Быстрый, Мертвый и Хорек (гет)

На следующий день горожане собрались на единственной улице Литтл-Хэнглтона, чтобы поглазеть на первый поединок Турнира. Стрелки башенных часов приближались к двенадцати. Из салуна вывалилась шумная толпа, криками и гиканьем подбадривая Бродягу Блэка — а тот глядел с такой нахальной невозмутимостью, будто уже выиграл поединок. Его противник, судя по всему, еще отсиживался в салуне.

Наконец двое подручных шерифа отыскали Питера Петтигрю и силком выволокли его на улицу. Петтигрю натужно пыхтел, багровел и обливался потом. Вслед за ним из салуна нетвердой походкой вышел Муди. В руке он держал бутыль виски, к которой то и дело прикладывался.

— Постарайся не сдохнуть сегодня, Бродяга, — пьяно выкрикнул он, отсалютовав Блэку бутылкой.

Блэк вынул изо рта сигарку, сплюнул себе под ноги и опять затянулся.

— Не беспокойся, маршал, — усмехнулся он, — я намерен прожить гораздо дольше тебя.

Поправив револьверную кобуру, висевшую низко на бедре, Бродяга неспешно направился к башне с часами. Шериф Малфой повернулся ко второму стрелку.

— Займите свое место, мистер Петтигрю.

— Я… Мистер Малфой, я… Пожалуй… мне следует воздержаться, — залепетал Петтигрю, дрожа и утираясь платком (пот катился с него градом). — Я больной человек, мистер Малфой… Док Помфри настоятельно рекомендовал мне избегать подобных… нагрузок.

— Хорош заливать! — закричали в толпе. — Визжишь, как боров под ножом!

Петтигрю оглянулся, будто хотел что-то ответить, но вдруг захрипел, схватился рукой за шею и рухнул на землю. Его лицо потемнело, стало прямо-таки фиолетовым. Петтигрю раскрывал рот, как рыба, выброшенная на сушу, и дергался, точь-в-точь как висельник, которому не посчастливилось принять смерть от перелома шеи, — да так чудно, что завсегдатаи салуна начали посмеиваться. Со стороны казалось, что Петтигрю душит себя собственной рукой.

Сквозь толпу с трудом протиснулся местный доктор, но было уже поздно.

— Мистер Петтигрю много лет страдал грудной жабой, — сообщил Док Помфри. — Видать, она его и задушила.

Не успел доктор отойти, как несколько предприимчивых горожан подскочили к распростертому на земле телу, но обворовать его не успели: гробовщик, прикладом проложив себе дорогу через толпу, направил на них магазинный винчестер.

— Прочь от трупа, джентльмены, — произнес он, поводя стволом, — если не хотите составить мистеру Петтигрю компанию.

Присев возле мертвого тела, гробовщик споро стащил с него сапоги (причем одной только левой рукой, правой же продолжал направлять винчестер на отпрянувших мародеров). Вывернув карманы сюртука Петтигрю, гробовщик выудил оттуда часы на цепочке, несколько долларовых купюр, мешочек с патронами и пригоршню монет; отстегнул револьвер вместе с ремнем и кобурой; а после, приподняв верхнюю губу трупа, с видимым удовольствием оглядел пару золотых зубов.

— Компенсация за похоронные издержки, — объяснил гробовщик, рассовывая добычу по карманам.

— Проклятое шлюхино отродье, — глухо заворчали в толпе, а кто-то добавил: — Любит поживиться чужим добром, как его вонючий папаша-индеец…

Гробовщик резко поднялся на ноги.

— Я тебя не расслышал, приятель, — сказал он, вскидывая винчестер. — Видишь ли, здесь слишком шумно. Почему бы нам не пойти сейчас в какое-нибудь тихое, спокойное место, чтобы ты смог повторить всё, что хотел мне сказать?

Шериф Малфой заступил гробовщику дорогу.

— Держите себя в руках, мистер Принц. Вы задерживаете начало Турнира. Мистеру Риддлу это не понравится, — шериф указал глазами наверх. Проследив за его взглядом, Гермиона увидела маленький балкон с резными перильцами. — Маршал! — громко позвал шериф, когда гробовщик опустил винчестер. — Полагаю, настал ваш черед.

— Мне чертовски везет сегодня, — хохотнул Муди, чрезвычайно обрадованный. Он быстро допил виски, отбросил бутылку в сторону и, пошатываясь, вышел вперед.

Блэк рассмеялся, продемонстрировав крепкие зубы, ослепительно-белые на фоне загорелой кожи.

— Вы серьезно, шериф? Этот толстяк сейчас даже в лошадь свою не попадет с трех шагов!

Муди рассвирепел.

— Становись, Бродяга! — хрипло прокричал он и покачнулся. — Клянусь Богом, я вышибу тебе мозги, сосунок!

Переступая со здоровой ноги на деревянный протез (Гермионе подумалось, что маршал с трудом удерживает равновесие), Муди вытащил оружие. Он перезарядил револьвер, просыпав при этом половину патронов в песок, сунул обратно в кобуру и нетрезво-залихватским движением откинул полу плаща за спину.

— Оружие в кобуру, джентльмены! — торжественно возгласил шериф Малфой. — Турнир объявляется открытым! Победитель — тот, кто останется на ногах. Можете стрелять с первым ударом часов!

Толпа притихла. Заслонив ладонью глаза от солнца, Гермиона посмотрела на часы. До двенадцати осталась всего пара минут. Бродяга Блэк стоял неподвижно, чуть расставив ноги, в очень удобной позиции для стрельбы с бедра. Муди, наоборот, постоянно клонился то вправо, то влево, оступался, чертыхался себе под нос и щурил единственный глаз. Гермиона подозревала, что пустая бутылка из-под виски, валяющаяся неподалеку, была не единственной, которую федеральный маршал прикончил за сегодняшнее утро.

