Поступок джентльмена, или Неприличная история (гет)

Джеймс Поттер был самым отвратным сукиным сыном на свете, уж в этом-то Северус, по кличке Принц-Полукровка, понимал.

И дело было даже не в том, что Поттер со своей компанией дружков при каждом удобном случае цеплялся к нему, Северусу. Как и все сукины сыны, Поттер был чудовищно беспечен и нечистоплотен. Проще говоря, он обгулял половину женского населения школы ещё до шестого курса, соревнуясь с приятелем, песьей мордой Блэком. Хлопал ресницами из-под золотой оправы, подкидывал снитч — и вуаля, очередная девица раскрывала перед ним сердце, душу и ножки.

Вы спрашиваете, откуда Северус это знал? Он варил зелья.

Номер тридцать пять (Эми Уоллит, Хаффлпафф, пятый курс, дважды замечена с объектом в Хогсмиде) отыскала его в мрачном подземелье и дрожащей рукой протянула последний галлеон.

— Снейп, — эта была настоящая фамилия Принца-Полукровки, выдававшая его простецкое происхождение любому волшебнику, и за то весьма им нелюбимая.

Он развернулся на пятках и вперил в дурищу пристальный взгляд. Фигура у нее была как у четырнадцатилетней (то есть никакая), в глазах соображения не больше, чем у годовалого малыша, и все это приправлено чудовищной самоуверенностью и блядской манерой строить глазки.

— Мне нужно зелье, чтоб не забеременеть. Говорят, у тебя есть.

— Могу дать отворотное, — ответил Снейп, провожая глазами аппетитно блестевший галлеон.

— Отворотное, конечно, хорошо, но мне надо что-то понадежнее, чтоб наверняка. Потому что мы уже, — она глупо хихикнула, — это сделали.

Снейп нервно дернул плечами.

— А у Помфри была?

— Я что, похожа на дуру?

Вопрос явно был риторический. Снейп проверил чары-следилки, но за ним никто не следил, и это обнадеживало.

— У меня диагностика выходит хуже, чем у Смолла, сходи к нему сначала.

— Да я ходила, — печально сказала Эми. — Говорит, шансы высокие.

— В смысле? — не понял Северус. — Он тебя проверял?

— Ну да, — пожала плечами девица. — Я же говорю, шансы высокие, так что мне нужно зелье…

Тут он не выдержал и сделал первую большую ошибку. Поднял палочку и сам произвел проверку — там были довольно хитрый тройной флинт и выверт с градусами, но вроде справился. Пониже талии у нее засияло теплое золотое облачко.

— Высокие шансы?! — взорвался он, отменяя чары. — Это теперь так называется?

— Ну, он не был на все сто процентов уверен…

— А ты подожди пару месяцев, и уверенности прибавится, — Северус рывком двинулся к двери. Потому что все это смахивало на гнусную попытку его подставить.

Эми растерянно посмотрела на галлеон, а потом на него.

— Эй, стой, а зелье?

— Зелье? Смолл, тупица, не сказал тебе, что уже поздно?

— Но мы всего лишь вчера… А он сказал, что ты — слизеринец, и возможно, знаешь способы.

— Какие ещё способы? — не на шутку испугался Северус. — Как в Азкабан попасть побыстрее? Думай лучше, что будешь родителям говорить. И да, советую начать с родителей Поттера, а не своих.

Тут Эми расплакалась и выдала то, с чего, в общем, надо было начинать.

— Но я не знаю, от Поттера это или нет. Мы были с его друзьями!

* * *

Вторую серьёзную ошибку Снейп по кличке Принц-Полукровка сделал позже вечером, когда искал выпускника Смолла в библиотеке, чтобы напомнить о профессиональной этике. С помощью парочки славных проклятий.

— Эй, полукровка, — зашептали ему под локоть. Что поделать, родовитые слизеринцы «Принца» чаще опускали, чем нет.

— Эйвери?

— Слушай, тут у Рэя вечеринка намечается… прям сейчас. Будешь?

На вечеринки Снейпа звали редко и только с одной целью.

— А раньше не вспомнить? Что я вам «прямо сейчас» намешаю? «Кровавую Мэри»?

— У тебя же запас был!

— Был, да сплыл.

Запас эйфорийного эликсира из-за срока годности, подходившего к концу, он через третьих лиц продал (стыдно признаться) все тем же гриффиндорским придуркам. И судя по Эми Уоллит, применили его по назначению.

Эйвери, вечный посыльный, извивался, как червяк.

— Ну будь другом, сочини что-нибудь. Все очень внезапно, его отец прислал письмо о помолвке.

— Может, веселящими чарами обойдётесь?

— Ну-у, Север. Придут же девчонки, а у нас ничего. Сам подумай, каникулы через неделю. Рэй хочет оторваться как следует. Хочешь, мы и тебе подружку найдём? — Эйвери склизко улыбнулся.

Северус думал. Смолла, судя по всему, было не отыскать, трансфигурацию, с горем пополам, он сдал вчера. Тогда почему бы и нет? Ему давно нужен был кто-то для опыта.

— У меня есть один экспериментальный состав, — сказал он с намёком.

* * *

Похмелья от нового средства не было, но события вспоминались с трудом. Вроде действительно праздновали последние вольные деньки Рэя Мальсибера, и были какие-то отвязные девчонки. И вроде кто-то запускал дымящегося змея под потолок. И ему, вот чудо, тоже было весело. А дальше туман.

Например, Северус в упор не мог понять, что он делает в спальне семикурсников, и почему его правому боку так тепло и мягко.

Он открыл глаза. Свет глаз не резал, дышалось легко. Вообще, хорошо было. И вчера, смутно вспомнилось, вчера тоже было очень хорошо.

Потрогал тёплое справа — чье-то бедро. Голое.

«Я же сам никогда в компании не пробую. Только наблюдаю. Так какого же?»

Бедро его порядком напрягало. Северус привстал на локте — оказалось, был в чем мать родила. И никакой одежды поблизости. Он заволновался.

И конечно, по всем законам подлости и коварства, тут же открылась дверь. На пороге стояли староста мальчиков, староста девочек, Слагхорн собственной персоной и ещё зачем-то профессор Спраут.

— Мистер Снейп! — мгновенно побагровел декан.

— А мы-то её ищем, — прошипела Спраут.

Северус вскочил, как ошпаренный, прикрываясь простыней. Он понимал, что сейчас лучше не говорить ничего.

Но когда увидел обладательницу тёплого бедра, открывшую сонные глазки, сдержать себя не смог.

— Вот же…!

Это была Эми Уоллит собственной персоной.

* * *

Директор школы чародейства и волшебства налил себе ещё чаю и укоризненно покачал головой. Со слизеринцами ему всегда было трудно — эти упирались до последнего.

— Но меня подставили! Если это я, пусть она сама вам в глаза так и скажет!

— Мисс Уоллит нельзя нервничать, — строго напомнил директор. — Мадам Помфри провела полную диагностику. И молодой человек, вас застали, скажем так, на месте преступления. Отпираться ни к чему.

— А палочка! Проверьте мою палочку! Я наверняка колдовал контрацептивные чары!

— Во-первых, — директор уже начинал свирепеть, — чары такого уровня вряд ли может выполнить шестикурсник. Во-вторых, их комбинируют со сложными зельями, которых нет в школьной аптечке. И их не продают несовершеннолетним.

— Да я их... я совершеннолетний!

— Не очень понимаю, о чем мы спорим, — заметил директор, размешивая сахар. — Девушка уже беременна. Да и в любом случае, вы нарушили устав школы, как и мисс Уоллит. Хотя никто не обязывает вас поступить как джентльмен, я даю вам слово, если вы этого не сделаете, вся волшебная Британия будет знать обстоятельства вашего исключения. И я буду не я, если вам позволят сдать экстерном ТРИТОНы после такого.

Чай немного горчил, несмотря на сахар. Директор пристально вглядывался в юношу напротив. Он знал, иногда людей нужно заставлять сделать верный выбор. А мальчик ему ещё потом спасибо скажет.

— Если же вы поступите благородно…

— Благородно — это как? — сквозь зубы выдавил слизеринец.

— Как директор, я обладаю некоторыми полномочиями… говоря просто, вы поженитесь. Подобные случаи в школьной практике уже были, и даже при мне.

— Вы серьёзно?

— Вполне. Я дам вам время подумать и написать родителям. Скажем, до вечера.

* * *

Эми Уоллит нашла его у больничного крыла — он ждал, когда её отпустят, и не уходил далеко.

— Ну что? — спросил он. — Довольна?

Она была вся красная от слез.

— Профессор Спраут сказала, что меня выгонят и сломают палочку.

— То есть ты не согласна?

— Да я на что угодно согласна!

— Не знаю как ты, а я не такой идиот, чтобы пустить шесть лет учёбы коту под хвост.

— Тебя разве тоже хотят исключить?

Он заскрипел зубами.

— Короче, так. Мы с тобой женимся, но это временно. Ясно?

* * *

Как назло, школьные совы были заняты, а у «приятелей», которые даже не могли в дверь постучать, что декан идёт, Северус одалживать не решился. С этих сталось бы отправить сову прямиком в «Пророк».

— Ну ты отжег вчера, — подскочил откуда-то румяный, как клоун, Эйвери. — А этот твой новый порошок — это божественно, Север! Мы могли бы делать бизнес, пятьдесят на пятьдесят, что скажешь? Правда, я наследство получу только через год.

— Пошёл… — начал Северус, но договорить не смог — навстречу ему, прекрасная в гневе, летела Лили Эванс. И как всегда, при виде неё, у него отнялся язык.

— Северус Снейп! — громогласно объявила она на весь коридор. — Неужели это правда?

Для таких-то случаев он и придумал заклинание «Муффлиато», а вовсе не для шёпота в библиотеке.

— То, что я узнала о тебе от старосты! То, что вы с той девушкой…

— Лили-Лили-Лили, пожалуйста, — заговорил он быстро, бросив заглушку и весьма разочаровав этим Эйвери, любившего подслушивать, — одолжи мне Афину. Срочно надо написать родителям.

— О том, что ты натворил? — зелёные глаза метали молнии.

— Не только, — помрачнел Снейп.

Мать убьёт, подумал он.

А уж как отец разойдется… Может, идея с бизнесом была не так плоха. Он мог бы снять угол на чердаке где-нибудь в Лондоне и вообще не показываться в Коукворт, пока не сдаст экзамены и не разведется. Ребёнок будет достаточно большой для нормального теста крови — и он всему миру докажет…

— Как ты вообще мог устроить оргию прямо в школьных спальнях! Испортить жизнь девушке! Её теперь исключат и сломают ей палочку, об этом ты подумал?

— Лили, слушай, я, конечно, зря пошёл на ту вечеринку, но на самом деле меня подставили. Я же сам никогда не употребляю…

Этого ему говорить определённо не стоило. Рыжие кудри стали похожи на змей медузы-горгоны, а из ивовой палочки посыпались на пол колючие искры.

— Ещё скажи, ребёнок не твой!

— Вот тут-то я вообще не при чем! — не выдержал он. — Это все Поттер с дружками!

— Так ты еще и трус! — Лили отступила на шаг. — Афину я тебе дам, но не смей теперь ко мне подходить, Северус Снейп. Больше мы с тобой не друзья!

Она развернулась, и как всегда, когда видел её сзади, Северус испытал сожаление, что этот миг так краток. Если честно, он уже давно не хотел быть ей просто другом.

Сову одолжил у одной хаффлпаффки за пустой флакончик.

На столе дымили длинные свечи, капая воском на узорную печать. Профессор Спраут выжимала кулаком сок из букета гвоздик. Декан Слизерина пропадал неизвестно где — вместо него, как заместитель директора, присутствовала профессор Минерва МакГонагалл. Ну и сам директор, конечно, в праздничной мантии, единственный из всех.

Эми и Северус друг на друга не смотрели.

— …объявляю вас мужем и женой. Можете поцеловаться!

— Нет уж, обойдемся без этого, — Спраут дернула невесту к себе. — И жить они будут отдельно!

— Зачем же ставить препятствия молодой любви?

— Этот вопрос должны решать их родители, — вступила МакГонагалл, — которых я здесь не вижу. Что странно. Письма были отправлены ещё вчера, отказ никто не присылал, а от Снейпов даже пришло весьма однозначное согласие.

— Подождите, у вас есть письмо от моих родителей? — спросил Северус, так и не получивший ответа на свою записку. Зная маму, он и не ожидал, что она арендует двух сов.

— Я могу его увидеть?

— Что?

— Письмо я могу увидеть?

— Не понимаю, зачем вам… Но можете его даже забрать, — МакГонагалл протянула ему вчетверо сложенный лист, посреди которого почерком ровным, как стрела, было выведено официальное согласие на заключение брака между неким Северусом Снейпом и «обесчещенной им девицей, из магглокровных».

В коридоре, под факелом, он развернул письмо и повертел над ним палочкой, подбирая фразы. На пятой буквы разбежались в сторону, между ними проступили новые.

«Мой беспечный сын,— значилось там, — отцу скажешь сам. Это раз. Второе — жить будете с нами. Беременные ведьмы накладывают лучшие скрывающие чары, а я за последний месяц уже трижды обновляла периметр. Не подскажешь, с чем это связано? Уж не с тем ли, что у тебя хватило ума на весь Хогвартс назваться Принцем-Полукровкой? Август в ярости. Надеюсь, ты проверяешь постель и пищу на яды».

* * *

Простынь и вправду была пропитана мазью без запаха, вызывающей сыпь и диарею. Очень тонко, особенно учитывая тот факт, что засыпал он обычно в своем схроне среди котлов. Ну или у седьмого курса.

Все кто ещё не знал, что именно произошло, услышали подробности за завтраком, спасибо директору. Такого позора он, Северус Снейп, не переживал уже год как, со случая на озере. Тогда Поттер подвесил его вверх тормашками, и вся школа полюбовалась на застиранные подштанники. Теперь почти то же самое проделал профессор Дамблдор. На словах «заключили брачные узы» Северус решил уже рвануть из зала прочь, но какими-то чарами его привлекло к скамье, и он даже встать не смог.

А Уоллит — хоть бы хны. Ещё и поздравления принимала! Половина Хаффлпаффа прослезилась и дружно хлопала.

Последний же гвоздь забила МакГонагалл.

— Подойдете ко мне после завтрака, миссис Снейп, — сказала она и продолжила пить свое молоко с чаем. — Нужно обсудить вашу нагрузку на следующий год.

Лили Эванс, бледная и тревожная, переводила взгляд со слизеринского стола на хаффлпаффский и обратно. Неужто уже начала жалеть?

В принципе, они могли легко помириться. Год назад она тоже твердила: «Наши дороги разошлись! Дружбе конец!» — и что? Села вместе на рунах, как миленькая. Руны ей вообще плохо давались, но признавать этот факт она отказывалась. Как и то, что ей, девушке симпатичной и обаятельной, вечно завышали оценки.

А экзамен через день. С кем ей теперь повторять билеты? С Люпином — «я пропустил эту тему, потому что болел»?

* * *

После сдвоенных чар Северус отправился в библиотеку и занял удобное место, поближе к словарям. Вокруг окопались рэйвенкловцы, но и Эванс не заставила себя долго ждать.

Северус подчёркнуто не обращал на неё внимания.

А она ходила мимо с кипой учебников. Кипа росла и росла, пока, закономерно, не посыпалась из её рук прямо на его стол.

— Ой, извини, — выдавила Лили, как будто это все было случайно. — Я не хотела. А что ты пишешь? Такого ведь нет в билетах!

Он закрыл работу чистым листом.

Если что-то в этом мире и было способно тронуть сердце королевы Гриффиндора, так это мысль, что она окажется хуже других. Она подвинулась поближе и соизволила, наконец, заговорить нормально.

— Знаешь, я погорячилась. Я ведь и не подозревала, что у тебя вообще была девушка, до всех этих событий.

В её тоне, как назло, слышалось облегчение. Она что, была рада, что он женился? Он настолько был ей противен? Или скандал был из-за ревности, а потом она узнала, что дело не в пылкой страсти, а в любви на одну ночь, и успокоилась? Или успокоилась она потому, что он «поступил благородно» и «исправил ошибку»?

Пока он гадал, к столу подрулил Стивенс с Рэйвенкло. Стивенс был деловой и никогда не зажимал плату.

— Готово? — спросил он, протягивая пару сиклей.

— Держи, — Северус передал ему перевод так, чтобы Лили опять ничего не увидела.

К несчастью, монеты она заметила.

— Ты что? За деньги? Тебя же только что чуть не исключили! Я должна буду сказать…

— Да успокойся, Эванс. Даже если б это было задание, — рэйвенкловец усмехнулся, — ему семью нужно содержать, профессора поймут.

Лили, вся возмущенная, сгребла книги и ушла, вокруг расхохотались, а у Снейпа вконец испортилось все настроение.

Он как-то еще не думал о браке в таком ключе.

* * *

Шуточки на тему свадьбы достали уже к обеду. Особенно нарывался Эйвери, намекая, что якобы «пора бы проставиться».

— Я-то, пожалуй, проставлюсь, — прошипел Снейп, демонстративно сжигая простыни в общем камине.— Вопрос, хватит ли вам смелости попробовать?

Со Слизерином (включая декана) он теперь не разговаривал. Наверняка они рассчитывали, что он проглотит подставу и будет дальше снабжать их зельями, как ни в чем не бывало. Если так, их всех ждал сюрприз.

Но с карьерой теперь выходил полный швах. Малфой пропал с горизонта и упорно не отвечал на письма. Если раньше Северус мог рассчитывать на протекцию к самому Лорду, будучи «полукровкой, но не без способностей», то теперь, с грязнокровной женушкой, он был не ценный кадр, а натуральный объект для шантажа. Трэверс, Мальсибер и младший Блэк, тесно связанные с тем-самым кругом, поглядывали на него с неприкрытой насмешкой.

Старший Блэк тоже не отставал.

В аккурат за обедом упал перед Эми на колено с букетом трансфигурированных из какого-то дерьма ромашек.

— Несравненная миссис Снейп! Связав себя брачным обетом с премерзким слизнем Сопливусом, ты навсегда останешься для нас примером отважнейшей из девиц… Прими наши горячие...

Он продолжал бы и дальше нести пургу перед покрасневшей Эми, если б Снейп не наградил его невербально немотным сглазом. Ромашки испепелил прежде, чем она смогла их взять — так и застыла посреди зала с протянутой рукой, красавица.

— Колдовство за столом, мистер Снейп, — прогундосил профессор Слагхорн. — Минус десять баллов со Слизерина.

Раздался смех. Снейп пожал плечами и принялся колдовать определитель над жареной картошкой.

— Ещё минус десять, и я прошу вас покинуть зал! Уберите палочку!

Снейп бросил на декана мрачный взгляд и вышел, спиной ощущая, как на него смотрят со всех четырёх столов. К его удивлению, звякнув вилкой, Эми Уоллит тоже выбежала следом.

— Это что сейчас было? — спросил её Северус сразу за дверью. — Зачем ты перед ним встала, как дура?

Она фыркнула.

— Это ты зачем вмешался?

— Собралась терпеть их насмешки?

— Снейп, ты вот вроде умный, но... Я СОВ через неделю сдам — и до свиданья, больше их не увижу. Можно и потерпеть, не нарываться.

— Да? — скривился Снейп. — Может еще лечь под них, как ты легла?! И что ещё за «до свиданья»? У тебя ребёнок будет волшебником, ты не можешь вот так просто к магглам свалить.

— Какой ещё ребёнок? Я в это все ввязалась, чтобы палочку сохранить. А в нормальной Англии в шестнадцать никто не рожает. Приеду домой — и сделаю все, как надо. Так что не переживай насчёт «брака по расчёту», съездим летом, разведемся.

Снейп отволок её в соседний коридор, и уже там взялся за голову.

— Хоть бы кодекс почитала, а? Ты ж волшебница, сядешь за такое в Азкабан на пол жизни. И я с тобой вместе, как законный супруг.

— Ты что, серьёзно? — побледнела Эми.

— Серьезней некуда.

— Ну ведь ещё и четырёх недель нет…

— Не думай даже. У волшебниц просто так выкидышей не бывает, проведут расследование — и все.

У неё задрожали губы.

— Но как же так… Что я маме скажу?

— А ты что, ещё не сказала?

— Нет, конечно. А если она меня заставит?

— Тебе пять лет? Кто тебя заставит?

— Она не поймет! Она вообще всю эту магию не понимает!

— Тогда не говори ничего, напиши, что замуж вышла и поживешь пока у моих.

— Но я так не хотела!

У неё в глазах опять стояли слезы.

— А чего ты хотела?

— Не знаю! — разревелась Эми. — Меня Рэй пригласил, а я как раз думала, как это все решить, потому что Поттер с дружками даже слушать меня не стали, а зелья никакого нет, и вот я сидела грустила, а потом ты со своим порошком. А потом я ничего не помню вообще, ясно?

В коридоре повисла тишина.

— Насчёт пожить у тебя, это ты не шутил?

* * *

В купе, которое Эми заняла вместе с ним, ехал он один. Женушка ускакала к своим подружкам, поплакаться на горькую долю — похоже, ни одна добрая хаффлпаффская душа ещё не ткнула её носом, что сама виновата. Эми нашли в постели со слизеринцем — бедная, бедная Эми, да он же её опоил, наверное? Такая славная девушка, хорошим парням нравилась. И тут он, Снейп, злобный паук, заграбастал бедного мотылька в свои липкие лапы.

Злобный паук оказался в изоляции.

Правда, это он сам выставил вон Эйвери и Фоули, и послал Крауча, заносчивого приятеля младшего из Блэков, далеко и надолго.

И как раз пересчитывал свои сбережения, когда дверь щелкнула и отъехала в сторону.

— Сев?

Да, это опять была Лили. Ее вплотную обтягивала неприличная маггловская майка, а цепочка со старым семейным медальоном мерцала в соблазнительной тени выреза. В купе сразу стало жарче.

— О, я не вовремя? — почти вежливо спросила Лили, с интересом глядя на россыпь монет перед ним.

— Что хотела? — отозвался Снейп, поднимая бровь.

— От Лондона поедешь с нами? Меня встречают.

— А для Эми там место найдётся?

— Для Эми? — переспросила Лили. Она была так удивлена, что от удивления даже села.

— Для моей супруги, — любезно пояснил Снейп.

— Прости… я не думала… Вы что, будете теперь жить вместе? А твои родители знают?

— То есть, не найдётся, — перевел Северус. — Тогда нет, спасибо за предложение. Слышал, ты руны завалила? — прищурившись, сказал он, пересчитывая деньги.

— Ничего не завалила, у меня выше ожидаемого, — прошипела Лили, откидывая назад кудри.

Еще полгода назад, стоило ему что-то такое выдать, и она бы ушла сразу, а потом неделю бы с ним не разговаривала, но теперь почему-то осталась, накручивая медно-рыжую прядь на палец.

— А я слышала, ты опоил Эми Уоллит каким-то приворотным средством. Сразу сказала им, что это чушь, что ты бы никогда…

Он медленно улыбнулся.

— Строго говоря, так все и было.

— Что? Это же неправда. Ты бы не стал…

— Спорим на билет до Коукворта? Это же была слизеринская вечеринка.

Она смотрела на него, не понимая.

— Есть целый раздел зельеварения, о котором Слагхорн не рассказывает на уроках, — он со значением ссыпал серебро в карман.

Лили покраснела, хватая воздух, и медальон закачался на ее груди, как на волнах.

Северус торжествовал. Насколько же все проще, если не воображаешь себя верным другом и паладином!

* * *

В Лондоне Эванс, не прощаясь с ним, отчалила к родителям. Дождавшись, пока встречающие улетят каминами или аппарируют прочь, Снейп взял за руку заметно нервничавшую Эми и потащил на маггловскую сторону.

— Тебя не встречают?

— Написала, что у подружки остановлюсь на неделю.

— А потом?

— А потом позвоню. У вас же телефон есть?

— На почте, — отозвался Снейп. — У тебя сколько с собой?

— Шиллинг и пять пенсов.

— Хреново, — он встал в очередь к кассе. — Ладно, давай сюда. Билеты я куплю, но ты потом вернешь мне с зарплаты.

— С какой зарплаты?

— Ну, я тебе работу найду.

Расплатившись за них обоих, он сверился со временем. До манчестерского поезда нужно было ждать ещё два часа.

— Я голодная, — пожаловалась Эми. — Эти деньги были, чтобы домой доехать.

— Твои что, в Лондоне живут?

— Только мама. Они в разводе. А ты, выходит, с севера?

— Ну да. Отец раньше в шахте работал, теперь на фабрике.

— Надо же. Мне пока Рэй не сказал, я даже не верила, что ты полукровка. Ну то есть я думала, ты в волшебной семье рос. Еще удивлялась, чем эта гриффиндорская принцесса тебя зацепила.

— Ты про Лили Эванс? Мы с ней живём по соседству.

Эми заметно скисла.

— А что у тебя с Мальсибером? Ты его все время Рэем зовешь.

— Да так, — отмахнулась она, — встречались пару раз. Он классный, но я знала, что мне не светит.

— Спала с ним?

— Ничего себе ты вопросы задаёшь! — Эми хихикнула.

— Нормальные вопросы, — мрачно сказал Снейп. — Потому что если это ты его ребёнка носишь…

— Нет, — погрустнела она сразу. — Это давно было, ещё на Рождество. А Рэй не такой, как эти гриффиндорцы, он бы не стал делать вид, что ничего не было.

— Ты совсем, что ли? У Мальсибера папаша — из людей Сама-Знаешь-Кого. Старший бы тебя лично прикопал, а младший бы ещё помог. Так что радуйся, что пронесло.

Бледная как снег, Эми смотрела куда-то в сторону. На киоск с хот-догами.

— Ладно, жди, — Северус оставил её одну, а через пару минут вернулся с щедро намазанной горчицей сосиской в тесте и стаканом газировки.

— Ешь давай.

— А ты?

— А я за завтраком клювом не щелкал, в отличие от некоторых.

— Вообще-то я горчицу терпеть не могу, — призналась она, умяв всю порцию и вытирая пальцы бумажкой.

Поев, она успокоилась. Но чем ближе было время манчестерского поезда, тем больше нервничал сам Снейп.

* * *

Они вышли на станции, когда солнце уже село, но было ещё светло — Северус без труда разбирал дорогу.

«Надеюсь, к ужину нас не ждали», — думал он.

— А как так вышло, что ты не помнишь ну… с кем залетела?

Вечерний сумрак вырастал из-под земли, выползал из щелей между домами и густел на глазах.

— Да примерно так же, как с тобой. Ну, то есть, ты, когда попробовал тот порошок, стал такой… не занудный совсем. Змея запустил под потолок, закачаешься. Короче, ты был крутой маг, а другие девчонки уже сидели с парнями. А потом я тоже попробовала, а потом ты меня поцеловал, а потом не помню.

— Это я все и без тебя… примерно представляю, — процедил он сквозь зубы. — Давай про гриффиндорцев.

— Блэк сказал, что знает секретное место. Мы все туда пошли, — послушно продолжила Эми. — Я, Фанни, Тильда, Джой и Элис, но Элис застеснялась и потом ушла. Она вообще жутко стеснительная.

— А если сразу к делу?

— А я о чем? Джеймс предложил всем сливочное пиво. У них было этого добра хоть залейся, как будто они специально закупились в Хогсмиде ещё за месяц. И вот мы сидим в этом секретном месте, отмечаем победу Уинборнских Ос, а потом Сириус говорит, что у него есть кое-что получше. И достаёт такую ма-аленькую бутылочку.

— Флакон, наверное. Ты короче не можешь?

Из-за угла показался дом Эвансов. Как всегда, в их гостиной горел свет, и там, за жёлтыми шторами, миссис Эванс наверняка разливала душистый земляничный чай. У подъезда сиял голубым кузовом новенький Остин-Моррис.

— Короче? Он капает из этой бутылочки в пиво, мы пробуем… и это был просто улёт! Пожёстче, чем с тем твоим порошком, кстати. Я только помню, что была голая, а ещё чей-то хвост. Ну и потом болело все.

— Хочешь сказать, там ещё животные были?

— Не знаю. По-моему, кто-то превращался.

— Да не смеши меня. У них у всех четверых на одного анимага мозгов не найдётся.

— Ну это точно были не наши девчонки. А потом нам всем стало так плохо, что мы еле добрели до гостиных.

Они свернули в маленький проулок, выходивший к реке, и остановились у самого страшного на вид подъезда.

— Ну вот, пришли. Не пугайся, днём здесь лучше. Теперь правила, — сказал Северус. — С отцом не спорить и о магии при нем не разговаривать. С матерью не говорить о магглах. Вообще, поменьше говори, ладно?

— Значит, это та самая девка, которую ты обрюхатил?

Тобиас Снейп был гораздо шире и крепче Северуса — по сравнению с отцом тот бы казался хрупким и даже миловидным, если бы не такой же хищный нос, похожий на клюв, и не угрюмый взгляд.

— Это моя жена, Эми.

— Уже жена, — мистер Снейп вдавил папиросу в тарелку. — Глядите-ка, жена у него есть. Может, у тебя ещё и дом свой есть, куда жену привести, а, кобель ты недоделанный?

Северус молчал, но напрасно он надеялся, что промолчит и Эми.

— Если бы мы не поженились, нас бы обоих исключили, — начала она, извиняющимся голосом глупой коровы. — Поэтому нам пришлось…

Мистер Снейп, до этого багровый от злости, неожиданно успокоился. Его голос стал странно тихим, а слова отчетливыми:

— Это она правду сейчас сказала?

— Да, отец, — ответил совершенно спавший с лица и бледный, как призрак, Северус.

— То есть, пока тебе не пригрозили выгнать взашей из этой вашей школы, ты даже не почесался?

— Все очень быстро произошло.

— Но ты знал, что она беременна?

— Дело в том…

— Знал или нет?

— …знал.

— А её отец что сказал?

— Я с ним не знаком.

Тобиас Снейп встал одним чётким, слитным движением, которое выдавало в нем человеку знающему не последнего в этом городе боксёра.

— Пойдём-ка поговорим. Как мужчина с мужчиной.

Он вышел — следом, опустив голову, вышел Северус. Эми услышала, как скрипнула лестница, а потом дверь где-то наверху. Потом донесся глухой удар — миссис Снейп, поджав губы, вытащила из кармана палочку и выполнила безупречные заглушающие чары.

— Молчание — золото, слышала о таком?

* * *

Утро в доме Снейпов было раннее. Для Северуса оно началось с того, что он допил свой последний флакон болеутоляющего и ждал, пока перестанет действовать. Заснуть и не пытался.

Тем временем в дверь кто-то поскребся.

— Эй?

— Уоллит? — он сполз с кровати и кое-как добрался до задвижки. — Входи, чего встала.

Она осталась на пороге.

