Усталые, но довольные служанки удалились, весело щебеча между собой в предвкушении завтрашнего праздника. На Набу умели веселиться, и каждое торжество — от пышной свадьбы до скромного трудоустройства — собирало сотни, а то и тысячи гостей, и никто из них не уходил недовольным. Что уж говорить о веселье в доме Энакина и Падме, которые уже больше четырех лет слыли истинной душой маленького городка.

— Я немного волнуюсь, — признался Энакин.

Падме потянулась к нему — утешить новым поцелуем, но тут у нее зазвонил комлинк. Это было уже пятьдесят шестое сообщение за сегодня — поздравления с наступающим днем рождения детей. Что же будет завтра? Наверное, все входящие сообщения разорвут местную Голосеть.

— Ой, прости, Эни. — Падме высвободилась, просмотрела сообщение. — Это Терр и Ние, вроде обещали приехать. Будет здорово, правда? Потом еще завтра приедут папа с мамой, бабушка Рия и Сола с девочками. Чем больше гостей, тем…

— Прости, милая, теперь у меня. — Энакин отточенным движением выхватил из пояса комлинк, который носил там по старой орденской привычке. — О, мастер Йода поздравляет! Ты гляди, и мастер Винду тоже — четыре года прошло, а он только сейчас простил. Так, мастер Ти, мастер Аллие, мастер Фисто… о, мастер Секура! Приятно… Погляди, какая картинка!

— А Оби-Ван? — спросила Падме, разглядывая присланные голо-открытки.

— А Оби-Ван сам приедет, он мне обещал.

— Ну, раз обещал — значит, приедет. Оби-Ван всегда держит слово.

— Знаешь, милая, — Энакин убрал комлинк и снова обнял жену, — ты так это сказала, что я могу и приревновать…

— Глупости, — засмеялась Падме и щелкнула Энакина по носу. — Просто все женщины галактики обожают Оби-Вана, не знаю, почему.

— Ну, как сказать…

Энакин вспомнил Вентресс — ничего так обожание! А потом махнул мысленно рукой, крепче обнимая Падме. Все неприятности давно в прошлом. Впереди их ждет только счастливое будущее.

— Но я-то люблю только тебя, — сказала Падме. — Таким, какой ты есть. Для меня ты — настоящий герой…

Энакин блаженно прикрыл глаза, упиваясь словами жены и совсем позабыв, что она ничего не говорит просто так. Словно сквозь шум тидских водопадов, до него донеслось:

— И поэтому я попрошу тебя об одной услуге.

— Да, милая? — Энакин рухнул с небес на землю, как подбитый истребитель.

— Ты должен забрать из кондитерской «Звездные вкусняшки» праздничный торт для Люка и Леи. Никто не справится с этим лучше тебя.

Эту кондитерскую Энакин помнил хорошо — недаром она славилась на весь сектор Чоммель. Заказы там брали за полгода вперед — за соответствующие цены. Как-то во время Войн клонов Энакин договорился с Падме и попросил заказать там особый торт ко дню рождения Оби-Вана. Торт вышел шикарным — в виде злобно усмехающейся головы генерала Гривуса с кровавой надписью: «С днем рождения!» Сам виновник торжества здорово прибалдел тогда при виде подарка, но оценил. Потом они умяли этот тортик под ядреное пойло в кафешке Декса — позвали Коди и еще нескольких клонов-офицеров. Словом, праздник удался, хотя Энакин плохо помнил, что было утром. Кажется, их послали на очередное задание…

Энакин вернулся в реальный мир. «Звездные вкусняшки» находились в самом центре Тида — не так уж далеко ехать, зато там вечно бывают очереди за заказами. Что ж, чем быстрее он отправится, тем раньше вернется.

— Тогда пошли, проводишь меня.

Вместе они вышли из дома, Энакин чмокнул жену в щеку и, сделав сальто в один оборот, запрыгнул в седло гравицикла — эти машины нравились ему больше, чем спидеры. Да и гонять на них интереснее.

