Девушка с красным зонтом (гет)

Ты свой выбор сделал, и всё происшедшее лишь следствие этого выбора. Что бы теперь с тобой ни случилось, случится лишь то, что ты сам себе избрал.

Э.Берджесс "Заводной апельсин"

— Так, с чего начнем, цитирую: « Последнее в вашей жизни интервью»?

Парень лет двадцати пяти включил диктофон и трясущимися, от нервов, руками сделал первую пометку в своем черном блокноте. Являясь молодым и неопытным журналистом, который практически никто не брал профессиональных и значимых интервью, он заметно нервничал. Хотя, что уж там, даже специалист, находящийся в деле более десяти-двадцати лет, хотя бы немного нервничал, при таком значимом событием: интервью с самым знаменитым в мире писателем, который взбудоражил миллиарды человек.

Это индивидуальное интервью было первым и последним в жизни писателя.

А писателем был мужчина, которому сегодня исполнится 97 лет.

Он сидел напротив молодого журналиста в своем излюбленном кресле и был заботливо укутан в тонкий плед. В последнее время, он неимоверно сильно мерз и поэтому все возможное время проводил около камина. Его седые волосы были зачесаны назад, а губы, как и 70 лет назад, растягивались в легкой усмешке, которая была предназначена для всего остального мира. А глаза были полны жизни. Смотря в них, можно было с уверенностью сказать: этот человек видел что-то настолько прекрасное и невероятное, чего другие даже не могли представить.

Вот только сегодня, в его глазах не было радости или подобного. Сегодня, в его глазах была усталость. Та самая, которая появляется, когда уже пора уходить из жизни.

— Мы начнем, мальчишка, с самого начала истории, — уверенно и с какой-то грустью произнес дед.

— Какой именно истории?

— Истории, о девушке с красным зонтом.

* * *

Жизнь чертовски сложная штука. В детстве, мы все время что-то планируем. Мы будем теми, поедем туда, будем делать все так и никак иначе. Думаем, что первая любовь будет самой последней. Решаем, что выйдем замуж до двадцати, а в сорок уже покорим весь мир. Алкоголь? Фи. Смерть? Не хочу думать об этом.

У нас будет дом. Хорошая работа, которая будет приносить одно удовольствие и никакого напряжения! Никаких головных болей, стрессов, боли… Все прекрасно! Жизнь прекрасна и удивительна!

А ближе к шестнадцати, мы все, практически поголовно, задумывались над тем, чтобы умереть, лишь бы не решать эти тупые задачи, чертить схемы, разруливать все ситуации со своими очередными симпатиями и ждать звонков от любимых. Ждать моментов. Ждать счастья. Ждать. Ждать. Ждать. Алкоголь?! Да! Да! Да! А давайте я попробую это… И это… Эй! И вот это налей мне тоже.

К двадцати-двадцати пяти… Ну там, уже полностью во всем разочаровавшись, многие начинают понимать, что им ничего не изменить. И если что-то менять, то в первую очередь себя. Мы начинаем действовать. Если так можно выразиться… Погружаясь в мир безумства, который для одних значит тишина и оставление наедине с самим собой, а для других шумная компания с бутылкой водки. А хотя постойте! Водка не подходит. Это слишком грубо. Нужна текила! Самбука! Мартини! Бурбон!

К тридцати мы вдруг осознаем, что текила — хрень, и лучшее решение — виски. А водка… Ну, ее пить можно. Нам вдруг приходит понимание, что безумие это что-то лишнее… Необходимое, но при этом оно не должно длиться долго. Нам почему-то начинает больше нравиться стабильность. Весь гламур надоедает и нам хочется чего-то уютного… Хотим ли мы умереть? Ну, умереть мы хотим всегда. И где-то в глубине души сидит черт, который все время повторяет: «Достало! Достало! Достало!». Только в этот период, мы принимаем то, что смерть все равно придет… А может все-таки водка более привлекательна чем виски? Хм. нужно подумать над этим.

А в сорок. Водка?! Несите две!

Что я хочу? Танцевать! Веселиться! Свободу мне дайте, свободу!!! Умереть? Что за бред?! Я жить хочу!!! ЖИТЬ! Я не хочу побыстрее умереть, я хочу побыстрее начать жить! И стабильность, и безумие…

В пятьдесят начинается период, когда мы начинаем думать о том, что лучше? Самогон, который гонит в подвале сосед? Или бутылка водки? А хотя, все равно… Одно и тоже! Вредно! Да и с сердцем уже проблемы… И где мои годы? Эх, а все равно хочу танцевать… И жить хочу. Достало всё, конечно, но все равно хочу…

Именно эти размышления проскакивали в голове у молодого мужчины, который выпивал уже десятый бокал виски. Хотя, обжигающее тепло уже не разливалось по его телу, а напиток не приносил никакого наслаждения. Он был пьян. Пьян до такой степени, что виски напоминало воду. А сам он был похож на моллюска, который всем телом «присосался» к барной стойке.

