Натуральный блондин (джен)

Пророчество Сивиллы Трелони было мутным, как все пророчества. Не стоит удивляться, что расшифровали его не так. На самом деле она имела в виду совсем другого младенца.

Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда... — могущество там и рядом не валялось, но очень трудно, находясь в пророческом трансе, подобрать приличный синоним к словосочетанию способность-быть-в-каждрй-бочке-затычкой-и-бесить-людей-одним-фактом-своего-существования. Да чтобы еще и цензура пропустила, иначе перед Отделом Тайн потом неудобно будет. И так язык заплетается. Сивилле, определенно, стоило меньше пить. Может, перейти с хереса на пиво? И купить словарь.

рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, — Что за бред "рожденный теми?" Роды процесс не коллективный, а индивидуальный. Впрочем, откуда старой деве Трелони знать такие подробности? Рожденный той! Той самой, которая трижды бросала вызов! Которая потребовала от Темного Лорда не вытирать руки о портьеры, пользоваться столовыми приборами по назначению и держаться подальше от антикварных ваз эпохи Мин! Иначе... Фантазия у леди Нарциссы Малфой всегда была богатой. И Волдеморт эти вызовы проглотил как миленький.

рождённый на исходе седьмого месяца... — семимесячные младенцы в мире магии появлялись редко, а выживали и того реже, так что при появлении на свет Драко стоило бы насторожиться уже тогда.

и Тёмный Лорд отметит его как равного себе, — это все Белла со своим не в меру болтливым языком. Раскудахталась на празднике в честь первого дня рождения Драко. Ах, Повелитель, мой племянник вырастет и будет во всем брать с вас пример. А что Волдеморт? А в нем уже сидел литр французского коньяка, а в таком состоянии даже Темные Лорды настроены благодушно. Вот и он потрепал дитятю по бледной щечке, сделал ему козу и промычал: "Гля, какую рожу скорчил, ну совсем как я в детстве, такой же растет!" Чего не скажешь, чтобы сделать приятное соратникам.

но не будет знать всей его силы... — это и понятно, не его ж чадо. А вот Люциус Малфой много чего мог бы рассказать об умении отпрыска превратить своим нытьем ангела небесного в рычащего тигра за три секунды. Но не стал.

И один из них должен погибнуть от руки другого, — зря Снейп до конца тогда не дослушал, не было бы всей этой беготни.

ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой... — вот тут не поспорить, жизнь бедолаги Волдеморта с момента рождения Драко Малфоя была очень неспокойной. Прямо скажем, сложная у него была жизнь. Налоги, катастрофы, проституция, бандитизм и недобор в Пожиратели. С последним мириться было нельзя... Так, это уже из другой оперы. Но и Темному Лорду хватило. Сначала резко активизировался Дамблдор со своими фениксовцами, типа народная дружина, потом вся эта непонятная заваруха с Поттерами, потом вообще десять лет мотался как цветок по проруби, негде голову преклонить, дальше был просто ужас кромешный, да еще и ЗОТИ преподавать пришлось.

Тот, кто достаточно могуществен, чтобы победить Тёмного Лорда, родится на исходе седьмого месяца.. — это Сивилла уже просто не знала, что сказать, а для полноценного пророчества не хватало эффектной концовки.

Почему Волдеморт решил, что речь шла о Поттерах? Ну это же элементарно, господа. Вы вспомните, кто пророчество подслушал и передал. Правильно, Снейп. А у Северуса нашего Тобиаса всегда и во всем виноват был Поттер. Сначала старший, потом младший. Не так уж сильно он был и неправ.

Словом, не стоило Лорду лезть к Снейпу в мозги в попытках выжать из них остатки бреда Сивиллы. Заразился Поттером, это ж хуже, чем чесотка.

*закадровое шипение на матерном парселтанге: "Менталисссссссты!"

Вот и пошел, солнцем палимый, под покровом ночи на дело. Петтигрю провел, этот амбициозный, но трусливый крысеныш своего школьного друга не шибко обожал.

Бил-бил Волдеморт Поттеров, ан не добил. Оленя сразу в расход, дуреху рыжую чуть опосля, а там и самому в лоб прилетело. Детская стихийная магия, да при сильном стрессе, полдома в щепки, а душа Лорда, и так ослабленная нездоровым образом жизни — того. Этого. Дала по тапкам и улетела с песнями, по пути не заметив, что там от нее отвалилось. Из кого-то песок с возрастом сыплется, а из Лордов вот всякое, не при детях будь сказано.

Но вся магическая Британия дружно решила, что Гарри Поттер их Избранный Герой, который, в случае чего, снова спасет. Мало ли, Лорд улетел, но обещал вернуться. Так и Дамблдор говорит.

Все они ошибались.

А Драко Малфой, знать не зная о своей избранности, стал жить-поживать. Добра ему наживать вовсе не требовалось, предки постарались. Зато пришлось учиться этикету раньше, чем чтению. А он у магов знаете какой мудреный? И танцам учиться пришлось. И фехтованию, потому что так положено. Кем положено — Драко не спрашивал. А, еще же латынь! Французский язык, чары, основы магических наук, трансфигурация, бальные танцы и зельеварение. Последнее во время учебного года преподавали часто меняющиеся репетиторы, а летом проверял Снейп. И это было жестоко!

Словом, Драко очень хотел в Хогвартс. Потому что там он будет не одним учеником в классе и, может, от него наконец отстанут. Зато на общем фоне он будет звездой!

А почему нет? Он богатый, умный, красивый и летает круче всех. А еще он блондин. Натуральный. Да что там, он на весь магмир такой один!

Всю малину испортил Поттер.

А Снейп говорил! Но его никто не слушал.

Скоро сказка сказывается, да не скоро Хогвартс-экспресс по рельсам катится.

После своего первого учебного года Драко ехал домой разочарованный и несчастный. Кребба и Гойла он отправил из купе... подальше и теперь в одиночестве с упоением страдал.

То, что он страдал фигней — это само собой разумеется, но Драко от этого легче не становилось.

Поттер бесил просто до пелены перед глазами. Мало того, что этот безмозглый очкарик в обносках отказался пожимать руку ему, Драко Малфою! Так его еще вся школа в задницу целовала наперегонки. Как же, всеобщий любимчик, драгоценный Избранный, самый молодой ловец и гордость Гриффиндора! Тьфу, гадость какая.

В этом фестивале только декан участия и не принимал. Хоть один нормальный человек нашелся. Снейп гнобил гадского Поттера от души и с размахом, но директор неизменно вытаскивал это убожище за шкирку из любой лужи.

Последний фортель возмутил Драко до глубины души. Слизерин честно выиграл Кубок! А Дамблдор в последний момент просто взял и отсыпал своим гриффиндорцам баллов целый мешок. И главное — за что? За логику, за храбрость, за шахматную партию... А почему бы не наградить Поттера за прическу? Или Уизела за хороший аппетит и манеры за столом? Нет, за прическу надо Грейнджер наградить! А Поттеру дать метлой по морде.

Вот еще тоже маккошкина любимица. Грейнджер. Так Драко и знал, что с ее успехами нечисто! А притворяется, что она из маглов! Врёт. Потому что Драко сам видел, как она в библиотеке читала книгу на латыни! Да все знают, что маглы в латыни ни в зуб ногой, а тут Грейнджер этой литературой с легкостью пользуется! И потом получает оценки за эссе лучше, чем он, а это подло и потому неправильно! Драко сначала думал, что она просто так в текст смотрит, но лохматая дрянь явно оттуда что-то переписывала и сверялась со словарем (кстати, такого словаря он ни у кого не видел! точно чей-то мэнор ограбила!). Он и сам так учился, но закрывшись в своей комнате, а книги ему присылали из дома.

И еще она вечно таскалась с двумя недоумками, очкастым и рыжим. И это тоже было неправильно, потому что Драко был намного умнее и красивее этих дебилов. Даже сравнивать нельзя. На него, между прочим, все девчонки Слизерина смотрят с восхищением, а как же иначе. И половина львятника точно, остальные просто скрывают. А эта... В упор не замечает!

Да еще и хамит.

Драко вспомнил, как ехал в Хогвартс после рождественских каникул. Он тогда прогулялся по поезду в надежде испортить кому-нибудь настроение. А что? Сделал гадость — сердцу радость. И нарвался на Грейнджер, одиноко сидящую в купе.

С чего скандал-то начался? А, точно. Драко решил ее разоблачить. Не может она такие книги читать! Пусть признается! А эта зараза посмотрела на него как на таракана и заявила, что у нее родители дантеры. Нет, данпикси. Целители такие. Они сами знают латынь и ее научили, а то ей скучно было. Драко даже онемел от такого наглого вранья.

И стал доказывать, что это — невозможно! Маглы не могут, и точка! Он — чистокровный маг, а она...

А она уперла руки в боки и спросила, как ему нравится магловский паровоз. Какой? А вот этот самый, Хогвартс-экспресс. Видите ли, такие делали шестьдесят лет назад, и делали их маглы. А значит, маги этот паровоз просто себе присвоили.

Да как она смеет! Это же маглы у магов воруют магию, это всем известно! С маглами поэтому дел никаких нельзя иметь!

— Даааа? — протянула Грейнджер ехидным голоском. — А вот я читала в "Истории магических родов", Малфой, что твой предок пришел в Англию с Вильгельмом Завоевателем. Это правда?

Драко приосанился. Арманд Малфой был великим человеком, и сейчас Драко этой дуре покажет, кто от кого произошел.

— Конечно, правда, — фыркнул наследник магического рода.

— А ты знаешь, кем он был?

— Королем, конечно, кем же еще, вот ты тупая, Грейнджер.

— Он был маглом! — припечатала гадина. — Значит, твой предок служил маглу!

Драко сжал кулаки.

— Неправда!

— Правда! Вильгельм был маглом! Маглом! Маглом!

Убил бы.

Он тогда просто сбежал, потому что еще немножко — и точно выбросил бы ее из поезда. Может, так и надо было сделать. Тогда бы она перестала Поттеру помогать и очкарик обязательно где-нибудь бы да обосрался.

Но Грейнджер как воспитывала двух кретинов, так и продолжила. За что ее все считали немного чокнутой. Нет, ну серьезно, она с Поттером и Уизли носится как курица с яйцом, домашки им проверяет, в неприятности влипает вместе с ними, даже с этим драконом, это вообще надо ни крупицы мозгов в голове не иметь, и смысл?

Грейнджер из этой бурной деятельности не извлекала для себя ни малейшей выгоды, чем рушила картину мира всем остальным. Она ни Поттеру, ни Уизли не вассал. И не невеста, это было бы хотя бы понятно! А раз так, то ради чего старается?

Это только Поттер в силу своей дубоголовости не обратил внимание, что все, с кем он разговаривал о своей матери, в первую очередь отмечали ее непревзойдённую доброту.

Она была очень добрая, твоя мама, Гарри.

Да-да, та самая Лили Эванс. Которая морочила головы сразу двум парням, стравливала два факультета, будучи старостой, закрывала глаза на мерзкие и опасные выходки Мародеров, бросила своего друга детства на растерзание его врагам, которым до этого разболтала придуманное им же заклинание и презирала родную сестру.

Маглы бы сказали, что она вела себя как стерва. Типичная "королева класса", до боли знакомая личность. Но маги считали, что она добрейшей души существо.

Почему?

А им было с чем сравнивать. Это просто вы остальных не знаете. Ведьмы — они такие ведьмы. Среди них ангелочков не водится.

Поэтому Грейнджер и выглядела белой вороной со своим стремлением причинять добро всем, кто не успеет убежать. Да еще и бесплатно, что вообще никуда не годится.

А Драко еще переживал за эту идиотку, когда она вместе с ними загремела на отработку в Запретный лес! Всё-таки... девчонка. Хоть и такая. Хотел поменяться, чтобы их вместе оставили, он бы тогда объяснил ей наконец, насколько она дура. Так нет же, Хагрид, дубина строеросовая, в итоге отправил его с Поттером. Ну и страху Драко тогда натерпелся, даже вспоминать не хочется.

А главное, его за что вообще наказали? Он просто хотел подставить Поттера, то есть сообщить о нарушении закона. За разведение драконов Азкабан вообще-то светит! Вот там Поттеру самое и место. И Хагриду. И Уизелу. И... И Грейнджер тоже.

И с дуэлью не вышло. Конечно, Драко идти туда и не собирался, но все равно эта интрига была не очень-то слизеринской. Как там написано было, в дуэльном кодексе тыща шестьсот лохматого года, исправленном и дополненном? Говорят, первый кодекс сам Гриффиндор составил...

* Тысяча лет тому назад*

— Гриф, ты что там такое сочиняешь?

— Отвали, Салли.

— Неужели азбуку для своих придурков?

— Не придурков, а боевых магов. Снова отвали.

— Салазар, Годрик решил написать правила проведения поединков.

— Наконец-то, Ровена! Может, он сумеет им запретить устраивать драки на моих грядках.

— Хелли, а ты уверена, что ученики Грифа умеют читать?

— Салли, отвали. Жуй свое жаркое и не мешай мне работать.

— Дай сюда, хоть ошибки исправлю. "Буде каковая персона иную персону на дуель вызовет, а сама от оной дуели уклонится, тую персону гнать палками со двора как последнюю шельму..." В принципе, согласен. Пиши исчо.

— И напиши, чтобы дрались только магией! И чтобы инвентарь из теплиц красть не смели! Годрик, ты меня слышишь?

— Оставь его, Хелли, он в печали.

— Он в печали, а у нас лечебница переполнена.

*Тысяча лет тому вперед*

Драко припомнил текст кодекса и тяжело вздохнул. Палка-то у отца всегда была при нем. Которая трость. Тяжелая такая.

Нет, надо все же отвлечься от грустных мыслей. Пройтись по вагонам, что ли?

В пятом от хвоста вагоне он внезапно услышал звонкий голос Грейнджер. На цыпочках, не производя лишнего шума, Драко подкрался к купе, где засела гриффиндорская троица и прижал ухо к двери.

Поттер, Грейнджер и Уизел обсуждали свои подвиги. Те самые, за которые баллы получили в последний момент.

У Драко от услышанного отвалилась челюсть. Они втроем к церберу поперлись? А зачем? Их что, МакКошка не предупреждала? Вот Снейп всех слизеринцев еще в начале года на экскурсию сводил, каждому курсу показал псину и подробно рассказал, что с ними будет, если они туда сами сунутся. И все, никто из них к тому коридору и близко не подходил. Ой, блин. Они это серьезно? У заики Квирелла в башке сидел Тот... Тот Самый? Кого нельзя называть? И Поттер его убил? Снова? Очешуеть и не встать.

Его отец непременно узнает об этом!

И Люциус Малфой узнал об этом. А потом еще раз узнал. И еще. И узнавал беспрерывно все два месяца летних каникул сына. К концу августа у него дергался глаз и выпали два волоска.

С одной стороны, хорошо, что у наследника такая прекрасная память. С другой — он бы, пожалуй, обошелся без подробностей. Но любая попытка направить энергию Драко в разумном направлении и втолковать мальчишке, что с Поттером надо дружить, а не враждовать, вызывала только новый виток жалоб на подлого Избранного Героя, который... Мерлин, за что ему такое?

Угораздило же его жениться на девице из Блэков. Нет, жену Люциус искренне любил, просто сын, будучи копией его внешне, по характеру был чистый Блэк. А они не признавали полутонов, четко деля весь мир на черное и белое. И упрямы были как ослы. Вот и Драко такой же. Ни на кнат чисто малфоевской изворотливости и умения подстраиваться под политический момент. Никакого понимания своей выгоды и таланта заведения союзников. Нарцисса ему потакает во всем, а сам Люциус... Ну да, он занят! Для семьи старается, между прочим! И с ребенком общается, не надо ему тут... Второй месяц общается, сил никаких нет!

— А эта лохматая Грейнджер! Да ей вообще оценки за просто так ставят, потому что в любимчиках ходит...

О нет. От упоминания проклятой гриффиндорки у Люциуса даже заныли зубы. И он привычно отключился, уставившись стеклянным взглядом в окно кабинета.

— А еще! Еще ее родители — маглы!

— Грязнокровка, значит... — пробормотал Люциус слабым голосом и моргнул.

Драко возликовал. Вот оно! Слово найдено! Как это он сразу не подумал ей такое сказать! А теперь обязательно носом макнет в то, кто она есть.

Гряз-но-кров-ка.

Драко обнял отца, выскочил из кабинета и побежал за метлой. Ему срочно требовался полет наперегонки с ветром.

Люциус подавил тяжелый вздох и достал из шкафа бутылку коллекционного огневиски.

Люди, у которых нет такого сына, как Драко, не могут с чистой совестью осуждать тех, у кого есть такой сын, как Драко.

Сами бы попробовали его воспитывать!

Далась ему эта грязнокровка, вот не было печали.

*Тысяча лет тому назад*

— Салли, ты задолбал называть моих учеников грязнокровками!

— Гриф, иди нахер. Как я их должен называть, по-твоему, если они приперлись в подземелье все в кровище, грязище и говнище? И тянут свои немытые лапы к котлам, а я их должен учить варить Кроветворное зелье!

— Они с тренировки!

— Набрал себе придурков. Сам и учи теперь.

— Салазар, мы же договаривались.

— Напомни мне, Ровена, нахрен я вообще с вами связался.

— Потому что ты тоже переживаешь за необученных магов, которые по-глупому погибнут в очередной войнушке между Мерсией и Нортумбией, или кто там у них сейчас воюет. И тоже согласен, что учить надо всему, ты преподаешь зелья и целительство, я артефакторику, Годрик боевую магию, а Хельга готовит гербологов и погодников. Но основы наук нужны всем. Даже ученикам Годрика.

— Да он набрал такой сброд! Они не то что латынь не знают, по-английски читать не умеют. Для него это неважно, научит, с какой стороны у меча рукоять, и хватит. У Хельги тоже многое на природной интуиции завязано. А мне что делать? Все рецепты запомнить нереально.

— Салазар, ну хватит кипятиться.

— Ро, я все сказал. К себе буду брать только тех, у кого хоть один родитель маг. А лучше оба. Тогда есть надежда, что ребенка чему-то учили. А этих... грязнокровок всех к Грифу.

— Гад ты, Салли.

— Что вы разорались, вас даже в Запретном лесу все кентавры слышат! Лучше бы подумали, что мы будем делать со Святым Джорджем.

— О нееет, Хелли, только не снова! Этот земляной червь, который добрый христианин во втором поколении, возомнил себя чудотворцем, хотя туп, как дерево. Я его не буду учить! Я не железный. И в подземелья не пущу!

— Может, поручить ему ухаживать за драконом? Силы у Джорджа на семерых хватит.

— Только не магической, а физической. Но да, я согласен. А если не справится, то хоть дракона накормим.

*Тысяча лет тому вперёд*

Грязнокровки в магическом мире появлялись всегда, просто раньше с ними было попроще, что ли. Да и было их поменьше. Опять же, грязнокровки грязнокровкам рознь...

Люциус перевел взгляд на портрет, висевший возле окна. Нарисованная дама в старомодном тяжелом платье из вышитой парчи поправила сеточку с мелкими рубинами, что удерживала копну золотых кудрей и улыбнулась своему далекому потомку.

Леди Розалинду назвать грязнокровкой не рискнул бы никто. Потому что за подобное оскорбление эта сильная ведьма могла с легкостью лишить вас самой дорогой части организма. Что именно вам дорого — леди каждый раз решала индивидуально. Результаты впечатляли. Прелестнейшую в мире леди Малфой побаивался даже буйный клан Блэков.

А все потому, что леди Розалинда была самой младшей и самой любимой дочерью графа Уорика, знаменитого Делателя королей. И характером удалась в папеньку. А кто там из ее прабабок был ведьмой — на тот момент никакой роли не играло.

Но все это было до принятия Статута Секретности. Когда два мира, магический и магловский, еще не разошлись по разным углам. Тогда и к рождению сквибов спокойнее относились. Не умеет колдовать — пристроим в оруженосцы к знакомому барону, а то и ко двору, глядишь, карьеру сделает, если не погибнет при Айзенкуре, но это было в порядке вещей. Или замуж можно выдать, если повезет, внучка-правнучка родится ведьмочкой, как Анна Болейн, даром, что силы магической было почти на нуле, да еще и на домашнем обучении, а ведь смогла даже в королевы пролезть. Правда, ненадолго, но сам факт. А на ее дочке тогдашний лорд Малфой даже жениться хотел, и плевать, что добрая королева Бесс была сквибом и той еще стервой.

Тогда еще маги пользовались уважением. С ними считались короли, особенно с теми, кто находился при дворе, а это как-то само преобразовывалось во власть и деньги. В какой момент все покатилось с обрыва? Так сразу и не понять.

Маглов становилось все больше и больше. И справиться с ними было все сложнее. Конечно, один на один магл ничего с магом не сделает. А вот против толпы устоять уже сложнее. Уличенную в причинении вреда местную ведьму шла убивать вся деревня. Хорошо, если успеет аппарировать... Но бывало и так, что пока произносилось заклинание, в череп уже прилетал топор. А если среди толпы был другой маг, который скрывался лучше, но желал уничтожить конкурента, то шансов на выживание было ноль. Не поколдуешь ты на костре с переломанными руками и выплеснутой до дна магической силой. Все, что писали про Венделину Странную — чистая легенда для успокоения общественности.

Арбалеты, порох, мушкеты эти... Одну пулю или арбалетный болт еще можно отбить Протего. Если успеешь, конечно. А вот дальше уже как повезет.

Еще и протестанты магов сильно не любили. Особенно эти... железнобокие. Кромвелевские палачи и мерзавцы. Были просветы, конечно, когда на троне сидели слабые короли, но когда маглы Якова II выгнали вон и объявили Славную революцию, даже самым тупым магам-деревенщинам, которые поколениями ковырялись в земле, стало ясно, что нужно скрыться, чтобы выжить.*

В Европе разгребали последствия Тридцатилетней войны, которая по магам ударила намного сильнее, чем по маглам, немцы и французы уже много лет говорили о необходимости уйти в подполье, а испанцы давно там сидели. Англичане присоединились, вот и получился Статут международным. С остальными странами были сложности, они и сейчас-то Статут соблюдали как считали нужным, русские вообще на него плевать хотели.

Мало-помалу английские маги приспособились. Жить захочешь — не так раскорячишься. Конечно, пришлось кое-чем пожертвовать. Первыми, как водится, под удар попали самые беззащитные.

Как только становилось ясно, что ребенок родился сквибом, его, чтобы не рисковать нарушением Статута, выбрасывали в магловский мир. Если младенец — и так сойдёт, если что-то соображал, то стирали память.

Убить? Самим? Нееет. Плохая идея. Убийство детей, даже детей злейших врагов, было не принято. Кто его знает, в чем там дело, но закономерность была четкая: род, в котором такое происходило, вырождался просто стремительно и исчезал. Мэноры закрывались, земля переставала родить, магия у живых потомков уходила как в песок. Начинались шепотки про предателей крови, правда, у магов это было синонимом магловскому понятию "неудачник", что тоже ничего хорошего. Родниться с такой семьей особо никто не хотел.

Вон, посмотрите на Уизли. Уважаемая в прошлом семья, из священных Двадцати Восьми, меньше чем за столетие дошла до жалкого состояния. Плодороднейшие земли, скрытые от маглов, на которых веками выращивали пшеницу и лен, луга с бесчисленными стадами, родовой замок — все пошло прахом. Земля потеряла свои магические свойства, Уизли живут в бывшем свинарнике, а плодятся у них только садовые гномы. Явно всему виной та мутная история столетней давности, с наследником, его малолетним единокровным братом и Цедреллой Блэк. Но в ней и тогда толком разобраться не удалось, однако ж последствия вот они.

