Принц и Лесная Земляника. Часть 2 (гет)

И снова дни понеслись галопом. Хотя Северусу теперь не надо было варить зелья для Регулуса или возиться с зельем родства, но Малфой прислал крылья многохоботников и отчет об испытаниях первого зелья. Так что работа над зельем для Лорда возобновилась. Тот, кстати, и название ему выбрал — Зелье пастыря. Что ж, в этом что-то было: он действительно собирался повести за собой магическое общество, как стадо овец, вырезав для начала паршивых. Отчет содержал в основном пожелания, над какими эффектами следует поработать. В первую очередь, конечно, следовало исправить вкус — вряд ли кто-то не заметит в чае зелье, отдающее гнилой капустой. Во-вторых, Лорд был крайне недоволен откатом — испытуемый был невменяем полдня и не верил ни единому слову, сначала вытоптал клумбу с пионами в парке, а потом заперся в комнате и кричал, что кругом враги и шпионы. Хорошо хоть палочку у него отобрали. Пришлось начаровать на него сон. В конце Лорд все же сдержанно похвалил за работу и выразил надежду на получение зелья более высокого качества уже к каникулам. Письмо сгорело сразу после прочтения. И Северус рьяно принялся за работу. Надо было проверить теоретические расчеты на практике. Крылья многохоботников, между прочим, были самого высокого качества.

По вечерам Северус занимался с Регулусом анимагией. Не сказать, чтобы дело шло быстро, но все же успехи явно были — ногти все больше и больше становились похожими на когти. Удалось изменить и форму ушей — хрящи прекрасно заострялись и увеличивались. Северус оценил звериный слух — так действительно можно было услышать и шорох мышек, и о чем шепчутся на другом конце стола в большом зале. Потом он упорно пытался превратить зубы в клыки. Но дело не шло. Видимо, подсознательно Северус хотел не столько придать им форму кошачьих зубов, сколько сделать их более ровными. Но ничего не получалось. Принц уже всерьез раздумывал, не стоит ли их выбить, чтобы, отращивая при помощи костероста новые, проконтролировать форму. Однако Регулус предложил пока сосредоточиться на чем-то другом, раз с зубами дело не пошло. И они принялись за превращение волос в шерсть. Северус мог достаточно легко регулировать степень волосатости конечностей и других частей тела, но вот со структурой не получалось — волосы оставались волосами. Регулус раз за разом показывал ему и частичную трансформацию, и полную, давая погладить и пощупать свою шерстку, но прогресса пока не было. Зато был поставлен эксперимент — выдранная шерсть Блэка оставалась кошачьей, и ее нельзя было использовать в качестве волос Регулуса Блэка, например, для поиска. То есть ритуал поиска сработал, только когда Регулус был в кошачьем виде. Обоим стало интересно, и они провернули тот же эксперимент с волосом. По волосу Регулус прекрасно находился в обеих формах. С оборотным они, естественно, не пробовали — во-первых, оборотки не было, а варить ее долго и дорого, во-вторых, это было явно опасно. Зато зелье от грызунов, в которое требовалось добавлять кошачью шерсть, вышло прекрасным. Подопытные мыши в ужасе разбегались от одной его капли.

Регулус с одинаковым наслаждением занимался и обучением Северуса, и совместными экспериментами. И, конечно, время от времени они сталкивались с Берри. Сначала они ужасно стеснялись, и кто-нибудь из них обязательно сбегал. Но вскоре эти двое свыклись и только поглядывали друг на друга, делая вид, что им решительно все равно, и соблюдая максимальную вежливость. Вот и сегодня Регулус и Северус сидели в лаборатории и варили зелье, которое, наоборот, должно было отпугнуть кота. Хотелось проверить, будет ли оно действовать на пушистую ипостась Блэка и в какой мере. В лабораторию чинно вошла Фрост. Она оставила свою привычку вваливаться в класс и сразу сообщать Северусу о своих планах на сегодняшний вечер. Теперь она шествовала неспешно, как приличествует истинной леди. Регулус встал:

— Добрый вечер, мисс Фрост.

— Добрый, мистер Блэк, Северус — привет. Ты занят сейчас?

— Еще десять минут, а потом у меня есть часа два, — не отрываясь от котла, сказал Принц.

— Отлично, я подожду. Хотела тебе показать кое-что.

Северусу было забавно наблюдать со стороны, как эти двое пытаются понравиться друг другу, но при этом не выдать себя. Берри начала тщательно следить за своими волосами и сооружать какие-то сложные прически. Но Северус наметанным взглядом замечал, что Регулусу гораздо больше нравится, когда ее непослушные волосы сбегали из плена. Он улыбался, стоило прядке упасть на ее лоб. Блэк же, в свою очередь, старался быть с ней максимально сдержанным и вежливым. Он вскакивал всякий раз, когда она входила в лабораторию или вставала со своего места. Он обращался к ней исключительно «мисс Фрост» и произносил ее фамилию каждый раз, когда обращался с ней. А Берри ужасно смущалась и потому тоже держала дистанцию с «мистером Блэком». Что не мешало ей посматривать на того при каждом удобном случае.

