Гарри Поттер и Человек, который выжил. Часть I (гет)

При встрече с красивой женщиной следует потереть свою левую бровь. Если перед вами оборотень, он примет свой истинный облик.

Гарри Поттер. «Магический бестиарий»

Выражение лица Миллисенты Малик было недовольным. Снейп отложил книгу и вопросительно посмотрел на сиделку.

— Профессор Снейп, тут к вам пришла какая-то странная особа. Сказала, что это по поводу вакансии в Хогвартсе.

При слове «странная особа» Снейпу почему-то представились многочисленные ожерелья и шали.

— Почему вы назвали её странной? — спросил он.

— Она одета, как магла — кошмар просто! — и, кроме того, она просила передать вам это, — и мисс Малик протянула Снейпу обычную визитную карточку.

Он взял картонный прямоугольник и прочитал: «Шицзуки Амано. Психологическая консультация». Дальше шёл адрес и номера телефонов.

— Что за бред? — проворчал он. — Послушайте, эта женщина действительно японка?

— Да, судя по её лицу. И знаете, сэр, она выглядит так неприлично молодо — немногим старше выпускников школы.

Снейп задумался. То, что загадочная посетительница смогла вообще попасть в больницу св. Хедвиги, свидетельствовало о принадлежности к магическому миру. Но визитка была вопиюще магловская. Впрочем, профессору были известны случаи, когда маги предпочитали жить и работать среди маглов — или по семейным обстоятельствам, или из прихоти. Если она дипломированный специалист, то она, конечно, старше, чем решила сиделка. Выглядят же люди намного моложе своих лет.

— Пригласите её, — обречённо вздохнул Снейп. Он представил себе, сколько ещё кандидатов на должность преподавателя по прорицаниям предстоит ему принять. Начало отнюдь не обнадёживало.

Мисс Малик распахнула дверь палаты:

— Прошу вас, — подчёркнуто вежливо произнесла она и, пропустив посетительницу внутрь, удалилась.

Снейп уже очень давно не оценивал женщин с точки зрения их внешности и слегка опешил, увидев мисс Шицзуки Амано, психотерапевта. Она была необыкновенная — пожалуй, это лучшее слово. Но её лицо оставляло о себе странное впечатление. Если бы можно было хоть к чему-нибудь придраться, что выбивалось бы из общего совершенства её черт, — смотреть на неё было бы легче.

В ней ощущалась примесь европеоидной крови: высоковата для японки, тёмно-карие глаза не такие узкие. Чёрные длинные волосы скреплены заколкой. Северус с трудом удержал улыбку, потому что понял, чем его посетительница вызвала неудовольствие сиделки. Классическая магловская длина юбки — до середины колена, а на ногах — туфли на высоком каблуке. Прекрасно сшитый шёлковый костюм цвета топлёного молока подчёркивал всё, что только можно было подчеркнуть в фигуре женщины.

Северус встал навстречу необычной посетительнице.

— Большая честь познакомиться с вами, сэр, — сказала та, поклонившись и исключив возможное рукопожатие.

«Начинаются восточные церемонии», — подумал Снейп.

— Прошу вас, садитесь, мисс Амано, — он жестом указал ей на кресло.

Она села, держась очень прямо, но без всякого напряжения; пристроила рядом сумочку. Северус посмотрел на её руки: красивые, изящные кисти с длинными пальцами. Но что-то настораживало. Было ощущение, что эти руки никогда ни к чему не прикасались, а любая человеческая рука всегда сохраняет на себе отпечаток деятельности владельца. В задумчивости Снейп потёр правую бровь. Послышался тихий смех. Он поднял взгляд на её лицо.

— Левую, — мисс Амано лукаво улыбалась, — надо потереть левую бровь.

— Простите, не понял, — пробормотал Северус.

— Нет, это я прошу прощения, — мисс Амано слегка смутилась. — В «Ежедневном пророке» было объявление о вакансии преподавателя прорицания в школе Хогвартс. Я пришла предложить вам свою кандидатуру, господин директор.

При этом обращении Снейп почувствовал себя неуютно.

— «Профессор Снейп», если можно, — он слегка поморщился.

Мисс Амано кивнула. У неё был слишком проницательный взгляд для женщины.

— Я должен задать вам несколько вопросов, — сказал Снейп вслух. — Во-первых, меня очень удивила ваша визитка.

