Соединённые молвой (Rumored In Love) (гет)

Над Косым переулком уже появились звёзды, когда последние магазины начали закрываться. В небольшой квартире на третьем этаже, в доме возле кафе-мороженого Флориана Фортескью, Рита Скитер откинулась на груду роскошных атласных подушек. Она сделала глоток вина из хрустального бокала и мельком взглянула на прибывшее несколько часов назад письмо.

«Мисс Скитер!

От имени Гарри Поттера сообщаю Вам, что в настоящее время Ваши писательские навыки не требуются.

С уважением,

Гермиона Грейнджер»

Злобный блеск появился в глазах Риты, когда она смяла пергамент и швырнула его в огонь. Глядя, как весёлое пламя пожирает её временную отставку, Рита забарабанила идеально наманикюренными ногтями по подлокотнику пурпурного цвета канапе. Она только хотела разоблачить то, как Мальчик-который-выжил манипулировал окружающими, играя на их чувстве жалости к себе в связи с приближающейся шестнадцатой годовщиной смерти его родителей, — теперь, когда он был совершеннолетним. Она даже отправила вежливую записку с просьбой о встрече, предложив ужин за её счёт в ресторане по его выбору в следующее посещение Хогсмида.

— Мои писательские навыки не требуются, — с горечью тихо сказала она длинношёрстой белой кошке, мурлыкавшей возле неё. — Маленькая шлюшка излишне самонадеянна, не правда ли?

Рита сделала ещё один неторопливый глоток вина, а затем очертила ярко-красные губы ногтями, края которых были украшены чем-то серебристым. Она не питала симпатии к нахальной девчонке, считавшей, что может с лёгкостью приказывать ей. Конечно, пышноволосая разоблачительница имела превосходство, узнав, что она — незарегистрированный анимаг. Рита педантично исполняла каждый пункт требований девчонки, чтобы защитить себя от последствий. Она провела год в изгнании, страдая от отсутствия средств к существованию и отказавшись от привычного образа жизни. Она даже бесплатно написала статью для «Придиры», следуя инструкциям Грейнджер. Наивная девчонка думала, что смогла завладеть Ритой с помощью угроз разоблачения перед Министерством.

— Ну что же, милая, — пробормотала она, уставившись на заново оформленный сертификат из Отдела борьбы с неправомерным использованием магии, висевший на стене. — Всё меняется.

С коротким смешком Рита пригладила тщательно уложенные светлые локоны и встала с дивана. Её пурпурные одежды зашуршали, когда она прошествовала к богато украшенному столу красного дерева. Поставив бокал с вином на угол стола и поправив очки в драгоценной оправе, она потянулась за изумрудно-зелёным пером и чистым листом пергамента. В запасе у неё было ещё пять часов до того, как утреннее издание «Пророка» отправят в печать.

С Ритой Скитер не следовало шутить, и малявке придётся усвоить это.

* * *

Гермиона Грейнджер радостно вздохнула, когда покинула свою комнату и направилась вниз в Большой зал на завтрак. Бросив взгляд в одно из окон, она улыбнулась ясному небу, обещавшему лучшую погоду, чем бывала обычно в середине октября. Хотя в пятницу расписание Гермионы было таким же плотным, как и в любой другой день, она надеялась, что хорошая погода — по принципу справедливости — будет и в выходные, чтобы она могла провести немного времени за чтением на свежем воздухе.

— Доброе утро, Гарри, — сказала она, роняя сумку возле скамьи и садясь за стол Гриффиндора. — Доброе утро, Рональд.

— Ты очень весела сегодня, — пробормотал Гарри, в то время как Рон пробурчал что-то с набитым ртом.

— Рон, не разговаривай с полным ртом, — одёрнула она друга, кладя на тарелку два тоста с маслом. — Это отвратительно.

Рон громко сглотнул и пожал плечами.

Гермиона закатила глаза и обратила взгляд наверх, на звуки хлопающих крыльев. Инстинктивно прикрыв еду рукой, она ждала окончания стремительного натиска совиной почты. Экземпляр «Ежедневного пророка» плюхнулся ей на руку, и Гермиона, не глядя, отложила его: она была голодна, а чтение могло подождать до тех пор, пока она не разделается с едой.

Когда стая сов вылетела из зала, Гермиона взяла тост и начала неторопливо откусывать маленькие кусочки. Пока она жевала, шум в Большом зале начал постепенно стихать — до тех пор, пока не стало так тихо, что можно было услышать звук падающей булавки. С удивлением оглянувшись, она встретилась с такими же озадаченными выражениями на лицах своих друзей.

— Почему они уставились на нас? — спросил шёпотом Гарри.

— Не знаю, приятель, — так же тихо ответил Рон.

Когда перешёптывания начали наполнять зал, Гермиона заметила, что пристальные взгляды были направлены больше на неё, чем на Гарри. Широко разинув рот, смотрели даже студенты с её собственного факультета. Чувствуя себя страшно неловко, она протянула руку за газетой и развернула её.

Гермиона быстро пробежала взглядом первую страницу и сразу поняла, почему все застыли в молчании. По мере прочтения статьи, её глаза расширялись, а краска уходила с лица. Неосознанно она стала подниматься со своего места и, когда дошла до конца статьи, пронзительно вскрикнула.

* * *

Разделавшись с яичницей с беконом, Северус Снейп заметил, что гул студенческой болтовни распался на тихие перешёптывания. Глаза его сузились, и зельевар, отставив кружку с кофе в сторону, критическим взором оглядел столы. Он увидел несколько пристальных взглядов, направленных на гриффиндорский стол, и вздохнул, гадая, какую идиотскую реплику выдал Поттер на этот раз.

— Что?!

Панический визг пронзил тишину и обратил внимание Снейпа на поднявшуюся Грейнджер. Она швырнула «Пророк» на стол, опрокинув тарелку с яичницей. Когда её испуганный взгляд встретился с его пытливым, Снейп вопросительно поднял брови, но обнаружил, что не может отвести взгляд. Он увидел, как её стало покачивать, и мысленно начал обратный отсчёт.

Три... два... один. Глаза Грейнджер закатились, и она с грохотом рухнула на пол. Болваны по обе стороны от неё — Лонгботтом и Финниган — попытались её подхватить, но добились успеха лишь в том, что сами попадали со своих мест и присоединились к ней на полу.

Усмехнувшись, Северус отвёл взгляд от стола, полностью уверенный в том, что его коллеги бросятся на помощь Грейнджер. Когда никто даже не пошевелился, он нахмурился и пристально оглядел зал. Хотя тем, кто нырнул ласточкой в пол, была Грейнджер, казалось, каждый в зале — включая персонал — сейчас пристально смотрел на него. Тревожное чувство нахлынуло на Снейпа, и он выхватил экземпляр «Пророка» прямо из рук Помоны Спраут.

«Что, чёрт побери, с ними со всеми?» — Его брови нахмурились, пока он быстро просматривал верхнюю часть первой страницы, прежде чем переключиться на нижнюю. Чуть ниже сгиба, в центральной колонке, он нашёл ответ.

ХОГВАРТС ИЗОБИЛУЕТ СКАНДАЛАМИ

Сообщает Рита Скитер

Мучительными слухами полны сегодня все коридоры Школы чародейства и волшебства «Хогвартс». Однако эта колдунья — вновь назначенная староста, восемнадцатилетняя Гермиона Грейнджер — совсем не смутилась, узнав о предмете этих перешептываний.

Мои преданные читатели могут знать это имя из репортажей о Турнире трёх волшебников, проводившемся на территории Хогвартса в 1994-1995 учебном году. Именно там я впервые выяснила, что обычная на первый взгляд мисс Грейнджер на самом деле — коварная сирена, и правдиво сообщала вам о её сомнительных связях с несколькими чемпионами турнира. Бросив Мальчика-который-выжил ради погони за болгарским игроком в квиддич Виктором Крамом, эта ищущая славы гарпия вновь одарила своим ядовитым вниманием Гарри Поттера, как только он вышел победителем в последнем задании.

Теперь, однако, оказалось, что прославленная мисс Грейнджер уже устала от своего печально известного мальчика-игрушки и обратила внимание на нового — и весьма неожиданного! — волшебника. Но кто, воистину, является самой последней целью в длинном списке побед этой мегеры? Боже мой! Очевидно, ею стал тот самый хогвартский мастер зелий Северус Снейп собственной персоной.

Всем, кто посещал Школу волшебства и чародейства в последние пятнадцать лет, хорошо известно, что Северус Снейп, тридцати семи лет от роду, — не тот человек, который легко производит приятное впечатление на своих студентов. Так как, спросите вы, мог этот недружелюбный мужчина пасть жертвой столь бесстыжей колдуньи? И что побудило известную охотницу оставить интересного молодого человека, бывшего всю жизнь её ручной знаменитостью, и занять положение рядом — а точнее ниже — с относительно неизвестным волшебником, к тому же старше её по возрасту? Ведущий исследователь-корреспондент «Ежедневного пророка», ваша покорная слуга, берётся за дело.

Источники внутри замка характеризуют эту непривлекательную лисицу как выскочку, которая настолько озабочена тем, чтобы быть впереди всех на своём курсе, что стремится приобщиться к кругу сильных волшебников. Её сокурсники были свидетелями неудачных попыток привлечь к себе внимание мастера зелий в течение нескольких лет, и вот теперь, кажется, ей удалось успешно затянуть его в свою паутину манипуляций.

Из-за раскрытия этой маленькой грязной тайны читатели на самом деле могут усомниться в справедливости назначения мисс Грейнджер на пост старосты. Каждый должен задаться вопросом: была ли мнимая гриффиндорская принцесса удостоена чести до или после того, как вонзила свои расчётливые коготки в главу факультета Слизерин?

Более деликатные подробности этой запретной интерлюдии вы можете найти на стр. 7

Закончив чтение, Северус поднял взгляд: каждый в зале пристально смотрел на него. Он заметил, что кое-кто (а именно — Минерва) наконец обратила внимание на находящуюся в бессознательном состоянии Грейнджер и велела Поттеру и Уизли доставить её в больничное крыло.

— Северус, — тихо сказал Дамблдор, наклоняясь вперёд. — Думаю, будет лучше, если мы поговорим в моём кабинете.

Снейп вздохнул и кивнул, бросив мрачный взгляд на студентов, прежде чем стремительно выйти в служебную дверь.

— Вон, вон, все ВОН!

Гермиона вздрогнула от крика мадам Помфри, раздавшегося за занавеской. Затылок отдавался болью. Она не могла поверить, что упала в обморок у всех на глазах. Это было неприятно само по себе, но знать, что вся школа — нет, вся волшебная Британия! — только что прочитала об её мнимой интимной связи с преподавателем, было и вовсе унизительно.

«И не с кем-нибудь, а с профессором Снейпом, — от страха Гермиона задрожала и на мгновение прикрыла глаза. — Может, мне просто свернуться калачиком и умереть прямо сейчас?»

— Мерлин, помоги нам, — забормотала мадам Помфри, показываясь из-за занавески. — Я никогда не видела столько студентов, взволнованных маленькой шишкой на голове.

У профессора МакГонагалл вырвался громкий смешок, и Гермиона, услышав его, прикусила губу, чтобы не взвыть от отчаянья.

— Я так понимаю, ты ещё не читала сегодняшний «Пророк», Поппи, — сдержав улыбку, сказала Минерва.

— Бесполезная болтовня, если тебя интересует моё мнение, — хмыкнула медсестра, накрывая холодным компрессом затылок Гермионы. — Я не читала ни страницы после столь мерзкого освещения турнира трёх волшебников этой Скитер. И отменила подписку после того, как целый день лечила девочку от последствий ожога гноем бубонтюбера, который кто-то ей прислал.

Гермиона застонала, вспомнив болезненные нарывы, которыми покрылись тогда её руки. Интересно, сколько времени пройдёт, прежде чем её засыплют письмами с оскорблениями? Она даже не сомневалась, что в этот раз всё будет намного хуже.

— Да, похоже, Скитер вернулась для второго раунда, — раздалось из угла палаты бормотанье Рона. Ни Рону, ни Гарри еще не представилась возможность прочитать статью, но они достаточно хорошо поняли, о чём перешёптывались студенты.

Поппи в удивлении обернулась:

— Так! А вы почему ещё не в классе, мистер Уизли? И вы, мистер Поттер?

— Ну, профессор МакГонагалл... — начал было Рон и тут же замолчал, наткнувшись на пристальный взгляд Минервы.

Гарри вздохнул и слегка подтолкнул друга к выходу:

— Увидимся, Гермиона.

— Но у нас первым уроком трансфигурация, — пробормотал Рон, пока они медленно шли к двери.

— Я знаю.

— Но если она здесь, как она сможет учить, друг?

Минерва вздохнула и, когда голоса друзей исчезли в коридоре, повернулась к медсестре:

— Она может уйти?

— Думаю, да, — сказала та, посмотрев на Гермиону. — Серьёзных повреждений у вас нет. Только держите компресс, иначе заработаете шишку. Я дала вам лёгкое обезболивающее, но если станет хуже, вы можете вернуться сюда или обратиться к профессору Снейпу за более сильным лекарством.

На страдальческий всхлип Гермионы Поппи удивлённо подняла брови и спросила:

— Я сказала что-то не то?

МакГонагалл усмехнулась, помогая Гермионе встать с кровати и указывая ей в сторону камина:

— Наверное, тебе всё-таки нужно взять у кого-нибудь сегодняшний «Пророк».

— О-о, пожалуйста, нет, — скорбно прошептала Гермиона. — Я не хотела бы, чтобы меня ненавидели все вокруг.

Минерва улыбнулась и покачала головой:

— Интересно, почему вы решили, что я ненавижу вас?

Гермиона посмотрела на неё взглядом, полным надежды:

— Значит, вы не верите в это?

— Определённо, нет! — рассмеялась МакГонагалл. — Не только потому, что я знаю достаточно хорошо вас и профессора Снейпа, чтобы видеть, где чушь, а где правда. Но я также помню мисс Скитер со времени её учёбы здесь. Её словарный запас, возможно, и улучшился, но мораль и методы — точно нет.

Гермиона с облегчением вздохнула, глядя, как профессор МакГонагалл бросила щепотку летучего пороха и чётко произнесла: «Кабинет директора!»

— Добро пожаловать обратно в мир сознания, мисс Грейнджер! — послышался оживлённый голос Дамблдора, как только Гермиона появилась в его кабинете.

Слабая улыбка появилась на её лице, но тут же увяла, когда Гермиона поняла, кто занял кресло напротив стола директора. Сделав глубокий вздох, чтобы обрести уверенность, она прошла к клетчатому дивану и села, всё ещё нервничая.

Минерва вышла из камина через несколько секунд после Гермионы и уверенно направилась прямо к Дамблдору. Она уже собиралась обратиться к директору, когда шелковистый протяжный голос остановил её:

— И все это время я мучился ложным предположением, что комната старосты охраняется так же, как и общие спальни девочек... Какая жалость, что мне понадобилось столько времени, чтобы обнаружить обратное.

Дамблдор прикрыл рот рукой, чтобы сдержать смешок, а профессор МакГонагалл взметнула бровь и обернулась. Увидев, что Снейп уткнулся носом в «Ежедневный пророк», Минерва бросила на него гневный взгляд:

— Северус, что, во имя Мерлина, ты делаешь?

— Минерва, — ответил он, тут же оторвавшись от газеты. — Если тебя это действительно интересует, то я читаю о своей сексуальной жизни. Если ты ещё не в курсе — она внезапно стала весьма публична и неожиданно в самом деле... активна.

Гермиона издала возглас отчаяния и спрятала лицо в ладонях. Сама она даже не потрудилась прочитать страницу семь, не желая знать, о чём там говорилось.

Минерва неодобрительно фыркнула и с силой стукнула Северуса по плечу:

— Убери этот мусор подальше.

— Глупости, — сухо ответил Снейп, продолжая читать. — Я имею право знать, чем занимаюсь во внеурочное время, раз уж об этом известно всему остальному миру. По крайней мере, таким образом можно объяснить, почему я настолько измучен в этом году. Очевидно, некто заставляет меня уставать.

Кровь прилила к щекам Гермионы, и она отчаянно захотела стать невидимой, бесследно растворившись в диване.

— Тебе нравится это? — спросила МакГонагалл и недоверчиво нахмурилась. Она быстро взглянула на директора, чьи глаза раздражающе блестели. — Он, чёрт побери, наслаждается этим, Альбус! Невероятно!

Рассердившись, она вырвала газету из рук Снейпа и бросила её на стол. Когда он предпринял очередную попытку дотянуться до «Пророка», Минерва вновь схватила газету и запустила ею в камин поверх головы Снейпа. После того, как страницы «Ежедневного пророка» сгорели дотла, она вперилась в Северуса ледяным взглядом.

— Думаю, вы должны Помоне семь кнатов за уничтоженную газету, — невозмутимо сказал Снейп. — Что касается вашего обвинения, будто я наслаждаюсь этим, мадам, могу вас заверить — это не так. Я лишь пытаюсь создать праздничное настроение для званого вечера в мою честь, который, я уверен, кое-кто сегодня устроит для меня.

