Терминатор (джен)

4.1

И ты лет этак через пять

Пришлешь мне вызов из Лондoна,

Внезапно вспомнив обо мне

Под боком мужа-коммерсанта.

В люминесцентном рае морга

Мне сунет вызов твой в ноздрю

Молоденькая медсестричка,

Скатав его в смешной рулон.

(А. Лаэртский, «Кайф»)

Гарри Поттер был доволен жизнью.

Обычно, если Гарри Поттер был счастлив, это означало, что кто-нибудь рядом с ним очень несчастен, потому что первое было логическим следствием второго. Но на этот раз Гарри был счастлив просто так, без видимых причин, а все потому, что совсем недавно он познакомился со своим крестным. И хотя Сириус Блэк оказался вовсе не маньяком-убийцей, как о том мечталось Гарри, двенадцать лет отсидки, так или иначе, должны были сделать из него качественного социопата. К тому же, он часто писал Гарри письма, присылая их не с обычными совами, а с какими-то яркими тропическими птицами. У птиц было красивое оперение, но, к сожалению, невкусное жесткое мясо, в чем Гарри имел возможность убедиться на личном опыте. Раньше он никогда не убивал для еды — только ради веселья или из любопытства — но грейпфрутовая диета Дадли, которую вся семья была вынуждена с ним разделить, будила в нем охотничьи инстинкты.

Этим утром он проснулся от боли в шраме, но, несмотря на это, все равно был доволен. Подумав немного, он нацепил очки и сел писать письмо крестному.

«Здорово, Сириус!

Красивая птичка, извини, что я съел предыдущую, но очень уж жрать хотелось. Твой рецепт галлюциногенного зелья отличный, испытания прошли на ура. И вообще, спасибо за советы; конечно, не то чтобы я не справлялся сам, но теперь Дурсли, когда я говорю «Бу!», дружно приседают.

Ты где сейчас? Ладно, я понимаю, ты не можешь сказать из соображений конспирации, но я надеюсь, где-нибудь в Колумбии или на Карибах. Загораешь на пляже, клеишь девчонок и пьешь пинаколаду.

Да, я серьезен насчет огнестрела — ну, настолько, насколько я вообще бываю серьезен. Смотри сам — хотя скорость заклятия выше скорости пули, времени на то, чтобы проговорить формулу требуется больше, чем чтобы нажать на курок. Я не говорю о том, что нужно еще время на то, чтобы из множества заклинаний выбрать нужное, а некоторые виды маггловского оружия стреляют очередями. Если в драке один на один еще неизвестно, кто выиграет, то в массовой резне огнестрельное оружие получает преимущество. Кстати, если ты находишься в одной из стран третьего мира, то можешь полюбопытствовать там на черном рынке насчет АК-74? С приобретением оружия там должно быть проще, чем в Европе. Вот тебе заодно и ответ на вопрос, что я хочу получить на Рождество.

О, чуть не забыл! Я вижу какие-то странные сны… нет, не с голыми бабами, а с Волдемортом в главной роли. Сны интересные, мне нравится, но после них болит мой дурацкий шрам на лбу.

Надеюсь, Клювокрыл там на жаре не разлагается?

Чмоки-чмоки,

Гарри».

4.2

На горе, волками воя,

Мужики клубятся роем.

Запускают вверх шары.

Рады, рады. До поры.

Дуют ветры злой зимы,

Наступает время тьмы.

Не помогут вам значки!

Лезьте в воду, мужички.

(НОМ, «Ярмарка»)

В темноте мистер Уизли наткнулся на полностью одетого Гарри.

— Что ты здесь делаешь? — нервно спросил он, хватая его за плечо. — Рон, просыпайся!

— Что происходит? — раздался недовольный голос Рона.

— Это не я, — быстро сказал Гарри. — Я шел отлить.

За стенами палатки раздавался шум, и это не был шум от ирландской пьянки. Слышались крики и топот бегущих ног.

— Живо на улицу, — мистер Уизли выпихнул обоих из палатки. Были видны люди, убегавшие в лес от странной группы колдунов в мантиях с капюшонами и масках, над которыми высоко в воздухе трепыхались четыре фигурки.

— Кто-то там веселится без меня, — с обидой в голосе произнес Гарри и нырнул в толпу. Рон подумал секунду и последовал за ним.

— Поттер, ты рехнулся? — спросил он.

— Уже давно, — весело откликнулся Гарри, отрывая от одной из палаток кусок ткани и обматываясь им с головы до ног, на манер арабской женщины. Второй такой же кусок он бросил Рону.

— На, замаскируйся. Мы с тобой вполне сойдем за одного из этих.

Тщательно прикрыв лица, они присоединились к волшебникам в капюшонах, старательно делая вид, что так и надо. Гарри намотал свою паранджу с таким энтузиазмом, что на волю торчали только его круглые очки, из-за чего он был похож на огромную, тощую, ебанутую сову. Но, несмотря на это, подвыпившие волшебники, чрезвычайно увлеченные своим занятием — кувырканием в воздухе сторожа и его семейства — не обращали на них с Роном внимания.

— Рон, держи, — сквозь зубы процедил Гарри, выпростав из кучи тряпья руку, в которой было зажато что-то округлое.

— Это что?

— Это зелье. Тот, на кого оно попадет, обрастает малиновой шерстью. Мне Сириус рецепт дал, я его летом хотел опробовать на Дадли, но не успел.

— А если оно не сработает?

— Значит, не сработает, — невозмутимо ответил Гарри, доставая еще один флакончик.

— Погоди! — зашипел Рон. — Они же все закутаны по самое не могу! Как ты будешь на них зелье брызгать?

— А, — даже по приглушенному тканью голосу было понятно, что Поттер ухмыляется. — В этом вся прелесть. Если склянку разбить, оно мгновенно испаряется, и мельчайшие частички зелья проникают повсюду. Поэтому давай на счет три, и не забудь задержать дыхание. Это, конечно, не иприт, но когда у тебя в носоглотке начинает расти малиновая шерсть, это тоже довольно неприятно.

По команде они пригнулись и зашвырнули склянки с зельем под ноги толпе в капюшонах; затем, задержав дыхание, резко свернули в сторону и, прячась за палатками, поспешили в сторону леса, куда уже отправились все остальные.

— Гарри, Рон, где вы были? — накинулась на них очень растрепанная и очень злая Гермиона.

— Мы это… котят спасали, — нашелся Гарри.

— Котят? Ты меня за дуру держишь?

— Котят, мамой клянусь! Они, бедняжки, запутались в палатке, а палатка загорелась…

— Ты не можешь клясться мамой, — сказала безжалостная Гермиона. — Твоя мама умерла.

— Спасибо, что напомнила, ты прям настоящий друг, — огрызнулся Поттер.

Так, пререкаясь, они дошли до лесной полянки. Внезапно Гарри непристойно выругался.

— Эй, я палочку потерял!

— Может, ты ее потерял, когда мы… эээ… спасали котят?

— Не помню я! Ладно, давайте смотреть, может, она лежит где-нибудь рядом.

— Тсс! — вдруг зашипела Гермиона. — Там кто-то есть.

За деревьями и вправду раздавался шум чьих-то шагов.

— Стой, стрелять буду! — крикнул Гарри. Внезапно тишину прорезал незнакомый голос:

— Морсмордре!

В кромешной тьме возникло зеленое сияние, быстро оформившееся в огромное изображение черепа с выползающей изо рта змеей вместо языка.

— Эй ты, придурок, кто там фейерверки пускает? — завопил Поттер. — Выходи, дружить будем!

— Тише, — одернул его Рон. — Это знак… ну, ты Сам-Знаешь-Кого.

