Ради Гарри (джен)

— Директор, вы меня вызывали?

— Проходите, Нимфадора, — Дамблдор устало улыбнулся и встал ей навстречу. — Присаживайтесь вот здесь.

— Спасибо, директор, — Тонкс осторожно пробралась к указанному креслу, стараясь не зацепить расставленные по полкам безделушки, но все равно, оступившись, неловким движением задела хрупкое серебряное веретено.

— Простите, профессор, — сокрушенно извинилась она, ловя падающий артефакт. — Я все никак не могу собраться с мыслями после случившегося в Отделе тайн.

— Я все понимаю, не надо извиняться. Для моих приборов наступили не самые лучшие времена.

— Профессор? — непонимающе переспросила она.

Дамблдор на мгновение прикрыл глаза, а потом внимательно посмотрел на ерзающую в кресле Тонкс.

— Скажите, Нимфадора, я могу в полной мере довериться вам?

Тонкс подобралась: если Дамблдор начинал говорить в подобном тоне, то это почти всегда было признаком чего-то весьма важного.

— Дело в том, что сказанное сейчас надо будет сохранить в строжайшем секрете, девочка моя. И мне понадобится ваш особый талант.

Дамблдор серьезно смотрел на нее, задумчиво перебирая разложенные на столе пергаменты.

— От того, что сейчас прозвучит здесь, зависят жизни сотен волшебников. Я… я не мог предположить подобного исхода событий, но, — он ощутимо сгорбился, и, казалось, даже голубые глаза перестали сверкать, — но обстоятельства оказались сильнее меня.

— Директор, я сделаю все, что в моих силах, — Тонкс подалась ему навстречу, крепко сжимая подлокотники кресла.

— Простите меня, если я прошу слишком многого, но все это ради общего блага.

Дамблдор откинулся на спинку кресла и задумчиво посмотрел на портреты предыдущих директоров. Незамысловатое движение палочкой — и богато украшенные рамы застлала серая дымка, отрезая изображенных волшебников от всего, что творилось в кабинете.

— Просто меры предосторожности, — пояснил он, встретив удивленный взгляд Тонкс. — Как вы знаете, Гарри встретился лицом к лицу с Волдемортом в атриуме Министерства. Волдеморт сумел пробраться в мысли Гарри, и на какой-то миг я испугался, что мы можем потерять его.

Тонкс испуганно выдохнула, тут же зажав себе рот ладонью.

— Я даже не знаю, как это объяснить. Гарри… он сейчас немного не в себе, понимаете? А для нас сейчас очень важно, чтобы общественность увидела уверенного в своих действиях героя. Того, за кем можно будет смело пойти, а не запутавшегося в собственных кошмарах мальчишку.

— Гарри… что с ним? С ним же все будет хорошо?

— Мы с мадам Помфри переправили его в закрытую палату в больнице св. Мунго. И сейчас лучшие специалисты по ментальной магии пытаются вернуть его в сознание.

— Но что требуется от меня? Чем я могу вам помочь?

Тонкс не сводила пытливого взгляда с директора, и потому смогла увидеть легкую тень сомнения, мелькнувшую в его пронзительных глазах.

— Нимфадора, я хочу попросить вас стать на время Гарри Поттером.

— П-простите?..

— Нам надо, чтобы все увидели отъезжающего на каникулы Гарри, — пояснил он. — Тогда у колдомедиков будет в запасе около двух месяцев, чтобы привести его в чувство. Вам всего лишь требуется выписаться из Больничного крыла, появиться на праздничном ужине и отбыть в Лондон вместе с мисс Грейнджер и мистером Уизли.

— Я… понимаю, — Тонкс медленно кивнула, пытаясь сообразить, на что только что подписалась.

— Я вас прошу, Нимфадора, сделайте это ради Гарри. Вы ведь прекрасно знаете, какому давлению он подвергался весь год, и уж точно не захотите, чтобы пошли новые слухи о сумасшествии Избранного, верно?

— Да, директор, я все сделаю. Только что мне сказать его друзьям?

— Я не думаю, что они будут слишком уж настойчивы с расспросами, — покачал головой Дамблдор. — И если мистер Уизли даже и попытается что-то узнать, мисс Грейнджер, как и всегда, сумеет найти выход из сложившейся ситуации.

— Кто-то должен собрать его вещи — не хочу, чтобы мы забыли что-то важное для него, — подумав, произнесла Тонкс.

— Думаю, тут нам очень поможет Добби. Добби!

Домовик появился посередине кабинета и почтительно поклонился.

