В гостях у корриган (джен)

— Гарри!

— Тише! Куда ты так орешь, тебя в Лондоне слышно! Спугнешь же!

— А может, оно и к лучшему! Гарри, в сто двадцать пятый раз: что мы там забыли?

— Слушай, иди домой?.. Гермиона тебя наверняка уже потеряла... Придешь, поешь, ляжешь в родную кровать, уснешь спокойно... Иди, а?..

— Сам иди. Причем знаешь, куда именно?

— Знаю. Будь другом, заткнись, пожалуйста.

И Рон заткнулся.

Собственно выбор у него был не особенно велик — или заткнуться, следуя мудрому совету друга, или, чертыхаясь и отбиваясь от комаров, пробираться вслед за ним через колючие заросли ежевики, как специально выращенной на их пути зловредным бретонским лесом. Что еще могли вырастить для них негостеприимные леса Франции, Рон старался не думать.

— Гарри... Гарри!

— Ну вот что тебе надо? — недовольно прошипел Герой войны, отбрасывая особенно колючую ветку. — Мы, между прочим, почти пришли! И если ты мне их сейчас спугнешь...

— И что мне за это будет? — саркастически осведомился Герой номер два, пытаясь одновременно отвести ветку, коварно метящую в глаза, и почесать ухо. — За отчеты засадишь? Брось, проходили... После Снейповых конспектов бумажки для Кингсли — семечки!

— Нет! — Гарри было собирался от души рявкнуть на лучшего друга и, по совместительству, коллегу, но вовремя вспомнил, где и зачем находится, поэтому фраза была высказана гневным шепотом, не успев оформиться в полноценный вопль. — Будешь заново вычислять место их следующего купания! И на помощь Гермионы не надейся!

— Пффф... — Рон успешно решил проблему, почесав ухо веткой. — Я нумерологию не проходил, помнишь, да?.. Я тебе такие координаты выдам, что ты, дай Мерлин, к Рождеству оттуда вернешься!

Гарри, справедливо рассудив, что единственный способ заткнуть лучшего друга — это не продолжать дискуссию, не ответил ничего, продолжая сосредоточенно трудиться над расчисткой прохода в кустах.

Собственно, повод для такого упорства у него был весьма существенный. Проработав в аврорате около пяти лет, победитель Вольдеморта полагал, что имеет право рассчитывать если не на пост его начальника, то уж на место главы подразделения — вполне. Бумажная работа и ловля мелких воришек из Косого переулка надоела хуже горькой редьки. Хотелось опасности, погони за недобитыми преступными элементами по всей Британии, стычек, опасных заданий... Вместо этого ему, как наказанному, приходилось сидеть и выслушивать бесконечные показания, составлять протоколы, подшивать бумаги... Рон, который занимался в точности тем же за столом в соседнем углу, шутил, что дипломы квалифицированных секретарей им можно выдавать даже без прохождения специальных магических курсов. Гарри неизменно отвечал, что расшатанная военными приключениями психика не позволяет его скромной особе являться с кофе на подносе по первому свистку шефа. Впрочем, иногда приходилось и кофе варить...

И вот — наконец-то! Долгожданный шанс, возможность распрощаться с опротивевшим до тошноты столом в маленькой душной комнатке, с протоколами, допросами, шефом и его кофе представилась неожиданно и как нельзя кстати. Причем источником спасения служил — кто бы мог подумать — Драко Малфой собственной персоной.

Взятый с поличным при ввозе большой партии ковров-самолетов, Малфой мог бы рассчитывать максимум на штраф в пару тысяч галеонов, но! Гарри имел весьма сильные подозрения, что одними коврами-самолетами дело не ограничивается. На безобидных летающих тряпках обнаружился остаточный черномагический фон, основательно подчищенный, но дающий информацию к размышлению. Малфой, несомненно, знал, откуда взялся этот фон, и какие именно артефакты послужили его источником, но помогать следствию он, естественно, не собирался, а припереть его к стенке попросту не получалось. Ковры были получены от перекупщика, тот получил их из Франции, куда они прибыли из Турции, побывав предварительно в Японии... Доказать, что ковры «фонят» не благодаря своим предыдущим владельцам, а именно по милости Драко Малфоя, не представлялось возможным. И это было катастрофой, ибо Кингсли намекнул, что повышение Гарри (а по совместительству и Рона) зависит от исхода этого дела. Доказательства вины Малфоя нужно было добыть во что бы то ни стало. И Гарри, доведенный почти до отчаяния тающим на глазах шансом, отправился к Снейпу.