— Не скучай, милая, я быстро, ты и моргнуть не успеешь.

— Разве может быть медленным лучший гонщик галактики? — улыбнулась в ответ Падме.

Чуть отступив, чтобы не попасть в выхлопы гравицикла, она помахала мужу и послала воздушный поцелуй. Жаль только, что он этого не увидел, — за рулем любого транспорта он забывал все на свете.

* * *

— Да че за банта пуду?

Живописная группа в наколках, цепях, заклепках и супермодных стрижках в стиле «высоковольтный разряд» была столь же уместна в сердце набуанской столицы, как банда гаморреанцев — в элитном корусантском ресторане, и вела себя соответственно. Один из парней, здоровенный забрак, почесал алый гребень, примостившийся среди рожек на голове. Цепи на кожанке грозно звякнули.

— Это как надо было назюзиться, чтоб так лохануться? Мы ж на Чоммель летели…

— Ага, а прилетели экспонатами в музей — ты глянь, как на нас таращатся! — У говорившего, совсем юного человека, под глазами синели глубокие тени, какие бывают от злоупотребления риллом, а лицо, шею и тощую полуобнаженную грудь сплошным ковром покрывали татуировки. — Может, сострижем с них кредов?

— Да идите к хаттам! — рявкнул другой забрак, пониже первого, чья бритая голова, помимо природных рожек, была усеяна искусственными. — До вас что, не доперло? Пока-пока наш фестиваль, мы его просрали — вернее, вы просрали! Если бы кое-кто не прокурил все креды и заодно мозги…

— Ты на кого лумом дышишь, рогатый? — сжал кулаки молодой виквай с косичками до пояса и заклепками на лице, а человек нахмурился. Запахло дракой, и она непременно случилась бы, не вмешайся третий забрак:

— Спокуха, парни! — Он раздвинул готовых сцепиться приятелей. — Раз не прокатило с фестивалем, оторвемся тут. Местечко тихое, даже полиции, поди, нет. Врубайте музон, и погнали!

Через две секунды на весь космопорт рявкнула последняя композиция самой популярной в галактике рок-группы «Dark Metal» под названием «I love a Lady Sith». Эти музыканты завоевали галактику лет пять или шесть назад, еще при канцлере Палпатине, который, как говорили, тайно спонсировал их и был ярым фанатом. Даже после его разоблачения и гибели отвязные рокеры не потеряли популярности и по-прежнему собирали огромные стадионы.

Из-под клепаных кожанок вылетели тяжелые дубинки. Пятеро парней рванули вперед под оглушительные завывания из голо-плеера. Спустя еще две секунды в сердце мирной столицы Набу случился обширный инфаркт.

* * *

— Молодой человек, не толкайтесь, пожалуйста! Все стоят, все ждут — чего вам неймется? Успеете.

Выдав двадцать пятую по счету отповедь, бабулька отвернулась. Энакин вздохнул: до чего она противная! Он стоял здесь уже четвертый час, и за это время бабка замучила соседей по очереди голографиями своих пятнадцати внуков и историями об их успехах в учебе и работе. По ее словам, самый младший уже спокойно болтает на десяти галактических языках и готов хоть сейчас поступить в элитный университет Тида без экзаменов. А пацану всего пять лет!

«Ага, зато щас бы твой внучок собрал с закрытыми глазами двигатель спидера за минуту, как Люк, или загрузил кого угодно галактическим правом, как Лея!» — злорадно подумал уязвленный отец, но промолчал. А очередь по-прежнему ползла со скоростью обожравшегося спящего хатта.

«Эх, говорил мне Оби-Ван: вырабатывай терпение! — думал Энакин, постукивая ногой по затейливой брусчатке. — Хотя поглядел бы я, как он бы выстоял такую очередь, да еще рядом с этой бабуськой! Тут никакого джедайского терпения не хватит».

Очередь зашумела, заколыхалась, и обиженный на всю галактику Энакин не сразу понял, почему. В реальность его вернули пронзительные гудки спидеров и столь же пронзительный визг пополам с мощными децибелами и отборной бранью на общегале и на хаттском.