Типичный неудачник, который справляет свой день рождения. Ему только двадцать семь, но, он уже полностью разочаровался в жизни. Работа? Обычный журналист, колонки и статьи которого никому не интересны. И даже самые актуальные, банальные темы в его руках превращались во что-то оригинальное. Их могли понять и принять не многие. Большинству пустоголовых, они были не интересны. Им нужно было знать о том, как красиво накрасить губы, как выбирать правильный шампунь и какую позу лучше принять во время полового акта.

Любовь? Есть такая девушка, которая в данный момент разносит выпивку по столикам. Как же он в нее влюблен! И лишь мимолетный взгляд на неё дает ему наслаждение. Вот только проблема, она и не знает о его существовании. Её светлые волосы больше были похожи на солнечные лучики, в его бесконечно грустные и серые будни. А её улыбка! Она всегда улыбалась искренне даже самым грубым и нахальным клиентам.

Она для него принцесса. Идеал. Совершенство. Ангел спустившийся с небес.

Любая девушка меркнет рядом с ней. А её душа! Он видел сияние вокруг неё. Настолько хорошей она была. И он бы все отдал, за то, чтобы она просто прогулялась с ним по парку. Он помнил цвет её глаз. И если бы небо заменилось этим серым цветом, с потрясающим серебряным отблеском… Он бы часами смотрел вверх. Ввысь.

Он видит её каждый вечер, с восьми до девяти. Видит ли она его? Увы, у неё в расписании совершенно не вписывается столик, в самом углу помещения. И, разумеется, не входит барная стойка, за которой мужчина уже был готов уснуть.

Он был симпатичным мужчиной. Обеспеченным? Статьи хоть и не востребованы, но журнал, в котором он работает, вполне. Он работает лишь потому, что нравится своей начальнице. А она, как типичная женщина, ждет от него первого шага. Разумеется, все время уделяет ему знаки внимания, щеголяет перед ним в красивых нарядах и очень часто вызывает к себе. Ей плевать на его статьи, на его положение как подчиненного. Ей неважно это все. Она типичная особа женского пола, которая влюблена. А Генрих этого яро не замечает. Возможно, он и догадывается о симпатии, но он слишком часто думает о милой блондинке — официантке, чтобы видеть симпатию со стороны красавицы босса — Арен.

Какая несправедливость! Две великих любви, смотря на которые, становилось тепло на душе… Не взаимны. Одна любит одного, а тот любит другую. Один любит, а другой позволяет. Хоть и не знает об этой любви.

Он пытался отвлечься.

Генри общался со многими девушками, с множеством интересных личностей. Он хотел принести в жизнь красок с помощью этих людей! Но каждое знакомство угнетало его все больше и больше. Каждый человек заставлял его задумываться о том, что он ничто и звать его никак. Он пытался заменить Кейси, его злосчастную любовь, которая десятки раз проходила мимо, но никогда не останавливалась, но безрезультатно. Каждая из них просто меркла на фоне Кейси, что заставляло Генри влюбляться в неё ещё больше.

И сейчас, когда алкоголь превышал все допустимые нормы, а боль в его груди уменьшилась, Генри в очередной раз посмотрел на ту, кто покоилась в его сердце и кто приносил нестерпимую боль своим безразличием. Вот так человек приносит боль своим бездействием и незнанием.

Перед ним, кроме нескольких пустых бокалов, стоял маленький кекс. Без шоколада, который он так ненавидит. Без каких-либо украшений, кроме одной уже давно зажженной свечки, которая почти полностью догорела и покрыла воском его праздничный десерт.

Посмотрев на свечку, он грустно усмехнулся. Маленький Генрих любил загадывать желания и всегда искренне верил, что оно сбудется. На протяжении последних пары лет он загадывал одно и тоже, причем всегда! На Новый год, Рождество, День рождения, даже когда часы показывали 11:11 и тому подобное. Но сейчас, смотря на догорающую свечку, Генри просто надеялся на чудо.

— Я просто хочу быть счастливым, — еле внятно и тихо произнес он.

В этот момент за окном подул холодный ветер и раздался гром молний. Всего за несколько часов погода изменилась до неузнаваемости. Но Генриха это не волновало.

— Просто хочу быть счастливым и хочу увидеть чудо!

Сказал человек, по его мнению, глупый тост и задул свечку, не забыв при этом сделать последний глоток виски. Правда, никто этого не услышал. Ведь он говорил слишком тихо, а в баре для его слов было слишком громко.

Не было ничего особенного, только именно в этот момент с неба упала ещё одна звезда.

Не человек, а двуногое бессилие.

В.Маяковский

Необыкновенно солнечный день для улиц Лондона был крайней редкостью. И все, кто имел возможность шли гулять в парк и выезжали за город со своей семьей. Каждый чувствовал необъяснимое чувство восторга и восхищения, коим и делились друг с другом. В душе у каждого играла невесомая мелодия, которая заглушалась стуком собственного сердцебиения. Было удивительно, но сегодня не произошло ни одного убийства или даже ссоры. На весь город! Ничего плохого, и это было по настоящему потрясающе. Где вы увидите такое? Ведь в каждодневной рутине, всегда, ВСЕГДА, происходило что-то негативное. Хотя бы потому, что нужно поддерживать баланс добра и зла, счастья и несчастья…

Но сегодня было иначе.

