Сестры скорпиона (гет)

*Антарес*

Каждый имеет право рассказать историю своей жизни — но не каждый им пользуется.

Лично я своими правами не пользовалась вообще — представьте себе, у меня отобрали даже имя! Когда-то меня звали Анной, когда-то я была самым обычным ребенком, но прошлое — это, знаете ли, совершенно незначащая категория. Какая разница, что было когда-то, гораздо важнее, что происходит сейчас! Кажется, именно этим принципом руководствовался мой милый Ричард, с легким сердцем оставив меня, знакомую с детства Анну Эстер, фрейлину его бабки, ради принцессы Катрионы Фернеол.

Я же не принцесса. Я всего-навсего…

Ведьма. К чему отрицать очевидное? И если король Тирион думает, что может так просто растоптать меня, то он глубоко ошибается, ой как глубоко.

Руки мелко задрожали — и я в очередной раз едва не насыпала в зелье не тот ингредиент. Черт его дери, если у меня не выйдет это зелье, то все пропало.

Во всем всегда виновата только лишь глупость и доверчивость, как часто любит повторять Вильгельмина, моя наставница, и, по совместительству, бабка Ричарда. Надо сказать, она сама неплохо ею воспользовалась, обманув меня лет десять назад обещаниями, и заставив пройти ритуал посвящения. Сначала я стала ученицей, затем и ведьмой… в любом случае, жалеть о чем-либо уже поздно.

Что же до обещаний Вильгельмины… она не выполнила ни одно из них — свадьба Ричарда тому прекрасное подтверждение. А ведь я верила ей, более того, даже не позволяла себе сомневаться в ее словах, когда она говорила:

— Едва ты станешь ведьмой, ты тотчас сможешь зачаровать сердце моего внука, не сомневайся!

Да, как же… Я это сердце так зачаровала, что он на другой женится, и даже, кажется, по любви, вопреки всем заверениям о политических соображениях — я, зная Ричарда больше пятнадцати лет, могу об этом судить, вы уж поверьте.

С другой стороны, саму королеву-колдунью винить нельзя — в жизни каждой из нас наступает такой момент, когда нужно передать свои умения… и неважно, кто это будет — высокородная дама или девочка-крестьянка. Закон прост, но суров — не передал магию — тебя ждет смерть.

Разве Вильгельмина виновата, что ее муж, давным-давно прознав о том, что она колдунья, в знак особой милости велел не сжигать жену, а просто заточить ее в келье, повелев допускать к ней только одну фрейлину.

Жить-то всем хочется, не правда ли? Вот королева и старалась, как могла.

Когда я познакомилась с нею, мне было пятнадцать лет, и я уже без памяти была влюблена в своего друга-принца.

Между прочим, звание первой фрейлины старой королевы считалось крайне почетным при дворе Тирионов… да вот только получить его никто не спешил, по непонятным для меня тогда причинам.

Но я-то же смелая! Я поднялась по темной узкой лестнице, прямиком в башню, и мне при этом не было страшно, ну ни капельки.

Однако, когда в мои пальцы неожиданно вцепились сухие руки, я об этом как-то позабыла, едва удержав готовый сорваться с губ панический крик. Но вспомнив, что передо мной все же венценосная особа, я кое-как взяла себя в руки и склонилась перед нею.

— Ваше величество, я — Анна Эстер, ваша новая фрейлина…

К самому моему лицу она поднесла свечку, и я невольно зажмурилась.

— Так-так, ты же совсем девочка… не страшно тебе будет оставаться со мной? — насмешливо произнесла она. Я приоткрыла один глаз и отважно помотала головой.

— Нет, ваше величество, это для меня честь.

Вильгельмина усмехнулась:

— Честь, значит? Ну посмотрим, сколько ты выдержишь — все прочие сбегали от меня спустя дня три, не больше… И ты, конечно, сбежишь.