Сквибам-подкидышам шанс на выживание давали всегда, тут не отвертишься. Подбрасывали крестьянам, Блэки чаще всего в ближайший приют у церкви, ну им проще, они в Лондоне обосновались, нищенки детей маленьких охотно брали, чтобы подаяние выпрашивать. А если ребенок погиб от голода, холода, непосильной работы, чумы, холеры, на войне или попросту в пьяной драке прирезали — так и вины нет ни на ком. Просто так получилось.

Но за триста лет жизнь не менялась только у магов. Все испортили маглы со своим долбанным техническим прогрессом!

Во-первых, сквибов стало рождаться банально больше, хоть и поняли это не сразу. Уж очень плотно переплелись между собой родственные связи Священных Двадцати Восьми. Магов и так было немного, а настолько чистокровных и родовитых — так и вообще. Кровные и семейные проклятия тоже никто не отменял, а их в каждом роду хватало с избытком. Ну любили маги нагадить ближнему своему, что ж они, не люди, что ли.

Во-вторых, выживать эти самые сквибы стали чаще. И давать потомство дальше. А двадцатый век вообще все перевернул с ног на голову.

Раньше у маглокровок не было шанса на приличное место в магическом мире. Потому что они и в магловском мире были никем. Подкидыш в крестьянскую семью максимум мог сделать карьеру конюха в ближайшем поместье. Его праправнучка была неграмотной дочкой посудомойки от лакея. И попав в Хогвартс, она дивилась всему, открыв рот, без возражений принимала свое место и утирала сопли рукавом заштопанного платья, вне себя от счастья, что спит на мягком и ест три раза в день. А сын кузнеца изучал боевку и отправлялся служить в аврорат.

Попадались и самородки, конечно, с характером и способностями. Раз в столетие, не чаще.

Да и не только потомками сквибов были грязнокровки. А вполне себе даже чистокровных магов. Которые были женаты на таких же чистокровных ведьмах, а ведь бывает же так, моя королева, что надоел муж. И что в таком случае мужу делать? Бордель в Лютном не предлагать, там даже оборотней обслуживают, а изменять одной ведьме с другой — верный способ самоубийства. Вот и ... устраивались. Как говорил предок Долохова по материнской линии, знаменитый поручик Ржевский, бывало, знаете ли, всякое. И случайные связи, и постоянные любовницы, и Обливиэйт (если умели, конечно), и незаконные дети, которые запросто могли родиться сквибами, никто ни о чем и не догадывался. Хватало и трагедий, и комедий, Шекспира на них нет.

Словом, понятно, почему за ровню грязнокровок никто не считал.

И тут на тебе: сын крестьянки-сквибки, скрытого позора, скажем, Розье, отправился в город искать счастья и устроился на завод. Дослужился до бригадира. Его сын в большую магловскую войну ушел пехотинцем на фронт и там погиб, но дочка оказалась шустрой и устроилась в магазин продавщицей, а потом вышла замуж. Ее сын во время войны с Гриндевальдом служил связистом, был ранен, комиссован, воспользовался льготами и связями, чтобы пристроить своих детей учиться. Уже новое поколение выбирало профессии, как считало нужным, и давало своим детям образование.

И в какой-то момент в этой семье рождался волшебный ребенок.

Так в Хогвартсе появлялись очень и очень непростые грязнокровки. Они умели читать и писать, летали за границу, ездили на машинах и отстаивали свои права. И на величие чистокровных магов им было глубоко наплевать. Детей из магловских городов не удивить было старым замком, негаснущими факелами и золотой посудой. Они хотели большего.

Но старые семьи уступать тоже не собирались. Да и кому? Этим пришлым? Грязнокровки бесили своей наглостью.

Магический мир, по сути, был большой деревней. А ни в одной деревне не рады городским с их порядками и требованиями. Да они столетиями так жили!

Поэтому появлению на политической сцене Лорда Волдеморта удивляться не приходилось.

Как и тому, что за ним пошли старые чистокровные семьи. Он много и красиво говорил о возрождении магических традиций, об уважении к своему наследию, о важности чистой крови — и это не могло не привлечь тех, кто понимал, что магический мир зашел в тупик и там застрял. Надо все вернуть как было!

Его оппонент Альбус Дамблдор, наоборот, ратовал за прогресс, а то чистокровные нахапали себе уж очень много власти и денег и не хотят делиться, в смысле, прислушиваться к единственно правильному мнению победителя Гриндевальда.

Как получилось, что политическая борьба переросла в противоборство двух террористических группировок, убийство грязнокровок и ответные акты возмездия? Как вышло, что одни провозгласили себя Тьмой, а другие Светом?

Да примерно тем же путем, каким лозунг "Свобода, равенство, братство" привел к гильотине на площади. Или изучение Библии на родном языке — к Варфоломеевской ночи. Или... Да мало ли примеров.

Эволюция, бессердечная ты сука.

*1688 год — Славная революция в Англии

*1689 год — принятие Международного Статута Секретности Магов.

Одним словом, британский магический мир к концу двадцатого века находился в глубокой жо... кризисе. И пришли маги туда постепенно .

Шаг за шагом.

Магов в принципе было не много, на пике не больше пятнадцати тысяч человек во всей Британии и на островах (кто их точнее считал-то, кому оно надо?), а сейчас и до десяти тысяч с трудом дотягивали. А что делать, больше никак было не прокормить.

Потому что в волшебном сообществе царила Она. Кто сказал "Мать Магия"? В каких фолиантах вы начитались подобной фигни? Выбросите их немедленно.

Британскими магами управляла Легендарная. Могущественная. Несокрушимая.

...лень.

Спрятавшись за стену Статута Секретности, маги существенно урезали себе источники дохода. Продавать маглам приворотные зелья, яды и артефакты для определения ненужных примесей в утреннем кофе они не могли. Сами ж подписали. Продавали все равно, конечно, но из-под полы, с оглядкой, их ловил и наказывал за это свежеорганизованный аврорат, и за примерно столетие все отвыкли. Особо упрямые съездили на санаторное лечение в Азкабан. Морской воздух творил чудеса.

Но проблема подкралась незаметно. Скажем, мебельщик или там гончар, мог раньше продавать маглам столы и горшки, с чарами они или нет. А магам столько стульев и кувшинов не нужно. Мастера разорялись, оставался в лучшем случае один. Куда девать остальных? Нууу, не зря же придумали Министерство магии, туда можно пристроить лишних. Пусть... эээ... бдят за соблюдением Статута. Или вот в аврорат. В больницу Святого Мунго, если хоть какие-то способности есть и котел от кастрюли отличает. Ну и Лютный, там находили приют те, кому не повезло с родственниками и протекцией.

А вы думаете, Священные Двадцать Восемь потому священные, что они все насквозь чистокровные? Да хрен вы угадали. Это потомки тех, кто неважно при каком короле сумел отжать себе солидный кусок магического пирога. Получить земли в дар за верную службу, построить там мэнор (понты, понты, но такие красивые), сдать земли, защищенные от маглов, в аренду фермерам, которые пасут стада и выращивают хлеб, а попутно отстегивают лорду долю малую за защиту, урожайность и всегда благоприятную погоду в границах его владений.

Плохо, что ли? Хорошо.

Ой, ладно, Блэки вон работорговлей не брезговали. А что им было делать, если фамильный особняк оказался посередине разросшегося Лондона? Кто знал, что маглы так размножатся? Да никто же и не догадается, кто скрывается под именем Себастьяна Перейро, торговца черным деревом и компаньона Великого Альвеса.

Зато денежки рекой текли.

Участки земли на Диагон-аллее тоже имели своих хозяев, которым торговцы веками платили аренду. И в Лютном тоже. Это британская Хитровка на минималках, как называл ее Долохов, приносила галеонов намного больше, чем респектабельная торговля. И никто бы не подумал, что вот эта грязная ночлежка, которая совмещает в себе приют контрабандистов, убежище для весьма сомнительных личностей, подпольную зельеварню и бордель принадлежит ну очень чистокровному лорду, добропорядочному волшебнику и известному филантропу.

Вот только работать на ферме, хоть она сто раз магическая, намного тяжелее, чем сидеть в Министерстве, в теплом кабинете и перебирать очень нужные бумаги. Сами попробуйте собрать урожай, или остричь шерсть с целого стада, или в тех же магических теплицах мандрагоры пересаживать. Да и одежду, пусть и из готовой ткани для магов шить непросто, и чары надо уметь накладывать, и руны в нужном месте вышивать, и еще куча тонкостей. А уж дом строить! Неее, думали маги и искали других путей.

Вот так и вышло, что льняные ткани в Британию теперь завозили из России, шерсть по большей части поставляла Европа, шелк Китай, продукты и ингредиенты для зелий вообще кто попало, слава мировой торговле, а свои мастера и артефакторы кое-как сводили концы с концами.

Молодое поколение смотрело на все это и ... играло в квиддич, потому что там никаких знаний и навыков, кроме умения сидеть на метле, не требовалось, а деньги платили хорошие. Авроры себя тоже не сильно боевой подготовкой утруждали, Секо и Инкарцеро освоил — а дальше крутись как знаешь. Министерские и вовсе магией пользовались только в быту, она для бюрократии не особо нужна.

Целителям в Мунго, конечно, приходилось пахать, как проклятым. Иногда в прямом смысле.

Старые мастера и артефакторы умирали, оставляя после себя наследников, которым семейное дело было совершенно не нужно. Вот квиддич! Соответственно, и налогов от производств и торговли с каждым годом поступало все меньше. И становились они все выше, министерский аппарат надо кормить.

К примеру, в транспортном отделе было шестьдесят человек, из которых сорок два занимались исключительно Хогвартс-экспрессом. Обеспечивали его работу и писали по этому поводу отчеты. Хотя железнодорожный путь от Лондона до Хогсмида проложили в конце девятнадцатого века всего трое друзей-артефакторов, один из которых был сыном магла-кочегара. Просто у них было восемь внуков на троих и они хотели прокатить малышню до Хогвартса на модной магловской новинке. Потом пару раз заменили паровозы, и перед войной с Гриндевальдом доставка учеников стала традицией.

А если вы какими-то способностями не пользуетесь, то они ведь и пропасть со временем могут. Вот и магам не только уровень Основателей Хогвартса казался недостижимой планкой, работы столетней давности не то что превзойти, повторить толком никто не мог. Разве что метлы выпускали год от года все мощнее. Да еще научились те же самые чары полета на магловскую технику накладывать.

Это у маглов в математике все просто и пользоваться ей может любой дурак, дважды два всегда будет четыре, а бутерброд упадет маслом вниз. Магия — она сродни искусству. Музыке, например.

Нужен талант. Или магическая сила.

Нужны знания, много ли ты сыграешь без нот.

И много, много, очень много труда. Который дает музыканту, то есть магу, третью составляющую — контроль. Умение распределить свои силы на концерт. Или на ритуал. Или на бой.

*Тысяча лет тому назад*

— Дебил! Куда тычешься? Я тебе сто раз говорил: очищай сознание! Дисциплинируй ум! Контролируй магию, мать твою! Останешься среди боя с пустым резервом и голой жопой, тебя любая крестьянка веником прибьет!

— Салазар, а что это за вопли на тренировочной площадке? Как будто мантикоре хвост отдавили.

— Гриф новобранцев гоняет, свеженьких притащил. Боевой контроль из них вытрясает.

— Я тут подумала, может начать учить основы чар с применением волшебных палочек? Всё-таки неплохой концентратор. И научатся быстрее, и криков меньше будет. А потом годам к пятнадцати-семнадцати нормально колдовать смогут.

— А это мысль, Ровена. Запретный лес у нас под боком, волос единорогов и фестралов можно хоть мешок набрать. Но на моих уроках никаких глупых маханий палочками я не допущу.

— А до посоха, как у тебя, малыши не доросли.

— Язва ты, Хелли, за что тебя и люблю. Посох — это важно!

— Конечно. У него в навершии тайник с охлажденной Аквавитой.

— Еще раз! Смотри сюда! Секо! Что ты там бормочешь? Какая еще хулительная виса? Аааа, Эней-Основатель, дай мне сил не прибить это репоголовое порождение Данелага!

— Пожалуй, с палочками латинские заклинания пойдут легче. Римские маги были гении стандартизации. Сегодня же займусь.

— Ровена, может, им дубины сделать? Большинству так привычней.

— Хельга, но они же маги!

*Тысяча лет тому вперед*

Все эти абстрактные рассуждения о глобальных проблемах совершенно не занимали светлую голову Люциуса Малфоя, чистокровного мага и Главу Рода Малфоев. У него были свои печали и заботы.

Люциус посмотрел в окно. На зеленой лужайке гуляли белоснежные павлины, вдалеке над дубами летал на метле сын, а фонтан перед мэнором привычно искрился в лучах солнца. Барочный особняк из светлого камня, видом своим напоминавший Бленхеймский дворец, разве что поменьше, погрузился в сонную тишину.

Глава Рода, говорите? Магического, чистокровного, великого? А... а сам Род где?

Где сыновья, внуки, дядья, тетки, кузены, где боевики, целители, артефакторы, дочери на выданье, племянницы, дерзкие мальчишки и умудренные жизнью маги? Где путешественники с рассказами о дальних странах, где ученый чудак в лаборатории, где незамужняя наставница и дуэнья, где финансисты и недостойные наследники, эти пусть тоже будут? Где общие старания во имя процветания Рода Малфой, где шумные застолья и праздники, где скандалы и интриги, в конце концов?

Тишинаааа.

От всего Рода Малфой, могущественного и властного, их осталось только трое. Да и то жена наполовину Блэк.

О чем не уставали напоминать портреты предков.

Как будто Люциус без них мог об этом забыть!

А он бы хотел быть Главой Рода. Мэнор-то был рассчитан на то, что здесь живет и активно колдует всяко побольше народу. Чем больше магов в одном месте, тем легче Источнику, на котором построен дом.

Сколько отдаешь, столько и получаешь. Да только отдавать стало некому.

На протяжении последних так четырехсот лет у Малфоев больше одного наследника не рождалось. То ли в семейном проклятии дело, то ли в том, что все Двадцать Восемь были друг другу родственниками, но магические Роды, не только Малфои, хирели и их ряды жидели. Или редели.

Проклятия у чистокровных тоже были с подковыркой, на них, знаете ли, не написано, как на этикетке, кто наложил, когда и за что. Да и хрен кто признается.

Однако результат — вот он. И это еще Люциус женился на Нарциссе Блэк, а этот клан славился своей плодовитостью! И что толку? До рождения Драко у Нарциссы случилось четыре выкидыша, можно понять, почему она так трясется над сыном, сложную беременность жена выдержала только на северусовских зельях. А дальше что будет?

Драко уже двенадцать, не успеешь оглянуться, нужно будет его женить. На ком? О, это вопрос.

Иллюзий по поводу своего чада Люциус Малфой не питал. Драко был избалованный говнюк, в смысле, тонкочувствующий мальчик, с несомненными лидерскими качествами, богатым словарным запасом, немного завышенными требованиями и врожденным пониманием своего места в жизни.

То есть все еще избалованный говнюк.

Люциус достал лист дорогого пергамента с золотой каймой и стал прикидывать требования к своей будущей невестке.

Нужна сильная ведьма, это основное. С большим запасом магической силы от рождения, и чтобы стремилась его развивать. Иначе внуки Люциусу не светят, Драко силы средней, выезжает на знаниях и умениях. Они с Нарциссой тоже, увы. Хотя Белла была сильна, контролировать себя не могла, но у Блэков это через одного, зато сила хлестала через край... а детей так и не было. Наверное, Рудольфус виноват.

Чистокровная ведьма, это не обсуждается. Но без семейных проклятий!

Найти такую — проблема. Если бы можно было купить — это были бы расходы.

Люциус прокрутил в памяти список Священных Двадцати Восьми и совсем приуныл.

Краучей, Лестрейнджей, Гонтов и Розье больше нет. Блэков тоже. У Нотта, Лонгботтомов, Флинтов — мальчишки. Яксли, Треверсы, Селвины... Сплошное старшее поколение. У кого есть девочки?

И хотелось бы симпатичную, чтобы не разориться на ритуалах гламура. Все же детей еще и сделать надо, Амортенция не поможет, ее столько не выпить.

Нет, никакого родства с Буллстроудами! Они же все поперек себя шире. И никаких кузин Прюэттов, вроде было там что-то... Нет, они же рыжие! Уж тем более никаких Уизли, ему в родне не нужны неудачники и нищие подпевалы Дамблдора, эти и мэнор с молотка пустят, дай им волю.

У Паркинсона дочка, но магической силы там только-только для Хогвартса хватило. Абботы... С ними тоже сложно, да и они после событий десятилетней давности с ним на одном поле... квиддичном... трибуне не присядут.

У Гринграссов подрастают две дочери, замечательный был бы вариант, если бы не один крохотный нюанс.

Люциус кинул возмущенный взгляд на портрет леди Розалинды. Та безмятежно улыбнулась.

У Гринграссов семейное проклятие в крови наследников циркулирует и проявляется через поколение. Ранняя смерть, слабое здоровье и еще много чего неприятного.

Осчастливила их этой радостью как раз леди Розалинда, о чем портрет ему недавно и сообщил. Видите ли, все дело было в монастыре Святого Августина, по поводу дележа доходов с которого Малфои и Гринграссы не сошлись во мнениях. А ему теперь разгребай!

Нет, никаких девиц Гринграсс. Только больных внуков ему и не хватало! Он хочет укрепить Род, а не доконать его окончательно. И для этого нужны здоровые сильные дети.

Хорошо бы троих. Люциус их сам правильно воспитает. Одного внука можно готовить по финансовой части, одного учить на целителя или артефактора, и еще боевик нужен с прицелом на пост главы ДМП. И Драко пристроить в Министерство, реальная власть там все равно у заместителей. Вот тогда у Люциуса, как настоящего Патриарха Рода, вся Британия будет ходить по струнке! Это вам не умозрительные мечты о всеобщем благе или мировом порядке, это реальность!

Зря он тогда в молодости повелся на речи Темного Лорда. Начиналось-то все ради великой цели, а кончилось позором, арестом, уроном репутации, уж не говоря о том, сколько денег пришлось отвалить, чтобы его оставили в покое. Нарцисса теперь украшения только раз в три года обновляет, у него уже не хватает средств дарить ожерелья на каждый праздник.

Надо бы куда-то деть эту тетрадку, которую оставил ему Волдеморт. Но так, чтобы к Люциусу ни одна ниточка не вела. Он законопослушный маг, да.

И власть ему нужна самому для себя.

Участок в Лютном, на котором стояла лавочка по торговле артефактами (чем там еще промышляли и для кого — не ваше дело, меньше знаете, крепче спите) "Горбин и Берк", после смерти последнего Берка перешел по наследству к Малфоям. Название Люциус менять не стал, как и афишировать свое право собственности. Даже аренду не поднял, святой человек.

Но частенько захаживал к Горбину для консультации.

Вот и в этот раз, отправляясь за покупками к Хогвартсу, прихватил с собой не только сына и мешок с галлеонами, но и тетрадочку Темного Лорда.

Хагриду понятно, что это не просто канцелярия. Была в ней какая-то темная непонятная сущность, что Горбин и подтвердил, проверив подозрительную тетрадь фамильными чарами. Но что это такое и для чего — ни он, ни Люциус понятия не имели.

Зато Горбин хитро подмигнул и вытащил из-под прилавка ветхий том.

— Раритет, — шепнул Горбин. — Герпес Мерзопакостный, или, как его обычно переводят, Герпий Злостный. Все считают, что в "Волховании презлейшем" только два тома, но на самом деле Герпий написал три.

Но тут Драко, вместо того, чтобы стоять смирно и внимать, как отец ведет переговоры, начал канючить, что ему обещали подарок. Люциус из последних сил держался, чтобы не дать наследнику тростью по лбу. Ну невозможно же! И опять все по кругу: а вот Поттер, а вот у него метла, а вот Грейнджер, а вот... Одно сплошное дай и хочу! И ведь Люциус уже пообещал мальчишке метлу, что ему еще надо? Звезду с неба? Горбин еще... Влез в разговор, приспичило ему эту Руку Славы продать. Ах, лучшее подспорье для воров и разбойников! Это его-то сыну!

Раздраженный Люциус Малфой рявкнул на потерявшего всякие берега Драко и решил, что книгу эту он возьмёт. Но на своих условиях и торговаться не будет. Потому что это хорошее пополнение библиотеки, такая редкость, ни у кого нет, а вот у него будет. А с метлой Драко потерпит! И вообще, пусть отбор сначала пройдет, потом поговорим.

Горбин даже торговаться с ним не стал. Хотя у Люциуса настроение все равно было испорчено.

По дороге к книжному магазину они встретили Ксено Лавгуда, который вел за руку белокурую девочку. Люциус вежливо кивнул головой и окинул девчонку сканирующим взглядом.

Лавгуды — чистокровная семья, из небогатых, но все же... И цвет волос подходящий, внуки будут блондинами.

Потом еще раз присмотрелся. Дочка Лавгуда крутила головой, не обращая ни на что внимания, а в ушах ее покачивались серьги-редиски.

Мерлин всемогущий, она еще и босиком! Да и сам Ксено выглядел явно не от мира сего. До Люциуса дошли сведения, что пару лет назад у Лавгуда погибла жена, похоже, он так и не смог оправиться и спятил на пару с дочерью. Жаль, но этот вариант не подходит. Сумасшедшие Малфои — это противоестественно.

Во "Флориш и Блотс" ломилась толпа желающих получить автограф Локхарта. Люциус очень старался пробиться к прилавку и в какой-то момент обнаружил, что сына он все же потерял. Зато увидел целое море рыжих голов.

Уизли. Уизли, Уизли и еще целая куча Уизли.

Главу семейства Люциус Малфой просто на дух не переносил. Вот кто совершенно не умел распорядиться свалившимся на него везением. У этого нищеброда и неудачника было семеро детей! Куда ему столько?

Вот если бы у Люциуса было шестеро сыновей.. Он бы ни за что не разрешил своему первенцу работать на гоблинов! Долги отрабатывает, что ли? Все же знают, что гоблины маголюбием не отличаются и ликвидаторы проклятий долго не живут. Уж очень опасная профессия, никаких денег не нужно.

Нет, Люциус бы учил наследника управлять финансами, как подобает будущему Главе Рода. И второму сыну нашел бы занятие поприличней, чем уборка драконьего дерьма из загонов. В крайнем случае, купил бы мальчику заповедник.

Мимо него, пыхтя и отдуваясь, протиснулась рыжая толстуха в кофте с жуткими розочками. Она тащила за собой рыжую девочку, которая тут же наступила Люциусу на ногу. Молли, понял он. С дочкой, как ее там.

Вот к этому сокровищу, хоть она трижды чистокровная, Драко и близко не подойдет. Не хватало еще мальчику заиметь в тещи Молли Уизли. Люциус припомнил собственную тещу Друэллу Блэк, которая выпила ему столько крови, что он теперь категорически отказывался повесить в мэноре ее портрет. И все намеки Нарциссы пропускал мимо ушей. Да на фоне Друэллы знаменитая Вальбурга Блэк была милой, флегматичной и слишком воспитанной ведьмой!