Для мужчины, сидящем на излюбленной лавке в старом, почти заброшенном парке, этот день был бы прекрасным, если нестерпимая головная боль. Как он выглядел? Ох, этого точно не описать.

Он не был высоким, но не был низким. Он не выглядел самодовольным, но и при этом, смотря в его глаза, можно было увидеть полную уверенность в собственных действиях, проступках, словах… Его волосы не были большой длинны, но не были коротки. Был ли он счастлив в такой прекрасный день? Ни на много больше, чем вчера, в самый дождливый день весны. И все-таки, смотря на него, непроизвольно хотелось сесть с ним рядом. Наверное потому, что мужчина был внутренне опечален. А это, чаще всегда, чувствуется интуитивно. Ведь со стороны он был обычным мужчиной лет двадцати семи, с легкой щетиной и голубым цветом глаз. Ничем не опечаленный, ничем не оскорбленный… Если бы так еще было внутри.

Вчера он еле дошел до дома, и моментально завалился в кровать, спать. Отпраздновав в одиночестве свой день рождения, понаблюдав за девушкой, которую он знает с колледжа, но ни разу не говоривший с ней, Генри считал свои фантазии лучшими гостями на таком «празднике». И никто больше ему не был нужен. Лишь он, его фантазии, бутылка алкоголя и официантка, которая его не замечала.

На его лице были надеты черные солнцезащитные очки, которые скрывали следы вчерашней попойки и, разумеется, помогали ему видеть в такой солнечный день. Генри никогда не страдал по поводу своего внешнего вида и одежды. Его гардероб, аля: «Всё, что стоит меньше 20 фунтов», состоял преимущественно из джинс и обычных, одноцветных маек с рубашками. Он одевался так на все случаи жизни: на работу, на игру в покер, на обычную прогулку до магазина. И этот день не был исключением.

Он сидел в скрытом для всех месте, где кроны в ряд стоящих деревьев образуют своеобразную изгородь от большинства лучей солнца, а кустарники, посаженные вдоль тропинок, были прекрасным блоком для любопытных глаз. Впереди него был мелкий пруд, который практически со всех сторон оброс камышом.

Он пытался расслабиться, терпя признаки похмельного синдрома: легкая тошнота, головная боль, легкое чувство потери ориентации в пространстве и по мелочи.

В один момент, он просто приподнял очки на макушку, скрестил руки на груди и прикрыл глаза. Он чувствовал, как несколько лучей все-таки пробираются сквозь кроны деревьев и приятно обжигают его веки. И наконец-то, после долгих пасмурных и дождливых дней в самой душе парня, внутри него загорелось солнце и все мысли выскочили из его головы. Он растворялся в пространстве и на данный момент находился на грани между сном и реальностью. Ему нужно было еще всего несколько секунд, чтобы погрузиться в мир сновидений, но его отвлекло внезапное отсутствие обжигающих солнечных лучей. И приоткрыв глаза, он сначала не сразу понял, где вообще находится и что с ним. Проморгавшись и осмотревшись, он вспомнил, что пришел сюда в надежде на покой и тишину, коей не было в его квартире из-за буйных соседей. И только после нескольких секунд, он удосужился посмотреть на того, кто стоял перед ним.

А этим существом являлась миловидная девушка лет двадцати. Из-за шпилек на красных замшевых сапожках она казалась намного выше, чем есть на самом деле. Её руки были скрыты аккуратными черными кружевными перчатками, которыми она держала красный зонт, этим самым спасаясь от солнца. Самым броским являлось пальто, надетое на ней. Приталенное и, опять же, красного цвета. Но несмотря на такое обилие агрессивного цвета, она казалась невинной, но это было по большей части из-за её черт лица. Было такое чувство, будто она сейчас встряхнет своими темными волосами, улыбнется своими нежными алыми губами и начнет танцевать. От нее веяло… Это было непередаваемо, но если выразиться максимально точно, то она казалась теплым ветерком. Такая легкая, невообразимо нежная и до такой степени ранимая, невинная… Все прилагательные, эпитеты и прочее, что могло характеризовать романтичность и тонкость, были про нее.

Но Генри это чувство особо не коснулось, хотя мелкая доля восхищения к этой девушке, все-таки поселилась где-то в недрах его души. Ведь его мысли занимала совершенно другая женщина. И даже когда он о ней, казалось, не думал. Он все равно о ней размышлял. Ему сейчас было на неё простым счетом пофиг на незнакомку стоящую рядом с ним, и лишь мелкий интерес того, как она попала сюда, заставило его говорить.

— Вы что-то хотели? — спросил Генри.