Звуки приближались, пока не накрыли весь квартал, точно татуинская песчаная буря. Дико взревел огромный грузовой спидер, который несся по улице, словно водитель потерял управление. За ними на спидере, видимо, недавно бывшем такси, летели под хриплые вопли тяжелого рока пятеро отморозков в цепях и наколках, среди них — только один человек, и то мало похожий на человека. Двое парней сжимали в руках дистанционные электрошокеры, из которых пуляли направо и налево по транспорту и всполошенной толпе.

— Ваш заказ! Ваш заказ! — послышался из окна выдачи дрожащий голос девушки-менеджера. — Скорее, проходите, следующий!

Энакин едва не уронил челюсть, потрясенный гораздо сильнее, чем нежданным вторжением хулиганов-экзотов. Заветные слова «Следующий, ваш заказ» звучали здесь не чаще, чем раз в полчаса, зато теперь клиенты, напуганные не меньше той девчонки, вмиг разобрали свои коробки и свертки. Нахальная многовнучная бабуська умчалась быстрее гаморреанского визга, прихватив два тюка чуть ли не с нее размером. А парни на спидере, не то пьяные, не то обкуренные, не то все вместе, как раз поравнялись со «Звездными вкусняшками» и, завидев очередь, с гоготом и ревом помчались прямо на нее.

— Все, мы закрыты! — пискнула девчонка прямо перед носом Энакина.

— Ну уж нет! — Энакин придержал Силой оконную панель, которую девушка было захлопнула. — Зря я, что ли, целый день тут потерял? У моих детей завтра день рождения, я им обещал особенный торт! Что я буду за отец, если не сдержу слова? И, между прочим, — прибавил он, видя, что убеждения не действуют, — моя жена — Падме Амидала Наберри. А сам я…

— Ну и что? Тут вам не коррупционный палпатинский режим! — не сдалась девушка. — Все равны…

— Тогда давайте сюда мой заказ, вот моя квитанция. — Энакин сунул девчонке в руку цветную пластиковую карточку с фирменным логотипом. — И вызывайте полицию на всякий случай. А я разберусь с этими…

Где-то внутри кондитерской загудела сирена — видимо, девчонка послушалась. На стойке вмиг возникла увесистая пластиковая коробка, сквозь матовые стенки которой виднелись очертания сладкого шедевра, долгожданной мечты Люка и Леи. Энакин подхватил ее левой рукой, а свободную направил на хулиганов, которые уже вовсю палили по очереди — во всех смыслах — и ржали, как суубатары, заглушая вопли из голо-плеера.

Тяжелый рок Энакин ненавидел еще сильнее, чем песок, ситхов и медитации, так что первый удар достался голо-плееру, и кошмарный концерт, хвала Силе, прекратился. Следом под визг «Станг! Банта пуду, твою мать!» из спидера вылетели двое — парень-человек и забрак. Очередь, как мельком заметил Энакин, разбежалась, но недалеко, так, чтобы видеть, чем дело кончится. Да и окно «Вкусняшек» по-прежнему было открыто, и из него торчал любопытный нос девчонки.

— Ах ты, слимо! — заревел на всю площадь другой забрак, покрепче первого.

«А вот это уже не шутки», — подумал Энакин, глядя на мини-бластер в руке забрака. Два его приятеля, виквай и еще один забрак, тоже вытащили бластеры. «Армейские же, — машинально опознал Энакин. — Вот же нажился кто-то на поставках во время войны…» Теперь думать стало некогда. Разве что пожалеть о световом мече, оставленном в Храме четыре года назад.

Кроме бластеров, противники оказались полны других сюрпризов. В воздухе мелькнула одна метательная «звездочка», вторая, и обе впились в край окна «Вкусняшек». Девушка с визгом нырнула вниз, где-то вдали уже ревели сирены полицейских спидеров. «Не слишком-то вы торопитесь, ребята, видно, редко у вас случается вот такое пуду…» — подумал Энакин, уходя с линии огня. Прежде чем бандиты успели выстрелить вновь, Энакин дал ответный залп — Силой и тем, что было под рукой. Вернее, в руке.