А рядом с рыжими стоял мальчишка, как две капли воды похожий на покойного Джеймса Поттера. Это что получается, Уизли себе отжали Избранного Героя? А ведь он говорил Драко! И тут же какая-то кудрявая девчонка, судя по одежде, грязнокровка. Похоже, это и есть та самая Грейнджер, обогнавшая его сына по успеваемости. Вот ее Люциус заочно очень сильно не любил!

Драко был обижен на весь белый свет. Метлу ему не купили, к темным артефактам руки тянуть запретили, а тут еще и Поттер! Его этот Локхарт вытащил к себе и давай для "Пророка" колдографии делать! И рыжие тут же! И Грейнджер, зараза, рядом с ними крутится. Помогает учебники выбирать. И кому? Роооональду и Гарри!

Гадина гриффиндорская.

Почему Поттеру все, а ему, Драко, ничего? Это же несправедливо!

Ну Драко и оторвался. Все всем сказал сразу, а язык у него был без костей. И вообще, они сами виноваты! И Грейнджер тоже. Это даже на воротах Хогвартса написано, что нельзя дразнить дракона. А он, Драко, тоже ведь немножечко дракон, правда?

*Тысяча лет тому назад*

— Годрик Гриффиндор! Вот ты где!

— Ой. Хельга, а мы тут с Салли овсяными лепешками балуемся...

— Я тебя предупреждала!

— А что случилось-то?

— Я тебе говорила, чтобы ты объяснил Святому Джорджу, как обращаться с драконом!

— Так я и объяснил. Просто он с первого раза не понял. И теперь лысый.

— Кто, дракон?

— Джордж лысый. Потому что дракон на него спросонья чихнул.

— И что ты сделал, Годрик?

— Я же не могу повторять Джорджу одно и то же каждый день. Поэтому я написал на двери драконятника: "Никогда не щекочи спящего дракона!" Он так лучше запомнит.

— Молодец, Годрик. Только ты не учел одну незначительную деталь: Святой Джордж не умеет читать! И теперь у нас сгорел амбар!

— Упс. Ошибочка вышла. Извини, Хельга.

— Зерно где хочешь, там и ищи. Только урожай собрали, и тут вы!

— Не ругайся, Хелли, купим мы пшеницу, никто голодный не останется.

— А с тобой, Салазар Слизерин, будет отдельный разговор. Ты мне ничего не хочешь сказать?

— О чем ты, Хелли?

— Я имею в виду того гада, которого ты держишь в подземельях.

— Да ладно тебе, парнишка, может, красотой и не блещет, но талант есть и зельевар из него выйдет отменный. Хотя характер ядовитый, тут спорить не буду.

— Да я не про него! Я про василиска, которого ты вывел! И не отводи от меня свои бесстыжие глаза! Ты можешь объяснить, на кой драккл нам понадобился василиск?

— А правда, Салли, зачем нам этот змей?

— Ну как зачем? А вдруг на нас нападут?

— Кто?

— Ну, эти. Мерсийцы. Или валлийцы.

— Им до нас не добраться, Салли, это я тебе как бывалый вояка говорю. Мы в Шотландии.

— Вот именно! Видел я тут этих скоттов. Когда магический вереск искал. Те еще скоты, скажу я вам. И рожи у них бандитские.

— И ты думаешь, что василиск их сожрет?

— Может, не всех сразу, ему столько острого вредно. Он же магический зверь, поселим в подземельях, будет магию накапливать потихоньку, а в нужный момент усилит защиту замка и хрен кто сюда проникнет.

— У меня просто слов нет.

— Да ты посмотри, какой Деймик хорошенький.

— Салли, ты его с собой зачем таскаешь? И почему Деймик?

— Он маленький еще. А Деймик — потому что Деймос. Ужас по-гречески. Красиво звучит. Да ты его погладь!

— Фрейя Златокудрая, говорила мне матушка, что первые триста лет в жизни волшебника самые сложные...

*Тысяча лет тому вперед*

А вот и Драко нашелся. Сын был полностью в своей стихии, плевался ядом на всех подряд, особенно на рыжих и Поттера.

Хм...

В критический момент Люциус Малфой соображал очень быстро. Практически моментально.

Ему давно не давал покоя рассказ Драко про то, что якобы Поттер видел не то призрака, не то неупокоенного духа Темного Лорда. Даже если поделить это все на десять, сделать скидку на то, что Драко мог не расслышать, не понять или просто придумать (нет, такого не мог), все равно отмахнуться не получалось.

Ему только Волдеморта для счастья и не хватало. Нет, разговоры про возвращение Лорда, само собой, велись. В узких кругах, недовольных политикой Министерства и очередным увеличением налогов. Но это были разговоры, и только. Примерно как религиозные маглы в хрониках про охоту на ведьм ждали второго пришествия Христа. Ждать-то они ждали, а случись такое на деле, никто бы не обрадовался.

Вот и Лорду в политических раскладах и мелких интригах места не было. Зато под огневиски кое-кто рассуждал, что вернется Лорд и молча исправит все.

А дух пусть дальше мечется, он же не мешает никому.

Но по всему выходило, что Люциусу от вещи Волдеморта стоит избавиться.

И когда он увидел рыжую толпу, его озарило: надо просто подсунуть в этой суматохе тетрадь одному из Уизли! Могли они ее вместе с подержанными учебниками купить? Да легко. А темная сущность быстро себя проявит, ну или у них сигнальные чары сработают. Тогда Артур возьмет этот опасный предмет и потащит в клюве Дамблдору, куда ему еще идти.

А Дамблдор пусть и разбирается с тетрадкой сам. В конце концов, про этого духа в тюрбане преподавателя он не мог не знать по определению.

И все концы в воду, и Люциус ни при чем, и дух Лорда к нему не явится, вдруг это для него что-то важное.

Поэтому да, ссору с Уизли Малфой затеял специально. И так ловко подсунул рыжей девчонке черную тетрадь, что никто и не заметил. Да за такую красивую интригу не жалко было даже получить фингал от "Энциклопедии поганок", свалившейся ему на голову.

Кто мог предположить, что на любую слизеринскую хитрость гриффиндорцы ответят непредсказуемым идиотизмом? Никто.

Дома Люциус наскоро залечил синяк, отмахнулся от традиционного нытья Драко про подлого Поттера и коварных грязнокровок, вскользь высказав надежду, что в этом году грязи в Хогвартсе будет поменьше. Должен он хоть как-то реагировать? А слова заканчивались, в отличие от претензий Драко на несправедливость мирового порядка.

Наконец он устроился в библиотеке и решил посмотреть, что же он у Горбина такое купил. Заодно имеющиеся два тома достал. Вместе они смотрелись очень солидно.

Сочинение Герпия Злостного было мутным и скучным трактатом про крестражи. Старая восточная практика, сейчас почти неиспользуемая. Уж очень там подводных камней много. Хотя в Вавилоне практиковали.

Пожалуй, третья книга была самой занятной. Герпий пускался в рассуждения о том, что взыскующий бессмертия должен пожертвовать собственным родом, если хочет создать крестражи. Понятно, почему эту идею забросили, Род для нормального волшебника значит очень и очень много. Хотя, если уж заморочиться, то можно и новых детей народить...

Люциус перевернул страницу и расхохотался. Вот же затейники были вавилонские маги!

По сведению Герпия, исправить ничего было нельзя, потому что после первого же разделения души маг не просто терял способность зачать ребенка. Ему отныне эти причиндалы служили исключительно для украшения. Не помогали ни ритуалы, ни зелья, даже корень женьшеня, мощный афродизиак, сработал бы только в том случае, если выбрать потолще и привязать покрепче.

Хорошо, что таких идиотов в Британии не было.

Он теперь ловец Слизерина!

Драко прошел отбор в команду на чистом кураже. Даже Флинт обалдел, увидев, какие виражи в воздухе выписывает этот заносчивый сопляк. Характер у Малфоеныша был, конечно, противный, но в небе он творил чудеса. Даже на древнем школьном "Чистомете".

Через пару дней от нового ловца оказалось еще больше пользы. Его отец купил "Нимбусы-2001". И не только сыну, но и на всю команду. Вот это было мощно. Теперь они не посрамят факультет и Кубок точно будет их.

Драко на людях задирал нос выше облаков, хвастаясь отцом и его возможностями (да что для Малфоев эти семь метел, ерунда какая), а вот закрывшись в своей комнате — грустил. Почему-то.

Он хотел метлу, правда хотел. Для себя. А так получалось, что отец купил для всех. И он, Драко, как все. И Нимбус получил только потому, что прошел отбор. Заслужил, конечно, да. А так хотелось, чтобы отец обратил внимание и сделал что-то для него. Ни за что. Просто так. Или хоть кто-нибудь, хоть что-то, но для него, Драко. Не потому, что он богатый и красивый. И не потому, что наследник. А потому что это — он.

Глупо, да?

Глупо.

Но хочется ведь.

Вон посмотрите на Поттера с Уизелом, ведь два ушлепка, один другого страшнее и тупее. Одеты в рванье, выглядят как жо... филейная часть Хагрида из кустов, учатся спустя рукава, Снейп на каждом уроке с них стружку снимает, если бы не Грейнджер, которая долбает их круглосуточно, давно бы вылетели из Хогвартса. Может даже на той машине, на которой прилетели. Читал Драко тот номер "Пророка". Так Уизелам и надо.

А дура Грейнджер хлопает крыльями над двумя идиотами. И заботится как... Как мать родная, Драко слышал это выражение. Просто о нем самом заботились эльфы, и он это не замечал в принципе. А мама хвалила и покупала все, что он хотел. Ругал его отец. Несправедливо, между прочим.

Грейнджер своим кретинам если и вваливает, то за дело. Другой вопрос, что ругает она Поттера и Уизела постоянно. Что домашку не сделали, руки не вымыли, на урок опоздали, Драко этот менторский тон слышал по сто раз на дню.

Но не только это.

Грейнджер еще и спрашивала, какое у дебилов настроение, смеялась над их тупыми шутками и рассказывала, что она прочитала в книгах. А у него, Драко, никто ничего не спрашивал. Крэббу с Гойлом насрать, какое у него настроение. Остальным и подавно.

А от девчонок с факультета отец его предупредил подальше держаться. Каждая из них захочет стать новой леди Малфой, поэтому не стоит верить, когда ему будут льстить.

Может, Грейнджер хочет замуж за Поттера? Ну не за Уизела же, это вообще днище, а тут все же Избранный... в драных штанах, Репаро не может выучить, что ли. Нет, вряд ли. Тогда бы она Поттеру постоянно говорила, какой он умный и красивый, хвалила бы его очки и дурацкую прическу, а от нее только и слышно: "Гарри, причешись! Рон, вытри пятно на носу! Берите учебники, нам пора на трансфигурацию!"

Непонятно это все.

И на тренировки с Поттером таскается. Уизел тоже не отстает.

Горькая обида разлилась в душе Драко, даже во рту кисло стало. Это же надо такое ляпнуть! Так его унизить! При всех!

— Зато никто из Гриффиндора не покупал себе место в команде. Всех игроков взяли за талант!

Никогда Драко эту гадину грязнокровую не простит! И он ей сразу сказал, что ее никто не спрашивал, грязнокровку поганую. И еще бы много чего сказал, Грейнджер на него только глазищами своими тупыми хлопала, да тут Уизел вылез показать, как он сломанной палочкой колдует. Ох и смеху было, когда рыжий слизнями блевать начал!

Драко был уверен, что Грейнджер после этого к Уизелу и близко не подойдет, девчонки ведь боятся всякого такого скользкого и противного (а рыжему даже шло), а эта дрянь только носом фыркнула и вместе с Поттером своего приятеля куда-то утащила. И на Драко даже не посмотрела. А он, между прочим, не договорил!

И теперь при каждой случайной или не очень встрече Драко нарывался на скандал. "Грязнокровка" от него слышали чаще, чем "привет". Через пару дней сначала весь Слизерин, а потом весь Хогвартс был в курсе, что Драко Малфой объявил Гермионе Грейнджер личную войну и начинает плеваться ядом в ее сторону, едва завидев в коридоре. На что Грейнджер, не удостаивая белобрысого слизеринца вниманием, начинала как бы невзначай рассуждать. Ой, Рон, ты говорил, что в вашей семье у каждого своя пара резиновых сапог, иначе от калитки до крыльца не дойти? А ты знаешь, в каком году магловский ученый изобрел вулканизацию каучука? В 1844-м, с тех пор резиновые сапоги и делают, и кстати, шины на колесах в машине — тоже резина. А правда, что в Министерстве есть магловские машины для почетных гостей? Я об этом читала...

Уизел не понимал ни слова из этого монолога, а Драко вскипал ещё сильнее. Очкастый и рыжий лезли в драку, тут же появлялся Снейп и снимал с них баллы. Слабое, но утешение.

На празднике Хэллоуина Драко привычно оглядел стол Гриффиндора в поисках: к чему бы прицепиться. И не нашел спевшейся троицы. Куда они делись?

Поттер, Грейнджер и Уизел обнаружились неожиданно. Возле окаменевшей кошки Филча и надписи красной краской во всю стену: "ТАЙНАЯ КОМНАТА СНОВА ОТКРЫТА! ТРЕПЕЩИТЕ, ВРАГИ НАСЛЕДНИКА!"

А потом Биннс рассказал им про Ужас в Тайной комнате, который может выпустить наследник Слизерина.

*Тысяча лет тому назад*

— Салазар, дорогой, я тебя поздравляю!

— Спасибо, Хелли, я и не знал, что ты интересуешься моими экспериментами. Любопытное вышло зелье, я думаю назвать его напитком Живой Смерти...

— А, вот чем неделю воняло из твоих подземелий.

— Заткнись, Гриф.

— Какое еще зелье? Твоя Корделия выходит замуж за моего Эдмунда! А у Томаса и Лукреции родилась третья дочка. Радость-то какая!

— Хелли... давай помедленнее. Кто все эти люди?

— Салазар! Корделия — твоя правнучка! А Эдмунд — двоюродный правнук моей золовки от первого брака! Ты что, совершенно не следишь за своими потомками?

— Хелли, зачем мне за ними следить? Я их ни в чем не подозреваю. Пока.

— Это ты боишься, что они будут звать тебя дедушкой.

— Пошел нахер, Гриф. Как хочу, так и выгляжу. Лет на сорок, по меркам маглов — самое то. И уважают, и боятся. Это ты у нас по внешности тянешь лет на двадцать пять, а уму — на полтора года.

— Мальчишки! Салазар, но ты должен поздравить молодых.

— Отстань, Хелли. Вон, Грифа воспитывай, он столько бастардов за пару сотен лет сделал, что сам точного количества не назовет.

— Это почему?

— Потому что чисел таких не знает. Зато можно не париться: если рыжий, значит, бастард Гриффиндора, туда ему и дорога. Как этому, как его? Порриджу.

— Не Порриджу, а Прюэтту. Он валлиец. И он не мой бастард.

— Да?

— Да! Бастард моего бастарда — не мой бастард!

— О чем вы спорите?

— Потомками меряемся, Ро.

— А у меня вот только одна Елена...

— А я тебе говорила, Ровена, что рожать надо по молодости и глупости, а не как ты, в возрасте за сто пятьдесят. Да еще и с воспитанием намудрила.

— Я не думала, Хельга, что материнство — это так сложно. Елена меня разочаровывает.

— Не бери в голову, Ро. Говорят, на детях гениев природа отдыхает. Ты же у нас гений.

— Точно, Салли. А Елену мы замуж пристроим, девица у тебя красивая получилась, хоть и тупая, как башмак. За Мортимера отдадим, она для этого барончика как окорок для дракона.

— В кои-то веки удачная мысль, Гриф. Стареешь, мудреешь.

— Отвали, Салли.

*Тысяча лет тому вперед*

Матч с Гриффиндором, которого Драко с замиранием сердца ждал, обернулся позором и поражением. Флинт так орал после проигрыша, что стены в подземельях тряслись. Видите ли, Драко не заметил снитч у самого уха, слепой кретин. А у Драко нет глаз на ушах! Да он вообще думал, что Поттер его с метлы хочет сбить, тут не до снитча.

И главное, когда он у барсуков снитч увел, Флинт его просто по плечу похлопал, а сейчас! Да еще все это у отца на глазах! Обидно было неимоверно, не утешало даже то, что Поттер загремел в Больничное крыло.

Душа жаждала мести.

И случай представился в Дуэльном клубе, когда Локхарт вытащил их с Поттером на помост. Подсказанная деканом Серпенсортия удалась с первой попытки.

Драко так надеялся, что змея укусит проклятого Поттера, но тут оказалось, что очкарик — змееуст. Кто бы мог подумать!

Это же родовой дар Слизерина. Хотя великий Салазар жил тысячу лет назад, мало ли как кровь могла смешаться...

Но такого не может быть, потому что этого не может быть никогда!

Если бы Поттер был наследником Слизерина, разве он стал бы дружить с этой занудой, зубрилой и ходячим кошмаром по имени Грейнджер? Да ни за что!

Чтоб она сдохла, зараза! Задается тут еще!

Драко написал отцу, чтобы он узнал об этом, в ответ получил письмо с наказом держать язык за зубами, остаться в Хогвартсе на каникулы и не говорить никому, что Тайную комнату пятьдесят лет назад уже открывали.

Драко и не говорил. Только Крэббу и Гойлу, но они не поняли, корчили рожи, как будто сожрали по тонне кирпичей каждый. Даже не поддержали прикол над семейкой Уизелов, которых в очередной раз прополоскали в "Пророке". Странно, а всегда ржали.

На каникулах Грейнджер попала в Больничное крыло и провела там несколько недель. В это время Драко с удвоенной энергией изводил ее друзей. Бедолагам не у кого было списать и они провалились в учебе ниже плинтуса (по меркам Драко, конечно, сами олухи считали, что у них все нормально, а на едкие комментарии Снейпа по поводу их умственной неполноценности привычно не обращали внимания).

Наконец грянул день Святого Валентина. Магловский праздник, фу, мерзость какая. И сердечки эти мерзость. И Локхарт, который все это придумал. И Пенси дура со своей открыткой, пришлось ведь взять и не сильно при этом кривиться. Он же воспитанный волшебник, а не Уизел, мать-его-йети (это выражение Драко подслушал в разговоре двух грифов-семикурсников. На йети мамаша Уизела не сильно походила, но звучало красиво. Надо будет запомнить.).

Но когда гном поймал Поттера в коридоре и запел ему песню... О, вот это была потеха! Избранный то краснел, то бледнел, то зеленел и не знал, как ему провалиться сквозь каменную кладку. Драко даже слова запомнил, чтобы при случае Поттера носом ткнуть, что у него "глаза зеленей, чем чародея жаба, а волосы черней тоски". Рифма в стишатах хромала на обе ноги, но содержание было важнее. И главное, все правда, прическа у Поттера была такая, словно он каждое утро падал с метлы и тормозил головой. То ли дело Драко! Волосок к волоску. Даже если откуда и навернется — укладка сохранится. Семейный секрет.

Сочинила этот бред девчонка-Уизли, рыжая, страшная и конопатая. Она думает, Поттер на нее позарится? Ой, дууура. Откуда Драко узнал? Да видел, как она в библиотеке пряталась и на пергаменте что-то царапала, а потом не заметила, как один из черновиков под стол свалился.

Поэтому теперь Драко доставал еще и рыжую курицу, громко поздравляя их с Поттером как жениха и невесту. Все вокруг ржали, Поттера и Уизела за шивороты держала подлюка Грейнджер, а Уизлетта становилась краснее, чем Хогвартс-экспресс, только что дым из ушей не шел.

Во время очередной ссоры у Поттера из сумки вывалилась какая-то черная тетрадка, в которую Драко тут же и вцепился, как книзл в крысу.

— Интереееесно, а что это Поттер пишет в своем дневничке? Неужели стихи для невесты сочиняет? — протянул Драко самым противным голосом, на какой был способен. — Сейчас почитаем, Поттер, поклонники имеют право знать твои сопливые секреты...

Но дневник у него Поттер отобрал и Драко решил, что там точно было что-то важное. Надо добыть эти записи любой ценой.

За всей этой враждой он как-то совершенно упустил из виду происходящее в школе. Криви и Финч-Флетчи окаменели? Да и плевать на них, а без суеты Криви и его колдографий даже воздух почище стал. Отец теперь в Попечительском совете и хочет снять Дамблдора? Да хоть с кашей пусть директора съест, а то старый хрыч задолбал подсуживать своему четырехглазому любимчику. У него, Драко, были совершенно другие заботы.

Тем большим ударом стало то, что случилось.

Погода была шикарная, как раз для квиддича. Играли грифы с барсуками, и хотя Драко терпеть не мог ни тех, ни других, Слизерин в этом случае болел за Хаффлпафф. Из принципа.

Они уже собрались на трибунах, когда явилась МакКошка и отменила матч. Их всех погнали по гостиным, запретили выходить без сопровождения, декан Снейп устроил факультету разгон на тему безопасности и предупредил, чтоб носа не высовывали из гостиной и передвигались по Хогвартсу только строем и в сопровождении старост.

И только вечером Драко узнал, что в этот раз окаменела Грейнджер.

Он сам от шока чуть не окаменел. Как? Почему? Кто ей позволил вообще? Он же... он же не договорил!

А вдруг от них все скрывают? По школе чудовище бродит, а Дамблдор даже не чешется, козел бородатый. Наверняка Грейнджер просто умерла, и все. И эти, Криви и второй, который хаффлпаффец. Они же грязнокровки, подумаешь.

Точно умерла. И всем наплевать. А он не хотел. То есть хотел, и даже в глаза ей говорил много чего, и чтоб она сдохла тоже желал, но ведь он же не серьезно! Он же просто так, честно. Он же не думал...

Драко хотел сходить в Больничное крыло и сам во всем убедиться, но вышел облом. Снейп заколдовал дверь в гостиной и теперь она на попытки ее открыть без ведома декана больно била нарушителя по голове.

И еще было страшно. Драко, конечно, чистокровный... А чудовище это точно в курсе, что он чистокровный? Может, оно всех подряд жрет, оголодало за тысячу лет.

На сердце было тяжело и противно, и Драко сам не понимал, почему.

Зато он понял, кто во всем этом виноват. Поттер, кто же еще! Он Избранный, как все вокруг говорят, значит, он в ответе за все и за всех. И он змееуст, так что должен найти или чудовище, или наследника, а он тупит и нихрена не делает без руководящего пинка от Грейнджер.

И главное, кто должен был следить, чтобы с его лохматой подружкой ничего не случилось, а? Это его обязанность была — охранять грязнокровку, чтобы Драко мог трепать ей нервы в свое удовольствие. А теперь что делать?

В один прекрасный (нет) день они топали в кабинет ЗОТИ, подгоняемые старостой Джеммой Фарли. И, проходя мимо ниши, закрытой гобеленом, Драко услышал тихие шмыганья носом.

Разве он мог это проигнорировать? Конечно же, нет.

Драко рывком откинул гобелен и обнаружил Уизлетту, которая, заливаясь слезами, что-то царапала в знакомой черной тетрадке. Агааа!

Все же Драко был хороший ловец. Поэтому молниеносно сцапал дневник Поттера и потащил к себе. Сейчас он прочитает всем переписку этой парочки голубков.

— Отдай!!! — заверещала рыжая и вцепилась в тетрадь. А нифига, Драко был сильнее. Но и девчонка не сдавалась.