— А когда-то мужчины вставали при виде подходящей к ним дамы и садились, только после её разрешения или после того, как дама займет понравившиеся место, — ответила девушка с легкой улыбкой.

Генри усмехнулся и в один момент поймал себя на мысли, что эта девушка слишком странная. Сегодня было на удивление жарко, и ему было вполне комфортно в черных джинсах и легкой майке… А девушка перед ним, была одета так, как ходит весь город в осенний сезон, но никак не в конце весны.

— Это было давно, сейчас это и прочий этикет не работает, — с насмешкой произнес он.

— А жаль, наверное именно поэтому сейчас стало намного больше одиноких мужчин и еще больше одиноких женщин, — с грустью ответила девушка. — Не возражаете, если я присяду?

Генри лишь кивнул.

— А сейчас на месте девушки оказались вы, если смотреть по этикету, — тихо произнесла девушка.

— Что?

— Абсолютно ничего, — с той же улыбкой произнесла она.

Они сидели и молчали. И никто не испытывал из них дискомфорта. Они просто сидели и думали о своем. И если по лицу парня можно было догадаться о том, что в его мыслях прокручивается вчерашний день, то по лицу девушки… Было такое чувство, будто мысли быстро влетают и с такой же скоростью вылетают из её головы. И всего за минуту в её голове проскочило около ста самых разнообразных идей.

— А что вы такого делали вчера, что сегодня так плохо себя чувствуете? — спросила молодая особа.

— О, исследовал внутреннее Я, изучал границы собственного разума и тела. Рисковал физической оболочкой, чтобы обрести душевной равновесие и...

— Вы пили? — слегка ухмыльнувшись, спросила девушка.

— Я пил как черт, — подтвердил парень.

Девушка лишь рассмеялась.

— И зачем же такая молодая девушка гуляет в заброшенном парке? — спросил Генри.

Девушка посмотрела на молодого человека, и ответила лишь через несколько секунд.

— Эта молодая девушка искала вас, Генри, — ответила она, пожимая плечами.

И только после своего ответа он закрыла зонтик и закинула ногу на ногу. Её взгляд обратился к пруду, на котором плавала одинокая утка и девушка улыбнулась. А Генри тем временем вспоминал, когда успел сказать ей свое имя.

— И как же девушка нашла меня? — с интересом спросил он.

— Ох, все просто Генри, девушке просто нужно было это увидеть, — с загадочной улыбкой произнесла она.

Парень еще немного посмотрел на неё и спустя несколько секунд уже был полностью уверен, что эта девушка с голубыми глазами являлась сумасшедшей. Но откуда она тогда знает его имя? Он свел это на обычную интуицию или везучую догадку. Это было уже не важным.

— И что еще эта девушка видит? — с нескрываемой насмешкой произнес Генри.

— Девушка видит заблуждение, — произнесла она с улыбкой. — Девушка видит надежды и мечты, которые скоро осуществляться. Но кроме этого она видит огромную потерю, которая ни с чем не сравнится.

Генри, слушал её с улыбкой на лице, а после даже громко рассмеялся.

— А что она видит по поводу моего сегодняшнего вечера? — спросил он с широкой улыбкой.

— А здесь все еще проще, — произнесла девушка. — Вы напьетесь в пабе, а после вас чуть не собьет машина.

Здесь улыбка покинула лицо молодого человека.

Девушка говорила с уверенностью, будто прекрасно осознавая, что говорит и полностью веря в это. После этих слов она непринужденно встала с лавки и отдернула пальто.

— До скорой встречи, Генри, — ласково произнесла она, скрываясь в тропинках аллеи.

Всего несколько секунд и она пропала.

— Бред какой-то, — произнес Генри смотря на пруд.

Он даже не заметил как у него перестала болеть голова, а небо почему-то моментально затянулось тучами.

А где-то, в пустой квартире, которая была наполнена запахом пыли, всегда было как-то холодно. Может, все дело в прихожей, которая больше напоминала кладовку с несколькими шкафами, которые были наполнены каким-то хламом. Лишь пара курток на вешалке и пара обуви оставались всегда на одном месте, и являлись единственными стоящими вещами в этой комнате. А единственное зеркало было спрятано за очередным хламом, в виде старых шапок и старых календарей. Там были синие покрашенные стены, но вряд ли кто-то на них обращает внимание. А маленькое окошко, выходящее во внутреннюю сторону двора, было закрыто старыми занавесками желтого цвета. Не самое удачное сочетание, но это не волновало самого хозяина.

После такой яркой по своему стилю прихожей, гостям открывался скучный коридор, который являлся самым чистым местом в доме. Белый паркет и бежевого цвета стены просто были таким нейтральным местом, на которое вообще не обращалось внимания. И вообще, ни одна комната, кроме кухни, не заслуживала особого внимания хозяина.

