Кровные узы (гет)

— Ну что, Северус? — прошипел голос Темного Лорда.

Северус Снегг стоял перед ним на коленях с опущенной головой. Снегг переживал худшие, если не считать год гибели Лили, времена своей жизни. Он убил человека, человека, которого уважал и даже в некоторой степени любил. Ведь это именно Дамблдор оказал ему помощь, и, прежде всего, моральную. Ведь ему было очень тяжело пережить смерть милой и доброй Лили. Тогда он поклялся Дамблдору в верности. И даже после ее смерти сдержал обещание.

Каждый год, как минимум, один раз он спасал ненавистному Поттеру жизнь. Почему он это делал? Самой первой и главной причиной были ее глаза. Такого яркого зеленого цвета и со вселенской добротой по отношению ко всем.

Северус делал все эти гриффиндорские (он поморщился от этого слова) подвиги в память лишь одной гриффиндорки, которая так и не сумела разглядеть что-то в своем лучшем слизеринском друге.

Все это больно сдавливало сердце, становилось тяжело на душе. Но ради всего того светлого, что было в его жизни и носило название «Лили», он готов был ступить на скользкую и опасную дорожку — стать двойным агентом. Как бы сильно не бесил его отпрыск Поттера, в этом мальчишке жила его Лили, и поэтому он готов был даже ценой своей жизни защищать этого гриффиндорца.

Северус, проглотив ком в горле, ответил медленно и неспеша:

— Да, я лично убил Альбуса Дамблдора. Он мертв. Он уничтожен и скоро будет гнить в могиле как и все ваши враги, милорд.

Реакция Волан-де-Морта заставила Северуса поежиться. Темный Лорд захохотал, заливался смехом. Если бы это не был Темный Лорд, Северус подумал бы, что человек смеется от счастья, но его смех вызвал лишь мурашки по спине и волосы дыбом. Смеху Волан-де-Морта вторила Беллатриса. Безумная, как и ее Повелитель, она заливалась хохотом.

— Это было так смешно, мой Лорд, — весело сказала она. Волан-де-Морт с интересом посмотрел на свою Пожирательницу и та продолжила: — у Дамблдора был такой жалкий вид! Снегг направил на него палочку, а старик так жалостливо проблеял: «Пожалуйста», — Беллатриса проблеяла последнее слово, копируя овечку. Пожиратели загоготали. — Но Снегг произнес «Авада Кедавра» без тени сожаления. Видели бы вы, мой Лорд, как он постарел в это мгновение! Еще бы, верный соратник оказался предателем!! — радостно воскликнула Беллатриса.Снова со стороны Пожирателей раздался гогот и улюлюканье.

Волан-де-Морт довольно поглядел на Снегга и сказал:

— Ну что ж, ты в очередной раз доказал мне свою верность, Северус. Не сомневайся, ты будешь вознагражден по заслугам. В моих руках все Министерство. Чего ты хочешь, Северус?

Снегг сглотнул. Единственное его желание, мольбу о том, чтобы жила она, Волан-де-Морт не исполнил. Вернее, исполнил с точностью да наоборот. Но ничто не вернет его милую Лили, ничто. Горло сдавило от горечи и боли. Северус вспомнил последнюю просьбу Дамблдора о том, что Снегг в награду должен попросить место директора Хогвартса.

Он и сам хотел бы стать директором, а тут еще и Дамблдор стал настаивать. Северус выпалил желание, в первую секунду даже не осознав того, что сказал:

— Я хочу стать директором Хогвартса.

Мозг запоздало понял, что и перед кем сказал, тем более так необдуманно, и теперь с опаской смотрел на Лорда. Мало ли, еще Круциатусом запустит и глазом не моргнет.

Темный Лорд усмехнулся, проигрывая палочкой.

— Я ожидал от тебя чего-то подобного, Северус. Хорошо, ты станешь директором, но при одном условии.

Снегг, затаив дыхание, ждал подвоха. Лорд тем временем продолжил:

— Но мы с тобой это обсудим чуть позже. А сейчас, — он глянул на Малфоя-младшего, — подойди ко мне, Драко.

Малфой, трясясь от страха, сделал несколько шагов к Волан-де-Морту.

— Д-да, мой Лорд?

— Кажется, убийство Дамблдора я поручил тебе, а не Северусу.

Малфой поднял на Темного Лорда полные страха глаза.

— Но, милорд...

— Я сам оттолкнул мальчишку, — вызвался Снегг. — Я решил, что нужно покончить с Дамблдором как можно скорее, пока он не оклемался, Повелитель.

На губах Волан-де-Морта заиграла улыбка. Жуткая, заставляющая волосы становиться дыбом. Однако, похоже, Волан-де-Морту было весело.

— Успокойся, Северус. Я не буду наказывать Драко. Цель стояла — убить Дамблдора. Мне было важно убить его, а кто это сделает... это уже второй вопрос. К тому же, сегодня умер великий добрый маг, и я в добродушном настроении. И все же, Драко, — Волан-де-Морт так выделил имя, что Малфой покрылся холодным потом, — ты не выполнил свое задание, а это значит, что тебе не стоит рассчитывать на мою благосклонность. Еще один промах... — заканчивать предложение Волан-де-Морту не было смысла. Малфой сам все понял и, вздрогнув, сглотнул.

Волан-де-Морт подождал пару секунд, уверяясь, что Малфой усвоил, потом удовлетворительно кивнул.

Северус Снегг же вздохнул с облегчением. Драко сегодня отделался лишь испугом. И то лучше, чем пытки Круциатусами.

Тем временем в зал вползла змея и обвилась вокруг плеч Волан-де-Морта. Снегг невольно вспомнил о том, что в самом конце должен будет сказать Поттеру, что он должен будет убить змею. Видимо, Снегг в это время немного забылся, и эти мысли на долю секунды отразились у него на лице, что, в свою очередь, не укрылось от внимательного взгляда Темного Лорда.

Волан-де-Морт, почти нежно поглаживая Нагайну, сошел со своего трона. На его лицо упали лучи восходящего солнца. Он посмотрел на змею, потом медленно перевел взгляд на Снегга.

— В чем дело, Северус? — угрожающе спросил он.

Снегг понял, что оплошал. Почти сразу же он скрыл эмоции, однако было поздно. Волан-де-Морт направил на него палочку и сказал, приблизившись к Снеггу почти вплотную:

— Сними свои щиты, Северус. Все.

Снегг сглотнул и...

— Легилименс! — воскликнул голос Лорда через несколько секунд.

Спустя некоторое время Северус Снегг мелко дрожал, стоя на четвереньках на полу перед Темным Лордом. Его лоб был покрыт холодной испариной. Не зря Волан-де-Морта называют Мастером Легилименции. Этот маг только что перевернул все сознание Снегга, просмотрел все воспоминания, начиная с погони за Лили Эванс и заканчивая убийством Альбуса Дамблдора.

Волан-де-Морт так смотрел на Снегга, что можно было подумать, будто он сейчас расчленит Северуса. Во взгляде Темного Лорда была такая ярость, что Пожиратели попятились.

— Так вон оно что... — прошипел Волан-де-Морт. — Теперь мне ясна цена жизни Альбуса Дамблдора. Круцио!

Еще спустя минут 15-20 Снегг лежал на полу едва дыша. Болевая терапия, казалось, длилась целую вечность, но, когда Темному Лорду надоело пытать своего слугу, он спрятал палочку в рукав и произнес следующее:

— Ты хитер, мой скользкий друг, — Волан-де-Морт передумал и вновь достал палочку, проигрывая ей. — Однако Дамблдор мертв и я обещал тебе то, чего ты хочешь. Я, в отличие от таких, как ты, сдерживаю обещания. Ты станешь директором Хогвартса, но отныне я буду приглядывать за тобой.

Северус поднял на Волан-де-Морта удивленные глаза. Тот холодно усмехнулся.

— Так как ты станешь директором, Слизерин останется без декана, а Хогвартс — без преподавателя ЗОТИ. Эту должность займу я.

А теперь... Приведите мне Поттера и его друзей.

Гарри и Джинни сидели в конце одного из ближних рядов, поближе к озеру, и рассматривали все прибывающую толпу. Рон и Гермиона сидели рядом с ними. Девушки плакали на плечах своих парней. Рон приобнял Гермиону за плечи и успокаивающе гладил ее по спине, но девушка никак не могла удержать слезы.

Джинни же просто положила голову на грудь Гарри и смотрела в одну точку ничего не выражающим взглядом; на щеках виднелись полузасохшие соленые дорожки.

Друзья переглянулись. Оба — и Гарри, и Рон — выглядели донельзя хмурыми и мрачными. Рон на секунду дернул губами, как будто хотел поджать их, но Гермиона всхлипнула как-то по-особенному сильно и парень переключил свое внимание на нее.

Гарри тем временем принялся рассматривать людей, сидящих вокруг них. Здесь были почти все их однокурсники: Лаванда и Парвати сидели, обнявшись и всхлипывая, Невилл гладил Полумну по предплечью, что-то нашептывая, Дин уставился себе в ноги. Подозрительным в нем казалось то, что он сморщился, как от боли, и пытался спрятать ото всех лицо. Симус сидел рядом и тоже, как и Джинни, смотрел в одну точку, но, в отличие от девушки, у него на лице не было дорожек слез, хотя глаза подозрительно блестели. Немного дальше Гарри увидел мистера и миссис Уизли, сидящих впереди от Билла и Флер. Рядом с четой Уизли сидел человек, которого Гарри видел всего два раза — один раз, перед вторым курсом, в газете и второй раз был на четвертом курсе около клеток с драконами. Это был Чарли Уизли. Ханна Аббот и Эрни МакМиллан тоже сидели не так далеко и тихо разговаривали, губы и брови Ханны дрожали, Эрни же понурил голову. Были здесь и все члены Ордена Феникса: Тонкс с уже розовыми волосами, Люпин рядом с ней, Грозный Глаз, Кингсли Бруствер... Также Гарри увидел много выпустившихся студентов. Оливера Вуда он едва узнал. Через место от Оливера сидела какая-то девушка, знакомая Гарри, но ее имя он долго не мог вспомнить, а потом его осенило — Пенелопа Кристалл. Маркус Флинт сидел немного дальше, держа за руку какую-то девушку. Самое интересное, что все слизеринцы-старшекурсники, за исключением Малфоя, присутствовали полным составом. Правда, сидели они довольно далеко и держались кучкой. На лицах многих из них было написано откровенное равнодушие, некоторые были чересчур задумчивы и лишь у одного-двух человек лицо выражало искреннюю скорбь.

На ряд дальше от Гарри и Джинни, но на добрый десяток левее, сидели в черных куртках из драконовой кожи неразлучные Фред и Джордж, между которыми был зажат Ли Джордан. Это был, наверное, первый случай на памяти Гарри, когда эти трое были расстроенными. Даже вечным шутникам было сейчас далеко не смешно.

Справа от Джорджа сидели Анжелина Джонсон, Алисия Спиннет и Кэти Белл. Анжелина беззвучно рыдала в мантию Джорджа, что немного удивило Гарри. Ему вдруг стало безумно интересно: а как давно встречаются эти двое? Кэти была очень бледна. Конечно, она еще не отошла от Малфоевского проклятья (Гарри сжал кулаки от внезапно побудившейся злости — он ведь еще тогда мог остановить Малфоя!!), а тут смерть директора, единственного, из-за кого Волан-де-Морт не решался нападать в открытую. Гарри стало очень горько, что из-за того, что Гарри не пресек попытки Малфоя добраться до Дамблдора еще в самом начале, и теперь страдает столько людей, и неизвестно еще, сколько будет страдать. Ведь Волан-де-Морт не заставит себя ждать.

Раздумья Гарри прервались, как только он увидел ее. Эту мерзкую жабу с черным бантиком на голове. Теперь украшение головы Амбридж казалось Гарри еще больше похожим на муху. К передним рядам мимо Гарри прошел Фадж с его извечным зеленым котелком. Потом Гарри с омерзением заметил Риту Скитер и ее блокнот, зажатый в пальцах. Также он увидел Флоренца у кромки воды, застывшего, точно часовой на посту.

Когда расселись и профессора, Гарри стали видны люди, сидящие в первых рядах. В их числе были Министр Магии Руфус Скримджер, сидящая по правую руку от него профессор МакГонагалл и по левую руку Перси Уизли. Гарри стало интересно, сожалеют ли Скримджер и все остальные чиновники о смерти Дамблдора?

Когда же все расселись, произошло нечто странное. Заиграла странная, неземная мелодия. Ребята стали оглядываться в поисках источника колдовской музыки. Через пару секунд Джинни шепнула Гарри:

— Вон там, — и указала пальцем в сторону озера. Там, в нескольких дюймах под поверхностью воды, пел стройный хор водного народа. Бледные лица были обрамлены лиловыми волосами до пояса. Музыка выражала все горе русалок. Вот уж кто точно сожалел о гибели Дамблдора. Эти странные существа, пожалуй, были одними из самых искренних из всех присутствующих.

Джинни заметила Хагрида и слегка толкнула Гарри, указывая на великана. Лицо Хагрида было все в слезах, на руках его покоилось тело Дамблдора, готовое отправиться в последний путь. Гарри, Рон, Гермиона и Джинни враз побелели, девушки снова заплакали. Хагрид положил тело Дамблдора на стол, что стоял в самом центре, потом, высморкавшись, пошел к сидящим в последнем ряду сводному брату Грохху и мадам Максим.

Далее песня русалок смолкла и к телу подошел маленький человечек.

Что он говорил, слышно не было, но говорил он долго и красноречиво. Даже водный народ вылез из воды послушать прощальную речь. На Гарри вдруг навалилось осознание того, что Дамблдор мертв. Он отвернулся от друзей, чтобы скрыть слезы; медальон в чересчур сильно сжатом кулаке поранил кожу. Он заметил кентавров, которые вышли из-под кромки деревьев проститься с величайшим из волшебников.

Когда человек закончил речь, вскрикнуло разом несколько голосов. Феникс резко взлетел вверх от тела Дамблдора, следом за его крыльями тянулся шлейф ослепительно белого огня. Но вот через секунду перед волшебниками предстала белая мраморная гробница.

Снова раздались испуганные крики волшебников — кентавры путстили прощальный залп в сторону толпы. Таким было их прощание с великим магом. Затем они развернулись и исчезли в тени деревьев.

Гарри посмотрел на Джинни. Она больше не плакала, но смотрела на Гарри таким тяжелым взглядом... Гарри понял, чего она ждет, он и сам оттягивал этот момент. Наконец он вздохнул и сказал:

— Джинни, послушай... Мы должны расстаться. Я не могу подвергать тебя опасности.

Джинни открыла рот, чтобы ответить, но так ничего и не сказала, расширенными от испуга глазами глядя куда-то за спину Гарри. Он резко обернулся, и вовремя: небо пересекали темные следы Пожирателей. Их было много. Очень много. Куда больше, чем можно было представить. Вот первые из них приземлились, оглядываясь по сторонам. Началась паника. Родители обезумели от страха за детей — хватали их за одежду, бежали прочь от озера. Гарри выхватил палочку и прицелился в ближайшего Пожирателя:

— Остолбеней!

Заклятие попало точно в цель. Падение одного Пожирателя привлекло внимание других.

— Вон он! — указал на Гарри пальцем первый, кто его заметил. — Ловите Поттера!!

