К кому возвращаться? (джен)

Сражение складывалось крайне удачно, ещё совсем немного — и они достигнут своей цели. Лорд будет доволен, и эта мысль куражила больше, чем любой алкоголь. Но сейчас, в этот самый момент — Белла даже не предполагала, что такое возможно, — она была счастлива, хотя Лорд не имел к этому никакого отношения. Сириус Блэк, её кузен, бельмо на глазу, кость в горле, влип по её милости по-крупному, и на этот раз, видимо, ему не поможет даже хвалёное везение. Её заклятие не было смертельным, рука так и не поднялась на родственника, но помогла Арка — соприкоснувшись с её поверхностью, Сириус уже не имел шансов выбраться живым.

В висках стучало, дыхание перехватило, кончики пальцев покалывало — казалось, ещё немного, и Белла воспарит над землёй без единого заклинания. Губы растягивала глупая усмешка, из груди вырвался торжествующий вопль:

— Я убила Сириуса Блэка!

Словно в замедленной съёмке она наблюдала, как его затягивает слепая темнота Арки, невозможно липкая, вспухающая, жадно захватывающая точку за точкой всё, что попадало в её власть. Сириус, кажется, понимал, что его ждёт, что он уже труп, несмотря на то, что ещё может дышать и размышлять, паника сменялась обречённостью в его глазах, с каждым мгновением становившихся всё менее осмысленными…

До тех пор, пока взгляд Сириуса не наткнулся на мальчишку Поттера. Тогда что-то в нём дрогнуло, губы шевельнулись, рука с ещё зажатой в ней палочкой дёрнулась…

Палочка Беллы выскочила из руки. Белла растерялась, нервы были на пределе — от неожиданности она сделала пару шагов вперёд, прежде чем сообразила применить невербальное Акцио и вернуть свою палочку. Глупец, неужели он думал, что обезоружит её примитивным Экспеллиармусом?!

Неладное она почувствовала почти сразу, вот только пока крутилась, пытаясь сообразить, в чём дело, всё стало ещё хуже — к той пряди волос, что попала в зону влияния Арки, когда Белла оказалась недопустимо близко к ней, добавилось ещё несколько. И край мантии. Белла торопливо взмахнула палочкой, отрезая волосы самым безобидным Секо, который знала, затем повернулась, чтобы отчекрыжить подол… и задела поверхность зеркала арки локтём. Едва дыша, она попыталась выпростать руку из рукава, на ощупь пытаясь понять, распространяется ли влияние Арки линейно, или захватывает весь объект целиком, или…

Упырья задница, ей совершенно неоткуда знать, что это за неведомая фигня стоит в отделе тайнюков, каковы её свойства и как с ней обращаться. Рука вылезала из рукава, но медленно, словно её густо смазали мёдом, а тем временем Арка засасывала мантию, подбираясь уже к самым ногам. Белла тщетно пыталась игнорировать панику, замерла, сделала пару глубоких вдохов — и вдруг почувствовала, что руку охватило какое-то странное чувство, не тепло и не мурашки, а скорее…

Безразличие. Её руке стало безразлично, что будет дальше. Белла забилась, повторяя все те же ошибки, что и муха в паутине, и даже не пытаясь уже врать себе, что контролирует панику. Подняла глаза на Сириуса — он был внутри уже почти весь, но выглядел так, словно прилёг там отдохнуть. В комнате продолжалось сражение, все были заняты делом, никому было не до неё, только Поттер что-то орал и рвался к Арке, а Люпин пытался его удержать и успокоить. Она поняла, что её волосы снова попали под влияние Арки только тогда, когда их засосало целиком, и зеркало коснулось кожи головы.

* * *

На мгновение показалось, что вокруг погас свет. Или это она потеряла сознание? Если так, то совсем ненадолго, потому что Сириус обнаружился совсем рядом, вроде бы живой, но крайне обескураженный.

Вот это подарочек! Распахнув глаза и даже не пытаясь сдержать разъезжающиеся в ухмылке губы, Белла выдала Круциатус — правда, получилось не очень-то мощно, Сириус только поморщился, не более. Видимо, она слишком обрадовалась, что сможет прикончить его, уж теперь ей никто не помешает довести до конца начатое! Сириус поднял палочку и выпустил в неё какое-то заклинание — слабое, оно даже не долетело. Чего и ожидать от этого юнца, променявшего блестящее будущее на невнятное глупое существование! Наслаждаясь растерянным видом дражайшего кузена, Белла расхохоталась, размахнулась, сосредоточилась, приготовила ещё одно прекрасное заклинание и уже почти метнула, но вдруг застыла, поняв, что руку не наполняет привычный ток магии. Едва не выронив палочку, она всё же сделала попытку, но ничего не получилось. Совсем. Белла взмахнула снова, пробовала разные заклинания, одно за другим, но сила оставила её.

— Твоих рук дело, щенок?! — взревела Белла, бросившись на Сириуса и тыкая в него палочкой, словно кинжалом.

Однако тот выглядел так, словно тоже вдруг стал сквибом. Взмахивал рукой, шептал что-то, а в глазах уже плескалось безумие.

Как чувствует себя человек, который вдруг разучился дышать? Орёл, которому отрубили крылья? Дуб, с которого оборвали все до единого листья? Рыбы, если из моря выкачать всю воду? Земля, если погасить Солнце?

Белла даже в самом страшном своём кошмаре не могла представить, что в мире существует такое место. Кажется, она немного бредила. Даже в тюрьме, в окружении дементоров, когда она была скована по рукам и ногам и не имела возможности колдовать, она всё равно ощущала магию, не просто помнила, что она существует, а чувствовала всей кожей, всем сердцем. Что происходит? Где вообще она находится? Куда бы ни отправила их Арка, здесь определённо не было магии. Покрепче вцепившись в палочку, внезапно ставшую бесполезной, Белла огляделась по сторонам, посмотрела вниз, но вокруг не было ничего. Совсем ничего, и, тем не менее, она никуда не летела и не падала. Её захлестнули странные ощущения: она словно парила в невесомости, голова кружилась.

Очень сильно захотелось ощутить опору под ногами. Толчок чего-то твёрдого в пятки оказался неожиданностью, Белла взвизгнула и поджала ноги. Посмотрев снова вниз, она увидела кусок чёрного с прожилками мрамора — точь-в-точь как пол в бальной зале старого доброго Блэк-холла. Неуверенно наступила на него, сперва одной ногой, потом другой — ничего не произошло.

Превосходно, пол под ногами — это отлично, а как насчёт стен? Окно? Дверь, которая, между прочим, должна вести куда-нибудь в Лондоне? Размечталась. Невнятное нечто вокруг крутанулось невесомым вихрем, став лишь чуточку светлее. Магия! Ей нужна магия и как можно скорее, пока она не распростилась с рассудком!

— Люмос, — скомандовала Белла шёпотом. — Глиссео! Финдфайр! Круцио! Круцио!!! — заорала она в ухмыляющегося неподалёку Сириуса, не осознавая, что её всю трясёт.

— Зря стараешься, красотка, — голос проклятого кузена был, по обыкновению, язвителен. — Ты ещё не поняла? Наша сила-то того, ёк.

— Не смей называть меня красоткой, — выплюнула Белла, скрипя зубами.

— О, прости, прости, дорогая, — ублюдок усмехался. Как же она ненавидела эту усмешку! — Совсем забыл, тебе неприятно, когда тебя так называют. Э-э… Уродка, да?

— Негодяй! — взвилась Белла, взмахнув палочкой и снова забыв, что она её не слушается.

Кажется, она всё же умерла, а это — её персональный ад. Бесцельное, бессмысленное существование нигде, никогда и ни в чём, без магии, с единственным куском камня под ногами — и в компании дражайшего Сириуса Блэка. В мире, конечно, были люди, которых она ненавидела больше, но все они давным-давно отправились в могилу — благодаря ей, разумеется.

Но если остаётся ещё хоть один шанс, им нужно воспользоваться. Магия! Как же ей нужна была её магия! Неужели этот грёбаный клочок неизвестно чего, раскошелившийся на мрамор, не поможет ей? Как заставить его? Белла стиснула зубы так крепко, что они едва не раскрошились, и только тогда обнаружила, что сжимает чёртову бесполезную палочку слишком сильно, почти ломает. Голова кружилась, сердце стучало. Она попыталась вдохнуть, выдохнуть, понимая, что вряд ли успокоится.

Сириус, кажется, тоже забеспокоился, судя по тому, как побелело и вытянулось его лицо. В это время ничто, завихряющееся вокруг, ускорилось, откуда-то потянуло сквозняком, камень из-под ног ухнул вниз, заставив Беллу на мгновение почувствовать, что она тоже падает. Из груди вырвался короткий испуганный вскрик, которого она тут же устыдилась, и вздёрнула голову. Из-за этого головокружение резко усилилось, и всё вокруг снова поплыло…

* * *

Белла больно приложилась обо что-то твёрдое. Выругавшись и открыв глаза, она увидела траву. Самую простую, зелёную, высоченную, с какими-то цветочками. Пахло летом, сеном, немного сыростью, вокруг невозмутимо сновали букашки — кажется, горы будут рушиться вокруг, а этим хоть бы хны. Белла осмотрелась. Неподалёку обнаружились совершенно тривиальный лес и горы, и ни одного человека в поле прямой видимости.