— Да? — Гарри окинул придирчивым взглядом призрачный череп. — А кого я знаю? На логотип Уорнер Бразерс совершенно не похоже.

4.3

Вот дедушка идёт,

У него нет ног,

У него одна рука,

Да и то не его,

И вместо лица у дедушки слепое бельмо.

(Гражданская Оборона, «Слепое бельмо»)

Из кабинета защиты от темных сил Гарри вышел каким-то злым, и даже стукнул кулаком по стене.

— Что с тобой? — спросил Рон.

— Проклятия. Непростительные, — выдавил Гарри.

— Я думал, тебе такие штуки нравятся, — удивился Рон.

— Три года, Рон! Три года мы обрывали крылышки пикси и изводили гриндилоу вместо того, чтобы научиться нормальным вещам. Но я намерен все исправить, — и Поттер понесся по коридору.

— Поттер, ты куда? — крикнул Рон.

— В библиотеку, — ответил Гарри, не оборачиваясь. Рыжий обреченно застонал:

— Сначала Гермиона, теперь ты… вы оба как с ума сошли! Нам же еще домашку для Трелони делать!

Примерно через час, когда Рон уже сидел в гриффиндорской гостиной и страдал над своим гороскопом, путаясь в тринах и секстилях, портрет Полной дамы отодвинулся, и вошел Гарри.

— Все, заслуживающее внимания, находится в Запретной секции, — пожаловался он. — Не думал, что когда-нибудь буду скучать по Локхарту, но он подписал бы разрешение, не глядя, достаточно было бы сказать, что я планирую написать оду в честь его великих подвигов.

— Ты знаешь, что будет, если Сатурн находится в Стрельце? — спросил Рон, поднимая голову от пергамента.

— Нет, а должен?

— Если не хочешь получить Тролля — придется узнать.

— Когда ты так говоришь, то становишься похож на Перси, — подколол Гарри. Рон скривился. — Толкование предсказаний основано на интуиции, на диалектическом взаимодействии потаенных страхов и желаний, Эроса и Танатоса. Обратись к коллективному бессознательному, Уизли.

— А когда ты так говоришь, то становишься похож на Трелони.

— О, это хорошо, значит, я достиг нужного состояния сознания! Итак, приступим… Сатурн в Стрельце означает скорое возникновение религиозных войн и реставрацию Инквизиции… Рон, записывай, пока я добрый. В следующий понедельник есть вероятность выпадения метеоритного дождя из-за неудачного взаимного расположения Марса и Юпитера. Во вторник из-за ну… Меркурия… появится опасность наткнуться на инопланетное чудовище, которое пожирает мозги… оно выпало вместе с метеоритами из предыдущего предсказания. В среду неблагоприятное положение Нептуна приведет к тому, что эмоционально неустойчивые люди начнут убивать эмоционально устойчивых… скажем, бензопилой. В четверг в Тихом океане пройдут очередные испытания атомной бомбы, но из-за Луны в Козероге они пройдут неудачно — или наоборот, чересчур удачно, это как посмотреть. В пятницу Венера в седьмом доме будет ответственна за то, что мы все дружно мутируем под воздействием излучения, и у нас вырастут дополнительные ноги и руки — прикинь, как будет удобно играть в квиддич с четырьмя-то руками! В субботу наступит ядерная зима, а все из-за Водолея, ах он скотина такая… Все записал?

— Ага, — Рон почесал голову кончиком пера. — Я даже почти все слова понял. Эй, а что будет в воскресенье?

— Без понятия, — сказал Гарри, откидываясь на спинку кресла. — Мой третий глаз замылился. Напиши, что будет дождь из дохлых собак.

4.4

Моё оружие — палец на виске,

Я сумасшедший труп, я недоказанный наукой элемент.

Встаньте у стены поднимите руки вверх.

Я надену вам на голову чехол.

Я взведу курок, отойду на пять шагов.

(Сектор Газа, «Сумасшедший труп»)

Тем же вечером Поттер получил письмо от крестного.

«Гарри,

Мне удалось связаться с местной преступной группировкой. Вначале они, конечно, отнеслись к чужаку с подозрением, но магия действительно творит чудеса. Мы заключили договор на поставку партии оружия в соседнюю банановую республику, они там устраивают очередной военный переворот. Никогда бы не подумал, что стану дилером маггловской мафии, но, Гарри, ты был прав. Когда я срубил пальму из минигана… ну, ты меня понимаешь. Такой экстаз я испытал разве что когда получил свой первый сексуальный опыт. Представляю, как моя мать вертится в гробу, глядя с того света на то, как я ошиваюсь с магглами, и от этого мне становится вдвойне приятно. Я как будто новую жизнь начал.

Сны твои мне не нравятся. Если шрам заболит опять, поговори с директором, он умнее, чем кажется. Главное, не смейся, когда он начнет причитать про силу любви, а то может и обидеться. Все это очень подозрительно, возможно, я скоро подамся на север — ИРА тоже нужно оружие.

У Клювокрыла немного подгнил левый глаз, я ему пока вставил стеклянный. Вроде ничего так.

Если будешь писать — присылай школьных сов, твоя слишком приметная. Использованных сов лучше съешь — чтобы они не могли выдать моего местоположения.

Навсегда не твой,

Бродяга».

Дочитав письмо, Гарри подпрыгнул от радости и пошел делиться новостью с друзьями.

— Сириус возвращается!

— А это не опасно? — тут же нахмурилась Гермиона. — Его по-прежнему ищут.

— Разумеется, это опасно, — фыркнул Гарри. — В полной безопасности себя чувствует разве что мертвец, а жизнь полна неожиданностей.

— Ага, вы с Роном поэтому написали в эссе по прорицаниям, что в субботу настанет ядерная зима? Вы хоть понимаете, какова вероятность этого?

— Ну, она во всяком случае отлична от нулевой.

Гермиона недовольно поджала губы, но предпочла сменить тему:

— Гарри, ты еще не купил значок ГАВНЭ!

— Да не хочу я его покупать!

— Гарри, надо! В то время как космические корабли бороздят просторы вселенной, мы живем рабским трудом!

— А я бы не прочь побыть рабовладельцем, — мечтательно сказал Рон, но тут же стушевался под негодующим взглядом Гермионы. — Нет, ну а что? Мне нравится быть расистом и шовинистом. Всегда мечтал лежать в гамаке, курить сигары и кого-нибудь угнетать.

— Ты знаешь, что такое «шовинист»? — изумилась Грейнджер.

— Вообще-то, я не такой тупой, как все считают, — обиделся Рон. — Я и книжки читаю, и в шахматы выигрываю, и в карты, и мимо унитаза не промахиваюсь!

— Тогда тем более, как умный человек ты должен понимать, что в постиндустриальную эпоху рабовладение является вопиющим атавизмом! Бесплатная рабочая сила нарушает нормальное экономическое развитие общества, заполняя рынки излишками крайне дешевой продукции, что прямиком ведет к экономическому кризису…

— Гермиона, — прервал ее Поттер. — Мы купим значки, только заткнись. И, кстати, ты как будто с дуба рухнула. Магическое общество не является постиндустриальным ни разу. Мы живем в эпоху разлагающегося феодализма.

— Вы совершенно меня не поддерживаете, оба, — надулась Гермиона.

— Ну, ну, — успокаивающе сказал Гарри. — Не переживай. Торжественно обещаю, что если тебе удастся подбить эльфов на вооруженное восстание, я буду снабжать их взрывчаткой.

4.5

Крестьянин Харитон, напившись денатурату,

стоял перед бабами с расстегнутыми штанами

и произносил нехорошие слова.

(Д. Хармс, «Начало очень хорошего летнего дня»)

На Хэллоуин все желающие, спустившись в вестибюль Хогвартса, где был установлен Кубок Огня, могли наблюдать дивное зрелище.

