Любовь слепа (гет)

Джеймс Поттер никогда не терял очки. Он вечно оставлял где попало другие вещи: домашние работы, перья, даже здравый смысл. Но потеря очков была для него чем-то совсем уж невероятным, чего в принципе произойти не могло. Каждую ночь перед отходом ко сну он складывал очки на тумбочку у кровати и был абсолютно уверен, что утром найдёт их на прежнем месте. Так и происходило.

До того самого дня, когда привычный порядок вещей не потерпел крах.

Весьма изощрённо выражаясь, Поттер сел на кровати и ощупал тумбочку. Они обязаны были быть там…

Раздалось несколько стуков и бряков. До ворчащего Джеймса дошло, что все лежавшие на тумбочке вещи он смахнул на пол. Ещё в прошлом году в любой подобной ситуации он бы уже самым вежливым и обходительным образом позвал на помощь Мародёров:

— Эй, придурки! Подайте очки, а?

К сожалению, этой фразе не суждено было раздаться под сводами комнаты, ведь он учился на седьмом курсе, и был старостой, и спал в отдельной комнате в Башне Старост. До сего момента он был уверен, что отдельная комната — это офигенно круто (о чём не уставал сообщать своим товарищам, даже если к теме разговора сия информация отношения не имела). Теперь же Поттер всей душой желал вновь оказаться в общей факультетской спальне с друзьями Мародёрами, жаловаться на запах пота и храп, а самое главное, иметь возможность приказать друзьям немедленно принести его очки, угрожая в противном случае пустить мощного шептуна.

Сидя на кровати, Джеймс недоумевающе взъерошил волосы. Что делать-то? Он был практически слеп.

Хоть и не совсем — мог различать цвета и некоторые объекты. Он был твёрдо уверен, что вот эта сероватая штука перед ним — стена…

Или это была лампа?

Если подумать… он вообще был в своей кровати, или где?

Джеймс мысленно застонал — очевидно, потеряв очки, он успел и трезвого рассудка лишиться.

Внезапно его голову посетила идея: палочка. Если он найдёт палочку, обычные манящие чары мгновенно вернут его гулящие очки… если удастся найти палочку. Чтобы найти одну вещь, Джеймсу нужно было найти другую, и каким-то шестым чувством он понял, что стоит в начале замкнутого круга замешательства и бесплодных поисков.

Джеймс ещё раз ощупал тумбочку. Он точно помнил, что положил туда палочку прямо перед сном. Однако теперь деревянная поверхность была девственно чиста, возможно, потому, что он только что сбросил все свои вещи на пол. Может, волшебная палочка лежит на полу? Он поставил ноги на пол и наклонился. В следующие несколько десятков секунд на его лице сменялось одно выражение за другим, по мере того, как он натыкался на мягкие вещи, острые вещи и влажные вещи, от которых он отдёрнул руку, брезгливо скорчившись.

Толку с этого не было. Срочно нужны были грёбаные очки.

Обычно палочку он носил в заднем кармане брюк, и теперь неосознанно проверил, нет ли её там. Вспомнив, что на нём сейчас только трусы, и на ночь он палочку в карман не кладёт, хлопнул себя по лбу, сетуя на собственную тупость.

Нужен был новый план.

Неуверенно поднявшись на ноги, он осторожно пересёк комнату, отчаянно надеясь, что идёт к двери. Это коричневатое пятно перед ним сильно походило на какой-то вход…

Нет, это была стена.

— Блядь, блядь, блядь… — бормотал Джеймс, ощупывая стены. — Блядь, блядь… опа, — рука его наткнулась на что-то, похожее на книжную полку. — Блядь, блядь… — нога запуталась в лежащем на полу старом джемпере, и он пинком откинул его с дороги.

Уже почти окончательно потеряв всякую надежду, и собираясь сесть на пол и хныкать, пока кто-нибудь не придёт его спасти, он ощутил под рукой гладкую поверхность, в которой опознал дверную ручку. Издав ликующий вопль, он повернул её и открыл дверь. Глаза его постепенно привыкали к новым тонам размытых пятен вокруг.

