Просто всем было скучно (гет)

«Вы приглашены на похороны Чеширского Кота, которые состоятся через неделю, в 13:00 по Гринвичу и в любое удобное время в стране Чудес. Ваше согласие на присутствие на похоронах совсем необязательно — считайте это уведомлением о новом посещении страны Чудес.

Ваш Безумный Шляпник

P.S. Как же мне надоел официоз!

P.P.S. И да, забыл предупредить — планируется ритуал воскрешения Чешира к жизни.

С любовью, Шляпник»

Странно наблюдать со стороны за третьей по счету смертью твоего знакомого кота. В которого Алиса, к тому же, когда-то была влюблена. Серьезно, причем, и очень долго.

Она отвергла многих и многих женихов. Те уходили в расстроенных чувствах, так и не получив ответа на немой вопрос: «Кто?». Наличие другого кандидата было очевидным.

Но не повторять же им, что влюблена в кота!

Хотя, если подумать и рассмотреть хрусталь образа Чешира, то какой он кот? Появляется где хочет, причем не всегда весь. В улыбке и зубах явно таится что-то демоническое, право слово! И нормальные коты сами к жизни не возвращаются!

Именно тогда, в свои восемнадцать, Алиса, чуть более чем полностью помешавшаяся на стране Чудес, пришла к выводу, что Чешир — вовсе не кот, а дух или демон какой, которому очень нравятся эти самые коты. И зубы. Правда, что ему импонирует больше, Алиса не поняла до сих пор. Наверное, в тот момент она и позволила себе влюбиться в образ этого шалопая-философа.

Теперь уже Алиса, женщина лет сорока, с любящим мужем и двумя детьми и думать забыла про страну Чудес. Серьезно, зачем ворошить прошлое? И вот теперь они вспомнили про смерть Чешира двадцатилетней давности. К чему тогда похороны? Наверно, из-за “ритуала воскрешения”.

Что-то там явно происходит, притом в этот раз ее даже не приглашают, а настойчиво забирают. Через неделю, да?

Впрочем, для страны Чудес ответ был слишком банальным.

Когда прошла пародия на похороны — маленький лакированный гроб без тела (где ж его найти?), который подожгли и отправили вплавь… по воздуху. В чём-то Алиса находила это привлекательным: гроб цвета темного дуба, горящий ярким оранжевым пламенем, спокойно летел сквозь лазурь неба страны Чудес. «Не хватает решета», — подумала Алиса, но и вместо него было на что обратить внимание.

В первую очередь на помпезную музыку, которую так любила Червонная Королева. Орган, трубы и барабаны — и все они резали души на части, так как музыканты играли без нот и без слуха. У некоторых на отвислых ушах маленькие бурые медведи отбивали ирландскую чечетку, весело смеясь. И тоже невпопад.

И на фиолетовые розы, что принесли, но не донесли до гроба Труляля и Траляля. Два брата подрались — неизвестно из-за чего. К моменту начала буйства “последнее” убежище Чешира летело уже минут пять.

И даже на Шляпника, решившего устроить распродажу своих шляп прямо на похоронах, впрочем, самого товара так никто и не увидел. «Коллекция настолько новая, что еще даже не существует!» — вполне серьезно объяснил он Алисе. Причин для сомнений она не увидела.

Впрочем, шляпы даже покупали. Безумный Шляпник устроил аукцион, выкрикивая: «Три сороконожки — раз!», стоя на крышке гроба, которую случайно проломил. Инцидент остался незамеченным.

Пока шедевр деревянного авангарда летел — по-другому назвать его было сложно, все уже готовились к сеансу оккультизма. Впрочем, тут это называли «пригласить Чешира на чашечку разбитого чая». Почему «разбитого» Алиса уточнять не стала. Она и так после каждого посещения страны Чудес несколько лет ходила на грани безумия. Иногда это переплеталось, тогда в каждом коте проглядывали зубки Чешира, а под каждой шляпой читалось лицо Безумного. Джигу-дрыгу никто не танцевал — и то ладно.