С самого утра вокруг кубка околачивался Гарри Поттер и ел вишни.

Конечно, в поедании вишен нет ничего интересного, как нет ничего интересного в Гарри Потере — кроме, разумеется, шрама в виде молнии и пакостного характера — но сочетание Гарри, вишен и кубка было почти таким же удачным, как сочетание селитры с серой и древесным углем, или пива с кальмарами.

Откушав вишенку, Поттер приближался к тонкой линии Возрастного рубежа, проведенной Дамблдором, и прицельно выплевывал косточку в кубок. Если поблизости оказывался кто-либо, желающий бросить в кубок бумажку со своим именем, он тоже подвергался обстрелу, причем Поттер уверял всех, кто желал слушать, что вишни не простые, а волшебные, и у того, в кого попадет косточка, на макушке вырастет вишневое деревце. Так что к тому времени, когда Кубок должен был огласить имена чемпионов, пол вокруг него был основательно заплеван, а у Гарри щипало язык и десны от кислых вишен.

— Чемпионом Дурмштранга объявляется…. — провозгласил Дамблдор, и кубок выплюнул обугленный клочок пергамента, — Виктор Крам!

— Гермиона, — шепнул Поттер, — вот кого тебе надо завербовать в свое ГАВНЭ!

— Кого?

— Крама, кого еще! У них в Болгарии совсем недавно была бархатная революция, пусть опытом поделится.

— Чемпионом Бобатона объявляется… Флер Делакур!

— Хватит учить Грейнджер плохому, — вмешался Рон. — Вы лучше посмотрите, какая женщина! А какие у нее сись… эээ, глаза! Четвертый размер, не меньше!

— Чемпионом Хогвартса объявляется Седрик Диггори!

Раздались громкие аплодисменты, заглушившие гневный ответ Гермионы, которая опять выговаривала Рону за шовинизм.

— Прекрасно! — радостно воскликнул Дамблдор, когда овации утихли. — Что ж, теперь у нас есть три чемпиона…

Директор осекся. Огонь в кубке вновь стал красным, и внезапно оттуда посыпались вишневые косточки. В наступившей тишине был ясно слышен довольный голос Гарри Поттера:

— Ого! А не слабо я туда наплевал!

Вслед за косточками вылетел еще один клочок пергамента. Дамблдор посмотрел сначала на него, потом на Гарри, потом опять на пергамент, и, наконец, прочитал:

— Гарри Поттер.

— Это не я! — рефлекторно воскликнул Гарри.

Все в зале молча смотрели на него, так, что Поттер, который вообще-то любил находиться в центре внимания, почувствовал себя неуютно.

— Ну, что уставились? — спросил он с вызовом. — Может, спеть для вас? Ай-нанэ, нанэ... — и с этими словами он полез на гриффиндорский стол.

— Гарри, — раздался голос директора. — Будь любезен, подойди сюда.

Засунув руки в карманы и с независимым видом насвистывая, Гарри вразвалочку прошел в комнатку за Большим Залом, где уже собрались все чемпионы. Вскоре к ним присоединились директора всех трех школ, Бэгмен, Крауч и еще целая толпа народа.

— Гарри, — спросил Дамблдор строго, — ты помещал в Кубок свою заявку?

— Нет, — честно ответил Гарри, — только немного своей ДНК. В слюнках.

— А ты просил кого-нибудь из старших классов поместить туда заявку за тебя?

— Я работаю один, сэр.

— Послушайте, это же Поттер, — злобно сказал Снейп. — Он врет. Он же с первого дня нарушает все возможные правила…

Гарри бросил в его сторону ненавидящий взгляд:

— А вы как, еще не надумали насчет аквапарка, профессор?

Интерлюдия 4

Рон Уизли всегда знал, что другом Гарри Поттера быть непросто. Кроме того, он вовсе не был уверен, что тому так уж нужны друзья — правда, взрывчатку он на Роне не испытывал, но вот слабительное подсыпать мог. К счастью, Рон, выросший с двумя неистощимыми на шуточки братьями-близнецами, волей-неволей научился бдительности.

Кроме того, Гарри был знаменит с младенчества, психопатичен и великолепен, так что на его фоне можно было легко потеряться, даже если у тебя огненно-рыжие волосы.

— Теперь я играю соло, — сказал сам себе Рон Уизли, сидя на своей кровати в темной спальне. Было слышно, как в гриффиндорской гостиной чествуют Гарри Поттера. — Хватит. Пора мне найти свой стиль.

Рон улегся на кровать и принялся просчитывать ситуацию — это как раз было тем, что самый искусный гриффиндорский шахматист умел делать лучше всего.

«Чего я хочу?» — спросил он себя. — «Денег».

«А еще?»

«Ну… наверное, еще больше денег. А потом уж будут всякие приятные дополнения в виде гамаков, сигар и девушек».

«А чего я не хочу?»

«Работать», — сразу же подумал Рон — самому с собой можно быть честным.

«А что я умею?»

«Я много знаю про квиддич и недурно играю. Умею омлет жарить, посуду мою как бог, спасибо маме с ее трудовым воспитанием».

«С этого не разбогатеешь».

«Еще в шахматы умею играть».

«В шахматы никто с тобой на деньги играть не станет — все знают, что ты умеешь».

— Придумал! — Рон так резко сел на кровати, что чуть с нее не свалился.

Следующим же вечером он как бы невзначай подошел к Дину Томасу, небрежно тасуя колоду карт.

— Привет, дружище, — сказал он сладким голосом. — Как насчет партии в покер?

4.6

Жарю в сковороде труп тёти Зоси,

Рядом лежит окровавленный топор.

Как меня зовут, спросите у Фроси:

Она со мной строила забор.

Я ничего не понимаю, потому что подыхаю,

Я несу вечный маразм — это мой сарказм!

Я умею только визжать и хрюкать,

Потому что люблю слушать грайнд.

(Взрыв кабачка в коляске с поносом, «Ты узнал мою страшную тайну, и теперь ты умрёшь»)

Рита Скитер бесцеремонно схватила Гарри за руку и втолкнула в какое-то маленькое помещение. Оглядевшись, Поттер понял, что это чулан для метел; тем временем Рита уселась на перевернутое ведро и достала из сумочки пергамент и ядовито-зеленое перо.

— Интимненько, — сказал Поттер. — Надеюсь, вы не забудете, что я несовершеннолетний.

— Ты не возражаешь, если я воспользуюсь Прытко Пишущим пером? — бодро спросила Скитер.

— Возражаю, — тут же заявил Гарри. — А что это?

— Увидишь. Проверка… я, Рита Скитер, репортер Ежедневного Пророка… — забормотала журналистка. Гарри посмотрел на пергамент через ее плечо и убедился в том, что то, что пишет перо, имеет весьма отдаленное отношение к произнесенному.

— Итак, Гарри, что заставило тебя подать заявку на участие в Туринире?

— Гхарш, — с достоинством произнес Поттер, косясь на перо. На какую-то секунду оно зависло, но затем по пергаменту побежали новые строки: «Самый юный чемпион застенчиво отводит взгляд своих изумительных глаз цвета авады и…»

— Не обращай внимания на перо, Гарри. Итак — зачем? Ну же, расскажи, тебе ничего за это не будет.

— Кулды-малды. Джаббервок. Хряпс.

— Гарри, боюсь, у нас так ничего не получится, — вздохнула Рита. — Попробуем с другой стороны — что ты чувствуешь перед Турниром? Были случаи, что чемпионы погибали…

— Я хочу убить всех людей, — монотонно пробубнил Гарри.