Снейп оправдал ожидания. Пара-тройка изысканных оскорблений, красочный дискурс в прошлое, несколько выразительных эпитетов — и Гарри был полностью уверен, что Снейп абсолютно точно знает, как посадить Малфоя. Проблема в том, что просто так делиться знаниями Снейп отказался даже в свете Долга Жизни Поттеру, отдать который со времен достопамятной Визжащей Хижины у него так и не получилось. Гарри орал, топал ногами, умолял — бесполезно. Снейп невозмутимо выслушал его и потребовал в уплату за информацию... целебную воду корриган.

Смешно сказать, тогда Гарри и близко не представлял, на что подписывается. Скрепили Обет, обязующий Снейпа сообщить информацию в обмен на воду, и Гарри отбыл в полной уверенности, что смотаться во Францию, добыть водички из лесной речки, где в полнолуние купались корриганы, и вернуться обратно — пара пустяков. Неприятности начались позднее...

— Гарри?..

Гарри тряхнул головой, возвращаясь в действительность. В действительности он стоял перед переплетением ветвей ежевики, на которых раскинулась изящная кружевная паутина с блестящими капельками росы. Рон смотрел на паучью сеть, как осужденный на гильотину, и изо всех сил сжимал некое подобие мачете, наскоро трансфигурированное из ветки. Пользоваться магией вблизи убежища корриган было нельзя, хотя в глазах Рона плясало полноценное Инсендио.

— Рон, что опять? — голос Гарри прозвучал устало и совсем не раздраженно, что, похоже, вдохновило Рона на откровенное признание.

— Гарри, я боюсь, — провозгласил он в лучших традициях британского актерского мастерства.

— Какая новость... — вяло откликнулся Гарри. — Успокойся, пауки сами тебя боятся...

— Угу! — Рон преисполнился благородного негодования. — Боятся они, как же! Арагога помнишь?..

— Нет, блин, уже забыл, — фыркнул Гарри. — Такой кошмар забудешь, как же...

— Гарри... — Рон тревожно озирался вокруг. — А вот Хагрид же с мадам Максим... ну...

— Что «ну»? — подозрительно осведомился Гарри.

— Ну он не мог ей подарить какого-нибудь прапраправнука Арагога? — на одном дыхании выпалил Рон, по-прежнему опасливо косясь на паутину.

Гарри с полминуты недоуменно смотрел на Рона, пытаясь вникнуть в его слова. Когда же до него дошел их смысл, он плюнул на все предосторожности и громко расхохотался. Рон, чуть помедлив, присоединился к хохоту, давая выход напряжению, которое не отпускало его с самого входа в злополучный лес.

Ему в отличие от Гарри, не слишком улыбалась идея лезть в неизвестный лес за какой-то водой для нетопыря из подземелий, пусть и Героя войны. «Во-первых, я и сам Герой, во-вторых, Снейп не сказал тебе, в чем подвох и почему он не лезет туда сам, в третьих, я ему вообще не верю!» — заявил Рон лучшему другу, примчавшемуся к нему с горящими глазами, чтобы оповестить о перспективе повышения. Потом он в красках расписал ему грядущие сложности и проблемы, неминуемо ожидающие их на пути к повышению, начиная с нумерологического расчета места следующего полночного купания корриган и заканчивая проблемами с Гермионой и Джинни, которым категорически не следовало рассказывать о задуманной авантюре. Либо не отпустят, и это будет плохо, либо увяжутся следом, и это будет намного хуже...

