Глупец (джен)

…На этот раз он не ус­пел сре­аги­ро­вать, и удар при­шёл­ся точ­но по вис­ку. Пе­ред гла­за­ми тут же по­тем­не­ло. Что бы­ло даль­ше, Ми­ха­эль вос­при­ни­мал с тру­дом. Ка­за­лось, буд­то всё про­ис­хо­ди­ло не с ним. Он пом­нил, как за­ла­мы­ва­ли ру­ки, и удар по за­тыл­ку чем-то тя­жё­лым. Вкус кро­ви и оне­ме­ние в пра­вой ру­ке.

— Не­уже­ли у нас тут бра­вый ка­пи­тан ко­ро­лев­ской стра­жи? — вкрад­чи­вый и пол­ный жел­чных ин­то­на­ций го­лос Бру­но Гле­нин­га он не спу­тал бы ни с чь­им иным. — В ка­кой ка­на­ве его наш­ли, поз­воль­те уз­нать?

До Ми­ха­эля до­нес­лось взвол­но­ван­ное пе­ре­шёп­ты­ва­ние — по­хо­же, что его лю­ди то­же на­хо­ди­лись ря­дом. Он по­пы­тал­ся от­крыть гла­за, но это от­че­го-то не по­лу­ча­лось.

Ми­ха­эль пом­нил жен­ский крик. Склиз­кие от гря­зи кам­ни. Чёр­ные и крас­ные пят­на пе­ред гла­за­ми. А пос­ле всё прос­то ис­чез­ло.

— Сей­час он не чувс­тву­ет бо­ли под дей­стви­ем ле­карс­тва, но…

— Я в не­го ве­рю, — го­лос Ге­ори­ка зву­чал от­ку­да-то из­да­ле­ка. — Ми­ха­эль прос­то так не сдас­тся.

Пер­вое, что он осоз­нал, — то, что на ли­це ле­жа­ло неч­то хо­лод­ное, а ды­шать но­сом бы­ло поч­ти не­воз­мож­но. По­пыт­ка по­ше­ве­лить ру­ка­ми с трес­ком про­ва­ли­лась, ма­лей­шее дви­же­ние вы­зы­ва­ло рез­кую боль. Са­мым же ужас­ным для Ми­ха­эля ста­ло то, что он ни­че­го не мог ска­зать. Сов­сем ни­че­го.

— Го­лой ве­рой ни­ко­го не спас­ти. Ве­лик шанс, что наш лег­ко­мыс­лен­ный и без­рас­суд­ный ка­пи­тан…

— Уби­рай­тесь от­сю­да! — Ге­орик про­це­дил это сквозь зу­бы, не скры­вая ярость и омер­зе­ние.

 

* * *

Ми­ха­элю по­чу­дил­ся ше­лест ко­жис­тых крыль­ев. Он с детс­тва не­до­люб­ли­вал ле­ту­чих мы­шей, по­это­му по­доб­ный звук от­ли­чил бы от лю­бо­го ино­го. Чьи-то прох­лад­ные паль­цы кос­ну­лись ле­во­го за­пястья.

— Глу­пец.

Шо­рох одежд. За­пах ле­карств, ко­то­рый ни с чем нель­зя бы­ло пе­ре­пу­тать. Ми­ха­эль с ог­ром­ным уси­ли­ем раз­ле­пил ве­ки, и пе­ред гла­за­ми тот­час зап­ля­са­ли чёр­ные и бе­лые пят­на. К гор­лу под­ка­ти­ла тош­но­та. Он по­пы­тал­ся при­под­нять­ся, но лишь сей­час осоз­нал, что не спо­со­бен по­ше­ве­лить­ся. Ощу­ще­ние бы­ло та­кое, буд­то из те­ла ра­зом уда­ли­ли все кос­ти, ос­та­вив сту­день из пло­ти.

— Оч­ну­лись? — проз­ву­чал нез­на­ко­мый го­лос, а к чёр­ным и бе­лым пят­нам при­ба­ви­лись алые кляк­сы.

— Кто… — по­пы­тал­ся за­дать Ми­ха­эль воп­рос, но в гор­ле жут­ко сад­ни­ло.

— Зна­ток че­ло­ве­чес­ко­го те­ла и ду­ши, — с до­лей иро­нии про­из­нёс его со­бе­сед­ник. — Я здесь по по­ру­че­нию док­то­ра За­бе­рис­ка.

Губ Ми­ха­эля кос­ну­лось что-то прох­лад­ное, по­хо­же, мис­ка с во­дой или от­ва­ром. Он пос­луш­но сде­лал гло­ток, о чём тут же по­жа­лел. Рот за­пол­ни­ло неч­то склиз­кое и горь­кое, будь это в его си­лах — Ми­ха­эль вып­лю­нул бы омер­зи­тель­ную от­ра­ву.

— Вы впа­ли в детс­тво, гос­по­дин Рам­фет? — по­ин­те­ре­со­вал­ся его му­чи­тель. — Толь­ко ма­лень­кие де­ти и жи­вот­ные про­ти­вят­ся ле­че­нию.

Он по­чувс­тво­вал при­кос­но­ве­ние ко лбу. Паль­цы «зна­то­ка те­ла и ду­ши» от­че­го-то ка­за­лись Ми­ха­элю ле­дя­ны­ми, буд­то нез­на­ко­мый ле­карь толь­ко что с ули­цы при­шёл, где бу­ше­ва­ла ме­тель.