— Почему? Потому что у меня магловское, как бы вы сказали, образование, и я живу и работаю в мире маглов?

— Вы при этом пользуетесь магической почтой, — заметил Снейп. — Насколько я понял, вы работаете в какой-то семейной консультации? И сколько лет?

У неё была манера слегка наклонять голову вправо, что должно было, видимо, обозначать иронию.

— Почему бы вам прямо не спросить, сколько мне лет, профессор?

Он внезапно почувствовал непонятное смущение.

— Хорошо. Я прямо задаю вам этот несколько неделикатный вопрос. Сколько вам лет?

— Двадцать восемь.

— Я ни за что не дал бы вам больше не больше восемнадцати. По внешности, разумеется.

— Я буду выглядеть так, по меньшей мере, ещё лет двадцать-двадцать пять, — заметила мисс Амано.

— Разве в Японии есть вейлы? — спросил Северус.

— Нет, — она улыбнулась. — Мой отец — человек. Но моя мать — кюби-но кицунэ.

Северус самым недопустимым образом воззрился на посетительницу. Да нет, такого просто быть не может.

— Я слышал: их осталось крайне мало? — осторожно поинтересовался он.

— Их всегда было очень мало, сэр. Большинство лисиц-оборотней убивали ещё в том возрасте, когда они не могли постоянно существовать в обличии человека. Впрочем, последние двести лет всё было спокойно. Мама говорила, что она лично знает пятнадцать кицунэ, живущих в Японии, — у Шицзуки Амано был очень мягкий, мелодичный голос. Чуть заметный акцент придавал странную напевность её речи. — Мой отец, как вы уже могли заметить, полукровка: моя бабушка родила его от американца — после войны их было много в стране. Жениться этот человек не мог, так как в Штатах у него уже была семья.

— Вашей бабушке, должно быть, нелегко пришлось? — участливо осведомился профессор.

— Да, и отцу тоже. Но он очень многого добился в жизни, несмотря на происхождение. Он уже более двадцати лет работает в нашем консульстве в Лондоне.

— Значит, вы выросли в Англии, — это был не вопрос, а утверждение.

— Нет, я здесь с пятнадцати лет, — мисс Амано недоумённо нахмурилась.

— Простите, я слышал, что кицунэ обычно оставляют ребёнка своему любовнику-человеку на воспитание. Ещё раз прошу простить меня, если я допустил бестактность.

В какой уже раз за время разговора он вынужден был опустить глаза. Смотреть на эту женщину было крайне тяжело. Такое чувство, видимо, переживает пресловутый кролик перед удавом. На пару минут удавалось оторвать взгляд от лица мисс Амано, но затем возвращалось давящее желание смотреть на неё.

— Моя мама оставила меня себе, — звучал тихий голос, — она пожелала сама воспитывать меня. Во мне оказалось слишком много от кицунэ.

Снейп вновь поднял взгляд на женщину:

— То, что у вас есть дар прорицания, не подлежит сомнению, учитывая, кто ваша мать. Но какого он рода? И чему вы сможете научить детей?

— Одним словом, вы хотите знать, как я собираюсь организовать учебный процесс? С теми учениками, у которых обнаружатся способности к ясновидению, я буду заниматься отдельно. Остальных же я могу обучить точным дисциплинам: астрологии и хиромантии.

Снейп улыбнулся:

— Боюсь, мисс Амано, за последние восемнадцать лет в Хогвартсе сформировалось несколько предубеждённое отношение к этим, как вы назвали их, точным дисциплинам.

— Я слышала о профессоре Трелони, — заметила она.

— Откуда?

— Это не важно. У неё, несомненно, есть дар, но она всю жизнь боится его. Пророчества она изрекает в состоянии транса, который не контролирует. Это нехорошо. Скажу откровенно, я настороженно отношусь к таким состояниям.

Разговор становился всё интереснее.

— Как же действуете вы? — поинтересовался профессор.

— Я читаю людей и вещи. Мне необходимо прикосновение.

— Поэтому вы не протянули руку при знакомстве? — спросил он.

— Нет, — изумилась мисс Амано, — вовсе не поэтому. Вы же сами не подали мне руки.

— Обычно женщина первой подаёт руку.

