Свобода выбора (гет)

Люциус Малфой отложил в сторону свежий выпуск «Ежедневного пророка». Раздел светской хроники пестрел их с Гермионой колдографиями, а в статье, занявшей целый разворот, Рита Скитер занудствовала про разницу в возрасте, социальный статус и чистоту крови.

— На себя посмотри... — Люциус снисходительно ухмыльнулся и подмигнул Рите, кокетливо поправлявшей на маленьком снимке вверху страницы выбившийся из причёски локон.

Призвав из бара бутылку «Огденского», он налил себе огневиски и, сделав добрый глоток, прикрыл глаза и с самодовольной улыбкой откинулся на спинку кресла.

Пламя в камине засияло зелёным, и через миг пред взором Люциуса Малфоя предстала его новая любовь, чьё имя в последнее время склоняли все, кому не лень. Завидовали!

И как не завидовать, когда после отъезда Нарциссы во Францию, — по официальной версии — в качестве сопровождения сына для учёбы на факультете магического права в Сорбонне, — Люциус достаточно быстро стал одним из самых завидных холостяков магической Британии. Пара снимков в прессе, на которых Нарцисса нежится на Лазурном берегу в компании знойного мачо — и развод был оформлен быстро и без взаимных претензий. На вопросы корреспондента «Пророка» Люциус ответил, что они с женой слишком много пережили вместе, чтобы опускаться до оскорблений и унижать себя выяснениями отношений.

То, что в скором времени в Малфой-мэноре появится новая хозяйка, ни у кого сомнений не вызывало — Люциус не из тех мужчин, которые долго раскачиваются. Да и очередь из невест выстроилась немалая. Отцы половозрелых девиц и одиноких дам, уже успевших примерить на себя брачные узы, ещё недавно воротившие носы от бывшего Пожирателя Смерти, засыпали его приглашениями на партию в шахматы и аперитив, разумно решив, что раз уж Визенгамот вынес ему оправдательный приговор...

И, как бладжером по голове, серия снимков с выставки современной скульптуры, и на каждом Люциус Малфой бросает заинтересованные взгляды на что-то возбуждённо доказывавшую ему Гермиону Грейнджер. Правда, на некоторых заинтересованные взгляды бросала на Люциуса и Грейнджер, но... одно другому не мешает.

Сплетни посыпались, едва редакторы «Пророка» приступили к вёрстке номера. Утром газету буквально смели с прилавков — пришлось даже печатать дополнительный тираж.

Люциус тогда подавился утренним кофе, прочитав много нового о себе и своей «избраннице», и послал Гермионе сову с предложением встретиться, чтобы обсудить неловкую ситуацию. И совсем не удивился, что его сова разминулась с другой, принесшей ему встречное предложение.

В очередной раз возблагодарив Мерлина и устроившую его судьбу Риту Скитер, Люциус поднялся с кресла и обнял Гермиону, уже успевшую почистить мантию от налипшей золы. Зарывшись носом в пушистые волосы, пахнущие почему-то его любимыми пирогами с яблоками и корицей, он прижал её к груди и чмокнул в макушку.

— Ты подумала над моим предложением?

— А ты?

— То есть, если я не соглашусь освободить домовиков, ты ответишь мне отказом?

— Да. В смысле... нет!

— Исчерпывающе! — Люциус усмехнулся и, взяв её руки в свои, поцеловал каждый пальчик, приговаривая: — Поместье огромное, даже если ты бросишь работу — на что я ни минуты не рассчитываю, — уточнил он в ответ на возмущённый взгляд, — даже тогда ты сама не справишься с уходом за ним. А готовка?! И, самое главное, ты мне нужна бодрая и свежая в спальне.

Гермиона поджала губы и отвернулась. Аргументы Люциуса были весьма убедительны, но и отказываться от своих планов она не собиралась — тогда следовало вообще закрыть её отдел в Министерстве и разогнать персонал. Так поступить со своими сотрудниками Гермиона не могла, поэтому следовало бороться за права домовиков, даже если где-то в глубине души и появилось сомнение в разумности этих действий.

— Может быть, предоставим право выбора им самим?

— Отлично! — Люциус приобнял Гермиону за плечи и крикнул: — Бинни!

Мгновенно прибывший по вызову домовик склонился до самого пола.

— Собери в малой гостиной всех домовиков, — приказал Люциус. — У меня к вам серьёзный разговор.

Бинни поджал уши и с подозрением покосился на хозяина: видимо хотел что-то спросить, но не решился и с тихим хлопком исчез, чтобы через минуту появиться вновь.

— Домовики собраны и ждут распоряжений хозяина, — отрапортовал он, отбивая поклоны, и засеменил следом за Люциусом и Гермионой в малую гостиную.

Прищурившись, Люциус хитрым взглядом окинул строй из двадцати домовиков и развязал галстук. Опытные домовики в ужасе попятились, лишь пара молодых осталась на месте, но и они быстро отскочили, едва хозяин протянул галстук в их сторону. Гостиную огласили причитания и тихие всхлипы.

Люциус с немым укором взглянул на расстроенную Гермиону. Жалость к несчастным созданиям боролась в ней с уверенностью в правильности движения за права домовых эльфов. Она покусывала губу — наверняка искала выход из создавшегося положения.

— Тогда предложи им зарплату, — прошептала она и уткнулась носом в рукав Люциуса.

Люциус усмехнулся, убрал галстук в карман и чуть не рассмеялся, услышав судорожный облегчённый возглас, донёсшийся со стороны жавшихся друг к другу домовиков.

— Постановляю, — улыбкой Люциуса можно было заменить тысячу Люмусов, — оклад в размере одного галлеона в неделю, начиная с сегодняшнего дня, каждому.

— И выходной, — пискнула Гермиона.

— И выходной! — прибавил Люциус.

— Н-но, хозяин... — Бинни вышел вперёд, выражая общее мнение зароптавших вдруг домовиков. — Нам не нужны деньги: живя в Малфой-мэноре, мы ни в чём не нуждаемся. И что мы будем делать в выходной?

— Да как вы не понимаете?! — От возмущения у Гермионы перехватило дыхание, и она закашлялась. — Да вы... вы... Скоро перед вами откроются любые двери: вы сможете посещать выставки, ходить в клубы, приглашать подруг в ресторан...

Люциус лишь кивнул в ответ на её немую просьбу о поддержке, пытаясь не рассмеяться в голос. Выпученные глаза домовиков, не ожидавших столь рьяного напора, явно давали понять, как они «жаждут» такого счастья.

«Всё-таки женщина, говорящая глупости, смотрится очень естественно, — подумал он, лаская взглядом спину Гермионы, — и сексуально».

— А ещё вы сможете оставить деньги в наследство своим детям. И когда они станут свободными... — Гермиона сделала театральную паузу и повернулась к Люциусу. — Когда-нибудь прогресс ведь должен достигнуть их умов!

— Безусловно, — промолвил Люциус, распорядившись, чтобы подавали чай, и увлёк Гермиону за собой.

* * *

Через неделю Люциус Малфой исправно выплатил домовикам первую зарплату. А ещё через неделю зачитал Гермионе полученное от сына письмо.

«Ничего не понимаю, — писал Драко, — гоблины в Гринготтсе сошли с ума? Что это за счёт в сорок галлеонов, открытый на моё имя?»

— Они что... свою зарплату?.. — Гермиона готова была расплакаться.

Люциус притянул её к себе, поцеловал в уголок губ и, глядя в глаза, прошептал:

— Помнится, кто-то говорил про свободу выбора...