Harry Potter and His Dreams (гет)

Была ночь 30 июля. Гарри растирал застывшие мускулы, пытаясь закончить эссе по Гербологии о магических садах. Он уже написал о том, какие почвы способствуют росту каких растений, и о том, с какими растениями легче работать, и том, какие растения нельзя сажать вместе. Однако он почти заснул, описывая, какие заклинания следует применять для прополки, а какие для отпугивания вредителей.

Гарри проснулся на следующее утро и сразу же потянулся за пергаментом, чтобы написать письмо. Неожиданно дверь распахнулась, и в комнату ворвалась тетя Петуния.

«Сегодня ты закончишь прополку, которую начал вчера и лучше бы тебе в этот раз сделать все как положено». Она увидела его книгу по гербологии и пергамент с эссе на его постели. Она подошла и взяла его. Просматривая его, она обернулась к Гарри: «Как ты смеешь писать эту ерунду! Как ты смеешь заниматься этим под моей крышей. Я сожгу это», — добавила она, вынося их из комнаты. По дороге она выхватила письмо из его руки.

Гарри вздохнул. Это уже во второй раз. До этого то же случилось с его книгой и эссе по истории. Теперь ему придется покупать две новых книги. К счастью он уже закончил эссе по зельям и спрятал его. Он встал и пошел вниз в поисках своей тети. Она была на кухне, с удовольствием разрывая его книгу по гербологии страницу за страницей и сжигая ее в печи.

«Тетя Петуния, теперь мне придется покупать новую книгу. Можно я хотя бы возьму эссе? Я должен сдать домашнюю работу вовремя», — спросил Гарри, почти не надеясь на успех.

Петуния злорадно посмотрела на него, схватила эссе и отправила его в огонь. «Ты не можешь остановить меня. Тебя выгонять из этой твоей идиотской школы, если ты сделаешь что-нибудь … противоестественное», — сказала она, берясь за письмо.

Гарри задумался на мгновение, а потом достал из кармана свою волшебную палочку. «Экспеллиармус!» — вскричал он, и письмо оказалось у него в руке. Гарри положил его на стол, направил на него палочку и пробормотал «Инсендио». Письмо немедленно сгорело.

Петуния уставилась на него в шоке, а потом завизжала.

«Силенсио!» — скомандовал Гарри.

Петуния продолжала кричать, только теперь никто ее не слышал.

Гарри вышел из кухни и произнес одно из заклинаний прополки, прочитанное вчерашней ночью. Вернон как раз входил в кухню, когда он вернулся.

«Локомотор Мортис!» Как только подействовало заклинание, связывающее ноги, Вернон потерял равновесие и чуть не упал, но схватился за стол.

Гарри произнес заклинание перевода, которое Гермиона показала ему и Рону в прошлом году при подготовке к Турниру Трех Волшебников (она предположила, что это может оказаться полезным, если кто-либо из гостей не знает английского). Вернон вдруг обнаружил, что кричит на Гарри на суахили. Дадли, услышав переполох, вошел в кухню и столкнулся с черной змеей, которую только что наколдовал Гарри.

«Обездвижь его, но не причиняй вреда», — прошипел Гарри рептилии.

Оглядываясь, Гарри увидел паука. Он принял решение. Он снял заклятие молчания с тети и превратил ее ноги в желе. Затем он сделал из ее чашки чая крысу и вернул дяде Вернону способность говорить по-английски, наложив на него заклинание молчания.

Наконец он был готов и посадил паука на середину кухонного стола.

«Следи за всеми», — сказал Гарри угрожающим голосом, — «Энгоргио». Паук вырос.

Вот так, подумал Гарри, возможно, это и не сработает, но даже попытка может стать причиной исключения, если уже не стала. Он мрачно улыбнулся полный решимости. «Крусио!» Паук стал корчиться от боли. Через несколько секунд Гарри снял заклятие и вернул паука к нормальному размеру.

«Я стараюсь вести себя хорошо, дядя Вернон; я могу».

Гарри поднял палочку и направил ее на своего дядю, который посерел от страха и дрожал.

«Тарантеллагра!»

Дядя Вернон обнаружил, что хотя его ноги не подчиняются ему, он танцует ирландскую джигу.

«Гарри, опусти палочку», — прозвучал сзади ровный голос. Гарри мысленно улыбнулся, реакция последовала раньше, чем он ожидал. Убедившись, что позади Альбус Дамблдор, он направил на него свою палочку. «Экспелиармус!» — произнес он, и палочка директора оказалась в его руке.

Альбус вытянул руку и приказал «Исток акседит!» Обе палочки и его собственная, и Гарри оказались в ладони директора.

Дамблдор быстро заставил змею исчезнуть, вернул ногам Петунии их обычное состояние и снял три заклятия с Вернона. Он обернулся к Гарри и немедленно применил удерживающее заклинание. Гарри обнаружил, что он может свободно двигаться, но не в состоянии сойти с места. Дамблдор перенес Гарри в гостиную, затем вернулся в кухню, чтобы расспросить Дурслеев о том, что произошло. Вернувшись в гостиную, он перенес себя и Гарри в комнату с двумя стульями и столом. Он освободил Гарри от удерживающего заклинания и знаком велел ему сесть.

Дамблдор сел напротив Гарри и обратился к нему: «Не мог бы ты объяснить свое поведение». Это не было просьбой. Выражение на лице Дамблдора было самым серьезным.

Гарри отвел взгляд, осматривая стены, и пожал плечами: «Был мой день рождения, и я решил немного повеселиться».

«Гарри», — в голосе Дамблдора прозвучала нотка предупреждения.

«Ну хорошо, я сыт по горло тем, как они обращаются со мной. Тетя Петуния отобрала мою книгу и эссе по Гербологии, сожгла их и потом приказала выполоть сад. Вчера дядя Вернон заставил меня прибраться в гараже. Мне надоело быть их рабом».

«Мне известно, что это такая же ложь, как и твой первый ответ», — сказал Дамблдор. Гарри заметил, что в его глазах нет знакомого огонька, а в голосе привычной доброты. Он вдруг вспомнил свой второй год в школе, когда они с Роном привели в Хогвартс летающую Форд Анжелу.

«Откуда вы знаете, что я лгу?» — спросил Гарри, он теперь не мог отступить.

«Потому что ты достаточно умен, чтобы понимать, что за невыполненную домашнюю работу ты всего-навсего получишь более низкую оценку, а использование магии грозит исключением».

Гарри, даже отдавая себе отчет в причинах своего поступка, не мог долго смотреть Дамблдору в глаза. Сосредоточившись на левом ухе профессора, он ответил: «Ну, может быть, я не подумал и совершил это в порыве гнева».

Дамблдор покачал головой: «Гарри, хватит ходить вокруг да около. Мне нужен честный ответ и прямо сейчас. Ты понимал, что делаешь?»

«Конечно», — ответил Гарри наконец со вздохом.

«Ты знаешь, каково будет наказание?»

«Исключение? Да?» Гарри расправил плечи, сел прямо и на мгновение встретился взглядом с Дамблдором.

Директор изучающее посмотрел на него, резко вздохнул и наклонился вперед: «Ты хочешь, чтобы тебя исключили», — заключил он.

Гарри снова пожал плечами, рассматривая покрашенные стены, грязно-белые, без определенного цвета, они делали комнату унылой и пустой.

«Гарри, ты понимаешь, где находишься?» — спросил Дамблдор, побуждая его снова взглянуть в эти голубые глаза.

Гарри мотнул головой и снова принялся изучать стены. Если бы он смотрел на Дамблдора, то не выдержал бы и погубил весь план.

«Ты в отделе по делам Малолетних Преступников-Волшебников Министерства, известном как МПВ, в комнате допросов. Тебя будут судить за использование магии до совершеннолетия, особенно за использование Заклинания Изменения. Не имеет значения, если оно применялось не по отношению к человеку. Как несовершеннолетнего тебя нельзя выпустить под залог. Я помогу тебе, Гарри. Я сделаю все, что смогу, если ты объяснишь мне, почему ты это сделал». Дамблдор замолчал, ожидая ответа. Когда стало очевидно, что ответа не последует, Дамблдор продолжил: «Будет лучше, если ты сам честно расскажешь, что случилось, без применения зелья правды, которое заставит тебя все рассказать». Дамблдор откинулся назад и ожидал ответа Гарри.

Это было соблазнительно, очень соблазнительно. Дамблдор мог бы справиться, разве нет? Чем дольше продолжалось молчание, тем казалось более разумным просто рассказать все Дамблдору. Гарри нарушил молчание и выкинул мысли о признании из головы.

«Как вы узнали?» — спросил он.

«Что ты использовал магию? За твоим домом наблюдают, как и за всеми домами несовершеннолетних волшебников. Ответственный Наблюдатель увидел, что происходит, и действовал в соответствии с правилами по отношению к молодому человеку, применяющему такую магию. Закон гласит, что при использовании такой магии требуется не письмо, а вмешательство Министерства по Делам Молодежи, чтобы привести тебя на допрос. У меня есть необходимый опыт. Она отправила меня в знак особого расположения к тебе».

«Кто это?»

«Молли Уизли. Она выполняет эту работу летом, чтобы немного подработать».

Гарри мысленно сжался, она будет очень разочарована. Может быть Рон уже знает. Потом Гарри напомнил себе, зачем он здесь, и успокоился.

«Твоя тетя сказала, что ты писал письмо. Адресованное твоему другу», — Дамблдор не мог назвать имени, так как на комнату допросов были наложены записывающие заклинания, — «О чем ты писал?»

Гарри не ответил.

Дамблдор постучал своей палочкой по столу, и появился пергамент. Он быстро прочел его и сказал Гарри: «Суд состоится через пять недель. Суды перегружены, и тебе придется подождать. До этого ты можешь находиться на попечении Хогвартса или оставаться здесь. Что ты предпочтешь?»

«Здесь», — ответил Гарри быстро.

«Откуда такая антипатия к Хогвартсу? Теперь ты мне расскажешь?»

Гарри покачал головой.

«Очень хорошо», — вздохнул Дамблдор, впервые за это утро в его голосе слышалось разочарование.

«Об этом узнают газеты?» — Гарри мог только предполагать, каким праздником эта история будет для репортеров.

«Нет. Проступки и суды над малолетними волшебниками по большей части не предаются огласке. Твой суд тоже не будет судом присяжных, только судья ювенального суда. В качестве официального лица, задержавшего тебя, я тоже буду там, как и Молли Уизли. Но в зале не будет зрителей. Очень редко несовершеннолетних судят как взрослых, поэтому любое преступление, в котором тебя обвиняют, не станет достоянием гласности. Когда ты станешь полноправным волшебником.

«Я причинил вред Магглам, они без сомнения заметили мою магию, почему это не является взрослым преступлением?» — поинтересовался Гарри вслух.

Потому что технически твои родственники являются так называемыми «информированными магглами». Они знают о магическом мире, как и любая семья магглов, где есть волшебники. Им разрешено видеть использование силы. Взрослый, совершивший то же, что и ты, по отношению к своим родственникам, будет серьезно оштрафован или подвергнется очень короткому заключению, не более трех дней. Суть твоего преступления в том, что ты вообще использовал магию».

Гарри не ответил. Дамблдор встал и приготовился отправить Гарри в его камеру.

«Спасибо, что предложили мне помощь. Вы узнаете позже, почему я не могу принять ее», — тихо сказал Гарри, вставая.

Дамблдор кивнул, Гарри заметил движение палочки и обнаружил, что находится в комнате. Там были кровать, стол и стул, а еще маленькая ванная комната с туалетом и раковиной. Дверь камеры выглядела основательно, с окошком в верхней ее части. Каждое утро ровно в шесть часов комната Гарри освещалась. На столе появлялись свежие полотенца и одежда. Через несколько минут его вели в душ. По возвращении на столе появлялась еда, тарелка и приборы исчезали, когда он поест. Каждый вечер в десять часов свет гасили.

Вообще-то Гарри находился в камере минимальной защиты. Он мог оставаться один, чего были лишены заключенные в камерах высокой защиты. Только один человек знал, кто он. По особой просьбе Гарри никогда никого не встречал. Единственный человек, которого он видел, был Стражник, охраняющий его блок и периодически проверявший его, сопровождающий Гарри в душ, в библиотеку и в комнату упражнений.

Большую часть времени Гарри проводил читая книги и библиотеки и заканчивая свою домашнюю работу, на тот случай, если после суда ему разрешат вернуться в Хогвартс.

Пять недель пролетели на удивление быстро. И вот Гарри уже одет в красивые новые одежды и держит в руках пергамент с датой и временем его суда, ожидая, когда пергамент активируют в качестве портала.

Резкий рывок дал ему понять, что пергамент активирован. Он почувствовал, что летит в вихре света, и вдруг приземлился на ноги. Он немного оступился, и возникла рука, чтобы поддержать его. Он обернулся и благодарно кивнул Молли Уизли. Осмотревшись, он заметил, что находится в тесной комнате. Вдоль стен рядами располагались полки с книгами. Везде, где возможно, за исключением стола были стопки бумаги. А столом сидел человек в черной мантии с золотой отделкой. У него были коричневые волосы и красивое лицо. Фактически если бы Гарри не знал, что он волшебник, то легко принял бы его за адвоката в телевизионной комедии магглов. На стене висела табличка, на которой было написано «Мандунгус Флетчер».

Дамблдор и Миссис Уизли заняли свои места, пустой стул между ними был для Гарри. Он предпочел предстать перед судьей стоя.

«Гарри Поттер, вы обвиняетесь как несовершеннолетний в использовании восемнадцати различных заклинаний в присутствии магглов. Что вы скажете в свое оправдание?» — начал Мандунгус.

«Виновен», — ответил Гарри ровным голосом.

«Очень хорошо, приговор прозвучит позже. У меня есть свидетельства Молли Уизли и Альбуса Дамблдора относительно интересующего нас дня тридцать первого июля сего года. Вы выпьете зелье правды, и вам будут задавать вопросы относительно ваших действий. Как несовершеннолетний волшебник у вас нет права отказаться от зелья.

«Я понимаю».

Судья Флетчер постучал палочкой по столу и появилась бутылочка с зельем. «Это слабое зелье, оно заставит тебя говорит правду, но ты также будешь контролировать себя, в отличие от использования веритасерума. Зелье позволит нам видеть твои эмоции, сотрудничество или противодействие, что даст возможность выяснить правду. Зелье действует только если я задаю тебе вопросы. Если кто-нибудь другой будет спрашивать тебя, ты сможешь сказать неправду или отказаться отвечать».

Гарри взял зелье и быстро выпил его.

«Садись», — сказал Флетчер.

Он сел на свободный стул, слева от него находился Дамблдор, справа — миссис Уизли.

«Почему вообще ты решил использовать магию в день твоего рождения?» — был первый вопрос судьи.

«Я хотел, чтобы меня исключили», — просто ответил Гарри.

«А почему ты попытался применить Заклинание Круциатус?»

«Я знал, что даже если все другие заклинания не приведут к исключению, за это заклинание пусть даже примененное не к человеку меня точно выгонят».

«Не мог бы ты объяснить, почему ты хотел быть исключенным из Хогвартса?»

«Я знал, что не могу возвратиться в первую неделю в Хогвартс, исключение было первым решением, которое пришло мне в голову».

«Почему ты не мог вернуться в школу?»

«Это было бы слишком опасно».

«Следовательно, ты хотел быть исключенным, чтобы защитить себя?»

«Нет!» — быстро поправил Гарри, — «чтобы защитить Хогвартс».

«Почему Хогвартсу необходима защита?»

Гарри вздохнул: «За ночь до этого я видел сон. Волдеморт планировал напасть на Хогвартс в ночь, когда мы вернемся в школу, потому что защита Хогвартса в первую неделю учебы активирована лишь частично».

«Но как ты мог помочь защитить его от нападения?»

«Заклинания не настолько слабы, чтобы Волдеморт мог напасть. Но в нем есть моя кровь, он связан со мной. Сочетание ослабленной защиты и его связи со мной дало бы ему шанс на успех. Если меня там не будет, то ничего не получится».

«Почему ты не рассказал об этом взрослому волшебнику? Почему ты решил все сделать сам?»

«Я собирался, но потом тетя Петуния напомнила мне, что меня исключат, если я использую магию. Я подумал, что это самое лучшее решение».

«Кому ты собирался рассказать?»

Тут Гарри прикусил губу и впервые выказал нежелание отвечать на вопрос. Мандунгус заметил это и медлил, ожидая, что ответ прозвучит в любую секунду. Он прозвучал, но Гарри прикрыл рот рукой, и никто ничего не услышал.

«Гарри, кому ты собирался рассказать?» — снова спросил Мандунгус, удивляясь, что Гарри смог сопротивляться так долго.

«Все в порядке, Гарри», — мягко сказал Дамблдор.

Все признаки колебания исчезли, и Гарри ответил: «Сириусу Блэку, моему крестному».

«Гарри, этот ответ не выйдет за пределы комнаты. Ради твоего спокойствия, я знаю, что он невиновен».

Гарри вздохнул с облегчением.

«Гарри, контактировал ли ты с профессором Дамблдором в последние две недели?»

«Нет, как я мог?»

«Хорошо, теперь я могу сказать тебе, что твоя история полностью подтверждает то, что Альбус рассказал мне».

Гарри был смущен, и это отразилось на его лице.

«Пожалуйста объясни ему, Альбус».

Гарри повернулся к директору.

«Две недели назад один из моих шпионов рассказал, что Волдеморт планирует атаковать Хогвартс. Он мог бы добиться успеха с помощью твоей связи ним и слабой защиты Хогвартса. Я понял, что бы должен был знать об этом и решил добиться исключения, чтобы защитить школу».

«Гарри», — он обернулся к Мандунгусу, который продолжил, — «У меня последний вопрос. Почему ты не рассказал об этом Дамблдору в день твоего рождения?»

«Если бы я рассказал тогда, ему пришлось бы решать, кого защищать: меня или Хогвартс. Я не хотел, чтобы ему пришлось делать выбор, поэтому я принял решение за него и предпочел попечительство министерства».

Судья Флетчер кивнул, направил свою палочку на Гарри и что-то пробормотал. «Это снимет действие зелья. Теперь осталось вынести приговор. Я считаю, что причины, которые ты представил, оправдывают использование магии несовершеннолетним волшебником в соответствии с пунктом I параграфа Д Декрета О Разумном Ограничении применения волшебства несовершеннолетними от 1875 года. Отдел по делам Малолетних Преступников-Волшебников оставляет решение об исключении из Хогвартса за ее директором Альбусом Дамблдором. Тем не менее, по решению этого суда Гарри будет посещать профессионального консультанта-волшебника не реже, чем дважды в месяц, до тех пор, пока консультант не решит, что в этих встречах больше нет необходимости».

«Что? Почему?» — воскликнул Гарри.

Мангундус вздохнул: «Гарри, последние пятнадцать лет я работаю с юными преступниками-волшебниками. Существует множество причин их поведению, в большинстве случаев — это неповиновение, другие — горе и гнев, с которыми они не могут справиться, некоторые росли в таких семьях, где их учили ненавидеть, они так и действуют. Есть и другие причины. Но с тобой редкий случай. Не много я встречал таких подростков. Ты действовал не ради себя. Все это хорошо, но ты берешь на себя слишком большую ответственность. Ты готов пожертвовать собой, чтобы защитить других. Иногда это необходимо, но такого нельзя ожидать от ребенка. Тебе необходимо научиться позволить другим помогать тебе, научиться доверять взрослым».

Дамблдор не дал Гарри возможности ответить, вместо этого он сказал: «Мистер Поттер, я буду рад, если вы продолжите свое образование в школе волшебства Хогвартс. Я считаю, что мы также сможем разместить рекомендованного судом консультанта. Новый преподаватель Защиты от Темных Сил имеет достаточную квалификацию, чтобы занять эту должность, и она знает о вашем крестном отце».

«Она?»

«Да, ее зовут Арабелла Фигг».

Когда все встали, Мандунгус обратисля к Дамблдору: «Альбус, для Гарри было бы хорошо находиться в тесном контакте со своим крестным. И если он собирается когда-нибудь научиться доверять другим людям, особенно взрослым, которые заботятся о нем, они должны быть рядом с ним, особенно тот, кто считается его семьей».

Дамблдор кивнул, соглашаясь, вынул из кармана печать Хогвартса, постучал по ней своей палочкой. Молли улыбнулась Гарри, пожелала ему удачи и вышла из комнаты.

«Возьми меня за руку, Гарри, через тридцать секунд будет активирован портал».

«Гарри, я желаю тебе всего хорошего. Я не хочу, чтобы ты снова появился здесь, кроме как с дружеским визитом», — сказал судья.

Гарри ухмыльнулся и готов был ответить, когда активировался портал. Когда движение остановилось, он обнаружил, что находится в офисе Дамблдора.