— О! Тебе ведь уже доводилось смотреть смерти в лицо? Как думаешь, как это отразилось на твоем характере?

— Я захотел убить всех людей, — повторил Поттер, потом наклонился к Рите поближе и заговорщически шепнул:

— Ты первая.

Скитер отодвинулась от него подальше.

— Гарри, у тебя странное чувство юмора. Возможно, это твоя психологическая травма вызывает у тебя стремление к гиперкомпенсации?

— Что вы подразумеваете под гиперкомпенсацией? — Поттер почесал свой знаменитый шрам. — То, что в десять лет я сунул щенку в задницу паяльник?

— Думаю, нам лучше закончить интервью, — Скитер вскочила со своего импровизированного стула и вознамерилась покинуть чулан, но Гарри удержал ее за локоть.

— Кстати, лучше вычеркните про глаза цвета авады — это дикая безвкусица.

4.7

Я просыпаюсь в холодном поту,

В ужасе бешеных снов.

Я видел остатки разодранных тел

и груды гниющих голов.

Я слышал истошные вопли людей

И взгляд обезумевших лиц.

За ними неслась по колено в крови

Стая прожорливых крыс.

(ДИВ, «Крысы»)

— Драконы, напалм им в глотку, — мрачно сказал Поттер. — Здоровенные такие драконы. А знаешь, что хуже всего?

— И что же?

— Что у меня не будет другого оружия, кроме волшебной палочки, хотя я бы с удовольствием обменял эту бессмысленную фитюльку на хороший пулемет. Конечно, не факт, что из пулемета можно завалить динозавра, но с помощью куска дерева тем более ничего не выйдет…

— Гарри, не волнуйся, — успокоила его Гермиона. — Я уверена, на Турнире будут предприняты все меры безопасности…

— Да мне насрать на их меры! Я хоть и участвую в этом балагане недобровольно, но проигрывать не намерен! Я хочу, чтобы они рыдали кровавыми слезами!

— Кто рыдал?

— Не знаю… все.

— Какой-то ты очень злой в последнее время.

— Будешь тут злым, — проворчал Гарри. — Когда ты — самый многообещающий молодой маньяк в этой школе, а про тебя в газете пишут, что ты спишь в обнимку с плюшевым мишкой.

Дракон оказался немного больше, чем это представлялось Гарри ранее, и выглядел он — точнее, она, потому что это была самка — крайне недовольной. Динозавриха сидела на противоположной стороне загона, согнувшись над кладкой яиц, но нападать пока не собиралась.

— Проклятый Турнир, — бубнил Гарри, от волнения ругаясь больше обычного. — Проклятые драконы. Проклятые яйца. И почему я не пошел учиться на автослесаря?

Остановившись поодаль, он взмахнул волшебной палочкой и воскликнул:

— Акцио, мыши!

Дракониха следила за его манипуляциями с явным недоброжелательством. Гарри стоял, не сводя с нее глаз, и ковырял волшебной палочкой в ухе. Через несколько секунд перед ним приземлилась клетка с четырьмя цветными мышами.

— А теперь, — ухмыльнулся Поттер. — Принцесса превращается в тыкву, а мыши становятся лошадями. Энгоргио!

Трибуны ахнули, когда четыре мыши — сиреневая, зеленая, желтая и красная — выросли до размеров крупных носорогов.

— Хотели, чтобы я колдовал? — бормотал сквозь зубы Гарри. — Получайте!

Он направил палочку на мышей в последний раз и закричал:

— Империо! А теперь принесите мне золотое яичко!

От топота мышей содрогнулась земля.

— Баал, Азатот, налево! — командовал Гарри. — Аббадон, обходишь сзади! Люцифер, отвлеки ее!

Раздалось громкое шипение рассерженной хвостороги, и из ее пасти вырвалась струя пламени, подпалившая хвост сиреневому Люциферу. Тот заверещал так, что трибуны вздрогнули.

— Аббадон, яйцо хватай, яйцо! — орал Поттер, подпрыгивая на месте. — Давайте, мальчики, давайте! Тренер верит в вас!

Огромная голова на длинной гибкой шее вдруг подалась вперед, и с устрашающей легкостью перекусила хребет мышу красного цвета.

— О, неет! Итак, бедняге Баалу досталась красная карточка, Азатот выходит на замену, яйцо у Аббадона, Люцифер на защите… быстрей, быстрей! Пас Азатоту… удар, гоооол!

Зеленая мышь остановилась перед Поттером, держа в пасти вожделенное яйцо, тот вынул его из щели меж мышиных зубов (каждый зуб был длиной с локоть) и продемонстрировал публике. К разъяренной хвостороге уже спешили колдуны-смотрители. Гарри аккуратно уменьшил мышей, нежно подул Люциферу на обожженный хвостик, затем загнал их в клетку и, сунув яйцо в карман, вернулся в палатку, где мадам Помфри как раз лечила пострадавшего Диггори.

— Дилетант, — сказал ему Поттер презрительно. — У меня вот даже прическа не растрепалась.

4.8

Там поют так голосисто, что толпа тупая плачет,

И слюнями и соплями заполняя все пространство.

Ритмы все же — загляденье! Жалко только, что похожи

На тупую, блядь, долбежку, когда сваи забивают!

(Виноградный День, «Про попсу и дед-жеев»)

— Приближается Рождественский Бал, — сказала профессор МакГонагалл в конце урока. — На него допускаются ученики, начиная с четвертого курса. Форма одежды — парадная.

Парвати и Лаванда захихикали.

— И учтите, — добавила профессор, — что я не потерплю, если кто-нибудь с Гриффиндора опорочит свой факультет.

При этих словах она в упор посмотрела на Гарри Поттера. Тот скосил глаза и скорчил дебильную рожу.

Прозвучал удар колокола, оповещающий о конце урока, и все ребята принялись собирать вещи.

— Поттер, на пару слов, — зловеще сказала МакГонагалл. — Чемпионы и их партнеры по традиции открывают бал…

— Какие такие партнеры?

— Партнеры по танцам.

— Я не умею танцевать.

— Умеешь, умеешь. Поэтому ты обязан найти партнершу.

— Я только хоровод умею водить, — закапризничал Гарри. — Все убегают, а я за ними… с бензопилой.

— Я все сказала, Поттер, — отрезала МакГонагалл непререкаемым тоном.

— Я не понимаю, — говорил Гарри за неделю до бала. — Я же чемпион! Я же обаяшка! Я же, как говорил наш любимый препод, наша новая знаменитость! Почему никто не хочет идти со мной на бал?

— Наверное, девчонки думают, что после бала ты их изнасилуешь и убьешь — хотя не обязательно в таком порядке, — сказал Рон.

— Этот вариант нельзя исключить, — признал Поттер. — Зато со мной весело.

— Раньше надо было об этом думать, — заметила Гермиона. — Ты спохватился только вчера, а до этого расхаживал с таким видом, как будто ты султан, и в твоем распоряжении целый гарем.

— Я пригласил Миртл, но МакГонагалл сказала, что девушка должна быть…. материальной. А материальные не хотят со мной идти…

— Гарри, к девушкам просто нужен подход, — авторитетно заявила Грейнджер. — Улыбнись ей… можешь на мне потренироваться. Нет, не так, ты сейчас смотришь на меня так, как будто я котлета. Ох, лучше не улыбайся. Можешь цветочек подарить, главное, чтобы он был не ядовитый, а то я тебя знаю. Вот, вот так. Подходишь к девушке, протягиваешь ей цветы и говоришь…

Поттер сунул Гермионе кусок арматуры, который должен был изображать букет, и выпалил:

— Пошли со мной на сеновал!