Да! Получилось! Теперь всё будет, как надо! Белла подняла палочку и подала невербальный импульс Гоменум Ревелио.

Ноль эффекта. Она попробовала ещё раз, потом ещё и ещё.

Воля. Нужно всего лишь волевое усилие. У неё же никогда не было с этим проблем, что за глупости! Белла сосредоточилась, сконцентрировала всю себя на кончике палочки. «Люмос!» Бесполезно, магия и не думала возвращаться. Она выкрикивала заклинания, рыдала, проклинала кого-то, ободрала все руки о жёсткую траву, кажется, вырвала себе половину волос…

В какой-то момент Белла обнаружила себя грызущей собственные руки. Под обломанные ногти набилась земля. Трясущимися пальцами она поправила платье, попыталась пригладить волосы, вытерла от слёз лицо и, наконец, с горьким стоном откинулась назад в траву. Как же сильно она устала.

Рядом раздался хлопок, потом невнятная ругань, и из травы, пошатываясь, поднялся Сириус. Н-да, было бы глупо полагать, что ад так легко отпустит её.

Сириус обернулся к ней, подскочил, потом замахал палочкой, зашевелил губами, завертелся волчком.

— Зря стараешься, мажорчик, — протянула она, наслаждаясь скорбным видом кузена. — Нихрена не изменилось. Разве что травку выдали, спасибо на том.

— Не называй меня мажорчиком, — с кислой миной попросил он, затем улёгся в траву и, кажется, заснул.

Нужно сматываться подальше от него, пока тут, кажется, есть куда. Но сначала нужно сделать кое-что важное. Белла исследовала карманы: ни следов магического расширения, ни единого предмета, прежде в них спрятанного. Сняла зачарованное кольцо и мамин кулон, все цацки, на которые были нанесены хотя бы какие-то заклинания, осмотрела их, но так и не нашла никакого магического всплеска. Стянув сапоги, обнаружила верный кинжал на его обычном месте, исследовала серебряную цепочку на ноге — самая обычная цепочка, непохоже, что на неё когда-либо были наложены чары, сигнализирующие о приближении врагов. А раз она не чувствовала даже того лёгкого покалывания, которым обычно сопровождалось действие этой цепочки, даже тогда, когда рядом появился Сириус Блэк, дело было не только в том, что она лишилась магии и больше не способна найти её где-либо. То место, куда они попали из Арки, высосало всю силу, всю магию и из неё, и из всех предметов, из всего, до чего дотянулось. Белла с тоской посмотрела на палочку.

Осталось последнее.

Белла закатала левый рукав, посмотрела на метку. Пустая и безжизненная, она была похожа на шкуру, сброшенную змеёй. Просто рисунок, никакой магии. Такая она Лорду не нужна. Уже зная результат, Белла подняла палочку и, помедлив секунду, прикоснулась к метке.

Ничего, разумеется.

Белла обулась, встала, отряхнула юбки, вздёрнула голову и пошла прочь по тропинке.

* * *

Тропинка меж тем живописно петляла среди невысоких зелёных холмов. Вокруг раскинулись цветущие поля, мелодично свистели птахи, неподалёку паслись вроде бы как коровы, вовсю припекало солнце. Чёртово солнце, Белла скоро вспотела, словно какой-нибудь распоследний маггл. Ни охлаждающих, ни очищающих, ей что, теперь придётся просто каждый день мыться? Стирать одежду? Где и кто её покормит? Белла от души наподдала сапогом по ближайшей ромашке.

«Шла кукушка мимо леса

За каким-то интересом.

Инте-инте-интерес,

Выбирай на букву «с».

Буква «с» не подошла —

Выбирай на букву «а»…»

Голову распирали мысли разной степени неприятности, разум требовал отдыха, и, чтобы хоть немного удовлетворить эту потребность, Белла, не сбавляя хода, вспоминала детские считалочки.

«У сороконожки заболели ножки:

Десять ноют и гудят,

Пять хромают и болят.

Помоги сороконожке

Посчитать больные ножки…»

В детстве она любила ломать деревья и собирать камни, которые потом было очень весело бросать в собак и соседских мальчишек. Мама всегда с нежностью об этом рассказывала. Камней вокруг не было, зато деревьев хватало, и Белла вырезала себе посох покрепче.

Медленно, но верно лес и горы уходили куда-то за спину, а впереди расстилалась долина — кажется, она правильно угадала, в какую сторону идти. Без магии она не могла даже определить направление на север, не говоря уже о расстоянии до ближайшей деревни и количестве человек, в ней проживающих. Если есть тропинка, она кем-то проложена, верно? Магглами, разумеется, магам не требуется так усердно топтать землю, чтобы перемещаться в пространстве. Презренными магглами… от которых она сейчас мало чем отличалась. И противопоставить которым при встрече ничего не сможет. О чём там в своё время распылялся Снейп, какой-то прогресс — в чём они стали сильны? Огнеплюйное оружие, бомбы, что-то ещё, от чего они все отмахнулись, высмеяв.

Белла шагала, даже не пытаясь думать о предусмотрительности, а вместо угрызений совести испытывала лишь недоумение да любимое раздражение, которое даже утолить было нечем. Ни единого пыточного ей теперь не подвластно, не говоря уже о непростительных, и как и на ком теперь она будет срывать злость? И будет ли это оправданно в её ситуации? Любимое развлечение придётся на время забыть. Кажется, ей здесь будет скучно.

Кстати говоря, было бы неплохо выяснить, где вообще она находится, какой сейчас год, а главное — куда делась её магия и как вернуть её обратно. И если сама она ничего не сможет сделать — ей не обойтись без посторонней помощи.

Бесит. Как же это всё бесит. Бессилие. Зависимость. Арка, из-за которой она здесь. Кузен, которому не хватило мозгов даже на то, чтобы сдохнуть одному, не втягивая её в это дерьмо. Ёбаный Поттер, из-за которого блестящий план их Лорда лопнул, так толком и не воплотившись. О-о, с каким наслаждением Белла сейчас вонзила бы ногти в шею этого мальчишки! Смяла трахею и вырвала артерии! Её пальцы судорожно сжались.

Превратить палочку в кнут и измочалить в пыль всю растительность на расстоянии десяти футов от себя. Потом Сириус… о нет, с ним это будет даже ласково, всё же снятие кожи — процесс почти интимный. Потом настанет очередь Поттера…

Превратить палочку в факел и выжечь всё, на что смотреть её глаза не могут, потом тщательно полить Поттера концентрированной кислотой…

Превратить палочку в кухонный тесак и разделать Поттера на ужин Сивому…

Белла шагала вперёд, сжимая в руке бесполезную теперь палочку. Горло сдавило — не вздохнуть. Чтобы не дать волю слезам, она сжала зубы до хруста и прикусила щёку. Нужно смотреть правде в глаза — без магии она почти ничего не может. Выбора нет, ей придётся это сделать.

Придётся попросить о помощи.

Блядь.

Вскоре тропинка перестала петлять, выпрямилась, расширилась, обросла каменной кладкой. Вместо коров по обеим сторонам стали появляться дома — невысокие, каменные, вольготно сидящие на пуховых подушках необъятных садов, они были вроде и обычными, и в то же время весь их вид был какой-то сомнительный. Начали попадаться люди, выряженные в странную одежду — какое-нибудь тематическое сборище магглов, что ли? Это, пожалуй, к месту, в толпе ей будет проще затеряться и не привлекать к себе внимание, особенно если раздобыть похожую одежду.

С одной стороны, Белле претило рядиться в маггловское, а с другой — её одежда, пропитанная пылью сражения, потом, перепачканная травой, всё равно была уже никуда не годна. Дома тем временем стали выше и плотнее, дорога — шире, камни мостовой раскрасились в разные цвета, а за одним из поворотов обнаружился трактир. Немного удивившись странному написанию букв, Белла прочитала название — «Лист Мёнина». На пороге она неожиданно для себя вдруг остановилась на секунду — и вошла, решительно толкнув аккуратную дверь.

Внутри было светло, уютно и совсем мало народа. Белла обвела взглядом помещение, отметив, что резная лестница наверх перекрывает путь на кухню, а несколько широких окон смотрят на реку. Рука привычно дёрнула палочку проверить незнакомое помещение, разбросать пару охранных и сигнальных, и — что неприятно поразило — уже почти привычно опустилась, так ничего и не сделав. Пожилой седой мужчина за барной стойкой, весело болтавший с каким-то выпивохой, обернулся в её сторону.

— Чем могу служить, незабвенная? — воскликнул он весело.

Спохватившись, Белла сунула палочку в потайной карман и только сейчас поняла, что до последнего не хотела прятать её, словно это означало смириться с поражением, с тем, что магии больше нет.

— Мне… — кажется, в нынешней ситуации стоит хотя бы попытаться быть вежливой. Белла поморщилась. — Я голодна.

