Entre nous (гет)

Entre nous,

C’est l’histoire

Qui commence au hasard... (с)*

Чувство неизвестности, самое отвратительное из всех существующих. Оно медленно и мучительно съедает тебя. Оставляя после себя пустоту и множество вопросов без ответа. Это чувство не может просто так исчезнуть из нашей жизни. И, когда нам кажется, что все секреты раскрыты, а мир опять обрел прежние черты, неизвестность вновь делает свой ход. Как бесконечная игра в шахматы, в которой пешки стараются занять место королевы...

Делаю шаг назад, и мир вокруг рушится, в прямом смысле этого слова. Поле битвы рассыпается на тысячу кусочков, как если бы со стола сбросили все части пазла. Мое тело реагирует быстрее, чем сознание, понимая весь ужас происходящего. Спустя мгновение я бегу по коридору, пытаясь найти выход. Но на моем пути только белые, как чистый лист, стены. Вдалеке слышатся приглушенные звуки взрывов, криков.

«Гермиона! Нет!» — и в следующий миг, меня окружает яркий свет.

Лучи солнца вырывают мое сознание из мира снов. Легкий осенний ветерок колышет листья могучих деревьев. Маленькие радужки играют на поверхности воды. Несколько раз моргаю, пытаясь привыкнуть к свету. Оглядываю берег озера: после войны это место стало для меня маленьким миром. Я каждый вечер прихожу сюда и сажусь около одинокой ивы. Ее ветви достают до земли, скрывая меня от посторонних глаз, тем самым, давая покой и умиротворение, которые теперь необходимы.

«Сколько же я проспала?» — стрелки наручных часов показывают без четверти одиннадцать.

— Мерлин!

Быстро вскакиваю со своего места и, на бегу поправляя свою мантию, направляюсь к воротам Хогвартса. Останавливаюсь, только когда с громким стуком за мной закрывается дверь, ведущая в восточное крыло. Огибая строительные леса, продолжаю свой путь в гостиную Гриффиндора. Я, Гарри, Рон и многие другие ученики пожелали вернуться в школу. Помочь с восстановлением замка и закончить образование. Силами учеников и преподавателей школа вновь обретает свой прежний вид.

— Пожалуйста, мадам Помфри, впустите нас к ней, — послышался голос Гарри.

— Мистер Поттер, вам уже было сказано, что нужно провести обследование и ваше присутствие будет ни к чему. — Строгим голосом ответила Поппи.

— Пожалуйста, нам нужно ее увидеть, — настаивали Рон и Джинни.

Я наблюдаю за этой картиной из-за угла. С кем же случилась беда?

— Ребята, что произошло? — произношу я взволнованным голосом, становясь рядом с Джинни

Никакой реакции. Что это значит? Подхожу ближе.

— Джинни, я к вам обращаюсь! — почти кричу подруге в ухо.

Та же реакция, вернее, ее полное отсутствие.

— Мадам Помфри, нам надо увидеть Гермиону, — произносит Рон. — Мы не займем много времени.

Так, стоп. Увидеть кого? Я же стою рядом с ними, что здесь происходит? Почему они меня не замечают?

Встав напротив Гарри, я пытаюсь обратить на себя внимание, крича, что я здесь! Что это у них за глупые шуточки?! Это уже не смешно!

— Что же мне с вами делать? — качая головой, произносит Помфри, — проходите, только быстро, и чтобы через пять минут я вас не видела в палате.

Ребята дружно кивают головой, проходя в лазарет. И тут происходит нечто невозможное. Я чувствую холод и неприятное покалывание, когда они идут... сквозь меня... как будто я просто дым от костра? Или...призрак?

* Между нами

История,

Которая начинается по воле случая... (с)

Grégory Lemarchal «Entre nous»

Hello, hello

Is anybody listening?

Let go! It's everyone that's calling me

Oh oh, won't somebody show me

That I'm not alone, not alone?! (c)*

Сколько себя помню, я всегда старалась держать ситуацию под контролем — не люблю чувствовать себя беспомощной. Это можно сравнить с первыми шагами, которые каждый делает в детстве. С одной стороны, ты уже в состоянии ходить самостоятельно, но если рядом не будет поддержки, после падения встать тяжело, потому что ты проиграл спор с самим собой. Ты беспомощен, если рядом нет тех людей, которые помогут выбрать верный путь. Ты слушаешь советы близких и, взвесив все возможные варианты, делаешь выбор. И не уступаешь ни при каких условиях, потому что знаешь, что поступаешь правильно, ты контролируешь свои действия.

Но что же я чувствовала, когда смотрела на дверь лазарета? Сразу не удается подобрать слово... Разочарование? Боль? Растерянность? Да, пожалуй, растерянность. Я не понимала ситуации, контроль над ней был потерян. А был ли он вообще?

На негнущихся ногах, прохожу в палату. Слышатся приглушенные голоса и мерное тиканье часов. Лазарет был практически пуст, только на двух койках, с перебинтованными руками, лежали пятикурсники из Когтеврана. Наверное, получили травму на тренировке по квиддичу. И еще одного пациента скрывала ширма. Мне известно, что с переломами здесь долго не задерживаются — уже через два дня они будут среди своих друзей, снова будут веселиться, ходить на занятия, дурачиться. А вот судьба третьего пациента мне пока не известна. Я направляюсь в сторону ширмы, от волнения перебираю рукава мантии. Признаюсь, что мне страшно узнать, кого я за ней увижу. Осторожно, словно боясь кого-то напугать, становлюсь рядом с кроватью пациентки. Передо мной предстают друзья, сидящие около темноволосой девушки. Гарри сжимает ее руку, а Джинни убирает с глаз непослушный каштановый локон. Рон что-то тихо ей рассказывает. Я внимательно разглядываю эту девушку. Непослушные кудри разбросаны по подушке, лицо бледное, под глазами залегли темные круги. Казалось, она просто спит, вот-вот проснется и улыбнется своим друзьям.

Мне было жутко видеть себя со стороны, слышать голоса друзей, которые говорят мне спящей, что я скоро поправлюсь. «Что со мной произошло?» — Мониторы жизнедеятельности показывают мое состояние. Сердце все также уверенно бьется и перегоняет кровь по венам. Мозговая активность тоже в норме. — «Так почему же я не могу очнуться?» Был и еще один вопрос, который не давал мне покоя. — «Кем же я сейчас являюсь? Я все также ясно слышу и вижу, что происходит вокруг. Но никто не знает о моем существовании...»

— Это — я виноват, — из раздумий меня выводит тихий голос Гарри

— Гарри, прекрати себя корить за то, что ты не делал, — говорит Джинни, глядя в зеленые глаза парня.

— Вот именно, не сделал, — перебивает ее Гарри.

— Это ни чья вина, — продолжает Джинни — Все случилось слишком быстро, никто этого не ожидал

Рон при ее словах закрывает глаза, таким способом стараясь удержать, всплывающие в его голове, события случившегося.

«Пожалуйста, скажите, что произошло».

Я смотрю на своих друзей и готова разрыдаться от бессилия. Они меня не видят. Мне не удастся сказать им, что я рядом, что не надо винить себя. И снова вопрос: почему так произошло? Почему!?

— Молодые люди, вам пора — говорит мадам Помфри, ставя на прикроватную тумбочку несколько новых склянок с зельями и убирая ненужные.

— Когда Гермиона поправится? — спрашивает Рон. После его вопроса Гарри и Джинни переводят на волшебницу глаза, полные ожидания.

— Пока нам ничего неизвестно. Мы проведем обследования, но если они не дадут результатов, то нам придется пригласить специалистов из клиники св. Мунго. Они должны помочь мисс Грейнджер.

Рон хотел что-то еще спросить у нее, но Помфри выпроводила их из палаты.

Я еще немного постояла у кровати, наблюдая, как она записывает в формуляр показания моего состояния и вводит какие-то лекарства мне в вену.

Потом Поппи Помфри тихо вздыхает и удаляется к себе в кабинет.