— Что прикажете, господин директор?

— Собери, пожалуйста, вещи мистера Поттера.

— Собрать вещи благородного сэра Гарри Поттера? Это великая честь для Добби! — домовик радостно подпрыгнул и с хлопком исчез.

— Он еще не знает?

— Домовики очень нестабильные существа, вы, наверное, знаете историю о том, как Гарри с мистером Уизли не смогли из-за него попасть на втором курсе в Хогвартс? — дождавшись кивка Тонкс, он продолжил: — В этот раз мы решили, что так будет надежнее.

— Да, директор.

Тонкс взмахнула палочкой и наколдовала зеркало. Пару минут она просидела с закрытыми глазами, сосредотачиваясь на нужном образе, а потом, глубоко вздохнув, принялась менять внешность.

Дамблдор, не отрываясь, наблюдал, как стремительно темнеют прежде ядовито-розовые волосы, как на гладкой коже лба проявляется знакомый всем зигзагообразный шрам, вытягиваются скулы и лицо приобретает мальчишеские черты; видел, как меняется ладонь, а пальцы становятся более мозолистыми, как грубеет кожа, приобретая смуглый оттенок. С некоторым нетерпением он ждал, когда Тонкс откроет глаза, чтобы удовлетворенно усмехнуться — столь необычный оттенок радужки Гарри Поттера ей удалось воспроизвести с небывалой точностью.

— Поразительно, — восхищенно протянул Дамблдор, рассматривая сидящего перед ним Гарри Поттера, одетого в форменную мантию Аврората. — Это превзошло даже самые смелые мои ожидания, Нимфадора.

Тонкс придирчиво повернула голову сначала в одну сторону, потом в другую. Провела пальцами по лбу, откидывая волосы, а потом наоборот, начесала челку вперед, чтобы скрыть шрам. И с любопытством уставилась на свои руки.

— Непривычно ощущать себя в его теле, — более грубым голосом произнесла она и встала, пошатнувшись.

— Все хорошо? — обеспокоенно спросил Дамблдор.

— Это пройдет, надо просто привыкнуть к смене центра тяжести.

— Давайте я вам помогу с мантией, — Дамблдор взмахнул палочкой, и мантия Аврората превратилась в обычную школьную мантию с гербом Гриффиндора. — И последний штрих, — он порылся в ящике стола и протянул Тонкс круглые очки.

— Спасибо, директор.

Тонкс поправила мантию и нацепила на нос очки, крутнувшись на месте.

— Похожа... вернее похож, директор? — она слегка ссутулилась, как часто делал Гарри, и опустила глаза в пол.

— Весьма. Держитесь чуть подавленно, и никто не заподозрит, что вы ненастоящий Гарри Поттер, — посоветовал он, поднимаясь и подходя к камину. — Сейчас мы с вами перенесемся в Больничное крыло — и уже оттуда вы отправитесь на прощальный ужин.

Пламя в камине взметнулось, и они появились в личных комнатах мадам Помфри. Та с немым вопросом уставилась на Тонкс, все еще не вполне привыкшую к новому образу.

— Мисс Тонкс?

— Мистер Поттер, Поппи, — спокойно поправил ее Дамблдор.

— Ах, да… — она потерла пальцами виски и слабо улыбнулась. — Вам предстоит нелегкая задача, от всего сердца желаю, чтобы все прошло гладко.

— Спасибо, мадам Помфри. Директор, какие будут еще указания?

— Постарайтесь не попасться, — улыбнулся тот и похлопал ее по плечу. — Некоторая рассеянность Гарри будет сейчас вполне ожидаема, но все же будьте очень осторожны.

Тонкс кивнула, справившись с волнением.

— Все думают, что мистер Поттер находится в отдельной палате, поэтому давайте пройдем туда, — мадам Помфри направилась в дальнюю часть Больничного крыла, где обычно находились палаты тех, за кем нужен был особый уход. — Гарри Поттер, то есть вы, пришли в себя только сегодня утром, и из-за этого к вам никого не пускали. Об этом прекрасно известно вашим друзьям, и я сомневаюсь, что они станут вас расспрашивать.

— Понял, — кивнула Тонкс. — Директор, а как быть с палочкой Гарри?

— О, едва не забыл, дайте вашу палочку.

Она протянула ему волшебную палочку, и Дамблдор принялся накладывать на нее иллюзию. Спустя пару мгновений в руках Тонкс оказалась точная копия палочки Гарри Поттера.

— Иллюзия на волшебной древесине не продержится долго, но ее точно должно хватить до Лондона, а там вас встретят.

