Последнее собрание Клуба Слизней (джен)

Здравствуй, Гораций.

Вот и с тобой мне приходится прощаться, мой первый учитель.

Знаю, ты вряд ли рад тому, что сейчас я нахожусь рядом, ведь ты всегда любил только тех, в ком видел потенциал. А ныне в моем сыне, в моем беспутном сыне и то больше перспектив, чем во мне. Впрочем, мое положение скоро исправится. Я гарантировал это.

Ты помнишь Драко, Гораций? Конечно, помнишь, хоть из-за того, что я попал в Азкабан, ты и охладел к нашей семье. Наверное, ты боялся, что я выдам на допросах те «несколько» незаконных сделок, что мы с тобой вместе провернули. Зря. Пусть авроры и трясли меня как куклу после того, как арестовали в Отделе Тайн, им все еще ничего о тебе не известно. Вряд ли они доросли до знаний о черном рынке волшебных животных, который мы с тобой организовали, правда? Да, там можно было достать и яд акромантулов, и кровь единорогов... И любой орган кентавра — хотя они поодиночке не ходят, а стадо кентавров опасней дракона и пары великанов вместе взятых. Когда у руля встал Фадж — стало проще, конечно. Но когда меня взяли — сместили и его. А Скримджер как собака рылся в любом деле, что попадало на его стол. Благо недолго он правил бал.

Многие гадали, в чем секрет твоего успеха, Гораций. Как ты умудрялся выскальзывать из всех авантюр, которые проворачивал, как умудрялся скрывать свою грязную душонку? Списывали на интуицию, не очень-то при этом ошибаясь.

Ты никогда не допускал промахов. И абсолютно не сомневался, когда пришел преподавать в Хогвартс. Здесь благодаря «интуиции», назовем твой дар так, ты собирал вокруг себя всех, в ком была искра, неважно, «темная» или «светлая», как нынче модно определять характер человека.

Так ты помнишь Драко, Гораций? Помнишь моего бестолкового сыночка, который если что и мог делать лучше, чем «средне», так это чесать языком.

Ты не взял в свой клуб моего сына, но позвал Поттера. Не только за его Избранность, верно? Ты просто ощутил, что у Драко не хватит стержня добиваться чего-то своего, он так и будет подражать Поттеру во всем, вечно оставаясь за его спиной. А вот Поттеру было глубоко плевать на чьи-то планы на его персону. Пытался же Бруствер затащить его в Министерство после его победы над Лордом, вот только Избранный показал Министру неприличный жест и, закинув Молнию на плечо, пошел пробоваться в Торнадо Татшилла. И прошел же. Его взлет был не менее громогласным, нежели успех болгарина Крама. В семнадцать лет, имея за плечами три матча в лиге юниоров, он был приглашен в ирландскую сборную и помог «лепреконам» вырвать у болгар чемпионский кубок .

Так вот, ты не ошибся в моем сыне. Драко сейчас в квиддиче. Пошел вслед за Поттером. И они до сих пор почти дерутся в воздухе из-за снитча. Пару раз, кажется, Драко даже удалось поймать снитч раньше Поттера. Но у нашего ненаглядного Избранного еще два десятка побед на счету.

Кстати, Драко тоже пришел. Смотрит сейчас на тебя, а у самого глаза на мокром месте. Стыдно. Ему уже за двадцать, а характер как у младенца. Наверное, это ты и ощутил — что он хорош, но звезд с неба не хватает.

Ну, отвлечемся от моей семьи. Возьмем Рона Уизли, закруциать всю их семейку Лорд. Несмотря на связь с Избранным, несмотря на талант к квиддичу — ты не пригласил его в свой круг. Потому что ты предчувствовал, что максимум этого сопляка — мелкая торговля в Косом. Вот в близнецов ты бы вцепился, да только эти ласки сбежали раньше.