Раздумывая о неприятностях, Рон едва не пропустил их начало. А именно — тот момент, когда его слуха коснулись волшебные, почти неземные звуки серебристых голосов, напевающих чарующую в своей простоте песенку. Чистая, звонкая мелодия была почти осязаема, а во рту он ощутил медовую сладость... Существа, способные ТАК петь, должны обладать невероятной, поистине неотразимой красотой, доброй душой и нежным нравом, и если бы у него была такая жена...

На этой мысли Рон резко тряхнул головой. С ним явно происходило что-то не то... Изо всей силы сжав тонкий золотой ободок обручального кольца, он судорожно пытался вспомнить Гермиону. Неожиданно помогло. Пение корриган (Рон даже не сомневался, что это были они) перестало проникать в самую душу, грозя вывернуть ее наизнанку в порыве экстаза, превратившись просто в приятные девичьи голоса. Рон еще раз потряс головой, окончательно прогоняя остатки морока, и огляделся в поисках Гарри. Гарри в окрестностях даже не пахло, зато прямо перед Роном в ежевике виднелась довольно широкая просека. Проведя несложные параллели, Рон схватился за голову. По всему выходило, что песня корриган так захватила его друга-об которого-сломал-зубы-даже-Вольдеморт, что тот полез через кусты напрямую в лучших традициях Грохха. Причем о точке прибытия друга Рон примерно догадывался...

Он обнаружил, что его догадка верна, когда, пройдя до конца просеки, обнаружил Гарри, стоящего с совершенно одуревшим видом в окружении толпы прекрасных полуобнаженных девушек с глазами, мерцающими синевой в лунном свете, прикрытых только собственными роскошными волосами и незамысловатыми нарядами, сплетенными из трав и цветов. Зрелище было настолько эстетически непринужденным, что Рон засмотрелся...

Впрочем, забытье длилось недолго. Прекрасный цветник взорвался криками, спорами, громкими воплями и такими выражениями, что Рон остро пожалел об отсутствии пера и пергамента. Подобные словесные обороты надо записывать, чтобы позже не забыть и блеснуть в подходящей компании... При этом от его внимания не ускользнуло то, что прелестные девицы как одна указывали на Гарри, а это уже было плохо. Причем насколько плохо Рон понял, только когда из толпы корриган выступила одна и произнесла весьма прочувствованную речь. По мере того, как она говорила, выражение глаз Гарри последовательно менялось с дурманно-счастливого на полусонное, потом — непонимающее, а затем в его глазах забрезжил самый натуральный ужас. Собственно говоря, Рон его понимал...

— Послушайте, сестры! — вещала старшая корригана так проникновенно, что любой политический деятель удавился бы от зависти. — Сегодня к нам явился чужестранец, посмевший преклонить свой слух к нашему пению. Что гласят на сей счет наши мудрые законы? Что обязан сделать мужчина, услышавший пение корриганы?..

— Жениться! — хором отозвались девушки.

Рон почувствовал, что сейчас не выдержит и расхохочется в голос. Уж больно комичной выглядела ситуация: Героя войны, непробиваемого и неубиваемого Гарри Поттера, изловила толпа девиц, как одна жаждущих пойти с ним под венец. Наивные, они пока не знали...

— Вопрос в том, — продолжала свою речь старшая корригана, — что мы не можем решить, которая из нас должна получить его в мужья. Чей голос зазвучал первым на нашем празднике полнолуния?..

— Мой! — немедленно отозвались из толпы, и в середину круга вышла черноволосая корригана. — Я заявляю свои права на этого мужчину, потому что мой голос первым зазвучал на этом празднике!

— Да что ты говоришь.... — донесся мурлычущий голос справа. Возле первой корриганы моментально материализовалась вторая, со светлыми волосами, и по-кошачьи мягким движением прильнула к Гарри. Тот вздрогнул и попытался отодвинуться, но не смог, как видно, удерживаемый некими чарами.

— С чего бы это он был твоим, Арбери? — продолжала блондинка обманчиво-ласковым тоном. — По-моему, я запела раньше тебя... вот и Ванери докажет, правда, Ванери?..