— Мне надо будет дождаться сопровождающих и все?

— Да, чета Дурсль приедет забирать Гарри, и вам придется отправиться вместе с ними, а я вас уже заберу с Тисовой улицы.

— Хорошо, я понял. Мадам Помфри, я могу идти?

— Да, мистер Поттер, вы совершенно свободны, — целительница ободряюще улыбнулась и поставила росчерк на больничном листе. — За дверью вас дожидаются ваши друзья. Удачи.

— Спасибо, — чуть заикаясь, отозвалась Тонкс и направилась к выходу из Больничного крыла.

* * *

Как и обещал, Дамблдор забрал ее с Тисовой улицы сразу же по прибытии. Тонкс страшно перенервничала, пока сидела в окружении друзей Гарри и старательно пыталась копировать манеру разговора, но после третьего недоуменного взгляда со стороны Гермионы, умолкла и прислонилась головой к окну. В отрешенном созерцании и под тихие разговоры сидящих в купе, она преодолела оставшийся путь до Лондона. Со стороны маггловской части вокзала ее уже терпеливо дожидались Дурсли, с которыми она и уехала, отделываясь односложными предложениями на их немногочисленные расспросы.

Появившемуся прямо посреди гостиной Дамблдору Тонкс обрадовалась, как собственному отцу, и, скатившись по лестнице, попутно снеся столик для телефона, предстала пред его светлые очи.

— Профессор Дамблдор!

— Ну что ты, Гарри, — мягко пожурил он, хитро поблескивая стеклами очков. — Миссис Дурсль, как и было оговорено, я забираю Гарри на целое лето. В конце августа он прибудет за своими вещами и отправится в Хогвартс, как и всегда.

— Д-да, — кивнула та, поджимая губы. — Вы говорили, что он будет с вами в безопасности…

— В абсолютной, — не моргнув глазом, отозвался Дамблдор. — Гарри, бери самое необходимое и спускайся.

Тонкс замерла на месте, а потом, кивнув, отправилась в комнату — перетряхивать вещи Гарри. Она слабо представляла, что ему может понадобиться, но все же поверх сменной одежды положила свернутую мантию-невидимку и альбом в потертом бархатном переплете. Метла так и осталась стоять в углу, где расположился и чемодан с остатками вещей и учебниками.

— Я готов, — сообщила она, спустившись вниз через десять минут.

— Отлично, Гарри, — директор поднялся с дивана. — Берись за мою руку, сейчас мы аппарируем в место, где тебе предстоит провести лето. До свидания, миссис Дурсль.

Тетка Гарри слегка наклонила голову и только вздрогнула, когда старик с мальчишкой аппарировали прямо из ее уютной гостиной.

* * *

Погрузившись с головой в работу, Тонкс совершенно упустила из виду течение времени, и пусть она довольно часто вспоминала о трагедии, приключившейся с Гарри, узнать о его самочувствии все никак не выходило.

Последний день июля застал Тонкс за написанием отчета, который, как обычно бывает, надо было сдать еще вчера. Полутемное помещение Аврората залил яркий серебристый свет, и на стол Тонкс опустился роскошный феникс.

— Доброе утро, Нимфадора, как только у вас появится свободная минута, не могли бы заглянуть ко мне на чашечку чая?

Тонкс от неожиданности опрокинула чернильницу на почти дописанный отчет и громко чертыхнулась, поминая Дамблдора не самыми добрыми словами.

«Что ему стоило прислать патронуса минут через десять, когда в отчете будет поставлена финальная точка?»

Провозившись с отчетом до прихода остальных сотрудников, Тонкс, отпросившись на день, покинула здание Министерства. Аппарировав домой, она перенеслась по каминной сети в кабинет директора Хогвартса.

— Профессор Дамблдор?

— Проходите, Нимфадора, — чувство дежа вю накатило с огромной силой, и Тонкс уселась в облюбованное кресло.

— Чаю?

— Не откажусь, — подумав, отозвалась она. — О чем вы хотели поговорить? — выждав паузу, пока заваривался чай, продолжила Тонкс.

Дамблдор откашлялся и снял очки, принявшись вытирать стекла.

— Думаю, вы уже догадались…

Она замерла на месте, а потом все же отпила горячий чай, обдумывая сложившуюся ситуацию. Как бы там ни было, но похоже, Дамблдору вновь понадобились ее особые способности.

— Вы хотите, чтобы я вновь стала Гарри Поттером?