— Это у вас. Вы же, во-первых, старше меня, а во-вторых, выше по положению. Вы мой возможный начальник, — пояснила она. — Я спокойно могу пожать вам руку, сэр, но при этом ничего не узнаю о вас. Я постоянно с выставленной защитой. Ставить защиту — это было первое, чему научила меня мать. Иначе я давно бы уже сошла с ума. И я не могу читать человека без его на то разрешения — это, я считаю, отвратительно.

Он не хотел этого видеть, но воспоминание само вспыхнуло в мозгу: тот первый раз, когда Вольдеморт применил к нему легилименцию. На мгновение лицо Снейпа дёрнулось, он тут же закрыл глаза, словно боялся, что тяжёлые картины отразятся в них и станут доступны женщине, сидящей напротив. Постепенно Северус понял, чем мисс Амано так его раздражает. Своей неподвижностью. В её позе не было напряжения, она была естественна, но статична. И Снейп в присутствии этой женщины расслабиться не мог: ни положить ногу на ногу, ни ссутулиться. Мучительно хотелось закурить, да и боль в спине всё чаще напоминала о себе.

— Вижу, я нервирую вас, сэр, — заметила мисс Амано.

Снейп метнул на неё сердитый взгляд:

— Откровенно говоря, да.

— Сегодня полнолуние, — пояснила она, — и моё воздействие на окружающих обостряется. В такие дни я стараюсь общаться с людьми, которые хорошо меня знают и привыкли ко мне. Но сегодня особенный случай. Для начала, сядьте так, как вам удобно. И если вам хочется курить — не стесняйтесь. Я с удовольствием присоединюсь к вам.

Снейп рассмеялся, откинулся на спинку кресла и закинул ногу за ногу.

— Я бы закурил, но мне запрещают.

— Глупости, — она раскрыла сумочку, достала зажигалку и пачку сигарет и протянула их профессору, забрав себе одну, которую вставила в мундштук.

Снейп зажёг сигарету и протянул руку с горящей зажигалкой мисс Амано. Она чуть подалась вперёд и прикурила. В этом простом движении было неожиданно много чувственного, почти интимного. Рука Северуса невольно дрогнула.

— Вы говорили о способностях, — заметил он, чувствуя, что опять потерял инициативу в разговоре. — Вы можете создавать иллюзии?

Она кивнула:

— Но не такие грандиозные, как мама.

— Что-нибудь ещё? — поинтересовался Северус.

Мисс Амано вдруг протянула руку в сторону прикроватной тумбочки. Стоящая там пустая чаша из-под зелья сорвалась с места и мгновенно влетела в раскрытую ладонь. Женщина поставила чашу на подоконник.

Это впечатляло, что и говорить.

— Вижу, вам не нужна волшебная палочка, — заметил Снейп, воспользовавшись импровизированной пепельницей.

— Я никогда не училась магии, — ответила мисс Амано. — Маги боятся кицунэ ещё больше маглов. У нас запрещено принимать в магическую школу лис и их детей.

— Почему?

— Дайте мне в руки палочку, и я, пожалуй, разнесу Хогвартс по кирпичику, — засмеялась женщина-лиса. — Но мне всегда хотелось научиться чему-то, что я не умею делать. Я могу создавать иллюзии, могу перемещать предметы, могу левитировать. Но я не могу, скажем, трансформировать материю. Я не умею летать на метле.

— Зачем метла тому, кто левитирует? — усмехнулся Северус.

— Это же быстрый полёт, — мечтательно улыбнулась мисс Амано.

Почувствовав, что разговор как-то слишком далеко уклонился от первоначальных целей, Снейп постарался придать себе серьёзный вид.

— У вас замечательно быстрые эмоциональные переходы. За вами интересно наблюдать, — заметила лиса.

— Надеюсь, это не профессиональный интерес? — он скривил губы.

Мисс Амано засмеялась.

В палату вошла, предварительно постучав, Миллисента:

— Сэр, вы опять... — начала она сердито, но вдруг улыбнулась: — ах, нет, пожалуйста курите.

— Спасибо, мисс Малик.

От этих простых слов сиделка зарделась, как маков цвет, и упорхнула.

Шицзуки Амано вновь не смогла удержаться от смеха.

— На этот раз, что вас так рассмешило? — вкрадчиво, с «фирменными» интонациями, произнёс Снейп.