Гермиона посмотрела на него в замешательстве, а затем взглянула на профессора МакГонагалл. Заметив, как внезапно Минерва побледнела, Гермиона нахмурилась. Полсекунды спустя она, наконец, поняла, что имел в виду Снейп, и почувствовала тошноту:

— О боже!

Северус взглянул на её обеспокоенное лицо и удивлённо поднял брови. Он выдохнул и критически оглядел Грейнджер:

— И что же именно вы сделали, чтобы навлечь на себя гнев этого отвратительного воплощения продажной сплетницы?

— Ты имеешь в виду, что мисс Грейнджер — единственный, кто виноват во всём этом? — спросила МакГонагалл, подходя к Гермионе. Она подняла с дивана холодный компресс и не слишком нежно положила его на затылок девушки. — Мне помнится, во время турнира ты по меньшей мере раз десять срывал на Скитер зло. Честно говоря, я удивлена, что её терпения хватило так надолго.

Снейп закатил глаза и смахнул воображаемую пушинку со своей одежды.

— Поскольку она — расчётливая змея, а я — всего лишь последняя строчка в длинном списке её побед, то не так уж и сложно предположить...

— Северус, — прервал его предупреждающим тоном Дамблдор. — Мисс Грейнджер не виновата в этом.

— Нет? — спросил тот, подняв брови. — Однако должно существовать какое-то объяснение тому, что происходит сейчас.

Гермиона вздохнула и поправила компресс:

— Она хотела написать одну дурацкую статью про Гарри, а я деликатно попросила её не делать этого.

— Я оказался замешан во всём этом лишь потому, что Поттер не потрудился сам написать письмо с отказом? — Злость отразилась на лице Снейпа, когда он быстро встал с кресла.

— Не совсем, — кротко прошептала Гермиона.

— Что значит не совсем? — прорычал он, возвышаясь над ней.

Дамблдор поднялся, увидев, как Гермиона вся буквально сжалась:

— Северус, сядь.

Тяжело вздохнув, Снейп опустился обратно в кресло:

— Я жду объяснений, Грейнджер.

— Она не будет ничего объяснять, — заявила Минерва, — до тех пор, пока ты не перестанешь смотреть на неё так.

— Простите, что прерываю, — мягко сказал директор, — но, думаю, будет разумным предупредить, что очень скоро у нас появится компания.

Все трое взглянули на него, а затем на дверь кабинета. Та с грохотом распахнулась, впуская внутрь двух запыхавшихся гриффиндорцев. При виде мастера зелий оба на мгновение побледнели, но тут же пришли в ярость.

— Вы! — крикнули они в унисон.

Снейп презрительно посмотрел на Поттера и Уизли:

— Может мне кто-нибудь объяснить, как я вообще смог бы спать со старостой так, чтобы два её безмозглых приятеля не почувствовали неладное? Или мне следует предположить, что они были полностью осведомлены о ситуации, ведь их невозможно оттащить от мисс Грейнджер больше, чем на пару минут?

— Ты тупой уб...

— Мистер Поттер! Он по-прежнему учитель, и вы будете обращаться к нему соответствующим образом! — прикрикнула МакГонагалл, прежде чем повернуться лицом к Снейпу. — Ещё одна подобная реплика, Северус, и я превращу тебя в нечто худшее, чем хорёк.

Тот закатил глаза, а Минерва посмотрела на недавно появившихся учеников:

— Если мне не изменяет память, вам обоим было велено отправляться в класс.

— Да, профессор, — ответил Гарри, всё ещё глядя на Снейпа. — Но вас не было, и все просто переписали задание, а затем стали говорить о нас и о той дурацкой статье. Малфой начал читать её вслух, и когда мы услышали про Снейпа...

— Профессора Снейпа, Гарри, — поправила его Гермиона. Все, кроме Дамблдора, удивлённо посмотрели на неё. Гермиона пожала плечами и бросила холодный компресс на диван. — Не похоже, что это его вина.

— Гермиона, ты в порядке? — спросил Рон, выглядывая из-за спины МакГонагалл. Грейнджер бросила на него гневный взгляд, на что Рон лишь прищурился. — Не сердись на меня. Я — единственный, кто предупреждал, чтобы ты ни за что не связывалась с этой коровой. Если бы ты послушала меня, ничего бы этого не произошло.

— О, спасибо, Рональд, — пробормотала она, скрестив руки на груди. — Иначе я и не догадалась бы.

— Прости, — смущённо промычал он.

Мельком взглянув на Гермиону, Дамблдор заметил её рассерженное лицо и сделал знак профессору МакГонагалл:

— Минерва, я думаю, будет лучше, если ты вернёшься к занятиям. Достаточно того, что мы будем вынуждены отменить сегодня зелья.

МакГонагалл кивнула и велела Поттеру и Уизли следовать за ней. Снейп в это время неотрывно смотрел на Дамблдора:

— Вы отменяете мои занятия?

— Думаю, это разумно, Северус, не так ли?

Лицо Снейпа осталось бесстрастным, но его руки сжались в кулаки:

— А конкретно — на сколько?

Директор вздохнул:

— Давай пока отложим этот разговор.

Гермиона быстро взглянула на них и почувствовала, как в ней начинает закипать гнев. Она умела читать между строк не хуже, чем профессор Снейп. Было несправедливо, что столь очевидная ложь может привести к приостановлению его обязанностей — и неважно, на какой именно промежуток времени.

— Чёрт! Мне следовало раздавить эту букашку, когда у меня была такая возможность! — прошипела она. — Следовало просто засадить эту корову в Азкабан и покончить с ней!

И только услышав изумлённые возгласы друзей, Гермиона поняла, что сказала это вслух. Охваченная паникой, она увидела, как три профессора смотрят на неё с ужасом. МакГонагалл застыла, взявшись за ручку двери, Снейп склонил голову набок и смотрел на Гермиону широко раскрытыми глазами, и даже Дамблдор взметнул брови почти до линии волос.

Неожиданно для всех Снейп опомнился первым. Прищурив глаза, он пристально посмотрел на неё и скрестил руки на груди:

— Мисс Грейнджер, я предлагаю вам объясниться немедленно.

Гермиона вздохнула и бросила виноватый взгляд на профессора МакГонагалл, а затем опустила голову. Сделав глубокий вздох, она на секунду прикрыла глаза и пустилась в подробный рассказ о своих отношениях с Ритой Скитер. А когда закончила, вспыхнула от стыда, не в силах вынести затянувшееся молчание.

— Ну, — Минерва откашлялась и распахнула дверь. — Тогда мы пойдём.

Рон и Гарри с сочувствием взглянули на подругу, прежде чем их быстро выпроводили из кабинета. Как только дверь захлопнулась, Гермиона внутренне содрогнулась, увидев выражение разочарования на лице своего любимого преподавателя.

— Вот так рассказ, мисс Грейнджер, — констатировал Дамблдор, лукаво глядя на неё.

Северус моргнул несколько раз, рассматривая Грейнджер. Он никогда не сознался бы в этом кому-либо, но даже он был поражён жестокостью, с которой Гермиона преследовала так называемую журналистку. Её попытки шантажа в конечном счёте явно потерпели неудачу, но у Грейнджер имелась смелость — это было неоспоримо. Снейп моментально забыл своё недовольство, обнаружив в гриффиндорской «любимице» проявления чего-то слизеринского.

И довольно частые, если верить статье.

Выпрямившись в кресле, он опустил руки на подлокотники и изящно закинул ногу на ногу:

— Статья в сегодняшней газете вынуждает меня предположить, что мисс Скитер наконец-то зарегистрировалась как анимаг.

Гермиона шумно выдохнула, изумлённая отсутствием гнева в его голосе, и вновь откинулась на спинку дивана.

— Я предполагаю, что да. Мне действительно жаль, профессор. Я в самом деле не ожидала, что она зайдёт так далеко, и никогда не думала, что она будет преследовать вас.

Снейп тяжело вздохнул, поспешно отводя от неё взгляд. Он был раздражён тем обстоятельством, что не смог почувствовать по отношению к Грейнджер что-то, хотя бы отдалённо похожее на гнев.

— Это не первый раз, когда я оказался под следствием... и, полагаю, не последний.

— Следствием? — пискнула она.

— Вы же не думаете, что Совет попечителей или министерство оставит обвинение, подобное этому, без внимания?

Гермиона нахмурилась, заметив брошенный на неё взгляд, и запустила руку в волосы.

— Но разве это вызовет затруднения? Я имею в виду, что в этом же нет и доли правды. Разве мы не можем просто предложить провести допрос под веритасерумом или чем-то вроде того? Вы наверняка даже не голосовали за меня как за старосту, и об этом должны быть записи, верно?

— На самом деле, мисс Грейнджер, — вступил в разговор Дамблдор. — Вы удивитесь, узнав, что эти записи отражают прямо противоположное.

— Что? — прошептала она, быстро оглядываясь на Снейпа. — Но я вам даже не нравлюсь!

Тот открыл было рот, чтобы ответить, но его прервал директор:

— А я уверен, что это не так, моя дорогая. Северус всегда восхищался умными волшебницами — даже гриффиндорками.

Гермиона удивлённо подняла брови, услышав слово «волшебницами» вместо «студентами», и почувствовала ещё большее смущение, заметив убийственный взгляд, которым мастер зелий наградил Дамблдора.

— Альбус, — прошипел он.

— Успокойся, Северус, — хихикнул директор. — Я только стараюсь убедить мисс Грейнджер, что на самом деле ты не испытываешь к ней той неприязни, в которую она склонна верить.

Ноздри Снейпа опасно раздулись, но он тут же взял себя в руки.

— Прекрасно. Несмотря на то, что большой любви к вам я не питаю, мисс Грейнджер, я признаю́, что у вас есть разум и способности. Вот почему я поддержал вашу кандидатуру.

— Вы никогда не признавали этого раньше, — пробормотала она, прежде чем осмыслила, наконец, что он сказал. — Подождите! Вы поддержали мою кандидатуру?

— Деканам не позволено выдвигать кандидатуры студентов с их собственных факультетов, — пожал он плечами.

— Но вы выбрали меня? — заикаясь, недоверчиво сказала она.

Снейп нахмурился и заёрзал в кресле:

— Не позволяйте этой мысли поселиться в вашей сверхумной голове, Грейнджер. Я предложил вас только потому, что не было подходящих кандидатов ни в Хаффлпафф, ни в Райвенкло.

— Это были вы, а не профессор Флитвик или профессор Спраут?

— Я склоняюсь к тому, что поторопился с заявлением о ваших умственных способностях, — проворчал он, закатывая глаза. — Я злобно выплюнул ваше имя прежде, чем это сделали они, и смог насладиться тем, как они барахтались, пытаясь найти другого студента, который мог бы составить вам конкуренцию при голосовании.

— Вот в это я могу поверить, — вздохнула она, откидывая голову на спинку дивана. — И это плохо. Это очень-очень плохо!

— К сожалению, о веритасеруме не может быть и речи, — добавил Дамблдор. — Хотя Северус невосприимчив к нему, мы не можем рисковать тем, что вы разоблачите это его преимущество.

— Я ничего не знаю о преимуществе, — пробормотала она, бросая на него удивлённый взгляд. — Или знаю?

— Тем не менее, — продолжал директор. — Веритасерум не имеет решающего значения в министерском расследовании.

Гермиона тяжело вздохнула:

— Тогда что нам делать?

— Ждать.

— Ждать? — Она выпрямилась и оперлась о подлокотник дивана. — Что вы имеете в виду, говоря «ждать»?

Снейп фыркнул:

— Определённо, я уже жалею о том, что предложил вашу кандидатуру.

— Да, но... это делает нас парой! — воскликнула Гермиона, поворачиваясь к нему. Её лицо побледнело, когда она поняла, что накричала на него. Устыдившись, Гермиона быстро опустилась обратно на диван. После нескольких минут молчания она вздохнула и пригладила растрёпанные волосы. — Тогда... должна я ждать здесь или могу спрятаться ещё где-нибудь? Полагаю, от занятий я отстранена?

— Думаю, было бы неразумно — для вашего же благополучия — вернуться к вашему обычному графику, — согласился Дамблдор. Он мельком взглянул на Снейпа и вопросительно поднял бровь. — Что касается того, где вы проведёте свой день...

Северус вздохнул и качнул головой.

— ... вам, к сожалению, придётся остаться здесь, — закончил Дамблдор, вновь обращая взгляд к Грейнджер.

Гермиона застонала и забралась с ногами на диван. Не далее как два часа назад она подумала, каким приятным должен оказаться день. Один мстительный репортаж чуть позже — и она практически заключена в комнате с профессором Снейпом. Её голова снова начала раскалываться, а единственное решение, которое директор принял относительно всей этой ситуации — это «ждать». Гермиона хотела спросить, чего они ждут, но сомневалась, что хоть один их этих двоих честно ответит на её вопрос.

Гермиона вздрогнула, когда нащупала пальцами спутанный клубок у себя в волосах, и, глубоко вздохнув, оглянулась в поисках своей сумки. Она почувствовала внезапную слабость, когда вспомнила, что Гарри оставил сумку в больничном крыле. Но ни она сама, ни профессор МакГонагалл не подумали о том, чтобы захватить её.

«Заперта в комнате без возможности заняться чем-нибудь». — Гермиона вздохнула и нервно прикусила губу. Она продержалась только несколько минут, прежде чем любознательность и скука одолели её.

— Так деканы не могут выдвигать кандидатуры студентов со своих собственных факультетов?

Дамблдор не откликнулся и только окинул Гермиону весёлым взглядом, а Северус закатил глаза и промычал нечто утвердительное. Прошло несколько секунд, прежде чем он заговорил снова:

— Это причина, по которой старосты школы не были слизеринцами со времени, предшествующего Первой магической войне.

— В самом деле? — спросила Гермиона, и её брови удивлённо поползли вверх. — Но это крайне несправедливо.

— Как это не по-гриффиндорски с вашей стороны — рассуждать так, — усмехнулся он.

Гермиона нахмурилась и скрестила руки на груди:

— То, что я на Гриффиндоре, не значит, что я считаю всех слизеринцев ужасными людьми.

— Действительно, — съязвил он. — Я уверен, что мисс Скитер именно это обстоятельство осветила в своём самом последнем литературном творении.

Гермиона залилась ярким румянцем и напряженно замолчала на несколько минут. Наконец, её щёки приобрели нормальный цвет, и она начала обдумывать события нынешнего утра.

— А вы в самом деле невосприимчивы к веритасеруму, профессор?

Снейп застонал и бросил взгляд на директора:

— У вас есть книга, которую она может почитать?

* * *

Много часов спустя Северус зевнул и размял затекшие мышцы шеи. Он взглянул на массивные золотые часы на стене и решил, что это не может продолжаться долго. Стало уже совсем темно, и Тёмный лорд мог вызвать его в любой момент.

Выдохнув, Снейп невозмутимо собрал воедино все свои мысли и развеял собственные опасения, касавшиеся пожирателей смерти. В этот раз ему не нужно было придумывать очередную фальшивую историю. Один-единственный раз он мог говорить Тёмному лорду правду.

Негромкий всхлип привлёк его внимание, и он бросил взгляд на отвратительный клетчатый диван. Грейнджер заснула вскоре после того, как поужинала, и теперь весьма неизящно растянулась по всей длине дивана. Книга, которую она наконец-то взяла из шкафа директора, всё ещё лежала раскрытой под её рукой и опасно балансировала на краю подушки. Стоит только раз Северусу энергично топнуть ногой — и том однозначно грохнется на пол.

Остаток дня прошёл относительно спокойно, и всё благодаря чарам, наложенным Альбусом, которые не позволяли появиться в комнате громовещателям. Однако Северус очень сомневался, что такой покой мог продолжаться долго. Они не могли прятаться в кабинете директора всю оставшуюся жизнь. В конце концов, им всё равно пришлось бы встретиться с толпой разъярённых крестьян с вилами и факелами.

Снейп глубоко вздохнул и уже собрался закрыть глаза, чтобы вздремнуть, как вдруг почувствовал привычную обжигающую боль в левом предплечье. Вздохнув, он встал со своего кресла, прошёл к камину и взял горсть летучего пороха. Он собрался переместиться в свои личные комнаты, чтобы прихватить одежду и затем выйти через потайную дверь в стене замка, когда Грейнджер испуганно проснулась, при этом всё-таки столкнув книгу на пол.

— Профессор? — сонно спросила она.

Он откашлялся и окинул её цепким взглядом:

— Не покидайте этой комнаты.

Она нахмурилась, но кивнула в ответ. Отметив это, Северус бросил в камин порох, назвал место своего назначения и исчез в вихре зелёного пламени.