Внезапно мне стало ее жалко — ну сами посудите, несчастная старая женщина, к тому же королева… а ее даже не выпускают из жуткой темной башни, более того, все фрейлины от нее сбегают. Кошмарная жизнь!

Поэтому я не очень уверенно произнесла, заслоняя глаза от невыносимо яркого пламени свечи:

— Я вас не покину, обещаю, ваше величество.

Это заявление, кажется, немало повеселило Вильгельмину, потому что она внезапно рассмеялась, коротко и страшно:

— А ты, однако, смелая девочка. Постой… повернись к свету! Где-то я тебя встречала.

Странно, и где же меня могла встречать королева, уже много лет не покидающая своей своеобразной тюрьмы.

— Уж не ты ли, моя дорогая, постоянно таскаешься за моим внуком, принцем Ричардом?

Откуда она знает? Впрочем, зачем отрицать очевидное? Ну да, таскаюсь… Или он меня за собой таскает… Я понадеялась, что в темноте не видно, как сильно я покраснела.

— Да, ваше величество.

— Прекрасно, — пробормотала королева, явно что-то обдумывая. — След в след, значит… так, скажи-ка мне, милочка, кто твои родители?

— Граф и графиня Эстер, — удивленно ответила я, а затем, неизвестно почему, добавила: — Они умерли, ваше величество.

— Так ты сирота? — казалось, обрадовалась она этому, в общем-то, невеселому факту. — Прекрасно!

Лично я ничего прекрасного в этом не находила, но сочла нужным кивнуть — мало ли какие причуды бывают у королев.

— Да, ваше величество, я сирота.

— И ты очень привязана к Ричарду? Отвечай!

— Да, ваше величество, — промямлила я.

Но дальше последовал совершенно неожиданный вопрос:

— Ты хочешь стать его женой?

Глиняная ступка, в которой я с остервенением толкла ингредиенты для зелья, внезапно раскололась, и я со стоном опустила пестик. Все придется начинать сначала… Нет, в зельях я отнюдь не мастер, слишком грубая работа.

Но мне нужно, нужно это зелье…

Я, застонав, без сил опустилась на скамью. Разумеется, моя затея была крайне опасной — навечно усыпить королеву и самой занять ее место — задача казалась невыполнимой, но разве я могла остановиться? Моей целью и тогда и сейчас был Ричард, ради него я столько перенесла… Неужели какая-то девчонка сможет разрушить все то, ради чего я столько упорно трудилась?

О нет… Если Ричард хочет быть с ней, его желание будет исполнено — остальное детали. Какая разница, кто будет скрываться за маской прелестной принцессы королевства Ферлиберт?

Зелье рано или поздно получится, и будет проще простого отправить ей его прямо в руки, превратив, например в цветок. Вдохнув его аромат, юная Катриона уснет… и вряд ли когда-нибудь проснется.

Было ли мне ее жалко, ту, кто посмел отобрать у меня сердце короля? Глупый вопрос.

* * *

Наконец, наступил день королевской свадьбы — вся столица Терравирис встрепенулась в ожидании этого, несомненно, великого праздника. Цветные флаги, шумные веселящиеся толпы народа, стекающиеся в город, чтобы полюбоваться на молодую королеву, крики, песни, музыка… счастливое лицо Ричарда. Моего Ричарда.

Надо ли говорить, что я сбежала из дворца при первом удобном случае — только бы подальше от них, только бы не видеть ничего этого. Не видеть, не слышать, не понимать…

Так или иначе, скоро наступит и мой черед — я окропила с огромным трудом сваренным сонным зельем ослепительно алый, точно кровь, цветок мака. Он теперь был спрятан прямо напротив сердца, под плащом, в который я старательно куталась, несмотря на солнечную погоду. Мне не хотелось, чтобы кто-то видел мое лицо.