Минутная стрелка сдвинулась. Раздался бой часов, в следующее же мгновение заглушенный грохотом выстрелов. Крупный гнедой жеребец федерального маршала, стоявший у коновязи, всхрапнул и завалился набок — пуля Муди попала в него. Вслед за ним рухнул и сам Муди.

— Люблю здоровых толстых мужиков вроде тебя, маршал! — крикнул ему Бродяга. — Они падают с таким шумом! И иногда больше не встают.

— Опять мне китаец дешевые патроны подсунул, — прохрипел Муди, пытаясь подняться. Блэк выстрелил ему всего лишь в деревянную ногу, но маршала качало после выпитого виски.

— А я-то думал, ты скажешь, что тебе солнце в глаза светило, — насмешливо заметил Бродяга. — Вернее, в глаз.

Потом поглядел на убитого маршальского коня и добавил:

— Но в лошадь свою ты все-таки попал.

Его слова потонули во взрыве хохота. Муди, разъяренный, крутанул барабан револьвера и заорал Блэку:

— Ты думаешь стрелять, Бродяга?! Или будешь лаяться, как пес?!

— Зачем? Я все равно уже выиграл: ты упал, а я остался на ногах! — продолжал развлекать толпу Блэк.

В этот момент маршалу, наконец, удалось встать на одно колено. Он поторопился выстрелить, не очень-то целясь (как показалось Гермионе). Блэк, который еще секунду назад прохаживался по улице, красуясь перед горожанками, тотчас же развернулся и выстрелил почти одновременно с противником. Рявкнули револьверы. Пуля Муди взвизгнула у самого уха Бродяги, а федеральный маршал вскрикнул и разразился замысловатой бранью. Взглянув на него, Гермиона увидела, что Муди выронил револьвер: правая рука маршала была в крови.

Шериф Малфой вышел вперед.

— Победил мистер Блэк! — объявил он. — Мои поздравления, сэр.

Горожане, галдя, повалили в салун. Кто-то кричал Бродяге, что теперь-то он уж точно должен угостить всех выпивкой. Гермиона, Гарри и Рон двинулись следом в людском потоке. Перед тем как войти, Гермиона подняла голову и опять посмотрела на балкон с резными перильцами. Там по-прежнему никого не было, но у Гермионы возникло неприятное ощущение, что за ними внимательно следят.

Толпа отнесла их и притиснула к барной стойке. Гермиона положила руку на рукоять револьвера на случай, если у кого-нибудь возникнет соблазн обворовать ее в толчее. Вокруг кричали, смеялись, на все лады поздравляли Бродягу Блэка с победой, а тот, облокотившись на барную стойку, самодовольно поглядывал по сторонам. Спустя некоторое время Гермиона заметила, что взгляд Блэка всё чаще обращается к ним — точнее, к Гарри: Бродяга всё всматривался в его лицо. В конце концов Блэк, по-видимому, решился. Игриво схватив барменшу за руку, он произнес:

— Налей-ка и моему другу тоже, Красотка.

Шериф вскинул голову.

— Сегодня вы победитель, мистер Блэк, но не советую вам забываться, — сказал он с оскорбленным видом. — Имейте почтение: вы разговариваете с миссис Люциус Малфой!

Блэк ухмыльнулся.

— Пусть так, — дерзко ответил он, — но для меня она навсегда останется Красоткой Цисси. Верно, крошка? — Бродяга подмигнул барменше.

Шериф Малфой побледнел от злости, но Блэк уже скрылся в толпе, со стаканами в обеих руках пробираясь к Гарри. Оказавшись рядом с троицей, он поставил стаканы на барную стойку, приподнял шляпу перед Гермионой и вновь упер взгляд в лицо Гарри, не говоря ни слова. После долгого молчания он, наконец, обронил:

— Я знаю, кто ты.

— А мы знаем, кто ты, Сириус Блэк! — враждебно ответила Гермиона. — Ты помог мистеру Риддлу расправиться с семьей Поттеров!

Бродяга мотнул головой, отпил виски. Опять помолчал.

— За мной числится много грехов — но не этот, — сказал он Гарри, пододвинув к нему стакан виски. — Спрячь револьвер, парень, — раздался металлический щелчок. — Это мой ремингтон дышит тебе в живот. Если бы я захотел, то убил бы тебя раньше, чем ты потянулся к кобуре, — Гарри убрал револьвер и залпом выпил. Блэк продолжал: — Твоих родителей предал Петтигрю: продался Риддлу за жалкую пригоршню долларов, грязная крыса. Надеюсь, теперь черти в аду жарят его жирный зад, — Блэк стукнул кулаком по барной стойке. — Джеймс Поттер был мне верным другом, парень. Я хотел отомстить за его смерть, но меня подставили. Да, Гарри, — чтобы создать страну, мужчинам приходится умирать, и не всем в бою. Но будь уверен — твой отец умер героем, — Бродяга подался вперед и сказал тихо (так, чтобы его услышали только Гарри, Рон и Гермиона): — Мой тебе совет, парень: не иди против Риддла. Он убил больше людей, чем оспа. Не ищи неприятностей — они сами тебя найдут.

Блэк допил свой виски, выпрямился и, хлопнув Гарри по плечу, добавил:

— Но если понадобится помощь — я рядом. Ты, верно, не помнишь, — ты был слишком мал тогда — но я был твоим крестным.

Посмотрев по сторонам, — не подслушал ли кто их разговор — Бродяга Блэк отошел. Он вспрыгнул на барную стойку, выхватил револьвер, выстрелил в потолок и крикнул:

— Всем выпивка за мой счет!