— Еще чего! — легкая, как ветерок прелестница с легкими золотыми кудрями выскочила в круг. — Олери, не думай, что я буду тебе помогать! Что ты дашь своему мужу? Свою воду? А я подарю ему полет и свободу ветра!

— Он мужчина, что ему твой ветерок? — презрительно отозвалась Арбери. — Только дерево даст мужчине силу и уверенность, жизнь, произрастающую из самых корней земли...

— Земля — это грязь, — Олери презрительно сморщила хорошенький носик. — Вода чиста и безмятежна, она уносит боль и печаль, дарит покой и мир в душе...

— ... и твой муж станет холодным и спокойным, как речной карась, — ехидно ввернула Ванери. — И что ты собираешься с ним тогда делать?.. Ты вообще знаешь, как надо...

— Я ЖЕНАТ!!!

На поляне воцарилось гробовое молчание.

Окончательно очнувшийся Гарри стоял посреди поляны и обводил всех присутствующих одним из взглядов, очевидно, заимствованных у Снейпа. Проблема в том, что актер из него всегда был никакой, а уж теперь, находясь в окружении неадекватных мифических существ с маниакальной жаждой замужества, он и вовсе растерял все остатки актерского мастерства. За палочку Гарри не хватался по двум причинам. Во-первых, он, по-видимому элементарно, не мог пошевелиться. Во-вторых, даже если бы и мог, то... артефакт — это артефакт, а женщины — это женщины.

Первой очнулась старшая корригана.

— Как — женат?!

— Молча и с удовольствием! — огрызнулся Гарри. Рон мысленно от души порадовался за своего друга — в этой ситуации он еще мог что-то сказать... Впрочем, кому-кому, а Гарри Поттеру, привыкшему хамить в лицо Дамблдору, Вольдеморту и Снейпу, какая-то кучка лесных волшебниц явно была нипочем.

— Ну дела... — всплеснула руками Арбери. — Четвертый век жду — и все мимо! Я вообще когда-нибудь замуж выйду?!

— Не расстраивайся, — искренне посочувствовал бедняжке Гарри. — Еще найдешь свою судьбу, какие твои годы...

Рон соотнес возраст корриганы с возрастом самого Гарри и мысленно содрогнулся. Не дай Мерлин такую престарелую женушку! Впрочем, внешне еще ничего, но характер...

— А это никак нельзя... исправить? — промурлыкала Олери, окидывая Гарри очередным плотоядным взглядом. — Он может, например, развестись...

— Или овдоветь! — радостным колокольчиком прозвенел голосок Ванери.

Гарри явно собирался ответить что-то, о чем бы очень пожалел потом, но Рон ему не дал. Ну мыслимое ли дело, если его лучший друг, стоя один в кругу девиц, которые вот-вот потеряют кандидата в мужья, сделает какую-нибудь самоубийственную глупость? То ли дело, если вдвоем!

Рон рванул прямо к Гарри, растолкав остолбеневших прелестниц и недоумевая, почему Гарри до сих пор не выхватил палочку. Причину, по которой аврор Поттер не воспользовался оружием, Рон понял почти мгновенно. Едва оказавшись в круге корриган, он ощутил, как невидимые нити опутали его тело и полностью лишили свободы передвижения. Радовало то, что хотя бы рот не заткнули...

— Еще один, — удовлетворенно заметила старшая корригана, разглядывая второго пленника. — То-то мне запах с опушки чудился...

— А я говорил тебе, чтобы ты сменил одеколон... — меланхолично сообщил Гарри, глядя в пространство.

— Гермионе этот нравится, — пробормотал Рон, мысленно прикидывая численное превосходство корриган. Выходило нерадостно — при соотношении двадцать на одного шансов не было...

Тем временем дискуссия не утихала, а наоборот, принимала угрожающие размеры.

— Этот точно мой! — заявила Арбери. — И только попробуйте отобрать!

— Отобрать у тебя могут только то, чем ты владеешь, — промурлыкала Олери, оценивающе разглядывая Рона. Рон от души порадовался, что Гермиона не видит этих взглядов — не то от нахальной корриганы осталась бы только кучка пепла, как, впрочем, и от самого Рона, посмевшего смотреть на достоинства другой женщины. О силе гнева своей супруги Рон был прекрасно осведомлен...