А та, кстати, являлась настоящим хаосом, ведь совмещала в себе и саму кухню, и гостиную. Все в коричневых, оранжевых и белых оттенках… Перемешивалось вместе с десятками каких-то ненужных вещей. Сама кухня была самой обычной, с гладкой поверхностью состоящей их пластика и дерева. И лишь оранжевый фартук придавал кухне красок. Коричневые шкафчики, белые полы и столешницы. Думаю не стоит говорить о пустом холодильнике и мусорке, полной одноразовой посуды с каких-то популярных забегаловок.

Что насчет гостиной… Разумеется здесь было сосредоточено большинство вещей Генри. И если бы не неудобный серый диван, он бы и спал здесь. Старые телевизор, который практически никогда не включается, а если и происходит такое, то только ради футбола или музыки. Где-то валялись боксерские перчатки, в другом месте старые заметки для статей, а под диваном определенно, монетками лежало фунтов пять.

Что же о спальне, то там не было ничего особенного. Большая железная кровать, с жестким матрасом и, как всегда, она была не заправленной. Комната в темно-синих тонах больше напоминала какую-то камеру, потому что кроме кровати и маленькой тумбочки здесь больше ничего не было. Даже шкафа или гардеробной. Лишь старые фотографии и пластинки в углу комнаты, о чем-то тихо говорили…

Что говорить о ванне, то о ней вообще лучше молчать. Все просто: душевая кабинка, раковина и унитаз. Ничего лишнего, но всё равно, здесь был ужасный бардак.

И вообще, заходя в эту квартиру, казалось, будто здесь все умеет говорить, но почему-то молчит. Будто весь этот бардак являлся затычкой для вещей и они ничего не смели произносить. Тихо лежали монетки под диваном, молчали фотографии в углу спальни, скрежетал пустотой холодильник и жалкий фикус, который стоял посреди гостиной, --задыхался от слоя пыли, который будто затыкал его.

И не смотря на шумных соседей, которые были по разным сторонам этой квартиры, в ней был свой шарм. Свой тихий, еле заметный шарм…

Спустя несколько часов, Генри сидит за столом на своей оранжево-коричнево-белой кухне и пьет кофе, чтобы взбодриться. За окном шел ливень, а ведь совсем недавно был солнцепек. Но его это не волновало, он думал над статьей, которая даже в голове получалась у него из рук вон плохо! Его босс недавно отправила ему сообщение о том, что тема его колонки может поменяться в связи с модерацией всего журнала. И поэтому разрешила каждому журналисту в своей редакции написать статью на свободную тему.

«Пишите о чем угодно! Главное — напишите шедевр!» — написала она в рассылке.

— Будто это так легко, — произнес он, открывая ноутбук.

Ему хотелось что-то написать, но как только он открывал файл, то даже не знал, как это все начать. И даже если начало получалось, он моментально начинал ненавидеть выбранную тему. Он просто не знал о чем написать и как написать так, чтобы его самого все устраивало. Самым удивительным было то, что он давно ждал такое шанс. Шанс для самовыражения и какой-то оригинальности, выходящей за рубрики «Каким шампунем стоит пользоваться» или « Что стоит есть на завтрак».

И через несколько часов мучений в файле ворда, парень просто психанул и захлопнул ноутбук.

— К черту, — произнес он, направляясь в прихожую.

Схватив кожанку, парень вышел из квартиры, громко хлопнув дверью.

В это время, на другом конце города, в своей роскошной квартире, в уютно обставленной гостиной, где ни один предмет не стоил меньше ста баксов, закутанная в плед и с бутылкой вина в руках, сидела Арен. На данный момент, она являлась одной из самых несчастных женщин Лондона. И в отличии от квартиры Генри, в квартире этой персоны все кричало о личности обладательницы этой жилплощади: фотографии, картины, цветы, пластинки с любимыми джазовыми исполнителями.

— Знаешь, Кейси, наверное что-то не так со мной, — говорила брюнетка.

— Хватит себя накручивать, — утешительно произнесла Кейси, подливая подруге красного вина. — Ты ведь красавица, — жестом указала блондинка на Арен. — С деньгами, потрясающей квартирой и успешной карьерой. Зачем ты страдаешь по тому, кто не обращает на тебя внимания? Я понимаю, если бы он был тебе ровней… Но ты смотришь на того, кто в подметки тебе не годится! Он просто тебя не заслуживает.

Две лучшие подруги, которые познакомились еще лет пятнадцать назад из-за дружбы их семей, сидели сейчас на полу, который был застелен дорогим белоснежным ковролином и попивали изысканное французское вино.

Арен — хозяйка одного из самых престижных журналов Лондона, сейчас запивала свое разбитое сердце, надеясь, что хотя бы алкоголь поможет ей. А её подруга, Кейси, не понимала свое подругу, ведь у нее было все, к чему стремятся люди: деньги, карьера, красота, ум, возможность для исполнения практически любой мечты. Она была одной из самых влиятельных женщин Лондона. К ней всегда не ровно дышали мужчины. А она, разумеется, влюбилась в единственного мужчину на свете, который мог её отвергнуть.