Все это было бы совсем смешно, если бы Северус не задумывался, что же будет дальше с этими двумя. С одной стороны, они так нравились друг другу, и, кажется, при других обстоятельствах у них все должно было получиться. Но… у Регулуса Блэка была семья, род и девиз «Чисты навек!» А с тех пор как он стал наследником своего рода из-за ухода старшего брата из семьи, шанса на брак по любви, да еще и с полукровкой, просто не было. Насколько Северус успел узнать своего сводного брата — тот никогда не разочарует мать и отца, на нем камнем висит долг, который он старается выполнить за двоих. Иногда некоторые аристократы женились, как того требовал от них долг, но заводили себе любовниц — временных или постоянных. Обычно жены смотрели на это сквозь пальцы, поскольку и сами не скучали в одиночестве. Именно поэтому ритуальные браки постепенно уходили в прошлое. Но в любом случае, зная Берри, та никогда не согласится на роль любовницы. Да и Регулус тоже не станет унижать ее таким предложением. Впрочем, что из этого выйдет лет через пять, Северус не рисковал загадывать. Сейчас им всего пятнадцать. Пока Регулус Блэк не обижает его Берри, Северус ничего не будет предпринимать. Хотя…

— Ладно, я уже закончил с зельем, можешь выпустить волосы из плена, — сказал Принц, глядя в глаза сестре: «Ну же, давай! Так лучше».

В глазах Берри на миг промелькнуло сомнение. Но потом она мысленно кивнула и благодарно сказала:

— Спасибо, а то голова устала.

И она быстро распустила свою сложную прическу — видно, та держалась на магии, и в пару движений заплела привычную свободную косу.

— Ну, что там у тебя? Блэка не будем выгонять? Нам с ним еще бы с зельем разобраться.

Берри чуть покраснела.

— На твое усмотрение. Я хотела обсудить с тобой результаты. Смотри, я все посчитала.

Она потянулась за тетрадкой, в которой были результаты за последние три месяца.

— О, дай-ка сюда, — и Северус уткнулся носом в записи. Берри тоже подсела к нему и периодически тыкала пальцем, что-то объясняя.

Регулус же делал вид, что приводит в порядок свои записи. На самом же деле он приводил в порядок свои мысли. Каскад вьющихся волос, которые были выпущены на мгновение на свободу, а затем снова собраны, но в уже более легкую прическу, совершенно выбил его из колеи. До чего же она красивая — он готов смотреть на нее бесконечно.

* * *

За занятиями и работой Северус не заметил, как подобрался декабрь. Если бы не Мальсибер и Эйвери, возможно, он бы вообще потерялся в этих бесконечных днях. Но друзья вежливо напоминали ему, что, кроме зелий, неплохо бы заниматься еще и учебой, а то можно вылететь из Хогвартса, не сдав ТРИТОН. Северус был им признателен — и в благодарность опять-таки варил зелья. Правда, по старой привычке он брался еще за заказы для остальных. Кто-то из друзей посоветовал ему поднять расценки. Но вот чудо — это только вызвало еще больший ажиотаж. И все же Северус не взялся за большую часть заказов — иначе ему пришлось бы отказаться от сна, да и полуживым студентам с нервным истощением деньги, конечно, нужны — но на лечение.

Отношения с Лили оставались такими же странными. Иногда она находила для него время, но даже расставшись с Поттером, не могла удержаться, чтобы не упоминать его каждые пять минут. Северус даже получил приглашение в гости на зимних каникулах. Лили попросила, чтобы Северус просветил ее насчет того, как принимают гостей в волшебном мире. Ну еще бы, Лили хотелось произвести впечатление на родителей Джеймса. Хотелось наговорить каких-нибудь гадостей. Например, что будущие родственники будут приятно поражены, если Лили на их глазах превратит крыс в чашки и нальет туда чай для дорогих гостей. Но Северус не мог так ее подставить. Он уже ошибался — у озера, с Люпином и со слухами. Хоть и медленно, но Северус учился на своих ошибках — все, что он сделает или скажет, может быть использовано против него. И кроме того, закралась мысль: а вдруг старшие Поттеры настолько ненормальные, что им это действительно понравится? Единственной приятной темой для разговоров были зелья. Тут Джеймс Поттер не упоминался, а Лили готова была его слушать, совсем как в начале их дружбы. Впрочем, свободного времени у самого Северуса было немного, и с каждым днем все меньше.