Сейчас все несли резные столы, стулья, звенели в воздухе чашки, тарелки и всевозможные столовые приборы. В воздухе пахло безумием. Кто-то нес чай, от которого несло алкоголем, кто уже в открытую горланил здешние песни про пьяных гусениц, при этом до колик смеялись с той самой Гусеницы, которая пыталась пинать поющих. Как ее не затоптали — одному Богу известно.

Сам сеанс «чашечки разбитого чая», похоже, «разбитого» хересом, проходил довольно мирно — пили любимый английский напиток, разговаривали о погоде. Прямо как на «Five o’Clock» у Елизаветы II.

Только вот Чешир ожидаемо игнорировал все попытки опоить его.

Все походило на странный сон.

— Родная страна Чудес, — усмехнулась Алиса.

— Да, никогда не меняется… — кто-то мурлыкнул у нее над ухом. Чешир. Ну не Гусеница же, право слово!

— О, явился, только запылился! — таково было первое приветствие Шляпника.

— Сами вы запылились, — сказал Чешир. — Я, между прочим, чистил свою шерсть, когда некоторые оторвали меня от сего немаловажного занятия!

Чеширского Кота, как обычно, было не разглядеть. Да и как это сделать, если только ты увидела голову, как она тут же сменяется хвостом или лапой? Но Алиса это умела. Она с удовольствием отметила, что его шерсть лоснилась и переливалась всеми возможными оттенками фиолетового, хвост все так же стоял дыбом, его кульбиты не стали менее впечатляющими, да и зубов явно прибавилось.

— А как ты мог чистить шерсть, если ты умер? — по-детски наивно спросила Чешира Алиса — сорока лет как не бывало.

— А что такое смерть? — спросил Чешир. В воздухе блеснули только желтые радужки.

— Ну… Тот момент, когда ты перестаешь существовать.

— Но я же существую. Следовательно — не умирал.

— Смерть — это не процесс! Смерть — это явление! — Работа патологоанатомом в течение пятнадцати лет все-таки дала о себе знать. Алиса откинула осветленные волосы за спину.

— Явление чего кому? — переспросил, улыбаясь одними зубами, Чешир. В прямом смысле этого слова.

— Явление кого к кому? — встрял Мартовский Заяц. Его зрачки все так же бешено вращались, как и в последнее ее посещение страны Чудес. Милый-милый заяц…

— Смерть как явление точки конца существования кого-либо живого. — А это уже десятилетняя практика параллельного преподавания в институте.

— А дальше? — переспросил явно скучающий Шляпник. Он подпирал голову сложенными друг на друге ладонями, шляпа парила в сантиметре над макушкой.

— В каком смысле? Нет тебя. — Это же просто, как дважды два, как они не понимают этого?

— Нет тебя… — задумчиво протянул Чешир. Его уши подрагивали. — Нет бя… Не бя… Не б… Небытиё? — переспросил он.

— Ну… Вроде того. — Логическая цепочка Чешира была странной, как и все здесь, но от этого не переставала быть верной.

— А это что? — спросил тот же Чешир, лениво обведя все вокруг лапой.

— Ну уж нет! Говорите что хотите, но я отказываюсь верить в третью клиническую смерть подряд! — Серьезно, она тут третий раз. Ну, тогда третья клиническая точно закончится окончательной.

— Какую смерть? — спросил Заяц.

Зря она все это затеяла. Ой, зря.

Когда соотношение хереса к чаю стало примерно равно чашка к чаинке, то Алиса уже не помнила, как она объясняла про клиническую смерть. Но ее, кажется, поняли. Обсмеяли и сказали, что в мире все достаточно относительно. Она это точно где-то слышала.