За час до начала праздника Гарри Поттер куда-то улизнул. Рон Уизли злился — мало того что Гермиона наотрез отказывалась говорить о том, с кем она идет на бал, так еще и Гарри напустил на себя жуткую таинственность.

— Она идеальна, — сказал он лишь. — Просто идеальна.

Натягивая новую парадную мантию, которую он выиграл в покер у Джастина Финч-Флечтли, и пытаясь расчесать непослушные рыжие вихры, Рон надеялся лишь, что подружка Гарри окажется живой, непрозрачной и неразложившейся. Хотя Поттеру прощали взрывы, поджоги и массовые отравления, девушку-инфери в Большом Зале не потерпел бы даже бесконечно снисходительный к поттеровским выходкам Дамблдор.

Когда Рон спустился в вестибюль, где его ждала Падма Патил, откуда-то сбоку вынырнул Гарри. Разнообразия ради он был наряжен в парадную мантию кислотно-оранжевого цвета, которая феерично сочеталась с фиолетовым галстуком и зеленым платком, который Поттер повязал себе на лоб на манер банданы. А за его локоть цеплялась таинственная незнакомка.

Рон понял, что Гарри, называя ее идеальной, не врал. Нежно-розовая мантия подчеркивала все изгибы ее фигуры; талия была такой тонкой, что казалось, что она вот-вот переломится, грудь была невозможных для живой женщины размеров и формы, а волна длинных золотистых волос ниспадала на спину. У девушки были огромные ярко-голубые глаза и пухлый ротик, и даже немного туповатое выражение лица ее ничуточки не портило.

— Привет, — сказал Рон, забыв про бедную Падму. — Я тебя знаю?

— Она не из Хогвартса, — бросил Поттер и прошел в Большой Зал.

Во время пира таинственная красотка сидела смирно, потупив взор, и ничего не ела, влюбленным взором глядя на Поттера, который говорил и ел за двоих. Временами до Рона доносился его голос:

— Волдеморт? Я ему погремушкой кааак дал! Он лег и умер.

Плясала она, правда, не очень зажигательно, и вообще к концу вечера началась казаться какой-то вялой. Когда Рону надоело следить глазами то за леди Икс, то за внезапно похорошевшей Гермионой, он решил, что бабы — дуры, плюнул на все, достал колоду карт и предложил собравшимся джентльменам сыграть партию в покер.

Ближе к полуночи Рона кто-то схватил за руку и вытащил из-за игорного стола.

— Эй! — возмутился рыжий. — Я только начал зажигать! У меня был флэш-рояль, а Маклаген поставил на кон свои серебряные запонки.

— Потом Маклагена разденешь, — прошептала Гермиона, потому что, разумеется, это была она. — Гарриной девушке плохо.

— Да? — Рон посмотрел на красотку. Она сидела на диванчике, как-то неловко завалившись набок и, кажется, почти не дышала.

— Или у меня что-то со зрением, или у нее сиськи стали меньше, — пробормотал Рон.

— Ее надо отвести в башню, — упорствовала Гермиона.

— Да все с ней в порядке, я сам справлюсь, — заявил Поттер, стараясь закрыть подругу от любопытных взглядов полами своей оранжевой мантии.

— Нет уж, — решительно сказала Грейнджер. — Я должна лично удостовериться в том, что ты ее не убьешь и не изнасилуешь.

— Ладно, только быстро, — согласился Гарри, зная, что если Гермиона взялась кого-нибудь спасать, то ее остановит лишь пулеметная очередь.

Гарри подхватил неизвестную девушку под локоток и не слишком ласково потащил к выходу. Пока они карабкались вверх по лестницам, ведущим в гриффиндорскую башню, бедняжка все сильней и сильней скукоживалась. Под конец Гарри пришлось нести ее на руках.

— Все, — сказал он, сгружая свою ношу на диван в общей гостиной. — Довольны? А теперь давайте вернемся на бал.

— Ей надо оказать первую помощь, — упиралась Гермиона. Она нагнулась над незнакомкой и, игнорируя протесты Поттера, пощупала у нее пульс. Затем медленно выпрямилась, побледнев от бешенства.

— Поттер! — рявкнула она. — Что ты с ней сделал?

— Нет-нет, ничего, — замотал головой Гарри. — Она вообще-то и не была живой. Посмотри повнимательней.

Гермиона вновь повернулась к распростертой на диване фигуре. Теперь было ясно видно, что загадочная прелестница как-то сдулась, да и грудь у нее действительно стала меньше — раза в два.

Перед ними лежала надувная резиновая женщина.

4.9

Пусть я пухлый и пахну немного,

И пусть синего цвета лицо,

Я как прежде любить могу многих,

Хоть являюсь сейчас мертвецом.

Я нарву на болоте кувшинки

И русалке я их подарю.

И пускай она мечет икринки,

Я ее покорю.

О-о-о-о, я утопленник!

О-о-о-о, я утопленник!

(Сектор Газа, «Утопленник»)

Перед вторым туром Гарри заготовил целую сумку динамита — глушить русалок — и оправдательную речь для Визенгамота.

— Мне очень, очень жаль, — репетировал он перед зеркалом. — Я понятия не имел, что они там живут.

— Неубедительно, — ответило ему волшебное зеркало.

— Тогда как тебе такое: я только что сознательно провел геноцид целой популяции разумных существ, но я раскаиваюсь.

— Высшая мера, немедленно, — ответило зеркало.

— На вас не угодишь. А так — люди добрые-е, у меня мамка с папкой поме-е-ерли, оставили меня сиротинушку, рос я на помойках, питаясь котятами да бомжами, и даже сменных трусов у меня не-е-е было, — заканючил Поттер.

— Высшая мера, — сказало зеркало. — Из жалости.

— Тьфу на тебя, окаянное. А если я скажу, что был в состоянии аффекта, это прокатит, как смягчающее обстоятельство?

— А Малфоя ты тоже в состоянии аффекта поджигал? — саркастически осведомилось зеркало, которое было в курсе всех разговоров, происходивших в спальне мальчиков. — И Империус накладывал? У тебя послужной список такой, что до ста лет будешь баланду хлебать.

— Насчет Империуса — в законе нет ничего про то, что его нельзя накладывать на мышей, — невозмутимо парировал Поттер. — Ты что, думаешь, я не проверил магический уголовный кодекс перед тем, как использовать его на глазах у всей толпы? Империус является Непростительным лишь когда применяется на людях или магических существах.

— Отличная адвокатская речь. А теперь замени слово «Империус» на «динамит», и все будет путем, — подбодрило его зеркало.

Но, несмотря на это, утром перед вторым испытанием у Гарри был такой вид, как будто у него болит живот. Вдобавок ко всему, Рон и Гермиона исчезли с самого вечера, и Добби лопотал какую-то чертовщину про то, что Рона поместили на дно озера к русалкам. Гарри привычно пнул Колина Криви, подхватил самодельный акваланг, который вовсе не внушал ему доверия, так как Поттер не был уверен в том, что заклинание, предназначенное для набивки колбас, cможет нормально заполнить баллоны сжатым воздухом, и отправился на берег озера.

Только после свистка судьи, уже окунувшись в озеро с головой, Гарри понял, что случилось непоправимое.

Он забыл сумку с динамитом в башне.

Впрочем, на практике все оказалось совсем не так плохо. Согревающее заклинание и плавки с начесом спасали от ледяной воды, акваланг работал превосходно, а расстилавшийся перед Поттером подводный пейзаж был вполне симпатичным. Попавшихся ему на пути гриндилоу Гарри ловко огрел по головам прихваченным с собой куском арматуры, и вид свежей крови здорово поднял ему настроение. Так что теперь Поттер весело плыл на звуки русалочьей песни, напевая тихонько «Yellow submarine» под водолазной маской, и воображая себя по меньшей мере атомным подводным крейсером.