 

* * *

Чёр­но-бе­лые кляк­сы уже не тан­це­ва­ли у не­го пе­ред гла­за­ми, вмес­то них Ми­ха­эль на­чал раз­ли­чать си­лу­эты. Его слух обос­трил­ся, а каж­дый раз при по­яв­ле­нии ме­ди­ка, приг­ла­шён­но­го Ге­ори­ком, Ми­ха­элю чу­дил­ся ше­лест крыль­ев не­на­вис­тных ему ле­ту­чих мы­шей. В го­ло­ву лез­ли мыс­ли о кол­ду­нах да ведь­мах, ко­то­рые ис­поль­зо­ва­ли этих тва­рей, как сво­их слуг. Не на пус­том же мес­те ин­кви­зи­то­ры ин­те­ре­со­ва­лись Ге­ори­ком, а род За­бе­рис­ков на­зы­ва­ли прок­ля­тым. Быть мо­жет, пос­ле ги­бе­ли млад­шей сес­тры его друг в от­ча­янии спу­тал­ся с тём­ны­ми лич­нос­тя­ми, ко­то­рые прак­ти­ко­ва­ли спи­ри­ти­чес­кие се­ан­сы, во­рож­бу и ал­хи­мию.

— Что-то не так, гос­по­дин Рам­фет? Вы вздра­ги­ва­ете вся­кий раз, ког­да я к вам при­ка­са­юсь. Ес­ли ис­пы­ты­ва­ете бо­лез­нен­ные ощу­ще­ния, то не от­мал­чи­вай­тесь, ина­че ле­че­ние не при­не­сёт дол­жных пло­дов.

— Ког­да вы ря­дом, я слы­шу ше­лест ко­жис­тых крыль­ев… — чес­тно приз­нал­ся Ми­ха­эль, бла­го го­во­рить он уже мог без осо­бо­го тру­да.

— И вы во­зом­ни­ли, буд­то я — кол­дун, ис­поль­зу­ющий по­мёт и кровь ле­ту­чих мы­шей в ка­чес­тве ле­карств? — мяг­ко рас­сме­ял­ся его со­бе­сед­ник, оз­ву­чив мыс­ли Ми­ха­эля. — Воз­мож­но, вы при­ня­ли за ше­лест крыль­ев шо­рох мо­его пла­ща. С юных лет у ме­ня проб­ле­мы со здо­ровь­ем: мёр­зну да­же в са­мую жар­кую по­ру. Про­шу про­ще­ния, ес­ли вам неп­ри­ят­ны мои при­кос­но­ве­ния и не­ко­то­рые стран­нос­ти. Ес­ли же­ла­ете, мо­гу приг­ла­сить док­то­ра Гле­нин­га, что­бы он вас ос­мат­ри­вал в даль­ней­шем.

— Нет! — рез­ко вы­дох­нул Ми­ха­эль. — Вот уж ко­му, а это­му слиз­ня­ку я не поз­во­лю к се­бе при­ка­сать­ся! Пра­во сло­во, Бру­но ху­же сот­ни ле­ту­чих мы­шей…

— Не сто­ит ос­кор­блять бед­ных соз­да­ний срав­не­ни­ем с док­то­ром Гле­нин­гом.

— Вам он то­же не по ду­ше? — по­ин­те­ре­со­вал­ся Ми­ха­эль.

— До­воль­но неп­ри­ят­ный и на­зой­ли­вый че­ло­век, ска­жу я вам.

— В точ­нос­ти мои мыс­ли, — Ми­ха­эль с тру­дом улыб­нул­ся.

Тот, кто счи­тал Бру­но неп­ри­ят­ной лич­ностью, уж точ­но зас­лу­жи­вал хо­тя бы кап­ли до­ве­рия, нес­мот­ря на все стран­нос­ти.

— За­нят­но, как в вас со­че­та­ют­ся чес­тность с пря­мо­ли­ней­ностью… Сре­ди сто­лич­ных арис­ток­ра­тов не в по­чё­те по­доб­ные ка­чес­тва, ви­конт.

— Я го­во­рю и пос­ту­паю так, как дол­жно.

— И тем са­мым на­жи­ва­ете се­бе вра­гов, — Ми­ха­элю вновь по­чу­дил­ся ше­лест крыль­ев. — Док­тор За­бе­риск упо­ми­нал про то, что из-за этой ва­шей чер­ты не­ко­то­рые осо­бы вы­зы­ва­ли вас на ду­эль. Будь­те хоть нем­но­го ос­то­рож­ны, раз­го­ва­ри­вая с нез­на­ком­ца­ми.

— К че­му вы кло­ни­те? Вы же са­ми от­зы­ва­етесь о Бру­но не­лес­тно.

— Я не сос­тою на служ­бе у ко­ро­ля, в от­ли­чие от вас. Его ве­ли­чес­тво бла­го­во­лит док­то­ру Гле­нин­гу, а при дво­ре мно­жес­тво лю­дей, пы­та­ющих­ся до­бить­ся рас­по­ло­же­ния оп­ре­де­лён­ных лиц. Од­но не­вер­ное сло­во мо­жет обер­нуть­ся боль­ши­ми проб­ле­ма­ми.

— Ко­роль це­нит пре­дан­ных ему лю­дей, — го­ря­чо, да­же из­лиш­не го­ря­чо про­го­во­рил Ми­ха­эль. — К то­му же вы — друг Ге­ори­ка…

— Друг? Я ни ра­зу не упо­ми­нал, что мы с док­то­ром За­бе­рис­ком друзья, — хмык­ну­ли в от­вет.