На самом деле я просто боялась — мне все время казалось, что даже по глазам возможно прочесть мои жестокие намерения. Поэтому я и спешила скрыться в толпе — все что угодно, лишь бы не принимать явного участия в празднике. Просто не было сил смотреть на кукольно-счастливое лицо юной королевы, но право же, как отрадно было осознавать, что скоро оно утратит всякое выражение, кроме мертвенного спокойствия.

Алый мак жег мою кожу.

Я, не отрывая взгляда, смотрела прямо перед собой, избегая поднимать взгляд на балкон — у Ричарда необыкновенно острое зрение — вдруг он меня заметит? Впрочем, зачем льстить себе ненужными надеждами — на самом деле, король давно перестал замечать леди Анну…

А ведь я была на все готова ради него. Я бы защищала его чарами, не дала бы ему увянуть от старости, умереть от болезни… Я бы душу за него отдала, зубами бы выгрызла сердце у его врагов, только бы он был со мною… но он предпочел ее.

Не Катриона Фернеол была с Ричардом каждую минутку его детства и юности, не Катриона понимала его с полуулыбки, с полувзгляда, не Катриона держала его за руку, когда умер его отец, и уж конечно, Катриона Фернеол не могла, не умела любить его так, как я. Но он предпочел ее.

Мне было почти физически больно смотреть на их счастливые лица, улыбки, на то, как они весело, почти ребячливо махали своим подданным. Следовало признать, что я давно не видела Ричарда таким сияющим, таким… спокойным?

Неужели и это все она?

На глаза навернулись слезы. Ну за что, за что мне все это, почему я должна терпеть эту шумную, веселящуюся толпу, взаимное довольство новобрачных? Почему мне просто не смириться, не оставить в покое очевидно счастливого короля с молодой женой?

Ответ был только один — мне нужен Ричард, нужен больше, чем воздух.

Тем временем люди, толпящиеся под дворцовым балконом, стали забрасывать короля и королеву цветами — была такая давняя традиция. Что ж, время пришло — или сейчас, или никогда. Я достала из-под плаща цветок, пригладила шелковые лепестки, слегка подула… и точным движением отправила его прямо к Катрионе — усиленный моей магией, мак точно не минует ее рук.

И точно — через несколько мгновений алый венчик уже был в ладони новой королевы. Все вышло так, как я и планировала! Сразу она не уснет, о нет, мне не нужны лишние подозрения — магия зелья замкнута на заходящем солнце, — словом, состав начнет действовать сразу после заката.

А пока… можно немного расслабиться и, к слову сказать, разогнать этих несчастных веселящихся людишек…

Я протянула руку ладонью вверх, шепнула хорошо известные слова, и с неба мгновенно на упала первая капля. Потом еще одна, и еще. Сияющее лазурью небо мгновенно затянуло мрачными черными тучами, из которых тут же хлынули потоки воды, убрав из мира попугайские, яркие и совершенно лишние краски, и заполнив его серым цветом и шелковым шуршанием струй.

Люди закричали, начали разбегаться в стороны — праздничное настроение было тут же утеряно. Как же легко их напугать, право слово! Просто ливень, ничего особенного и не нужно, ни грома, ни молний... Кстати, это идея.

Я щелкнула пальцами и черное, клубящееся небо, похожее на вскипающее дурманящее зелье, расколола сияющая, ветвистая молния. Ветер трепал мои волосы, плащ вымок до нитки, а я с улыбкой наблюдала, как заботливый жених укрывает невесту своей мантией и в сопровождении свиты уводит в замок, куда, конечно, простолюдинам вход заказан.

Вот вам и королевская свадьба, господа!

Впрочем, веселилась я недолго — горожане разбежались, и я осталась совершенно одна, под дождем, вымокшая до нитки, замерзшая и абсолютно несчастная. Впрочем, достаточно жалости к себе — спустя несколько дней я уже буду на месте королевы.