— Где у вас туалет?

— В конце коридора справа. Только не шуми, а?

Конечно, он и из комнаты услышал, как она спустила воду.

— Я твою мать очень боюсь, — сообщила она, вернувшись. — По-моему, она на меня рассердилась вчера.

— Так было за что, — буркнул Северус, открывая окно. — Ты где спала-то?

— На диване внизу. Я спросила, где твоя комната, а она сказала, что тебе нужно побыть одному. А твой отец, он всегда такой злой?

Эми зашла в комнату и осматривалась.

— Он не злой. Мы вообще-то к нему домой заявились, если ты не заметила.

— Но это ведь и твой дом?

— И что? Платит за все он. Мать почти не работает, по-маггловски не умеет, а к волшебникам ей нельзя.

— А почему нельзя? — она добралась до самодельных полок, уставленных учебниками, и провела пальцем по корешкам.

Северус замолчал. За окном лаяла собака.

— Ей оттуда пришлось сбежать. Из-за семьи. Тебе стоит знать, кстати. Мой двоюродный дед нас просто ненавидит. Проклятия уже насылал. А ты, хоть и временно, теперь тоже миссис Снейп.

— Почему вы на него не пожалуетесь в аврорат?

— Кто на кого пожалуется? Мы на Августа Принца?

— Ну да.

— У него свое место в Визенгамоте.

Не похоже было, что она поняла. Он ещё немного помолчал.

— Мать, кстати, тебя попросит помочь периметр обновить.

— Что обновить?

— Да там несложно, — вздохнул Северус. — Капнешь кровью на стену, она сама все прочитает.

— Ах, это. Она мне вчера сказала так сделать, а я ничего не поняла, зачем это вообще…

Северус нахмурился. Если мать обновила чары, значит она никакая, к завтраку не проснётся. Он бросил взгляд на часы.

Эми присела на край кровати и зевнула.

— Спать хочется, жуть. У вас диван кривой какой-то, у меня вся спина болит. Можно я здесь, у тебя?

— Вообще-то уже поздно, — решился Северус. — Ты как, завтрак умеешь готовить?

* * *

Сэмми Картер, владелец популярного в Куокворте бара «Красные дьяволы», крутил в зубах папиросу и смотрел скептически.

— Хоть посуду-то она мыть может?

— Да она все умеет, — врал Снейп, не краснея.

— Мордашка вроде ничего... но мне не мордашка нужна, а пара знающих рук в бар. И что-то чует мое сердце, тебя она тут не заменит ни разу.

Сговорились на испытательный срок — дело оставалось за малым.

— Я же правда ничего не умею!

— Научу, — шикнул Северус. — А пока подожди меня здесь, пожалуйста.

Сам он собирался аппарировать в Лондон и искать работу там.

Не то чтобы у него были рекомендации, конечно.

Оставив супругу на скамейке в парке с тетрадкой («здесь простое, а здесь — коктейли, а с другой стороны зелья, там можешь не читать»), он крутанулся на месте и вздохнул свободно уже на пятачке Косого переулка. Полный решимости. Потому что дышать все лето хлоркой в прачечной или хлопковой пылью на фабрике он не собирался.

* * *

— Отлично, отлично, — улыбался уже пятый по счету потенциальный работодатель. — Вы и это знаете. Что у вас за ТРИТОН по зельям?

— Я ещё не сдавал…

Лицо торговца ингредиентами мгновенно посуровело, а рука указала на дверь.

— В таком случае, не морочьте мне голову, молодой человек!

— Но я закончил шесть курсов… Мне уже есть семнадцать и я сдавал СОВ!

— Пропустите других кандидатов!

Разговор везде выходил примерно один и тот же. Даже там, где знали его мать — они улыбались, из вежливости, но заранее придумывали причину для отказа. Впрочем, в больнице Святого Мунго его согласились взять «санитаром с обучением». За бесплатно. Зато гарантировали место среди стажёров в отдел отравлений на следующий год. «Если вы подтянете трансфигурацию. Мы принимаем только круглых отличников».

Но «бесплатно» ему не годилось.

Поэтому он стоял у поворота в Лютный и грустил.

— Снейп? Ты, что ли?

Говорившего он тоже сперва не узнал. Какой-то перец в кожаных наручах и короткой, до колен, мантии.

— Фил Суонси, помнишь меня?

Это был хаффлпаффский староста, год как выпустившийся. И вроде отец у него держал склады.

— Ты чего такой серьёзный?

— Работу ищу.

— Ты? Работу? — расхохотался Суонси. — С твоими способностями? Да к тебе очередь должна стоять!

— Да что-то не стоит, — отозвался Снейп. — И тут я уже все обошёл.

— Эх… ты ж не местный. А что Слизерин? У вас же там все на связях?

— Связи связями, а я полукровка, если ты не знал.

— Да, не повезло, — сочувственно покивал Суонси. — Сильно работа нужна? Или так, на лето побаловаться?

Снейп вздохнул. Пока был в Мунго, поглядел у них расценки. Визит колдоведьмы к беременной — три галлеона, визит целителя — десять. Нет, если б он мог толкать свои порошки по тридцатке за склянку…

— Сильно.

— Знаешь, я знаю одного парня, который знает другого парня, у которого двоюродный брат… в общем, за процент я вас сведу.

— С первой.

— С первых трех.

* * *

Как ни странно, это был почти законный заработок. «Двоюродный брат» (его звали Джо, он был лысый и старше Северуса раза в три) промышлял тем, что варил из некондиции. Что было строжайше запрещено гильдией аптекарей и зельеваров, однако, пока клиенты не травились, никак не преследовалось Министерством.

— У нас здесь, Северус, рубежи науки, — с гордостью сказал Джо, испепеляя исчерканный какой-то хренью пергамент.

Рубежи пока что больше смахивали на задворки — крохотная лавчонка в отростке Косого, небольшой склад через пару кварталов, переделанный под лабораторию.

У Джо был десяток накатанных рецептов, державшихся в строжайшем секрете, но попутно он то и дело пробовал что-нибудь новое. И помощников у него хватало — только не сильно образованных.

Трое парней лет четырнадцати-шестнадцати резво крошили флоббер-червей за высоким столом.

— Встречайте, ребятки, — грохнул дверью Джо, — ваш новый начальник, Северус Снейп. Учился в самом Хогвартсе.

На тощих лицах помощников тотчас же высветилась незамутненная классовая вражда.

— Начальник, — сплюнул на пол самый старший, как только за Джо закрылась дверь. — Какой еще, к саламандровым потрохам, начальник?

Вот и Северус тоже так думал. Ну, почти так.

* * *

На то, что сын не пошел на фабрику, мистер Снейп сердился только, пока тот не выложил полученные в банке за галлеоны фунты.

— Это задаток, — скромно сказал Северус.

Конечно, это был никакой не задаток, а часть заначки.

— Я ж не техник, — продолжил он, — а подавальщиком катушек я много не заработаю. Зато у нас…

Отец сразу отстал, и даже похвалил.

— Что, мать, башка-то у сына варит, а? — он похлопал Эйлин по плечу.

Та вовсе не радовалась.

— Варит-варит. Вопрос, что именно она там варит. И ты забыл про моих родственников, которые только и ждут…

Мистера Снейпа такие тонкости не волновали.

— Сама сказала, что не криминал. Дай уже парню свободы, чай внуков скоро нянчить, — он хохотнул.

Вообще, по поводу «прибавления в семье» он проявлял больше всех энтузиазма. Миссис же Снейп мрачнела всякий раз, как ее взгляд падал на невестку.

И если ее супругу нравилось, что Эми была «почти что и не ведьмой», то Эйлин, урожденная Принц, с таким смириться не могла.

— Верхним хватом, милочка, — скрипела она, пытаясь научить неумеху Эми делать магией уборку.

— У нас нет порошка, потому что мы пользуемся щелоком. И готовится он вот так.

— А когда у тебя платье порвется, ты тоже «репаро» будешь говорить? До первой отмены твое «репаро»! Надо взять иглу и нитку… взять, но не руками же!

Северусу она сделала амулет, после которого три дня лежала пластом — но насчет Принцев успокоилась. Ведь с гильдией аптекарей и зельеваров, где Август был влиятельным лицом, Северус никак не пересекался.

— Еще бы невесту нашел поумнее, — вздыхала она. — Хотя могло быть и хуже. По крайней мере, эта со мной не спорит.

* * *

Эми не спорила вообще ни с кем и, кажется, притворялась, что её не существует.

— Сэмми сказал, ты вписалась в команду.

— Это в баре?

Спала Эми теперь наверху, в комнате Северуса, а вот он переехал на диван в гостиную.

— Да, он даже не ожидал.

— Спасибо, — грустно ответила она. — А сам как?

— Все хорошо.

В самом деле, не рассказывать же ей о всех своих рабочих злоключениях.

— До почты не дошла?

— Дошла, но маман опять не брала трубку, — Эми щелкнула жвачкой. — Ты об этом хотел поговорить?

— Нет. Тебе надо к врачу. К целителю.

— Зачем? Мадам Помфри сказала, что все нормально.

— А она в курсе, что ты это делала под кайфом?

— Да, — равнодушно отмахнулась его жена.

— Сказала что-то?

— Ну да. Про отравителей и Азкабан. И дала мне лекарства. Я все выпила.

Она ещё раз щелкнула жвачкой — Северуса передернуло. Его эликсир вовсе не был отравой, пока один придурок не смешал безобидный состав с алкоголем. А порошок был бы вообще хорош, не переложи он муховерток, от которых память отшибает.

— Ты ведь больше этим не будешь заниматься? — уточнила Эми.

— Теперь-то уж ясное дело, — ответил ей Северус.

— А там, где ты работаешь?

— Знаешь, какая в этом деле конкуренция? Я еще пожить хочу.

Действительно, чем больше он узнавал о теневой стороне зельеварческого дела, тем больше поражался своей прошлой наивности. Раздобыть яд стоило огромных усилий, их продавали только под обет и магическую клятву, снимавшую откат с варившего. Лихачи, готовившие дурман, то и дело сходились друг с другом на палочках. Дельцов же, которые, по слухам, торговали абортивными средствами, порой находили с ножом в горле.

Джо пока был успешен, но Северус не обольщался — стоит кому-то отравиться их варевом, аврорат ребята из Лютного вызывать не станут. Но больше всего его поразило, что на фоне этих жестоких нравов, людей Лорда там считали полными отморозками, которым закон не писан. А вовсе не благородными рыцарями, как втирал ему Малфой и хвастались в гостиной Мальсибер с Блэком.

Малфой еще и гримуары о ядах подсовывал, сволочь. С намеком. Изобрети мол, что-то, порази их темнейшество глубиной теории. А он уши развешивал, гений непризнанный — да за одно такое предложение мог с Малфоя пяток рекомендаций стрясти, если б был умнее.

— Уже договорился в Мунго, завтра съездим с тобой, — сказал он Эми после долгого молчания. — И давай к твоей тоже зайдем.

Эми пожала плечами и надула большой пузырь.

* * *

В Мунго им выписали целый свиток каких-то витаминов и поддерживающих средств, и половину Снейп вычеркнул еще в автобусе, по дороге к дому Эми.

Сама Эми нервничала заметно больше него.

— Да не бойся, тут половина друг дружку дублирует. Долго нам еще?

— На следующей.

Они вышли в районе, застроенном двухэтажными домиками, стоявшими вплотную друг к другу. Перед каждым — три метра газона, тщательно вытоптанного и засыпанного пылью. На одном из газонов трудилась бабулька, разбивая клумбу.

— Эми Уоллит? Наконец-то объявилась! — воскликнула она, заметив их с Северусом. — Я уж и в полицию писала.

— А что случилось, миссис Смит? — испугалась Эми.

— Твоя-то пропала! Уже третью неделю тут не появляется.

— Так она, наверное, с труппой уехала?

— Мне не говорила!

Эми разыскала ключ в горшке с сухой травой и открыла дверь. В доме было пусто, не убрано и бедно. Холодильник был выключен, а шкаф с одеждой — опустошен.

— Значит, и правда, гастролирует, — вздохнула Эми. — Могла бы и написать.

Похоже, она ничуть не удивилась. Обойдя весь небольшой дом, откуда-то достала жестянку с деньгами. Вытащила несколько купюр.

— Вот. Оставила мне на еду. Всегда так делает, — сказала она гордо.

Северус с любопытством оглядывался. Это был, конечно, не дом Эвансов, куда миссис Эванс вкладывала душу — но и не мрачное убежище вроде дома его родителей. Напротив дивана стоял довольно новый телевизор, а над столом на кнопках висела аляповатая афиша — двадцать полуголых девиц в красном.

— Моя мама, — Эми показала на третью справа, с огромными, словно кошачьими, глазами и копной белых волос.

— Как-то вы не похожи.

— Это ж грим, чудак. Она иногда так красится, что я её сама не узнаю. Ты как, в душ хочешь?

— Зачем?

— А я пойду. Сто лет в нормальном душе не была. Извини, конечно, но эта ваша умывальня с холодной водой — это просто антиквариат какой-то.

— Так нагреваешь воду палочкой…

— Угу. Доливаешь тоже.

— Ну да, — обиделся Северус.

— Интересно, как твой отец справляется.

— Ему мать греет, — буркнул он. Эми, скинувшая все до белья, зашла в душевую, и он успел только заметить, что никакого живота ещё не видно.

— Ты пока телик посмотри, я надолго, — хихикнула она и повернула задвижку.

* * *

«Телик» он смотреть не стал, а вместо этого размышлял над визитом к целителю.

Тот первым делом спросил:

— О, молодой отец из Принцев? Из какой ветви?

Как будто на нем написано, ага.

— Я полукровка, — сказал Снейп. — А она вообще дочь магглов, так что на проклятия можете не проверять.

— Это уж позвольте решать мне, — не согласился эскулап. — Полукровки передают наследственность ничуть не хуже. То, что у вас нет врождённой глухоты Принцев, ещё не значит, что её не будет у вашего потомка.

Полчаса он задавал Северусу вопросы, слушая которые, Эми то краснела, то бледнела. Поняла, наверное, в какой они теперь… ситуации. Не скажешь же целителю — а вы ещё на родовые проклятия Поттеров проверьте, и Блэков тоже. И Люпин вроде полукровка, но сам под какой-то дрянью ходит точно. Придется выяснить, что там.

Но особенно его женушка порадовалась, услышав заключительное:

— Вы внимательно следите за собой, милочка. У вас, в отличие от чистокровных колдуний, иммунитета нормального нет, можете и сами проклятие подцепить.

Нужно поспрашивать мать о других семьях. Конечно, не прямо, а под каким-то соусом…

В комнате неожиданно потемнело, как будто собирался дождь, и запахло озоном. Северус выхватил палочку.

— Эми?

Вода лилась вовсю, она не слышала.

Он бросился к окну — ничуть не удивился, увидев за стеклом сизую мглу, пронизанную молниями.

«Дедушка Август, чтоб ему подавиться…»

Бежали, взявшись за руки, иначе она отставала. Мокрые волосы хлестали по лицу и лезли в глаза.

— Но мы были в маггловском Лондоне!

— Вот именно, без защиты совершенно.

— На нас рухнула крыша! Ты что, не понимаешь? Крыша!

— Скажи спасибо маме, что заколдовала амулет. Без него мы бы наружу не вышли.

Они заскочили в автобус на ходу и сунули водителю купюру.

— И что это вообще… что это был за ураган?

— Симпатическое зелье, скорее всего. На родную кровь. Это, конечно, если дедушка не спелся с Тем-Самым, и совсем в чернуху не полез.

— А… как мы узнаем? — у нее зуб на зуб не попадал.

— Очень просто. Если у нас тоже развалины, значит, спелся.

Куда им в таком случае бежать, Северус представлял слабо.

* * *

В приемной аврората их долго держать не стали, пропустили сразу — очень уж убедительно Эми стучала зубами.

— Да у нее шок, дайте ей успокоительное! — рявкнул дежурный.

— Она беременна, ей нельзя.

Авроры сразу посуровели.

— Так говорите, дом сгорел?

— Нет, у него рухнула крыша, но для погодной магии слишком четкое ограничение в пространстве, — втолковывал Северус. — Скорость, опять же, не естественная, даже учитывая, что дом непонятно из чего построен. Скорее всего, это симпатическое зелье.

— Адрес!

Эми, спотыкаясь на каждой букве, продиктовала им адрес. Местный колдомедик раздобыл для нее где-то здоровенную кружку чая с молоком.

— А вы, значит, просто пришли в гости к школьной подруге?

— Да не подруга это, жена моя. Мы зашли проведать ее мать, которая не отвечала на письма. Матери дома не было уже три недели. Эми думает, миссис Уоллит уехала на гастроли со своей труппой.

Авроры помрачнели еще больше.

— Вы можете с ней связаться?

* * *

У Августа Принца, разумеется, имелось алиби. И какое! Он проходил профилактическое лечение. Северуса никто не слушал — всем было пофиг, что симпатическое зелье можно сварить заранее, а для активации нанять посредника. Или вообще поручить это домовому эльфу.

— У вас стресс, молодой человек, — бубнила министерская тётка, в пятый раз отказываясь занести в протокол его подозрения. — Это был просто сильный ураган.

— Ага, внезапный, который синоптики не заметили?

— Имеете в виду этих маггловских предсказателей? У которых нет дара?

Хорошо, хоть материн амулет рассыпался — он был на крови, штраф им платить было особо не с чего. Ну а миссис Уоллит придётся как-то пожить без дочки, когда она, наконец, вернётся со своих гастролей.

Эми, успокоившись, написала ей об урагане и стала твердить про страховку. Что ж, дельцам из «Ллойдс» ничего не останется, кроме как эту страховку выплатить — убедившись, что аврорат ничего не предпримет, Северус вернулся к дому и щедро полил развалины морочащей закваской. В Коукворт аппарировал в одиночку — с Эми поехала на поезде вызванная аврорами миссис Снейп.

Но сразу домой он не пошёл. Ноги вывели его к старой детской площадке со сломанными качелями. За разросшимися кустами бузины качелей уже почти не было видно.

* * *

Во второй раз амулеты делали вдвоём с мамой, для всех. Мать свалилась без сил сразу после, а он ещё кое-как доковылял до кухни. На кухне обнаружилась Эми с кастрюлей супа.

— Налетай, — она подвинула к нему тарелку. Пахло неплохо, и, похоже, там действительно было мясо.

— Это что? — с подозрением спросил он.

— Перловая похлебка, — грустно ответила Эми. — Миссис Доткинс сказала, что мне надо лучше питаться. Вот я и питаюсь.

Миссис Доткинс, акушерку на пенсии, в Коукворте хорошо знали — очень уж многие появились на свет благодаря ей.

— Как там миссис Снейп?

— Отключилась. А отца не видела?

— Он уже поел и пошёл что-то делать на чердаке.

Чудеса из чудес. Похоже, кое-кто, наконец, сообразил, что проще отремонтировать крышу, чем заставлять супругу и сына чаровать её без конца.

Суп оказался не просто суп — пища ангелов. Северус вливал в себя ложку за ложкой и чувствовал, как возвращаются силы.

— Слушай, а почему ты родителям не сказал?

— Что не сказал?

— Ну, что у меня не твой ребёнок.

— И что это изменит?

Эми посмотрела на него с удивлением.

— Но они же считают, что это ты виноват.

Он вздохнул.

— Тот эликсир, который Блэк тебе в пиво подлил, варил я. Так что да, виноват. Не говоря уж про дурацкую вечеринку у Рэя.

Она все равно не понимала.

— Ты не хочешь здесь жить?

— Хочу, но ведь это как-то...

— Смотри, ты нам периметр подняла, от проклятий уберегла, считай, от смерти. Тебе там тоже ловить нечего, по приютам, ждать, пока твоя мать вернётся. Всех все устраивает. И тут мы с тобой вдвоём заявляем… нет уж. Давай пока спокойно поживём, а?

— Но… Твой отец ждёт внука.

— Мать тоже, — помрачнел Северус. — У неё уже целая стопка натальных карт приготовлена.

* * *

Через неделю пришли результаты экзаменов и списки учебников. Северус как раз получил свою долю у Джо и считал теперь вслух.

— Руны и трансфигурацию возьму на развале, арифмантика есть, чары тоже. Сложнее всего с зельями, с тех пор, как этот старый боров придумал взносы вместо нормального набора ингредиентов.

— Всегда же так было.

— Вовсе не всегда! Пять галлеонов! Я на пять галлеонов больничное крыло заполню под завязку три раза!

Что-то подсказывало, на это Слагхорн и рассчитывал. В прошлом году он тоже снизошел до нужд бедного студента и милостиво позволил во внеурочное время отдраивать лабораторию и стоять над котлами с витаминным эликсиром.

— А если принесешь свои?

— Было уже, недопуск и отработки.

И он, отрывая от сердца, положил в сторону золотые. Остальные деньги все были уже поделены — целителям, на лекарства для Эми и мамы, еда, билеты, кое-какие сикли на одежду.

А Эми перечитывала результаты экзаменов.

— Тогда хорошо, что мне на зелья не надо тратиться. У меня «выше ожидаемого» только по прорицаниям и маггловедению.

— Тебе же три предмета надо взять минимум, — обрадовал её супруг. — Что у тебя по гербологии? «У»? А по чарам?

Она протянула ему листок.

— Все сложно.

— И на что ты вот с этим рассчитываешь? Без приличных ТРИТОНов ты работу нигде не найдёшь.

— Я хотела обратно в нормальный мир вернуться.

— Кем? Кассиром? — не выдержал он. — Ты вообще въезжаешь, что дорога в нормальный мир тебе была закрыта после первого выброса?

Как и следовало ожидать, Эми разревелась.

* * *

Ревела она недолго, правда. Утерла сопли рукавом, села поудобнее.

— Что еще значит — «дорога закрыта»? Надо было мне просто не ехать в Хогвартс, и все. А я думала, вот оно, в сказку попала. Если б я только знала!

— Слова «обязательное образование» ничего тебе не говорят?

— Говорят, — огрызнулась Эми. — О том, что у меня аттестата нет из-за этой придурочной магии.

— Всех магглорожденных забирают в Хогвартс. Если они до одиннадцати доживают, конечно. Всех, и не важно, хотят они, не хотят. Дураков нет кровью разбрасываться.

— Разбрасываться? А чего же тогда меня грязнокровкой все пять лет честили?

— Хоть и грязная кровь, все равно волшебная, — объяснил Северус. — Волшебников мало. А ты лучше подумай, что будешь делать, когда ребёнок родится. Чей бы он ни был, нужно иметь план на каждый вариант.

— Какой еще план?

— Я же тебе говорил про Блэков. Вся семейка у Тёмного лорда — сожрут и не поморщатся. Поттеры тоже не подарок, но тут попроще, нужно только следить, чтобы не перейти дорогу будущим законным отпрыскам. Петтигрю. Сам он слизняк и ничего тебе не сделает, но и у его предков есть кое-какие связи в министерстве. Ну и Люпин. Тут совсем плохо, потому что он под проклятием.

— Правда?

— Из больничного крыла не вылезает.

— Я слышала, они какую-то «пушистую проблему» обсуждали. Ещё ржали…

— Учитывая твои оценки и умения, лучше всего, — увлечённо продолжал Снейп, — если возьмёшь чары, арифмантику и историю. Тогда сможешь пойти счетоводом в любую лавку. Или даже работать на дому со сметами, вести чью-то корреспонденцию. Поднимешь приличную защиту, и хрен кто тебя достанет.

— Но я никогда не изучала арифмантику!

— Ерунда, разберешься. Ещё вариант — гербология, чары и зелья, можно теплицы свои завести.

— Да у меня «У».

— По трансфигурации у тебя вообще «слабо». Чего ж ты хочешь?

— Буду учить, что есть. И пойду потом работать в газету.

— В газету? — поперхнулся Северус. В единственную известную ему газету, «Ежедневный Пророк», сразу после школы можно было устроиться только одним способом — вылизав дочиста задницу Слагхорну.

— Вообще, я хотела быть социологом, — поведала страшную тайну Эми. — Но, по-моему, у волшебников нет такой профессии.

* * *

Два гигантских котла с ускоренным перечным зельем злобно шипели, выпуская пар. Северус рисовал на обрывке формулу, а его подчинённые плевали в потолок. Третий выскочил «покурить». Работа, собственно, была закончена.

— Что, ваша милость, скоро в школу?

Выяснив на опыте, что Снейп знает, как сокращать время помешиваний вдвое и заменять гадючью кровь жабьей, его команда теперь к нему прислушивалась и демонстрировала что-то вроде уважения. Самый старший, Трис, даже придумал звать его «вашей милостью», в соответствии с «царственным» происхождением. Родню-то Принцам они опознали в нем сразу.

Снейп зачеркнул половину формулы, перевернул лист вверх ногами. Теперь было похоже на улитку, а не сороконожку.

В принципе, школа ему была не нужна, ему был нужен диплом. А «заочников» на экзаменах в Министерстве валили только так, да ещё и за деньги. Плюс в школе была мадам Помфри для Эми.

И возможность побольше узнать о Блэках, Поттерах и всяких «пушистых проблемах».

А ещё там была Лили.

Красавица Лили, от которой он старался держаться подальше все лето, но мысли о которой продолжали, как наваждение, атаковать его разум. Она даже снилась ему, со значком старосты на кружевной сорочке, алыми пятнами на скулах и растрепанными кудрями…

— Поеду, куда я денусь.

— Жаль, — Трис поковырял в зубах ногтем. — Мы за пару месяцев от тебя больше узнали, чем от Джо за пять лет.

— Я буду формулы присылать.

— Ага, формулы. Формулы с нами к доске не встанут.

— Это если Джо нам их вообще покажет. А что сейчас рисуешь?

Снейп вздохнул, смял обрывок и запустил в Триса. Тот поймал.

— Опять снотворное, что ли? Так работает ведь уже.

— Работает, но с дозировкой непонятно. По-моему, оно сильнее стандартного.

— Никто не жаловался, — сказал флегматичный Рафи, обладатель второго (после Снейпа) по величине носа в их конторе.

— Вот именно. А должно быть слабее.

Дверь хлопнула — третий, Дук, весь взмыленный, ворвался, глаза на лоб.

— Ребята, шухер, в лавке гильдейские, — выдохнул он.

Тристам и Рафи уже были оба на ногах. Снейп взялся за палочку.

Кроме него, сносно ставить исключения и испепелять содержимое котлов умел только Трис.

* * *

И конечно, он не успел. То ли Дук медленно бежал, то ли гильдейский этот знал, куда аппарировать, но дверь распахнулась раньше, чем он сам крутанулся вокруг оси.

— Найду все равно, — предупредил стоявший в дверях.

Это был высоченный, худой господин в аптекарской шапке. Палочку он наставил на Снейпа, и в клубах пара выглядел, как ковбой в дверях салуна. Должно быть, Снейпа он видел лучше, чем тот его, потому что почти сразу воскликнул:

— Во имя Хельги! Лысый Джо откопал себе где-то Принца?

— Я не Принц, я Снейп, — сквозь зубы сообщил Северус.

Два котла за его спиной были девственно чисты — три дня работы насмарку, а этот странный товарищ даже ещё не начал ему угрожать. И авроров не звал.

— Полукровка, значит. Просто замечательно.

На лице у господина расцвела хищная улыбка.

— Ну-ка, пойдёмте со мной, голубчик.

— С какой стати? — осмелел Северус. — И кто вы вообще такой?

* * *

Никуда Северус не пошёл бы, если б не Джо, просочившийся следом и умолявший согласиться. Ведь иначе ему, Джо, якобы грозили большие проблемы в виде лишения лицензии (на чистящие средства), без которой он и вовсе не мог держать лабораторию.

— Что тебе стоит? Не съест же он тебя?

Аптекарь, оказавшийся не кем иным, как главным аптекарем Мунго, Кассием Сайксом, довольно щурился.

— Руку, молодой человек?

— Нет уж, я сам, — вывернулся Снейп. Он ненавидел парную аппарацию.

Через минуту, спеша по коридорам больницы за мастером Сайксом, он то и дело ловил на себе любопытные и сочувствующие взгляды.

— Присаживайтесь, коллега, — мастер затворил железную дверь и указал на железный же трехногий табурет. Сам расположился через стол, в кресле, волшебным образом умевшим крутиться.

Снейп сел — и со стены на него укоризненно уставился мужчина с галстуком-бабочкой и в белом халате поверх костюма.

— Сэр Александр Флеминг? — удивился он.

— Вот-вот, полюбуйтесь, сэр Александр, на нового кандидата.

Флеминг прокашлялся и поправил пенсне.

— Какого ещё кандидата? — спросил Снейп.

— Хогвартс, так? — продолжал аптекарь. — Какой курс?

— На седьмой перешёл.

— Всего год остался, отлично. Рэйвенкло?

— Слизерин.

— Да, хорошенького понемножку, — хозяин кабинета выудил из стола два бокала и пузатый графин. — А теперь, любезный, поведайте-ка мне, что вас сподвигло заменить горечавку вытяжкой мухоловки?

В кабинете воцарилась тишина, разбавляемая лишь звоном воды по стеклу.

— Угощайтесь.

Снейп принюхался и поглядел на свет, едва заметно качнул стакан — и угостился. Вода была прекрасная, чуть прохладная, свежая, с легким эхом магния.

— Двойная спираль надежней одинарной, — ответил он, наконец.

— А нагрузка на сердце?

— Снимается лопухом и слезой петуха.

— Почему это? — мастер подался вперед.

— Потому что они закольцовывают спираль, а кольцо стабилизирует сердечные ритмы.

Мастер подвинул к нему листок и обыкновенный карандаш.

— Изобразите.

Северус молча нарисовал структуру.

— Недурственно, — заключил его судья. — Вижу, Штирнера вы читали, господин изобретатель. Данные промежуточного скрининга?

Изобретатель посмотрел в пол.

— Ай-ай-ай, мистер Снейп. На ком же вы проверяли? На крысах?

— Я собрал у реципиентов тридцать отзывов и двадцать один раз сделал базовую диагностику. Выявил только ускоренное действие и удлинённый срок при стандартной дозе. А с крысами никакой разницы вообще не было.

— Ну, это хоть что-то, — сказал мастер и постучал пальцами по столу. — А вы что думаете, сэр Александр?

— Стажёром в отравления, — ответил изобретатель пенициллина. — Ему ещё учиться и учиться.

— Хм, — Кассий Сайкс поднял брови. — Даже так.

И продолжил спрашивать.

* * *

Час и ещё два стакана воды спустя, Северус, весь взмокший, был оставлен в покое.

Мастер Сайкс смотрел на него уже безо всякой усмешки.

— После диплома возьму вас в аптеку. Мы обслуживаем больницу, но главное — помогаем при диагностике отравлений и готовим противоядия узкого спектра.