Я задумываюсь над тем, что же делать дальше. Для начала, мне надо раздобыть материал про подобные случаи, может там я смогу найти ответы насчет моего состояния. Усмехаюсь, своим мыслям, даже будучи в коме, стараюсь все узнать сама.

— Так, если я смогу брать предметы, то это значительно облегчит мне задачу — мысли вслух.

Пробую взять с тумбочки баночку с зельем, но моя рука проходит сквозь нее. Значит, остается второй вариант, постараться найти того, кто сможет мне помочь. Кто-то же должен меня видеть.

Итак, спустя три часа я сижу на полу, около окна в западном крыле, обхватив колени руками. Поиски того, кто бы смог меня увидеть, не увенчались успехом. Я невидима для призраков, для своих друзей и знакомых, для учителей. Даже для профессора Трелони, которая уверяла нас, что у нее есть связь с потусторонним миром. Как я не махала перед ее носом руками, она все равно бубнила про значение цветка лотоса во сне, не обращая на меня никакого внимания. Как теперь относится к ее способностям?

Кошка Филча не зашипела на меня, хотя легенды гласят об их особенности видеть мир духов или кем я там являюсь. Ну и как же мне выпутаться из этой ситуации?

Рядом со мной пролетел маленький камешек, и вскоре показался тот, кто пнул этот ни в чем не повинный предмет. И что он забыл в этом крыле? Западное крыло являлось не самым популярным местом для прогулки учеников

— Так-так! Ну, надо же! Слизеринский хорек собственной персоной! На твоем месте, я бы поберегла такие дорогие ботинки, а то вдруг папочка накажет за такое нелепое применение фамильных ценностей? — язвительно произношу я, скрестив руки на груди.

После моих слов Малфой прячет руки в карманы мантии и продолжает свой путь мимо меня.

— Прости, не расслышала. Неужели наш мальчик чем-то расстроен? В прочем это и не важно. Давай вали уже отсюда! — кричу я ему вслед, все равно он этого не услышит.

Тут слизеринец резко останавливается.

— Что шнурок развязался? — смотря ему в затылок, спрашиваю я. Что-то меня на «поболтать» прорвало.

Малфой разворачивается и быстрым шагом направляется в мою сторону. Я даже не успеваю сказать очередной бред, как он, смотря на меня сверху вниз, зло произносит:

— Ты что, лохматая зубрила, совсем рассудок потеряла? Забыла, с кем говоришь?

— Ты меня видишь? — ошеломленно, произношу я, смотря ему прямо в глаза.

* Эй, ау!

Кто-нибудь меня слышит?

"Отпусти!" — всегда слышу я в ответ.

О-о, ну хоть кто-нибудь даст мне знать,

Что я не одна, не одна?! (c)

Kelly Clarkson «Hello»

Помогите, горы,

Мне собрать все силы!

Дай перо мне, ворон,

Для моих для крыльев,

Дай мне сил подняться

Над скалистым склоном,

Дай мне оторваться

От моей погони. (c) *

Драко.

Самое ужасное в жизни человека — это потерять все, во что он верил.

Меня никогда не спрашивали, чего я хочу от жизни. Казалось, сама судьба преподносила все самое лучшее и ничего не просила взамен. Но приходит время платить по счетам. И тогда судьба не станет с тобой церемониться. Возьмет все, что для тебя было важно, оставляя после себя только пустоту. И ты падаешь в эту глубокую бездну, стараясь ухватиться за любую веточку своего прошлого. Но все твои попытки растворяются в жестоком водовороте, именуемом ложью. Можно ли сказать, что я сломлен? Возможно... Смотря в зеркало, мне не удается понять, кого я вижу. Труса или жалкого предателя? Или может все это сторона одной медали? Ни трус, ни предатель не пожелали самостоятельно выбрать верный путь, а просто вслепую следовали за непонятным словом «долг». Вот только в чем заключался мой долг? В соблюдении традиций? Или в борьбе с собой? Ведь, как только мне удавалось сделать самостоятельный шаг, то тут же вырастала могучая стена, носящая гордое имя «Малфой». С самого раннего детства мне внушали правила нашего древнего рода, и любое их не соблюдение строго наказывалось. Я не говорю, что мои родители изверги, не любившие никого кроме себя. Просто им, так же как и мне, не дали выбора. Это своего рода проклятье таких семей, как моя.

Вернувшись в школу после войны, мне и моим друзьям пришлось столкнуться со многими преградами, и самые ужасные из них — это непонимание и презрение. Ирония, не правда ли? Ведь раньше мы так относились к другим. Мы попробовали свое лекарство на вкус, и оно оказалось очень горьким. После занятий я спешил в свою комнату, игнорируя всех вокруг. Только изредка перекидывался парой слов с Блейзом Забини.

Блейз большую часть времени проводил с Пэнси, спасая ее от кошмаров, в которых она каждый раз переживала гибель матери. Он мог проснуться среди ночи и написать ей письмо, хотя их комнаты находились совсем рядом. Он, как будто, чувствовал, что Пэнси было плохо. И, по словам Паркинсон, этими строчками Забини дарил ей надежду на лучшее.

Сегодняшний день не отличался ничем особенным. Я в одиночестве прогуливался по замку — это уже стало для меня привычкой — стараться выбирать места, где было немноголюдно. Тихие людские пересуды о том, что я бывший Пожиратель, действовали мне на нервы, а если речь еще заходила о моей семье, то я из последних сил сдерживался, чтобы не наслать на них «Силенцио». Что они вообще понимают?

Я со злостью пнул маленький камешек, прогоняя свои мысли.

— Так-так! Ну, надо же! Слизеринский хорек собственной персоной! На твоем месте, я бы поберегла такие дорогие ботинки, а то вдруг папочка накажет за такое нелепое применение фамильных ценностей?— услышал я голос Грейнджер.

«Так, значит, Золотая девочка уже поправилась. И где же твои верные друзья? Как они могли оставить тебя одну после того, что случилось?» — Стараясь не обращать на Гриффиндорку внимания, прохожу мимо. Но опять за моей спиной раздается ее ехидный голосок. — «Да что же ты не замолчишь? Вот и вся твоя благодарность за то, что я сделал?»

— Что шнурок развязался? — Грейнджер, видно, вошла в азарт.

Ну ладно, сама напросилась.

— Ты что, лохматая зубрила, совсем рассудок потеряла? Забыла, с кем говоришь? — резко произношу я, смотря прямо на нее.

— Ты меня видишь? — удивленно произносит она.

Честное слово, что произошло далее, полностью ввело меня в недоумение. Сначала Гриффиндорка смотрела на меня, почти не мигая, а потом вскочила со своего места и захлопала в ладоши, все повторяя, что я ее вижу.

— Грейнджер, что ты несешь? — непонимающе начал я — Мое зрение в полном порядке. Да, и слух тоже, поэтому прекрати прыгать, как обезумевшая пикси. Конечно, я понимаю, что тебе приятно внимание такого парня как я, но сумасшедшие не в моем вкусе.

— Малфой, ты просто не представляешь, как я рада тебя видеть. Сама понимаю, что говорю полную чушь. Я рада Малфою! — она усмехается своим словам — Конечно, лучше был бы кто-нибудь другой, но в моем положении не выбирают, — вполголоса добавила она.

— Дементор! Грейнджер, болезнь явно не прошла для тебя бесследно

Ее бессмысленный разговор начинает мне надоедать. Я хотел было уйти, но она загородила мне путь

— Малфой, ты должен мне помочь, — и тихо добавляет. — Пожалуйста.

— Ты меня просишь? Смешно, Грейнджер, смешно, — произношу я с ухмылкой. — Будь так любезна, уйди с моей дороги!

Я хотел было оттолкнуть ее в сторону, но, к моему огромному удивлению, рука прошла сквозь тело девушки.

Непонимающе качая головой, я снова касаюсь ее плеча. И та же история — моя рука ловит только воздух.

— Наигрался? — скрещивая руки на груди, спрашивает гриффиндорка.