Северус скривил губы, с отвращением глядя на заброшенную мельницу. Стены начали осыпаться, и только несколько окон — если таковые были вообще — сохранили осколки стекла. Плющ обвил первый этаж и уже подобрался ко второму. Хотя здание и подверглось воздействию времени, принять его за какую-то другую дряхлую мельницу в Британии было невозможно. Это была старая мельница, расположенная на краю городка Коукворт — та самая мельница, на которой работал его отец до её внезапного закрытия, превратившего уже тогданеприятного человека в пьяное чудовище, каким из своего детства его помнил Северус.

Тёмный лорд все это, конечно, знал. Он явно выбрал это место, чтобы специально помучить своего своенравного слугу. Мельница полностью соответствовала извращённому чувству юмора Волдеморта. Только это место как никакое другое подходило для сцены убийства мастера зелий, возникни такая необходимость.

Надев маску невозмутимости, Снейп затолкнул эти думы глубже в сознание и направился внутрь. Он пробирался по заваленным пылью и мусором помещениям до тех пор, пока не увидел свет, льющийся в проём двери одной из задних комнат.

Пожиратели смерти из числа самых приближённых расположились по периметру комнаты. Взгляд каждого из них обратился на новоприбывшего. Северус заметил, что глаза Беллатрикс Лестрейндж были особенно яркими в этот вечер — наверняка она предвкушала вероятность кровопролития и насилия. Он мимоходом отметил болезненный взгляд Люциуса Малфоя, прежде чем Волдеморт поднялся с пыльного стула.

— Северус, — злобно прошипел он, в то время как слуга склонился перед ним.

Снейп сдержался и не вздрогнул, когда взгляд красных глаз обратился к нему, грозясь пронзить душу насквозь. Когда Тёмный лорд бросил что-то к его ногам, Северус быстро взглянул вниз и сжал челюсти при виде «Ежедневного пророка».

— Ты забылся, — обвинил его Волдеморт, — и решил, что смог бы держать это втайне от меня?

— Простите меня, повелитель, но я не утаивал от вас секретов, — Снейп почтительно склонил голову. — Я был удивлён так же, как и все остальные, прочитав эту ложь.

— Ложь? — глаза Волдеморта опасно вспыхнули. Он достал палочку, заставив вздрогнуть всех присутствующих. — Ты утверждаешь, что твоя связь с этой грязнокровкой — ложь?

Северус сохранил самообладание и поднял глаза. Он был не настолько глуп, чтобы умолять Тёмного лорда о доверии, если хотел избежать пытки. Лорд приветствовал слабость у своих обычных приверженцев, но презирал её у ближайших советников.

— Да, повелитель. Как оказалось, маленькая зубрилка решила испробовать свои силы в шантаже, но не учла возможных последствий, оставив это... насекомое с желанием рассчитаться.Я просто оказался инструментом в руках Скитер, подходящим для осуществления мести.

Волдеморт казался отчасти успокоенным этим объяснением и сузил глаза в щёлочки, обдумывая его.

— Я требую подтверждения твоих слов.

Мастер зелий спокойно встретил пристальный взгляд и тотчас почувствовал, как Тёмный лорд вторгся в его разум. На сей раз Снейп очень мало закрывался и с готовностью вытолкнул вперёд большинство воспоминаний этого дня. Он позволил Лорду почувствовать своё любопытство и изумление, вызванное внезапным криком Грейнджер в Большом зале, свой собственный шок, когда всё внимание сосредоточилось на нём и своё неверие после прочтения статьи.

Он показал Лорду большую часть разговора в кабинете Дамблдора, спрятав своё беспокойство о безопасности Гермионы, равно как и секрет, что он сам невосприимчив к веритасеруму.

Когда Волдеморт убедился, что увидел всё важное и не нашёл улик, подтверждающих связь Снейпа с Грейнджер, он быстро отодвинулся и зашёлся в приступе гортанного смеха.

— Всё так, как он говорит, — заявил он всем слушавшим. — Грязнокровка получает по заслугам, считая, что может быть обыграть слизеринца в его собственной игре!

Когда пожиратели начали смеяться — или громко хихикать, как Беллатрикс — Северус позволил себе лёгкую ухмылку: ему безопасность была гарантирована. Теперь нужно было добыть её для девчонки.

— А старый дурак? — спросил Волдеморт, когда смех затих. — Что ему пришлось сказать по этому поводу?

Снейп вздохнул и скрестил руки на груди.

— Как вы могли видеть, он отстранил меня от преподавания до решения совета попечителей. Но сам он не принял решения. Он ждёт, повелитель, решения совета. Думаю, он будет требовать, чтобы я защитил девчонку.

Волдеморт задумчиво потёр подбородок и кивнул:

— Конечно, будет, и ты подчинишься его приказу, Северус.

— Да, повелитель, — согласился Северус.

— Я не могу допустить, чтобы моему шпиону мешали ложные обвинения, какими бы забавными они ни были, — продолжил Тёмный лорд, поворачиваясь к другим пожирателям. — Люциус! Ты всё ещё в хороших отношениях с некоторыми попечителями, не так ли?

— Если под выражением «в хороших отношениях» вы подразумеваете прямой контроль их финансов, — ухмыльнулся Малфой, выдвигаясь вперёд, — тогда да, повелитель, это так.

— Чем дольше Северус будет отстранён от своих обязанностей, тем более подозрительной будет казаться ситуация. Ты должен убедиться, что он будет восстановлен в должности без осуждения.

Малфой кивнул и шагнул назад.

— Беллатрикс!

— Да, мой господин? — нежно пропела она, привлекая тем самым полные отвращения взгляды своего зятя и Снейпа.

— Я помню, что эта дрянь была твоей соседкой по комнате. Но она может развлекаться подобным образом только до тех пор, пока не нарушает мои планы. — Он пренебрежительно махнул бледной рукой. — Избавься от неё немедленно.

Недобрая улыбка вспыхнула на лице Беллатрикс:

— С удовольствием, повелитель.

Она сразу аппарировала, и Северусу оставалось только надеяться, что директор последовал его совету и уже взял отвратительную журналистку под защиту. Он внимательно слушал, как Волдеморт приказывал Нотту и Гойлу задействовать их контакты в министерстве, а Эйвери сделать то же самое со связями в «Ежедневном пророке».

Какой бы смехотворный ущерб ни нанесла статья их репутации, это служило хорошим способом проверить, насколько утвердилось положение Тёмного лорда в волшебном обществе. Если бы Снейп не знал этого наверняка, он решил бы, что за слухами стоял сам Дамблдор. Как обычно бывало, глава Ордена посетовал бы на обстоятельства, которые он не спланировал, но, несомненно, извлёк бы из ситуации максимально возможную выгоду.

Снейп скривился, когда подумал о вероятных последствиях этой идеи.

— Северус, — позвал Тёмный лорд, поворачиваясь к нему. — Ты вернёшься, будешь ползать в ногах у старого дурака и согласишься на любые условия, которые он поставит.

— Да, повелитель, — кивнул он. — А девчонка? Вполне вероятно, что он будет...

— Да-да, — Волдеморт прервал его взмахом руки. — Я прекрасно сознаю, какого типа рассказы он состряпает — любовь, счастье и тому подобные отвратительные глупости. Ты согласишься с этим. И я не буду повторять это вновь, Северус.

— Простите меня, повелитель, — Снейп опустил глаза к грязному полу.

— Что касается девчонки, — продолжил Волдеморт. — Для меня она ничего не значит. Я не стану жертвовать своим шпионом ради какой-то грязнокровки. А раз я не могу допустить, чтобы ты вышел из милости, то до тех пор, пока она будет привязана к тебе, её никто не тронет.

Снейп почувствовал нахлынувшее на него облегчение и едва сдержался, чтобы не выказать его. Он затаил дыхание до тех пор, пока не трансгрессировал из убогого здания и не оказался на поляне в Запретном лесу. Шумно вздохнув, он вытер лоб, а затем отправился по дороге сквозь темень ночи, чтобы поведать директору детали встречи.

* * *

— Грейнджер!

Гермиона в панике проснулась и тут же свалилась с дивана, при этом больно ударившись локтем о пол. Прижав руку к груди, в которой быстро-быстро колотилось сердце, она в ужасе взглянула на Снейпа.

— Директор просил, чтобы я разбудил вас, — холодно заявил он.

— А вы не могли придумать какой-нибудь другой способ помимо того, чтобы кричать мне в ухо? — Вопрос она прошипела, поскольку находилась под воздействием адреналина, попавшего в кровь.

— Раздражаетесь по утрам, как я погляжу.

Гермиона нахмурилась и поднялась с пола, потирая локоть:

— Вы раздражены целый день, так что я не думаю, что вы тот, кто может осуждать меня... сэр.

Снейп нахмурился и рывком распахнул дверь кабинета.

— Куда вы собираетесь? — подозрительно спросила она, вскинув бровь.

— Сопроводить вас и то дерево, что растёт на вашей голове, в ваши комнаты, — усмехнулся он и жестом велел спускаться по лестнице.

Гермиона сверкнула взглядом, а её руки взметнулись к голове, пытаясь вернуть покорность волосам.

— Почему мы идём в мою комнату?

— Вы пойдёте в вашу комнату собрать вещи на ночь, — раздосадованный её неторопливостью, Снейп обогнал её.

— На ночь? — Она остановилась в замешательстве, а потом поспешила вслед за ним. — Куда я пойду после этого?

— Мы отправимся в штаб, — горько пробормотал он, прежде чем пройти мимо горгульи.

Глаза Гермионы расширились, когда она поняла, что ей придётся идти по коридорам с тем самым профессором, в связи с которым её обвиняли. Её желудок сжался сильнее, когда она опустила взгляд вниз и заметила, насколько помята её школьная мантия после ночи, проведённой на диване в кабинете Дамблдора.

И это, конечно, не может не вызвать новых вопросов.

— Профессор, — тихо спросила она, пытаясь хоть немного разгладить складки на своей одежде. — Почему вы сопровождаете меня?

Северус стушевался и опустил взгляд к полу:

— Вопрос соблюдения приличий.

— Но разве это не усилит слухи? Не лучше ли...

— Обстоятельства изменились, Грейнджер, — резко ответил Снейп, ускорив шаг, когда начал подниматься по лестнице.

Гермиона нахмурилась и бросилась догонять его.

— Какие обстоятельства?

Не получив немедленного ответа, Гермиона сердито фыркнула и, ловко обогнув Снейпа, преградила ему путь.

— Почему вы не отвечаете мне?

Он картинно закатил глаза:

— Наверное, для одного дня это уже слишком.

— Профессор, какие обстоятельства?

Гермиона стояла на несколько ступенек выше, отчего их глаза были на одном уровне, и Снейп смог увидеть донельзя требовательное выражение её взгляда. Он отодвинулся, испытывая лёгкий дискомфорт, и понизил голос:

— Директор с удовольствием ответит на все ваши вопросы... когда мы переместимся в штаб-квартиру.

Он попытался обогнуть её, но она тут же скользнула в сторону, снова оказываясь прямо перед ним.

— Почему вы не можете... — но больше она не смогла сказать ни слова, потому что Снейп оборвал её на полуслове. Схватив Гермиону за руки и прижав её к стене, он легко убрал её со своей дороги.

Но не успел он отпустить Грейнджер, как с верхней части лестницы раздался испуганный крик. Они оба посмотрели наверх и увидели группу равенкловцев, потрясённо смотрящих на них. Встретить студентов ранним субботним утром было странно. Но, заметив учебники в руках ребят, Снейп понял, что ученики, должно быть, решили разобраться с домашним заданием до завтрака.

— Пять баллов с Равенкло за праздношатание в лестничном пролёте, — заявил он, невозмутимо опуская руки. Студенты рассыпались в разные стороны, освобождая Снейпу дорогу.

Гермиона покраснела от смущения, медленно следуя за ним. Слёзы жгли глаза от осознания того, в насколько компрометирующем положении их застали. Пять пар глаз сверлили ей спину, когда она послушно следовала за Снейпом, и она могла почти представить название заголовков газет, если только кому-нибудь из студентов взбредёт в голову проболтаться об увиденном.

Что они и сделают. Она всхлипнула от стыда, достигнув двери в свою комнату.

— У вас пять минут, — проинструктировал её Северус.

Открыв дверь в комнату, Гермиона обернулась и нахмурилась. Снейп стоял в коридоре, совершенно безучастный к тому, что только что произошло. Либо он не в полной мере осознавал, какие сплетни это могло породить, либо просто не беспокоился о том, что пошатнувшиеся репутации их обоих уже не подлежат восстановлению.

Вместо пяти минут Гермиона пробыла в своей комнате восемь с половиной, в течение которых она гневно упаковала сумку, сменила одежду, воспользовалась ванной комнатой, почистила зубы и поборолась со своими волосами, переплетая их. После чего снова присоединилась к Снейпу в коридоре. Без единого слова он вновь двинулся к лестнице.

Гермиона уставилась ему в спину и закинула сумку на плечо, прежде чем последовать за ним.

* * *

Абсолютная тишина заполнила остаток их пути до дома номер двенадцать на площади Гриммо. Снейп с силой схватил Гермиону за руку и аппарировал их обоих. В тот самый миг, когда они прибыли к месту своего назначения, Гермиона быстро выдернула руку.

Даже не постучав, Снейп толкнул дверь и подождал, пока Грейнджер пройдёт мимо него, затем захлопнул дверь.

— Мерза...

Портрет миссис Блэк немедленно замолчал, стоило только профессору щёлкнуть пальцами. Гермиона с удивлением оглянулась на него. Никто не мог так действенно успокоить портрет — Молли Уизли всегда приходилось тратить уйму времени, чтобы добиться хоть какого-то результата.

— Библиотека, — проворчал Снейп, неверно приняв выражение испуга за смущение.

Гермиона вздохнула и пошла по направлению к двери в конце холла. Когда они пересекли порог семейной библиотеки Блэков, ей едва хватило времени, чтобы заметить присутствующих, прежде чем она почувствовала толчок в спину.

— Ты, сальноволосый сукин сын!

Поднявшись с пола, она повернула голову как раз вовремя, чтобы увидеть, как Сириус Блэк прижал Снейпа к дверной раме. В панике Гермиона бросилась к ним и попыталась разнять мужчин.

— Сириус! Отпусти его!

Сириус стряхнул её с себя и продолжил драться с профессором.

— Это что, ревность, пёс? — усмехнулся Северус, освобождаясь из объятий Блэка и с силой отталкивая его.

— Не смог заполучить женщину своего возраста, которая захотела бы трахнуть тебя? И переключился на студенток? — прорычал Сириус, бросаясь в новую атаку.

— Он ничего не сделал! — закричала Гермиона, оглядываясь вокруг в поисках помощи. Её глаза расширились от удивления, когда она поняла, что никто, кроме неё, не пытается прекратить драку. Фред и Джордж смотрели с таким интересом, что становилось очевидно — на исход драки заключено пари. Даже Ремус и старшие Уизли — три самых добрых человека, которых она знала — просто отводили взгляд и делали вид, что ничего не происходит.

Раздался хруст, и Гермиона с ужасом увидела, как кровь тонкой струйкой начала стекать из сломанного носа профессора Снейпа. Он казался совершенно не обеспокоенным, однако с такой силой прижал Сириуса к камину, что заставил того издать болезненный вздох.

Гермиона схватилась за голову обеими руками и попыталась разобраться, что ей делать. Сириус прижал Снейпа к книжной полке, и тогда Гермиона решилась. Она бросилась к дерущимся и, прежде чем кто-то из мужчин заметил, втиснулась между ними и со всей силы оттолкнула Сириуса.

— Прекрати это! — завопила она, направив палочку в грудь Блэка, тем самым заставив отступить того на несколько шагов.

Сириус тяжело дышал, глядя на находившегося за ней Снейпа, но ничего не предпринимал.

— Что с тобой, Нюниус? Ты настолько труслив, что пользуешься девушкой как щитом?

Гермиона почувствовала, как Снейп напрягся, и в мгновение ока тело Сириуса обвили веревки. Тот издал гневный вопль, внезапно обнаружив себя подвешенным к потолку за лодыжки.

— Хватит!

Все обернулись к двери, где стояла разгневанная МакГонагалл, уперев руки в бока.

— Вам всем должно быть стыдно! Северус, отпусти его!

Верёвки немедленно исчезли, и Сириус неуклюже приземлился на голову.

Минерва бросила взгляд на Снейпа, который только пожал плечами в ответ.

— Мисс Грейнджер, присядьте.

Гермиона взглянула в ту сторону, куда ей указывала профессор МакГонагалл — на пустые места рядом с Ремусом и Молли.

— Нет, благодарю вас, профессор.

— Грейнджер, — Снейп крякнул, поправляя нос. — Перестаньте надоедать и садитесь.

— Нет, — повторила она, бросая на него взгляд. — Я предпочитаю стоять здесь и надоедать, чем сидеть с теми, кто считает меня шлюхой.

— Ерунда! Здесь никто не думает... — МакГонагалл замерла, когда увидела выражение лиц присутствующих. Её лицо стало жёстким, и она посмотрела на каждого с отвращением, прежде чем наколдовать диван рядом с Гермионой и Северусом.