Тяжелая коробка влепилась точно в лицо главарю-забраку, отчего он вместе с приятелями и спидером опрокинулся на мостовую. Энакин одним прыжком Силы подскочил к ним: все были живы, двое без сознания. Приложив барахтающегося виквая по темени кулаком железной руки, Энакин Силой сгреб двух других, забрака и человека, и присоединил к безжизненной куче кожанок, татуировок, лохм и заклепок. И лишь сейчас до него дошло.

Рожа главаря побагровела от ароматного джема, чей запах перебивал даже вонь выхлопов. На груди расплывалась красочная надпись: «С днем рождения!», всюду валялись куски цветного бисквита, мармеладные дроиды и обломки шоколадного звездолета. Энакин смотрел на это, не в силах пошевелиться, в голове билось одинокое: «Дети, Падме… Что я наделал!» Подобное чувство посещало его не раз за минувшие годы в Ордене, особенно во время Войн Клонов. Но никогда прежде оно не жгло его так безжалостно.

Энакин едва заметил, как подъехали наконец полицейские, две женщины со строгими лицами и парень лет шестнадцати; «Ну и как бы вы втроем усмиряли этих отморозков?» — мельком подумал он. Благодарности он тоже не расслышал, но развернулся и печально поплелся к своему гравициклу мимо чудом переживших атаку «Звездных вкусняшек».

— Молодой человек! Постойте!

Энакин уныло повернул голову: это крикнула девушка-менеджер.

— Идите скорее сюда! — Глаза девчонки сверкали, точно не было никакого нападения и стрельбы, лицо раскраснелось. — Я не сразу вас узнала… Вы же Энакин Скайуокер, так? Герой галактики! Поверьте, мне очень жаль, что так случилось… Может быть, вы выберете что-нибудь другое? Вот, возьмите, наш ассортимент… а здесь новинки…

— Нет, спасибо. — Энакин качнул головой и отчеканил с горечью: — Того, что было, уже не вернуть.

* * *

Энакин вернулся домой уже затемно — впервые в жизни ему не хотелось гнать. Последние пару километров он попросту волок гравицикл по гремящей брусчатке, горестно глядя, как переливаются развешанные на фасаде и окнах дома голографические гирлянды. «И зачем все это, — думал он, — если не будет главного? Ситх, да лучше бы эти гады продырявили мне шкуру, чем… А что теперь скажут Люк и Лея? Что папа обещал и не сдержал слова? Эх, говорил мне Оби-Ван…»

Что именно Оби-Ван говорил, когда и зачем, Энакин не вспомнил — он уже подошел к дому. Там его встретил утешающим бибиканьем верный R2. «Вот уж кто всегда поймет и простит, — подумал Энакин. — И слова дурного не скажет…» Кое-как он завел гравицикл в гараж, вздохнул при виде груды инструментов и незаконченного очередного детского шедевра из металлолома. «Бедные мои, вы так мечтали… Эх, и когда я научусь сперва думать, а потом делать?»

— Эни, ну наконец-то!

— Папа, папа пришел!

Падме встретила его на пороге, как всегда. Люк и Лея наперегонки рванули к нему под тревожное ворчание C-3PO. Энакин обнял жену, подхватил другой рукой обоих детей и решил сразу начать с правды.

— Люк, Лея, простите меня… Я не принес вам торт…

Энакин ожидал чего угодно: упреков, обид, гнева Падме, даже слез детей, хотя они оба были не из плакс. Но получил он совсем другое.

— Пап, это ты сегодня навалял космическим пиратам?

Глазенки обоих детей — голубые у Люка, карие у Леи — сверкали, как дюзы истребителя. Рядом улыбалась Падме, совсем как на том популярном голоснимке, подписанном: «Жена героя Республики».

— Пап, это же круто! Ты — самый сильный в галактике! А их много было, пиратов? Они страшные?

