Пять платьев в шкафу у Гермионы Грейнджер (гет)

Платье № 1 — Волшебная встреча

Гермиона Грейнджер никогда не была и не будет поклонницей «девчачьего стиля», однако в нежном возрасте восьми лет она любила нарядиться по случаю. Однажды их с родителями пригласили на праздник в дом одного из пациентов, и миссис Грейнджер настояла на том, чтобы купить дочери новое платье.

Шоппинг в любом магазине, кроме книжного, вызывал у Гермионы аллергию, и всё же они с мамой провели на удивление приятный день. Правда, была одна проблема: платье, которое выбрала мама. Несмотря на лестный и выгодный оттенок, оно оказалось… розовым! И с кружевами. С целым морем кружев… Гермиона Грейнджер не носила розовую одежду, в особенности, кружевную. Но мама была так счастлива, а продавщица так пищала от восторга, что Гермиона, скрепя сердце, согласилась.

В день праздника она немного нервничала, хоть и напустила на себя смелый вид. Родители радостно сообщили, что придут дети её возраста, с которыми можно будет «поиграть» — этот факт и беспокоил Гермиону больше всего. Она не очень-то ладила со своими одноклассниками — и вообще с другими детьми. Все они казались ей такими… несерьёзными.

Заметив группу девочек, хихикающих возле чаши с пуншем, Гермиона расправила плечи, сжала зубы и решилась на активные действия.

— Привет, меня зовут Гермиона, — сказала она, протягивая руку высокой девочке с прямыми светло-рыжими волосами, которая явно была заводилой.

Девочка посмотрела на протянутую руку и поморщилась.

— Герми-онна, что это за имя?

Гермиона опустила руку и отрывисто ответила:

— Это моё имя, — глубоко вздохнув, она сделала ещё одну попытку: — Мне нравится твоё фиолетовое платье.

Очевидно, этого говорить не стоило, потому что остальные девочки дружно захихикали, а юная мисс Заводила рассмеялась ей в лицо.

— Сразу видно, что ты не разбираешься в одежде, — она сделала паузу и критически глянула поверх своего стакана с пуншем. — Это не фиолетовый, а лавандовый!

— Ой, я ошиблась, простите…

Гермиона развернулась, чтобы уйти и не выдать подступающих слёз, но вредная девчонка насмешливо добавила ей вслед:

— Чучело.

Гермиона остановилась, закипая от возмущения. Вдруг за её спиной раздался громкий писк. Она развернулась и увидела, что противная блондинка, залив своё платье виноградным соком, держит в руке разбитый стакан.

Гермиона усмехнулась: ну, теперь оно точно фиолетовое!

С ней продолжали случаться странные вещи: как только закипали эмоции, желания вдруг начинали исполняться сами собой. Как по волшебству, думала она, хоть это и смешно, потому что все, включая практичную Гермиону Грейнджер, знают, что волшебства не существует.

Платье №2 — Очарование

Гермиона не могла поверить, что она всё-таки получила приглашение на Святочный бал. И даже не одно, а целых два (три — если считать неуклюжую попытку Рона, но Гермиона её не считала). Когда объявили о бале, она решила, что в качестве эскорта ей достанутся Гарри или Рон. Ей было стыдно признаться даже себе самой, что она слишком долго представляла, как танцует с Роном… или Гарри, конечно (хотя в мечтах Рон прижимал её крепче, его рука лежала гораздо ниже, и от него пахло приятней, чем от воображаемого Гарри, который только и делал, что неуклюже наступал ей на ноги).

Вместо этого она пойдёт на бал под руку с Виктором Крамом. Виктор Крам! В начале года Гермиона вежливо поговорила в библиотеке с этим мрачным молодым человеком, и с течением времени он стал всё чаще искать её компанию. У Гермионы сложилось впечатление, что Крам к ней благоволит, потому что она не бегает за ним, как взмыленный гиппогриф (или как Рон за вейлой).