— Ну так давайте быстрей поделим их! — в нетерпении топнула ножкой Ванери. — Луна скоро сядет!

— Как собираешься делить? — рассмеялась еще одна корриган, стоящая поодаль. — Вас трое, их двое...

— Кинем жребий? — предложила решительная Арбери, с надеждой косясь на Гарри. По-видимому, наличие супруги у предполагаемого жениха ее не сильно смущало...

— А давайте! — подала голос Ванери. — Я поскорее хочу замуж... и мне рыжий даже больше нравится!

Подобного издевательства Рон стерпеть уже не мог.

— Вообще-то я тоже женат, — ехидно заявил он.

А потом...

Нет, Рон искренне не считал себя виноватым. Он был просто уверен, что ополоумевшие девицы отпустят их с Гарри, как только выяснят факт наличия у обоих очень ревнивых супруг, ибо брачные узы вся магическая нечисть почитала свято... В ошибочности своих мыслей ему пришлось убедиться почти сразу и весьма жестко.

После минутной паузы, в течение которой половина корриган краснела от злости, а другая ехидно хихикала, старшая корригана изрекла:

— Тогда вы умрете.

Рон и Гарри обменялись ошалевшими взглядами.

— Это в честь чего же? — первым опомнился Гарри, энергично пытаясь освободиться от невидимых пут.

— В честь того, — невозмутимо изрекла корригана, — что ни один смертный мужчина не может слышать наши песни. Тот, кто услышит их, должен жениться на одной из нас, в противном случае он умрет. Вы не можете жениться, так что...

— Я бы попросил! — возмутился Рон. — Как это — не можем жениться? Я между прочим уже женат!

— Рон, они же не в этом смысле! — прошипел Гарри на ухо Рону.

— Да я понял, — тихо вздохнул Рон, обозревая скорбно притихшую толпу корриган. — Время потянуть надеялся...

— А может, все-таки не надо? — с надеждой спросила Арбери. — Разберемся как-нибудь с их женами...

— Не разберемся! — отрезала старшая корригана. — Таков закон!

— Тоже мне, законница нашлась, — тихо фыркнул Рон. — Так и тянет посадить в Азкабан за разбойное нападение на сотрудников аврората при исполнении...

— Мы во Франции, — напомнил Гарри, которого тоже не особенно радовала перспектива погибнуть в свои двадцать три, даже если палачами будут прекрасные девушки.

— Ну и что, — фыркнул Рон. — Ну не в Азкабан, а в местную какую-нибудь... Есть тут у них магические кутузки?

— Думаю есть, только...

Договорить Гарри не успел, ибо произошло очередное знаменательное (и незапланированное) событие. А именно — посреди поляны с жутким треском материализовался Невилл Лонгботтом, с легким шоком обозревающий представившуюся ему картину.

— Черт... — в один голос выдали Рон и Гарри, наблюдая, как магические путы затягивают горе-ботаника в круг и надежно фиксируют в центре, рядом с ними.

— Нам сегодня везет, — меланхолично заметила Олери. — Еще немного — и мы все дружно выйдем замуж...

— Как бы не так! — фыркнула молоденькая корригана. — А кто будет петь в полнолуние?..

— Неудачницы вроде тебя! — ехидно ввернула Ванери.

— Если я не вешаюсь на шею всем мужчинам подряд, это еще не повод считать меня неудачницей! — в тон ей ответила корригана.

— Ах ты...

Под аккомпанемент звучной и богатой на выражения перебранки, Гарри и Рон успели выяснить, какого черта Невилл забыл на этой опушке. С его слов выходило, что он нечаянно услышал разговор между Снейпом и Гарри, поэтому решил пойти с ними и помочь. Понимая, что они его с собой не возьмут, решил подойти попозже...

— Ничего, ты как раз вовремя, — вздохнул Гарри. — Попадешь прямо на коллективную казнь. Может, поучаствуешь даже...

— Какую казнь? — недоуменно поинтересовался Невилл.