— Не понимаю...

— Дай мне объяснить. Конечно, я сама толком не поняла, что случилось, поэтому мне и нужна твоя помощь. Так вот... — быстро начинает говорить Гермиона, но я не даю ей договорить.

— Такого не может быть. Ты... Это, наверное, галлюцинация из-за бессонницы, — зажмуривая глаза, произношу я себе под нос

«Спокойно, Малфой. Сейчас ты откроешь глаза, и ее не будет. Это просто иллюзия. Просто иллюзия. Итак, раз, два, три...»

Ее нет. Еще раз внимательно смотрю по сторонам, но Грейнджер и след простыл. Все, пора взять себя в руки.

Чтобы забыть это недоразумение, я отправляюсь на тренировку. Полеты помогают мне забыть все неприятности. Сегодня я полностью погрузился в игру, выложился как никогда за последнее время.

С тренировки я ушел самым последним. Стоя перед зеркалом в душевой и повязывая полотенце на бедрах, я пытался осмыслить, что произошло сегодня.

— Бессмыслица какая — то, — тихо говорю я, вытирая запотевшее стекло.

В отражении я улавливаю едва заметное движение. Оборачиваюсь и замечаю Грейнджер, которая стоит напротив меня, облокотившись о дверной косяк.

— Неплохая попытка, Малфой. Но так просто я не исчезну, — с ухмылкой произносит она.

*Песня «Ворон» группы «Мельница»

If you thought I'd leave,

Then you were wrong,

Cause I won't stop holding on.

So are you listening?

So are you watching me?(c) *

Надежда всегда остается, даже когда, кажется, что все пропало. Свет непременно прольется, тьма просто не может долго господствовать. Это противоестественно. Эта закономерность не раз подтверждалась, во время война, не подвела она и в моем случае. Драко Малфой стал доказательством этого. Никогда бы не подумала, что этот холодный человек может стать лучом света, казалось бы, в безысходной тьме...

Когда эйфория, после осознания того, что меня кто-то видит, ослабила свою хватку и я, наконец, могу четко формулировать свои мысли. Главной задачей становится растолковать сложившуюся ситуацию слизеринцу. Чувствую, проще гиппогрифа научить танцевать твист.

— Малфой, ты должен мне помочь, — говорю я и быстро добавляю «пожалуйста».

Конечно, я понимаю, что хорошими манерами броню слизеринского принца не пробьешь. Но чем черт не шутит? Вдруг получится.

— Ты меня просишь? Смешно, Грейнджер, смешно, — произносит он, да еще и ядовито ухмыляется, — будь так любезна, уйди с моей дороги!

«Будь любезна? Вежливостью отвечаем на вежливость? Как это мило с твоей стороны, Малфой. Сейчас просто заплачу от умиления!»

После сказанных им слов, я прячу руки в карманы мантии, точь-в-точь как он, и уверенно смотрю ему в глаза. Я так просто не сдамся! По лицу парня видно, что мои действия раздражают его.

Малфой хотел было оттолкнуть меня в сторону, но потерпел неудачу, его рука прошла сквозь меня. Честное слово, я очень жалею, что в этот момент у меня не оказалось колдокамеры. Выражение лица слизеринца меняется так быстро, что я невольно поражаюсь этой его особенностью. Сначала серые глаза сощурились, а между светлыми бровями пролегла складка. Потом его лицо вытянулось от удивления, и он еще раз попытался коснуться моего плеча. Но ладонь Малфоя снова не находит никакого препятствия. В смятении он сжимает и разжимает кулак, ловя только воздух.

«Когда же ты уберешь от меня эту чертову руку?!» — мысленно твержу я.

Мне неприятны ощущения, которые я испытываю. Мало того, что меня пробирает жуткий холод и ощущается странное покалывание, словно я отсидела ногу, так теперь еще добавилась ужасная мигрень. Малфой как будто не замечает моих грозных взглядов, все еще поворачивая ладонь у моего плеча. Он что думает, если изменить угол наклона, то я материализуюсь?

Устав от его бессмысленных попыток, я скрещиваю руки на груди.

— Наигрался? — спрашиваю парня.

Драко резко одергивает руку, словно обжегся. Он переводит на меня свой взгляд и изучает каждую черточку моего лица. Как будто перед ним не Гермиона Грейнджер, а сама королева Британии.

— Не понимаю... — только и смог произнести слизеринец.

Я пользуюсь моментом и пытаюсь рассказать ему все, что мне известно. Но он не дает даже предложение мне закончить.

— Такого не может быть. Ты... это, наверное, галлюцинация из-за бессонницы, — тихо говорит Малфой.

Драко зажмуривает глаза, наверное, таким способом пытается отогнать «иллюзию» прочь. Он действительно считает, что я — мираж? Хорошо, сыграем по твоим правилам, Малфой!

Я быстро оглядываюсь по сторонам, в поисках места, где бы спрятаться. Сознание четко вырисовывает библиотечную секцию с книгами по защите от темных сил. И тут же меня окутывает черная пелена. Я сгибаюсь пополам, точно меня в живот ударили, мое тело становится легким, как пух. Неужели я погибаю?

Когда боль в районе живота утихает, я решаюсь открыть глаза и на секунду забываю, как дышать. Передо мной предстают книжные стеллажи, столы из красного дерева. На стене пляшут тусклые тени от ламп.

— Я в библиотеке, — произношу хриплым голосом.

Как такое возможно? Получается, если я, представлю себе какое-нибудь место, то непременно там окажусь? Добавляю еще один пункт в свой список вопросов.

Я перевожу взгляд на соседний стол.

Вдруг яркая вспышка в сознании, и комната начинает преображаться по кусочкам, воссоздавая новую картину.

За библиотечным столом сидят два парня и две девушки. Темноволосый юноша и рыжая девушка о чем-то очень рьяно спорят. Другая девушка, с копной кудрявых волос, пытается успокоить их и параллельно, укоряющим взглядом, поглядывает на сидящего рядом рыжего парня, который вместо того, чтобы помочь ей вразумить спорящих, только посмеивается над ситуацией. Всю эту идиллию нарушают вбежавшие в библиотеку белокурая девушка и двое юношей. Компания гриффиндорцев быстро переводят на них взгляд, а темноволосый парень даже вскакивает с места. Высокий юноша что-то быстро и сбивчиво объясняет им, и все срываются со своих мест. Недалеко раздается взрыв...

Гермиона! Нет!

И яркий свет стирает всю картину.

В следующий миг перед моими глазами снова пустая и тихая библиотека. Это было воспоминание... Мое воспоминание. Я цепляюсь за него, как за спасательную соломинку.

Рон, Гарри, Джинни и я были здесь. Гарри и Джинни еще спорили по поводу того, кто будет разрабатывать стратегию для нового квиддичного сезона. Но вскоре наш разговор прервали Луна, Невилл и Симус, сообщившие нам о жутком происшествии...

Моя память пытается воссоздать картину случившегося.

Был взрыв... Скорее всего произошло нападение Пожирателей... Но как я не стараюсь, не могу вспомнить детали происшествия, которые помогли бы полностью восстановить все события.

И возникает еще один вопрос, чей голос пытался спасти меня? Этот голос мне знаком, но я не могу вспомнить, кому он принадлежит, словно в моем мозгу поставили блок.

Я закрываю глаза и начинаю медленно считать. Раз...Два...Три... Не забывай, вдох — выдох. Вдох — выдох. Приступ паники от осознания моей беспомощности ослабевает, и я начинаю спокойно разрабатывать план действий. Я не намерена сидеть, сложа руки, и ждать, когда какой-то неведомый принц спасет меня.

Я направляюсь на поиски Малфоя.

«Где же он может быть? Думай, Гермиона, думай...»

— Квиддичное поле!

Я со всего духу бегу на улицу, а в душе молю, чтобы он был там.