Насколько он помнил, Лили Эванс, немилостью Мерлина староста факультета Гриффиндор, должна была жить в комнате прямо напротив его. Он не видел другого выхода, кроме как попросить её о помощи. Девочку. В которую был влюблён. И которая вроде бы не отвечала взаимностью. И просить о помощи ему предстояло практически без одежды.

Может, сначала нужно вернуться и хоть как-то одеться?..

…нет, пока он найдёт хотя бы штаны, пройдёт часа три, не меньше. Значит, хватит и труселей.

Джеймс шагнул вперёд, оступился, и, бестолково размахивая руками, слово всполошённая курица, пересёк коридор, и остановился в районе двери Лили. Вновь ощупав поверхность перед собой, он отыскал дверную ручку и, не мешкая, толкнул дверь.

Вошедшего Поттера встретила фраза: «Во имя Мерлина, что за?..», быстро перешедшая в тонкое, пронзительное и напрочь оглушающее «А-а-а!!!»

Джеймс смущённо замялся, прикрыв уши. Он смог различить только рыжее пятно, со стороны которого и шёл звук.

— Выйди, выйди, ВЫЙДИ! — вопль Лили даже так был отчётливо слышен.

— Нет, Лили, погоди, мне нужна твоя по…

— На мне нет лифчика, ты, отвратительный извращенец!

Джеймс разглядел обнажённую спину торопливо отвернувшейся Эванс. Она явно была сражена его видом. Лили судорожно зашарила в поисках рубашки, одновременно пытаясь прикрыть руками как можно большую поверхность своего тела и при этом продолжая кричать: «ПОШЁЛ ВОН!»

— Нет, Лили, послушай! Я без очков! — Джеймс поднял руки в защитном жесте, глядя в сторону от рыжего пятна, в надежде, что Лили убедится, что он не подглядывает — всё равно он, к огромному своему сожалению, сделать этого не мог. Это был бы куда более значимый повод похвастаться перед парнями, чем получение отдельного жилья.

— Проваливай! — Лили наконец нашла рубашку, скользнула в неё со всей возможной скоростью и, бросив на Джеймса тяжёлый взгляд, обнаружила, что он и не думает покидать спальню, странно пялясь при этом в противоположном от девушки направлении. — Ты почему до сих пор здесь? И почему на тебе нет одежды?

— Я был бы счастлив сейчас сбежать от твоего гнева, но я частично ослеп, и не имею ни малейшего понятия, в какой стороне выход.

— Частично ослеп?

— Очки потерял, — Джеймс ткнул себя пальцем в переносицу.

— Это радует, Джеймс, осторожно, ты сейчас в стену врежешься, — произнесла Лили, не меняя тона. Предупреждение запоздало — Джеймс чертыхнулся, потирая пострадавшую от столкновения голову. — Повернись на девяносто градусов по часовой стрелке, — скомандовала она. Поттер подчинился, — ещё раз. Стоп. Сделай шесть шагов влево и окажешься у двери. Выйди, пожалуйста, и закрой её за собой, чтобы я могла снять рубашку и надеть лифчик, а то у меня соски видно.

— Даже если бы я был сейчас в очках, то не стал бы пялиться на твои видимые соски, веришь? — спросил Джеймс у торшера.

— Джеймс, я стою справа от тебя, и ты сейчас говоришь такие вещи, которые не следует произносить при представителях противоположного пола.

— Мне что, нельзя говорить «соски»? — Джеймс почувствовал, как к его плечу что-то прикоснулось и потянуло в сторону, и удивлённо открыл рот. — Что за?..

— Без паники, это моя рука. Я веду тебя к двери, чтобы сделать твоё изгнание ещё более жалким.

— Лили, подожди! — Джеймс попытался схватить её за руку, и у него, вроде бы, получилось. Непонятно было только, правая это рука или левая. На ощупь пойманная часть тела была довольно... упругой.

— Это моя грудь, Джеймс.

Джеймс убрал руку… через некоторое время.

— Прости, — втянул он голову в плечи.

— Я не стану тебя убивать, потому что у тебя есть уважительная причина в виде серьёзного нарушения зрения. Но руку придётся отрезать.