Но снова пришли сомнения, не отпускавшие меня вот уже несколько дней — удастся ли мне довести дело до конца в одиночку? Жаль, что у меня нет ученицы, которой можно было бы поручить хоть что-то…

Внезапно какое-то странное чувство заставило меня обернуться — на пустой площади, неподалеку от меня, стояла светловолосая девушка. Не отрывая взгляда от темного неба, она что-то быстро шептала. Внезапно налетел сильный ветер, подхвативший темные ошметки туч и быстро унесший их куда-то вдаль…. Показалось солнце, но мне внезапно стало еще холоднее, чем под проливным дождем — неужели это ведьма?

Но нас ведь так мало осталось — или Вильгельмина и в этом солгала?

На ходу сбрасывая плащ, я двинулась к ней.

Девчонка, по-видимому, изначально не заметила меня, вот поэтому и решила немного попрактиковаться — по-моему, она совершенно неопытна.

Подкравшись сзади, я цепко ухватила ее за плечо:

— Что вы делаете, позвольте узнать?

Она шарахнулась в сторону, попутно извлекая из ножен (подумать только!) самый настоящий меч.

— Не подходите!

— Успокойтесь и уберите клинок, немедленно!

— Я сказала, не стоит ко мне подходить! — острый кончик меча смотрел прямо мне в сердце, казалось, его необычная владелица готова в любую секунду вогнать его аккурат мне между ребер.

С ней явно нужно действовать осторожнее.

— Я клянусь, что не причиню вам вреда, — миролюбиво начала я. — Я просто хотела задать вам вопрос — ни к чему пускать в ход оружие.

— Какой вопрос? Я ни в чем не виновата! — запальчиво крикнула девчонка, явно пытаясь сообразить, как ей выкрутиться из щекотливой ситуации. — Я просто люблю смотреть на то, как идет дождь, только и всего. Разве это преступление?

Я подавила в себе желание рассмеяться. Ох, с такой наивностью бедняжку в скором времени ждет костер…

— Конечно, нет. Смотрите пожалуйста, сколько угодно — да вот вызывать ветер, разгоняющий тучи, это, пожалуй — да, преступление. Знаешь, что тебе за это грозит?

В зеленых глазах отразился слепой ужас. О, она знала. Знала, как и любая другая из нас — и конечно, смертельно боялась.

— Вы… одна из них? — побелевшими губами прошептала ведьма, делая ко мне маленький, почти незаметный шаг. А она, однако, смелая — похоже, решила не оставлять свидетелей.

Нужно было что-то немедленно предпринимать — а не то быть тебе, Антарес, заколотой.

— Стой, — почти приказала я. — Я тоже ведьма. Это я наколдовала этот дождь — поэтому совершенно необязательно меня убивать, как считаешь?

— Как… и вы… тоже? — изумленно выдохнула она, опуская меч.

Я пожала плечами:

— Совершенно незачем удивляться. И да, спрячь свою игрушечку — ты представляешь, что будет, если увидят?

Она неохотно вложила клинок в ножны, не сводя с меня подозрительного взгляда:

— О чем вы хотели поговорить?

— Что ты делаешь в городе, между прочим, в столице, одна, без защиты? — напрямую спросила я. — Это же так глупо. Тебя могут поймать в любой момент — неужели тебя не учили, что магию необходимо беречь?!

Девчонка вскинулась:

— Я сумею себя защитить!

— Ну конечно. Поверь моему опыту — тебя поймают не позже, чем через три дня, а с твоей неосмотрительностью — и того раньше!

— Мне не нужны ничьи советы, — пробормотала она и пошла прочь. — Сама разберусь, ясно вам?!

— Да постой же ты, — бросилась я следом не желая упускать, возможно свой единственный шанс. Если у меня будет помощница, можно не бояться провала. — Откуда ты вообще взялась в городе?!

Ведьма обернулась.

— У меня недавно умерла наставница, и мне просто некуда было идти, — пояснила она.

