Здрасьте, тетя Люси! (гет)

Пролог

Темный Лорд как раз почесывал Нагини там, где должно находиться «за ухом», когда к нему наконец аппарировали Люц и Сев.

— До-олго, — обиженно протянул Вольдеморт. — Круцио, что ли?

УпСы склонились перед господином и что-то пробурчали — наверное, матерное, решил Лорд. Подумав мимоходом, а не отхлестать ли их плеточками за непослушание, Вольдеморт заявил:

— Ладно, вставайте. Не буду Круцио, потом сами где-нибудь убейтесь об стенку. Сев!

— Да, мой господин?

— Ходь сюды. Умница. Так, что там с моим заданием?

— Я расшифровал состав маггловской виагры, мой Лорд, — отрапортовал Снейп, быстро спрятав мысль «На дементора она тебе только, старый импотент». Несмотря на свои чудачества, Темный Лорд еще оставался превосходным легилиментом, а те, кого он наказывал и за меньшие проступки, потом долго не могли сидеть и молчали, как партизаны, даже под веритасерумом. — Что же до зелья, милорд, я работаю над ним. Оно уже почти готово, надо только на ком-то испытать. — О, дайте же мне Поттера!

— Скоро испытаешь. — пообещал Вольдеморт и обернулся к Люциусу. — А ты, мил друг, готов к труду и обороне?

— Так т... Да, милорд, — Малфой, поборов желание вытянуться в струнку, склонился еще ниже. Вот старый козел, у меня и так радикулит!

Вольдеморт, уловив эту мысль Люца, решил, что блондинчика накажет потом, сперва дело.

— Значицца, испытаешь на Малфое.

Упомянутый аж задохнулся от возмущения, что на его драгоценной персоне кто-то будет испытывать непонятные варева. Снейп же только ухмыльнулся под маской и подобострастно вопросил:

— На котором, мой Лорд?

Люц, только переведший дыхание, снова бурно возмутился, осмелившись даже показать Лорду неприличный жест под плащом. Лорд, тем не менее, жест заметил и твердо решил воспользоваться приглашением.

— На вот этом, — тонкий длинный палец указал на раскрасневшегося под маской Люциуса. — Младший нам нужен на другом фронте.

Малфой подавил эмоции до лучших времен и подумал, а не перейти ли на службу к Дамблдору, тот вроде как подобрее будет. Лорд, на его счастье, отвлекся в этот момент на Северуса.

— ...Так что хватай это чучело блондинчатое и вали к себе в лабораторию. Учти, что зелья должны быть готовы до первого сентября, тогда же ты, Люц, идешь на задание. Не волнуйся, — змеиная морда Вольдеморта расплылась в гаденькой ухмылочке, — Нарцисса ничего не узнает.

Люц побледнел и срочно захотел парочку Круцио.

Собственно первая главка

По вокзалу торопливо неслась толпа взмыленных Уизлей, таща за собой взлохмаченного Гарри и Гермиону — единственную, кто успел привести себя в порядок перед отъездом. Прочие нагло проспали.

Магглы, видя сумасшедшую толпу рыжих (Гарри, Гермиона и отставший на пару шагов Хмури просто терялись на их фоне), спешили убраться с дороги. Нет, они не боялись, что растопчут, нет. Ну, явно же люди куда-то спешат. Не мешать же им...

Без семи одиннадцать миссис Уизли последней нырнула сквозь колонну и тут же погнала детей по вагонам. Дети даже не сопротивлялись, ибо это заведомо бесполезно, и только молча завидовали мистеру Уизли. Его еще в полпятого утра вызвали в Министерство, вырвав из цепких лап сна и жены.

— Рон... — чмок. — Джинни... — чмок. — Гарри... — чмок. — Гермиона... — чмок. — Ведите себя прилично, слышите?

— Конечно, миссис Уизли, — ответил за всех Гарри, потому что вопрос относился в основном к нему. — Мы постараемся.

Молли недоверчиво покосилась на парня, и от очередной — пятой, наверное, за последние три дня — проповеди Гарри спас свист. Попрыгав в вагон, ребята помахали старшим Уизли, Грюму... и свобода?..

— Друзья мои, — торжественно возвестил Рон, — этот момент настал!

* * *

Драко Малфой уныло брел мимо дверей купе, размышляя о том, чем для него обернется шестой год в Хогварце. А все потому, что в середине августа его и ну очень мрачного последний месяц отца вызвал к себе Темный Лорд. И дал задание. Ему, Драко. Что там говорилось отцу, он не знал, Люциус предусмотрительно отправил отпрыска до дому до хаты.

А ему приказали очаровать эту мымру Грейнджер.

Ему!

Драко Малфою!!!

Чистокровному колдуну, слизеринцу и... и вообще!

Ему, местному донжуану, тратить время и драгоценные силы на эту... эту... заучку! Грязнокровку! Подружку Поттера!!!

Пожалуй, если бы не отец, Драко избавил бы магический мир от Вольдеморта раньше Шрамолобого.

Да у нее хоть сердце есть, или вместо него трактат по нумерологии?..

Драко мрачно зашел в купе для старост, окинул место действия взглядом, наткнулся на Грейнджер, вздрогнул и сел подальше.

Гермиона наблюдала за Малфоем, механически поправляя складки мантии. Что-то с хорьком не то. Не оскорбил, не ожег взглядом, не испепелил на месте. Не съязвил даже. Может, заболел, бедолажка?..

Усмехнувшись мимолетной мысли о создании какого-нибудь общества «Против Истязания Злобного Драко», девушка закинула ногу на ногу, положила на колено блокнот и начала что-то там черкать.

«А может, все не так плохо?» — подумал Драко, оглядывая грязнокровку. Та заколола волосы где-то на макушке, открывая тоненькую шейку, достаточно красивую. Малфой вздохнул и пожалел себя — участь находить в заучке что-то привлекательное, дабы... фе-е.

Грейнджер внезапно почувствовала его взгляд и подняла глаза. Драко растерялся, показал язык и отвернулся. Грязнокровка хмыкнула и добавила пару галочек на свою бумажку. Интересно, что она там чертит?..

Пока шло предучебное собрание старост, Драко периодически отпихивал от себя норовившую обнять Панси, наблюдал за грязнокровкой, прикидывая тактику, и не слушал какую-то равенкловку. Интересно, почему здесь нет рыжего недоумка? Он вроде староста... а-а, вон оно что, его заменили на ирландца. Интересно, по...

— Как ты считаешь, Гермиона? — внезапно обратилась к девушке равенкловская староста. Драко очнулся и вперил взгляд в грязнокровку.

— Что... ой, прости, Парвати... — встрепенулась Гермиона. Девчонка нахмурилась.

— Я Падма.

Гермиона порозовела.

— Извини, я отвлеклась. О чем там речь?

Патил снова завела свою речь, а Драко едва удержался, чтобы не поскрести в затылке. Хотя и хотелось. Это не по-малфоевски.

Грейнджер, мисс Совершенство, не выполняет свои обязанности! Все страньше и страньше...

* * *

— Прекрати маячить! — рявкнул Снейп. Люциус поднял на него совершенно ошалелые глазищи и, тяжко вздохнув, присел на печень средиземноморского мантикраба.

— Люц!!! Мать твою, успокойся, ты Малфой или кто?! Сядь туда, и ради Мерлина, не мешай!

Люциус послушно сел, куда приказано, и Снейп снова взялся за свое зелье. Времени осталось немного, до пира около трех часов, а до того еще надо повидаться с Дамблдором.

— А ты уверен, что я... что у меня...

— Уверен, — рыкнул Северус. — А будешь отвлекать, я ни за что не ручаюсь.

Малфой снова вздохнул.

Дело предстояло страннейшее и опаснейшее. Дело в том, что, когда Люциус выгнал сына из апартаментов Вольдеморта, последний наконец удосужился объяснить свой план.

Предстояло влюбить в себя Дамблдора.

Впрочем, прежде чем Люц грохнулся в обморок, Лорд любезно объяснил ему, что Снейп как раз готовит зелье для временной перемены пола.

Люц благополучно потерял сознание.

Впоследствии Малфой долго ходил за Снейпом, канюча и допытываясь, почему нельзя просто воспользоваться любовным зельем. Замордованный Снейп, которому назначалось соблазнить МакГонаголл, рявкнул «Спроси у Лорда». Люц заткнулся.

На самом же деле Дамблдор, который летом побывал в магазине у близнецов Уизли, усовершенствовал защиту замка так, что теперь Амортенция в любом месте, кроме кабинета Снейпа, мгновенно протухала. А заявление верного двойного шпиона о том, что скоро приедет засланный казачок, и вовсе заставило задуматься о пенсии. Заслуженной. Наверное.

Счастье Люциуса, что Снейп не рассказал, кто именно будет этим «казачком». Поберег репутацию и душевное здоровье друга.

— Иди сюда, — уже мягче позвал Сев. Люциус приблизился на дрожащих ногах и влил в себя порцию зелья.

Через три с половиной минуты перед Северусом предстала ослепительная блондинка с глубокими, точно у лани, грозовыми глазами и тонкими чертами вейлы. Зельевар сглотнул и попытался отвести взгляд от подельника.

— Ну что? — поинтересовался Люциус и поперхнулся при звуке собственного голоса — глубокого, с хрипотцой, невероятно сексуального. ЖЕНСКОГО.

— Ну-у... — Снейп потер подбородок и, осторожно взяв хрупкое перевоплощение Малфоя за плечики, подвел того к зеркалу. Слабонервный в последнее время Люц попытался упасть на Северуса, но тот выдал увесистый подзатыльник и сказал:

— Будем перекрашиваться.

— Зачем?

— Хочешь, чтоб тебя сын узнал?

Еще через две минуты блондинка стала жгучей брюнеткой с темно-синими глазами. Снейп взглянул на дело рук своих и подумал, что не то что Дамблдор, а сам Темный Лорд соблазнился бы. Люц, видимо, подумал о том же, ибо побледнел еще сильнее.

— Слушай и запоминай, — командовал Снейп, пока Люциус облачался в одну из позаимствованных у Цисси мантий. — Сейчас пойдешь к Дамблдору, скажешь, что уже приехал... ла. Если не поведет на экскурсию по замку, возвращаешься сюда. Понял?

— Ага.

— И вот еще что, — Снейп пошарил в шкафу и выдал «Люсии» какой-то флакончик. — Глотни. Успокоительное.

Во флаконе на самом деле был огневиски, но нервный Люциус этого не заметил.

* * *

Место действия: Главный зал.

Действующие лица: Гарри Поттер, размышляющий о том, как бы послать письмо Сириусу. Гермиона Грейнджер, которая то и дело бросала взгляды на стол учителей и пыталась понять, кто же эта очаровательная брюнетка между Дамблдором и Снейпом. Рональд Уизли, что мечтательно косился на стол Равенкло, тыкая вилкой мимо рта.