— За бесплатно я не могу, — твёрдо ответил Снейп, хотя при слове «противоядия» его глаза загорелись огнем. — И трансфигурацию на «Превосходно» мне точно не сдать.

— Мерлин с вами, какая ещё трансфигурация? Или это вам в «отделе кадров» наговорили? — мастер задумался и подкинул в воздух карандаш. — А ведь они могут… вы полукровка… — карандаш был ловко выхвачен из пустоты и водворён обратно в карман. — Вот что. Я над этим подумаю.

— Но я ещё не согласился.

— Собираетесь на Лысого Джо до седин вкалывать? Партнёрства он вам не даст, я его полжизни знаю. А здесь вы получите степень мастера, после упорной работы, конечно. Сколько он вам платит?

Снейп замялся.

— Пятьдесят? Больше? Не стесняйтесь, Северус.

— Меньше.

— Ну вот. Мое предложение — место ассистента, это двадцать плюс премиальные, от пяти до десяти, плюс степень через два-три года и, в будущем, место старшего ассистента. С мастером будете получать от ста и выше, патенты ва…

— Я готов, — даже не дослушав, ответил Снейп.

— Но есть условие, — серьёзно сказал мастер Сайкс, уже открывая перед ним дверь. — Чистые руки, — пояснил он, дотронувшись до предплечья.

* * *

На кухне было пусто, в гостиной тоже, отец ещё не пришёл. Северус помчался на второй этаж, перепрыгивая через ступеньки.

— Меня берут! В Святого Мунго! После диплома!

Мать изумленно выглянула из спальни.

— Северус?

— Кассий Сайкс берет меня ассистентом на ставку!

— Что с твоими манерами, сын? Что это за пляски бабуина?

— На ставку! И платить будет больше, чем Джо! И мне не нужна отличная трансфигурация!

— Успокойся, пожалуйста. Но ты прав, это хорошие новости.

— А где Эми?

Мать почему-то помедлила с ответом.

— В комнате.

Эми сидела на кровати в комнате, бледная и неподвижная, и смотрела в письмо. Она даже не заметила, как он вошёл.

Хогвартс-экспресс отстукивал тарантеллу, по небу наперегонки мчались облака, а на столе приплясывала корзина со снедью. Пожалуй, это была лучшая дорога в Хогвартс на памяти Снейпа. Эми расположилась напротив и уплетала сэндвич с курицей. Лицо её при этом оставалось мрачным.

В недавно дошедшем письме мама-гастролерша сообщала, что очень рада за дочку, хотела бы побывать на свадьбе, но не судьба — значит, не судьба. И да, раз Эми, умничка, уже устроилась, страховка ей не понадобится, а вот она, Дороти Уоллит, выходит замуж за одного давнего поклонника, и переезжает в Гент.

В письме была также невзрачная открытка Гента с отпечатком алой помады в форме поцелуя, а от конверта пахло жасмином.

— Стоило денежкам появиться, и она упорхнула к своему Арнольду!

— Она хоть знает, что ты ждешь ребенка?

— Знает, если письмо читала, — сказала Эми, пряча в пакет очередную промасленную бумажку. И развернула купленный на свои «Пророк».

Северус считал эту покупку блажью, потому что уже успел рассказать ей про Варнаву Каффа и его тесные отношения со слизеринским деканом, но она стояла на своем — «исследование рынка», мол. К «Пророку» для той же цели были докуплены ещё бесцветный бюллетень «Вестник министерства» (без шансов, там брали только чистокровных), глянцевые «Ведьмополитен» и «Спелла» и, глаза б не смотрели, «Еженедельник ловца».

Лучше б учебники полистала, честное слово.

* * *

Когда садились в кареты, он искал глазами Лили, но той нигде не было видно. Эми шла рядом и загадочно усмехалась. Он помог ей забраться на сиденье.

— Старосты из поезда выходят последними, — сочувственно заметила она.

— Точно.

Фестрал впереди пофыркивал и поднимал хвост. Северус видел этих зверюг с тех пор, как впервые приехал в Хогвартс — бабушка, старшая миссис Снейп, умерла за год до того. Вспомнил, как доказывал Лили, что ему не мерещится — и на втором курсе, и на третьем, а потом перестал, она все равно не верила. Конь-невидимка между тем поднял хвост повыше и высыпал под колеса горку отлично видимого, черного, как уголь, навоза.

— Вот какой же дрянью их Хагрид кормит, — скривилась Эми. — Вонища — жуть.

— Их проходят на шестом, — обронил Снейп.

Краем глаза он заметил, как Лили выпорхнула из поезда, действительно, последней, и руку ей подал галантно дожидавшийся под дверью Поттер. Прямо весь из себя романтический герой, Робин Гуд с велосипедами на носу!

— Судя по всему, они пробавляются мертвечинкой…

Повозки тронулись — фестрал уныло поплелся вперед. Даже если бедняга и «пробавлялся мертвечинкой», его явно не кормили вдоволь.

Праздничный пир был ужасен. Во-первых, какой-то придурок попал в плечо нехилым оглушителем и почти разрядил амулет. Во-вторых, все показывали пальцем на слегка покруглевшую Эми (еще бы, она, кажется, только и делала, что ела!) и на него. В-третьих, Лили уселась за стол рядом с Поттером, а к мантии этого урода был присобачен значок старосты мальчиков. Значок! Старосты!

Вот какого, а? Ладно, рука у директора не поднималась отдать этот пост слизеринцу, но в школе же еще два факультета? Что ж, со столов воронов и барсуков на известного квиддичиста и охмурителя бросали недоуменные взгляды. Директор улыбался и, как ни в чем не бывало, представлял собравшимся очередного неудачника — преподавателя защиты.

— Поттер — староста? — шептались между собой Эйвери и Трэверс. — Это не шуточка очередная? Взаправду?

Помолвленный на каникулах Мальсибер был мрачен и суров, не сверкал, как обычно, своей улыбкой, а терзал вместо этого отбивную.

— Слыхали? Крауч сдал двенадцать СОВ на отлично!

— А Блэк только десять.

— А Салливан перевелся за океан, к янки.

— Струсил, значит? А еще заливал, что он с нами…

— Сказал, что он ничего не решает, за него предки решили.

— Ренегат.

— Предатель.

Чья-то добрая душа уже подпихнула под локоть записочку:

«Десять порций бодр.эликсира, заплачу после, Э.»

Снейп обвел взглядом стол, нашел внимательно следившего за ним Эйвери, и отправил ему записку обратно.

* * *

Копии больничных карт Поттера, Блэка, Люпина и Петтигрю он сделал, пока Эми занимала мадам Помфри подробным пересказом всех своих визитов к целителям. Вернул защиту на шкаф, уменьшил свитки, спрятал вместе с ключом в карман.

Вытер пот со лба.

— Вы оказались куда более ответственным отцом, чем я могла ожидать, Северус, — «похвалила» его колдомедик. — Сейчас с Эми и с малышом все в полном порядке, не беспокойтесь. Ах да, и передайте профессору Слагхорну, что запасы растопырника он так и не пополнил. Уже месяц его прошу.

— Без проблем, мэм, — одними губами улыбнулся Северус. — Прямо сегодня и передам.

Эми догнала его у одноглазой карги. Они забрались на ближайший подоконник и поделили карты поровну.

— Ну, то, что у Блэков с головой нехорошо, мы все и так знаем… Что там ещё? Неподконтрольные самопревращения… врождённый полиморфизм… нужно тебе будет почаще делать диагностику.

— У Поттеров зрение и слабое сердце. У Петтигрю что-то про массу...

— Черт.

— Что там?

Вместо ответа он протянул ей пергамент.

— Ну нет.

— Я все копии снял верно, — покачал головой Северус.

— Да этого не может быть!

— Ага, а то, что он по полнолуниям отсутствует, это так, совпадение?

— Ты знал, что ли?

— Откуда? Полно ещё проклятий, которые на цикл реагируют.

Копии растворились в воздухе, а он все видел перед глазами аккуратную строчку. «Ликантропия, открытая форма».

Он ее видел даже тогда, когда прятал ключ от больничного шкафа обратно в деканский стол.

* * *

Профессор Слагхорн, отдыхавший в это время у камина, как и следовало ожидать, напоминанию из больничного крыла не обрадовался. Особенно же он не обрадовался демонстративно выложенным пяти галлеонам. Однако, он не был бы деканом Слизерина, если бы промолчал.

— Так как, мистер Снейп, ваша семейная жизнь? — спросил он, превозмогая брезгливость.

— Все хорошо, профессор.

— Помнится… вы меня просили предоставить вам лабораторию для практики?

— Это предложение? — удивился Северус.

— О да, — закивал профессор, стараясь не присматриваться к грязной и явно штопаной (вот бесстыдство-то!) мантии Снейпа. — Я подумал, вам, наверное, самому интересно приготовить вытяжку растопырника? Весьма непростой состав.

Где-нибудь курсе на третьем Северус прыгал бы от восторга. На третьем, но не сейчас. Сейчас ему нужно было проверять формулы для Джо и изучать передачу ликантропии половым путём. Не говоря уж о целой горе домашних заданий.

— Мистер Снейп?

— И что мне за это будет?

— То есть? Такой опыт вам весьма пригодится после школы.

— «Такого опыта» у меня уже предостаточно, и вы это знаете, сэр.

— Еще я знаю, что дерзость, мистер Снейп — это не всегда достоинство, — заметил уязвленный Слагхорн. — Но если вы докажете, что можете себя вести прилично, я приглашу вас на нашу ближайшую встречу.

— Встречу?

— Собрание моего клуба, — под усами расплылась улыбочка. — Через неделю к нам приезжает сам мистер Уоллсит-Фоули, полномочный представитель «Нимбуса» в Германии.

Северус думал ровно секунду.

— Не заинтересован.

— Подумайте хорошенько.

— Пять свободных часов со школьным инструментом, и я…

— Вы много себе позволяете, Снейп.

* * *

Под потолком кружился наколдованный шар света, а в маленьком котелке закипала основа. Эми, расположившись в углу, увлеченно писала что-то в тетрадке обычной ручкой. Учебник истории рядом с ней не был даже открыт.

— Ему жалко лаборатории! — возмущался, стоя над котлом, Снейп. — МакМиллану или Краучу вон, не жалко, хотя Крауч туда ходит только чтобы лишние баллы на экзамене получать! Да ладно Крауч. А Петтигрю? Что в школьной лаборатории делает Петтигрю?

— Нагоняет программу? Я слышала, Эванс тоже туда ходит.

— Лили способная. И руки у неё откуда надо растут…

— Но она же не лучше тебя.

— Если б хотела, была бы и лучше.

— Ты был её другом, так?

— Лучшим другом, — поправил Снейп.

— А теперь она строит глазки Поттеру и просит Слагхорна помочь Петтигрю.

— Ты к чему ведешь вообще? — вконец разозлился Снейп.

Эми отложила тетрадку и посмотрела на него снизу вверх.

— Она за лето тебя ни разу не навестила.

— Но ведь и я её тоже.

— Если ты хочешь чего-то большего, чем медаль бывшего друга, пора бы уже пошевелиться хоть немного, а?

Ну уж нет. Какая ещё медаль? Он нравился Лили, совершенно точно. Если бы не нравился, разве они убегали бы гулять к запруде? Разве она бы позволяла ему застегивать ей сзади платье? Правда, тогда им было по двенадцать…

А теперь он женат на другой.

* * *

Эйвери и Трэверс, оказывается, прождали его чуть не весь вечер, чудаки. Знали же, что он в спальне раз от разу появляется, вещи в стирку бросить и чары на сундуке обновить.

— Мы чего-то не понимаем? — наехали сразу. — Цены поднял?

— В долг больше не работаешь?

— Томпсону из хаффлов ты в долг сварил, я спрашивал!

— Но мы так и быть, согласны половину до, половину после.

— Нет, — вставил наконец Снейп свое слово в этот поток.

— С полной предоплатой? А не слишком? Каким-то хаффлам, значит…

— Нет, — повторил он. — Вы неправильно поняли. Я, к сожалению, больше на вас не могу работать. Вообще.

— В смысле?

— В прямом. Вы меня подставили — я на вас не работаю. Ищите другого зельевара.

* * *

Ночевал он, ясное дело, не со слизеринцами, а в своем схроне. А разбудила его женушка.

— Ты ж не завтракал, — сказала она, с несчастным видом протягивая ему булку. — И кстати, чего это ты спишь на книгах?

— На книгах? — встрепенулся Северус. Превращенная вечером подушка и вправду вернулась к своей первоначальной форме: с трансфигурацией у него никогда не ладилось. — Ах, это. Это не книги, это мусор.

— Это программа СОВ по защите.

— Что я и сказал.

Он поднялся, одернул мантию, прошёлся пятерней по волосам и повертел восьмёркой палочку в пальцах.

— Твои витамины тут, под партой, — брякнул, собираясь уже уходить.

— И все? — удивилась Эми. — Даже не умоешься? Дома ты умывался.

Северус почувствовал смущение.

— Дома — мать, — сказал он расплывчато.

— А здесь Эванс по школе ходит. А ты как будто из застенков сбежал.

— И что изменится, если я водой в лицо побрызгаю?

— Значит, надо не побрызгать, а что-то еще.

С палочкой Эми управлялась так себе, делая перерывы («отдыхая») и иногда сбиваясь в заклинаниях, но минут через десять Северус сам себя не узнал.

Волосы были вымыты, высушены, и даже расчесаны, вечно теряющийся галстук вернулся не пойми откуда на свое место под воротником, а забрызганные желчью броненосца манжеты покорно побелели. Эми хихикала. Ей было весело.

— Про мать свою — это ты вовремя вспомнил, — сказала она. — Я до неё и половины всех этих штучек не знала.

* * *

Уже по дороге к классу Флитвика спешившие мимо студенты оглядывались, девицы шушукались, а малышня показывала пальцем.

В дверях, помедлив, он выпрямил спину и сдержанно улыбнулся, вот только улыбка эта сразу закаменела. Лили Эванс, первая красавица Гриффиндора, стояла у своего места в экстазе, обняв букет белых роз и спрятав в него лицо.

* * *

В кабинете директора была такая тишина, что Снейп слышал, как жужжит крошечный вредноскоп у Поттера в перстне.

— Нечего сказать, господа студенты? — Дамблдор посмотрел на них сквозь очки. — Вы, мистер Поттер, староста школы. А вы? Женатый человек, мистер Снейп. Напрасно я надеялся, что в этом году вы будете вести себя осмотрительней. Подумайте, какой пример вы подаете младшим вашими безобразными разборками! Минус двадцать баллов с каждого, ступайте вон.

Поттер поскакал к своим, на ходу вытирая разбитый нос, а Северусу ничего не оставалось, кроме как спускаться в подземелья.

Вообще, конечно, он был не виноват.

Больше всех виноват был Блэк. Это он привязался к нему, отвлекая всеобщее внимание от Эванс и букета:

— Гляньте! Чудо! — восхитился он. — Сопливус помылся!

Тут даже Лили очнулась, в чем был и положительный момент. И ничего не ответила Поттеру.

Блэк и Поттер, поругавшиеся было после практики по чарам, сразу поняли, кто виноват, когда Снейп оказался поблизости.

* * *

Этим же вечером профессор Слагхорн довольно потирал руки — строптивый полукровка молча встал к столу. О чем он там заикался? Пять часов со школьным инструментом? Получите и распишитесь.

Резать щупальца растопырников — работа муторная и грязная, так что воспитательной эффект налицо. А целебная слизь целебной становится только после обработки. В тот момент, когда вынимаешь их из бочки, она ещё щиплется.

— Когда закончите, уберите здесь все, — профессор хлопнул журналом и скрылся за дверью, что-то про себя напевая.

— Ну ты талант! Тебе в театре играть! Как ты им улыбнулся — обреченно прямо, а? И Эванс запала, точно. Я только одного не пойму — почему ты до сих пор во вчерашней одежде?

Северус перелистнул страницу.

— Эксперимент окончен.

— Это всего лишь начало, — не соглашалась Эми. — Но конечно, если тебе нравится выглядеть как жертва геноцида...

Сама-то она умудрялась только хорошеть. Не портили её ни расстегнутая на животе мантия, ни потяжелевшая задница. Наоборот, казалось, бесцветная Эми Уоллит, став Эми Снейп, расцвела и обрела цель в жизни.

— Да мне плевать, как я выгляжу.

— А я вот точно знаю, что Эванс не пойдёт с Поттером в Хогсмид, — победно ухмыльнулась Эми. — Потому что Джеймс подрался с тобой. И вообще, она дала ему от ворот поворот. Сказала, ей надоели эти драки в песочнице.

«Уж конечно, — подумал неожиданно обидевшийся Северус. — Как поругались, так и помирятся…»

* * *

Но он все-таки переоделся. И даже показал Эми ещё парочку чар — как гладить брюки и отпаривать мантии. Довёл её до хаффлпаффского стола, усадил, вернулся к своим.

— Какой полукровка галантный стал, прямо завидно, — фыркнул кто-то из пятикурсниц.

— И хвосты подчищает шустро, — порадовался Эйвери. — За день двадцать баллов вернул, а?

— Снейп ещё должен за прогулки после отбоя, — напомнил с другого конца стола староста.

— Вот именно, как женился, так вконец оборзел. Делает вид, что не слышит, когда с ним говорят.

— …он и декану хамит!

Приятный разговор был прерван выдающимся событием — прямо перед Северусом села сова, протягивая ему письмо.

«Уважаемый мистер Снейп! Вы приглашены на испытания, которые проведёт аптека больницы Святого Мунго в Хогвартсе среди выпускников, имеющих по зельеварению превосходный балл…»

Внизу была приписка: «Вы уж не подведите, мистер Снейп. К.С.»

* * *

Дожидаясь дня испытания, Снейп весь истомился.

Нет, он, конечно, и другими вещами был занят. Например, прочитал Эми лекцию о том, что не в полнолуние оборони могут заразить ликантропией лишь в закрытой форме.

— Что ещё за закрытая форма?

— Незаразная. И без превращений. Ну, если ты, конечно, не анимаг, потому что тогда вроде как должна поменяться форма на волка…

Она потерялась ещё где-то на «незаразной».

— И в чем тогда фишка?

— Фишка в ликантропии, а значит, непереносимости половины лечебных зелий… реакции на заклятия. Кое-какие ограничения в чарах, сильная аллергия на серебро, рябину…

— Значит, у меня её нет.

— Тест вообще-то пятиступенчатый, на крови. Его только в лечебницах делают.

Эми показала ему совершенно здоровое ухо с сережкой.

— Серебряная, — пояснила она. — Ты прям камень с души снял. Все никак не могла поверить, что спала с Люпином. А оказывается, я с ним и не спала!

— Ничего не оказывается. Вероятность заражения — восемьдесят процентов. А еще есть инкубационный период, от двух месяцев до года.

* * *

Он был уверен, что не опоздал, но дверь все равно противно скрипнула. Профессор Слагхорн, расположившийся за большим столом, удивлённо поднял бровь.

— Мистер Снейп? Я вас сюда не приглашал.

Остальные уже ждали, приготовив пергаменты, перья и одинаковые, из «Джаггера», наборы инструментов.

МакМиллан, овечья душонка, и Лили. Отличница Лили, поверх мантии завязавшая свой милый рабочий фартук, так, что стала заметна фигурка. Водопад же рыжих волос был скромно спрятан под косынку — она всегда ее повязывала на зельях.

— Наверное, это я его пригласил, — произнёс знакомый голос из подсобки, и вскоре, вслед за голосом, показался и сам мастер Сайкс. — Я письма всем разослал, кто СОВ на отлично сдал. Снейп, да? Занимайте-ка стол. Ещё тут есть Смит, — аптекарь сверился со списком. — Но, должно быть, мистера Смита скромное место моего ассистента не интересует. Итак, господа и дамы, мы, а именно аптека больницы Святого Мунго, ищем себе достойных учеников, преемников, так сказать, лучших из лучших. Обычно мы ничего такого не устраиваем, конечно, а просто берём знакомых, — тут Сайкс подмигнул профессору Слагхорну, — но в этот раз дирекция настаивает, чтобы мы провели, хм… конкурс. Поступим просто. Вот вам образец, — он вытащил из бездонного кармана флягу и поставил на стол. — Через два часа я хочу видеть противоядие.

Лили за каким-то чертом с ободряющей улыбкой посмотрела на Северуса. Думала, что он без нее не справится, что ли?

Образец был разделен на три части, а МакМиллан уже ставил на треногу новехонький котёл.

— …напрасно не доверяете моему мнению, — бормотал тем временем профессор на ухо аптекарю. — Высший балл — это ещё не все. Он совершенно асоциален, постоянные драки и взыскания. А в прошлом году вообще случился скандал с девушкой, она оказалась в положении. Нам пришлось их поженить…

Северус посмотрел свой образец на свет.

— Вот Квинтус из приличной семьи, продолжает традиции, так сказать. Я был бы очень рад поспособствовать… А если дело в квоте, то мисс Эванс — отличный вариант. Несмотря на происхождение, у неё настоящее чутье на зелья…

Уважаемый профессор ничуть не смущался, что студенты его слышат. В конце концов, они были всего лишь студентами.

* * *

До конца двух часов осталось десять минут: МакМиллан давно закончил и прохлаждался, обсуждая с профессором каких-то знакомых, Северус выпаривал воду — а Лили, закупорив образец, решительно подошла к мастеру.

— Пожалуйста, — она поставила свой флакон слишком близко с флягой — и не заметила, как скрипнул зубами Сайкс . — Надеюсь, вы не будете слушать профессора… — шёпотом сказала она. — Северус всегда отлично успевал по зельям, он один из лучших. И если честно, ему это место больше всех нужно, так что если вы будете выбирать между мной и им, например, я сразу отказываюсь в его пользу…

— Мистер Снейп, вы там скоро? — поторопил его Кассий. — Время!

Снейп успел — и свой старенький флакон пристроил на край стола.

— Отлично, господа и дамы. А теперь передайте формулы.

Эта просьба вызвала замешательство, но, пару минут и несколько чернильных клякс спустя, на стол легли три пергамента. Формулу МакМиллана Сайкс вернул обратно перечеркнутой. Лили обеспокоенно смотрела то на профессора, то на мастера. Её «приблизительную структуру» тот даже в руки не взял.

— Это далеко за пределами программы, — забеспокоился Слагхорн. — Мы проходили лишь в общих чертах…

— Ничего, смотрите, вот мистер Снейп справился, — аптекарь помахал полученным от Северуса листом. — Наверное, это просто совпадение, что у него единственного — рабочее противоядие класса Б, а не какая-то панацея самодельная?

* * *

— Точно взяли? Теперь уже без «наверное»? Круто! — завизжала Эми и пустилась в пляс по его маленькому схрону.

— По-моему, у тебя гормоны, — заметил Северус, выписывая цифры из параграфа в эссе.

— А кто ещё был? Индюк МакМиллан был?

— Он вроде не индюк, а Квентин. Или Квинтус?

— Свинтус он. Мы с ним на одном факультете, а он за все время ни разу даже «здравствуй» не сказал. Типа, тебя, грязнокровка, для меня не существует. А ещё кто?

— Ещё Лили была.

— Вот это поворот. Как же ты ей не поддался?

Северус закончил параграф, а отвечать не стал. Действительно, как же это он?

В глубине души ответ он знал, но тот ему не нравился.

* * *

Была ли виной этому размолвка с Поттером, причёска, или чистые манжеты и воротник — но утром Лили Эванс сама нашла его в библиотеке. Глаза ее сияли дружелюбием и поддержкой, как в старые добрые времена.

— Поздравляю, Северус, — сказала она, усевшись напротив. — Ты нас всех за пояс заткнул.

— Вас всех — это кого? — с подозрением спросил Снейп. — Смит не пришёл, потому что собирается в аврорат, а Рэйнольдс из Рэйвенкло вообще не позвали.

— Хочешь сказать, что мы с Квинтом вашему высочеству уже не конкуренты? — она соблазнительно улыбнулась.

— Уж точно не вчера, — сказал Снейп, глядя ей в глаза. — МакМиллан имеет высший балл, потому что его дед изобрёл перечное. А ты даже не напрягалась!

— В смысле? — нахмурилась Лили. — Думаешь, я специально сварила хуже? Работать в Мунго — моя мечта вообще-то.

— Работать в Мунго — мечта Рэйнольдс, — буркнул Снейп. — А её не позвали только потому, что на СОВ у неё выше ожидаемого.

— Что как бы говорит о чем-то. Это был конкурс среди лучших.

— Вот только она бы сварила противоядие, а не бурду какую-то, ты уж извини.

На «бурду» Лили обиделась. Хотя про структуры он ей тысячу лет назад рассказывал.

В этом-то и была вся суть их отношений, подумал Снейп, тоскливо провожая взглядом её удаляющуюся корму. Сначала она подходит к нему, а потом он говорит какую-нибудь гадость… Нет, не гадость, а правду, а она зачем-то обижается.

Как будто весь мир состоит из роз, улыбок и медовых пряников, и лишь он один, Северус, сквозь испорченные очки видит шипы и дерьмо.

* * *

В коридоре было так тихо, что он уже у входа почуял неладное. Но что тут поделаешь? На эскорт из боевиков ещё не заработал, а приятелей особо не было.

Двое появились сзади, двое спереди, а справа вынырнул из ниши Эйвери.

— Пойдем-ка, Снейп , потолковать пора.

Потолковать они направились в просторную заброшенную кладовку, где, кроме пыли, были два ведра и цепь на стене. Ведра приспособили под табуретки: в силу недалекого расположения от главного подземельного коридора, кладовку эту часто использовали для свиданий, и кое-какой хлам хранили здесь для простых трансфигураций.

— Мне с вами обсуждать особенно нечего, — вежливо сказал Снейп, оценив тот факт, что палочку у него еще не забрали.

Четверо прятали лица, отступив в тень, но он и так их знал. По ботинкам и рукам. Не говоря уж про торчавшие из-под капюшона белобрысые локоны Крауча.

— Очень даже есть что обсуждать, — Эйвери вздохнул. — Понимаешь, я уже устал всех успокаивать , — он показал на своих безликих приятелей. — Нет, серьёзно! Сам замутил с грязнокровкой, а еще нас обвиняешь в подставе . Тебе ее что, под империо подкинули, что ли? Это же нечестно, а, Снейп? Заказы не берешь, кто, спрашивается, с этого больше теряет? Ты же и теряешь!

Тут Эйвери покривил душой. Слизеринцы норовили платить полцены, а то и вовсе брать в долг, при том, что их заказы почему-то всегда имели «приоритет», так что Северус вовсе не чувствовал себя обделенным.

— Или ты так решил в другой лагерь переметнуться? Думаешь, они там забудут, какого цвета у тебя галстук? И кто ты по матушке?

«А то вы забудете, кто у меня отец, как же…»

— …насчет твоего контракта — если надо, Мальсибер с ним быстро разберется. Как пришло, так и уйдет.

«Чего уж там. Пиши сразу Малфою!»

— Да что ты возишься? — заговорил один из четырех, и Снейп без труда узнал тоненький голосок Уилкса. — Начистить ему, как раньше…

— Я за, — поддержал Трэверс.

— Вот видишь, — всплеснул руками Эйвери. — Терпение-то у людей кончается!

— А на кой я вам сдался? — бросил Снейп, хватая палочку покрепче и пиная в сторону ведро. Ведро покатилось в угол. — Вон у вас Барти, отличник, в лучшем виде сварит…

Барти аж передернуло.

— Вшивая ты крыса… — просипел он из-под капюшона. — Когда Темный Лорд победит, таких, как ты, даже в домашние эльфы не возьмут.

— Я пока не просился, — сказал Северус и поднял щит.

* * *

Эми разыскал у теплиц и сразу уволок в замок.

— Амулет покажи, — просипел.

— Да он в сундуке, — сказала Эми. — Ты что это такой помятый?

— Веди к гостиной. Возьмёшь амулет и наденешь, при мне. И не снимай его, никогда!

— В чем дело-то?

— Как ты вообще его снять додумалась? Спи в нем, и душ в нем принимай.

— Мне мадам Помфри запрещает, — призналась Эми. — Говорит, он сил много берет. А у меня и так из-за беременности колдовать через раз выходит.

Они остановились у хаффлпаффских бочек.

— Мадам Помфри пусть лесом идёт, — Северус пощупал языком качающийся зуб. — Пей укрепляющее и носи его, ясно? А силой я с тобой поделюсь, только не говори никому.

* * *

Вместо обеда они сидели в его схроне — ну то есть, это Эми сидела, а он лежал, считая ему одному видимые звезды на потолке.

— Никому, ясно? — напомнил он.

— Это же улё-ет! — хихикала пьяная от магии Эми. — Это же круче твоего порошка в миллион раз! Почему нас такому не учат?

— Потому что это возможно только между ближайшими родственниками. Муж-жена, родители-дети. Все.

Звезды были разных цветов и постепенно растворялись в полумраке.

— И не очень там расходись, ладно? Раньше, чем через неделю, я этот фокус не повторю. Да и тебе вредно, привыкнешь.

За ужином сел с хаффлпаффцами. Кто-то из змей ему крикнул:

— Не потерялся, полукровка?

Но он просто не ответил, продолжая методично поглощать отбивные с тыквенным пюре.

Осенний семестр летел мимо со сверхзвуковой скоростью — преподаватели уже устали пугать их ТРИТОНами и просто молча отвешивали гигантские домашние задания.

В Слизерине почти ничего не менялось. Перед школой Эйвери и компания вели себя безупречно. В гостиной же Снейп сам не бывал, он и сундук из спальни перетащил. Староста пожимал плечами и равнодушно выписывал «минус десять» за прогулки после отбоя — как и все остальные на факультете, он отлично знал, что Северус не станет жаловаться. Было бы кому — профессор Слагхорн в отношения между студентами не лез. Вместо этого он посадил Северуса впереди всего класса, и комментировал каждое изменение рецепта.

— Вы неправильно режете листья, Снейп. В аптеке Святого Мунго от вас потребуют куда лучших навыков.

— Согласно рецепту Бораго, желтящее зелье не мешают против часовой…

— Как бы мне не пришлось краснеть за вас, Снейп. Выливайте-ка эти помои.

Лили, сидевшая в соседнем ряду, экспериментировала в свое удовольствие, и ей никто замечаний не делал.

Что ж, оставалось терпеть. Ну, он мог, конечно, спорить до пены у рта, только потерянные баллы потом, по славной слизеринской традиции, приходилось отрабатывать, поставляя чистящие порошки завхозу, «стеклоблеск» ораве хогвартских эльфов и бесконечное перечное — мадам Помфри, пока декан его факультета устраивал свои милые вечеринки.

Ах, да. Сидеть за чужим столом ему тоже было строжайше запрещено.

— …подрываете своими действиями мой авторитет. Такого я не потерплю, мистер Снейп!