Внезапно она с раздражением осознала, что ей нечем заплатить за еду. Те драгоценности, которые при ней остались, были либо слишком дороги для обеда в забегаловке, либо слишком памятны. Маггл осмотрел её с ног до головы — и будь в этом взгляде хоть крошечная капля презрения, или похоти, или жалости, она убила бы его в тот же миг, чего бы ей это ни стоило. Но во взгляде был лишь праздный интерес и немного сочувствия, и это спасло его жизнь.

— Госпожа, я вижу, вы в затруднении, — сказал он. — И, похоже, прибыли откуда-то издалека, раз не знаете, что распоряжением нашего милостивого короля все люди, попавшие в затруднительную ситуацию, могут пообедать в любом трактире за его счёт. Прошу, пройдите за любой столик.

Король? Белла плевать хотела на магглов, но даже она знала, что маггловский вожак в Англии — королева, а это значило, что либо маггл врёт, либо она попала в другую страну. Бесплатный обед слегка примирил её с ситуацией, и Белла заняла столик в самом дальнем и тёмном углу, решив, что подумает в процессе еды, и не смогла сдержать стона облегчения, вытянув гудевшие ноги и удобно пристроив пылающую голову на спинку дивана. Настроение портилось не стремительно, но неумолимо: ко всем бедам теперь выяснилось, что потеря возможности колдовать означает ещё и постоянные физические нагрузки, причём вовсе не такие, которые она привыкла своему телу устраивать. Кажется, скоро ей совсем не придётся заботиться о своей фигуре — правда, это было плохим утешением.

Обед оказался терпимым, но надежда хорошенько всё обмозговать не сбылась: было слишком светло и свежо, ноги гудели, по разгорячённой вспотевшей спине откуда-то тянул сквозняк, а за соседним столиком сидела какая-то дура с ребёнком. Эти твари — постоянные источники шума, грязи и других проблем, и было невероятно сложно сохранять спокойствие в такой ситуации. Слава Мерлину, этот экземпляр оказался на удивление тихим и даже дал спокойно поесть. Неожиданность случилась, когда Белла уже собиралась уходить и встала из-за столика. И тут она увидела, чем занимается ребёнок. И охуела.

Маггловский выродок колдовал!

Он сложил из салфетки то ли самолёт, то ли птицу, и теперь льняное создание летало в воздухе, весело хлопая крыльями, периодически застревая в волосах мамашки, которая в ответ только отмахивалась и беззлобно ворчала. Ребёнок-маг колдует у всех на виду, и никто не реагирует? Очумевшая Белла присмотрелась к другим посетителям и мысленно отвесила себе самой знатного тумака — как она могла оказаться такой слепой? Мужчина в противоположном углу задумчиво бубнил что-то себе под нос, а перед ним лежала дощечка, над которой порхала палочка, по всей видимости, записывая слова. Бармен налил посетителю коктейль, который начал переливаться всеми цветами радуги, как только в него воткнули трубочку, а потом крикнул в сторону кухни:

— Анжея, поджарь две порции рагу по-кумонски, пожалуйста, и не забудь заколдовать сковородку, а то опять забрызгает всё вокруг маслом!

Белла всегда знала, что таким жгучим брюнеткам, как она, вредно долго бродить на солнце с непокрытой головой… то есть обычно она накладывала специальные чары. Видимо, у неё солнечный удар и мерещится всякая чушь. Перед глазами плыли тёмные круги, где-то в районе переносицы возникло странное щиплющее чувство, и почему-то диван вдруг показался таким удобным, уютным, захотелось вот прямо срочно прилечь на него, закрыть глаза и не видеть ничего странного вокруг. Потому что всё происходящее было слишком нереальным, странным. Оглядываясь вокруг, Белла увидела, что колдовал в трактире практически каждый второй, а тот, кто не колдовал, кажется, просто не имел потребности в данный момент это делать. Причём никакой магической силы, ничего привычно будоражащего она не чувствовала, значит, либо это была какая-то другая магия, не английская, что ли, либо… Что «либо», она не успела додумать, потому что в этот момент входная дверь распахнулась, и вошли несколько человек, среди которых оказался Сириус Блэк. Это не было совсем уж неожиданностью, но сразу стало неприятно. Ощущение неправильности царапнуло краешек сознания, Белла хмурилась, пытаясь понять, что же не так, а когда поняла — сильно удивилась. Неприятнее всего было то, что она рада была кузена видеть. Хотя рада — сильно сказано, скорее уцепилась за него, как за привычное, а значит, наименьшее зло. Сириус заметил её, нахмурился, кивнул, сказал что-то человеку, стоявшему рядом, потом подошёл и сел рядом.

— Сбежать хотела, лапушка? Прости, что дал тебе такую маленькую фору — впрочем, ты бы успела, если бы меня не согласился подвезти Итуло, добрейшей, знаешь ли, души человек, — Сириус небрежным жестом подозвал трактирщика, сделал заказ таким тоном, словно сидел где-то в обычной лондонской забегаловке, и добавил, хитро взглянув на Беллу: — За счёт короля, пожалуйста, да продлятся дни его! О, я вижу, ты уже знакома с щедростью местных. Прекрасные порядки, правда?

Белла вскочила, сама ещё не понимая, что хочет высказать в ответ, но вдруг голову пронзила боль, в горле пересохло, и снова как будто выключили свет. Сквозь шум в ушах Белла различила чей-то голос:

— С тобой всё в порядке, милая?

Старческий голос был встревоженным. Злость и раздражение, которые должны, просто обязаны были вспыхнуть в Белле, оказались какими-то фальшивыми, словно ватными, в голове знатно гудело. Она что, только что хлопнулась в обморок, словно какая-то кисейная девица? Да нет же, ей, скорее всего, подсыпали что-нибудь в еду… Белла с силой оттолкнула руки, щупавшие её лоб, и только тогда поняла, что руки были прохладными, приятными и очень деликатно облегчали её головную боль. Захотелось вернуть их обратно, но это значило только одно: нужно, просто необходимо упрямо сжать губы, в упор не замечая возвращающиеся неприятные ощущения, и отодвинуться подальше.

— Да ты явно больна, милая! Такая славная девочка — что с тобой произошло?

Невысокая пухлая старушка на мгновение показалась какой-то старой знакомой, но потом черты её лица словно дрогнули и изменились. А может, Белла просто смогла сфокусировать взгляд.

— Оставь меня в покое! Я в полном порядке, ясно?

Упрямо стиснув зубы, Белла вскочила на ноги, игнорируя слабость в ногах и приступ тошноты.

— Милая, не нужно бравады, — улыбалась старушенция. — Ты, конечно, молодец, хорошо держишься, но ты ведь нездешняя, без магии долго не протянешь. Вы оба нездешние, — добавила она, скользнув взглядом по стоявшему рядом с растерянным видом Сириусу.

Старушка улыбалась — как она, видимо, думала, ободряюще, но для Беллы это было хуже ножа под рёбра. Нездешняя. Что это значит? Кажется, наступал момент сбавить обороты, чтобы получить ответы на вопросы.

— Куда я попала? — улыбка, кажется, вышла кривоватой, да и плевать.

— Вы в Ехо, милая, — не увидев понимания, старушка уточнила: — Столица Соединённого Королевства.

— Ехо — столица Соединённого Королевства?!

Час от часу не легче! Белла переглянулась с Сириусом, видок у того был презабавный.

— Угуланд, милые, — насторожилась старушка.

— Это… Европа, что ли? — прищурился Сириус.

— Европа? — старушка задумчиво прищурилась, словно припоминая, затем лицо её вдруг вытянулось. — Европа… — повторила она. — Какой интересный случай… Это многое объясняет.

— Да скажешь ты уже, что происходит? — вспылила Белла.

— Ай, какая грубая девочка! — старушка подняла сухонький пальчик и помахал им в воздухе. — Не привыкла просить, верно? Ну да ладно, не буду вас мучить, кажется, вам ещё достанется здесь. Хотя что это я, вы не из пугливых, вас можно и прямо в лоб огорошить правдой. Вы не дома. В другом мире. Провалились в кроличью нору — так, кажется, у вас принято говорить? Ничего страшного, один мой знакомый постоянно это делает, вот прямо каждый день, честное слово. Вот только интересно, вам-то как это удалось?

— Арка… — задумчиво пробормотал Сириус.

— Ты ещё скажи, что веришь в эти бабкины россказни про путешествия между мирами, — закатила Белла глаза.

— Очень интересно, — взгляд старушенции загорелся, жёстко вцепился в Беллу, и ни отвернуться, ни отвести глаз стало вдруг невозможно.

Беллу разобрала злость.

— А ты кто вообще такая? — взвизгнула она. — Что тебе от нас надо?

— Можешь считать меня добрым ангелом, если хочешь. Или злым демоном, если не веришь в ангелов, — старушке, кажется, стало скучно, она откинулась и сделала глоток из кружки. — Вы против своей воли покинули свой мир, попали сюда, да ещё и растеряли свои способности — верно я говорю, милая?

Белла уже не помнила, когда в последний раз кто-то мог довести её до такого бешенства — снять которое ей, между прочим, было нечем.

— Откуда вы?.. — вылупился Сириус.