— Знаешь, мне кажется, что где-то в глубине души мне это нравится, — дрожащим голосом произнесла кареглазая брюнетка.

— Что именно? — с недоумением произнесла девушка со светлыми волосами.

— Одиночество и скитание за тем, кто никогда на меня не посмотрит. Наверное, со мной определенно что-то не так. Наверное, мне просто нравится быть разбитой, — с уже заплетающимся языком произнесла Арен.

Она никогда не испытывала таких глубоких чувств к кому-либо и не смотря на все попытки подавить это, ничего не получалось. Арен даже пробовала встречаться с множеством мужчин, но везде видела лишь одного мужчину. Непроизвольно сравнивая их со своим идеалом, она отсеивала одного за другим, потому что они все были… Другими.

— И как же зовут этого подонка, который заставляет тебя так страдать? — строго спросила Кейси.

Смотря на Арен, она иногда ей завидовала. Ведь её подруга являлась обладательницей пышных и аппетитных форм, которые все время совершенствовались благодаря спорту и правильным питанием. Длинные, густые темные волосы, яркие карие глаза и выразительные черты лица… Она определенно захватывала внимание окружающих, а после разговора с ней, непроизвольно хотелось сделаться лучше. Хотелось записаться в спортзал, начать читать классику и научную литературу, начать разбираться в чем-либо на профессиональном уровне. Чтобы просто подойти к ней снова и показать все, что ты знаешь и умеешь.

А Кейси, выглядела как обычная девушка, которая просто в меру следит за собой. Невысокая, не полная, не худая… Обычная. С серым цветом глаз и средними светлыми волосами. Её можно назвать красивой, но в толпе её почти никто не заметит. А при общении, с ней было максимум весело. Она умела шутить, но иногда её шутки выходили за пределы приличного.

— Генри, — произнесла Арен имя своего подчиненного. — Его зовут Генри.

Дальше послышался жалкий всхлип одной из самых влиятельных женщин города.

Если вы, прогуливаясь по небесам Лондона, вдруг завернете в один из спальных районов и отыщите взглядом паб «XXX», то советую задержаться там надолго. Именно надолго, потому что просто проскользнуть взглядом там не получится. Ведь если у вас хорошее шестое чувство и вы можете, а главное любите смотреть на проблемы других, то это место идеально подходит для вас. Особенно вам понравится этот паб тогда, когда туда заходит обычный паренек, по имени Генри.

Отличавшийся от других пабов, «XXX» являлся зданием, созданным с настоящей любовью. Кирпичное сооружение снаружи и практически полностью деревянное внутри. С собственной сценой для живой музыки, потрясающим недорогим баром и уютной атмосферой. Его стены покрыты картинами, которые будто погружают посетителей в другой мир. А приглушенный свет заставляет забыться во времени. Особенностью бара являлась маленькая библиотека, книги в которую мог пожертвовать любой желающий.

Вы сможете детально изучить личность Генри, лишь смотря на то, что он пьет в этом баре. И при недолгом наблюдении, скажем, в неделю, сможете даже понять по последовательности видов алкоголя, что именно в его жизни произошло. Ведь при обычном слове бармену, он исполняет личное меню этого клиента. А если вы сможете стать таким же постоянным посетителем, как и Генри, то сможете получить специальный билет, который сможет провести вас на тайный этаж этого паба. Куда, в принципе, и направляется Генри.

И если в самом баре сидят самые одинокие и опечаленные личности квартала, которые просто хотят напиться до забвения, то на цокольном этаже находятся те, чья печаль перерастает в безумство и примитивное желание азарта.

И спускаясь по довольно-таки широкому темному коридору, переступая с одной красной ступени на другую, Генри уже чувствовал тот самый запах. Запах денег, блефа, коньяка и обмана. Это было единственным местом, где неудачник-журналист-Генри мог выпустить своих Демонов и при этом заработать. Только здесь он мог стать везунчиком судьбы и получить удовольствие. Вот только никто об этом не догадывается…

Спускаясь все ниже и ниже, Генри уже видел неоновые гирлянды и слышал смех тех, кто сейчас скорее всего выигрывает тысячи фунтов.

И как только он перешагнул последнюю ступеньку, на него обратили внимание несколько пар глаз.

— Генри! — крикнул мужчина лет сорока. — Наконец-то ты пришел!

Это был покер. Это была страсть.

И никто не сомневался в том, что все выйдут отсюда пьяными и даже не будут думать о том, кто сколько выиграл или кто сколько проиграл. Ну, по крайней мере, до завтрашнего вечера точно.

— Я тоже рад тебя видеть, Михаил.

Генри принял стакан коньяка из подноса официантки… А что было дальше, уже никто не помнит. Но смысл был в том, чтобы наконец-то расслабиться душой и ни о чем не думать. Ни о статье, ни о работе, ни о неразделенной любви… Н — и — о — ч — ё -м!