В этот момент в коридоре показались грифы, которых конвоировал кто-то из старших. Разумеется, Поттер и Уизел не смогли пройти мимо и бросились на помощь, пытаясь оттащить рыжую и отобрать у Драко дневник. Но слизеринец держался как клещ, а за него ухватились Крэбб и Гойл. Мало-помалу к забаве подключились оба факультета, наплевав на негодование старост.

С одной стороны черную тетрадь тянула к себе Джинни Уизли, за ней Поттер, за ним Рон Уизли, а за Роном все остальные, включая девчонок, которые не столько помогали, сколько мешались. За другую часть мертвой хваткой вцепились слизеринцы, Малфой за переплет, Крэбб за Малфоя, Гойл за Крэбба, Забини за Гойла, Нотт замыкающий, а у слизеринок маникюр, ну хоть морально поддерживали.

Сказку про репку и магловскую забаву с перетягиванием каната не вспомнили, а зря.

В азарте драки никто не заметил, как страницы тетради шевелились сами по себе, на них возникали и пропадали слова (по большей части нецензурные), магия волнами выплескивалась на всех присутствующих, но второкурсникам было не до тайн дневника Тома Редла. Им надо было победить и унизить соперника, до Волдеморта ли тут!

И наконец случилось то, что и должно было случиться. У тетради не выдержал переплет.

Дневник треснул пополам и все по инерции повалились в разные стороны. Над уничтоженной тетрадью возник призрак красивого юноши в мантии факультета Слизерин и обматерил всех на парселтанге. Вернее, дословно понял его только Поттер (и покраснел), Драко узнал интонацию (у отца она не предвещала ничего хорошего), а остальные просто слушали шипение, открыв рты.

Вот в этот момент и появился Снейп.

— Тридцать баллов с Гриффиндора за массовую драку в коридоре, — произнес ледяной голос Ужаса Подземелий. Шипящий призрак пошел рябью и развеялся от греха подальше. — И тридцать баллов Слизерину за уничтожение потенциально опасного артефакта.

А кто-то ждал другого результата? Очень зря.

Джинни Уизли сначала впала в ступор, а потом, когда призрачный слизеринец исчез, завизжала как баньши, да так, что лопнули несколько окон.

Снейп бросил в нее Силенцио, но Уизли уже потеряла сознание и рухнула на каменный пол.

Декан Слизерина рявкнул на стадо баранов, чтоб шли на занятие немедленно, призвал к себе остатки тетради раздора, спрятав их в карман мантии, поднял в воздух бесчувственную Уизли и направился в Больничное крыло, транспортируя незадачливую гриффиндорку Мобиликорпусом.

Где-то глубоко, в подземельях под Хогвартсом, куда можно было попасть через тайный ход, так и оставшийся неизвестным, василиск по имени Деймос задумчиво свивался в кольца.

Зачем его разбудили эти двуногие? Может, что сказать хотели? Замку опасность точно не угрожала, он бы почувствовал. И тени наследника Хозяина больше нет.

Можно обратно укладываться спать.

Крестраж, говорите, можно уничтожить только ядом василиска или Адским пламенем? Это кто так сказал? Мерлин? Ах, Герпий Злостный. Ну, знаете, Герпий, конечно, был большой ученый, но вот детей у него не было и о разрушительной силе подростков он не знал абсолютно ничего.

А жаль.

Эта молодая шпана что угодно сотрет с лица земли.

Через пару недель в Хогвартс вернулся Дамблдор. И тут же вызвал к себе Снейпа. Премудрое начальство желало знать, что творилось в школе в его отсутствие.

Да ничего не творилось, отчитался Снейп. Все твари на местах, в смысле, ученики в гостиных, василиск незнамо где, статУи в Больничном крыле, никто никуда не убежал. Уизли сожрала у Помфри весь лечебный шоколад, теперь вся в прыщах, но больше никаких изменений в ней не обнаружилось.

Как была дурой, так дурой и осталась, озвучил свой вердикт декан Слизерина.

И достал из кармана останки уничтоженной студентами подозрительной тетради. Вот директору и занятие, пусть изучает на досуге, а Северус пойдет уже, там у него зелье из мандрагор закипает.

Ага, конечно, так его и отпустили. Пришлось тянуть из головы воспоминание про призрака, что обложил студентов неприличным шипением. А потом рассказывать в подробностях, где был да что делал в этот момент Гарри Поттер. И как оно так вышло, что Избранный не сразился с чудовищем Слизерина?

Снейп что, сторож Избранному всея Британии? Он и так сделал что мог. Даже оборотное зелье варил и подменял, чтобы гриффиндурки не потравились невзначай. И старый учебник не пожалел (свой собственный, между прочим), выдрал оттуда страницу с информацией про василиска и засунул в руку окаменевшей Грейнджер, с расчетом на то, что ее придурки-дружки мимо не пройдут. Может, надо было на лоб девчонке ту страницу прилепить? Вдруг не нашли? Или не дошло? Это же Поттер и Уизли, нельзя хотеть от них слишком много.

Но Дамблдор завел разговор про меч Гриффиндора, одним глазом многозначительно косясь на феникса, а другим — на Шляпу. Ах, как жаль, что не вышло укрепить железяку ядом василиска.

На халяву не вышло, тут же понял Снейп. И мстительно озвучил, сколько стоит унция яда василиска из австралийского питомника. Дамблдор поперхнулся лимонной долькой.

Тогда Северус предложил на меч просто плюнуть. Но нет, добровольно отданный яд Снейпа тоже чем-то не устроил директора, председателя и кавалера ордена Мерлина. Ну как хотите, второй раз он предлагать не будет.

*Тысяча лет тому назад*

— Вот вы все где!

— Хелли, честное слово, мы только на минуту отвлеклись. Ты же сама говоришь, что деньги нужны, вот я и решил свой сундук разобрать... А ученики в поле. Урожай собирают.

— Собрали уже, Годрик! Пока вы тут прохлаждались. Что у тебя там? О, серебро. Это откуда?

— Хм. Эти арабские монеты, а вот этими мне в Константинополе жалованье император платил. Видишь, золото.

— Замечательно. У меня тут список давно составлен, что нам для школы нужно. Соль, пергамент, топоры, иглы, ножи, котлы для зелий и для кухни, ткацкий станок, а лучше два, Гленневан умеет с деревом работать и чары у него не выдыхаются, специи, мед, драконья кожа...

— Ингредиенты по списку. В Запретном лесу не все растет, что мне нужно.

— Салазар, ты для короля Дункана заказ доварил?

— Обижаешь, Хелли. И яд готов, и противоядие.

— За деньгами пойдем вместе.

— Это почему еще?

— Потому что один ты монеты до школы не донесешь, все ухнешь на книги, я тебя сто лет знаю.

— Восемьдесят девять.

— Не суть важно.

— Хельга, а зачем нам ткацкий станок?

— Ровена, ты ещё спроси, зачем нам прялка и ножницы. У нас в Хогвартсе девятнадцать учеников, этих голодранцев надо одеть и обуть к зиме. И прокормить. А зима близко.

— Да, обеспеченные маги своих детей сами учат. К нам прибиваются сироты и те, кто понятия не имел, что он волшебник. Или те, кто волшебной родне не пришелся ко двору.

— Может, когда-нибудь Хогвартс станет престижным университетом?

— Хорошо бы, Ровена.

— Нашел! Вот они где были.

— Откуда у тебя рубины, Гриф? И что ты с ними делать собираешься?

— Император ромейский подарил. Как лучшему командиру варяжской стражи. Как его звали-то?

— Командира?

— Императора, дурак. А рубинами я давно меч украсить хотел. Чтоб издалека видно было! Да все руки не доходили.

— А это что?

— Понятия не имею. Украшение какое-то, а на голове это надо носить или на руке — не знаю. Даже не помню, откуда оно у меня.

— Симпатичная вещица. Ровена, может, артефакт из нее сделать? Ты вроде экспериментировала с серебром.

— Надо подумать, какие чары на нее лягут. Похоже, это всё-таки диадема или что-то в этом роде.

— А пусть эта побрякушка ума прибавляет. Будем на птенцов Грифа по очереди надевать.

— Салазар, это невозможно.

— А мы никому не скажем. Да ладно, Ро, ты из любой ерунды можешь артефакт соорудить. Даже из шляпы Грифа. Давно хотел спросить, где ты этот ужас вообще взял.

— Это не ужас, это я у Трисмегиста в кости выиграл. В Александрии дело было, зашли мы с ним в местную таверну...

— Тот еще прохиндей.

— Ро, а сделай так, чтобы шляпа петь умела. И песни запоминала. А то я три недели мучился, пока припомнил, что там на поминках у Хамли Стукнутого парни орали.

— Это у того идиота, сына конунга данов, который наслушался призрака, убил мать, дядю, тестя, побратимов и длинный дом поджег с четырех концов? А сам с крыши орал: "Бить или не бить?" От него еще невеста три раза топиться бегала.

— Ага, хорошо погулял напоследок. А песню я вспомнил. Щас спою: "Кооонунг Олаф Моржовый Хрен отпрааавился в похооод..."

— Хватит, Годрик! Завываешь, как оборотень в полнолуние! Кстати, вспомнила, зачем я вас искала. В Запретном лесу завелся оборотень.

— А нам-то что? Пусть бегает.

— Нам ничего, а вот нашему стаду плохо придется.

— Это ты про учеников?

— Это я про овец, Салли, хватит язвить. Делайте что хотите, но чтобы этого волчары позорного возле Хогвартса не было.

— Делов-то, Хелли. Хороший оборотень — дохлый оборотень. Полметра доброй стали в брюхе решают любую проблему.

— Вот ты, Годрик, этим и займешься.

*Тысяча лет тому вперед*

Пришлось Дамблдору вызывать к себе Гарри Поттера и обстоятельно ему рассказывать про Тома Марволо Редла, к уничтожению дневника которого Избранный приложил свои шаловливые лапы. Очень нехорошим человеком был этот Том Марволо. Прямо вот очень. До сих пор его стараются по имени не называть.

Намеки Поттер понимал плохо, но к пятой чашке чая до Героя таки дошло, что во всем виноват Волдеморт. И учеников тоже он окаменял. И учился он на Слизерине. Вот же гад ползучий.

И жил он в тетрадке у Джинни Уизли.

Вот этот момент Люциус Малфой и выбрал, чтобы нанести визит директору Хогвартса. Прямо скажем, не самый удачный. Поттер тут еще глаза таращит...

А на столе у Дамблдора лежит знакомая черная тетрадь. Вернее то, что от нее осталось. Ну хоть здесь старый хрен не подвел, решил Люциус, можно жить спокойно.

И похолодел.

Только этого ему и не хватало! Один из домовиков (Добби его кличка, припомнил Люциус) увязался за ним. И выглядел он... Мерлиновы волосатые яйца, кажется, у Принцев тоже с этого началось падение Рода! Домовик был в грязной наволочке и вел себя совершенно неадекватно, то есть горбился, щурился и корчил рожи, причитая про Гарри Поттера, сэра.

Каждый нормальный волшебник знает, что домовые эльфы — по сути духи Источника магии, отражение силы и мощи магического Рода хозяев старого мэнора. И грязными они быть никак не могут. Это все равно, что слуги герцога, одетые как нищие. При одном взгляде на такое безобразие понимающему человеку сразу становится ясно, что у данного конкретного герцога очень серьезные проблемы.

Отсечь, немедленно отсечь эту гниль, пока не стало поздно!

И Люциус Малфой схватил первую же тряпку, что попалась ему на глаза — пару новых носков со снитчами и бубенчиками, что висели на спинке кресла — и швырнул в спятившего домовика. А сам быстро-быстро забормотал длинную и сложную формулу отсечения от родового гнезда, усиливая заклинания доступной ему магией и молясь про себя Мерлину, чтобы этим его неприятности закончились.

*закадровый голос, подозрительно похожий на Салазара Слизерина*

— А он знает, что Мерлин ко времени ухода в Авалон был глух как пень?

Но Люциус Малфой не знал об этом, да и откуда ему. Поэтому он величаво завернулся в мантию, сообщил директору Хогвартса, что непременно зайдет позже и удалился.

В кабинете остался эльф, прижимающий к себе жемчужину носочной коллекции Дамблдора и всхлипывающий: "Хозяин дал Добби носок! Добби свободен!"

И Дамблдор, несчастными глазами взирающий на происходящее. Судя по всему, отобрать носки у эльфа будет невыполнимой задачей. А ведь он просто хотел показать Гарри Поттеру свое увлечение, вдруг бы мальчику понравилось и он почувствовал бы в Альбусе родственную душу. Нет-нет, он с чистыми помыслами, не надо приписывать... всякое, он Светлый маг, не то что некоторые.

И Гарри Поттер, который внезапно понял, что он в этом волшебном мире совершенно ничего не понимает.

Зато Драко на Прощальном пиру понял сразу если и не все, то очень и очень многое.

У Гриффиндора в последний момент появились аж четыреста баллов. Просто так, с дуба упали, а Драко первый заметил. Но когда он пришел с претензией к декану по этому поводу, то Снейп не стал его слушать, а вместо этого сказал:

— Жизнь несправедлива, мистер Малфой, пора бы вам это уяснить.

И на пиру Драко осознал, что декан был прав. Мало того, что Гриффиндор выиграл Кубок школы, так еще за столом красно-золотых обнаружилась живая и здоровая Грейнджер, которая улыбалась до ушей, трясла кудрявыми лохмами и обнималась со своими тупарями, рыжим и очкастым. А те и рады стараться.

И в сторону Драко эта коза даже не посмотрела! А он, между прочим, переживал!

А Уизел-то, Уизел! Лыбится и пирожки грязнокровке подсовывает. Подкараулить его в коридоре, что ли? И Жалящим угостить, да так, чтоб неделю сесть не мог и стоя жрал? Хорошая мысль.

Тут Дамблдор отклеил задницу от своего трона и разразился проникновенной речью. И про храбрость сказал, при этом намекая на Поттера, и про дружескую поддержку, и про незаурядный ум, который всегда выручает, помогает и подсказывает...

Тааак. Все ясно. Это директор про Грейнджер, про кого же еще. В этой гриффиндорской троице мозги есть только у нее. Она догадалась, что ли, кто их тут окаменял? Кстати, чудовище-то поймали или нет? Может, хоть накормили? А то опять вылезет.

Но с Грейнджер надо что-то делать. Пока эта язва помогает Поттеру, он так и будет обходить Драко на поворотах, а это нечестно. Убивать или проклинать Грейнджер не хотелось. Хотя и стоило бы, но нет. Драко не понравилось, когда он считал ее мертвой. Чего-то не хватало, а у него должно быть все.

И Грейнджер тоже.

Отец же говорит, что все лучшее — Малфоям, и это правильно. А она среди грязнокровок самая лучшая. Отличница — это бесспорно. И хамка, добавил внутренний голос, но Драко его быстренько заткнул.

Надо просто отбить ее у Поттера, и все. Тогда она будет смотреть на него, Драко. И во всем помогать ему. И вообще будет его грязнокровкой. Личной.

Да это будет очень по-слизерински: отобрать себе гриффиндорку. И шпион в стане врага всегда пригодится... Тут внутренний голос тихо вякнул, что из Грейнджер шпион как из Хагрида русалка, но Драко не обратил на это противоречие никакого внимания.

А уж какие рожи скорчат Поттер и Уизел, когда их подружка переметнется к нему! Да их перекосит, как от Костероста. Вон, как Снейпа, который рядом с Локхартом сидит. Драко представил Поттера с такой же мрачной и кислой физиономией — и на душе у него полегчало. Все ясно, что ему надо делать.

Отбить!

Вот только как? Драко же не сможет прямо к ней подойти и предложить быть его грязнокровкой. На него плохо посмотрят на Гриффиндоре и дурно отнесутся на Слизерине. Да и Грейнджер тоже не поймет. Она же не чистокровная, это обычным девчонкам хватило бы пары жестов с его стороны, чтобы растаять лужицей, а у нее не то воспитание, вернее, его совсем нет.

Но он же слизеринец! Значит, придумает что-нибудь.

Придумать так сразу не вышло, но на выходе из Большого зала Драко краем уха услышал разговор стайки девчонок с барсучьего факультета. Те обсуждали незнакомых ему Кевина Смита и Мэри Беркли.

— Встречаются? Да ладно, они же терпеть друг друга не могли с первого курса.

— Ой, девочки, Мэри говорит, что всегда знала: если мальчик дергает за косички и не дает проходу, то это не просто так.

— Дааа? Маглокровки такие странные. У них такие обычаи?

Дальше Драко не слышал, но идея ему понравилась. И скандалить можно не прекращать, и Грейнджер сразу сообразит, что она должна быть его, а не Поттера, тот с ней ни разу даже не поспорил, а значит, не так она ему и нужна. И очкарик останется с носом!

О том, что Сириус Блэк сбежал из Азкабана, Драко узнал одним из первых. Ну да, подслушал разговор родителей, и что? Уши ему для чего нужны? В жару обмахиваться?

О Блэке в доме не говорили громко. Хотя это странно, мама же из Блэков и заставляла его заучивать наизусть, кто там от кого произошел. Скукотища. Имя Сириуса Драко в книге родословных видел, там еще был Регулус, в этой линии, но он умер. Да и фиг с ними с обоими.

Но оказалось, что все гораздо интересней! Сириус Блэк был соратником Того Самого. Легендарным Пожирателем Смерти, в черном плаще и серебряной маске. Двенадцать лет сидел в Азкабане и сбежал оттуда. Надо же, и сел он туда за убийство Поттеров. Старших. Вот это у него крутой дядюшка оказался, вот это ему повезло!

Однозначно, сбежал он из тюрьмы, чтобы завершить дело всей жизни и прикончить последнего Поттера. И Драко его в этом стремлении понимал как никто. А если Блэк в процессе святой мести нечаянно грохнет и Уизела... Ну, тогда он сможет просить что угодно, Драко ни в чем ему не откажет.

Правда, отец был сильно озабочен. Ему все это не нравилось. Видите ли, только мирная и спокойная жизнь наладилась, а тут опять. Мама стояла на том, что Сириус какой ни есть, а он родня и они обязаны помочь. Да еще упомянула, что сам Люциус тоже Пожиратель, так что не отвертится. Вау, этот факт Драко как-то упустил из виду. Отец никогда не хвалился Меткой и вообще говорить о прошлом не любил.

Понятное дело, Люциус в восторг не приходил. Ему не нравился сам Блэк, шумный и наглый гриффиндорец. И не хотелось ссориться с Нарциссой. Потому что идти наперекор собственной жене-ведьме было глупостью, несовместимой с жизнью, и это каждый волшебник знал, а кто нет — тот быстро в этом убеждался. Ведьмы — они такие... ведьмы. Мстительные и коварные. Лучше не злить. Даже слабосилка, если ее вывести из себя, может так приложить бытовым заклинанием, что всю пыль из обидчика выбьет. Или подольет что-нибудь в самый неподходящий момент. Женская магия — это вам не латинские заклинания, у этих стерв и своих секретов хватает. Вот хорошо маглам, у них патриархат вроде бы, как глава семьи сказал, так дочери и делают, и замуж выходят, как велено, и рта без команды не раскрывают, как дед рассказывал. В магическом мире такое редко прокатывало.

Маглы вообще не понимают, как им легко и просто живется. У кого больше денег, тот и главный. А у волшебников все сложно. У них еще и магия учитывается. Да, та самая триада: сила, знания и контроль. Но основное все же сила. Ее никакими золотыми галлеонами не перешибешь. Вот у Дамблдора денег почитай что и нет. А его влияние как могущественного мага Малфою не переплюнуть, хоть он из мантии вылези.

Или взять Снейпа. Денег ни кната за душой, про родословную не стоит упоминать, род Принцев пал стремительно, мэнор рухнул, а последняя дочь сбежала к маглам, потому что ее магии даже для поддержки родового дома не хватало. Про внешность Северуса лучше вообще ничего не говорить. И про характер тоже. Зато силы... Как такое могло родиться у слабой ведьмы, да еще и от магла? Люциус не признавался никогда, но в глубине души знал, что он в магической дуэли Снейпу не соперник ни разу. Да и умеет этот гад много чего неприятного. Нахватался у того же Лорда. Тот тоже был силен. Очень силен. Даже парселтангом владел... Совсем как тот призрак из тетради, которую дурочка Уизли не отдала отцу при первых же признаках опасности. Не умеет Артур детей воспитывать! Только делает.

Люциус очень надеялся, что Блэка быстро поймают. Или он в процессе охоты на Поттера свернет себе шею. Р-родственничек.

Загрузившись в Хогвартс-экспресс, Драко сразу же построил свою свиту в лице Крэбба и Гойла и двинул на поиски приключений. И Поттера. Ибо нефиг.

Нашлись придурки быстро. И за лето стали еще более стремными, чем до этого были. Ну, от Поттера с его идиотскими очками Драко и так ничего не ждал, но вот Уизел мог бы и заткнуться. А то Драко еще в начале вагона слышал, как рыжий кретин собачился с Грейнджер из-за какого-то кота.

Ща он покажет Уизелу его место в школьной иерархии и одновременно даст понять грязнокровке, что эти двое ей не компания и Драко намного лучше.

И распахнул дверь.

Первое, что он увидел, была Грейнджер в обнимку с большой рыжей муфтой. Она совершенно не изменилась за лето, все та же копна непослушных кудрей и вздернутый нос, все та же нежная кожа и чуть прикушенная нижняя губа. Обычная грязнокровка Грейнджер, ничего нового. Почему вдруг она показалась Драко такой красивой?

Он уже открыл рот, чтобы сообщить, что ее прическа напоминает воронье гнездо, но тут меховая муфта повернула голову и уставилась на него злющими желтыми глазами. А потом вытянула лапу и щелкнула когтями. Так это и есть тот самый кот? Ой.

Секундную заминку Драко никто из присутствующих не заметил, а соображал слизеринец быстро. Поэтому мишенью для его насмешек в который раз выступил Рон Уизли. Драко ему припомнил ту поездку в Египет. Ну надо же, ведь нищеброды, а туда же, по заграницам они катаются! Лучше бы обувь себе приличную купили, хотя бы одну пару на всех.

И только потом заметил какого-то мужчину в потрёпанной одежде, что спал, прислонившись к стеклу. Новый учитель? Серьезно? Тогда отступаем.

Драко как раз успел дойти до своего купе, когда поезд сначала замедлил ход, а потом и вовсе остановился. И началось ... это.

Поезд проверяли дементоры, заглядывая в каждое купе. Ничего ужаснее Драко еще испытывать не приходилось. Когда эта тварь проплыла мимо, даже Крэбб и Гойл побледнели и прижались друг к другу. А Драко... Ему стало так холодно, так одиноко и тоскливо, словно он вдруг очутился голым на голой земле, и никогда больше в его жизни не будет тепла.

Кажется, он в ужасе ломился к кому-то в купе, но это не точно.

Дементор исчез в глубине коридора, а Драко еще долго сидел у окна, пытаясь справиться с мелкой дрожью и смотрел на унылую дождливую мглу.

Уже в Хогвартсе он услышал от Паркинсон, что Поттер свалился в обморок. Так этому очкарику и надо! Вот Драко выдержал дементоров, не чета этому засранцу.

Во что он Поттера тут же носом и ткнул. Чтоб не расслаблялся. Настроение даже поднялось.

