Просвещение и освещение (джен)

Невежество, это сумерки, там рыщет зло.

Думайте об освещении улиц, пожалуйста,

но думайте также, думайте прежде всего о просвещении умов.

Виктор Гюго

Незамысловатая эта история произошла в цветущем и солнечном городке Орон́еж, стоящем на берегу великой реки Дин-Дон. И, может быть, нет здесь ни морали, ни особой философской глубины, но ваш покорный слуга, сам принимавший в случившемся живое участие, счел историю занятной и даже наводящей на размышления…

Как и в любом другом уважающем себя городе, в Орон́еже был Университет. Да не просто Университет, а Академия Технических Наук, несущая свет познания людям. Там трудились мудрые педагоги, учились, а иногда мучились, студенты, а ещё, конечно, было руководство, которое тоже трудилось, училось и мучилось, но не всегда понятно над чем и зачем.

Руководство представляло собой сложную систему отделов и подотдельчиков, каждый из которых занимался своим важным делом. Как раз одному такому отделу однажды и поручили Чрезвычайно Ответственное Задание — ЧОЗ.

ЧОЗ было не только очень важным, но и наисекретнейшим. О нем говорили благоговейным шепотом и даже название боялись произносить всуе. Но основной секрет состоял в том, что сами сотрудники до конца не понимали, зачем оно выполняется, а главное, каков будет результат. Но не стоит думать, что задание было бессмысленным и ненужным. Вовсе нет! Программа, которую предстояло написать, была частью той самой инициативы, которая вечно хочет добра, но совершает почему-то зло. Ведь одно дело — светлые порывы, расписанные на бумаге, другое дело — воплощение их в жизнь. Какие только метаморфозы не происходят с этим концентрированным добром, какие только драконьи обличия оно не принимает! Впрочем, господа, мы с вами живем в одном волшебном королевстве, и все и так об этом знаем.

Особо Важное Задание выдали отделу в понедельник с утра.

И сразу закипела работа: большое дело нужно было разбить на множество маленьких и каждое поручить отдельному сотруднику. К обеду офис гудел словно улей, и каждый, как трудолюбивая пчелка, собирал информацию, что-то записывал, звонил в другие отделы.

А после обеда случилось непредвиденное.

В кабинет заглянул рабочий в синем комбинезоне, задумчиво порассматривал потолок и скрылся. Но вскоре вернулся вновь, и уже не один, а с группой таких же «синих». И все они смотрели на потолок, как на неизлечимого больного, шушукались, обсуждали и, наконец, вынесли «диагноз»:

— Мы у вас тут это…подремонтируем немного!

Подремонтировать было нужно: несколько светильников, действительно, не работало. Половину потолка тут же разобрали, большую часть светодиодных ламп сняли и, с чувством выполненного долга, довольные… ушли.

В офисе сразу стало темно и неуютно, но сотрудники, так увлеченные делом, даже не сразу и заметили, что произошло. А заметив, не расстроились.

— Ненадолго же! — сказал кто-то.

Но время шло.

Отдел шумел и пыхтел, отдел обсуждал и спорил. Особо важная программа для развития Университета писалась в рекордные сроки. Всем хотелось, чтобы было ново, актуально, по существу. Чтобы точно принесло пользу! Чтобы точно воплотилось в жизнь!

Потолок зиял сверху бездонными дырами.

Страдало не только чувство прекрасного, было банально темно. По вечерам, когда на совещаниях допоздна обсуждались основные положения ЧОЗ, когда звучали громкие слова о важности просвещения и божественной миссии Университета, в кабинете становилось так сумеречно, что приходилось зажигать свечки. И лица людей, озаренные бликами огня, казались ещё более одухотворенными и прекрасными…

Отловить кого-нибудь из племени «синих» было невозможно. Они сами иногда заглядывали в кабинет, бесконечно печально смотрели на потолок и, казалось, сами удивлялись, что, оказывается, ничего ещё не сделано. Но стоило им только услышать каверзное: «Когда доделаете-то?!», как рабочие тут же исчезали в неизвестном направлении. Поговаривали, что «синие» обладают уникальным искусством телепортации. Впрочем, ученые, занимающиеся разработкой машины времени и вечного двигателя, считали, что ерунда это все и ересь, а вот алхимики задумчиво пожимали плечами.

Сотрудники отдела смиренно трудились над программой.

По ночам к ним стал заглядывать звездочет. Он сказал, что звездное небо в офисе сквозь дырки в потолке видно даже лучше, чем у него в обсерватории. Пока работяги отдыхали от своих трудов, астроном вещал им о чудесах космоса и объяснял, как отличить созвездие «Мечта» от созвездия «Суровая реальность».

Неделя шла за неделей, и вот чудо — Чрезвычайно Важное Задание было выполнено! Программу развития Университета, осмысленную, продуманную, прекрасную словно песня, передали высшему руководству. В этот светлый день в Академии всем бесплатно раздавали мороженое, а студентам разрешили не делать домашнее задание. Сотрудники с чувством выполненного долга успокоились, утихомирились. Выслушали заслуженную похвалу начальства, получили премию…

А потолок так и не сделали. Оказалось, бедным рабочим не заплатили жалование даже за выполненную часть работ, и они, очень огорчившись, отказались продолжать и телепортировались восвояси.

Так в Университете появилась прекрасная программа, блестящие перспективы и светлое будущее.

— А потолок? — спросите вы.

Да, бог с ним, что же вы так мелочны!

Зачем нам красота и освещение, если есть просвещение.