— Не знаю, утешит ли тебя то, что она упругая и вообще классная. Это правая или левая?

Лили сжала кулаки:

— Я тебя сейчас к парапету Астрономической башни отведу, — процедила она.

— Я нечаянно! — Джеймс прикрыл лицо, предчувствуя пощёчину. — Я практически беспомощен! Пожалуйста, не делай мне больно!

Джеймс выглядел столь беспомощно, что Лили не могла его не пожалеть, представив, в насколько затруднительное положение он попал.

— Ты знаешь, где потерял очки?

— Нет. И это прямо следует из слова «потерял», — Джеймс получил внезапный удар чем-то, похожим на узенькую ладошку, и потёр лоб. — Прошу прощения за это замечание. Сказал, не подумав.

— Как всегда, — согласилась Лили.

Джеймс почувствовал, что его снова разворачивают в сторону двери, и нахмурился:

— Всё-таки не поможешь, да? — тоскливо констатировал он.

— Поверь, в данный момент меньше всего мне хочется кому-то помогать. Сейчас меня гораздо больше занимает идея привязать тебя к стулу и оставить голышом посреди Большого Зала, — Джеймс в ужасе широко распахнул глаза. — Но, поскольку я Староста, приходится быть законопослушной, так что я тебе помогу. Подожди снаружи, пока я надену лифчик, потому что тут ужасно холодно, и они, м-м… выпирают.

— Ты даже не представляешь себе, как сильно я жалею о том, что на мне сейчас нет очков.

— Поверь, представляю. Тебе бы не очки, а штаны не помешало надеть.

Джеймс резко скрестил ноги, и Лили с грохотом захлопнула за ним дверь.

Две минуты спустя беззаботно насвистывающий в коридоре Джеймс испуганно подпрыгнул, когда на его плечо опустилась вынырнувшая из ниоткуда рука.

— Это опять моя рука, Джеймс, — закатила глаза Лили. Теперь она, в отличие от него, была полностью одета.

Ему было неловко выглядеть перед Лили таким нервным, но внезапная потеря зрения была вполне уважительным оправданием.

— У тебя ужасно длинные ногти. Я думал, это когти дьявола.

Лили вновь закатила глаза:

— Вот умеешь ты делать девушкам комплименты, — вздохнула она. — Как пройти к тебе в комнату?

— Сюда, — уверенно ответил он, звучно вписавшись прямо в каменную стену. — Твою мать…

— Поверить не могу, что предлагаю, — пробормотала Лили, обречённо вздохнув. — Джеймс? Ухватись на моё плечо, я тебя отведу, хорошо?

— Ладно, — он потянулся в её сторону, гадая, где у неё там плечо.

— …это снова моя грудь, Джеймс.

Он отдёрнул руку и съёжился:

— О Боже, прости, я не специально.

— Честное слово, моё плечо в принципе не могло оказаться на такой высоте, ты, тупой неотёсанный маленький… — Она успела остановить себя в самом начале одного из таких привычных для Джеймса гневных монологов. Схватила его руку и, к огромному его восторгу, положила себе на плечо. — Вот здесь. А теперь, двигайся одновременно со мной.

— С удовольствием! То есть, хорошо.

Входя в комнату Поттера Лили подозрительно покосилась на него:

— Клянусь, если ты потерял свои очки специально, чтобы потискать мою грудь, я тебя изувечу.

— Уверяю тебя, я бы предпочёл тискать твою грудь, не снимая очков.

В лоб Поттеру прилетел ещё один удар.

— О чём я тебя предупреждала, Джеймс?

— Никаких чертовски остроумных ремарок.

* * *

Лили обыскала все закоулки комнаты, но очков нигде не было.

— Проклятье, я их не вижу, — она приподняла несколько предметов одежды, надеясь, что очки обнаружатся под ними.

— Ты уверена?

— Конечно я охрененно уверена! — в сердцах отозвалась Лили. Большей частью её злость была вызвана тем, что у неё слегка засосало под ложечкой — от лежащей на плече тёплой руки Джеймса по телу то и дело пробегал холодок.

— Ну, хотя бы палочку мою видишь?