«Ну», — сказал Дамблдор, садясь за письменный стол, — «вот та работа, которую ты пропустил за эту неделю». Он передал Гарри папку полную пергаментов. «Ты сможешь сдать летнюю работу, посещая занятия. Тебе не нужно объяснять причину отсутствия преподавателям. Я попросил их разрешить тебе закончить работу и принять летние задания. Сегодня суббота, поэтому ты можешь поработать или расслабиться по твоему желанию. Тебе решать, что ты скажешь друзьям. Я только сообщил мистеру Уизли и мисс Грейнджер, что ты в безопасности, и что я надеюсь на твое скорое возвращение. А теперь я должен найти Арабеллу, а ты встретишься здесь с Сириусом. Никто не помешает вам в моем кабинете». Дамблдор направился к двери.

«Профессор?» — Гарри прикусил губу, когда Дамблдор обернулся, а затем продолжил — «Вы думаете, что я слишком много беру на себя?»

«Думаю да. Подумай о суде. Во-первых, единственная причина самого суда в том, что ты в одиночку взялся защищать Хогвартс. Во-вторых, ты изо всех сил пытался защитить Сириуса. В-третьих, ты пытался защитить меня от необходимости принимать решение. А я тебе скажу, прошло много времени с тех пор, как кто-то пытался меня защитить». Гарри слегка улыбнулся, а потом спросил: «Разве я был не прав?»

Дамблдор задумался на мгновение, а затем ответил: «Я не знаю, был ли ты прав или нет. Главное, что были другие пути, более безопасные для тебя. Но в то же время я сердечно благодарю тебя за все то, что ты сделал. Было бы еще лучше, если бы ты при этом не подвергал себя опасности. Однако, я не могу не признать, что ты действительно защитил Хогвартс. Я только не хочу, чтобы ты попытался сделать это снова в одиночку», — Дамблдор мягко улыбнулся Гарри и вышел. Через несколько минут дверь открылась, и Гарри ощутил себя в крепких объятиях своего крестного.

«Гарри, что случилось? Почему ты использовал магию? Что произошло на суде?»

«Ты имеешь в виду, что Дамблдор тебе ничего не сказал?»

«Ни один свидетель не имеет права до окончания судебного разбирательства рассказывать посторонним то, что он видел. Так как я не являюсь твоим опекуном, я считаюсь посторонним, не говоря уже о том, что меня разыскивают. А теперь расскажи мне все!»

«Извини, я не знал, что Дамблдор не мог тебе ничего рассказать. Я не хотел тебя волновать».

«Гарри, я твой крестный отец, я должен волноваться. А теперь рассказывай, а то я сверну тебе шею!»

Гарри ухмыльнулся: «Ну, за день до своего дня рождения я видел сон». Он рассказал Сириусу все об этом происшествии, затем о принятом на следующее утро решении и о разговоре с Дамблдором в комнате допросов.

«О, Гарри», — сказал Сириус, качая головой, — «ты, мой дорогой глупый герой. И как ты умудряешься всегда попадать в такие ситуации?»

Гарри пожал плечами.

«А что случилось на суде?»

«Ну, я должен был рассказать судье все. Мне даже пришлось рассказать ему о письме, которое я писал тебе, но судьей был Мандунгус Флетчер. Он сказал, что знает о тебе». Сириус кивнул, ожидая продолжения. «В конце концов он сказал, что у меня согласно какому-то закону были уважительные причины, и что если Дамблдор пожелает, я могу вернуться в школу».

«И что? Никакого приговора?» — спросил Сириус с облегчением.

Гарри нахмурился: «Нет. Он сказал, что мне нужно будет посещать профессионального волшебника-психолога дважды в месяц».

На мгновение повисла тишина, затем Сириус сказал: «Тебе это не очень нравится, не так ли?»

«Мягко сказано. Зачем мне психолог?»

«Мангундус назвал тебе причины?»

«Да», — ответил Гарри ворчливо.

«И что же он сказал?» — задал Сириус наводящий вопрос.

Гарри вздохнул и откинулся на стуле: «Он сказал, что я слишком много беру на себя, и что мне нужно научиться доверять взрослым».

Сириус задумался, стоило ли говорить, что он об этом думает: «Я бы согласился с ним».

«Ну, спасибо».

«Гарри», — произнес Сириус несколько тверже, чем хотел в ответ на грубый тон Гарри.

«Извини», — пробормотал Гарри.

«Ты всегда пытаешься защитить людей рядом с тобой, но никогда не позволяешь никому защитить себя и не принимаешь никаких мер к собственной защите. При таком подходе долго не живут».

«Они умирают героями», — бросил Гарри в ответ.

«Иногда», — согласился Сириус, — «но никто не просит тебя быть героем. Тебе нужно вырасти и прожить свою жизнь до того, как ты потратишь ее на других людей».

Гарри ничего не ответил. Сириус обнял его. Следующий час они говорили обо всем и ни о чем. Затем вернулся Дамблдор. За ним шла женщина. Гарри был уверен, что где-то видел ее. Она была высокой, облегающее платье подчеркивало стройную фигуру. У нее были волосы цвета меда, которые спадали по плечам, и такого же цвета глаза.

«Гарри, это Арабелла Фигг, новый преподаватель Защиты от темных искусств. Она будет твоим психологом. Арабелла. Гарри». Дамблдор представил их друг другу. Они пожали руки.

Дамблдор вручил ему листок бумаги: «Вот твое расписание. Твои преподаватели позволят тебе завершить работу. О, и твоя палочка». Гарри взял ее, пытаясь определить, где он встречал профессора Фигг. «А теперь», — продолжил Дамблдор, — «когда тебе удобно будет встретиться с Арабеллой?»

Гарри пожал плечами.

«Я не хочу портить тебе выходные, поэтому как насчет полудня пятницы?» — спросила Арабелла.

«Конечно», — затем так и не решив, где он видел ее, Гарри спросил — «Я мог вас где-то встречать?»

Она улыбнулась и кивнула: «Удивительно, что ты помнишь. Моя мать — миссис Фигг, которая живет на соседней улице. Я жила с ней одно лето десять лет назад. Ты часто бывал там, потому что Дурсли водили Дадли от одного аттракциона к другому на его пятый день рождения».

«А вы дали мне немного мороженого на мой день рождения. Я помню».

Дамблдор прочистил горло: «Я думаю, мистер Уизли и мисс Грейнджер с нетерпением ждут тебя в общей комнате Гриффиндора. Мистер Уизли заметил, что твои вещи перенесли в твою комнату».

Гарри быстро встал: «Увидимся, Бродяга!» — сказал он, открывая дверь и пробегая вприпрыжку по движущимся лестницам.

Он бежал всю дорогу, а у портрета Толстой Леди остановился, чтобы перевести дух. Затем он вспомнил, что не знает пароля.

«Ну, здравствуй, Гарри. Рада видеть тебя снова. Где ты был?» — воскликнула она.

«Гм.. был занят. Может просто пропустишь меня?» — с надеждой спросил Гарри.

«Уф, не могу», — она нахмурилась, услышав такое предложение.

«Вздор!» — Гарри решил вернуться в кабинет Дамблдора и спросить пароль. Он как раз поворачивался, когда портрет качнулся вперед и пропустил Гермиону.

«Гарри!» — воскликнула она, увидев его.

«Гарри?» — за Гермионой послышался голос Рона, который сразу же обнял его.

«Где ты был? Дамблдор ничего нам не говорил. Он только сказал, что возможно ты вскоре появишься. Затем час назад я увидел твои вещи в комнате. Когда я увидел Дамблдора в фойе, он сказал, что ты появишься сегодня. Где ты был? — Рон захлебывался словами.

«Помедленнее. Я все объясню, как только мы найдем укромное место», — ответил Гарри, опасаясь реакции со стороны двух своих лучших друзей.

«Хагрид уехал до понедельника, давай пойдем в его хижину», — предложила Гермиона. В обычном состоянии он бы спросил об этом, но сейчас был слишком занят предстоящей конфронтацией.

Тройка прошла через замок и через лужайку, привлекая недоуменные взгляды тех, кто заметил Гарри.

Они устроились за столом. «Ну, где ты был?» — нетерпеливо поинтересовался Рон.

«Я был в Министерстве по делам малолетних волшебников-преступников», — сказал он.

Гермиона покачала головой, а Рон издал смешок. Они оба с недоверием смотрели на Гарри, ожидая, когда тот расскажет всю правду.

Гермиона заговорила первой: «Ты серьезно?»

Гарри кивнул. Рон выглядел потрясенным.

В мой день рождения я был исключен из Хогвартса за использование магии. Я наложил восемнадцать заклятий, поэтому меня взяло под опеку Министерство. Сегодня был суд, мое исключение было отменено и обвинения сняты».

«Гарри, это не смешно. Если ты шутишь, я задушу тебя голыми руками», — запальчиво проговорил Рон.

«Никаких шуток», — сказал Гарри, глядя им прямо в глаза.

«И?» — продолжила Гермиона.

«И что?» — сказал Гарри.

«Нечего тянуть. Рассказывай все прямо сейчас!» — Гермиона была готова проклясть его.

Гарри вздохнул, повертел в руках палочку и затем рассказал им все о своем сне и суде. Когда он закончил, Рон и Гермиона молчали. Затем Гермиона затрясла головой: «Я не знаю, встряхнуть тебя за твою глупость или обнять за храбрость». Рон только кивнул, соглашаясь.

Гарри пожал плечами.

«Никакого другого приговора?» — спросил Рон.

«Это мое дело», — ответил Гарри чуть громче, чем намеревался. Рон в удивлении поднял брови, но не стал настаивать.

«Давайте, пойдем назад в замок. У меня много невыполненных работ», — сказал Гарри направляясь к двери.

«Я поражена. Гарри, желающий выполнить задание?» — сухо сказала Гермиона, следуя за ним.

«Забавно. Расскажите мне о профессоре Фигг», — попросил Гарри, меняя тему разговора.

«О в этом году Защита от темных искусств будет не хуже, чем с Люпином», — ответил Рон с энтузиазмом.

«Профессор Фигг была Аврором, когда Ты-Знаешь-Кто в первый раз был у власти. Когда его сместили, она основала Центр реабилитации для ведьм и волшебников, которые потеряли родных или пережили ужасные события. Она профессиональный психолог и теперь Аврор», объяснила Гермиона.

«Действительно?» — спросили Рон и Гарри вместе. Гарри рассмеялся: «Не говори мне, что ты выискала это в библиотеке?»

«Нет, о ней есть в книге, которую я купила прошлым летом. Она называется «Годы Темного Лорда».

Гарри и Рон многозначительно посмотрели друг на друга.

К полудню Гарри закончил почти половину заданий, которые он пропустил. Остальные были завершены после ужина».

На уроках Гарри заметил, что он занимается лучше, чем в прошлом году. Использование библиотеки министерства не прошло даром.

Его первый урок по защите от темных искусств был в пятницу утром. Гарри нервничал, что если она скажет о том, что является его психологом? Хотя ему не стоило беспокоиться. После напряженного урока по защите без палочки он решил, что это возможно будет его любимый предмет, хотя, несмотря на Снейпа и Слизерин, ему вообще-то нравились уроки в среду.

Когда он выходил из класса, Арабелла отозвала его в сторону: «Встретимся здесь сразу после твоего последнего урока», — сказала она.

Гербология после обеда прошла очень быстро, и Гарри задумался, почему он так боится увидеться с Арабеллой. Он ускользнул от Рона и Гермионы и поспешил в класс Защиты от темных искусств.

«Вот и ты. Следуй за мной». Арабелла повела его к задней части комнаты, к стенному шкафу, постучала по нему палочкой и сказала «Лед, мыши сделали совершенным Вронски Фейнт». Затем она закрыла дверь. Там больше не было стенного шкафа, а на его месте — комфортная гостиная.

«Здесь мы будет встречаться. Сделай то же самое и входи», сказала она, жестом предлагая ему пройти вперед, — «если тебе вдруг понадобиться поговорить со мной ночью, когда, например, ты увидишь очередной сон, постучи по этой двери». Она указала на другую сторону комнаты. «Она ведет в мою комнаты. Садись».

Гарри выбрал кресло, а Арабелла села на диван, положив ноги на кофейный столик.

«Я знаю, на самом деле ты не хочешь помощи, но это может тебе помочь. Давай просто попробуем, хорошо?»

«Конечно», — Гарри пожал плечами.

«Позволь для начала мне рассказать немного о себе. Моя мама была ведьмой и родилась в семье магглов. Мой папа был чистой крови. У меня есть старший брат и две младшие сестры. Кейти, самая младшая. Мы жили рядом с твоим отцом. Сириус жил на другой стороне папиного дома. Мы поступили в Хогвартс в один год. Много лет мне нравился Джеймс, а я нравилась Сириусу. Затем Джеймс и Лили стали парой, и я пережила это. Лили была моим лучшим другом. Затем я поняла, что нравлюсь Сириусу. Мы были вместе с пятого курса до его заключения в Азкабан. И нет», — она ответила на вопрос, рождающийся у Гарри, — «мы не возобновили наших отношений. Сириус еще не полностью оправился от Азкабана и, откровенно говоря, он очень занят, помогая Дамблдору, скрываясь от Министерства и пытаясь быть твоим крестным в одно и то же время. Почему бы тебе не рассказать немного о себе?» — попросила она.

«Вы уже знаете мою историю».

«Представьте, что я совершенно незнакомый человек, что бы вы рассказали о себе?»

«Вы маггл или волшебница?» — спросил Гарри.

«Давай сначала попробуем маггла», — ответила Арабелла.

«Привет, меня зовут Гарри Поттер. Мне пятнадцать лет и я хожу в школу Сан Брутус для неисправимых малолетних мальчиков-преступников», — Гарри ухмыльнулся.

«Школа Сан Брутус для неисправимых малолетних мальчиков-преступников?» — повторила Арабелла удивленно.

«Да, так сказал мой дядя Вернон моей тете Мардж».

«А как насчет представления волшебнику?»

«Хорошо. Привет, Я — Гарри Поттер. Я на пятом курсе в Хогвартсе. Я ловец в команде Гриффиндора по Квиддичу».

«И это все?»

«Да».

«Ты, по-видимому, не из тех, кто хвастает».

«Нет».

«Какой твой любимый предмет в Хогвартсе? Или самый нелюбимый?» — спросила Арабелла.

«Если бы вы спросили меня в прошлом году, я бы ответил, что мой самый нелюбимый предмет — Зелья. Я думаю, что в этом году он мне понравится. Защита от темных сил был моим любимым предметом с третьего курса. Я не интересовался им в первый и во второй год. Я думаю, Предсказания — мой самый нелюбимый предмет в этом году. Трелони — просто старая дубина. Она в своей жизни лишь пару раз что-то правильно предсказала. Я бы даже не обратил внимания на то, что она обманщица, если бы она раз в два занятия не предсказывала мою смерть. На третьем году она постоянно повторяла, что смерть крадется за мной».

«И?»

«Я почти поверил ей, потому что я постоянно видел Снаффла, а он похож на Смерть». Гарри вдруг начал смеяться.

«Что смешного?»

«Я вдруг кое-что понял. Мой экзамен по Предсказанию на третьем курсе. Предполагалось, что мы что-то увидим в хрустальном шаре. Я сделал так, что увидел Бакбика, живого и спокойно улетающего. Вот что на самом деле случилось. Интересно, поверит ли она, что мое предсказание сбылось».

Арабелла улыбнулась и затем сказала: «Почему тебе в этом году нравятся Зелья?»

«Ну, сейчас мы работаем над разделом, где рассказывается о том, как делать зелья с заданными качествами, и мы придумываем рецепт, основанный на наших знаниях, как действуют разные ингредиенты. Конечно, я никогда не скажу Рону, что мне нравятся Зелья».

«Почему нет?»

«Потому что он сразу отправится к Дамблдору и скажет ему, что у меня нервный срыв».

Арабелла рассмеялась и сменила тему разговора: «Ты рассказал Рону и Гермионе о своем лете?»

«Да. Гермиона сказала, что она не знает, чего во мне больше, храбрости или глупости. Рон был просто ошарашен».

«Ты рассказал им о том, что я тебя консультирую?»

«Нет».

«Почему нет? Ты рассказал им обо всем, кроме этого», — указала Арабелла.

Гарри пожал плечами.

«Гарри, эти консультации не означают, что бы слаб или не можешь управлять своей жизнью. Это значит, что ты как все остальные, ты зависишь от других людей».

«Мне не нравится зависеть от других людей».

«Я знаю. Это можно понять. Ты вырос, рассчитывая только на себя. Но необходимо понять, что ты не один».

«Но как я могу полагаться на чью-либо защиту, если они не могут меня защитить?» — спросил Гарри.

«Объясни мне поподробнее».

«Как я могу здесь полагаться на взрослых, если каждое лето меня отправляют назад к Дурслеям? Как я могу рассчитывать на кого-либо, если каждый раз, когда они пытаются защитить меня, это не помогает? На первом курсе, на втором, в прошлом году, они не смогли защитить меня. На третьем курсе защита не потребовалась. Как я могу доверять кому-либо, кто, несмотря на лучшие намерения, не справляется с той ролью, которую мне навязывают?»

«Ты хорошо рассуждаешь. Но, Гарри, доверие не означает полной зависимости. Тебе следует научиться распознавать, когда ты нуждаешься во вмешательстве взрослых. Если бы ты рассказал Дамблдору все на втором курсе, насколько эффективнее он мог бы тебя защитить?»

Гарри никогда не думал об этом раньше.

«Подумай об этом. Если ты снова увидишь сон, я не хочу, чтобы ты самостоятельно предпринимал какие-то шаги. Только потому, что тебе дано знание, не значит, что на тебе лежит вся ответственность. Твоя мера ответственности — уведомить Дамблдора или меня. Понятно?»

Гарри кивнул.

«Как насчет встречи в следующую пятницу. Если ты согласен, я бы хотела встречаться с тобой раз в неделю».

Гарри кивнул и встал, чтобы уйти.

Кстати, сегодня ты хорошо поработал на занятиях. Ты и Гермиона были самыми сообразительными».

«Спасибо». Гарри вышел и поспешил на ужин.

«Где ты был?» — спросила Гермиона, когда он проскользнул между ней и Роном.

«Извини, я спрашивал профессора Фигг о том, что вы изучали на прошлой неделе. У меня небольшие неприятности», — быстро солгал он.

«Ну да, Гарри. Ты мог сделать защиту с третьего курса. А все о чем мы говорили, это теория ментальной силы, стоящая за этим», — сказал с подозрением Рон.

Гарри притворился, что не слышит и попросил Невила передать картофель.

Следующие несколько недель Гарри усердно работал и получал более высокие оценки, чем обычно, что его очень радовало. Предмет Защита от темных искусств был трудным, но Гарри все лучше справлялся с защитой без волшебной палочки. Однажды на уроке по зельям Снейп не смог найти ни одной ошибки в рецепте для расслабления мускулов, сделанном Гарри, поэтому ему пришлось удовольствоваться тем, что он снял баллы за хвастовство. Гарри даже примирился с Арабеллой.

В октябре он дважды видел сны, связанные с Волдемортом. О первом он на утро рассказал Дамблдору. Пожиратели Смерти должны были совершить налет на Библиотеку Министерства и выкрасть одну из книг о Темных искусствах, а затем уничтожить здание. Дамблдор убедится, что в Библиотеке Министерства существуют копии всех книг, особенно той, которую собирались выкрасть Пожиратели Смерти, и не стал вмешиваться. Дамблдор поступил так по двум причинам. Во-первых, чтобы Фадж убедился в возвращении Волдеморта, а во-вторых, чтобы Волдеморт не узнал, как много известно Дамблдору. К тому времени, как Гарри увидел второй сон, он научился заклинанию, помогающему запоминать их, чтобы это могло помочь белой магии. Это оказалось очень кстати, так как во время второго сна, который случился на занятиях Историей Магии, Волдеморт приказывал Пожирателям Смерти схватить, допросить и убить Мандунгуса Флетчера.

Мандунгус Флетчер совершил незапланированный визит в Хогвартс той ночью. Утром в заголовке Ежедневного Пророка было написано: «Дом Выдающегося судьи подвергся нападению, Министерство считает, что это дело рук Сириуса Блэка». Судья и Дамблдор совещались весь день о том, как впредь защитить дом. На его бумагах и секретных файлах уже стояла сильная защита, он просто не задумывался над тем, что его дом нуждается в такой серьезной защите.

Он увиделся с Гарри днем после уроков:

— Спасибо тебе, Гарри. Ты спас мне жизнь. Ты правильно сделал, что сказал Арабелле.

Гарри пожал плечами, а Мандунгус ухмыльнулся:

— Тебе не нравится, когда тебя благодарят, не так ли? — спросил он.

Гарри снова пожал плечами:

— Я в общем-то ничего не сделал.

— В любом случае, спасибо, — ответил Мандунгус, и они пошли по коридору.

— Гарри! Вот ты где, — Гарри увидел приближающихся Гермиону и Рона.

Когда они подошли, Гарри представил их:

— Судья Флетчер, это Гермиона Грейнджер и Рон Уизли. Гермиона, Рон – это судья Флетчер. Рон и Гермиона пожали судье руку.