Так вот оно что… тем лучше.

— Так ты — ученица?

— Да, моя наставница не успела меня посвятить.

— Ее поймали?

— И сожгли.

Я задумалась. План медленно, но верно начинал выстраиваться.

— Так значит, ты одна?

Она кивнула:

— Получается, так.

— Тогда для тебя у меня есть интересное предложение, — проговорила я, внимательно вглядываясь ей в глаза. — Выслушаешь… или ты все еще не отказалась от намерения меня убить?

— Сначала объясните толком, кто вы, — не осталась в долгу девчонка.

— Для всех — я Анна Эстер, первая фрейлина королевы Вильгельмины. Ты же можешь называть меня Антарес. Кстати, а как твое имя?

— Элайв Файтер, — прошептала, похоже, несколько смутившаяся девушка и добавила. — Извините меня за грубость…

— Мы не во дворце, так что я для тебя — Антарес, — нетерпеливо поправила я ее. — В конце концов, все ведьмы равны, независимо от титулов и званий, Элайв. Но к делу. Скажи, я могу тебе доверять?

Элайв удивленно взглянула на меня, а потом ответила:

— Думаю, можете.

— Прекрасно. Удивительно, но так совпало, что мне сейчас очень требуется ученица. Понимаешь, о чем я?

— Вы предлагаете мне стать ею? Но зачем?

Я передернула плечами:

— Скажем так, мне требуется помощь, да и тебе тоже, поскольку долго в столице ты не протянешь — исход очевиден. Вот и давай поможем друг другу.

— Какая помощь от меня требуется?

Я улыбнулась:

— Этого пока я не могу тебе сказать — но обещаю, все, что нужно, ты узнаешь после клятвы Верности, если ты, конечно же, согласна. Скажем так — если тебе дорога собственная жизнь, Элайв Файтер.

Она потерянно кивнула.

— У меня же нет выбора?

Я кивнула:

— Теоретически, выбор есть всегда — для тебя он предельно прост. Либо ты становишься моей ученицей, а в скором времени и ведьмой, либо я сейчас ухожу и через пару дней ты непременно попадаешься в лапы инквизиторов.

— Я согласна, — грустно кивнула Элайв. — Вы и впрямь не оставили мне выбора.

— Вот и славно. Значит, жду тебя завтра утром в королевском саду. Все необходимое я подготовлю.

На душе снова стало весело. Однако же, насколько мне повезло — ведьма с ученицей, уже достигшей определенного мастерства в колдовстве практически всесильна.

* * *

Красный диск солнца, ставший видимым из-за разошедшихся туч, почти уже скрылся за деревьями. Наступила неестественная, давящая тишина. В ушах зазвенело — магия цепенящего зелья была замкнута именно на солнечном диске, и, усыпляя королеву, проклятое светило тянуло из меня силы. Ну же, еще немного...

В хрупкой хрустальной подвеске на моем браслете неожиданно вспыхнул огонек, словно бы свет далекой звезды переместился туда, сияя вымученными, острыми вспышками. Да, получилось! Жизнь королевы теперь в моих руках.

Теперь она будет лежать, застывшая, словно ледяное изваяние, безучастная ко всему миру, и к тебе, мой король. Выдержит ли эти несколько дней твоя пресловутая великая любовь? А потом, королева, естественно, оживет.

Да вот только это будет не совсем она.

Надо сказать, что в ожидании обряда, который должен был официально закрепить связь ведьмы и ее ученицы, я заметно нервничала.

Во-первых, обряд сам по себе и без того достаточно сложный процесс, в котором потребуется очень сложной в варке зелье, и очень много вложенной магии. К тому же, он был еще и крайне опасен — при нарушении магической клятвы и ученица, и наставница могли погибнуть независимо от уровня своих способностей.