Джинни кинула в него Взрывающее заклятие и потащила Гарри прочь оттуда, вернее, попыталась потащить.

Рон и Гермиона тоже не стояли в стороне: выхватив палочки, они с каким-то пугающим остервенением кинулись в бой, раскидываясь заклинаниями направо и налево. Им здорово помогли преподаватели, мракоборцы и старшекурсники, а также члены Ордена Феникса. Мистер и миссис Уизли заставляли свои палочки плясать так быстро, что Гарри едва поспевал следить за их движениями, попутно супруги ловили всех своих детей. Первыми им попались Перси и Билл. Мистер Уизли схватил третьего сына за грудки и прокричал:

— Убирайся отсюда, Перси!!!

Перси хотел что-то возразить, но его отец выглядел настолько разъяренным, что Перси не посмел с ним спорить. Он кинулся к Пенелопе, схватил ее за руку и потащил в сторону от битвы.

Миссис Уизли тем временем спорила со своим первенцем.

— Ты что, не понимаешь?! Вон отсюда!!

— Без Флер я и шагу не ступлю!! — прокричал в ответ Билл, попутно посылая заклинание в очередного врага.

Флер находилась в нескольких метрах от Билла. Гарри понял, что в ярости вейлы действительно страшные существа. Про себя он решил, что в будущем приложит все усилия, чтобы не оказаться в списке ее врагов. Палочка в ее руке хлестала с огромной скоростью, в глазах был стальной блеск. Она еще приговаривала:

— Я вам покажу, как травить всякую дрянь на моего жениха!! Я вам покажу!! Инкарцеро! Инкарцеро!!

— Вот, что значит французская кровь! — ошарашенно произнес Билл, бросаясь на помощь невесте.

— Гарри!! Пора убираться отсюда!! — заорал Рон, привлекая внимание Гарри и со всей силы впечатывая локоть в физиономию врага.

Посылая заклинания налево и направо, Гарри, Рон, Гермиона и Джинни начали пробираться к краю сражения.

На Грозного Глаза было страшно смотреть. Он сейчас походил на разъяренного гризли, который своим Большим посохом буквально расшвыривал Пожирателей.

С другой стороны, довольно далеко, сражались Люпин и Тонкс. Они сейчас выглядели на удивление гармонично. Тонкс грациозно танцевала вокруг Люпина, словно маленький спутник вокруг большой планеты, и расшвыривалась заклятиями. Она кружилась вокруг него, прикрывая то с одной стороны, то с другой. Люпин тоже в долгу не остался: пока она прикрывала его спину, он спасал жизнь ей, блокируя разные проклятья. От танцующих во все стороны разлетались вспышки заклинаний. В глазах горел стальной огонь.

Через пару метров от них сражался Скримджер в окружении двух неизвестных мракоборцев, Кингсли Бруствера, Флитвика и МакГонагалл. Глядя на мастерство двух последних, Гарри понял, почему их называют профессорами. И правда, они были мастерами своих предметов. На них пришлось около пятнадцати Пожирателей и преподаватели не гнушались использовать опасные чары и превращать людей во что-то другое.

Все это Гарри видел урывками, сосредоточившись на белых масках. Гермиона послала заклинание в Пожирателя, который слишком близко подобрался к Гарри. Парень благодарно кивнул подруге и заклинанием оттолкнул Симуса, когда в того уже летело Убивающее заклятие. Убивающее попало в какого-то другого Пожирателя; он, замерев на секунду от неожиданности, упал замертво, задев Фреда.

— Фу, ну и мерзость!! — с отвращением воскликнул парень, отпихнув от себя ногой мертвого врага.

Джордж и Ли синхронно сделали косой взмах палочками, повалив другого Пожирателя Смерти.

То, что увидел Гарри в следующую секунду, его просто изумило: та милая старушка, что каждый год в «Хогвартс-экспрессе» развозила сладости, билась с такой яростью и энергией, что можно было подумать, будто ей лет двадцать. В нее бросили какое-то проклятье, и Гарри успел поставить щит. Старушка кивнула ему с благодарностью и снова бросилась в гущу схватки.

— Вот это да! — восхитился Рон. — Вот это запал! Огонь-баба!

Внезапно слева раздался отчаянный вопль. Парни разом обернулись. Гермиону схватила за волосы безумно хохочущая Беллатриса.

— Привет, дорогая! — произнесла она прямо в ухо перепуганной Гермионе.

— ГЕРМИОНА!! — единодушно завопили Гарри и Рон, кинувшись к ней.

Полумна увидела, что подруга попала в беду и атаковала Беллатрису. Однако та не просто с легкостью отклонила чары, но и лишила когтевранку чувств. К ней кинулся Невилл.

Гарри, Рон и Джинни пытались попасть в Пожирательницу, но никак не получалось. Они сосредоточили все внимание на ней, а Пожирателям только это и надо было. Двое из них скрутили Рона, еще трое — Гарри.

— Гарри!! — вне себя от страха завопила Джинни, бросаясь к нему.

Однако было поздно: Пожиратели, держа пленников, трансгрессировали. Еще один Пожиратель схватил Джинни. С него слетела маска и Джинни узнала его: Яксли. Он скрутил ее и тоже трансгрессировал.

— Джинни!! — теперь от страха завопила миссис Уизли, запоздало посылая в Яксли Оглушающее.

Кивнув Скримджеру, который впервые за сегодня по-настоящему испугался только когда поймали Гарри Поттера, Беллатриса крикнула:

— До скорой встречи, министр!!

И с хлопком исчезла.

Пожиратели трансгрессировали к воротам поместья Малфоев. Небо было затянуто тучами, собирался дождь. Черные кованые ворота выглядели особенно зловеще, учитывая панику ребят.

Все они понимали, что уйти живыми отсюда они не смогут, во всяком случае, Гарри и Гермиона точно. У Джинни и Рона был шанс, так как они являются чистокровными, но шанс этот настолько мал, что врядли его вообще стоит брать во внимание. Ведь все Пожиратели знали, что Уизли — предатели чистокровных. Даже если они и выйдут отсюда живыми, то на их левых предплечьях будут красоваться Черные метки.

Завитки на чугунной решетке зашевелились и образовалась устрашающая морда, которая с лязгом спросила:

— Цель посещения?

Беллатриса сделала шаг вперед:

— Да я это, я!! У нас тут подарок для Темного Лорда!

Ворота перед ними распахнулись. Наконец ребятам открылся потрясающий вид на изумительный сад. Гарри готов был поспорить на свой шрам, что половину из этих цветов днем с огнем не сыщешь, и притом большая часть из них ядовита. Во дворе гуляли павлины-альбиносы, изредка распушивая свои хвосты. В целом выглядело довольно изысканно, но все впечатление портила жуткая головная боль. Вернее, боль в шраме. Перед глазами Гарри все плыло, он знал: он близко. Слишком близко. Вот ребят привели на крыльцо. Двери поместья широко распахнулись и из дверного проема показалась Нарцисса Малфой. Дневной свет упал на ее изможденное лицо, еще больше подчеркивая темные круги под глазами. Она оценивающе посмотрела на гриффиндорцев и произнесла:

— Быстро вы.

Женщина отступила в сторону, пропуская троих Пожирателей, которые держали Гарри, потом Беллу и Яксли с Гермионой и Джинни, двоих с Роном и остальную толпу Пожирателей, которая все прибывала. Ребят потащили вверх по широким ступеням в прихожую, потом в гостиную. Шрам Гарри болел так, что, казалось, его голову разрывало на куски.

Когда он увидел, кто сидит в самом большом кресле посреди огромной комнаты, его сердце упало. Из кресла на него взирали кроваво-алые глаза Волан-де-Морта. Гарри дернулся, пытаясь вырваться, но три пары рук пресекли эти попытки еще в зародыше. Следом за Гарри в комнату втолкнули Рона, Гермиону и Джинни.

Джинни обмерла от страха и, вырвавшись из захвата Яксли, стала перед Гарри, закрывая его собой. Этим действием было все сказано.

Ноги Джинни здорово дрожали, она не была уверена, что простоит долго, но тут раздался рык Гарри:

— Отойди, Джинни.

Отодвинуть ее самостоятельно у него не было никакой возможности, так как у этих троих громил была мертвая хватка.

Волан-де-Морт же с интересом наблюдал за этой сценой.

Девушка не сдвинулась ни на шаг, расширенными от страха глазами глядя на Темного Лорда. Казалось, она теперь и при всем желании не сможет сдвинуться с места — панический страх сковал ее крепче любого Пожирателя.

— Джинни, отойди от меня.

Яксли снова скрутил ее, отодвинув от Гарри. По его лицу блуждала издевательская улыбка. Ноги Джинни отказали и она начала оседать на пол, но Яксли грубо встряхнул ее, приводя в прежнее положение. Однако теперь, к неудовольствию Пожирателя, на него пришелся весь вес Джинни, потому что ноги ее по-прежнему не держали, а разрешить ей сесть никто не спешил.

— Гарри Поттер, — произнес Волан-де-Морт, улыбаясь и проигрывая палочкой. — Вот мы и встретились снова.

Гарри медленно осмотрел комнату, пользуясь тем, что Волан-де-Морт не спешил убивать его. Комната поражала своими размерами. По размерам она напоминала не гостиную, а вокзал — настолько она была огромна и просторна. Вокруг них стояло множество слуг Волан-де-Морта. Среди них были Малфои (Гарри про себя отметил, что Драко Малфой старается избегать его взгляда), старшие Забини, Нотты, Паркинсоны, Гойлы, Флинты и... Снегг.

Гарри захлестнула волна ярости, когда он увидел ненавистные черные глаза и кривую усмешку.

— Ты, — только это он смог из себя выдавить. Гарри так резко дернул рукой, что Пожиратель, державший его руку, повалился на пол, хотя он был далеко не хилым. Гарри выхватил из его кармана свою волшебную палочку и мгновенно нацелил ее на Снегга.«Сектумсемпра», — прозвучало у него в мозгу. Гарри краем сознания удивленно отметил, что невербальное заклинание сработало. Однако Снегг чуть отступил в сторону и луч врезался в стену, здорово испортив ее.

— Аккуратней, Поттер!! — крикнула Нарцисса, недовольно восстанавливая стену. — В гостях все-таки, — добавила она уже спокойным тоном.

Тот Пожиратель, которого скинул с себя Гарри, снова забрал его палочку и отвел ему руку за спину. Гарри хрипло рассмеялся.

— В гостях? Я думал, что воспитанные люди, приглашая в дом человека, дают ему право выбора и уж точно не силой приволакивают его.

Волан-де-Морт кивнул в бок и Пожиратели отпустили пленников, толкнув их точно туда, куда указал их Повелитель.

На Рона упали Гермиона и Джинни, девочки дрожали от страха. Гарри же ударился спиной о стену, что позволило ему удержаться на ногах.

— Немного вежливее, Поттер. А то ведь так и умереть можно.

Здесь Гарри не выдержал и расхохотался, запрокинув голову. Когда от смеха у него выступили слезы, Гарри смахнул их и отдышался.

— Можно подумать, что твои прохвостни притащили нас сюда для чего-то другого. Ага, чай с печеньем распивать, — он снова рассмеялся. А что, перед смертью и поиздеваться можно. — Только знай, — Гарри поднял на него глаза, вложив максимум угрозы, — Реддл, — Гарри с удовольствием отметил, как глаза Волан-де-Морта распахиваются от удивления, — я продам свою жизнь как можно дороже.

Волан-де-Морт усмехнулся, от этой усмешки у Гарри поползли мурашки по всему телу. Он зацокал языком и ответил:

— И что же могут сделать мне, мне, Лорду Волан-де-Морту, четверо безоружных подростков?

Гарри во всю ухмылялся.

— В том-то и дело, Том, безоружных.

В глазах Волан-де-Морта вспыхнула ярость.

— Не смей называть меня этим маггловским именем, Поттер!!

Но Гарри будто не слышал его.

— Конечно, слуги Темного Лорда отобрали палочки у четырех даже не окончивших школу подростков потому, что... боятся их? Темный Лорд дрожит перед школьниками, — Гарри говорил с издевкой в чисто Малфоевском стиле. — Что, Волан-де-Морт, не рискнешь вернуть мне и моим друзьям палочки? — Он хмыкнул. — Боишься.

Шрам Гарри просто взорвался от боли, когда Волан-де-Морта захлестнула злоба. Однако Темный Лорд на удивление быстро обуздал ярость и сказал снисходительным тоном:

— Кого-кого, а тебя я не боюсь, Поттер...

Гарри перебил его:

— Значит, кого-то все-таки боишься?

— Гарри, — прошипела Гермиона, которая была на грани потери сознания от страха. — Не надо!

Гарри оглянулся на нее: она, Рон и Джинни сидели спинами к стене, одинаково поджав колени. В глазах всех троих отчетливо читался ужас.

— Так-так... Грязнокровка, — задумчиво сказал Волан-де-Морт. — Кажется, она твоя подруга, Поттер?

Гарри заскрежетал зубами и ничего не ответил. Волан-де-Морт обернулся к младшему Малфою.

— Это Грэйнджер, Драко?

Малфой нахмурился, потупил взгляд и неуверенно произнес:

— Я... Я не знаю. Может, она, а, может, и нет. Я к ней особо не приглядывался, милорд.

— Да она это, — уверенно произнес Сивый. — Мы когда пришли по душу старика, он, — Сивый ткнул пальцем в Рона, — что-то сказал ей, крикнув ее имя. Гермиона, кажется. Да, так он и крикнул.

Беллатриса с яростью глянула на Сивого.

Волан-де-Морт сказал Гарри, поглаживая свою змею:

— Вежливее, Поттер. Или грязнокровка умрет.

Гарри посмотрел на него.

— Я, по-твоему, совсем идиот? Думаешь, я не понимаю, что никто из нас отсюда живым не выйдет? Враг номер один, магглорожденная и двое предателей чистокровных. Шансы нулевые. Так я хоть посмеюсь над тобой. Кстати, не думай, что ты такой бессмертный. Дамблдор разгадал твою тайну. Теперь твои драгоценные крестражи будут уничтожены. Все до единого.

Гарри нагло усмехался, глядя на страх и ярость Волан-де-Морта. Он поднялся, бешено глядя на Гарри. У него случился всплеск бесконтрольной магии, миг — и Гарри врезался в другую стену.

— Гарри! — Рон поднялся, подошел к другу и подал руку. Гарри передвинулся и его левое плечо взорвалось болью. Гарри охнул и сморщился — кажется, плечо сломано. Рон помог ему подняться, и Гарри спросил, глядя прямо в красные глаза:

— Что ж ты медлишь? Я здесь, безоружный, среди Пожирателей. Где же твоя Авада Кедавра, а?

Волан-де-Морт лишь усмехнулся.

— А я не буду тебя убивать.

Гарри даже поперхнулся от неожиданности.

— Чего?! Реддл, ты, случаем, не заболел? С чего это вдруг ты передумал? Это же я, Гарри Поттер, твой худший враг, — Гарри разговаривал тоном психиатра, которому попался особо тяжелый пациент. — Помнишь? Ты ведь хотел моей смерти еще когда я не успел родиться.

— А ты подумай, Поттер.

Гарри внимательно посмотрел на него и стал рассуждать вслух.