— Рад познакомиться с вами. Я много слышал о ваших приключениях, — сказал он.

— От кого? — спросил Гарри. Он-то знал, что ничего не рассказывал.

— От Альбуса и, — он оглянулся и понизил голос, — Бродяги

Рон удивленно поднял брови, а Гермиона улыбнулась.

— Я вам нужен? — спросил Гарри друзей.

— Вообще-то Бродяга хочет тебя видеть. Профессор Фигг сказала, что вы должны встретиться с ним в ее гостиной. Ты знаешь, где это? — поинтересовалась Гермиона.

Гарри кивнул.

— Ты не против, если я приду, Гарри? Мне необходимо переговорить с Арабеллой, — спросил Мандунгус.

— Пойдем. Рон, Гермиона, я встречусь с вами в общей комнате через некоторое время.

Гарри повел судью в класс Защиты от Темных Искусств и постучал по двери, произнеся пароль. Когда они вошли, в комнате сидели Арабелла, Сириус и Ремус Люпин.

— Мандунгус! — воскликнул Ремус. — Что ты здесь делаешь? Я прочитал все газетные статьи этим утром.

— Ну, гм, своевременное предупреждение от Гарри привело меня сюда. Я тут со вчерашнего дня. Как только будут наложены новые заклинания защиты, я вернусь в свой дом.

— Так ты видел новые сны, Гарри? — спросил бывший профессор.

Гарри кивнул и сел около Сириуса.

— Почему бы нам не оставить на некоторое время Сириуса и Гарри, — предложила Арабелла.

— Арабелла, я бы хотел поговорить с тобой о … — начал Мандунгус, когда они втроем выходили из комнаты.

В течение получаса Сириус и Гарри просто разговаривали. Гарри был рад, что там был его крестный отец и сказал это. Сириус ответил, что он рад быть здесь.

Затем Гарри возвратился в свою комнату, чтобы сделать домашнюю работу с Роном и Гермионой.

Когда они готовились ко сну, Симус напомнил всем, что на следующий день на занятиях по Предсказанию они собирались начать анализировать сны, поэтому им следовало помнить свои сны.

Гарри заснул, надеясь, что он не увидит никаких снов о Волдеморте. Не стоило говорить, что Трелони бы сделала с этим.

Он и не увидел. Но произошло кое-что другое.

* * *

— А теперь, — заявила Трелони на следующий день на уроке по Предсказанию. — Вы расскажете мне о своих снах. Пока вы ожидаете личного разговора со мной, я хочу, чтобы вы попытались растолковать свои сны, используя Главу шестнадцатую книги “Раскрывая Будущее”.

Гарри вздохнул и пробормотал заклинание, которое должно было освежить его сон в памяти. Он не знал, что этот сон означал или что должен означать, но он был уверен, что не расскажет Трелони о нем.

Случилось так, что Гарри говорил с профессором последним.

— А теперь, — сказала она тонким голосом, когда он устроился на пуфике за столом напротив нее. — Расскажи мне, какой сон ты видел прошлой ночью.

— Я прошлой ночью не видел снов, — солгал Гарри.

— Гарри, тебе не следует бояться рассказать мне о своем сне. Я видела, как ты прочел заклинание, освежающее в твоей памяти сон. У меня есть опыт толкования снов. Расскажи мне о твоем сне.

— Нет.

— Гарри, — ее нетерпение росло. — Ты расскажешь мне о своем сне или Гриффиндор потеряет десять очков.

— Отлично, — сказал Гарри и быстро встал, в это время зазвенел звонок с урока.

В тот день Арабелла попросила Гарри остаться после урока по Защите от Темных Искусств. Они пошли в ее гостиную.

— Что за сон ты видел прошлой ночью? — спросила Арабелла, закрывая дверь.

— Как вы узнали об этом?

— Сивилла громко жаловалась в учительской, и я спросила ее. Почему ты не рассказал ей о своем сне?

— Я не хотел.

— Разве это причинило бы вред, если бы ты все ей рассказал? Я знаю, что сон не был связан с Волдемортом, иначе ты бы пришел ко мне или к Дамблдору.

Гарри пожал плечами:

— Я не хотел рассказывать ей мой сон.

— Ты хочешь рассказать мне об этом? По-видимому, это беспокоит тебя.

— Нет.

— Почему «нет»?

— Ну … просто… нет.

— Хорошо, если не хочешь говорить мне, то, может быть, ты хочешь рассказать об этом Сириусу.

Гарри кивнул и вышел.

Всю следующую неделю Гарри не мог, как следует спать. Каждую ночь у него было все больше снов, и они не давали ему отдохнуть. Рон пытался убедить Гарри рассказать ему о своих снах, но Гарри отказывался. Наконец, обсудив это с Гермионой, Рон нашел Сириуса и рассказал ему, что Гарри почти не спит».

* * *

— Гарри.

— Гарри удивленно поднял глаза. Он только что вошел в гостиную Арабеллы, но вместо Арабеллы там его ждал Сириус.

— Что ты здесь делаешь?

— Я попросил Арабеллу позволить мне поговорить с тобой. Садись.

Гарри сел.

— Как дела?

— Хорошо.

Сириус вздохнул и покачал головой.

— Ты выглядишь так, как будто не спал неделю, что, по словам Рона, соответствует действительности. На уроках ты не можешь сосредоточиться. Что происходит? Почему ты не можешь спать?

Гарри пожал плечами.

— Это имеет отношение к тому сну на прошлой неделе?

— Он постоянно повторяется.

— Ты расскажешь мне о нем? — Гарри энергично замотал головой.

— Почему нет?

— Только я могу знать об этом! Только я могу сделать это! — глаза Гарри сузились.

Сириус ухватился за это:

— Сделать что?

Гарри опустил глаза, отказываясь отвечать.

— Гарри, ты планируешь оставить замок, чтобы сделать то, что хочешь?

Гарри не ответил.

Сириус почувствовал, что, было неподходящее время настаивать на ответе, поэтому он сменил тему разговора.

— Мадам Помфри согласилась сделать для тебя сонное зелье. Я хочу, чтобы ты пил его каждую ночь. Тебе необходим отдых.

Гарри выглядел так, как будто это было последнее, чего он хотел.

— А если ты откажешься, — нежно сказал Сириус. — Будешь проводить каждую ночь в изоляторе, где мадам Помфри проследит, чтобы ты отдыхал.

— Отлично, я буду пить это чертово зелье! — сказал Гарри.

— Можешь пообещать мне, что не покинешь замок?

Гарри не ответил. Он встал и пошел к двери.

Сириус направил на него волшебную палочку и пробормотал:

— Сиркумаж.

Гарри вдруг обнаружил, что идет прочь от двери.

— Садись.

Гарри послушался, увидев мрачное выражение на лице своего крестного.

— У меня неприятности. Понимаешь, я хочу быть твоим крестным отцом, твоей семьей. Я хочу быть здесь с тобой. Но как я могу, если ты отталкиваешь меня, если ты не подпускаешь меня к себе? Ты сказал, что тебе нравится, когда я с тобой, на третий год обучения ты сказал, что хочешь жить со мной. Я уверен, что хочу, чтобы ты жил со мной, если это не опасно для тебя. Если ты не примешь меня как отца, тогда жить со мной будет опасно. Если ты не допускаешь меня в свою жизнь, то хотя бы расскажи, что происходит, доверься мне, иначе как мы можем построить отношения, к которым каждый из нас стремится?

Гарри опустил глаза и посмотрел на свои руки, пытаясь сформулировать то, что хотел сказать:

— Я действительно доверяю тебе. Но есть кое-что, чего я не могу рассказать никому. Я должен сделать это, никто больше сделать этого не может. Я доверяю тебе применить всю свою силу, чтобы защитить меня. Поэтому я не могу рассказать тебе о моих снах. Если я расскажу тебе, что происходит, ты попытаешься решить это сам и освободить меня. Но ты не можешь, могу только я.

Гарри встал и вышел. Сириус не останавливал его. Арабелла появилась через несколько минут.

— Как все прошло?

Сириус покачал головой и уронил ее на руки.

— Я так беспокоюсь об этом мальчике! Я так забочусь о нем, но он не позволяет никому заботиться о себе. Я хочу быть здесь с ним, но, кажется, никто из нас не знает, где это здесь. Почему он никак не может научиться доверять взрослым?

— Сириус, я знаю, что ты хочешь быть ему отцом, но, наблюдая за ним, я сделала вывод, что Гарри возможно не способен допустить кого-либо так близко к себе.

— Что ты имеешь в виду?

— Гарри практически вырастил себя сам. Он совершил удивительную работу и превратился в прекрасного молодого человека. Однако в самом раннем возрасте он узнал, что может положиться только на себя. Дурсли были ему не помощники, и он не сблизился ни с кем из учителей. У него до одиннадцати лет не было друга. Когда он прибыл в Хогвартс, то впервые обнаружил, что есть взрослые, которые заботятся о нем. Затем он осознал, что взрослые не всегда могут защитить его. Он оказывался в опасных ситуациях без надежды на помощь со стороны взрослых. Снова он понял, что может полагаться только на себя. Дело ухудшает то, что он по-прежнему проводит летнее время с Дурслеями. Уроки, которые Гарри усвоил в детстве, подкрепляются. Возможно, он не может доверять взрослому настолько, чтобы позволить ему занять место его родителей. Может быть, самое большее, на что он способен, это позволить тебе стать его близким другом.

— Могу я что-то сделать, чтобы помочь ему научиться доверять мне как одному из его родителей?

— Действуй как его родитель.

— Я уже велел ему принимать сонное зелье каждую ночь или пообещал отправить его в изолятор, где мадам Помфри может заставить его спать.

— Неплохое начало, — Арабелла слабо улыбнулась.

Сириус поделился с ней своим страхом, что Гарри попытается покинуть замок, чтобы что-то совершить.

— Но как мы можем ему помешать? — спросил он. — Что мы можем сделать, кроме как посадить его под замок?»

— Нужно поговорить об этом с Дамблдором. Возможно, у него появится идея. Ты думаешь, это поможет, если сказать Гарри, что строго запрещается покидать школу без разрешения. Что это грозит отстранением, временным или полным исключением?

— Нет, это его не остановит. Именно это приводит его в ярость. Он не думает о своей безопасности или благополучии, когда решает действовать.

Арабелла, Дамблдор и Сириус продолжали волноваться за Гарри. Рона и Гермиону тоже беспокоила невнимательность Гарри на уроках.

В середине ноября разразилась ранняя снежная буря. Этой ночью Гермиона и Рон по случайности обнаружили Гарри в зимней мантии с сумкой в руке перед статуей одноглазой ведьмы, собирающегося открыть ее.

— Что ты делаешь? — потребовала ответа Гермиона.

— Ничего, — сказал Гарри торопливо, отворачиваясь от прохода, но с палочкой наготове, чтобы открыть его.

— Верно, ты ничего не делаешь. Ты прямо сейчас возвращаешься в общую комнату Гриффиндора, — Гермиона угрожала ему своей палочкой.

Гарри с неохотой подчинился. Он не хотел оказаться под проклятием Гермионы. Он не был уверен, кто из них рассказал, но на следующее утро (это была суббота, день похода в Хогсмид) его вызвали в офис Дамблдора. Когда он вошел, то увидел в комнате Арабеллу, Сириуса и директора.

— Гарри, — Сириус перешел прямо к делу. — Ты обещаешь нам, что не попытаешься покинуть замок?

Гарри посмотрел на свои руки, не отвечая. Сириус поднял лицо Гарри за подбородок и заставил его посмотреть на него.

— Можешь ты пообещать нам, что не уйдешь из Хогвартса?

— Нет, — он отвернулся от них и стал смотреть в окно.

— Альбус? — сказал его крестный.

Послышался звук движения, и затем Гарри обнаружил, что Дамблдор сидит напротив него.

Я благодарен тебе за честность и за то, что ты сказал нам, что ты не можешь дать такое обещание. Тем не менее, раз ты не можешь нам обещать, и так как ты чувствуешь … непреодолимую тягу выполнить задачу, о которой не можешь нам рассказать, Сириус как твой крестный отец попросил меня наложить на тебя защитное заклинание.

Это заклинание будет действовать только на тебя. Каждый выход из замка будет чувствовать тебя и твою магию. Если ты попробуешь уйти, то не сможешь переступить через порог, а я буду немедленно об этом уведомлен. Ты можешь свободно двигаться внутри замка. Когда у тебя будут тренировки по квиддичу или уроки вне замка тебя будет сопровождать учитель и наблюдатель. Их проинструктируют, чтобы при необходимости они оглушили тебя, чтобы не дать тебе уйти. Я повторяю, ты можешь свободно передвигаться внутри, но не снаружи. Ты меня понял?» Дамблдор выглядел усталым и изнуренным, как будто он меньше всего желал сделать то, что делал.

Сначала Гарри не ответил. Он просто встал и подошел к окну, из которого открывался вид на озеро. Затем он сказал тихим голосом: «Я понимаю», — и молча вышел из комнаты.

В течение следующей недели Гарри как минимум раз в день пытался уйти. Он пытался выйти наружу, но, как и сказал Дамблдор, не мог пересечь порог. Он мог свободно распоряжаться своим телом; казалось, он просто не был в состоянии двигаться вперед. В среду по пути с урока Гербологии на урок Предсказаний профессор Спраут была вынуждена почти оглушить его, потому что показалось, что он собирается прорваться в Запретный лес. В конце концов, Гермиона и Рон были вынуждены притащить его назад в школу.

В пятницу у него была встреча с Арабеллой. Он долго сидел на диване, не говоря ни слова и глядя перед собой.

Наконец Арабелла решила, что дальнейшее ожидание бессмысленно и обратилась к нему:

— Дамблдор рассказал мне, что ты пытался покинуть школу как минимум раз в день на этой неделе. Почему ты так хочешь уйти?

— Я не хочу! — ответил Гарри срывающимся голосом. — Я должен!

— Почему ты не можешь рассказать кому-нибудь об этом и позволить позаботиться обо всем?

Гарри покачал головой:

— Я уже говорил вам, никто больше не сможет. Если даже я объясню, то я – единственный, кто сможет сделать это!

— Тогда возьми кого-нибудь с собой! — попросила Арабелла.

— Нет! Для других идти со мной будет слишком опасно.

— А тебе не приходило в голову, насколько это опасно для тебя самого?

— Со мной все будет в порядке, — сказал Гарри быстро, отбросив беспокойство.

Арабелла попыталась узнать у него еще что-нибудь, зайдя с другого бока:

— Как ты спишь?

— Лучше.

— Принимаешь сонное зелье?

— Да.

— Тогда почему ты выглядишь так, как будто мог бы проспать неделю?

Гарри пожал плечами.

— Ты все еще не можешь спокойно спать?

— Я принимаю зелье, но оно не действует так, как должно бы. Я все-таки не могу заснуть.

— Тебе снится Волдеморт?

— Нет.

Затем Гарри задал вопрос, который привел Арабеллу в замешательство:

— Значит ли «все выходы» действительно все или только те, о которых знает Дамблдор?

— Ты не найдешь пути, которого бы он не знал. Сириус рассказал ему обо всех проходах, которые он знает, а Дамблдор знает даже больше. Я не хочу, чтобы ты бродил в поисках других выходов. Я хочу, чтобы ты кому-нибудь рассказал, что происходит!

— Так значит это только о выходах, которые знает Дамблдор. — И он быстро вышел из комнаты.

Арабелла сразу же отправилась к директору.

— Гарри все больше и больше беспокоится о том, чтобы сделать это … что бы это ни было. Вы думаете, он сможет найти проход, о котором вы не знаете?

Дамблдор тяжело вздохнул:

— Надеюсь, что нет. Я не могу представить, что происходит, но все равно, есть маленькая возможность. Гарри сказал что-нибудь новое?

— Нет.

— Он все еще видит сны о Волдеморте?

— Нет, но, по-видимому, сонное зелье теряет свою силу, он не может нормально спать.

— Я велю Мадам Помфри увеличить дозу.

Следующим утром Дамблдор как раз выходил из своего кабинета, когда Рон прибежал к нему в своей слишком короткой пижаме.

— Не…не могу … найти …Г..Гарри, — с трудом смог пропищать он, преодолевая судорогу.

Дамблдор немедленно завел Рона в свой кабинет, вызвал Арабеллу и Сириуса.

— Где вы искали его? — спросила Арабелла, когда услышала, что Гарри пропал.

— Везде, где только мог. Затем я заметил, что его дорожный сундук открыт. Его Мантия-невидимка и файерболт пропали. Если он действительно надел мантию-невидимку, то я не представляю, здесь он или нет.

Дамблдор быстро открыл ключом ящик своего стола и вынул карту Мародёра. Приведя ее в действие, он тщательно исследовал ее, а потом застонал.

— Он больше не в Хогвартсе. Рон, спустись и открой дверь. Гермиона и Плакса Миртл приближаются. Приведи их сюда, пожалуйста.

Рон ринулся назад по движущейся лестнице и открыл дверь за Горгульей, как раз тогда, когда выбегала Гермиона, а Миртл плыла за ней.

В кабинете Дамблдора Сириус немедленно спросил ее, что происходит. Гермиона, пытаясь восстановить дыхание, вымолвила слово

— Ванная комната, — и указала на Плаксу Миртл. Они все в ожидании повернулись к призраку, который важно вытянулся.

— Проход в зал через мою ванную комнату открыт.

У Рона отвисла челюсть. Дамблдор застонал и обхватил голову руками. Ни Арабелла, ни Сириус не понимали, что происходит.

— Какой проход? Какой зал? — спросил Сириус, нервно сжимая и разжимая свои руки при мысли о том, какая ужасная судьба может выпасть на долю Гарри в любой момент без защиты Хогвартса.

— Проход в Тайную Комнату, который могут открыть только Гарри и Вы-Знаете-Кто, потому что они единственные змееусты, — объяснила Гермиона, восстановив, наконец, дыхание.

Сириус упал на стул, не говоря ни слова.

Рон, пытаясь логически объяснить побег своего лучшего друга, спросил:

— Но как мы можем знать, если ли какой-нибудь путь отсюда?

К всеобщему удивлению Миртл ответила на вопрос.

— Гарри пришел в мою ванную комнату этим утром. Он велел мне не говорить никому, что он будет там до завтрака. Затем он взял свою метлу и открыл сточный колодец. Я незаметно последовала за ним. В течение полутора часов. Затем я повернула и вернулась, как только смогла. Есть проход, но я не знаю, куда он ведет, я не добралась до конца, когда повернула назад.

— Спасибо тебе, Миртл, — сказал Дамблдор тяжело. — Не могла бы ты вернуться в проход и попытаться догнать Гарри? Если ты его догонишь, попытайся убедить его вернуться. Если не сможешь, я хочу, чтобы ты следовала за ним, куда бы он ни направился.

Призрак выглядел польщенным таким важным заданием и исчез через стену.

— Сириус, возьми мою мантию-невидимку и самую быструю метлу, какую сможешь найти, — Дамблдор вручил ему серебряную ткань. Одев ее, Сириус побежал так быстро, как только мог на поле для квиддича и взял из будки Нимбус 2000. после этого он последовал в Тайную Комнату.

Рон и Гермиона в беспокойстве ожидали весь день. Ни один не мог сосредоточиться на занятиях. Рона оставили после урока Зелий, потому что он растворил свой котелок, а МакГоннагал была вынуждена трижды напомнить Гермионе, что она делала.

За ужином они увидели, как Бродяга вошел в Большой Зал, опустив голову и волоча хвост. Арабелла и директор немедленно подошли к нему; Рон и Гермиона не отставали. Группа вышла из Зала, пройдя мимо студентов. Войдя в кабинет Дамблдора, Сириус преобразился и сел на стул побежденный.

— В Тайной комнате есть проход через рот статуи. Я добрался до конца туннеля за пять часов. У Гарри на его фаерболте это путешествие заняло менее трех часов. Туннель тянется на 120 километров (около 75 миль) на юг. Сам проход как минимум в два раза длиннее из-за изгибов и поворотов и ложных ходов. Я не смог найти его следы после окончания туннеля. В любом случае он на три часа опередил меня, — сказал Сириус очень усталым разбитым голосом.

— Ты видел Миртл? — спросил Дамблдор.

Сириус помотал головой.

— Что же теперь делать? — поинтересовался Рон.

Директор тяжело сел и выглядел настолько непохожим на себя, насколько это возможно:

— Все что мы можем делать, это ждать.

Сириус ждал в виде животного, не покидая кабинет Дамблдора всю следующую ночь и весь следующий день. Он свернулся калачиком на подоконнике, уткнув влажный нос в окно. Дамблдор хитростью заставил его выпить сонное зелье в ту ночь. После этого он весь день потеряно бродил по замку, обнюхивая все углы и статуи. Он бродил всю ночь и, наконец, около 4 часов утра свернулся и уснул на куче подушек в классе Заклинаний.