Могла ли я верить едва знакомой девушке, а самое главное, могла ли мне верить она сама? Ведь в игре, в которую я ввязалась, доверие — едва ли не основная вещь. Так не было ли это ошибкой — довериться незнакомке?

С другой стороны, я ничего не скажу ей до проведения обряда, а уж он-то будет хранить тайну куда как надежней… хотя и с этим могли возникнуть проблемы, ведь клятва смертельна, а в случае ее нарушения погибнем мы обе. Сами понимаете, такой исход не входил в мои планы — как и Вильгельмине, жить мне хотелось.

Но постойте… Вильгельмина… Ведь моя наставница тоже не сдержала клятвы — она обещала, что Ричард будет моим — и вот, она жива-здорова, как, впрочем, и я. Не значило ли это, что смертельность обряда Верности можно было каким-то образом обойти?

Я лихорадочно принялась рыться в свитках, любезно оставленных мне Вильгельминой, и едва не схватилась за голову — оказалось, что если добавить в зелье кое-какие ингредиенты, то при ее нарушении клятва просто-напросто расторгалась…

Как же просто меня, оказывается, обмануть!

С другой стороны, это можно использовать — почему бы мне не поступить так же, как и моей наставнице? Если я изменю состав зелья, но не скажу об этом Элайв Файтер… думаю, что она обманется точно так же, как и я, ведь проверить смертельность клятвы можно только одним способом — предательством. А покажите мне дурака, который на это решится? Значит, решено.

Но единственная проблема оставалась, пожалуй, в том, что при заключении клятвы магия наставницы и ученицы определенным образом замыкалась в них обеих и, если клятва была нарушена, временно исчезала, чтобы потом появиться вновь, но уже в прежнем, разделенном состоянии. Это, конечно, могло бы стать проблемой… но кто сказал, что клятву вообще кто-то собирается нарушать?

Проходя по дорожкам королевского сада, я не могла сдержать улыбки — все же мой план наполовину удался — королева почти мертва, теперь дело только за королем, и, пожалуй, моей новой помощницей. Интересно, придет ли она к назначенному времени?

Я увидела, что к главным воротам замка, влекомая парой скакунов, пролетела карета, в которой, очевидно, находился очередной полуиспуганный человечишко, по недоразумению называющий себя лекарем. Разумеется, истинное искусство врачевания ему недоступно, но во что только не верят отчаявшиеся монархи, которых почти покинула юная королева! Откуда знать Ричарду, что все его усилия напрасны, пока цела хрупкая подвеска на моем браслете?

В любом случае, все его жалкие потуги по спасению жены меня не волновали… Признаться, меня все больше и больше тревожил неясный шум, доносящийся со стороны городских улиц, который, однако, становился все ближе и отчетливей. Прислушавшись, я с внезапно нахлынувшим ужасом разобрала в неотчетливой мешанине голосов:

— Ведьма! Ведьма!

— Убийца королевы!

Я похолодела. Разъяренная толпа простолюдинов, направляющаяся прямо ко мне… О нет. Но откуда они узнали? Где я допустила ошибку? Впрочем, это несвоевременные вопросы — сейчас они попросту набросятся на меня, и... Огонь, свирепое пламя на службе у лицемерных законов власти, он все еще оставался силой — я уже чувствовала режущие веревки на запястьях и сухой жар пламени на щеках. Это словно был мой страшный сон, мой ночной кошмар, нежданно-негаданно воплотившийся в реальность...

Однако мой ли? Внезапно я заметила, что толпа преследует в овсе не меня, а мою будущую ученицу, которая, вопреки рассудку, бежит прямо ко мне — по-видимому, она поняла, что меч против такого количества разъяренных людей попросту бесполезен.

В ее глазах застыли отчаяние… и мольба.

Только не говорите мне, что глупая девчонка снова не уследила за собой и попалась? А ведь я ее предупреждала — береги магию, будь осторожна — так нет же! И глупцу было бы понятно, что Ричард после несчастья с молодой женой сделает все, чтобы найти виновного… Только как всегда, он ищет не там — и поделом.