— Обычно ты не убиваешь только своих сторонников. Я, естественно, к таким не отношусь. Все нормальные люди дорожат... — Гарри вдруг вскинулся, ткнул пальцем в сторону Волан-де-Морта и сказал с ноткой паники в голосе: — только не говори, что я твой родственник! Называть тебя «дядей Томми» — выше всех моих сил!

Краем глаза он заметил слабые улыбки на лицах Беллатрисы, Драко и Хвоста.

Волан-де-Морт мягко рассмеялся, однако от такой «мягкости» у Гарри на затылке зашевелились волосы.

— Нет, но твоя догадка довольно близка к истине.

Волан-де-Морт медленно приблизился к попятившемуся Гарри, потом остановился и негромко сказал:

— Ты — мой крестраж, Поттер. Последний, седьмой крестраж.

Волан-де-Морт победно расхохотался.

Гарри почувствовал, что леденеет. У него внезапно закружилась голова и он пошатнулся, сустав в плече отозвался болью. Рон и Гермиона, как люди, знающие о крестражах, пришли в ужас от мысли о том, что в их лучшем друге живет частица души самого Темного Лорда.

Лицо Гарри сейчас выражало полнейший шок, а Волан-де-Морт откровенно наслаждался этим. Сейчас Поттер выглядел так, будто он услышал худшее, что только может произойти. Темный Лорд перешел в наступление.

— Ты не думал, Поттер, почему ты можешь чувствовать, когда я в гневе? — среди Пожирателей прошелся удивленный шепот. — Почему ты можешь залазить мне в мозги, почему ты чувствуешь, когда я рядом? — Волан-де-Морт наступал, заставляя Гарри отступать к стене. — Потому что ты — мой крестраж.

Наконец Гарри прислонился к стене и от неожиданности оглянулся назад, потом снова посмотрел на Темного Лорда. Гарри сглотнул и произнес:

— Лжешь.

Волан-де-Морт рассмеялся.

— Да ну? Ты ведь знаешь, когда я лгу, а когда говорю правду. Кстати, по той же самой причине.

— Это розыгрыш, да? — Гарри стал отвратителен сам себе, поняв, что Волан-де-Морт жил в нем как паразит.

Внезапно вспомнились слова Шляпы о том, что он прекрасно чувствовал бы себя на Слизерине. Мысли Гарри перекинулись на второй курс. Стало понятно, почему Гарри — змееуст. С одной стороны, стало легче, потому что теперь он был уверен, что к Слизерину не имеет никакого отношения, если рассматривать родословную. Но с другой стороны... Лучше бы он был пра-пра-пра...внук Слизерина, чем (Гарри содрогнулся) крестраж. Ведь крестраж — результат самой темной магии. Деяние зла, и этим самым темномагическим деянием Гарри и являлся.

Что самое худшее, Гарри действительно чувствовал, что Волан-де-Морт не обманывает его. Но он не хотел, просто не мог поверить в это.

— Если бы это был розыгрыш, Поттер, ты бы был уже мертв. Зачем мне оставлять в живых собственного врага? Если только у него нет чего-то крайне ценного.

Здесь Гарри не выдержал. Его тело среагировало быстрее, чем его мозг. Он снова отобрал свою палочку у того же Пожирателя, вытащив ее из его кармана, и мгновенно взмахнул ей, желая отомстить ему за все: за родителей, за друзей, за дорогих ему людей и за себя, за свое поломанное детство и даже душу. За то, что вселился в него, за то, что взял его кровь для своего ритуала обретения тела, за то, что он воскрес, в конце концов!

Однако Темный Лорд тоже сделал взмах палочкой, блокируя заклинание Гарри. Он развернулся и пошел к своему креслу. Сев в него, он стал поглаживать Нагайну.

«Еще один крестраж», — с горечью подумал Гарри, садясь на пол, так как из-за пережитого потрясения его ноги слегка дрожали. Хорошо, что, благодаря мантии, этого не было видно. На плечо сочувственно легла рука Гермионы. Гарри взглянул в ее полные грусти глаза. Вздрогнув, он отвел взгляд. Слишком невыносимой была сама мысль о том, что в нем живет Темный Лорд, пускай и самая малая его часть.

— Подумать только, еще три дня назад я искренне хотел твоей смерти, Поттер. Но теперь, при открывшихся обстоятельствах, я предлагаю тебе сотрудничество.

Гарри в ужасе посмотрел на своего врага.

— Сотрудничество? — хрипло спросил Гарри. В гневе он сжал палочку, которую так и не отобрали. — С тобой?! Да ты спятил! Я никогда в жизни не перейду на твою сторону! Для тебя же нет ничего святого! Человеческая жизнь для тебя и гроша не стоит! Ты и твои Пожиратели с легкостью проливаете волшебную кровь, что уж и говорить о маггловской! К магглорожденным вы относитесь хуже, чем к животным!! Круциатус для тебя всего лишь развлечение! И ты, после всего этого, действительно считаешь, что я перейду на твою сторону?! У тебя совсем крыша поехала!!

Волан-де-Морт удивленно нахмурился и даже посмотрел на потолок.

— Какая крыша, Поттер? Все в порядке.

Гарри раздосадованно хлопнул себя ладонью здоровой руки по лбу и медленно провел рукой вниз по лицу. Однако этот жест заставил плечо снова болезненно стрельнуть в месте перелома.

— Это значит, что у тебя мозги набекрень. И ты еще собрался захватывать маггловский мир. Да ты даже их поговорок не знаешь.

Темный Лорд лишь хмыкнул.

— Твоя речь достойна аплодисментов, Поттер. Но, смею тебя заверить, с мозгами у меня все в порядке. И я ожидал, что ты откажешься, — кивнул он.

— Смысл тогда предлагать мне стать Пожирателем.

— А я не предлагал тебе быть Пожирателем. Я лишь предложил тебе сотрудничество. В конце концов, ставить Метку на собственном крестраже — как-то негуманно.

Гарри притворно округлил глаза.

— Ой, да ладно! Что я слышу! Сам Темный Лорд говорит о гуманности!

Лицо Волан-де-Морта исказила кривая улыбка.

— А что, ты хочешь, чтобы я все же поставил тебе Метку?

Гарри скривился.

— Вижу, что нет. Так что, Гарри Поттер, ты согласен сотрудничать со мной?

— Нет, — твердо ответил Гарри.

— Как думаешь, для чего здесь твои друзья? — Рон, Джинни и Гермиона с суеверным ужасом посмотрели на Волан-де-Морта. — Круцио! — он направил палочку на обомлевшую Гермиону.

— НЕТ!!

К удивлению абсолютно всех в комнате голос принадлежал не Поттеру и даже не Уизли, а Беллатрисе Лестрейндж.

Волан-де-Морт удивленно повернулся к самой своей преданной соратнице, отводя палочку от Гермионы. Сама же Гермиона была на грани потери сознания.

— Что ты сказала?

— Я... Милорд, не надо ее пытать.

— Обьяснись, Белла.

Она метнула взгляд в сторону гриффиндорцев.

— Можно не при них?

Волан-де-Морт смерил ее внимательным взглядом и кивнул. Потом перевел палочку на Рона и снова сказал:

— Круцио!

Рон закричал и стал извиваться, Гарри подскочил и закричал:

— ПРЕКРАТИ!!!

Волан-де-Морт отвел палочку от Рона. Гарри, не обращая внимание (вернее, пытаясь не обращать) на боль в сломанной кости, наклонился и положил другу руку на плечо и спросил:

— Ты как?

Рон заметно дрожал, но нашел в себе силы ответить, правда, голос его звучал довольно слабо:

— Порядок, Гарри.

Волан-де-Морт снова скривил губы в улыбке.

— В случае твоего отказа я буду убивать последних дорогих тебе людей, — он плавно повел рукой с палочкой, указывая на Гермиону, Джинни и Рона, — медленно и мучительно. А тебя свяжу так, чтобы ты не смог помочь своим друзьям. Ты будешь смотреть, как они умоляют меня о смерти. И ты ничего не сможешь сделать. А потом я примусь за остальных Уизли, все равно их слишком много развелось.

— Шантаж! — возмутился Гарри, с ненавистью глядя на Волан-де-Морта. У Гарри уже не в шутку начался нервный тик левой ноздри, так и хотелось оскалиться.

— А ты как хотел? — кивнул Темный Лорд. — Итак?

Гарри медлил с ответом. Волан-де-Морт взмахнул палочкой, целясь в Джинни, и воскликнул:

— Авада..!

— СТОЙ!!! — взревел Гарри, вскакивая и закрывая собой перепуганную Джинни. Плечо снова заболело не хуже головы. — Стой, стой! Хорошо, хорошо, я буду с тобой сотрудничать! Доволен? — уже с отвращением спросил он.

— Доволен, — удовлетворенно кивнул Волан-де-Морт, поднимаясь с кресла и снова подходя к нему. — А теперь дай-ка взглянуть на твое плечо.

— Нет! — раздраженный Гарри вскинул ладонь здоровой руки, останавливая его. — Я согласился на сотрудничество, а не на помощь с твоей стороны. Если мне и понадобится чья-то помощь, то тебя я буду просить в последнюю очередь. Мадам Помфри прекрасно справляется со своими обязанностями.

Волан-де-Морт снова зацокал языком.

— Какие мы гордые...

— Да, и еще.

Гарри поднялся и сделал шаг к врагу, хмуро глядя на него.

— Ты убил моих родителей. Тебя... как, совесть не мучает, не?

Волан-де-Морт рассмеялся.

— Совесть? Нет, не мучает.

Гарри размахнулся и со всей силы вмазал Волан-де-Морту по челюсти так, что тот упал бы, если бы Беллатриса не взмахнула палочкой и не поставила Волан-де-Морта в исходное положение.

— Как ты посмел нападать на Темного Лорда?! — возопила она, яростно глядя на Гарри.

Он ответил ей не менее ненавидящим взглядом.

— А ты заткнись, пока я тебе Сириуса не припомнил, — проговорил он сквозь зубы. Потом повернулся к Волан-де-Морту, ожидая за свой неожиданный даже для Гарри удар Убивающее заклятие. — Я бы тебя убил, если бы ты не заставил меня заключить с тобой перемирие. Согласись, кулак в челюсть за убийство родителей — самая что ни на есть безобидная месть.

Волан-де-Морт провел рукой по скуле, потом сказал, обращаясь к Торфинну Роули:

— Приведи его.

Пожиратель кивнул и скрылся за дверью, ведущей, судя по всей видимости, в подвал. Через минуту взору всех присутствующих предстал живой, но не очень здоровый Сириус Блэк.

Внутри у Гарри снова все перевернулось. Сириус... Жив!! Его крестный жив!!! У Гарри сердце защемило от радости. Он просто не мог поверить в такое чудо!..

Волан-де-Морт с интересом наблюдал за подростками. Он в мельчайших деталях отмечал перемены на их лицах. Выражения лиц гриффиндорского трио были абсолютно одинаковыми. Вот что значит — проводить друг с другом двадцать (а мальчики так вообще двадцать два) часов в сутки на протяжении шести лет. На их лицах была одинаковая смесь шока, неверия и радости. Лица так же вытянуты, глаза одинаково округлены, левые брови приподняты и раскрыты рты абсолютно идентично.

Девчонка Уизли тоже раскрыла рот от удивления, но она, в отличие от друзей, неверяще сдвинула брови, как бы говоря: «Разве такое возможно?!»

Когда первое оцепенение слегка спало и мысли Гарри смогли сосредоточиться на чем-то, кроме констатации факта, что Сириус жив, парень отметил, как выглядит крестный.

Его волосы были жутко спутаны, лицо все в саже, а одежда... Создавалось впечатление, что на нем была та же мантия, что и в ночь в Министерстве, потому что это была даже не мантия, а лохмотья. Удивительно, как это вообще держалось на нем. Руки и ноги были все в порезах и ссадинах, многие из которых кровоточили... В общем, внешний вид Сириуса оставлял желать лучшего.

Гарри метнул в сторону Волан-де-Морта разъяренный взгляд, буквально кричащий о том, что Гарри еще сильнее возненавидел Темного Лорда за состояние крестного.

Сам же Сириус был в полуобморочном состоянии, перед его глазами все расплывалось, голова кружилась и вдобавок его здорово тошнило.

Пожиратель, выволокший его из подвала, толкнул Сириуса к компании гриффиндорцев. Гарри и Рон подхватили его и аккуратно усадили на пол рядом с девочками. Гарри сделал неимоверное усилие и взял себя в руки — он не позволит Волан-де-Морту наслаждаться сценой воссоединения семьи. Вместо объятий Гарри хмуро посмотрел на крестного.

— Ты как, Сириус? — встревоженно спросил Гарри, глядя на него.

— Гарри... — Сириус разлепил глаза и увидел крестника. Ему понадобилось некоторое время, чтобы осознать происходящее. Проморгавшись, он понял, кто перед ним и где они находятся. — Гарри?! Что ты тут делаешь?! — запаниковал Сириус. — Как ты сюда попал? Тебя поймали? — он заметил остальных ребят. — Рон! Гермиона! Джинни! — Сириус обвел комнату взглядом, отмечая количество Пожирателей. — О Господи...

— Не беспокойся, Сириус, — Гарри положил здоровую руку ему на плечо. — Волан-де-Морт не собирается нас убивать.

— Кстати, об убийствах... — напомнил о себе Темный Лорд. — В общем так, Поттер. Если ты совершишь в отношении меня ошибкиу, хотя бы одну маленькую ошибку, страдать будут дорогие тебе люди.

Упомянутые дорогие люди синхронно посмотрели на Темного Лорда из-под нахмуренных бровей.

— А как тебе удалось вернуть Сириуса к жизни?

Гарри задал вопрос затаив дыхание. Все-таки не каждый день воскрешают крестных! Сам же виновник вопроса снова провалился в беспамятство. Если его отпустят, то надо будет срочно заскочить к мадам Помфри. К тому же, Гарри тоже нужна медицинская помощь. От потери крови и стучащей боли в плече у него кружилась голова и все периодически расплывалось перед глазами.

Волан-де-Морт скривил губы в улыбке.

— Белла, расскажи ты, — великодушно предложил он самой своей преданной соратнице.

Беллатриса радостно сверкнула глазами и сделала два шага вперед.

— Видел бы ты себя со стороны, тогда, в Министерстве, — сказала она, обращаясь к Гарри. — У тебя было такое лицо, что даже тошно стало. Неужели ты думаешь, что я стала бы убивать своего кузена, последнего из рода Блэк? — она фыркнула. — Я еще не настолько сошла с ума. Мне кажется, что в панике ты совсем не дружишь с головой. Неужели ты, Гарри Поттер, человек, выживший после Авада Кедавры, забыл, как выглядит ее луч? Он зеленый, Поттер. Он всегда зеленый. А в твоего драгоценного крестного я попала красным лучом. А ты знаешь, что в числе заклятий, обладающих таким цветом, находится Оглушающее? — заметив изумленное лицо парня, Пожирательница усмехнулась. — Да, да. Я просто попала в него банальным «Остолбеней».

— Н-но, — выдавил Гарри, — я видел, как он попал в Арку...