Она гадала, как Рон и Гарри отнесутся к её кавалеру, ведь им придётся провести этот вечер вместе. Гермиона полагала, что Рон будет в восторге, потому что знаменитый игрок в квиддич был его кумиром, и надеялась, что Гарри не подумает, будто в турнире волшебников она теперь будет болеть не за него, а за Крама.

Какая-то часть её души недоумевала: что такой волшебник, как Виктор Крам, мог найти в Гермионе Грейнджер? Он был намного старше и опытней. Он мог заполучить любую девочку в школе, но почему-то уделял внимание только ей. Оттого, что она не бегала за ним с открытым от восторга ртом — или был и другой мотив? А ещё в её душе был страх того, что это неожиданное и необоснованное внимание Крама вызвано лишь её статусом лучшей подруги Гарри Поттера.

Гермиона посмотрела в зеркало, любуясь своим нарядом. Она впервые в жизни чувствовала себя красивой. Её волосы были уложены в послушную причёску, уменьшенные заклинанием зубы делали улыбку очаровательной. Гермиона тихо рассмеялась, замечая в себе эти перемены и думая о том, заметит ли их кто-нибудь ещё. Она повертелась вправо, влево, радуясь кружению легкой материи. Голубая ткань красиво играла на свету. Какой красивый оттенок, подумала она, напоминает глаза Рона, и…

Гермиона приказала себе не думать в этом направлении. Рон, в отличие от Виктора, вообще не замечает, что она девушка… Она покраснела, представляя, что может таить в себе предстоящий вечер, проведённый с Крамом. Попытается ли он меня поцеловать? Хочу ли я этого? Прежде чем спуститься вниз и встретиться с Виктором, Гермиона поправила платье, глянула на себя в зеркало и подумала: интересно, начнёт ли Рон меня теперь замечать?

Платье №3 — Достоинства маленького чёрного платья

— Гермиона, это смешно!

— Мама, ну в самом деле, я не вижу смысла…

— Здесь нет никакого смысла. Это всего лишь платье.

— Но…

— Просто примерь. Может, ты удивишься?

Гермиона с сомнением глянула на платье, которое мама перекинула через закрытую дверь примерочной, недовольно вздохнула и сняла его с вешалки.

— Хорошо, примерю, — она критически осмотрела платье, — только зачем? Оно явно будет в облипку.

— Гермиона, в гардеробе каждой женщины должно быть маленькое чёрное платье. Простое, элегантное, которое можно надеть по случаю.

— Мам, ну куда я его надену?

— Разве Рон не обещал зайти на выходных? На первое свидание стоит надеть особое платье.

— Мы с ним встречаемся уже не первый месяц, так что это свидание можно назвать первым с большой натяжкой.

— В этот раз твой отец помогал Рону с выбором ресторана, так что это будет не просто чай в Норе или просмотр телевизора у нас дома в ожидании, пока мы с папой ляжем спать, чтобы вы с Роном могли спокойно целоваться.

— Мама!

— Да ладно, Гермиона. Мне тоже когда-то было восемнадцать. Честно говоря, я удивлена, что мы не застали вас за чем-то более предосудительным.

— И всё же, — неуверенно сказала Гермиона, игнорируя последний комментарий, — я не знаю, зачем мне такое… сексуальное платье, — слово «сексуальное» было произнесено шёпотом.

Мама открыла дверцу примерочной и взглянула на дочь, которая стояла перед зеркалом в простых хлопковых трусиках и бюстгальтере, приложив к груди маленькое чёрное платье.

— Гермиона, когда ты наконец поймешь, что ты красивая молодая женщина? Конечно, для Рона ты прекрасна в любой одежде, но попробуй примерить это платье не для него — для самой себя. Может, тебе удастся взглянуть на себя его глазами?

Гермиона кивнула, а мама добавила, выходя из примерочной:

— И ради всего святого, не забудь купить новое белье!