Неожиданно мысль переключилась на более насущные проблемы — точнее, на толпу и бегущую девушку.

Да она же меня выдаст! Подбежит, скажет что-нибудь не то, а толпе только повод дай… Нужно срочно что-то предпринять, иначе гореть нам обеим — от разъяренной толпы не спасет и высокое положение при дворе. Да и Ричард, уверена, и не вспомнит обо мне.

Нужно подпустить толпу поближе, главное, чтобы они не успели поймать девчонку. Ах да, вот так, отлично — толпой все же ненавязчиво управлял какой -то монах, и мне оставалось только выйти из тени, и не показав страха, льдистыми иголочками жалящего душу, спокойно произнести:

— Что все это значит, святой отец? — побольше холода и презрения в голос. Быть Анной, а не Антарес с каждым днем становилось сложнее, да и неудивительно. Мы то, чему служим, и никак иначе, жаль только, что я осознала это слишком поздно.

— Леди Анна? Что вы тут делаете, в столь ранний час? — надо же, он меня узнал. Дело плохо — придется выкручиваться, но вот как? Естественно, я произнесла первое, что пришло мне в голову — о, чисто женская особенность.

— Я бы могла задать вам тот же вопрос, святой отец. Что вы делаете с моей новой... горничной? — мне едва удалось сдержать улыбку, обменявшись взглядом с пленницей.

— О, вы ошибаетесь. Это ведьма! Она пыталась пробраться в замок, чтобы докончить начатое, — с горячностью, свойственной крайней степени глупости, заявил мой собеседник.

Ну, я поняла все верно — Ричард все-таки отдал приказ схватить любую подозрительную незнакомку, если она окажется чересчур близко к королевской резиденции. Стоит признать, что было глупо назначать будущей ученице встречу в королевском саду.

Я все же позволила себе усмешку.

— Под \"докончить начатое\" вы, очевидно, имели в виду \"приступить к своим обязанностям\"? — вежливо спросила я.

Надо отдать ему должное, монах сразу насторожился.

— Каким обязанностям?

— Горничной, разумеется. Или вы считаете, что я, как и ваши милые друзья, — я указала небрежно на толпу, — должна обходиться без помощницы?

Тот заметно смутился. Но, не желая терять лицо, он повернулся к Элайв Файтер, и, грубо ухватив ее за рукав, рыкнул:

— Это правда? Ты шла сюда за этим?

Та нерешительно кивнула — видимо, мой предостерегающий взгляд сделал дело. Полуправда иногда предпочтительней очевидной лжи, но и платить за нее приходится куда как дороже.

Подождав, пока люди, немало смущенные своей ошибкой, оставят нас вдвоем, я кивнула девушке:

— Ты в порядке?

— Да, — сказала она, едва переводя дух. — Спасибо вам.

— О, пустяки — даже не буду спрашивать, что ты снова натворила, но учти, Элайв, впредь ты должна быть несколько осторожней.

— Да, я поняла, — вздохнула девушка.

— Но довольно пустых разговоров — я так понимаю, если ты здесь, то ты согласна стать моей ученицей? — я внимательно взглянула ей в глаза. Девушка, слегка помедлив, кивнула — видимо, сегодняшняя погоня все же убедила ее в принятом решении.

— Тогда за мной… И прошу тебя, не отставай!

Недалеко от городских ворот у меня имелся небольшой домик, надежно скрытый от посторонних глаз магией — это было единственное место, где я могла не прятаться и не притворяться. Надежнее места для проведения обряда не найти.

Слегка дрожащими руками отомкнув замок, я пропустила ученицу вперед, отметив про себя то восхищение, с которым она оглядывала многочисленные склянки, наполненные зельями, травы и прочие атрибуты ведьминского ремесла.