Лили осмотрела пол, отодвинув несколько вещей носком туфли:

— Ответ отрицательный, — вытащив собственную палочку, она взмахнула ей и произнесла. — Акцио, палочка Джеймса Поттера.

Ничего не произошло.

— Джеймс, очков тут нет.

— Я боялся, что ты это скажешь, — простонал Джеймс, взъерошив волосы. — Наверняка это всё Очковый Вор виноват.

— Очковый кто?

— Это была страшилка, которой мама меня пугала, когда я был совсем маленький.

— Что, если ты не будешь убирать очки в надёжное место, их украдёт монстр со щупальцами?

— С чего ты взяла, что у монстра щупальца?

— Осьминогов боюсь.

— Напомни мне не звать тебя на свидание в рыбный ресторан, когда там подают осьминогов.

— Ты так говоришь, словно я соглашусь сходить с тобой на ужин.

— Может и так.

— Может и не надо бы так.

Лили сурово уставилась на Джеймса. Джеймс в ответ сурово уставился на свой шкаф.

— Я опять не туда смотрю, да? — угадал он, заливаясь краской.

— Шкаф просто тает от твоего взгляда, — хмыкнула Лили. — Ну, раз мы закончили с поисками, я пошла на Трансфигурацию. И так уже завтрак пропустили, — она направилась к выходу, и Джеймс чуть не упал, потеряв контакт с её плечом. — Пока-пока.

— Постой! Ты же не оставишь меня тут?! — обратился Джеймс к столбику кровати, испуганно размахивая руками. — Ты не могла бы… эм-м… — он смущённо замялся, — хотя бы помочь мне одеться? Пожалуйста?

У Лили отвисла челюсть:

— Ты хочешь, чтобы я тебя одела? Я тебе что, мамочка?

— Иногда партнёры одевают друг друга.

Ответа не последовало.

— Или раздевают…

И вновь тишина.

Джеймс начал нервничать:

— Лили? Лили, ты здесь? Лили? Ой, блин, она ушла. ЛИЛИ? ЛИЛИ! ЛИЛИ, НЕ ОСТАВЛЯЙ МЕНЯ ЗДЕСЬ! Я ПРАКТИЧЕСКИ БЕСПОМОЩЕН, ЛИЛИ!..

— О Боже, Джеймс, не паникуй. Здесь я!

Он облегчённо вздохнул:

— Фу-уф. Извини, просто это трудновато заметить, когда я немножко ослеп.

— Я просто ненадолго задумалась, ты, тупая жопа! — Лили помассировала переносицу, пытаясь найти решение. — Ладно, Джеймс, я тебе буду подавать одежду, а надевать будешь сам.

— Хорошо, — кивнул он, почувствовав в своих руках какую-то тряпку. — Так… это брюки, да? — и принялся натягивать её на ноги.

— Нет, это рубашка, — Эванс скептически наблюдала за застрявшими в рукавах ступнями. — О, Господи, дай сюда! — сдалась она. — Руки вытяни!

Он послушно втянул руки, и Лили продела их в рукава. Она отчаянно пыталась не пялиться на его неширокую мускулистую грудь (сказывались занятия квиддичем). Сглотнув, она стала застёгивать рубашку, заливаясь краской каждый раз, когда её пальцы касались его гладкой кожи. Застегнув пуговицы, она расправила ему воротник и, не удержавшись, стряхнула с плеч воображаемую пыль. Эванс почти убедила себя, что возникшее в её груди ощущение тепла было тем же, что испытывает мать, одевая ребёнка перед первым школьным днём.

— Как я выгляжу? Сексуально?

С той лишь разницей, что дети таких вопросов не задают. А у матерей не рвётся с языка мечтательное: «Очень…»

— Молчал бы, Казанова, — буркнула Лили, разыскивая поттеровские брюки.

— Каза кто?

— Маггловская шутка.

— …не вкурил.

— Забудь.

* * *

Лили отвела Джеймса на урок Трансфигурации, сильно напоминая себе самой собаку-поводыря — Поттер держался за её плечо. Хоть у собак и не бывает ярко-рыжих волос и милых веснушек. Джеймсу же в тот момент очень хотелось вернуть очки и полюбоваться на великолепную задницу своего поводыря.