— Но ведь вы ска­за­ли… — Ми­ха­эль не до­го­во­рил, при­по­ми­ная, что Ге­орик дав­но его не на­ве­щал. — Что слу­чи­лось с Ге­ори­ком?

— Не бес­по­кой­тесь, ви­конт. Всё же док­тор За­бе­риск — че­ло­век, а не ме­ха­ни­зи­ро­ван­ный сол­дат. Ему то­же ну­жен от­дых, осо­бен­но пос­ле бес­сон­ных но­чей у ва­ше­го ло­жа.

— В этом весь Ге­орик… — вы­дох­нул Ми­ха­эль.

— Да, он бо­рет­ся с пред­на­чер­тан­ной судь­бой… Не толь­ко сво­ей, но и тех, кто ему до­рог, — нег­ром­ко про­из­нёс его со­бе­сед­ник. — Что до ва­ше­го пред­по­ло­же­ния о мо­ей друж­бе с док­то­ром За­бе­рис­ком — оно оши­боч­но, мы — дав­ние зна­ко­мые, но друзь­ями нас наз­вать нель­зя.

— По­ни­маю, — про­бор­мо­тал Ми­ха­эль, вне­зап­но по­чувс­тво­вав жут­кую сон­ли­вость.

— И всё-та­ки, ви­конт, не до­ве­ряй­те тем, ко­го вы не зна­ете. В осо­бен­нос­ти, ес­ли нез­на­ком­цы го­во­рят то, что вы же­ла­ете слы­шать… Ко­роль на гра­ни бе­зу­мия и без раз­ду­мий по­жер­тву­ет нес­дер­жан­ным на язык, хоть и вер­ным, ка­пи­та­ном стра­жи ра­ди…

Сло­ва стран­но­го ме­ди­ка пог­ряз­ли в по­лус­не-по­лу­яви, где Ми­ха­элю чу­дил­ся уже не ше­лест крыль­ев ле­ту­чих мы­шей, но зме­иное ши­пе­ние.

 

* * *

По­вяз­ки сни­ма­лись с тру­дом, Ми­ха­элю ка­за­лось, что лег­че сод­рать лос­кут ко­жи, чем их. Под бин­та­ми не­вы­но­си­мо че­са­лось. Сна­ча­ла Ми­ха­эль, стис­ки­вая зу­бы, тер­пел, но, в кон­це кон­цов, не вы­дер­жал. Тря­су­щи­еся ру­ки, буд­то са­ми со­бой тя­ну­лись к зу­дя­щим мес­там, сры­вая по­вяз­ки, а от­рос­шие ног­ти впи­ва­лись в ко­жу.

— Нуж­но тер­петь, — силь­ные паль­цы сда­ви­ли оба за­пястья.

Ми­ха­эль вздрог­нул, нас­толь­ко не­ожи­дан­но, буд­то из воз­ду­ха воз­ник, по­явил­ся в ком­на­те «зна­ток те­ла и ду­ши».

— Пус­ти…

— Не бу­де­те че­сать — от­пу­щу.

— Не бу­ду, — про­це­дил Ми­ха­эль, удив­ля­ясь сталь­ной хват­ке это­го за­га­доч­но­го ме­ди­ка.

— Ког­да за­жи­вёт — ста­нет лег­че. Ес­ли же про­дол­жи­те в том же ду­хе — за­не­сё­те ин­фек­цию.

— Я прек­рас­но по­ни­маю… — Ми­ха­элю ка­за­лось, что он вновь вер­нул­ся в детс­тво, ког­да отец и стар­шие братья «учи­ли» его уму-ра­зу­му. — От­пус­ти­те.

— О, а я ду­мал мы пе­реш­ли к бо­лее тес­ным от­но­ше­ни­ям, — нас­меш­ли­во хмык­нув, ме­дик вы­пол­нил его прось­бу, пос­ле че­го под­нял не­боль­шой че­мо­дан­чик с по­ла и при­нял­ся из­вле­кать из не­го ка­кие-то склян­ки.

Ми­ха­эль вздох­нул и по­ко­сил­ся на зна­ко­мо­го Ге­ори­ка, рас­став­ля­юще­го пу­зырь­ки на не­боль­шом сто­ли­ке. Хо­тя гла­за иног­да и бо­ле­ли от све­та, но зре­ние к Ми­ха­элю вер­ну­лось. «Зна­ток те­ла и ду­ши» по­ка­зал­ся ему не­уло­ви­мо по­хо­жим на дру­га детс­тва: вы­со­кий, блед­но­ко­жий, тём­но­волосый, жи­лис­тый. Да и по воз­рас­ту яв­но не стар­ше лет двад­ца­ти пя­ти. Но вот во­ен­ная вып­рав­ка рез­ко пе­ре­чёр­ки­ва­ла всё сходс­тво. К то­му же, Ге­орик, хоть и ос­та­вал­ся неп­ло­хим фех­то­валь­щи­ком, но про­ме­нял меч на скаль­пель. Этот же че­ло­век при слу­чае, по­хо­же, мог на­ре­зать обид­чи­ка на ров­ные лом­ти и не за­пы­хать­ся.

— Про­шу про­ще­ния, вы ведь во­ен­ный ме­дик? — за­дал Ми­ха­эль воп­рос, при этом пы­та­ясь не­за­мет­но по­че­сать осо­бо зу­дя­щее мес­то.