— Ой, тоже мне тайна. Увидев эту милую девушку, я сразу поняла, а беглый осмотр подтвердил, что она волшебница — и, между прочим, очень сильная, да ещё с большой способностью к Истинной магии. Но вот характер… В жизни не думала, что когда-нибудь, встретив такую смышлёную девочку, даже не предложу ей стать моей ученицей. А насчёт того, что способности потеряны — так это надо было видеть, с какой завистью и ненавистью она смотрела на людей этого мира, которые без зазрения совести колдовали у неё на глазах. Да и на меня тоже. Ты ведь не постеснялась бы применить к старушке заклинание посмертоносней, верно, милая?

Неожиданно молодой взгляд проник, казалось, в самую душу Беллы.

— Да чтоб я ещё раз позволила себя лапать всяким… — пробормотала она сквозь зубы.

— Ну-ну, без моего вмешательства тебе пришлось бы сейчас чуточку тяжелее… совсем чуть-чуть, да, — ухмыльнулась старушка, затем посмотрела на Сириуса. — Ты вроде как поумнее кажешься, смирный такой, хоть и буян в душе. Что ж, можете считать, что у меня слабость к выходцам из вашего мира. Потому что я прямо сейчас пойду и расскажу о вас единственному человеку, который способен вам помочь.

— Тому самому, который между мирами — как к себе домой? — ухмыльнулся Сириус.

— А ты ещё и сообразительный, — неожиданно звонко рассмеялась старушка. — Только ничего я вам не обещаю, парень он, конечно, отзывчивый, но уж больно занятой, да и в это время попасть ему не так-то просто… Хотя, пожалуй, он — единственный, кто может всё в этом мире. Да и не только в этом. В общем, если кто и может вас вернуть назад, так это он. Вот только захочет ли он помогать вам — не знаю, ну да уж это ваше дело, как его попросить.

Старушка встала из-за стола, ловко юркнула за спинку кресла и исчезла.

— Какая бесшумная у них аппарация, — вздохнул Сириус.

— Ты что, веришь этим бредням?

— А ты нет?

Отрицать очевидное было бессмысленно, Белла обменялась с Сириусом долгим пристальным взглядом и уткнулась в свою тарелку.

* * *

— Так значит, мы ждём нашего доброго рыцаря.

— Белла, перестань.

Белла качалась на стуле, закинув ногу на ногу и догрызая зубочистку.

— Нашего доблестного спасителя.

— Прекрати.

— Принца на белом коне… Ой, кузен, это ведь не по твоей части! Или по твоей? Ваша гриффиндорская компашка так тесно дружи-и-ила…

— Белла, — сквозь зубы процедил Сириус, — сделай одолжение, заткнись.

— Ах, прости, милый, я оскорбила твои лучшие чувства!.. А что же мы предложим нашему спасителю взамен?

— О, это по твоей части, кузина, — выплюнул Сириус. — Твои сморщенные достоинства его, конечно, не прельстят, но уверен — у тебя всегда найдётся при себе что-нибудь хоть мало-мальски ценное.

— Дорогой, если бы ты не был таким тупым идиотом и не сделал всё, чтобы тебя вышвырнули из семьи, ты бы тоже не был сейчас нищим! А впрочем, думаю, твоя задница, в отличие от моей, может и понравиться… Ах!

Уловив едва наметившееся движение, Белла вскочила — одновременно с Сириусом. Не прошло и доли секунды, как они стояли друг напротив друга в дуэльных стойках, пылая праведным гневом… с палочками наперевес. С бесполезными теперь палочками. Белла не могла бы сказать наверняка, кто из них первый скрипнул зубами и разогнулся.

— Прошу прощения, — вдруг раздался рядом чей-то голос. — В жизни не стал бы вмешиваться, но очень не хочу, чтобы такое прекрасное помещение обагрилось чьей-то кровью. Тем более кровью людей, которые попали в беду и которым я — совершенно случайно — могу помочь.

Рядом со столиком стоял довольно молодой и весьма симпатичный мужчина, не сводивший глаз с Беллы. Сперва она почувствовала себя не очень-то уютно под таким пристальным взглядом, но потом приосанилась и блеснула глазами в сторону Сириуса.

— А, Итуло, — буркнул тот. — Ты что, подслушивал?

— Совсем не специально, милейший, просто так уж получилось.

— И чем же ты можешь нам помочь?

— Позволь мне сначала соблюсти правила приличия, — усмехнулся Итуло, затем посмотрел на Беллу, закрыл глаза рукой и церемонно произнёс: — Вижу вас как наяву, милейшая!

— Что? — опешила она.

— Это официальная формула знакомства в нашем мире, — пояснил Итуло.

— А, ясно, — откликнулся Сириус, — а я, когда отвечал тебе, думал, это просто такой прикол. Я же ещё не знал, куда попал.

— Ты решил всё-таки поверить этой… — Белла покачала головой. — Чёрт, да мы даже не узнали, как её зовут. Да и какая нахрен разница, всё равно она наверняка шарлатанка.

— Ну, шарлатанка она или нет, только она права в том, что вы не из нашего мира, — сказал Итуло.

Белла фыркнула.

— Напрасно, милейшая. Кстати, мы так до конца не и познакомились. Я — Итуло.

— Белла, — буркнула она.

— Это всё просто великолепно, — раздражённо проворчал Сириус, — однако нам-то что теперь делать?

— Ну, если она права и в вас и вправду есть склонность к Истинной магии… — Итуло умолк.

— Ну? — поторопила его Белла. — Что тогда?

— О, всё было намного, намного проще. Я мог бы научить вас путешествовать через Хумгат, для сильных волшебников это дело — проще простого, и вы смогли бы сами вернуться домой, когда пожелаете. Вот только уверяю вас: если вы приобщитесь к Истинной магии, то так увлечётесь ею и полюбите её, что не захотите с нею расставаться и покинуть наш прекрасный мир. Впрочем, — рассмеялся Итуло, — о чём я говорю, ведь можно же отправиться домой, утешить своих родственников, насладиться родными краями, а затем в любое время вернуться сюда и продолжить жизнь здесь.

Сириус горько ухмыльнулся.

— Прекраснейшая перспектива, — сказал он, садясь и притягивая к себе стакан с камрой. — Однако мне почему-то хочется просто домой, безо всяких всемогуществ.

— Да, родственничек, ты всегда довольствовался синицей в руке, — ехидно сказала Белла.

— О, милейшая, а вы, видимо, предпочитаете журавля в небе? — оживился Итуло.

— Нет, она — заноза в заднице, то есть предпочитает более тёмные и дурно пахнущие места, — елейным голоском произнёс Сириус.

Белла зашипела и снова потянулась было к палочке, но даже не успела спохватиться, как почувствовала себя намного спокойнее. Намного, намного спокойнее. И правда, зачем отвечать этому дурню? Что он вообще понимает в людях и в жизни?

— Как ты говоришь? — обратилась она к Итуло. — Настоящая магия?

— Истинная, — отвечал тот с довольным видом. — Если только у вас есть к ней склонность… О, это было бы поистине замечательно! — глаза его блестели. — Давно мечтал найти себе достойного ученика — или ученицу.

Отвесив шутливый поклон Белле, он с вопросительным видом обернулся к Сириусу, но тот, предвосхищая вопросы, вскинул руки:

— Нет-нет, эти игрища без меня, пожалуйста! Не хочу никакой магии, кроме той, что есть на моей родине.

— Но ведь если ты овладеешь Истинной магией, то сможешь вернуться…

— Да, но это ведь никогда не поздно, верно? Я могу дождаться того парня, про которого говорила таинственная бабушка, а если у него ничего не выйдет — ты же ведь не выгонишь меня, милейший Итуло?

— Как я могу быть способна применять Истинную магию, если я потеряла свои магические способности? — перебила их словесные излияния Белла.

— О, это очень просто! — встрепенулся Итуло. — Простейший фокус, ребёнок справится. Чтение памяти вещей. Попробуй обратиться мысленно к… скажем, вот этой вилке и спроси, что она помнит.

Белла вытаращилась на него. Итуло всем своим видом излучал уверенность. Нерешительно посмотрев на вилку, она сосредоточилась, ощущая себя полнейшей идиоткой. Скептический вид Сириуса совсем не добавлял уверенности, но подстёгивал не хуже Круцио. Вилка. Бред. Что может помнить вилка? Руки, которые её брали? Еду, в которую её втыкали?

Полная тарелка какой-то еды. Вдруг горячо, но это ничего, это привычно. Кто-то энергично машет ею, видно то безвольный подбородок и большой капризный рот под тонкими чёрными усиками, то сидящего напротив человека в странной одежде и огромном ярко-зелёном тюрбане. Человек разгорячён, он злится, её вдруг резко сжимают, бросают на стол, кажется, люди ссорятся. Человек в тюрбане хватает её, мнёт, словно соломенную, и завязывает в узел, бросает на пол. Солома. Пыльно. Скучно. Темнеет. Жёсткие прутья, её выметают из-под стола, чья-то мягкая рука поднимает, относит. Видно лицо бармена, он берёт её, гладит, мягко распрямляет, кладёт в тёплую мыльную воду…

Белла встряхнула головой, озадаченно посмотрела на Итуло.

— Завязывать узлом металлические вилки голыми руками — это нормально для вашего народа?

— Ага, милая, это прекрасные способности! — Итуло просто подпрыгивал на месте от восторга, не сводя с неё внимательного взгляда. — Определённо, у тебя есть все шансы!