— Лили, над нами кто-то ржёт.

Это действительно было так. Лили взглянула на группу дружно хихикающих учеников, мимо которых они с Поттером проходили в данный момент. Она постаралась, чтобы голос звучал максимально искренне и убедительно:

— Тебе кажется, партнёр.

— Джеймс, — заорал кто-то впереди.

— О, слава Мерлину, — обрадовалась Лили, заметив выходящих навстречу из кабинета Трансфигурации остальных Мародёров. Теперь она могла скинуть Поттера на руки его подпевалам.

— Почему вы постоянно так ходите? — спросила Лили, наконец добравшись до мальчишек.

— Как ходим? — не понял Питер.

— В линию.

— Ну, мы же Мародёры, — улыбнулся Сириус.

— Скорее напоминаете стриптизёров, — прокомментировала Лили. — Не делайте так больше, а то сниму с вас баллы. А теперь… — она стянула с плеча руку Джеймса и подтолкнула его к Ремусу. —…сами нянчитесь с вашим беспризорником. Этот бабуин умудрился очки потерять.

Сириус оглядел Джеймса с ног до головы. В его внешности было что-то странное.

— Не хочу показаться грубым, но… эм-м… почему ты в джинсах?

Джеймс удивлённо моргнул:

— В чём?

— В джинсах, — подсказал Питер.

— Не может быть! — рассмеялся Джеймс. — Лили одевала меня сегодня утром, и… — он замолчал, ощупывая одежду, которая оказалась совсем непохожей на обычную школьную форму. — Лили! — взорвался он, попытавшись обвиняюще ткнуть в неё пальцем. Но для этого требовалось иметь представление, в какой стороне она находится. — Лили? Где ты, блин?

Эванс спряталась у него за спиной, ответив на вопросительный взгляд Ремуса яростным мотанием головы.

— Извини, Джеймс, она уже ушла, — соврал оборотень, пытаясь не рассмеяться.

Джеймс развернулся, и Лили безнадёжно попыталась исчезнуть.

— Эй! Я вон там видел рыжие волосы! — Поттер поводил в воздухе руками. — Лили! Лили, это ты?

— Это был Хвост, — Сириус включился в веселье.

— Да, я недавно покрасился, — усмехнулся Питер.

— Осторожней, Пит, — предостерёг его Сириус, наблюдая, как Эванс на полусогнутых крадётся в кабинет Трансфигурации. — У него пунктик на рыжих. А без очков-то он тебя точно облапает.

Джеймс скривился:

— Ну, ха-ха, бля, стебитесь дальше над слепым человеком. Придурки… Не, ну серьёзно, я что реально в джинсах?

— Они похожи на одежду для беременных, — сказал Сириус, хлопая Джеймса по спине. — Выглядит так, словно тебе рожать скоро.

— Во имя Мерлина, срочно найдите мне какие-нибудь брюки, или я разденусь прямо здесь, — предупредил Джеймс своих друзей.

В следующий миг все трое парней уже неслись искать брюки. В конце концов, никому не хотелось, чтобы Сохатый исполнил свою угрозу и шатался по замку полуголым (хотя, возможно, их спешка была следствием как раз прямо противоположного желания, и брюки искать никто не собирался).

* * *

Лили весь день исподтишка помогала Джеймсу. За это он охарактеризовал её «тихушницей-лисой» — всё из-за цвета её волос и давнего прозвища «Лили-лиса», с которым она была категорически не согласна.

Хотя Лили и сказала Сириусу, Ремусу и Питеру приглядывать за почти ослепшим Мародёром, на каждом уроке Джеймс оставался один. То ли из-за общего пофигизма, то ли им просто было лень. Поэтому, когда Джеймс попадал в затруднительное положение, Лили помогала ему… тайком, разумеется.

Когда преподаватель сказал открыть страницу пятьсот шестьдесят четыре, и Джеймс, под всеобщие смешки принялся беспорядочно листать учебник туда-обратно, к концу пятой минуты его мучений Лили взмахнула палочкой и открыла нужную страницу. Стоило Поттеру сбросить перо на пол, как оно внезапно само запрыгнуло обратно на парту. Когда Джеймс едва не уничтожил зелье, попытавшись добавить не тот ингредиент, Лили успела подменить его на правильный.