* * *

В конце ноября он попал в больничное крыло. Виноват был сам — целиком и полностью. Никто его не заставлял принюхиваться, бросив сушеного скарабея. И оглядываться никто не заставлял.

Он толкнул Лили в сторону. Щит-блокиратор, в просторечии «исключение», выставить успел, но не до, а после того, как первые капли упали ему на руку. К моменту, когда он покатился, воя и сдирая с себя прикипевшую намертво мантию, Лили уже очнулась, перестала орать и наконец-то додумалась опрокинуть на него горшок с нейтрализатором.

Слагхорн, бледно-желтый от стресса, молча обновил исключение и махнул в сторону двери. Улучшенное кроветворное зелье тем временем с явным удовольствием проедало дыру в потолке.

— Я рад, — выдавил Снейп, созерцая обмотавший все плечо и предплечье бинт и только теперь сообразивший, что кретинский бросок грудью вперед мог стоить ему и здоровья, и карьеры. — Я рад до чертиков, что ты перед своими экзерсисами хотя бы не ленишься насыпать полную порцию!

— Ну как ты можешь! Сев! — всхлипывала на соседней кровати Лили. — Говорить о каком-то нейтрализаторе, когда только что спас мне жизнь!

— Потому что это за пределами просто… — половину того, что хотел сказать, Северус прошипел шепотом и про себя. — Броненосец на последнем шаге?

— Я остановилась после первой же капли!

— А хотела три, что ли? Ты каким местом Штирнера читала?

— Вам вредно волноваться, мистер Снейп, — сочувственно напомнила мадам Помфри.

Он не волновался, его трясло.

* * *

Потом мадам Помфри накачала его чарами и анальгетиками, и он лежал на койке в приятной полудреме. Лили тоже пришлось задержаться, ведь она «надышалась парами», и каждый час мадам Помфри приходила, чтобы проверить ей горло, нос и глаза, которые постепенно теряли угрожающую красноту.

Лили рассуждала вслух, загибая пальцы.

— …конечно, броненосец был чересчур, но в целом-то направление верное? Он ведь ускоряет выработку ферментов… Что если взять желчь не броненосца, а длиннозуба?

— Можно вообще её не брать, — откликнулся Снейп.

— Одна из тех твоих идей на минус двадцать баллов? — в ее голосе были какие-то странные нотки.

— А я б на твоем месте не смеялся, — он потрогал повязку. — Глацио на клешни в самом начале, и четыре капли лунной воды на пятнадцатый шаг. И вот тебе ускоренная выработка, без угрозы свёртывания.

— Шутишь.

— Нет.

Он отнюдь не шутил. Этот рецепт он бы даже отослал Джо, если бы был уверен, что тот умеет накладывать расцентрованное чары.

— И почему ты в этом так уверен?

Еще прошлой весной, заговори она с ним так, он бы разразился бесконечной лекцией — теперь, то ли из-за анальгетиков, то ли из-за усталости, он выдавил только:

— Потому что понимаю, как строятся структуры.

— Ингредиенты нельзя подвергать заклятиям, — с очаровательной уверенностью возразила Лили. — Это же материал первого курса.

— Ну, если ты все еще колдуешь, как первокурсник, — сказал он мрачно, — то тогда да, лучше не пробовать.

— То есть ты, Северус, хочешь сказать, что опровергаешь всю магическую теорию, которой нас учили…

Он ничего не хотел говорить. Ему и смотреть-то на нее было непросто.

Ближе к вечеру появилась Эми. Она приволокла роскошный сэндвич с маслом и огурцами, вложила ему в здоровую руку. Сэндвич был определенно лучше унылого больничного ужина.

— Это из кухни. Эльфы плакали, что у них заканчивается какая-то «прелесть для стеклышек».

— Так это взятка? — спросил Северус, толком не прожевав.

— Типа того.

— Ты варишь эльфам стеклоблеск? — удивилась Лили.

Ей Эми принесла имбирных печенюшек и открытку с пожеланиями от гриффиндорских подружек. Те писали, что болеют за факультет на чемпионате в плюй-камни, и прийти не смогут.

— Стеклоблеск… Там же время приготовления больше трёх часов, — хмурилась отличница.

— И ещё, — с грустным лицом сказала Эми, — вот это вот… от Слагхорна.

Отложив бутерброд, Снейп развернул записку: как и следовало ожидать, это было уведомление о взыскании за «создание опасной обстановки на уроке». Похоже, профессору эльфы тоже подсовывали взятки.

* * *

Одежду в стирку сдавала за Северуса Эми, через Хаффлпафф. В принципе, он бы обошелся — но тут она уперлась. Во-первых, в его «новый образ» не вписывались трёхдневные носки. Во-вторых, «а что скажет миссис Снейп, когда узнает»? То, что миссис Снейп таким вопросом даже не заинтересуется, Северус объяснить не смог.

— Как прошло? — спросила Эми наутро после больничного крыла, вынимая из сумки свежее белье.

Снейп помешал по часовой основу для бодрящего и бросил мешалку в поддон.

— Это ты Поттера в лазарет не пустила?

— Ага, — призналась она. — Очень он не хотел, чтобы я кое-что рассказала Эванс. А я подумала, только его тебе там не хватало, с Блэком вместе.

Поттер в итоге ждал Лили под дверью, насыпав на пол лепестков, и был очень недоволен, когда первым вышел Северус.

— Ну так как все прошло? Ты ей вроде жизнь спас?

Он тут же вспомнил, как Лили, стоило Эми уйти, выхватила у него записку. Потом были полчаса возмущений и попытки объяснить ему мировую теорию справедливости.

«Тебя эксплуатируют! Нельзя же быть таким… равнодушным, Северус!»

— Да никак не прошло, — сказал он Эми, все еще ждавшей ответа. — Заросло только, а пройдет через неделю. Давай, встань-ка вот сюда и подержи вот эти стебли.

— Неужели она тебя даже не поблагодарила?

— Она чуть не получила смертельный ожог у меня на глазах, — не выдержал Снейп. — И я кое-что понял. Мне от нее ничего не нужно, ясно тебе?

— Ясно, — обреченно ответила Эми. — Мне продолжать держать?

Он ничего не сказал, но и выгонять ее не спешил. В конце концов, без помощи с одной рукой пришлось бы трудно.

* * *

Лили явилась на отработку, хоть ее никто и не звал. Вся взволнованная, с выписанным набело рецептом из справочника.

Еще и настаивала, из принципа, чтобы он ушел, но было видно: браться за незнакомое зелье сама она побаивается. Северус привычно поставил котел и направился к хранилищу ингредиентов.

— Это же шкаф особо опасных, — удивилась Лили, повязывая фартук. — Ключ есть только у профессора! А в рецепте...

— Если подменить серую жабу колхидской, то помешивать нужно не два часа, а только сорок минут, — Снейп спрятал копию ключа обратно в карман. — Там крови-то всего три капли. Ты в деле?

— Но мы не можем же… украсть!

Он посмотрел на нее, а потом на часы.

— Ладно. Тащи серую тогда.

Лили покраснела и, упрямо сжав губы, принесла кровь серой жабы и траву-могильник.

Точно так же, нахмурившись, она взялась перемешивать, первая. А на пятнадцатой минуте стала сдавать. К этому времени зелье было уже довольно густое.

— Иди, проветрись пока, — сжалился над ней Северус и подхватил мешалку на пол-восьмерке.

По комнате плавал удушливый желтый туман. За дверью спорили голоса.

— Я что, должен сидеть тут ждать, пока он там тебя не отравит окончательно?

— Это всего лишь… работа. А ты, Джеймс, вместо того, чтобы сидеть ждать, лучше бы еще раз обошел этажи.

— Но ты же обещала…

Потом были шутки, ее смех.

Рука сжалась слишком сильно. Северус заставил пальцы чуть расслабиться, а предплечье — двигаться легче.

— Вот ничего сам сделать не может, — с виноватой улыбкой сказала Лили, вернувшись. — Кому только в голову пришло назначить его старостой…

Потом она взялась за мешалку, но он видел, что глаза ее блестят, а лицо — как будто светится. И ядовитые пары стеклоблеска были здесь не при чем.

* * *

На следующее утро Эми застала Северуса в прострации над скверно сваренной мазью-невидимкой. Мазь свернулась комьями, воняла, да и вдобавок отсвечивала синим, вместо того, чтобы делать котел невидимым изнутри.

— Помочь отскрести? — сочувственно спросила Эми.

— Нет, не надо, — он покрепче сжал мочалку.

— Говорят, кто-то из Рэйвенкло ночью летал на метле вокруг замка... А профессор Флитвик даже баллы не снял. А еще говорят…

Северус ее не слушал. Отскребал мазь от стенок, и думал, где взять пыльцу для новой порции и что сказать заказчице.

Ну а еще он думал про Лили. И про Поттера. И опять про Лили.

* * *

Из всех воскресений те, в которые назначались хогсмидские прогулки, для Снейпа были издавна любимые. Пустая библиотека — раз. Почти не охраняемые, и тоже пустые теплицы — два. Даже у озера никто в такие дни не торчал, и не показывал на него пальцем, если ему не терпелось заглянуть в лес за крапивой.

В сам же Хогсмид он не ходил. Эми тоже не ходила, что его вполне устраивало.

Так что, когда она вдруг решила пойти, он об этом узнал совершенно случайно — просто не увидел её за обедом. Подошёл к подружкам — те сидели, склонившись над каким-то ярким журналом.

— Где Эми? — спросил он.

— Ну…

— Это должен был быть сюрприз, — протянула та, что повыше и с каштановой чёлкой.

— Ты что, сердишься?

— По-моему, да. Не тяни, Джой.

— Она в Хогсмиде, — признала очевидное Джой.

— И какого черта она там забыла? — спросил Северус, которому услужливое воображение уже рисовало засевшего в кустах Эйвери с компанией.

— Но это сюрприз, — напомнили ему.

— Совсем у вас мозгов нет? — зверея, спросил он. — Выкладывайте, где она.

— Она встречается с помощником редактора, — сдалась Джой.

— Из «Спеллы», — подтвердила вторая и показала журнал. — Они уже две статьи её напечатали, а теперь предлагают целую колонку. Мы все так гордимся!

— Где? — только и выдавил Снейп.

— Вроде, в «Трёх метлах».

Чтобы добраться побыстрее, он аппарировал сразу за воротами.

* * *

В итоге, чуть на голову старичку какому-то не свалился. Тот шляпу поправил, пробормотал укоризненно:

— Вы, сударь, вовсе очумели?

Северус рванул на себя дверь. Влетел внутрь. Барменша за стойкой пожала плечами — миссис Снейп была, да. Потом ушла. Куда — а не в её, Рози, привычках допрашивать клиентов.

Он уже собирался задействовать следилку на амулете, хоть это и было чревато, но тут ему повезло.

— Привет, Северус, — разрумянившаяся Лили выскочила из книжного с другими гриффиндорками. — Я думала, ты с Эми вместе в аптеку пойдёшь.

Аптека была ниже по улице. Эми вышла оттуда как раз тогда, когда он уже поднимался по ступенькам.

— Ты что творишь?

Она явно не ожидала его увидеть.

— Мне ни слова не сказала! Пошла одна непонятно с кем на встречу!

— Но ничего ведь страшного не случилось, — заметила она осторожно. — С редактором мы переписывались и раньше, а тут она просто прислала помощника… ну, знакомого своего. Я же не могла отказаться?

— Ты должна была меня предупредить!

— Но это был сюрприз! — возразила Эми и тут же попыталась его успокоить:

— Помощник редактора, он и сам недавно из Хогвартса. Вы даже дружили — это ваш бывший староста, Малфой.

Видимо, с лицом у него стало совсем плохо, потому что она отступила и уперлась в дверь спиной.

— Да что не так-то?

— Скажи мне, пожалуйста, что ты ничего не подписывала. Ты ведь ничего не подписывала? — спросил он шелковым голосом.

— Но мне предложили отличные условия, — голос у неё дрогнул. — Три галлеона в неделю! Я теперь штатный корреспондент. Смогу работать из дома, даже когда буду сидеть с ребёнком. А потом пойду в вечернюю школу, и в простую какую-нибудь газету тоже устроюсь!

Контракт оказался тяжелым свитком из дорогого пергамента, который она сразу отыскала в сумке.

— Я думала, ты порадуешься. Ну, что я сама нашла работу.

Витьеватая подпись не оставила никаких шансов.

— …и этот Малфой был так любезен. Он тебе привет передавал. И даже письмо…

Она вытащила из сумки конверт, украшенный зеленым сургучом и затейливым гербом, который Северус взломал, не глядя.

«Буду очень признателен, мистер Снейп, если вы сегодня поможете нашему общему другу Рэйнарду. Л.М.»

По Хогсмиду гуляла непогода. Толпились тяжёлые облака, холодная морось превращалась в снег с дождём — так и хотелось зайти в какую-нибудь лавку, погреться, но Снейп шел обратно в школу. Его жена шла рядом и то и дело вытирала глаза рукавом — ветер дул ей прямо в лицо.

* * *

Общий друг, как назло, куда-то пропал. Ни в Хогсмиде, ни в школе Северус его не видел.

За ужином Мальсибера тоже не было — натянув на лицо маску каменного безразличия, Северус добрался до подземелий, пробормотал пароль. Его появление было встречено напряженными усмешками, а когда он, не обнаружив Рэйнарда на его месте у камина, сунулся в спальню, как из-под земли, выросли перед ним Эйвери и Трэверс.

— Вспомнил, где учишься, полукровка? — бросил Трэверс.

Эйвери был более вежлив.

— Снейп, ты что тут забыл?

Тут из соседней комнаты выскочил младший Блэк с какими-то записями в руках.

— Я не перепутал! Я все правильно сделал! Вот, смотрите! — он ткнул тетрадкой им в лицо. — Не знаю, почему ему хуже!

— Ты что, лучшего времени не нашел?

— Да я не нанимался вас лечить! — возмутился в ответ Блэк. — Вон, Снейпа попросите!

— Снейп сейчас свалит, по-тихому, если не хочет неприятностей. А ты постараешься…

— Хватит уже, — вмешался Северус. — Это у Рэя проблемы?

Он отодвинул растерявшегося Эйвери в сторону, а Трэверс пропустил его сам.

Блэк шел следом и плевался словами в ухо.

— Сказал, дойдет, и дошел. А потом полежать прилег. И так его скрутило, я вообще не знал, что делать.

* * *

Мальсибер действительно лежал на кровати и трясся мелкой дрожью. Насчёт «не знал, что делать», Блэк явно покривил душой: голова несчастного была накрыта мокрым полотенцем, а руки и ноги привязаны к кровати крепким Инкарцеро. Симптомы были Снейпу знакомы, хотя он редко успевал увидеть полную картину — обычно он снабжал пострадавших зельями гораздо раньше. Иногда и вовсе заранее…

— Вторая волна? — спросил он сухо.

— Третья, — сквозь зубы ответил Блэк. — Вторую он в Хосмиде переждал. А у нас ничего, кроме этой дряни от головной боли.

На тумбочке валялись пара пустых флаконов.

— А приготовить? — Северус вытащил из сумки футляр.

— Уилкс начал, но слажал, — сказал Блэк, придерживая Рэю голову, чтобы Северус мог влить свое зелье. — Я применял охлаждающие.

Он с любопытством заглянул в футляр.

— Откуда ты знал, что нести? Или ты с собой постоянно носишь?

— Меня больше интересует, как ты вообще узнал, что нужна помощь? — Эйвери встал у двери.

Мальсиберу тем временем стало явно лучше. Он больше не трясся, а так, слегка подрагивал, лицо его не заливало холодным потом. Снейп проверил пульс и давление.

— Через пару минут его отпустит, и я уйду, — сказал он Блэку. — Ближе к часу-двум может начаться четвертая волна, не жди ничего, вливай в него сразу релаксант, если он сам не успеет или не сможет. Он должен отрубиться, как сейчас, и проспать до утра. Утром пусть возьмёт это и это, от боли и судорог, до завтрака. А остальное я ему позже донесу.

— Остальное?

— Ему ещё неделю придется на зельях посидеть.

— Но обычно же гораздо быстрее…

— А вот не надо было «пережидать» ничего.

— Я им говорил, что лучше в замок пойти, — оправдывался Регулус, — меня никто не слушал!

— Ну а теперь, как видишь, — ухмыльнулся Снейп, — ты крайний, колдомедик Блэк.

* * *

На следующий день Мальсибер был мрачен, как дементор, но в полном сознании и дееспособен. У него даже пальцы не дрожали.

— Сколько с меня? — прищурившись, спросил он, когда Северус вручил ему двенадцать небольших флаконов.

— Да ничего, — в тон ему ответил Снейп, не спавший всю ночь. — Привет передай Люциусу.

Они вдвоем отошли из замка поближе к озеру. Рэйнард молчал.

— Слушай, раз такое дело, а… костероста не сваришь? — он порылся в кармане и вытащил слегка смятый листок. — И Блэк мне тут написал — релаксант. На будущее. И от боли что-то посильнее. Пригодится после… тренировок.

— А ты не мелочишься, да? — усмехнулся Снейп.

— Я не только себе, — возразил Мальсибер.

Ветер дул резкий, холодный. Даже камням на берегу было зябко.

— Так ты берешься?

— Мне нужен задаток на ингредиенты.

Рэйнард сразу вытащил расшитый шелком кошель.

— Вот. Бери. Тут и за работу. Я тебе из дома своего филина пришлю, — он почти улыбнулся. — Спасибо за лечение!

— Блэка благодари, — выплюнул Северус и зашагал прочь.

Экспресс до Лондона ехал с черепашьей скоростью, а Северус даже не смог занять отдельное купе — Эми ходила медленно, как хрустальная ваза на ножках, и ему, естественно, пришлось тащиться рядом. В итоге они сидели в каком-то хаффлпаффском курятнике с непрекращающимся квохтаньем.

— Не могу поверить, что уже каникулы.

— О, Джой, а это что, носочки?

— Зеленые?

— Подойдут и мальчику, и девочке.

— Ты правда так думаешь? — курносая Джой вязала на спицах вручную. — Здорово, потому что я вяжу их для вашего малыша!

Северуса они, как ни странно, не стеснялись, лишь изредка посматривали на него с опаской. Он всю дорогу читал.

Только тогда, когда Эми нужно было в туалет, он вставал, брался за палочку и выходил в коридор первым. И не зря — один раз им попался Трэверс, потом — пара слизеринок, а на третий Люпин зачем-то перегородил проход.

— Может, подвинешься уже? — спросил его Снейп.

— А, простите, — пробормотал Люпин и исчез в купе. Пояснять свое странное поведение он никак не стал.

На перроне гриффиндорская компания что-то бурно обсуждала. Снейп и Эми направились на маггловскую сторону — задерживаться среди студентов и их родителей не хотелось.

* * *

До дома добрались, когда было уже совсем темно — пришлось держаться за руки, и даже сделать крюк, потому что короткая тропинка вдоль речки стала слишком ненадежной.

— Ночь на дворе, — ворчал Тобиас Снейп, отпирая дверь.

— Еще и десяти нет, — мать окинула супружескую чету придирчивым взглядом. — Идите ужинать, я согрела.

Кроме ужина, на столе был развороченный старый приемник и початая бутылка эля — и только взглянув на все это, Северус понял, в каком напряжении он провел весь день. Он чуть не уснул прямо за чаем, когда Эми, замучавшись отвечать «да, миссис Снейп» и «нет, миссис Снейп» отправилась наверх. Мать его разбудила.

— Что нового в подземельях?

В руках у нее был позавчерашний «Пророк», с подробным описанием очередных дебатов по кровной магии.

— Да все то же. Мама, — он помедлил, не решаясь сказать. — Слушай… Я знаю, Эми могла бы учиться до самых родов, мадам Помфри вроде все это умеет, но я хочу, чтобы она осталась здесь.

— С нами? — если Эйлин и удивилась, она не подала виду.

— Наконец-то, — поддержал Тобиас. — Я еще летом говорил, нечего тебе ее по школам дергать!

— И когда будет нужно, ты ведь приведешь к ней целителя? Деньги я оставлю.

— Какой еще целитель? Я говорил с Мэри Доткинс, у нас отличная больница.

Мать посмотрела на Северуса такими же, как у него, черными глазами, и кивнула.

Тикали старые часы. Отец курил, как, впрочем, и всегда, и облака сизого дыма сворачивались под потолком в толстые кольца.

* * *

Прежде чем отправляться за ингредиентами, Северус аппарировал к детской площадке, и оттуда пешком прошел до знакомого дома. Остин-Моррис стоял все там же, сияя вымытым голубым капотом. Два звонка спустя миссис Эванс открыла дверь.

— Северус, — удивилась она. — Давно не заходил. Ты к Лили?

Было видно, что ей слегка неловко.

— Видишь ли, у Лили гости. Но ты проходи, конечно, — она пропустила его в дом. — Как здоровье родителей?

В доме Эвансов было самое обычное утро каникул. На кухне гремели кастрюли (наверняка Петунья упражнялась), в кресле у окна лежала газета.

— Будешь чай? Пет приготовила пирог с консервированными вишнями.

— Я совсем ненадолго, — смутился Северус. — Мне только нужно кое-что Лили передать. Поговорить с ней.

— Мама? Кто там пришел? — донеслось со второго этажа.

Лили вприпрыжку спустилась по лестнице, и она, увы, была не одна. С ней вместе, сияя улыбкой, спускался в гостиную единственный наследник состояния Поттеров.

— О, здравствуй, Северус, — Лили залилась краской.

— Здравствуй, Северус, — повторил Поттер, косясь на миссис Эванс. Он был в настоящих маггловских джинсах, но при жилете и в рубашке с запонками, одной из которых пытался заглушить противно стрекочущий вредноскоп.

— Снейп, — поправил Северус. — Для тебя, Поттер, я — Снейп. Извини, Лили, но мне надо поговорить с тобой. Желательно, наедине.

* * *

В комнате Лили почти ничего не переменилось с тех пор, как он был в ней последний раз, два года назад. Та же репродукция Сислея на стене, любимая старая кукла на книжной полке. Гортензия на подоконнике подросла на пару дюймов, прибавилось книг на столе: Лили готовилась к ТРИТОНам.

— Честно, я не ожидала, что ты зайдешь, — она, похоже нервничала. Беспокоилась за Поттера, оставшегося в гостиной? — Ты все лето не заходил. Но раз уж ты здесь… Не посмотришь одну вещь?

Лили открыла ящик стола и вытащила круглый золотой медальон. Медальон был украшен затейливым, но весьма безвкусным гербом: скрещенные палочки, треугольник и горшок.

— Откуда у тебя это?

— Мне Джеймс подарил, и настаивает, чтобы я носила, не снимая.

Северус посмотрел в окно и спрятал цепочку принесенного им самим амулета обратно в карман.

— Это защита, — сказал он тихо. — Ты ведь вечно во что-то влипаешь.

— То есть ты уверен, что это не какая-то там шуточка, от которой у меня волосы станут зелеными или вырастет лишняя пара рук?

— Уверен, — пробормотал он. — Только вот просто друзьям такие подарки редко дарят. А ты взяла.

Лили покраснела и отвернулась.

— Мы вообще-то решили встречаться...

— А. Носи и не снимай тогда.

— А о чем ты хотел поговорить-то?

— Да примерно о том же. Посоветовать кое-что по защите. Но теперь тебе это не нужно.

Лили натянуто улыбнулась.

— Лучше нам спуститься вниз, а то Поттер там нервничает.

Поттер и вправду нервничал. Он был весь лиловый, как оксид хрома, и кажется, хотел испепелить Снейпа взглядом.

— Я видел твой подарок Лили, — сказал ему Северус, глядя в глаза. — Родители твои знают?

— Прекрасно знают, но это тебя не касается! — вспылил Поттер.

У Лили горели щеки.

— Северус, если что, я уже потренировалась ставить исключение. Вот увидишь, никакая защита мне вообще не понадобится!

Снейп попрощался с ней и с миссис Эванс, и вышел из дома. Как ни странно, с аппарацией он не промахнулся.

* * *

Для костероста нашлись препараты крови. Это было нелегально, дорого, но, учитывая количество золотых, отваленных Мальсибером, вполне оправданно.

А еще надо было дать выход поселившейся внутри злости. Или не злости? Разочарованию? Ревности? Обиде?

Что ж, вместо того, чтобы думать о том, как это Поттер ухитрился уговорить Лили встречаться, Снейп утешал себя мыслью, что нарушенные им самим запреты на маггловскую кровь — чушь собачья и выгодны только владельцам единорожьих ферм.

Он закончил варить еще до вечера, а потом решал, как лучше обеспечить дозировку. Конечно, он мог разлить все по флаконам и приложить старомодную инструкцию в стиле мадам Помфри: «при сильной боли принимайте треть, а при средней — одну шестую».

А мог сделать и кое-что получше.

* * *

Рождество в доме Снейпов не праздновали, и этот год от других отличался только тем, что за непраздничным столом появилось еще одно место.

— Мы ничего не устраиваем. И не спрашивай, почему, — предупредил Снейп Эми, щеголявшую в наглаженной чарами юбке и весьма откровенной батистовой блузе.

Эйлин покосилась на ее вырез и разложила по тарелкам похлебку. Тобиас, похоже, вообще ничего не заметил.

— А подарки? — шепотом спросила у Северуса Эми, когда все поели, а она вымыла посуду. — Я кое-что привезла твоим родителям.

— Потом можешь маме отдать.

Где-то в темноте за окнами соседи пели гимны пьяными голосами. Мистер Снейп молча отхлебывал из бутылки.

После ужина Северус ушел в лабораторию. Это была маленькая кладовка в подвале, существование которой для отца семейства до сих пор оставалось тайной. Окошко-щель под потолком при необходимости закрывалось щитком, единственный стол едва ли вмещал доску, а горелка для котла и тренога над ней ютились на отдельной подставке.

* * *

Он вылил бледно-желтую массу в высокий поддон, окунул туда форму со штифтами, подержал, медленно вытащил и обработал согревающими чарами.

В дверь стучали.

— Ты все еще здесь, — это была Эми. — А что ты делаешь? Таблетки?

— Это, по-твоему, похоже на таблетки?

— Да, только они не цветные. Твоя мама ушла спать. Я думала, вы хоть что-то отмечаете зимой, хотя бы Йоль какой-нибудь, а когда я ее спросила, она просто скривилась.

— Ну да, — точно так же, как и мать, скривился Северус. — А в день середины лета мы голые пляшем вокруг костра.

— Откуда мне знать? Вы же ничего не говорите. А потом вдруг — раз, и нельзя снимать амулет в душе, или волосы с расчески выбрасывать в мусор.

— Насчет костра я пошутил, если что, — осторожно добавил Северус.

Капсулы высохли, пора было их срезать.

— Может, не будешь мне мешать?

— Может, я помогу?

— А не устанешь? Ладно, — он прошелся режущим заклятием по форме и показал, как и куда снимать половинки капсул. — Здесь те, что побольше, а здесь — те, что поменьше.

— Что потом?

— Потом опять макаешь вот сюда.

— И какое это зелье?

— Это желатин, с добавками. Абсолютно безвреден.

Они закончили партию через полчаса. К его облегчению, все это время Эми молчала.

— Я поговорил с родителями, — высушенные заклятиями половинки капсул горкой лежали на подносе. — Они не против, чтобы ты осталась здесь после каникул.

— Но МакГонагалл сказала, я смогу учиться хоть до марта. В Хогвартсе безопасно…

— А что рожать лучше всего в лесу под дубом, она тебе не сказала? Тогда бы ты ей тоже поверила? — Снейп вытащил из-под стола коробку. — Тебе ходить уже тяжело. Как ты себя представляешь на уроках?

— А работать я как здесь буду? Тут даже совы ни одной нет.

* * *

Сову он принес ей уже на следующий день: белолицую сипуху с грустными черными глазами, списанную из почтового отделения в Косом по ветхости лет.

— Она ведь не заблудится? — пробормотала Эми.

Сова сердито ухнула. Ее устроили под крышей, и Северус сам набросал побольше заглушек вокруг.

— У меня для тебя тоже подарочек есть, — вспомнила Эми, наливая заслуженному работнику почты чистую воду.

Подарком оказался набор хрустальных флаконов в футляре. Недешевый, между прочим.

— Это ты в аптеке покупала? — смутился Северус. — Там втридорога дерут.

* * *

Мальсиберовский филин прилетел через пару дней, с короткой запиской: «все готово?» Обратно он отправился, нагруженный костеростом и анальгетиком, и предупреждением, что релаксант поедет второй партией. Ближе к вечеру вторая посылка была уже собрана, и осталось только дождаться крылатого почтальона.

— Твоя мать со мной не разговаривает.

Эми сидела рядом, с палочкой в руках, и пыталась привести в порядок треснувшее слуховое окошко. Она тоже ждала сову, улетевшую со статьёй в редакцию.

— Нашла чему удивляться, — пожал плечами Северус. — Она и со мной не разговаривает.

— Ты уверен, что я могу остаться? По-моему, она о чем-то догадывается, насчёт ребёнка.

Живот у Эми стал уже очень заметен, и под платьем, и даже под мантией. Она медленно ходила, медленно, с оглядкой, садилась, а еще украсила спартанскую кровать Снейпа двумя здоровенными подушками. Без подушек ей было трудно спать.

— А отец, когда трезвый, смотрит так, что лучше бы не смотрел. Под землю хочется провалиться…

— Это ты ещё не видела, как он напивается. По-настоящему, я имею в виду. Кстати, тогда лучше сразу иди в комнату и ставь коллопортус на дверь.

— Знаешь, я же могу и снять где-нибудь жилье… Даже здесь, поблизости.

Северус вдруг подумал, что у нее ведь тоже была комната там, в Лондоне, пока не случился тот странный ураган — а теперь не осталось ничего, только то, что она возила с собой в школьном сундуке. И ей, наверное, хотелось своего, а не просто занимать кровать в бывшей детской супруга.

— Одной тебе оставаться нельзя, — сказал он вслух. — А если ты снимешь где-то поблизости жилье, отец нам такого не простит точно.

— Да ему, кажется, все равно.

Снейп невесело усмехнулся.

— Ему не все равно, что в городе о нем скажут.

Стекло, наконец, послушалось заклинания, и трещина исчезла.

— Точно, в городе… — Эми, кажется, думала о чем-то своем. — Ты говорил, Эвансы тут рядом живут?

— Это ты к чему?

— Наверное, мне стоит с ними познакомиться?

Ответить он не успел: словно бы из ниоткуда, вынырнул из вечерних сумерек знакомый филин. К лапе его был привязан конверт. Печать, как назло, тоже была знакомая, и это была не печать Мальсибера.

* * *

Чайная миссис Ли пряталась на первом этаже скромного здания неподалёку от Гринготтса. С некоторой опаской толкнув дверь, Северус увидел внутри отдельные кабинки, отгороженные ширмами, и направился к крайней.