— Пра­во сло­во, где ва­ша хва­лё­ная вы­дер­жка? — хо­лод­но из­рёк «зна­ток те­ла и ду­ши», по­ко­сив­шись на его ру­ки. — Нет, ме­ди­ци­на — не моя сте­зя, я лишь скром­ный лю­би­тель, пос­вя­тив­ший изу­че­нию дан­ной на­уки не столь мно­го вре­ме­ни, как хо­те­лось бы.

— Это из-за ва­шей бо­лез­ни?

— Ох, эта ва­ша пря­мо­ли­ней­ность, — тон­кие бес­кров­ные гу­бы изог­ну­лись в улыб­ке, но го­лос его со­бе­сед­ни­ка ос­та­вал­ся бесс­трас­тным.

— Вы не по­хо­жи на че­ло­ве­ка, ко­то­ро­го мож­но за­деть по­доб­ным воп­ро­сом. Впро­чем, ес­ли я вас ос­кор­бил, то не бу­ду от­ка­зы­вать­ся от по­един­ка.

— Вам ещё ле­чить­ся и ле­чить­ся, но уже гре­зи­те о ду­элях… — «ме­дик» ото­шёл от сто­ли­ка и бес­це­ре­мон­но от­ки­нул оде­яло. — Сто­ит сме­нить по­вяз­ки.

Ми­ха­эль ук­рад­кой рас­смат­ри­вал его об­ла­че­ния. Шо­рох длин­но­го чёр­но­го пла­ща ед­ва ли мог на­по­ми­нать звук, по­хо­дя­щий на ше­лест ко­жис­тых крыль­ев, но Ми­ха­эль спи­сал стран­ные слу­хо­вые гал­лю­ци­на­ции на своё сос­то­яние.

— Ес­ли уж Ге­орик рас­ска­зы­вал обо мне, то вам из­вес­тно, что я — луч­ший меч­ник ко­ро­левс­тва.

— Один из луч­ших, — пос­лы­шал­ся сдер­жан­ный сме­шок.

— Луч­ший из луч­ших! — воз­му­тил­ся Ми­ха­эль.

— Гор­ды­ня — смер­тный грех, раз­ве не так?

— Гор­ды­ня, но не гор­до… Ай… — хоть «ме­дик» и смо­чил по­вяз­ки пе­ред сня­ти­ем ка­кой-то во­ню­чей жид­костью, Ми­ха­эль ис­пы­ты­вал боль.

— О, про­шу про­ще­ния, ви­конт, — ни на­мё­ка на из­ви­не­ния в го­ло­се. — Вы дей­ство­ва­ли нас­толь­ко гру­бо и не­тер­пе­ли­во, от­ди­рая их, что это при­ве­ло к не­боль­шо­му «ка­зу­су».

— У ме­ня та­кое впе­чат­ле­ние, что вы на­до мной из­де­ва­етесь, — про­из­нёс Ми­ха­эль, мель­ком гля­нув на «ка­зус» — не­силь­ное кро­во­те­че­ние.

— Ни в ко­ем слу­чае… — оче­ред­ной пу­зы­рёк, на­пол­нен­ный чем-то мут­ным, в длин­ных паль­цах. — Я при­вык к то­му, что мои па­ци­ен­ты про­ти­вят­ся ле­че­нию, слов­но не­ра­зум­ные тва­ри. Же­ла­ете уз­нать прав­ду?

— Прав­ду? — пе­рес­про­сил Ми­ха­эль, по­мор­щив­шись — «ме­дик» с не­воз­му­ти­мым ви­дом об­ра­бо­тал ра­ну и на­чал нак­ла­ды­вать чис­тую по­вяз­ку.

— Быть мо­жет, вы ро­ди­лись в ру­баш­ке, так как вам нес­ка­зан­но по­вез­ло. Во-пер­вых, ми­мо про­хо­ди­ли стра­жи по­ряд­ка, ко­то­рые уз­на­ли фор­му ко­ро­лев­ско­го стра­жа, и не бро­си­ли Вас гнить в ка­на­ве, как ка­ко­го-то пь­ян­чу­гу. Во-вто­рых, док­тор За­бе­риск не поз­во­лил Бру­но Гле­нин­гу ис­пы­ты­вать на вас но­вый ме­тод ле­че­ния, хоть это и сто­ило ему боль­ших уси­лий. В-треть­их, в тот день я при­был в сто­ли­цу.

— Всё бы­ло нас­толь­ко ужас­но?

— Ког­да вы по­па­ли во дво­рец, то на­по­ми­на­ли тот са­мый прес­ло­ву­тый ку­сок мя­са, ко­то­рый хо­зяй­ки столь тща­тель­но от­би­ва­ют, — буд­нич­ным то­ном ска­зал «ме­дик», не от­ры­ва­ясь от на­ло­же­ния по­вя­зок. — Зна­ете, пе­ред док­то­ром За­бе­рис­ком сто­ял вы­бор: спас­ти ва­ши ко­неч­нос­ти, но рис­кнуть зре­ни­ем, или спас­ти вам зре­ние, но с тя­жё­лы­ми пос­ледс­тви­ями в бу­ду­щем.

— Но я же ви­жу, зна­чит…

— Не сто­ит вол­но­вать­ся, ви­конт, ес­ли бу­де­те сле­до­вать со­ве­там ле­ча­ще­го вра­ча, то вско­ре вновь смо­же­те с лёг­костью уп­рав­лять­ся с ме­чом и об­ла­дать ос­трым зре­ни­ем. За­бав­но, че­ло­век мнит се­бя вен­цом тво­ре­ния, иног­да нап­рочь за­бы­вая, что смер­тен…

— Бла­го­да­рю, — толь­ко и су­мел про­го­во­рить Ми­ха­эль, не об­ра­щая вни­ма­ния на пос­лед­ние сло­ва со­бе­сед­ни­ка.