Эванс пребывала в тихой ярости и, одновременно, в немалом смущении оттого, что ей так хочется защищать Поттера. Ещё сильней она разозлилась, увидев, что его друзья, похоже, специально ему не помогают, чтобы вынудить её вмешаться. Ведь не бросать же Поттера посреди школы совсем беспомощным!

Лили стояла и наблюдала, как Джеймс шарит руками по каменному полу одного из коридоров Хогвартса, пытаясь поднять свои разбросанные после неуклюжего падения учебники. Вокруг уже собралась немалая толпа хихикающих и откровенно ржущих зрителей, которые не могли упустить шанса полюбоваться на Старосту в таком неприглядном и лишённом достоинства виде.

— Книжечки! — звал Джеймс, ощупывая пол в поисках своих вещей. — Немедленно вернитесь к Сохатому…

Почему-то зрелище выставляемого дураком (больше обычного) Джеймса было для Лили сродни какой-то лёгкой пытке. Она протолкалась сквозь толпу и, бросив яростный взгляд на стоящих рядом с Поттером и спокойно обсуждающих ход поиска учебников Сириуса, Ремуса и Питера,

— Почему вы ему не помогаете? — сузив глаза, требовательно рявкнула Лили. Ремус шагнул было вперёд, чтобы помочь Джеймсу, но Сириус остановил его, покачал головой и одарил тяжёлым взглядом. Лили была в ярости. — Ну что за придурки!

Упав на колени, она положила руку Джеймсу на плечо, и он подпрыгнул от неожиданности.

— Это я, — мягко произнесла Лили, собирая книги.

— О, слава Богу, — облегчённо вздохнул Джеймс. — Я думал, опять кому-то в пах врезался.

— Опять?

— Я бы не хотел об этом рассказывать.

Лили протянула ему книги:

— Вот, держи.

— Ух ты, грязнокровка помогает чистокровному, — заметил голос из толпы. — Не думал, что увижу такое.

Джеймс немедленно взорвался:

— Кто, бля, это сказал?! — он закатал рукава мантии, с угрозой глядя на стену, где, по его мнению, находился обладатель голоса. — Это ты, Снейп? Ах ты урод дрищавый! Только посмей ещё раз так назвать Лили! Я тебе жопу надеру! — И он, взревев, двинулся к стене, размахивая кулаками.

— Джеймс, Джеймс, перестань! — Лили повисла на его руке. — Там вообще стена.

Вдарив по висящему портрету, он наконец остановился и сунул палец в рот с болезненным ойканьем.

— Пойдём, Давай уйдём отсюда, — настаивала Лили, с ужасом понимая, что на них все смотрят. Она потянула его за руку прочь из переполненного коридора.

— Где Снейп? — спросил Джеймс, неохотно позволяя Лили увести себя. В глазах его тлел огонёк безумия. — Я его подушкой придушу.

— Он ушёл уже, Джеймс.

— Надеюсь, в мир иной? Потому что только это поможет мне избежать проблем с Азкабаном.

Остальные Мародёры молча наблюдали, как Лили уводит Джемса по коридору, направляясь во улицу.

— Так когда ты собираешься сказать Джеймсу, что его очки у тебя, Бродяга?

Ухмыльнувшись, Сириус Вытащил очки из кармана брюк и водрузил их себе на переносицу:

— Как только он вдоволь наобжимается с Эванс, Лунатик.

* * *

— Я знаю, где мы.

Лили удивлённо уставилась на Джеймса. Она вытащила его из замка на улицу, подальше от любопытных взглядов толпы, но не сказала, куда ведёт.

— Не может быть.

Джеймс улыбнулся и принюхался:

— Если мои ощущения не врут, я слышу плеск воды. А значит, мы находимся возле Большого Озера. Справа щебечут несколько пташек, и мы находимся в тени, так что, полагаю, мы под старым буком.

Он был абсолютно прав.