Природа страны Чудес после непонятно какой рюмки хереса, разбавленного чаем, казалась еще более фантастичной: огромные разноцветные грибы, трава сорта «Вырвиглаз», чайки, орущие… Стоп, тут же нет моря, какие чайки?! Но они тут были. И орали, будто им отрывают лапы. Факт. Деревья тут тоже были. Огромные, как африканские баобабы, только не все естественных цветов. А на некоторых даже росли розы и фиалки. Все это навевало на Алису какое-то умиротворенно-романтичное настроение.

— Знаешь, Чешир... Я когда-то была в тебя влюблена... — проговорила она, почесывая его.

— Обижаешь ведь, Алиса! — мурлыкнул Чешир, дернув ухом. — Разлюбила, значит?

— Влюбиться в кота — это зоофилия и, вообще, ненормально, — парировала Алиса.

— Фи! В кота? Ты считаешь меня только лишь котом? Но это же банально и не соответствует истине.

— Ты ведь в стране Чудес, Алиса, — отхлебнув чая, точнее уже хереса, произнес Шляпник. — В человека, конечно, Чешира не превратить, пока он сам того не захочет, но, помилуй, ты считаешь вот меня, — он показал на себя пальцем, — и его, — показал пальцем на виляющий в воздухе хвост Чешира, — чем-то, что подходит под обычные и вполне привычные тебе определения?

Чешир фыркнул.

Фыркнула и Алиса.

— Не то чтобы, но никогда не представляла его человеком. А вообще, если он — не Чешир, а ты — не Шляпник, то кто вы?

— Это долгая история, Алиса, — протянул Шляпник, зевнув.

— Длинными дорогами — к заветной цели, — усмехнулась Алиса. — Рассказывай!

— Если проще, то никто не знает, — заявил Шляпник.

— Может, мы духи… — продолжил Чешир, опрокинув принесенную с собой с того света валерьянку.

— Может, демоны… — снова взял слово Шляпник.

— А, может, просто глюки одной ненормальной женщины? — встрял Мартовский Заяц. Он как всегда — не пришей ослу хвост.

— То есть, смертными вас назвать категорически нельзя, — практически разочарованно протянула Алиса.

— Протестую! — зашипел Чешир. — Я умирал и уже четырежды!

— Четырежды?

— Ну… Было дело еще до твоего рождения, — пояснил Шляпник, кивнув головой.

— А вообще, я — ни живой, ни мертвый, — гордо заявил Чешир.

— Точно… Про тебя можно снимать ужастик. «Четырежды восставший из мертвых кот».

— Лучше демон. Мне так больше нравится.

Замечательно. Оказывается, она была влюблена не в кота, но в демона. И что хуже — она не знала. Рога или копы… Тьфу ты! Рога или хвост?

— Так зачем вся эта канитель? Четырежды возрождаться? Не легче ли не умирать? — спросила Алиса.

— Нам скучно, бес.

— Тем более, что можно выпить хереса за просто так! — похвастал Чешир, отхлебнув упомянутый напиток.

— Ребята, Чеширу больше не наливать! — заорал Труляля.

— Как это не наливать? Наливать! — заорал в ответ Траляля.

«Ну, понеслась», — подумала Алиса. Действительно. Через минуту на том конце длинного стола полетели чашки, тарелки, ножи и вилки. От одной пришлось даже увернуться. А одну она кинула в ответ. Пьяное веселье дошло и до нее.

— Но в чем смысл? — продолжала дотошно допытываться Алиса — с годами она не потеряла свои черты.

— А смысл в том, что… — затянул Шляпник.

— Что смысла нет! — припечатал Чешир. — Но для тебя, моя дорогая, я его найду.

— Как ты его найдешь, если его нет? — удивилась Алиса.

— Кто ищет, тот всегда найдет. Если правильно ищет... — Где-то она это уже определенно слышала.

— Мы столько лет ищем способа изжить скуку, что это уже стало скучно, — начал рассказывать Шляпник.

— Поиски все продолжались… — продолжила за него голова Чеширского Кота, летающая по кругу вокруг шляпы.