— Теперь сядьте! Вы оба! Альбус будет здесь с минуты на минуту с Кингсли, и всё это время вы будете держать себя в руках! Я не стану колебаться, если придётся выкинуть кого-либо из этой комнаты.

Чтобы подчеркнуть свои слова, она наколдовала кресло-качалку рядом с дверью и села с воинственным взглядом в глазах.

Гермиона бросила нерешительный взгляд на членов ордена и, обойдя их вокруг, села на одном конце дивана. Северус рухнул на другом конце и бросил опасный взгляд в сторону Сириуса, который, наконец, поднялся с пола и добрёл до кресла рядом с Ремусом.

Входная дверь хлопнула, после чего последовали приглушённые вопли и проклятья портрета миссис Блэк.

— Предатели крови и мерзкое...

— Ох, заткнись! Ты, глупая ведьма!

Секундой позже появилась Нимфадора Тонкс, посасывая палец, который она прищемила дверью.

— Клянусь, однажды я приведу в исполнение свою угрозу про огонь.

Снейп в ответ лишь закатил глаза, прикладывая к кровоточащему носу собственный рукав:

— Уверен, твой блохастый кузен был бы очень признателен за сожжение сарая, который он называет своим домом.

— Да чихать я хотел на тебя, потому что твоя куча жира — то, на что чихают, Нюниус! — гневно возразил Сириус, хватаясь за голову.

— Правильно так: не то, на что чихают, пёс, — ответил Северус.

Сириус сузил глаза.

— Прошу прощения, профессор. Удивлён, что у вас было время оторваться от словаря, чтобы совокупляться со студентками...

— Хватит! — крикнула Минерва. — Ещё раз, Сириус, и я подвешу тебя сама! Сотри эту ухмылку с лица, Северус, или ты скоро присоединишься к нему!

С тихим фырканьем Джордж протянул руку, чтобы получить три монеты, только что выигранные у Фреда.

Тонкс подняла брови, почувствовав напряжение, исходившее от двух давних недругов, и прошла дальше в комнату. Проигнорировав неодобрительные взгляды Ремуса и своего кузена, она плюхнулась на диван между Снейпом и Гермионой, старательно глядевшей в стену. Наклонившись, она произнесла доброжелательным тоном:

— Приветик, Гермиона.

Гермиона оглянулась и ответила на её приветствие напряжённой улыбкой. Она поморщилась, когда Тонкс вытащила утреннее издание «Ежедневного пророка».

— В последнее время ты стала главной сенсацией, не так ли, Грейнджер? — подмигнула она.

Гермиона вздохнула и забралась на диван с ногами.

— Ну, а теперь я с кем сплю?

— Не беспокойся, милая, — небрежно сказала Тонкс, разворачивая первую страницу. — Пока ещё только со всеми любимым мастером зелий.

Она протянула газету, чтобы Гермиона могла прочитать привлекающий внимание заголовок.

«Правда в слухах!

Студенты рассказывают всё о скандальной хогвартской старосте!»

— Тьфу! Что они вообще могли рассказать? — простонала Гермиона, откидывая голову на спинку дивана.

— Это же чепуха, как и в прошлый раз, — ответила Тонкс. Её глаза рыскали по статье. — Отчаянно ищет его внимания... Бла-бла-бла... варит любовные зелья, чтобы влиять на него и поддерживать его заинтересованность... Опоить мастера зелий?! Ха! Потрясающе, Гермиона... перемещается по камину в его комнаты глубокой ночью...

— В моей комнате даже камина нет, — скривилась Гермиона. — А если бы я так делала, кто мог бы узнать об этом?

— Может, у них в последнее время появились способности провидцев? — предположила Тонкс, не поднимая глаз от страницы.

Звучное фырканье раздалось со стороны МакГонагалл, и Гермиона почувствовала, как уголки её губ приподнялись в слабой улыбке.

— Строят глазки друг другу в Большом зале... — Тонкс взглянула на Снейпа. — Строите глазки, да, профессор?

Раздражённый взгляд был ей единственным ответом, и Тонкс хихикнула, вернувшись к газете.

— Ну, если вы так строите глазки, вы, должно быть, уже переспали со всеми студентками.

Сириус что-то приглушённо начал говорить, но закончил фразу горьким рыком, и Минерва направила на него палочку.

— ...О, хотя вас, очевидно, заметили в библиотеке, нежничающих во внеурочное время! Как романтично! Прямо на публике — да вы практически умоляли, чтобы вас застукали, не так ли?

— Нимфадора, не могла бы ты прекратить освещение этой статьи? — пожурила её Молли Уизли. — Это не повод для веселья.

По-матерински мягкое вмешательство Молли обратило на неё внимание всех сидящих на диване, и кончики волос Тонкс коротко вспыхнули красным, прежде чем потускнели, вновь возвращаясь к задорному ярко-розовому цвету.

— Так ты не веришь всему этому? — спросила Гермиона Тонкс, и свет надежды вспыхнул в её глазах.

Тонкс фыркнула и покачала головой.

— Ты же понимаешь, как глубоко уязвим наш дорогой профессор, не так ли? Он совершенно не может быть пойман нежничающим где-либо, не то что со студенткой в библиотеке. К моему большому вечному разочарованию.

— Нимфадора! — крикнули одновременно несколько голосов.

Ремус и Сириус одинаково мрачно взглянули на Тонкс и Снейпа.

— Не называйте меня так! — прошипела она в ответ, сминая пальцами края газеты, лежащей на её коленях. — И я имею право поделиться своим мнением так же, как вы все!

— Могу тебе напомнить, что я нахожусь непосредственно слева от тебя, — Снейп предупреждающе усмехнулся.

— Это не было бы и вполовину так весело, если бы вас не было рядом, — просияла она, глядя на него. — Плюс, вы подтверждаете мою точку зрения. Раздражаетесь так же, как и всегда — и это точно указывает на то, что вы не трахаетесь.

Северус хмыкнул и с горечью сложил руки на груди, не спуская взгляда с Минервы до тех пор, пока ухмылка не исчезла с её лица.

— Любой, кто думает иначе, — болван. Мерлин, вы практически монах, не так ли? — продолжила Тонкс, явно наслаждаясь неудобством, наполняющим комнату. — Если бы это были не вы, я бы наверняка не дала вам уйти.

Гермиона прикусила губу, чтобы удержаться от смеха при виде изумлённых выражений и коротких вздохов, которые наполнили комнату. Разговор заставил её по-новому взглянуть на Тонкс, но она была безмерно благодарна ей за то, что внимание присутствующих переместилось подальше от неё самой.

Снейп почти поперхнулся собственной слюной, но спрятал это за громким покашливанием.

— Я содрогаюсь при мысли о том, что ты могла бы мне сломать.

Тонкс издала одобрительный смешок и позволила ему украсть газету с её коленей.

— Туше, профессор.

Странная тишина опустилась на комнату, когда её весёлая болтовня закончилась. Северус укрылся за газетой, нарочно игнорируя взгляды, направленные в его сторону.

— Ой! Гермиона! — крикнул Джордж, разрывая тишину.

— Мы верим тебе! — улыбнулся Фред.

— Мама — нет...

— ... конечно...

— ...но мы — да!

— Мальчики! — воскликнула Молли, поворачиваясь в своём кресле, чтобы взглянуть на близнецов.

— Просто говорим правду, мама, — усмехнулся Фред.

— Как ты всегда требовала от нас, — Джордж вторил ему, подмигнув Гермионе.

— Я требую, чтобы вы замолчали. Сейчас же! — ответила миссис Уизли.

— Мы просто сказали, мама.

— Тебе не следовало отправлять ей вчера громовещатель.

— Да, Гермиона помешана на правилах.

— Всего лишь получила значок старосты перед тем, как угрожала написать домой о Джордже и обо мне.

— Знала, что мы не заботимся о наказаниях и баллах...

— ...так она ударила в самое уязвимое место!

— Немного несправедливо, я мог бы добавить.

— Несправедливо? — гневно взглянула на них Гермиона. — Вы проверяли блевательные батончики на студентах!

— С их согласия, — пожал плечами Фред. — И мы им платили.

— И, к твоему сведению, это были обморочные орешки, — поправил Джордж.

— Ага, можно подумать, вы не проверяли на них другие свои «безделушки», — нахмурилась она. — И неважно, что ученики были согласны — они были первогодками!

Близнецы оглядели комнату, заметив, что глаза всех присутствующих сейчас были устремлены на них. Молли с трудом сдерживалась, в то время как Артур пристально глядел на них взглядом, обещающим позднее неприятный серьёзный разговор. МакГонагалл сжала губы в порицании, а Люпин задержал на них неодобрительный взгляд. Даже Снейп опустил газету, чтобы посмотреть на близнецов. Только у Сириуса было насмешливое выражение лица, когда он оценивал ситуацию.

— Ну, мы не делали этого, пока не проверили их сначала на себе, — пробормотал Джордж, а Фред согласно кивнул. — И у нас уже был проверенный антидот.

— И впоследствии всё было хорошо, — напомнил Фред.

— Вы не могли знать этого, — возразила Гермиона.

— Смотрите, — Джордж кивнул в её сторону. — Помешанная на правилах.

Фред кивнул брату:

— Точно. Единственный способ свести её со Снейпом — это записать подобное правило в учебной программе.

— Фред Гидеон Уизли!

Гермиона почувствовала, что её щёки запылали, когда миссис Уизли вскочила со своего места и накричала на сыновей. Казалось, это действие послужило знаком всем остальным наброситься друг на друга. Артур встал, чтобы успокоить жену, но добился только того, что переключил её гнев на себя. Между криками на детей она кричала на него за то, что тот всегда поощрял любознательность близнецов и никогда не был достаточно суров при их наказании.

На другой стороне комнаты Сириус принялся критиковать свою юную кузину, которая вскочила с дивана. Её волосы становились краснее с каждой секундой. Ремус отчаянно пытался убедить лучшего друга перестать орать на Тонкс, которая искренне просила Ремуса не мешать ей, а Сириуса столь же искренне — отвалить и сдохнуть.

Минерва отказалась от попыток усмирить присутствующих и упала в кресло. Тряхнув головой, она закрыла глаза и попыталась отрешиться от происходящего.

Гермиона украдкой взглянула на Снейпа на другом конце дивана. Выражение его лица было совершенно невозмутимым, словно вокруг них ничего не происходило. Обхватив себя руками, она опустила глаза к полу и подумала, что убежала бы от всего этого, если бы могла.

— Ну, разве это не живое собрание? — мягкий голос прорезался сквозь шум и крики.

Все тут же прекратили спорить и повернулись к директору Хогвартса. Он вошёл в комнату с Кингсли Бруствером и Грозным Глазом Грюмом.

— Если каждый займёт своё место, — сказал Дамблдор, проходя в центр комнаты, — мы сможем начать.

Было слышно, как некоторые члены Ордена ворчат, возвращаясь на свои места.

— Насколько я понимаю, вы все читали вчерашний «Пророк», — высказал свою догадкуДамблдор мгновенье спустя. — Вот почему я попросил вас всех быть здесь сегодня. Кроме того, поскольку наше обсуждение будет иметь значительное влияние на жизнь мисс Грейнджер, я счёл справедливым, если она будет присутствовать на нашей срочной встрече, хоть она и не принята в члены Ордена. Нужно сказать, что Рита Скитер была успешно взятапод защиту Ордена всего за несколько часов до того, как Том Риддл приказал её убить.

Молли Уизли мягко вздохнула, в то время как на лицах других отразились попеременно выражения облегчения и разочарования.

— Какой позор! — прошептал Фред Джорджу. Тот улыбнулся и кивнул.

— К сожалению, не раньше, чем она смогла представить свою последнюю историю, — презрительно усмехнулся Снейп, уронив сложенную газету на пол.

— Да, к сожалению, — кивнул Дамблдор. — Но еще больше стоит пожалеть тех, кто оказался вовлечен в эту историю.

— Хорошо, что мы собираемся делать? — спросила Минерва.

Директор слегка наклонил голову и сложил руки за спиной.

— Наш нынешний выбор, боюсь, ограничен.

— Ограничен? — переспросил Артур.

МакГонагалл нахмурилась:

— Очевидно, мы должны делать то, что поможет нам бороться с этими нелепыми обвинениями!

Альбус тихо вздохнул и покачал головой, к немалому удивлению всех собравшихся. Только Снейп и Кингсли сохранили невозмутимые лица.

— Что это значит?

Северус сжал губы, возвращая своему лицу серьёзное выражение.

— Это значит, что лучшим будет ничего не отрицать.

— Что?!

Директор кивнул в знак согласия, когда полдюжины голосов закричали в унисон.

— Ты же не серьёзно! — прошипела Минерва.

— С тяжестью на сердце должен сказать, что я совершенно серьёзен, — ответил Дамблдор. — Борьба с этими обвинениями будет иметь больше отрицательные, нежели положительные последствия. Это не принесёт нам никакой пользы, и, кроме того, каждое действие нашего шпиона будет изучаться прессой.

— Есть что скрывать, не так ли? — Грюм прервал Дамблдора, окинув Снейпа подозрительным взглядом.

— Аластор, — предупредил директор. — На этот раз я согласен с Томом. Северус не может продолжать выполнять свои обязанности, раз общество смотрит на него с подозрениями. Если мы будем бороться с этим, мы лишимся секретной информации от Пожирателей смерти.

Гермиона закрыла глаза и испустила глубокий выдох. С каждым новым словом слёзы жгли ей глаза все больше и больше. Всё шло ужасно плохо, и отчасти это было по её вине. Ей следовало бы просто позволить Гарри дать интервью. Она всего лишь хотела уберечь лучшего друга от очередной порции насмешек, а поставила под угрозу весь исход войны. Оглядев комнату, она заметила посеревшие лица всех присутствующих — даже Сириус выглядел обеспокоенным. И она знала, что каждый понял: потеря их шпиона была равноценна проигрышу в войне.

— Так вы предлагаете нам просто ждать, когда пожар утихнет? — спросил Ремус.

— Если мы сделаем это, Снейп всё равно будет выведен из строя, пока всё это не закончится, — Грюм хмыкнул, скрестив руки на груди. — Начнутся расследования. И кто знает, когда общественность потеряет интерес к происходящему?

— Для меня звучит как «провал», — заявил Сириус. — Возможно, нам просто следует уменьшить потери и подыскать нового шпиона?

— И как ты предлагаешь нам это сделать? — выпалила Тонкс. — Вывесить объявление в «Трёх мётлах»? Ищем шпиона, желающим обращаться в паб?

Сириус взглянул на кузину, но промолчал.

Артур Уизли смущённо посматривал в направлении Гермионы и Снейпа:

— Тогда что вы предлагаете, Альбус?

Напряжённая тишина опустилась на комнату, и буквально каждый посмотрел на директора выжидающе.

— Мы должны контролировать ситуацию, — уверенно сказал он. — Нам нужно, чтобы волна общественных настроений соответствовала нашим желаниям.

Минерва выгнула бровь.

— Верно, но как ты предлагаешь сделать это?

— Мы сообщим обществу, что Северус и Гермиона любят друг друга.

— Любим?!

Глаза Гермионы расширились, и она открыла рот в изумлении. Не обращая внимания на возгласы присутствующих, она повернулась и поверх головы Тонкс взглянула на Снейпа:

— Под словами «обстоятельства изменились» вы подразумевали именно это?

Северус на секунду прикрыл глаза и кивнул.

Гермиона издала болезненный всхлип и закрыла руками лицо.

— Любят? — прорвался сквозь шум голос Грюма. — Вы считаете, что для пожирателя смерти разумно любить магглорождённую?

— В данном случае, да, — кивнул Дамблдор. — Риддл уже дал своё благословение и гарантировал в этом случае безопасность мисс Грейнджер.

— О, ну если Вы-Знаете-Кто поддерживает эту идею, она, должно быть, фантастическая, — огрызнулся Сириус. — Я только «за»! Запишите меня.

— Замолчите все!

Раздражённые секунду назад члены Ордена в полном молчании уставились на Тонкс. Та сморщила нос и, откашлявшись, сказала:

— Не обижайтесь, сэр, но раз мы хотим привлечь на свою сторону мнение общественности, то как мы сможем добиться этого, если объявим о «запретном романе»? Это подкупит газеты, но едва ли будет положительно воспринято в обществе.

— Хороший вопрос, моя дорогая, — сверкнул глазами Дамблдор. — Как раз над ним Северус, Кингсли и я ломали голову большую часть ночи.

МакГонагалл взглянула на мастера зелий:

— Ты с самого начала всё знал.

— Не ему рассказывать об этом, Минерва, — ответил Дамблдор. — Я наказал Северусу хранить молчание до тех пор, пока нельзя будет обсудить эту тему безопасно, вне стен замка.