— Никогда не думала, что ты так хорошо умеешь слушать, Джеймс, — улыбнулась Лили, садясь на траву и усаживая Поттера рядом с собой, толкнув под колени.

— А я и не умею, — признался он. — Просто… когда частично теряешь зрение, полагаешься на другие чувства. Сегодня я прислушивался гораздо больше — и услышал вещи, которых доселе не замечал.

— Какие, например? — полюбопытствовала Лили.

— Когда ты скучаешь на уроке или волнуешься, ты легонько топаешь ногой, — лучезарно улыбнулся Джеймс, и Лили поспешно прекратила дёргать ногой, потому что, да, она сильно нервничала. — А ещё ты очень мило кашляешь и чихаешь.

Лили покраснела и обхватила колени руками, подтянув их к груди.

— Спасибо, что помогала мне сегодня, Лили, — благодарно улыбнулся он. — Ремус мне сказал, что ты весь день обо мне заботилась на уроках. Просто… спасибо.

— Не за что, — ответила Лили, изо всех сил стараясь согнать с лица краску. — Значит, тебе понравились джинсы? — спросила она, совладав с чувствами и озорно улыбнувшись.

— Боюсь, что Дамблдор был против такого несоответствия школьной форме.

— Стыдобища, — согласилась Эванс. — Знаешь… мне, немножко, хочется, чтобы ты каждый день терял очки.

— Какое коварство, — Джеймс не сдержал смешка. — А почему?

— Потому что я поняла, что без них ты мне нравишься.

Джеймс едва сдержался, чтобы не подпрыгнуть:

— Я уничтожу эти очки! — прорычал он, с широкой ухмылкой.

Лили смущённо рассмеялась:

— Но как же ты будешь жить полуслепым?

— Выживу. Ты будешь меня одевать (лучше не в джинсы).

— Но они так хорошо на тебе смотрятся! — Лили игриво ткнула его локтем в бок.

— На мне бы хорошо смотрелась ты.

Лили нахмурилась:

— Ты опять?

— О, Господи, да не прям сверху! Я не про секс же! Я имею в виду, ты бы хорошо смотрелась у меня… м-м... на плече? Ну, поняла, о чём я? Мы хорошо смотримся вместе, вот что я имею в виду! И я хочу, чтоб мы были вместе… Ох, ёпт, Прозвучало как-то стрёмно даже для меня и, походу, для тебя тоже. Чёрт, чёрт, чёр…

Лили попыталась заставить его замолчать, приложив свой палец к его губам. Джеймс продолжил бубнить:

— Ты мне правда нравишься, если ещё не заметила, и я реально надеюсь, что не оттолкнул тебя этой своей речью, — ответа не последовало. Затем лежащий на губах Поттера палец куда-то пропал. Джеймс запаниковал. — Лили? Лили, ты здесь? О, Боже, нет! Она меня бросила! Как я вернусь в замок? Я же упаду в озеро! Упаду и утону, и меня сожрут гриндилоу! ЛИЛИ, ВЕРНИСЬ! ЛИЛИ, ТЫ НЕ МОЖЕШЬ ТАК ПОСТУПИТЬ, Я ЖЕ ПРАКТИЧЕСКИ БЕСПОМОЩЕН, Ли… м-м-м... М-м-м!

Джеймсу пришлось заткнуться, когда к его губам прижались чьи-то губы. Может он и посеял свои любимые очки, но совсем не жалел об этом, потому что его целовала Лили Эванс… по крайней мере, он надеялся, что это была она. Ему бы очень не хотелось, чтобы это оказался какой-то вылезший из озера гриндилоу. Во-первых, потому что это грёбаные гриндилоу, а во-вторых потому, что ему чертовски это нравилось!

Когда им стало не хватать воздуха, Джеймс отстранился и кашлянул:

— Чисто на всякий случай — я ведь сейчас целуюсь с Лили?

— Да, Джеймс, — закатила она глаза.

Легкомысленно улыбаясь, он взял её за руку…

— Это опять моя грудь, Джеймс.

— Мерлин, твои сиськи, как магнит… чисто для справки, раз мы поцеловались и всё такое, можно мне не убирать руку?

— Нет.