На этот раз удача на моей стороне. Драко нарезает круги по полю, уклоняясь от бладжера. Он совершенно один, все, судя по всему, давно уже разошлись по своим комнатам. Когда сгустились сумерки, Малфой спустился на землю и направился в сторону раздевалки для мальчиков. Я быстро следую за ним и, войдя в раздевалку, прячусь за шкафом, чтобы слизеринец не заметил меня. До моего слуха доносится хлопок закрывшейся двери, и вскоре тишину нарушает шум воды. Остается только ждать. От скуки я начинаю считать про себя.

Дойдя до тысячи четыреста сорока девяти, я замечаю, что в комнате стало тихо. Похоже, Малфой уже закончил принимать душ, а я уж подумала, что он там утонул. Стараясь идти как можно тише, я направляюсь к душевой. Дверь оказалась немного приоткрытой.

Осторожно прохожу в комнату, и тут меня как молнией ударило. — «А что если он голый?» Моя и без того хрупкая психика не готова к этому. Я чувствую, как начинают гореть щеки. — «Отлично, теперь меня еще и смущение пробрало. Нашла время! Все хватит, возьми себя в руки!»

Я прохожу через небольшой коридор и останавливаюсь около открытой двери, ведущей в мужскую душевую. Стараюсь не смотреть на светловолосого парня, облокачиваюсь о дверной косяк и жду, когда Малфой заметит меня. Словно почувствовав мое присутствие, слизеринец обернулся.

«Повезло, он в полотенце,» — пронеслась мысль у меня в голове.

Я ухмыляюсь, когда замечаю, какое растерянное лицо у Драко.

— Неплохая попытка, Малфой. Но так просто я не исчезну.

— Грейнджер! Дементор тебя дери! Ты что тут забыла? — зло произносит он.

— Не волнуйся, драгоценный ты наш, я не подглядывала, — смеясь, говорю я.

Малфой, отбросив мокрую челку с глаз, скрещивает руки на груди.

— Повторяю свой вопрос. Что. Ты. Здесь. Делаешь? — говорит он ледяным тоном.

— Также повторяю, мне нужна твоя помощь. И на этот раз выслушай меня, а не впадай в ступор.

Малфой начинает постукивать пальцами по краю раковины, точно я его время трачу. Циничный хорек!

Вздохнув, я начинаю рассказывать ему, все, что случилось со мной за последние десять часов. Умалчиваю только о видение в библиотеке, с этим я разберусь сама.

— Мне нужна твоя помощь, — казалось бы, уже в сотый раз повторяю я.

Малфой несколько секунд обдумывает мои слова.

— Грейнджер, выйди!

— Что? — спрашиваю я, словно первый раз слышу его голос.

— Выйди, мне надо одеться, — он проговаривает каждое слово, точно я слабоумная.

Слегка нахмурив брови, я быстро выхожу из комнаты.

В нетерпение постукиваю пальцами по руке. Наконец-то Малфой выходит из душевой. Я перевожу на него взгляд, а мысленно, как мантру, повторяю: «Пожалуйста, скажи, что ты мне поможешь, пожалуйста». Но он, молча, проходит мимо меня.

— Ты куда собрался? Ты собираешься отвечать на мой вопрос? — начинаю я, — Малфой, конечно, я понимаю, что ты эгоист до мозга костей, но имей совесть, хотя бы ответь на мой вопрос! — Уже чуть не ору на него.

— Я в этом не виноват. В честь чего я должен тебе помогать? — безразлично произносит он.

— Но ты единственный, кто меня видит, — в моем голосе слышатся жалобные нотки.

— Ну, я, конечно, знал, что у меня много особенностей, но это не обязывает меня помогать тебе.

И он опять отворачивается от меня. Я иду вслед за ним.

Надо придумать, как его уговорить. Умолять и унижаться я не собираюсь, тоже мне принц крови нашелся.

Он делает вид, что не замечает меня. Смотрит прямо перед собой и ускоряет шаг. Я не отстаю от него, хоть иногда мне приходится переходить на бег.

— Малфой, помоги. Я понимаю тебя, мне самой неприятно искать помощи в твоем лице, но другого выхода у меня нет, — быстро говорю я, глядя на него.

В ответ тишина. Так он теперь меня игнорирует?

Мы идем по холодным, темным коридорам Хогвартса, направляясь в сторону гостиной Слизерина.

Я вновь перебираю в голове свой план, как уговорить его помочь мне. Набрав в легкие побольше воздуха, спокойным голосом начинаю рассказывать:

— Я родилась в небольшом городке близ Лондона, в семье стоматологов. Мои родители снимали в тот момент небольшую квартиру в центре, но потом решили купить дом в тихой части города, недалеко от парка. По мнению моей мамы, такое место должно было благоприятно влиять на рост ребенка...

Малфой непонимающе смотрит на меня и хмурит брови. Наверное, думает, что я сошла с ума.

— У нас был сад, маме очень нравилось заниматься ландшафтным дизайном. Наш дом окружали всевозможные цветы, хвойные растения, был даже небольшой прудик. — Продолжаю я свой рассказ. — Каждому, кто находился в садовой беседке, казалось, будто он попал в сказку. Там я, кстати, сделала свои первые шаги. Мне тогда было чуть меньше года. А еще у нас была собака по кличке Пончик. Странное имя для собаки, правда? Но просто пес был очень упитанным, иногда создавалось впечатление, точно он один съедает весь годовой запас еды, — на последних словах невольно улыбаюсь.

— Грейнджер, ты в своем уме? Что ты несешь? — подозрительно спрашивает Малфой.

— Ты не хочешь мне помогать, но при этом ты единственный, кто меня видит и слышит, а мне надо с кем-то разговаривать. Так что слушай дальше, — спокойно говорю я.

Когда мы зашли к нему в комнату, я уже успела рассказать ему про свой первый выпавший зуб и про езду на велосипеде. Малфой чуть ли не бегом скрылся в ванной. Я несколько минут подбираю в уме еще, какие бы историю поведать слизеринцу, и спокойно прохожу сквозь дверь, ведущую в ванную комнату. Драко стоит, облокотившись спиной о стену и закрыв глаза. На нем уже одеты серая футболка и черные пижамные штаны. Я становлюсь напротив него и начинаю говорить про рождественские каникулы, проведенные у младшего брата моего отца, когда мне было лет пять. Драко, быстро выходит из ванной, на ходу массируя виски, и закрывает дверь снаружи. Я смеюсь, над его попытками избавится от меня, и иду следом за ним, все еще продолжая вести повествование о своей жизни.

А он крепкий орешек, иной бы уже нервный тик заработал от такого количества информации.

— А еще в зоопарке произошел очень интересный случай с лемурами. Ты ведь знаешь, кто такие лемуры или нет?

— Мерлин! Грейнджер, замолчи, замолчи, — сквозь зубы произносит Драко.

Он закрывает уши руками и всеми силами пытается не обращать на меня внимание. Но я вижу, что с каждой минутой ему все сложнее и сложнее это дается.

Малфой ложится на свою постель, кстати, я только сейчас заметила, что Забини нет в комнате, накрывается с головой одеялом и закрывает уши подушкой. Я сажусь рядом и рассказываю, как узнала, что я волшебница. Я говорю громко, все равно кроме него меня никто не слышит. Рассказываю свои впечатления о магическом мире, даже кратко пересказываю ему содержание книги «История магии». Сначала я через каждую минуту слышу недовольный вздох и разные ругательства, но спустя сорок минут, до моего слуха доносится тихое сопение. Малфой заснул.

Я решила не будить его и спустилась в гостиную Слизерина. В камине догорал огонь, и комнату окутал полумрак. От этой мрачной обстановки у меня мурашки по коже пробежали.

Мне хочется туда, где много света. Я прохожу в гостиную Гриффиндора, но почему-то вид родных стен не подарил ощущения уюта. Потом я несколько часов брожу по замку и замечаю, что не чувствую ни малейшего намека на усталость или голод. Я предполагаю, что это из-за того, что я стала чем-то вроде духа.