— Внимательнее надо быть, Поттер! — огрызнулась Беллатриса. — Я сразу же наложила на него Дезиллюминационные чары. Насколько ты знаешь, если ты вообще знаешь, — с кривой усмешкой перебила она сама себя, — то они расползаются от головы к ногам, а не сразу действуют на все тело. Поэтому создалась иллюзия, что Блэк упал в Арку. Это было не так уж и трудно, учитывая, что ты стоял достаточно далеко. Но на самом деле я просто призвала бессознательного Блэка Манящими чарами, а после этого воспользовалась Летучим порохом, исчезнув в камине вместе с ним. Эх, как мы здорово обвели вас всех вокруг пальца... Ха!

Она бессердечно рассмеялась.

— Так что... он на самом деле не умирал и все это время был жив? И его держали... здесь?

Гарри не смог сдержать отвращения в голосе на последнем слове.

— А что тебе не нравится в этом замечательном поместье? — вмешался Лорд.

— Замечательном? — Гарри с изумлением глянул на него. — Замечательном? — он медленно обвел поместье взглядом. — Да это... это... — Гарри запнулся в поисках подходящего слова. — Это же склеп!

— Я бы попросила! — возмутилась Нарцисса. — Совершенно никакого воспитания!!

— А некому было, — огрызнулся Гарри. — Благодаря некоторым, — он метнул взгляд на Волан-де-Морта.

— Да брось, Поттер! Кто старое помянет, тому глаз вон.

Гарри притворно округлил глаза и схватился здоровой рукой за сердце. Он ахнул, глядя на врага.

— Ничего себе!! Волан-де-Морт употребляет маггловские поговорки! Вот это да, — Гарри театрально покачал головой. — Это же надо, так сильно хотеть переманить меня на свою сторону, что пришлось унижать себя заучиванием «глупых маггловских фразочек»! Вот это да, так себя пересилить... — Гарри снова театрально покачал головой. — Или, может, ты хочешь оставить меня еще и без глаза?

— Хватит дерзить, Поттер, — устало вздохнул Волан-де-Морт, с трудом подавив еще один наплыв ярости. Гарри почувствовал это и понял, что, возможно, зашел слишком далеко. — Значит так. Сейчас ты и эти четверо, — он указал на Рона, Гермиону, Джинни и Сириуса, — возвращаетесь в замок. Если ты попытаешься сбежать с ними, попытаешься убить меня или как-то избавиться от частицы души, я, — он добавил в голос угрожающую ярость, — буду пытать и убивать каждого маггловского ребенка вплоть до последнего. Ты меня понял?

— Да чего уж тут непонятного, — хмуро сказал Гарри и решил добавить свою угрозу. — Но если ты продолжишь нападать на беззащитных людей, и магов, и магглов, — знай, наше... перемирие будет разорвано. Я приду и сам тебя прикончу. Поверь, способ я найду.

— Ну-ну, — хмыкнул Лорд и резко повернулся к Яксли и Белле. — Так, выведите их за ворота и доставьте к Хогвартсу. Нас с тобой еще ожидает долгий разговор, Белла, — напомнил он.

Драко протянул Уизли и Гермионе их палочки, и те резко их вырвали, с гневом смотря на школьного врага. Потом кое-как поднялись, Гарри и Рон стали слева и справа от Сириуса, закинули его руки себе на плечи — Гарри дернул мышцами лица от вспыхнувшей в плече боли при прикосновении Сириуса — и уже хотели выходить, как Гарри остановился и обернулся.

— Палочка Сириуса.

Криво ухмыляясь, к нему с палочкой в руках подошел Снегг. Гарри взглянул на него с такой ненавистью, что тот всерьез задумался о том, чтобы поставить себе защитные заклинания на кровать, когда начнется учебный год.

Гарри так резко вырывал палочку крестного из рук зельевара, что рука Гарри по инерции проделала путь до самого подбородка, при этом Гарри не отрывал взгляда от его глаз. Он знал, что Снегг может запросто считать мысли, поэтому в его мозгу крутились «113 способов убийства Северуса Снегга», где последний то с оторванной головой, то с ножом в сердце, то еще хуже.

Гарри резко развернулся, не обращая внимания на снова и снова вспыхивающую боль, и вышел из помещения, вместе с Роном поддерживая бессознательного крестного. Джинни и Гермиона прошмыгнули перед ними, а Яксли с Беллатрисой замыкали эту процессию.

Наконец, выйдя за ворота, ребята почувствовали себя в относительной безопасности. Беллатриса посмотрела на Гермиону.

— Ну что, дорогая? Может, хоть «спасибо» скажешь, а? Если бы не я, поверь, ты бы испытала не самые лучшие ощущения в жизни.

Гермиона вздрогнула и потупилась, потом тихо произнесла:

— Спасибо...

— Так-то лучше, — довольно кивнула Белла и железной хваткой взяла под руки вмиг похолодевших от страха девочек. — Встретимся у Хогвартса, — кинула она Яксли и исчезла вместе с гриффиндорками. Яксли схватил Рона за предплечье и тоже трансгрессировал.

Они появились у озера, недалеко от гробницы Дамблдора. Удивительно, как гробница уцелела посреди всей этой Хиросимы и Нагасаки. Земля вся была взрыхлена, кое-где почернела от взрывов, а в углублениях лежали люди в пожирательских мантиях. На глазах Гарри умер только один Пожиратель, которого, как он помнил, отпихнул Фред.

— Гляди! — крикнул Яксли Белле, указывая на людей. Пожиратели побежали к ближнему и Белла перевернула его на спину.

— Рудольфус! — ахнула она.

— Идем, — негромко скомандовал Гарри, пока Беллатриса не опомнилась и не стала раскидываться Круциатусами.

Ребята быстро направились к замку. Гарри с горечью думал, как его воспримут преподаватели, когда узнают, что он не просто проиграл, но теперь сотрудничает с Темным Лордом. Гарри уже знал реакцию людей: шок, ужас, потрясение, а потом... а потом его, Гарри, возненавидят. Гарри даже зубами скрипнул от злости.

Наконец они зашли в холл и Гарри приготовился к худшему. Однако, вопреки его ожиданиям, холл был пуст. Не было ни единого человека. Ребята переглянулись и, по негласному решению, направились в Больничное крыло.

Времени это заняло немного, около двух минут, но из-за напряжения Гарри казалось, что прошло около часа. Наконец они подошли к дверям, ведущим в Больничное крыло, и Гермиона, шедшая впереди всех, распахнула их перед мальчиками.

Картина маслом: в Больничное крыло, где находилось человек двадцать раненых, где хлопотала мадам Помфри на пару с профессором МакГонагалл, где рыдал Хагрид и все, включая в первую очередь, Уизли, были подавлены, где все мысленно уже прощались с Гарри Поттером и его друзьями, вваливаются живые Гарри, Рон, Гермиона и Джинни, а мальчики еще и поддерживают Сириуса, которого уже год как считали мертвым. Выражения лиц находящихся там людей были как под копирку.

ШОК — читалось крупными буквами у них на лбах.

Гарри Поттер вернулся в Хогвартс.

В Больничном крыле стояла гробовая тишина. Все молча смотрели на них такими глазами, будто перед ними стоят живехонькие Основатели, возглавляемые самим Мерлином.

Гарри почувствовал, что краснеет под всеми этими взглядами, и тут...

— ДЖИННИ!!! РОН!!! — раздался вопль миссис Уизли, разрывая этот неприятный пузырь молчания. Она подбежала к своим детям, обняла их, стала что-то причитать, потом подоспели остальные Уизли и тоже стали обнимать своих брата и сестру, потом Гермиону...

Все будто опомнились. Люди загалдели, стали что-то восклицать, улыбаться... Люпин, следом за ним и Тонкс, подбежали к Сириусу. Римус неверяще глядел на бессознательного друга. Его мозг просто отказывался поверить в такое чудо.

К Гарри первой подбежала МакГонагалл и сделала такое, от чего у него пропал дар речи. Она заключила совершенно растерявшегося Гарри в крепкие объятия.

Но, как только она дотронулась до него, плечо Гарри просто лопнуло от боли. Он охнул, скривился от боли и осел на ближайшую кровать. МакГонагалл растерянно застыла. Однако, когда на белые простыни стала обильно литься алая кровь, профессор опомнилась.

— Поппи! — позвала она крайне встревоженным голосом. Мадам Помфри подбежала и стала осматривать рану.

Гарри до того сжал челюсти, чтобы не закричать, что их стало сводить судорогой.

Гомон немного поутих, теперь люди смотрели на прибывших ребят встревоженно.

Римус наконец опомнился и помог Рону, на которого пришелся весь вес Сириуса после того, как Гарри отпустил крестного, проковылять к другой кровати и уложить на нее Сириуса. Рон сел на соседнюю и со стоном то ли облегчения, то ли ужаса приложился лбом к холодной железной спинке кровати. От пережитого потрясения его начала колотить крупная дрожь. Римус остался стоять, глядя в такие знакомые черты лица и боясь поверить, что все это сон или какая-то глупая штука, устроенная, возможно, судьбой, чтобы лишний раз посмеяться над оборотнем. Наконец он посмотрел на Гарри.

— Гарри, ребят, вы в порядке? — спросил Симус Финниган, который лежал от Гарри через одну кровать с перебинтованной ногой. — Вы... — его голос невольно опустился до шепота, — вы убили его?

— Мистер Финниган! — возмутилась мадам Помфри. — Дайте ему передохнуть! Я не позволю беспокоить моих пациентов! — она достала бутылку с зельем, налила его в стакан и вручила Гарри.

Гарри с опаской глянул на содержимое — он еще со второго курса помнил отвратительный вкус «Костероста». Но, пересилив себя, сделал глоток из стакана и поморщился.

— Я в порядке, — сказал он, хмуро глядя на мадам Помфри. Гарри не понравилось, что его голос дрожал. — Вы лучше Сириуса осмотрите, и Рона тоже. Ему здорово досталось. Девочки не пострадали, но у них сейчас у всех шоковое состояние, — Гарри кинул на девочек короткий взгляд.

Миссис Уизли благодарно посмотрела на Гарри.

— Спасибо, что привел их живыми, Гарри! Я... Ты уже второй раз их спасаешь!

От этих слов Гарри почувствовал себя виноватым. Миссис Уизли говорила так, будто Рон и Джинни вернулись только благодаря тому, что Гарри совершил нечто героическое, но на самом деле все обстояло не так. На самом деле Волан-де-Морт просто проявил великодушие по отношению к ним, и заслуги Гарри в этом почти не было.

— Нет, миссис Уизли. Не надо благодарить меня, я почти ничего не сделал.

Он поморщился, так как действие зелья началось и теперь кости плеча жутко чесались. Так и хотелось залезть под кожу и почесать жилы, которые под кожей ходили ходуном.

Мадам Помфри тем временем быстро подошла к Сириусу и начала хлопотать над ним, стараясь привести крестного Гарри в чувство.

— Ну, так что? — спросил Джордж. — Вы убили... убили Сам-Знаешь-Кого?

Гарри удрученно покачал головой.

— Нет? — удивился Фред. — Подожди, может, вы в пылу битвы отвоевали Сириуса и быстро сделали ноги?

Гарри запустил пальцы в волосы и снова, еще более удрученно, покачал головой.

— Нет, он сам отдал нам Сириуса, — тонким голосом почти прошептала Гермиона. Одного взгляда на нее Гарри хватило, чтобы понять, что мыслями она все еще в поместье Малфоев перед Темным Лордом.

Близнецы переглянулись, совершенно ничего не понимая.

— Может, ты его просто побил? — отрешенно поинтересовалась Полумна, чем заслужила множество недоуменных взглядов. — Я слышала, что он тот еще слабак, без магии способен лишь шнурки завязать да мантию накинуть.

О том, какие байки Полумна повторяет за своим отцом, ходили легенды, в чем все присутствующие в очередной раз убедились.

Однако Гарри поднял на нее глаза и не сумел сдержать смешок.

— Да, было дело.

Вот здесь недоуменные взгляды достались уже Гарри.

Близнецы оживились.

— Ты его отмутузил, да, Гарри?

— Ты сломал ему нос?

— Какой нос, Джордж, его у него нету!!

— Ах, да, точно! Тогда ты сломал ему челюсть??

— Или съездил ему по ушам?

— Переломал все конечности?

— Или ребра?

— А может, ..?

Миссис Уизли так глянула на сыновей, что те вмиг притихли. Гарри посмотрел на них извиняющимся взглядом.

— Нет, я просто ударил его в челюсть.

По довольным лицам близнецов расползлись одинаковые широкие улыбки.

— Ты молоток, Гарри!

— Так держать! — поддержал брата Фред.

В разговор вмешался Перси.

— Гарри, может, расскажешь, что там произошло? Как тебе удалось выбраться живым?

К удивлению Гарри, никто из Уизли, кроме Рона и Джинни, не был удивлен вмешательством сына и брата, который двумя годами ранее отказался от семьи.

Тяжело вздохнув, Гарри наконец сказал то, чего так боялся.

— Война проиграна. Мы проиграли, он победил.

Сказанная только что фраза обрушилась на людей новым потрясением.

— Как? — в ужасе выдохнула Тонкс, прикрыв рот одной ладонью, а другой вцепившись в руку Люпина.

Заметив, как все стали стремительно бледнеть, как улыбки сползали с их лиц, Гарри еще больше почувствовал себя виноватым и еще больше понурил голову.

— Мистер Поттер, — прошептала МакГонагалл, в ужасе глядя на своего студента. — Он... Он поставил вам Метку, да?

— Он сказал, что это негуманно, — нервно хихикнула Джинни, сидя на ближайшей к дверям кровати.

— Да, — кивнул Гарри, — Джинни права. И нет, — он задрал левый рукав мантии, показывая всем чистую кожу, — Метки он мне не ставил.

На лице МакГонагалл отразилось сильнейшее облегчение. Как, впрочем, и на лицах всех остальных людей.

Хагрид приподнялся и сделал пару шагов вперед, сев на противоположную от Гарри кровать.

— Так чой ты там учудил, Гарри? Может, поведаешь нам? Как ни крути, а подробности нужны.

Гарри махнул рукой.

— Да какие там..! Он меня заставил перейти на его сторону.

— То есть, ты теперь заодно... с ним?! — в ужасе выдохнула Лаванда. — Вы все?!

— Нет, конечно!! — раздраженный Гарри гневно посмотрел на однокурсницу. — Фиг я буду на его стороне после убийства родителей и еще полторы сотни людей, если не больше! Я только пообещал не пытаться его убить и не пытаться сбежать.

— И ты что... сдержишь обещание?! — выдохнул Фред. — Данное ему?!

— У меня нет другого выхода. Если я нарушу уговор, он перебьет всю вашу семью, Фред. Всех Уизли. А потом примется за детей магглов, пока не убьет всех — от новорожденных до совершеннолетних — на территории Британии. Как думаешь, что я должен был ему ответить?! Ведь все прекрасно знают, что такие обещания исполнять он мастер. Всех уничтожит и глазом не моргнет.

— И все-таки, — задумчиво начал Рон, по-прежнему прижимаясь лбом к холодному железу, — надо было поискать какую-то лазейку, оттянуть момент и попытаться убить его...

