Mair

Перси внезапно задумался – а меняются ли люди? Нет, безусловно, физически – меняются. Растут, взрослеют, стареют. Но в самом-то деле? И пришел к выводу, что нет, не меняются. По-прежнему смотрят в рот красиво говорящим демагогам. По-прежнему наступают на знакомые грабли. Творят себе кумиров, а потом с гневом в них разочаровываются. И это, наверное, даже хорошо. Потому что это и есть – жизнь.

Особенно выделялся учитель по Защите от Темных Искусств мистер Локонс.

Это «чудо» на полном серьезе поинтересовалось у нас на первом уроке, знаем ли мы, какой у него любимый цвет и какие у него глаза. Причем интересовалось оно у всех курсов об одном и том же. «Определиться что ли не может?» - подумали мы с Блэками и близнецами, которые сразу же решили ему помочь: костюм учителя теперь менял цвет (почему-то на самые противные кислотные оттенки) в середине каждого урока.

Пока братья-гриффиндорцы развлекались, слизеринцы решили не отвлекаться на мелочи и составили письмо на имя главы Попечительского совета школы с предложением заглянуть на любой урок ЗОТИ: получить удовольствие и посмеяться. Копию решили отослать министру. Мы даже не просили заменить учителя - в конце концов, если школу устроила его кандидатура, то, вполне вероятно, что это соответствует предполагаемому уровню подготовки школьников и репутации школы. Учащиеся факультета (все курсы) просили разрешить им готовиться к экзаменам самостоятельно, позволив не посещать занятия и обеспечив независимую комиссию для проведения итоговой аттестации по предмету.

Через неделю в школе начала работать комиссия, включавшая сотрудников Министерства и членов Попечительского совета школы. Уроки ЗОТИ особенно понравились членам комиссии-аврорам, действующим и бывшим. Близнецы клялись, что слышали, как Аластор Муди орал на директора:

- Альбус! Ты совсем офонарел? На кой ты пригласил этого разряженного павлина, украшенного страусиными перьями? Если маразм или климакс мешает думать, так ты обращайся! Эта отрыжка попугая, если и сможет напугать какое-либо темное существо, так исключительно своим костюмом или блеском зубов - до первого удара, потому как руки просто чешутся их ему выбить!

Но прелесть ситуации в том, что контракт с преподавателем был заключен на год и мог быть прерван исключительно в связи с состоянием здоровья учителя. Предложение Муди привести клиента в нужное состояние с сожалением было комиссией отвергнуто. В результате на текущий год предмет ЗОТИ был переведен в разряд факультативов, преподавать его остался Локонс. Вместо ЗОТИ был временно введен новый предмет Боевая магия, преподавать который до конца года взялся отставной аврор Муди.

- Поттер, - сказал он. Класс затих, словно на него наложили Силенцио.
- Да, - отозвался я.
- Выйди сюда, к столу.
Когда я остановился у преподавательского стола, Грюм направил на меня палочку:
- Империо!!!
Я поморщился от рёва профессора. А ведь он, наверное, глуховат.
Ничего не случилось. Я готов был сопротивляться ментальному внушению, но сопротивляться было нечему. Я вопросительно посмотрел на Грюма.
- Отжимайся, Поттер.
- А Империо где?
Профессор снова направил на меня палочку и проревел ещё громче:
- Империо!!!
Мы уставились друг на друга. По выражению моего лица Грюм догадался, что заклинание снова не подействовало.
- Громкость произнесения заклинания не влияет на его исполнение, - процитировал я фразу из первой главы учебника по чарам за первый курс.
Мы оба подозрительно посмотрели на его палочку, затем снова друг на друга.
- И что это значит, Поттер? - озадаченно спросил Грюм. Я тоже пребывал в недоумении.
- Ну, если от меня даже Авада отразилась...
- Точно. Это значит, Поттер, что непростительные на тебя не действуют.
Грюм успокоился - в его мировоззрении всё стало на свои места. А класс, похоже, только что повысил меня с Мальчика-Который-Выжил до Мальчика-Который-Выживет-Где-Угодно.