А в целом Хогвартс в этом году Драко не радовал. Замок охраняли дементоры, которые ловили Блэка, который ловил Поттера. А они при чем? Драко злился и очень хотел, чтобы Блэк уже как-то живее шевелился, а то Поттер состариться успеет, так и не встретившись со своим убийцей. И взял за правило при каждой встрече напоминать очкастому, что он считается героем, так что пусть сожмет задницу в горсть и вызовет Блэка на честный поединок. За родителей отомстит, ну и сдохнет заодно. А не проблема Драко, как Поттер будет его искать! Но хорошо бы побыстрей.

С учебой была просто жесть. ЗОТИ вел новенький Люпин, они каждый год меняются, а для преподавания Ухода за магическими существами Дамблдор не придумал ничего лучше, чем назначить на это дело Хагрида. Да если бы Драко знал, он бы на этот курс вообще записываться не стал!

Треклятая книжка про чудища больно тяпнула Драко за палец. Он перетянул этот учебник веревкой и открывать не собирался. Директор совсем охренел, ему уже и Хагрид учитель! Тупой заросший великан, лучший дружок Поттера. Тьфу.

Было у него предчувствие, что какая-то фигня обязательно случится. Так оно и вышло. Поттер, ссскотина, не мог не выпендриться и не вылезти вперед, когда Хагрид предложил покататься на гиппогрифе. Была бы эта зверюга чуть поумнее бревна, откусила бы Поттеру башку. Но нет на свете справедливости.

Драко просто не мог иначе. Он протолкался сквозь толпу к тому же гиппогрифу, на котором летал Поттер. И начал небрежно гладить его клюв. Чтобы все увидели, какой он на самом деле смелый. И никому не кланяется!

— Это совсем просто, — говорил он, растягивая слова, но так, чтобы слышал каждый. — Я в этом не сомневаюсь. Раз даже Поттер справился... Держу пари, — обратился он к гиппогрифу, — ты ничуть не опасен! Ты глупый, огромный, уродливый зверь.*

Почти такой же уродливый, как кот Грейнджер, но это Драко сказать не успел. Гиппогриф сверкнул глазами, угрожающе заклекотал и с быстротой молнии долбанул его клювом по руке.

Как же это было больно! Больно-больно-больно!

Драко упал, скорчился на земле и закричал, что он умирает. Вот прямо сейчас и умрет, и никто ему не поможет!

Все застыли с глупыми рожами и пялились на его разорванную руку, из которой кровь хлестала на траву. Краем глаза он увидел, как ахнула Грейнджер и бросилась открывать ворота паддока. Хагрид как пушинку поднял Малфоя и потащил в Больничное крыло.*

Долбанные гриффиндорцы, проклятые гиппогрифы, ненавистный Поттер и идиот Хагрид! Драко поклялся, что все они дорого заплатят за его сегодняшнее унижение. Он им это не забудет. Каждому чучелу безмозглому отомстит!

В Больничном крыле мадам Помфри залечила ему руку и велела пока ее не напрягать пару дней. И влила в него кучу невкусных зелий. Драко лежал на койке, бледный и несчастный, строил планы страшной мести и сочинял письмо отцу, чтоб тот узнал, как с его наследником обращаются в этой жуткой школе.

Наконец к нему приперлись посетители, Крэббогойлы и Паркинсон. Принесли коробку конфет и последние сплетни. Вернее, сплетничала Пенси, а Винс и Грег тупили, сидя на стульях, но это было привычно.

— Грифы за лесничего переживают, чтоб его не выгнали, — фыркнула Пенси. — а Грейнджер надеется, что ты не сильно пострадал и Хагриду это все с рук сойдёт. Нет, ну какая наглость, скажи, Дракусик?

Еще раз. Грейнджер надеялась, что он не сильно пострадал (сильно, но об этом потом). И на помощь первая бросилась, когда все остальные глазами хлопали. А тактика-то работает, ай да Драко! Еще немного постараться, и она от Поттера точно переметнется к нему. Дальше Драко не загадывал, если честно.

Но на душе у него стало тепло.

Выйдя из Больничного крыла, Драко развлекался на всю катушку. Он демонстративно не снимал повязку и изображал из себя страдальца, раненого героя и все такое прочее. Даже заставил Уизела резать для него корни маргаритки, а Поттера чистить смокву. Ничего так из них домовики получились, туповатые и криворукие, но сойдет.

Пока Драко отвлекся на традиционное напоминание Поттеру о Блэке (да когда ж они встретятся уже, где этот бывший арестант шляется!), зараза Грейнджер принялась помогать увальню Лонгботтому. Нет, ну она издевается! Еще и этого отгонять! Хорошо, что декан был начеку и снял с Гриффиндора баллы, чтоб впредь неповадно было зелье всяким там Невиллам исправлять. Совсем обнаглела грязнокровка, решил Драко.

А ведь она на него смотрела с сочувствием пять раз. Да, он считал. И вздохнула два раза. Фыркнула четырнадцать раз, один раз назвала его симулянтом и один раз обвинила в том, что он хочет выгнать Хагрида. Ну да, хочет. Отец уже с Попечительским советом связался и в министерстве на все пружины нажал. И он был в своем праве, как она этого не понимает!

На урок ЗОТИ Драко явился в отвратительном расположении духа. И новый учитель (не зря он Драко сразу не понравился!) тут же потащил их к шкафу с боггартом. Это он что задумал? Чтобы они продемонстрировали, чего больше всего боятся? При гриффиндорцах??? Ага, чтоб они потом этим воспользовались! А больше ничего показать не надо? Может, им еще и ключ от Гринготтса, где деньги лежат?

Посмотрев на однокурсников, Драко понял, что все слизеринцы придерживаются того же мнения. А вот страхи грифов они запишут и припомнят при случае.

*Тысяча лет тому назад*

— Я не буду спрашивать, кто из вас притащил в замок боггарта. Я только поинтересуюсь, зачем ты это сделал, Годрик?

— Хелли, он хотел как лучше.

— А что? Не все одному Салли заводить всякое...

— Деймика не трожь!

— И потом, на ком прикажешь боевым магам реакцию тренировать? На книзлах?

— Годрик! А если ученики напугаются?

— Хелли, да ладно тебе, это же просто смешно. Чего там бояться? Не норманнское нашествие ведь. И не визит сборщика податей в сопровождении королевской стражи.

— Салли дело говорит. Наши ученики сами кого хочешь напугают. Особенно этот, змееныш с побережья. Как зыркнет черными глазищами, дракон прячется.

— Зато руки у него откуда надо растут, еще ни одного котла мне не взорвал. В отличие от кое-каких боевых и рыжих.

— Ты бы его хоть воспитывать начал, Салазар. Прибьют ведь парнишку рано или поздно за его вредный характер. И то сказать, сын деревенской знахарки, а гонору как у принца наследного.

— О! Хелли, ты умница. Я все думал, какую ему фамилию подобрать. Отца у него нет, мать погибла при набеге, а прозвище его мне не нравится. Что это за маг по имени Сэм Дрищ?

— Деревенские смотрят в корень. Он же тощий, все кости видно.

— Не смешно. Будет Сэммиум Принц, мастер-зельевар.

— Нам только принца и не хватало. Замок есть, дракон есть, Ровена в башне заперлась и что-то изобретает...

*отдаленный взрыв*

— Ну или уже изобрела.

— Ладно, Салли, скажи своему принцу Котлов и Мешалок, чтоб боггарта не пугал. Мне вторую нечисть лень искать.

*Тысяча лет тому вперёд*

То, что Лонгботтом до усрачки боится Снейпа, было просто замечательно. Теперь Драко знал, как отвадить недотепу от своей грязнокровки. А с Поттером вообще все просто, очкарик так и падает в обморок при виде дементоров.

Слабак.

* А это не я, это Роулинг.

Гермиона Грейнджер сидела за столом и смотрела на традиционное хэллоуинское представление в исполнении хогвартских привидений.

Сегодня они ходили на прогулку в Хогсмид, магическую деревушку возле замка. И Гермиона сейчас пыталась как-то примириться с тем, что она ожидала большего и теперь несколько разочарована.

Хогсмид был деревней, и этим все сказано. Милой, очаровательной туристической деревней. На горнолыжных курортах в Альпах, куда Гермиона ездила с родителями, таких каждая первая. Несколько кафе, пара бутиков с одеждой, почта, лавка с приколами, книжный магазин и "Сладкое королевство", откуда невозможно было утащить Рона. И все.

Достопримечательности были... Да не было их. Покосившаяся Визжащая хижина с привидениями и гостиница, в которой когда-то располагался штаб гоблинов.

*Тысяча лет тому назад*

— Годрик, ты куда?

— Эмммм. В Хогсмид схожу, Хелли. Тебе что-нибудь нужно?

— Опять за вересковым элем собрался? И куда в вас с Салли только влезает? Зайди к Зонко-кузнецу, готовы ли серпы. И к Флоришу, возьми чернила и пергамент. И к Матильде, жене сыровара, она знает, что нужно. И...

— Хелли, хватит, я все не запомню!

— Еще для Ровены медную и серебряную проволоку, иглы дикобраза для Салазара и... Годрик, стой! Я не договорила!

*Тысяча лет тому вперед*

Ни одного музея. Даже ни одной выставки!

Гермиону, позднего и единственного ребенка довольно обеспеченных родителей, не только любили, но и старались развивать. Почти каждые выходные ее водили культурно отдыхать, и ей это нравилось. По Лондону она могла уже экскурсии водить, но ведь семья Грейнджер раз в год ездила за границу. Как, будучи во Франции, не посетить Лувр? А Версаль? Может, она и не все запомнила, но там точно было интереснее и познавательней, чем в Хогсмиде.

Когда она сказала об этом Рону, друг ее просто не понял. А Гарри в деревню не отпустили из-за Сириуса Блэка и отсутствия разрешения.

И Рон, похоже, до сих пор на нее дуется. Хотя он сам виноват, нечего было ещё в поезде обзывать Живоглота чудовищем.

Гермиона хмыкнула, припомнив, как перекосило Рона, когда ее кот демонстративно стал при нем пожирать здорового паука. Ну да, Живоглот был мстительной, подлой тварью, он же кот, и Гермиона Грейнджер обожала его бесконечно.

Даже когда он старался добраться до крысы Рона. Для кота это ведь естественно, правда? И Гермиона совершенно не чувствовала себя виноватой.

Наверное, хорошие девочки так не поступают.

Но проблема в том, что хорошей девочкой Гермиона не была.

Хорошие девочки не поджигают Снейпа и не воруют у него ингредиенты. Не занимаются подлогом и не варят оборотное зелье в туалете. Не участвуют в контрабанде драконов, не спасают философские камни, не лезут не в свое дело, не задаются, не умничают и не командуют всеми, кто подвернется под руку.

Командовать Гермиона любила.

А почему нет? Она же умнее и точно знает, как надо. И это приятно, заставлять всех соблюдать правила. Папа всегда говорит, что сначала ты работаешь на репутацию, а потом она работает на тебя. Кто догадается, что сама Гермиона эти правила соблюдает только если ей выгодно? Никто и никогда. Она же отличница и во всех отношениях правильная ученица.

Поэтому она точно знала, что ее длинные эссе читает один Снейп, и это его бесит. Остальные ставят Превосходно не глядя. Не так и трудно перевести три-четыре абзаца из трактата на латыни, она за два года привыкла и уже намного реже заглядывала в словарь. А текст домашней работы сразу выглядит солиднее. И этот ход ей тоже подсказал папа.

А что делать, она же числится на домашнем обучении и старается получить еще и магловский диплом, отправляя родителям выполненные задания с совой каждые три дня. Нет, никто не замечает, в библиотеке вообще всем пофиг, что ты пишешь, особенно если забаррикадироваться какой-нибудь бредовой книгой вроде "Британские маглы и их обычаи". Купить ее родителям в подарок, что ли? Как волшебный юмор.

С досугом в Хогвартсе было так себе. Ни спорта, ни дискуссионных клубов, ни кружков, ни студенческого театра, ни музыки, ничего, на что мог рассчитывать ученик самой обычной школы в мире маглов. Только библиотека, которую Гермиона любила, квиддич, который Гермиона НЕ любила, и вот теперь еще редкие походы в Хогсмид.

И всегда можно было поскандалить с Малфоем. Развлечение на любителя, конечно, зато дурное настроение на нем сорвать было легко и просто.

Живоглота белобрысый трус тоже побаивался.

Гермиона, вспомнив про этого надутого индюка, плотно сжала губы и с прищуром посмотрела на слизеринский стол. Малфой ответил надменным взглядом.

Вот же говнюк! Из-за его выходки теперь могут казнить гиппогрифа Клювика, а ему и горя нет.

Животных Гермиона любила. В первую очередь Живоглота, конечно, но и гиппогрифы ей очень понравились. Да она вообще в детстве хотела стать ветеринаром!

Во всяком случае, с животными у нее складывалось почему-то лучше, чем с людьми. С девочками и в обычном мире не получалось найти общий язык, а уж в магическом и подавно. Ну скучно ей было болтать про шмотки и косметику, а мальчики как романтический интерес и объект обсуждения в Хогвартсе оставляли ее совершенно равнодушной.

Потому что Гермионе Грейнджер очень, очень нравился ... рыцарь Этьен Наварский из фильма "Леди-ястреб". Он был такой... такой! Храбрый, благородный, умный, верный, блондин с точеными чертами лица и пронзительными глазами.

А здесь из блондинов были только Маклаген, полный идиот, и Малфой, но это даже не смешно.

Гарри и Рона она воспринимала как младших братьев, которых всегда хотела иметь. И ни за что бы им не призналась, что Живоглот умнее их обоих, вместе взятых.

Драко Малфой поймал взгляд Грейнджер и немедленно вознесся до небес ... чтобы потом с треском рухнуть в болото. Эта лохматая холера отвернулась и начала радостно болтать с Поттером и угощать его сладостями, которые купила сегодня в Хогсмиде, Драко сам видел, как они гуляли с Уизелом.

Если бы молниями из глаз можно было поджигать (и так, чтобы ему за это ничего не было), у Грейнджер уже бы дымилась мантия.

Капец Поттеру, решил Драко. Сколько можно уже!

Кто знает, до чего бы он додумался, но вечер Хэллоуина был омрачен чрезвычайным происшествием. Всех студентов выгнали из их уютных гостиных, собрали в Большом зале, где Дамблдор наколдовал им спальные мешки и предложил устраиваться на ночлег.

Оказывается, в гриффиндорскую башню пытался проникнуть Сириус Блэк! Ну наконец-то, а то Драко думал, что беглый дядюшка сошел с дистанции.

Дамблдор и Снейп прошли рядом с ним, препираясь на ходу. Из их разговора Драко понял, что Блэку кто-то помогает проникнуть в замок. Но как-то не очень удачно помогает, подумал Драко.

И решил взять дело в свои руки.

На следующий же день он отправился в совятню, призвал своего филина Моро (абсолютно черного магического филина, элитная порода, из лучшего питомника) и передал ему письмо для Блэка, велев непременно доставить адресату.

По расчетам Драко, лететь филину было недалеко, явно Блэк прячется в окрестностях Хогвартса.

В письме Драко в самых изысканных великосветских выражениях, которые были вколочены в его голову репетиторами, выражал Блэку свою родственную приязнь и предлагал помощь в его нелегкой миссии. Подписался Анонимным Доброжелателем.

Моро забрал письмо и пропал надолго.

За две недели, что филина где-то дракклы носили, случилось много чего.

Во-первых, на матч Гриффиндора и Хаффлпаффа притащились дементоры, напугали Поттера и тот упустил снитч. И лишился любимой метлы, так очкарику и надо.

Во-вторых, Грейнджер все чаще ругалась со своими дружками из-за кота, который охотился на уизеловскую крысу, и тут Драко был на стороне четвероногого рыжего чудовища. Двуногое ему совсем не нравилось.

Еще он довел Лонгботтома до психоза, подначивая его на зельях и подставляя под неминуемую расправу Снейпа. Мелочь, а приятно. А пусть Грейнджер посмотрит, с каким дураком она нянчится!

Вместо Люпина урок ЗОТИ провел декан Снейп, у которого огребли все.

— Домашнее задание к понедельнику: написать два свитка о том, как распознать и обезвредить оборотня. Давно пора взять вас в руки. Уизли, останьтесь, я назначу вам наказание.*

Гриффиндорцы шумной толпой вывалились в коридор, Уизел, пламенея ушами, выслушал распоряжение по поводу отработки. Чистить утки в Больничном крыле — что могло быть для него лучше! Драко всегда уважал профессора Снейпа за справедливость и беспристрастность.

— Простите, сэр, — заговорили слизеринцы, собравшись возле стола преподавателя. — А тем, кто уже догадался, что профессор Люпин оборотень, можно не писать эссе?

— Можно, — кивнул Снейп, развернулся и стремительно вышел из кабинета, обронив на ходу: — Двадцать баллов Слизерину за умение шевелить мозгами.

Наконец филин явился, злой и нервный, с наполовину выдранным хвостом, клюнул Драко в палец и бросил в него мятый и грязный кусок пергамента.

Мда.

Писал Блэк как павлин лапой, причем павлин больной, хромой и вдрызг пьяный. Драко с трудом расшифровал эти каракули и понял, что Сириусу Блэку очень нужно в башню Гриффиндора. Понятное дело, там же Поттер.

Через неделю Драко крупно повезло. Он велел Крэббу подставить Лонгботтому подножку, толстяк упал и рассыпал содержимое своей сумки. Пока они ржали, а этот олух собирал учебники и пергаменты, никто не заметил, что Драко поднял и положил в карман бумажку со списком паролей от гостиной Гриффиндора. Это они удачно встретились.

Филин Моро, одаривая хозяина злобными взглядами, снова отправился на поиски Блэка.

До каникул Моро не прилетел и Драко уехал домой, разочарованный Сириусом Блэком. А вернувшись в Хогвартс, узнал, что Поттеру кто-то прислал Молнию!

Это как вообще? Это же нечестно!

Правда, метлу у него отобрали, из-за чего два дебила поссорились с Грейнджер. Или она с ними, не суть важно. Ну хоть какая-то хорошая новость, подумал Драко и усилил напор. Грейнджер тоже не оставалась в долгу, но ведь так и должно быть, значит, он ей точно не безразличен.

— Эй, Греееейнджер, у тебя в гнезде на голове жаба Лонгботтома потерялась! Проверь!

— А у тебя, Малфой, лягушачья слизь, которой ты башку мажешь, в мозг затекла! Сходи к мадам Помфри, она тебя вылечит!

От Блэка снова пришла записка, из которой Драко понял, что мстителю-неудачнику срочно понадобилась уизлевская крыса. Вот прямо жить без нее не может. Какой-то хитрый план? Очень уж хитрый.

Но как достать эту проклятую тварь, в башню гриффиндорцев ему ходу нет, и Драко сам слышал, как рыжий кретин причитал, что его ненаглядный крысюк теперь из клетки никуда не выходит. Ну не Грейнджер просить, верно?

Может, взять метлу, влететь к ним в спальню, разбив окно ... нет, рискованно.

Драко шел из библиотеки и ломал голову над вопросом добычи крысы. И вдруг остановился как вкопанный. На подоконнике сидел Живоглот.

Драко осторожно приблизился к коту. Тот скосил на него глаза и начал умываться, презрительно фыркая.

Малфой вспомнил, как Грейнджер доказывала Уизелу, когда они еще разговаривали, что Живоглотик очень умный, он даже принес мне эссе по трансфигурации, которое я забыла в спальне, а ты вот не смог домашнюю работу даже написать...

А что он теряет, если попробует?

— Киса-киса-киса... — Драко почти шептал. — Слушай, кот, давай договоримся. Ты — мне, я — тебе. Ты же как минимум полукнизл, значит, магический. А все магические друг другу помогают. Ты мне принесешь крысу этого рыжего идиота, а я... Ну, что ты там любишь?

Кот слушал слизеринца с интересом. Потянулся, поточил когти о подоконник, посмотрел со значением.

Наверное, его надо задобрить, подумал Драко. Что едят коты?

— Хочешь мясо? Или молоко? Или рыбу?

Кот кивнул.

— Рыбу? Точно? Свежую рыбу. Красную!

Кот смотрел благосклонно и почти мурлыкал.

— Я тебе рыбу, а ты мне крысу? Договорились? Завтра я тебе принесу, на этом же месте жди вечером!

Счастливый Драко умчался в совятню и отправил филина в лавку за свежей семгой. Бедный Моро смотрел на хозяина, всем своим видом выражая сомнение в его адекватности.

А утром грянул скандал. Громкий, безобразный гриффиндорский скандал. Уизел выступал даже во время завтрака в Большом зале, обвиняя кота Грейнджер в том, что он сожрал его полудохлую крысу. Гермиона вовсе перестала с ним разговаривать.

Драко ничего не понимал. Неужели Живоглот не удержался? Всё-таки... кот.

Но на встречу у подоконника все же пришел, взяв с собой рыбу под Стазисом.

Кот смотрел на него виновато и разводил лапами, но на вопрос Драко, он ли сожрал крысеныша, замотал головой. Значит, понял Драко, хитрая тварь сбежала. Непростая это крыса.

И права Грейнджер, кот у нее умный.

Рыбу Драко отдал Живоглоту. Как утешение, да и зачем она ему.

А вечером всех снова погнали в Большой зал, потому что в Хогвартс проник Сириус Блэк и чуть не зарезал Рона Уизли.

Мерлин, это было просто великолепно!

* Откройте страницу 394.

Но проклятый Уизел был жив, здоров, жрал за троих и каждый день в Большом зале рассказывал, как он избежал лютой смерти от рук страшного Сириуса Блэка. Чем портил Драко аппетит и настроение.

И Блэк этот — сплошное разочарование. Может, не зря его отец терпеть не может?

А между тем приближался квиддичный матч между Гриффиндором и Райвенкло, и Поттер только что не лопался от счастья, демонстрируя всем желающим свою новенькую гоночную Молнию.

Вот скажите, как можно было удержаться и не испортить недоумку триумф? Никак, и все это понимали.

На недостаток воображения Драко не жаловался, а потому ему не составило труда разработать план и привлечь единомышленников. Крэбб, Гойл и Маркус Флинт пришли в восторг. Добыть простыни, покрасить их в серый цвет, художественно разрезать и сделать почти полное подобие одеяний дементоров было легко и просто.

В разгар матча четверо слизеринцев скрылись под трибунами. Гойл взгромоздился на шею Крэбба, отчего последний крякнул и пошатнулся, весовая категория у этих тяжеловесов была одинаковой. Сам Драко ловко вскарабкался на Флинта, но этот бугай даже бровью не повел. Как раз получились две почти одинаковые высокие фигуры. Пара взмахов палочкой — и они обряжены в балахоны. Можно выдвигаться и пугать гриффиндорского ловца.

А трава на квиддичном поле была очень скользкой. Драко чувствовал, что Флинт то и дело поскальзывается, и, чтобы не упасть, хватал капитана команды за волосы, тот шипел сквозь зубы и обещал проклясть Малфоя и поменять ему голову с задницей местами. У Крэбба с Гойлом была та же проблема, но до шестов они кое-как доползли.

И тут их заметил Поттер.

Фиг его знает, какое он там заклинание выпустил, Драко под низко надвинутым капюшоном вообще почти ничего не видел. Но Крэбб шарахнулся в сторону, запутался в тряпках и сбил чугунной башкой их вместе с Флинтом на землю.