Задумавшись, я и не заметила, как оказалась у входа в госпиталь. Неспешно подхожу к своей кровати, оглядываю себя со стороны. Лицо спокойное, видно как подымается и опускается грудь в такт дыханию, ресницы слегка подрагивают. Я жива, все хорошо. Но почему я не могу очнуться? Честное слово, от всех этих вопросов меня скоро начнет тошнить.

Перевожу взгляд на тумбочку. На ней стоит ваза с букетом цветов вперемешку с конфетами. Улыбаюсь. Мне не трудно догадаться, что это от Невилла и Луны, только они могли такое придумать. Рядом с вазой стоят большая открытка, подписанная всем факультетом Гриффиндор и еще одна открытка от моих друзей.

На подоконнике, рядом с моей кроватью, стоит шкатулка. Я грустно улыбаюсь. Эту шкатулку мне подарила бабушка на мой четырнадцатый день рождения. Эта вещь являлась семейной реликвией.

Не знаю, почему я решила в этом году взять с собой эту вещь. Она не работает больше года, была утеряна деталь, отвечающая за воспроизведение мелодии.

Я всеми известными мне способами пыталась воссоздать эту деталь с помощью магии, но ни одна из попыток не увенчалась успехом. Один раз мне удалось достичь того, что музыка зазвучала, но мелодия была совсем не та, что в детстве. Какая-то скрипучая, писклявая. Я быстро отменила чары и бросила попытки починить шкатулку.

Разглядываю цветочные узоры на светлой поверхности шкатулки, железные кованые окаемки. Краски слегка выцвели, но от этого вещь не потеряла своего изящества. Я помню, что когда открываешь крышку, то плавно, в такт музыки, начинают кружиться фигурки девушки и юноши. Они всегда мне казались такими счастливыми. Почему-то в этот момент я чувствую себя очень одинокой.

За окном уже начинает светать, и я возвращаюсь в комнату Малфоя. Если моя цель довести его до нервного срыва, то мне невыгодно останавливаться на полпути.

Зайдя в комнату Слизеринца, вижу, что он спит, повернувшись на бок. Подушка валяется на полу, светлая челка падает на глаза. Этот вид вызвал у меня легкую улыбку, но я быстро встряхиваю головой и направляюсь в его сторону. Нагибаюсь к самому уху Драко и ору: «ДЕМЕНТОРЫ!»

Малфой резко вскакивает на кровати и пытается сфокусировать свой взгляд.

Он смотрит на меня и устало произносит, что до последнего надеялся, что это просто страшный сон, но к его огорчению, это правда.

Парень отбрасывает одеяло в сторону и идет в душ. Я принимаюсь рассматривать его комнату. Стены холодного изумрудного цвета, а бордюры серебристого, две большие тумбы вишневого дерева и письменный стол. Подхожу к книжному шкафу из темного дерева и рассматриваю книги. Помимо учебников, много книг «Темной магии», «Истории волшебства» и несколько биографий известных квиддичных игроков.

Малфой вернулся в комнату, уже одетый в школьную форму, и стал складывать учебники в сумку. Повернувшись на каблуках, он проходит сквозь меня и направляется к двери.

— Ты это специально делаешь? — недовольно произношу я.

— Что именно? — без тени эмоций, спрашивает Драко.

— Проходишь сквозь меня. Представь себе, я не испытываю от этого ни какого удовольствия

— Да? А мне казалось, что ты просто впадаешь от этого в экстаз.

— Малфой!

Он только ухмыляется в ответ.

Слизеринец проходит через гостиную и направляется в сторону Большого зала.

Как бы говоря сам с собой, Малфой интересуется который час.

— Шесть утра, — на автомате отвечаю я

Драко останавливается и зло спрашивает:

— Ты разбудила меня в такую рань?

— Мне скучно.

— Тебе скучно? — голос Малфоя пропитан ядом.

— Да, — спокойно отвечаю я, невинно хлопая глазами.

Парень мотает головой и, вздохнув, продолжает свой путь.

В шесть утра Большой зал не блещет большим скоплением народа. Два человека с Пуффендуя и один с Когтеврана. Малфой садится за стол змеиного факультета, и тут же рядом с ним возникает домовой эльф. Слизеринец приказывает ему принести чашку кофе и омлет с беконом. Не говоря ни слова, эльф быстро исчезает. Я сажусь рядом и смотрю на профиль Драко. Малфой, закрыв глаза, выводит левой рукой по поверхности стола только известные ему узоры.

— Ты знаешь, что на четвертом курсе я создала организацию по освобождению домовых эльфов от рабства? — тихо спрашиваю я.

Он молчит. И я начинаю рассказывать ему свои идеи насчет того, что эльфы должны иметь такие же права, как и волшебники.

Через некоторое время, я замечаю, что Малфой и правда меня слушает. Его тело напряглось, а взгляд устремился в одну точку.

«Странно, ему это действительно интересно?»

Мои мысли прерывает возникший рядом домовик. Он ставит перед парнем приборы и, щелкнув пальцами, исчезает. После его исчезновения, на тарелке появляется еда, а из кружки доносится аромат кофе.

Драко быстро съедает завтрак и встает из-за стола. Я иду следом за ним по направлению к Астрономической башне.

По пути, рассказываю ему про свое путешествие с родителями в Италию, упоминаю различные достопримечательности.

Я проговорила около двух часов, никогда в жизни не рассказывала так много историй. Малфой несколько раз задавал мне вопросы, особенно тогда, когда я стала говорить про акробатов и фокусников. И я замечаю, что наш разговор перестал быть односторонним, и он уже больше походил не на издевательство, а на разговор только что познакомившихся людей.

В половине девятого, Драко направляется на урок нумерологии, и я иду следом.

Зайдя в класс, он садится за последнюю парту. Спустя десять минут весь класс заполняется учениками. Я и забыла, что урок нумерологии Слизерин посещает с Гриффиндором. Смотрю на своих друзей, и мое сердце невольно наполняется грустью. Драко понял, куда устремлен мой взгляд и усмехнулся. Я со всей злостью смотрю ему в глаза, но он уже возвел между нами невидимую стену.

В класс заходит профессор Вектор, и в комнате наступает тишина. Прежде чем приступить к последнему этапу своего плана, я смотрю тему урока. «Пирамида предсказаний», прекрасно, про это я уже читала, так что, особо ничего нового не услышу.

Вздохнув, я сажусь на парту Малфоя и начинаю петь во всю глотку — стараясь при этом как можно больше фальшивить — старую детскую песенку про фермера Макдонольда. Драко ошарашено наблюдает за моими действиями. Когда первая песня закончилась, я принялась орать ему на ухо Рождественскую песню и гимн школы Чародейства и волшебства. Малфой зажимает уши руками, но я принимаюсь петь еще громче. Рядом с ним сидят Паркинсон и Забини. Они украдкой смотрят на него и не могут понять, что происходит с их другом. Наверное, они думают, что он начинает сходить с ума.

Малфой резко вскакивает со своего места и орет во всю глотку:

— Замолчи, мерзкая грязнокровка! Помогу я тебе, только, дементор тебя дери, замолкни!

Он яростно смотрит на меня.

— Мистер Малфой, с вами все в порядке? — это была профессор Вектор.

Весь класс в молчании уставился на слизеринца. Некоторые ребята хихикают, а другие перешептываются между собой.

Я пропустила его ругательства в мой адрес мимо ушей и победоносно улыбнулась. Драко смотрит на меня таким взглядом, как будто сейчас убьет.

— Хорошо, Малфой, — спокойно произношу я, — встретимся вечером в библиотеке, и не опаздывай.

Я уверенной походкой удаляюсь из аудитории, на прощание издевательски помахав парню ручкой.

— Мой план сработал. Отлично! — радостно говорю я, оказавшись в коридоре школы.

* Если ты думал, что я уйду,

Ты ошибся,

Потому что я не сдамся.

Так ты меня слушаешь?

Ты смотришь на меня? (c)

Paramore «Emergency»

You don't have to make it right

Just hold your head up high

Round and round

I won't run away this time

Till you show me what this life is for (c) *

Драко.