Он проснулся следующим утром, когда Гермиона трясла его.

— Дамблдор хочет видеть тебя, сейчас же!

Он вскочил, разбросав везде подушки. Профессор Дамблдор ожидал его у входа в кабинет. Он провел Сириуса вверх по движущейся лестнице, через свой кабинет в гостиную.

Гарри спал на кушетке. Сириус перевоплотился и шлепнулся на пол, слезы струились по его лицу, когда он пытался вести себя как взрослый.

— Я просматривал карту Мародёра этим утром, — объяснил Дамблдор. — И я видел, как он идет по территории школы. Я встретил его и принес сюда. Мисс Грейнджер видела нас, и я попросил ее найти вас. Он заснул.

— Где он был? — наконец спросил Сириус.

Дамблдор сел и в ожидании повернулся к Плаксе Миртл, которую Сириус только что заметил.

Рассказ призрака.

— Я сумела догнать Гарри. Я не смогла убедить его вернуться, поэтому я последовала за ним. Ему это не понравилось. Но так как он не знал магии, которая действует против духов, он ничего не мог со мной поделать. Поэтому он велел мне оставаться невидимой и вести себя тихо. Он надел мантию-невидимку, наложил заклятие на свою метлу, сделав ее невидимой. Я думаю, он надеялся, что я потеряю его, если он станет невидимым. Но духи могут всегда чувствовать людей, видимы они или нет. В любом случае, он полетел к большому дому на юге Лондона. Он был действительно старым. Никто там не жил, и я точно могу сказать, что он был покрыт разными заклятиями. По-видимому, они не предназначались для отпугивания людей, потому что Гарри просто вошел внутрь. Дверь даже не была заперта.

— Казалось он бродит по дому, но я думаю, он знал, что делает. Я следовала за ним до четвертого этажа, а потом через дверь и по другой лестнице. Он проходил коридор за коридором, делая больше поворотов, чем я могла запомнить. Поднявшись на четыре этажа вверх и спустившись на пять, чего быть не могло, мы оказались на первом этаже, я это определила, когда выглянула в окно. Он снова прошел через лабиринт коридоров на втором этаже, затем поднялся по лестнице, видимо оканчивающейся в подвале. Как бы то ни было, он открыл дверь и вошел на чердак, я думаю, это должна была комната на чердаке в северном крыле дома.

— Гарри сел на пол и казалось, что он пристально смотрит на что-то или на кого-то, но я не видела ничего особенного. Во всяком случае, через несколько минут он пересек комнату и вынул что-то из коробки, которая была около старого шкафа. Затем он снова сел. Он, должно быть, сидел там два часа. Я пыталась привлечь его внимание, но он полностью игнорировал меня.

— Наконец он встал и подошел к той же самой двери, через которую мы вошли внутрь. Только в этот раз вместо подвала, он вошел в спальню. Я даже не поняла, что было так поздно, но он уснул сразу, как только вошел.

— Он проснулся около полудня следующего дня и вышел через дверь чердака, через которую вошел, только она вела к парадному крыльцу. Мы пошли к дому ведьмы, который находился в северной стороне Лондона. Он постучал в дверь, а когда открыли, там был домашний эльф. Потом домашний эльф привел к нему женщину. Они немного поговорили, несколько пчел отвлекали меня, она пригласила его внутрь. Он принял там душ и поел, а потом они опять говорили. Ведьма знала, как не впустить меня внутрь комнаты, поэтому я не могла слышать, о чем они там говорили.

— Когда он ушел, я последовала за ним до туристического лагеря очень далеко от Лондона. Он был сердит, по-видимому, ведьма не произнесла заклинание, поэтому он не сумел скрыться от меня. Когда мы добрались до места, было темно. Гарри спрятался в кустах. Около девяти часов двадцать мужчин в капюшонах собрались вокруг валуна на расстоянии нескольких футов. Я подобралась близко, чтобы посмотреть, что происходит.

— Во всяком случае, один из них постучал по валуну, и тот замерцал красным светом. Они получали инструкции от Вы-Знаете-Кого. Предполагалось, что утром они атакуют Татшил. После того, как они ушли, Гарри подошел к валуну. Он разбил его своей палочкой и подобрал красный самоцвет, который, я думаю, находился внутри.

— Я рассказала ему, что слышала. Он глубоко задумался, как бы споря сам с собой. Затем он полетел в Татшил и заснул в аллее. Утром он наложил заклятие на каждую дорогу, но он бы не сказал мне, что сделал. Затем он взобрался на свою метлу и снова улетел.

— Мы опять очутились в большом доме. В этот раз он вошел в боковую дверь. Мы четыре часа бродили вверх и вниз по лестницам и через лабиринт коридоров. Я помню, мы были на пятом этаже, а потом он открыл дверь, и мы оказались в подвале.

— В этом подвале он взял что-то из ящика комода. Он нашел спальню как в прошлый раз и заснул. Утром он изо всех сил поспешил на север. Я не была уверена, куда он направляется, пока он не оказался на земле Хогвартса, -Миртл закончила свое повествование.

— Большое спасибо, Миртл. Я ценю, что ты сделала. Если тебе что-то нужно, не стесняйся, проси. Я с радостью отплачу тебе за службу, которую ты сослужила, — сказал торжественно Дамблдор. Призрак, удовлетворенный, что она играла такую важную роль, слегка покраснела и затем сказала, что она пока просто вернется в свой туалет.

Сириус заговорил сразу, как она ушла:

— Где он был? Что это был за дом?

— Дом – лабиринт, — Дамблдор вызвал домашнего эльфа и попросил, чтобы принесли еду и смену одежды для мистера Поттера. Когда домашний эльф ушел выполнять свои обязанности, Дамблдор дал Сириусу более подробное объяснение.

— Дом – лабиринт существует столько же, сколько и Хогвартс, если не дольше. Если вы временно хотите спрятать что-то, вы можете просто оставить это на пороге Дома-лабиринта и попросить дом спрятать эту вещь. Считается, что более пяти сотен сильных магических артефактов находятся в этом доме. Нижняя часть дома решает, что делать с артефактами, которые он скрывает. Дом, оправдывая свое название, превращается в лабиринт, в невозможную путаницу комнат. Как Гарри обнаружил, туда нетрудно войти и оттуда легко выйти. Если нужно поспать, вы с легкостью найдете спальню, если бы он подумал об этом, он мог бы найти кухню; когда понадобился выход, следующая дверь привела его к парадному крыльцу.

— Тем не менее, только следуя через определенную комбинацию коридоров, поворотов, лестниц и комнат ты можешь найти артефакт. Если бы Гарри добрался до той комнаты на чердаке каким-нибудь другим путем, он бы ничего там не нашел. Очень немного людей вышли из этого дома с чем-то, что они не принесли с собой. Те, кто сумел, описывают его как «Зов дома-лабиринта». Он призывает их войти в дом и выяснить, какой артефакт обращается к ним. Он направляет пришедших прямо к месту, где они должны быть, чтобы найти то, что ищут. Вот что я имею в виду, говоря, что дом решает, что делать с этими артефактами. Иногда сам дом взывает к кому-то, чтобы он забрал артефакт, иногда это сам артефакт. Нет никакой гарантии, что то что спрятано в доме, останется там дольше, чем на десять лет. Может быть, эта вещь находилась там слишком долго, а может быть, дом просто знает, кто следующий должен владеть этой вещью, никто не знает. В любом случае, как я сказал, когда приходит зов, вы точно знаете, как найти эту вещь, которая взывает к вам.

— За последние двести лет Аластор Грюм был единственным человеком, который был призван в Дом-лабиринт, чтобы взять себе магический глаз. Он владел этим глазом пятьдесят лет после того, как потерял свой собственный. Он отправился в дом, как только закончил Хогвартс».

— Но если вы можете пройти только по определенной дороге, чтобы найти некоторые вещи, не может ли кто-то просто выбрать маршрут наугад и забрать то, что попадется в конце пути? — сказал Сириус, когда нагруженный едой домашний эльф вошел в кабинет.

— Нет, — директор покачал головой и двинулся к подносу с едой. Когда домашний эльф вышел, он продолжил. — Вы должны знать, что ищете, только тогда вы найдете это. В комнатах, куда входил Гарри, могли находиться спрятанными тысячи. Но он не мог найти их, даже если бы они находились в середине совершенно пустой комнаты на полу. Он мог найти только то, что позвало его.

— Случаи, когда кто-то находил что-то без зова еще более редки, чем когда кто-то слышал зов. Насколько я знаю, это произошло лишь дважды в истории. Первый раз в тысяча двести пятьдесят седьмом году, а второй в тысяча восемьсот семьдесят третьем. Я вырос в том месте. Я часто ходил в дом – лабиринт, он завораживал меня. Я проводил там часы, пытаясь найти артефакт, но так ничего и не нашел.

— Однажды я бродил по дому, думая о своих заданиях по Зельям на лето, даже ничего не разыскивая в тот раз, когда что-то опустилось на мое плечо. Это была отвратительная птица и тощая. Но я взял ее с собой домой. Через две недели мы обнаружили, что на самом деле это был феникс. С тех пор Фоукс всегда со мной.

Сириус кивнул и взглянул на прекрасную птицу:

-Но что позвало Гарри? Почему именно Гарри? Почему он ходил туда дважды?

Дамблдор вздохнул:

— Нам придется подождать, пока Гарри проснется и все нам объяснит.

— Я проснулся, — сказал мягко Гарри с кушетки, на которой он лежал.

Сириус и Дамблдор обернулись и бросились к нему.

— Гарри, тебе многое придется объяснить, — сказал Сириус обманчиво мягким голосом.

— Я знаю. Я отвечу на все ваши вопросы после того, как поем и приведу себя в порядок, — смиренно ответил он.

Дамблдор подвинул поднос с едой поближе к Гарри. Мальчик ел в молчании под бдительными взглядами директора и своего крестного отца, как будто если они отвернуться, он может снова исчезнуть.

Когда он закончил, Дамблдор тихо повел его в свои комнаты и позволил воспользоваться душем. Сириус не сводил глаз с двери, куда ушел Гарри, а Дамблдор пошел в свой кабинет и стал что-то искать на столе.

К тому времени как возвратился Гарри, освежившийся и в чистой одежде, поднос с едой уже переставили, на столе был разложен кусок пергамента, а рядом стояла бутылочка чернил.

— Гарри, — спросил Дамблдор спокойным голосом. — Ты не против, если все, что ты скажешь, будет записываться? — Гарри сидел напротив двух мужчин, которые неделями хотели только помочь ему и защитить его.

— Хорошо, — согласился Гарри.

— Ты выпьешь зелье правды? — спросил директор еще более мягким голосом. Гарри посмотрел на него в замешательстве:

— Это необходимо?

Дамблдор кивнул, в его глазах не было ни намека на обычный насмешливый огонек:

— Это необходимо в данных обстоятельствах.

Гарри не спорил и выразил согласие кивком.

Дамблдор извлек склянку из-под своей мантии и вручил ее Гарри.

— Оно похоже на зелье правды, которое тебе дали на суде. Выпей все.

Гарри послушался и немедленно почувствовал его действие.

Дамблдор вылил всю бутылочку чернил на пергамент, они сразу же впитались.

— Этот пергамент, когда его активируют, создаст письменную и звуковую запись всего, что ты скажешь. Ты готов?

Гарри кивнул. Дамблдор постучал по пергаменту и потом сел, знаком указывая Гарри начинать.

Гарри вздохнул:

— Это началось с того сна, который я видел за две недели до Хэллоуина.

Гарри летел так, как никогда еще не летал на своем Фаерболте. Он посмотрел вниз и увидел, что метла, на которой он летел – не Фаерболт. Она была украшена надписью «Охотник». Он обнаружил, что приближается к зловещему лесу.

«Итак», — его напугал голос, звучавший в ухе. Он теперь стоял около своей парящей метлы на краю пропасти осматривая лес. Рон стоял около него и что-то говорил.

— Ты собираешься лететь туда? — продолжил Рон. — Или собираешься просто стоять здесь вечно?

— Гм… — ответил Гарри, думая о предмете своего поиска, о том, как найти Святой Грааль в сердце леса. — Конечно я пойду в него, если ты пойдешь со мной, — Гарри взглянул на своего друга и понял, что Рон был на два фута выше, чем он сам и имел белокурую шевелюру с голубыми прядями.

— Гарри, ты знаешь, что он не может помочь тебе! Это обман. Кроме того, — фыркнула Гермиона, одетая в зеленое с серебром вечернее платье без рукавов, — Рон должен отправляться на игру в Квиддич.

— Отлично, — ответил Гарри раздраженно, взбираясь на свою метлу, — считай до трех.

— Один, — двое его лучших друзей сказали в унисон, — два… три!

Гарри ринулся вперед и вдруг стал падать через очень плотный туман, метлы больше не было.

Он приземлился без повреждений, что удивило его, так как он падал с такой огромной высоты. Он попытался оглядеться и определить, где он находится, но не мог ни увидеть, ни почувствовать окружающее, кроме гладкой поверхности, на которой он находился. Тем не менее, он мог слышать.

— Эй! Здесь есть кто-нибудь? Кто-нибудь слышит нас? Неужели нам повезло на этот раз, и нас кто-то слышит? — послышался сквозь темноту голос женщины. Он звучал совершенно безнадежно.

— Чего это я беспокоюсь? Я имею в виду, за последние двадцать семь лет это ни разу не сработало, почему же должно получиться сейчас? Конечно, Клаудиа, ты стараешься, потому что сейчас твоя очередь, — женщина, которую, по-видимому, звали Клаудиа продолжала отвечать на собственный вопрос. — Почему это имеет значение? Надежды нет! Мы никогда не выберемся, никогда! Заклинание не исчезнет даже через годы после его смерти, это если он умрет. И конечно никто не может услышать нас, пока заклятие действует.

Гарри застыл в замешательстве, он не был уже во сне со Святым Граалем, который знал. Он почувствовал через туман, как что-то изменилось. Это было реальностью. Но единственные реальные вещи, которые происходили в его снах, были связаны с Волдемортом, а этот сон был не из тех.

— Если кто-нибудь здесь есть, не могли бы вы, пожалуйста, подать голос и процитировать строчку из Шекспира? — сказала Клаудия.

Тишина. Гарри прилагал неистовые усилия, вспоминая строчку из Шекспира. Что он знал о Шекспире?

— Я и не надеялась, — сказала Клаудия, ее голос звучал так же радостно, как у распорядителя похорон.

- Э…. Быть или не быть? — Гарри запнулся, пытаясь вспомнить что-нибудь из того, чему его учили в школе магглов.

— ЧТО? — донесся до него вскрик.

— Ведь это Шекспир, не так ли? — нервно спросил Гарри.

— Ну, замечательно, — пробормотала Клаудия сама себе. — Ты в конце концов тронулась умом. Теперь ты слышишь голоса в своей голове.

— Извините меня, кто вы? — вежливо спросил Гарри.

— Ахххх! — произнесла Клаудия. — Ты действительно там?

— Да.

— И ты на самом деле можешь слышать меня?

— Я ведь говорю с вами, не так ли?

— Как это возможно? Что мы можем разговаривать? Если только … Волдеморт умер? — спросила она с надеждой.

Гарри горько рассмеялся.

— Как бы не так, он вернулся и стал сильнее, чем прежде.

Повисла пауза:

— Тебе придется объяснить это позже, но сейчас, у меня более важный вопрос: Альбус Дамблдор все еще жив?

— Гм…да, — осторожно ответил Гарри.

— Действительно? — резко спросила Клаудиа, ошибочно принимая его осторожность за неуверенность.

- Если только он не умер после обеда, — в раздражении ответил Гарри.

— Подожди секунду, он был обедом? Где ты?

— В данный момент? Моя кровать на пятом этаже спальни мальчиков в башне Гриффиндора в Хогвартсе

— Как это случилось? — поинтересовалась Клаудиа скорее у себя самой, чем ожидая ответа, она продолжила, в этот раз, обращаясь к Гарри:

— Можешь рассказать мне что-нибудь еще?

— Что?

— Ты знаешь Джеймса Поттера?

Гарри был так ошеломлен, что не мог ответить.

— Эй? — воскликнула Клаудиа через секунду. — Ты знаешь, где находится Джеймс Поттер? Ты можешь найти его и поговорить с ним?

— Н..нет, я не могу, — наконец выдохнул Гарри.

— Хм, почему нет?

— Д..Джеймс Поттер был убит лордом Волдемортом четырнадцать лет назад.Теперь Клаудиа в свою очередь оказалась в замешательстве, затем она заплакала.

— Я обещала ему, — всхлипывала она. - Я сказала ему, что после того, как я умру, я смогу общаться с ним! Проклятый Волдеморт! Джеймс! Ему было только двенадцать! — она еще поплакала некоторое время, потом восстановила самообладание и спросила Гарри. — Ты можешь рассказать мне о нем? Что ты знаешь о Джеймсе Поттере?

— Мэм, — сказал Гарри нерешительно. — Джеймс Поттер был моим отцом.

— Что!?

— Меня зовут Гарольд Джеймс Поттер, Джеймс Поттер и Лили Эванс были моими родителями.

— Кто такая Лили Эванс? — спросила Клаудиа; не вполне понимая, о чем рассказывает ей посетитель.

— Лили Эванс была ведьмой, рожденной в семье магглов.

— Была? — слабо отозвалась Клаудиа, — так они оба мертвы?

— Да.

— А все старые друзья Джеймса? Что с ними? — отстраненно спросила Клаудиа.

— Вы имеете в виду Сириуса Блэка?

— Да! — ответила Клаудиа с надеждой.

— Сириус Блэк осужден, но находится в бегах. Он скрывается от министерства последние два года, с тех пор, как сбежал из Азкабана.

— Ты лжешь, — решительно отреагировала Клаудиа, — Сириус способен на разные проделки, но он никогда не совершит преступления!

— Может быть да, может быть нет, — ответил Гарри уклончиво. Не будучи уверен, с кем говорит, он не хотел давать ей какую-либо информацию.

— Позже ты расскажешь об этом поподробнее. Расскажи мне о других друзьях Джеймса, — скомандовала Клаудиа.

— Ремус Люпин безработный. Хотя он обучал защите от темных искусств последние два года в Хогвартсе.

— Почему он безработный?

— Вервольфам сейчас трудно найти работу.

— Ремус – вервольф?

— Да.

— Я многое пропустила, не так ли?

— Вообще-то Ремус Люпин был вервольфом еще до того, как начал работать в Хогвартсе.

— Хм. Продолжай, расскажи мне о других друзьях Джеймса.

— Арабелла Фигг стала аврором, а потом консультантом. Сейчас она преподает защиту от темных искусств. Это все, что я знаю о друзьях моего отца.

— А Питер Петтигрю?

— Питер Петтигрю не был другом моего отца! — запальчиво сказал Гарри.

— Ого, успокойся. А Северус Снейп?

— Что? Северус Снейп, этот скользкий слизняк! Он и мой отец были однажды друзьями?

— Да. Когда они были маленькими, то были лучшими друзьями. По твоему ответу понятно, что он никогда не рассказывал тебе об их дружбе.

— Снейп никогда не рассказывал мне ничего о моем отце, кроме того, что он был высокомерным, потому что у него был кое-какой талант к игре в Квиддич. Потом он сказал мне, что оставляет меня после уроков. Снейп преподает Зелья.

— Хорошо. А теперь ты расскажешь мне, что я пропустила, — сказала Клаудиа жестко.

— Ничего подобного. Сначала вы расскажете мне, кто вы и почему мы здесь разговариваем, — потребовал Гарри.

Клаудиа вздохнула:

— Хорошо. Гарри… я – твоя бабушка.

— Вы – моя бабушка? — переспросил Гарри.

— Да.

— Моя бабушка?

— Да. Клаудиа Робертсон Поттер. Я была матерью Джеймса.

Гарри, на момент потерявший способность соображать, решил подумать об этом позже и спросил Клаудию:

— Почему вы сначала спросили о Дамблдоре?

— Он следующим должен получить камни. Я должна знать, жив ли он.

— Какие камни?

— Ты слышал когда-нибудь об Амулете Волшебника?

— Нет.

— Этот амулет сделан из трех камней: один — камень силы, другой – знания и третий – мудрости. Он передается от одного человека другому, но каждый раз, когда его владелец умирает, вся сила, мудрость и знание этой ведьмы или волшебника попадают в камень. Мы обращаемся к следующему владельцу. Дамблдор – следующий. Тем не менее, после моей смерти Волдеморт завладел камнем. Он не может использовать амулет и не имеет достаточно силы, чтобы разрушить его. Поэтому он сделал лучшее из того, что мог, заставил нас замолчать и разделил три камня, спрятав их в разных местах. В течение долгого времени только он мог слышать нас, а потом, казалось, никто нас не слышал.

— Ого, но я могу слышать вас. Я думаю, что Волдеморт тоже может слышать вас, если он действительно захочет.

— Да, но мне все еще не ясно, почему ты можешь слышать нас.