Возмущённо прищелкнув языком, Гермиона сняла бюстгальтер и быстро натянула на себя полоску чёрной ткани.

Вид в зеркале её очень удивил. Куда подевалась лохматая заучка с большими зубами и плечами, опущенными под тяжестью сумок с учебниками? От неуверенной девушки, которой понадобилось три часа, чтобы подготовиться к Святочному балу, не осталось и следа. Из зеркала на неё смотрела красивая, сексуальная молодая женщина. Платье выгодно облегало её миниатюрные формы, подчеркивая достоинства, маскируя предполагаемые недостатки.

— Нужно брать, — заявила Гермиона.

В ближайший субботний вечер она убедилась в правильности своего решения. Выражение лица Рона, встретившего её на пороге дома, было красноречивее всяких слов. В тот вечер Гермиона поняла одну вещь: она чувствует себя женственной и сексуальной вовсе не из-за платья, а благодаря мужчине, который находится рядом.

А платье, которое так хорошо на ней сидело, выглядело ничуть не хуже на полу, возле кровати Рона — рядом с её новыми кружевными трусиками.

Платье №4 — Обещание

Гермиона стояла возле зеркала в ванной комнате, натягивая тёмно-фиолетовое платье на свой округлившийся живот, когда её талию обхватили две большие веснушчатые руки.

— Выглядишь великолепно, — прошептал Рон ей в ухо. Его ладони стали выписывать медленные круги по её наметившемуся животику. — Ты мне всегда нравилась в этом платье.

— Мммм, — промычала Гермиона, когда Рон тихонько прикусил ей шею, а потом лизнул место укуса. — Становится тесновато. Я не смогу его долго носить.

— Ничего. Больше, чем ты в этом платье, мне нравишься ты без этого платья, — Рон повернул к себе лицо Гермионы, наклонился и стал медленно её целовать, зажигая своей страстью, не угасающей, несмотря на быстро изменяющуюся фигуру своей жены.

Прервав поцелуй, Рон протянул руку и погладил её лицо.

— Пообещай, что не снимешь это платье, пока я не вернусь вечером домой — я хочу снять его сам.

— Обещаю, — её голос немного дрожал, когда она смотрела ему в глаза.

* * *

Гермиона наблюдала за тем, как бегут минуты на часах в офисе; рабочий день наконец подходил к концу. Ей не терпелось отправиться домой и продолжить общение с Роном — с того места, где они остановились утром. Откуда во мне это возбуждение, думала она, краснея. В книгах пишут, это нормально для моей стадии беременности, и всё же…

Её мысли прервало появление совы для экстренных сообщений: Гермиона трясущимися руками развернула пергамент и чуть не упала со стула, читая сообщение.

Несчастный случай… муж… Мунго… критическое… ранение…

Буквы стали расплываться перед глазами, смысл написанного ускользал. Было ясно одно — ей срочно нужно к Рону. Она схватила мантию и выбежала в коридор.

Позже Гермиона не могла вспомнить, как добралась до места и успела выйти из камина в Мунго как раз вовремя. Представитель Аврората уже ждал её, чтобы проводить в палату к Рону.

Ранение в голову… тёмная магия … кома … двадцать четыре часа… на волосок от…

Она слышала, как что-то говорили хилеры; она разбирала их слова, но ничего не понимала. Ни все прочитанные книжки, ни трезвый ум не могли помочь Гермионе в ту минуту, когда она увидела неподвижную фигуру своего мужа, лежащего в коме, всегда такого весёлого и живого…

Домой … отдых… душ … поешь … ребёнок … переоденься …

Она узнавала знакомые голоса членов своей семьи и понимала, что все эти люди желают добра и ей, и ребёнку. Но они не понимали. Гермиона не могла оставить Рона ни на секунду. Ей не нужен был отдых — ей нужен был только её муж. Она не станет переодеваться в другую, более удобную одежду, которую принесла Джинни.