Одиночество — это тюрьма, куда мы попадаем, когда отрезают крылья. Можно подняться высоко в небо, ощутить на себе тепло солнца и свежий ветер перемен, но это чувство свободы бывает обманчивым, ведь как часто из-за нелепых иллюзий рушится наше настоящее. Свобода — очень непредсказуемая барышня, в одну секунду обещающая тебе славу, власть, исполнение всех твоих желаний. Однако не успеешь обернуться, а она уже защелкивает замок на твоей клетке и нагло смеется тебе в лицо. Но человеку, живущему среди многочисленных наблюдателей, необходимо чувствовать прутья, заточившие внутрь загона, иначе окружение просто задавит тебя.

Я вырос в аристократической среде, где каждый из нашего круга будет обсуждать твою жизнь за стаканчиком бренди или кружкой чая. А если допускаешь ошибку, общество, просто захлебнется желчью от восторга!

Будет намного проще, если следовать своей роли, говорить то, что от тебя хотят услышать. Вокруг огромное количество людей, но по своей сути, ты одинок. Меня этот факт вполне устраивает. Не могу больше смотреть на ваши наглые рожи, которые и жалкого кната* не стоят. Я остаюсь в своей клетке, и там вы меня не достанете, ключ только у меня и никто его не сможет заполучить. По крайней мере, я так думал.

Моя подруга свобода отмычкой открыла мое убежище и, танцуя, разрушила стены. Теперь, я чувствую себя алкоголиком, который пытается завязать. Но коварная обольстительница играючи меняет воду на жгучую жидкость и смеется, когда он дрожащими руками пытается вылить столь желанное для него питье. Я также дрожащими руками снова и снова пытаюсь восстановить свою клетку, но вновь терплю поражение. Мои глаза слезятся от столь яркого света, кажется, что мир перенасытился цветом, а чувства обострены до предела. В груди тяжесть, от которой подгибаются колени. Далеко в сознании слышится тихий голос, который говорит, что так просыпается душа. Но у Драко Малфоя нет души?! Только черный дым, который застилал глаза и скрывал оттенки мира. Свобода подарила мне душу и теперь это мешает рассуждать здраво и хладнокровно, в особенности, когда рядом она...

— Ты опоздал. — Сощурив глаза, произносит Грейнджер.

— Ты все равно никуда не спешишь. Скажи спасибо, что я вообще пришел, — резко говорю я в ответ.

Гриффиндорка закатывает глаза и, развернувшись на каблуках, молча направляется к стеллажам двадцатой секции. Я не спеша следую за ней, попутно одаряя ледяным взглядом четверокурсников, которые сидят за соседним столом и во все глаза уставились на меня.

— Что мы ищем? — спросил я, поравнявшись с Грейнджер, которая быстрым взглядом просматривает корешки книг.

— Точно не знаю, что-то похожее на мою ситуацию

— Исчерпывающий ответ. — Ухмыляюсь я.

— Не теряем времени, чем скорее мы найдем информацию, тем быстрее поймем, что делать дальше.

Не переводя на меня взгляд, Грейнджер указывает на книгу в потрепанной серой обложке и отходит в сторону.

Я беру книгу с полки и быстро пробегаю глазами по названию.

— «Параллельные миры»?

— Надо же с чего-то начинать. — Гриффиндорка скрещивает руки на груди — Хватит припираться, Малфой! За работу.

Четыре часа поисков не дали никаких результатов. В очередной раз, ставя пыльный фолиант на место, я украдкой наблюдаю за Грейнджер. Она, наморщив лоб, изучает раскрытую на столе брошюру со статьей Эрнаста Хаоса Бинсли «О призрачных двойниках». Непослушная прядь то и дело падает ей на глаза и Гриффиндорка каждый раз откидывает ее назад. А когда Гермиона начинает анализировать прочитанное, то невольно закусывает нижнюю губу.

— Что? — подняв глаза на меня, спрашивает Грейнджер.

Черт, она видела, как я на нее пялился. Я пялился? Как это дико звучит...

— Нашла что-то? Мне осточертело здесь находиться! — я вкладываю в слова как можно больше отвращения.

— Нет. Ни в одной из книг я не нашла что-то похожее на мою ситуацию. Думаю надо... — Грейнджер останавливается на полуслове и смотрит сквозь меня.

Я прослеживаю за ее взглядом, и перед моим взором возникают Поттер и Уизли.

«Прекрасно, мне только их не хватало!»

— Грейнджер, ну ты чего застыла? Василиска здесь нет. — Говорю я, пытаясь вывести девушку из оцепенения.

— Я скучаю по ребятам. Все бы отдала, чтобы поговорить с ними, сказать, что все будет хорошо.

«Мерлин, она, что сейчас заплачет?»

Я фыркаю, и Грейнджер переводит на меня взгляд полный злости.

— Тебе не понять! Ты же бесчувственный индю...

— Ах, значит, так!? — перебиваю ее я. — Хочешь поговорить с друзьями? Ну что ж, я помогу!

И быстрым шагом направляюсь к Гриффиндорцам.

— Поттер, где же вы потеряли вашу любимую «всезнайку»? Ой, простите, забыл, она же в лазарете подыхает!

— Малфой! — ошарашено кричит Грейнджер.

— Заткись, Малфой! — произносит Уизли, делая шаг вперед.

— Нищеброду слово не давали! Скажите лучше, каково это понимать, что вы жалкие слизняки, распустившие сопли из-за магглорожденной? — говорю я, чеканя каждое слово.

— А каково это, Малфой, понимать, что по тебе клиника святого Мунго плачет? — Поттер, наконец-то, вставил слово.

— Мерлин, кто заговорил! Вот мне интересно Поттер, что ты будешь делать, если «золотая девочка» умрет, а этот рыжий болван с горя тоже коньки отбросит? Выпьешь яду? — смеясь, произношу я.

— Малфой, прекрати! — кричит мне в ухо Грейнджер, но я, не обращаю на нее внимания.

— Уизли, Поттер, что же вы замолчали? Стру-у...

Грейнджер не дает мне договорить, резко делает шаг в мою сторону, и вот я сгибаюсь пополам, ощущая покалывание во всем теле.

— Простите, ребята. Я не знаю, зачем говорю все эти вещи. — Слышу я свой голос со стороны.

Мои губы послушно произносят слова, но речь придумываю не я.

— Черт! А ну прочь из моего тела! — кричу я в воздух.

Поттер и Уизли непонимающе переглядываются.

— А зачем ты начал им грубить? Мог же просто сказать, что со мной все в порядке, — и снова Грейнджер говорит за меня, но на этот раз обращается непосредственно ко мне.

— Мерлин! Грейнджер, кому говорю прочь!

— Малфой? — позвал меня Поттер, а у него самого глаза уже на лоб вылезли, наблюдая за этой игрой одного актера.

Полностью игнорируя их, я чуть ли не бегом направляюсь к самым дальним стеллажам библиотеки.

— Дементор тебя дери! Грейнджер, что ты творишь? — зайдя в самую дальнюю секцию, произношу я со всей злобой, на какую только способен.

И в ту же минуту покалывание в теле прекращается, а около меня на полу сидит Грейнджер.

— Ты сам виноват! Зачем ты это сделал? — произносит она, быстро вскакивая с места, а ее глаза так и метают в меня молнии.

— Ты достала меня своим нытьем!

— Я? Ах, ты хорек несчастный! Чтоб тебя тогда гиппогриф на третьем курсе затоптал!

— Забери свои слова обратно, если тебе жить не надоело! Забыла, тебе без меня не справится. — Ядовито говорю я. — Я могу в любой момент бросить тебя, и у кого же ты будешь искать помощи, детка?

— Замолчи! — сквозь зубы, говорит Грейнджер.

— Что, правда глаза колет? Ты и раньше была никто, а твое нынешнее положение только подтвердило твое звание пустого места!

— Заткнись! — Грейнджер быстро выхватывает с полки книгу и кидает ее в меня.