Гермиона вздохнула и бросила слегка извиняющийся взгляд в направлении профессора Снейпа. Это объясняло и его отказ отвечать на её вопросы, и его дурное поведение нынешним утром. Конечно, у него всегда был плохой характер, но Гермиона подозревала, что притворяться влюблённым ему нравилось не больше, чем ей. Тошнотворное ощущение захлестнуло её, когда она поняла, что Тонкс была права. Не всё было так просто — никто не смог бы принять близкие отношения учителя и ученика благосклонно, и неважно, были ли они влюблены или нет.

Артур нахмурился и скрестил руки на груди:

— Значит, решение уже принято? И мы здесь только для того, чтобы узнать об этом?

Гермиона взглянула на человека, которого считала вторым отцом, с отчаянной надеждой, что он считал её неспособной на то, о чём написала Рита Скитер. На мгновение их взгляды встретились, и когда выражение лица мистера Уизли немного смягчилось, Гермиона позволила себе надеяться, что он оказался не таким легковерным, как его жена. Гермиона с грустью взглянула на Молли, стоявшую позади мужа, и только вздохнула, осознав, что та по-прежнему отказывается смотреть на неё.

— Мы нашли правдоподобное объяснение, — улыбнулся Дамблдор. — Оно называется «Корасон Бердадеро*».

— Кора... Что? — фыркнул Сириус.

— Корасон Бердадеро, — услужливо подсказал Фред, наклоняясь вперёд. Сириус лишь коротко взглянул на него в ответ.

— И я, по-вашему, должен знать, что это такое? — рявкнул Блэк.

— Это означает «истинное сердце», — Джордж, Ремус и Тонкс ответили почти одновременно.

— Фантастика, — пробормотал Сириус. — Так что это за чертовщина?

— Это зелье, ты, невежественный шут, — рыкнул Снейп, тем самым вызвав одобрительное фырканье Тонкс.

— Благодарю, Северус, — сказал Дамблдор, прерывая возражение Сириуса. — Это действительно зелье. Но что более важно — это зелье, способное раскрыть вашу истинную любовь.

Гермиона наморщила лоб, пытаясь вспомнить, где она встречала это название прежде.

— Вы могли узнать о нём из книги «Сильнодействующие зелья», мисс Грейнджер, — подмигнув, сказал, директор.

Гермиона удивлённо посмотрела на Дамблдора, но лишь безмолвно кивнула. Сейчас она ясно вспомнила это. Рецепт находился всего через несколько страниц после статьи об оборотном зелье, и для его успешного приготовления требовался практически уровень мастера. Если память ей не изменяла, в зелье следовало добавлять значительное количество крови того, для кого предназначалось это зелье. Кроме того, оно требовало серии весьма сложных движений палочкой, проиллюстрированных на нескольких страницах после рецепта.

— Вы предлагаете сказать, что в свободное время профессор Снейп запирается в классе, отчаянно пытаясь разыскать свою вторую половинку? — спросила Тонкс, недоверчиво поднимая бровь.

— Звучит поистине безнадёжно и достаточно жутко. На него похоже, — пробормотал Сириус, и Северус вновь закатил глаза.

— На самом деле, наоборот, — ответил Дамблдор. — Думаю, будет выглядеть более правдоподобно, если мисс Грейнджер сварит это зелье. Насколько я понимаю, тяга к поискам истинной любви больше присуща юным девушкам.

На этот раз глаза закатили Гермиона и Тонкс.

— И ты считаешь, что Грейнджер настолько сильна в зельеварении, чтобы сварить такое сложное зелье? — спросил Грюм, направив свой магический глаз на Гермиону, словно, глядя на неё, мог определить уровень её мастерства. Гермиона поёжилась под его взглядом и уставилась на подлокотник дивана.

— Да, я так считаю, — усмехнулся Альбус. — Северус может подтвердить, что у неё есть склонность к зельям.

— И кражам, — добавил Северус, скрещивая руки на груди и награждая Грейнджер обличительным взглядом.

— Она сварила оборотное зелье на втором курсе, — усмехнулся Джордж.

Гермиона удивлённо взглянула на него.

Фред рассмеялся:

— Малыш Ронни не очень хорош для хранения секретов.

Грюм взглянул в сторону Снейпа:

— Вы позволили второкурснице варить зелье уровня ТРИТОН? Не очень ответственно с вашей стороны, профессор.

— Позволил? — усмехнулся Снейп. — Я не позволял. Она и её маленькие друзья растащили мои запасы и спрятали всё в туалете для девочек. Я не могу даже представить, как ей удалось раздобыть ту книгу из запретной секции.

— Помешана на правилах, да? — Молли сверкнула взглядом на сыновей, которые пожали плечами и с симпатией взглянули на Гермиону.

Та покраснела от стыда и закрыла глаза, дабы не видеть пристальных взглядов, направленных в её сторону.

— Я не крала, профессор. Я получила разрешение.

— Разрешение от кого?

Грейнджер вздрогнула и едва слышно прошептала:

— Локонса.

Присутствующие хором фыркнули, а Снейп с отвращением поднял взгляд к потолку.

— Этот человек дал бы вам разрешение и на посещение Азкабана, достаточно было похвалить его волосы.

— Не стоит беспокоиться, что такое произойдёт с тобой, — усмехнулся Сириус.

— Горшок называет чайник чёрным,** — повернулся к нему Северус и прищурился. — По крайней мере, я никогда не брал уроков укладки волос у дементоров.

Искра гнева вспыхнула в глазах Сириуса, но Ремусу удалось удержать его на месте. Сириус злобно выплюнул:

— Нет, всего лишь перенял их стиль одежды.

Испуганно всхлипнув, Гермиона сильнее вжалась в диван. С лёгкой улыбкой Тонкс толкнула её в плечо:

— Не переживай, дорогая. Такое происходит на каждой встрече.

— Это не очень-то утешает, — пробормотала Гермиона, снова садясь прямо.

— Не утешает, — согласилась Тонкс, пожимая плечами. — Хотя занимает. По крайней мере, до того времени, как мы вынуждены разнимать их физически.

— Уже разнимали, — Гермиона вздохнула.

— И я пропустила это? Чёрт.

— Вы двое закончили? — прервал их Снейп.

Тонкс посмотрела на него прищуренными глазами:

— А вы двое закончили?

— Теперь, когда вы все закончили, я предлагаю нам дослушать, наконец, эту малопонятную ерунду, — проворчал Грюм.

— Благодарю, Аластор, — Дамблдор кивнул и продолжил свой рассказ: — Для тех из вас, кто не знает об этом, зелье Корасон Бердадеро было изобретено для арагонского короля Педро Первого, который был несчастлив в браке с Агнессой Аквитанской. По совету одного из своих приближённых он поручил личному аптекарю изобрести средство найти его единственную настоящую любовь. После трёх лет, прошедших со дня его женитьбы, Корасон Бердадеро было закончено в 1097 году и подарено Педро, который в тот же день жадно выпил его. Как объяснил аптекарь, все мысли и сны короля были поглощены образом незнакомой женщины — его единственной настоящей любви. Педро не мог найти покоя и почти обезумел от необходимости найти её. К счастью, она вскоре обнаружилась. Она оказалась одной из служанок на кухне, и известно только её имя — Берта. Тогда Педро отравил свою первую жену и вскоре после этого женился на своей истинной любви.

— Да, весёленькая история, — усмехнулся Джордж.

— И наша прекрасная Гермиона отравит кого-нибудь сегодня? — ухмыльнулся Фред.

— Не думаю, что в этом есть необходимость, Фред.

— Совершенно верно, Джордж. По крайней мере, пока никто не встанет между нею и трусами Снейпа.

— Не хотел бы я быть тем малым, — ответил Джордж, нахально усмехнувшись, когда услышал тяжёлый вздох, вырвавшийся из груди Гермионы.

— Мальчики! — прикрикнул Артур, пока его жена поворачивалась в своём кресле.

Молли сузила глаза и взглянула на сыновей:

— Если вы двое не заткнётесь, я отравлю вас обоих!

— Какая милая женщина, — шепнул Фред брату.

— Заботливая и внимательная, — кивнул Джордж.

Грюм сердито посмотрел на близнецов, а потом, тяжело опершись на свою трость, перевёл взгляд с бесстрастного лица Снейпа на свекольно-красное лицо Гермионы. Тихонько хмыкнув, он обратился к директору:

— И ты думаешь, эти двое сойдут за родственные души?

— Невозможно, — проворчал Сириус.

— Нет ничего невозможного, — пожал плечами Ремус.

— Что? Только не говори мне, что ты согласен с этим, Лунатик!

— Я не сказал, что согласен с этим, — пояснил он. — Я просто сказал, что мы не можем считать это невозможным. Все думали, что невозможно жить с оборотнем, пока кое-кто не изобрёл аконитовое зелье. Все думали, что невозможно выжить после убивающего проклятья, пока Гарри не выжил.

— Это совершенно разные вещи! Мы обсуждаем Гермиону и Нюниуса!

— Сириус, прекрати это безрассудство, — проворчала Минерва.

— Безрассудство? — воскликнул Сириус. — Как раз эта идея безрассудна! Вы не можете не считать её безрассудной, профессор!

МакГонагалл сделала глубокий вздох и обратилась к Снейпу:

— Северус, тебя вызывали вчера вечером, не так ли?

Он поднял одну бровь и сухо кивнул.

— И какова была реакция Сам-Знаешь-Кого на статью?

Снейп посмотрел на Дамблдора. Тот кивнул. Тогда он, откашлявшись, ответил МакГонагалл:

— Он хотел убить меня прямо там, пока я не доказал ему, что это ложь.

— Доказал, вот как? — усмехнулся Сириус. — Ты лжёшь ему обо всём остальном... предположительно.

— Сириус! — в унисон предупреждающе воскликнули Дамблдор и МакГонагалл.

— Откуда знать, что он не солгал и об этом? — сказал Блэк, делая жест в сторону Снейпа и Гермионы.

— Эй! — воскликнул Джордж, а Фред шлёпнул Сириуса по затылку. — Ты говоришь о нашей названной сестре.

Сириус заметно вздрогнул, поскольку его голова до сих пор болела от того удара об пол, на который его бесцеремонно «уронил» Снейп.

— Ну, я не был бы так уверен, что он не оказал на неё влияния.

От такого заявления у Гермионы отвалилась челюсть. Она тут же вскочила с кресла и набросилась на Блэка:

— Он никогда не прикасался ко мне, ты, болван! Это не его вина! Это всё только потому, что Рита Скитер затеяла вендетту против меня! Если кто здесь и виноват, то это я!

— Гермиона, никто тебя не обвиняет, — осторожно сказал Артур.

— Нет, не обвиняет, — прошипела она, продолжая пристально смотреть на Сириуса и указывая жестом на Снейпа. — Они обвиняют его, а он ничего не сделал!

— Это он так говорит! — пробормотал Сириус.

— Это я говорю! — сердито ответила она. — Если вы мне не верите, дайте мне Веритасерум!

— При условии, что его сварит не он.

Гермиона сделала шаг по направлению к Сириусу, но её удержала вскочившая с дивана Тонкс. Она дёрнула Гермиону обратно на диван, в то время как Минерва встала с кресла:

— Сириус, я в двух секундах от того, чтобы выставить тебя из твоего же дома. С этого времени я посоветовала бы тебе держать рот на замке.

Блэк сердито вздохнул, но промолчал.

— Сириус, если ты позволишь, — заговорил, наконец, громовым голосом Кингсли. — Я хотел бы услышать оставшуюся часть рассказа о том, что произошло у Вы-Сами-Знаете-Кого.

Несколько человек кивнули, и Снейп продолжил рассказ о том, что произошло предыдущей ночью. К тому времени, когда он закончил, некоторые из присутствующих побледнели, а Сириус по-прежнему дулся в своём кресле.

— Говоря иными словами, её жизнь в опасности, если она — как он сказал — не имеет отношения к тебе? — спросил Кингсли.

Снейп вздохнул и опустил голову:

— Я не думаю, что это неправильное предположение.

Гермиона судорожно сглотнула и, когда Тонкс ослабила хватку, упала обратно на диван. Когда она услышала, что её обсуждают как возможную мишень, её гнев утих. Ни разу за прошедший день, несмотря на всё её возмущение, она всерьёз не задумалась о том, что Волдеморт велел бы убить её. Она волновалась о профессоре Снейпе, но не о себе.

— Ты в порядке? — шепнула Тонкс.

Гермиона сглотнула и медленно кивнула.

— Если угроза её безопасности действительно существует, — смело заявила Минерва, глядя на Сириуса, — то я не считаю, что этот план безрассуден.

Гермиона подняла взгляд и была крайне удивлена, увидев, как все присутствующие, кроме Блэка, кивнули. Угрюмый Сириус, тем не менее, выглядел побеждённым, когда с горечью смотрел на износившийся ковёр.

— Тогда мы все согласны, — заявил Дамблдор, и присутствующие снова кивнули.

— Эм-м... профессор? — тихонько спросила Гермиона. Она прикусила губу, и директор жестом предложил её продолжить. — Даже если профессор Снейп и я притворимся родственными душами, как это решит проблему с обществом? Я имею в виду, мы бы до сих пор были замешаны в незаконных отношениях, верно?

— Справедливый вопрос, мисс Грейнджер, — с улыбкой кивнул он. — Иногда я забываю, раз вы сведущи в магии, что вы не росли в волшебном мире.

Гермиона смутилась и заметила, что все, кроме профессора Снейпа, смотрят на неё с симпатией. Она поёрзала в своём кресле и снова обратила взгляд к середине комнаты.

Кингсли откашлялся:

— В то время как в маггловском мире термин «родственная душа» является всего лишь абстрактной идеей, в магическом мире к нему относятся очень серьёзно. И хотя это вообще большая редкость, родственные души связаны между собой особой магией, той, которую мы называем Розовой магией — или любовной, если хотите. Даже непонятная, Розовая магия является одной из самых сильных видов волшебства. Одним из примеров Розовой магии может служить помощь Гарри — Лили Поттер пожертвовала собой, дабы спасти сына, её жертва была принята и оказалась настолько значительной, что её хватило на то, чтобы отвести убивающее заклятье самого сильного тёмного волшебника всех времён.

Гермиона испустила глубокий вздох и недоверчиво скривилась:

— Вы хотите сказать, что все просто позволят нам продолжать подобные отношения оттого, что мы якобы родственные души?

Дамблдор мягко рассмеялся:

— Волшебный мир понимает всю силу притяжения Розовой магии, бесспорно. Но вы правы, моя дорогая. Общественность, безусловно, будет более великодушна, если мы подчинимся её ожиданиям.

— Ожиданиям? — нервно переспросила она. Её беспокойство удвоилось, когда она взглянула на Снейпа и заметила, что он закрыл глаза, а на его лице появилось страдальческое выражение. И она едва не подпрыгнула, когда Тонкс схватила её за руку.

— Как я уже говорил, последствия неприятны, — кивнув, сказал Дамблдор.

— Какие последствия? — пискнула Гермиона, и Тонкс сильнее сжала её руку.

Лицо директора стало хмурым, а взгляд мрачным, когда он встретился глазами с глазами Гермионы:

— Вы и Северус должны пожениться.

— Что? — её глаза расширились, и она с отчаяньем обвела взглядом комнату.

Никто не возразил, и она снова взглянула на профессора Снейпа. Его глаза были по-прежнему закрыты — если бы не это, то можно было бы ошибочно решить, что он спит, несмотря на то, что выглядел он так, словно проглотил полный рот стекла.

— Это всё розыгрыш! Причём не смешной!

— Прости, Гермиона, — вздохнул Ремус. — Но мы не шутим.

— Я совсем его не люблю, но должна выйти за него замуж? — взвизгнула она.

Члены ордена нервно переглянулись. Затем Артур откашлялся и выступил вперёд.

— Ты должна понимать, Гермиона: волшебный мир не похож на мир магглов. Сексуальные отношения вне брака порицаются, и если мы хотим избежать осуждения общества, то в нашем случае это единственный выход.

— Но мы не...

— Я знаю это, — мистер Уизли покачал головой, многозначительно глядя на жену, которая теперь выглядела прилично пристыженной. — Но вы будете создавать видимость того, что являетесь родственными душами. А Розовая магия предполагает в равной степени как физическое, так и духовное влечение.

Гермиона отчаянно всхлипнула и откинулась на спинку дивана:

— Получается, что единственный способ сохранить мою жизнь и возможность профессору Снейпу шпионить — это брак между нами?

Когда ей никто не ответил, она вздохнула и уставилась в потолок.

— Но это сделает остаток учебного года совершенно невыносимым.

Дамблдор вздохнул:

— Боюсь, не совсем так.

Её взгляд немедленно обратился к нему:

— Что? Я и детей ему должна родить?

— Нет.

Сила, с которой прозвучал голос Снейпа, заставила всех вздрогнуть. Взглянув на Северуса, Гермиона вновь перевела взгляд на Дамблдора.

— Для того чтобы избежать обвинений в пристрастности профессора Снейпа, вам необходимо будет отказаться от зелий, — пояснил Дамблдор.

Её желудок сжался ещё сильнее:

— В конце года, по крайней мере, я смогу сдать ТРИТОНы по зельям?