— Ещё ра­но для бла­го­дар­нос­ти. К сло­ву, ка­ко­во это?

— Что имен­но?

— Ког­да вам в ли­цо го­во­рят су­ро­вую прав­ду без прик­рас?

Ми­ха­эль не от­ве­тил, раз­мыш­ляя над сло­ва­ми «ме­ди­ка». Всё же этот тип был стран­ным че­ло­ве­ком, но при этом не­уло­ви­мо на­по­ми­нал Воль­фган­га За­бе­рис­ка. В да­лё­ком детс­тве Ми­ха­эль сло­мал ру­ку, и вра­чи ста­ви­ли не­уте­ши­тель­ные ди­аг­но­зы. Воль­фганг За­бе­риск не прис­лу­ши­вал­ся к еди­но­душ­но­му мне­нию кол­лег и взял­ся за ле­че­ние Ми­ха­эля.

— Про­шу про­ще­ния, как ваш па­ци­ент я дол­жен от­но­сить­ся к вам с дол­жным ува­же­ни­ем и вы­пол­нять все ре­ко­мен­да­ции, а вмес­то это­го…

— Вы — па­ци­ент док­то­ра За­бе­рис­ка, ви­конт.

— Да, вер­но, — слег­ка улыб­нул­ся Ми­ха­эль. — Кста­ти, я так и не уз­нал ва­ше­го име­ни.

— А вам нуж­но знать имя че­ло­ве­ка, ко­то­рый ви­дел ва­шу сла­бость? На­ши пу­ти вско­ре ра­зой­дут­ся, нет нуж­ды за­по­ми­нать си­юми­нут­ных по­пут­чи­ков.

— Нуж­но, — ко­рот­ко от­ве­тил Ми­ха­эль. — Да­же ми­мо­лёт­ная встре­ча мо­жет из­ме­нить жизнь.

— Лю­бо­пыт­ная точ­ка зре­ния, — нас­меш­ли­во про­го­во­рил его со­бе­сед­ник. — Ба­рон Адаль­берт Рупрехт к ва­шим ус­лу­гам, ви­конт.

 

* * *

Сквозь не­ши­ро­кое ок­но мож­но бы­ло раз­ли­чить не­бо — на­сы­щен­но-си­нее, без еди­но­го об­ла­ка. Те­ло ка­за­лось лёг­ким и ос­лаб­лен­ным нас­толь­ко, что Ми­ха­эль с тру­дом сде­лал нес­коль­ко ша­гов. Те­перь он по­ни­мал нас­коль­ко эта ком­на­та кро­хот­ная, хо­тя за вре­мя вы­нуж­ден­но­го без­дей­ствия на­по­ми­на­ла ед­ва ли не зал.

Тя­жё­лая дверь слег­ка скрип­ну­ла, и он по­вер­нул го­ло­ву. На по­ро­ге за­мер­ли Ге­орик и Сен-Жер­мен, дер­жа­щий в ру­ках ка­кой-то ку­лёк.

— Ми­ха­эль, что я го­во­рил? — то­ном всез­на­юще­го стар­ца про­из­нёс Ге­орик.

— Во имя все­го свя­то­го, я уже ус­тал «соб­лю­дать пос­тель­ный ре­жим»!

— То есть, ты ус­тал ле­жать и ни­че­го не де­лать? — с улыб­кой спро­сил Сен-Жер­мен, кла­дя ку­лёк на сто­лик. — Вот он, ис­тин­ный тру­до­го­лизм!

— А сам-то? Но­ча­ми не спишь, кор­пишь над сво­ими чер­те­жа­ми. И лад­но бы, что-то по­лез­ное изоб­ре­тал, так нет же, ма­шин­ка для стриж­ки ком­нат­ных со­бак!

— На са­мом де­ле, её мож­но до­ра­бо­тать и в бу­ду­щем ис­поль­зо­вать для стриж­ки лю­дей. К то­му же, из-за этой мо­ды сре­ди знат­ных дам на вся­чес­ких бо­ло­нок…

— Вот луч­ше бы при­ду­мал ап­па­рат для очи­ще­ния одеж­ды от со­бачь­ей шер­сти, — Ми­ха­эль про­вёл ру­кой по неп­ри­выч­но ко­рот­ким во­ло­сам. Он сам поп­ро­сил их нем­но­го ос­тричь, ибо за вре­мя, по­ка Ми­ха­эль на­хо­дил­ся здесь, длин­ные пря­ди ста­ли дос­тав­лять не­удобс­тво.

— Да? Зна­ешь, а это хо­ро­шая идея!

— Уй­ми­тесь уже, — вздох­нул Ге­орик, по­мо­гая Ми­ха­элю доб­рать­ся до кро­ва­ти. — Мне нуж­но про­вес­ти ос­мотр.

— Ох, хо­ро­шо, тог­да не бу­ду ме­шать, — Сен-Жер­мен поп­ра­вил оч­ки и ука­зал на ку­лёк. — Я те­бе нем­но­го вкус­нос­тей при­нёс, а то на од­них пох­лёб­ках и ка­шах ты ста­нешь не прос­то ка­пи­та­ном ко­ро­лев­ской стра­жи, а злым ка­пи­та­ном ко­ро­лев­ской стра­жи, по­еда­ющим сво­их под­чи­нён­ных на зав­трак без со­ли и пер­ца.