Скажи мне кто три года назад, что во главе Аврората поставят младшую доченьку чертовых Уизли — я бы вызвал ему целителя. А ты понял это едва ли не с одного ее заклинания в поезде.

И, конечно же, ты знал, что амбиций и наглости Гермионы Грейнджер хватит на то, чтобы занять кресло Министра Магии. А какой фурор произвела «самый молодой Министр в истории», когда ее назначили на это место! Я в этом видел один лишь плюс — вторым кандидатом был Перси Уизли.

Министр Уизли... От одного звучания хочется депортироваться из Британии, предварительно совершив что-нибудь такое, за что британского гражданства лишат навечно. И я искренне надеюсь, что Гермиона Грейнджер не настолько глупа, чтобы принять ухаживания бывшего конкурента за чистую монету, ведь тот влюбляется во всех, кто стоит над ним на служебной лестнице.

И это только если говорить о светлой стороне твоей «коллекции». Ты собирал и «темные минералы».

Меня ты называл своей черной жемчужинкой, хотя ввел в свой клуб не потому, что я был талантом, а потому, что тебя интересовал мой отец. И те связи, что он мог предложить. Я не пытался быть достойным Абрахаса Малфоя — первым наладившего торговлю драконами между волшебниками и гоблинами, — а занимался собственным статусом. Ты прочил мне место Министра, да только мне оно было не нужнее, чем Темному Лорду. Стать главой гнилой системы, где у руля придется находиться рядом с грязнокровками? Лучше стоять за их спиной и оставлять их виноватыми в собственных ошибках.

И наконец. Черный бриллиант, произведение искусства. Твоя тайная гордость, ведь именно ты сделал из несформированного полукровки Тома Риддла самого известного волшебного националиста Темного Лорда, затмившего славу даже Геллерта Гриндевальда. Ты отполировал каждую грань сущности Волан-де-Морта, ты взрастил в нем честолюбие и амбиции, так тонко играя на чувствах бедного сиротки, ты давал ему знания, которых он не получил бы от других.

Кто поверит, что Темный Лорд до самой своей гибели относился к тебе с восхищением и благоговением, словно к отцу?

Кто поверит, что о крестражах ты знал просто потому, что любил науку? И воистину хорошо что ты так и не воспользовался этим знанием, боясь за целостность своей душонки. А вот передать знание Тому Риддлу ты не побоялся.

Ты любил только деньги и власть, Гораций, хотя кто их не любит? Вопрос был в том, что напрямую получить желаемое ты не мог. Ты бы не встретил поддержки, вздумав побороться за место Министра. И дело было не в недостатке амбиций или силы — это у тебя имелось. Не было достаточной твердости, чтобы быть лицом страны. По лицу ведь бьют, когда что-то не так. А вот стоять за спиной и на своих чаепитиях у камина тонко убеждать людей делать то, что тебе нужно, тебя очень устраивало. До самого конца никто никогда и никак не заподозрил в сентиментальном профессоре, который столько делал для успеха своих учеников, ясновидца-манипулятора, талант которого превосходил незабвенного Дамблдора-старшего.

Ты обманул даже его, заставив поверить, что ты всего лишь ученый, который не умеет прятать свои мысли. Ты сам со смехом рассказывал мне, как ловко провел старого маразматика своей якобы незначительной окклюменцией.

А когда Альбус притащил к тебе Поттера с целью зазвать тебя в Хогвартс? Темный Лорд чудом успел трансгрессировать так, чтобы его не заметили, ведь проигранная битва в Министерстве его серьезно и надолго подкосила. Жаль, что твое предложение устранить Дамблдора поручили моему сыну, а не мне. Жаль, что тебе не удалось отравить Поттера, когда ты пытался.