— И что?! — и так уже взвинченный Гарри не выдержал и заорал: — Ты что, забыл, что он сказал? Если я откажусь, он перебьет вас всех у меня на глазах!! Ты хочешь наблюдать, как умирает Джинни?!! Хочешь смотреть, как умирает твоя сестра? Твоя собственная сестра, Рон!! Или, может, хочешь, чтобы она смотрела, как убивают тебя?! — Джинни вздрогнула. — Или смотреть на смерть Гермионы?! Хочешь? Я думаю, нет. — Гарри снова перешел на более-менее спокойный тон. — Да и если бы мне не угрожали убить вас, как ты себе это представляешь? Мы были там: «а» — безоружны, «б» — среди целой толпы Пожирателей, «в» — Волан-де-Морт с нас глаз не спускал. Или я должен был умертвить его по щелчку пальцев?

Выдав такую тираду, Гарри стушевался.

— Мне с головой хватило смотреть на то, как тебя пытают Круциатусом.

Рон, который не мог понять, почему его лучший друг так вызверился, только с последней фразой Гарри понял, что на самом деле он очень боялся наблюдать за страданиями друзей, что Гарри переживал и беспокоился и за Рона в том числе. Осознав это, вся обида за то, что Гарри накричал на него, исчезла. Он посмотрел на друга и сказал:

— Гарри, я понимаю, что ты переживаешь за нас всех. Я не хотел...

Но его прервали. Сириус, который до этого спал как убитый, застонал и, разлепив один глаз, тут же зажмурился от яркого света. За этот год он уже почти отвык от такой яркости и теперь свет резал глаза.

— Сириус? — спросил Гарри, почесывая заживающее плечо. Он поднялся и подошел к крестному. — Как ты себя чувствуешь?

Сириус сощурено посмотрел на крестника и спросил:

— Где мы?

— В Больничном крыле Хогвартса, — незамедлительно последовал ответ.

Близнецы, прихрамывая и придерживая один правую перебинтованную кисть, другой — левую, подошли с довольными улыбками.

— Привет, Сириус! — хором сказали они. — Рады видеть тебя живым!

Сириус только улыбнулся, немного повернул голову и увидел Римуса.

— Здравствуй, Бродяга, — с чувством сказал Римус, не в силах сдержать улыбку. — С возвращением.

Римус... Единственный его друг, который не предавал и смог уцелеть... Сириус только грустно улыбнулся.

— Знаешь, — тихо начал он обреченным голосом, — я хочу кое-что сделать.

— И что же? — грустно спросил Люпин.

— Очень хочу... — он сделал трагическую паузу, — прокатиться по лестничным перилам в погоне за Пивзом, как в старые добрые времена!!

Лающий хохот Сириуса заполнил Больничное крыло, заставив многих заулыбаться. Дух Мародера у Сириуса в крови, и от него так просто не избавишься!

Римус засмеялся вместе с давним другом — тот еще с первого курса частенько любил в Больничном крыле разыгрывать всех, начиная глухим и трагичным тоном, а потом заказывать какую-нибудь очередную безобидную шалость. От невольного наплыва воспоминаний Римус еще больше заулыбался. Тонкс, глядя на то, как преображается лицо Римуса, тоже улыбнулась — она была счастлива, если ничто не омрачало ее любимого человека.

В какой-то момент все находившиеся в Больничном крыле снова приуныли и задумались, что же теперь ждет их всех. Одна лишь только мадам Помфри сновала туда-сюда, хлопоча над боевыми ранениями своих пациентов.

И ведь действительно, что их ждет?

Рон остался на ночь в Больничном крыле вместе с пострадавшими, так как его пытали Круциатусом, а это дело нешуточное. Гарри, Гермиона и Джинни просидели там до самого отбоя. Сириус спал, восстанавливая силы после плена у Малфоев. Что касается остальных пленников, то сия прекрасная новость разлетелась по Хогвартсу едва ли не со скоростью света. Так как они явились за два часа до отбоя, посетителей и так было шесть человек, поэтому мадам Помфри ясно запретила новым посетителям заходить в заполненное до отказа Крыло, учитывая еще, что гриффиндорцы, измотанные до предела психическими потрясениями, сами не заметили, как уснули. За ними иногда наблюдали люди, чтобы убедиться, что с ребятами по-прежнему все в порядке. Единственным человеком, который почти не сводил с них, а точнее, с Рона, взгляда голубых глаз, была Лаванда.

Она действительно волновалась за него. Море беспокойства, плескавшееся в глазах, немного поутихло. Несмотря на предательство Рона Лаванда по-прежнему продолжала любить его, даже после утешений Парвати, что она, Лаванда, достойна лучшего, чем этого слепого глупца, не сумевшего разглядеть свое сокровище.

Она дико перепугалась, когда увидела, что Рона схватили. Гарри — само собой, Мальчик-Который-Выжил, все-таки. За Гермиону и Джинни она переживала чисто по-человечески. Но вот за Рона она испугалась по-настоящему. Она не могла представить, как будет жить после его смерти, и поэтому на протяжении всего этого времени изводила себя сценами его гибели. Лаванда чуть с ума не сошла от страха. А увидев их живыми... Девушка сначала подумала, что ей померещилось, ведь она так хотела, чтоб он жил!.. Поэтому сейчас, когда Рон уже продолжительное время был у нее на виду живой и здоровый (почти здоровый), девушка заметно успокоилась и от страха в глазах осталась только безграничная нежность. И теперь Лаванде было все равно, что Рон встречается с Гермионой. Главное — что он жив.

Проснулись ребята как раз за пять минут до отбоя, когда мадам Помфри уже закрывала на ночь Больничное Крыло. Гарри хотели оставить там переночевать, но, так как плечо к тому времени зажило, а больше у него повреждений не было, Гарри вежливо отказался. Но на самом деле причины его отказа были вовсе не в том, что он не нуждается в помощи: ему казалось, что он не заслуживает ни излечения, ни хорошего отношения. Прежде всего Гарри чувствовал вину перед самим собой, поэтому ему казалось, что боль хотя бы немного успокоит его протестующую совесть. Еще бы, заключить сделку с убийцей собственных родителей — так влипнуть мог только Гарри.

Так что Больничное крыло он покинул вместе с Джинни и Гермионой. Сначала, конечно, девочки хотели остаться в качестве моральной поддержки, но мадам Помфри выставила их за дверь вместе с остальными посетителями.

До Общей гостиной ребята шли молча. Каждый из них, хоть и не подавал виду, но мысленно прокручивал сегодняшний день. Похороны — битва — плен — заключение сделки — освобождение — возвращение. Этот день еще надолго запомнится всем троим, да и Рону наверняка. Слишком много на них сегодня свалилось, слишком много пережили эти четверо. Поэтому было неудивительно, что все они молчали.

Когда они подошли к портрету Полной Дамы, то Гарри только открыл рот, чтобы набрать воздух и сказать пароль, как был заткнут ею.

— Гарри??? — безмерно удивилась женщина, во все глаза глядя на парня. Странно, как до нее-то (с ее превосходным даром ловить слухи) новость о том, что Гарри жив и находится в замке, еще не дошла. — Ты жив??? Как такое возможно??? Ты... — она понизила голос, — Ты уничтожил его?

Гарри только поджал губы и с мрачным видом покачал головой.

— Альбус.

Назвав пароль, Гарри с девочками вошли в набитую до отказа Гостиную. До гриффиндорцев слухи о возвращении четверки дошли первым делом, но каждый лично хотел убедиться в их правдивости.

Поэтому, как только гриффиндорцы заметили, кто именно вошел, в Гостиной воцарилась звенящая тишина. Трое студентов, которые побывали на ковре у Волан-де-Морта, стояли перед ними живые-здоровые.

Факультет по-прежнему молчал, дети, казалось, страшились вздохнуть, словно боясь поверить, что их Мальчик-Который-Выжил все-таки ВЫЖИЛ.

Гарри настороженно оглядел ребят своего факультета, словно ожидая упреков и обвинений с их стороны, что он не убил Волан-де-Морта. Поэтому, не выдержав тишины, он решил ответить на все предполагаемые вопросы так:

— Я так полагаю, все вы теряетесь в догадках, что же с нами произошло.

Он сделал небольшую паузу, внимательно вглядываясь в лица студентов.

— Нет, я не убил лорда Волан-де-Морта, — многие поежились от звука этого имени. — И да, эту войну мы проиграли.

От такого «радостного» объявления все немного прифигели.

— Если вас интересует, как я выжил... спросите у него, он вам с радостью расскажет, — расстроенно и зло добавил Гарри.

Почувствовав, что кто-то потянул его за руку, Гарри немного удивленно обернулся и увидел Гермиону, которая качнула головой в сторону выхода.

— Я спать, — произнесла Джинни, быстрым шагом направляясь в сторону спален для девочек.

Гарри и Гермиона кивнули и вышли, оставляя однофакультетников в недоумении переваривать полученную информацию.

Гермиона молча вела Гарри по одному ей известному маршруту. Наконец, через несколько минут они добрались до класса Трансфигурации.

Как только Гарри вошел в него, Гермиона закрыла за ним дверь и села на парту, сложив руки на груди.

— Что ты собираешься делать? — спросила она у своих рук, потом подняла хмурый взгляд на Гарри.

Парень медленно подошел к Гермионе и сел на ближайший стул, спрятав лицо в руках.

— Понятия не имею, — раздалось в ответ приглушенное. — Гермиона, ты... извини меня.

— За что?? — искренне удивилась девушка, с непониманием глядя на друга.

— Ну, за то, что подверг тебя и Рона опасности, и Джинни...

Гермиона соскочила с парты и подошла к Гарри, взяла стул и подвинула его так, чтобы он оказался напротив парня, потом села на него, глядя на друга в упор.

— Не глупи, Гарри. Мы тебе помогали только потому, что сами хотели этого. Мы прекрасно понимали риск, которому подвергались, ведь любому было понятно, что тебя хотел видеть В... Волан-де-Морт. Мы — твои друзья, Гарри. Навсегда. Помни это, пожалуйста. Мы тебя поддержим в любой ситуации.

Гарри отнял руки от лица и посмотрел на Гермиону.

— Спасибо.

Гермиона кивнула.

— Ну, ты хоть в порядке? — в голосе парня звучало беспокойство.

— Да вроде бы, — передернула плечами та. — Мне ведь не перепало... не то, что Рону...

Гарри внимательно посмотрел на нее.

— Я имею ввиду, как ты себя чувствуешь? Ну, все-таки, потрясения, встреча с Волан-де-Мортом...

— А, ты об этом... — замялась она. — Я... я не знаю. Ты прав, это было большим потрясением, я, наверное, до сих пор в шоковом состоянии, потому что чувствую себя какой-то заторможенной.

Она замолчала, но потом воскликнула в сердцах:

— Это было ужасно!! Я еще никогда не чувствовала себя такой напуганной!! Мне было так страшно... — из ее глаз полились слезы, и теперь пришла очередь Гермионы закрывать лицо руками. Все тело девушки сотрясалось от рыданий. — Я... я же грязнокровка, я... это... — вскоре ее речь стала совсем бессвязной.

Гарри подскочил к Гермионе, подвинул свой стул вплотную к ее стулу и обнял девушку, пытаясь утешить.

Гермиона уткнулась лицом в его грудь и зарыдала в голос.

— Тсс, Гермиона... Тихо, теперь все хорошо, тебе смерть не грозит, — Гарри стал раскачиваться из стороны в сторону, стараясь успокоить ее. — Теперь все в порядке.

Гермиона покивала головой, хотя вряд ли она что-нибудь сейчас осознавала. Всхлипнув еще пару раз, Гермиона немного отодвинулась от Гарри и посмотрела ему в глаза.

— Ты... спасибо, Гарри. Я... не знаю, что на меня нашло...

— Это нормальная реакция, — улыбнулся он. — Все-таки, ты встретилась не абы с кем, а с Волан-де-Мортом. Я и сам был удивлен, когда он сказал, что не собирается нас убивать. Во всяком случае, пока, — помрачнел парень.

— Ээ... Гарри, а что ты намерен делать с заданием Дамблдора? — она вытерла слезы со щек.

Гарри глубоко вздохнул, сомневаясь в своем решении, но все-таки ответил, пожав плечами:

— Он мне четко сказал: никаких попыток его убийства, иначе он убьет всех, кого не лень. В «попытки убийства» входит и уничтожение крестражей, так что здесь все предельно ясно.

Гарри замолчал, в его голове эхом отражался собственный голос, дающий этот ответ. Когда Гарри понял весь смысл сказанного, то похолодел.

— Господи... — выдавил он, расширив от ужаса глаза.

— Что такое? — мгновенно насторожилась Гермиона, приняв серьезный вид.

— Гермиона... я же его крестраж...

— Ну, да, — девушка явно не понимала, куда он клонит.

— Ты понимаешь, что это значит?! — едва слышно прошептал он; на лице Гарри был настоящий ужас.

— Смотря что ты имеешь ввиду, — осторожно ответила гриффиндорка.

— Это значит, что через меня он слышит и видит все, что находится в пределах досягаемости моих слуха и зрения, — он решительно посмотрел на нее. — Мне нельзя находиться рядом с вами.

— Что? — Гермиона похолодела от гнева. Как он смеет говорить так, будто бросает их всех?! Неужели человек, которого она знает уже шесть лет, так легко сдался? Как Волан-де-Морту удалось так быстро сломать его? Гермиона яростно посмотрела на него. — Гарри. Помнишь конец пятого курса? Он тогда пытался завладеть твоим сознанием. Но он не смог! Ему было ужасно больно! Чтобы слышать и видеть все, что слышишь и видишь ты, ему нужно залезть в твою голову! Уж кто-кто, но ты это почувствуешь. Ведь это у него обрывки души, а не у тебя. К тому же, уроки окклюменции... — она осеклась, но продолжила, — они ведь помогли тебе!

Гарри вздохнул. При упоминании Снегга, пусть и отдаленном, его глаза потемнели, но он довольно быстро справился с собой и посмотрел на Гермиону.

— Ты серьезно так считаешь? — зеленые глаза впились в карие в ожидании ответа.

— Гарри, я прочла уйму книг. Если я так говорю, значит, я права. К тому же, Дамблдор тебе говорил то же самое, — привела она последний аргумент.

Еще несколько секунд Гарри вглядывался в ее глаза, потом наконец произнес:

— Я верю тебе.

Гермиона улыбнулась и потрепала его волосы.

— И чтобы больше я не слышала такую чушь.

Гарри улыбнулся в ответ, а она закусила нижнюю губу, явно сомневаясь, стоит ли задавать следующий вопрос. Но потом собралась с духом и выпалила:

— А в школу ты вернешься? Если что, мы с Роном с тобой.

— Да, — кивнул Гарри, с грустью глядя на подругу. — Помнишь? Он же сказал, что никаких побегов. Поэтому я пойду на седьмой курс. Жить у родственников больше не имеет смысла — в защите матери я больше не нуждаюсь, ведь у Волан-де-Морта отпало желание прикончить меня. Поэтому, — Гарри широко и искренне улыбнулся, — я заберу у них все свои вещи и перееду к Сириусу, я ему еще давно обещал.

Гермиона тепло улыбнулась.

— Хоть что-то хорошее за сегодня произошло — Сириус жив. Видел бы ты себя со стороны. Как только он появился, ты стал более жизнерадостным, более счастливым.

Гарри улыбнулся ей в ответ.

— Конечно, ведь он мой крестный отец. Я действительно счастлив, что он жив.

Так они и сидели в объятиях некоторое время, потом Гермиона тихо сказала:

— Гарри...

— М-м?

— Как думаешь, что теперь будет с Англией?

Лицо Гарри потемнело, между бровями образовалась большая складка, а глаза стали холодны и чужды.