За ширмой, послушавшейся пароля, был низкий столик и два дивана. На одном из них, потягивая из чашки дымящийся эрл-грей и постукивая тростью об пол, сидел не кто иной, как сам Люциус Малфой, бывший староста Слизерина.

— Я уже боялся, что вы не придёте, — улыбнулся Люциус.

— Отказать вам было бы некрасиво с моей стороны, мистер Малфой, — безо всякой улыбки ответил Северус и сел напротив.

Ширма отъехала в сторону: маленькая китаянка в шелках поинтересовалась у Северуса, какого он желает чаю. Он желал чая с парой капель цикуты, в чашку разряженного, как павлин, Малфоя. Но такое здесь вряд ли предлагали.

— У нас есть чистые сорта, сэр, и некоторые традиционно английские, — с поклоном добавила красавица.

— А женитьба вам к лицу, — заметил Люциус, когда они снова остались одни. — Признаться, сперва она вызвала у меня недоумение. Ведь вы с вашими талантами способны и на партию получше.

— Не могу сказать, что у меня был большой выбор.

— Поверьте, даже если бы вас исключили, вы не остались бы без помощи, мистер Снейп. Впрочем, вам не дали времени подумать. Не будем об этом.

Малфой поставил чашку на блюдце, не издав ни звука.

— Вы помогли Рэйнарду даже больше, чем я рассчитывал. Означает ли это, что изменение семейного положения не повлияло на ваши взгляды?

— Я уже… не так свободен, как раньше, — уклончиво ответил Снейп.

— Это объяснимо. Но я был бы разочарован, если бы вы сказали, что больше не интересуетесь определёнными областями магического искусства, — из складок франтоватой мантии появился сначала солидный переплет, а потом и вся книга.

«Опыты о магической интуиции. Оливер Мэшем» — было выбито золотом на обложке.

— Помню, вы проявляли интерес... — заметил Малфой и подвинул книгу вперед.

Северус титаническим усилием воли заставил себя отвести от книги глаза. Мэшем, легендарный менталист семнадцатого столетия, впервые создавший сносную теорию окклюменции, которую маги, привыкшие учиться по старинке, вприглядку, так и не смогли в полной мере оценить. Ну, или не успели. Ведь кроме этого Мэшем увлекался изучением методов магического подчинения, а прославился и вовсе неудачными жертвоприношениями, почему все труды его и были запрещены на территории Британии…

— Как я уже заметил, я был весьма впечатлён качеством зелий, которые вы поставили Рэйнарду. А идея с капсулами натолкнула меня на интересную мысль. Вам знаком состав «Проявитель Дагворта-Норриса»?

— Это антидот…

— Не все стоит говорить вслух, — поморщился Люциус. — Так вот, бывают ситуации, когда принять его нужно незаметно.

— Ну тогда лучше пластырь, а не капсулу. Или… — Северус помедлил, — перстень с иглой. Можно сделать заменяемые капсулы под размер.

— И вы сумеете сделать так, чтобы одной капсулы хватило на… нейтрализацию полной дозы? — с живым интересом спросил Малфой.

* * *

Запретный плод приятно оттягивал карман, в другом кармане лежали деньги. В лицо дул ветер, а Северус вел непростой внутренний диалог.

«Ты собираешься сделать зелье, чтобы кто-то вроде Малфоя мог лгать под присягой», — говорил один из голосов, подозрительно напоминавший Лили Эванс.

«А если подумать?» — возражал второй. — «Любой маггл имеет право не свидетельствовать против себя, а волшебники вынуждены это делать под влиянием зелья. Это разве справедливо?»

«Как будто у тебя был выбор, соглашаться или нет! — встревал третий. — Как будто можно просто вот так послать Малфоя? Да еще и после того, как он устроил Эми в ее журнальчик?»

«Главное, не оставить улик, — беспокоился четвертый. — И себе неплохо где-нибудь припрятать пару капсул…»

Утром воскресенья Северус постучал в дверь своей бывшей спальни.

— Я думала, ты внизу, — сказала Эми, с трудом отрываясь от глянцевых страниц. Рядом на столе лежала ещё стопка разноцветных изданий, чистый пергамент, чернильница и перо.

— Принёс тебе кое-что, — он вытащил из кармана свёртки, положил на кровать и снял уменьшающие чары. На ветхом покрывале выросли тёплое стеганное одеяло и новый комплект белья. — Тут у меня старье, — извинился он. — Давно надо было поменять.

— Класс, — обрадовалась Эми. — А то подушку я ещё могу дотащить, а с уменьшающими у меня слабо.

Он огляделся. Комната изменилась, с тех пор как в ней поселилась женщина. Исчезли куда-то сто лет висевшие занавески и обломки краски с подоконника. Между рамами больше не скапливалась пыль — она вообще нигде не скапливалась, даже старый скрипящий пол был дочиста вымыт и пах лимоном.

— Подожди, ты что, переставила мои книги? — он поглядел на полки, которые когда-то давно сам прибивал к стене.

— Половина была вообще под столом, — возразила Эми. — Я просто порядок навела.

— Порядок! Если они были под столом, значит, там им и место! И что, скажи, Сэмюэль Джонсон делает среди учебников зельеварения?

— «Elementa Philosofica»? Там разве не про философский камень?

* * *

Может, кого-то вроде его супруги (путающей зельеварение с алхимией и субъективным идеализмом) наложенные на дверь кладовки чары могли остановить, но Эйлин Снейп прошла сквозь них беззвучно, и еще полминуты наблюдала, как работает ее сын.

— Когда ты принес в дом три галлона крови, я ничего тебе не сказала, ты все-таки варил лечебные зелья, — заговорила она тихо, и Северус, подскочив, развернулся на месте.

— Мама?

— Но это. Тебе не кажется, что это — уже слишком?

Он повесил стазис на котел и вздохнул.

— За нелегальный антидот к зелью истины дают пять лет, — напомнила ему Эйлин. — Хочешь бросить на нас свое семейство?

— Я осторожен, — пробормотал Северус, отворачиваясь к доске.

— Не так осторожен, как думаешь. Раз взялся за такой заказ, делай по стандартному рецепту.

— Да столько авгура днём с огнём не найти.

— Вот неожиданность. А если кто-то проведёт анализ и выяснит, что авгур заменен? С таким же успехом ты мог инициалы свои нарисовать на каждом флаконе.

Что ж, он не стал объяснять, что стандартный рецепт не позволит снизить дозировку до трех капель, запаянных в капсулу. И о том, что он уже отправил пятнадцать капсул на пробу, тоже смолчал.

— Хотя бы след замети, раз ничего менять не хочешь, — сказал мать, словно прочитав его мысли. — Сбей оттенки в разных партиях, или вообще подкрась.

Так он и сделал. Следующие пятнадцать капсул были розово-алые, потом наступил черед охры и купоросно-зеленого.

Но что-то внутри все равно грызло.

* * *

Неприятное это чувство не оставило его до конца каникул. И даже тогда, когда он садился в поезд, чтобы ехать обратно в Хогвартс, хотя заказ был давно уже отправлен по адресу, а Мэшем, прочитанный и законспектированный, возвращен Малфою через домовика.

Утром Снейп задержался, прибираясь в лаборатории, и поэтому аппарировал на платформу почти к одиннадцати. Пустых купе опять не было, зато были почти пустые.

— Садись. Ты, по крайней мере, не будешь надо мной смеяться, — разрешил младший Блэк, разворачивая атлас физиологии человека.

Обычно Регулус был не разлей вода с мерзавцем Краучем, но не в этот раз. Пробормотав свое «спасибо», Северус устроился напротив, и вытащил из кармана свернутую тетрадку. Там он записывал кое-какие соображения по менталистике, которые хотел покрутить в уме. Не успел он долистать до чистой страницы, как Блэк заговорил:

— А ты знал, — спросил он взволнованно, — что теоретически, если додержать круциатус до начала второй волны, и только тогда снять, то можно свести человека с ума от боли?

— Да он еще раньше умрет от шока, — ответил Снейп, не поднимая глаз от записей. — Шутка ли, час без перерыва.

— Я же сказал, теоретически. А еще, оказывается, на домовиков круцио в среднем действует хуже, чем на людей. Ну, то есть они меньше боли чувствуют. И на женщин хуже, чем на мужчин!

Какое-то время Блэк молчал, и Северус наслаждался тишиной.

Если Мэшем был прав, то для окклюменции вовсе не врождённые способности были нужны, а привычка к концентрации воли и контролю эмоций, что достигалось многократными упражнениями.

— После того случая, с Рэем, меня что-то увлекла колдомедицина, — Регулус помахал атласом. — Я раньше даже и не знал, что в центральной нервной системе есть рвотный центр. Рвотный, только подумать, а?

Северус молча кивнул. Похоже, у младшего Блэка было куда больше общего со старшим, чем он делал вид.

По дороге дверь купе несколько раз открывалась — заглядывала и старушка с тележкой, и кто-то из старост, и даже Мальсибер, благосклонно им кивнувший.

— Я так понимаю, ты без миссис? — спросил он Снейпа. — Вернешься обратно?

Возвращаться обратно в слизеринскую спальню Северус не особо хотел, но подумывал об этом.

* * *

Младший Блэк, вдохновленный тем, что хоть кто-то его не послал с его колдомедициной, оставил Снейпу место рядом, и тому не пришлось тащиться в самый конец стола, к малышне.

— …больше двадцати проклятий, нарушающих перистальтику кишечника, — со светской улыбкой на устах вещал Регулус. — Некоторые из них придумали еще в Древнем Египте, и большинство из них потенциально смертельны!

Эйвери смотрел на Северуса за ужином не отрываясь, будто влюбился, и снова прислал записку: «Бодр. эликсир, 3 по 10, половину до, половину после? Пожалуйста!» Глаза у Эйвери были темнее, чем обычно, а лоб блестел от пота.

— Что самое смешное, все они снимаются одним контрзаклятием, — продолжал Блэк. — Каково, а?

— Хочешь посмотреть, как выглядит зависимость от ферментов красноглазого тритона? — спросил его Снейп.

— Где?

— Сам догадаешься. Я опишу тебе симптомы. Во-первых, после приема стандартного бодрящего зелья ненормально повышается аппетит. Во-вторых, расширенные зрачки. Красные губы, учащенный пульс, постоянное потоотделение, и, соответственно, жажда.

— Ты как будто точь-в-точь описываешь Линдела.

— Кого?

— Эйвери. Его зовут Линдел, ты разве не знал?

— Его никто не зовет «Линдел».

— Никто, кроме мамочки, — захихикал Блэк. — А это не лечится? — спросил он с восторгом.

К счастью для Эйвери, это очень даже лечилось.

* * *

— Что значит — «нет»? — задергался «Линдел», когда Снейп предложил ему поговорить. — Опять «нет»?! Ты же чуть ли не чемодан целый наварил Рэю!

— Но Рэй пока не подсел на обезболивающие. А если подсядет, то больше не получит. Правильно я говорю?

— Все он правильно говорит, — соглашался со своей кровати Рэйнард. — Ты сам не свой, погляди на себя. И Слагхорн уже косился, того и гляди отправит в лазарет. И в принципе, это выход.

— Ничего не выход. Они сразу папаше напишут.

— И мамочке! — вставил Трэверс, наклеивая над изголовьем новый плакат с полураздетой вейлой.

— Интересно, откуда ты брал столько бодрящего? — Снейп вытащил из сундука сумку с ингредиентами. — Если я тебе не варил.

— Да они вместе с Уилксом мешали, — сдал приятеля Трэверс. — А теперь их варево больше не помогает, и он опять кинулся к тебе.

— Вы не понимаете! — стонал Эйвери, уткнувшись в подушку. — Я без этого не сдам ТРИТОНы! Мне нужно больше учиться!

— Ты уже на второй стадии, — сухо заметил Снейп. — На третьей у тебя начнется от зелья горячка, и ты точно никаких ТРИТОНов не сдашь, а загремишь в Мунго.

— И что мне делать?

— Пить побольше воды.

— Издеваешься?

За ночь Эйвери извел всех, мучаясь от головной боли, и то и дело бегая в душевую «ополоснуть лицо», пока Рэйнард, наконец, не подловил его обезноживающим и не отправил под одеяло, с заглушкой.

Утром страдалец был весь бледный и трясся. Северус скормил ему укрепляющее и мочегонное, и, вместе с Трэверсом, влил в него литр воды.

* * *

Профессор Трипп, преподававший седьмому курсу углубленную защиту от темных искусств, предпочитал работать с мелом и доской, а не с палочкой, и обсуждать мудреные теории. Например, какова скорость потери боеспособности у мага, трансфигурирующего каменные копья по одному в секунду? Можно ли защититься от ядовитых испарений тентакулы с помощью популярного заклятия «головной пузырь»?

Первая же после каникул лекция была целиком потрачена на экзаменационный билет: «что такое превышение самообороны и как этого избежать?» Половина класса послушно записывала — и посмеивалась в кулак.

— Тут нас, конечно, к экзаменам не подготовят, — недовольно заметила Лили, собирая вещи в сумку. — Мы записали больше двадцати заклятий и ни одного из них не увидели вживую.

— Пойди и наколдуй, — пожала плечами Рэйнольдс. — Они, вроде, все разрешенные.

— Вот именно! А если мы столкнемся с настоящей темной магией, мы и знать не будем, что делать.

Северус усмехнулся про себя. Это было что-то новенькое. Лили повторяла его же речь четырехлетней давности — зачем изучать темные проклятия? Тогда-то она его и слушать не хотела.

— Тебе, Эванс, ничего делать не надо будет. Покрепче только сожми медальон… Поттер разве не объяснил про встроенные порталы?

— Я волшебница! — сверкнула глазами Лили. — А не беспомощный щеночек.

— Маггла ты с палочкой, а не волшебница, — брякнул Смит, выходя из класса.

Лили и Снейп выбрались в коридор последними.

— С тех пор, как я это ношу, — Лили показала на медальон, — меня вечно кто-нибудь подкалывает. Особенно девочки.

— Завидуют, — ответил Северус и наткнулся на подозрительный взгляд Поттера.

«Хотя завидовать тут, прямо скажем, нечему…»

* * *

Через неделю Лили отловила старого друга у теплиц.

— Насчет защиты есть новости, — сказала она. — Мы, старосты, составили прошение к директору. Он согласился, что практики недостаточно, особенно для тех, кто сдает экзамен. А профессор Трипп тут же стал жаловаться — он иначе, видите ли, «не успеет теорию всю начитать». Ну и знаешь, что было дальше?

— Что? — без особого интереса спросил Снейп.

Он не говорил этого Лили, но знал, что и за его спиной девицы, да и не только они, шепчутся, когда видят их вместе. Сам-то он не напрашивался, но вот Лили упорно продолжала дружить, как будто ничего не изменилось, и даже обижалась на его «холодность».

Как ни странно, Поттер сдерживался и не устраивал сцен ревности — вместо этого он посматривал на Северуса, как на какого-то клопа, которого ничего не стоит раздавить двумя пальцами.

— Профессор Дамблдор предложил дополнительные семинары! Для желающих, конечно, не обязательно туда ходить.

— И кто их будет вести?

— Это самое интересное. Вести их будет настоящий аврор, Аластор Моуди.

— У вас там в башне все кипятком, наверное, писают.

— Ну что за пошлости, Северус, — нахмурилась Лили. — Так ты придешь? Первое занятие во вторник, в два.

* * *

— Моуди? — переспросил Мальсибер. — Твою ж Моргану! Предупрежу пятый, чтоб не совались.

Сокурсники идти к аврору «на практику» категорически отказались. На замечание Снейпа, что и они тоже смогут увидеть слабые стороны аврорской подготовки, они только расхохотались.

— А с чего ты взял, что он тебе там что-то покажет? Как пить дать, стравит с гриффами, а сам будет приглядываться.

— Я тоже пас, — с постели просипел бледно-зеленый Эйвери. Ему постепенно становилось лучше, но по вечерам все еще прихватывало.

— О да, — отозвался Трэверс, который из принципа даже и записан не был на углубленный курс, — твоей рожи страшной там только не хватало. Пусть вон Снейп идет, честь факультета отстаивает!

Отстаивать честь факультета Снейп пошел скорее из любопытства.

Под аудиторию аврор занял довольно просторный класс на третьем этаже, выбросил оттуда все парты и стулья, и железными ставнями закрыл окна — наверное, чтобы никто не прыгнул нечаянно? Сам он был крепко стоявшим на земле здоровяком средних лет, с пресно-голубыми глазами и несколькими глубокими морщинами и шрамами, перечеркнувшими лицо. Пристальный взгляд тут же выцепил единственного слизеринца из группы.

— Принц, что ли?

— Снейп, — ответил Северус, вставая поближе к двери.

— А, слышал, как же, — хохотнул Моуди. — Папаша Снейп?

Смешки понеслись по классу — новоиспеченный инструктор явно знал, как разрядить обстановку. Почти никто и не встрепенулся, когда он, дождавшись последнего студента, швырнул в дверь мощное запирающее. Разве что рэйвенкловцы, которых было всего двое, тревожно переглянулись. Красно-золотые шушукались в радостном предвкушении, а Смит из Хаффлпаффа, который собирался в аврорат, полировал краем мантии палочку.

— Ну что, ребятишки? Мне тут сказали, вы желаете знать, что такое настоящая борьба с темными искусствами?

* * *

— На счет три. Раз, два…

Лили посмотрела на стоявшего напротив Снейпа, а потом — на аврора.

— Я не понимаю, почему мы не отрабатываем на мишенях.

— Три! — оскалился Моуди.

Северус поднял щит, но оглушитель и так полетел куда-то влево, мимо, и оставил симпатичный темный круг на стене.

— Экспеллиармус, — как-то потерянно прошептала Лили, и разоружающее заклятье, против ожидания, довольно мощное, впиталось в плитки пола.

Ответный разоружитель выбил у неё палочку из рук — описав в воздухе изящную петлю, палочка приземлилась к ногам Снейпа.

— Ты, красуля, прицелиться не в состоянии? — попенял аврор. — И ты хорош, рыцарь. Выбил палочку и стоишь, как памятник. Впрочем, она тебе не противник… Так, давайте-ка еще добровольца. Ты! Да, ты, Блэк. Да, я знаю, что ты уже был. Но ты хоть невербальными владеешь. Вообще, кто с невербальными не дружит, на следующий урок не приходите. У нас тут не песочница, а спецкурс.

Блэк уже вышел вперед — Лили, подобрав палочку и пожав плечами на беззвучное Снейповское «извини», вернулась к другим студентам.

Счета «три» Сириус дожидаться не стал — да Снейп и не рассчитывал. Он упал вниз, пропуская какую-то дрянь и полоснул Блэка по ногам крепким Инкарцеро — тот еле увернулся, только для того, чтобы увидеть перед собой облако дыма. Сириус не растерялся и рванул в сторону, бросая наугад оглушитель, но опоздал — его догнал рвотный сглаз.

— Хватит! — рявкнул Моуди. — Кончайте балет.

Одним движением палочки он развеял вонючий дым, вторым — избавил от сглаза беднягу Блэка, а третьим — хотел привести в чувство Снейпа, но тот уже вставал сам, потирая ногу.

— Что, достал он тебя?

— Я ногу подвернул, — ответил Северус.

— Ещё б ты её не подвернул, Пиноккио, — фыркнул аврор. — Ты вообще со спортом знаком?

Семикурсники смеялись. Особенно старался Поттер.

— Да он на метлу смотреть боится!

— У него голова от высоты кружится!

— А нечего ржать, — остановил их Моуди. — У парня, кстати, приличная реакция. На котлах отработал? — спросил он у Снейпа. — Ну-ка, давай со мной.

Северус молча бросил на правую щиколотку заморозку. Судя по тому, с какой скоростью колдовал аврор, развеяться она до конца избиения не имела шансов.

* * *

Вечером в схроне, поставив основу, он трансфигурировал из учебников по защите бинты и, смазав щиколотку, колено и локоть холодящей мазью, замотал их покрепче. Чёртов Моуди развлекся по полной, швыряясь нехилыми оглушителями и жалящими заклятиями — и что-то подсказывало, что с таким же успехом он мог и кости ломать. Уворачиваться Северус особо не мог, и аврор это знал. Оставалось держать щит — на то, видно, и был расчет, резерв его проверить.

Дожидаться, пока не перед глазами потемнеет или кровь из носа пойдёт, Северус не стал — прямо там, под щитом, и выпил укрепляющего, чем заработал от Моуди ещё один одобрительный кивок.

— Ладно, живи, — он опустил палочку, когда щит, наконец, дрогнул, и три жалящих, одно за другим, влетели в неловко повернувшегося Снейпа. — Резерв тебе качать надо, и подкормиться. Одними зельями сыт не будешь.

Что ж, пусть в волшебной фармацевтике Моуди и был дилетантом, свое дело он знал крепко. До сих пор стояла перед глазами милая сердцу картина — озирающийся, как пугливая лань, Поттер, пропустивший «акцио очки». Видно, выступать один на один было труднее, чем упражняться в остроумии, когда справа страхует твой приятель Блэк, слева Люпин, и ещё Петтигрю где-то рядом на стреме подпрыгивает.

Очередное письмо от Малфоя было полно щедрых обещаний, содержало в себе приглашение в мэнор на пасхальные каникулы (с напоминанием о богатой библиотеке) — а заканчивалось заказом. «Мне пригодилось бы зелье, обратное тому, что я у вас просил. Если вы сумеете…»

Как только он дочитал до конца, пергамент вспыхнул в руках и осел пеплом на мантию.

«Нет, страус ты несчастный, — выругался про себя Снейп, отряхивая изрядно уже побледневший от стирок слизеринский герб. — Антидот варю в любых модификациях, а веритасерум мне слабо, ага».

Потом он слегка остыл и подумал серьезно. Это антидот шел как «строго служебное пользование», и всего-навсего нарушение монополии Министерства. А сам веритасерум — как грубое, потенциально опасное (если дозу превысить) вмешательство в сознание. Но человек хладнокровный и владеющий своими чувствами, наверное, должен был справиться? Особенно если подумывал подкопить на жилье…

Нужно было просто все предусмотреть и по-умному организовать.

* * *

Практические занятия по защите не то чтобы нравились Снейпу — он находил их полезными. Например, он заметил, что Моуди не выставлял полный круговой щит даже против трех противников, предпочитая молниеносно вырубать их одного за другим, и блокировать только прямые атаки. Таким образом он здорово экономил, чтобы «осталось на аппарацию» — это была одна из его заповедей, наряду с «постоянной бдительностью» и «кто встал — тот помер».

Уже на втором уроке он провел опрос.

— Поднимите-ка руки, кто собрался подавать в аврорат. Нет, Поттер, ты можешь опустить. Вы, девоньки, тоже. Почему? А не девичья это работа. И Лонгботтом не надо сюда приплетать, она нормативы сдает получше парней. А кто из вас может час колдовать без перерыва? То-то и оно. Ты, Блэк, неплох, но учти, что при аврорате работают штатные легилименты, и мозги набекрень там даром никому не сдались. Смит? К дяде под крыло? Это все? — разочарованным взглядом Моуди обвел класс. — А ты, Снейп?

Северус изобразил самую снисходительную усмешку из возможных.

— У нас и мастера по зельям работают, — заметил аврор. — Как эксперты-криминалисты. Не интересует?

Снейп покачал головой. Работа на три ставки под присягой и обетами? Спасибо, обойдемся.

— Он лучше будет в аптеке потолки коптить, — услужливо сообщил Смит. — Как настоящий трусливый слизеринец.

Опять раздались смешки, но какие-то нервные. Они улетали вверх и гасли там, под каменными сводами, как птичий щебет под тяжелыми тучами надвигающейся бури. Что-то такое было во всем этом — в нарочитом бахвальстве Моуди и неожиданном желании директора научить студентов драться, в горящих глазах психа-Блэка, собравшегося в аврорат вместо законников или управленцев, где испокон веков заседали «всегда чистые», решая судьбы магической Британии.

«Трусливый слизеринец? — подумал Северус, обводя собравшихся нечитаемым взглядом. — Посмотрим еще, что с вами будет, не трусливыми, лет через десять».

В первом ряду, рядом с Поттером, взяв его за руку и шепча что-то утешительное, стояла Лили. И до одури, до шума в ушах, хотелось ее забрать, спрятать куда-то, и научить наконец-то... осторожности, что ли?

Но если он и понял что-то за эти семь лет, так это то, что есть вещи, которым Лили Эванс научить невозможно.

* * *

Эми писала раз в неделю. Он отвечал — и заодно отправлял недельный запас витаминов и укрепляющих. Теперь, когда он не делился с ней силой, ей нужно было больше зелий.

Она, впрочем, не жаловалась. Ни в одном письме не было ни строчки про то, что «она устала» или «ей тяжело». Писала она больше про мать, и про отца, про то, что последний однажды все же напился, отмечая какую-то годовщину непонятно чего, и да, она забаррикадировалась вместе с миссис Снейп в комнате. А потом они в четыре руки чинили разбитую посуду на кухне — это оказалось совсем несложно. Было в письме и про заботливую миссис Доткинс, и про то, что в больницу Эми заглянула, но там немного страшно, и она бы лучше осталась дома, тем более, что миссис Снейп говорит, у ведьм в родах бывают выбросы магии.

Третье письмо пришло с посылкой — с полным узелком мясных пирогов. Стазис и уменьшающие чары явно накладывала мать, но вот пекла точно не она. По части выпечки Эйлин Снейп могла разве что сердце врага какого-нибудь запечь, и то, пришлось бы отковыривать угольки.

Это было необычное, новое ощущение — Северус стал даже ждать этих писем. И при мысли о родительском доме, в голове почему-то всплывала горка ярких журналов и по цвету выставленные книги на полке, а не запах отцовского пойла и пустой холодильный шкаф.

* * *

Очередное хогсмидское воскресенье он провел, торгуясь на черном рынке, под пятеркой разных личин, и умаялся держать трансфигурацию. Цепочка аппараций съела последнее. В школу вернулся выжатый, как лимон, пристроившись за какими-то лопухами, надеявшимися мимо Филча протащить хлопушки — и преспокойно, безо всякой магии, пронес под мантией контрабанды на хороший срок.

До схрона только дойти не успел — был перехвачен прямо у главного входа посвежевшим, но каким-то взъерошенным Эйвери.

— Опять тренировка? — спросил одними губами.

Эйвери закивал в ответ и первым поспешил в подземелья, а Снейп клял про себя свою дурацкую уступчивость. Что, без него некому было Мальсиберу влить зелья в зубы?

* * *

Дело, однако, оказалось вовсе не в зельях. И не в Мальсибере.

Мальсибер-то стоял посреди спальни, направив палочку на младшего Блэка. А Блэк, растерянный и бледный, вытирал пот со лба.

— …оставить его? — рявкнул Рэйнард как раз тогда, когда Снейп шагнул внутрь. Эйвери предусмотрительно ретировался обратно в коридор. — Повтори-ка, что ты сказал?

Бедняга Трэверс лежал в аккурат под плакатом с танцующей вейлой, в измазанных грязью брюках и рубашке с оторванным рукавом — правая его рука выше локтя была перетянута жгутом, а окровавленное предплечье, вот странное дело, не было залечено заклятьем, а только закрыто кое-как бинтами.

— По-твоему, я должен был оставить его там?!

— Да, потому что у Лейстренджей есть свой целитель! А к Помфри ему нельзя, а Снейпа где-то носит…

— Что случилось? — сухо спросил Северус.

— Ну наконец-то! — воскликнул Блэк, бросаясь ему на перерез. — Ничем не лечится, представляешь? Даже Тирская формула не действует. Я в него пять полных флаконов кроветворного влил, а оно все хлещет и хлещет! Хорошо еще, потом про жгут вспомнил.

— Молодец, — прокомментировал эту экспрессивную речь Снейп и подошел к Трэверсу, на ходу засучивая рукава. — Ты на две дозы максимум превысил. Это чем его так?

— Невербальным, — ответил Рэйнард. — Думал, секо, а оказалось…

Палочка сама скользнула в руку, но внутри сразу как-то нехорошо заскребло. Северус вытащил из сумки заначенные на утро остатки стимулятора и осушил до дна.

— Укрепляющие есть?

— Кончились.

— Ты по нулям? — заволновался Регулус. — Тогда объясни просто, что делать...

— Снимай вот это свое художество и кровь убирай, — Снейп сжал покрепче палочку и нараспев стал читать наговор.

Рана медленно, сопротивляясь изо всех сил, срасталась: когда на месте нее остался лишь уродливый розовый шрам, Снейп стёк на пол и привалился к стене. В носу стало противно и тепло — он поднес ладонь, и ладонь тут же измазалась в красном.

— Греческий! — сетовал Блэк, засовывая ему в руку что-то липкое, но на запах съедобное. — Точно! Точно, была ведь какая-то греческая напевка! На этих же каникулах её видел, а выписать поленился!

— А про ясенец и сведение шрамов ты и вовсе не читал? — откликнулся Снейп, затыкая нос невесть откуда завалявшимся в кармане платком. Карамель вязла в зубах, перед глазами плыли разноцветные круги.

— Э, нет. Не надо, — вмешался Рэйнард. — А то как бы наш горе-лекарь ему вместе со шрамом руку не свел.

Трэверс слегка порозовел и стал дышать ровнее.

— Ты б его слышал, Снейп. Пока тебя здесь не было, чего он только не предлагал. Ага, и отрезать тоже, и прижечь какой-то их блэковской фамильной дрянью. Это — бойцу, правую-то руку, с палочкой! Из-за какой-то царапины!

* * *

После занятий шестикурсник Регулус, как настоящий любимчик учителей, выпрашивал дополнительные задания и названия источников. Снейп еле дождался, пока этот Фигаро, наконец, распрощается со своим пакостным дружком Краучем и раскланяется с МакГонагалл.

— На пару минут. Свободен?

— Зачем?

Вместо ответа он уволок мелкого Блэка подальше от людных коридоров.

Тот заранее скорчил выражение слегка потревоженного суетой дней принца — но Снейп и не собирался ничего никому доказывать. Только вытащил из кармана стопку уменьшенных и весьма потрепанных жизнью томов.

— Держи. Набор для стажеров Мунго. Будь добр, пока малый диагностический круг не освоишь, играй в целителя с кем-нибудь другим, не из нашей спальни.

— «Волшебные вирусы и внутренние проклятия»? Они же в Запретной секции?

— А еще в лотке подержанных книг во «Флориш и Блоттс».

— Слушай… я тебе верну! Ты бы знал… У нас-то дома ничего раньше тысяча девятисотых! — Блэк был искренне рад. Его подернувшиеся мечтательной дымкой глаза сразу что-то Снейпу напомнили. Что-то нехорошее, да.

Ах, точно. Старшего. Будущего бравого аврора.