Выбираться из этой кучи рук, ног, серых простыней и прочей дряни пришлось под дружное ржание всего стадиона. Да еще МакГонагал сняла пятьдесят баллов и пообещала наябедничать Снейпу. Что Поттер поймал всё-таки снитч — было уже вершиной всех неприятностей.

Проклятый избранный очкарик!

Драко со смирением выслушал громы и молнии, которые обрушил на них Снейп. Декан в последнее время был еще раздражительнее, чем обычно. А, точно, полнолуние же скоро, а Люпин оборотень, вот Снейпу и приходится зелье варить, чтобы тот в здравом уме остался.

Поэтому обиженные на выволочку слизеринцы решили на Люпине и отыграться. А чо он им сделает? Не Снейп, в конце концов. У самих амулеты из самородного серебра найдутся.

— Я голоден, как волк, — громко говорил Драко в Большом зале, уставясь невинными глазами на профессора ЗОТИ, сидевшего за учительским столом. — А домашки задали столько, что впору завыть, как оборотень на полную луну.

Профессор Люпин съеживался и утыкался в свою тарелку, а Драко ловил злющий взгляд Грейнджер. Она догадалась, что ли? Или нет?

В следующий выходной Драко шлялся по Хогсмиду в сопровождении верных телохранителей и, стараясь не подавать виду, высматривал, не мелькнет ли где кудрявая шевелюра. Странно, но Грейнджер нигде не было видно. Ее же вроде не наказывали, куда она тогда делась?

Зато рыжего дурака они обнаружили быстро. Уизел махал руками, разговаривал сам с собой (ну полный идиот же!) и топтался возле Визжащей хижины.

Там ему самое и место!

— А ты что здесь делаешь? — Драко перевел взгляд на покосившуюся хижину. — Наверное, ищешь, где жить? Ты ведь давно мечтаешь об отдельной комнате! Говорят, вы все спите в одной спальне. Это правда?*

Рыжий сразу стал похож на спелый помидор и сжал кулаки. Ха! Драко его не боялся!

И, чтобы уязвить как следует и показать Уизелу всю его ничтожность, ядовито прошелся не только по нему, но еще и по Хагриду, который сейчас размазывает сопли по припадочному гиппогрифу. Тоже, блин, курица-переросток!

А эта мерзость откуда в него прилетела? Ай, еще одна! И прямо в волосы!

Драко заорал в панике, замахал палочкой и вдруг увидел башку Поттера, парящую в воздухе. Он отступил, а потом быстро побежал по направлению к Хогвартсу. Крэбб и Гойл отдуваясь, бежали за ним, но сильно отстали по дороге.

Бегал Драко быстро, а соображал еще быстрее. Головы Поттера сами по себе не летают. Значит что? Значит, или Поттер освоил дезиллюминационное, или у него есть мантию-невидимка. Хотя откуда, такие мантии бешеных денег стоили? Но об этом Драко подумает потом, а сейчас он со всех ног бросился в подземелье, затормозив только у кабинета декана. И все рассказал Снейпу! Совсем все, честно!

Декан Слизерина скрипнул зубами от злости, наградил Малфоя десятью баллами и отправился ловить не в меру шустрого Избранного к прекрасно ему известному подземному ходу. Ведь предлагал же Дамблдору поставить сигнальные чары! Не так их и много, тех ходов.

Весь в папашу, ну просто копия, кипел по дороге Северус Снейп. Гарри Поттера он органически не выносил, и дело было даже не в том, что мальчишка был как две капли воды похож на его старого врага. К этому он за месяц привык, и глаза Лили совершенно не спасали ситуацию, что бы там Дамблдор не вещал про силу любви. Поттеру доставалось за лень, тупость, патологическое нежелание учиться и стремление находить на свою задницу приключений. Да его вообще ничего не интересует, кроме квиддича! Метлу вижу, в себя верю, препятствий не замечаю!

Да будь проклят тот день и час, когда Снейп поклялся охранять жизнь Избранного Героя до последней битвы с Темным Лордом!

И хотел бы прибить засранца, да нельзя!

Чтобы немного выпустить пар, Снейп наорал на Поттера и заставил его вывернуть карманы. Потом наорал на Люпина, вздумавшего отмазывать неблагодарного щенка от справедливого наказания. Потом выгнал оборотня вон и вручил Поттеру котлы для очистки. Хоть какая-то польза от него будет!

Поттер с унылым видом елозил металлической щеткой по котлу Лонгботтома. Так ему и надо, нечего было попадаться Малфою на глаза. Лучше бы с Грейнджер в библиотеке сидел, хоть была бы надежда получить по зельям что-нибудь выше Тролля

Снейп ненадолго задумался, автоматом проверяя эссе. Мерлин, какую же чушь опять понаписали эти кретины!

Из года в год одно и то же.

И если бы только эссе.

Похоже, история повторяется. Только когда-то это была трагедия, а теперь определенно фарс. Прошло двадцать лет, и снова здравствуйте: треугольник между слизеринцем, маглорожденной ведьмой и... Поттером.

В этом невыносимо было участвовать, а уж со стороны наблюдать бесило неимоверно. И в голову не берите, что Снейп ни о чем не догадывался. Это же подростки, они свои эмоции могут скрыть только от таких же тупорылых дебилов.

Эти трое долбоклюев Снейпу абсолютно не нравились. Драко Малфой, хоть и слизеринец, был избалован донельзя. Грейнджер его тоже раздражала. Ведьма она сильная, многие чистокровки ей и в подметки не годятся, но не надо думать, что Снейп забыл сожженную мантию, украденную шкурку бумсланга, выкрики с места на уроках, оборотное зелье и кучу дополнительной работы, которую ему приходилось по требованию директора делать из-за того, что проклятая девчонка не желала тихо сидеть на месте. А Поттер — ну, это Поттер.

Можно было бы предположить, что история действительно повторится и ведьма все же достанется Поттеру. Если бы не одно обстоятельство. Такое хмурое вредное обстоятельство в черной мантии.

Снейп болел за Слизерин.

И его бы вполне устроило, если бы хоть в этот раз Поттер обломался. А у Малфоя и Грейнджер характеры далеко не сахарные, так что друг другу жизнь они гарантируют веселую, что хоть немного компенсирует затрату его собственных нервных клеток. Заодно и старший Малфой будет в ужасе. Хотя этот справится. Снейп был твердо уверен, что Люциус настолько выносливый, что при всемирном потопе выживут только он и тараканы. И то, насчет тараканов вопрос спорный.

Одним словом, Северус Снейп тоже был мстительной подлой тварью, почти как Живоглот.

А что вы хотите, это же Снейп.

Пора экзаменов подкралась как-то незаметно. Все резко бросились учиться, а Грейнджер вообще закопалась в книги выше головы и совершенно перестала обращать на Драко внимание. Да что он не так сделал-то? На дразнилки не реагирует, даже про маглов больше не говорит. Непонятно. Может, переживает, что бросила прорицания? Скандал был на всю школу, уж Браун с Патил постарались разнести эту громкую сплетню. Или ей не понравился последний матч за Кубок по квиддичу? Ну да, играли они грязно, и что? Поттер все равно поймал снитч, так что это ему, Драко, должно быть обидно, а Грейнджер, по логике вещей, могла бы плясать от счастья. Но она даже не улыбалась.

Что происходит вообще?

Им оставалось сдать только зелья и трансфигурацию, когда в Хогвартс заявилась министерская комиссия для казни бешеного гиппогрифа.

Хагрид весь изошел на сопли и слезы, что Драко просто не смог оставить без внимания.

Вообще-то он тоже хотел посмотреть на казнь, а потому прихватил с собой Винса и Грега и направился в сторону хижины лесника. И по дороге столкнулся с гриффиндорской троицей. И когда они помириться только успели?

Драко ткнул пальцем в драматическую картину, что разворачивалась сейчас на их глазах. На круглогодичном поле с тыквами стоял Хагрид и громко рыдал в обалдевшего гиппогрифа, прижимая Клювокрыла к своей могучей груди.

— Ха! — воскликнул Драко, слегка рисуясь и незаметно скашивая глаза на бледную и злую Грейнджер. — Вы видели что-нибудь более жалкое? И это наш учитель!

А вот дальше он развить свою мысль не смог. Грейнджер подлетела к нему бешеной фурией.

— Ты!!! — прошипела она. — Мерзкий, скользкий, отвратительный таракан!

И врезала своим маленьким, но сильным кулаком прямо Драко по носу.

Крэбб и Гойл замерли с глупым видом. Ситуация явно была нестандартной.

Грейнджер рявкнула на своих двух идиотов и гордо ушла, вытирая слезы рукой.

Драко застыл на месте.

Крэббу и Гойлу он велел убираться в замок и оставить его наконец в покое. А сам вытер кровь с распухшего носа и задумался.

Где он, блин, облажался?

Мимо него с царственным видом прошел Живоглот. И даже не посмотрел в его сторону.

И вот тут до Драко дошло! Честное слово, он все понял!

Грейнджер любит животных!

Да Мерлиновы подштанники, как он сразу-то не догадался? Зачем бы ей тогда Уизел сдался, да и в коте своем она души не чает, а он та еще мерзкая зверюга!

То есть, ей этот гиппогриф тоже нравится, да? Ой блиииин. Его же казнят! Из-за него, Драко, отрубят тупую клювастую башку! И тогда ...

Не простит, понял он. Лучше бы он с Поттером еще сто раз подрался. А животное не простит.

Что же делать?

И Драко пришла в голову гениальная идея.

Он украдет гиппогрифа! Вот прямо сейчас, пока придурки из министерства морочат голову Хагриду, а Грейнджер и два гриффиндорских олуха его утешают.

Украдет, спрячет в лесу, а потом подарит Грейнджер!

Подумаешь, гиппогриф! Справится как-нибудь, если уж даже такой кретин, как Поттер, смог на нем прокатиться.

И Драко, пригибаясь за огромными тыквами (как они у Хагрида вообще весной созрели?), осторожно пошел к прикованному гиппогрифу.

Тот совершенно не обращал ни что внимания, ковыряя грядку могучей лапой. Из хижины доносились голоса и Драко понял, что надо торопиться, сейчас сюда выпрется Макнейр с топором и весь план отправится МакГонагал под хвост.

— Акцио, связка хорьков! — шепнул Драко, взмахнул палочкой и лакомство для гиппогрифа, висевшее у крыльца, прилетело к нему в руки.

Так, Живоглота он едой подкупить смог, а этот зверь чем хуже? Ничем, поэтому Драко наскоро поклонился и стал махать приманкой у гиппогрифа перед клювом, приговаривая:

— Еда! Вкусная еда! Если пойдешь со мной, получишь еще. Да давай же ты, шевели задницей, пока не заметили, а то секира по башке попадет, совсем дохлый будешь!

Ты смотри, как будто понимает!

Клювокрыл искоса посмотрел на непонятного мелкого человека. Ему хотелось есть. И не нравились те, которые пришли с блестящей железкой. И на волю тоже хотелось, а то уже давно сидит на цепи. Что он теряет?

Гиппогриф слегка наклонил голову, давая понять человечку, что не против убраться отсюда подальше.

Драко разбил цепь заклинанием и потянул пернатую скотину за собой, одновременно кидая ему дохлого хорька.

Так, шаг за шагом, они смылись с огорода и спрятались в кустах. Хорошо, успели скрыться из виду, потому что с грядок донеслись крики. Министр Фадж орал на Дамблдора за разгильдяйство и неисполнение приговора министерства, Дамблдор громко выступал на тему "в Хогвартсе каждый найдет защиту", палач крутил топором у виска и требовал сверхурочные сразу у всех, а Хагрид плакал от счастья, что Клювик улетел. Гриффиндорцы в полном шоке стояли, открыв рты.

— Пошли, пошли, — торопил Драко гиппогрифа. — Тебя там точно ничего хорошего не ждет. Как же тебя зовут-то? О, точно, Клювик. Ну и имечко тебе лесник придумал. Хочешь, будешь Громом? Только давай свалим подальше, пока нас не обнаружили. Гром, да? Тебе идет.

Драко болтал, что ему в голову придет и тащил гиппогрифа в лес. Мало ли, искать начнут, и тогда он не только перед Грейнджер не оправдается, так еще и его отец узнает об этом. А оно ему надо?

Гиппогриф с новым именем Гром вдруг остановился, заклекотал и слегка тронул Драко за плечо.

— Чего тебе? — спросил слизеринец, который уже подустал возиться с этой упрямой тварью.

Гиппогриф расправил крылья и преклонил колено, как тогда, на памятном уроке.

— Ты серьезно? — обалдел Драко. — Полетать? Ха! Поттер от зависти сдохнет.

И он, недолго думая, оседлал гиппогрифа. Полетели!

Закадровый голос, подозрительно похожий на Годрика Гриффиндора:

— А мне нравится этот сопляк. Хоть и белобрысый. Попался бы он мне в руки, я б из него сделал человека. Из парня выйдет толк!

Закадровый голос, подозрительно похожий на Салазара Слизерина:

— Толк из него выйдет, а бестолочь останется..

* Это Роулинг)

Ййййхууууу! Это было круто!

Сначала они летели по лесу, и Гром ловко лавировал между деревьями, а потом, выбравшись на поляну, взмыли вверх. Вау, это даже круче, чем на метле! И какая красота вокруг.

Гиппогриф медленно парил в синем небе, то поднимаясь к самым облакам, то спускаясь ближе к кронам деревьев. Драко обнимал зверюгу за шею и был горд и счастлив. Перья щекотали нос, но на такую ерунду ему было наплевать. Как же здорово!

Он совершенно потерял счет времени и отвлекся. Да и как было не отвлечься, если они с Громом слетали к лесному озеру и Драко видел сверху золотистых жеребят единорогов, которые пришли на водопой и осторожно фыркали на воду. Это было просто чудесно, и Драко даже не заметил, как начало темнеть.

Пора было возвращаться, министерские уже наверняка убрались восвояси.

Он постарался объяснить Грому, что ему нужно обратно в Хогвартс, и гиппогриф плавно развернулся и взял курс на замок.

А ведь Драко не сможет подарить его Грейнджер, вдруг понял Малфой. Статут, будь он неладен, Грейнджер у маглов живет.

Тогда он заберет Грома себе, решил Драко. И стал рассказывать гиппогрифу, где находится поместье Малфоев. Чтобы он прилетел. Тогда Драко его спрячет возле охотничьего домика и будет кормить. И летать они будут сколько захотят!

И вдруг Гром резко увеличил скорость, да так, что у Драко засвистело в ушах. С грозным клекотом он ринулся с небес, устремившись к Дракучей иве. Возле которой... Мамочки!

— Бегите! — закричала Грейнджер, и у Драко волосы встали дыбом от ужаса, такая в ее голосе была паника. — Он не выпил зелье! Он опасен!

— Спасайтесь! — заорал кто-то еще.

Драко посмотрел вниз. И увидел.

Это же Люпин? Точно он.

Взгляд Драко выхватил кудрявую макушку Грейнджер, которая вместе с Поттером и Уизелом пряталась за спиной декана Снейпа.

А напротив них происходило что-то жуткое.

Лицо Люпина вытягивалось, то же происходило и с телом; плечи сузились, руки обратились в когтистые лапы, прямо на глазах он оброс шерстью.*

Читать про оборотней в учебнике и видеть превращение в зверя самому — две большие разницы, понял Драко, но дальше ничего подумать не успел.

Гиппогриф сложил крылья и спикировал на оборотня сверху.

— Паааааберегись! — заорал Драко, вцепляясь в шею онемевшими от страха руками.

За час до всего вот этого Северус Снейп принес антиликантропное зелье оборотню, который теперь преподавал ЗОТИ (ирония судьбы, он оценил, у Дамблдора отвратительное чувство юмора).

В кабинете никого не было. Как выяснилось позже, Ремус Люпин, задрав хвост, побежал ловить Питера Петтигрю и Сириуса Блэка. А карту Мародеров благоразумно прихватил с собой, чтобы не метаться по Хогвартсу, как вошь по бане.

Снейп уже собирался пойти к себе и заняться чем-нибудь полезным, но тут сработали сигнальные чары, которые он на свой страх и риск, втайне от Дамблдора, разместил в потайном ходе, что вел от Дракучей ивы в Визжащую хижину.

Вы что, серьезно думали, что он забудет, как Мародеры через этот ход шлялись на свои прогулки? Да он за ними почти весь пятый курс следил! А если он помнит, то Блэк уж точно склерозом не страдает.

Северус Снейп быстрым шагом направился в ту сторону, и непременно всех бы поймал. Если бы на выходе из замка не нарвался на Дамблдора.

Признаваться директору, что поставил все же сигналку, хотя Дамблдор был против и долго рассуждал про вторые шансы, Снейп не собирался. Вот и пришлось покорно выслушивать долгий монолог премудрого начальства.

И как у него только уши не завяли от жалоб на Фаджа, косность министерства и кровожадность его чиновников, которых спонсирует Малфой. А главное, печально поведал Альбус Дамблдор, он никак не может понять, кто ворует его носки. Причем по одному, но самые любимые. Это просто ужасно!

Наконец Снейп отделался от директора, наврав, что идет в Запретный лес. Ему...эээ... папоротник понадобился.

И тут сигнальные чары снова сработали. Ну и кто там шляется туда-сюда?

Злой, как голодный нунду, Снейп подошел к Дракучей иве как раз вовремя, чтобы пересчитать необычную компанию и даже присвистнуть от удивления.

Поттер, Грейнджер, Уизли, три дебила — гриффиндорская сила, Люпин, Блэк, эту рожу он где угодно узнает... Позвольте, а это еще кто? Охренеть, это же Питтегрю, героический покойник. Привязанный к Люпину и Уизли.

Надо же, как интересно.

А потом Люпин не придумал ничего лучше, чем начать превращаться в оборотня. Всегда был идиотом, и как его только старостой назначили?

А что Снейп закрыл собой трех гриффиндорских придурков — так это у него инстинкт сработал, честное слизеринское...

— Пааааааберегись!!! — донесся чей-то вопль.

И с неба на всю компанию рухнул гиппогриф.

Физику даже в магическом мире никто не отменял, поэтому досталось всем. Гиппогриф и сам по себе не сова по массе, а с такой скоростью...

На не успевшего завершить трансформацию Ремуса Люпина пришелся основной удар полулошади-полуптицы. Собственно, на несчастного профессора-ликантропа как раз лошадиная задница и приземлилась. А она тяжелая...

И неудивительно. Гиппогрифы очень не любили оборотней. Вражда эта тянулась тысячелетиями и с чего началось — никто не знал.

Передней лапой пытавшийся затормозить Гром врезал Блэку в грудь и тот, сложившись пополам, рухнул на траву. Снейпу досталось могучим крылом и он отлетел к дереву, крепко ударившись о ствол головой.

Питтегрю превратился в крысу и уже хотел шмыгнуть в траву, но гиппогриф долбанул по нему клювом и откусил предателю хвост. Питтегрю завизжал и пропал в темноте.

Поттера сшиб с ног Малфой, скатившийся со спины Грома. Драко совершенно случайно ударил Поттера головой в нос. Но он ни о чем не жалеет!

Гарри Поттер отлетел в сторону и врезался в Рона Уизли, сломанная нога которого и так держалась на соплях и заклинании Люпина. Уизли упал и громко застонал.

На ногах осталась только Гермиона Грейнджер, в ужасе взирающая на происходящий кругом бардак.

Один только Гром был очень доволен собой. Давно он так не веселился.

Некогда стоять столбом, внезапно поняла Гермиона Грейнджер. Надо спасать! Вот только кого?

Но в первую очередь — Клювика!

— Гарри! — позвала она. — Гарри, да помоги же мне!

— Вввяяяяя, — отозвался Поттер, с которого как раз попытался встать Малфой. А что Драко наступил Избранному на живот, так нечего было свои потроха везде разбрасывать! И вообще, у него теперь голова болит, уж больно крепкий череп у гриффиндорского недоумка, точно что дубовый!

— Малфой? — изумилась Гермиона. — Ты? Ты откуда тут взялся?

— Прилетел! — тут же задрал нос Драко. — А то вы без присмотра оборотню в пасть сунулись, вот мы с Громом и решили вмешаться.

— Это Клювокрыл, — уточнила Грейнджер.

— Был Клювик, стал Гром, — фыркнул Драко. — Мой гиппогриф, что хочу, то и делаю.

Так. Она ему потом покажет, кто тут чей гиппогриф. Сейчас не до этого.

Боже, бедный профессор Люпин! И профессор Снейп, кажется, без сознания. А Сириус? Он же ни в чем не виноват, а его сейчас поймают дементоры!

— Гарри! — вот приказ таким стальным тоном несчастный Поттер никак проигнорировать не мог, встал на ноги и, пошатываясь, дошел до своего крестного, что медленно приходил в себя.

— Надо спасать Сириуса! Поднимай его осторожно и проверь, нет ли переломов.

— Драко! — Гермиона обернулась к слизеринцу, который застыл, услышав от нее свое имя. — Веди ко мне Клю... Грома. Им надо улетать отсюда побыстрее.

Офигеееть. Ему не мерещится? Она и правда назвала его... Драко. Ради этого стоило нарушить закон и спереть гиппогрифа!

А какой красавчик Поттер получился! Загляденье. Нос точно сломан, вокруг глаз синяки, как у панды, и очки уже где-то просрал. Драко решил, что шишка у него на лбу того стоила.

Шипящего от боли сквозь зубы Блэка грузили на гиппогрифа. Пока они с Поттером возились, Грейнджер нежно гладила зверюгу по шее и просила лететь осторожно и не попадаться дементорам.

А потом она развернулась и... крепко обняла Драко.

— Спасибо тебе! — прошептала Грейнджер, всхлипывая от избытка чувств. — За то, что спас Клювика. То есть Грома. Ему так больше идет, ты прав.

— Э, помогите, у меня галлюцинации! — простонал Уизли, про которого все в процессе забыли. Поттер хлопал глазами и пытался понять, не почудилось ли ему все вот это. Но без очков он плохо видел.

— Знаешь, Малфой, ты на самом деле не такой уж и плохой, — сверкая счастливыми глазами, сообщила ему Грейнджер. — И Блэка ты тоже спас.

— Я не знал, что это Блэк, — пробормотал Драко. Может, она его еще раз обнимет?

— Конечно, ты не знал. И никто не знал. Его же несправедливо обвинили и посадили в Азкабан. А на самом деле предателем был совсем не он, и Гарри он убивать не собирался...

— В смыыыысле не собирался убивать Поттера? — мгновенно вскипел Драко. — А зачем тогда? Я же... он же ... я думал, а он! Да если бы я знал, я бы не стал помогать!

Сидевшие на ветвях замершей Дракучей ивы Живоглот и Моро посмотрели вниз. Полукнизл тяжело вздохнул и прикрыл лапой глаза, давая понять, что двуногие внизу — полные жмыры.

— Угу, — меланхолично согласился филин и расправил крылья.

— Как ты мог? — глаза Грейнджер налились слезами.

Драко бы и дальше возмущался этой несправедливостью (это что получается — он старался ради Поттера?), но тут Гром выплюнул крысиный хвост и взлетел вместе с пассажиром Блэком, который крепко держался за перья. И Драко стало так одиноко!

Но может, Гром еще вернется?

А Гермионе Грейнджер было обидно, вот прямо до слез! Она-то думала!