— Я смогу путешествовать через этот ваш… Как ты сказал?

— Хумгат, дорогая, Хумгат! Определённо, сможешь. О, при должной тренировке, разумеется…

— Когда мы приступим? — Белла не желала ждать ни секундой дольше, чем это требовалось.

— Хм, не всё так просто… Нам нужно тихое уединённое место, чтобы сосредоточиться…

— Где?

— Если не возражаешь, я мог бы пригласить тебя в своё скромное жилище, там нам никто не помешает — я живу один — ну, если не считать служанку.

— Идём, — Белла решительно встала из-за стола.

Сириус многозначительно присвистнул.

— Нет, Итуло красавчик, конечно, но я не думал, что в Азкабане ты настолько одичаешь, — протянул он насмешливо.

— А я не думала, что ты окончательно отупеешь, — парировала Белла.

Подавив в себе желание высказать Сириусу побольше гадостей и напророчить что-нибудь гадкое, Белла ограничилась надменным взглядом и прошла к двери. Итуло поспешил за ней. У самого выхода она краем глаза заметила, как Сириус с озадаченным видом покосился на вилку.

Если бы ситуация не была настолько странной, Белла бы, пожалуй, даже полюбовалась немного Ехо — так назывался город, куда они попали. Кому-то менее обеспокоенному своей судьбой он мог бы показаться красивым. Домики эти все, сады — столько садов в одном городе Белла ещё не видела, — а мостовые кое-где были разноцветными. Не увидела бы своими собственными глазами — не поверила бы. Одеты все были совершенно нелепо, но нисколько этого не стеснялись, наоборот, дети даже пялились на неё и чуть ли пальцами не показывали. Кажется, они считали, что это она странно выглядит, вот только Белла ни за какие коврижки не стала бы надевать такие хламиды, которые здесь носили.

Итуло болтал без умолку, не обращая внимания на мрачность и молчаливость Беллы.

— А вон там — видите, в конце улочки уже видна вода — это река Хурон. Мосты через неё ночью подсвечиваются разными цветами…

Экскурсовод хренов. Белла слушала его вполуха, хотя понимала, что может застрять здесь надолго, а значит, нужно впитывать всю возможную информацию, тем более, что её пока предлагали бесплатно. Другое дело — она не особенно доверяла этому странному типу, которого увидела впервые только сегодня утром. Она никак не могла забыть того, насколько просто смогла успокоиться в его присутствии, а перед этим — когда с ней возилась та старуха. Никогда в жизни Белла не успокаивалась так стремительно, она вообще любила поддерживать в себе раздражительность, чтобы быть более устрашающей для врагов. Если бы у неё осталась хотя бы крошечная толика магических способностей, она, не задумываясь, поставила бы их на то, что эти странные местные люди причастны к её успокоению — вот только никто в мире (в обоих мирах?) не поведал бы ей, как такое возможно.

Здесь вообще всё было невозможно. Невыносимо. Память вещей? Вы серьёзно?! Они были совершенно серьёзны и, что самое страшное, — оказались правы. Она действительно увидела что-то, что можно было назвать точкой зрения вилки. Белла сокрушённо покачала головой: кажется, ей внушили галлюцинацию, которую она не смогла распознать, да и впредь не сможет, потому что теперь у неё нет магии.

Колымага, в которой едут, называется амобилер. Что-то похожее на транспорт магглов. Вообще здесь всё какое-то странное, слишком маггловское, и в то же время почти все могут колдовать. А она — нет, и Сириус тоже, Мерлин с ним, пусть он идиот и предатель, но ведь по крови он Блэк, и достаточно приличный волшебник… был. Абсурд.

— Что с тобой, милейшая, тебе нехорошо? Солнце сегодня печёт невыносимо, позволь, я чуть поправлю козырёк.

Итуло приподнялся, чтобы выдвинуть крышу вперёд, и для этого ему пришлось отпустить рычаг, на котором он всё это время держал руку, и амобилер замедлил свой ход. Он не нуждался ни в лошадях, ни в том топливе, на которых ездили повозки магглов, движущей силой его был некий магический кристалл, а скорость зависела исключительно от желания возницы. Белле показалось, что Итуло очень хотел поскорее привезти её к себе домой, потому что ехали они относительно быстро — относительно, потому что другие амобилеры, которые попадались им по пути, были намного медленнее.

— Ну вот, милейшая, самый центр старого города. А вот и мой домик, — в голосе Итуло явно слышалось удовольствие.

— Ты прямо сейчас начнёшь учить меня? — спросила Белла.

— Сперва, может быть, стоит перекусить немного?.. — Итуло, видимо, увидел решительность на её лице, потому что не стал спорить. — Что ж, если вы так желаете, можем приступать прямо сейчас.

Он явно был доволен и даже рад. Слишком рад, слишком доволен, и это не нравилось Белле, но отступать было уже поздно. Тем более что Итуло уже доказал, что у него есть чему поучиться, и он научит, куда он денется, даже если…

А если не захочет? Что Белла может противопоставить ему без магии?

С ней происходило что-то непонятное: клонило в сон, странное спокойствие не отпускало, а реакции были словно заторможенные.

— Проходи, — Итуло открыл дверь и впустил Беллу внутрь.

Дом был совершенно обычный: ни странных запахов, ни непонятных теней по углам.

— М-м… если есть необходимость, уборная внизу, — сказал Итуло.

О, чудно. Весьма вовремя.

— Где внизу? — спросила Белла.

— В подвале, — уточнил Итуло. — И бассейны для омовения тоже. В Ехо так принято. У меня их дюжина, — добавил он с непонятной гордостью, потом нахмурился и предложил: — Проводить?

— Если можно.

— Если вы захотите искупаться, я пришлю служанку.

— В этом нет необходимости, я не задержусь долго.

Коридор внизу был очень широким, хорошо освещённым, но довольно сырым — неудивительно, учитывая дюжину бассейнов. Интересно, здесь у всех так? И зачем это? Белла не планировала задерживаться в подвале дольше, чем это необходимо, чтобы как можно быстрее приступить к обучению. Сколько это может занять времени? Час? День? Будет ли этот Итуло так любезен, чтобы терпеть её и довести до конца то, что он пообещал? Ей нужно-то всего лишь — попасть в этот самый Хумгат, а оттуда домой. Действительно ли он способен научить её этому? И что ей делать, если окажется, что это не так, а тот странный человек, про которого говорила старуха, уже помог Сириусу и свалил? Подавляющее большинство своих проблем она могла бы решить, если бы у неё оставалась магия… Белла задержалась возле умывальника, глядя на себя в зеркало, плеснула в лицо водой и замерла, почувствовав нестерпимое желание всё же принять ванну. Слишком много событий, слишком грязная одежда, слишком пыльные мысли. И ноги бы её не было ни в этом странном доме, ни рядом с этим мутным, хотя и таким красивым Итуло, если бы не призрачная тень шанса вернуться домой. Откровенно говоря, Белла слабо верила в реальность этого шанса, но вернуться означало признать правоту Сириуса, а других вариантов не было никаких.

На пороге возникла худая бледная тень. Белла вскинулась, но тень, потупив глазки, пролепетала:

— Простите, я не хотела вас испугать… Я Айма, служанка. Вам помочь?

Белла ненадолго призадумалась, потом решилась.

— Я хочу искупаться.

Айма засуетилась, полезла в какой-то шкафчик, достала огромное белоснежное полотенце.

— Какой бассейн вы хотели бы принять первым? Тонизирующий, очищающий, омывающий, аромат розы, лаванды, сирени или…

— Любой самый горячий. Очищающий. Неважно, какой аромат.

Служанка проводила Беллу в одну из комнат, проверила температуру воды, затем спросила:

— Вашу одежду привести в порядок?

Одежда. Её вещи, рассованные по карманам, — куда их деть? Можно было бы повесить в кошеле на шею, но после ванны она не сможет ничего высушить без магии. Подумав, Белла сложила все свои вещи в кошель — палочка и кинжал не влезли, потому что чары расширения больше не работали, — и положила на краю бассейна подальше от входа. Кивком отослав служанку заниматься одеждой, она вошла в воду и едва не задохнулась от нахлынувшего чувства облегчения. Как она, оказывается, соскучилась по горячей воде, мягкой пене, тающим пузырькам… Белла так хотела позволить себе забыть на время обо всём и расслабиться, и даже почти получилось — но помешало странное чувство неправильности. Постоянно хотелось оглянуться, проверить несуществующие охранные чары, наложить ещё, дополнительные. Остро хотелось проверить реальность на подлинность, но без магии это было невозможно. Белла окунулась с головой, намылилась, постоянно оглядываясь на дверь, не выдержала и переложила палочку поближе к себе, на секунду замерла и поменяла палочку на кинжал.

Выйдя из бассейна, она завернулась в полотенце и замерла в нерешительности. Как сушить волосы без магии? Она отжала их и потрясла головой. Суше не стало.

На пороге снова возникла служанка. Мысли она читает, что ли?

— Леди Белла, вы не хотите искупаться в другом бассейне?

— Нет, зачем?