— Да какие там пираты… — Энакин непривычно смутился. — Так, хулиганы-недоростки, то ли рокеры, то ли еще кто. А я… так, просто рядом оказался…

— Ты всегда оказываешься там, где нужно, Эни. — Падме поцеловала его. — Ты же герой. А торт… не беда, главное, что ты жив и ничего страшного в Тиде не случилось.

Дверь позади вновь распахнулась — на Набу строили по старинке, на петлях, — и закрылась. Прежде чем до Энакина дошло, что в дверь давно уже стучали, раздался знакомый голос с нотками ехидства:

— Я не помешал? Или опять что-то пропустил?

— Дядя Оби-Ван! Ура!

Люк и Лея спорхнули на пол и со всех ног кинулись к Оби-Вану. А он стоял на пороге, улыбаясь во весь рот и держа в каждой руке по увесистому тюку, один из которых напоминал…

— Я поставлю это, Энакин? Здравствуй, Падме, ты чудесно выглядишь, как всегда… Ох, дети, вы же не ситхи, чтобы меня душить… Привет, привет… Ого, как выросли! Ну что, с наступающим вас! Я же обещал приехать, вот и приехал.

Энакин так и стоял, растеряв от неожиданности все слова. А Люк с Леей никак не оставляли гостя в покое.

— А к нам сегодня бандиты прилетали…

— Да не бандиты, Люк, а просто хулиганы, папа же сказал…

— Какая разница! И папа всех победил, дядя Оби-Ван, представляешь? Жаль, я с ним не поехал…

Оби-Ван улыбнулся еще шире.

— Теперь я понимаю, что за суета сегодня в космопорту. Я сам еле пробился, пришлось использовать Силу. И силу убеждения…

«Если сотрудники космопорта были женщинами, это было нетрудно», — хмыкнул мысленно Энакин, почти позабыв о своей печали. А Оби-Ван продолжил:

— И я привез подарки…

Люк и Лея запрыгали до потолка и, взявшись за руки, пропели несколько раз: «Ура, ура, подарки!» Падме качнула головой.

— Подарки — завтра, — сказала она. — Ведь день рождения у вас завтра.

— Ну мам, ну пожалуйста, — затянули дети в два голоса, и Оби-Ван поддержал их:

— Раз уж я приехал сейчас, Падме, почему бы не подарить сейчас? Так, это вам, дети, разворачивайте. А это всем.

Пока Люк и Лея с восторженным визгом разглядывали водяные бластеры, планшеты с играми и прочее, Оби-Ван развернул второй пакет. И Энакин ахнул.

Тортик, конечно, не дотягивал до погибшего шедевра из «Звездных вкусняшек», но был щедро сдобрен кремом, украшен зефиром и цукатами. На верхушке красовалась шикарная желтая «дельта» с гиперпространственным кольцом, все — из цветного шоколада, такого аппетитного, что так и хотелось отломить крылышко или хвостик. При виде крохотного R2 в боковом гнезде Энакин окончательно утешился.

— Вот, Декс старался, — прокомментировал Оби-Ван. — Трудился не покладая всех рук. Я тоже хотел помочь, но, сам знаешь, в творчестве я не очень. Декс передает всем привет. И еще кое-что.

Оби-Ван порылся в двойном дне коробки.

— Так, это от канцлера Органы — алдераанское светлое; ты такое любишь, Падме. А вот это зелье, — Оби-Ван достал бутылку попроще, — нам с тобой от Декса, Энакин. И да, совсем забыл: мастер Йода и мастер Винду тоже передают привет. Жаль, что не смогли сами приехать…

— Да и ситх с ними, — махнул рукой Энакин и спрятал подарок.

В этот миг он в самом деле был счастлив, так счастлив, что сердечно обнял бы даже мастера Винду, заявись он, не приведи Сила, сюда. А уже ночью, засыпая рядом с Падме после забористого Дексова зелья, Энакин думал: «Один герой — хорошо, а два — лучше. Ведь Оби-Ван, хоть он и вредный, тоже всегда оказывается там, где нужно».