— Мне кажется, у меня есть идея, почему я могу.

— Действительно? Почему?

Гарри был уже готов ответить, но прозвенел будильник.

— Извините! — торопливо сказал он. — Я поговорю с вами позже, мне нужно идти на завтрак, а потом на уроки.

А потом он проснулся.

Во время завтрака Гарри обдумывал сон. Он решил никому не говорить об этом. Слышал ли кто-нибудь об Амулете Волшебника?

— Гарри? — послышался голос за обедом.

— Что? — Гарри подпрыгнул от удивления.

Все с удивлением посмотрели на него.

— Кто-нибудь звал меня по имени?

— Нет. С тобой все в порядке? — просил Рон справа.

— Все хорошо. Я … просто … гм … замечтался и услышал, что кто-то зовет меня, — Гарри смешался.

«Будет легче, если ты просто будешь отвечать мысленно. Тогда твой друг не будет думать, что у тебя не все в порядке с головой», — сказал тот же голос, который Гарри узнал как голос своей бабушки.

«Вы испугали меня!» — ответил Гарри, глотая тыквенный сок, «так мы можем говорить, даже когда я не сплю?»

«Безусловно».

«Очень забавно, что вы хотите?», — ответил Гарри, выбирая себе крекер с беконом.

«Другие не верят мне, поэтому если ты не против, я представлю тебя двоим из них?»

«Только нескольким. Мне нужно скоро идти на урок», — ответил Гарри, на этот раз выбрав крекер с индейкой.

«Хорошо. Сначала человеку, который создал Амулет и был первым его владельцем, Мерлин».

«Мерлин!» Глаза Гарри округлились.

— С тобой все хорошо? — спросил Рон, думая, что Гарри подавился.

— Хорошо, — быстро ответил Гарри.

«Гарри? Ты действительно можешь слышать нас? Это был очень глубокий голос».

«Э … да, сэр», — нервно ответил Гарри.

«А теперь четверка, ты можешь познакомиться с ними позже, а пока они просто хотят удостовериться, что существует открытый канал связи», — снова заговорила его бабушка.

«Привет!» — Послышался хор голосов.

«Привет! Рад познакомиться с вами!» — ответил Гарри, выбирая пудинг. Он познакомился еще с несколькими людьми до того, как ему пришлось бежать на урок Защиты от Темных Искусств.

Гарри не мог сосредоточиться, и он знал, что Арабелла заметила это, потому что она оставила его после урока для разговора. Он не рассказал ей о камнях и о людях, говоривших с ним в его снах и после пробуждения. Однако, в эту ночь как только он уснул, они были здесь.

— Снова привет, Гарри! — сказала его бабушка, — теперь я хочу, чтобы ты на самом деле встретился с четверкой.

— Хорошо, — Гарри пожал плечами.

— Я – Ровена Равенкло.

— Салазар Слизерин.

— Хельга Хаффлпаф.

— Годрик Гриффиндор.

— Абд …. Ммб….нипт, — Прозвучал ответ Гарри.

- Очень членораздельно, может быть попытаешься снова? — сказала Хельга.

— Вы – четыре основателя! — вскричал Гарри.

— Очень хорошо! — сказал Годрик.

— Ого, — было все, что Гарри мог ответить.

— Неразговорчивый, — заметила Ровена.

— Гарри, — прошептала Клаудиа. — Ты груб с моими друзьями.

— Я … я рад познакомиться с вами. Извините, я просто никогда не ожидал… я имею в виду, вы – легенда!

— Ну, знаменитые люди – спокойные люди, — резонно ответил Салазар.

Гарри рассмеялся:

— Разве я этого не знаю!

— Что ты этим хочешь сказать? — набросилась на него Ровена.

— Успокойся, дай ему привыкнуть к нам! — скомандовала Хельга.

— Расскажи нам о себе, — сказал Годрик, пытаясь почувствовать себя свободнее.

— Ну, я пятый год в Хогвартсе, я учусь в Гриффиндоре, хотя сначала Сортирующая шляпа хотела отправить меня в Слизерин.

Послышалось фырканье Салазара и одобрительный звук от Годрика.

— Как дела в старом замке? — спросила Ровена. — Случилось ли что-нибудь интересное за последние двадцать семь лет?» — в ее голосе был вызов, как бы побуждая Гарри найти что-то, что заинтересует ее.

— Я бы не сказал, что не случилось ничего интересного. На самом деле мой четвертый год был гораздо более полон волнений, чем бы я хотел, — сухо ответил Гарри на вызов.

— Например? — спросила Ровена.

— Позволь, четырнадцать лет назад Волдеморт потерял свою силу. Вы должна знать…

— Что! Ты сказал мне, что он еще жив! — возмущенно прервала их Клаудиа.

— Я объясню вам. Как я уже сказал, вам необходимо знать, что он появился в Хогвартсе в тысяча девятьсот восемьдесят первом году. В мой первый год Волдеморт делил тело с учителем защиты от темных искусств. Во время моего второго года Секретная Комната была открыта, и василиск превращал людей в камень. В третий год сбежавший осужденный направился в Хогвартс и дементоры охраняли школу. В прошлом году проводился Турнир Трех Волшебников, один ученик умер и Волдеморт получил назад свое тело.

Повисла полная тишина.

— Я думаю, — сказала Ровена через некоторое время. — Лучше сказать, что я ошиблась.

— Похоже, что этот год не будет сильно отличаться от остальных», — сказал Гарри. - Кажется, у меня никогда не будет нормальной жизни!

— Объяснись немедленно, Гаррисон Джеймс Поттер! — Потребовала Клаудиа.

Гарри вздохнул и рассказал им о событиях Хэллоуина тысяча девятьсот восемьдесят первого года.

— Была тринадцатилетняя передышка, но Волдеморт снова появился в прошлом июне. — Тихо закончил Гарри.

— Но, — сказала Хельга. — Я все еще не понимаю, почему мы можем общаться с тобой сейчас. Здравый смысл говорит, что наиболее подходящее время для любого рода взаимодействия было бы, пока Волдеморт слаб, а не тогда, когда он только что возвратил свои силы.

— Видите ли, — Гарри глубоко вздохнул. — Волдеморт использовал мою кровь, чтобы создать свое новое тело. Поэтому я могу общаться с вами, мы связаны, — Гарри объяснил все, не вдаваясь в подробности о Третьем Задании.

— Извини, — сказал Салазар.

— Вы извиняетесь передо мной?

— Ну, он все-таки мой наследник. Однако, позволь мне объяснить тебе кое-что. Я должен говорить это каждому владельцу камней с двенадцатого века. Ваши книги по истории искажают истину. Я был против того, чтобы допускать в Хогвартс рожденых магглами, но надо мной взяли верх. Я долго расстраивался и, к сожалению, передал эти чувства моему сыну, Салазару второму. В конечном итоге я понял причину и осознал, что не было ничего хорошего, чтобы держать рожденых магглами в стороне. Мой сын, тем не менее, — Салазар вздохнул. — Я учил его слишком хорошо. Эти чувства укоренились в нем, он не сделал попытки преодолеть предрассудки против рожденых магглами. Он презирал их, особенно после того, как некая рожденная магглами ведьма изобличила его.

— Я умер, пытаясь доставить нескольких рожденых магглами учеников в школу. В те дни это было очень опасно. Мой сын занял мое место среди сотрудников Хогвартса. Однако, он чувствовал, что я так и не получил того признания, которого заслуживал и винил в моей смерти их. Он стал нетерпимым и жаждал мести, поэтому он создал Тайную Комнату. Он был змееустом, как и я. Он поклялся, что все наследники Слизерина будут чтить меня и очистят Хогвартс в качестве возмездия за мою смерть.

Гарри был удивлен и отнесся к рассказу недоверчиво; для Салазара Слизерина было слишком удобно в конце концов остаться хорошим парнем.

— Я клянусь! — воскликнул Салазар, чувствуя его сомнение.

— Я ручаюсь за то, что он говорит правду, — заговорил Годрик.

— Хорошо, давайте скажем по-другому. Кто-то еще хочет сдернуть ковер, хотя я уже упал? — пошутил Гарри, пытаясь снять напряжение шуткой и дать им понять, что он поверил.

За последующие несколько ночей Гарри рассказал свою историю своей бабушке и тем, кто хотел ее услышать. Большую часть времени основатели были там; один или два раза приходил Мерлин.

В свою очередь Клаудиа объяснила, что им нужна его помощь, чтобы вернуть камни и доставить их Дамблдору.

— Но я знаю, что если расскажу кому-нибудь, они помешают мне. Они будут думать, что это слишком опасно! – спорил Гарри однажды ночью.

— Гарри, — сказала расстроенная Клаудиа. — Ты должен сказать Дамблдору! Он поймет.

— Послушай, бабушка, чем меньше людей знают об этом, тем меньше шансов, что Волдеморт узнает, что я пытаюсь вернуть амулет.

— Расскажи Дамблдору!

— Откровенно говоря, вы не можете заставить меня. Я ведь их знаю, не так ли? Только я могу сделать то, что необходимо. Если со мной будет кто-нибудь еще, я не смогу действовать так, как вы мне сказали. Вы уже объяснили, что как только я добуду первый камень, то буду полностью защищен, потому что временно смогу воспользоваться вашей силой, чтобы защитить себя.

Клаудиа вздохнула. – Если бы я не была уже мертва, Дамблдор бы убил меня, узнай он всю правду. Я понимаю тебя.

Они снова и снова обсуждали действия Гарри, порядок возвращения камней и когда он должен уйти из Хогвартса.

— Очень скоро, Гарри, тебе придется сделать это очень скоро. Если то, что ты рассказал нам правда, Дамблдору потребуется вся помощь, которую он может получить.

Гарри попытался через несколько ночей, но Рон и Гермиона застали его, пытающегося уйти через туннель Ханидакс.

— У нас проблема, – сказал он, когда у него появилась возможность снова поговорить с бабушкой во время сна. Он объяснил опасения Дамблдора. Всю неделю он не оставлял попыток уйти, но не мог покинуть замок.

— Бабушка, спроси четверку, знают ли они какой-нибудь другой секретный выход из Хогвартса.

— Извини, Гарри, я не знаю, – сказал Салазар.

— Годрик, Хельга, Ровена? – спросил Гарри.

Никто из них не знал других выходов. Затем у Ровены появилась идея.

— Может быть есть секретный проход через Тайную комнату?

— Салазар, ты знаешь? – спросила Клаудиа.

— Может быть, — сказал Салазар таким тоном, как будто он пожимал плечами.

— Годрик? – спросил Гарри, надеясь, что возможно он знает больше, потому что он умер последним из четверки.

— Хорошо, — задумчиво сказал основатель дома Гарри. – Сын Салазара имел обыкновение исчезать на несколько дней кряду без предупреждения, чтобы я мог найти учителя для замены. Я никогда не видел, как он уходил или возвращался, и он был Змееуст. Я думаю, стоит попробовать.

— Бабушка, — сказал Гарри, разбуди меня завтра пораньше, пожалуйста. Я попытаюсь утром. Он задумался на мгновение, а затем вздохнул. – Если это не сработает, я пойду к Дамблдору завтра днем и все ему объясню. Надеюсь, он позволит мне уйти.

* * *

Гарри тихо прокрался из своей спальни, накрывшись мантией-невидимкой. В одной руке у него была невидимая теперь Молния, в кармане – волшебная палочка. Тихо пройдя через зал и вниз по лестнице, он отправился в ванную девочек.

— Гарри! Что ты здесь делаешь? – удивленно воскликнула Миртл, выплывая из своей кабинки, когда Гарри снял мантию-невидимку и направился к раковине.

— Миртл, пожалуйста, не говори никому, что я был здесь!

Призрак молодой девушки нахмурился. – Что ты делаешь?

— То, что должен сделать. Пожалуйста, не говори никому, Миртл! – С этим Гарри открыл трубу, затем забрался на метлу и нырнул в туннель, который открыл. Осторожно маневрируя, он пролетел мимо обвалившейся секции, а потом подлетел к огромной двери. – Откройся! – скомандовал он на языке змей. Затаив дыхание, он подлетел прямо к статуе Салазара Слизерина, чтобы ему не пришлось увидеть или почувствовать запах разлагающегося трупа валисиска, который все еще лежал на полу.

— Поговори со мной, Слизерин!

«О, замечательно, просто оставьте «величайшую из четырех частей Хогвартса», да, спасибо, я тоже тебя люблю, Гарри», — сказал Салазар.

— Когда я попросил поговорить со мной, я не имел в виду тебя! – проворчал Гарри, рот статуи открылся. Он влетел внутрь.

— Бабушка, здесь туннель. Я не уверен, куда он ведет, если он вообще куда-нибудь ведет, но я могу проверить.

«Осторожно, Гарри. Если ты пострадаешь, я никогда не прощу себя. Я все еще не могу поверить, что ты отказываешься рассказать все Дамблдору».

Гарри проигнорировал последнюю часть предложения и полетел вниз по длинному темному проходу. Примерно через два с половиной часа очень осторожного полета, стараясь не врезаться в стену, Гарри обнаружил конец туннеля. Он выходил в небольшую пещеру в лесу.

До того как выйти наружу Гарри накинул на себя мантию-невидимку и активировал амулет уменьшения, который он надел раньше. Чем меньше он будет здесь пользоваться своей волшебной палочкой, тем лучше. Он знал, что как только обнаружится его исчезновение, они попытаются выследить его по волшебной палочке в случае, если он будет применять магию.

— Гарри!

Он так удивился этому бесплотному голосу, что споткнулся об обломок скалы и чуть не упал. Он отчаянно махал руками, пока не сумел восстановить равновесие. Осторожно оглянувшись, он никого не увидел.

— Извини, я не хотела напугать тебя! – Миртл появилась у его локтя, заставляя его попятиться. – Я следовала за тобой. Затем я вернулась и рассказала Дамблдору. Он велел мне снова догнать тебя.

Гарри помрачнел.

– Я велел тебе не говорить никому. А теперь возвращайся!

— Только если ты отправишься со мной, — ответила она в несвойственной ей манере. Возложенная на нее ответственность, хотя бы на время, уничтожила ее задумчивость.

— Нет. Сейчас я назад не вернусь. Иди и скажи директору, что со мной все в порядке, — Гарри снова одел мантию-невидимку и отвернулся от духа.

— Нет. Я последую за тобой, если ты не вернешься. И потом, если что-нибудь случится, то хотя бы будет свидетель.

— Замечательно, — саркастически пробормотал Гарри.

«Что случилось, Гарри?» – спросила его бабушка.

«Ничего, просто за нами следует призрак. Есть ли возможность остановить ее?»

«Вообще-то нет. Почему она следует за тобой?» – с любопытством спросила Клаудиа.

«Дамблдор приказал ей следовать за мной,» — подумал Гарри в отчаянии.

«Умница».

«Тсс».

Гарри перестал обращать внимание на Миртл и взобрался на свою метлу, уверившись, что и он, и его метла надежно спрятаны под мантией-невидимкой. Бабушка направляла его к дому-лабиринту.

Когда он добрался туда, бабушка сказала: «Помни, делай в точности, что я сказала».

«Я знаю!» – ответил Гарри раздраженно.

Он передвигался по дому, следуя ее инструкциям. Наконец, через несколько часов он открыл дверь и увидел ведьму среднего возраста. У нее были длинные темно-коричневые волосы, совершенно прямые. Она была невысокая с голубыми глазами.

— Добро пожаловать, Гарри, — сказала она, и Гарри почти подпрыгнул, так как узнал ее голос.

«Бабушка?»

Она кивнула и улыбнулась.

– Ты так близко к камню силы, что я могу создать изображение. На самом деле я не здесь, я только в твоем воображении, а не в физическом воплощении.

— Где камень?

— На выступе на другом конце комнаты.

Гарри пересек комнату на чердаке и взял желто-белый мраморный обломок. Он чувствовал, как сила пульсирует внутри. Остаток дня он разговаривал со своей бабушкой, все больше узнавая о детстве своего отца.

«Бабушка», — спросил он однажды, — «что ты имела в виду, говоря, что Снейп и мой отец когда-то были друзьями? Как они могли быть друзьями? В школе они ненавидели друг друга!»

— Ну, по определенной причине мой муж Тайлер Поттер хотел, чтобы они были друзьями, даже несмотря на то, что семьи Снейпов и Поттеров всегда были соперниками. Он имел обыкновение приглашать Северуса, и оба они отлично проводили время вместе. Я думаю, что после моей смерти в их дружбе произошел поворот.

Через некоторое время Гарри зевнул и понял, что очень устал.

Где я буду спать?

— Просто открой дверь, в которую ты вошел, она введет в спальню.

Гарри так и поступил и оказался в довольно комфортабельной комнате с кроватью с четырьмя столбиками, более роскошной, чем его постель в Хогвартсе. Он повалился на нее и заснул.

На следующий день он быстро покинул Дом-Лабиринт.

«Что мне сказать ей?» – нервно думал Гарри.

«Не волнуйся. Мария была моим лучшим другом и одной из немногих, кто знал, что я владела амулетом. Она собиралась отдать его Дамблдору, но на нее напали и забрали амулет».

«Ты уверена, что она еще жива?»

«Да!» — сказала Клаудиа Поттер яростно, — «она обязана. Она может помочь нам определить, как нарушить заклятие, потому что она была там, когда его прятали, и у нее всегда очень хорошо получались заклинания».

Прибыв к большому Особняку в Лондоне, который, как знал Гарри, был невидим для магглов, он постучался в дверь.

— Да? – ответила домашний эльф, открывая дверь.

— Я бы хотел поговорить с Марией Таунсенд Блэк, пожалуйста.

Домашний эльф округлила глаза и быстро ввела его внутрь.

— Подождите здесь! – пропищала она и ринулась прочь, оставив его в прихожей, которая была примерно размером с весь нижний этаж Дурслеев.

Через несколько минут вошла ведьма постарше. У нее были седые волосы и казалась такой же суровой, как и профессор Мак Гоннагал.

— Кто ты? – спросила она резко.

— Миссис Блэк? – спросил Гарри, протягивая руку для рукопожатия.

— Откуда ты знаешь мое имя в замужестве? Я уже четырнадцать лет не пользовалась им! — она выглядела испуганной и не подала ему руки — Извините, если вы хотите, я могу называть вас Миссис Таунсенд.

Она была в замешательстве, как этот молодой человек мог знать ее девичье имя и имя в замужестве, если она никогда с ним не встречалась?

— Нет, — немного успокоившись, – ты можешь называть меня по фамилии мужа. Я не пользовалась им с тех пор как мой сын … Она умолкла и выжидательно посмотрела на посетителя.

— Так Сириус ваш сын? — спросил Гарри, соединяя разрозненные сведения вместе, так как бабушка не позаботилась сделать это сама.

— Кто ты? — снова спросила она в волнении.

— Извините, Гарри Поттер, – он снова протянул руку.

Она некоторое время непонимающе смотрела на нее, а потом ее взгляд переместился на лоб Гарри. Гарри вздохнул и убрал челку со лба.

Миссис Блэк резко села на скамью в холле.

— Ты здесь, чтобы потребовать кару для моей семьи за своих родителей? – заговорила она. Ее голос звучал так, как будто это была единственная надежда на спасение.

— Нет. Я здесь совершенно по другой причине. Мне нужна ваша помощь.

— Что? – с сомнением в голосе спросила она.

— Как Волдеморт спрятал Волшебный Амулет?

Глаза миссис Блэк расширились от ужаса, этого она ожидала меньше всего.

— Я должен знать, чтобы когда у меня будут камни я смог снять заклятие.

— Н-но никто не может найти камни! Он заставил их замолчать и спрятал!

— Но они не молчат. Я могу их слышать. Клаудиа, моя бабушка, сказала мне, что вы несли Амулет к Дамблдору, когда вас атаковали и камни украли. Вы должны знать, какие заклятия он использовал!

— Я могу помочь тебе вычислить, какие заклинания он использовал, — ответила она наконец.

— Спасибо, – Гарри замолчал на мгновение и затем спросил, — могу я воспользоваться вашей ванной и душем?

— Конечно. Когда ты ел в последний раз? – добавила она, когда его желудок громко заурчал.

— Ужин, предпоследняя ночь.

— Я приготовлю тебе немного еды, пока ты приводишь себя в порядок. Ванная комната туда, вверх по лестнице, первая дверь налево, -

Гарри кивнул и повернулся в указанном направлении. Потом он кое-что вспомнил и обернулся. – Кстати, за мной следует призрак. Ее зовут Миртл. Если она появится, не обращайте на нее внимания. Она знает, что я сердит на нее за слежку.

После того, как Гарри умылся и оделся в вычищенную домашним эльфом одежду, они поели.

Гарри и Мария Блэк прошли в гостиную и начали обсуждать заклинания, чтобы обнаружить спрятанные вещи.

— Я думаю, — сказала миссис Блэк через некоторое время, — что лучше всего будет попробовать специальное заклинание, и вложи туда столько силы, сколько сможешь. Я полагаю, ты еще не изучал теорию магии?