— Гермиона, — осторожно позвал Гарри. — Гермиона! Герм!!!

— А?! — подпрыгнула та.

— Что с тобой? Ты в последнее время какая-то... рассеянная...

— А? Нет, Гарри, со мной все в порядке, спасибо...

Гарри недоверчиво хмыкнул.

— Ты не в курсе, почему Малфой сверлит нас взглядом?

Гермиона, посмотрев на слизеринский стол, пожала плечами.

— Понятия не имею. Но он весь день странный, вот я заметила, например, что...

Сам Драко, мрачно уплетавший картофельное пюре, действительно сверлил взглядом гриффиндорское трио. Уизли явно за лето отупел еще больше — оказывается, это возможно... Грейнджер умудрилась сотворить из своих лохмов вполне приличную прическу и даже накрасилась. Удивительно! Поттер, кажется, сияет, цветет и пахнет, радуясь каждому моменту своей никчемной жизни. Напился, наверное, антидепрессантов, истеричка...

— Дорогие друзья! — зычно воскликнул поднявшийся с места Дамблдор. — Спешу поздравить вас всех с началом нового учебного года! Как вы знаете, у нас стало уже традицией каждый год... — он слегка замялся, бросив взгляд на брюнетку, — менять учителей по ЗОТИ. — Брюнетка поперхнулась, но быстро взяла себя в руки — Драко охотно и со смаком рассказывал, что было с этими учителями. — В этом году преподавать согласилась очаровательня Люсия Филинс!

Упомянутая «Люсия» встала, едва не опрокинув от волнения кресло — спас Снейп, глумливо усмехающийся в воротник. Мужская половина студентов старше третьего курса дружно восхитилась и захлопала активнее. Люсия закатила глаза и поспешила трансфигурировать тыквенный сок во что-нибудь покрепче, но на свое счастье промахнулась — уксус достался директору.

Так началось самое необыкновенное задание Люциуса Малфоя.

Тремя часами позже, кое-как выпроводив Люциуса в предоставленные покои, Северус Снейп, гроза и ужас Хогварца и окрестностей, летел по коридорам. Почти буквально.

Мелкие и подросшие нарушители, видимо, нутром чуяли приближение страшного профессора — по дороге зельевару встретились только старосты Слизерина и Хаффлпаффа. Снейп мимоходом рявкнул на них для острастки и понесся дальше.

Проходя мимо коридора, ведущего в башню Гриффиндора, Снейп так задумался, что не заметил. Не заметил сдавленного оха, не заметил порыва ветра, не заметил, как кто-то мечтательно вздохнул. Если бы засек, точно подумал бы на неугомонного Поттера. Впрочем, Поттер вряд ли стал бы мечтательно вздыхать по злобному профессору.

Разве что грезя, как попрактиковался бы на нем в непростительных?..

— Кровавая Мэри, — рявкнул Снейп на директорову горгулью. Та решила не связываться и резво подпрыгнула. Северус же, заходя в кабинет, подумал, что вкусы у Альбуса за лето сильно изменились.

— Северус! — обрадовался Дамблдор через плечо, возясь с чем-то на столе. Изрядно поседевший за лето Фоукс (еще бы, с таким хозяином) недовольно фыркнул и повернулся потрепанным хвостом.

— Директор, что с вашим камином? — буркнул Снейп, зябко ежась. Здесь оказалось ненамного теплее, нежели в родных подземельях. — Мне пришлось тащиться через пол-замка.

Альбус оглянулся на камин и беспечно пожал плечами.

— Я подумал, что в холоде лучше сохранюсь. Лимонные дольки?

— Нет, благодарю.

— Виски?

Между второй и третьей Снейп припомнил, что надо бы позвать еще и Минерву. Дамблдор опрокинул в себя оставшийся огневиски, с сожалением оглядел бутылку и убрал в потайной шкафчик под думосбросом.

— Сев, сгоняешь?

Сев возмущенно булькнул, поперхнулся и, не в силах ответить из-за кашля, показал директору фигу. Тот не сильно огорчился и вызвал домовика, велев: «Слышь, сбегай-ка до моего зама, буди как хошь, но чтоб через полминуты была тут». Домовик козырнул и исчез.

Через полминуты МакГонаголл действительно оказалась в кабинете, одетая только в верх от пижамы и сеточку для бигуди. Дамблдор едва не лишился половины бороды из-за искр, которые так и сыпались от разъяренного зама. Снейпу же все было глубоко по барабану — он сидел возле феникса и умиротворенно гладил того по клюву, не замечая, что этот самый клюв то и дело пытается отхватить у него палец.

Еще через пять минут МакГонаголл, получив мантию Альбуса, немного успокоилась, а Снейп, которого директор втихаря шарахнул заклинанием похмелья, был еще злее, чем обычно. Еще бы — сперва успокаивать Люца, теперь вот набираться храбрости с Дамблдором. А потом заклинание. Кто бы не был злым?

— Ну и по какому поводу митинг? — поинтересовалась Минерва. Сейчас она запивала стресс, по нюху найдя тот самый потайной шкафчик, а профессора нервно облизывались на бокал в ее руке.

— Сегодня Вольдеморт рассказал о той части его плана, где главным действующим лицом буду я, — ответствовал Снейп. — О том, что Лю... Люсии приказано... кхм... заняться директором, я уже говорил...

— А какая... — мечтательно протянул Дамблдор, перебивая шпика. — И в Упивающиеся. Ужас.

МакГонаголл попыталась прожечь в нем взглядом дырку, но вышло плохо — всего лишь задымился кончик бороды.

— Итак, — с видом бесконечного терпения продолжил Снейп, — я говорил, что в планах Вольдеморта мне тоже отведена своя роль. Мне предлагается соблазнить Минерву.

Упомянутая в свою очередь подавилась виски, прокашлялась, с размаху отправила гадость в камин и наконец прошипела:

— А еще кого он хочет охмурить?

— Грейнджер, — пожал плечами Северус. — Правда, я не знаю, кому это поручат, но имеются подозрения.

— Ну так давай их сюда, — совершенно по-вольдемортовски ласково прошипел Дамблдор. Снейп испугался. МакГонаголл же, напротив, довольно усмехнулась.

— Из детей УпСов в Хогвартсе, годных для такой миссии, пожалуй, только Блейз Забини и Драко Малфой. Это если брать внутренний круг. Детей из внешнего еще не проверял, не успел.

— Обязательно следи за ними, при малейшем шевелении докладывай, — велел уже взявший себя в руки Альбус. Интересно, и чего он так разозлился? — Теперь вопрос на повестке дня — как реагировать на задание Тома и как его представлять Люсии...

* * *

Кажется, Золотая Троица начала сходить с ума.

Рон весь вечер просидел у камина и, медитируя на «Придиру», писал стихи вроде «И вот опять пришла любовь, И вновь тебе несу я розы». Гарри, заглянув случайно в это графоманство, потом долго думал, откуда любовь пришла опять. Главное, зачем.

Гермиона, выпросив после отбоя у Гарри мантию-невидимку, пошла бродить по Хогварцу, но вернулась почти сразу. Отдав мантию владельцу, отправилась спать, насвистывая по дороге «Котел, полный горячей и сильной любви».

Гарри, обескураженный таким поведением друзей, полночи не спал и думал. Остальные полночи он наблюдал во сне, как Вольдеморт в галифе играет с Люпином в гольф и проигрывает, при этом возмущаясь и вопя: «Nein! Judo Schweine!»

Рон, встав в шесть утра, что нетипично даже не столько для гриффиндорца, сколько для него лично, помчался к озеру набирать одуванчиков. Одуванчики, впрочем, загнулись еще в июле, а Рона едва не утащил на дно кальмар. Так что рыжий вернулся мокрым, недовольным и злым, а кальмар зарекся таскать многочисленных Уизли.

Гермиона снова сделала прическу и накрасилась.

Гарри решил, что это чересчур и решил спросить при случае у мадам Пинс, нет ли в ее библиотеке упоминания об изгнании дьявола. Ну, на худой конец, о харакири.

Впрочем, последнее лучше подсунуть этому змеевидному гуманоиду. Ну, тому, который типо Лорд. Вдруг проникнется.

После этого, собрав по башне высохшего Рона и раскрасневшуюся от довольства собой Гермиону, ушел на завтрак.

* * *

Люциус опасливо выглянул из своего убежища и, собравшись с духом, решил все же пойти позавтракать. Ну в самом деле, если не поесть, потом понизится давление, закружится голова, а еще будет бурчать в желудке на весь класс. Оценив серьезность последнего аргумента и решив, что ТАКОГО позора он себе позволить не может, Малфой решительно переступил порог зала.

И тут же об этом пожалел.

Чертов Лорд. Чертов Дамблдор! Чертов Снейп!!!

Пара сотен разновозрастных мужских глаз тут же впились в красавицу-брюнетку, почти ощутимо скользя вверх-вниз по округлостям и изгибам, не скрываемым струящейся мантией. Нарцисса не любила прятать красоту, и обычно Люциус это только приветствовал.

Обычно.

Но не теперь.

Идя меж столов к учительскому, он мучительно краснел и думал, что надо бы срочно побывать в Хогсмиде и прикупить парочку монашеских ряс. Впрочем, тут же вспомнилось, зачем он собственно тут оказался... чертовы... все!

— Доброго утра, Люсия, — лучезарно поприветствовал его Дамблдор, с аппетитом уплетавший сосиску. — Как вам спалось, дорогая?

Люциус подумал, не стоит ли сказать, что с ним было бы уютней. Нельзя было, что ли, отправить на это дело бабу?! Флиртовать с мужчиной, о мамма миа...

— Прекрасно, директор, благодарю вас, — любезно ответила «Люсия». — Не передадите овсянку, сэр?

Подошедший к этому моменту Снейп не упустил случая гадко ухмыльнуться. Люциус одарил его мрачным взглядом. То есть попытался, потому что мрачный в исполнении Люциуса оказался томно-чарующим от Люсии. Снейп поперхнулся куском колбасы.

Этот взгляд заметила Гермиона и решила, что новая преподша ей не нравится.

Завтрак тем временем шел своим чередом, и ближе к концу трапезы деканы факультетов пошли разносить своим питомцам и учителям расписание. Люсия проглядела свое — второй парой у нее шли шестые Слизерин и Гриффиндор. Люц помянул матушку МакГонаголл и дедушку Снейпа — чертов зельевар, конечно, не мог поставить ЗОТИ Драко чуть подальше, когда он, Люциус, уже немного освоился бы. Так нет.

Он глотнул тыквенного сока, который с детства терпеть не мог, и снова чертыхнулся про себя. Трудно женщинам — вслух не выскажешься... и вообще женщиной быть неохота.

И очень плохо!!!

Люциус дрожащими руками поставил на стол свой бокал и квадратными глазами стал наблюдать за Снейпом. Чертов ублюдок, казалось, двигался нарочито медленно. Едва он приблизился, Малфой дернул его за рукав и указал на дверь позади. Снейп коротко кивнул и пошел туда, велев подельнику присоединиться через минуту.