Мне в последнюю секунду удается увернуться и книга с глухим стуком ударяется о соседний стеллаж. Я перевожу взгляд на Грейнджер.

Она удивленно смотрит на книгу, потом на свою руку и потом на меня.

— Да ты просто монстр. — С усмешкой произношу я.

Гриффиндорка все также молча смотрит на меня. Я спокойно поднимаю книгу и про себя читаю страницу, на которой она открыта.

— Хм... — нахмурив брови, бормочу я.

— Что случилось? — хриплым голосом, спрашивает Гермиона.

— Кажется, я нашел то, что мы искали.

Я показываю Грейнджер обложку книги.

— Карлос Макфаер «Астральные проекции: реальность или миф»... — прочитывает вслух Гриффиндорка. — И что это может означать?

— А ты прочти вот это, — я открываю главу «Способность или самозащита»

Грейнджер быстро пробегает глазами страницы и рефлекторно загибает пальцы, когда находит совпадения.

— Судя по тому, что ты мне рассказывала, мы нашли то, что искали! — победоносно улыбаюсь.

— Так чего же мы ждем? Надо найти еще информации, тем более мы уже знаем, с чем имеем дело.

Спустя час мы идем по направлению к гостиной Слизерина. В моих руках семь толстых фолиантов, в которых встречается тема «Астральные проекции», та самая книга Макфаера и небольшая брошюра некой Скай Паради.

— Завтра возьмем остальные книги, — произносит Грейнджер и слегка подпрыгивает.

— Ну, уж нет. Я к тебе в домовики не нанимался! — недовольно бормочу я. — В списке еще осталось штук двадцать книг, а мы еще эти не просмотрели.

— Ладно, растянем на несколько дней.

— Вот и отлично.

Грейнджер смеется, и я не удерживаюсь и улыбаюсь ей.

— Прости... — слова слетают с моих губ прежде, чем я успеваю осознать сказанное.

— Что? — Гермиона даже остановилась.

— Прости, за то, что я говорил раньше. Теперь все расслышала? И не заставляй меня больше повторять это, — сморщив нос, говорю я.

— Странный ты, — говорит Грейнджер, улыбаясь, — я подумаю.

Она еще раз слегка улыбается и ускоряет шаг, чтобы я не видел ее лица.

— Это кто еще из нас странный? — отвечаю я в полголоса и тоже ускоряю шаг.

* Тебе не нужно ничего исправлять,

Просто держи голову выше.

Снова и снова...

Я не убегу на этот раз,

Пока ты не покажешь мне, для чего эта жизнь. (c)

Imagine Dragons «Round And Round»

*Кнат — самая мелкая монета в денежной системе волшебников Великобритании

Fly to a dream

Far across the sea

All the burdens gone

Open the chest once more

Dark chest of wonders

Seen through the eyes

Of the one with pure heart

Once so long ago (c) *

Чувства — предмет, не поддающийся объяснению. У каждого человека хоть раз в жизни бывало, что он не может понять всю палитру эмоций в душе. Чувства переполняют тебя и кажется, вот-вот взорвешься. Весь мир обретает новые краски, сердце стучит с бешеной скоростью, словно пытается выскочить из груди. Ты ощущаешь невероятную легкость, но в то же время, оковы действительности не дают взлететь. И тогда апатия, будто ледяные потоки дождя, стирает радость из сердца, совершая укол серой реальности. И ты словно маятник проходишь моменты своих взлетов и падений. В этих крайних точках чувства либо возвышают, либо убивают тебя. Другого не дано. И чтобы не увязнуть в этом бесконечном водовороте, мы ищем того, кто просто будет рядом. Все маски будут сброшены. Зачем притворяться, если человек понимает, что у тебя на душе? Но почему мы так боимся показать свое истинное лицо? Ответ прост — это страх стать изгоем, потеряться среди толпы.

Лучи заходящего солнца окутывают комнату теплым, желто-оранжевым светом. В этот миг гостиная Слизерина не выглядит столь мрачно, как мне показалось в первый раз. Тишину этого вечера изредка нарушают шелесты страниц и шепот разговоров. Малфой удобно устроившись в кресле, держит на коленях очередную книгу об астральных проекциях. Он со скучающим видом переворачивает страницы и ждет, когда я прочту. Взгляд слизеринца все время устремлен на огонь. Уже больше недели мы штудируем горы фолиантов, однако это особо не помогает раскрыть глаза на ситуацию. Единственным плюсом стало то, что благодаря книге Макфаера и нескольким мелким статьям, нам удалось узнать некоторые особенности проекции. Приготовьтесь, сейчас начнется лекция. Цитирую слова автора заметки в журнале «Трансфигурация сегодня»: «...астральная проекция — довольно редкая форма защиты подсознания волшебника. Зафиксировано только пять случаев за восемь столетий...» Комментарии слизеринца по этому поводу были столь, как бы помягче сказать... разнообразны, я едва сдерживалась, чтобы не стукнуть его по голове и желательно чем-то потяжелее, да хоть тем же «Магическим справочником». Хотя сотрудничество с Малфоем оказалось не такой каторгой, как казалось сначала. Иногда, когда колкости в мой адрес заканчиваются, мы ведем вполне дружелюбные беседы.

Один из таких разговоров произошел после прочтения главы «Особенности астральных проекций: плюсы и минусы»*. Согласно фактам из мемуаров магов прошлого, было установлено, что проекции — некая материя, своего рода энергия. Волшебник в таком состоянии так же способен чувствовать, но на подсознательном уровне. Говоря простым языком, я могу ощущать боль, смущение, усталость, но это скорее воссоздание прошлых эмоций, сохранившихся в памяти. Но больше меня порадовало, что я могу касаться предметов. Это и правда требует огромной концентрации или сильных эмоций. Однако здесь есть один значительный минус — растрата энергии может привести к ухудшению и потери связи с телом. Поэтому, к огорчению Малфоя, я все еще нуждаюсь в помощи. Покашливание вырывает меня из мира мыслей. Слизеринец недовольно смотрит в мою сторону, видно он уже давно пытается привлечь внимание. Я снова перевожу взгляд на книжные страницы, дочитав последние строчки, прошу его пролистать на следующую главу.

— Все учишься, Драко? — спрашивает Забини, усаживаясь на небольшую кушетку напротив нас.

Рядом с ним, подобрав под себя ноги, присаживается Паркинсон.

— Круглые сутки. Спасибо одной особе! — Малфой, демонстративно, перелистывает страницу.

— Макгонагалл? — произносит Пэнси.

— Не совсем, но тоже заноза в заднице.

На лице Малфоя появилась ехидная улыбка.

Я смотрю на него укоризненным взглядом. Обычно, если я так посмотрю на Рона или Гарри, их сразу совесть начинает мучить, и они просят прощения. Но этот прям кремень! Ноль эмоций. Еще и сдерживается, чтобы не засмеяться.

— Ну, ты и хам, Драко Малфой! — чеканя каждое слово, говорю я.

— Сам как? — обращается к слизеринцу Забини. — Ты в последнее время дерганный какой-то.

— Ничего особенного, — холодно, отвечает Драко, — просто бессонница замучила.

— Бессонница? — говорю я, удивленно. — А кто вчера захрапел во время анализа изученного материала? Твой брат — близнец?

Малфой в ответ перешел к предпоследней главе книги.

— Эй, мы же еще не все прочитали!

— Знаешь, не только тебе знакомо это чувство, — обращается к Малфою Пэнси, — в кромешной тьме скрыто много секретов, которых лучше не трогать. Слишком свежи раны потерь... кошмары, скоро станут частью нас.

Паркинсон стерла слезы тыльной стороной ладони. Блейз обнимает ее и тихо произносит слова утешения.

Резкая белая вспышка перед глазами и стены гостиной исчезают, оставляя после себя груды каменных обломков. Цвета словно померкли, воздух стал тяжелым, затхлым... еще одна вспышка... Забини хватает Паркинсон за плечи, отводя в безопасное место. Ее бьет дрожь, она заходится в немом крике. Черная пелена застилает взор, боль в боку заставляет меня схватиться за стену... Крик, взрыв...