— Фрук­ты мо­жешь ос­та­вить, а вот ка­ра­мель за­бе­ри, — ска­зал Ге­орик, мель­ком взгля­нув на снедь, вы­пав­шую из куль­ка на сто­леш­ни­цу.

— Слад­кое по­лез­но для умс­твен­ной де­ятель­нос­ти, — про­го­во­рил Сен-Жер­мен, поп­рав­ляя оч­ки.

— Это заб­луж­де­ние, го­во­рю те­бе, как врач, — глу­хо про­из­нёс Ге­орик и из­влёк из кар­ма­на тём­ную лен­ту, ко­то­рой обыч­но под­вя­зы­вал во­ло­сы. — Поль­зу при­но­сят мёд, ва­ренья и чёр­ный шо­ко­лад, а не твои лю­би­мые ка­ра­мель­ки.

— Вре­ме­на­ми ты бы­ва­ешь не­вы­но­си­мым за­ну­дой, — про­бур­чал Сен-Жер­мен, сгре­бая кон­фе­ты в яр­кой обёр­тке со сто­ла и рас­со­вы­вая их по кар­ма­нам. — Ми­ха­эль, поп­рав­ляй­ся пос­ко­рее и про­учи это­го ве­ли­ко­го всез­най­ку от ме­ди­ци­ны.

— Неп­ре­мен­но, — го­ря­чо по­обе­щал Ми­ха­эль, но, дож­дав­шись, ког­да Сен-Жер­мен по­ки­нул ком­нат­ку, спро­сил у Ге­ори­ка: — У не­го ка­кие-то неп­ри­ят­нос­ти?

— Ты же по­ни­ма­ешь, он не рас­ска­зы­ва­ет всей прав­ды, ссы­ла­ясь на то, что это го­су­дарс­твен­ная тай­на, — ти­хо от­ве­тил Ге­орик, со­би­рая во­ло­сы в хвост. — Единс­твен­ное, о чём я точ­но знаю — его под­жи­ма­ют сро­ки, а ра­бо­та не спо­рит­ся.

Ми­ха­эль про­вёл ла­донью по ли­цу. В пос­лед­нее вре­мя на­пас­ти сы­па­лись на его дру­зей с за­вид­ным пос­то­янс­твом.

— До это­го у нас не бы­ло воз­мож­нос­ти по­го­во­рить, — Ге­орик при­сел на край кро­ва­ти. — Что ты по­за­был в том рай­оне ночью, чёрт бы те­бя поб­рал!

— Не чер­ты­хай­ся, — нах­му­рив­шись, про­го­во­рил Ми­ха­эль. — Я не бес­по­мощ­ная де­ви­ца, а луч­ший меч­ник ко­ро­левс­тва…

— Ми­ха­эль, ты вновь за своё? — по­ка­чал го­ло­вой Ге­орик. — Ду­эль и улич­ная дра­ка — со­вер­шен­но раз­ные ве­щи. В Гот­рин­ке я нас­мот­рел­ся на раз­бой­ни­ков всех мас­тей, для них не су­щес­тву­ет пра­вил и та­ко­го по­ня­тия, как честь.

— Прек­ра­ти рас­ска­зы­вать мне о про­пис­ных ис­ти­нах, — про­бур­чал Ми­ха­эль. — Мне об этом и без тво­их нас­тав­ле­ний из­вес­тно.

— Тог­да прек­ра­ти вес­ти се­бя как ре­бё­нок, ко­то­ро­му эти ис­ти­ны нуж­но втол­ко­вы­вать по сто раз, — Ге­орик вздох­нул и по­тёр пе­ре­но­си­цу. — Вот что ты де­лал ночью в том рай­оне?

— В тот ве­чер Дес­па­ни ус­тро­ил оче­ред­ной ве­чер «вос­по­ми­на­ний о бы­лом», по­это­му я нем­но­го за­дер­жал­ся в та­вер­не, а ког­да воз­вра­щал­ся, то уви­дел, как к мо­ло­дой жен­щи­не прис­та­ют ка­кие-то муж­ла­ны! — у Ми­ха­эля за­пер­ши­ло в гор­ле, он за­каш­лял­ся и про­дол­жил уже ти­ше: — Я не мог до­пус­тить по­доб­но­го не­пот­ребс­тва, по­это­му вме­шал­ся.

— Как нас­то­ящий ры­царь, пос­тра­дал за прек­рас­ную да­му, — пе­чаль­но улыб­нул­ся Ге­орик.

— Не го­во­ри, что ос­тал­ся бы в сто­ро­не, ес­ли бы по­доб­ное про­ис­хо­дило на тво­их гла­зах!

— Не ос­тал­ся бы, ты прав, — Ге­орик дос­тал из не­боль­шой сум­ки, ко­то­рую при­нёс с со­бой, оче­ред­ной «пы­точ­ный» инс­тру­мент и ме­ди­цин­ский бланк.

Ге­орик не ус­пел прис­ту­пить к ос­мот­ру — вновь скрип­ну­ла дверь, и в ком­на­ту во­шёл Бру­но.

— Ка­ко­го дь­яво­ла ты здесь за­был?!

— И вам доб­ро­го дня, ви­конт, — не­воз­му­ти­мо про­го­во­рил Бру­но. — Ге­орик, поз­воль по­ин­те­ре­со­вать­ся, что ты здесь де­ла­ешь?

— Про­во­жу ос­мотр сво­его па­ци­ен­та.