На счастье Люциуса, Гермиона в этот момент разговаривала с Джинни. Зато странные телодвижения молоденькой преподавательницы заметил Гарри.

— С-Сев!.. — выдохнул Люциус, едва увидев своего спасителя в темном коридоре. — А... а... я же... женщина... к-как же я... каждый месяц...

Сев заржал.

— Успокойся, Люц. У тебя нет соответствующих органов, тихо ты! Вот. Зелье для постоянной смены пола трансформирует весь организм, а это другое. Чтобы тебя, красавица моя, не оставить таковой навсегда и не травмировать твою нежную психику.

Люциус заметно успокоился.

— А теперь иди на урок. Давай. Не вздумай опаздывать и держи класс в узде, а то на шею сядут. Понял?

— Да.

— Удачи, и да поможет тебе Мерлин, — почти искренне пожелал Снейп.

Первой парой у Люсии оказались второкурсники из Хаффлпаффа и Равенкло. К концу занятия Малфой уже не мог ни о чем думать, все мысли заглушала одна-единственная: «Мерсссссские детишшшшки...» Детишки сперва сидели тихо, дальше поняли, что профессор Филинс не больно-то страшная, и принялись болтать. Громко. Много. И пока Люциус не догадался предложить демонстрацию Непростительных, как самого что ни на есть воплощения Темных Искусств, его никто не воспринял всерьез. От Круцио Люц удержался с великим трудом, зато Империо применил с огромным удовольствием. Кто-то из студентов помянул недобрым словом Грюма.

Еще менее добрыми поминали всех деканов шестикурсники Гриффиндора, сидящие в это время на зельях. Снейп не решился давать практическое задание уже на первой паре, памятуя о присутствии здесь Лонгботтома, так что ребятки, через раз думая нецензурно, писали контрольную. Кто как помнит прошлый год. Обрадовалась одна Грейнджер. Снейп тихо икал.

Наблюдая за классом, он заодно пытался вычислить, кому же поручена Гриффиндорская Всезнайка. Бесперспективняк — все глубоко погружены в пергамент, эх, надо было все-таки дать практическое. Ну да ладно, будет еще возможность, а пока...

А пока, думал Снейп, с мерзкой ухмылкой принимая свитки, как насчет парочки Троллей в самом начале года?

* * *

— Что у нас там дальше? — наклонился Гарри к Гермионе. Рон был потерян для общества — воздев глаза к потолку, мечтательно вздыхал, то и дело спотыкаясь на лестнице.

— ЗОТИ, — ответила недовольная почему-то Герм. Гарри покачал головой и поспешил за подругой.

У класса ЗОТИ собралась огромная гомонящая черно-красно-зеленая толпа. Знатнейшие сплетницы обоих факультетов прижимались к двустворчатой двери, пытаясь услышать, что там происходит в аудитории, и непрестанно шикали.

— Вот еще, — возмутилась Гермиона, когда на нее в лучших змеиных традициях зашипели Панси Паркинсон и Лаванда Браун. В наступившей на какой-то миг тишине аудитория оглушительно прогрохотала, затем прозвенела, затем изящно выругалась глубоким женским голосом и пробормотала: «Репаро массимус».

Девчонки отскочили от двери как раз вовремя, чтобы не получить ею по носу. Из аудитории выглянула слегка растрепанная Люсия, пригладила волосы и сказала: «Прошу за мной».

Все дело в том, что, спровадив наконец второкурсников, Люциус взбесился и даже начал громить класс. Успокоился только когда с потолка на него спикировало чучело атлантидского драконатора, рявкнуло: «Чё творишь, скотина?!» и хлестнуло хвостом по окну. Люц решил не связываться, навел порядок и запустил студентов.

— Здравствуйте, — официально поздоровался Малфой, когда все расселись.

— Здра-асте, — дружно протянул класс.

— Меня зовут профессор Филинс, в этом году я преподаю у вас ЗОТИ.

— Зато в следующем не будет, — шепнул Забини Малфою, и оба гадко захихикали. Люциус перевел недовольный взгляд на сына и решил взять пример со Снейпа.

— Забини, Малфой, минус пять баллов со Слизерина.

Драко слегка порозовел, что должно означать «Малфойчик в ярости», и уставился на наглую тетю. Тетя тем временем начала пространную лекцию о мавках, русалках и кикиморах. Драко решил проигнорировать скучное повествование. Тем более что первых он знал лично и хорошо, со вторыми налаживал контакт, а третьи регулярно пытались утащить его к себе страшно подумать для чего.

«Грейнджер, Грейнджер, — со внезапной тоской подумал Малфой-мл. — На что ж ты сдалась-то этому старому уроду?..»

И стал наблюдать за заучкой, все еще прикидывая, откуда начинать соблазнение.

Сама Гермиона, впервые в жизни не слушая лекцию, пребывала в верхних слоях атмосферы и не замечала пристального Малфоевского взгляда. Зато его заметил вездесущий Гарри и решил, что март наступил аномально быстро.

Драко наткнулся на изучающий взор Поттера, хмыкнул и отвернулся. И в голове его начал зреть дерзкий план, обреченный либо на громкую победу, либо... никаких либо. Он еще помнил, КАК выглядел Гойл-старший после грандиозного провала и последовавшего наказания. И КАК на него, Драко, смотрел Темный Лорд...

Мелькнула мысль о помощи Поттеру в деле исполнения пророчества. Тогда и грязнокровку соблазнять не придется.

* * *

К концу пары Гермиона окончательно убедилась в том, что Люсия Филинс — исключительно неприятная, несимпатичная, некрасивая... ох, кому это она доказывает! Да она же в сто раз лучше самой Гермионы, и предмет знает так, что удавиться. Ы-ы-ы...

Посему Герм стала ждать похода в Хогсмид, уже подбивая Джинни на шопинг. Джинни слушала ее с квадратными глазами и пыталась понять, как можно измениться настолько всего за одно лето. Конечно, она не догадывалась, что всему виной было проживание на площади Гриммо вместе с некоторыми таинственными личностями, кстати, Сириус Блэк жил там с июля.

А возвращение его было окутано тайной и мраком. Знал обо всем, конечно, только Дамблдор.* * *

Спешащую на ужин Люсию Филинс до чертиков перепугали грохот и крик из пустого класса. Опасливо заглянув внутрь, она увидела там обломки дряхлого шкафа, не менее дряхлого завхоза и дохлую кошку в ужасном состоянии.

Завхоз, обернувшись на звук, сперва застыл, потом всхлипнул.

— Моя ко-о-ошечк-ка...

Люциус перевел взгляд на кошечку и с ужасом заметил, что последняя ему ехидно подмигнула и превратилась в Вольдеморта в коже с плеткой. Филч выпятил грудь и понесся на Темного Лорда тараном.

— Уйдите! — нежно рявкнула Люсия и уверенным «Ридикулус» быстро нейтрализовала наглого боггарта. Филч расплылся в улыбке и попытался облобызать даме ручку, мимоходом поинтересовавшись, какие цветы она предпочитает. Люциус про себя назвал завхоза старым извращенцем и улизнул ужинать.

— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — -

*Вбоквел: Возвращение блудного Сириуса.

Примерно через две или три недели после начала траура по небезызвестному Сириусу Блэку Орден Феникса был поднят по тревоге из Министерства. Мигом скакнувший туда Дамблдор вернулся через три часа с совершенно обалделым видом и собственно покойным Сириусом. Орден Феникса сперва дружно опал в обморок. Далее Сириус едва не стал действительно покойным в результате удушения объятиями.

Как оказалось, Сириус в один прекрасный момент вывалился из Арки в Отделе Тайн, покружил вокруг, обратно залезть в нее не сумел и понял, что финита ля комедия, электричество кончилось и кино тоже. Побродив в одиночку по коридорам проклятого Отдела и никого не найдя, он направился в круглую комнату, ту самую, с кучей дверей, и начал вопить. Громко и на одной ноте. Прибежавшая на крик миниатюрная секретарша главы Отдела попыталась упасть в обморок. Ее мигом привели в чувство искусственным дыханием «рот-в-рот» и потребовали вывести на поверхность до ближайшего питейного заведения. Заведения не нашлось, и насупленного Сириуса препроводили прямиком к министру. А тот уже подсуетился насчет Дамблдора.

По дороге Сириус восторженно рассказывал Альбусу, как же хорошо за аркой, что он там пил, где и с кем лежал. И за что его в итоге выгнали. Дамблдор завистливо повздыхал и решил, что в таком разе не надо ему пенсии, дайте Арочку. И поскорее, а Волдика к чертям. Собачьим.

Гермиона Грейнджер, староста Гриффиндора, лучшая ученица школы, которая переплюнула даже весь Равенкло вместе взятый, рисовала сердечки на полях библиотечной книжки. В сердечках красовалась гордая надпись «СС + ГГ = Л», малопонятная окружающим, зато саму Гермиону возносящая к небесам от счастья. Впрочем, какие-то крохи здравого смысла в Гермионе оставались даже в таком состоянии, ибо она очень старалась, чтобы инициалы ее избранника не попадались на глаза друзьям.

Когда поля закончились, девушка достала из сумки блокнотик, тот самый, из поезда. На первой его страничке красовалась огромная летучая мышь с орлиным клювом. Надпись под рисунком оказалась все тем же «СС». Видя мышь, Гермиона всегда хмурилась, но вырвать листок из блокнота не решалась — больно хорошо уж вышло.

Далее, после нескольких лохмотьев, шел рисунок с оргией УпСов. Обладающий огромным количеством деталей и хорошо прорисованный. Впрочем, если бы не подпись «Собрание у Вольдеморта», никто бы и не понял, что это за скопище переплетенных конечностей. Этим рисунком Герм даже гордилась.

Третьим пунктом оказалась страшная физиономия с ветвистыми рогами, бланшем, бороденкой, бантиком над ухом, фингалом под вторым глазом, веснушками, пятачком и неаккуратными клыками над высунутым языком. Под всем этим торжеством генетики красовалась аккуратная подпись готическим шрифтом: «Тот самый необыкновенный прыгающий хорек». Ни от хорька, ни тем более от Малфоя в мутанте почти ничего и не было, однако Гермиона довольно показала язык изображению и перевернула страничку, уже видя внутренним взором новый шедевр. Наверное, сюрреализма. А может, и кубизма, черт его не разберет.

* * *

А в это время...

Драко Малфой на листе пергамента чертил нечто, тоже весьма напоминающее шедевризм кубизма. Какие-то квадратики, прямоугольнички, стрелочки, крестики и тому подобная ерундень. Блейз Забини, частично посвященный в план друга, внимательно наблюдал за этим безобразием и хмыкал.

— А ты уверен, что прокатит?