Впрочем, номер под названием «зловещий профессор» не прошёл: мисс Амано спокойно поинтересовалась:

— У вас такой голос от природы или вы долго тренировались?

— Я не совсем вас понимаю, — заметил Снейп холодно.

— Я никогда не поверю, что вы не знаете, какое действие оказывает ваш голос на людей.

Снейп нахмурился:

— От природы. Он такой от природы. А с сиделкой — это ваша работа.

Мисс Амано кивнула. Снейп попытался принять более удобное положение.

— Почему здешние целители не займутся вашей спиной? — спросила женщина-лиса.

— Они занимаются, — Снейп пожал плечами.

— Пичкая вас зельями? Я слышала, зелья могут вырастить кости, справиться с переломом позвоночника. Неужели так трудно устранить лёгкое смещение позвоночных дисков? Встаньте, пожалуйста, сэр.

Снейп почему-то послушался, сам не понимая почему.

— Снимите халат и пижамную куртку.

— Что?!

— Ох уж эта ваша европейская дикость! — тут Северусу стало внезапно не по себе, потому что глаза мисс Амано замерцали. — Предпочитаете и дальше мучиться из-за таких пустяков? По-вашему, я не видела полуголых мужчин?

Разозлившись, Снейп сбросил халат и принялся расстёгивать пуговицы. Мисс Амано зашла ему за спину. Не стоило этого делать. Вздохнув, Снейп позволил ей помочь ему. Он хорошо представлял себе, что за зрелище сейчас откроется. Впрочем, грудь и живот выглядели не лучше. Внезапно раздался резкий шипящий звук. Профессор оглянулся через плечо: женщина-лиса смотрела на шрамы, вцепившись побелевшими пальцами в пижамную куртку. В её глазах пылал гнев. Черты лица заострились.

— Что это? — она отложила куртку и дотронулась кончиками пальцев до рваных рубцов, покрывавших всю его спину.

— Это называется «Кнут Гриндевальда», — ответил он тихо. — Однажды Вольдеморт перестал получать удовольствие от применения ко мне заклятия Круциатус.

Она обошла его кругом, разглядывая шрамы, и вновь злобно зашипела. По идее, эти звуки должны были производить неприятное впечатление, но Северус почувствовал к этой женщине благодарность. Снейп мучительно стыдился этих шрамов. Он считал их свидетельством своей слабости. В тот раз он не выдержал: он самым постыдным образом валялся в ногах у Тёмного Лорда и умолял прекратить пытку. Хвала небесам, что Вольдемортом двигало лишь желание наказать его, и это не было допросом. В глазах Шицзуки читалось только одно желание: разорвать в клочья того, кто это сделал.

— Успокойтесь, мисс Амано, — промолвил Северус, — это всё далёкое прошлое.

В мгновение ока её лицо вновь стало спокойным и безмятежным. Тонкие пальцы дотронулись до позвоночника чуть повыше поясницы. Снейп почувствовал в этом месте лёгкое покалывание.

— Будет больно, но недолго, — сказала мисс Амано.

И она положила левую ладонь ему на солнечное сплетение.

— Расслабьтесь.

Он честно попытался это сделать. Опять раздалось шипение:

— Вы хотите, чтобы я вам позвоночник сломала? Закройте глаза.

Боль была резкой и острой. Создавалось ощущение, что Шицзуки вправила позвонки движением пальцев — этих тонких, почти прозрачных пальцев. Правая ладонь мягко легла на источник боли и словно впитала её.

— Всё, одевайтесь, — мисс Амано отпустила Снейпа.

Он осторожно пошевелился: ничего, никаких следов ни прежних болей, ни последствий этого своеобразного лечения. Снейп молча оделся и посмотрел на женщину, уже сидящую в кресле. Слова благодарности готовы были слететь с языка, но она не позволила:

— Вернёмся к тому, с чего начали, сэр?

— Да, вернёмся, — он легко опустился в кресло, радуясь возможности вновь нормально двигаться, — мне бы хотелось поближе познакомиться с вашим даром… прорицания. Вы можете, как вы это назвали, «прочитать» меня?

— Могу, — Шицзуки как-то странно посмотрела на профессора, — а вы уверены, что этого хотите?

Он потом никак не мог понять, почему после всех впечатляющих демонстраций её магической силы он усомнился в её главном даре?