— Ну как какую, — пожал плечами Гарри. — Этим ненормальным срочно надо замуж. Выбрали нас в женихи, а мы женаты. Теперь они из мести нас прикончат, и тебя за компанию. Невилл, ну куда ты пришел?..

— Как — куда? — возмутился Невилл. — Я что, должен был бросить вас одних? Так нечестно! Вы вдвоем решаете проблемы за весь отдел! И умрете тоже за весь отдел!

— Невилл, что-то ты загнул, — вздохнул Гарри. — Ну умерли бы мы двое, так нет же... Теперь три вдовы останется... Как там Ханна-то?

— Колдомедики говорят — будет мальчик, — смущенно улыбнулся Невилл. — Ханна сияет...

— Везет... — в очередной раз вздохнул Гарри. — А я не успел вот... да и Рон тоже... Рон?..

— Чего? — Рон с трудом оторвал восхищенный взгляд от ругающихся корриган. — Гарри, ты их послушай только! Наземникус от зависти удавится, когда я ему расскажу про тридцать восемь новых способов обозвать портрет старухи Блэк! Вот послушай...

Хлоп! Хлоп! Хлоп!

На поляне возникла очередная группа людей, при взгляде на которых Рон мысленно повторил все тридцать восемь только что выученных ругательств, Гарри высказал примерно то же, но вслух и простыми, доступными словами, а Невилл просто усмехнулся. Ибо, притянутый и обездвиженный магией корриган, перед ними на поляне стоял отряд авроров быстрого реагирования под командованием Оливера Вуда.

При виде такого количества мужчин спор между корриганами достиг апогея. У Арбери, Олери и Ванери разбежались глаза, прочие тоже включились в спор. Кое-где воинствующие невесты уже вцепились друг другу в волосы в борьбе за обездвиженных женихов. Тем временем старшая корригана с неподдельным и абсолютно корыстным интересом принялась разглядывать Оливера. Тот, мгновенно оценив ситуацию, повернулся к Гарри и приготовился выслушать рапорт о положении вещей.

— Вуд, — тихо и проникновенно, не хуже старшей корриганы, начал Гарри. — Я понимаю, что сделал глупость. Я не буду разбирать ее причины, последствия и причинно-следственные связи. Я всего лишь спрошу: КАКОГО ГОБЛИНА???

— Вас спасаем, — невозмутимо сообщил Вуд. Прочие присутствующие только фыркнули...

— Ты вообще представляешь, что сделает Кингсли, когда узнает, что цвет автората полег в борьбе с чужеземной нечистью?.. Без приказа вы не...

— ... а что до приказа, — тем же тоном продолжал Вуд, — то Невилл вон другой приказ на двери нацарапал: «Наших бьют! А кто не пойдет, тот...» Дальше слово слишком неприличное, при дамах не скажешь. Невилл, где ты такое выучил?

— Что за слово? — моментально заинтересовался Рон.

Вуд, стесняясь, прошептал его на ухо Гарри и Рону. Покраснели все трое...

— Молчааааать!!!

Голос старшей корриганы перекрыл вопли дерущихся девиц, и над поляной наступила мертвая тишина. Порыв чуждой, неизвестной магии взъерошил волосы на головах Гарри и Рона и напрочь отбил всякое желание шутить насчет предполагаемых невест...

— Если мы не можем поделить их, мы их убьем, — спокойно возвестила она. — Всех!

Возразить не решился никто — магический фон все еще сильно ощущался над поляной.

— Чтобы они не служили причиной раздора между нами... — старшая корригана подняла вверх посох, увитый цветами и зелеными ветками. Толпа корриган отхлынула назад, практически слившись с деревьями на опушке. Невилл молча смотрел в пол. Вуд и авроры стояли спокойно, демонстрируя профессиональную выдержку и спокойствие. Рон и Гарри переглянулись...

— Чтобы тайна наших песен не досталась простым смертным... — вершина посоха начала наливаться зловещим зеленоватым светом.

— Ну... Вольдеморт меня не добил, может, хоть этим удастся... — пробормотал Гарри.