— На­пом­ню, я не по­тер­плю то­го, что­бы мой по­мощ­ник от­лы­ни­вал от сво­их обя­зан­нос­тей, — жел­чно про­из­нёс Бру­но.

— Док­тор Гле­нинг, в своё лич­ное вре­мя я мо­гу…

— Лич­ное вре­мя? — Бру­но из­влёк из кар­ма­на бе­ло­го ха­ла­та ча­сы и мель­ком взгля­ну на них. — Раз­ве я не го­во­рил, что с се­год­няш­не­го дня твой гра­фик из­ме­нил­ся?

— Нет, — удив­лён­но от­ве­тил Ге­орик.

— Ах, ви­ди­мо, сов­сем пог­ряз в ра­бо­те и по­за­был, — Бру­но улыб­нул­ся, от­че­го Ми­ха­эля пе­ре­дёр­ну­ло. — Не вол­нуй­ся за на­ше­го ка­пи­та­на, я по­за­бо­чусь о нём, а те­бе луч­ше пос­пе­шить. На се­год­ня зап­ла­ни­ро­ван ос­мотр прин­цес­сы Силь­вии, по­это­му под­го­товь всё не­об­хо­ди­мое до мо­его при­хо­да.

Ми­ха­эль со­би­рал­ся выс­ка­зать в ли­цо это­му сколь­зко­му ти­пу всё, что о нём ду­ма­ет, но Ге­орик не дал ему это­го сде­лать.

— Прос­ти, Ми­ха­эль, я пос­та­ра­юсь заг­ля­нуть ве­че­ром, — про­го­во­рил Ге­орик, со­би­рая инс­тру­мент.

Улыб­ка Бру­но ста­ла омерзительнее, ког­да Ге­орик по­ки­нул ком­на­ту, прик­рыв за со­бой дверь.

— Ка­кая креп­кая друж­ба. На пер­вый взгляд нич­то не в си­лах её раз­ру­шить.

— Что ты там бор­мо­чешь?

— Не будь­те со мной столь гру­бы, — Бру­но приб­ли­зил­ся к кро­ва­ти. — Я слы­шал, вас по­сеща­ли пос­лан­ни­ки са­мо­го Ве­ли­ко­го Ин­кви­зи­то­ра и расс­пра­ши­ва­ли о Ге­ори­ке. Я ос­мат­ри­вал вас од­ним из пер­вых и с уве­рен­ностью мо­гу ска­зать: та­кие пов­реж­де­ния быс­тро не из­ле­чить. Воз­мож­но, мой по­мощ­ник свя­зан с тём­ны­ми си­ла­ми. По­ду­май­те об этом.

— Мо­жет быть, де­ло в том, что Ге­орик прев­зо­шёл вас на поп­ри­ще ме­ди­ци­ны? — Ми­ха­эль ста­рал­ся не смот­реть в жут­ко­ва­тые раз­ноц­вет­ные гла­за Бру­но. — В прош­лом он на­шёл ле­карс­тво от Чёр­ной Смер­ти.

— Ду­маю, в тот раз ему прос­то по­вез­ло.

Во двор­це мно­гие счи­та­ли, что Ми­ха­эль ис­пы­ты­вал неп­ри­язнь к Бру­но из-за то­го, что но­вый ко­ро­лев­ский ме­дик слыл лю­бим­чи­ком его ве­ли­чес­тва. Ко­неч­но, по­доб­ное пред­по­ло­же­ние бы­ло до­су­жим вы­мыс­лом. Ми­ха­эль не по­ни­мал: по­че­му во двор­це не за­ме­ча­ют вме­ша­тель­ства Бру­но в де­ла ко­ро­левс­тва. Чу­же­зе­мец пле­вать хо­тел на бла­го жи­те­лей Хар­длан­да. Сколь­зкий тип на­по­ми­нал не ле­ту­чую мышь, а па­ука, ко­то­рый опу­тал дво­рец сво­ей сетью и вы­пи­вал из лю­дей со­ки.

 

* * *

Ми­ха­эль, по­ти­рая за­рос­ший под­бо­ро­док, смот­рел в ок­но. Боль­ше все­го ему сей­час хо­те­лось при­нять ван­ну, что­бы смыть с се­бя ощу­ще­ние лип­ких при­кос­но­ве­ний Бру­но.

— Сло­во­со­че­та­ние «пос­тель­ный ре­жим» Вам ни о чём не го­во­рит, ви­конт? — раз­дал­ся по­зади го­лос ба­ро­на Руп­рех­та.

Ми­ха­эль рез­ко обер­нул­ся и скри­вил­ся от вне­зап­ной бо­ли в шее.

— Про­шу про­ще­ния, ес­ли моё по­яв­ле­ние вас на­пу­га­ло, — ба­рон стя­нул ши­ро­ко­по­лую шля­пу и трях­нул во­ло­са­ми.

— В этом нет ва­шей ви­ны, обыч­но о по­се­ти­те­лях воз­ве­ща­ет про­тив­ный скрип. На­вер­но, я нас­толь­ко пог­ру­зил­ся в се­бя, что не ус­лы­шал…

«Каж­дый раз он по­яв­ля­ет­ся, слов­но из воз­ду­ха… И этот ше­лест…»

— Вот в чём де­ло, — ба­рон по­ко­сил­ся на дверь. — Ес­ли её при­дер­жать и от­кры­вать пос­те­пен­но, то скрип поч­ти не слы­шен.