Дамблдор секунду помедлил и печально покачал головой:

— Скорее всего, вы вообще не сможете сдавать ТРИТОНы.

— Что?!

— Альбус, — прервала его Минерва. — Это довольно сурово.

— Не могу не согласиться, — кивнул он, поворачиваясь к Гермионе, — но факт остаётся фактом: судьба вашего дальнейшего обучения зависит только от совета попечителей, и некоторые из них — как сообщил мне Северус — уже давно в кармане у Люциуса Малфоя. Уверен, что смогу их убедить, чтобы вы остались в вашем классе в качестве студентки и дипломанта, но скорее всего они потребуют от вас уступки по ТРИТОНам.

— Потому что на какие-либо уступки я не пойду, — горько выплюнула она. Она вырвала руку у Тонкс и закрыла лицо обеими руками. — Что ещё? Отдать им левую руку? Возможно, моего первенца?

Уголки губ Дамблдора приподнялись, но он тут же вернул лицу серьёзное выражение.

— В этом отношении я верю, что ваши конечности и будущие дети в безопасности. Ваша должность старосты и другие руководящие...

— О, конечно же, мне придётся уйти, — раздражённо ответила она. Её руки буквально взлетели к груди, где к одежде был прицеплен жёлтый значок. Быстро отцепив его, она бросила значок на пол и поднялась с дивана. — Боже! Почему я не подумала об этом, прежде чем начала трахать своего учителя?

Не сказав больше ни слова, она стремительно вышла из комнаты и исчезла в коридоре.

Все в комнате вздохнули и уставились на значок, лежащий на полу.

— Ну, думаю, Рите повезло, что она уже под защитой, — через несколько минут пробормотал Фред, — потому что если Вы-Знаете-Кому не удалось бы её убить, Гермиона бы точно справилась.

Очень скоро Тонкс поднялась на третий этаж, где, как она знала, находилась комната, которую Гермиона делила с Джинни Уизли. Дверь была закрыта, поэтому она постучала и подождала. Ответа не последовало, и она снова постучала.

— Гермиона, милая, ты здесь? — спросила она, взявшись за ручку двери. Прижавшись ухом к двери, она услышала приглушённые всхлипывания. — Я войду, хорошо?

Войдя в комнату, Тонкс тихонько закрыла за собой дверь и подошла к окну. Отдёрнув тускло-серую занавеску, она на секунду зажмурилась, от яркого света, наполнившего комнату. Тонкс обернулась, нахмурившись при виде Гермионы, лежащей на кровати и плачущей, уткнувшись лицом в подушку.

Вздохнув, Тонкс подошла к кровати и села рядом. Честно говоря, слёзы заставляли её нервничать — именно поэтому Тонкс стала аврором, а не целителем. Но она знала, что Гермионе нужна поддержка, а никто из присутствующих не потрудился последовать за ней. Не то чтобы Гермиона обрадовалась кому-то из них, но об этом можно было догадаться, учитывая её состояние.

Нерешительно она положила руку на голову девушки и погладила её по волосам:

— Мне очень жаль, Гермиона. Ты не заслуживаешь ничего из этого.

Ей удалось добиться только того, что слёзы потекли с новой силой. Тонкс вздохнула и уставилась в стену напротив. Её мать всегда говорила, что она недостаточно воспитана, и сейчас Тонкс готова была согласиться с ней. Наморщив нос, она взглянула на Гермиону. Может быть, сейчас самое время исправиться?

На время переделав себя из аврора в сиделку, она положила руку на плечо Гермионы и молча уставилась в стену. Через некоторое время рыдания стали тише, и Гермиона пододвинулась поближе к Тонкс.

Со вздохом она перевернулась на спину и села. Вытерла бежавшие по щекам слёзы:

— Прости. Мне не следовало уходить подобным образом.

Тонкс подняла брови:

— Не извиняйся. Я растеряна так же, как все. Я имею в виду, что могла бы навернуться с лестницы, если бы это подбодрило тебя.

Гермиона хихикнула и покачала головой:

— Не хочу утруждать тебя.

Тонкс улыбнулась:

— Клянусь, никаких проблем. В любом случае, я делаю это постоянно. К тому же, что значат несколько синяков ради друзей, верно?

Гермиона рассмеялась и вытерла глаза:

— Можно мне тебя обнять?

— Не знаю. А ты можешь? — Тонкс ухмыльнулась, прежде чем раскрыть объятия. — Конечно, милая. И на этот раз за счёт заведения.

Гермиона коротко улыбнулась и обняла Тонкс. Время шло, а она не спешила отстраняться. Было немного неудобно, но Тонкс расслабилась и похлопала Гермиону по спине.

— Вы все, должно быть, думаете, что я ужасный человек, — пробормотала Гермиона ей в плечо.

Тонкс нахмурилась:

— Почему мы должны так считать?

— С моей стороны просто эгоистично жаловаться, что я не смогу сдать глупые экзамены, когда весь мир находится на грани войны.

— Нет-нет, — покачала головой Тонкс. — Это ведь не просто экзамен, так? В смысле, тебя попросили практически пожертвовать своим будущим. Поэтому твоя реакция в данных обстоятельствах вполне нормальна.

Гермиона застонала и вновь почувствовала, как быстро потекли по щекам слёзы:

— Мне не следовало так кричать и... о-о, Мерлин! Профессор Снейп должен ненавидеть меня. Я не имела в виду... Я имела в виду, что он рискует жизнью, а я жалуюсь, что не буду старостой.

— Знаешь, я не думаю, что он воспринял это как все остальные. Это было то, что тебя окружало, к чему ты стремилась, и я думаю, он это понимает. Я очень сомневаюсь, что он принял это на свой счёт.

Гермиона шмыгнула и уткнулась лицом в одежду Тонкс:

— Но это моя вина, что всё так случилось. Моя вина, что он вынужден жениться на мне. Он должен ненавидеть меня за это.

Тонкс вздохнула и молча склонила голову:

— Я не знаю, так ли это. Из того, что он рассказывал, вчера, в это же самое время, он находился лицом к лицу с возможной смертью. Сегодня — нет. Я думаю, он предпочёл бы жениться на тебе, чем умереть среди банды пожирателей.

— Я не была бы в этом так уверена, — жалобно простонала Гермиона.

Тонкс фыркнула:

— Теперь ты просто смешна, Грейнджер.

При этих словах раздался стук в дверь, и они обе посмотрели на дверь. Молли Уизли осторожно толкнула дверь и заглянула в комнату.

— Как дела, Гермиона? — спросила она с выражением искренней заботы.

Гермиона вздохнула и оторвалась от Тонкс. Вытирая глаза, нервно сглотнула и пожала плечами.

Молли горько вздохнула и кивнула, закрывая за собой дверь. Тонкс встала, и Молли села рядом с Гермионой и притянула её к себе:

— Не могу выразить, как мне жаль, что я сомневалась в тебе. Ты же мне как дочь, а я так глупо прислушалась к словам этой ужасной женщины, а не твоим. Мне так стыдно за такое ребяческое поведение. Артур и мальчики правы — я не должна была вести себя так по отношению к тебе.

Гермиона посмотрела на неё сквозь слёзы.

— Я никогда не была с Гарри — ни тогда, ни сейчас, никогда. Мы друзья, и я никогда не смогла бы причинить ему боль. Я очутилась в таком положении только потому, что хотела избавить его от унижения.

— Мне жаль, — кивнула Молли. — Мне не стоило делать скоропалительные выводы.

— Я была только с Виктором Крамом на Святочном балу, потому что он пригласил меня, — продолжала она. — Мы танцевали, он поцеловал меня в щёку, и всё! Он был гораздо более заинтересован во всем этом, чем я. Мне было пятнадцать — и мне не нужен был парень. Я даже не знаю, нужен ли он мне сейчас. И я никогда не спала с профессором Снейпом! Я даже не вижу его вне занятий или Большого зала, ради Мерлина. Я не могу поверить, что вы подумали, что я способна на такое!

— Я знаю, дорогая, — прошептала Молли, гладя её по волосам. — Мне так жаль. Я не знаю, почему я поверила — наверное, мне просто казалось невозможным, что Рита Скитер может придумать такую историю полностью. Ведь дыма без огня не бывает. Я испугалась, что маленькая девочка, которая выросла на моих глазах и превратилась в умелую волшебницу, могла сбиться с истинного пути.

— Но я не делала этого! — Гермиона отстранилась от неё и скрестила руки на груди. — Я не делала ничего из того, о чём писала она — никогда! Этого было недостаточно, чтобы вы не поверили мне в первый раз, но вы также осудили меня во второй раз! Я никогда не спала с Гарри! Я никогда не спала с Виктором! Я никогда не спала с профессором Снейпом! Я никогда не спала ни с кем! Единственным человеком, которого я поцеловала, был Джордж — и то только потому, что Фред подловил нас с омелой в Рождество. А вы по-прежнему смотрите на меня как на падшую женщину!

Миссис Уизли опустила глаза и со стыдом кивнула:

— Я пойму, если ты не сможешь простить меня.

— Какое значение это имеет сейчас? — вздохнула Гермиона, плюхаясь обратно на матрац. — Меня сейчас возненавидят все вокруг, так что не имеет значение, прощу я вас или нет.

— Они не возненавидят тебя, — мягко сказала Молли.

— Нет? — Гермиона приподнялась на локтях. — Я выхожу замуж за ужасную летучую мышь! Я практически согласилась со всем волшебным миром, что по-прежнему продолжаю неуместные отношения со своим профессором, который всё ещё является моим учителем! Они будут считать, что всё, что написано в этой статье, правда! Даже Рон и Гарри возненавидят меня, когда я скажу им, что моя фамилия изменится!

— Рон и Гарри — нет, — повторила она. — Ты их друг.

— О да, они будут ненавидеть моего мужа. Как мне повезло. — Поняв, что она сказала, Гермиона в ужасе скривилась и свернулась в клубок. Из всех людей она вынуждена выйти замуж за профессора Снейпа. Она станет миссис Ужасная мышь подземелий.

Молли вздохнула и встретилась взглядом с Тонкс, которая к тому времени тоже присела на постель. На несколько минут наступило молчание, до тех пор, пока не раздался стук в дверь. Тонкс открыла дверь, за которой оказалась обеспокоенная МакГонагалл.

— Она в порядке?

— Лучше, чем я ожидала, — правдиво ответила Тонкс.

Минерва кивнула, вошла в комнату и взглянула на миссис Уизли, с грустной улыбкой нежно гладившую Гермиону по спине. — Альбус подумал, что вам нужна помощь, чтобы убедить её принять условия, так что именно ради этого я здесь.

Тонкс усмехнулась, когда профессор бухнулась на вторую кровать и вызывающе скрестила руки.

— Ваш аргумент чрезвычайно убедителен, профессор, — хихикнула Тонкс, садясь рядом с ней. — Боже мой, да я уже готова бежать туда, чтобы броситься в его объятия и попросить унести меня в закат.

Минерва вскинула брови:

— Учитывая, как ты вела себя там, я не думаю, что мне вообще понадобится кого-то убеждать.

Тонкс громка фыркнула, и на её лице появилась злая усмешка:

— После того, как этот человек мучил меня семь лет, даже не представляете, какое наслаждение заставить его сейчас корчиться в мучениях.

У Минервы вырвался сдержанный смешок:

— Я и забыла, как ты раздражала его, когда была студенткой. Он считал, что ты, безусловно, послана богами ему в наказание. Смею предположить, что бедная Помона никогда не слышала и доли того, что ты говоришь.

— Она выглядела больше возмущенной, когда я не отказалась от своих попыток стать аврором. — По её лицу видно было, что на неё нахлынуло воспоминание, и она добродушно тряхнула головой. — Все время предлагала альтернативные карьерные пути, не требующие сдачи ТРИТОНов по зельям.

МакГонагалл едва заметно кивнула:

— О да, ты не видела Северуса в тот день, когда он узнал, что ты получила «Превосходно» на СОВ по зельям.

От смеха глаза Тонкс засверкали ярче:

— Я всегда подозревала, что в тот день он должен был захлебнуться собственным ядом.

Молли бросила на них осуждающий взгляд, когда они засмеялись еще громче. Почувствовав движение у себя под рукой, она с удивлением увидела, как Гермиона перевернулась на бок, а затем села.

— Профессор Снейп так сильно ненавидел тебя? — спросила она, вытирая лицо.

Тонкс быстро переглянулась с Минервой и с твёрдостью кивнула Гермионе:

— В самый первый день он позволил нам войти в его кладовую, а я споткнулась о ногу МакДугана и упала, уронив при этом четыре полки с ценными ингредиентами.

Гермиона прикрыла рот рукой, её глаза расширились:

— Боже мой, нет!

— О да, — серьёзно сказала Минерва. — Я думала, что в тот день он попадёт в тюрьму. Если бы Альбус не поговорил с ним, уверена, Северус был бы в двух шагах от отставки.

Гермиона тихонько рассмеялась и подтянула колени к груди:

— Как же ты ещё осталась живой после этого?

Тонкс пожала плечами:

— Большая сдержанность с его стороны, уверена. Нужно ли говорить, что я получила пожизненный запрет на вход в его кладовую, а это означало, что в течение шести с половиной лет я была вынуждена умолять одноклассников брать для меня ингредиенты и теряла каждый урок по пять баллов за разговоры на занятии. Клянусь, если бы я не оказалась на Хаффлпаффе, мои сокурсники прибили бы меня раньше, чем вы успели бы произнести «Сами-Знаете-Кто».

Тряхнув головой, Гермиона испустила долгий вздох:

— И он до сих пор позволяет тебе говорить с ним?

— Да, разумеется, — кивнула Тонкс. — Вот поэтому-то я и считаю, что ты просто смешна.

Минерва и Молли выглядели смущёнными, а Тонкс кивком указала им на Гермиону:

— Она думает, что её будущий муженёк собирается ненавидеть её за то, что она спровоцировала ситуацию, в результате которой он вынужден будет стать её мужем.

Молли крепко обняла Гермиону, а Минерва смерила ее строгим взглядом:

— Не будьте смешной, мисс Грейнджер. Северус, возможно, и тяжёлый человек, но он не будет ненавидеть вас за что-то, что было не в вашей власти.

— Он ненавидит Гарри.

Минерва и Молли обменялись взглядами и вздохнули в унисон:

— Это другое.

— Как другое?

Профессор МакГонагалл испустила тяжёлый вздох:

— Не нам рассказывать эту историю.

— Тебе придётся поверить нам на слово, — мягко сказала миссис Уизли, заправляя за ухо прядь волос Гермионы.

Гермиона нахмурилась, но решила не продолжать разговор на эту тему.

— Кроме того, — улыбнулась МакГонагалл, из всех, кто находится внизу, Северус был единственным, кто решил, что причина, по которой ты убежала из комнаты, не то, что ты отказываешься от договорённости, а то, что ты приняла её.

— Что? — На лице Гермионы отобразился испуг. — Они все думают, что я... что я поставлю свои интересы превыше чужих? Они все думают так? Даже профессор Дамблдор?

Она остановилась, чтобы посмотреть на Тонкс:

— Я говорила тебе, что они все считают меня ужасным человеком!

Профессор МакГонагал и миссис Уизли открыли было рот, чтобы утешить её, но Тонкс раздражённо опередила их:

— Так! — крикнула Тонкс, и кончики её волос начали темнеть. — Теперь послушай меня, милая! Если бы мы все считали тебя ужасным человеком, мы не стали бы придумывать всю эту грустную романтическую историю с родственными душами! Вместо этого мы бы просто подтвердили слухи о зелье и Конфундусе, представив профессора Снейпа бедной невинной жертвой, а тебя отправили бы проводить остаток своих дней взаперти вместе со Скитер! Но мы этого не сделали! И что из того, даже если они думают, что ты отвергла его? Это не значит, что они считают тебя ужасным человеком! Это значит, что они знают, что ты в трудной ситуации и значит, что они считают тебя беззащитной маленькой девочкой! Хочешь знать, откуда я знаю это? У тебя есть грудь, ты умеешь плакать, а они — мужчины! Они там внизу занимаются войной. Не хочу тебя разочаровывать, Грейнджер, но они не всегда используют свои умные мозги! Так что останови свои всхлипывания, вытри глаза, спустись вниз и покажи им, что ты сильная женщина, какой мы, — она жестом показала на присутствующих в комнате волшебниц, — тебя знаем! Скажи им, что ты ничего так не хотела бы, как стать новой миссис Снейп, переверни эту страницу и никого больше не слушай! Поняла?

Три пары больших глаз уставились на как всегда розововолосую Тонкс: Гермионы — шокировано, Молли — с порицанием и Минервы — с изумлением. Наконец, Гермиона начала кивать и нерешительно поднялась с постели. Вздохнув, она встретилась глазами с Тонкс.

— Я ведь могу это сделать, так?

Тонкс улыбнулась и кивнула:

— Ещё как можешь, чёрт возьми!

— Хорошо, — вздохнула Гермиона.

