Синтетические формы (джен)

В пятницу он устраивает себе своеобразный выходной. День развязанного галстука, а в его случае — день сорванного комбинезона. И хозяйничает в небрежной манере, целый день не высовывая носа из лаборатории. Ему не нужно быть в курсе запуска новой производственной линии или свежепролитых химикалий, он доверяет помощникам. И ждёт в утренние часы в гости Ангела, ведь это их драгоценная пятничная игра.

Но вместо сына получает отца. И, бросив на него всего один взгляд, спешно затягивает галстук обратно. Это даже не работа. Это — боевая тревога.

Хозяин сажает его на свои многочисленные стеклянные стулья, но гость остаётся подпирать стенку. Он должен начать. В специально отгороженной атмосфере, где от них не останется личностей и ощущения личности. Только два голоса. Чтоб ничего не отвлекало: ни стулья, ни комбинезоны, ни галстуки.

* * *

— Устал соответствовать. Чувствую враньё, прибитую маску, из всех щелей льётся лицемерие. Я захлебнулся, чёрт возьми. Но вместе с тем не могу понять, где я и кто я. И откуда начинать поиск. Я свалился в реку слишком давно. Как мне пройти к истокам? Это займёт слишком много времени. Есть ли смысл возвращаться назад?

— Мод, я же не оракул. Такие вопросы надо задавать как минимум Аполлону в Дельфах.

— Разрушен алтарь, детка. И сам божок мёртв давно. Остались неприкаянные души, отказавшиеся от поклона смерти. Им разрешено скитаться. Принимать облик и мимикрировать под людей. Обратно возвращаться было не разрешено. А сейчас в запрете нет смысла, потому что больше нет никакого «обратно», кончилось. Умерло, разрушено. Ты когда-нибудь задумывался о том, что делать Богу, изгнанному из собственного дома?

— Хм, ну знаю одного. Он свалил в никуда, где основал собственную империю. На своей крови и соплях. Ну и на бесплодных камнях, да.

— Он беспримерен. Больше никто так не смог и не сможет.

— Не превозноси его до небес, это умаляет волю и способности всех остальных. Если остальные — ленивые задницы, то это только их проблема.

— Значит, я — ленивая задница. Но в одиночку решить эту проблему не могу.

— Мод, чего ты хочешь? Какая помощь тебе нужна? Ты же знаешь, что я не выполняю беспредметных просьб. Есть цели и инструменты, есть идеи и результаты. Есть проекты и продукты. А пока ты ходишь без цели, я ничем тебе не буду полезен.

— Я сам себе бесполезен. Я не могу найти смысл. Что я делаю не так?

— Да просто прекрати искать. Встань на бесплодные камни. Объяви себя никем. Только тихо... чтоб ты услышал и всё. Учитывай, что вокруг никого нет и кричать для кого-то не нужно. В театр мы вернёмся потом, а пока — длинный антракт, и я сейчас крепко упрусь ногами в пол, возьмусь за край твоего подбородка и попытаюсь отодрать маску. Ты ведь правда хочешь этого?

— Правда.

— Прими свою никчёмность. Принимай её не спеша, смакуй. Пощупай то, что я обнажу под маской. Прими это за ноль. Никаких претензий к нулю, ладно? Ноль бесцветен и прозрачен. Ноль без вкуса и без запаха. Ноль не рассеян и не концентрирован. Ноль не злой и не добрый. Ноль не скромный, но и не амбициозный. Ноль не гордый — обрати на это особое внимание. Когда сможешь это принять, садись на корточки и щупай камни. Оцени их твёрдость и шероховатость. Оцени сухость и пыль. Пыль не стирай, пусть пристаёт к коже. Положи несколько камней в карман. И начинай ходить по равнине. Держи руки в карманах, касайся пальцами камней и ходи. Всё.

— Всё?!

— Можно дышать. Думать — нельзя. Поскольку ты нулевой, ты не имеешь никаких свойств. Но чем больше ты будешь ходить с камнями в карманах, тем больше будешь принимать в себя свойства камней.

— А если я не нулевой? И кроме камней на мне ещё одежда, в один слой...

— Мод, послушай меня. Ты хочешь исцеления, ты не хочешь больше страдать, верно? Тебе не нужны метания, тебе неинтересны гонки и соперники, тебе не нужны сомнения и тебе СОВСЕМ не нужны новые вопросы. Ты должен найтись. Тебе нужно твоё лицо. Оно, и больше ничего. И ты или найдешь своё лицо, или...

— Лица нет?

— Лицо есть. В крайнем случае, то, что мы найдем, будет твоей поверхностью.

— Что-то я не понял.

— Мод, это просто аллегория. Я назвал «лицом» наиболее чёткое представление твоего демонического естества. Однако если ты думаешь, что, определив естество, я определю твою роль, функции, способности и самый смысл твоей жизни, чётко, по полкам, как в инструкции к стиральной машине, то ты ошибаешься. Этого никто тебе не даст. Не оценивай естество в критерии «польза и бесполезность». Не принимай навязанные стандарты и не пытайся им соответствовать. Не принимай вызовы, не поднимай перчатки, игнорируй провокационные высказывания. Не показывай никому то, что я в тебе вскрою. Им это не интересно, а тебе — вредно. Ты будешь никем с камнями в карманах. Но если твой так называемый обидчик подойдёт слишком близко, желая влезть под твою кожу — вынимай руку из кармана. В ней будет камень. Как пользоваться им, ты знаешь. Травматология работает круглосуточно, кстати.

— Хорошо. Но, Хэлл... мне нужны оценки и нужны критерии. Я не могу зависнуть в пустоте.

— Мо-о-ожешь, конечно можешь. Оценки и критерии — это лишний груз. Не обременяй себя ими. Я же освобождаю тебя, отправляя в равнину бесплодных камней. Она является антагонизмом твоего мёртвого острова. И если на острове твоего муза с говорящим именем Shadow L царит смысл, то на равнине камней он напрочь отсутствует. Единственным смыслом там будешь ты сам. И волей-неволей, гуляя там один, ты придёшь к самому себе. Прозреешь. Не увидишь смысл глазами, так прочувствуешь руками.

— Я буду мучиться от двойственности. Бытия здесь, в реальном мире, из которого моё сознание не может уйти, и бытия там, в бесплодной равнине, куда ты меня закинешь в своём лечении и откуда меня постоянно будут выдёргивать.

— Нет, никаких мучений. Ноль не чувствует, его никто не потревожит. До тех пор, пока я не скажу, что нашёл твоё лицо — ты гуляешь там. А атаки извне на твой чистенький костюм и чёрные, а временами — кислотно-яркие, волосы отразят андэды: твои дети, твои коллеги-демоны и твоя преданная армия сумасбродов-обожателей. И между прочим — я один из них. Come together. Together as one. Come together... for Lucifer's son?.

* * *

Хэлл мягко улыбнулся и протянул демону свою маленькую руку. Асмодей взял её, подержал несколько секунд, стоя прямо... и мастер подхватил его, оседающего на землю. Удовлетворённо посмотрел в открытые глаза демона: зрачки неподвижны, в каждом сияет по зелёному пульсару. Сила тяготения исчезла, они срываются с орбит... красиво и страшно.

— Бесплодные камни, — проворковал Хэлл и улыбнулся шире. — Я ведь не уточнил, какие это будут камни.