Заложники, привязанные к огромному камню, нашлись в центре русалочьей деревни. Подумав немного, Поттер разрубил острым камнем веревки, удерживавшие Рона, и вознамерился уже освободить остальных (им руководили вовсе не благородные побуждения, как может показаться, а расчет, что тем самым он автоматически лишил бы своих соперников малейших шансов на выигрыш), как двое рыбообразных вцепились в него с обеих сторон и оттащили прочь.

— Забирай своего заложника, — сказал один из них. — Не трогай других.

Гарри вздохнул. У него оставалось достаточно воздуха в баллонах, и, как любил говорить его рыжий приятель-шулер, еще один туз в рукаве. Кажется, пришла пора его достать.

Он повернулся к собравшимся вокруг русалкам и, тщательно артикулируя, проговорил:

— Пхнглуи мнглунафх Ктулху Р'лайх угахнагл фхтагн!

— Фхтагн! — ответил нестройный хор голосов.

И русалки склонились в поклоне.

4.10

Мы раздавим тебя как врага,

И я буду стоять среди них.

Я хочу быть таким как все,

И я буду стрелять в упор.

(Гражданская Оборона, «Бред»)

— Извините, сэр, — сказал Гарри, когда они с Дамблдором вновь очутились в директорском кабинете. — Я был уверен, что это телевизор, где как раз идет фильм «Двенадцать разгневанных мужчин».

— Это Омут Памяти, — ответил директор. — Иногда я чувствую, как мыслей в голове становится слишком много, и тогда я помещаю некоторые из них в эту чашу. Это помогает лучше заметить связи и аналогии.

— Хорошая вещь, — оценил Поттер. — А я смогу сделать такую же из старого унитаза?

— Я бы не советовал, — сказал Дамблдор, лукаво улыбаясь в густую бороду. — Тебе нужно сосредоточиться на подготовке к третьему состязанию.

— А, — Гарри небрежно махнул рукой. — Подумаешь. Молоток у меня есть, гвоздомет тоже никуда не делся, а Сириус клятвенно обещал прислать "Узи".

— Что ж, — сменил тему директор, явно не знавший, что такое "Узи", иначе он не воспринял бы эту новость так спокойно. — Ты хотел меня видеть?

— Ага. Сириус говорил, что в таких случаях надо обращаться к вам. Я заснул, и видел во сне, как я сижу в кустах, а мимо проходит голый Волдеморт.

— Что-что?

— Упс, извините, это не тот сон. Но, так или иначе, я видел Волдеморта, а когда проснулся, у меня заболел шрам.

— Хм, — задумчиво сказал Дамблдор. — Хм.

— Вы не знаете, почему у меня болит шрам?

— У меня есть одна теория… он начинает болеть, когда Волдеморт находится недалеко от тебя и чувствует особенно сильную ненависть.

Поттер поскреб ногтем столешницу директорского стола.

— У меня с Волдемортом беспроводная связь? — заржал он. — Гы, клево! А с чего бы?

— Вы связаны силой неудавшегося проклятия.

Гарри вдруг посерьезнел, прекратил царапать стол и посмотрел на директора в упор.

— А вот с этого места поподробней.

— Я еще не знаю до конца…

— По-моему, вы что-то темните, — заявил Гарри. — При всем уважении, сэр.

— В тот день, когда погибли твои родители, Волдеморт вложил в тебя часть себя, — неохотно сказал Дамблдор. — Поэтому ты можешь говорить на серпентарго.

— И поэтому я такой подонок, да?

— Нет, — улыбнулся старик. — Думаю, твой неуемный темперамент — это твоя личная особенность.

Гарри улыбнулся в ответ и вновь задумался.

— Этот ваш Волдеморт… что-то он оставляет по кусочку себя где ни попадя. Это уже саморасчленение какое-то получается.

Дамблдор взглянул на него с интересом, но эту реплику никак не прокомментировал.

— Вы верите, что он и вправду обретает силу? — спросил Поттер.

— Я могу лишь поделиться своими предположениями, — ответил директор. — Годы его могущества были отмечены многими исчезновениями… и сейчас эти исчезновения начались вновь.

— Это хорошо, что Волдеморт возвращается, — сказал Гарри и, увидев недоумение на лице Дамблдора, пояснил:

— У меня со второго тура полно динамита осталось.

4.11

Сегодня пьяный хулиган мою подружку пристрелил,

А мне ногой прислал в торец, так, что я лег, и бля ваще.

А хулиган давай бежать, подружка дохлая лежит,

Вокруг не видно не души, и тихо так, как на селе.

( А. Лаэртский, «В Париж!»)

Гарри вошел в лабиринт, сгибаясь под тяжестью своего арсенала, как ослик. Он положил волшебную палочку на ладонь и пробормотал:

— Указуй.

Палочка дрогнула и, повернувшись вокруг своей оси, послушно указала на север. Теперь Гарри знал, куда надо идти. Когда кусты преградили ему путь, он достал упаковку динамита, поджег фитиль с помощью Инсендио, и, бросив взрывчатку рядом с кустами, отбежал подальше. Через минуту в стене лабиринта появилась внушительная дыра.

— Так-то лучше, — удовлетворенно сказал Поттер и потопал дальше.

В целом, лабиринт его разочаровал. За двадцать минут Гарри встретил только ловушку, которая, должно быть, каким-то образом действовала на ту зону мозга, что отвечает за ориентацию в пространстве, и создавала иллюзию того, что небо и земля меняются местами, да какого-то худосочного дементора. Разбомбив его из патронуса-танка, Поттер остановился, достал из кармана бутерброд и решил уже перекусить на ходу, как услышал поодаль женский вопль. Кричала Флер.

— Минус один, — хладнокровно прокомментировал Поттер. — М-м-м, колбаска…

Вскоре еще одна зеленая стена преградила ему дорогу. Поттер вновь воспользовался динамитом, удовлетворенно приговаривая: «Гринписа на меня нет», как вдруг услышал нечто очень странное, что заставило его замедлить шаг.

— Круцио! — воскликнул голос Крама. Затем раздался жуткий крик.

— Эй! — Гарри высунул голову из-за кустов. — Опять без меня развлекаются, ну что за эгоистичные люди!

Седрик Диггори скорчился на земле, воя от боли; над ним стоял Виктор Крам с волшебной палочкой в руке.

— Крам! — обрадованно завопил Поттер. — Да ты мужик! Теперь-то я понял, что Гермиона в тебе нашла!

Вместо ответа Виктор указал волшебной палочкой на Поттера. Мгновенно смекнув, к чему это приведет, тот заорал «Ступефай!», одновременно уходя с линии атаки. К его удивлению, оглушающее заклинание отлично подействовало, и Крам свалился на землю, как куль с мукой.

— Боже мой, — сказал Гарри в отчаянии. — Как низко я пал!

— Имеешь в виду то, что ты спас меня? — спросил Седрик, не без труда поднимаясь на ноги.

— На тебя мне вообще насрать, — отрезал Поттер. — Я о том, что моей рефлекторной реакцией было волшебство, а не, скажем, удар в челюсть в прыжке с разбегу. Я в этом Хогвартсе окончательно околдунился!

Седрик пожал плечами, покрутил пальцем у виска и отправился направо, Поттер же пошел налево. Вскоре перед ним возникло существо с головой женщины и телом льва, в котором он безошибочно опознал Сфинкса.

— Ты очень близок к цели. И путь к ней проходит мимо меня, — заявила она.

— Ой, киса, — по-идиотски хихикнул Поттер.