В какую клоаку, скажите, катился этот мир?

* * *

Увы, катился мир не просто в клоаку, а вниз по наклонной, с ускорением.

Рэйнард Мальсибер, под прикрытием старосты, устроил в Слизерине свой собственный «клуб по защите» — страшно секретный, и оттого тут же сделавшийся мечтой всех первачков и второкурсников.

По вечерам в гостиной он же, якобы изливая душу Эйвери, толкал пламенные речи. Про великую миссию истинных волшебников, про самоотверженного Лорда, про коварных магглов, через которых всем магам придет смерть.

Когда-то эти же самые слова, брошенные вскользь у камина блистательным Малфоем, заставляли Северуса мучительно размышлять, спорить самому с собой ночами, но теперь он находил их чуть ли не смешными. Какое к чертям преимущество крови, о чем они? Не лучше ли обсудить разницу между гоблинским займом за угол в Косом и не менее грабительской, нелегальной, да еще и наследуемой клятвой верности Лестрейнджам за право сколотить себе хижину на принадлежавших им скрытых землях? Или посчитать, сколько лет выслуги нужно для квоты на конфундус сотруднику министерства, а потом ко всему этому прикинуть стоимость маггловского домишки где-нибудь в Коупленде или Идене?

Что вы, нет, это ведь так низменно. Юные умы занимали совсем другие вопросы.

Трэверс (как выяснилось, всего-то пропустивший в спарринге темное проклятие мимо щита) тут же превратился в их глазах в героя, а он, Снейп (сюрприз!) — в умелого и скромного помощника бесстрашных рыцарей. Вынужденное его полугодовое дезертирство было тут же предано забвению, вместе с сомнительным происхождением и скоропалительным браком. Кое-кто из младших, робея, даже попытался пристроиться к нему «в команду».

— Я Дэви Торвейн, сэр, только я на четверть маггл. Говорю вам, чтобы вы меня потом не прогнали, когда узнаете…

* * *

Веритасерум (классического на этот раз рецепта) настоялся полный лунный цикл и был передан домовику, дрожавшему под февральским ветром в тонкой наволочке. За это был получен от него немалый кошель галлеонов, и несколько Северус тут же истратил: зашёл в Хогсмиде в одежную лавку и набрал там вещей для детей. Эми это должно было пригодиться, так ведь?

Вещи он отправил совой, вместе с просьбой прислать ему кое-какие книги.

«Уже ведь девятый месяц», — думал он, возвращаясь в Хогвартс. Пытался представить себе писклявого младенца в доме своих родителей, но воображение упорно оказывало. «Надо поспрашивать у младшего, как обходятся с бастардами Блэки. Просто на всякий случай. Может, я зря Эми пугал, и прятать никого не придется?»

Регулус, довольно скоро освоив малый диагностический круг, мучал его теперь лечебными заклятиями. «Нет, — упрямился он. — Я же видел. Ты не так вправляешь нос, как Помфри. Ладонью, без палочки… У кого ты научился?»

Хотя Снейпа и подмывало порой сказать чистую правду про отца-маггла, который за вынутую при нем палочку отправлял в нокаут — но он вовремя останавливался. Незачем подкидывать Мальсиберу и его подпевалам новые аргументы. Впрочем, Регулус был не только подпевалой: он теперь за Мальсибера сам заказывал лечебные зелья.

И заказывал не так уж мало — не иначе, как на весь секретный клуб, так что эссе Северус писал за едой в Большом зале и на уроках истории. Когда же Малфой прислал еще одно распылившееся письмо, он скрипнул зубами и сдался.

— Эй! — махнул он рукой у камина. — Где тут Дэви Торвейн? Бросай свою гербологию, пойдешь со мной.

* * *

От стрельчатых библиотечных окон тянуло унылым сквозняком, но загораживаться согревающими чарами было лень, а еще он экономил силы для тренировки. К тому же, было забавно посмотреть, как Лили морщится и то и дело поправляет мантию на плечах.

— Мунго — это хорошо, конечно, но вот в Департаменте правопорядка тоже делают очень важную работу, — рассуждала она вслух.

Вообще, они вместе готовились к тесту по трансфигурации. На виду у всей библиотеки.

— И им как раз требуются специалисты по связям с магглами.

— Боишься, что провалишь ТРИТОНы? — ухмыльнулся Снейп.

— Я еще не решила, куда идти, — ответила Лили.

— А что на это говорит Поттер?

— Джеймс, — с укором сказала она, — не решает за меня.

Не прозвучавшее, но подразумевавшееся «не то, что некоторые» Северус проигнорировал.

— Конечно, не решает, — с усмешкой ответил он. — Решает-то его отец. Или миссис Поттер. А твой нареченный — только озвучивает. Ты, кстати, с ними уже виделась? С его родителями?

Лили тихонько хлопнула конспектом об стол.

— Ты невыносим, знаешь это? Я поеду к ним на каникулах, познакомиться. И уверяю тебя, они не какие-то там ретрограды, вроде семьи твоей матери.

— Куда уж, — пробормотал Снейп, переворачивая страницу. — Самих Певереллов потомки, с которыми и Блэки родниться не гнушались.

Лили надоело спорить, и она поспешила сменить тему:

— Я тут заметила, ты с Мальсибером опять общаешься? Что, он уже простил тебе жену-магглорожденную?.

«Волнуется, — подумал про себя Северус. — Переходит в атаку…»

— Сказал, она ему всегда нравилась, — оскалился он в ответ, и как раз окунул перо в чернильницу, когда услышал:

— Еще бы! Такая задница разве может не понравиться? Странно только, что выбрала она себе гнусного таракана…

Это был Сириус, заскучавший без пропадавшего по делам старосты-Поттера.

— Хотя, о чем я. У нее же не было выбора. Сопливец-то патлы амортенцией мажет, чтоб народ не разбегался, — с каким-то упоением добавил он.

Что принесло Блэка-старшего в библиотеку, лучше было не спрашивать — но, заметив там Лили в компании «мерзкого слизня», он не замедлил вмешаться.

— Сириус! — возмутилась причина его беспокойства и изящным движением заправила за ухо выпавшую из хвоста прядь. — Перестань сейчас же! Мы вообще-то занимаемся!

— Да разуй ты глаза, Лилс, — подмигнул ей гриффиндорец. — Ты ведь тоже жертва. С Принцами реально что-то нечисто. Один же другого страшнее! Этот подпоил магглокровку, а мамаша его и вовсе отчаялась — нашла себе простеца…

— Пасть заткни, Блэк, — Северус захлопнул учебник. Ясное дело, Блэк не заткнулся.

— И это еще вопрос, от кого она там сбегала… Будь ты и в самом деле на половину маггл, сдается мне, был бы покраше. А так на лицо — вылитый Принц. Уж не дедуля ли твой ей тебя заделал…

Невербальное секо он отбил играючи, как будто ждал его. Хотя почему — как будто? Конечно, он его ждал. Он же просто нарывался на драку.

— Созрел, наконец, вступиться за честь фамилии, а? — в глазах будущего аврора зажглось по огоньку. — А стоит оно того? Слыхал, твой прадед прикупил себе супругу где-то у курдов, а потом бедняжка повесилась?

К этому моменту Северус уже смахнул книги со стола на пол, отшвырнул ногой стул и режущим заклятьем откромсал-таки Блэку кусок подола. Блэк заставил стул броситься ему под ноги.

Пара третьекурсников в проходе воодушевленно засвистели. Лили пыталась восстановить порядок. Ее щит загородил было Снейпа — но он ведь на месте не стоял.

— Мадам Пинс! Да где же она? Ребята, хватит! Вы в библиотеке! Экспеллиармус! Я сейчас же позову Джеймса! Северус!

Блэк отступил к выходу, пропуская над головой двойной оглушитель.

— Как там твой папаша? Не лез еще в петлю?

На этих словах он, наконец, впечатался в стену коридора и смолк — трудно говорить с прилипшим к нёбу языком.

Впрочем, он хорошо владел невербальными. Даже слишком хорошо. Кувырком он ушел от леденящего сиреневого луча. Кто-то за спиной заорал: в него попало блэковским сглазом.

— Наших бьют! — закричал знакомый голос. — Зовите Рэя!

— Всем тихо! Перестать!

— Гриффиндо-ор!!

От третьего режущего Сириус прикрылся щитом — магия искрила в воздухе так, что казалось, сейчас этот щит разорвется и осколками разнесет коридор. Но Снейп не боялся — о, он не хотел этого признавать, но он даже соскучился… спарринги на защите — это совсем не то…

Он резко повернулся, подсекая искрящий щит снизу, и тут из-за спины услышал:

— Здесь! Вали их! Бей!

Судя по звукам, дрались уже не только они с Сириусом — где-то мелькали вспышки подножек и жалящих. Блэк, оттесненный к углу, с ссадиной на щеке и разодранной мантией, крутанул палочку под невозможным углом — и из нее вырвалось что-то, похожее на пылающий кнут. Как ни странно, управлялся Блэк с ним совсем неплохо. Отлично управлялся, надо сказать.

Снейп прикрылся дымом, как тогда, на защите — но бить надо было сразу, на опережение, если он не хотел потерять обе руки или пол лица… Он рубанул наискось, колдуя Сектумсемпру. Что-то упало. Кто-то ахнул. Похоже, это был не Блэк, потому что огненная петля еще раз мелькнула над головой.

— Хватит!

— Он же тебя убьет, Сири!

Чужое разоружающее влетело Снейпу в бок, отбрасывая на полметра, дым рассеялся: его палочка, когда-то доставшаяся еще матери от прадедушки Принца, покатилась прямо под ноги Блэку. А Блэк не нашел ничего лучшего, как с размаху наступить на нее каблуком.

Сухой треск на секунду оглушил их обоих — а потом Северус, выхватив с пояса зельеварский нож, бросился вперед.

Чем все закончилось, он не помнил. Помнил только, как пытался вытащить застрявший нож, а потом — темнота. Оглушили? Темнота рассеялась резко, словно его выпнули из теплой пещеры к костру, и тут же противно заныло плечо. Ожог? Значит, Блэк его задел, все-таки?

Он лежал на койке в больничном крыле, отгороженный от остального мира ширмами. Спасибо, хоть не связанный.

— Мистер Снейп? Как вы себя чувствуете?

Это был директор Дамблдор, смотревший на него сверху вниз, сцепив пальцы в замок.

— Нормально, сэр, — едва слышно пробормотал Снейп. В голове яснело медленнее, чем перед глазами — а когда прояснело окончательно, он сжал покрепче простыню и спросил:

— Могу я узнать, что с Блэком?

В лазарете стояла такая тишина, как будто они были там одни — и в этой тишине Снейп прекрасно слышал свое собственное сердце. Оно билось глухо и тяжело.

Ответил директор не сразу, словно раздумывал — говорить или нет, но все же сказал:

— Сириус здоров, и уже вернулся к своим товарищам.

На секунду Снейп закрыл глаза. Если б не тот ловкач, что успел его оглушить, он успел бы вынуть нож, и тогда… Тогда его жизнь была бы кончена. О чем он думал — бросаться вот так на пусть и бывшего, но наследника Блэков? Должно быть, облегчение слишком явно отразилось на его лице — Дамблдор усмехнулся.

— Также вам, возможно, будет интересно узнать, — заметил он с иронией, — что дверь класса продвинутых рун развалилась на части из-за примененного кем-то неизвестного заклятья. Восстановлению она, увы, не подлежит.

По палате гулял сквозняк — наверное, мадам Помфри по своей старой привычке оставила крайнее окно открытым? Он чувствовал легкую дрожь в пальцах — но от холода ли это, понять не мог.

— И наконец, самое главное, мистер Снейп. Полчаса назад ко мне обратилась целитель Милвуд. Ваша жена рожает. Ее магия нестабильна, ей требуется ваша помощь. Однако, согласно уставу школы, я не имею права выпустить без разбирательства человека, который нанес тяжелые повреждения своему товарищу. Разбирательства, в присутствии хотя бы двух деканов.

Северус попытался подняться. Оказалось, что голова все еще кружилась.

— Возможно, если бы это было впервые… Но вы, мистер Снейп, дел уже наделали достаточно, — продолжал Дамблдор. — Понимаете проблему?

Он встал и отодвинул ширму — оказалось, что койка совсем недалеко от старого камина, где ластился к камню слабый огонек.

— Что ж. Жизнь наша — величайшая загадка, и величайшая ценность, не так ли? — слегка улыбнулся директор. — Я, разумеется, не могу позволить вам воспользоваться этим камином, который мадам Помфри так кстати забыла погасить, пройти в «Три метлы» и отправиться оттуда домой. Отдыхайте, мистер Снейп. До следующего утра вас никто не побеспокоит. Я обещаю.

Это было настолько неожиданно, что сперва Северус не знал, что ответить.

— Вы… Спасибо, — выдавил он, наконец.

— Хорошенько отдохните, — повторил директор, задвигая за собой ширмы. Шаги его удалялись, а потом тихо щелкнула дверь.

Кое-как поднявшись и набросив на плечи мантию, Снейп подошел к камину. В горле пересохло, а при мысли о том, что нужно шагнуть в пламя, плечо заныло сильнее. Но он бросил горсть летучего пороха, громко сказал «Три метлы» и исчез в вихре.

* * *

Аппарировал к самой границе чар, и до дома добежал бегом. Эйлин встретила его у двери.

— Что случилось? Почему так долго? И что это у тебя с плечом?

В доме стояла странная, тревожная тишина.

— Задело в драке, — сказал Северус. — А почему сегодня? Еще ведь неделя оставалась.

Мать покачала головой.

— Бывает и пораньше. Умойся и ступай наверх, целитель тебе все объяснит.

Он сполоснул ладони и лицо, спиной чувствуя тяжелый взгляд матери. Тишина вдруг нарушилась — истошным, низким ревом. Как будто кто-то изо всех сил пытался сдвинуть с места приросший к рельсам паровоз. Весь дом тряхнуло магией — с потолка посыпалась побелка, а зеркало в гостиной печально зашипело: похоже, периметр уже сдавал.

— Иди! Чего ждешь?

— У меня нет палочки. Она сломана.

Эйлин сунула ему в руки свою, детскую, с которой почти никогда не расставалась, пряча ее на поясе.

— Потом объяснишь.

* * *

В комнате было светло, как никогда раньше: пять золотистых люмосов плясали под потолком. Книги просыпались с полок, на столе стоял таз с водой, а кровать вместе с полулежавшей на ней Эми закрывала своей спиной целитель Милвуд. На Снейпа она, вспотевшая и усталая, с запавшими глазами, оглянулась только на секунду.

— Муж? — спросила она.

Северус кивнул.

— Где ж тебя столько носило? Подбавь света, я свои погашу. Эми говорила, ты уже делился с ней магией, и это работало? Как только я скажу, начинай то же самое. И да, лучше отвернись.

Он все равно ничего не видел — разве что из-за её могучего плеча, бледный лоб да волосы на подушке. И кровь, маленькое пятно на новой простыне. Откуда там вообще взялась кровь? А еще он слышал, как Эми дышит.

— Опять… — то ли шепнула, то ли выдохнула она. — Не могу больше.

— Можешь! Давай, дуреха, — рявкнула целительница ей прямо в ухо, наклоняясь поближе. — Не время тебе отдыхать. И ты, Снейп, тоже начинай, пошел!

Палочка слушалась туго, через раз, но он заставил ее подчиниться — читая старый катрен, вслух, глухим шепотом, в его ушах казавшимся громче, чем вопли Эми. Остатки сил хлынули прочь, словно плотину открыли.

* * *

— Другое дело, — целительница улыбнулась — и эта улыбка преобразила ее суровое лицо. — Еще разик или два, и все. Скоро уже.

Сколько времени прошло до этих ее слов, Северус не считал, но казалось — не часы, а годы. Он давно уже не стоял на ногах, сидел у стены, медленно вдыхая и выдыхая, и слушал такие же медленные вдохи с кровати, оттуда, где и происходило все самое важное.

Из носа текло, перед глазами танцевали цветные огни. Куда шла вся эта прорва магии, было непонятно, но передышка показалась ему слишком короткой.

— Поехали! Напрягись там, папаша, а то у нас уж свет гаснет! Еще-еще!

Свет и вправду моргнул, но Северус потряс головой, отгоняя подкравшуюся к глазам темноту, закусил губу и поднял палочку повыше. Губы пересохли и плохо слушались, и сто раз уже сказанные строки вышли не сразу.

— Еще! Давай!

Целительница рванулась вперед.

— Еще! Теперь стой! Подышала? Давай, последний, и-и!

На секунду он перестал видеть, и похоже, потерял сознание, а потом словно удержался на грани и заставил себя вернуться, вдавил в ладонь рукоять… Целительница что-то делала у стола, над тазом с водой. Под потолком снова кружились не его люмосы, другие, помягче, как маленькие желтые солнца.

Но даже в их свете лицо Эми казалось не просто бледным, а каким-то совершенно бумажным. Она лежала, откинувшись на подушках. Вся кровать была в крови. Тошнота подкатила к горлу, и он уже почти скользнул в спасительную темноту, когда услышал новый, обиженный вопль, совсем не похожий на голос его жены.

— Мальчик, — объявила целительница. — Ну-ка, папаша, держите, а мы тут пока разберемся с последом.

* * *

Появилась мать, со стопкой простыней, и они копошились там, у кровати. Эми охнула, а потом даже засмеялась, так слабо, что лучше бы она этого не делала.

У него же в виске билась одна-единственная мысль: «Держать. Не уронить. Не уронить. Держать!»

Человек в его руках был крошечный, с большой, вытянутой головой, черными волосами, сплющенным носом и какими-то припухшими глазами-щелками, которые он едва открывал. Он казался ужасно слабым и хрупким, и в то же время… Да как он вообще там помещался, внутри?!

Эми что-то сказала, и Эйлин взяла младенца, отнесла к ней.

Северус вывалился в коридор, держась за стену. В коридоре было куда холоднее — и, нахватавшись воздуха, он слегка пришел в себя. Услышал, как щелкнула входная дверь. Спустился вниз, спотыкаясь через ступеньку.

— И ты здесь, — прохрипел Тобиас, стаскивая потертую шинель. — Ну как там? Долго еще?

— Уже все, — ответил Северус, сам удивляясь своим словам. — Мальчик.

Лицо его отца перекосила усмешка — какая-то даже добрая, и, вытащив бутылку эля, он протянул ее сыну.

— Это еще быстро, — сказал он, ножом открывая себе такую же. — Эйлин-то с тобой весь день и всю ночь промучилась.

* * *

Через какой-то час, когда ребенок спал, устроенный в люльке, и Эми спала — совершенно обессиленная, в четыре руки напоенная укрепляющим, целитель Милвуд выхлебала свою кружку чая в кухне, и ничуть не церемонясь, там же бросила в Северуса диагностическим.

— А силен у тебя сынок-то, Эйлин. Я уж думала, потеряем девчонку. Хотя, не был бы он так силен, и шло бы полегче. Сколько я уж насмотрелась на этих дур. Выходят за чистокровок, а сами, прости Моргана… Ну ладно, не будем о грустном. Пора мне, — она махнула рукой. — Завтра загляну, да ты и так знаешь, что пока делать.

Тобиас подал ей темный плащ, которым она от магглов прикрывала мантию, и открыл ей дверь.

Эйлин исподлобья смотрела на сына. Он протянул ей ее палочку — но она покачала головой.

— Останешься?

— Я обещал директору вернуться, — сглотнув, ответил он.

— Так пол третьего же, — заметил с дивана Тобиас. — Вернешься утром.

— Лучше сейчас.

— Надеюсь, тебя там не исключили? — спросила мать.

— Не знаю, — Северус поискал глазами свою зимнюю мантию. Нашел, на стуле у плиты. — Я вогнал нож одному придурку в легкое.

— За то, что он тебе плечо обжег?

— Нет, мама. За другое.

Он шагнул на улицу — где не было ничего, только холод и темнота, и почти наощупь добрался до периметра. Вокруг было так тихо, что он слышал собственное сердце. Весной ещё только пахло, и он, повернувшись на восток, закрыл глаза и вдыхал этот запах, пока окончательно не опьянел.

«Идиот. Расщепишься же…»

Но он не расщепился, а с тихим хлопком исчез — и появился у закрытых на ночь дверей «Трех метел». Звать хозяйку не стал, а побрел потихоньку по направлению к замку.

* * *

Стены больничного крыла уже сияли от солнца, хотя до завтрака было еще далеко. Где-то там, над озером изредка появлялись круглые облака, и тут же скрывались за горизонтом. До больничного крыла, как выяснилось, довел его Хагрид — об этом рассказала мадам Помфри, поднося утром укрепляющее:

— Понял он, что сам-то ты не дойдешь. Как ты с таким истощением аппарировал еще, дурачок? Без головы же мог остаться.

Она заставила его позавтракать — и выдала мазь для плеча.

По соседству отдыхал, хмурясь в потолок, Рональд Селвин, с повязкой на глазу. Глаз восстановился, но проверить зрение пока не могли.

День был выходной, без уроков, и Северус не стал ждать, пока кто-нибудь придет и прикажет ему явиться к директору. Он нанёс мазь, задержал вдох, застегивая рубашку, расправил галстук и надел мантию.

Пока шел к кабинету, почти не видел лиц — они все смазывались, похожие одно на другое.

* * *

Удача это была или нет, но разбирательство оказалось отложено до пяти часов. С директором он даже и не встретился — только с выходившей из кабинета МакГонагалл, которая, скорбно глядя сквозь очечки, осведомилась, не считает ли он, Снейп, что его теперь должны пускать к профессору Дамблдору по первому свисту?

Снейп ничего такого не считал, и вообще об этом не думал. Он просто вернулся в подземелья, почти сразу уснул, и спал до самого обеда. А мог бы и дольше, не разбуди его Мальсибер.

— Cлыхал, на допросы к мозголомам лучше являться не с пустым желудком, — начал Рэйнард издалека.

— Вранье, — из-под одеяла буркнул Снейп. — Являться надо с пустой головой, предварительно слив все свои тайны в какой-нибудь неразбиваемый флакон.

— О, так герой дня жив, — фыркнул Трэверс, заглядывая в спальню. — А мы еще даже не знаем, сколько снимут баллов.

— Сколько бы не сняли, с гриффов столько же должны будут скинуть, — серьезно заявил Эйвери. — Если не больше. Блэк и Селвина задел, и вообще… в башне давно. И залечили его за час, до ужина полежал, кроветворного поглотал, и все. А ты вон с каким истощением! Чем это он тебя приложил?

— Он только плечо обжег, — признался Северус. — Остальное я сам.

— В больничном крыле? — не поверил Рэйнард.

— Я уходил домой.

Тут уж даже Трэверс сложил два и два. Остальные сразу заулыбались.

— И кто родился? Не томи!

— Сын, — сказал кто-то чужой губами Северуса.

Эйвери высунулся из спальни и заорал на весь коридор.

— Слыхали? У Снейпа сын! Этой ночью!

Зачем он орал, было совершенно непонятно. Весь факультет, кроме них, уже ушел обедать.

* * *

За столом новость разошлась быстро, и Северус то и дело принимал поздравления — сухие, и не очень. Особенно старался Торвейн, настрочивший к тому же целый доклад про то, сколько и каких стазисов он смог обновить, а каких — не смог или не успел, над пятью котлами.

— Знаешь, кто тебя тогда разоружил-то? — возник вдруг Рэйнард, давно, в отличие от вяло ковырявшего в тарелке Снейпа, покончивший с едой. — Эванс. Представь?

— От Азкабана, наверное, спасала, — ответил Северус, совсем не изменившись в лице.

Лили о чем-то говорила со старостой-пятикурсницей, и в его сторону даже не смотрела.

— Меня куда больше интересует, кто успел с оглушителем.

— А, это… — замялся Рэйнард. — У тебя ведь осложнений никаких?

— Нет, — усмехнулся Северус, читая ответ в его глазах. — Спасибо.

— Поттер-то как всегда, примчал под самый конец, весь в праведном гневе, староста хренов. А там дружок его над твоей палочкой пузыри кровавые пускает.

Декан Слизерина отложил тем временем приборы, промокнул губы салфеткой. Потом торжественно встал. Так же царственно он прошествовал вдоль факультетского стола, и остановился рядом с ними.

— Мистер Мальсибер, — кивнул он, а потом его лицо разом потеряло все благодушие. — Мистер Снейп. Надеюсь, вы помните. Сегодня, у директора, в пять, и извольте не опаздывать.

* * *

Слабый вечерний свет сквозь стрельчатое окно едва доползал до стола, за которым расположились Альбус Дамблдор, деканы Слизерина и Гриффиндора — и, похоже, один из попечителей.

Впрочем, нет. Для попечителя он был староват, да и МакГонагалл назвала его «мистер Поттер». Это был вихрастый седой старик с цепкими, как у орла, серовато-карими глазами, в мантии стоимостью в годовое обучение в Гильдии зельеваров. Остальные участники «разбирательства» — а именно, сам Снейп и Сириус Блэк, стояли перед старшими волшебниками, стараясь придать себе невозмутимый и в то же время достаточно почтительный вид.

— И все же. Альбус, я плохо понимаю, зачем мы здесь собрались, — заметил мистер Поттер. — Оба джентльмена живы, и, похоже, здоровы. Я сам явился сюда прояснить ситуацию с молодым мистером Селвином, и, честно говоря, предпочту отужинать у себя, а не в вашем Большом зале. Всыпьте им обоим и дело с концом.

— Мы более не применяем… — затянула профессор МакГонагалл.

— И напрасно, — покачал головой Слагхорн. — Да, напрасно!

— Точно. Флимонт что-то такое говорил, — нехорошо ухмыльнулся мистер Поттер. — Прогресс, права личности. Считайте мое предложение метафорой в таком случае, господин директор.

Господин директор как раз закончил протирать очки и водрузил их обратно на нос.

— Боюсь, вы не понимаете всей серьезности ситуации, мистер Поттер, — снова вступила МакГонгагалл. — Мистер Снейп и протеже вашей семьи, Сириус Блэк, устроив драку, дошли до применения темных заклятий. Мистер Снейп также использовал нож, чтобы нанести своему противнику опасное ранение. Они могли убить друг друга. Или тех, кто, по несчастью, оказался поблизости.

— Нож, да. Совершенно маггловский подход, — вздохнул Слагхорн. — Уже за одно это…

— Их проступки достойны исключения!

— Ну, с ножом-то все понятно. Я слышал, Сириус ухитрился сломать мистеру Снейпу палочку? — спросил старик Поттер, в упор разглядывая незадачливого «протеже семьи». — Он хотя бы догадался возместить ее стоимость?

Сириус покрылся красными пятнами.

— Он при всем желании не сможет ее возместить, — сказал Снейп, глядя в пол. — Это была семейная палочка.

Пару секунд в кабинете висела удушающая тишина. Потом мистер Поттер медленно улыбнулся.

— Права личности и прогресс. Смотрю, Гораций, даже у вас студенты говорят, когда им не дали слова.

— Мистер Снейп не поддается воспитанию, — процедил Слагхорн. — Я бился с ним все семь лет.

— Господа, мы отвлекаемся от сути, — напомнил директор. В шкафу в этот же миг что-то зашуршало и звякнуло, а потом потянуло дымом, но никто из собравшихся даже не посмотрел в ту сторону.

— И правда, — кивнул мистер Поттер. — Мне вот интересно, каким же это образом у мистера Снейпа оказалась семейная палочка? Просветите нас, юноша.

— Она была подарена моей матери ее дедом, Сертором Принцем.

— Но ваша мать не имела никаких прав на нее с тех пор, как покинула семью своих родителей.

— Это был подарок, сэр, а не наследуемое имущество.

Слагхорн закатил глаза и покачал головой. Директор задумчиво поглаживал бороду. Мистер Поттер кивнул, как будто соглашаясь.

— Что ж. Исправим несправедливость. Сириус — отдай мне палочку.

Блэк мгновенно побелел, но шагнул к столу, вынул из футляра на поясе палочку и положил перед мистером Поттером.

— Генри, — вмешался директор, — вряд ли это необходимо. Достаточно, чтобы Сириус возместил стоимость новой…

— Это, Альбус, одна из семейных палочек Поттеров. Из лучших, и к нему еще не привыкла, так сказать. Я выделил ее Сириусу на совершеннолетие, раз уж Флимонт пожелал принять его в семью. Но теперь я лично передам ее Августу Принцу, с извинениями. Возможно, он найдет ей лучшее применение. Спасибо, Сириус.

Блэк шагнул обратно, бросив на Снейпа косой взгляд. Все, что он мог заметить — это разве что злую бледность и сжатые в нитку губы.

— У вас есть возражения, мистер Снейп? — спросил Поттер.

— Нет, сэр.

— Отлично. В конце концов, вы сами виноваты в том, что… лишили себя такого преимущества.

Северус посмотрел под ноги, на вытертые каменные плиты. У той, что справа, был отколот уголок, но уже сглажен веками. По левой шла трещина.

— Если этот вопрос улажен, перейдем к дисциплинарным мерам, — Дамблдор подвинул к себе тяжелый журнал. — Я так полагаю, молодые люди раскаиваются в содеянном?

— Но Альбус, — прошептала МакГонгалл. — Темная магия! Неужели мы ничего…

— К счастью, ничего непоправимого не произошло, — тяжело вздохнув, продолжил директор. — Назначим взыскания. По четыре часа в неделю, до конца семестра.

— Восемь, — вступил Слагхорн. — Или хотя бы шесть. У них слишком много свободного времени.

Судя по всему, некий мистер Снейп должен был сварить за оставшиеся недели полный комплект для лазарета на следующий год.

— Четыре, — Дамблдор посмотрел на Северуса из-под очков. — Но я оставляю за деканами право увеличивать количество часов, если поведение мистера Снейпа или мистера Блэка не станет образцовым.

Крепко запечатанную пробирку с кровью Эми прислала через пару недель, в пергаменте, вместе с письмом. Письмо было коротким и слегка бессвязным, и пятно молочной смеси украшало его внизу, как печать.

Пробирку Снейп спрятал в карман. Все остальное у него уже было: самый маленький котел ждал, наполненный зельем родства, со щепки от старой палочки он соскоблил пятнышко крови, подобрал сигаретный окурок, побывавший во рту у беспечного Петтигрю. От Люпина и от Поттера были два волоса, причем с Поттеровской головы добыть оказалось куда легче, спрятавшись под личиной за толпой поклонниц после матча. Люпина с его чутким носом пришлось караулить уже после полнолуния, когда тот появился, едва живой, в библиотеке и задремал, вдохнув распыленного сна-без-снов.

Снейп капнул кровью в четыре разных флакона, потом добавил зелье, и, наконец, частицы предполагаемых отцов. Три флакона из четырех печально потемнели, а четвертый предсказуемо заиграл золотыми искрами.