— Блестяще! — Тонкс так и светилась, когда открывала дверь. Гермиона одарила её благодарным взглядом, прежде чем выйти в коридор. Миссис Уизли внимательно следила за ней со смесью неодобрения и недоверия во взгляде.

— Не самая красноречивая речь, которую я слышала, но, безусловно, эффективная, — усмехнулась МакГонагалл.

Тонкс пожала плечами. Они спускались по лестнице за Гермионой и Молли.

— Я прошла экзамен на аврора не только из-за своей внешности, знаете ли.

— Очевидно, нет, — улыбнулась Минерва.

Они спустились на первый этаж, перед дверью в библиотеку Гермиона остановилась. Выровняв дыхание, она подождала, пока остальные зайдут в комнату. Когда женщины вошли, в библиотеке воцарилась тишина.

— А, — улыбнулся Дамблдор, — судя по появлению мисс Грейнджер, я полагаю, договорённость достигнута?

Гермиона сердито взглянула на него, отчего Минерва решила начать первой:

— Альбус, никаких сомнений в участии Гермионы никогда и не было.

— Нет? — спросил он, взглянув на Гермиону.

— Нет, — ответила она и оглядела комнату. Все смотрели на неё с одобрением, кроме Сириуса, который сидел, по-прежнему угрюмо уставившись в пол. Когда она увидела пустой диван, то обернулась к директору: — А... где профессор Снейп?

Дамблдор взглянул на неё с улыбкой:

— Это обычай волшебного мира, чтобы жених не встречался с невестой в течение суток до свадьбы. Вероятно, для того, чтобы сердце наполнилось нежностью, готовясь к союзу.

— О, — прошептала она, и её глаза внезапно расширились. — Мы собираемся пожениться завтра?

* В оригинале Corazón Verdadero

** Игра слов. В оригинале фраза такова: «Pot calling the kettle Black». Для тех, кто не знает английского: black в переводе означает «чёрный», это же фамилия Сириуса. Снейп использует первую часть пословицы: «Горшок называет чайник чёрным (хотя сам не белее)».

Приносим свои извинения за столь долгую задержку (сами не ожидали, что всё так затянется) и выражаем признательность тем читателям, которые ждут продолжение))

— Подъём-подъём, голубка! — отдёргивая тёмную занавеску, напевала Тонкс.

Гермиона издала мучительный стон от такого бесцеремонного вторжения в её сон и поморщилась от солнечных лучей. Сердито взглянув на Тонкс, она протянула руку за подушкой и накрыла ею голову.

— Не-а! — улыбнулась Тонкс, выдернув подушку из рук Гермионы и слегка стукнув ею девушку. — Прелестной невесте пора вставать!

Когда Гермиона в ответ даже не пошевелилась, последовало ещё два хлопка.

— Проснись и пой, милая!

Громко зевнув, Гермиона села и протёрла глаза:

— Ну всё, хватит.

Тонкс коварно усмехнулась и нанесла ещё один удар.

— Перестань! — вскрикнула Гермиона, закрывая руками голову.

— Так ты собираешься вставать или нет?

— Да, — вздохнула Гермиона, убирая руки и опуская ноги на пол. — Ты знаешь, какая сейчас рань?

— Да! — Тонкс бросила подушку на матрас и последовала за Гермионой в ванную. — И ты должна быть чуть более весёлой, учитывая, что я позволила тебе поваляться в постели.

Гермиона взглянула на большие часы в коридоре и горько скривилась:

— Ещё только начало восьмого. И ты называешь это поваляться в постели?

— Учитывая, что большинство невест в волшебном мире начинают готовиться на рассвете — да, я так это и называю.

— На рассвете? — усмехнулась Гермиона, открывая дверь уборной. — Что с ними такое?

Тонкс хихикнула, когда дверь захлопнулась перед её лицом.

— Невесты, как правило, возбуждены по поводу предстоящей свадьбы, не так ли?

— Что ж, раз ты сама так чертовски возбуждена из-за этого, почему бы тебе не выйти за него замуж? — донёсся приглушённый ответ.

Тонкс фыркнула и прислонилась к косяку, скрестив руки на груди:

— Если бы я могла, милая, но эта счастливая привилегия принадлежит исключительно тебе!

— Привилегия? — фыркнул Сириус, высунув голову из хозяйской спальни. — Думаю, что «наказание» — вот то слово, которое вы ищете.

Тонкс закатила глаза:

— Почему бы тебе не пойти и не сунуть свой нос туда, где он нужен? К Ремусу, например?

Сириус нахмурился, бормоча что-то, словно домашний эльф, захлопнул дверь своей комнаты и прошествовал мимо Тонкс к лестнице.

Через несколько секунд Гермиона распахнула дверь и уставилась на Тонкс:

— Теперь в точности, что мне предполагается делать?

Тонкс улыбнулась:

— Сначала душ или завтрак?

— М-м-м, — Гермиона закусила нижнюю губу. — Думаю, завтрак.

— Мудро, — Тонкс подмигнула и указала в сторону лестницы. — Молли уже час как приготовила его в знак извинения, а я умираю с голода.

Они вошли в длинную, узкую кухню, и брови Гермионы взлетели от обилия блюд, расставленных на столе. Сириус, Ремус и Артур уже впихивали в себя еду, пока Молли вертелась вокруг второй тарелки бекона.

— Вот и ты, дорогая, — улыбнулась она. — Я не знала, что тебе захочется, поэтому сделала всего понемногу.

— Я заметила, — сказала Гермиона, усаживаясь рядом с Ремусом.

Пару минут Тонкс наблюдала за Гермионой, молча уставившейся в свою тарелку, затем вздохнула и начала наполнять её едой сама. Гермиона запротестовала против такого количества еды, но Тонкс только качнула головой и усмехнулась:

— Тебе незачем беспокоиться о калориях, милая. Поверь, сегодня вечером они все сгорят.

Ремус поперхнулся тыквенным соком, Сириус — со злостью отбросил вилку и уставился в стол. Артур нервно заёрзал в кресле и взглянул на свою жену, которая нарезала фрукты и нажимала на нож с большей силой, чем требовалось.

Залившись румянцем, Гермиона начала очищать яйца. Единственное, за что она была благодарна — что близнецы Уизли всё ещё спали наверху. Остаток завтрака вполне мог пройти в неловком молчании и без их грубых замечаний.

* * *

— Клянусь, я не подглядываю, — осклабилась Тонкс.

Гермиона слегка всхлипнула и проверила, чтобы глаза Тонкс были закрыты. Быстро скинув пижаму, она шмыгнула к ванне и залезла в горячую воду.

— Ладно, теперь можешь смотреть.

Тонкс фыркнула и наклонилась, чтобы поднять с пола плетёную корзину:

— Знаешь, тебе пора прощаться с подобной стыдливостью. Не уверена, что Северус Снейп будет так же терпелив, как и я.

— Не могла бы ты прекратить это? — попросила Гермиона, краснея и обхватывая себя руками.

— Извини, — пробормотала Тонкс. — Если хочешь, я могу прислать вместо себя Молли.

— Нет!

— Вот и отлично. Тебе просто придётся выслушивать мои комментарии время от времени, — улыбнулась она, садясь на наколдованную скамейку. Она открыла крышку и взяла первый тканевый мешочек. Ослабив завязки, Тонкс заглянула внутрь и достала пригоршню тонких жёлтых лепестков.

Гермиона с любопытством смотрела, как Тонкс рассыпает их по воде. Увидев выражение её лица, Тонкс улыбнулась и решила предоставить объяснение:

— Календула принесёт тебе радость и здоровье в браке.

В следующем мешочке оказалась смесь похожих на звёзды белых и более мелких фиолетовых лепестков.

— Мирт и вербена — для верности, вечной любви и семейного счастья.

Затем она добавила две горсти травы из белых крошечных цветков.

— Тимьян — для мужества и силы, которые тебе понадобятся, когда ты выйдешь за нашего дорогого профессора. Шалфей — для внутренних сил и долгой жизни. Кружева королевы Анны — для твоей защиты.

Гермиона посмотрела на плавающие вокруг неё травы, затем перевела взгляд на корзину, в которой было ещё несколько мешочков. Тонкс открыла три из них и с задумчивостью посмотрела на каждый.

— Что это?

— О, просто пытаюсь решить загадку с розами, — ответила она, прежде чем закусить губу.

— Это так важно?

Тонкс медленно кивнула:

— У каждой из роз своё влияние, не стоит смешивать их и всё усложнять. Так, по крайней мере, мне сказали.

— Откуда ты всё это знаешь? — спросила Гермиона, опираясь подбородком о край фарфоровой ванны.

— Я, может быть, и не отношусь к тем людям, которым нравится сентиментальная чушь, но вот моя мама — да. Она прониклась этой идеей о настоящей любви ещё когда только поступила в Хогвартс. Именно поэтому она сразу выбрала папу, а не вышла замуж за богатство и влияние, как сделали её сестры. Так что поверь мне, она с пелёнок вбивала мне все эти глупости о свадьбе и любви. Правда, в последние десять лет она больше помешана на идее о внуках.

— Но тебе только...

— Двадцать четыре, я знаю, — фыркнула Тонкс.

Гермиона покачала головой:

— Думаю, что это немного нелепо.

— Мне ли не знать? — Вздохнув, Тонкс взяла один из мешочков. — Я считаю, что тебе больше подойдут белые.

— Для чего они?

Тонкс улыбнулась, посыпая воду розами:

— Уважение. Любовь. Единство. Чистота.

— А если бы это была ты? — спросила Гермиона, глядя на два других мешочка с лепестками роз. — Что бы выбрала ты?

— Это просто. Розовые. Красота и грация — две вещи, которые, безусловно, требуются мне... в избытке. Я бы вывалила целый мешок, наверное.

Гермиона захихикала и подхватила ближайший цветок мирта.

— Я думаю, что ты хорошенькая — так же, как Джинни.

— Но не грациозная.

Гермиона закусила губу и смущённо улыбнулась.

— Красные тоже неплохи, — произнесла Тонкс, переходя к следующему мешочку. — Хотя мне хотелось бы думать, что страсть и любовь уже должны присутствовать в отношениях.

Гермиона с улыбкой посмотрела на неё:

— И ты сказала, что не относишься к тем людям, которым нравится сентиментальная чушь.

— Замолчи, — быстро сказала Тонкс, высыпая розовые лепестки. — Гвоздика. Восхищение и чистота в любви.

— Ты, кажется, положила мно-о-ого любви.

Прежде чем Гермиона успела защититься, Тонкс схватила её за голову и толкнула под воду.

— Ещё что-нибудь скажешь? — спросила она, позволяя Гермионе вынырнуть, чтобы глотнуть немного воздуха.

Откашлявшись, Гермиона засмеялась и покачала головой:

— Клянусь, больше не скажу ни слова.

— Хорошо, потому что мне требуется ещё достаточно много времени, чтобы закончить придавать тебе индивидуальность. — Тонкс рывком открыла сумку, но тут же закрыла её с озорной усмешкой: — Думаю, Северус будет мне признателен, если я не добавлю фальшивый рог единорога.

— Почему? Для чего он?

— Плодовитость, — заявила Тонкс, двигая бровями.

— Боже. Думаю, это я буду тебе признательна, если ты его не добавишь.

— Возможно, и не добавлю, — усмехнулась Тонкс, заталкивая всё обратно в корзину. — Пока.

В ответ Гермиона вытянула шею и, сузив глаза, обдала Тонкс внушительным количеством воды. Тонкс попыталась отклониться, но в результате навернулась со стула и распласталась по полу.

Громко смеясь, Тонкс весело вытерлась:

— Тьфу! Не могла бы ты перестать обливать меня своим свадебным коктейлем!

Гермиона открыла рот в притворном возмущении и зачерпнула очередную горсть воды, угрожая снова облить Тонкс.

— Сделай это, и я высыплю в ванну весь мешок плодовитости, — Тонкс угрожающе ткнула пальцем в мешок с фальшивым рогом единорога, который держала в руке. Затем она поднялась с пола, побросала всё в корзину и закрыла крышку.

Гермиона фыркнула, и Тонкс взглянула на неё, подняв брови.

— Неужели ты хочешь, чтобы я была, как миссис Уизли? Они ведь положили целый мешок?

Тонкс вскинула голову и громко рассмеялась.

* * *

Дамблдор опустил палочку, глядя, как в замке начинает появляться новая комната. Он слегка повернул голову, чтобы взглянуть на молчаливого Снейпа.

— Ты уверен, что хочешь именно этого?

Северус сверкнул тёмными глазами:

— На что это вы намекаете?

— Ни на что, мой дорогой мальчик, — Дамблдор усмехнулся и поднял руки, защищаясь. — Я верю, что твои намерения исключительно благородны. Я просто хотел убедиться, что ты совершенно уверен...

— Конечно, уверен, чёрт возьми! — Снейп нахмурился, увидев проклятый блеск в голубых глазах директора.

Формирование комнаты закончилось, и Альбус откашлялся и улыбнулся Северусу:

— Это счастливый день, Северус. Он не причинит тебе физического вреда, и ты сможешь, как говорится, немного расслабиться.

— Возможно, вам следует воспользоваться словарём, директор. Я бы не называл так подобное.

— Планировался он или нет, этот брак — всё-таки брак, — Дамблдор подмигнул. — Да, и я мог бы добавить, что ты согласился на него без спора.

Снейп нахмурился ещё больше и скрестил руки на груди:

— Я согласился на этот обман, чтобы сохранить своё положение возле Тёмного Лорда и уберечь девушку. Но не на эту, даже при самом богатом воображении, весьма сомнительную возможность периодически укладывать одну из своих студенток в кровать.

Директор кивнул со вздохом:

— Я не верю в иной способ, Северус, но ты должен помнить, что важнее отпраздновать брак, чем физически завершить его.

Снейп сжал пальцами переносицу:

— Вы закончили?

— Как пожелаешь, — мягко сказал Дамблдор, поправляя мантию. Он достал из потайного кармана маленькую деревянную коробочку и передал её Снейпу: — Ваши кольца.

Северус коротко кивнул и взял коробочку. Открыв её, он закатил глаза:

— Изумруд в серебре? Для невесты слизеринца? Вы оригинальны до умопомрачения.

Глаза Дамблдора сверкали весельем:

— Просто так получилось, что изумруд — священный камень богини Венеры...

— О, ну конечно, это так, — с отвращением фыркнул Снейп.

— ...и символизирует собой любовь, надежду, веру и мудрость. Те качества, которыми, как я верю, располагаешь ты... а так же твоя прекрасная юная невеста.

Снейп со скукой вздохнул и с громким щелчком закрыл коробочку:

— Если это всё...

— Конечно, — усмехнулся Альбус, пряча руки за спину. — Я оставлю тебя, чтобы ты подготовился, мой мальчик.

* * *

— Ой! — вскрикнула Гермиона, когда щётка запуталась в её влажных волосах.

— М-м... Прости, — пробормотала находившаяся позади неё Тонкс. — Но ты же понимаешь, как трудно справиться с твоими волосами?

— Конечно, я... ой!.. понимаю! — сварливо прошипела Гермиона. — Иначе как ты думаешь, почему они всегда... ой!.. выглядят так, как выглядят?

— Полагаю, что я... никогда... не думала об этом.

Гермиона вздохнула и попыталась не обращать внимания на выступившие на глазах слёзы, когда Тонкс тянула её волосы сначала в одну сторону, затем в другую. В конце концов у неё заныла шея, и Гермионе пришлось опереться локтями о стол в тщетной попытке зафиксировать голову прямо и подпереть её обеими руками.

— Это намного легче... когда это собственные волосы, — пробормотала Тонкс и приглушённо выругалась.

— Ну, учитывая, что ты чёртов метаморф, конечно, да!

Тонкс фыркнула:

— Ты всегда так остра на язык, когда готовишься к вынужденному браку?

— Откуда мне знать? Это, видишь ли, первый счастливый случай.

Она слегка хохотнула, но тут же вздрогнула, как только перед её глазами появился новый клок волос на щётке. Постаравшись не завопить, она спрятала лицо в руках, избегая смотреть в зеркало.

— Вы ещё долго? — спросила миссис Уизли, приоткрывая дверь, чтобы заглянуть внутрь. После того, как она увидела, что девушки борются с волосами Гермионы, на её лице появилось обеспокоенное выражение, и она шагнула в комнату: — Ах ты боже мой! Ну-ка, позволь мне разобраться с этим.

Облегчённо выдохнув, Тонкс с радостью передала ей щётку и отступила назад. Взмахнув руками, она плюхнулась на одну из кроватей.

Беззлобно ворча, Молли собрала влажные волосы Гермионы в одну руку и начала осторожно распутывать их. Через какое-то время она исправила ущерб, нанесённый Тонкс, и превратила массу волос в нечто управляемое. Когда она взяла бутылочку с зельем и начался долгий процесс укладки волос, Тонкс приподнялась на локте и смотрела, не веря своим глазам. Через полчаса миссис Уизли удовлетворённо вздохнула и отошла от Гермионы, чтобы рассмотреть её со всех сторон.