Гарри покачал головой.

— Ну тогда я все объясню тебе сейчас, когда ты произносишь заклинание, оно производит тот эффект, которого ты ожидал. Поэтому в это особое заклинание ты должен вложить всю свою силу, и это сбудется. Это понятно?

— Полагаю да, — Гарри слегка пожал плечами.

Они провели весь следующий час, подыскивая слова для заклинания Гарри.

— Спасибо, миссис Блэк. Пожалуйста, сделайте мне одолжение.

— Что такое?

— Пожалуйста не пишите и не говорите Дамблдору или кому-либо еще, что я был здесь. Как только я получу два других камня, я смогу вернуться и все рассказать Дамблдору. Но до тех пор … вы единственная, кто знает, что я делаю. Если сова попадет в ловушку, … я просто не хочу, чтобы Волдеморт догадался, что я пытаюсь сделать, — Гарри молча напомнил себе, что он миссис Блэк была из тех ведьм, которые выступили против Дамблдора и поверили, что Волдеморт вернулся.

— Что! – Гарри в замешательстве взглянул на миссис Блэк. Она вдруг очень рассердилась, — ты хочешь сказать, что оставил Хогвартс без разрешения, и что Дамблдор все еще не знает о твоем местопребывании?

— Совершенно верно, мадам, — сказал Гарри, покраснев, когда понял, что возможно вообще не следовало касаться этой темы.

— Ты такой же как …, — она остановилась на полуслове и казалась виноватой.

Гарри вздохнул. Он должен был сказать ей: «Миссис Блэк, я думаю вы должны кое-что знать».

— Что? – спросила она вдруг с гневом в голосе, который однако быстро исчез.

— Сириус невиновен.

Она вздохнула и опустилась на стул, покачивая головой с выражением боли на лице: «Гарри, Дамблдор пытался сказать мне то же самое полтора года назад. Но я была там, я видела, что произошло». Она очень расстроилась.

— И все же это правда. Сириус невиновен.

— Прекрати это! – сказала она резко, — Я знаю, что случилось. Я видела это! Он был моим сыном; хотела бы я, чтобы это было правдой! Но смирилась с этим и тебе нужно поступить так же, Гарри. Сириус предал твоих родителей и убил Питера Петтигрю и всех тех магглов. Имей он даже половину шанса, и тебя бы тоже убил!

— Ну, — сказал Гарри, решившись попытать счастья, — тогда у него масса шансов.

— Что?

— Миссис Блэк, я вижу Сириуса почти каждый день. Мы много раз оставались один на один. Если бы он хотел причинить мне вред, то давно бы сделал это. Все что когда-либо делал Сириус, это пытался изо всех сил защитить меня.

— Ты хочешь сказать, что Сириус живет в Хогвартсе? – прошипела она приглушенным голосом.

— Да.

— И никто его не узнал?

— Он … изменил внешность, — Гарри решил не говорить, что тот был нелегальным Анимагом. Это был не его секрет.

— Почему ты говоришь мне это? Я могла бы пойти прямо в министерство!

— Потому что я думаю, что в глубине души вы никогда не верили, что все эти вещи сотворил Сириус. И я говорю вам, он невиновен! Пожалуйста, не ходите в министерство. Сириуса даже не будут судить! Если его поймают, то он получит поцелуй Дементора. Это значило бы, что я потеряю единственного взрослого человека, который заменил мне родителей. Кроме того, и я, и Дамблдор попадем в беду за укрывательство беглеца.

— Хорошо, Гарри. Я не пойду в министерство, но я отправлюсь в Хогвартс и сама поговорю с Дамблдором.

Гарри вздохнул с облегчением: «Не могли бы вы отправиться в Хогвартс через три дня? После того, как я отдам Дамблдору Амулет?

— Хорошо, три дня.

Гарри вышел и полетел по направлению к площадке для лагеря, куда направила его Клаудиа.

Сегодня ночью Пожиратели Смерти соберутся вокруг того валуна и получат инструкции от Волдеморта. Он обнаружил, что хотя и не может использовать нашу силу, но может использовать камень как магический проводник. После того, как Пожиратели Смерти уйдут, ты можешь разбить валун. Красный камень, камень мудрости, находится в его центре.

Гарри прятался в кустах до сумерек. Двадцать Пожирателей Смерти или около того собрались вокруг валуна, и он засветился красным светом. Однако Гарри находился слишком далеко, чтобы их слышать. Он неловко поерзал и взмолился, обращаясь к бабушке: «Почему я не могу просто напасть на них?»

"Потому что у тебя не будет другого шанса, и мы не сможет увеличить твою силу, так как силы Амулета не могут применяться для нападения, а только при защите."

Гарри тихо сидел до ухода Пожирателей Смерти. Затем он подошел к валуну. Используя заклинание, которое Клаудиа дала ему, он сломал валун и взял красно-черный мраморный камень.

— Гарри!

Он подпрыгнул и завертелся, а потом увидел призрак, совсем забыв, что тот следует за ним: «Миртл! Ты меня до сердечного приступа доведешь!»

— Они собираются напасть на Татшил завтра! – рассказала она ему, не обращая внимания на его последнее заявление и не оправдывась.

"Бабушка, ты знала о плане Волдеморта?"

"Конечно! Мы знаем все, что передается через камень."

"Ты собиралась мне рассказать?"

"Да!"

"Хорошо, тогда что мы будем делать?"

Клаудиа тяжело вздохнула, "Мы должны отправиться в Татшил".

Гарри взобрался на свою метлу и накинул на себя Мантию Невидимку, Миртл тоже исчезла из виду.

Клаудиа направляла своего внука в Татшил. Прибыв после полуночи, Гарри нашел аллею, где он свернулся калачиком и уснул.

Когда рассвело Клаудиа разбудила его. "Ты сотворишь очень сложное заклинание защиты. Я не собираюсь объяснять тебе детали, просто знай, что это защитит людей."

Но, — ответил Гарри в замешательстве, - как тогда я его сделаю.

"Строго говоря, его будешь делать не ты. Мы используем тебя как проводника нашей силы. Иди к северному концу главной дороги. Когда он добрался туда, она продолжила, теперь возьми желтый камень в левую руку, а в правую – волшебную палочку. Позволь нам просто действовать через тебя."

"Хорошо, я готов," — сказал Гарри, выполняя, что ему было велено.

Внезапно сила прорвалась через него, как течение электричества, и вырвалась из его волшебной палочки. Вспышка ярко голубого света на короткий миг осветила серость раннего утра. Затем Гарри пошел к южному концу главной дороги и снова почувствовал, как сила струится по его венам. В этот раз вспышка света была желтой. Когда он снова взялся за свою метлу и Мантию-Невидимку, то увидел, что всю деревню покрывал купол зеленого света. Он только надеялся, что все сработает как надо.

"Назад в Дом–Лабиринт?" – мысленно спросил он Клаудиу, снова взбираясь на свою Молнию.

"Да".

Добравшись до старого дома, Гарри снова последовал инструкциям своей бабушки. Чтобы добраться в ту же комнату, как в прошлый раз, ему потребовались часы. Однако в этот раз Гарри очень устал, потому что не спал прошлой ночью.

Наконец он нашел комнату.

"Возьми коробку из среднего ящика стола слева. Вынь камень из коробки."

Гарри выполнил все и обнаружил голубой камень с золотыми прожилками вместе с оправой Амулета и тонкой золотой цепочкой.

Отправляя эти новые находки в карман вместе с двумя другими камнями, Гарри нашел кровать и заснул.

Когда на следующее утро солнце поднялось над горизонтом, Гарри направился на север, обратно в Хогвартс. Когда он подлетел к Хогвартсу было далеко за полдень. Он опустился на землю, слез со своей метлы и снял Мантию-Невидимку.

Он прошел совсем немного, когда услышал шаги, направляющиеся к нему. Он взглянул вверх и увидел Дамблдора. Никто не сказал ни слова. Дамблдор положил руку на плечо Гарри и пошел вместе с ним назад в школу.

В вестибюле Директор увидел Гермиону, выходящую из Большого Зала.

— Мисс Грейнджер, — она обернулась и кинулась к ним, когда увидела Гарри. – Не могли бы вы пойти и сказать Бродяге прийти в мой кабинет? – Посмотрев на Гарри в течение некоторого времени, она развернулась и бросилась прочь.

Войдя в гостиную Дамблдора Гарри немедленно лег на кушетку и закрыл глаза, но не заснул.

"Бабушка, ты и другие сможете говорить со мной, когда я отдам Дамблдору Амулет?"

"Да. Помни это чувство, которое появилось, когда мы говорили с тобой. Только вызови его снова и потом обратись ко мне. Однако, сначала Альбус. Как только он примет во владение камни, ты не сможешь служить проводником нашей силы. Он полностью будет контролировать силы, а мы не сможем сделать ничего по нашему желанию".

Дамблдор и Сириус молча сидели, пока Гарри заканчивал свою историю. Гарри встал, вынул три камня, оправу и цепочку из своего кармана и положил их на стол.

— Я не могу их видеть, — сказал Сириус, затем он тряхнул головой, — нет, я могу на них смотреть, я просто … не могу сосредоточиться на них.

Дамблдор кивнул, то же было и с ним.

Гарри вынул свою волшебную палочку и произнес заклинание, которое подобрали он и мать Сириуса.

— Убери заклинание, которое прятало твое имя и заставляло тебя молчать многие годы. Собери вновь свои осколки. Поднимись, сила, бросающая вызов!

Белый свет окружил осколки, они поднялись в воздух. Возникла ослепляющая вспышка, затем мягкое «чинк», и амулет снова опустился на стол.

Гарри взял амулет, целый, как будто его никогда не ломали, и вручил его Директору.

Дамблдор встал и взял Амулет в руки.

— Альбус Вентворс Дамблдор, ты был избран следующим хранителем Волшебного Амулета. Ты принимаешь амулет и связываешь себя с ним? – голос Клаудии наполнил комнату.

Дамблдор поднял цепочку над своей головой и сказал: «Да».

Последовала еще одна вспышка света и амулет стал невидимым. На его лице появилось изумление, когда он снова сел.

Директор вздохнул и вручил Гарри противоядие против зелья правды, которое тот принял.

— Нам надо еще кое-что обсудить. Во-первых, Гарри, как дисциплинировать тебя. Несмотря на то, что ты сделал, ты нарушил главное школьное правило. Ты должен был сказать кому-нибудь, тебе не следовало покидать школу.

Гарри кивнул, он ожидал более серьезных последствий.

— Твою Мантию-Невидимку конфискуют до конца года. Твоя метла будет находиться у мадам Хутч. Ты можешь пользоваться ей только на занятиях и для игры. Если ты не будешь возвращать ей метлу сразу после занятия или игры, тебя арестуют. Ты также будешь наказан за каждый пропущенный в эти дни урок. Тебе запрещается посещать Хогзмит до марта.

— Я оставляю решение о разрешение сдать несделанные работы за учителями. Ты спросишь каждого из них, можно ли тебе будет выполнить работу, которую ты пропустил.

— Во-вторых, я хочу, чтобы ты пообещал нам, что ты расскажешь нам, если случится что-нибудь подобное. Если ты даже будешь думать, что мы попытаемся остановить тебя, я хочу, чтобы ты рассказал кому-нибудь. Дамблдор выглядел очень серьезным.

Гарри вздохнул и кивнул: «Я обещаю».

Дамблдор покачал головой и печально улыбнулся ему: «Гарри, у меня каждый раз случается сердечный приступ, когда ты делаешь что-то подобное. Хотел бы я, чтобы ты научился доверять взрослым».

Гарри не знал, что ответить на это, но ему и не пришлось, так как наконец заговорил Сириус: «О, Гарри, почему ты не рассказал нам?»

— Вы бы позволили мне пойти?

Сириус вздохнул: «Возможно, нет».

— За меня не надо было беспокоиться, Сириус. Как только я добыл первый камень, я был вне опасности, они могли защитить меня. Они не собирались повторять ту же ошибку и оставить носителя без защиты.

Сириус застыл, когда вспомнил, кто был последним носителем: «Ты был у моей матери!»

— Да, — кивнул Гарри, — она приезжает, — он замолчал на мгновение , соображая, какой был день, - завтра.

— Тогда и будем решать. Я думаю, тебе надо вернуться в Башню Гриффиндора. Ты можешь рассказать Рону и Гермионе что пожелаешь, — сказал ему Дамблдор.

Гарри взглянул на часы на стене кабинета директора и удивился, что занятия уже закончились.

Он только вышел из-за горгульи, когда обнаружил себя в объятиях.

— Гарри, с тобой все в порядке? – спросила Арабелла.

— Да, все хорошо.

— Я пришла как только смогла. У меня были уроки. Что случилось? Где ты был?

Гарри вздохнул: «Я думаю будет лучше, если вы посмотрите запись, которую сделал Дамблдор», — он повернулся, чтобы идти, но Арабелла поймала его за руку.

— С тобой действительно все в порядке? – спросила она его, в ее глазах читалась озабоченность.

— Все замечательно, отлично.

— Тогда я поговорю с тобой позже.

— Гарри, — зашипел голос с лестницы.

— Рон, — Гарри ухмыльнулся, когда увидел руку Рона на талии Гермионы. Затем он нахмурился, - Я сожалею о том, как обращался с вами обоими в этот последний месяц. Я … столько всего произошло.

— Как только ты объяснишь, мы так и быть, оставим тебя в живых.

Гарри широко улыбнулся, и вся троица направилась в библиотеку.

— Ну? – начала Гермиона когда они сели за дальний стол.

— Я нашел Волшебный Амулет и вернул его Дамблдору.

На этот раз Гермиона не знала, что происходит, а Рон знал.

Рыжий мальчик раскрыл рот: «Я думал, это просто легенда!

— Нет, это правда. Волдеморт (при этом Рон вздохнул, но не протестовал, он знал, что никогда не сможет отучить Гарри от этой привычки) украл его двадцать шесть лет назад после того как последний владелец, моя бабушка, умер. Его несли профессору Дамблдору. Волдеморт попытался разрушить амулет, но даже у него не хватило на это силы. Вместо этого он разделил его на три части и спрятал.

— Но я все еще не понимаю, что это, — Гермиона почти хныкала.

— Мерлин сделал амулет, который передавался от волшебника или ведьмы к волшебнику. Каждый раз, когда умирал последний владелец, вся его сила знания и мудрость сохранялись в амулете. Следующий владелец может обратиться к этой силе, они получают все знания и мудрость прежних владельцев. С каждым владельцем он становится все более могущественным. Однако, эту силу можно использовать только для защиты, а не для нападения. Внутри него должно быть более полутора сотен ведьм и волшебников.

— Кто? – спросила Гермиона, с нетерпением ожидая ответа.

— Ну, моя бабушка Клаудиа Робертсон Поттер, Мерлин, — Гарри решил немного развлечься, — там были эти четверо, которые всегда разговаривали со мной вместе. Дайте вспомнить, как их звали? – Гарри притворился, что он напряженно думает, — О, я вспомнил! Ровена, Хельга, Годрик и Салазар.

— Основатели! – вскричала Гермиона. Мадам Пинс поспешила и выкинула их из библиотеки.

— Ты встречался с основателями? – спросил благоговейно Рон, когда они разговаривали в коридоре.

— Да. Сначала владела амулетом Хельга, когда она умерла, владельцем стал Салазар. После того, как он был убит, амулет перешел к Ровене, которая передала его Годрику, когда умерла.

— Салазара Слизерина убили? — произнесла Гермиона в изумлении. – В истории Хогвартса об этом не упоминается!

— Ну, там много о чем не упоминается, — и Гарри рассказал им то, что Салазар поведал ему о Секретной Комнате.

— Ого, — пробормотал Рон, когда они подходили к портрету Толстой Леди, — так в конце концов Салазар Слизерин не был темным волшебником.

Гарри заметил, что всю дорогу Рон и Гермиона держались за руки.

На следующий день после уроков Арабелла нашла Гарри: «Не мог бы ты найти Рона и Гермиону и привести их в кабинет Дамблдора?»

Удивляясь, что происходит, Гарри отправился в общую комнату Гриффиндроа и нашел двух своих друзей.

Когда он нашел их, Гермиона сидела рядом с Роном, его рука обнимала ее, ее голова склонилась на его плечо, а его подбородок касался ее волос.

Гарри улыбнулся про себя и потом кашлянул, чтобы привлечь их внимание. Они оба посмотрели на него, Гермиона резко выпрямилась.

— Нас вызывают в кабинет директора, — сказал Гарри.

— Почему? – спросил Рон, пока Гермиона вставала с кушетки, давая ему возможность подняться.

Гарри пожал плечами и улыбнулся: «С каких это пор вы двое являетесь предметом разбирательства?»

Рон взглянул на него с загадочным выражением лица: «Ты, должно быть, действительно был очень занят в прошлом месяце, потому что вся школа знает, а ты только что это сформулировал».

Гарри покраснел, когда ему напомнили, насколько он был оторван от реальности.

Когда троица вошла в кабинет директора, они обнаружили в комнате Сириуса, Дамблдора и Марию Блэк.

— Сириус! – воскликнул Рон, улыбнувшись.

— Как поживаете? – спросила Гермиона.

— С тех пор как Гарри вернулся все хорошо. Позвольте мне представить вам Марию Таунсенд Блэк.

— Рон Уизли, — Рон пожал руку старой женщине.

— Гермиона Грейнджер, — она тоже пожала руку миссис Блэк.

Все трое с радостью рассказали миссис Блэк о той ночи в кричащей хижине и о появлении Питтера Петтигрю.

— Мама, — сказал Сириус мягко, — ты мне веришь? Знаешь, я бы никогда не причинил вреда Джеймсу и Лили, — он посмотрел на нее, умоляя взглядом поверить ему.

— Это правда? – спросила Мария нетвердым голосом, глядя на мудрого директора, сидящего перед ней. Он кивнул, и она заплакала. Она, спотыкаясь, подошла к Сириусу и обняла его в первый раз за десять лет.

Вдруг они услышали приглушенный звук позади. Они увидели побледневшую Минерву МакГоннагал.

— А…Альбус, почему С…Сириус Блэк в этом кабинете? – дрожащей рукой она указала на беглеца.

— Минерва, — настойчиво сказал Дамблдор, быстро закрывая дверь за смущенной женщиной, — Сириус невиновен; он не предавал Поттеров. Он не убивал Питера Петтигрю и всех этих магглов в тот день.

Она во все глаза недоверчиво смотрела на директора.

— Профессор, Сириус невиновен! – добавил Гарри, — он мой крестный и мы контактируем друг с другом уже несколько лет.

— Я…я… я не верю! Я … там были свидетели. Министр Фадж сам был там сразу после того, как все произошло… — она отшатнулась и схватила свою волшебную палочку, как только Сириус встал и направился к ней.

Он протянул руки вперед, чтобы показать, что не собирается причинять вред. «Профессор МакГоннагал, я клянусь вам, я никогда не служил Волдеморту (она вздрогнула, услышав имя). Джеймс был моим лучшим другом, мы были не просто близки, мы были братьями! Я не предавал его и Лили», — с горячностью сказал Сириус.

— Что же тогда случилось? – спросила учитель трансфигурации, слегка опуская свою палочку.

Они быстро рассказали ей о смене тайных хранителей, и что в действительности произошло в тот день на улице Лондона.

— Кто еще знает? – наконец спросила она, опуская волшебную палочку.

— Все мы здесь, Арабелла, Ремус, Северус, Мандунгус и семья Уизли.

Казалось, упоминание о том, что Северус верит в эту историю, убедило Минерву, и к тому времени как Дамблдор закончил список, она снова спрятала свою палочку в карман.

— Хорошо, я верю вам. Хотя я все еще не понимаю, как он пробрался туда незамеченным.

Сириус улыбнулся своей старой учительнице трансфигураций и превратился в Снаффла. МакГоннагал выпучила глаза: «Это та самая собака, которую вы велели привести в ваш кабинет в прошлом году, и которая постоянно болталась по школе в последнее время!»

— Да, — ответил Дамблдор, — нелегальный анимаг. Их было трое, Джеймс, Сириус и Питер, добившихся этого на пятый год обучения.

Сириус вернул себе прежний образ и посмотрел на троих учеников, все еще находящихся в комнате. «Рон, Гарри, Гермиона, спасибо вам за помощь. Вы можете вернуться к своим занятиям (Гарри ухмыльнулся Рону и Гермионе). Мы увидимся позже, Гарри».

В последующие недели Гарри изо всех сил пытался продемонстрировать Арабелле, Сириусу, Дамблдору, что он может следовать правилам, когда обстоятельства не вынуждают его действовать по-другому. Он вовсю трудился на занятиях. Все учителя за исключением Снейпа позволили ему выполнить работу, которую он пропустил.

После занятий Рон и Гермиона старались проводить большую часть времени вместе. Поэтому Гарри все чаще проводил время в компании Невилла (которому он никогда не показывал, что знал о его родителях), и Джинни (которая, как он заметил, росла и не была больше просто маленькой сестренкой Рона).