* * *

Аппарируя домой с Хогсмидской станции, он был так задумчив, что едва не промахнулся мимо берега: удержавшись за торчавшую сваю, поднялся, магией почистил ботинки. Родной дом встретил его непривычной суетой и шумом. Ребенок, оказывается, то и дело кричал, а когда спал, Эми сама с трудом могла говорить — ее тоже клонило в сон.

— Так и знала, что Поттер, — вздохнула она, застегивая блузку. Под глазами ее темнели круги, а волосы еле-еле держались в неряшливом хвостике, но Снейп почему-то видел только бесчисленные серые веснушки, усыпавшие ей нос.

— Вроде, не очень похож, — осторожно заметил он, заглядывая в люльку, где малыш с серьезным видом посапывал, повернутый на бок и для верности окруженный подушками.

— Ты ведь им ещё не сказал?

— Нет.

— А хочешь? — спросила Эми, кусая губу.

В воображении его тут же нарисовался Поттер, недоуменно чешущий затылок, с ребенком в руке. Вместо облегчения, эта картинка вызвала укол сожаления. Беспомощный младенец заслуживал… кого-то более надежного, что ли? Ведь это был тот самый Поттер, который буквально вчера на пару с Блэком скандировал на весь стадион: «Кто взял кубок? Мы взяли кубок!»

Тот самый Поттер, который уже забрал у него Лили.

— Может, позже? — Эми, видимо, мучали схожие мысли. — Когда он хоть немного подрастет? Или вообще не будем говорить?

Отличное решение, чего уж там. Живо представил Северус себе рядом с младшеньким и старого коршуна Генри Поттера, да еще половинный состав Визенгамота в придачу. «Все это называется очень просто, господа, — со спокойной правотой в голосе вещал воображаемый Поттер-старший. — Воровство крови!»

Ему стало неуютно, и он покрепче сжал зубы.

— …а целитель Милвуд сказала, давно пора зарегистрировать малыша в Министерстве. Бумаги оставила. Ты съездишь?

— Они что, не принимают сов?

— Нет, только лично, — Эми помолчала и добавила:

— Фамилию я запишу свою, старую.

— Вот еще, — фыркнул он. — На что это будет похоже, а?

Забрал у неё бланк и быстро вписал туда «Снейп».

— Поменять всегда успеешь. Теперь имя.

В таз упали грязные пеленки и с неожиданной сноровкой были залиты кипятком из палочки.

— Гарри. Так я его зову. Миленькое, правда?

— Но оно не римское.

— Ну так и он не римлянин, — следом за пеленками в воду отправилась мыльная стружка, и в комнате резко запахло жасмином.

Вот куда она, спрашивается, дела нормальный щелок?

* * *

Эми было без разницы, что славная семья Принцев вела свой род от вольноотпущенника травника Марка Ульпия. И обычай волшебников давать детям старинные имена не казался ей достойным уважения. Она категорически отвергла «Тиберия», «Киприана» и даже «Константина».

— Как-как? Повторите?

— Гарольд Октавиан Снейп, — все еще, кажется, чувствуя тяжёлый запах жасмина, повторил Северус миловидной блондинке, заполнявшей гербовую бумагу в Министерстве. — Сокращенно «Гарри».

— Может, так тогда и написать, — предложила та, — просто «Гарри»? Сейчас это модно.

Он еще раз проверил время. Обещал Малфою явиться к полудню, но ведь пришлось ждать, пока эта цапля попьет с курицей из соседнего отдела чаю, отнесет куда-то стопку бумаг и десять раз сверится с инструкцией. Лифты в министерстве были переполнены, и он потерял еще полчаса, пока добирался в атриум.

Камин же в холле Малфой-мэнора поражал размерами — туда без труда мог проехать небольшой автобус. И даже в начищенной Эми с утра мантии и самой белой из своих рубашек, Северус, выходя из него, ощутил себя жалким просителем: все эти мраморные плиты и пилястры были словно специально созданы, чтобы подчеркнуть потрескавшуюся кожу ботинок, потертые брюки и немудреный узор дешевого отцовского галстука.

— Северус, наконец-то, — Люциус, как ни странно, вышел встречать его лично, и тут же повел мимо парадной лестницы куда-то вниз.

— Я так надеялся, что вы проведете эти каникулы в моем доме, — со светской улыбкой на устах продолжал он, уводя гостя все дальше и глубже: винтовая лесенка сменилась узкими коридорами старой кладки, которые и привели их в подвалы.

— Экзамены, — невнятно отвечал Северус.

Он-то надеялся на обед.

В подвалах хранилось вино, а еще располагалась довольно заброшенная лаборатория. Инструмент и котлы оказались ветхие, склад ингредиентов почти пустой, а посуда больше смахивала на антикварные редкости, чем на живые лабораторные пробирки и колбы.

— Я, конечно, приказал здесь все вычистить, — оправдывался Малфой. — Так сколько, вы полагаете, займет комплектация? Месяц? Если вы приступите сразу после экзаменов… Сезон уже открыт.

— С июля я работаю в Мунго, — покачал головой Снейп.

Говорил-то он одно, а глаза отмечали другое. В шкафу со стеклом призывно сияли богемские флаконы, в углу скромно притаилась мраморная раковина. Столы — удобные, крепкие, на века, из тех, что выдержат и саламандру, и драконью печень. Перекрываемая одним движением руки или палочки вентиляция…

— Помилуйте, — тонкой и опасной улыбкой улыбнулся хозяин всего этого богатства. — Ваша служба в Мунго — такая же печальная необходимость в наши времена, как и моя должность в Министерстве. Вы же не будете уделять ей все свое время без остатка?

— Но…

— Я готов ждать, — сказал Малфой. — Но варить здесь будете вы.

Северус с трудом отвел взгляд от добротно сложенного атанора.

— Кстати, слышал, вас можно поздравить? — все дальше плел свою сеть Малфой. — Молодой отец. Когда я об этом думаю, вы кажетесь мне старше меня самого, — он печально вздохнул. — Увы, миссис Малфой пока не спешит меня обрадовать.

* * *

Поздно вечером, когда Гарри в очередной раз уснул, а обессилевшая Эми высушила заклинанием пеленки и свалилась на кровать, Северус спустился вниз и вышел за дверь, на крыльцо. Над невысокими домами одна за другой загорались новые звезды — тусклые, прикрытые туманом, а изо рта вырывался пар. Это была холодная ночь для апреля.

Так он стоял и ждал, непонятно чего, и услышал шаги, но не обернулся. Он знал, что это отец.

Отец сел рядом, тоже не торопясь идти в дом. Вытер испачканные маслом и пропахшие табаком ладони о штанины. Чиркнула спичка, мелькнул огонек — сигарета, таинственно мерцая, затлела с одного конца.

— Как там Гарри? — спросил он.

— Спит.

Какое-то время прошло в тишине — Северус бездумно смотрел перед собой. Думать ему и не хотелось.

— Ты вот пока не понимаешь, он же на человека едва похож, — вдруг снова заговорил отец. — Но когда подрастет… Помнишь, как ты подрался с Билли Твиггсом?

— Помню, — Северус потрогал бетон рукой.

Еще лучше он помнил трепку, которую получил сразу после той драки.

— Да я ж словно себя увидел тогда! — Тобиас улыбался щербатым ртом. — Как ты ему, слева… И ведь сделал, сорванец, все, как я тебе показывал, а? Словно себя увидел! Вот это главное и есть, — он затянулся покрепче, и нетвердой рукой потушил окурок о ступеньку.

Северус молчал. Ну не говорить же, что вряд ли он когда-нибудь увидит в Гарри себя — ведь тот вообще не от него.

Да и старшие Поттеры едва ли захотят, чтобы их какого-никакого, а потомка растил непонятный полукровка Снейп в нищем Коукворте. Не говоря уж о Джеймсе Поттере, которого не устраивает сам факт его, Снейпа, существования. У Эми одной, без него, тоже не было шансов: первый же раз, как они увидят здорового и крепкого мальчишку, обещающего стать неплохим магом, будет последним, когда она будет держать его в руках.

Если только…

Если только он что-нибудь не придумает.

* * *

Маленький Гарри заныл, и Северус, стараясь не разбудить жену, принялся разыскивать бутылочку. Ночевать пришлось в спальне, потому что диван оккупировал отец, будучи совершенно не в состоянии подняться по лестнице.

— Сейчас, сейчас, — не открывая глаз, пробормотала Эми. — Давай его сюда. Он, наверное, совсем мокрый…

Но ребенок уже спал на руках, а Северус, устроившись поудобнее, вспомнил о Малфое. Точнее даже не о самом Малфое, а о замечательном леднике под кладовой ингредиентов: сухом, с постоянной температурой. Где можно настаивать зелья класса А и выше — можно было попробовать и сыворотку для миссис Малфой, и кое-что для матери…

Осторожно переложив младенца в люльку, он выскользнул из спальни и спустился вниз.

Отец лежал все там же, заливисто похрапывая, а в кухне копошилась мать, перебирая прошлогодний горицвет.

Северус сел рядом и стал помогать.

— Не спится? — спросила она. — Или заглушающие чары рука не поднимается поставить?

Он посмотрел в окно.

— Ничего с ним не будет. Дети ко всему привыкают. Ты вот вырос нормальным.

Ее руки двигались сами собой, легко и привычно отделяя бесполезную труху от листьев и лепестков.

— А себя не жалко, так жену бы пожалел.

— Она говорит, что не хочет заглушку ставить, и что это не по-людски.

Эйлин тихо усмехнулась и покачала головой.

— Ну, надеюсь, когда у нее родится твой ребенок, с ним она будет возиться не меньше, — взгляд у неё стал пристальный и строгий. — Что, сынок? Думал, я своего внука от чужого не отличу?

Северус взял новую горсть травы и принялся перебирать с особым тщанием.

— А ты, выходит, знаешь, — кивнула мать. — Давно?

— С самого начала, — ответил он.

Горицвет заканчивался слишком быстро.

— Мальчик вроде сильный. Так чей он бастард? Блэков? — в её голосе, кажется, была надежда.

Ну да. От Блэков просто пришлось держать бы все в тайне — им-то дите грязнокровки даром не сдалось.

— Поттеров.

— Ясно, — поджала губы мать. — Написал им уже?

— Сначала я хочу написать Августу Принцу.

В кухне сразу стало зябко и как-то жутковато. Впрочем, он этого ожидал. Мать вообще умела вот так: посмотрит из-под бровей, и хоть беги от нее.

— Не лезь в это, Северус.

— Ты никогда не говорила, — прошептал он, словно назло, глядя ей в глаза. — Так скажи сейчас. Что-то еще можно исправить? У меня вообще есть шанс?

Она молчала, заканчивая работу. Он собрал со стола весь мусор и уничтожил его палочкой. Лицо его матери стало холодным и совсем чужим, а взгляд еще больше потяжелел.

— Крови между нами нет, — ответила она. — Пиши, раз так хочешь. Но учти — обратной дороги тебе не будет.

* * *

Кабинет мастера Сайкса в больнице Святого Мунго встретил Снейпа распахнутой настежь дверью, запахом дорогого кофе и гостеприимно отодвинутым от стола железным табуретом. На этом, правда, приятное заканчивалось.

— Не то чтобы я не приветствовал разумную инициативу… — мастер выхлебывал кофе сразу по полчашки. — Мир между вами, юноша, и Принцами, существенно облегчил бы мое положение. Однако, — чашка со звоном опустилась на стол, а сэр Флеминг на портрете вынул изо рта трубку. — Вы уверены, что теперь — подходящее время? Вам сейчас практически нечего предложить, и вы поставите себя в заведомо невыгодное положение.

— Я все обдумал, — ответил Снейп, теребя манжет.

Кассий Сайкс посмотрел на часы, а сэр Флеминг покачал головой, выбивая трубку.

* * *

Когда Август Принц, наконец, прибыл, мастер Сайкс тут же исчез — «наблюдать за экспериментом», и как ни странно, портрет опустел тоже, оставив сиротливое кресло с покинутой на нем старинной газетой.

Мистер Принц устроился на месте мастера, не сводя со Снейпа пристального взгляда.

— Излагайте, — обронил он после долгих пяти минут молчания.

И Северус изложил.

Он весь вспотел, и ему казалось, что вместе с потом с него сходит кожа. Однако, договорив, он не отвел глаз, а смотрел все так же прямо.

— …желаете вернуться, хм, — процедил старик. — Вы все, это кто?

— Я, моя жена и ребенок.

— Эйлин?

— Мои родители живут своей жизнью. Но я буду их защищать, если потребуется.

— Звучит-то как. А знаешь ты, чего мне лично, и всем Принцам стоил ее побег? — Принц подался вперед, и палочка в его руке указывала прямо на Снейпа.

И конечно, дело было не в чарах, но цепенела шея, а слова давались с трудом.

— Я хочу исправить то, что можно исправить.

Старик положил палочку и длинными, узловатыми пальцами пробежал по кромке стола. Он молчал.

— Почему сейчас? — сказал он тихо. — Почему ты не пришел ко мне перед Хогвартсом? Или после того, как поступил в Слизерин?

— Я бы и сейчас не пришел, — безо всякой усмешки ответил Северус. — Если бы мог справиться сам.

* * *

Письмо к Поттерам он сочинял полночи, извел листов десять, но, наконец, довел до ума. Белолицая сипуха укоризненно покачала головой, но улетела в самую рань, на рассвете.

— И зачем вам с ними встречаться, — не поняла Эми. — Они ведь захотят увидеть ребёнка?

— Мы возьмём с собой кровь, этого довольно, — сообщил ей мрачный Северус, разглаживая заклинанием мантию. Тон ответа, который прислали Поттеры, не обещал ему ничего хорошего.

— А они не смогут его забрать? — Эми прижала малыша Гарри поближе, и тот довольно зачмокал, закрывая глаза. — Ты обещаешь? Потому что, если нет, я собираю вещи и покупаю билет до Цюриха. Я уже даже паспорт сделала.

— Какой ещё Цюрих? — сдвинул брови ее супруг. — Если хочешь прятаться, прячься прямо в Британии, а границы, к твоему сведению, надо проходить морем. Но, вообще-то, тебе это не понадобится. Никто у тебя Гарри не заберет.

— Правда?

— Я подстраховался, — ответил Северус и нервно поправил воротник.

Потом он посмотрел, как Эми целует сына в макушку и тихо затворил дверь. Мать уже ждала внизу.

* * *

Самый старший из Поттеров, вдовец Генри Поттер, кивнул им с неприятной усмешкой и покровительственным прищуром.

Отдельный кабинет, арендованный для приватной беседы в одном из заведений Косого переулка, включал в себя недорогой думосброс, комплект чистых от заклятий и зелий бокалов, и довольно узкий стол, который едва вместил за собой всех заинтересованных лиц. Тут были и бледный, непохожий на себя Джеймс со скошенными очками, и его почтенная матушка, с платочком в руках, что-то шептавшая ему на ухо. Супруг её, отец младшего, путешествовал по делам фирмы, но мистер Генри прекрасно справлялся и сам.

Из складок мантии он ловко вынул крошечный флакон со знакомым зельем, вылил в кубок. Северус покосился на мать, но та уже протягивала пробирку с кровью. Пару стандартных клятв спустя, кровь отправилась в зелье, куда младший капнул из пальца. Зелье окрасилось безошибочным золотом — и герой Поттер побледнел еще больше. Он бросал отчаянные взгляды — то на Северуса, то на деда, но дед на него не смотрел, а совершенно спокойным движением выложил на стол увесистый свиток.

— Стандартный договор, — сказал он.

Эйлин Снейп заглянула в пергамент первой.

— Вы же не думаете, что мы согласимся с такими условиями, — она подняла на миссис Поттер удивленный взгляд.

— Условия очень щадящие, — ответила та, с неприязнью косясь на вытертые манжеты единственного выходного платья миссис Снейп. — Ваша семья, очевидно, не сможет обеспечить ребенку содержание и… достойное воспитание. Джеймс достаточно мне рассказывал.

Северус подвинул к себе свиток.

«…будут назначены ежемесячные выплаты в размере… как только мать ребенка разведется с мистером Снейпом, и до тех пор, пока не пожелает повторно вступить в брак с любым волшебником, кандидатура которого должна быть согласована…

…если же вступает в брак с магглом, ребенок немедленно изымается, согласно статье…»

— К тому же, необходимо исправить ошибку. Ребенка не могут звать Гарри, так будут звать первенца Джеймса! После того, как вы подпишете договор…

«…в случае подтверждения волшебных способностей, ребенок изымается по достижении одиннадцати лет, с правом посещения…»

— …и разумеется, полный отказ от мистера Снейпа…

«…при соблюдении вышеперечисленных условий ребенок, как и его будущие потомки, имеет право на фамилию и официальное признание родства, а также на содержание вплоть до совершеннолетия, без каких бы то ни было прав наследования, включая недвижимое, движимое имущество и артефакты».

«…в случае отказа расторгнуть брак с мистером Снейпом, ребёнок изымается, с правом посещения матерью не чаще, чем…»

Северус пожалел, что вообще стал это читать, но остановиться уже не смог и добрался до конца.

«…при расторжении брака с матерью ребенка в срок менее недели со дня подписания данного договора, мистеру Снейпу выплачивается поощрение в размере пятидесяти галлеонов…»

Он встал. Должно быть, все, что он хотел сказать, было написано у него на лице, потому что мистер Поттер издевательски приподнял бровь.

И тут очень кстати скрипнула дверь.

— Кого ещё вы пригласили? — ледяным тоном осведомился Поттер. Впрочем, задавать этот вопрос ему уже не было нужды. Дверь открылась полностью, являя перед ними Августа Принца, который весь, от кончиков седых волос до острых носов туфлей, был исполнен торжественного презрения. Эйлин Снейп на секунду встретилась с ним взглядом, и взгляд этот выдержала — лицо её по-прежнему осталось непроницаемым для любых чувств.

— Что все это значит? — довольно громко спросила миссис Поттер.

Северус отодвинул свой стул и уступил его Принцу. За выражение на лице старшего Поттера он бы отдал гринготтский сейф, будь у него такой.

— Добрый день, Генри, — сказал Август, цепкой рукой хватая договор. — Я тут немного припозднился, уж прости старика.

Миссис Поттер так яростно смяла платок, словно пыталась обратно выжать из него слезы. Мистер Поттер медленно вынул из потайного кармана очки, аккуратно их протер и водрузил на нос. Он собирался торговаться.

* * *

От котлов поднимался пар, едкий и щипавший глаза, и третьекурсника-слизеринца было за ним почти не видно.

— Терсус! — рявкнул Снейп, очищая воздух и подхватывая покрасневшего, как рак, помощника за шиворот. — Ты чего ждал?

— Вас. Я думал, успею закончить, — затараторил Дэви, когда дым был благополучно уничтожен, а зелья доварены и сняты с огня. — Пять оборотов оставалось.

Рукавом он вытирал набежавшие слезы.

— Это правда, что я могу ваши конспекты забрать насовсем?

— Правда, — успокоил его Снейп. — И вот что, полистай-ка все, что найдешь, из ссылок. И пиши письма.

«Если не забросишь это дело», — хотел добавить он, но удержался. Торвейну могло не хватать знаний и выработанного с опытом чутья, но старательности ему было не занимать.

Они вместе разлили остывшие зелья по флаконам, перемыли котлы и инструмент. А потом Северус собрал все, что было его здесь, в схроне, уменьшил и сложил в сумку. Пора было прощаться со школой.

Ночью выпускники сдали последний экзамен — астрономию, а теперь, днём, пьяные от навалившейся на них свободы, шатались по замку просто так, группами и по одиночке, заливаясь тревожным смехом и позируя для сентиментальных колдографий. А Северус еще хотел зайти в библиотеку — ему было, с кем там попрощаться.

* * *

И он думал не о Лили, а скорее, о книгах — но увидел и ее рядом со стеллажом, к которому сам хотел подойти. Заметив чужое присутствие, она встала ровнее.

— А. Ты тоже здесь.

Когда-то, миллион лет назад, они вместе таскали отсюда, одну за другой, читали взахлеб и пересказывали друг другу. «Историю волшебных народов», «Сказания и легенды магов майя», и здоровенных толстых «Колдунов Абиссинии».

Золотой цепочки под мантией не было.

— Ты больше не носишь… — он показал на шею.

— Нет. И никакой свадьбы после выпускного, — с вызовом сказала она. А потом провела пальцем по выцветшему желтому корешку «Колдунов…»

— Помнишь?

— Помню, — ответил Снейп.

— Это было так давно, да? — в ее голосе проступила горечь. — Как будто и не с нами.

Они оба молчали, пока он не начал снова первым.

— А что тогда… раз свадьбы не будет?

— Ну… меня берут в отдел правопорядка, — Лили сдула пыль с полки. — Джеймс займётся чем-то семейным. Мы разошлись, чтобы подумать, и он надеется, это временно.

— А ты?

Она вдруг повернулась к нему и посмотрела исподлобья, своими ведьминскими, зелёными, как летняя трава, глазами.

— Ты ещё спрашиваешь?

За окном свет теплел, согревая стены замка, за семь лет ставшего домом — родным или опостылевшим, тут уж кому как.

— Знаешь, — добавила Лили. — Я даже рада, что все так вышло. Что я сейчас об этой истории узнала, а не в подвенечном платье с фатой. А сам как? Я слышала, ты помирился с дедом?

— С двоюродным, — поправил он сухо.

Над озером таяло ожерелье из облаков.

— И что вы будете с Эми? Дальше вместе жить? Растить сына Джеймса?

Она говорила с насмешкой, словно не верила.

— Может, и так.

Запретный лес наливался темнотой. Эми там, далеко, в крохотной комнатке под крышей старого дома, наверное, опять пыталась накормить раскричавшегося младенца, а мистер и миссис Снейп ужинали — в полной тишине, благодаря заглушающим чарам.

— Но ты ведь её не любишь, — тихо сказала Лили.

Снейп молчал. Он перестал понимать, что это — любить? Испытывать жар и холод, когда она проходит мимо, унимать сердце, когда она смотрит вот так, в глаза? Мучиться ревностью, украдкой любоваться, зная, что вот это все — никогда не будет твоим?

Или сварить ребёнку зелье от колик, нагреть воды и искупать его, когда ей нужно сдавать статью? А потом с удивлением заметить, что все твои носки вдруг стали новыми, а старые конспекты аккуратно подклеены по темам?

Он не мог соврать. И не стал отвечать. Лили виновато улыбнулась и ушла.

В гостиной Снейпа разыскал Эйвери — бездумно ковырявшего угли в камине, и уволок на общую вечеринку, которую на Слизерине потом не раз вспоминали с содроганием.

Стылый мартовский дождик караулил у служебного входа в Мунго, но, как был, завернувшись в мантию до самого носа, Северус скользнул внутрь быстрее, чем успел намочить ботинки. Парнишка на вахте бросил ему ключ, и, ни слова не говоря, рухнул обратно в кресло с «Патологией проклятий».

Он привычно отметился в списке, висевшем тут же, на стене, снял уличное и набросил «защитку», которую хранил в шкафу. Маску пока оставил болтаться на шее — проверять мандрагоры она была ни к чему.

Но и в пустой и гулкой лаборатории не сразу очнулся — опухшие от недосыпа глаза прояснели только тогда, когда опрокинул в себя флакон бодрящего. Четвёртый на неделе.

И зачем так спешил? Мандрагоры были в полном порядке, до прихода мастера Сайкса — ещё добрых полтора часа.

А Рэй Мальсибер дышал сам. И Уилкс тоже, недоучка — щит он, видите ли, забыл. Старый целитель (инкогнито и в маске) разводил руками, сдернутый с постели стажер Блэк сыпал терминами невпопад, но откуда-то в последний момент раскопал чудовищно сложный рецепт, Люций достал корзину редких ингредиентов, ну а он сам всего лишь ночь не поспал.

И это было не в первый раз, конечно. Два года сплошной нервотрепки, успешно развившаяся паранойя и до сих пор не законченный проект на мастера — но не без пользы. Ведь некий мистер Снейп уже почти на треть выплатил ссуду за развалюху в Ирби (стоявшую в стороне, у ручья, и потому чрезвычайно подходившую для защитных чар). И даже оборудовал там камин, правда, не без участия дедушки Принца. Собирался чинить дом магией, но вышло так, что, пока ночевал в лабораториях, чинила все больше Эми, освоившая, благодаря непоседливому Гарри, множество ремонтных чар.

По крайней мере ей-то хватало ума ни во что не впутываться. Прически, макияж, прикорм грудных младенцев — она писала на безопасные темы. Никакой политики, даже упоминания нарядов супруги великолепного министра Минчума она избегала.

В дверь постучали, дважды — он не обернулся. В такую рань это мог быть только Блэк. Как и следовало ожидать, тот ввалился без спросу: уселся в единственное кресло и, мученически воздев глаза, заныл:

— Выручи, а?

— Лови, — усмехнулся Снейп и флакон аккуратно поставил на стол. В способность Блэка поймать сейчас что-либо он не верил. — Как… там?

— Стабильно, — ещё горше вздохнув, его утренний гость залил в себя зелье.

— В ночном сегодня? — почти сочувственно спросил Снейп.

— Хуже, — Блэк вернул пустой флакон на стол и сморгнул слезу — бодрящий эликсир авторства Снейпа продирал до печенок. — Мать вечером устраивает смотрины.

— Снова?

— Представь себе. Я даже знаю, кто там будет. Зануда Гринграсс со своим вышиванием, заикающиеся близняшки Фоули и кандидат номер один — старушка Присцилла-я-не-знаю-как-писать-свое-имя-Нотт.

— Сказал бы уже все, как есть, — Снейп выставил треногу под основу для простых анальгетиков. Обезболивающее в больнице расходилось еще побыстрее, чем кроветворное.

— Нет, это исключено.

Регулус потер виски. Родителей он любил, и подводить их так же, как подвел Сириус, не мог и не хотел. Но еще он вдруг открыл для себя, что не меньше родителей любит магическую хирургию и сложные проклятия, а с полукровкой Кэти Рэйнольдс у него куда больше общего, чем с заносчивой Присциллой Нотт.

— Тогда Гринграсс.

— Почему? У нее же нос длиннее, чем фамилия. И она даже тебя на пять лет старше!

— Наугад, — соль посыпалась на весы, и стрелка суматошно дернулась вправо.

— Правду, — потребовал уже полностью проснувшийся Блэк. — Ты подсматривал за ней в душевых на первом курсе?

— Нет, — ответил Снейп. — Она однажды заштопала мне мантию.

— Врешь.

— Спроси сам.

Соль была добавлена, отмерена саламандра и огнецвет, и потихоньку подходила основа. Снейп внес в журнал расход ингредиентов и обернулся к Блэку.

— Ты все еще здесь? Тебя в отделении не хватятся?

— Уже хватились, — ответили от двери.

Мастер Сайкс зашел — Блэк тут же резво вскочил, поправляя свою жуткую, светящуюся в полумраке форму.

— Ну-с, юные дарования, — продолжил мастер, набрасывая поверх мантии поспешно поданную Северусом рабочую одежду, — пульс сто и растёт, глухие тоны, разлитая боль в животе, бледность, перистальтика отсутствует, перитонит исключен.

— Отравление зубом виверны или замедленное…

— «Стрела кентавра», — сказали дарования одновременно.

— В любом случае, срочная операция, под куполом, с заменой и выведением…— как по писанному забубнил Блэк.

— В точку, Северус, — согласился Сайкс и хозяйским взглядом окинул котлы. — И вы по-своему правы, стажер Блэк, вот только операция хоть и поможет, но увы, без применения противоядия приведет к отравлению ваших доблестных наставников. А если мы не поспешим, вся хирургия будет покрыта тонким слоем бедного мистера Сэвиджа, и придется закрыть больницу на карантин.

Когда он договорил, тихо стукнула дверь — это Блэк упорхнул, не прощаясь.

— К делу, мистер Снейп, к делу, — почти пропел мастер и, одной рукой набрасывая исключения на приготовленные Северусом основы, второй — выхватил из кармана блокнот с самопишущим пером. — Этот Сэвидж еще и аллергик, как назло.

* * *

«Этот Сэвидж», счастливчик, выжил, и хирургию не пришлось закрывать, а аврорату, в котором состоял пострадавший, выкатили круглый счет за молоко единорога и уэльский каменный цветок. Был уже вечер, когда Северус выбрался из подвалов на свет и завис в кафетерии над чашкой чего-то коричневого.

«Домой и спать», — стучало в виске.

Но ему еще нужно было привести в порядок кладовые. Внести расходы. Приготовить нейтрализатор на завтра.

«Если Малфой опять пришлет сову…»

— Мистер Снейп! Северус Снейп? Вы меня слышите?

Это была одна из колдомедичек, как и все они, ужасно занятая, и поэтому сердитая на него за невнимание.

— Третий камин в регистратуре, вас вызывают.

— Кто? — вяло откликнулся он.

— Не знаю! — ощетинилась ведьма. — Министерство.

Министерством оказался улыбчивый блондин в отутюженной мантии.

— Это вы готовили противоядие для аврора Сэвиджа? — спросил он. — Да, я знаю, что мастер Сайкс тоже, но ведь он уже ушёл. Не могли бы вы дать мне сведения для расширенного отчета? Здесь, правда, неудобно. Пройдемте к нам?

* * *

Как был, в «защитке» и с маской на шее, оказался Северус на втором уровне министерства, и тут же услышал:

— …сдать палочку.

— Зачем?

— Все посетители сдают. Мы перенастраиваем периметр, так что сами понимаете, — отмахнулся блондин, которого, оказывается, звали Гор. Теренс Гор. И, судя по нашивкам, стаж у него был не меньше лет пятнадцати, а то и двадцати — старший аврор.

Он внимательно выслушал все, что касалось противоядия: самопишущее перо строчило, не останавливаясь.

— И все-таки, «Стрела кентавра» — очень редкий состав?

— Редкий, — согласился Снейп.

— А вы опознали его по симптомам с первой попытки.

— Я вам такого не говорил.

— Так это неправда?

— Я пишу работу по ядам мгновенного действия, поэтому опознать мне его действительно несложно.

— Вы ведь Слизерин заканчивали? — неожиданно сменил тему аврор. — В семьдесят восьмом, вместе с господами Трэверсом и Мальсибером? А курсом младше учился Рональд Селвин?

— При чем здесь это? — очень натурально изобразил непонимание Северус.

Тут он, наконец, вспомнил, что у аврората водились свои эксперты-криминалисты, и консультации работников Мунго им были ни к чему.

— Дело в том, — развёл руками Гор, — что аврор Сэвидж пострадал вовсе не случайно.

* * *

Часа через три Снейп уже возненавидел висевшую вместо окна картину на стене в кабинете старшего аврора. Это было изображение неких идиллических озер, с уютной полянкой на переднем плане — шелковая трава так и звала пристроиться куда-нибудь в тенек под дерево, вздремнуть.