— Гермиона расстроится, — тихо сказал Рон. — Она сегодня приготовила шикарный ужин, а я не пришел...

— Да, Джинни тоже не порадуется....

— Чтобы самоуверенность мужчин была наказана...

— Ку-ка-ре-ку!!!

Все замерли. Петушиный крик означал, что корриганам пора завершать свои игрища и удалиться, но откуда возьмется петух в лесу среди ночи?

Старшая корригана, услышав голос, возвещающий начало нового дня, опустила посох и растерянно огляделась. В толпе раздались испуганные шепотки, корриганы нервно оглядывались по сторонам, не веря, что их враг, разгоняющий все ночные мороки, проснулся на три часа раньше. Старшая, застигнутая внеплановым кукареканьем прямо посреди ритуала, застыла посреди поляны, как изваяние.

— Ку-ка-ре-ку!

Гарри и Рон снова переглянулись, на сей раз — с надеждой, что петух все же настоящий. Умирать не хотелось, но домашняя птица, кукарекающая в глухом лесу в три часа ночи — слишком большая редкость...

Или не редкость? На поляну важно вышел огромный петух с ярко-зеленым хвостом. Он презрительно оглядел толпу корриган, вальяжно подошел к старшей и во все горло прокричал в третий раз:

— Ку-ка-ре-ку!

— Чтоб тебяяяяяя! — взвыла старшая корригана, роняя посох.

Под звуки петушиного крика с корриганами происходили странные трансформации. Лица потеряли привлекательность, глаза — блеск, волосы выпали и поседели, фигуры утратили изящество... Перед Гарри, Роном, Невиллом и аврорами предстала толпа сморщенных седых старух, сгорбленных от старости и невероятно безобразных. Зрелище было настолько жутким, что Гарри и Рон предпочли отвести глаза. Видеть такими недавних королев красоты было по-настоящему страшно...

Петух, еще раз оглядев корриган, коротко курлыкнул, взлетел на ближайшую ветку и завопил оттуда так, что у всех присутствующих заложило уши. Но еще более жуткий эффект оглушительное кукареканье произвело на корриган. Под заливистое петушиное пение толпа недавних фей задрожала, превратилась в туман и тихо развеялась по ветру. Гарри вздрогнул, когда его лица коснулся налетевший ветерок...

— Это все?.. — Рон первым нарушил тишину.

— Кажется, да, — неуверенно ответил Невилл. — Они же не вернутся?..

— Сомневаюсь...

— Тогда какого черта мы все еще не может пошевелиться?! — высказал общую идею Вуд, безуспешно пытаясь выдраться из сетей неизвестного заклятия.

— Что бы вы без нас делали, — раздался откуда-то справа безумно знакомый голос.

В свете заходящего месяца на поляну вышли двое. Бросив на эту пару беглый взгляд, Гарри с Роном дружно застонали и опустили головы...

— Слушай, — задумчиво произнесла Джинни. — Может, так их и оставить?..

— Хорошая идея, — поразмыслив, выдала Гермиона. — Может, хоть тогда никуда не влезут...

— Любимая, а может, не надо?.. — робко поинтересовался Рон, опасливо косясь на палочку в руке жены.

— Молчи, любимый, — ровно посоветовала Гермиона, выполняя сложные пассы палочкой.

— Это почему еще? — возмущенно спросил Гарри, сверля взглядом собственную супругу.

— В полено превращу... — не менее задумчиво, чем Гермиона отвечала Джинни, не глядя на него.

Понимая, что шансы неравны, герои предпочитали помалкивать. Гермиона в несколько движений распутала сетку заклятий, и все наличествующие мужчины, наконец, получили долгожданную свободу, которой и воспользовались. Гермиона и Джинни не успели сказать или сделать ровным счетом ничего — их подхватили на руки и зацеловали едва не насмерть. Впрочем, сами они отнюдь не были против такого способа извинений...

— Да, — буркнул Вуд, с опаской косясь на самозабвенно целующиеся супружеские пары. — Хорошо, что они Анджелину с собой не взяли...