Незаметно пришли рождественские каникулы. В отличие от предыдущего года большинство детей отправилось на каникулы домой. Рон и Гермиона остались с Гарри. Остались также Джинни и близнецы, так как их родители отправились к новому месту работы: в Манчжурию. Половина из двенадцати студентов Гриффиндора тоже осталась.

Рождественским утром Гарри проснулся взволнованным, когда увидел гору подарков у кровати. Он принес их вниз и присоединился к четверке Уизли и Гермионе.

Все утро они открывали подарки. Гарри получил шляпу от Рона и книгу под названием "Секреты искателя" от Гермионы. К его удивлению Джинни тоже сделала ему подарок, и он образовался, что не остался в долгу. Она подарила ему часы взамен тех, которые были испорчены после пребывания под водой в течение часа при выполнении второго задания Турнира Трех Волшебников. Это были водонепроницаемые часы.

Миссис Уизли подарила ему традиционные сласти и связанный вручную свитер. Фред и Джордж вручили ему подарок при всех – экземпляр коробки "Волшебные Выкрутасы Уизли", но наедине подарили ему официальный документ, который называл Гарри тайным бизнес партнером и предоставлял ему одну третью долю в корпорации Волшебные Выкрутасы Уизли.

От Сириуса он получил самый замечательный подарок с тех пор, как Хагрид подарил ему фотоальбом в первый год. Это была книга воспоминаний о его родителях, собранная Сириусом из различных источников, включая их старых учителей, друзей и коллег (которые оставили Гарри в удивлении, чем его родители зарабатывали себе на жизнь).

Арабелла дала ему медальон, который принадлежал его матери. Ремус послал записку, желая ему Веселого Рождества и извиняясь, что не может послать подарок. Хагрид подарил ему миниатюрную фигурку Огнеплюя Мантикраба, глядя на которую человек беспомощно хохотал двадцать минут.

Праздник этим вечером за ужином был великолепный. Все студенты были приглашены присоединиться к учителям за главным столом.

Фред и Джордж дразнили Джинни, а Рон смеялся, когда рассказывал студенту третьего курса Хаффлпуффа о последнем изобретении Фреда и Джорджа, жвачке-хамелеоне, которая изменяла цвет вашей кожи в соответствии с превалирующим в данный момент цветом вашего окружения (Гарри уже получил удовольствие, побыв морской свинкой для этого шедевра творческой мысли, и провел два часа в общей комнате мучительно краснея).

Без предупреждения шрам Гарри обожгло болью. Он резко вдохнул, но потом все прошло так же быстро, как и началось.

— Гарри, ты что-то сказал? – спросила Гермиона, прерывая разговор со студентом седьмого года Райвенкло.

— Нет, — ответил Гарри, полагая, что ничего особенного не случилось.

Северус Снейп вышел из-за стола в тот момент, но Гарри уже разговаривал с Роном и не заметил этого. После ужина они все отправились в Общую Комнату, где играли в Подрывного Дурака, а потом был Шахматный турнир (Рон конечно же всех победил).

Фред и Джордж раздали всем сласти, которые пробовали после некоторого колебания.

Джинни съела Лакричную Языковую палочку и в конечном итоге проговорила на немецком языке полчаса. Гарри подарили Взрывающийся Эклер, который позволял ему несколько секунд дышать огнем. Гермиона получила Леденец-Счастливчик, который сделал ее гиперсчастливой, потому что доза веселящего заклятия была слегка превышена. Рон съел зверское печенье и на минуту или две превратился в ламу.

Насмеявшись до изнеможения, они собрали вместе свои подарки, разошлись по комнатам и легли спать.

— Ты готов стать Пожирателем Смерти и присоединиться к моим силам? – спросил Волдеморт. Шрам Гарри только тупо болел, когда он огляделся и обнаружил, что находится в довольно большой комнате. Там было только три человека: Волдеморт и две фигуры в капюшонах. Тот, кто повыше вытолкнул вперед другого.

Он поднял свой рукав и вытянул вперед левую руку. «Да, мой господин», — Гарри узнал голос Драко Малфоя. Однако его удивило, что голос мальчик звучал испуганно.

Волдеморт дотронулся до плоти Малфоя чуть ниже локтя и прошептал несколько слов, которые Гарри не смог разобрать, кроме последнего, которое было «Морсмордр».

Полилось что-то, похожее на черные чернила, принимая форму Темной Метки на руке Драко. Волдеморт убрал свою палочку.

Темная Метка блеснула на мгновение, затем она начала … таять, если можно было так сказать. Затем она начала разрастаться, походя на трещины вдоль ломаной линии. Чернота повторяла узор вен вверх и вниз по руке.

Как только она начала исчезать, Драко закричал. Волдеморт взмахнул своей палочкой, звук пропал, но шрам Гарри не просто причинял боль, он горел огнем. Он попытался не обращать на него внимания, чтобы сконцентрироваться на сне.

— Люциус, — произнес Волдеморт холодно, — ты сказал, что он полностью предан мне. Однако, твой сын проявил себя слабым изменником и отказался присоединиться к нам. Он мне больше не нужен», — Волдеморт направился к двери, за ним шел Люциус, который даже не оглянулся на своего сына, который теперь корчился на полу пока чернота распространялась по его шее и на лицо.

— К утру он умрет и станет прахом, — жестоко сказал Волдеморт уходя. Гарри бегом последовал за ними до двери, он оглянулся, стараясь запомнить как можно больше, а затем заставил себя проснуться.

Он пробормотал заклинание, позволяющее запомнить сон, и выпрыгнул из кровати. Он стиснул руками очки на голове и взглянул на часы. Был один час двадцать шесть минут.

Он должен все рассказать Дамблдору немедленно.

Гарри постарался как можно быстрее выйти из комнаты, не разбудив Рона. Потом он побежал по коридору, направляясь к кабинету Дамблдора.

Он повернул за угол и врезался в кого-то. Он покачнулся и упал на спину.

— Мистер Поттер, не спите посреди ночи? Вы знаете, что комендантский час снова действует после перерыва, — проговорил неприятный голос Северуса Снейпа. Гарри торопливо поднялся на ноги, проклиная, что Дамблдор конфисковал его Мантию-Невидимку.

— Ну-ну, я думаю, что сниму сотню очков у Гриффиндора, — сказал мастер зелий со злобной радостью в глазах, — а утром мы увидим ваше исключение.

— Мне нужно поговорить с профессором Дамблдором, — ответил Гарри.

— Мистер Поттер, я предлагаю вам немедленно вернуться в свою комнату, — глаза Снейпа сузились.

— Мне нужно поговорить с Дамблдором! – настаивал Гарри.

— Это может подождать до завтрашнего утра, — бросил раздраженный мужчина.

— Нет, не может, — в отчаянии сказал Гарри.

Терпение Снейпа иссякло. Он направил свою палочку на Гарри и произнес «Мобилиарбус». И Гарри поднялся в воздух.

Не особенно заботясь, что Снейп делал в этот момент, Гарри в последней отчаянной попытке добраться до Дамблдора кое о чем подумал.

— Бабушка! – крикнул он мысленно.

— Гарри? Боже мой, что случилось? – бабушка к его облегчению ответила почти мгновенно.

— Разбуди Дамблдора, пожалуйста, сейчас же! Можешь ты сделать так, чтобы он меня слышал?

Некоторое время было тихо, а потом появилось ощущение связи с бабушкой, но какое-то другое.

— Гарри? Что случилось? – послышался голос Дамблдора.

Гарри мысленно полностью показал, что произошло в его сне с помощью возникшей связи с Дамблдором.

— О боже! – только сказал директор, и связь прервалась.

Гарри расслабился, он сделал свое дело, и направил свое внимание на возникшую ситуацию. Снейп не отправил его назад в Гриффиндор, а подвел к двери, которую тот никогда даже не замечал.

Снейп постучал.

Ответа не последовало.

Он снова постучал.

Опять не ответили.

Наконец дверь открылась, за ней была очень расстроенная Минерва МакГоннагал.

— Северус, — потребовала она, — что это значит? Разбудил меня в … — она умолкла, увидев Гарри.

— Мистер Поттер был не в постели. Я обнаружил его. Я снял сто очков у Гриффиндора. Он в вашем доме, что вы собираетесь с ним делать?

МакГоннагал покраснела. Студент не в своей постели – это было не очень хорошо, но то, что Снейп нашел его было в десять раз хуже.

— Я собираюсь попросить его объясниться, — резко сказала МакГоннагал, когда Снейп остановил действие заклинания, которое он использовал для сопровождения Гарри.

Они все вошли в комнату МакГоннагал. Гарри огляделся и к своему удивлению увидел крепко спящего Снаффла, растянувшегося напротив камина.

Взволнованная МакГоннагал взмахнула волшебной палочкой, И комната вдруг осветилась. Снаффл пошевелился и проснулся.

Северус посмотрел на него взглядом полным ненависти.

— Что здесь происходит? – спросил он, подходя ближе.

— Я обнаружил мистера Поттера, и он был не в кровати. Я привел его к главе дома, чтобы были приняты меры, — усмехнулся мастер зелий.

К удивлению Снейпа Сириус расстроился. «Гарри?» — спросил он резко.

— Объяснись, — потребовала МакГоннагал.

— Я видел сон, — Сириус немедленно понял, в отличие от двух профессоров, Гарри продолжил, — Мне было необходимо рассказать об этом Дамблдору.

— Почему бы директор стал заботиться о твоих ночных кошмарах? – спросил едко Снейп.

— Гарри, разбуди Арабеллу, приведи ее в изолятор. Попроси ее найти Северуса, — велел Дамблдор настойчиво.

— Мне нужно к профессору Фигг, — сказал Гарри.

— Что? – спросили профессор МакГоннагал и профессор Снейп вместе.

— Почему? – добавил Сириус.

— Дамблдор велел мне! Профессор Снейп, он хочет, чтобы вы отправились в изолятор и велел мне привести Арабеллу.

Профессора уставились на него как на совершенно умалишенного. Гарри попытался уйти.

— Гарри Поттер! – взвизгнула профессор МакГоннагал, следуя за ним.

— Минерва, — вмешался Сириус, направляясь к ней, — ты помнишь, что Альбус сказал тебе о снах Гарри? Его снах о Волдеморте?

Лица Северуса и Минервы выразили понимание. Северус бросился к изолятору.

— Арабелла! – Гарри заколотил в дверь.

— Гарри? – слабо ответила она, затем встряхнулась, осознавая, что это должно быть что-то важное, если он будит ее посреди ночи.

— Что случилось?

— Профессор Дамблдор хочет, чтобы вы пришли в изолятор.

— Объясни, — ответила она, следуя за ним через холл. Он рассказал ей о своем сне, она ускорила шаг.

Войдя в изолятор, Гарри увидел Мадам Помфри, Северуса Снейпа и директора, собравшихся вокруг Драко, который лежал на кровати. Гарри видел, как похожая на черные чернила субстанция распространялась по его коже, не только по венам. Драко был без сознания.

— Я не знаю, ни что это за яд, ни что с ним делать. Я не могу убрать яд, который распространился так сильно без специального противоядия! – говорила Мадам Помфри с ноткой паники в голосе.

— Северус, ты знаешь новые способы работы Волдеморта с новичками, — спросил требовательно Дамблдор.

— Нет, — ответил Мастер Зелий отсутствующим голосом, глядя как яд продолжает распространяться по коже Драко.

— Арабелла, ты когда-нибудь видела что-то подобное? – обратился Дамблдор к профессору Защиты против Темных Искусств.

— Никогда, — покачала она головой, не отрывая взгляда от молодого человека.

Но у Гарри появилась идея. «Книга», — сказал он. Все посмотрели на него, не понимая. Гарри попытался объяснить: «Книга, которую Пожиратели Смерти украли из Министерства два месяца назад. Там может быть что-то полезное».

— У меня есть копия, — откликнулась Арабелла и вызвала ее.

Они провели пол часа, изучая книгу и наконец нашли зелье под названием Соматикос Фтора, где описывалось прогрессирующее разложение тела. Они обнаружили, что Волдеморт взял зелье из этой книги, но если зелье действует в течение десяти минут, ни одно противоядие не может остановить его, и нет способа его нейтрализовать. Жертва умирает, разлагается и превращается в прах через пять часов после начала действия.

— Поппи, ты знаешь что-нибудь об этом? – спросил Дамблдор с ноткой паники в голосе.

Медсестра, очень бледная и обеспокоенная, ответила: «Единственное, что мне приходит в голову, это заклинание, которое потребует больше силы, чем все мы имеем впятером.

— Какое заклинание? – спросил Дамблдор, неожиданно выпрямляясь.

— Заклинание, очищающее кровь, обычно используемое, чтобы убрать избыток яда из кровеносной системы, должно в теории сработать. Однако такие заклинания требуют огромной силы, чтобы, литературно выражаясь, высосать инородные частицы. Заклинания, очищающие кровь, никогда не используются, чтобы убрать яд! Вы не можете даже использовать его против токсинов, если их содержание один на миллион. Это невозможно.

Дамблдор вынул свою волшебную палочку и прикоснулся ее концом к левой руке Драко, как раз в то место, куда Волдеморт поставил Черную Метку.

— Сангвинус пьюрос! – произнес Дамблдор.

Сначала ничего не происходило. Потом, через пол часа, Гарри увидел, как яд начал медленно отступать с левой ноги Драко. Он жестом показал на это. Арабелла кивнула.

Все быстрее яд полз назад, к месту, из которого он распространился. Через два часа яд вернулся туда, откуда он начал распространяться, в форме Черной Метки. Потом и эту метку всосала палочка Дамблдора. Остался только контур Черной Метки.

Через некоторое время Драко застонал и пошевелился. Директор пробормотал заклинание, и Драко мирно заснул.

— Как? – Мадам Помфри в изумлении смотрела на Дамблдора. Она знала, что тот обладает силой, но ни у кого не было достаточно силы, чтобы сделать подобное.

Дамблдор проигнорировал ее вопрос и только спросил: «Я думаю следует приготовить тонизирующие средства к тому моменту, как мистер Малфой проснется. Северус, вы сможете поговорить с ним завтра, когда он проснется», — затем он повернулся к Гарри, — «Ты совершил очень благородный поступок; ты спас жизнь Драко. Триста очков Гриффиндору». Затем он вышел из комнаты.

Мадам Помфри все еще стояла в замешательстве, пытаясь постичь, как директор совершил это чудо. Арабелла и Гарри, конечно, понимали, как он это сделал. Они вышли вскоре после Дамблдора.

Когда они шли, профессор Защиты заговорила: «Это было очень благородно с твоей стороны, Гарри. Я знаю, ты ненавидишь его, и все же ты спас ему жизнь».

Гарри помолчал несколько минут, а потом ответил: «Слишком много смертей я не смог предотвратить».

— Иди спать, — тихо предложила Арабелла, ощущая боль и изнурение в его голосе.

Гарри кивнул ей и ускорил шаг, возвращаясь в Общую Комнату Гриффиндора. Арабелла медленно пошла назад в свои апартаменты, раздумывая над ситуацией, в которой оказался Драко. Поймет ли его отец, что Драко жив? Описание зелья означало, что от тела должна была остаться только кучка праха к тому времени, как яд закончит свое действие. Если Люциус Малфой так и не найдет останков своего сына в той комнате, он так и не ощутит разницы от того, спасли Драко, или он умер.

— Арабелла, — голос Минервы прервал ее мысли, и она резко остановилась. «Что случилось?» — ее голова высунулась из-за двери. Арабелла вошла и села на кушетку около Сириуса.

— У Волдеморта (Минерва нахмурилась, услышав это имя) новый способ вступления в ряды Пожирателей Смерти, – она сделала паузу на мгновение, приводя в порядок свои сведения о яде и сне Гарри, чтобы это имело смысл, — по-видимому, он включил в Черную Метку заклятие Чувствительности к Верности. Если вступающий в ряды Пожирателей Смерти решает больше не проявлять лояльности к Волдеморту, Черная Метка превращается в яд, и жертва умирает через несколько часов, не оставляя следа. Сегодня вечером ин использовал его. Новичок, по-видимому, не желал преданно служить Волдеморту. Гарри увидел во сне, как начал действовать яд. Он проснулся, зная, что если немедленно не расскажет Альбусу, то к утру мальчик скорее всего будет мертв.

— Кто? – спросил Сириус.

Арабелла вздохнула: «Ну, я предполагаю, что Дамблдор расскажет персоналу и Гарри скорее всего расскажет тебе, Сириус. Это был Драко Малфой.

— Драко Малфой? – выдохнула Минерва, удивленная больше, чем хотела это показать.

— Он не хотел присоединиться к Волдеморту? – в удивлении воскликнул Сириус.

— Еще надо подумать, является ли нежелание присоединиться к Вы-Знаете-Кому следствием того, что он не согласен с его идеалами или он отказался потому, что не хотел быть слугой кому бы то ни было. Я склонна предполагать последнее. Но…, – Минерва замолчала на мгновение и нахмурилась, — «Как Дамблдор сумел остановить яд, который настолько смертелен, насколько вы утверждаете?

— Он использовал заклинания очистки крови, — ответила Арабелла.

— Для всего тела сразу? Это требует больше силы, чем у него есть! – настаивала заместитель директора.

— Да, это еще один косвенный способ, которым Гарри спас жизнь Драко этой ночью. Альбус объяснил вам, почему Гарри исчез на три дня в прошлом месяце?

— Нет, — Минерва выглядела встревоженной, она не могла понять, как это связано с нынешней ситуацией.

— Вам нужно спросить об этом Альбуса. Достаточно сказать, что Гарри вернул нечто, что позволило ему вылечить Драко.

~~* * *

~~

На следующее утро главной темой обсуждения за завтраком была «как Гриффиндор получил двести очков за период с прошлой ночи до сегодняшнего утра?» Никто не мог этого понять. Когда на следующей неделе занятия продолжились, вернувшиеся студенты также удивлялись этому.

Во время первой недели Драко не было видно. Он стал причиной суматохи среди учеников Слизерина, когда вошел в Большой Зал на завтрак. Присмотревшись к нему, Гарри видел, что Драко еще был слаб из за действия яда, но кажется никто ничего не заметил. Пэнси Паркинсон выглядела ошеломленной, но была рада видеть его. Крэбб и Гойл глупо пялились на него. Было очевидно, что никто из них не ожидал, что он вернется. Гарри вздрогнул, когда он подумал о скрытом значении этого.

Пэнси ринулась к нему, встретив его, когда он проходил мимо стола Гриффиндора, около того места, где сидел Гарри.

— Драко! – услышал ее слова Гарри, — мои родители сказали, что отец превратил тебя в Дурмстранга! – Так вот, значит, как Люциус Малфой планировал объяснить друзьям исчезновение своего сына. Гарри представлял себе, что с другой стороны родители прекрасно понимали, что случилось с Драко.

Затем Гарри осенила мысль, та же самая, которая пришла в голову Арабелле в день отравления. Знал ли отец Малфоя, что тот жив? Да, подумал Гарри про себя, после того, как его увидел весь Слизерин, новости дойдут до мистера Малфоя быстро.

Гарри никому не рассказал о случившемся, даже Рону и Гермионе, хотя Дамблдор сказал ему, что он описал события Снейпу и МакГоннагал, основываясь на его сне. Тем не менее, Гарри, насколько это было возможно, избегал Драко, он был не готов к столкновению со своим соперником. С другой стороны, Драко стал не таким грубым в отношениях с другими учениками. Однако Гарри подозревал, что эти перемены были скорее отражением эмоций, а не реальным изменением характера.

Гарри все еще не был готов плохо относиться к Драко. Каждый раз думая о Драко или встречая его в коридорах, он не видел больше врага, вместо этого он видел его корчащегося пока яд медленно распространяется по его телу. А Люциус Малфой просто оставил его умирать.

Однажды на уроке зелий в начале февраля Снейп поставил Гарри и Драко работать в паре. Гарры мысленно ворчал, что хотя у них и не было столкновений, это не значит, что он хочет с ним подружиться.

Урок был по теме яды; рецепт, который Гарри и Драко задали смешать заставлял кожу покрываться пузырями. Драко выглядел заметно потрясенным, когда прочитал рецепт. Вдруг Гарри понял, хотя бы частично, почему Снейп поставил Драко с Гарри. Снейп знал, что Драко возможно не сможет приготовить зелье так скоро после того, как почти умер из-за яда. Однако он также знал, что Гарри был единственным, который бы понял нежелание Драко работать с ядом.

Ничего не говоря Гарри взял рецепт и полностью приготовил зелье, обращаясь к Драко только за тем, чтобы ему передали ингредиенты. Драко выглядел обрадованным, но в то же время озадаченным. Однако он ничего не сказал. К сожалению, кто-то еще заметил это и что-то сказал.

— Малфой, прошипел Рон, когда Снейп был на другой стороне класса, проверяя смесь, которую смогли сотворить Невилл и Гойл, — слишком хорошо, чтобы сделать свою работу? Я бы сказал, что ты подпрыгнешь от радости при возможности сделать яд.