— Обычно сэр Итуло купается во всех по очереди, или почти во всех…

— Ты приготовила мою одежду? — перебила её Белла.

— Нет, но я принесла вам прекрасное лоохи, вот, посмотрите…

— Я не надену эти тряпки! Принеси мне мою одежду.

Служанка растерялась.

— Леди Белла, но ведь… Знаете, я почти не владею магией, мои силы слишком… Вам придётся подождать немного…

Так эта бледная моль — маггла на здешний лад, не годная даже на ингредиенты? Белла поморщилась.

— Так постарайся, чтобы мне не пришлось ждать слишком долго!

Служанка закивала, метнулась к выходу, но замялась на пороге. Её как будто что-то беспокоило.

— Леди Белла, — прошептала она, — не верьте… Ни единому слову… Поверьте, будет ужасно… Бегите!

Служанку что-то вспугнуло, и она серой тенью исчезла за дверью. Проследив за юркнувшей за дверь служанкой, Белла ещё раз отжала волосы — бесполезно, с них всё равно капало, и это раздражало. Раздражение Белла восприняла с радостным облегчением, как старого знакомого. Она вышла в коридор и хорошенько осмотрелась. Под потолком висели синие магические шары, толку от них, правда, было мало. Коридор, вдоль которого располагались бассейны, был широким, длинным и изогнутым и, кажется, выходил за пределы дома, а в самом конце его Белла увидела ещё несколько дверей. Откуда-то пахнуло сквозняком, шары под потолком заколебались, и вот тут ей совершенно неожиданно вдруг стало не по себе. Сзади хлопнула дверь, но это был всего лишь Итуло.

— Милейшая Белла, — начал он елейным голоском, — ты уже искупалась? Не хочешь ли ужинать?

— Нет, — ответила она грубо. — Хочу начать обучение.

— Что ж, — протянул Итуло, — здесь наши желания совпадают.

— Ты научишь меня этой вашей настоящей магии?

— Истинной, — поправил он её недовольно. — Неужели сложно запомнить?

Он постоял некоторое время, внимательно глядя на Беллу, затем медленно обошёл вокруг неё, размахивая руками в странном ритме, так что сразу закружилась голова.

— Научишь? — повторила она упрямо.

— О, кое-чему точно научу… — протянул он, взмахнул рукой, и на Беллу просыпалось что-то вроде пыльцы.

Она ещё успела подумать — странно это все, и отключилась.

* * *

Белла пришла в себя резко, рывком. Было холодно, жёстко и очень темно. Пошевелившись, она обнаружила себя привязанной к чему-то вроде стола. При каждом движении головы пронзительная боль словно раскалывала её напополам, уходя через шею в позвоночник. Давя подступающую истерику, Белла замерла. Как же давно она не испытывала физической боли и неудобств. Было ясно как день, что происходит что-то совсем непотребное, и что ей сейчас делать?

Белла попыталась высвободить руки, но они были привязаны на славу, ни малейшего шанса развернуть запястье. Про ноги и говорить было нечего, они уже начинали отекать — кажется, в планы привязавшего не входило дальнейшее её существование. Осознание смертельной опасности подстегнуло разум, как это обычно и бывало, вот только все её размышления всегда строились на магических воздействиях. Они были основой её жизни и реакции на любые события, они всегда были гарантией её самостоятельности, значимости, давали такой необходимый кураж, и без них Белла чувствовала себя бессильной.

Из темноты раздались чьи-то шаги. Сбоку зажгли свечу, потом ещё, и ещё, всего тринадцать. Скосив глаза и стараясь не замечать приступов боли, Белла огляделась. Она находилась в самом центре широкой комнаты, на полу были нарисованы какие-то линии и символы, разглядеть, какие именно, с этого ракурса не получилось. Она едва не засмеялась от абсурдности происходящего, но в последний момент закусила губу, подумав, что Итуло смех может не понравиться. Сколько раз она сама зажигала такие же чёрные свечи? Интересно, откуда он их взял?

— А, очнулась.

— Что за ритуал? — пересохшие губы отказывались шевелиться, но им пришлось.

Сперва Итуло не удостоил её ответом, но спустя несколько секунд, видимо, передумал:

— Ты — сосуд. Ты будешь прекрасным сосудом для самого прекрасного в мире демона. В тебе так много жизни, такая сильная искра, и совершенно нет ни капли магических сил. Не знаю, где и как ты их потеряла, но это просто уникальный шанс. Ты подвернулась невероятно, просто невероятно вовремя. Уверен, твоё тело понравится Абаддине.

Волосы зашевелились на голове Беллы. Стать вместилищем для демона? Она задёргалась, не обращая внимания на впивающиеся верёвки, но получила лишь новую порцию боли.

— Я давно искал такую волшебницу, чтобы смогла дать достойный дом для демона, — продолжал Итуло, производя какие-то манипуляции. — Но, увы, достаточно сильные могли дать отпор мне самому, а те, с которыми я смог справиться… К сожалению, их никчемные оболочки не были в состоянии выдержать мощь Абаддины. Ты же сможешь. О да, я уверен.

Он подошёл, держа в руках её же собственный кинжал, и ловким движением вскрыл вену на её руке, подставив чашку под хлынувшую кровь. Белла заорала от неожиданности.

— Не нужно так переживать. Тебе она всё равно больше не понадобится, а для ритуала ещё как пригодится.

При неверном мерцающем свете свечей его красота казалась какой-то демонической. Глядя в чёрные глаза, Белла вспоминала другие, которые тоже когда-то были чёрными, а после покраснели. Только она всегда стояла по правую руку от обладателя тех глаз, и это она охотилась на «мясо», рассыпала травы, чертила символы зачарованным мелом, читала заклинания… Происходящее казалось глупой шуткой. Хотелось закрыть глаза и больше ничего не видеть, или наоборот — открыть глаза и проснуться. Хотелось аппарировать или вызвать Финдфайр и выжечь нахрен весь этот долбаный мир. Хотелось выцарапать эти чёрные глаза, добраться через них до мозга и выцарапать его тоже. Разгоравшуюся раздражительность Белла ощутила с огромным облегчением — что бы ни гасило её, это воздействие закончилось.

Итуло небрежным жестом закрыл её вену, остановив кровотечение, и ушёл куда-то с полной чашкой её крови. Свечи горели, еле слышно потрескивая, где-то позади раздавались звуки и шорохи, которые словно били по обнажённым нервам Беллы. Она принялась осматриваться, но при тусклом освещении стены просматривались с трудом, зато потолок, покрытый затейливой вязью рун, виднелся довольно близко. Наверное, помещение находилось где-то в подвале. Горло пережало, в груди закручивалась тугая спираль страха, и стоило огромных усилий не разрыдаться.

Снова послышались слова заклинаний, произносимых на непонятном языке. Белла знала, что это бесполезно, но не могла отказать себе в удовольствии поорать гадости, сбивая с ритма. Почти сразу ей заткнули рот — в переносном смысле, разумеется. Как Белла ни пыталась, ни слова больше она произнести не могла. Зато Итуло старался вовсю, кажется, даже вошёл в раж, его голос стал звонче, эхом отражался от каменных стен. Он с торжественным видом намазал ей каким-то бесцветным дурно пахнущим зельем запястья, лодыжки, горло, начертил символы на животе. Если бы она могла только определить, что входило в состав зелья… Увы, знакомыми ингредиентами не пахло.

Голос Итуло стал ещё звонче, отражался от стен, громкость его нарастала. Вокруг всё поплыло, и, кажется, Белла начала впадать в транс. Пришлось, крепко зажмурившись, помотать головой, чтобы прогнать головокружение, а когда Белла открыла глаза, то увидела, что воздух перед ней как будто сгустился и стал чёрным.

Если она спит, то сейчас самое время проснуться. Жаль, нельзя было ущипнуть себя. Чёрная тень, медленно вращаясь, сгустилась, откуда-то рвануло сквозняком, голос Итуло поднялся ещё выше, свечи ярко вспыхнули, потом моргнули — и вместо тени встала, медленно распрямляясь, высокая уродливая фигура.

— Зачем ты снова позвал меня? — голос у фигуры, на удивление, оказался вовсе не потусторонним, а даже почти симпатичным.

— Ты помнишь, что должна служить мне?

— Я ничего не забываю, — Беллу передёрнуло от тона, которым это было сказано. — Я не смогу служить тебе здесь в своём обычном виде. Ты нашёл подходящий сосуд?

— Он перед тобой.

Если бы Белла могла, она сжалась бы ещё сильнее, но она не могла ни шевелиться, ни кричать, и лишь с расширившимися от ужаса глазами смотрела, как огромная рогатая голова поворачивается к ней, впивается в неё взглядом жутких светящихся глаз и медленно приближается. Мохнатая когтистая лапа провела вдоль тела, пересчитала рёбра, потрогала голову.

— Хороший сосуд. У него сильная искра и много гонора, может, и выживет. Она будет сопротивляться, — глаза вспыхнули ещё сильнее, — мне это нравится. Можно попробовать. Начинай.