— Уверен, — с тормозом ответил Малфой. — Уж если у гриффов на втором прокатило, то у нас тем более.

— А Оборотное где достанешь?

— Все там же, друг мой. Не думаю, что мне откажут.

— О, — сказал Забини и заткнулся.

* * *

А в это время...

— Сев! — очаровательная Люсия в очередной раз без спросу ворвалась в кабинет зельевара.

— Чего тебе? — устало вопросил Снейп и обернулся. Нервный Люциус едва не вписался в косяк.

— Ты... это...

— Что?

— Глаза...

— Что глаза?! — Снейп, кажется, начал терять терпение. Люциус это почуял тем местом, на которое обычно сыпались все приключения, и молча указал на зеркало. Снейп посмотрелся, пригладил волосы и ничего аномального не нашел.

— А, глаза красные... — Глаза были красные полностью, кроме зрачков — цвета благородного красного вина. — Пройдет. Варю вот...

Люциус осторожно заглянул в котел с мерзким варевом, от которого пахло почему-то черной икрой, и помотал прической.

— Слушай, Сев... я тут решил помыться... — Люсия покраснела, Снейп снова заржал.

— Ничего смешного! Я только теперь заметил, что Метки нет.

— Как нет?

— Так нет. Я не нашел.

Люциус закатал рукав и показал девственно чистую белоснежную кожу. Снейп сглотнул и принялся напоминать себе, что это Малфой, а не вейла.

— А в других местах смотрел?

Малфой покраснел снова и помотал головой.

— Раздевайся. Щас будем искать.

Люциус покраснел еще сильнее и попытался указать Северусу направление пешего эротического. Северус отмахнулся и вернулся к своему вареву.

Через некоторое время, когда зелье начало булькать, а Люциус это делать прекратил, последний все же убедился в необходимости требования Снейпа. Мантия оказалась в кресле, а Малфой в одном кружевном белье неуютно ежился под горящим взглядом подельника.

— Черт, Люц, тебе надо было родиться девочкой.

Люц от такого заявления затрепетал и едва не выдал другу пощечину. Снейп увернулся, ухмыльнулся и погрозил пальцем, буркнув нечто вроде «Шалунья».

— Да хорош издеваться! — возопил несчастный Люциус. — Делом займись!

Снейп охотно выполнил требование, принявшись внимательно рассматривать великолепное тело Люсии. Очень внимательно. Едва не касаясь носом.

— Ага! — через пять минут воскликнул зельевар и лихо прищелкнул резинкой от трусиков мисс Филинс. Несчастная подпрыгнула с диким визгом.

— Нашел? — спросил Люциус, как только отдышался.

— Нашел, — гаденько подтвердил Северус. — Над копчиком.

Изогнувшись под совершенно невероятным углом, Люц наконец обнаружил Метку под кружевами. Метка приняла вид ярко-красного сердца, окруженного терновником.

— О мамма миа... — выдохнул несчастный, и, подумав, присовокупил еще пару выражений. На одном особо интересном он прервался, так как в дверь лаборатории постучали.

— Марш в спальню, — страшно прошипел Северус, сгреб опешившего Люца в охапку и скинул на кровать. После чего поспешил открыть дверь — как оказалось, малфоевскому отпрыску.

— Добрый вечер, профессор, — воспитанно шаркнул ножкой Драко и с интересом прислушался: в спальне Снейпа что-то упало и взвизгнуло. Северус выругался про себя и впустил студента.

— Какими судьбами, Драко?

— Я бы... — Парень замялся, что уже было удивительно. — Профессор, мне нужно Оборотное зелье.

Снейп подавился ядом от такого заявления.

Впрочем, когда Драко объяснил всю ситуацию и свой гениальный план, зельевар даже обрадовался — не надо искать таинственного ухажера Грейнджер. А зелье он даст — давно хотелось досадить Поттеру...

— За мной, — велел Снейп и, страшно взмахнув мантией, развернулся в сторону лаборатории. Шедший позади Драко внезапно воткнулся носом в спину декана.

— Э-э... Малфой, останьтесь здесь, — пробормотал Северус, вспомнив о мантии Люциуса посреди алхимического бардака. — Я сам принесу.

Получив желаемое, Драко тут же смылся. Снейп, прихватив одежду, направился в собственную спальню в великом подозреньи.

Люциус сидел на краешке постели, чинно сложив ладошки на голых коленках. Снейп огляделся, не заметил ничего подозрительного и швырнул одежду в Люца.

— Севви, будь повежливее, — укоризненно проскрипел портрет какой-то засушенной старушенции. — В кои-то веки на твоей кровати красивая голая девушка...

Снейп рыкнул и набросил на портрет собственную мантию. Малфой оделся, похихикивая, подошел к Снейпу и, игриво проведя наманикюренным пальчиком по груди подельника, мурлыкнул:

— До новых встреч...

Разъяренный Северус только успел протянуть руки к тоненькой шейке Люсии, как в лаборатории взорвался котел с зельем.

* * *

«Место встречи изменить нельзя», — думала миссис Норрис, наблюдая за интересной сценой.

Из левого конца коридора в правый конец коридора пять секунд назад вышел Гарри Поттер с метлой и в квиддичной форме. Из правого конца коридора вот-вот должен показаться Аргус Филч, разозленный стычкой с Пивзом. У коридора ответвлений не имеется, стало быть, Поттер и хозяин непременно должны встретиться. И вот вопрос — найдет ли Филч, к чему придраться?

Он таки нашел, решив, что комочки земли с травой не будут достойным украшением ковра. Филч как раз придумывал наказание пострашнее, а Поттер размышлял, как бы свалить, когда справа вылетела не менее разъяренная профессор Филинс. Красотка в буквальном смысле дымилась, в подпалинах мантии то и дело сверкала белоснежная кожа, а под вороньим гнездом, бывшим прической, грозно сверкали глазищи в обрамлении черных пятен. Филч тут же кинулся к профессору, предлагая свою помощь, Поттер, прицокнув языком от удивления, благоразумно смылся.

Миссис Норрис взмахнула хвостом и пошла на свиданку с Косолапсусом.

Выбрав подходящий момент, Драко и Блейз приступили к осуществлению гениального плана по соблазнению Гермионы.

За основу Драко взял идею гриффов со второго курса, когда вся троица пыталась выпытать у него инфу о причастности к нападениям на грязнокровок. Больно надо было мараться, в очередной раз подумал Драко и засел в чуланчике для метел бок о бок с Блейзом.

Планомерное наблюдение за Золотым Трио дало следующие результаты: по понедельникам, средам и субботам Поттер отправляется на тренировку. Грейнджер через день ходит мыться в ванную для старост. Раз в три дня Уизли прогуливается в совятню и возвращается через двадцать-тридцать минут.

Точно по графику рыжий недоумок отправился топтать совиный помет, разминувшись у портрета с Поттером. Через пятнадцать минут вышла Грейнджер с махровым халатом и полотенцем. Драко занервничал.

Впрочем, через три минуты сорок семь секунд Блейз дернул сообщника за рукав и указал на ярко-рыжее пятно в конце коридора.

Палочки наизготовку...

Банза-ай!

Рон, мечтательно улыбавшийся Полной Даме — а та чувствовала себя явно не в своей тарелке — только успел услышать истеричное «Ступефай» с обоих флангов, прежде чем грохнуться на пол. Мраморный. Холодный. Твердый.

Малфой, обойдя рыжего вокруг с задумчивым видом, решил, что мозгам последнего ничего не угрожает ввиду их полного отсутствия. Блейз в это время размышлял, действуют ли заклятия на портреты, в частности, Обливиэйт.

Через пять минут преображенный Драко уже говорил разведанный шпионажем пароль Полной Даме. Блейз, упаковав рыжего в Петрификус Тоталус и Силенцио, прятал бесчувственное пока тело в кладовку, полную паутины и пауков.

выравнивание по центру

Логово львов. Красное с золотом. Жаба Лонгботтома греет кости у камина.

Драко уже мысленно потирал руки, но, увы и ах, сперва дело, потом все остальное. Посему он, то и дело спотыкаясь громадными уизлиевскими лапищами, осторожно пробрался в спальню мальчиков, открыл дверь...

...и едва сдержался от витиеватых выражений в адрес Поттера, который оказался в комнате вместе с этим, ну как его, Томасом.

— Рон! — удивился Золотой Мальчик. — Ты уже вернулся?

В списке наиболее тупых вопросов этот в числе лидеров между «Ты спишь?» и «Будешь? Нет? А почему?»

Драко мысленно выругался и усиленно заработал мозгами. Вспомнив, какое мечтательное лицо у рыжего было в последнее время, Малфой прошел к ближайшей кровати, плюхнулся на нее и закатил глаза. Идем ва-банк, йо-хо, йо-хо...

— Да... но мыслями я с ней...

Томас хмыкнул и пробормотал нечто вроде: «А, его неделя...»

Поттер нахмурился и посмотрел на часы.

Чертов Поттер!

— А разве у тебя не назначено свидание через пять минут?

Чертов Уизли! Какого дементора докладывать всем о своей личной жизни в подробностях и с иллюстрациями?!

Драко скрипнул зубами, снова нацепил на лицо сколько мог благодушия и тупости и укоризненно взглянул на Шрамолобого.

— Ну вот, ты напомнил мне об этом... а ведь она перенесла свидание на полчаса позже! Как я доживу... у-у-у...

Поттер пожал плечами и уткнулся в книгу. Он, оказывается, книгу читал! Надо же, умеет... годы дружбы с заучкой даром не прошли, однако.

Драко еще пошевелил винтиками и решил, что это даже к лучшему. И решил еще немного поиграть в безумно влюбленного.

— Ах, какие у нее... глаза... — мечтательно протянул интриган, рисуя в воздухе нечто, напоминающее изгибами гитару. Не глаза явно.

— Да, глаза красивые, — дежурно ответил Поттер. Дин хмыкнул. Драко подумал и решил рассердиться.

— Вы что? — прошипел он и спохватился, перейдя на рычание. — Вы считаете ее некрасивой?!

Поттер поднял на «друга» испуганные зеленые глазищи и начал отползать к другому краю кровати.

— Что ты Рон... конечно... она... очень красива... и умна... да она само совершенство...

Драко подумал еще немного и решил рассвирепеть и поревновать.

— Ах вот оно что... вы тоже ее любите! Признавайтесь, вы хотите отбить ее у меня!

Томас, казалось, не знал, чего ему больше хочется — убежать с воплями ужаса или заржать. Да и сам Драко, признаться, едва сдерживался, чтобы не испортить хохотом всю конспирацию. Поттер же, напротив, посерьезнел и подошел к «Рону».

— Рон, послушай. — Убийственно серьезным тоном. — Никто не собирается отбирать у тебя Джо. — Драко принялся перебирать девушек, ища среди них Джозефин и Джоанн. — Успокойся немного. — И гладит по плечу. Как бы не передернуться, спокойней... — И вообще, посмотри — тебе уже пора идти, не опоздай. Ты же не хочешь, чтобы тебя ждали.