— Не знаю, Гермиона. Не знаю. Но точно ничего хорошего. Нападения, смерти, массовые разрушения, вербовка в Пожиратели, призыв сторонников... я не о людях. И еще, скорее всего, магглы узнают о нашем существовании. Ведь одна из его целей — покорение маггловского мира, власть над неспособными к магии людьми.

Гермиона коротко, почти незаметно кивнула. Взгляд девушки расфокусировался, стал пустым, как будто она пребывала где-то очень далеко.

— Мм... Гермиона?

— А? — моргнула та. Потом на мгновение нахмурилась. — О, прости. Я просто подумала о своих родителях. Неужели их ждет участь рабов?

— Я... я не могу дать ответа на этот вопрос.

— Я не хочу для них такого!! Прислуживать, унижаться... это ужасно! Никто не заслуживает подобного отношения! Почему они не воспринимают магглов как людей? Зачем они мучают их? — по ее глазам в очередной раз покатились слезы, — Что сделали такого магглы, что к ним относятся, как к...

— Как к домовикам?

Гермиона замолчала и посмотрела на Гарри.

— Да, как к домовикам. Нет, даже еще хуже!

Девушка сникла и расслабилась в объятиях друга, расстроенно глядя на доску.

— Гермиона... все не так плохо. Ведь он тебя не убил.

Увидев недоуменный взгляд девушки, Гарри поспешил продолжить:

— Это значит, что его мнение о магглорожденных можно поменять. Сначала он просто будет сдерживаться от убийства, потом от пыток, а там, глядишь, они и поднимутся в его глазах до отметки «человек».

— Гарри, это нереально, — покачала она головой.

Гарри посмотрел на нее и подумал, что, все-таки, она и здесь права. Такие как Волан-де-Морт не меняются.

— Ладно, — вздохнула она. — Поздно уже, пойдем спать, пока нас Филч не нашел.

Гарри кивнул с тяжелым сердцем. Ребята поднялись и вышли из кабинета, направляясь в свою Гостиную.

В это же время кое-кто другой направлялся кое-куда с не менее тяжелым сердцем. Стук изящных каблуков эхом отдавался от мраморного пола мрачного поместья. Портреты известных магов и ведьм, слава которых была не очень хороша, провожали ее слегка надменными взглядами. Красивый камин, богатое убранство комнаты, множество вещей, которые могли бы заинтересовать ее в обычном случае — все это сейчас для колдуньи не имело значения. Изящная, даже соблазнительная походка, уверенный взгляд из-под копны темных волос, гордо поднятый подбородок, дорогая одежда. Все это принадлежало женщине, которая была готова ко всему, даже к собственной смерти. Она не знала, что ее ждет, но ее почти идеальная интуиция кричала, что ничего хорошего. Вряд ли бы кто-то обрадовался таким новостям, ведь это фактически преступление. И не важно, имеет отношение к этому женщина или нет. Хотя... он непредсказуем. Он мог убить ее за ту новость, которую она ему преподнесет (все-таки, до сегодняшнего дня это было сокрытием информации), а мог смилостивиться и просто послать в нее несколько Пыточных. Беллатриса Лестрейндж шагала к залу, в котором расположился лорд Волан-де-Морт.

Войдя в зал, женщина первым делом оглядела его, чтобы убедиться, что он пуст, и ее разговор с Повелителем будет сугубо конфиденциален.

Волан-де-Морт с интересом глянул на подчиненную. Ему было крайне любопытно, отчего вдруг Беллатриса, которая чуть ли не с рождения ненавидела грязнокровок и считала их обычным скотом, начала защищать их? Лорд простил ее поведение и эту своевольность только потому, что для Беллы это было крайне нетипично. Но полностью простит он ее или нет, зависит только от нее самой и от того объяснения, с которым она пришла.

— Мой лорд... — Беллатриса присела на одно колено.

— Белла... — почти прошипел он, и от внимательного слуха женщины не укрылись нотки заинтересованности. — Ты готова объясниться?

— Да, милорд, — наклонила она голову еще ниже, потом поднялась и начала свой рассказ.

Ты отвратителен.

Гарри огляделся. Кто это сказал? Но в комнате не было никого, кроме Гарри. И ничего, кроме зеркала во весь рост. Единственным возможным собеседником были стены, вот только разве стены могут говорить?

Ты омерзителен.

Ну вот, опять. Гарри еще раз огляделся. Теперь, к его удивлению, стен не было. Он стоял на какой-то освещенной плоскости напротив все того же зеркала. Откуда исходил свет, было непонятно. Просто было светло, как если бы сам воздух светился. На некотором расстоянии от Гарри свет рассеивался, и дальше, за границей света, стояла непроглядная тьма.

Посмотри на себя, ничтожество.

Гарри нахмурился. Ему не нравился этот далеко не самый приятный голос.

Я не ничтожество, прозвучал в голове звонкий голосок. А ты вообще трус. Оскорблять может каждый, но где же ты? Прячешься? Трус.

Гарри даже запрокинул голову — вдруг его собеседник где-то сверху? Но там никого не оказалось. Под ногами тоже ничего не было. Это пугало — под ногами должен быть пол, земля, камень — хоть какая-нибудь поверхность. Но ничего не было. Гарри стоял ни на чем, а это действительно было страшно, это было противоестественно.

Я трус? О нет, я же не прячусь. Это ты не хочешь увидеть меня.

Гарри снова нахмурился. Разговор ему определенно не нравился.

Хочу!Голос хмыкнул. За спиной Гарри раздался скрип до такой степени жуткий, что по спине пробежали мурашки. Он чувствовал себя главным героем фильма ужасов. Медленно обернувшись, Гарри застыл. Зеркало повернулось так, чтобы было видно его отражение. Оно было очень близко и от увиденного Гарри заледенел.

Из зеркала на него смотрела его копия с жуткими рубиновыми глазами и зрачками-щелками. Рот отражения открылся, хотя сам Гарри ничего не делал.

Ты — урод, Гарри Поттер. Ты крестраж, ты — результат древнего темномагического обряда. Ты — зло.

Неправда!!! — завопил голосок внутри Гарри.

Отражение зло усмехнулось, зрачки-щелки стали еще тоньше.

Неправда? Но ведь это ты так думаешь, я лишь озвучиваю твои мысли.Гарри проснулся в холодном поту и с размаху сел на кровати. Сердце отбивало в груди барабанную дробь, дыхание было тяжелым и прерывистым.

Было шесть часов утра. Несмотря на столь раннее время уже было почти светло, видимо, рассвет наступил совсем недавно, около получаса назад. Спальня практически пустовала — кроме Гарри здесь находился только Дин, который мирно посапывал в обнимку с футбольным мячом, что-то бормоча.

— Красную карточку ему... — донеслось до Гарри почти неразборчивое.

Утерев мокрый лоб, Гарри немного успокоился, но в голове по-прежнему звучали слова его отражения. Гарри не говорил себе этого прямо, но он действительно так думал с тех пор, как узнал, что является крестражем.

За завтраком он тихо рассказал обо всем Гермионе.

Выслушав его, девушка собралась с мыслями и так же тихо ответила:

— Гарри. Твой сон говорит о том, что ты переживаешь. Я понимаю, трудно смириться с чем-то подобным, твое сознание тебе так пытается сказать, чтобы ты прекратил мучить себя. К тому же, это вполне мог быть крестраж... В смысле, частица его души, — быстро поправилась Гермиона.

— Вот и я так думаю.

— Гарри, послушай, ты не зло. Ты очень хороший парень, который спас жизнь не одному человеку. Ты не можешь быть злым только потому, что связан с ним. Тебе не обязательно становиться таким как он. Этим ты и отличаешься от Волан-де-Морта. Ты никогда не причинишь зла беззащитным и невинным людям. Ты — не он. Вы два разных человека.

Гарри мрачно кивнул:

— Ладно, Гермиона. В общем, я пойду проведаю их, — и пошел в лазарет навестить Сириуса, Рона и остальных ребят, все равно кусок в горло не лез. Гермиона пошла в спальню, чтобы убедиться, что все вещи уже собраны.

«Хогвартс-экспресс» отправлялся через час после завтрака, поэтому многие студенты уже ушли из Большого зала. Рона из Больничного Крыла пока еще не выпустили, поэтому завтрак он, как и многие пострадавшие, пропустил. Когда Гарри вошел, то увидел, что Крыло практически опустело. Да и оставшиеся уже были почти собраны. Гарри подошел к Рону.

— Ты как, все нормально?

Рон кивнул. Он выглядел бодрым и выспавшимся, поэтому был в хорошем настроении.

— Мадам Помфри дала мне несколько зелий, так что теперь я чувствую себя превосходно. Тем более, что благодаря тебе Пыточное длилось совсем недолго, буквально несколько секунд, и поэтому я не сильно пострадал.

Гарри кивнул и повернулся к Сириусу, который морщился, надевая мантию.

— Сириус? — обеспокоенно посмотрел на крестного Гарри.

— Все в порядке.

— Нет, не все! — возразила мадам Помфри, возникая из ниоткуда. — Мистер Поттер, у вас очень упрямый крестный! Ему еще неделю, как минимум, отлеживаться надо, а он уходит, даже толком не придя в себя!

Гарри посмотрел на крестного взглядом МакГонагалл.

— Нет, а что? — Сириус пожал плечами. — Вы сегодня все уезжаете, а я должен остаться? Нетушки. Я поеду с вами.

— В поезде? — удивился Гарри.

— Ну да, — бодро кивнул Сириус, широко улыбнувшись.

— Мадам Помфри, — Гарри повернулся к целительнице, — вы можете дать мне список всех необходимых зелий с порядком и временем их употребления? Я прослежу, чтобы Сириус их принимал.

— Гарри! — закатил глаза Сириус.

— Я год считал тебя мертвым, крестный. И теперь я не позволю, чтобы с тобой, выжившим просто чудом, случилась беда.

— Хорошо, — кивнула мадам Помфри и засеменила к своему кабинету за всем необходимым. Женщина решила дать Гарри все лекарства на руки, потому что искать их долго, а готовить сложно.

Получив все необходимое, Гарри благодарно кивнул и, попрощавшись с целительницей, вышел вместе с Роном и Сириусом.

Гарри, Рон и Гермиона заняли купе в конце вагона, который находился ровно посередине состава. К ним присоединились Сириус и близнецы. Эти трое решили в последний раз прокатиться в «Хогвартс-экспрессе». Ребята, а особенно Сириус, смеялись, шутили, радовались светлому дню. Даже Гарри решил забыть о своих проблемах на несколько часов и веселиться. Гермиона заметила это и незаметно для остальных послала ему ободряющую улыбку, мол, так держать. Близнецы показали Сириусу некоторые свои изделия, заслужив его восхищенные взгляды и похвалу. Настроение крестного стало еще лучше, когда крестник сказал, что переедет к нему. Пожалуй, это был для него самый счастливый день за последний год, и это было только начало, ведь у них впереди все лето!

Так, веселясь и подшучивая друг над другом, они и доехали до Лондона.

Выйдя на платформу между девятой и десятой колиями, Гарри увидел как всегда хмурых Дурслей.

— Ну что ж, — сказала Гермиона. — До скорого?

— А приезжай к нам, Гермиона, — предложил Сириус и посмотрел на Рона. — Ты тоже можешь, да и семью прихватить. Будет весело!

Рон и Гермиона улыбнулись.

— Спасибо, хорошо, я пришлю вам сову, — вежливо ответила девушка.

— Я тоже, — кивнул Рон. — Но сначала вы все приезжаете ко мне...

— Пока, Гарри! — помахала ему Парвати, вместе с сестрой поспешив к родителям.

— Пока, — улыбнулся тот.

— Так вот, — продолжил Рон, — свадьбу еще никто не отменял. Билл и Флер женятся в начале лета.

— До скорого, ребята, — помахал троице Невилл. Те кивнули ему в ответ.

— Но день рождения Гарри отмечаем у меня, — заявил Сириус непререкаемым тоном.

Рон смущенно почесал голову и ответил:

— В таком случае готовься: мама не привыкла, чтобы ей перечили.

Гарри рассмеялся. Он хохотал долго и от души: они уже спорили, где будут отмечать его день рождения! Нет, он, конечно, был не против, но уж очень это выглядело смешно! Гарри еще даже не думал о нем, а за него уже распланировали! Но он знал, что это из добрых побуждений, поэтому не сердился на них.

— Что смешного? — удивился Рон, не понимая, отчего такая реакция.

Гарри покачал головой.

— Нет, ничего, — но веселая улыбка еще блуждала по его лицу.

Еще несколько человек попрощалось с ним и поспешило к родным.

Чета Дурслей выглядела все более и более враждебно, понимая, что у этого урода есть множество таких же ненормальных друзей-уродов, как он сам. Увидев их лица, Гарри посмотрел на друзей:

— Ну, я пошел, — и направился к родственникам.

— Вернулся, неблагодарный мальчишка! — зло сверкнул глазами дядя Вернон вместо нормального приветствия. — Наконец-то! Уже осточертело ждать!

— Какие-то проблемы? — раздался голос из-за спины Гарри. К ним подошел Сириус.

— Это еще кто? — недовольно спросил дядя Вернон, настороженно рассматривая худого высокого человека, выглядящего довольно изможденно. — Если вы из этих... из ненормальных, то лучше отойдите от нас.

— Меня зовут Сириус Блэк.

Тетя Петунья в ужасе отступила назад. Да, она помнила, что сотворил этот человек. Он убил тринадцать людей, сбежал из тюрьмы, поставил на уши всю Англию...

— Еще раз спрашиваю: какие-то проблемы?

— Мы забираем нашего племянника домой, — буркнул дядя, осторожно наблюдая за движениями этого ненормального маньяка.

— Он мой крестник, — ответил Сириус. — И он будет жить со мной.

— Да, — кивнул Гарри. — Я только заберу у вас все мои вещи, и больше вы меня не увидите.

Дядя Вернон побелел, поняв, что ему придется везти этого уголовника в своей машине.

— А откуда мне знать, что он не убьет и не ограбит нас? — сощурил глазки дядя.Сириус фыркнул.

— Вы, магглы, такие смешные! Если бы я хотел убить вас, вы были бы уже мертвы. Да и, к тому же, все ваше состояние приравняется к двадцатой части одного только моего счета в банковском сейфе.

Гарри почти видел, как закрутились шестеренки в голове дяди, когда тот понял, сколько денег у Сириуса.

— У таких, как вы, есть банковские счета? — начал наливаться кровью от злости дядя Вернон, разъяренно глядя на Гарри.

Сириус усмехнулся.

— Естественно, мы же не пещерные люди. Так мы едем?

— Да-да, конечно, едем, — а мысленно добавил: «Маленький крысеныш! Наверняка у этого ненормального тоже есть деньги, причем много! Надо было выбить из него эту дурь, когда он помладше был!»

Лорд Волан-де-Морт никак не мог прийти в себя от удивления. Кто бы мог подумать! Гермиона Грэйнджер, львица до мозга костей, оказывается, чистокровная! Да еще дочь слизеринцев! И не просто слизеринцев, а знатного рода! И такая особа попала на Гриффиндор! Волан-де-Морт поморщился — худший из возможных вариантов, где могут учиться его соратники. Вот, что значит — другое воспитание. Но как бы ее переманить на свою сторону? Судя из рассказов Пожирателей, а особенно Малфоя, девочка довольно умна, к тому же, она подруга Гарри Поттера и наверняка примет его сторону... Но ведь он же Лорд Волан-де-Морт. Он найдет ключик к этой защитнице эльфов, как в свое время нашел ключики к директору Диппету и почти всем профессорам, а также многим, многим другим людям. Дочь таких людей просто обязана пойти по родительской тропе!