— Блин! — Невилл аж подпрыгнул. — Там же Ханна одна! Так, всем пока, я пошел, — и очередной Герой войны моментально трансгрессировал, от избытка чувств оставив на поляне правый ботинок.

— Хорошо, что пустой, — усмехнулся Вуд. — Так ладно, Гарри, мне пора, а то Кингсли и правда хватится... Удачи тебе!

— И тебе, — Гарри на мгновение оторвался от поцелуев, чтобы бросить на Вуда благодарный взгляд. Вуд в ответ подмигнул и вместе со своим подразделением тихонько убрался с поляны, что от него, собственно, и требовалось...

Какое-то время все четверо были очень заняты. Гермиона отнюдь не желала выпускать Рона, Джинни вцепилась в Гарри насмерть...

— Любимая, я...

— Я все знаю... Я тоже...

— Но ты понимаешь...

— Да...

— Больше некому...

— Как всегда...

Гарри, чуть отстранившись, всмотрелся в теплые глаза своей самой лучшей на свете жены. Сразу стало неважно все — и Кингсли с его делами, и Малфой, и Снейп... Главное в его жизни сейчас находилось рядом с ним, отчаянно обнимало его и тихонько всхлипывало, уткнувшись в его плечо. А Гарри, успокаивающе гладя Джинни по волосам, впервые подумал, что навоевался на всю оставшуюся жизнь...

Идиллию влюбленных прервало недовольное курлыканье забытого петуха. Петуху, похоже, это совершенно не нравилось, и свое недовольство он выразил буквально: подошел к Гермионе и требовательно клюнул ее в ногу.

— Ах ты!.. — Рон попытался пнуть петуха, но промахнулся. Тот шарахнулся в сторону и наградил Рона таким уничтожающим взглядом, что тот почувствовал себя крайне неуютно...

— Рон, не надо... — странным голосом произнесла Гермиона, глядя на петуха.

— Не буду, — виновато отозвался тот. — Он нам жизнь спас...

— Угу, — вздохнул Гарри. — Только воды набрать не успели... Снейп нам не поможет, Малфоя не посадим, и сидеть нам над бумагами посмертно...

— Поможет, — улыбнувшись, заверила его Гермиона. — А вода у него уже есть.

— Откуда?! — в два голоса вопросили Гарри и Рон, мысленно задаваясь одним вопросом: на кой черт он посылал их сюда, если мог прекрасно сделать все сам?!

— Ну понимаете... — начала Джинни, неуверенно косясь на Гермиону, — мы пришли к профессору, чтобы узнать, где вы... Ну, а он пожалел, что вас отпустил...

— ... сказал, что вас надо спасать, потому что таких тупоголовых идиотов вряд ли исправит даже могила, а не то, что пять лет после выпуска... — подхватила Гермиона.

— ...а уже на месте подал идею с петухом, — докончила Джинни.

— Ясно, — фыркнул Рон. — Пока мы тут к казни готовились, он тихонько набрал водички и смылся...

— Не-а! — в один голос заявили улыбающиеся Джинни и Гермиона.

— В смысле? — изумился Рон. — Вы имеете в виду, что сальноволосый урод до сих пор ошивается поблизости?!

— Рон! — Гермиона отвесила мужу подзатыльник. — Он профессор и он тебя спас! Мы бы в жизни не догадались, что корриганы боятся петушиного крика!

— Подумаешь, — стоял на своем Рон. — Это еще мало, особенно если учесть, что мы из-за него чуть не погибли...

— Погоди, — перебил Гарри, нахмурившись. — А где он?

— Ты не догадался?.. — ахнула Джинни.

— Погоди, — улыбнулась Гермиона. — Сейчас.

Подойдя к петуху, она витиевато взмахнула палочкой, произнеся сложную формулу заклинания. Все вокруг озарилось бело-голубой вспышкой. Шокированные Рон и Гарри ошарашенно наблюдали за тем, как «петух» с наслаждением потянулся, оправил неизменную черную мантию, откинул со лба волосы, и произнес безумно знакомым голосом, полным сарказма:

— Добрый вечер, мистер Поттер.