Драко фыркнул, постаравшись выдать смешок за раздражение, и изобразил на лице усиленную работу мысли. Поттер нахмурился, Томас хихикнул, закатил глаза и, бормоча что-то, вышел. Среди мыслей Драко промелькнуло нечто вроде: «Не перестараться бы».

— Га-арри, — проканючил он, — дай мне, пожалуйста, свою ка-арту...

— Зачем? — не понял тот. Драко, мысленно закатив глаза, терпеливо объяснил:

— Ну мало ли — Филч там, Снейп или еще кто...а так хоть видно...

— Ладно, — Поттер, не задавая больше вопросов, отпер свой сундук и достал оттуда клочок пергамента. Чистый, аки тетрадь по истории.

— И... что мне с этим делать? — не утерпел Драко и помахал картой перед поттеровским золотым носом.

— Как что? — удивился Поттер. — Хватай и беги на свидание!

Драко решил, что стукнет себя по лбу позже.

— Ну... понимаешь... у меня уже из головы вылетело, как...

— Как она включается, — как-то по-снейповски усмехнулся Шрамолобый. — Коснуться палочкой и сказать: «Клянусь, что замышляю только шалость».

— А...

— А потом то же самое, только говори: «Проделка удалась». — Поттер покачал головой и укоризненно сообщил: — Скоро со своей любовью имя забудешь.

Обрадованный успехом Драко только ошалело кивнул и, не сводя глаз с вожделенной карты, направился к выходу. Впрочем, на полпути он решил подпакостить рыжему и, подбежав к Гарри, звонко чмокнул того в щеку. Рот вымою потом, подумал он.

Однако Поттер не подскочил от ужаса, не умчался куда глаза глядят. Он только понимающе улыбнулся и мотнул подбородком на дверь:

— Джо ждет, Рон!

— Да-да... — пробормотал Драко и ушел. По дороге он думал, какие же на самом деле отношения связывают Золотое Трио.

выравнивание по центру

Некоторое время спустя Драко Малфой, в собственном великолепном обличье, направлялся в сторону ванной старост, нацепив банный халат. Антидот для Оборотного ему дал все тот же Снейп, рыжим придурком в данный момент занимался Блейз — мастер по части всего, связанного с ментальным и воспоминаниями. А карту Драко с третьей попытки все же сумел скопировать одним из жутко сложных и вообще запрещенных заклятий, и теперь чрезвычайно собой гордился.

Знай об этом Грейнджер, она бы удавилась от зависти.

Поминутно сверяясь с картой, Драко дошел до ванной, удостоверился в том, что поблизости никого ненужного не наблюдается, и решительно вошел в дверь.

Гермиона в это время, вся в пене и с мокрыми волосами, поднималась по скользким ступеням из бассейна. Спиной к Малфою, что тому было ну очень на руку. Наклонилась за полотенцем, вытерла сперва одну стройную ножку, вторую, обернулась им...

Развернулась...

— Хорек, мать твою!!!

Драко с невозмутимым видом прочистил мизинцем ухо и изрек:

— Чем могу быть полезен?

— Убирайся отсюда, — неожиданно твердо и спокойно велела Гермиона. На самом же деле внутри у девушки все клокотало от ярости, а еще она боялась, как бы обо всем не узнал кто-нибудь. В особенности Снейп.

Драко поперхнулся, но виду не подал.

— Да? А я собирался смыть библиотечную пыль, пока еще есть время до отбоя. Собственно, я опасался, что придется это делать в компании Миртл, но живая девушка гораздо лучше...

Откуда-то из труб послышался заунывный вой: «Ы-ы-ы, меня никто не лю-у-у-у-у-убит...»

— Видишь, ты ее огорчил, — уже спокойней хмыкнула Гермиона, подбираясь к халату. — Теперь она зальет туалет, и всем достанется от Филча. А все из-за тебя!

— О да, я очень нехороший, — мурлыкнул Драко, продвигаясь в том же направлении. — Накажи меня...

— Обязательно, Малфойчик, — ухмыльнулась Гермиона. Вышеупомянутый едва успел удивиться, как она жестом фокусника выудила из халата палочку. — Брысь отсюда!!!

— Нда? — Драко театрально изогнул бровь. — Неужели ты совсем не хочешь...

— Дракошечка, будь другом, выйди вон, — ласково перебила его девушка. Драко поперхнулся и упрямо сделал еще шаг по направлению к заучке. Собственно, в его планы не входило немедленное соблазнение, он рассчитывал, что после такого происшествия Грейнджер начнет думать о Драко великолепном. А там и до остального недалеко.

Однако Гермиона решила по-другому.

— Петрификус Тоталус! Мобилиарбус! — и вот Слизеринский Принц уже выдворен за дверь. Грейнджер, напоследок гадко усмехнувшись, пробормотала еще что-то и скрылась в ванной. Драко попробовал пошевелиться и пошел прочь, посмеиваясь про себя и думая, что это будет интересно.

— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — -

Вбоквел: Нет повести счастливее на свете, чем повесть о Рональдо и?..

Рональд Уизли спешил на свидание, на ходу восстанавливая в памяти события вечера и гадая, как он мог перепутать время. А что, если Джо уже нет на месте?..

Вот он отправил письмо, вот он возвращается в гостиную, берет у Гарри карту и спешит на встречу. Как-то слишком быстро время пролетело, ну да ладно... его ждет Джо!

Выручай-комната послушно выручала двоих голубков вот уже с начала года — встреча в поезде оказалась для Рона и Джо судьбоносной. Друзья обоих напряженно следили за развитием бурного романа, и ежевечерние свидания стали своеобразным обычаем. Вот и сегодня Рон направился к заветному местечку, думая о Джо.

Комната встретила его теплом камина, двумя уютными креслами и баром, полным великолепного Огден Олд Огневиски. Рон тревожно огляделся, но тут же расслабился, когда показался Джонатан Майерс, Охотник квиддичной команды Равенкло, круглый отличник и любовь всей жизни.

Среди ночи в спальне шестикурсников Слизерина.

— Блейз... — всхлипнул Малфой. — Блейз, миленький, ну просыпайся же... Блейз...

— А?.. Что?.. Где?.. — внезапно очнулся тот и уселся на кровати, растрепанный и заспанный.

— Тихо ты, — шикнул мгновенно взявший себя в руки Драко. — Блейз, мне нужна твоя помощь.

— В чем дело? — непонимающе буркнул тот, разыскивая на ощупь халат. Драко выдал ему искомое и потащил к выходу.

— Панси, — лаконично сообщил он, как только вывел друга в коридор. Блейз уперся пятками в пол.

— Что Панси?

— Э... — вякнул Малфой и заткнулся. Место неподходящее. — Сейчас все объясню.

С этими словами он выудил из своего халата палочку, кусок пергамента и что-то пробормотал.

— Люмос.

Палочка осветила карту, где за два поворота от точек, помеченных «Драко Малфой» и «Блейз Забини» двигалась к гостиной Слизерина еще одна. Северус Снейп.

— Вот... — неаристократично выругался Драко. — Что делать...

— А надо? — усомнился еще не окончательно проснувшийся Блейз.

— Надо! — шепотом рявкнул Драко. Карта вдруг нарисовала возле него пузырек с надписью «Аморитикус», и в стене рядом появился проход. Драко послушно достал палочку, постучал по камню, пробормотав это странное, наверное, все же приличное слово, и стена действительно разъехалась в стороны. Парни поспешно юркнули туда, и буквально через мгновение вывернул Снейп. Профессор хищно повел носом, будто вынюхивая нарушителей, однако никого не обнаружил и убрался восвояси.

Драко с облегчением проследил за тем, как он уходит, и только теперь позволил себе оглядеться. Они с Блейзом оказались в малюпанькой, полтора на метр, комнатке, которая казалась еще меньше из-за розовых зарослей по всем поверхностям. Розы оказались неколючими и удивительно упругими, даже мягкими. Все пространство заливал рассеянный розово-золотистый свет, а откуда-то с потолка сыпались красные лепестки. Все это великолепие увенчивала романтическая мелодия — кажется, арфа, — льющаяся из ниоткуда. Причем Блейз уже с минуту сопротивлялся настырным побегам, которые подталкивали его к Малфою и даже шептали нечто вроде: «Ну поцелуй же, смелее...»

К чести Драко, он довольно быстро отошел от шока и теперь хохотал, сложившись пополам. Розы быстро сориентировались и принялись разворачивать его тылом к Блейзу, который, подавляя смех и ужас, выхватил собственную палочку и отогнал, наконец, наглое растение.

— Поцелуй, понимаешь, — презрительно обронил Забини, демонстративно отряхиваясь и бросая злобный взгляд на заросли. — Сами меня поцелуйте. Вот сюда.

Он выпятил пятую точку и слегка ею подвигал. Розы возмутились и дали ему дружного пинка, уронив прямо в малфоевские объятия.

— Ну я вам, — разозлился Блейз и кинулся на кустарник, размахивая кулаком. Драко едва сдержал импульсивного друга, который был на полголовы выше и вполовину объемней. Выволакивая подельника из закутка, Малфой отчетливо слышал издевательское «бе-бе-бе» от роз и «Голубую луну» в исполнении арфы. На последнее он разозлился уже сам, но стена уже вернулась на свое место, и проучить нахальное вьющееся не осталось возможности.

— Зачем ты меня оттащил! — бушевал Блейз, правда, шепотом — слизеринский инстинкт самосохранения у него никуда и никогда не девался. — Я им все лепестки пообрываю, чтоб не обзывались!

— Я тебе помогу, — мрачно пообещал Драко, сверля глазами стену. Если бы розы его сейчас видели, то сами бы осыпались со страху. — Вернемся сюда завтра и пообрываем вместе.

— А, — опомнился Блейз. — В чем твоя проблема?

— Пошли, я тебе ее покажу, — буркнул Драко и, поминутно сверяясь с картой на предмет Филча или еще кого-то неприятного, пошел в сторону Выручай-комнаты.

— Любуйся, — мрачно заявил Малфой, когда комната впустила их, и взору юношей предстала Панси Паркинсон, завернутая в простыню. Девушка бешено вращала глазами, не в силах пошевелиться.

— Как хорошо, что я ее Петрификусом повязал, — вздохнул Драко. На непонимающий взгляд друга ответил: — Ну, я ее оглушил, но потом решил перестраховаться. Правильно сделал.

Панси злобно зыркнула на парня. Блейз показал ей язык, и Драко в очередной раз порадовался собственной предусмотрительности.

— А от меня что требуется?

— Ступефай, — скучно сказал Драко, и Панси отключилась. — Короче, друг, дело дрянь.