Почти накануне отъезда Северус получил еще одно письмо от деда. Оно было кратким: «Я все устроил. Пойдешь в гости в первый день Нового года. Ждем дома». Видимо, Септимус Принц по каким-то своим каналам нашел выход на Ориона Блэка. Значит, скоро все решится. Северусу стало не по себе — как перед прыжком в неизвестность. Он так сильно хотел снять проклятия рода и матери, что жил только этой целью. И вдруг, когда замаячило решение по меньшей мере одной проблемы, ему вдруг стало страшно — что же будет дальше? Примет ли Лили его любовь? Сможет ли он помочь своей матери? Как быть с Темным Лордом? Только привычка к ментальной практике и регулярные упражнения позволяли ему сохранять спокойствие духа. И то он словил себя на том, что, расхаживая по комнате, уже начал заходить на стены — еще немного и будет ходить по потолку. Он расслабился, наколдовал несколько энергозатратных чар, чтобы сбавить накал собственных страстей, и, в конце концов, подхватил чемодан и направился на выход. Не хватало еще опоздать на поезд. Аппарацию он, конечно, освоил, и лицензию получил, но она будет действительной только с 9 января. Он подумал, что теперь можно было бы вызвать домовика, и тот бы быстро его перенес в Принц-манор, но ему хотелось поехать вместе со всеми на поезде. В этом путешествии было что-то древнее и сакральное, это была граница, разделяющая миры: в одном из них он был Северусом Снейпом, простым школьником, а во втором — Северусом Принцем, наследником рода.

Дорога прошла спокойно, фактически Северус позволил себе расслабиться и провел время за болтовней с друзьями и сам не заметил, как пришло время прощаться. Пару раз заглядывала Берри, но, поскольку они и так часть каникул проведут вместе, она убегала к своим однокурсницам, которых не увидит две недели. Регулус тоже зашел немного пообщаться, они даже успели кое-что обсудить. Лили не объявлялась — они еще в Хогвартсе обменялись подарками и простились. Правда, Лили еще раз звала его в гости. Северус решил обязательно воспользоваться приглашением, но уже после Нового года. Мальсибер тоже зазывал к себе, как и обычно. А Северус, как всегда, отшучивался, что Марк не понимает, о чем говорит, и ему стоит воспользоваться шансом и отдохнуть от него хотя бы пару недель.

В итоге время прошло незаметно, и Хогвартс-экспресс согласно расписанию прибыл на вокзал Кингс-кросс. Северус не планировал возвращаться в Коукворт — там ему было решительно нечего делать. Мама переехала, а общаться с Тобиасом Снейпом не было ни нужды, ни желания. Северус отыскал на перроне Берри и мистера Фроста и вместе с ними отправился в Фрост-хаус, а уже оттуда камином — в Принц-манор. Рождество он собирался встретить с мамой, возможно, в последний раз, ведь через две недели ему будет семнадцать, а значит, он не сможет видеться с ней, не опасаясь причинить ей вред. Занятый этими мыслями, Северус не заметил внимательного взгляда, который следил за ним все время, пока парень был на перроне. Орион Блэк пришел встретить сыновей. Сириус, нахально ухмыльнувшись, аппарировал прямо с платформы. Что ж, по крайней мере, он сдал экзамен на аппарацию, а семнадцать ему исполнилось в ноябре — он был в своем праве. Регулус был рад видеть отца, хотя, конечно, удивился, что его встречал он, а не мать. Но в этом году Орион смог уговорить Вальбургу остаться дома, чтобы не бередить лишний раз душу — она так и не пришла в себя после ухода Сириуса. Но, конечно, Орион пришел сюда с еще одной целью. Он пристально смотрел на долговязого, если не сказать тощего, черноволосого парня. Как он мог не замечать его раньше? Фамильный профиль, бледная кожа, черные глаза — все говорило о том, что это сын Эйлин, его сияющей принцессы.

* * *

Эйлин давно не чувствовала себя так хорошо. Ей решительно все нравилось в ее маленьком домике, где она теперь жила одна — и близость моря, которая ощущалась почти постоянно, и огромные деревья, которые укрывали дом со всех сторон от любопытных взглядов, и то, что до ближайшей деревни идти пешком полчаса — не так и близко, но и не так далеко. Она уже думала о том, какие травы посадит весной в своем маленьком садике. Но сегодня у нее был важный гость — Эйлин очень ждала его. И ей было и радостно, и грустно одновременно. Ведь, скорее всего, это последнее рождество, которое они встретят с сыном вместе. Эйлин хлопотала на кухне, готовя лимонный пирог, а Северус украшал ель — на колючих ветках серебрились тончайшие снежинки и горели огоньками гирлянды. Закончив, она вышла из кухни в комнату, которая служила ей столовой, гостиной, библиотекой и рабочим кабинетом. Еще в домике были две комнаты — спальня хозяйки и вторая, переоборудованная под лабораторию, а Северусу пришлось устроиться в мансарде, благо согревающими чарами он владел в совершенстве. Эйлин с любовью смотрела на сына. Как вырос ее мальчик, уже почти взрослый. Она сама не заметила, как слезы набежали на глаза.