А ведь Гарри Поттер — наивная душа — наверное, до сих пор думает, что такой знаток зельеварения, как ты, не почувствовал запаха яда в медовухе. А ведь это ты отдал Драко яд и предложил подарить бутылку Дамблдору. Тот особым нюхом к старости не отличался. Правда, план пришлось выдать, когда отравился Уизли. Жаль, жаль… Ты свалил все на Драко, возможно, даже считал, что тем самым поспособствовал тому, чтобы мой сын обрел внутренний стержень. За это я тебе спасибо не скажу.

Скажу, однако, за то, что в Битве за Хогвартс, увидев за Поттером его грядущую победу, ты стал одним из командиров хогвартской армии и помог выжить мне и Нарциссе. Не знаю, как ты убедил простака Хагрида предупредить нас, что Лорд проиграет. Если бы мы этого не знали, Нарцисса сдала бы Поттера и Темный Лорд умер бы на полчаса раньше. А мы отправились бы в Азкабан, и не стал бы Избранный нас отмазывать. Второй раз в Империус никто бы не поверил.

Это был единственный раз, когда ты прямо сказал о своем даре. Пусть Хагриду, хотя что-то ты в нем видел, что-то опасное для себя.

Вообще-то, ты говорил со мной об этом. Не помнишь, верно? Ровно как и про то как опознал в книжонке Темного Лорда, хранившейся у меня, его крестраж. Мы с тобой очень неплохо напились тогда — на свет появился мой наследник. Весь мой запас виски приговорили, а пить ты никогда не умел. Хотя, зная об этом, употреблял весьма дозировано и только для того, чтобы не сойти с ума от многозначности собственных видений. Трезвость — враг пророка — она видит слишком много и слишком четко. Трелони пила словно лошадь, впрочем, это не мешало её пророчествам выходить наружу. Видимо, сильная прорицательница. Была. Кстати, интересно, как она получила дар, если это можно сделать, лишь убив прежнего владельца? Отравила бабушку, как ты своего отца?

Да, дар предвидения тебе достался не очень сильный. А вот амбиций, любви к комфорту и потребности ощущать власть ты получил куда больше, чем полагается тебе подобным. Озвучь тебе кто мысль о рубище и спасении чужих жизней при помощи твоего дара, ты бы долго смеялся и назвал бы собеседника шутником. Как и большинство пророков, кстати.

Подводя результат твоей жизни, следует сказать, что желанного ты добился.

И речь не о комфорте — ты всегда успешно устраивался, даже не могу вспомнить, когда ты бедствовал. Речь о желании дергать ниточками своих марионеток, управляя с их помощью страной. Ведь только немногие знают, с каким уважением относился к тебе Министр Бруствер и с каким вниманием он прислушивался к твоим советам. Также неизвестно, что именно ты пропихнул Грейнджер в Министерство, а там ее сил и характера хватило забраться на самый верх карьерной лестницы. Благодарная девчонка весь год после назначения бегала к тебе с конфетами и коньяком, и ты с удовольствием советовал ей, как именно лоббировать проекты, обещающий магглорожденным права на возможность избрания в Министры. Как ей в столь юном возрасте набрать группу поддержки и заявить свою кандидатуру на пост Министра. Чистокровные держали этот бастион весьма крепко. Но девчонка добивается своей цели весьма упорно. Конечно, ведь именно тогда она сможет реально воспользоваться властью, пропихивая весьма сомнительные для чистокровных законопроекты.

Жаль, что меня перспектива остаться не у дел не очень устраивала... Надеюсь, теперь напуганная твоей гибелью Грейнджер ненадолго приостановит свои порывы.

Мне пора заканчивать, Гораций. Я прощаюсь с тобой непозволительно долго.

Да, я поддержу Грейнджер.

Прикинусь раскаявшимся, разумеется, весьма успешно, у меня ведь был хороший учитель актерского мастерства. Моей семье не помешает хорошее будущее. Я его уже вижу.

Я помяну тебя Гораций.

Медовухой, как ты и просил об этом пару дней назад.

И прости, что убил тебя.

Мне не жаль.