Как оказалось, Панси и Драко планировали провести в Комнате ночь. Со вполне ясной целью. Однако, когда все к тому и шло, Драко с ужасом понял, что ему фиолетово. Как, впрочем, и его «лучшему другу». Он сперва подумал на усталость — в таких случаях получается не сразу. Но и не сразу тоже не получилось. Панси ничего не поняла, как ее оглушили.

— Короче, мне нужно, чтобы ты подчистил ей память, — подытожил Драко. Блейз смотрел на него со страной смесью сочувствия и желания поржать.

— Ну надо же, — наконец прыснул Забини. — Наш ловелас... и вдруг...

— Я тебя убью, — пообещал Драко. — Такое в первый раз случилось, отец говорил как-то, что вейлы никогда... пусть на четверть, но я же вейла!

— А был ли резон кому-то покушаться на твою личную жизнь? — деловито поинтересовался Блейз, химича над Паркинсон. — Ревнивый парень, строгий родитель, брошенная и обиженная девушка?

Драко напряг память и вспомнил то, что пробормотала Гермиона, прежде чем оставить его одного возле двери ванной.

— Вот поганка грязнокровая...

— Кто?

— Грейнджер!

— И как ты ее будешь соблазнять теперь? — захихикал Блейз. — Провал по всем статьям, дружок!

— Я тебе дам дружка, — начал гневаться Драко, но, поняв, что сморозил, замолчал. Теперь Блейз от него долго не отстанет. — Доделывай свою работу и пошли. Я спать хочу.

— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — -

Вбоквел: Странные думы Забини

В спальне Слизерина было тихо. Очень тихо. Слишком тихо. И только ровное дыхание парней нарушало тишину.

Драко наконец заснул. Он с час ворочался в постели, то ругая себя за непредусмотрительность, то поглядывая на Блейза, пытаясь понять, о чем тот размышляет. Однако знай он, что это на самом деле...

Блейз тяжко вздохнул и выбрался из кровати. Хотелось драматично постоять у окна и поглазеть на полную луну, но окон в подземельях, увы, не водилось, и оставалось только позавидовать гриффам и равенкловцам. У них была такая возможность, а у него — нет. Остается только спуститься в гостиную и там мрачно уставиться в огонь...

Страшным ударом для Забини оказалось то, что домовые эльфы в своем усердии давно загасили пламя и даже вычистили от золы камин. Жутко недовольный таким поворотом дел парень злобно плюхнулся на диван и растянулся на нем, прожигая взглядом потолок.

Вообще, Блейз был нетипичным слизеринцем. Он равнодушно глядел на грязнокровок, никогда не ставя сей факт им в укор. Делал все только так, как хотел сам, не подчиняясь приказам и не идя на поводу у общественного мнения. Не скрывал своей неприязни к Булстроуд, которая упорно строила ему поросячьи глазки. Не ввязывался в межфакультетскую войну и с удовольствием соблазнял пачками девиц со всего Хогварца. Благо соблазняться было на что...

И теперь его интересовала Грейнджер. Несколько больше, чем любая другая девица, но он объяснял это ее смекалкой — то, как она уделала Малфоя, заставило проникнуться восхищением ею, даже при всем уважении к Драко.

Любопытная девочка. И посмотреть есть на что: наконец-то она взялась за себя, и теперь ладную фигурку и симпатичное личико можно было разглядеть. Как ее только не осаждают парни?..

Малфой.

Его задание.

Хотя какая, к дементору, разница, ухмыльнулся Блейз, одним плавным движением поднимаясь с дивана. Драко или он сам...

Разница колоссальна. И явно в пользу Забини.

Люциус возвращался по пустынным темным коридорам с очередной головомойки у Вольдеморта.

К счастью, в теперешнем обличье Люсии Лорд не проявлял к нему особого внимания, с куда большим интересом разглядывая высокого статного Снейпа. Сегодня, правда, Снейпа не было, ибо он заседал с Орденом, и Лорд откровенно скучал.

Однако это не помешало ему спросить:

— Как там Альбус?

— Он... — проблеял Малфой, растерянно теребя локон, — он... э-э-э... я готовлюсь, и...

— И что?! — истерично рявкнул Вольдеморт. — Мне нужен РЕЗУЛЬТАТ!

— Я стараюсь, мой Лорд... но это сложно — я мужчина, и...

— Нда-а? — с интересом протянул Вольдеморт. Люциус поежился. — Жаль, в этом теле это не так заметно. Ладно, прощаю. Но чтобы к следующему вызову уже были результаты, понял... мужчина?

— Да, мой Лорд...

— И Снейпу передай то же самое. Свободен.

Раз за разом прокручивая в голове этот разговор, Люциус заметил, что Лорд проявлял нездоровый интерес к его... тьфу... отношениям со старикашкой. Красные глазенки подозрительно блестели, а змеиный нос хищно раздувался... ох, не к добру это. Ох, не к добру...

* * *

— Ох, не к добру это, — покачал бородой Дамблдор. Когда утром Снейп сообщил, что их с Люсией вызывает Вольдеморт, директор собрал срочное совещание полного Ордена Феникса. Зельевар получил отмазку, а Орден — головную боль.

— Что теперь делать? — Молли Уизли хотела продолжить причитания, в основном по поводу Гермионы, но ее муж поймал кляп и приладил его на место.

— Вопрос правильный, — задумчиво выдал Дамблдор. — Что делать...

— Что-что, — проворчал Сириус, сидящий тут же и помахивающий большим черным хвостом — результат неудачного заклинания. — Сопливусу устроить показательное свидание с Минервой — простите, дорогая, Альбусу сделать вид, что очарован этой вашей Люсией... Гермионке ничего говорить не стоит, ну, по поводу Малфоя. Просто предупредим, чтобы ухо держала востро и береглась слизов.

Снейп тихо зарычал.

— Фу, Сопливус! Нельзя! Так вот... что еще я хотел сказать, — продолжил Сириус, нимало не стесняясь укоризненного взора Дамблдора и испепеляющего — Снейпа. — Ах да... директор, возьмите меня в Хогварц! Я буду отвлекать от вас внимание кра... э-э-э... Люсии.

Северус гадливо скривился, Сириус показал ему язык.

— Идея неплоха, — пробормотала МакГонаголл. Директор покосился на нее и переспросил:

— Думаешь?

— Наверное, да. Да, стоит попробовать.

— А по-моему, не стоит, — бархатно заметил Снейп. — Люсия, все же, Упивающаяся, и кто знает, как Лестранж отреагирует на такую новость?

Сириус поник — уж очень хотелось ему увидеть ту сногсшибательную красотку, о которой уже столько гудит Орден.

— Мы подумаем, Сириус, — мягко ободрила его МакГонаголл. — Если этот острый угол получится миновать, мы тебя позовем.

Снейп одарил ее мрачным взглядом. Дамблдор хитро усмехался в бороду.

Гермиона думала. Много.

Собственно, это было одним из ее основных занятий, так что удивляться тут нечему. И уж тем более не следовало удивляться тому, что думала она о следующей паре. Еще менее странным был тот факт, что пара была по нумерологии, так что Гермионе грех было о ней не поразмышлять. Однако любой, кто додумался бы в этот момент заглянуть в ее мысли, удивился бы неимоверно.

Ибо думала она о том, что на следующей паре — по нумерологии, между прочим! — будет Малфой-младший. И о том, как бы не краснеть всю пару.

Вот где Омут Памяти пригодился бы... А это мысль!

Следует отметить, что делала она это во время ухода с обеда, старательно пряча глаза от упомянутого аристократа, ибо путь ее пролегал именно мимо него. Однако всего одного неосторожного взгляда — длиною едва ли в полсекунды! — достало Малфою, чтобы вывести ее из равновесия наглой ухмылочкой и подмигиванием левого, вроде бы, глаза. Гермиона зарделась как маков цвет и пулей вылетела из Зала, не заметив даже, как нахмурился Забини рядом с Малфоем. Последний, впрочем, тоже.

Летела она так, что врезалась в заходящего с явным опозданием, голодного — а значит и злого — Снейпа. Врезалась, судорожно вздохнула, учуяла непередаваемый, лично Снейповский прекрасный — главное любимый ею! — аромат (что-то тухлое вперемешку с чем-то терпким и чем-то кислым), да так и замерла.

— Мисс Грейнджер, — бархатно и как-то даже нежно прозвучало прямо возле ее уха. А его — с ума сойти! — ладони легли ей на плечи. Гермиона растаяла.

— Соблаговолите объяснить, — все так же ласково продолжил наклонившийся к ее уху Снейп, постепенно наращивая громкость, — какого же, простите, Мерлина вы налетаете на меня со всей своей гриффиндорской дури и едва не валите с ног!

Последние слова он практически проорал, параллельно вытряхивая незадачливую всезнайку, как придверный коврик.

— Я-я-я-я-я, — пыталась выговорить что-то Гермиона, но только сильно прикусила язык. Снейп кое-как расслышал ее блеяние и перестал трясти. — Профтите, профефор, я спефыла на нумеволовию...

— До начала занятия еще двадцать минут, — неприязненно сообщил Снейп. — Или Вектор устраивает вам соревнования? Где можно поставить на мистера Малфоя?

— Нет, профефор, я профто...

— …с вами, идите, — Снейп оттолкнул ее и гадливо вытер руки о мантию. Гермиона попыталась понять, что за первое слово прозвучало так тихо, но не преуспела. — Пятнадцать баллов с Гриффиндора. За бесцельную беготню и подвергание здоро... ах, нет, за это еще двадцать. Идите.

Гермиона растерянно кивнула и, подхватив полы мантии, поскорее унеслась на занятие. Снейп фыркнул и собрался было продолжить свой полет к обеду, когда заметил на полу что-то маленькое и блестящее. Какой-то флакон. Видимо, выпало из Грейнджер.

Поднеся флакон поближе к глазам, Северус едва не выронил его — второе падение стекло вряд ли выдержало бы. И на каменном полу, прямо возле входа в Большой Зал, оказалась бы белая лужа из Грейнджеровских воспоминаний.

* * *

Как ни спешила Гермиона, отчего-то при входе в класс нумерологии первым, что она увидела, оказались бесстыжие малфоевские глазища. Эти же глазища, вкупе с наглой ухмылкой и хорошо поставленным, но манерным голосом преследовали ее всю пару, не давая толком сосредоточиться. Настолько, что она даже сделала пять ошибок в расчете простейшего определителя, не нашла искомый массив и два раза опрокинула чернильницу — хорошо, зачарованную. Вектор, похоже, разочаровалась в ней и задала задание в два раза больше, чем остальным.

— Это какой-то кошмар, — получасом позже жаловалась Гермиона. Джинни внимала, Гарри кивал, Рон витал в облаках и поминутно поглядывал на ворота замка. Четверка удобно расположилась у озера, и Рон ожидал Джо. — Я даже думать о нем спокойно теперь не могу, не то что сидеть в одном классе. Даже воспоминание слила из головы — не помогло...

— Куда слила? — вдруг очнулся Рон, решив из вежливости хоть как-то поучаствовать.