— Мама, ты плачешь?

— Нет, нет, мой милый, я просто соскучилась по тебе. Поможешь накрыть на стол?

Северус с тревогой глянул на мать, но, кажется, все действительно было в порядке. Они вместе накрыли небольшой стол, расставили приборы и блюда — можно было приниматься за ужин. Эйлин на минутку кольнула совесть — как там теперь Тобиас? Но, кажется, им обоим стало лучше, когда они разошлись. Эйлин вспомнила развод — в зал суда Снейп явился удивительно трезвым и каким-то притихшим. Он смотрел на нее и как будто не узнавал жену, да и собственная жизнь приводила его в замешательство — он ведь собирался пойти учиться на инженера, кажется, у него когда-то неплохо получалось, хотелось сделать карьеру, а в итоге оказался на дне. Скоропалительная женитьба, рождение сына заставили его пересмотреть свои планы — в конце концов, он и рабочим на заводе зарабатывал прилично. Через год брака он понял, что совсем не любит и не знает Эйлин, а еще, пожалуй, он ее боится. А когда с сыном начала происходить всякая чертовщина, женушка обрадовала его, что он женат на ведьме, да и мальчишка такой же. Тут начали закрадываться подозрения, что свадьба была не его решением, да и сын на него совсем не похож — копия маменьки. Как тут было не запить? Но вот в конце лета к ведьме заявилась ее мать — уж точно стопроцентная ведьма, а в сентябре Эйлин подала на развод, собрала свои вещички (по правде говоря, в основном то, что и принесла с собой) и убыла в неизвестном направлении. А Тобиас остался один. Для начала он, как водится, запил, но деньги скоро вышли. В доме есть стало нечего, но пришло осознание, что он совершенно не этого хочет от жизни. Тобиас нашел в себе силы, привел себя в порядок и впервые за пятнадцать лет вспомнил про родных. Он откопал старую телефонную книгу и позвонил матери. Они долго говорили. Это стало толчком. Мать прислала немного денег, но Снейп не пропил их, а уже через месяц, получив первое жалование, вернул все до пенни. Кажется, жизнь налаживалась. Тобиас спокойно отнесся к разводу, а когда Эйлин подошла к нему и сказала, что Северус — вот же дурацкое имя — не его сын, с души упал камень. Как ни странно, той злости, которую он обычно ощущал при виде Эйлин, да и ярости, в которую он должен был прийти от такой новости, не было. Скорее ему было немного стыдно перед пацаном — тот ведь действительно был ни в чем не виноват. Все это казалось дурным сном. Да ему и самому надо уехать из этого проклятого городишки. Хотя бы и к матери — на первое время. А там как знать? Все же Эйлин не удержалась и начаровала небольшой наговор на удачу для Тобиаса Снейпа. Это меньшее, что она могла для него сделать — в конце концов, Тобиасу просто не повезло подвернуться ей тогда, когда она искала подходящего для ее планов маггла. До конца жизни ему фартило — по мелочи, это не вызывало удивления и не привлекало внимания. Ну, подумаешь выигрывает в покер чаще других — так и проставляется всегда на весь выигрыш, хоть сам, почитай, и не пьет. Ну, бывает, в лотерею выиграет — так по мелочи. А то, что подрядчики и рабочие ему попадаются сплошь приличные, так Тоби и сам такой. Вернувшись в родной город, он быстро смог найти хорошую работу, потом познакомился с милой вдовой, женился на ней, да и дом смог купить по дешёвке. О своей первой семье вспоминать Тобиас Снейп не любил, да и к чему? У него подрастало две девчонки — полные его копии, только посимпатичнее и без всей этой волшебной придури.

Но, конечно, Эйлин этого не узнала. Сейчас они с сыном наслаждались мирным Рождеством и теплом небольшого камина — поленья весело потрескивали, создавая уют. Они не говорили на серьезные темы, опасаясь разрушить волшебную атмосферу дома, в котором они счастливы. Северус заснул прямо на диванчике в гостиной. Эйлин не стала его будить, а лишь трансфигурировала диван во что-то более удобное и принесла подушку и одеяло. Она с нежностью погладила сына по голове и пошла к себе. Эйлин ни о чем не жалела.