Хлопок закрывшейся книги возвращает к реальности. Я часто моргаю, чтобы отогнать отголоски видения.

— Я иду спать! — Малфой направляется в сторону комнаты.

— Доброй ночи! — в один голос произносят Блейз и Паркинсон.

Быстрым шагом иду за слизеринцем, но он все равно успевает захлопнуть дверь перед моим носом.

— Что за детский сад? — пройдя сквозь стену, произношу я.

— Извини, надо было придержать дверь для тебя? — говорит Драко, издевательским голосом.

— Малфой, — устало начинаю я, — запомни, чем быстрее мы разгадаем, как мне выйти из этого состояния, тем скорее наше общение прекратиться.

— Но ты вижу, не торопишься продвинуться в этом деле? Такое чувство, что я работаю за двоих!

— Ты? Мерлин! Я не виновата, что до тебя так долго доходит, — скрещиваю руки на груди.

— Кто бы говорил. У тебя скорость чтения подобна скорости передвижения флоббер-червя!

Как мне надоели эти споры.

— Увидимся позже, — говорю я, выходя из комнаты.

Коридоры Хогвартса в это время уже пусты, только изредка встречаются старшекурсники, направляющиеся в гостиные своих факультетов. Ноги сами ведут меня в сторону госпиталя. Этот путь я могу пройти с закрытыми глазами. Чуть ли не каждый вечер, я нахожусь в палате, в надежде услышать приятный прогноз. Но все тщетно.

Остановившись около своей кровати, я рассматриваю подарки от друзей. Среди сладостей и цветов, замечаю стопочку писем. Оглядевшись по сторонам и не заметив по близости мадам Помфри, протягиваю руку к первой записке. Только с третьего раза мне удается взять ее. Это было небольшое послание от Джинни. Она делится смешными историями, недавно произошедшими, рассказывает об отношениях с Гарри. Джинни надеется, что я скоро очнусь и мы как раньше, будем разговаривать по вечерам.

Звук приближающихся шагов заставляет меня действовать быстро. Возвращаю письмо на место и становлюсь около окна, чтобы лучше видеть посетителей. Шторка ширмы открывается, пропуская мадам Помфри и профессора Макгонагалл.

— Как состояние мисс Грейнджер? — спрашивает пожилая волшебница.

— Стабильное, — перелистывая историю болезни, отвечает целительница. — Все жизненные показатели в норме, но она не приходит в сознание.

— Надежда есть? — обеспокоено, произносит профессор. — Вы установили причину летаргии?

— Школьное оборудование не дало никаких результатов. Завтра мы ждем колдомедиков из клиники святого Мунго.

— Предоставьте им все необходимые документы. И передайте, чтобы делали все от них зависящее. Я буду ждать их в своем кабинете, с результатами или предположениями по поводу болезни юной мисс. — Минерва Макгонагалл еще раз посмотрела на меня спящую и, извинившись, удалилась.

Поппи Помфри кивнув в ответ, принялась на ходу заносить что-то в блокнот.

Я быстро покидаю палату и чуть ли не бегом направляюсь в комнату Малфоя.

Зайдя в спальню, застаю Драко читающего за столом книгу. И сажусь на краешек кровати справа от него.

— Завтра прибудут колдомедики из Мунго. Мадам Помфри надеется, что им удастся установить причину болезни.

Слизеринец даже не поднял на меня взгляд.

— Малфой? — позвала я.

— Я все слышал, Грейнджер. — без каких — либо эмоций произносит Драко. — Не слишком радужный прогноз.

— Ну, есть небольшая надежда.

— Да ты оптимист! — Малфой смотрит мне в глаза. — Мы примерно знаем, с чем имеем дело, однако до сих пор не установили причину.

— Мы еще не все книги изучили и...

— Грейнджер, вижу, ты не успокоишься, пока не доведешь меня до мигрени? — перебил меня Драко.

В комнате воцаряется тишина. Мы молча смотрим друг на друга, каждый погружен в свои мысли.

— Ты нашел что-то новое? — тихо спрашиваю я.

— Есть кое-что... — Малфой перелистывает несколько страниц.

Я заглядываю в книгу через его плечо.

— Вот.

«...находясь в состоянии проекции, волшебник способен подчинять себе материю. Иными словами, способность к изменению внешнего облика путем визуализации»

Вслух зачитывает слизеринец.

— То есть... — начинаю я, но Драко берет ситуацию в свои руки.

— Думаю, если ты мысленно воссоздашь облик, то он изменится и в действительности.

— Намекаешь, чтобы я превратилась в топ-модель? — смеясь, говорю я.

— В кого?

— Забудь, — отмахиваюсь я, — попробую, но считаю нужно начать с малого...

— Одежда! — выпаливает Малфой.

— Что прости?

— Измени свою одежду. Тебе не надоело целыми сутками носить школьную форму?

— Извини, но призрачный шкаф, заполненный дизайнерскими шмотками, не прилагался в подарок к астральной проекции.

— Грейнджер, что ты несешь? — говорит Драко, нахмурив брови.

Я попускаю его слова мимо ушей.

«Так, сосредоточься. Постарайся сконцентрироваться и четко все представить»

Закрыв глаза, я мысленно воссоздаю одну из своих летних футболок, старые серые кроссовки, джинсы из темного льна. А может лучше синие? Смешок Малфоя заставляет меня открыть глаза.

— Милые трусы, Гейнджер. Веселые такие, — смеется Драко.

Я оглядываю свой якобы наряд и в шоке замечаю, что джинсов на мне нет. Чертова футболка и кроссовки на мне, а вот брюк, скрывавших трусы в разноцветную полоску, нет.

— Малфой, отвернись! — говорю я, краснея.

— Да ладно, успокойся. Не смотрю — не смотрю, — слизеринец все еще смеясь, поворачивается ко мне спиной.

Воссоздать образ школьной формы оказалось намного проще, наверное, из-за переполняющих меня эмоций.

— Все, — буркнула я себе под нос.

— Ну, что еще раз попробуешь? — спрашивает Драко.

— Малфой!

Его лицо озаряется улыбкой. Это ситуация крайне забавляет Малфоя.

— Знаешь, улыбайся чаще, так ты больше похож на человека, — быстро говорю я.

— А в обычном состоянии, я что боггарт? — слизеринец засунул руки в карманы мантии.

— Я не то имела в виду. Просто... — я запинаюсь, нужные слова, как назло, не появляются в голове.

— Ты подумай на досуге, — Драко направляется к двери, — мне надо кое-что уладить, позже вернусь.

— Но уже запрещено покидать комнаты. Тебя могут поймать.

— Не волнуйся, не пропаду, — фигура слизеринца скрывается за дверью.

Я несколько секунд стою в замешательстве. Что у него за срочные дела посреди ночи?

— Ой, лучше не отвечай, — говорю сама с собой.

Забини судя по всему опять ночует у Паркинсон и я решаю остаться в комнате Драко. Чтобы чем-то занять себя беру из стопки очередной фолиант об астральных проекциях.

Спустя некоторое время, изучив материал от корки до корки, я начинаю просматривать вещи слизеринца. Мое внимание привлекает томик в бархатном темно — зеленом переплете. На обложке изображен герб рода Малфой. Открыв первую страницу, я замечаю колдографию Драко и его родителей.

— Интересно, — устраиваюсь на подоконнике с альбомом в руках. — Что же ты собой представляешь Драко Малфой?

* Улететь к мечте

Далеко за море,

Сбросив всё тяжкое бремя,

Открыть сундук ещё раз -

Таинственный сундук с чудесами,

Видимый лишь глазами

Человека с чистым сердцем.

Однажды, так давно... (c)

Nightwish «Dark Chest of Wonders»

*имеется в виду глава из книги Карлоса Макфаера «Астральные проекции: реальность или миф»