— Нет, конечно же, нет, — живо отозвался директор, вновь водружая очки на переносицу. — В этот раз моя просьба покажется вам куда более странной.

«Куда уж более странной…» — Тонкс скептично улыбнулась, но промолчала.

— Дела у Гарри идут совсем не так хорошо, как мы все рассчитывали. И лечение не дало должного эффекта. Думаю, нам стоит навестить Гарри, чтобы вы смогли правильно понять сложившуюся ситуацию. Вы не же будете против?

Переместившись в холл Мунго, Дамблдор уверенно направился на пятый этаж, где располагались палаты больных, пострадавших от заклятий. Лимонно-желтые мантии целителей встречались на каждом шагу, и Тонкс непроизвольно высветлила волосы до такого же лимонного оттенка, следуя за Дамблдором.

— Мистер Дамблдор, — неприметный мужчина поднялся им навстречу.

— Орофест, доброе утро. Это мисс Тонкс, она со мной.

Тот кивнул и принялся снимать наложенные на двери чары, которых оказалось чересчур много.

— Все так серьезно? — тихо спросила она у Дамблдора.

Он только качнул головой и приглашающе кивнул на дверь. Тонкс недоуменно взглянула на него и шагнула внутрь. Палата была стандартной: в меру большая, в меру светлая, вот только специальные чары удерживали пациента прикованным к кровати, не давая ему ни малейшего шанса пошевелиться. Полубезумный взгляд тусклых глаз безразлично скользнул по Тонкс и задержался на Дамблдоре. Тонкс еще успела уловить злобную гримасу, исказившую осунувшееся лицо Гарри Поттера, как в считанных сантиметрах от головы Дамблдора взорвалась сотнями осколков запущенная стихийной магией ваза.

— Вы виноваты! Во всем виноваты только вы! Почему вы мне ничего не рассказали? — кричал Гарри, извиваясь в своих путах и с ненавистью глядя на Дамблдора. — Они все умерли из-за вас и ваших ошибок! Ненавижу. Как же сильно я вас ненавижу! — из его горла полилось какое-то невнятное шипение, и Дамблдор только вздохнул, отступая к выходу.

— Думаю, нам стоит уйти.

Тонкс ошарашенно кивнула, отступив с пути ворвавшихся в палату целителей. Оказавшись в коридоре, Дамблдор тяжело вздохнул и поправил очки.

— Теперь вы в полной мере понимаете, почему у нас нет другого выхода.

— Простите, директор… — начала было Тонкс, но Дамблдор остановил ее движением руки.

— Целители выяснили: такое состояние Гарри вызвано тем, что его разум некоторое время находился во взаимодействии с разумом Волдеморта. В самом деле, Нимфадора, сколько можно вздрагивать от одного только имени? — сердито нахмурился он. — Это соприкосновение дало возможность Волдеморту поменять акценты в воспоминаниях Гарри и направить его гнев, боль и ярость на конкретного человека…

— На вас, — понимающе кивнула Тонкс.

— Именно. Но целители утверждают, что есть способ обойти подобное влияние, надо только найти того, кому Гарри безоговорочно поверит, кого он любит…

— И кто же это? — Тонкс вопросительно уставилась на Дамблдора. — Если бы был жив Сириус, возможно, Гарри бы выслушал его…

— Вряд ли бы он стал его слушать, хотя да, мне такая мысль тоже приходила в голову. Единственный человек, которого он бы безоговорочно выслушал, — Лили Поттер.

— Вы… — Тонкс даже задохнулась и впервые посмотрела на Дамблдора с сомнением. — Ее нет уже пятнадцать лет, как об этом вообще можно думать?

— Я… Вы только подумайте об этом, как о возможности помочь бедному мальчику, Нимфадора.

— Нет, директор, — Тонкс отрицательно замотала головой. — Я не пойду на подобное. Это же даже не обман, а гораздо хуже. Как можно притвориться мертвым человеком, да еще и перед кем? Перед Гарри? Он ведь…

— Нимфадора, — Дамблдор положил руку ей на плечо, — для Гарри это, возможно, единственный шанс покинуть стены этого учреждения, понимаете? Если шоковая терапия не поможет, то он останется тут на годы… и станет легкой мишенью для козней Волдеморта.

— Но директор… — Тонкс беспомощно взглянула на него. — Разве можно так?

— Ради спасения жизни можно, — твердо отозвался он. — Держите.

Тонкс тупо уставилась на прямоугольный кусок картона, с которого счастливо улыбалась рыжеволосая и зеленоглазая Лили Поттер. За хрупкие плечи ее обнимали Джеймс Поттер и Сириус Блэк.