Они не понимали. Рон просил её не снимать платье… Святой Мерлин! Первое, что он должен увидеть, когда откроет глаза — свою жену, одетую именно в это тёмно-фиолетовое платье. Как она и обещала.

Платье № 5 — Замкнутый круг

Гермиона крепко держала Роуз за руку, идя по оживлённой лондонской улице. Они с дочкой отправились в поход по магазинам, чтобы купить пару платьев для вечера в честь ухода миссис Грейнджер на пенсию.

Роуз, в отличие от Гермионы, была невероятно возбуждена. Она любила играть в праздники и часто надевала боа из перьев и шляпки с цветами, когда накрывала чайный стол для своих мягких игрушек.

Что касается Гермионы — с той самой минуты, как хилер в больнице воскликнул «поздравляю, у вас девочка!», она дала себе слово, что не станет заставлять свою дочь носить кружева и одежду розового (а тем более лавандового) цвета.

Зайдя в магазин, Роуз принялась бегать и пищать от радости, восхищаясь каждым платьем, ощупывая ткани и восторгаясь оттенками.

— Посмотри, мама, как оно блестит!

— Да, Роуз, оно очень… яркое, — Гермиона сдержала едкое замечание по поводу расшитого камешками ядовито-розового платья, которое вызвало у Роуз такое восхищение. — Милая, оно слишком вычурное для бабушкиного праздника. Давай поищем что-нибудь другое.

Гермионе не терпелось поскорей выбрать платье и уйти; она испытывала неловкость, подвергаясь атаке блёсток, тюля, розового цвета. Ей с трудом удалось направить Роуз в детский отдел, чтобы поискать там что-нибудь подходящее. Вскоре Гермионе подвернулось милое тёмно-синее платьице с белой каймой — причём, совершенно без кружев. К нему бы отлично подошли белые колготки и чёрные лакированные туфельки — это было строгое платье для настоящей леди. Гермиона повернулась, чтобы показать его Роуз, которая уже стояла у зеркала, прижимая к груди совсем другое платье, выбранное на свой вкус. Оно воплощало в себе всё, что отвергала Гермиона — и всё, что обожала сама Роуз. Сравнив платье в своей руке с розовым кружевным в руках дочери, Гермиона вернула своё на стеллаж.

— Очень мило, Роуз. Хочешь примерить?

* * *

Когда наряд для Роуз был выбран, Гермиона стала искать что-то для себя, но всё казалось или слишком молодёжным (то есть ярким), или было похоже на то, что висело у неё дома в шкафу. Мама настаивала на новом наряде и пригрозила, что сама отправится с ней по магазинам, если Гермиона ничего себе не присмотрит.

— Мне нравится вот это! — раздался тонкий голосок из-под стеллажей с одеждой.

— Роуз, ты где? — Гермиона раздвинула платья, пытаясь отыскать среди них свою дочь.

— Вот это красивое — похоже на папу! Ты должна примерить!

Отлично, неужели оранжевое?

Роуз вышла из своего укрытия, завёрнувшись в довольно приятную на вид голубую ткань.

— Видишь, оно милое, как папины глаза! Пожалуйста, примерь!

Роуз одарила Гермиону обезоруживающим умоляющим взглядом, заставив её в который раз отметить, насколько дочь похожа на своего отца — и не только ярко-голубыми глазами!

— Конечно, милая, я примерю.

Платье сидело просто прекрасно и, самое главное, не имело ни кружев, ни блёсток.

— Ой, мамочка, папа был прав! Ты очень красивая!

И почему интонация этого восхищённого возгласа кажется такой знакомой? Гермиона покрутилась перед зеркалом, любуясь собой. Для женщины с двумя детьми очень даже неплохо… Она опустила взгляд на глубокое декольте. Рону должен понравиться вид сверху. И нужно не забыть купить новое бельё.

— Роуз, ты меня убедила! Это отличное платье.