— Ну, флакончик из воздуха трансфигурировала, где-то он у меня... сейчас... — Гермиона вдруг перестала хлопать себя по карманам и обшаривать мантию. — Неужели...

— Ты его потеряла? — поразилась Джинни. — Ох, подруга...

— Да нет же... ну я же знаю, что он где-то здесь! — в отчаянии возопила Гермиона, с удовоенной энергией шаря по всем складкам и карманам. — Ну не мог он...

— Блин, — подал голос Гарри. Совершенно ошалелый. — Снейп...

— Точно! Снейп! — поняла вдруг Гермиона. — Это наверняка случилось после обеда! Может, он валяется где-то там...

— Кто валяется, Снейп? — усмехнулся Гарри. — Лучше бы так...

Когда Гермиона подняла глаза, она тоже ошалела. Можно сказать, мир перевернулся с ног на голову и теперь махал оными конечностями в воздухе и показывал язык. Нет, ну а как еще можно назвать тот совершенно свинский факт, что Северус — ее Северус, ее любимый зельевар!.. — прогуливается сейчас под руку с МакГонаголл?

У озера...

Смеются...

Обнимаются...

И у нее в руках — одуванчики...

Последнее вызвало особенное негодование у Рона. Так, пофыркивая от бешенства, он и пошел навстречу Джо.

— Северус, это невыносимо, — со счастливой улыбкой говорила Минерва, зарываясь носом в одуванчики. — У меня аллергия на пыльцу, где ты достал их вообще?

— Дорогая, — с такой же физиономией отвечал ей Снейп, галантно отводя ветвь с дороги дамы, — тебе ли, преподавателю трансфигурации, спрашивать меня о таких вещах?

МакГонаголл прошла вперед, подобрав полы мантии. Длинные одеяния не слишком-то пригодны для прогулок по опушке.

— Долго нам еще тут прохаживаться? — буркнула она.

— Драко еще нет, — Северус подхватил ее за локоть и поцеловал кисть. — Впрочем, думаю, рассказ о нашем с тобой... встрече слишком невероятен, чтобы счесть его дурацкой шуткой.

— Поскорей бы, — поежилась Минерва. — Мерлин, как все смотрят-то...

— Рявкнуть?

— Нельзя...

Еще пятнадцать минут им пришлось гулять вокруг озера, перекидываясь ничего не значащими фразами и старательно изображая счастье. Все эти пятнадцать минут Снейп размышлял на тему флакона с воспоминаниями, тщательно упрятанного в лаборатории между золотым котлом и еще одним, серебряным, номер три. С одной стороны — просто глупо и как-то... слово-то какое идиотское — непорядочно смотреть девчонкины восмпоминания. А с полярно противоположной — так даже необходимо! Не зря же она их слила. А если это не ее? Если там скрыто что-то, что укажет на опасность?

Проходя мимо компании гриффиндорцев на берегу, он краем глаза уловил панику Грейнджер. Растерянная, напуганная и, кажется, сгорающая от стыда Гермиона провожала его взглядом настолько расстроенным, что он не удержался и заглянул. Между прочим, с сорока метров! Это высший пилотаж.

«Не может быть... с МакГонаголл... а я?.. ну конечно... Малфой... зачем я ему теперь...»

Снейп вылез из девчонкиных мыслей совершенно никаким.

Воспоминания точно стоит увидеть.

— Северус, — прошипела МакГонаголл, прерывая ход мыслей. Северус вынырнул в подлунный. — Драко у входа.

Драко действительно стоял возле огромных двустворчатых дверей замка — ни жив ни мертв. Северус отметил, что мальчик, видимо, ни сном ни духом о задании декана. Будем надеяться, он настучит об этом кому надо. Запоздало пришла мысль о Люциусе, который как раз пропустил весь спектакль.

Но которому наверняка напишет Драко.

И если Малфоевский филин прилетит к Люсии...

Снейп тихонько застонал.

— Северус, ты не переигрываешь? — озабоченно спросила Минерва.

*

— Лю...сия! — Снейп сперва хотел по привычке рявкнуть на подельника, но быстро сориентировался и позвал мисс Филинс вполне вежливо. Просто так, на всякий случай. Оказалось, не зря.

— Да, профессор? — сладенько прощебетал Люциус, подбегая к камину и страшно вращая глазами. За столиком сидел... Сириус Блэк собственной персоной.

— Нюник! — обрадовался он, но под ненавидящим взглядом Снейпа сник. — Не открывай даму от м... дел.

Северус поскрипел зубами и обратился к Люциусу.

— Мисс Филинс, зелье готово. Вы сможете забрать его у меня уже сегодня, причем — чем раньше, тем лучше будет его эффект. — Люциус состроил непонимающую физию. Северус закатил глаза и решил-таки созволить обратиться к рыпнувшемуся было с места Блэку: — Дела мисс Филинс, Сириус, непосредственно касаются меня, как наиболее талантливого и известного зельевара Британии.

— Ну да, ну да... к тебе только по поводу зелий и можно, — как-то совсем по-слизерински протянул Блэк. — Люсия, милая, быть может, вы сейчас разделаетесь с заботами? Я дождусь!

Уже окончательно ошалевший Люциус шагнул в камин и оказался в лаборатории. Снейп встряхнул его за грудки и даже немного пошлепал по щекам.

— Сев... спаси, — выдохнул Люциус, сделав глазки блюдцами. — Он меня домогается! И Филч! И студенты! И этот, как его... только Дамблдору все равно, а еще Лорд!..

— Угомонись. Ты лучше скажи, что будет, если сынуля решит послать тебе письмо?

— Сев, он же умер!..

— Кто? Сынуля?

— Блэк! Он умер! Он пришел за мной! — в голосе Люциуса начали появляться истерические нотки. — Это инфернал! Сев, спаси меня!

Сев задумался, невербально приманил графин, вывернул его содержимое на Люциуса и поставил — все так же невербально — на место. Люциус вытаращил глаза еще больше, хоть, казалось, больше уже некуда, и захлопал ресницами.

— Не время истерить! — командирски прикрикнул Снейп. Люц как-то моментально подобрался, услышав знакомые нотки в голосе подельника. — Выкладывай, боец, ты предпринял меры по поводу почты?

— Н-нет...

— Плохо. Что делать будем?

— Не знаю...

— Так, — задумался Снейп, отпустил Люциуса и принялся расхаживать по комнате. — Драко пишет тебе регулярно?

— Раз в неделю. Вечером субботы...

— А если произойдет что-то невероятное, он дождется субботы или примется строчить сразу же?

— Обычно ждет... даже на втором курсе ждал... только на четвертом написал сразу, как Поттера выбрали чемпионом.

— Мда, — задумался Снейп.

— А в чем дело-то? — опомнился Люциус.

— А ты представь, что фамильный Малфоевский филин приносит письмо от Драко Малфоя Люциусу Малфою некой Люсии Филинс, прямо во время завтрака.

— Ой...

— Ага. Так. Ужинать ты сегодня не идешь, завтракать завтра тоже.

— А...

— А эльфы на что?

— Угу.

— Вот. Если за это время ничего не придет, скажешь мне. А там надо будет думать...

— А чего ты вдруг так всполошился, Сев? Воскресными утрами я могу и поспать подольше...

— А то, — буркнул Снейп, — что твой сынуля наверняка захочет поделиться с тобой моими похождениями с Минервой.

— О, — выдал Люциус и замолчал. — Ну и как она?

Рыку Снейпа позавидовал бы и полярный тигр в период спаривания.

*

Этим вечером сердечки на полях «Вампирских историй: от графа Дракулы до современных фей» выходили донельзя корявыми. А буковки в них неуловимо менялись от СС к ДМ, БЗ, ГП, РУ, ДУ, ФУ, ПП, ММ, АД и даже СНдМ-П.

Стоило кому-нито взглянуть на это дело, и стало бы очевидно, что с нервами у гриффиндорской старосты явные неполадки. Однако Гермиона предусмотрительно забилась в уголок.

Если бы в комнате вдруг объявился опытный легилимент... Если бы вдруг ему стало любопытно, о чем думает Грейнджер... Если бы он оказался столь глуп, что решился бы залезть в ее голову... Его собственная обзавелась бы мигренью минимум на сутки.

Мучились когнитивными диссонансами и сам Малфой вместе с Забини. Правда, каждый по отдельности. И предметом диссонанса каждого из них была гриффиндорская заучка.

Что еще более любопытно, думал о ней и Северус Снейп, ходящий кругами вокруг сосуда с воспоминаниями. Неэтично, интересно, информативно. Надо ли?

Думала о Северусе Снейпе профессор МакГонаголл, слегка улыбаясь своим мыслям. Она оглядывала букет одуванчиков и думала о том, что такого милого мальчика, как Северус, непременно надо осчастливить. Только кем?

Глядящий на это в один из своих странных приборов Альбус Дамблдор досадовал и думал о МакГонаголл.

Сам же Северус, только что просмотревший воспоминания Грейнджер, сильно старался о фигурке оной не думать — по крайней мере, не так, как Сириус Блэк, находящийся теперь где-то в одной из ванных, думал о Люсии Филинс. Причем думал столь напряженно, что даже раскованная Миртл стеснялась смотреть.

А несчастная Люсия Филинс, забившись куда-то в кладовку в своем кабинете, всхлипывала и думала обо всех вышеперечисленных, да еще о Филче, совах, котах, Лорде, мыле и веревке. Так что уж к кому-кому, а к ней вход всяческим легилиментам был заказан.

Северус Снейп всегда был весьма темпераментным мужчиной.

Северус Снейп любил красивых женщин.

И, чего греха таить, Северус Снейп любил секс.

И никогда, НИКОГДА не мог Северус Снейп помыслить о том, что когда-либо сможет сказать: «Меня мучают эротические сны».

Ибо оными он всегда наслаждался.

Но — до недавних пор...

Первый такой сон посетил его сразу после перевоплощения Люциуса. Да, поначалу все было очень даже неплохо — кто бы отказался от шикарной синеглазой брюнетки? Однако, когда оная начала превращаться в платиновую блондинку прямо на самом интересном месте, Снейп — даже во сне! — что-то заподозрил. А уж когда выяснилось, что он... ну... это самое... с Люциусом!..

Такого вопля подземелья не слышали давно. Кое-где посыпалась каменная крошка, а наименее стрессоустойчивые слизернцы еще долго заикались.

С неделю тому, посвятив всего себя решению проблемы с Минервой, Северус начал видеть в своих снах ее — взамен Люциуса. Все бы было ничего — ибо он знал, что в реальности под мантией скрывается вполне себе неплохое тело, и не спрашивайте откуда. Но! Иногда она становилась кошкой. Иногда была ею с самого начала, и тогда Северус боялся пить валерьянку для успокоения. Иногда за ними наблюдал Волдеморт. Иногда — присоединялся...