Но моя — и ее, — цель была несколько в другом, а точнее, в большом котле, установленном посреди комнаты. В нем серебрилось зелье Верности, и я вздохнула, желая хоть немного успокоиться.

— Ты готова? — внимательно взглянула я на девушку, но можно было бы и не спрашивать — в глазах ее я четко увидела решимость.

— Да, я готова, — несколько дрожащей рукой она взяла кубок, зачерпнула зелье… ох, аккуратнее, не должно пролиться ни капли… Вроде бы справилась с волнением, сжала рукоятку кинжала (надо было видеть, с каким презрением взглянула эта любительница оружия на его лезвие), сделала короткий надрез…

— Клянусь кровью своей, что буду повиноваться моей наставнице, выполняя все ее указания, — когда первая капля крови коснулась поверхности зелья в ее кубке, я буквально почувствовала, как воздух зазвенел от творимой магии. — Клянусь кровью своей, что буду защищать честь моей наставницы и никогда не предам ее, — с второй каплей крови ощущение усилилось, более того, я ощутила, будто тонкая золотая ниточка магии протягивается от нее ко мне. — Клянусь кровью своей, что буду бережно хранить секреты мастерства, передаваемые мне.

Ниточка крепла, почти ощутимо светилась — что ж, теперь моя очередь. Наполнив свой кубок зельем, я эком откликнулась:

— Клянусь кровью своей, что никогда не подвергну свою ученицу какому-либо унижению.

Теперь нас связывали десятки, сотни невидимых золотых ниточек, и с каждой минутой они становились все крепче.

— Клянусь кровью своей, что всегда буду защищать и оберегать ее, что бы ни случилось, — и вот сразу же после этих слов, внезапно, по этой тончайшей сети потекла малая частица моей силы, передаваемая ученице. Что ж, обряд почти завершен, осталось только…

— Клянусь кровью своей, что научу ее всему, что знаю и умею сама, клянусь, что она будет достойна Посвящения, когда придет ее время!

Ощущение нитей почти пропало, и мы подняли кубки, одновременно делая первый глоток зелья, чтобы закрепить клятву. Как только оно коснулось моих губ, из котла вырвался яркий, переливающийся всеми цветами радуги сноп света. Это означало, что все условия соблюдены, и клятва принята к сведению.

Яркий луч разбился на мириады сияющих осколков, осыпав нас мерцающими искрами — совершеннейшим подобием звездопада. .

Я наклонилась над котлом, чтобы удостовериться, что он пуст — от зелья Верности, которое применяется лишь раз, не должно оставаться ни капли.

— Ан... Антарес! — нерешительно позвала меня Элайв. Зря смущалась — после применения вековых чар вся глупая человеческая иерархия отходила на задний план, заменяясь отношениями наставницы и ученицы, основанными на взаимопомощи и поддержке.

Это правило я, невольно подражая повелительным интонациям венценосной старухи, и озвучила своей ученице.

— ...так что ты спокойно можешь обращаться ко мне просто по имени, — с улыбкой закончила я поучения. Надо сказать, что симпатия моя к ней возросла стократно — и дело было не только в обряде, хотя, конечно, и не без его влияния — наставница и ученица должны безоговорочно друг другу доверять.

— Вы... то есть ты... Ты ведь для чего-то берешь ученицу? Обычно это делают незадолго до…

— О, я не собираюсь умирать, если ты об этом, — рассмеялась я. — Наоборот! Но подробности ты узнаешь несколько позже.

Она не стала спорить.

— Теперь о другом, — нетерпеливо махнула я рукой. — В городе… словом, тебе есть, где жить?

Как и следовало ожидать, она покачала головой.

— Значит, отныне ты живешь здесь. О делах поговорим позже — но обещаю, что отныне твоя жизнь будет какой угодно, но точно не будет скучной, — пошутила я.

Глаза ее странно блеснули — готова поспорить, что и раньше девчонка на жизнь не жаловалась.