От мыслей его отвлек стук в дверь.

— Войдите, — прошипел он, глядя на вошедших.

Это были младший Малфой и Беллатриса. Волан-де-Морт мог бы позвать Люциуса, но тот на данный момент томился в Азкабане.

— Вы нас звали, милорд? — спросила женщина с таким видом, будто вчера они ни о чем не разговаривали. Волан-де-Морт оценивающе поглядел на Малфоя, отчего тот чуть в обморок не упал, потом перевел оценивающий взгляд на Беллу.

— Драко, много лет назад я давал вашей семье одну свою вещь. Это очень старый дневник. Я знаю, Поттер уничтожил его. Где хранятся остатки?

Малфой моргнул и нахмурился.

— Ээ... отец говорил, что дневник остался у Поттера, который, скорее всего, отдал его директору.

— Значит, дневник в Хогвартсе... — протянул Волан-де-Морт и кивнул. — Хорошо, можешь идти.

Драко поклонился и вышел. Волан-де-Морт проводил его внимательным взглядом и снова посмотрел на Беллатрису. Дамблдор мертв, Темному Лорду ничего не угрожает, так что теперь и о наследнике можно подумать.

На эту мысль его натолкнуло появление молодого наследника Малфоев в компании женщины, которая втайне сходила по Лорду с ума. Драко вырос вполне соответствуя ожиданиям. Почему же у Волан-де-Морта не может быть такого же нормального сына? А эта женщина как раз может подарить ему наследника.

— Белла, — начал Волан-де-Морт, пристально рассматривая возможную жену и мать следующего Темного Лорда. — Мне нужна та чаша, которую я отдавал тебе на хранение. Где она?

— В «Гринготтсе», милорд.

— Принеси мне ее. Но сначала... мне нужен домовик. Любой.

— Конечно. Кин!

С громким хлопком около волшебников появилась Кин в грязной-прегрязной сорочке. Она низко поклонилась, и Беллатриса отдала приказ:

— Ты переходишь в полное распоряжение Темного Лорда. Ты будешь делать все, что он тебе прикажет.

— Как скажете, — поклонилась еще раз Кин и воззрилась на новоявленного хозяина большими карими глазами.

Белла тем временем поклонилась:

— Чаша скоро будет, — и ушла.

Волан-де-Морт посмотрел на домовика и приказал:

— Ты идешь со мной.

Кин поклонилась и они направились к выходу, как вдруг левый глаз Волан-де-Морта ослепил отблеск от какого-то драгоценного металла. Зажмурившись на секунду и посмотрев туда, Темный Лорд почувствовал, как его сердце от страха пропустило удар. В углу на полу лежал медальон Слизерина.

Гарри вошел в дом номер двенадцать на площади Гриммо вслед за Сириусом и втянул в легкие воздух.

— Ах, как же я соскучился по этому дому!!

Он был очень рад: воссоединение с семьей, пускай даже семья в одном лице, было тем, о чем он уже давно мечтал. К тому же, Рон и Гермиона тоже его семья.

Сириус улыбнулся, помогая крестнику затащить внутрь чемоданы. В основном там лежали учебники с предыдущих курсов, мантии, некоторые старые вещи. Когда они вошли в дом номер четыре по Тисовой улице, Гарри быстро покидал в чемоданы свои вещи, особо не разбираясь, где что. Ему не терпелось уйти из этого дома, чтобы больше никогда не вернуться. Поэтому он десять раз проверил, не забыл ли чего.

Пока Гарри собирал вещи, Сириус отрывался на Дурслях по полной. Как он успел выяснить, Гарри «забыл» сказать родственникам, что крестный невиновен, поэтому магглы искренне считали его опасным убийцей. Сириус вовсю скалился, делал алчное выражение лица, с недобрым видом проигрывал палочкой, как бы говоря: «Только дернетесь — я за себя не отвечаю». Дурсли сидели как на иголках. Сириус расспрашивал, как идут дела на фирме (хотя он и половины из ответа Вернона не понял), спросил Дадли о его успехах в школе, на что тот прозаикался, пребывая вне себя от страха, когда появился Гарри со своими вещами.

— Я готов. Пошли?

— Ээ... — начал Дадли. Гарри вопросительно на него посмотрел. — Гарри... ну... ээ... — у Дадли происходил сложный мыслительный процесс.

— Слушаю? — Гарри решил поторопить кузена — слишком ему нетерпелось покинуть этот дом.

— Спасибо, — наконец выдохнул тот.

— Что?? — Гарри от шока выронил чемоданы. Хорошо, что клетку минутой ранее он поставил на пол. Дадли что, только что поблагодарил его???

— Ну, за то, когда... — Дадли собрался с мыслями, — когда ты спас мне жизнь... от этих...

— Ааа... — протянул Гарри, который от потрясения не знал, как ему быть. — Да... не за что. К тому же, я спас только твою душу, для жизни угрозы не было.

— Ну да, — промямлил кузен, краснея. Потом протянул свою пухлую ладонь для рукопожатия. Выпавший в осадок Гарри автоматически пожал ее, потом проморгался, пытаясь прийти в себя.

— Дадли... Ты умеешь удивлять... — растерянно сказал он.

Дадли смущенно приподнял уголки губ.

Гарри улыбнулся в ответ и взял чемодан и клетку с Буклей. Сириус, тоже выглядевший удивленным, взял второй чемодан.

Да уж, прощание с родственниками вышло незабываемым! С остальными Дурслями он попрощался довольно сухо. Да и как прощаться с людьми, за шестнадцать лет проживания с которыми он не помнил ни одного счастливого момента, Гарри не знал.

Он перехватил вещи поудобнее, прихватил Сириуса и быстрым шагом направился к двери. На выходе он обернулся, глядя дяде Вернону прямо в глаза:

— Кстати, забыл сказать: Сириус оправдан, он не совершал убийств. Он вообще не преступник.

Немного поглядев на изумленно вытянувшиеся лица родственников и откровенно понаслаждавшись выражениями, которые словно кричали: "Нас обвели как последних идиотов!", Гарри вместе с Сириусом покинул дом. Как только за ними закрылась входная дверь, Гарри облегченно выдохнул, потом шумно втянул воздух в легкие до отказа и негромко, зато с чувством сказал:

— Свобода!

После того, как он это произнес, пришла такая удивительная легкость!..

Вот так, в приподнятом настроении, волшебники добрались до безлюдного проулка и трансгрессировали на первую ступеньку дома номер двенадцать. Гарри был счастлив: Сириус — его семья — рядом, готовый поддержать в любой ситуации. И впереди у них еще целое лето.

Волан-де-Морт рвал и метал от ярости. Проклятый Р. А. Б.!!! Наверняка это Блэк!!! Этот мерзкий гаденыш украл его крестраж!!! ЕГО!!! Кин сжалась в углу в маленький комочек, с ужасом наблюдая, как ее новый хозяин крушит зал. Пожиратели, находящиеся в этот момент в поместье, разбежались кто куда — никто из них не хотел попасться под горячую руку Повелителя.

Волан-де-Морт более-менее успокоился только через четверть часа. О его тайне известно слишком многим!! Неизвестно, сколько еще человек осведомлены! Нужно срочно предпринимать меры!! Как раз в этот момент в помещение вошла Беллатриса, крепко держа в руках чашу.

Волан-де-Морт подлетел к ней и выхватил драгоценность из рук, желая убедиться, что его сокровище в полном порядке.

— Все хорошо, Повелитель? — Белла внимательно посмотрела на него. Нет, ну почему, почему он так упорно ее не замечает? Красивая, сильная, умная, богатая, чистокровная!! Все достоинства налицо! Но в его глазах не было того, что она искала. Его волновала только эта дурацкая жестянка.

— Да, но мне нужно еще очень многое сделать.

Больше рисковать Волан-де-Морт не мог. Он воссоединится со своими частичками души.

Гарри был на седьмом небе от счастья. Оказывается, проводить целые дни с родным человеком, который как никто умеет веселить, — потрясающе!

На следующий день Гарри предложил сходить в маггловский Лондон. Сначала они разменяли галлеоны на доллары (вышла довольно кругленькая сумма), затем Гарри принялся показывать Сириусу все прелести маггловского мира. Но на метле не полетаешь, а на своих двух будет очень долго, так что Сириус решил, что Гарри нужен подходящий транспорт. А что подойдет привлекательному молодому парню, которого постоянно находят всякие приключения? Правильно, мотоцикл!

Так что Сириус первым делом потащил Гарри в тот магазин, где он сам когда-то купил свой байк. В магазине по-прежнему продавали мотоциклы, хотя не стоит отрицать, что за двадцать лет здесь многое изменилось.

Гарри и Сириус восхищенно рассматривали мотоциклы, которые были какими только хочешь: черные, белые, синие, желтые, красные, с рисунками, без рисунков, и все разных форм.

— Да уж, — протянул Сириус, не в силах оторвать взгляд, — в мое время такого выбора не было.

К ним подошел продавец.

— Здравствуйте, вам чем-то помочь?

Сириус приятно улыбнулся.

— Добрый день. Я вот крестнику, — он хлопнул Гарри по плечу, и тот приветственно кивнул, слегка улыбнувшись, — мотоцикл подбираю. Я и сам тут когда-то давно купил мотоцикл.

Продавец удивленно улыбнулся.

— Тогда понятно. Юноша, — он перевел взгляд на Гарри, — вы уже присмотрели что-то или вам помочь, подсказать что-то?

Гарри огляделся и замер.

— Кажется, я нашел то, что искал, — и он указал на один из байков.

Сириус ухмыльнулся. То, на что показал Гарри, было нечто.

Байк оказался настоящим красавцем: благородного синего цвета, с идеальными формами, с потрясающим узором... В общем, мечта, а не байк.

— Синий? — слегка приподнял брови Сириус, ожидавший, что крестник выберет какой-нибудь алый или золотой.

Гарри кивнул и подошел к мотоциклу.

— Мне очень нравится. Пусть Когтевран, но все равно мне нравится. Синий зверь.

Продавец начал увлеченно рассказывать о достоинствах этой модели, а Гарри, немного в этом разбирающийся, так же увлеченно слушал. Когда продавец закончил свою речь фирменным «вы не пожалеете» и Сириус купил Гарри мотоцикл, крестный спросил продавца, может ли тот посмотреть его мотоцикл, ведь тому уже двадцать лет. Продавец обещал посмотреть мотоцикл, и Сириус сказал, что заедет на днях.

Потом они подошли к байку Гарри, Сириус протянул крестнику шлем, сам надел второй, и сказал, садясь за руль:

— Садись, я тебя прокачу.

Гарри улыбнулся и занял место позади Сириуса. Тот завел байк и оглянулся на Гарри:

— Ну что, поехали?

— Ага, — кивнул тот, и они тронулись с места.

Сириус решил прокатиться с ветерком, и Гарри испытал то же чувство детского восторга, что и тогда, когда он первый раз сел на метлу. Гарри залился радостным смехом, полностью отдаваясь этому волшебному чувству, и Сириус тоже засмеялся, наслаждаясь скоростью вместе с ним.

Наконец они остановились. Гарри снял шлем и удивленно осмотрелся: они стояли на обочине, вокруг было поле, несколько десятков деревьев и больше ничего. Ни зданий, ни машин.

— Где мы?

Сириус весело улыбнулся.

— Сейчас будешь учиться водить.

— Да? — Гарри обрадованно улыбнулся, и крестный кивнул, пускаясь в подробные объяснения.

Через несколько минут Гарри уже сидел за рулем, и Сириус задавал контрольные вопросы.

— Газ?

— Включил.

— Тормоз?

— Вот.

— Сцепление?

— Есть.

Сириус кивнул.

— Теперь аккуратно отпускай сцепление, и не забывай про тормоз, когда надо будет остановиться.

— Мгм, — кивнул Гарри и стал медленно отпускать сцепление. Мотоцикл, повинуясь, тронулся с места, а Гарри снова затопила волна восторга. Он то набирал скорость, то убавлял, пробуя и так, и эдак, потом сделал поворот и проехал назад.

— Молодец, — похвалил его довольный Сириус, — очень хорошо.

— Ммм... Можно еще? — неуверенно спросил Гарри.

Крестный рассмеялся.

— Конечно! Ты еще спрашиваешь! К тому же, все равно его надо обкатать.

С каждой новой попыткой Гарри становился все увереннее и искуснее, и через пару часов уже мог свободно ездить, не боясь врезаться во что-нибудь.

— Эм... Сириус, тут, кажется, бензин заканчивается, — озадаченно сказал Гарри.

— Тогда нам надо на заправку.

Сириус сел позади Гарри, сказал, куда ехать, и надел шлем. Несмотря на то, что Гарри уже более-менее натренировался ездить, он немного волновался, так как это уже была не тренировка. Однако его волнение заставило его быть более осторожным, и на заправку они приехали без происшествий.

Там он внимательно слушал, что говорит Сириус, и запоминал.

Мотоцикл заправили, Сириус заплатил нужную сумму, подошел к Гарри и спросил:

— Можно, я поведу? Ехать нам долго, а дорогу я знаю.

— Да, конечно, — кивнул Гарри, пуская крестного за руль.

Еще перед тем, как поехать на заправку, Сириус объяснил Гарри, что трансгрессировать с такой большой машиной рискованно. Можно получить расщепление и себя, и мотоцикла. А Министерство не упустит случая сделать замечание и занести это в протокол, да еще и оштрафовать, и запомнить это. В общем, проще проехаться.

Сириус снова решил прокатиться с ветерком, чем очень обрадовал Гарри. Гарри уже начал понемногу привыкать к такому транспорту, да и Сириус тоже радовался такой поездке.

В итоге, добрались они домой в приподнятом настроении. Мысленно проговорив адрес и дождавшись, пока дом появится, они вошли в дом и заодно завели туда мотоцикл.

— Вот мы и дома, — вздохнул Сириус и потянулся.

Гарри скрестил руки на груди, и Сириус удивленно посмотрел на него:

— Что?

— Тебе еще надо принять Восстанавливающее и Укрепляющее зелья.

Сириус отмахнулся.

— Да все со мной в порядке. Лучшее лекарство — это развлечения!

Гарри не удержался от смешка, но потом снова принял серьезный вид.

— Я пойду приготовлю тебе.

Сириус нарочито страдальчески вздохнул и сказал:

— Ладно уж, я тогда откачу мотоцикл немного дальше, чтобы не стоял на проходе.

Гарри отправился разливать зелья по стаканам и, закончив, стал дожидаться крестного. Сириус вошел через пару минут, вздохнул, глядя на неумолимого Гарри, потом покривился немного, поморщился, зажал нос и залпом выпил один стакан.

— Бррр! — вздрогнул Сириус. — Какая мерзость.

Однако тут же он почувствовал, что ему стало лучше, и поэтому взял второй стакан и тоже залпом выпил его.

— Ну как? — Гарри обеспокоенно взглянул на крестного и удовлетворенно отметил, что внешний вид того немного улучшился: разгладились некоторые морщинки, кожа приобрела более нормальный оттенок, почти исчезли синяки под глазами.