Итуло, читая заклинания, зажёг ещё несколько свечей, подошёл к Белле, поднял кинжал и надрезал кожу от ключиц до пупка. Нахлынула боль, не такая сильная, чтобы причинить страдания, но достаточная, чтобы привести в чувство. Чудовище подошло и положило на разрез свои жуткие ладони. Сопротивляться! Она должна сопротивляться! Белла задёргалась, но не смола сдвинуться с места. Паника закрутила её внутренности в узел. Что она может сделать без магии? Да если бы и с магией — как сражаться с этим… этой…

Но ведь и она что-то может! Она смогла прочитать память вилки. С губ сорвался истерический смех. Белла попыталась изогнуться и вцепиться зубами в мохнатые лапы, но, разумеется, не смогла. Чудовище радостно оскалилось.

Хоть что-то нужно сделать! Что ещё может эта настоящая… Истинная магия? Читать память вещей сейчас бесполезно, она сама прекрасно видит, для чего предназначен этот подвал. Огонь? Белла уставилась на свечу, стараясь давить в себе желание заскулить от ужаса. Голос Итуло грохотал в ушах, сознание мутилось, суставы, казалось, выкручивало, всё тело выгибало то ли от боли, то ли от стремления слиться с чудовищем. Что-то нужно сделать, пока ещё что-то можно делать, пока она ещё Белла! Ярость нахлынула огненной волной, а вместе с ней — облегчение и понимание того, насколько тошно было быть такой покорной и спокойной. Белла задёргалась, заорала, обложив всё и всех вокруг отборным матом. Взорвать всё здесь нахрен, поджечь и взорвать!

Совершенно неожиданно свеча, на которую Белла смотрела, взорвалась и погасла. Демонша взвизгнула и отдёрнула свои руки, словно обжегшись. Итуло сбился, но быстро возобновил свой речитатив, только теперь он заметно торопился. Белла злилась на него сильнее, чем на кого-либо прежде.

— Говнюк! Чтоб тебя раскорёжило! Гори ты синим пламенем! — заорала она, и захохотала, так радостно ей было проститься с немотой.

Итуло вздрогнул, вскрикнул и согнулся пополам.

— Что ты творишь! — взвизгнуло чудовище. — Нельзя останавливаться!

Итуло выпрямился, дрожа всем телом, и дрожащим голосом продолжил читать заклинания. Однако Белла не собиралась сдаваться.

— Да ты слабак! — она ненавидела его, о, как она его ненавидела! Рванувшись в очередной раз, она услышала треск верёвок. — Что, хотел себе ручную демоницу? Да где тебе с ней справиться?! Ты ничтожество! Урод!

Итуло застонал, скрючился и схватился за голову. Чудовище закричало, отпрянуло от Беллы и завертелось волчком, рассыпаясь клочьями густой черноты. Неужели у неё хоть что-то получилось? Белла захохотала от радости, но тут же вскрикнула — сердце вдруг пронзила боль, левая рука онемела. Это нелепо — умирать от сердечного приступа тогда, когда она уже почти освободилась!

Белла попыталась вздохнуть, но не смогла из-за боли в груди. Она приподнялась, судорожно вскрикнула, упала и отключилась.

Солнце било в глаза. Что, снова просыпаться? Что хорошего ей ещё может дать этот дурацкий мир? А вдруг она проснётся на этот раз уже окончательно, дома? Белла открыла глаза и рывком села в кровати. Светло. Тепло. Мягко. Чистое бельё… Надо же, с вышивкой.

Деликатно стукнув в дверь, на пороге появилась Айма с подносом в руках.

— Ты уже пришла в себя? Тебе стоит подкрепиться, вот, возьми…

— Где негодяй? — перебила её Белла. — Что с той тварью?

Глаза Аймы неожиданно блеснули.

— История закончилась хорошо, если ты об этом. Но сейчас тебе нужно отдыхать — ты потеряла много крови, да и вообще в шоке…

— Ты предлагаешь мне сидеть здесь и прохлаждаться? — взвизгнула Белла. — Да кто ты вообще такая?

— Я теперь хозяйка этого дома. А ты хочешь уйти куда-то?

— Конечно! Мне нужно домой!

Айма пожала плечами, вернулась к двери и открыла её настежь.

— Тебя никто здесь не держит.

Белла смотрела на неё с недоверием.

— Только учти, — продолжила Айма, — что в этом доме сейчас находится единственный человек, который может помочь тебе вернуться домой.

Белла распахнула глаза:

— Тот, про которого говорила старуха в трактире?

— Ну, не такая уж она и старуха, — усмехнулась Айма. — Впрочем, она уже покинула нас и возвращаться сюда не планирует.

— И… — Белла облизнула сухие губы. — Где же тот человек? Я хочу его видеть!

— Того человека зовут сэр Макс, — терпеливо сказала Айма. — И я посоветовала бы тебе быть с ним повежливее, но ты ведь не слушаешь советов простых служанок, верно? Даже если служанка неожиданно превратилась в хозяйку… Впрочем, я никогда не была обычной служанкой.

— Что, — скривилась Белла, — ты была подстилкой Итуло?

— Сестрой, — невозмутимо ответила Айма. — И была, и остаюсь — не сомневаюсь, что он жив. А ты с таким гонором не договоришься с Максом, — она развернулась и вышла из комнаты, оставив Беллу в недоумении.

Немного подумав, Белла последовала за ней.

* * *

В гостиной уже сидели и попивали из чашек что-то горячее её непутевый кузен Сириус и худой высокий мужчина, по всей видимости, тот самый сэр Макс. Сириус ухмылялся в усы, а Макс, увлечённо размахивая руками, рассказывал:

— …И тогда я решил его напугать. Про меня тогда в городе каких только страшилок не рассказывали! Вот я и подумал: может, у старика хоть от страха сердце прихватит? И я в него плюнул. И, хотя не был ни зол, ни раздражён, Итуло рухнул как подкошенный, мертвее всех мёртвых.

Сириус хмыкнул.

— Так ты убил этого мерзавца? — спросила Белла прямо с порога.

— О, вижу вас как наяву, леди Белла. Сэр Макс, к вашим услугам, — он прикрыл на секунду глаза ладонью, а затем кивнул с ухмылкой. — А отвечая на ваш вопрос: нет. Во всяком случае, не этого вашего мерзавца — он сбежал ещё до нашего появления. А я рассказывал про другого Итуло. В моём времени это был старый горбун, настоящий урод. Однако трактир у него был шикарный, да.

— Кто знает, а вдруг это правда наш Итуло за годы так изменился? — задумчиво проговорила Айма.

— А демон? — перебила Белла. — Что с демоном?

— Я очень вежливо попросил её покинуть наш мир.

— И она послушалась? Вот так просто?! — Белла была шокирована.

— Ах, леди Белла, поверьте, я умею очень обворожительно улыбаться! — Макс продемонстрировал улыбку, которую, видимо, считал обворожительной, но у Беллы не было ни малейшего желания острить.

— Дорогая кузина, — встрял Сириус, — сэр Макс прибедняется. Он умеет не только улыбаться и зубоскалить, в его арсенале есть совершенно потрясающие шары — как их, могильные?

— Смертные, — улыбнулась Айма.

— Вот-вот. Но Макс, знаешь ли, уникум, — продолжил Сириус. — Те шары, которые у других убивают, у него превращают противника в раба. И он просто приказал демонице убираться туда, откуда она пришла. У него вообще всё очень просто.

— А перед тем, как сгинуть, она попросила освободить её от власти моего брата, — сказала Айма.

— Ну, обычно мой приказ не оставляет времени на размышления и просьбы, но эта демоница была действительно очень сильной, — Макс призадумался, потом продолжил: — А поскольку Итуло заплатил силой Аймы за то, чтобы приручить эту тварь, то всё закончилось к обоюдному удовлетворению: Айма получила обратно свою магию, а демоница — свободу. Впрочем, — встрепенулся он, — это не столь важно. Я тут совсем по другому поводу — у меня миссия по спасению! — пафосно провозгласил Макс. — Слушайте внимательно, дети мои! — тут он сбился с тона и заулыбался. — В общем, ваша задача простая: вы должны увидеть во сне кого-то из своих близких. Для них вы будете выглядеть в лучшем случае призраками. Однако надо, чтобы с вами заговорили. Объясните им свою ситуацию, пусть даже она и покажется им вымышленной историей. И затем вы вместе должны придумать свой личный транспорт, который и провезёт вас между мирами. У меня, например, это был трамвай, у вас это будет какая-нибудь карета, например.

— А метла? — встрял Сириус. — Это может быть летающая метла?

— Эм, ну, если у вас это распространенный вид транспорта, то почему бы и нет? Значит, вот на этом транспорте вы и вернётесь в свой мир. Главное, чтобы вас там ждали, в конкретном месте и в конкретном времени. Повторяйте свои попытки из ночи в ночь. Хотя, скажу вам по секрету, я частенько спал и днём, — Макс задорно подмигнул Белле и Сириусу. — Даже если поначалу вы будете практически невидимы тому, кому пытаетесь присниться, то с каждым повторением сна вы будете обретать там всё большую плотность. Чем более важны вы для этого человека, тем быстрее сможете поговорить. Вот. Всё понятно?

— И всё? — скептически приподняла бровь Белла.