— Рон! – Гарри сердито посмотрел на своего друга. Рон удивленно посмотрел на него, и Гарри пробормотал извинение, чтобы Рон не подумал, что он защищает Малфоя, — Твое зелье! – Рон торопливо повернулся назад к своему котелку, содержимое которого уже почти перелилось через край.

Первоначальная реакция Драко на комментарий Рона была просто отвернуться. Однако когда он услышал ответ Гарри, то обернулся и посмотрел на него со скрытым удивлением. В конце урока Гарри упаковал свои вещи и уже выходил из комнаты, когда услышал голос, шепнувший ему в ухо: «Пять очков Гриффиндору».

Гарри на мгновение застыл. Впервые он слышал, чтобы Снейп дал очки его дому.

~~* * *

~~

В середине февраля был уикенд Хогзмида. Конечно, Гарри не мог пойти, поэтому он сидел в библиотеке, выполняя работу на субботу. Почти закончив с эссе по истории магии о судах над салемскими ведьмами (он удивлялся, почему они изучали это, когда все происходило на другом континенте), он вытянул шею и огляделся. К своему удивлению он увидел еще одну фигуру в библиотеке.

Оказалось, что через два стола Драко тоже делал домашнюю работу . Гарри пристально посмотрел на него, удивляясь, почему Драко не в Хогзмиде. Драко поднял голову, почувствовав, что кто-то смотрит на него.

— Чего тебе, Поттер? – резко бросил он, когда увидел, кто на него смотрит.

Гарри пожал плечами: «Просто удивился, что ты не в Хогзмиде», — ответил он.

— Ну а почему тебя нам нет? – требовательно спросил Драко.

— Мне нельзя появляться в Хогзмиде до матра.

— Почему? – с любопытством спросил Драко, потеряв свой обычный надменный вид, из-за искреннего ответа Гарри и легкости, с которой это было сказано.

— Я попал в беду в ноябре и поэтому мне не разрешили возвращаться до следующего месяца. А почему ты не в Хогзмиде? – спросил Гарри снова.

— Я не захотел пойти! – сказал Драко, его обычное отношение вернулось снова. Затем он захлопнул книгу и вышел из библиотеки.

Это была судьба, подумал Гарри, возвращаясь к своему эссе.

Когда февраль сменился мартом Гарри увидел несколько снов о Волдеморте, но все они были про Пожирателей Смерти. Он в основном сконцентрировался на своей курсовой работе, потому что учителя старались изо всех сил, готовя учеников к майским СОВам.

Снейп продолжал на занятиях ставить Гарри в паре с Драко, и они выработали систему работы, когда им не было необходимости разговаривать. Удивительно, но Гарри теперь получал самые высокие очки за зелья за все время обучения. Возможно, работа с Драко имела свои преимущества: Снейп был вынужден ставить им одинаковые отметки за зелья, приготовленные в классе.

На уроке трансфигурации МакГоннагал заставила их трансфигурировать друг друга. Они добились значительных результатов. Возможно самым интересным был Невилл, который наконец успешно трансформировал Дина в длиннохвостого попугая. Он попытался провести обратную трансфигурацию, но, в конечном итоге забыл про одежду. К счастью его трусы последовали за его человеческой формой. Они были голубыми с футбольными мячиками по нижнему краю, и на них были мигающие ярко-желтые буквы «Западный Окорок!»

— Я хочу, чтобы вы сегодня положили книжки в сумки. Я буду проверять ваши знания защитных заклинаний и других защитных и атакующих искусств, которые вы изучили. У нас будут дуэли. Я буду ставить вас в пары с примерно равными противниками. В будущем скорее всего ученики в парах будут не равны по силе, сегодня я просто хочу облегчить вам задачу. Объяснила Арабелла, когда они вошли в класс в начале марта.

Гарри замер. Дуэль? Это было совсем не то, к чему он бы стремился. Он не рассказывал ни Арабелле, ни даже Сириусу, что ему до сих пор сняться кошмары о Третьем Задании. Дуэль с Лордом Волдемортом заставила его настороженно относиться к тому, что большинство считало спортом. Остальные в классе возбужденно перешептывались.

— Сегодня я организовала сдвоенное занятие; Хагрид будет проводить у вас сдвоенный урок в следующий понедельник за сегодняшний день. Сегодняшний победитель турнира получит подарочный сертификат на пять галеонов в Ханидакс или в Три Метлы, на ваш выбор. Первая пара: мисс Грейнджер против мистера Поттера, — Арабелла освободила для них пространство впереди комнаты.

Не теряя времени Гермиона начала: «Конфандо!» Гарри увернулся и немедленно ответил выстрелом «Экспеллиармус». Гермиона отразила его к доске.

Оказавшись снова на ногах, Гарри быстро создал щит и выстрелил оглушающим заклинанием в Гермиону, которая уклонилась и отправила ему проклятие Желейные ноги. К счастью щит поглотил его.

Дуэль продолжалась добрых десять минут пока Гермиона не нашла слабую точку в защите Гарри и не смогла разоружить его. Гарри улыбнулся Гермионе и с облегчением сел, так как ему не придется соревноваться с кем-нибудь еще. Участвуя в дуэли, он автоматически чувствовал себя не в своей тарелке.

Он наблюдал, как остальные соревнуются в первом раунде. Рон и Дин были вторыми, и Рон быстро выиграл, использовав заклинание, которое заставило одежду Рона исчезнуть, снова оставив его в одних трусах. Дин был так оглушен повторением представления, что Рон быстро его обезоружил.

Следующими в дуэли участвовали Симус и Парвати. Эти двое были равны силами, и они почти пятнадцать минут обменивались проклятиями и чарами (самая длинная дуэль), пока Парвати не выхватила палочку Симуса прямо из его руки.

Последняя дуэль первого раунда была между Невиллом и Лавандер. Чтобы победить ее Невилл применил творческий подход. Он удлинил ее одежду, Лавандер запуталась и позволила ему оглушить себя, пока добиралась до парты.

— Отлично! – вскричала Арабелла, — теперь второй раунд. Мисс Грейнджер против мистера Уизли.

Гарри ухмыльнулся. Вот теперь будет интересно. Когда они начали, все заметили, что Рон в основном действовал в защищаясь, а не нападая. По-видимому, это рассердило Геомиону, и она быстро закончила дуэль, применив целый поток проклятий, которые Рон не имел надежды отразить, и от которых не мог уклониться.

Затем соревновались Парвати и Невил. Парвати выиграла, оставив финальный раунд за собой и Гермионой.

Парвати, может быть, и могла противостоять Симусу, но она даже близко не могла соревноваться с Гермионой, та была намного быстрее, поэтому Гермиона быстро выиграла дуэль.

— Поздравления, мисс Грейнджер. Вы выиграли турнир. Куда бы вы хотели получить подарочный сертификат, Ханидакс о Три Метлы?

Гермиона подумала минуту: «Три метлы».

— Тогда, пожалуйста. – Арабелла вручила ей сертификат. – Хорошо, — снова обратилась она ко всему классу, — с этого момента дуэли будут проходить как минимум раз в неделю. Приз за каждый турнир будет меняться от недели к неделе. Тем не менее, к моменту С.О.В., тот, кто наберет больше побед в турнирах из всех моих пятых классов, получит сто очков для своего дома и четыре билета на европейский кубок, который будет проходить в июле.

При этом объявлении послышались возбужденные перешептывания.

— До конца урока мы обсудим ошибки каждого из вас. Чтобы совершенствоваться, вам необходимо знать ваши сильные и слабые стороны.

Когда наконец закончился урок Защиты, Гарри оставил Гермиону и Рона со своими спорами. Гермиона винила Рона, что он в дуэли с ней не показал все, на что способен. В конце концов он сдался и заставил ее замолчать поцелуем. В этот момент Гарри покинул их и направился назад в башню Гриффиндора.

— Гарри, у тебя есть немного времени? – окликнула его Арабелла из коридора.

Он обернулся и последовал за ней в ее гостиную.

— Сегодня ты не очень старался, — заявила Арабелла.

Гарри только кивнул.

— Почему?

Гарри вздохнул: «Мне не нравятся дуэли».

Арабелла мгновение пристально смотрела на него, а потом села на свой любимый стул: «Мы никогда не обсуждали то, что произошло в прошлом июне, не так ли?»

Гарри медленно покачал головой.

Ты хочешь это обсудить?

— Не особенно.

— Мне жаль, Гарри. Я должна была предупредить тебя заранее, что сегодня будут дуэли. Должно быть это вылетело у меня из головы. Дуэль с Лордом Волдемортом в возрасте четырнадцати лет вряд ли была приятным опытом, и я, возможно, напомнила тебе об этом сегодня.

— Нет, не то чтобы …

— Неужели?

— Ну, я думаю, что-то вроде того, — Гарри замолчал.

Арабелла вздохнула: «Мы можем не говорить об этом прямо сейчас, но тебе следует выступать лучше в классе, если ты хочешь держаться среднего уровня как сейчас. Я знаю твои возможности, Гарри, и я постараюсь, чтобы ты их реализовал. А теперь, пошли ужинать».

Гарри ушел в раздумьях.

— Гарри, — сказала Гермиона после ужина, — в следующую субботу ты впервые можешь отправиться в Хогзмид, правильно?

— Да.

— Хорошо. Часть дня Рон и я собираемся провести на свидании в Трех Метлах по моему подарочному сертификату. С тобой все в порядке? – казалось, она немного нервничала, что не предлагает ему пообедать вместе.

— Хорошо проведите время! – все, что успел сказать Гарри, до того, как Гермиона атаковала его с пронзительным криком и объятиями.

— Спасибо тебе, Гарри! Конечно же, мы проведем с тобой большую часть времени, — сказала она, как будто бы пытаясь убедить его в этом.

Как оказалось, Гарри вообще не пошел в Хогсмид. Он уснул почти сразу, как его голова коснулась подушки, но около полуночи он вскочил в постели полностью проснувшийся и дрожащий. Так как никто из его соседей по комнате не проснулся, он предположил, что не кричал.

Бабушка? – мысленно позвал он. Ответа не было. Он начал паниковать, — бабушка? – произнес он настойчивее. Бабушка! – изо всех сил позвал он в третий раз.

Ответа так и не было. Он откинул одеяло и выбежал из комнаты, вниз по лестнице и в общую комнату. Он добежал до классной комнаты Защиты от Темных Искусств и потом понял, что оставил свою палочку под подушкой. Мысленно проклиная себя, он произнес пароль, надеясь, что он сработает, и постучался в дверь. Когда Гарри услышал движение, он вздохнул с облегчением.

Арабелла открыла дверь: «Гарри? Это не может подождать? Я сейчас занята».

Гарри тряхнул головой: «Когда я был здесь в последний раз посреди ночи?»

Арабелла задумалась на минуту, и терпение Гарри иссякло: «Если вы не хотите знать, тогда я сам сделаю что смогу!» — произнес он.

Арабелла быстро завела его внутрь. Драко Малфой сидел на кушетке с чашкой горячего шоколада в руках, кажется не только Гарри в эту ночь снились кошмары. Драко, казалось, удивился, увидев здесь Гарри, и немного расстроился, потому что прервали его разговор с Арабеллой.

— Что случилось, Гарри? – спросила профессор, привлекая к себе внимание.

— У меня был сон, как тот, в Рождество, и я не могу связаться с Дамблдором!

Арабелла вдруг очень насторожилась, тогда как Драко выглядел очень смущенным: «Кто?»

— Профессор Снейп.

Она побледнела: «Дамблдор отсутствует до завтрашнего дня, и ни у кого нет такой силы!» — прошептала она.

— Где он? – спросил Гарри.

— Лондон, Авроры попросили его помочь им с некоторыми вопросами безопасности. Должно быть, он занимается магией и сложной магией, поэтому ты не можешь связаться с ним. Почему он занимается магией в такой час – выше моего понимания, — произнесла Арабелла, расхаживая по комнате.

— Мы должны что-то сделать!

— Где Северус, Гарри?

— Я не знаю, — ответил он взволнованно, — все что я знаю …— он замолчал и резко повернулся к Драко, который совершенно смутился при этом разговоре, и который был ошеломлен, чувствуя пристальный взгляд Гарри.

— Что? – сказал он за неимением лучшего.

— Он в той же комнате, где был ты. Где эта комната? – сказал Гарри, даже не понимая, как должен был бы реагировать Драко при этом напоминании.

Глаза Драко сузились: «Откуда ты узнал?»

— Драко, — требовательно сказала Арабелла, отвлекая внимание от Гарри, — Темный Лорд использовал тот же яд на профессоре Снейпе. Мне нужно знать, где он.

Драко посмотрел на нее и на Гарри несколько секунд, пока не произнес, запинаясь: «П…подвал старой церкви за почтой в Хогсмите.

— Гарри, пытайся связаться с Дамблдором. Драко, пожалуйста иди и разбуди мадам Помфри, расскажи ей, что происходит». С этим ведьма взмахнула своей палочкой и выбежала из комнаты. Через мгновение Гарри увидел ее фигуру улетающую из Хогвартса на метле.

Бабушка! Неудача.

Гарри прибежал к комнате МакГоннагал. Он разбудил ее, объяснив, что случилось. Она побледнела. Не говоря ни слова Гарри, она вынула свою палочку, зажгла огонь и начала бормотать заклинания. Огонь разделился на четыре отдельные колонны пламени, одна – красная, одна – зеленая, одна – желтая и одна – голубая. «Альбус, возвращайся в Хогвартс!» — крикнула она в огонь, потом колонны пламени слились в герб Хогватса.

Она повернулась к Гарри: «Это лучшее из того, что я могу сделать; давай пойдем в изолятор».

Они вышли. Бабушка! Он снова попытался, когда они вошли в изолятор и присоединились к Драко и Поппи, ожидая, когда Арабелла перенесет туда Снейпа. Каждые несколько минут Гарри снова и снова пытался связаться с Дамблдором.

Через час вошла измученная Арабелла, Снейп плыл за ней. «Никто из нас не смог связаться с Дамблдором», — сказал Гарри, указывая на себя и заместителя директора.

Арабелла кивнула и помогла мадам Помфри устроить профессора, находящегося без сознания, на кровати. Яд уже распространился по его венам и теперь сочился через поры. Он выглядел наполовину разложившимся и пах соответственно. Мадам Помфри быстро осмотрела его и сказала: «Если Альбус не вернется через десять минут, причиненный вред будет необратим».

Бабушка! Опять тишина.

— Я все еще не могу добраться до него! – сказал Гарри с разочарованием, потом он попытался успокоить себя, у него возникла идея. – Можем мы как-нибудь затормозить этот процесс?

Минерва и медсестра, пожавшая плечами, выглядели беспомощно: «Я не знаю. Заклинание гомеостаза могло бы затормозить яд в том месте, где он находится, но если использовать его дольше, чем пять минут, это может нанести вред головному мозгу. Я даже не знаю, как этот яд будет реагировать на такое заклинание». Женщина заламывала руки.

Это было слишком опасно, поэтому они решили совершить «точечное очищение», где каждый из них будет читать заклинания, очищающие кровь, в течение нескольких минут, фокусируясь на жизненно важных органах. Гарри и Драко оба смогли слегка затормозить распространение. Поппи и Минерва обе значительно затормозили продвижение яда. Арабелла была единственной, кто полностью затормозила продвижение, но и она могла поддерживать эту силу только несколько минут. Никто из них не был в состоянии повернуть процесс вспять. Однако казалось, что это все-таки увеличило шансы Снейпа на спасение.

Через пол часа, в течение которых Гарри периодически пытался войти в контакт с Дамблдором, он получил мысленный ответ.

Гарри, я получил срочный вызов от Минервы. Что случилось?

Гарри остановил свое заклятие с внезапным облегчением, обращая все свое внимание на директора.

Волдеморт отравил профессора Снейпа. Гарри послал Дамблдору мысленное изображение.

Я в дороге. Это был единственный ответ, который он получил.

— Профессор Дамблдор в дороге, — объявил Дамблдор. Остальные тоже испытали облегчение, но они знали, что еще ничего не закончилось. Добираться напрямую из Лондона до Хогсмида было опасно, поэтому он скорее всего разделит путешествие на более мелкие дистанции. Кроме того, еще пол часа добираться из Хогсмида до изолятора Хогвартса. Все путешествие может занять сорок пять минут.

Ко всеобщему удивлению Альбус Дамблдор появился в изоляторе пятью минутами позже. Он быстро принялся за работу. Яд был внутри Снейпа почти два часа. Дамблдор потратил еще три часа, чтобы убрать яд из его организма. Он проснулся, как только последняя порция яда оставила его тело. Он видел, кто стоял у его постели. Затем он прямо посмотрел на Гарри: «Так ты действительно сказал ему. Три сотни очков Гриффиндору», — сказал он слабым голосом, до того, как мадам Помфри заставила его выпить сонное зелье.

— Теперь, — сказал Дамблдор, — расскажите мне, что случилось.

— У меня был сон, — Гарри остановился, вызвал мысленное видение и отправил его прямо директору через бабушку.

— Итак, Северус, ты решил прийти. Я думала, что ты не покажешься.

— Я не мог прийти раньше, Хозяин, — сказал Снейп, кланяясь двери.

— Ах, Северус, ты разочаровал меня. Понимаешь, я получил тревожный отчет от Хвоста два дня назад. Он говорит, что ты не предан мне. Я не хотел верить ему, но потом он напомнил мне, что ты не проинформировал меня о присутствии Драко Малфоя в школе. Мне пришлось узнать об этом от детей других моих Пожирателей Смерти. Он рассказал мне об удивительной истории твоей встречи с Дамблдором и Орденом Феникса. Я сказал ему, Северус меня не предаст, а потом он напомнил мне о маленьком инциденте четыре года назад, когда ты изо всех сил пытался помешать мне заполучить Философский камень. Ты знал, что это был я, ты чувствовал, как отреагировала твоя метка, когда я понемногу получал власть над Квиррелом. Я был слишком снисходителен к тебе. Теперь ты заплатишь мне за предательство. Круцио!

Северус закричал, а Волдеморт засмеялся и махнул рукой другим, собравшимся вокруг него. Они присоединились.

Через несколько минут Волдеморт перестал им интересоваться, и остальные тоже. Тогда он подошел к съежившейся дрожащей фигуре: «Твое единственное спасение – это смерть, Северус».

— Тогда убей меня», — сказал он, скрипя зубами.

— Нет, Северус, сначала ты будешь страдать», — сказал Волдеморт, наслаждаясь собой.

Северус боролся, чтобы вернуть контроль над своим страдающим телом, чтобы добраться до своей палочки.

— О, нет, мы не можем этого допустить, — сказал Волдеморт и стукнул его палочку своей. Металлические ремни появились ниоткуда, привязав его распластанного к полу. Потом Темный Лорд закатал его рукав, где была черная метка, и прикоснулся к ней своей палочкой. Он начал бормотать заклинание, и черный яд стал вытекать из его палочки. Северус снова закричал, но вскоре боль стала нестерпимой даже для крика. Все что он мог, стонать. Его тело хотело свернуться калачиком, но он не мог двигаться из-за металлических ремней.

Волдеморт ухмыльнулся: «Предатели никогда не процветают, Северус, особенно те, кто предал меня». Потом он ушел.

— После того, как я проснулся, — продолжил объяснение Гарри, — я попытался связаться с вами. – Он объяснил, что он пошел к Арабелле, и как они каждый пытались остановить яд.

Дамблдор потом повернулся к Арабелле, и она заговорила: «Какое-то время у меня заняло убрать металлические ремни, которые использовал Темный Лорд, чтобы привязать его к полу. Я боялся, что он умрет до того, как мы доберемся сюда. В этот раз яд был определенно сильнее».

Дамблдор кивнул и обратился к Драко: «Три сотни очков Слизерину за свою помощь». Потом он обратился ко всем: «Мне жаль, что со мной нельзя было связаться. Я активно пользовался магией». Затем он сказал почти самому себе: «Первое, что мы должны сделать, это найти противоядие к этому яду», потом он покачал головой и посмотрел на остальных: «Вы сможете поговорить с профессором Снейпом в другой раз. Сейчас нам всем надо поспать». С этими словами он лег на постель, на которой сидел, удивив всех, и вдруг уснул.

Бабушка, он в порядке? – спросил Гарри озабоченно.

Ему просто нужен отдых, Гарри, даже голос Клаудии Поттер звучал устало, сегодня он более чем в пятьдесят раз превысил свою силу.

Мадам Помфри выгнала всех из палаты. Гарри залез в постель и заметил, что уже почти рассвело (было почти шесть часов пятнадцать минут), когда внезапная мысль поразила его. Как Дамблдор перенесся в школу? Затем он уснул, полностью истощенный, и спал почти весь следующий день путешествия в Хогсмит. Он также пропустил большую дискуссию за завтраком – как оба Хогвартс и Слизерин получили по триста очков в течение ночи.