— Полегчало, — честно ответил Сириус.

— Вот видишь, — улыбнулся Гарри.

— А как тебе сегодняшний день?

Гарри улыбнулся еще шире.

— Это было просто потрясающе!

Лорд Волан-де-Морт с трудом выполз из кровати. Воссоединение с частицей души, заключенной в чаше Пуффендуй, прошло крайне болезненно.

Сначала он трансгрессировал в Хогвартс и достал ту книгу, в которой он когда-то нашел информацию о крестражах (старый дурак совсем спятил, не оградив книгу защитными заклинаниями, так что Темному Лорду хватило банального <i>«Акцио»</i>), потом внимательно прочитал абзац, в котором говорилось о воссоединении с крестражами, недовольно скривился, понимая, что единственный путь — это раскаяние. Перед попыткой воссоединения он воздвиг ментальные барьеры, чтобы Поттер ничего не заподозрил, и приступил к действиям.

Темный Лорд изрядно попотел, пытаясь почувствовать раскаяние за то убийство, что совершил ради того, чтобы создать этот крестраж, и в итоге, когда он почувствовал, что действительно сожалеет о содеянном, он ощутил такую жуткую боль, что тут же пожалел, что раскаялся, и из-за этого едва не погиб, потому что раскаяние вышло не совсем искренним.

Его сильно знобило, тошнило и перекручивало все внутренности, кости как будто плавились, так что Волан-де-Морт в агонии пролежал в постели почти целый день, ведрами глотая Бодрящее зелье, которое приносила ему заботливая Кин.

Только к вечеру его состояние немного улучшилось. Он подошел к зеркалу и с интересом взглянул в отражение.

Внешность Темного Лорда заметно поменялась: исчезли пятна на лице, кожа стала человеческого цвета, появились брови, лицо приобрело немного более острые черты. Да и внутренне он ощущал некоторые перемены.

— Кин, — позвал он домовика.

Кин появилась с громким хлопком, что слегка подействовало Темному Лорду на нервы. Она поклонилась и замерла в ожидании приказа.

— Слушай меня внимательно. Ты знаешь, что в Хогвартсе существует некая комната, что исполняет желания?

Кин кивнула, смешно пошевелив ушами-лопухами.

— Да, сэр, Кин слышала о Выручай-комнате, сэр! Об этом месте ходят легенды даже среди домовиков!

— В общем, так, — Лорд потер переносицу, — когда Белла внесла чашу, ты ведь почувствовала темную магию, верно?

Кин вздрогнула и кивнула.

— Да, сэр, это очень могущественная темная магия, Кин ее сразу почувствовала, сэр!

— Хорошо. Я даю тебе очень важное задание. В этой Выручай-комнате находится такая же вещь, как и чаша. Только это диадема Кандиды Когтевран, — при упоминании имени Основательницы глаза Кин неверяще округлились. — Ты должна принести мне эту диадему, и никому ни слова об этом. За это задание ты отвечаешь головой. Поняла?

Кин снова кивнула.

— На диадеме изображен герб Когтевран, ты ее сразу узнаешь. Точное местонахождение в комнате я тебе сказать не могу, потому что прятал я ее очень давно, но думаю, что ты почувствуешь ее присутствие. И постарайся, чтобы тебя никто не заметил. Иди.

Кин кивнула еще раз и трансгрессировала.

Волан-де-Морт тяжело вздохнул, опасаясь, что домовик с этим не справится. Однако диадема нужна была ему немедленно, а самостоятельно он ее забрать пока что не мог — он слишком ослаб. Но теперь он пожалел, что отправил ее за крестражем, хотя и запугал ее порядком, чтобы наверняка принесла.

За эти десять минут он уже успел напридумывать себе ужасов, которые могли случиться с его драгоценным крестражем, как вдруг появилась Кин, сжимающая в ручонках диадему. Волан-де-Морт выхватил драгоценность из рук эльфа, внимательно осмотрел ее на предмет каких-либо повреждений, и кивнул Кин:

— Свободна.

Кин поклонилась и исчезла, а Темный Лорд стал вспоминать, кого он убил ради этого крестража, и снова стал пытаться раскаяться. Он уже наперед знал, что за боль его ждет, но теперь был к этому готов.

Всю следующую неделю Гарри постоянно проводил с Сириусом. Как оказалось, заправлять мотоцикл вовсе и не нужно, если человек знает заклинание Подзаправки. А на заправке Сириус показал Гарри, что надо делать, если бензин кончится и по каким-либо причинам нельзя будет заправить байк. Гарри уже умел применять заклинание Подзаправки, поэтому с этим проблем не возникало.

На следующий день Сириус вернул свой мотоцикл, снял с него всю магию и уже собирался ехать к тому продавцу на осмотр.

— А почему бы тебе просто не купить новый? — спросил Гарри, глядя на мотоцикл Сириуса.

Несмотря на то, что этот байк старше самого Гарри, выглядел он почти как новенький, хотя было видно, что ему уже много лет.

— С этим мотоциклом у меня связано слишком много воспоминаний, чтобы его выкидывать, — ответил Сириус. — Ладно, я поехал. Скоро буду, — махнул он Гарри, завел мотоцикл и скрылся за поворотом.

Уже через час Сириус трансгрессировал домой, на первую ступеньку. Как выяснилось, кое-что подправить в его мотоцикле не мешало бы.

Так что всю неделю Гарри катал Сириуса по маггловскому Лондону. Они рассматривали достопримечательности, сидели в парке, болтали, ели мороженое, пирожки, шутили... Сириус рассказывал, как он в юности проводил время с Мародерами, в какие нелепые ситуации они попадались...

Одним словом, Гарри был счастлив. Сириус вроде бы ничего особенного не делал, но Гарри получил то, о чем метал с тех пор, как себя помнил, — семью. Все это время ни Гарри, ни Сириус старались не вспоминать о Волан-де-Морте и Пожирателях. Гарри просто хотел пожить нормальной жизнью без всех этих Избранных, а Сириус и без того целый год провел не в самой приятной компании, и теперь наслаждался долгожданной свободой, и поднимать столь мрачную тему ему никак не хотелось.

Через неделю пришло письмо от Гермионы, в котором она интересовалась здоровьем Сириуса и рассказывала, что у нее все хорошо. Гарри послал ответное письмо, в котором приглашал ее погостить и написал, что у него есть кое-что интересное; заодно и Рону написал, чтобы приезжал вместе с семьей. Гермиона ответила, что приедет на следующий день, и Гарри с Сириусом стали наводить порядок, чтобы не опозориться перед ней.

Рон ответил, что приедет не раньше, чем через неделю, за что извинялся, и Гарри осталось ждать только Гермиону.

Результаты превзошли все ожидания. Темный Лорд уже воссоединился с частицей души, заключенной в диадеме, и частицей, заключенной в Нагайне. Однако на интеллект Нагайны это никак не повлияло, хотя при извлечении души Волан-де-Морта она материлась на все лады, обещая магу такую же мучительную смерть. Впрочем, когда все прошло, Темный Лорд помирился с Нагайной, скормив той беднягу Чарити Бербидж.

Теперь же состояние Темного Лорда улучшилось, и не только внешне: он словно пришел в себя, словно очнулся от того безумия, что владело ним на протяжении долгих лет. Он стал более адекватным, более уравновешенным, перестал слать Непростительные направо и налево, а стал продумывать план захвата власти в Англии.

Его внешность также претерпела изменения, и изменения эти были в лучшую сторону: тело перестало быть тощим и нескладным, фигура стала такой, как была в двадцать, до того, как он стал превращаться в человекоподобного монстра. Появился нос, появились волосы на голове, которые сразу сильно отросли, лицо стало куда привлекательнее, глаза стали прежнего синего цвета, хотя отблеск красного сохранился — в общем, он обрел человеческий вид. Красавцем его назвать было нельзя, но и тем страшилищем он больше не был.

Белла, когда его увидела, разве что слюни не пускала, что очень забавляло Волан-де-Морта.

Он собрал всех пожирателей и подробно объяснил свой план захвата власти. Правда, сначала он дал собой полюбоваться: когда его увидели другие Пожиратели, у них у всех отнялся дар речи. Когда они стали спрашивать, что с ним случилось, Темный Лорд ответил так:

— Пришел в себя.

Такой его загадочный ответ лишь еще больше заинтриговал соратников, и в глазах многих Темный Лорд поднялся. Ведь если внешность человека так меняется в лучшую сторону, значит, он становится только сильнее. А слизеринцы всегда на стороне сильных!

Когда Темный Лорд рассказал подробности своего плана, многие Пожиратели пришли в восторг. Этот новый план был куда лучше старого, хотя отличался от него лишь некоторыми моментами. Однако моменты эти были весьма значительными. Теперь Пожирателям было нечего бояться: власть почти у них в руках, Дамблдор мертв, Поттер больше не угроза, и теперь им никто не помешает.

В дверь постучали. Гарри подскочил и пошел открывать дверь.

— Гарри! — с радостным криком бросилась к нему в объятия Гермиона, как только он открыл дверь.

Гарри рассмеялся, тоже обняв подругу.

— Привет, Гермиона, я тоже рад тебя видеть, — сказал он тепло. — Проходи.

Они вошли, и Гарри закрыл за собой дверь. Сириус тоже вышел встречать гостью.

— Здравствуй, Сириус, — сказала Гермиона и обняла его.

— Привет, привет, — похлопал ее по спине Сириус. — Чай будешь?

— Не откажусь, — улыбнулась она.

Сириус заметил чемодан и кивнул на него.

— Давай отнесу в комнату.

— Ой, спасибо.

Сириус пошел относить вещи, а Гарри провел подругу в гостиную и усадил в кресло.

— Ну, как вы тут? — спросила Гермиона.

Гарри посмотрел на нее и вспомнил неделю, проведенную с Сириусом.

— Знаешь, — улыбнулся он, — просто превосходно! Это, наверное, самая счастливая неделя в моей жизни.

Гермиона улыбнулась.

— Я рада за тебя. А где Рон? — внезапно спросила она.

— Он приедет через неделю, сказал, что раньше не может.

В комнату вошел Сириус с тремя чашками чая и пирожными. Он поставил поднос на столик и сам сел в соседнее кресло.

— Так чем вы тут занимались? — с любопытством спросила Гермиона. — И что это такое интересное, что ты обещал мне показать, Гарри?

Сириус и Гарри переглянулись с такими ухмылками, что Гермиона сразу заподозрила что-то неладное.

— Пойдем, покажу, — Гарри поднялся с места и поманил за собой подругу. — Не переживай, ничего противозаконного.

Они подошли к одной из дверей, что была расположена ближе всего к входной двери, и Гарри открыл ее, пропуская Гермиону внутрь.

Увидев мотоцикл, она удивленно замерла.

Гарри подошел сзади и предложил:

— Прокатаемся?

Гермиона проморгалась, понемногу отходя от шока.

— Сириус! Это твоя идея? — обернулась она к мужчине. Тот кивнул. — Но ведь это опасно! Гарри же может разбиться! У тебя права есть вообще? — спросила она Гарри.

Гарри замер.

— Нуу, я собираюсь получить их этим летом. Но я уже умею ездить! Это так же просто, как на метле! Только на метле не полетаешь нормально, чтобы магглы не заметили, а байк — в самый раз!

— Гермиона, у него прекрасные рефлексы, — решил поддержать крестника Сириус. — Он не разобьется, у Гарри зрение ловца. Он так же прекрасно ездит, как и летает.

Гермиона засомневалась.

— Ну, раз так... Ладно, я согласна. Но только один раз!

Гарри кивнул, дал ей один шлем, выкатил мотоцикл и надел второй шлем.

— Только не дольше пяти минут, — попросила она, садясь сзади Гарри и крепко обняв его.

Гарри замер от неожиданности, почувствовав, как тепло разливается там, где дотронулась Гермиона.

— Ээ, ладно. Поехали!

Он слегка резковато отпустил сцепление, поэтому с места они сорвались достаточно быстро. Испуганная Гермиона только еще больше прижалась к Гарри, отправляя того в царство блаженства.

Когда они приехали на площадь Гриммо и слезли с мотоцикла, уже оба радостно смеялись.

Вечером Гермиона внимательно просматривала газеты. Гарри знал, что она ищет: убитые или без вести пропавшие люди, ограбленные или разрушенные здания и строения, какие-либо другие преступления или странные события...

На второй день после приезда Гермионы в «Ежедневном пророке» сообщалось, что пропала профессор маггловедения.

— Наверняка это его рук дело, — расстроенно вздохнула Гермиона, складывая газету. — Ты ничего не чувствуешь?

— М? — Гарри поднял на нее глаза.

— Ну, ты ведь можешь чувствовать его эмоции... — Гермиона осеклась, вспомнив, что на этот счет говорил Волан-де-Морт. — Так что, ничего?

Гарри покачал головой.

— Вообще ничего. Ни радости, ни злости, и видений никаких. Ноль.

— С другой стороны, это ведь хорошо? Дамблдор же не хотел, чтобы ты залазил в его сознание.

Гарри задумчиво кивнул. Дамблдор... Он о многом умолчал...

Беллатриса Лестрейндж сидела на веранде и мечтала о том дне, когда же ее Повелитель обратит на нее внимание, как на женщину.

Нарцисса молча пила чай.

— Белла, — вдруг сказала Нарцисса. — Откуда у тебя такое мечтательное выражение лица?

— Цисси, ты его видела? Видела Лорда? Он же идеальный мужчина!

Нарцисса поперхнулась чаем.

— Ты о чем думаешь?? У тебя муж умер, а ты уже на другого глаз положила!

Беллатриса отмахнулась.

— Я его никогда не любила. И Рудольфус это знал.

Нарцисса изумленно подняла брови.

— Но он же умер! Тебе что, совсем не жалко его? Вы же с ним двадцать лет провели вместе! Вместе Азкабан пережили, вместе сражались...

— Не говори ерунды, Цисси. Я не собираюсь из-за него убиваться.

Нарцисса шокировано выдохнула.

— Ну, знаешь ли... Он был твоим мужем, а ты ведешь себя так бессердечно.

— Цисси, я хочу ребенка, — заявила Белла, как отрезала, окончательно ввергнув Нарциссу в шок. Леди Малфой с ней про мертвого мужа говорит, до совести достучаться пытается, а она о ребенке думает, да еще и от другого мужчины...

Нарцисса покачала головой. Белла совсем не изменилась.

Волан-де-Морт сидел в гостиной и приходил в себя. Ну, Белла! Вот это да!

Он случайно услышал их разговор и теперь пребывал в шоковом состоянии. Кое в чем он был солидарен с Нарциссой — Белла должна была хоть недельку поносить траур, а то это вообще ни в какие рамки не лезет. Однако эта ее преданность своему Повелителю...

— Ух, зверь, а не женщина, — пробормотал Волан-де-Морт.

Нагайна приподняла голову, заинтересованно глядя на хозяина.

Волан-де-Морт посмотрел на змею и вздохнул, нахмурившись. Ему предстояло как можно скорее найти медальон. От одной только мысли, что он уничтожен, Темного Лорда начинало трясти от страха. И тут ему на глаза попалась одна из газет, на которой он увидел одну из министерских чиновниц с отвратительным бантиком на голове и... <i>его</i> медальоном на шее.