И уже темной ночью, выиграв пару сотен, Генри решает отправиться домой. Еле передвигаясь, медленно и с счастливой улыбкой, он просто шел автоматически переставляя ноги. Это было уже ни раз, ни два, и даже не три. Он не мог ясно соображать, но при всей ситуации, ему это нравилось. Он впервые, за долгое время, чувствовал свободу. Ту самую свободу, от которой дрожат легкие и появляется улыбка на губах. Ту самую, которая заставляет человека парить над землей. Генри ведь прекрасно знал, что утром ему будет хреново… Но это чувство оправдывало все, что только может быть после. Он просто шел уже по давно заданным головному мозгу координатам и улыбался.

Он уже прошел большую часть пути, и почти ни о чем не думая, он лишь напевал какую-то, лишь ему известную мелодию. При том в его собственном воображение, исполняя эту мелодию, он был настоящей звездой. Для него музыка сейчас была везде. Сзади него, впереди него… внутри него.

— Я свободен! — крикнул он, останавливаясь по середине проезжей части.

И не замечая никого, не замечая остального мира, он просто сделал оборот телом вокруг своей оси и не переставал улыбаться. Его отрезвил лишь громкий гудок машины, которая летела со всей скорости по пустынному ночному шоссе. Водитель даже не думал о том, что кто-то здесь может ходить в такое позднее время. Все исправилось в последнюю секунду, когда водитель успел завернуть руль и снова встать на свою линию на трассе, где была прорисована двойная сплошная.

А Генри, опешивший от такого неожиданного поворота событий, просто стоял на трассе и ничего не мог понять. И когда до него, через несколько минут все дошло, он ускорил шаг и каждую секунду осматриваясь по сторонам, дошел до своего дома. При этом, он постоянно ругался, отходя от шока.

И пока вещи в квартире Генри молчат, пока предметы в доме Арен кричат, где-то происходило чудо.

И пока самая влиятельная женщина рыдала в конвульсиях из-за неразделенной любви, её успокаивала другая девушка, которая являлась для одного парня совершенством и ангелом спустившимся с небес. И все равно, сквозь звуки всхлипывания, где-то происходило чудо.

И пока неудачник-журналист осознавал свое везение, где-то происходило чудо.

Чудо происходило в Лондоне. Оно происходило при встрече давно не видевшихся влюбленных. Оно происходило при встрече новорожденного ребенка с матерью и новое семьей. Оно происходило тогда, когда какое-то маленькое семя, закопанное в земле, вдруг начало расцветать прекрасным цветком.

Чудо происходило, когда падала очередная звезда. Когда, взрослый вновь поверил в сказку. Когда человек, потерявший веру вдруг её неосознанно обрел.

И девушка-незнакомка, создавала новое чудо, в виде верной подруги для Арен. И создавала чудо для Генри, в виде спасения из опасной аварии. Чудо в виде ребенка для матери и веры для отчаявшегося.

Вот только проблема, никто не мог сделать чуда для нее.

В июне, когда погода Лондона уже улучшилась и все готовится к разгару лета, особо приятно бродить по скверам и садам. Город в этом месяце великолепен. Но не смотря на хорошую погоду здесь может начаться внезапный дождь. А это, увы, практически никогда не бывает плюсом.

Но дождь может начаться не только с пасмурного неба над головой, он может начаться в душе человека. И если снаружи можно спрятаться под зонтом, то внутри самого себя бежать некуда.

Именно об этом думал Генри, сидя на собрании офиса. Спрятавшись, практически в последнем ряду, за опытными журналистами, паренек просто думал над тем, когда это все закончится. Очередной приступ головной боли не давал ему сосредоточиться, а мысль о том, что он абсолютно ничего не написал, сводила его с ума. Его колонка была непостоянной и его очень редко просили о чем-то написать, но если такое происходило, то почему-то статья не становилась востребованной.

Он жил лишь на окладе и на том, что сумел выиграть в покер. Хотя, ему очень часто подавали работенку редакторы и корректоры, чтобы исправлять какие-то мелкие недочеты статей других журналистов. Но! По большей части он всего лишь брал одни бумажки и перекладывал их на другие бумажки, показывая этим самым глубокую занятость делом. И это у него отлично получалось, ведь по его мнению, это было единственной причиной по которой его ещё не уволили.

Осматривая белоснежное помещение со специальной сценой для выступлений, он просто пытался отвлечься от болезненной пульсации в голове. Ему уже давно не помогали таблетки, а в народные способы он не верил. Поэтому единственное, что он сейчас мог позволить, это осматривать тех, кто внимательно слушает речь хозяйки всего журнала «The publication of Audley» — Арен Одли, которая являлась шиковой брюнеткой тридцати лет, получившей многомиллионной наследство от умерших родителей.

Здесь работало около пятиста сотрудников, которые отвечали не только за написание статей для всего мира. Здесь были все: бухгалтерия, дизайнеры, топография и многие другие. Все они слушали Одли и смотрели на специальную презентацию изменений.

Как понял Генри, все изменения были просты, но сложны в исполнении.