Несчастный Снейп всю неделю просыпался по три-пять раз за ночь, всякий раз видя до этого разный сон. Неизменно страшный. И неизменно с Минервой. Уйма жутких историй пронеслась перед его внутренним взором, и, надо сказать, уже после второй ночи Снейп забеспокоился о том, как бы не стать после подобного импотентом.

Так что, проснувшись сегодня в холодном поту после того, как во сне его застукал со студенткой Дамблдор, Снейп истерично захихикал и принялся радостно скакать по спальне. Подумаешь, нарушение школьного устава! Подумаешь, уволит! Это тебе не групповушка с кошкой, крысой и Волдемортом...

Однако, засыпая, он подумал — не приведи Мерлин, приснятся посещенные нынче совы...

И ведь накаркал.

* * *

За завтраком глубоко несчастная Гермиона боялась поднять взгляд. Куда ни повернешься — всюду супостаты!

Тут тебе и нахально ухмыляющийся Малфой. Тут тебе и уверенный в себе, изображающий самого альфистого альфу Забини, с которым она столкнулась при входе, и который — внимание! — галантно пропустил вперед и одарил внимательным взглядом. Тут и странно озабоченный Гарри, который все норовит подложить в тарелку что-нибудь. И Люсия, поганка... и Снейп...

О последнем она вообще старалась не думать. И предпочитала смотреть на слизеринцев, ибо их взгляды смущали ее куда меньше.

Сам же Снейп откровенно смаковал детали последнего сегодняшнего сна. Под утро утомился уже Дамблдор, кошка постыдно сбежала, Волдеморт, шипя, растворился под солнечными лучами, а Люсия постыдно сбежала, ибо начались критические дни. И Снейпу с Гермионой уже никто не мешал... Даже совы.

Словно в ответ на последнюю его мысль, открылось окно. В зал влетела стая сов и рассосалась по залу, а Снейп фыркнул в кубок.

Драко безуспешно высматривал своего филина.

Поттер гладил белоснежные перья своей совы.

Комок пуха, принадлежащий Уизли, не рассчитал траекторию и приземлился на голову Грейнджер. Снейп поперхнулся от смеха, вспомнив похожий момент из сна. Гермиона, которая в этот момент неосторожно подняла взгляд, запунцовела и вылетела из зала.

«Идиоты эти мальчишки, — подумал неизвестно почему довольный Северус. — Что Уизли, предпочетший парня, что Поттер, сохнущий по рыжим китаянкам. Не видят такое сокровище под носом...»

Уплел омлет и ушел в подземелья — пересматривать воспоминания. В кои-то веки эротические сны перестали быть кошмарными! Да за одно это надо расцеловать Грейнджер.

* * *

Упомянутая же Грейнджер шла сейчас на урок зелий, как на эшафот. Дело в том, что ночью — не иначе, какие-нибудь купидоны постарались — ей тоже снились сны...

Нашлось в них место и сгорающему от любви Снейпу, и строгой МакГонаголл, которая после выговора целовала оного, и Драко Малфою, что медленно испепелял на ней одежду одним взглядом... а потом на нее кидался Снейп... а его оттаскивала за волосы МакГонаголл... а Драко хохотал и жонглировал бутылочками...

Собственно, при воспоминании о кидающемся на нее Снейпе несчастная Гермиона вспыхивала как маков цвет. С упоительным мазохизмом она раз за разом прокручивала этот сладостный момент, полностью выпав из реальности. Правда, пришлось вернуться.

— Страница. Триста. Девяносто. Четыре, — бархатно припечатал Снейп. От звука его голоса Гермиона снова покраснела, вспомнив, как он те же самые слова шептал ей на ушко во сне. Случайно взглянувший на нее Снейп ухватил мыслеобраз, побледнел и деревянной походкой прошел к столу.

— Даю пятнадцать минут на чтение, — рыкнул он, как только немного крови вернулось к голове, и уселся за стол. Трудно быть мужчиной, даже в мантии.

* * *

Драко Малфой, как ни крути, всегда был умненьким и наблюдательным мальчиком. Стоит ли пояснять, что перемигивания Грейнджер с их деканом от его всевидящего взора не укрылись?

Перемигивания продолжались весь урок, и весь урок оба участника оного действа явно ощущали прилив гормонов — кто бы мог подумать! Драко с интересом, некоторой досадой — а позже и злостью — наблюдал за процессом и думал. Так думал, что даже едва не взорвал котел, хорошо, Забини спас.

Очевидно следующее: это порождение хаоса с торчащими во все стороны космами неравнодушно к Снейпу. Причем давно неравнодушно, осознал Драко, припомнив всяческие несуразности в поведении заучки. Следовательно...

А что отсюда следует-то, собственно?

Например, задача сильно усложняется. А между тем, Драко еще не снял заучкину порчу...

А еще это задание проще было бы выполнить Снейпу. Хотя он уже охмуряет МакГонаголл, и той, видимо, это нравится. А еще к нему вечерами шастает Люсия...

Дон Жуан какой-то, а не Снейп. И что им в нем так нравится? То ли дело он сам, Малфой!

Эх, нет вкуса у нынешних женщин...

* * *

Забини тоже был умным, наблюдательным и все такое, а еще чрезвычайно талантливым в зельях. Что тщательно скрывал. Ну так, во избежание.

Поэтому он мог себе позволить одновременно кромсать чьи-то внутренности и размышлять над поведением Грейнджер. Надо сказать, что то, что он видел в данный момент, ему одновременно нравилось и не нравилось. Как ни крути, а смущенно улыбающаяся в воротник, кусающая губы, розовая Гермиона, чьи глаза ярко блестели, нравилась ему еще больше. А уж с какой грацией она нарезала те же самые внутренности!..

Но то, что такая бурная реакция вызвана не Забини — этого он простить не мог и кипел подобно своему котлу.

И почему ей так нравится Снейп? Может, у него тоже задание? Впрочем... он же явно обрабатывает альфа-львицу, куда уж ему сразу двух-то, в его годы? Хотя какие там годы...

Вероятно, это все из-за снейповского ума, решил Забини и, яростно сверкнув синими глазищами, не глядя бросил в котел сколько-то какого-то порошка, так же не глядя помешал, сколько вышло, и принялся остервенело измельчать то, что попалось под руку. Знай только Снейп, что сейчас могло произойти... сказано же студентам, все строго, посекундно, пограммно, по... ну вы поняли, да, тупоголовые?

А Блейз просто умел, и все.

Да, все из-за ума. Как ни крути, а он — один из лучших зельеваров мира, блестящий ученый, педагог... педагог из него хреновый, скажем прямо, но все-таки. Уже довольно для божества, которому могла бы поклоняться алчная до знаний Грейнджер. А уж добавить к этому шпионаж...

Да-да, Блейз был в курсе всего. Но об этом позже.

И зачем я прибеднялся всю дорогу, горестно подумал он, стряхивая с разделочной доски останки некоего растения. Уж тогда-то...

И вот тут в его голове созрел гениальный план.

— У вас есть тридцать секунд, чтобы сдать свои эссе и то, что у вас в котлах, — процедил Снейп, когда до конца занятия оставалось около минуты. — Быстро все ко мне на стол.

Блейз неспешно вылил пару черпаков безупречного зелья во флакон, аккуратно свернул эссе и прогулочным шагом двинулся к учительскому столу, высматривая Грейнджер. Мимо протиснулся взлохмаченный и недовольный Уизли с какой-то жижей, бросил ее на стол и постыдно сбежал. Ага, вот и наша девочка...

— Осторожно! — старательно ахнул Забини, роняя на пол флакон. Ничего смертельного, но теперь на полу еще недели две будет красоваться ядовито-сиреневое пятно. Бедняжка Грейнджер вытаращила глазенки и испуганно открывала рот, как рыба.

Воистину, мир потерял великого актера в лице Забини.

— Мисс Грейнджер, — ласково сказал Снейп, нависая над всеми троими — Блейзом, Гермионой и лужей. — Потрудитесь объя... впрочем, это ни к чему. Отработка, сегодня в восемь. Будете отмывать.

Блейзу стало жаль несчастную Гермиону, которая, казалось, сейчас не то взорвется, не то расплачется от негодования. А тут еще Снейп набычился в позе Наполеона. Было еще немножко стыдно, ну да все оправданно. Не отдавать же девчонку на растерзание этим двум упырям?

Поэтому он продолжил исполнять свой план. Второй акт великой трагикомедии.

— Профессор, это я виноват.

Даже выступил вперед, как бы закрывая собой Грейнджер. Грудь колесом, взгляд на Снейпа — и будто опомнился, опустил голову, а сам все равно стоит — шкаф шкафом. Прямо хоть вместо каменной стены используй, ей-Мерлин.

Удивленный вздох девчонки за спиной его порадовал. Счастье, что почти все студенты ушли, а не то б...

— О, вы серьезно, мистер Забини? — Снейп тоже удивился. — Тогда тоже потрудитесь заглянуть нынче на огонек. Кстати, зелье безупречное, я его засчитываю. Свободны, оба.

Настала очередь Забини удивляться. Он-то ожидал, что его, как слизеринца, пожалеют, что придется ссориться и доказывать...

Подозревает, что ли?

* * *

— ...отработка, сегодня в восемь. Будете отмывать.

Лишь произнеся эти сакральные слова, Северус осознал, что его этим вечером ждет. Ад, лютый, бешеный ад в компании невероятно желанной лохматой девчонки, которая будет, стоя на коленях, оттирать пятно на полу, без мантии, а ее кофточка... Снейп не выдержал и величаво запахнулся в мантию, сложив на груди руки.

Так, хватит. Прямо хоть зелья для понижения потенции изобретай, ей-Мерлин. И Лорду подливай, ага...

Подставился, Снейп.

— Профессор, это я виноват, — вдруг выступил Забини.

Ай молодец, мальчик! Умница! У Снейпа аж на душе полегчало — он-то уже успел навоображать себе ужастей... приятностей тоже, кои могли бы случиться, будь Грейнджер здесь сегодня одна... нет, не могли бы. Никак нет.

Северус вспомнил Минерву и скуксился. Но виду не подал. А парню потом надо пару десятков баллов начислить. Неважно за что, заслужил.

Уже закрывая за студентами дверь, он вдруг заметил в коридоре одинокого, как тополь, Драко. Драко тоже заметил профессора и бодро проскочил внутрь.

— В чем дело, мистер Малфой? — неприязненно вопросил Снейп. — Прием окончен, убирайтесь в гостиную.

— У меня к вам предложение, от которого вы не сможете отказаться, — зашептал Драко, лихорадочно блестя глазами. — Давайте меняться!

— Что за чушь! — возмутился Северус, пытаясь стряхнуть с руки вцепившегося намертво малфёныша. — Драко, сгинь!

— Это не чушь! Меняться, давайте меняться!

— Чем еще меняться?

— Я вам Грейнджер, а вы мне МакГонаголл!