Вообще непонятно, о чем она думала. Профессора Люпина она не сдавала до последнего. Ну, тут причина была глупой, но она была. Рыцарь Этьен Наваррский в фильме превращался в волка, вот Гермиона и считала, что тут ничего такого. А оказалось, что все совсем не так, и это было очень страшно. А потом Малфой. С неба. На гиппогрифе. Заносчивый вредный засранец Малфой — и такой рыцарский поступок... Ее это поразило до глубины души.

И снова все перевернулось, Малфой хотел помочь Блэку, потому что считал, что тот хочет убить Гарри. Или она опять неправильно поняла?

Северус Снейп медленно приходил в себя. Мерлин, как же голова болит! Он осторожно попытался подняться и оценить обстановку. Перед глазами все кружилось, и пронзительный голос чертовой Грейнджер звенел прямо в мозгу.

Все живы?

Он как раз застал момент взлета гиппогрифа (трех гиппогрифов, если быть точным) с Блэками на спине. Куда им столько Блэков? И одного придурка много.

Ага, Поттер стоит на ногах, Уизли что-то вякает, Грейнджер возмущенно ругается с Малфоем. Можно выдохнуть и подвести итоги, пока тошнота отступает.

Блэк сбежал — это минус.

Но, как понял Снейп из воплей Грейнджер, азкабанские харчи он ел зря. И к Поттерам Лорда не приводил.

Питтегрю — вот кто виноват. Хрен редьки не слаще, с точки зрения Снейпа, что тот му...Мародер, что этот.

Питтегрю, скотина, тоже сбежал. Это минус.

Люпин показал всем свою волчью сущность. Это плюс.

И все студенты в итоге выжили. Это тоже плюс.

Оборотень попал под лошадь. То есть под гиппогрифа, но жопа там лошадиная, не будем придираться. Однозначно плюс.

Теперь волчару придется лечить, и Поппи непременно потребует с него кучу зелий и помощь в сборке этого пазла. Минус. Хотя... Может, ему удастся поменять Люпину задние лапы с передними?

Драко Малфой угнал обреченного на казнь гиппогрифа. Это проблемы Люциуса, надо было завести ребенку хомячка, рыбок и книзла, когда он просил. А теперь мальчик вырос и сам кого хочешь заведет. Или доведет.

Что ж. Он все равно найдет в этой ситуации плюсы, не будь Северус слизеринцем.

— Пятьдесят баллов с Гриффиндора! — проскрипел Снейп и встал, опираясь на дерево.

Грейнджер и Малфой, самозабвенно орущие друг на друга, заткнулись на полуслове. Наконец-то тишина.

— С каждого гриффиндорца пятьдесят баллов, — продолжил Снейп. — За хождение по территории школы после отбоя.

Грейнджер всхлипнула. Поттер нашарил в траве очки и водрузил их на побитую физиономию.

— И пятьдесят баллов Слизерину, — хрен Минерве, а не Кубок в этом году. — За нейтрализацию угрозы для жизни студентов.

Означенная угроза тихо взвыла. С перебитым позвоночником не побегаешь, понял Снейп.

— Мистер Малфой, мисс Грейнджер, если через пять минут вы не окажетесь в своих гостиных, то сильно об этом пожалеете, — добавил декан Слизерина. И вызвал домовиков, приказав доставить Поттера, Уизли и переломанного Люпина в Больничное крыло.

*Тысяча лет тому назад*

— Гриф, а ты с оборотнем когда будешь разбираться?

— Так уже, Салли. В овраге у дубовой рощи валяется. Если фестралы не сожрали.

— Вот же гад ты, Гриф, мог бы и мне сказать!

— Да зачем? Совершенно бесполезная скотина. Ни шерсть, ни мясо, ни яйца абсолютно не нужны человеку.

— А желчь? Ценнейший ведь ингредиент! Желчь оборотня!

— Недобровольно отданная?

— Ро, умеешь ты пошутить. Я себе не представляю оборотня, который поделится желчью добровольно.

— Я тоже, но вдруг такой найдется? Когда-нибудь.

— Да такое чудо и раз в тысячу лет не случится.

*Тысяча лет тому вперед*

— Северус, а что это за пузырек ты от меня прячешь?

— Ничего особенного, Поппи. Ну что, операция прошла успешно, зашиваем этот мешок с костями?

* Точная цитата из оригинала. И да, я решила не умножать сущности и забила на маховик времени. А что? Это фанфик, здесь и не такое бывает. Да и кто доверит машину времени студентке, хоть она сто раз отличница?

Гермиона Грейнджер, устроившись в VIP-ложе, ждала начала финала Чемпионата мира по квиддичу, разглядывала трибуны в омнинокль и думала о всяком

Тем для размышлений у нее накопилось немало.

Уговорить родителей отпустить ее с друзьями на матч было сложной задачей. Мама и папа были против и упирались до последнего, даже когда мистер Уизли за ней приехал. Им не нравилась старая машина отца Рона. Им не нравился сам Артур (и тут их сложно винить). Им не нравился магический мир. Им вообще ничего не нравилось!

Гермиона тяжело вздохнула.

Джон и Джейн Грейнджер были людьми спокойными, рациональными и твердо стоящими на ногах. Они сами добивались своих целей и учили дочь тому же. И очень, очень боялись за свою девочку.

А кто бы не боялся? У кого угодно встанут волосы дыбом, когда вокруг вашей малышки летают книги и сами собой чинятся разбитые вазы. Паранормальные способности дочери Грейнджеры долго отрицали, но в конце концов приняли. И тщательно скрывали от друзей и соседей. А вдруг Гермионой заинтересуются спецслужбы? Тогда их девочку заберут!

Когда на пороге нарисовалась старомодно одетая профессор МакГонагал, Джон и Джейн выдохнули с облегчением: Гермиона такая не одна. Но радовались они рано.

После посещения Диагон-аллеи родители Гермионы схватились за головы и стали искать информацию. И она нашлась, вот только все стало еще хуже.

Школа в Хогвартсе — это, конечно, замечательно. Гермиона научится своими способностями управлять и им не надо будет учить дочь самоконтролю и бдить за каждым ее шагом. А что потом? Всю жизнь ходить в средневековых тряпках и жить в фахтверховых домиках, как при Генрихе VIII? А как же образование?

"Историю Хогвартса" родители Грейнджер прочитали с лупой три раза. И пришли к неутешительному выводу, что ментальность у магов тоже средневековая. Да, список двадцати восьми аристократов они тоже изучили и наказали Гермионе держаться от них всех подальше.

Дураками Грейнджеры не были и историю в школе учили. А потому отдавали себе отчет, что Гермиона в этом волшебном мире будет одна. Поддержки волшебной семьи за спиной у нее нет.

На семейном совете было решено, что Хогвартс дочь закончит. А дальше будет видно. Список и рекламные буклеты американских и европейских школ тоже не убирали далеко.

На всякий случай Джон Грейнджер открыл при помощи гоблинов яйчейку в этом их волшебном банке. И потребовал составить договор, по которому деньги за обучение Гермионы перечислялись на счет Хогвартса только после выдачи ей диплома. Этого, как его, который после семи лет... Жаба, что ли? Вот его. Совы свои засуньте поглубже, они нигде, кроме Британии, не котируются. И нет, его дочери не смогут навязать обязанность отрабатывать учебу, как всем остальным, кому не посчастливилось родиться в нормальном мире.

Он бы и сразу обучение оплатил, но не знал, как. МакГонагал на письма не отвечала, хотя они пробовали пользоваться этой общественной совятней. А гоблинам было наплевать на все, кроме денег, поэтому они сразу рассказали, что сколько стоит в мире магии и чем оно грозит.

Оставался вопрос защиты самой Гермионы. И тут им, можно сказать, повезло. В один из визитов на волшебную улицу за новой порцией книг и знаний, Джейн Грейнджер увидела маленькую лавочку "Гудри и Годри. Защитные артефакты".

— Сильная девочка, — проскрипела седая ведьма, попыхивая трубкой, как матрос, едва семья Грейнджер шагнула в этот темный магазинчик. — Многие захотят прибрать к рукам.

— Простите, миссис...

— Можно просто Гудри.

— Миссис Гудри, как вы это определили? — вежливо поинтересовался Джон.

— О, я вижу, — ведьма махнула трубкой на пышные и непослушные кудри Гермионы. — Старые приметы не врут. Сильная. Но вам нужна защита.

Еще как нужна. Родители Грейнджер и так были в панике. Школа-интернат, да не простая, а доверху набитая колдунами, и если бы взрослыми, а то подростками на пике пубертата, мало ли что!

Ведьма Гудри хихикала и рассказывала байки из своей юности, чем напугала их еще больше. На фоне поджидающих их девочку опасностей даже цены не казались такими уж возмутительными.

Поэтому Гермиона обзавелась скромными серебряными сережками с маленькими жемчужинами. И серебряным же кулончиком странной формы, который нужно было носить под одеждой и никому не показывать. А еще кожаным чехлом для палочки, который крепился на руку, простенькой сумкой, которую могла открыть только она и рекомендацией купить мантии в "Твиллфит и Татинг".

— Должно хватить для школы, — резюмировала ведьма. — Никто из студентов в коридоре не зажмет, побоится, хе-хе. Чистокровные узнают по серьгам, а остальным и в голову не придет. Да и проклясть сил не хватит. Если только сама не влезет куда не надо. Взрослому и сильному, конечно, не противник, но хоть так. Жаль, нет семейных артефактов, очень жаль.

А вы думаете, просто так по ней тролль еще на первом курсе попасть не мог? Это дубиной и в помещении три на четыре метра? Ну-ну.

Про тролля, василиска и оборотня Гермиона родителям не рассказывала. Про дементоров тем более. Иначе родители бы захотели немедленно ее забрать из Хогвартса, а ей нравилось волшебство, да и друзей она вроде как нашла.

Хм. Гермиона скосила глаза на Гарри и Рона. Представления о дружбе у нее были, конечно, идеалистичные, целиком и полностью вычитанные в книгах. И они напрочь расходились с реальностью. Она в итоге простила мальчиков за то, что они променяли ее на крысу и метлу. Но осадок остался. Тем более крыса оказалась предателем, и с метлой она была права, что ее прислал Блэк, пусть все в конце концов и обернулось хорошо.

Но разве друзья так поступают? Гарри и Рон расстроили ее даже сильнее, чем Малфой. Тот ведь не был ее другом, поэтому она могла спокойно на его мнение плевать, а на оскорбления отвечать равноценно.

А мальчики друзьями были, и даже извинились потом.

Все равно ей было обидно, хотя Рон усиленно мел перед ней хвостом и даже достал ей билет на матч. Конечно, у кого он еще списывать будет? Да и за билет она могла сама заплатить, отец ей даже дал с собой деньги и гостинцы для семьи Уизли, чтобы не отправлять в гости с пустыми руками.

Но Артур Уизли не взял денег ни с нее, ни с Гарри. Странно это. Мистер Уизли говорил, что билеты ему достал знакомый... Для всех? Они же наверняка дорогие, вот и мистер Диггори говорил, что обошлись в мешок галлеонов.

Вообще в Норе Уизли Гермионе не очень понравилось. Дом, конечно, волшебный, часы эти, посуда сама моется, да и Живоглоту было весело гонять садовых гномов. Но Гермиона к такому не привыкла. Слишком шумно, слишком ярко, слишком... слишком. В ее семье не принято было орать во всю глотку. И выставлять друг друга дураками ради смеха. И устраивать бой на обеденных столах, как Чарли и Билл.

И книг интересных у них не было. Хотя она читала о библиотеках чистокровных семей, но здесь была только полка над камином с любовными романами и сборниками бытовых чар. Странно. Неужели в книгах преувеличивают? Или многие маги вот так и живут?

Гермиона задавала вопросы, но ответы получить не удалось. Во-первых, ей не хотелось обидеть хозяев дома. А во-вторых, она ни на минуту не оставалась одна, и стоило ей поинтересоваться у того же Перси, скажем, про организацию работы министерства, как Молли тут же начинала рассказывать ей и Джинни о приворотных зельях. Ну и зачем? Кого тут Гермионе привораживать? Билл и Чарли взрослые, Перси еще больший зануда, чем она, с близнецами она встречаться не хотела, а Гарри и Рон ей просто друзья, и это было неправильно.

Интересно, как там поживает крестный Гарри, а главное — гиппогриф Гром, на котором он улетел? И спросить некого, подумала Гермиона, но тут на трибуну с пафосом вплыло семейство Малфоев. Ну только их и не хватало.

— Боже правый, Артур, — негромко произнес глава семьи, — что же тебе пришлось продать, чтобы достать места в верхней ложе? Уверен, ты за весь свой дом столько бы не выручил. *

Мистер Малфой задержал взгляд на Гермионе — та слегка покраснела, но решительно посмотрела в ответ.* Она совершенно не боится отца белобрысого засранца, и нечего тут!

Поэтому она фыркнула, поднялась со своего места, тряхнула кудрявой гривой и пересела поближе к Гарри и Рону. И отвернулась.

Драко, глядя на Грейнджер, пошел красными пятнами. Да она вообще соображает, что делает, а? Как ей пришло в голову показаться на людях в... в этих обтягивающих синих штанах? Сплошное неприличие ведь! Но такое, блин, притягательное... Драко ерзал на месте и косил глазами в сторону Грейнджер, в надежде, что она снова встанет и повернется. У этой лохматой грязнокровой заучки оказалась такая задница! И длинные ноги. И даже (тут Драко покраснел) вполне себе такие сиськи, плохо прикрытые красной (фу, Гриффиндор!) кофтой. Это она все под школьной мантией прятала? Вот зараза!

Словом, на выступление талисманов болгарской команды Драко даже не смотрел. Что он, вейл никогда не видел, что ли? Во всех ипостасях. А вот задница Грейнджер опять сидит возле Поттера и на него ноль внимания!

Если бы Гермиона узнала, что ее скромные джинсы лишили покоя слизеринского принца, она бы в такую глупость не поверила, честное слово.

О Мерлин, посмотрите на это, Уизел нагреб лепреконского золота и расплачивается им с Поттером! Жаль, отец в другую сторону смотрит, он бы оценил. Драко растянул губы в самой пакостной ухмылке и подмигнул Грейнджер, которая сердито уставилась на него. Очень хотелось показать ей язык, но он ведь уже не маленький.

Матч закончился победой Ирландии, а болгарин Виктор Крам поймал снитч.

Драко пришлось покинуть трибуну вместе с родителями, хотя ему и хотелось задержаться. Посмотреть на Грейнджер со всех сторон, поинтересоваться у Уизела, на какую ногу он теперь хромает, пожалеть, что у Поттера с морды синяки сошли. И вообще.

А еще язык чесался сказать Грейнджер, что Гром теперь живет у него. Не в самом мэноре, конечно, а в лесу возле охотничьего домика. Но при родителях на эту тему заикаться было нельзя, отец-то не знает об этом, он только маме сказал и она пообещала его не выдавать.

Нарцисса Малфой меньше всего сейчас думала про гиппогрифа. Хочет ее мальчик завести животное — да пожалуйста, она уже приказала кухонным домовикам раз в день доставлять к охотничьему домику мясо. А вот что ей придется принимать в своей палатке заклятых подружек, будучи в прошлогодних украшениях — это уже было куда серьезней.

Но ее муж, как только услышал, что им нанесет визит Адалия Гринграсс с дочерьми, Пенелопа Паркинсон с дочерью, Лукреция Флинт с троюродной племянницей и прочие надутые курицы достойные леди их круга, тут же смылся, сославшись на неотложные дела. И Драко с собой утащил!

Разумеется, Люциус Малфой поступил так специально, и не надо на него строго смотреть! Идиотом его считать тоже не надо, он прекрасно понимает, что Драко исполнилось четырнадцать лет и теперь у него не будет отбоя от предложений брачного союза. Нет уж, спасибо. Он помнит про гринграссовское проклятие. И слабосилка ему в невестки не нужна. И Лукреция могла бы не подсовывать мальчику эту свою "милую Модди", девица мало того, что страшна как тролль, так еще и старше Драко на четыре года! Эти обломки чистокровных семей максимум, чем могут похвастаться — так это связями, да и то в масштабах Британии. Денег у всех после Лорда негусто, да и не в них дело, когда род Малфоев висит на волоске. Может, за границей поискать сильную ведьмочку?

В палатке у Макнейра было тесно, шумно и накурено. А тут еще хозяин выставил шотландский виски по старинному рецепту...

Сначала выпили за встречу, потом за здоровье, потом за квиддич, а потом перешли на политику. И в какой-то момент вспомнили старые добрые времена и Темного Лорда.

Младшему Малфою наливать не стали, потому что сопляк еще, и трезвый подросток сначала смотрел на пьяных взрослых как на полных идиотов (что неудивительно), а потом решил прогуляться и вышел из палатки.

Зачем их понесло громить домик магла-смотрителя, Люциус Малфой не смог бы ответить даже под веритасерумом. Пить надо меньше, да. Или больше, чтобы ноги заплетались и на подвиги не тянуло. А маски Пожирателей они из стаканов трын..фигу... сделали, короче, маги они или кто. И головы наутро болели, даже антипохмельное не помогало.

Драко вообще хотел побыть в тишине и покое, ему эти буйные разговоры не пришлись по душе, вот и забрался к роще поближе. И тут началось.

Крики, вопли, факелы. В небе кувыркаются оглушенные маглы. Не такие они и крутые, это Грейнджер хвастается, как выяснилось.

Паника среди палаток разгоралась стремительно. И вот тут Драко начал беспокоиться, но куда бежать и что делать — он не знал. Его-то не тронут, эти, которые в масках Пожирателей, прекрасно знают, чей он сын.

Где Грейнджер, мать ее?

Была же с Уизли и Поттером, а этим даже пустое ведро доверить нельзя!

И вдруг он увидел гриффиндорскую троицу, что отбились от рыжего стада. Уизел споткнулся о корень и упал, чертыхаясь, а Грейнджер стала ему помогать подняться и капюшон, под которым она прятала волосы, свалился с головы.

Драко был так рад видеть ее кудрявую копну, что даже забил на уизеловские вопли и вежливо посоветовал им убраться подальше. Вот же кретины!

Тут послышался грохот, словно какой-то идиот запустил Бомбардой и замелькали зелёные вспышки. Драко стало не по себе, но показывать свой страх перед этими недоумками? Никогда и ни за что!

Грейнджер, дура, стояла и тупила. Уноси свою прекрасную задницу, хотел сказать ей Драко. А то на что я любоваться буду? Но это кончилось бы дракой, а потасовка в его планы не входила. Пришлось идти длинным путем

— Грейнджер, они ищут маглов, — сказал он. Да соображай ты быстрее! — Не хочешь похвалиться своими панталонами между небом и землей?*

А интересно, она панталоны вообще носит? Штаны у нее обтягивали ноги, почти не оставляя простора воображению. Почти.

Поттер еще вякает что-то, вместо того, чтобы хватать свою подружку в охапку и валить отсюда.

Малфой злобно ухмыльнулся.

— Если полагаешь, что они не отличат грязнокровок, оставайся стоять, где стоишь.*

Идиот четырехглазый, у Драко руки чесались дать ему по морде! Ни одна чистокровная волшебница такие штаны не наденет даже под угрозой Авады! И очень зря, если вы хотите знать мнение Драко.

Но тут до Грейнджер, слава мерлиновым подштаникам, дошло. Она схватила Уизела за шиворот и не дала ему кинуться на Драко с кулаками.

А потом, одарив его сердитым взглядом, потащила своих придурков за собой, говоря, что им надо отыскать остальных.

— Не высовывай свою лохматую голову, Грейнджер, — посоветовал Драко от всей души.

И тут кто-то запустил в небо Черную Метку, чем увеличил хаос еще больше, хотя вроде уже было некуда.

Зато те, что были в масках Пожирателей, словно растворились среди толпы.

Драко догадывался, что отец его там был. Потому что когда он уходил из палатки Макнейра, отец с приятелями как раз толкали речи про идеи Лорда, обнаглевших грязнокровок и величие чистокровных магов.

Но одно дело — слушать все вот это. И совсем другое — участвовать.

Наверное, он всё-таки трус... Нет, он благоразумный и осторожный. Или брезгливый.

Но ему не понравилось.

* Это Роулинг)

Три дня Гермиона прогостила в Норе. В Хогвартс они все поехали оттуда. Родителям о происшествии на Чемпионате она писать не стала. Гермиона честно старалась не врать родителям, но, как все подростки, немного не договаривала. Много не договаривала.

Малфой еще со своими идиотскими намеками! Гермиона совершенно не считала себя хуже, чем этот белобрысый индюк. Мало ли что он там булькает про чистую и грязную кровь! Аристократ, ну вы гляньте на него. Прямой потомок короля Артура, судя по гонору.

Когда она немного остыла, а Гарри с Роном устали возмущаться малфоевской наглостью и принадлежностью его семьи к подлым Пожирателям Смерти, Гермиона задумалась.

Если бы Малфой хотел ей навредить, стал бы он требовать, чтобы она уходила оттуда, где было опасно? Ну да, он вел себя как говнюк, но что от него ждать, это же Малфой, он всегда так себя ведет. Вот хоть историю с гиппогрифом взять! Сначала сам подставил невинного зверя, потом сам его от палача спас. И, как поняла Гермиона, помогал Блэку, потому что считал, что тот охотится за Гарри. Ну это уже вообще ни в какие ворота!

Да, но каковы бы ни были малфоевские намерения, результат был хороший: и Гром, и Сириус спаслись.

И Гермиона решила просто принять за аксиому, что у Малфоя все через задницу. Что с него возьмешь, с принца чистокровного. Кроме анализов, да и те никому не нужны.

На пиру в Большом зале они все полюбовались на Аластора Грюма, отставного аврора, большого специалиста по темной магии, который теперь будет вести ЗОТИ. Страшного, как чудовище Франкенштейна и на деревянной ноге. Весь Гриффиндор смотрел на него с восторгом, а слизеринцы кривились, как будто попробовали Бетти Бортс с особо противным вкусом

И тогда же она узнала, что в Хогвартсе все хозяйственные дела выполняют домовики.

Она просто хотела почитать о них побольше! Гарри же рассказывал про Добби, как он несчастен, но ведь у хогвартских домовиков нет хозяев? Или есть? Ей срочно нужно было в библиотеку!

Вот в библиотеке Гермиона и наткнулась на директора Дамблдора, который пригласил ее в свой кабинет после занятий, пообещав просветить в этом вопросе. Правда, сам разговор Гермиона помнила смутно, но теперь она точно знала, что домовики ужасно страдают! У них ни денег, ни отпусков, ни больничных! Какой ужас. Надо всем об этом рассказать.

Что ж я маленький не сдох, подумал Северус Снейп, когда через неделю к нему явилась делегация эльфов с жалобой на чрезмерно активную гриффиндорку. И требованием сделать с этим хоть что-нибудь.

На вопрос, какого хрена они не пошли к директору, домовики отвели глаза в сторону и начали мямлить, что они ходили и говорили, но были посланы. Вот, куда их послали, они добрались.

А если им будут мешать работать и отвлекать непонятными разговорами, то они больше не будут следить за происходящим в гриффиндорской башне. И декана Снейпа, сэра, предупреждать об опасности не будут тоже. А особенно они не будут беречь лохматую бедовую голову Гарри Поттера, который каждый день обязательно во что-нибудь вляпывается. Они его и так не успевают от заклятий прикрывать.

Бунт домовиков был совершенно не ко времени. Снейп и без того зашивался с занятиями, дежурствами, зельями и подготовкой к Турниру (это он ненавидел отдельно!), без эльфов, бдящих за безопасностью Избранного Героя ему как без рук. Он не уследит за этим мальчиком-с-шилом-в-жопе-который-выжил-чтобы-добить-Снейпа.