— Сейчас я тебе покажу «кису», — Сфинкс продемонстрировала наглецу здоровенную лапу с длинными кривыми когтями. — Если не отгадаешь мою загадку…

Поттер дослушал стихи, презрительно наморщил нос и заявил:

— Ну, это легче легкого, я такие ребусы лет в семь любил разгадывать. Хочешь, я тебе поведаю настоящую головоломку? Мудреный логический парадокс, который заставляет мозги вскипеть?

— Сначала ответ скажи, — потребовала Сфинкс.

— «Паук». Так как насчет неразрешимой задачки?

— Я заинтригована, — призналась женщина-львица.

— Для любого натурального числа эн больше двух, уравнение вида a в степени эн, плюс бэ в степени эн равно цэ в степени эн не имеет натуральных решений а, бэ и цэ.(1) Если сумеешь это доказать — получишь премию!

И вот, Гарри увидел Кубок.

Он стоял в центре лабиринта, такой невыносимо притягательный в неярком сумеречном свете — и к нему на всех парах несся Седрик Диггори. Поттер тоже рванул к Кубку, но понял, что не успеет.

Внезапно кусты зашуршали, и за спиной Седрика возникло нечто волосатое, огромное и многоногое.

— Давай, сожри его, сожри! — крикнул Поттер. Седрик обернулся и, узрев акромантула сразу за собой, рванул в сторону, вереща, как раненый заяц, пока Гарри подбадривал гигантского паука громкими выкриками и улюлюканьем. Внезапно акромантул остановился и переключил внимание на Поттера.

— Что-то мне это перестает нравиться, — пожаловался тот и схватился за волшебную палочку. Затем, будто опомнившись, сунул ее обратно в карман, и вместо этого расчехлил висевший у него на шее «Узи».

— О да, детка! — сладострастно выдохнул Поттер и нажал на спусковой крючок.

От грохота выстрелов Седрик невольно зажмурился и прикрыл ладонями уши. Когда он вновь осмелился взглянуть на поляну, то увидел, что грозный акромантул лежит на спине, задрав лапки к небу, а донельзя довольный Поттер с гордым видом ставит ногу ему на головогрудь.

— Вот так-то лучше, — сказал Гарри, видимо, в запале битвы напрочь забывший про Кубок. Седрик бочком двинулся к стоящему на постаменте трофею, но Поттер внезапно соскочил с паука и, вытаращив глаза так, что они непременно вывалились бы из глазниц, если бы им не помешали стекла очков, завопил, указывая куда-то поверх плеча Диггори.

— О нет! Еще один!

Седрик обернулся. За его спиной безмятежно шелестели кусты.

— Купился! — ликующе вскрикнул Поттер, одним прыжком преодолевая оставшееся расстояние до Кубка и хватаясь за резную ручку. Еще секунда — и Кубок, и Гарри исчезли, и тишина летнего вечера обрушилась на Седрика с тяжестью грузового контейнера.

4.12

Злая ночь, сегодня точно злая ночь,

И светит нам кровавая луна,

Сегодня нам с кентами не до сна.

Кpyг, а в том кpyгy звезду

Hачеpтили на полу,

Все вопросы нынче злу

Зададим мы…

(Сектор Газа, «Злая ночь»)

— Так, я не понял, — сказал Гарри Поттер, плюхнувшись вместе с Кубком в руке на мягкую землю. — Где восторженные толпы? Где шампанское? Где стриптизерши, вылезающие из гигантских тортов?

Он поднялся на ноги и огляделся. Местность вокруг почему-то напоминала…

— Кладбище? У нас будет вечеринка в готическом стиле?

— Петрификус Тоталус, — раздался сзади подозрительно знакомый голос, и парализованный Поттер упал носом в грязь. Единственной частью тела, которой он мог шевелить, был челюстно-лицевой аппарат, чем он не преминул воспользоваться, и пользовался с таким усердием, что лицо Питера Петтигрю — а нашим таинственным нападавшим был именно он — пошло некрасивыми красными пятнами.

— Знал я, крысиная твоя морда, что нельзя тебя в живых оставлять, — бубнил Поттер, пока Хвост привязывал его к могильному камню некоего Тома Риддла. — А все Гермиона — «наш английский суд, самый справедливый суд в мире, давай отдадим его дементорам, хоть раз сделаем все, как надо…» Сделали, мать твою за ногу да в крапиву. Не трогай оружие, сучий ты потрох! Ууу, вражина, вот только дай мне разморозиться, мы с Сириусом тебе еще приготовим фуа-гра по-азкабански, будешь собственную печенку из параши жрать!

Не обращая внимания на льющиеся сплошным потоком оскорбления, Питер накрепко прикрутил Поттера к камню, затем приволок откуда-то огромный котел, больше всего похожий на японскую ванну, где могут одновременно мыться два самурая и четыре гейши, и разжег под ним огонь. Вскоре в котле весело забулькала закипевшая жидкость, и Хвост принес еще что-то — похожее на маленького ребенка, закутанного в какие-то темные тряпки.

— Эй, Петтигрю, никак, ты родил кого? — не удержался Гарри. Из свертка раздалось рассерженное шипение, а затем высокий холодный голос приказал:

— Поторопись!

— Все готово, господин.

Питер развернул пеленки. Внутри обнаружилось нечто, напоминавшее чрезвычайно уродливого младенца: маленькое сморщенное тельце, коротенькие, слабые ручки и ножки и непропорционально большая голова с мерзким змеиноподобным лицом. Вдобавок ко всему, паскудный эмбрион был цвета сырого мяса.

— Бгыгы, — отреагировал Гарри. — Жаль, Риты здесь нет, вот была бы сенсация! Лорд Волдеморт — на самом деле большая креветка!

4.13

Случилось так, я вылез из окопа,

Все остопиздело, и наши, и не наши.

Я снял штаны и озверевшей жопой

Обсрался во врага вчерашней кашей.

Такого враг не ожидал подвоха,

И захлебнулся, и оглох, и сдох он.

(Хуй Забей, «Обсрался»)

— Ребята, — грустно сказал Поттер, глядя, как аппарировавшие на кладбище Пожиратели Смерти целуют подол мантии своему господину. — Ребята, и как вам не стыдно? Ведь им должно быть стыдно, правда, змейка? — добавил он на серпентарго.

Огромная змея, кольцами свернувшаяся вокруг могильного камня, к которому был привязан Гарри, лениво подняла голову и прошипела:

— Мол-ш-ши, ш-шмертный.

— Мне скучно, — пожаловался Гарри и завопил:

— Малфой! Эй, Малфой! Как твоя малиновая шерсть — уже сошла?

Одна из фигур в масках заметно вздрогнула и склонилась перед Волдемортом еще ниже, практически распластавшись на земле.

— Вот о чем я и говорю, — печально вздохнул Поттер, вновь обращаясь к змее. — Устроили тут малобюджетный ужастик, только кетчупа не хватает.

— Молш-ши, — вновь приказала змея.

— Ш-што-то у тебя с-с дикс-с-цией не то, — передразнил ее Поттер. — А ну скажи: «She sells sea shells on the seashore».(2)

— Ши-ше-ши-ше…

— Зелье, воскресившее меня, хорошо известно в черной магии, — вещал в это время Волдеморт, разгуливая по кладбищу. Пожиратели внимали ему, боясь шелохнуться. — Для него были необходимы три компонента. Один из них — плоть слуги — у меня уже был, не так ли, Хвост? Второй — кость отца — означал, что придется отправиться сюда, на кладбище. И третий — кровь врага…

— Нет, не так, — наставительно сказал Гарри. — Внимательней. She sells sea shells… Следи за тем, чтобы язык не оказывался между верхними и нижними зубами.