— А милейшая леди Белла хочет усложнить себе задачу? Ну, раз так, то специально для вас я могу…

— Нет-нет, — торопливо возразила Белла, — не нужно усложнять. Просто я не думала, что всё окажется так… примитивно.

Она вдруг испугалась, что он обидится и плюнет в неё, а потом поразилась своему испугу. Она что, всерьёз верит в байки про ядовитую слюну?

— Примитивно? Ну, может, и так, — Макс улыбнулся, поглядел пристально — ей-Мерлин, его глаза меняли свой цвет, — и внезапно Белла поняла: от этого типа можно ждать всего, что угодно. По спине пробежались лёгкие ледяные коготки страха.

— Думаю, — голос Беллы дрогнул, — думаю, Сириус, нам чем проще, тем лучше, верно? — она посмотрела на кузена в поисках поддержки.

— О, абсолютно так, — с готовностью поддакнул тот.

— Ну что ж, удачи! — весело воскликнул Макс, снова принимая вид весельчака-балагура. — А мне пора.

— Сэр Макс, — засуетилась Айма, — останьтесь ещё ненадолго, я варю прекрасную камру, а к ней есть изумительные сладости прямо из Кумона…

— Ах-х… — огорчился Макс. — Откровенно говоря, недолюбливаю я эти сладости, ну их. И потом, прогулка по Мосту Времени — дело, требующее концентрации, а я тут с вами совсем расслаблюсь, обленюсь, домой вернуться не смогу — и кто тогда мне придумает ещё один трамвай?

— Мост Времени? — ахнула Айма. — Так это и вправду возможно?

— А как же? — он подмигнул, затем попросил: — Леди Айма, будь так любезна, проводи меня. Хотелось бы перекинуться с тобой парой слов о твоём интересном братце.

— С радостью, сэр Макс, а вы мне расскажете поподробнее про Мост и, может быть, покажете ещё пару приёмов…

Когда Айма с Максом вышли, Белла обернулась к Сириусу.

— Скажи, ты во всё это веришь?

— Знаешь, дорогуша, — ответил он, — меньше всего меня сейчас интересует, правда ли всё то, что нам наговорили эти люди. Прямо сейчас я планирую пойти поспать и попробовать присниться Гарри.

* * *

Очередная бесполезная ночь закончилась. Солнце весело светило в окно, за которым чирикали птички. Воробей, воробей, вылетай-ка, не робей. Она бы и рада была вылететь — если бы умела. Милейший сэр Макс, какой же он молодец, просто умничка, аж зубы сводит. И, тем не менее, если бы не он и не его парадоксальные способности, не видать бы им с Сириусом шансов вернуться домой. Вот только Белла, как обычно, оказалась в пролёте. Она мерила шагами свою комнату вдоль и поперёк, сдерживая ярость, и изо всех сил пыталась не психовать.

Но почему?! Почему у Сириуса всё получилось, можно сказать, с первого раза, а у неё — нет? Чем она так отличается? Конечно, любому разумному человеку все эти странные ритуалы покажутся нелепостью, но после того, как Сириус действительно сел на ту сраную метлу и улетел…

У Беллы же по-прежнему не наблюдалось ни единой крупицы магической силы, она не то что метлу — иголку не могла заставить двигаться, хотя Истинную магию понемногу осваивала, в отличие от драгоценного кузена. Слишком понемногу, слишком медленно. Некому её учить. Итуло сбежал, Айма говорит, что не умеет, хотя и вернула себе всю силу, а сэр Макс — слишком важная персона, чтобы задерживаться для возни с залётными птахами.

Добрый отзывчивый сэр Макс. Если бы Белла не знала, что именно он обуздал того монстра, которого вызвал Итуло, ни за что не приняла бы его всерьёз. Посмотришь на него — простак простаком, душа компании, весельчак и балагур, нелепо одетый романтик, а как вспомнишь, что он может убить любого в прямом смысле слова одним своим плевком, — оторопь берёт. А Беллу брала зависть. Это она всегда хотела вызывать ужас одним своим видом, для того и культивировала в себе вечную раздражительность и злость, практиковалась в тёмных искусствах. Но чем чернее становились её душа и одежда, тем чаще ей казалось, что её не принимают всерьёз, а тут — мальчик-одуванчик, а только взглянешь на него, и хочется бежать куда подальше. Чудеса, да и только.

И вокруг него чудеса. Вот Сириус — сел на метлу, да и улетел. Она же до сих пор никому даже присниться толком не может. Её просто никто не видит, ни Лорд, ни муж, ни так называемые соратнички. Только Рабастан один раз заметил в зеркале тень её отражения, струхнул, помянул Мерлина и отправился опохмеляться.

Её. Никто. Не видел.

Чтобы не расколошматить всё, до чего только можно дотянуться в комнате, Белла сцепила руки на груди и постаралась придать вид улыбки оскалу, который поселился с недавних пор на её лице. Этак она вся морщинами пойдёт.

Скрипнула дверь, вошла Айма. Ещё одна благотворительница. Нет, если бы она не предложила пожить в своём доме, Белле пришлось бы наняться прачкой хоть в ту же таверну — бесплатно король только кормил людей, попавших в трудное положение. Впрочем, иногда ей кажется, что лучше было бы стирать чужие панталоны, чем топать каждый раз по нужде мимо того самого подземелья.

— Пойдём завтракать?

Конечно же, она сразу поняла, что и сегодня у Беллы ничего не получилось, но даже не спросит ни о чём. От этой деликатности хотелось выть.

— Идём.

Белла жевала что-то и вполуха слушала щебетание Аймы. Тоже та ещё штучка, хоть и прикидывается тенью.

— Извини, — перебила Белла, — всё хотела спросить: Итуло точно не вернётся?

Айма вздохнула, отложила вилку.

— Вряд ли.

Белла бросила на неё взгляд исподтишка. Освободившись от ига любящего братца и вернув себе магию, Айма сильно изменилась, хотя спроси — в чём, точного ответа ведь нет. Просто вдруг оказалось, что волосы у неё не бесцветные, а платиновые, и одежда изумрудного цвета красит её куда лучше, чем серая. И глаза у неё карие… совсем как у братца.

Белла прочистила горло.

— Айма… Скажи, почему ты осталась со своим братом после того, что он сделал с тобой?

Айма отложила вилку, подняла печальные глаза.

— Ты, наверное, ждёшь от меня душещипательных историй о братской любви и тому подобном. Правда в том, что в нашем мире одинокой девушке без магических способностей непросто прожить. Приходится тяжело работать. Но правда также и в том, что я люблю своего брата… любила. Вряд ли я его когда-нибудь увижу. И не скажу, что это так уж сильно меня радует. Конечно, я жутко злюсь на него за то, что он сделал со мной. Он просил меня представляться служанкой — ну так ведь слишком долго было бы объяснять, что и почему случилось. И знаешь, я понимаю, зачем он это всё затеял, и верю, что он мог бы добиться своего. Что не мешает мне радоваться тому, что не добился и что для меня всё вернулось. Сумбурно, да?

— Да уж, не образец ясности мысли, — усмехнулась Белла. — Но я тебя понимаю. Очень даже понимаю.

— А ты… — Айма замялась, стрельнув глазами. — У тебя есть ещё родственники? Или, может быть, попробуешь присниться Сириусу, раз уж он теперь вернулся домой?

А если не вернулся? Впрочем, есть ведь, действительно есть другие родственники. Это раньше Белла ставила их в начале своего списка на уничтожение — но когда стало ясно, что она настолько не важна для Лорда, что не может ему даже присниться…

Отправляясь спать этим вечером, Белла решила: хватит. Нужно попробовать что-то другое.

* * *

— Ты, кажется, немного постарела.

Андромеда, похожая на неё, как зеркало, усмехнулась:

— Никто, знаешь ли, не молодеет.

— Этот мальчик… — Белла кивнула на сорванца с ярко-фиолетовыми волосами, возбуждённо носящегося по саду взад-вперёд за спиной Андромеды.

— Да, это Тедди, — сестра даже не пыталась скрыть гордость в голосе. — Сын Доры и Люпина.

— Он не… — Белла замялась. Действительно ли это имеет значение?

— Нет, не оборотень. Метаморфомаг, да ещё какой сильный, — Андромеда обернулась, с нежностью поглядела на внука, потом снова нахмурилась. — Так что, ты говоришь, с тобой приключилось?

Выслушав рассказ Беллы, Андромеда удивлённо покачала головой.

— Гарри рассказывал — о, он крёстный Тедди — так вот, он рассказывал про Сириуса, но я подумала — вымышленные истории. А ты говоришь то же самое, один в один. Уж не знаю, верить в это всё или нет, но… Что от меня требуется?

Белла облизнула пересохшие губы.

— Ты должна придумать для меня способ вернуться домой. Транспорт.

— Транспорт? Зачем? Просто аппарируй.

Белла ахнула.

— Так просто?

— Ну конечно. Зачем усложнять?

— О… Я… попробую.

— Что ж…

Белла ненавидела неловкое молчание.

— До встречи… сестра.

Андромеда усмехнулась.

— Я надеюсь, при нашей реальной встрече ты не будешь разбрасываться Круциатусами налево и направо. Извини, мне пора к Тедди.

Белла смотрела ей вслед, и незнакомое ощущение тепла разливалось в груди.