Что этой проклятой Грейнджер в башку стукнуло? Обойдется разграблением кладовки или опять мантию новую покупать придется?

Успокоив эльфов и отправив их заниматься своими прямыми обязанностями, Снейп решил разобраться в происходящем. Все приходится делать самому!

Звонкий голос Грейнджер он услышал за два коридора. Та втолковывала свои идеи двум олухам, которые считались ее друзьями и не успели убежать. Снейп прислушался и понял, что у них проблемы. Неудивительно, что эльфы негодуют. Гриффиндорская отличница несла абсолютную чушь.

Девчонка совершенно не понимала, кто такие домовики и откуда они берутся. И почему им не нужны деньги. Хотя бы потому, что плату они берут магией! И немалую плату. А что до их рабства... Ха. Волшебники от эльфов зависели порой намного больше, чем эльфы от них. Снейп припомнил кое-что из рассказов матери, урожденной Принц. Там домовики похлеще хозяев были. Пока резко не сошли с ума.

*Тысяча лет тому назад*

— Мне это не нравится, Ровена!

— Но, Хельга...

— Малый народец в Хогвартсе! Дети холмов! Ровена, ты в своем уме?

— Они изгнанники, Хельга. И согласны на любую работу. А если их умения нас не устроят, мы можем дать им одежду и тогда они уйдут... Неужели тебе их не жалко?

— Ровена, они — фейри! Ты помнишь, что все договоры с фейри всегда с подвохом? И их надо постоянно занимать работой!

— Ух ты, бледнорожие брауни! Никогда таких не видел.

— Годрик, ну хоть ты скажи! Какая от них польза? Тратить магию Источника на мытье посуды? А потом маги совсем обленятся...

— Кто сказал про посуду? Вот эти лопоухие котлы мыть умеют? Отдай их мне.

— Салазар! Кто про что, а ты про котлы!

— А мечи точить могут? После тренировки я их заберу, пусть займутся.

— Персефона Милосердная, и ты туда же, Годрик! Еще раз повторяю: это — фейри! Они не могут прикасаться к железу.

— Так у меня железный котел только один, и он мой, я такую редкость ученикам не доверю. Пусть сначала с оловянными научатся работать.

— Они будут очень стараться, Хельга. И у нас будет меньше времени уходить на повседневные дела. Давай не будем прогонять малышей?

*Тысяча лет тому вперед*

Северус осторожно выглянул из-за угла и посмотрел на доморощенную революционерку.

И ему очень не понравилось ее вдохновенное лицо. А стеклянные глаза не понравились еще больше.

Влипли, понял Снейп.

Потому что именно такое выражение (с поправкой на рожу) он сам наблюдал в зеркале в своем блаженном пятнадцатилетнем возрасте. Когда вот так же резко, на ровном месте, начал пускать слюни по Лили Эванс. Хотя дружили они с детства и Снейп всегда относился к ней... ну, как к младшей сестре. И вообще, ему Кэти Смит, полукровка с Райвенкло, намного больше нравилась, это он точно помнил.

Вернувшись в подземелья, Снейп заперся в кабинете и налил себе огневиски. А потом еще раз налил.

Выпив, Северус начал рассуждать трезво.

Что Грейнджер под ментальным воздействием — это к Трелони не ходи. А менталистов в Хогвартсе только двое, он сам и Дамблдор. Но он к этому безобразию отношения не имеет.

Лорд еще был хорош в ментальной магии. Но он вне подозрений по причине частичного отсутствия. Хотя Метка стала темнеть, и это тоже напрягает.

Значит, директор, пришел к выводу Снейп. Но ему логичнее было бы на Поттера воздействовать. Или Дамблдор совершенно не того эффекта хотел достичь?

С ментальной магией вечно выходило не так, как задумано. В теории все выглядело прекрасно, а на деле мозг — это сложный и многослойный орган, по крайней мере, у большинства людей. Ну, за исключением Поттера.

Но у него наследственность.

Легиллименция, которую неграмотные идиоты гордо называли чтением мыслей, скорее напоминала процесс раскопок в мусорном ведре. Образы, картинки, эмоционально окрашенные переживания — вот это попадалось под руку сразу же, а до нужных воспоминаний добраться было ой как тяжело. Представьте, что вам в этой куче нужно иголку найти. А попадаются гнилая картошка, дырявый башмак и конфетти.

Обливиэйтом пользовались в Мунго, когда надо было кусочек краткосрочной памяти стереть. И те, кто разгребал нарушения Статута, но они специализировались на маглах. Порой удаляли лишнее. Нечаянно. Утешали себя тем, что склероз прекрасная болезнь, ничего не болит и каждый день новости.

Заставить что-то сделать с помощью ментального воздействия тоже было непросто. Если нужен четкий и конкретный результат, то нет ничего лучше старого доброго Империо. Если только понадобилось заронить в голову идею, да и то это на взрослых редко срабатывало, там мозг уже структурирован и психика созрела. С подростками проще, ну у них в голове всего две извилины, одна из которых сразу переходит в прямую кишку.

У самого Снейпа на такое терпения никогда не хватало, а вот Дамблдор как-то рассуждал, что, мол, недостаточно подбросить идею, надо чтобы она укоренилась, выросла, срослась с убеждениями, а получается не всегда, сажаешь семечко и ждешь подсолнух, а вырастает лебеда.

Если хорошенько напрячь память, то Северус мог вызвать смутные отголоски каких-то разговоров с директором на пятом курсе. Как раз тогда резко обострилась его вражда с Мародерами и Лили показалась идеалом.

Он правда любил Лили, единственное его светлое воспоминание о детстве. Всем пылом мальчишеской души. Ту, десятилетнюю рыжую девочку, что смеялась на качелях и слушала его рассказы, открыв от изумления рот. Ту, что была добра к нему, злобному волчонку, забытому даже собственными родителями. Ту, для которой он открыл новый мир. Ту, которой он был нужен.

И был еще нужен на первом курсе. И даже немного на втором.

Лили Эванс, первую красавицу Гриффиндора, которая пыталась им командовать, требовала прогибаться под ее желания и смотрела на него свысока — он не любил. Она ему даже не нравилась. Снейпу вообще не нравилось, когда ему садились на шею и дергали за уши с вопросом: чего это он так медленно везет?

Почему же он тогда так внезапно стал сходить по ней с ума? Только ли дело в подростковых гормонах, или директор воздействовал на него с какой-то определенной целью, а он был так одинок и так жаждал любви и понимания, что в итоге получилось вот это? Резко началось и так же резко кончилось. После той ссоры он словно очнулся. Может, эмоциональное потрясение сломало ментальную программу? Ведь как выключили. И потом на шестом и седьмом курсах он спокойно и равнодушно смотрел, как Лили встречается с Поттером. Даже когда узнал о свадьбе — только плечами пожал... А накрыло его снова после истории с кабаком, пророчеством и все тем же Дамблдором. Интересно получается.

Собственно, тогда он и начал серьезно изучать окклюменцию и легиллименцию

Но с Грейнджер надо что-то решать, иначе домовики не дадут ему житья. И без них он не уследит за проклятым Поттером.

Лезть девчонке в мозги идея откровенно провальная, слишком легко получить в итоге полный овощ вместо отличницы и активистки. Вот если ее на что-то переключить? И Дамблдор не придерется, это же подростки, у них ветер в головах, сегодня одно на уме, завтра другое. Видимо, для любви и романтики девица не созрела, ну или у Грейнджер тайная страсть — причинение добра и нанесение пользы.

И родители у нее врачи, Минерва говорила.

А это идея!

Уж Снейп-то знал, как можно при желании околдовать разум и обмануть чувства, тем более в неокрепшем мозгу. Ненадолго, но ему ведь навсегда и не надо, просто чтобы эльфов в покое оставила...

На следующем уроке Снейп придрался к Грейнджер и назначил ей отработку за попытку исправить очередное лонгботтомовское варево. Все равно бы это не помогло.

И пока Грейнджер, пыхтя, оттирала котлы, Снейп поставил на огонь один очень интересный экспериментальный состав. В который любопытная девчонка тут же сунула нос, воспользовавшись его уходом.

Вернувшись через десять минут, Северус обнаружил надышавшуюся парами гриффиндорку (и это отличница! чего от остальных ждать?) и немного с ней поговорил. Бархатным, тихим, проникновенным голосом. О том, что здоровье — это очень важно.

Вам нужно на свежий воздух, мисс Грейнджер.

Заторможенная девчонка могла только кивать.

Два дня было тихо. Грейнджер не таскалась на кухню, не мотала нервы эльфам и не требовала от гриффиндорцев присоединиться к ее борьбе за права домовиков.

Но они рано обрадовались.

— Рон! — сказала Гермиона за ужином и строго посмотрела на своего друга. — Ты ешь слишком много жирного и сладкого. Это вредит здоровью! Нужно ввести в твой рацион больше овощей и фруктов. Брокколи, например. В них много витаминов. И микроэлементов. И еще обязательно морковь. И морская капуста.

У бедного Рона Уизли отпала челюсть, а куриная ножка шмякнулась обратно на тарелку.

— Гарри, — продолжила Грейнджер.— тебе стоит начать делать по утрам зарядку. В здоровом теле — здоровая магия!

Поттер побледнел и уставился на подругу круглыми зелеными глазами. "За что???" — безмолвно вопрошал он.

— Я уже все придумала, — кудрявая гриффиндорка покопалась в своей сумке и достала значки, которые вручила онемевшим от счастья друзьям. — Вот, держите. Мы организуем клуб В.з.З.А.Д. То есть "Волшебники — за Здоровое Активное Движение". Будем бегать по утрам и соблюдать принципы правильного питания.

Гриффиндорцы в ужасе смотрели друг на друга.

В первый же день занятий декан вызвал Драко к себе в кабинет и в ультимативной форме запретил называть Грейнджер грязнокровкой. И вообще посоветовал ее не доставать, по крайней мере, прилюдно, потому что на Турнир приедут шармбатонцы, а у них сегрегация по крови не принята. Не поймут. В Дурмштранге подобное поведение тоже не приветствуется. И вообще, повзрослейте уже, мистер Малфой, начните вести себя как воспитанный волшебник. А если вам неймется поскандалить, к вашим услугам вся мужская часть факультета Гриффиндор.

Говоря это, Снейп немного лукавил и всех причин не раскрывал. Иностранные гости были сами по себе, а ставки в учительской по поводу того, с кем будет встречаться Гермиона Грейнджер — это другое. А что? Девчонка яркая, необычная, отличница, активистка, ну не на Браун же спорить.

Минерва и Помона ставили на Поттера, всё-таки герой, хоть и штаны с дырой. Дамблдор — на Рона Уизли, потому что противоположности сходятся, Уизли прекрасная светлая семья, теплая дружба, сила любви, бу-бу-бу. Филлиус затруднился с кандидатурой, поэтому поставил на студента Райвенкло, потому что для любви важны общие интересы и чтобы было о чем поговорить.

А Северус рискнул десятью галлеонами и сделал ставку на Слизерин, чем заслужил негодующее фырканье Минервы и укоряющий взгляд из-под очков-половинок. На что хочет, на то и ставит, деньги его.

Не стоило надеяться, что Снейп будет играть честно.

Это слизеринец-то? Не дождетесь.

В конце концов, они не на женитьбу спорили, а на школьный роман. Так что ничего страшного, но придется немного вправить Малфою мозги, чтобы он не сильно напортачил.

Драко и не сопротивлялся. Всё-таки ему уже четырнадцать, и обзывать Грейнджер совсем не хочется. Вот посмотреть на нее без мантии — это хочется. В тех самых штанах. А еще лучше — совсем без них...

Но гонять Поттера и Уизела ему ведь не запретили, правда?

Повод испортить настроение Уизелу подвернулся быстро. Драко услышал, как Грейнджер на ужине бубнила на рыжего, что тот неправильно жрет. Слишком, мол, жирная та любимая им жареная курица.

А утром совы притащили "Ежедневный пророк", в котором, как по заказу, была статья про психа Грюма и семейку предателей крови. Мамаша Уизела еле в кадр поместилась, вот уж кто точно себе в сладостях не отказывает.

Промолчать Малфой просто не мог. Кто знал, что все обернется таким позором?

Этот долбанный Шизоглаз! Да по Поттеру Драко вообще промахнулся, а имел, между прочим, полное право вызвать очкарика на дуэль за оскорбление леди Малфой! А Уизела так и вовсе...

Но Грюм разбираться не стал. Аврор-параноик заорал, Драко даже испугаться не успел, как взлетел в воздух и всё вокруг стало такое большое и страшное! Он взлетал и падал, и больно ударялся о пол, и голоса были такими громкими и жуткими, и он наверняка сейчас умрет... А потом все кончилось и Драко пришел в себя на каменных плитах. Избитый, дрожащий, красный от стыда и унижения.

А все вокруг ржали. Только Крэбб с Гойлом, тупицы, стояли и молчали. На кой драккл ему вообще такие вассалы?

Драко с трудом поднялся и пошел сквозь толпу, толкая тех, кто заступал ему дорогу. Ему хотелось провалиться сквозь землю и никогда, никогда больше не показываться в этой проклятой школе.

Провалиться не вышло, Грюм сцапал его за воротник и потащил к декану на разборки.

Что там было, Драко не запомнил. Пока Снейп и Грюм друг на друга рычали матом, Драко все свои силы тратил на то, чтобы не расплакаться от физической и душевной боли. Его превратили в хорька!

Его! Драко Малфоя! В... в это!

И все видели!

Теперь ни за что не дадут ему забыть, уж Поттер точно.

И Грейнджер. Наверняка она тоже видела, хотя рядом с двумя придурками ее не было. Или они расскажут в подробностях.

Все, ему конец.

А если еще и отец узнает об этом!

Драко зажмурился. Ну почему, почему все так плохо и несправедливо?

Гермиона Грейнджер начало этого скандала пропустила, потому что позавтракала первой, сразу после пробежки, и поспешила в библиотеку сдать книги и взять дополнительную литературу для ЗОТИ, который должен был начаться только сегодня, профессор Грюм готовил кабинет.

А мальчики с утра никак не хотели просыпаться, хотя она громко стучала к ним в дверь, пока на шум не выползли злые и сонные семикурсники. А как же утренняя зарядка? Она же их предупреждала!

— Что это? Гермиона???

— Это ваше расписание, вот, тут все понятно. Утром: пресс качать, отжимания и бегать. Днем хорошо бы турник, но здесь его нет. Значит, вечером тоже отжимания. Я уже попросила родителей прислать мне книги, там все подробно написано. А еще спортивный костюм нужен и кроссовки. Но вы можете пока и просто в штанах и футболках, на улице тепло.

Хватило Гарри и Рона только на одно занятие. Оббежав вокруг Хогвартса три раза, они согнулись пополам, стонали и держались за бока.

— Ты изверг, Гермиона! — обиженно взвыл Рон. — Хуже Оливера Вуда.

Гарри, взмокший от пота, мог только кивать

— Это вы просто не привыкли, — попыталась утешить их Гермиона. — Как говорил русский полководец Суворов, тяжело в учении. И легко в бою.

— Я его ненавижу, — бубнил вполголоса Рон, а Гарри не возражал.

И чего они так страдают? Гермиона и сама была не очень спортивной, но уроки физкультуры посещала и с родителями на горных лыжах кататься любила. Это было намного лучше, чем висеть в воздухе на палке с прутьями. Уж безопасней точно!

Так что она решила не отступать. Рано или поздно друзья поймут, что она права и хочет для них только хорошего. А еще на рождественских каникулах надо будет попросить у мамы ее видеокассеты, там Джейн Фонда и Синди Кроуфорд показывают, как правильно делать упражнения. В Хогвартсе техника не работает, но ведь она может просто попробовать повторить. А потом научить других.

Да, так она и сделает.

Вопли в холле привлекли внимание Гермионы, она узнала голос Гарри и заторопилась к эпицентру, но толпа ее не пускала. Наконец она протиснулась и увидела...

Профессор Грюм! Кидал с высоты на пол! Маленького пушистого белого хорька! Что он делает, зверьку же больно! Садист одноглазый!

Гермиона сжала кулаки, но тут подоспела профессор МакГонагал. И хорек оказался... Малфоем.

Кошмар какой.

Но знаете... Хорек из Малфоя получился намного симпатичней, чем человек. По крайней мере, он молчал и не обзывался.

И все равно Гермионе его было жалко! Только она не очень понимала, кого, хорька или всё-таки Малфоя.

И мальчики туда же! Рон за обедом никак не мог замолчать и спокойно есть, все переживал утреннее происшествие, в подробностях рассказывая тем, кто пропустил зрелище, как у Малфоя дергались лапы в полете и какой у него был трусливый поджатый хвост. И закатывал глаза в экстазе, представляя удивительного прыгающего хорька.

— Это было жестоко, Рон, — не выдержала Гермиона. — Грюм на самом деле мог зашибить Малфоя. Хорошо, что профессор МакГонагал его остановила.

— Гермиона! — с гневом воскликнул Рон, сердито от­крывая глаза. — Ты портишь самый счастливый момент моей жизни!*

Гермиона фыркнула и положила ему в тарелку говядину и какую-то зеленую мерзость.

— Это что? — вытаращил глаза Рон. — Это едят???

— Это брокколи, Рон. Очень полезно, — объяснила Гермиона.

— Откуда эта гадость? Нам такого никогда не подавали!

— Я поговорила с домовиками, и они согласились расширить меню гриффиндорского стола. Если ты посмотришь, у хаффлпаффцев и слизеринцев стоит точно такое же блюдо. И на столе у преподавателей тоже.

— Я не буду есть слизеринскую дрянь! И не смотри на меня так! Весь аппетит испортила!

Рон принялся набивать карманы пирожками с вареньем.

— Гарри, пошли возьмем метлы и полетаем, — предложил он. И Гарри, виновато посмотрел на Гермиону и ушел вместе с другом. Ну и пожалуйста!

С домовиками Гермиона и правда говорила про рацион волшебников. Нет, предлагать им свободу и деньги она больше не рисковала. И не потому, что считала положение эльфов в волшебном мире справедливым и правильным, просто...

Просто она вдруг увидела, как улыбаются старые эльфы. Их треугольные зубы и хитрые ледяные глаза. В памяти, словно рыба из глубины, всплыли обрывки давным-давно прочитанных сказок про жителей холмов, что воруют детей и боятся хладного железа.

И Добби, славный, милый, нелепый Добби в вязаных носках — почему на него остальные эльфы смотрели с такими странными усмешками? На Винки понятно почему, она пьяна в хлам, но откуда у нее столько сливочного пива?

*закадровый голос, подозрительно похожий на Хельгу Хаффлпафф*

— Какая умненькая девочка! Такая маленькая, а уже понимает, что фейри нельзя доверять.

*Тысяча лет тому назад*

— А мясо где?

— Оленина кончилась, Годрик. Овец резать не дам, коров тем более, а солонина в бочках пригодится зимой.

— Что ж ты сразу не сказала? Сейчас свистну учеников и устроим славную охоту в Запретном лесу. Может, кабана завалим. Салли, ты с нами?

— Конечно. Заодно покажу своим, что в осеннем лесу можно полезного собрать для зелий. Ну и штопать вас кто-то должен, если кабан не захочет на вертел.

— Годрик, не забудь напомнить своему Святому Джорджу, что на охоте нельзя применять Бомбарду! А то будет как в прошлый раз, от оленя одни рога остались.

— Зато весело было, Хелли, я чуть со смеху не лопнул. Ладно, добудем самого жирного кабана в лесу и устроим пир горой!

— А я со своими учениками сварю эль по новому рецепту. Ну или сварим что получится, если Салазар одолжит перегонный куб.

— Бери, Ро, только замок не взорви.

*Тысяча лет тому вперед*

— Дорогие коллеги, что случилось с кухонными эльфами? Откуда вдруг такие перемены в нашем традиционном меню? Третий день нет мармелада к чаю. Вместо него нарезанные дольки лимона. Яблоки, овощи... Что происходит? Минерва, ты в курсе?

— Увы, Альбус, я в растерянности и ничего не понимаю.

— Это все мисс Грейнджер. Из нее выйдет прекрасный целитель. Девочка советовалась со мной и показывала разработки маглов. Очень, очень разумные и сбалансированные диеты. Я с ней полностью согласна, да и эльфы не против.

— Но это все магловские выдумки! Поппи, мы же волшебники.

— Что у магов, что у маглов, Минерва, устройство одинаковое. Две руки, две ноги, голова и ...эээ ... пищеварительный тракт. Не все же витаминное зелье бочками пить.

— Хм.

— И не делай такое лицо, Северус. Тебе бы точно не помешало скорректировать свою диету. Мисс Грейнджер мне объяснила принципы здорового питания.

— Я и так их придерживаюсь, Поппи.

— Серьезно, Северус? Кофе на завтрак, сарказм на обед и огневиски перед сном?

— Разве это не здорово?

На уроки Драко не пошел, переживая свой позор и страдая в пыльной каморке. В подземелья идти тоже не хотелось. Терпеть показное сочувствие, ухмылки за спиной, насмешливый шепот — нет, только не это. И ведь будут теперь за глаза хорьком дразнить! В лицо никто не посмеет, побоятся, но от этого не легче.

Его жизнь кончена. Осталось только отомстить Грюму за свое унижение. И Поттеру. И... всем! Они еще узнают, как мстят Малфои! А он наполовину Блэк, они тоже кротостью не отличались.

Страдай или не страдай, а есть в конце концов захотелось. И ссадины зудели, но в Больничное крыло он не пойдет из гордости.

Драко осторожно выбрался из своего укрытия и пошел по пустому коридору. Не успел пройти несколько метров, как за спиной услышал чьи-то легкие торопливые шаги. А потом его окликнули:

— Малфой!

И Драко понял, что напрасно он думал, будто этот паршивый день не сможет стать еще хуже. Еще как сможет!

Он медленно повернулся. За спиной стояла Грейнджер, прижимающая к груди толстую книгу. Из библиотеки скачет, понял Драко. А тут он. Грязный, пыльный и в синяках.

Сейчас она на нем оторвется, осознал Драко. Все припомнит: и грязнокровку, и зубрилу, и лохматое чучело. А он даже не может придумать, что ответить, у него и так все болит.

— Что? — крикнул Драко, почти срываясь в истерику. — Поиздеваться пришла? Давай, начинай!

Но Грейнджер его удивила. Эта девчонка, к которой он испытывал такие противоречивые чувства, что и сам порой их совершенно не понимал, покачала головой и стала копаться в своей сумке.

Драко уже набрал воздуха в грудь, чтобы обрушиться на нее с презрительной тирадой о ... да неважно, о чем, главное начать, а там само пойдет, как Грейнджер нашла, что искала.

Она достала пузырек и протянула ему.

— Вот. Возьми, Малфой, — сказала она.

— Это яд? — поднял Драко бровь, тщетно подражая декану. Лучше бы яд. Хоть мучиться бы не пришлось.

— Дурак, — сказала Грейнджер. — Это Заживляющее зелье. Оно у меня всегда с собой. У тебя царапины. На лице... и от синяков тоже помогает.

Грейнджер покраснела, сунула флакон ему в руку, тряхнула кудрями и быстро убежала.

А Драко остался стоять столбом, сжимая зелье в руке.

И по лицу его расплывалась широкая улыбка.

* Ну вы поняли)