— Скуку на какое-то время разбавляли пришествия одной девочки…

— Но без нее все вновь становилось серым и неуютным…

— Так что мы решили просто оставить ее у себя, — припечатал Шляпник.

А вот это уже неожиданно.

— Э-э-э! — Вскочила Алиса. — У меня там муж, двое детей и любимая работа!

— Ох, милая моя… — протянул Чешир. — Сопоставь-ка в каком году по твоему летосчислению я умер, а в каком году ты вышла замуж? — он явно наслаждался ситуацией.

А вот это уже… Нет, это она уже говорила.

— Не поняла…

— Да все ты поняла! — отмахнулась от высказанного лапа Чешира.

— А дети? А работа?

— Не говори мне, что ты забыла, как ты плакалась у меня на груди, что тебя до ужаса достали все эти покойники. А вот Дэна и Роуз жаль, да.

— То есть, я тут уже ничего не решаю? — реальность навалилась всем грузом. Жестокая реальность страны Чудес. Каков оксюморон, однако.

— Ну, почему же… Муж только без вести пропадет, да и дети тоже. Думаешь, я по ним скучать не буду?

— Ты еще и детей заберешь?! Негодяй!

— Так у тебя есть выбор.

— Убью, — прошипела Алиса.

— Не страшно — я умирал уже четыре раза. Умру и в пятый, — сказал Чешир и, повернувшись в сторону Шляпника, сказал:

— Но в следующий раз хересом не отделаетесь!

— А ему бы все виски хлестать… Алкоголик, — мрачно припечатал тот.

— Не без этого, — покладисто согласился Чешир.

— Эй-эй, вас не заботит, что вы тут человека шантажируете?! — вскричала было Алиса, но потом медленно, будто бы в пустоту, сказала:

— А ну да. И с кем я разговариваю…

— Всего лишь со своим мужем и другом детства, — сказал Шляпник.

— Спасибо, что напомнили! — язвительно ответила Алиса. — Еще раз спрашиваю: выбора нет?

— Выбор есть всегда, — ответствовал Чеширский Кот.

— А адекватный выбор?

— Смотря что под ним понимать. Хочешь остаться в своем мире нормальной, без мужа, без детей, зато со свежим потоком покойников — оставайся.

— Хочешь стать демоном, духом…

— Или своим же глюком… — снова встрял Мартовский Заяц.

— …но остаться со своей семьей, но ненормальной, то милости просим.

Алиса задумалась. Крепко задумалась, накручивая волосы на палец.

— Только если Чешир превратится в человека!

— Не очень мудро — указывать коту, что ему делать.

— Раньше ты по-другому пел! — ответила ему Алиса, попутно вспоминая двадцать лет совместной жизни.

— Я играл, — парировал Чешир. — Может, я тебе лучше дам способности к обороту — такие, как у меня? Тогда мы можем попробовать много нового…

— Детей ты тоже в котов превратишь?

— Если захотят.

Предложение было заманчивое. Но вот решать за Дэна и Роуз как-то не хотелось. Это уже взрослые — двадцать и пятнадцать лет соответственно, люди.

— А самих детишек спросить не хочешь?

— Да, но на тех же условиях, — сказал Чешир, не глядя на нее и полируя когти.

О чем это он?

Ах, да… Типа, дети, выбирайте: или нормальный мир без нас с матерью, или тут, но с сумасшедшими? В твоем стиле, Чеширский Кот по имени Джон. Так, кажется, зовут ее мужа. У него были темные, почти фиолетовые волосы и желтые глаза. И он был чертовски хитрым ублюдком, как она узнала только что.

— Предвосхищая вопросы: в детстве я водил их сюда, так что они тут как родные.

— Водил как человек или как кот? — нахмурилась Алиса.

— Как кот и твой муж, — важно подметил Чешир.

— И как они с ума не сошли?

— Хороший генофонд, — с гордостью посмотрел на Алису Чешир.

— Ладно, уел. Я согласна.

Что же происходило?

Впрочем, для страны Чудес ответ был слишком банальным — просто всем было скучно.