— …Мне нужна была кровь Гарри Поттера, если я хотел возродиться более могущественным, чем до моего падения…

— Ши-ше-ше…

— Ши селлз си шеллз, — старательно выговаривал Гарри. — Давай змейка, я в тебя верю!

— …Как захватить Гарри Поттера, если он с утра до вечера находился в Хогвартсе, под присмотром Дамблдора? Как? Послать в Хогвартс верного слугу, чтобы он поместил в Кубок Огня заявку от имени мальчишки и сделал так, чтобы тот выиграл турнир, и Кубок-портал перенес его сюда…

— Ши шеллс-с с-си ш-шелс-с…

— Ты делаешь успехи, определенно! Давай еще разок.

— И вот он перед вами — мальчик, которого все считали причиной моего падения…

— А? Что? — переспросил Гарри. — Риддл, ну ты и трепло! Отдай мне динамит, и давай разомнемся.

— Не смей называть меня этим маггловским именем, мальчишка! — зашипел Волдеморт. — Круцио!

Гарри самым негероическим образом заорал, извиваясь в своих путах — действие парализующего заклинания со временем сошло на нет. Когда все закончилось, он поднял на Риддла мутный взор и простонал:

— Ебать кочергой!

— Теперь все вы видите — этот щенок — ничто против меня, — с триумфом провозгласил Темный Лорд. — Но я хочу, чтобы ни у кого не оставалось сомнений в том, кто из нас сильнее. Я дам ему шанс сразиться со мной. Хвост, развяжи его и отдай ему палочку.

— Волдеморт, — прохрипел Поттер, вставая на ноги и крепко сжимая в пальцах волшебную палочку. — Акцио, «Узи»! Волдеморт, твою мать, ты покойник!

Учитывая страсть свежевоскрешенного Лорда к театрализованным представлениям, Гарри предположил, что тот собрался устроить нечто вроде потешного боя, в котором ему, Поттеру, отводилась незавидная роль беспомощной жертвы. Но Гарри слишком привык к тому, что жертвами оказывались другие, и он не видел ни одной причины, по которой этот раз должен стать исключением. Поэтому он, не дожидаясь команды, отскочил за могильный камень риддловского папаши, плюхнулся на брюхо и, недолго думая, открыл огонь. Гарри Поттер был зол. Очень зол. Шрам нещадно болел, противно ныло порезанное Питером предплечье, пистолет-пулемет трясся в неопытных руках, а отдача была так велика, что точность стрельбы оставляла желать много лучшего — Гарри вовсе не был уверен в том, что попал именно в Волдеморта, хотя раздававшиеся вопли подсказывали ему, что в кого-то он точно попал.

Расстреляв всю обойму, Поттер потянулся в карман мантии за следующей, одновременно обозревая поле битвы. В плотном круге Пожирателей Смерти появились бреши, но, увы, главный противник как ни в чем ни бывало стоял на ногах, а вокруг него бледным светом сиял магический щит.

— Блядская магия! — выругался Поттер, перезаряжая оружие. — Риддл, тебе все равно не жить! Нам двоим тесно в этой стране!

Вместо ответа Волдеморт вскинул волшебную палочку, и красный луч проклятия просвистел в паре дюймов над головой Гарри. Ругаясь, как извозчик, тот откатился подальше, спрятавшись за надгробием.

— Ты перепутал, мы играем не в прятки, Гарри, — глумливо сказал Его Злодейшество. Волдеморт подходил все ближе, так медленно и вальяжно, как будто он был заранее уверен в своей победе. Это показалось Поттеру оскорбительным.

— Акцио, динамит! — прошептал он.

Откуда-то сверху прямо ему на голову свалился увесистый рюкзачок, который он только этим утром самолично набил самой своей лучшей взрывчаткой, готовясь к третьему туру. Сейчас все эти соревнования казались ему детским развлечением, и Гарри порадовался тому, что истратил всего несколько зарядов.

— Инсендио! Инсендио! Инсендио! — шептал он, как безумный, лихорадочно поджигая фитили и разбрасывая взрывчатку во все стороны с помощью Отталкивающих чар.

— Протего! — вскрикнул кто-то, но в следующую секунду все прочие звуки потонули в грохоте взрывов. Пользуясь замешательством противника, Поттер высунулся из укрытия и всадил в Волдеморта еще одну очередь. Тот вновь ответил заклинанием, на этот раз, зеленого цвета, но опять промазал; впрочем, и девятимиллиметровые пули отскакивали от магического щита, как орехи, не причиняя Риддлу вреда.

— Сейчас я тебя достану, говнюк красноглазый, — пробормотал Гарри, нашаривая в кармане очередную обойму, и обомлел. Патроны кончились.

— Или же пришла пора стратегически отступить, — добавил он, и, взмахнув волшебной палочкой, воскликнул:

— Акцио, Кубок!

— Нет! Задержите его! — взвизгнул Волдеморт, но оглушенные и обожженные Пожиратели Смерти не успели ничего сделать, как Кубок влетел в протянутую руку Гарри Поттера. За мгновение до того, как исчезнуть, тот показал Волдеморту неприличный жест свободной рукой и пообещал:

— Я вернусь.

4.14

Страшная тайна открылась тебе -

Старые бабки пердят при ходьбе.

(Взрыв кабачка в коляске с поносом, «Операция в подъезде»)

Гарри проснулся от того, что в лазарете кто-то громко спорил. Приоткрыв один глаз, он увидел, что конфликт разгорелся между Дамблдором и министром Фаджем, и из их разговора понял, что мнимый Шизоглаз подвергся поцелую дементора. Не то, чтобы Поттеру было его жалко — напротив, он предпочел бы лично оторвать ему яйца.

— Сегодня, когда Гарри дотронулся до Кубка, тот отправил его прямиком к Волдеморту, — сказал директор. Поттер навострил уши — всегда интересно послушать, что о тебе говорят за глаза.

Фадж с какой-то странной улыбочкой покосился на Гарри.

— Дамблдор, вы… готовы во всем ему доверять?

— Конечно, — ответил Дамблдор. — Признание Крауча и рассказ Гарри ни в чем не противоречат друг другу, и хотя, конечно, мальчик немного приукрасил события, в основном он сказал правду.

Поттер поглубже зарылся в одеяла. Пожалуй, не стоило рассказывать Дамблдору про то, как он достал из рюкзака танковую дивизию, два вертолета и ракету класса «земля-земля», которые непременно сделали бы из Волдеморта греческий салат, если б тот не был так подл и живуч.

— И вы готовы поверить в возрождение Сами-Знаете-Кого на основании показаний маньяка убийцы и… маленького маньяка-убийцы? — сардонически спросил Фадж.

— Вы что, верите тому, что пишут про Гарри в «Ежедневном Пророке»? — возмутилась миссис Уизли.

— «Пророк» — это кал, — припечатал Поттер, высовывая лохматую голову из-под одеяла. — Вы министр, а такую дрянь читаете!

— Ну, а даже если я и читал статьи Риты? — покраснел министр. — Не так уж она и неправа, особенно насчет того, что у тебя бывают припадки, и ты мечтаешь убить всех людей.

— А про щенка она тоже написала?

— Какого щенка? — растерялся Фадж.

— Которому я сунул в задницу паяльник, конечно, — сказал Поттер таким тоном, как будто речь шла о чем-то совершенно обыденном.

— Волдеморт вернулся, — повторил Дамблдор, прерывая эту бесплодную дискуссию. — Необходимо признать это и принять соответствующие меры.

— Меры? Можно, я скажу? — встрял Гарри. — Давайте вооружим аврорат автоматами Калашникова и введем в Хогвартсе обязательное изучение физики!

____________________

1 — Гарри формулирует теорему Ферма.

2 — Английский аналог русской скороговорки «Шла Саша по шоссе и сосала сушку».