— Думаю, так будет хорошо, — похвасталась она.

Гермиона сквозь пальцы настороженно посмотрела в зеркало, а затем в изумлении опустила руки. Каким-то неведомым образом миссис Уизли удалось собрать её густые волосы в элегантный и мягкий французский пучок. Затаив дыхание, она немного откинула голову и улыбнулась, чувствуя, что кудри закреплены и не распадаются.

— Миссис Уизли, это...

— Чёртово чудо, — прервала её Тонкс.

Гермиона хихикнула, но кивнула в знак согласия. Недолго думая, она оттолкнула стул и крепко обняла Молли. Та мягко засмеялась, обнимая Гермиону в ответ, а затем поцеловала её в лоб.

— Возможно, я не совсем согласна с происходящим, — сказала она, отодвигаясь настолько, чтобы заглянуть в глаза Гермионе, — но каждая невеста заслуживает того, чтобы чертовски ошеломить своего жениха, даже если этот жених — Северус Снейп.

— И я о том же! — воскликнула Тонкс.

Гермиона улыбнулась и вдруг почувствовала, как к глазам подступают слёзы. Глубоко вздохнув и пытаясь загнать их обратно, она снова повернулась к своему отражению в зеркале. Её волосы выглядели изумительно, и Гермиона сочла себя даже хорошенькой, несмотря на то, что была завёрнута только в полотенце.

— Боже! — со страхом прошептала она и повернулась к Молли и Тонкс. — А что мне делать с платьем? У меня же нет ничего, что бы надеть на свадьбу!

Молли похлопала её по руке и улыбнулась:

— Минерва позаботилась об этом за тебя. Она должна появиться здесь...

— ...прямо сейчас, — закончила МакГонагалл, заходя в комнату. В руках у неё была маленькая коробка. — Гермиона, ты красавица, дорогая.

Гермиона слегка улыбнулась и стыдливо скрестила руки на груди.

— Пора получить своё платье, тебе так не кажется? — Минерва взмахнула палочкой, и когда коробка увеличилась до нормального размера, положила её на кровать. А когда она сняла крышку, все три женщины вздохнули как одна.

— Оно воистину великолепно, — присвистнула Тонкс.

Молли в изумлении посмотрела на МакГонагалл:

— Где тебе удалось найти такое платье за столь короткий срок?

Минерва взглянула в горящие интересом глаза и с любовью прикоснулась к кружевам:

— Вообще-то на верхней полке моего гардероба.

Гермиона удивлённо посмотрела на неё:

— Это ваше?

— Да.

Тонкс склонила голову, тоже глядя на МакГонагалл с удивлением:

— Я не знала, что вы были замужем, профессор.

На лице Минервы появилось грустное выражение, и она покачала головой:

— Честно говоря, я выходила замуж, но не... в общем, не в этом платье.

Заметив выражение раскаянья на лицах присутствующих, она откашлялась и натянуто улыбнулась:

— Это было давно, а платье не следует прятать в тайнике вечность. Сорок три года — вполне достаточно.

Гермиона, подавляя восторг, кружила вокруг кровати:

— Вы действительно позволите мне надеть ваше платье?

Минерва улыбнулась и кивнула:

— Оно не принесло мне никакой пользы, и дочери, которой я могла бы передать его, у меня тоже нет. Кроме того, ты довольно близкий мне человек, а Северус — практически сын, который мог бы у меня быть. Но если ты скажешь ему об этом, последствия будут очень серьёзными.

Гермиона закрыла руками рот, но больше не смогла сдерживать слёзы. С лёгкой усмешкой МакГонагалл заключила её в объятья.

— Это даже не настоящая свадьба, а я всё равно не могу не плакать, — жалобно всхлипнула Гермиона.

Минерва улыбнулась и похлопала её по руке:

— Я думаю, в этом нет ничего страшного, мисс Грейнджер.

Гермиона отступила на шаг и вытерла глаза:

— Думаю, это последний раз, когда вы меня так называете.

— И я так думаю, — МакГонагалл сжала её руку. — А сейчас... Как насчёт того, чтобы ты надела его и мы могли увидеть, что необходимо изменить?

Гермиона кивнула и подошла к коробке. Прикусив губу, она очень деликатно вынула из нее платье цвета слоновой кости. Платье было без рукавов, с глубоким декольте, полностью расшитое кружевами поверх ткани, похожей на атлас. Талия была едва заметна, в то время как пышная юбка с воланами сразу бросалась в глаза и даже имела намёк на шлейф. Длинный ряд отделанных атласом пуговок протянулся вдоль позвоночника по всей длине высокой спинки и заканчивался чуть ниже лифа.

— Оно прекрасно, — прошептала Гермиона.

МакГонагалл шагнула к ней и начала расстёгивать пуговицы.

— Нам, возможно, придётся немного укоротить юбку. Думаю, в то время я была немного выше, чем ты. Я нашла тебе туфли на каблуках, так что может быть с длиной всё будет и в порядке.

Гермиона только кивнула, больше не доверяя своему голосу.

Когда все пуговицы были расстёгнуты, Минерва подняла платье:

— Пора расстаться с полотенцем.

Залившись румянцем, Гермиона скинула полотенце и предстала перед присутствующими в одних трусиках. С помощью Минервы она облачилась в платье, а затем расправила его.

— Вы были так стройны, профессор, — поморщилась она, чувствуя, как засосало под ложечкой. — Не думаю, что я влезу в него.

МакГонагалл тихонько фыркнула, пытаясь тем временем стянуть половинки спинки платья.

— Пожалуй. Кто нуждается в еде, когда у него есть любовь, верно? Но да, я думаю, что нам нужно расширить платье на талии самую капельку.

Подошедшая Молли помогла изменить платье, пока, наконец, оно не оказалось полностью застёгнутым и Гермиона смогла вздохнуть свободно.

— Хорошо, — промурлыкала МакГонагалл, делая шаг назад, чтобы полюбоваться результатами своей работы. — Что скажете?

— Скажу, что профессор Снейп забудет своё имя, когда увидит тебя в нём, — усмехнулась Тонкс. Молли Уизли одобрительно взглянула на неё и согласно кивнула.

Взглянув на себя в зеркало, Гермиона прикоснулась к кружеву на лифе. Стоя перед этим зеркалом, глядя на девушку с уложенными волосами, в одном из самых красивейших свадебных платьев, которые она когда-либо видела, Гермиона вдруг полностью осознала происходящее.

Сегодня она выходит замуж. Сегодня день её свадьбы, а её родители в полном неведении. При мыслях об этом из её глаз снова покатились слёзы.

Тонкс вздохнула и сжала её за плечи:

— По крайней мере, мы ещё не сделали тебе макияж — иначе ты бы... ой!

— Не время, Дора, — предостерегла её МакГонагалл, дёрнув Тонкс за ухо.

— Они должны быть здесь, — шмыгнула носом Гермиона, когда Минерва обняла её за талию. — А они даже не знают об этом.

Минерва вздохнула и встретилась взглядом с миссис Уизли. После небольшой паузы Молли шагнула вперёд:

— Возможно, мы могли бы послать за ними...

— Нет! — Гермиона вскинула на неё взгляд в зеркале. Смутившись от своего внезапного порыва, она опустила взгляд, а пальцы сцепила на затылке. — Это просто... Я не хочу втягивать их в это.

— В свою свадьбу? — смущённо спросила Молли.

— В мою ложь, — тихо поправила Гермиона. — Если я скажу им правду — которую они никогда не смогут принять — не сомневаюсь, что они потребуют моего возвращения домой. А если и не потребуют, то для них в любом случае знать правду — это большой риск. Если же я позволю думать им так же, как и всем вокруг, тогда они, вероятно, никогда не заговорят со мной снова.

— О нет, такого не может произойти.

— Мои родители — магглы, миссис Уизли, — глубоко вздохнув, объяснила Гермиона. — Они не простят мне мои грехи только потому, что я облекла их в красивую упаковку под названием «родственные души». Для них мой брак с профессором будет заключён лишь под давлением из-за того, что о нашей сексуальной связи стало известно. И если вы считаете, что они будут обращаться с нами лучше, чем все остальные вчера, вы глубоко заблуждаетесь.

— Но они твои...

Гермиона покачала головой:

— За шесть лет учёбы я получила только одно взыскание. От Амбридж. А это было нарочно. Чтобы уберечь от этого младших детей. Однако до сих пор мои родители злятся на меня из-за этого — потому что это портит картину моей успеваемости. И это гораздо хуже, чем арест.

— Зато гораздо веселее, — улыбнулась Тонкс, пытаясь поднять всем настроение.

Гермиона вздохнула и присела на край кровати.

— Я не хочу, чтобы они знали об этом до тех пор, пока для них это будет безопасно. Они не получают «Пророк», так что по крайней мере с этой стороны всё будет в порядке.

— Если ты уверена...

— Уверена, — кивнула она.

— Хорошо, — нервно кивнула МакГонагалл, садясь рядом с ней на кровати. — Тогда, возможно, ты захочешь обсудить, чего ожидать во время церемонии.

— Прошу вас.

* * *

На мгновение прикрыв глаза, Северус испустил долгий вздох и продолжил расхаживать по узкой комнате, предназначенной для жениха. Ни разу с тех пор, как умерла Лили, он не собирался жениться и никогда не мог себе представить, чтобы это событие происходило в стенах проклятого Министерства Магии.

Лили всегда представляла их будущую свадьбу — потому что, конечно, им было предначертано жить долго и счастливо вместе — в маленькой церкви, которую она посещала с родителями в Коукворте. В более поздние годы их дружбы он один или два раза размышлял над тем, чтобы сделать ей предложение на том месте, где они впервые встретились, а жениться в том месте на берегу Чёрного озера, которое они называли своим.

Очевидно, всё это было до того, как всё полетело коту под хвост.

Лили вышла замуж за этого Поттера в его родовом поместье, и об этом было объявлено как о событии сезона. Поттеры даже слышать не хотели о скромной церемонии в кругу близких, о которой всегда мечтала Лили, а о том, чтобы они ступили в маггловскую церковь, и речи быть не могло. Несмотря на недовольство Мародёров пожирателями смерти, чистокровные родственники Поттеров были так же близки им по духу, как и все в волшебном обществе. На самом деле Северус был уверен, что если бы внутри Лили не находился крошечный Спаситель-Магического-Мира, её никогда бы не приняли в семью так скоропалительно, как это случилось. Родители Поттера очень кстати умерли вскоре после того, как Лили обеспечила Джеймса наследником, иначе её никогда не погребли бы под этой проклятой фамилией.

Естественно, новорождённому Поттеру никто не мог рассказать истинную историю его семьи. Зарегистрированное ходатайство в Министерство его прародителей об установлении отцовства волшебным образом исчезло после их внезапного заболевания драконьей оспой. Все письма, отправленные Джеймсу, в которых его умоляли подумать о разводе во имя семьи, были уничтожены благодаря невероятно возросшей учтивости Дамблдора и компании. Даже оставшиеся Мародёры, казалось, путали подлинную историю со сказкой. Сразу же после смерти Лили стала святой, Джеймс — любящим мужем и отцом, а Поттеры — самыми щедрыми людьми, которых имел честь знать Сириус Блэк.

Всё это было кучей навоза фестралов, которого навалило больше, чем драгоценностей в хранилище Поттера, половина из которых была заложена в поддержку политической стратегии Лорда Волдеморта. К счастью для репутации Поттеров, драконья оспа предотвратила завершение этой сделки. Но ради Гарри, ради волшебного мира, никто не говорил об этом ни слова. Снейп тоже не знал бы об этом, если бы Лили не написала ему письмо, в котором слёзно умоляла встретиться с ней до того, как станет слишком поздно.

Они тайно встретились в маггловском Лондоне, и первые пять минут она обнимала его, рыдая у него на груди и восклицая, как сильно она скучала по нему. Затем она исповедалась ему — рассказала о добрачной беременности, о свадьбе, о письмах, о ходатайстве, о подземелье, о её мучительном решении остаться с Поттером и её страхе потерять опеку над ребёнком, если развод состоится. Он выслушал всё молча, даже не выразил недовольство, когда миниатюрная копия Джеймса, сидевшая на её коленях — вот в каком раннем возрасте проявился его изумительный интеллект — решил, что пальцы Северуса очень сильно напоминают леденцы.

Когда она закончила свою слезливую историю, он проглотил свою гордость и нашёл силы признаться ей. Она знала всё в миг своей смерти и всё же простила его... за всё. Он никогда не понимал этого — ей потребовалось пять лет, чтобы забыть об единственном оскорбительном слове, сказанном в сердцах, но всёго лишь пять секунд, чтобы простить ему свой смертный приговор. Она, правда, плюхнула круглолицего малыша на его колени и заставила его пообещать пускающему слюни ребёнку, что он сделает всё возможное, чтобы защитить его. В лучших традициях Поттеров мальчиком настолько овладела благодарность, что он в буквальном смысле описался.

Это из-за Лили он следовал обещанию, данному мальчику — который, к счастью, перерос привычку грызть пальцы, хотя избавиться от привычки пускать слюни оказалось довольно трудно. И из-за неё он знал, какую именно свадебную церемонию нужно потребовать. В волшебном мире существовало несколько вариантов, большинство из которых предполагало нерасторжимый брак. Несмотря на это, с увеличением количества магглорождённых расторжение браков мало-помалу при благоприятном стечении обстоятельств случалось — в зависимости, конечно, от силы магической связи в союзе. Поскольку Лили была нежеланной снохой, Поттеры толкали их к одному из современных способов заключения брака — он очень напоминал маггловскую церемонию, вплоть до сравнительной лёгкости, с которой брак мог быть аннулирован.

Когда он стоял там, в отделе магических браков, рождений и служб населения, у него не было цели связывать себя с мисс Грейнджер ни на йоту больше, чем это было необходимо.

— Как жизнь, профессор? — жизнерадостный голос прервал его раздумья. — Вы хорошо помылись.

Северус вздохнул и повернулся к свидетельнице, платиновой блондинке Нимфадоре Тонкс, бросившей на него оценивающий взгляд. — Ты выглядишь менее... тошнотворной.

Тонкс усмехнулась и с гордостью погладила себя по волосам.

— Я польщена, что вы заметили. Я изменила цвет, предполагая, что вы были бы против того, чтобы они были розовыми в день вашей свадьбы.

— И предположила, что я предпочёл бы увидеть копию твоей дорогой тётушки Нарциссы взамен?

Тонкс сморщила нос во внезапном отвращении:

— Тьфу, а ведь вы совершенно правы.

После минуты размышлений практически белый локон стал каштановым и начал мягко завиваться.

— Так лучше?

Снейп неопределённо пожал плечами, что было воспринято Тонкс как одобрение, и она рухнула в одно из богато украшенных кремовых кресел-качалок.

— Я предполагаю, что ты подружка невесты?

— Десять баллов Слизерину.

— И как ты умудрилась спутать меня со своим женихом?

— Это, я думаю, мои настоящие волосы, — усмехнулась она, скручивая прядь собственных волос. — Нет, Молли прогнала меня из комнаты после того, как я сделала слишком много намёков относительно вашего вечера.

Северус слегка напрягся и мрачно взглянул на неё.

— И ты думаешь, мудро делиться своими смехотворными намёками здесь?

— А? — спросила она, в один миг отвлекаясь на серебристые кончики своих ногтей. — О, нет. На самом деле, МакГонагалл послала меня убедиться, что вы не удрали. Ей кажется, что мою компанию вы предпочтёте компании директора.

— Не могу представить себе почему, — презрительно усмехнулся он, прислоняясь к стене. Через несколько минут он взглянул на кошмарно выполненные часы с Купидоном и скривился: Купидон показывал время своим ужасным луком и стрелой в виде сердца. — Они почти закончили подготовку своей жертвы?

— Подходящее описание, — вздохнула Тонкс, вытягивая ноги. — В буквальном смысле девственница, которую приносят в жертву.

Снейп закашлялся и с неловкостью взглянул в окно.

— Но да, Молли почти закончила оплакивать её.

— Я бы скорей предположил, что это удел мисс Гррейнджер.

Тонкс пожала плечами.

— Она честно поплакала раньше, но на самом деле не о своей судьбе. Очевидно, никто не подумал обсудить с ней то, как она будет объяснять ваши дальнейшие отношения своим родителям.

Снейп с удивлением посмотрел на неё.

— Моя мать, возможно, дала мне ужасное имя, но всегда прощала мне мои наказания... и изгнание из кладовой.

Северус выдохнул и прижал пальцы к глазам. Он совсем не принимал в расчёт ей родителей. Конечно, они будут возражать против всего происходящего. Конечно, этот брак ещё больше отдалит Гермиону от её немагической семьи. Конечно, она будет чувствовать себя так, будто её жизнь разрушена.

Стук в дверь заставил его открыть глаза.

— Пора, — натянуто улыбнувшись, сказала Минерва, а Тонкс метнулась мимо неё в сторону комнаты невесты.

Он медленно кивнул и нервно вздохнул.