В реальности же был лишь костлявый стул и не менее костлявый стол с частоколом вредноскопов и проявителей, от которых пробирала дрожь.

— Я задержан по подозрению? Это официально?

Теренс Гор качал головой.

— Официально вы пока свидетель.

— В таком случае, могу я уйти?

— Нет, мистер Снейп, мы еще не закончили. Мне кажется, для добропорядочного свидетеля вы не до конца откровенны. Воспоминания мистера Селвина свидетельствуют о вас, как о весьма талантливом зельеваре. И варили вы отнюдь не только лечебные зелья. Также нам сообщили, что случившаяся у вас с мистером Мальсибером размолвка была не такой уж и долгой, как вы хотите представить.

— Так что вам от меня нужно? — раздраженно спросил Снейп. — Чтобы я поклялся, что не имею к этому делу никакого отношения? Веритасерума принял для надежности?

— Интересное предложение, — прищурился старший аврор. — В последнее время мы склоняемся к тому, чтобы перестать полагаться на веритасерум. Антидота не имеет уже только ленивый. Что же касается клятв…

Он выхватил из ряда вредноскопов и проявителей незнакомую Северусу зеленую колбу с серебряным кольцом внутри.

— Видите?

— Что вижу?

— Зеленый, — вздохнул Гор. — Будь вы всего лишь способным от природы менталистом, он был бы синий. Зеленый — значит, вы уже не новичок. Уровень неплохой, у нас с таким на вторую ступень повышают. У кого учились?

— Учился чему? — стиснув зубы, поинтересовался Снейп.

— Окклюменции, — аврор поставил проявитель обратно. — Вам ведь есть, что скрывать, мистер Снейп?

* * *

Цветущие липы на мерзкой картинке трепетали листвой.

— Моя семья знает, что я здесь?

— Зачем такие сложности, — мистер Гор в который раз налил себе и Снейпу чаю, но тот, в который раз, пить не стал. — Неужели вам так трудно сказать мне, что вы делали ночью с тринадцатого на четырнадцатое? Тогда мне не придется превращать вас в подозреваемого.

— Что я делаю и когда, не имеет отношения к противоядию, по поводу которого вы меня вызвали. И я настоятельно советую вам связаться с Августом Принцем, пока он сам не связался с вами.

— Увы, — аврор сверился с часами. — Мистер Принц уже отбыл в Вену с половиной Гильдии зельеваров. Вам это, конечно, хорошо известно.

Снейп выругался про себя. Точно. Пятнадцатое же. Сборище в Вене — на две недели. Больше никаких стимуляторов по три дня подряд — так и имя свое забудешь. Но кого тогда звать? Малфоя? Это будет почти то же самое, что и сдать его. А семейный амулет пока трогать рано.

— Вас не было дома? Вы поэтому не хотите говорить?

Сайкс? Мастер врать ради него не станет. А учитывая Вену, он в делах по горло. Хорошо, если к одиннадцати доберется до Мунго и удивится — журнал не заполнен, котлы не вымыты, в кладовой беспорядок…

Хотя нет. Не удивится.

Кто, кроме него и Блэка слышал, как он, Снейп — опознал «Стрелу…»?

— Ну же, мистер Снейп?

Молчать. Просто молчать. Ничего они не знают, только притворяются: он периметр строил полтора месяца — что они там могли увидеть? Сколько окон горело?

И откуда этот Гор вообще взялся? Из команды Крауча? Зачем вытащил именно его — вот так, на авось, без ордеров и прочего? Зачем выспрашивал ненужные подробности?

В дверь требовательно постучали.

— Кто? — лениво откликнулся старший аврор. — Я занят.

— Департамент правопорядка, — ответил строгий голос и дверь сама собой открылась. На пороге стояла молодая ведьма в ослепительно-белом костюме. Ее вызывающе рыжие волосы были острижены довольно коротко, но стрижка ей шла — подчеркивала неимоверно, до жути зеленые глаза.

— Терри, — сменив строгий тон на ласковый, сказала ведьма. — Отдай-ка мне мистера Снейпа.

— Он отказывается давать показания, — покачал головой аврор. — По делу триста сорок восемь.

— Дело триста сорок восемь закрыто, — из ниоткуда она выхватила бумажку и щедрым жестом швырнула на стол. В кабинете сразу как будто стало больше воздуха. — А Снейп мне действительно нужен. Сейчас неподалеку от его дома команда обливиаторов.

— Закрыто? Уже? — удивился старший аврор. — Могла и раньше сказать, только время потерял. Что ж. Раз так, вы можете идти, мистер Снейп. Но если нам потребуется дополнительная информация...

Снейп молчал, взирая на сказочные озера.

— Мы спешим, — напомнила ведьма.

* * *

Палочку почему-то выдали не ему, а ей, и это она аппарировала их обоих, но закончилось все хорошо, на заброшенной детской площадке с покосившимися качелями.

Площадка эта была еще пострашней той, в Коукворте. Но из-за кустов он видел кусок дороги — жители Ирби спешили на работу в соседний Нельсон. Пахло сумасшедшей, ранней весной — кружило даже не голову, нет, спирало дыхание и подкатывало к сердцу. Или это ветер дул в лицо?

«Это из-за бодрящего, гений, отмена уже пошла».

— Не хочу тебя огорчать, но малыш Гарри взорвал витрину в булочной.

Солнце било в лицо. Играло у нее в волосах.

Может быть, дело было не в бодрящем, а в том, что он оказался под открытым небом?

— Сегодня же пятнадцатое, — удивился Снейп. — День Поттера.

Она сунула ему в руки палочку — теплую от тепла ее тела.

— Джеймс не нашел ничего лучше, как с утра пораньше повести юного волшебника в маггловский магазин, — процедила, поправляя прическу. — Вообще-то, там уже все зачистили, и твое участие не требовалось.

— Но тогда почему ты…?

«…появилась так вовремя? Лили...»

— Узнала, что ты у Гора, — ответила она, а помолчав, добавила:

— Просто он очень старательный. Слишком старательный иногда, а дело-то уже закрыто.

«А если бы не было закрыто? Если бы — тогда ты бы не пришла?»

— ...говоришь так, будто предпочла бы, чтобы я все же был в нем замешан.

Она посмотрела под ноги, а потом на него.

— Нет, конечно. Но если я хоть немного тебя знаю, ты бы на их месте тоже надеялся, что ошибся. Эми волнуется, Север. Иди уже.

«Надеялись, что ошиблись?!»

— Спасибо, Лили! — сказал он, набирая полную грудь, чтобы, наконец...

— Увидимся, — усмехнулась она и исчезла.

Весна вокруг сразу поблекла.

* * *

До дома почти что добежал и застал замечательную сцену: Эми стояла на пороге, каблуком придерживая дверь, Гарри ревел у неё на руках, а рядом что-то доказывал Поттер.

— …еще восемь часов моих!

— Совсем у тебя совести нет? Обливиаторы в городе! Нам выслали предупреждение! У ребенка истерика! И это уже во второй раз!

— Я все улажу!

— Какие люди, — оскалился Снейп. — Эми?

— Наконец-то, — вздохнула она, пошире распахивая дверь.

— Заходи в дом, Поттер, — бросил он через плечо. — Поиграешь с ребенком в детской.

Он успел, наверное, тысячу разных дел: черкнул записку деду и сменил одежду, сполоснул лицо, побрился, выхлебал кружку чая, закусывая колбасой и бодрящим, проверил малыша — тот уже утешился и во всю гонял с «папой Джимом» паровозы по рельсам.

— Я в Мунго, потом все расскажу, — бросил напоследок, ногой в камине.

— Очень надеюсь, — фыркнула вслед Эми.

* * *

«Бесконечный какой-то день», — думал он, в скоростном режиме внося все, что помнил со вчера, в журнал.

Основы, нейтрализатором пройтись по столам, проверить инструмент, разлить готовый анальгетик и сообщить главному колдомедику… Приближался обед, а мастера Сайкса все не было. Собирался уже выйти сам и разжиться «Пророком», но его опередили.

— Ты видел? — спросил Блэк, размахивая газетой.

Спрашивал он почему-то шепотом, да и стучал тоже очень тихо. Так, поскребся.

— Видел что? — спросил Снейп. — Объявление о твоей помолвке с Гринграсс?

Но Блэк не шутил.

— Селвин, — сказал он одними губами.

Ах, верно, Селвин, чьи воспоминания почему-то стали доступны старшему аврору Гору. Какое счастье, что Селвин редко бывал у Малфоев и вообще…

«В надежде смягчить свою участь, мистер Селвин сообщил, что для изготовления яда воспользовался услугами мистера Дэвида Торвейна, студента пятого курса…»

— …он же их в лицо половину знает!

— Ну да, — машинально ответил Северус, выпуская газету из рук.

«Так вот почему ты отводила глаза, Лили…»

— Пусть Люций что хочет делает, но больше никаких «консилиумов», только один на один и в маске!

«…еще конспекты свои бедняге отдал. Посвятил, так сказать, в тайны ремесла! Что ж, Принц-Полукровка теперь слишком важная персона, чтоб его подставлять, то ли дело какой-то Торвейн…»

— …если б этот Сэвидж был покрепче, и вместо Мунго отправился бы на работу, то потравил бы к Моргане весь аврорат — это они так считают. «Налицо попытка террористического…»

«Мистер Торвейн чистосердечно…»

«Как раз, когда мистер Гор приставал со своим чаем».

— И сколько, по-твоему, ему дадут? — спросил Снейп, выбрасывая газету в урну.

— Ты что, речь Крауча не читал? — удивился Блэк. — Покушение на аврорат! Это Поцелуй, без вариантов.

— Что, и пятикурснику?

— Какому… а. Точно. Это же… Ты с ним возился еще, да? Вот же. Соболезную, Северус.

Блэк исчез, а день тянулся долго, уничтожающе долго. Мастер Сайкс пришел, оставил список зелий, умчался на совещание глав отделов. Ни слова не сказал — посмотрел только пристально.

Северус ему тоже ничего говорить не стал.

В кармане мантии обнаружился уменьшенный обед, все еще хранивший тепло духовки. Закипали и настаивались спасительные эликсиры и бальзамы, смешивались мази и порошки. Снова был журнал, список расходов и заявки на закупку. Его, Снейпа, роспись в конце страницы.

В регистратуре на него посмотрели как-то странно, когда он сказал в камин адрес: «Департамент правопорядка».

— Снейп? — равнодушно переспросил сотрудник на той стороне. — С кем? С мисс Эванс?

Кровь стучала в висках — но зря, мисс Эванс, оказывается, уже ушла.

Десять минут спустя вахтёр поймал ключ на лету, и на секунду не оторвавшись от «Патологии…», а Северус аппарировал.

* * *

В их маленькой спальне в Ирби было все, как он любил. Чисто и тепло. Светлые стены. Собственно, больше ничего там и не было, кроме купленной на распродаже кровати.

Он зашел, прислушиваясь к ее дыханию. Она не спала.

— Привет, — шепнула из-под одеяла.

— Как день? — спросил он.

Из детской не доносилось ни звука.

— Две статьи, — ответила она. — Замерз?

От неё пахло жасминовым мылом, молочной кашей, и немного — краской. И совсем немного — чем-то тонким, свежим, что он нашёл когда-то наощупь, когда запускал под потолок дымящегося змея и хохотал, как пьяный. Вот только теперь он был трезв — совершенно, полностью трезв.

— У меня есть две новости, — сказала она за завтраком через две недели.

В окно било солнце и скреблась старая яблоня. Пахло весной.

или Немного о хоббитах

Реконструкция мира литературного произведения, являющаяся неотъемлемой частью любого фанфика, имеет, как и всё разумно-прочее, начало и конец. Началом, т.е. каноном, будем считать англоязычное восьмикнижие. Фильм, поттервики и прочие интервью госпожи Роулинг учитываются только как материал для идей, но не как нечто имманентно присущее миру. Что до конца, то в силу скудости источников по достатутным временам (в том числе в силу направленного их уничтожения), история генезиса магов (для самих магов) в принципе слабо восстановима и более похожа на мифологию, чем на реальную историю (Мерлин, великие маги прошлого итд итп). Более-менее достоверные знания о ней (у современных магов) начинаются как раз со времени ввода Статута. Соавторы, таким образом, не знают (и не хотят/планируют знать) о мире магов значимо больше, чем знают наиболее сильные и умные маги 1970поздних, либо чем могли бы знать маггловские социологи 2010х, запусти их кто-либо в мир Ро.

Также авторы принимают допущения “естественно-природности”/“научности” магии. Т.е. мир магов подчиняется формальной логике. Способность к магии в рамках данной модели принимается имманентной частью человеческой генетики и только ей, и не обусловлена в своём корне наличием эгрегоров и прочих над-сущностей. Хотя такие сущности могут существовать и усиливать существующие магические явления, а также, возможно, порождать новые, у истоков способности рода людского к колдовству стоят не они. Это не единственная, но наиболее прямолинейная трактовка природы магии, её авторы и придерживаются.

Исторический (краткий) экскурс

Primo: маги всегда торговали с магглами, участвовали в их экономике. Тридцатилетняя война, сократив популяцию магглов в Европе, практически не повлияла на магов. Спрос на зелья превысил предложение. Слабые маги, торгуя с уменьшившимся количество богатых магглов, перебивали торговлю сильным кланам, сидящим в Визенгамоте и имеющим права на большие территории с ингредиентами. Те учредили Статут, рассматриваемый авторами как способ регламентации прав торговли через организацию Министерств-таможен на границе миров. Войны за рынки сбыта между так-институционализировавшимися группировками сильных магов были ключевым двигателем магического прогресса вооружений и средств защиты, а также ключевым драйвером магической дипломатии. Сами же Министерства создавались по границам крупнейших европейских торговых хабов второй половины 17го века, столиц крупных стран или их объединений, типа СРИГН или постКальмарскойУнии с околоЗундским транспортным хабом. И, разумеется, магам было чем дальше, тем больше плевать на то, как там магглы меняют границы государств своих — следовать в их кильватере они не собирались.

Касаясь внутриевропейских конфликтов, конкретно гриндевальдовская война случилась по причине демографического перехода в центральной Европе, повлекшего значимое и слабо контролируемое увеличение числа магглорожденных, изменяя баланс сил в магическом сообществе в пользу востока Европы. После войны континентальная Европа существенно обезлюдела, в частности, были уничтожены школы СРИГН, севИталии и Польши, а существенно пострадавшие Балканская и Русская слиты в единый Дурмштранг (испанская была слита с французской в ходе магического аналога ВЗиН, т.е. довольно рано).

Что касается внеевропейских центров силы, то, предположительно, после ввода Статута европейские маги оказались так или иначе объединены и, вместе с тем, лишены возможности массово убивать друг друга для контроля численности во внутренних конфликтах — в результате они завоевали остальной мир потихоньку и порезали остальные магические школы. Учить же чужих магглорожденных особо никто не рвётся, и они остаются латентными магами, выучиваясь в единичных случаях (см. близняшки Патил или Шеклболт). То есть сердцем любого Статутного образования, обеспечивающим ему суверенитет и воспроизводство, является не Министерство, а Школа. После войны с Гриндевальдом на всю Европу (и весь мир, за вычетом колоний, но там скорее ПТУ, чем Школы) осталось всего три образовательных центра. А вот на Острове демография только поправилась за счёт миграции магов с континента, то есть противоречия ещё и обострились. Таким образом, имеется следующая

Расстановка сил перед первой магической британской гражданской (ПмБГ):

в магВБ существуют три фракции

— значимое число традиционалистов, поставщиков ингредиентов, имеющих во владении большие участки земли, заповедники итп, где оные ингредиенты произрастают или выпасаются, сторонники (и производители на свет) Волдеморта — Малфои, Лестранжи, Роули;

— бОльшее первого число прогрессистов, производителей зелий, мануфактурщиков — Поттеры, Прюэтты, крупные производители котлов и прочих мётел, возглавляемые Дамблдором;

— третьей стороной в противостоянии является расширившийся из-за резкого роста населения островов после Гриндевальдовской войны штат Министерства, умеренные, местная бюрократия, уже переросшая категорию “просто таможенных клерков”.

Задача традиционалистов — удерживать высокую маржинальность таможенных сборов, достаточно небольшой оборот, отсутствие на рынке суррогатов, содержать свои личные дружины и вассалов, не допускать того, чтобы прогрессисты Дамблдора получили большинство в Визенгамоте и достаточно ресурсов для формирования своих силовых подразделений.

Прогрессисты хотят расширить сбыт зелий, в том числе дешёвых, в том числе производимых из малоценных, доступных ингредиентов, и сбывать их магглам, для чего ослабить ограничения, налагаемые Статутом, и, возможно, даже частично легализоваться в мире магглов. На их стороне, кроме собственно владельцев мануфактур, различная намигрировавшая из-за Ла-Манша люмпень, которая оказалась недостаточно сильна или слишком умна для принесения вассальных обязательств кланам традиционалистов.

Сюда добавляется желание умеренных выйти из-под опёки Визенгамота и создать нормальный бюрократический деспотизм. А именно — перераспределить собственность из рук аристократов в непосредственный контроль Министерства, в идеале расширив номенклатуру варимых зелий, увеличить таможенный сбор на них. При этом — реинвестируя эти деньги во вторичные производства. В силу этого на стороне клерков также играют мелкие ремесленники-одиночки типа Олливандера, которых не пускают на рынок крупные производители.

Достаточно общей аналогией этих фракций времён ВФР можно указать аристократов-традиционалистов, буржуа-жирондистов и фашистов/демагогов монтаньяров (за которыми стоят клерки Министерства). В то же время на континенте практически не осталось ни слабаков, ни “посторонних” — победители спаяны кровью в хорошо вертикализированные структуры и имеют довольно большое количество ресурсов (на то же число заповедников и +— то же маггловское потребление куда меньше магов-продавцов), то есть проблема ПЕРЕнаселённости там не стоит. Напротив, они экспортируют ингредиенты и импортируют зелья в/из магВБ, то есть, по факту, им интересно играть и против “тех”, и против “этих”, и против “третьих”, чтобы по максимуму ослабить позиции магВБ в МКМ : )

Для понимания организационных и боевых возможностей каждой из фракций магБритании стоит обсудить

Численность населения магической Британии и мира накануне ПмБГ,

которую можно вывести из количества учеников в Хогвартсе. Она составляет порядка 300-500 человек. Магглорожденые попадают в Хог все; впрочем, их не так и много — примерно один в год на 8млн населения Островов. Некоторое же количество полукровок других рас и недостаточно влиятельных родов/безродных и беглецов с континента в Хогвартс не попадают. Это вызвано, в том числе, нежеланием со стороны традиционалистов и умеренных расширять штат Школы и, как следствие, увеличивать влияние Дамблдора.

Население колоний совокупно не может превышать таковое метрополии (иначе они перестали бы быть колониями и стали альтернативными центрами силы, каковые европейцам уничтожаются со времени ввода Статута), скорее можно оценить как половину, может три пятых метропольского. Причём оно не сконцентрировано в аналогах городов-поселений, а распределено по территории колонии и занимается в основном сбором ингредиентов; детей и прочих отправляет учиться в аналог ПТУ всё же в центрах вывоза оных ингредиентов — портах в устьях крупных рек.

Европейские школы в силу того, что их влияние сравнимо с английским (иначе английскую бы ко времени второй гражданской уже подчинили), также навряд ли имеют бОльшее количество учеников в своём составе (но в силу бОльшей массы магглорожденных это постепенно меняется).

То есть общее “чисто магическое” население магмира следующее:

— магВБ 11'500 (300-500 человек единовременно в школе, СПЖ магов в районе сотни лет, т.к. несчастные случаи и дуэли итп);

— магВБ-колонии 6'500 (но демография сравнительно юная, и колонии играют ПРОТИВ умеренных, т.к. хотят основывать свои школы);

— Шармбартон-территория (условно экс-ЗапРимскИмперия без севИталии) 12'000 и колонии 6'000;

— Дурмштранг-территория (условно эксВРИ плюс Германия плюс скандинавы плюс восточно-европейская равнина) 11'000 (сильно выбили) и аффилированные территории (Турция, зауралье, срАзия) ещё порядка 2'000-3'000;

— особая область (от Рима и до Альп) контроля МКМ (он же Ватикан) порядка 4'000 человек (довольно много втч вынужденных переселенцев, за которыми “присматривают”);

— остальные территории мира (бОльшая часть Африки, Азия, БВосток, формально управляемые МКМ напрямую, фактически являющиеся "диким полем") порядка 1'000-1'500 “присматривающих” за порядком и собирающих ценные ингредиенты магов.

Итого общая численность человеческого магического населения маг.мира на 1979й год оценивается соавторами как 55’000 человек. При этом средний возраст значимо ниже “стабильной” для магического сообщества величины в 60-65 лет (возраст дожития порядка 150, при этом некоторое количество несчастных случаев и некоторое количество магглорожденных и полукровок снижают его). Т.е. в случае “длинного мира” популяция магов через полвека, состарившись, вырастет до 80-85 тыс. человек без учёта “магглорожденной” прибавки. Добавив сюда гоблинов, вейл, лепреконов и прочих, получаем общее экономически активное население магического мира порядка 100-150 тыс акторов (соавторы ничего не знают о количестве гоблинов, но полагают, что их довольно много, и что именно они занимаются добычей минералов и плавкой металла в маг.мире) в зависимости от того, кого таковым актором считать, а кого нет (напр. великан есть, но не торгует, хм).

Из подобных численностей населения, принимая во внимание, к примеру, структуру населения крупного средневекового города (того же Парижа) или современного государства типа Сан-Марино, с поправкой на бОльшее количество “пост-индустриальной” занятости в маг.сообществе,

Особенности магического мира в сравнении с маггловским

можно отметить, в частности, следующие:

— все чиновники “верхнего” ранга в мире знают друг друга лично (или, по крайней мере, слышали друг о друге и имеют реально много общих знакомых, а то и родственников), то есть любая драка — это родственный/дружественный междусобойчик;

численность подразделений силовиков во всём мире порядка 3000 человек, при этом практически половина — это наблюдатели в колониях, специалисты по борьбе с драконами и прочими великанами; собственно британский аврорат насчитывает порядка 400 человек, из которых действительно внятных бойцов — уровня того же “Муди минус” — порядка 50-60 человек, а боевое ядро ПСов не превышает десятка и фактически равносильно внутреннему кругу;

— маги при таких численностях населения не имеют потребности в разделении элиты и управляющей бюрократии, и Министерства есть просто оборзевшие таможни, которые очень часто не регулируют жизнь магов во многих ВНУТРИмагических аспектах, такое регулирование не встречает понимания со стороны магов;

— управляет магическим миром НИКТО : ) Визенгамот (и МКМ) есть скорее площадки для решения споров раз и для контроля магглорожденных и возможных магических школ вне Европы, на когда-то завоёванных землях два;

— как и в типичном средневековом городе, не существует самой идеи единого права, идеи универсальных прав человека и гражданина — Просвещение обошло магов стороной;

— а также, из предыдущего пункта, нет и полиции в нашем понимании (она появилась у магглов в 19м веке), а есть аналог римских вигилов — подчинённая и малоуважаемая по сравнению с легионерами или тем паче патрициями служба, тушившая пожары, будившая людей к завтраку итп — то есть на крик “помогите, убивают” боец Аврората побежит не чтобы прекратить, а чтобы выяснить, кто и кого убивает, а то может лучше и не влезать, если например Поттер-старший убивает какого-то бродягу, ещё и спросить “сэр, не нужна ли вам от Аврората какая-то услуга? может, подержать того оборванца, пока вы пилите ему башку?”;

— ни Мунго, ни Хогвартс, ни заповедники не являются структурами Министерства (на 1979й, после ПмБГ положение меняется), попечительский совет Хогвартса “достаёт” необходимое оборудование или изготавливает его самостоятельно;

— секретари выполняют кучу обязанностей, которые они не выполняют сейчас, но выполняли “тогда” (конфиденты, шпионы, офицеры по особым поручениям при особах итп, см. Шико), на ресепшнах больницы и в приёмной Аврората обычно сидят не просто клерки, но тревожная команда, совмещающая функции обработки входящей информации, охраны и группы быстрого реагирования;

— магам нужно очень мало вещей “на потоке”, например, при износе метлы раз в пять-шесть лет и одной мётле на семью из трёх человек (считая, что у люмпенов мётел нет, а у Малфоев их три-четыре) в маг.мире в день продаётся 10 мётел, из которых две в магВБ — то есть вариант “купить двадцать мётел единовременно” не сработает просто по той причине, что вообще во всей магВБ нет такого количества товара; попутно это означает, что нет специализированного магазина мётел — мётлы продаются попутно с наборами для ухода за ними, квиддичной формой, погодными амулетами/артефактами и ещё некоторым количеством всякого-разного, и магазинов по продаже мётел в магВБ максимум два, один легальный и один краденых и контрафактных в Лютном; то же касается и остальных видов товаров;

— деньги в маггловском мире перестают иметь ценность примерно на уровне государств, правительств, ТНК и прочих крупных субъектов международной “большой игры”, т.е. “при приближении к верху пирамиды” — а в обыденном маг.мире верх куда ближе — и, следовательно, деньги теряют своё значение как нечто ценное гораздо раньше, будучи, по сути, способом измерения и регулировки “отдачи” от торговли с миром магглов в магический мир; то есть просто так “купить дом”, например, нельзя, они не продаются за только деньги;

— не существует отделов кадров как сущности, найм происходит путём подбора кадров чуть ли не с первого курса Хогвартса и обычно по знакомству, а отношения работника и работодателя сильно похожи на вассальные, и работ человек в жизни меняет обычно либо ноль, либо одну-две на самый край, если речь идёт о Министерстве — и так собираются потомственные кланы зельеваров, метлоделов итп — а также “пирамиды” почти-клановых организаций типа той же Мунго, работая в которой, Сайкс практически является сюзереном Снейпа (см. организацию разговора с Принцем и реплику “мне бы упростило жизнь”).

О последней особенности хотелось бы поговорить отдельно, поскольку

Влияние клановой структуры магического общества на внешне противоречивое поведение некоторых персонажей

в тексте определяется именно ей. В частности, Слагхорн есть универсальный рекрутер для элитарного факультета традиционалистов-управленцев; тот самый отдел кадров, который отсутствует в Мунго и прочих организациях. Для прогрессистов рекрутирует сам Дамблдор, умеренные из Министерства собирают лучших полукровок и магглорожденных через посредство брошюр и регулярно меняющихся преподавателей ЗОТИ. Традиционалисты же и аффилированные с ними организации вынуждены полагаться на таланты Горация Слагхорна и его “кружок по интересам”.

И да, разумеется, он присматривает за Снейпом. Недаром у Северуса появляется возможность взять деканский ключ именно тогда, когда последний ему нужен! недаром у него есть доступ к деканскому шкафу (которого нет, скорее всего, практически ни у кого больше, может ещё у одного-двоих студентов в Хоге единовременно). И так-сяк, но есть доступ к деканской лаборатории (явно Снейп успевал там что-то своё поварить во время отработок). И “до упора” ни разу Мародёры его не дожимали.

Интересна личность Августа Принца. Надо понимать, что если он, сидя в Визенгамоте, до семнадцатилетия Снейпа-младшего не нанял некоторое количество бойцов и не снёс дом вместе с отступницей и ребёнком и мужем её, так не потому явно, что не мог. Мотивацию такого несноса соавторы предоставляют отыскивать читателям самостоятельно : )

Говоря про бизнес и прочие отношения — экономически, как зельевар, Принц вынужден дрейфовать в сторону прогрессистов. При этом в силу возраста и склонностей и династических связей он махровый традиционалист. В частности, не мог и не может позволить своей племяннице делать то, что она делает, под своим крылом и без потери лица. Ибо не имеющий власти над членом своего клана получает метку “ослаб” и значимо повышает для себя риск недружественных действий со стороны даже и партнёров.

Наконец, таинственно мерцающий на заднем фоне Волдеморт видится соавторам фигурой более демонизированной (опять же, на 1979й!), чем реально могущественной. И опять — в силу клановой структуры магического общества. Метка же представляется способом связи и системой раннего предупреждения об опасности, а не контроля (каковой она, безусловно, стала в тексте канона после возрождения Волдеморта и объедания кусков души от заключённых Азкабана). Ведь для того, чтобы сопротивляться растущему влиянию Дамблдора и его прогрессистов, а также чиновников, традиционалистам необходимо выступать единым фронтом, то есть нужен глава, фронтальная фигура. При этом, с одной стороны, этот маг будет в опасности физического устранения тем же Дамблдором, то есть должен быть боевиком сравнимой силы (соавторы не склонны демонизировать Дамблдора и почитают Скримджера и ещё нескольких магов поколения если для АПБВД и не ровней, то довольно близкими по силе и ему, и Морде). С другой — не иметь возможности давить на прочих традиционалистов, что неизбежно при выборе “фронтменом” кого-то из крупных владельцев земель и ресурсов. Таким образом, роль Морды аналогична роли древнеримского диктатора, выбираемого на период проблем и уходящего по его завершении. И выбираемого НЕ из ведущих патрицианских кланов.

Наконец, стоит поговорить о единственной тру-“хедканонной” части произведения. Если всё предыдущее так или иначе, по нашему мнению, вытекало из того простого обоснования, что Ро написала викторианскую Англию — и консистентный мир канона логичным образом до всех тех “страшненьких” подробностей (джентльмен к востоку от Суэца либо к югу от Суэца и тот же самый к северо-западу — это разный джентльмен) той эпохи достраивается, то

Особенности старых семейных палочек

являются чисто “местной” придумкой авторов. Суть её в следующем: генетически схожие маги имеют склонность выполнять заклинания и направлять магическую силу схожим образом. Палочки же как проводники силы и помощники при составлении заклятий при частом использовании одним и тем же магом склонны “привыкать” к его способу выполнения заклинаний. Таким образом, когда сын берёт в руки отцовскую палочку, то ему изначально проще выполнять заклинания, и он может выполнять более сильные заклинания.

Отсюда, во-первых, следует наличие в старых семьях мощных палочек, передающихся 3-5 и более поколений, которые дают преимущество при исполнении заклятий. Во-вторых наличие в школе “детских” палочек, ибо там они явно часто ломаются. В-третьих позволяет состыковать концепцию необходимости в Олливандере и наличия Старшей палочки (каковую соавторы полагают просто палочкой, которой пользовалось очень много очень могучих магов очень часто, и она стала очень хорошим проводником силы). В-четвёртых объясняет “настройку” палочки на владельца и перенастройку её после проведённой дуэли; предполагаю, что перенастроить палочку можно и без дуэли, просто этот процесс более затратен и менее эффективен.

Надеемся, что было интересно! И теперь — это действительно конец : ) ваши,

соавторы.