Ми­ха­эль от­вёл гла­за. Пос­ле ви­зи­та Бру­но ему ме­ре­щи­лись стран­нос­ти в са­мых обы­ден­ных ве­щах.

— Про пос­тель­ный ре­жим я не шу­тил, ви­конт. Вам ра­но ска­кать куз­не­чи­ком. Впро­чем, вы уже доп­ры­га­лись, — ба­рон шаг­нул к не­му, на хо­ду стя­ги­вая пер­чат­ки.

— Что вы… — Ми­ха­эль стис­нул зу­бы, ког­да хо­лод­ные паль­цы кос­ну­лись ко­жи.

Он смор­гнул и с удив­ле­ни­ем ус­та­вил­ся на ба­ро­на, по­няв, что боль прош­ла так же вне­зап­но, как по­яви­лась.

— На те­ле че­ло­ве­ка су­щес­тву­ют оп­ре­де­лён­ные об­лас­ти, воз­дей­ствие на ко­то­рые при­во­дит к са­мым не­ожи­дан­ным ре­зуль­та­там. Ло­жи­тесь в пос­тель, ви­конт.

— Да, ко­неч­но, — Ми­ха­эль по­тёр шею и нап­ра­вил­ся к кро­ва­ти.

— Ве­ро­ят­но, это на­ша пос­лед­няя встре­ча, по­это­му в даль­ней­шем пос­та­рай­тесь вы­пол­нять все ука­за­ния ле­ча­ще­го вра­ча.

— Пос­лед­няя? Вы по­ки­да­ете сто­ли­цу?

— Не сов­сем, — ба­рон рас­пах­нул плащ и из­влёк из внут­рен­не­го кар­ма­на не­боль­шой бу­маж­ный па­кет. — Вы идё­те на поп­рав­ку, и моё даль­ней­шее вме­ша­тель­ство мо­жет нав­ре­дить док­то­ру За­бе­рис­ку.

— По­ни­маю, вы не врач, а он поз­во­лил вам ле­чить ка­пи­та­на ко­ро­лев­ской стра­жи неп­ро­ве­рен­ны­ми средс­тва­ми.

— По­это­му, ви­конт, не упо­ми­най­те обо мне. Вас вы­ле­чил док­тор За­бе­риск при под­дер­жке док­то­ра Гле­нин­га.

— Этот червь па­лец о па­лец не уда­рил!

— Иног­да прин­цес­са дос­та­ёт­ся не ры­ца­рю, одо­лев­ше­му дра­ко­на, а про­хо­дим­цу, ко­то­рый вов­ре­мя ока­зал­ся ря­дом, — ба­рон про­тя­нул ему па­кет. — Возь­ми­те, этот по­ро­шок нуж­но раз­во­дить в во­де. Хва­тит од­ной ще­пот­ки на ста­кан. Пре­дуп­реж­даю: цвет у рас­тво­ра омер­зи­тель­ный, как и за­пах, но вам его не пить. Бу­де­те про­мы­вать гла­за, ес­ли зре­ние ухуд­шит­ся. Со всем же ос­таль­ным Ваш ор­га­низм те­перь сам спра­вит­ся.

— Спа­си­бо вам, — ис­крен­не поб­ла­го­да­рил Ми­ха­эль. — Ска­жи­те, где вы ос­та­но­ви­лись?

— За­чем? — ба­рон воп­ро­си­тель­но при­под­нял бро­ви.

— Я хо­тел бы от­бла­го­да­рить вас. В Ка­ма­зе­не есть за­ме­ча­тель­ная та­вер­на, хоть хо­зя­ин там бол­тун и хвас­тун, но по­вар он пер­вок­лас­сный. Воз­мож­но, вы сог­ла­си­тесь раз­де­лить со мной тра­пе­зу.

— Бла­го­да­рю, но я от­ка­жусь, — ба­рон зяб­ко по­тёр ру­ки и на­тя­нул пер­чат­ки. — Пос­та­рай­тесь бо­лее не по­па­дать на боль­нич­ную кой­ку — это бу­дет дос­та­точ­ной наг­ра­дой.

— Жаль… — по об­рыв­кам фраз Ми­ха­эль по­нял, что этот че­ло­век при­был в Ка­ма­зен, что­бы по­се­тить ко­ро­лев­скую биб­ли­оте­ку, а вмес­то изу­че­ния книг тра­тил вре­мя на из­го­тов­ле­ние ле­карств и за­бо­ту о не­ожи­дан­ном па­ци­ен­те.

Под­хва­тив шля­пу, ба­рон нап­ра­вил­ся к две­ри, но за­мер, взяв­шись за руч­ку:

— Впро­чем, ес­ли я к мо­мен­ту ва­ше­го выз­до­ров­ле­ния бу­ду в сто­ли­це, то не от­ка­жусь от ва­шей ком­па­нии. Доб­ро­го здра­вия, ви­конт. Ах, чуть не за­был, луч­ше не ешь­те крас­ное яб­ло­ко, ес­ли не же­ла­ете поб­ли­же поз­на­ко­мить­ся с «чер­вём», ко­то­рый в нём оби­та­ет.

Ми­ха­эль по­ка­чал го­ло­вой: Сен-Жер­мен ни­ког­да не умел вы­би­рать фрук­ты. Стран­но, что ба­рон Руп­рехт за­ме­тил чер­ви­вое яб­ло­ко. Впро­чем, не­обыч­ных и эк­сцен­трич­ных лю­дей в ок­ру­же­нии Ми­ха­эля с каж­дым днём ста­но­ви­лось всё боль­ше.