— Ради Гарри… — тихо произнесла она, поднимая глаза на Дамблдора. — Я сделаю это ради Гарри.

— Спасибо, Нимфадора, — ей показалось, что в глазах Дамблдора появилось облегчение.

Тонкс направилась к туалету, не вполне веря, что решилась на подобное. И только когда из зеркала на нее взглянули знакомые зеленые глаза, а по плечам рассыпалась густая грива рыжих волос, она решительно вздернула подбородок.

— Это только ради Гарри.

* * *

В палату она входила с некоторой опаской: в памяти все еще была свежа реакция Поттера. Гарри, напичканный успокоительными зельями, тихо лежал, безразлично глядя в окно, и даже не повернул головы на звук открывающейся двери. Тонкс приблизилась вплотную к кровати и замерла, не зная, что делать дальше. «Просто поговорите с ним», — сказал ей Дамблдор на прощание.

— Гарри, — тихонько окликнула она, но тот даже не пошевелился. — Гарри, — более настойчиво произнесла Тонкс, касаясь безвольно лежащей на покрывале кисти.

Поттер скосил глаза в сторону и замер, не в силах отвести взгляд.

— Ма-ам? — удивленно протянул он слабым голосом, и Тонкс вздрогнула от той тоски, что была в нем. — Как ты здесь оказалась, мама?

— Привет… дорогой, — с запинкой отозвалась она, присаживаясь на край стула, стоящего у кровати. — Давно не виделись.

Ей захотелось стукнуть себя по голове чем-то тяжелым, но сказанных слов было уже не воротить.

— Давно, — улыбнулся Гарри, скользя взглядом по ее лицу, пытаясь запомнить каждую черточку. — Я так давно хотел тебя увидеть, мама…

Он потянулся к ее руке, и Тонкс сжала пальцы. Гарри слабо шевельнулся, пытаясь покрепче ухватить ее ладонь, но сил хватило только на то, чтобы просто не выпустить.

— Ты мне, наверное, снишься, мама, да? — его голос был едва слышным, и Тонкс приходилось напрягать слух, чтобы разобрать сказанное. — Это ведь не на самом деле…

— Не будем сейчас об этом, — попыталась она уйти от вопроса. — Мне так о многом хочется с тобой поговорить, Гарри. О стольком спросить…

— Мам, Сириус умер… из-за меня, — Тонкс проглотила готовые вылететь слова и просто ободряюще сжала его руку.

— И вы с отцом — тоже. Столько людей погибло, — голос Гарри сорвался, и он зажмурился, пытаясь скрыть навернувшиеся на глаза слезы.

— Тише, дорогой, тише, — она пересела на кровать и, утешая, легко погладила его по голове, как всегда делала ее мама. — Не стоит винить себя.

— Директор… — Гарри уставился ненавидящим взглядом на стену за ее плечом. — Он всегда говорил, что я могу доверять ему, что он беспокоится за меня, но ничего не сделал для того, чтобы предотвратить случившееся.

Тонкс прикусила губу, чтобы не дать сорваться возгласу боли: Гарри, сам не замечая того, вцепился в ее пальцы мертвой хваткой. И она могла только догадываться, какая буря эмоций, скованная сильнейшими зельями, плещется внутри него.

— Он специально запер Сириуса на Гриммо, сделал все для того, чтобы тот был рад ухватиться за любую возможность вырваться из ненавистного дома. Мама, Сириусу было плохо там, а директор не сделал ничего, чтобы понять его. Ничего.

— Директор хотел, чтобы он был в безопасности, Гарри. Посчитал, что защита особняка Блэков сможет обезопасить его. Портреты Сириуса все еще были развешаны везде, и поймай его авроры, он бы получил Поцелуй дементора…

— Но ведь он мог бы попытаться оправдать Сириуса еще на третьем курсе, когда стало известно о Петтигрю, — возразил Гарри, заглядывая ей в глаза. — У него было столько шансов, но он ничего не сделал… И вы с отцом, разве он мог не знать, что из себя представляет Питер? Он ведь видит людей насквозь, так почему же я рос сиротой?..

Тонкс молчала, слушая исповедь Гарри и поглаживая напряженные пальцы, и молилась, чтобы это дало ему шанс отпустить внутренних демонов и снова найти силы верить в людей.

— Ты ведь еще придешь ко мне, мама? — прижимая ее ладонь к щеке и сонно смотря на нее, спросил Гарри: в его голосе было столько веры и надежды, что Тонкс кивнула, кляня себя за этот обман.