— Наш журнал, — говорила Одли. — находится в руках читателей. Журнал работает ради этих читателей. Поэтому, читатели должны сами участвовать в его жизни и развитии.

Смысл заключался в том, чтобы открыть колонки, в которых читатели будут активно участвовать. Писать письма в редакцию, присылать разные идеи и многое другое.

— Больше реальной жизни! — твердила Одли. — Людям надоело смотреть на ту сказку, которую показывает жёлтая пресса. Мы хотим адекватной аудитории, а для этого нужны адекватные статьи, которые будут закреплены доказательствами. И даже если идет реклама средства наших спонсоров, то и там мы должны говорить правду. Даже если представляемая продукция не соответствует идеалу.

Если говорить простым языком, новым девизом журнала должно стать подобное: « Дерьмо называем дерьмом, золотое дерьмо — золотым дерьмом, а нормальной продукт — нормальным продуктом».

А через некоторое время, когда остальные выступили со своими проектами, а время уже было ближе к закату, все наконец-то решили разойтись, чтобы довести свою идею до совершенства. Вот только, у Генри эта идея отсутствовала напрочь.

— Генри! — окликнула его Арен.

Стоя почти у выхода из помещения, парень замер. И только звезды, которые не прекращали гореть даже днём, знали о том, как сильно ему сейчас не хочется поворачиваться и разговаривать с этой женщиной. А та, к сожалению или к счастью, неизвестно, горела желанием хотя бы услышать голос своего сотрудника.

— Да, мисс Одли?

Он даже не старался улыбнуться или быть более вежливым, чем положено обычному сотруднику, как это делали другие.

— Многие высказали свои идеи насчет развития журнала и своих идей, но я не увидела среди них тебя. И статья, которую я просила подготовить, не лежит у меня на столе, — с показным укором произнесла Арен, хотя в голосе проскакивали нотки переживания. — Я жду объяснений.

Генри никогда не понимал, почему босс всегда обращает внимание именно на его работы, а не на чьи иные. И сейчас даже не был удивлен тому, что среди десятков статей, она заметила именно отсутствие его работы.

— Я не нашёл подходящей темы, которая могла бы вас впечатлить, — честно ответил он.

К этой фразе, в помещении оказались лишь они двое. И осматривая пустой зал, Генри ждал того момента, когда Арен скажет: « Ты — журналист. Если тебе не о чем писать, то не пиши вообще и проваливай из этого журнала!». Но в ответ была лишь тишина.

— Генри, — спустя какое-то время произнесла Арен. — Ты… Своеобразный работник и у тебя есть талант.

Парень еле сдержался от смешка, но его босс говорил совершенно серьезно.

— Тебе просто нужна подходящая тема, которая поможет раскрыть тебе раскрыть свой потенциал на полную. И в связи с тем, что ты сам не можешь определиться, я назначаю тебя колонку, предназначенную на прямое общение с читателями журнала.

— И какая будет тема?

— Любовные советы, — непринуждённо ответила Арен и посчитав дальнейшее шоковое молчание за согласие, ушла.

И пока Генри возмущался и проклинал все на свете, вместе с этим прощаясь со своей работой, где-то, по пути на работу, обычная девушка слушала музыку в наушниках и вспоминала-вспоминала-вспоминала…

…Ему нужно об этом сказать. Он заслуживает знать — повторяла для себя блондинка.

Девушка, сидит на балконе с молодым человеком. Они встречают очередной рассвет. У неё в душе ничего не происходит. А у парня, как в первый раз, на лице появляется улыбка и сердце его трепетает. Она в думах, несчастна. Он вспоминает прошлую ночь и объятья любимой. Он счастлив.

— Что произошло? — заметив её задумчивый вид, взволнованно спросит он.

— Ничего особенного — ответит она, попивая горьковатый кофе. — Просто случилась маленькая беда.

— Что случилось? — произнесет он, вглядываясь в ее лицо с обожанием и напряжением.

— Сегодня мне приснился сон. Я бежала-бежала-бежала, и никуда не могла прибежать. Но дело не в этом, а в том, что вчера, в магазине, мне не подошло платье, которое мне очень понравилось. Оно просто разошлось по бокам и было так ужасно! Я пересолила суп, у меня оторвалась пуговица и… Ты мне больше не нужен…

Девушка вынырнула из своих воспоминаний, когда музыка в наушниках закончилась, а перед глазами возникла знакомая табличка её места работы — уже светящиеся неоном слово «XXX», всегда привлекало внимание посетителей.

Перекинув свои светлые волосы через плечи, Кейси поздоровалась с охранником — Бобом, и направилась в раздевалку, чтобы переодеться и приступить к своим рабочим обязанностям.

И пока Генри направлялся в тот же самый бар, где работала Кейси, где-то происходило действо, которое обычный человек никогда не смог бы увидеть. Почему? Потому что люди, увы, не умеют летать.

И где-то на небесах, там, куда вряд ли посмотрит любой житель Лондона в этот пасмурный день, как по прозрачному полу, шла миловидная брюнетка. Было сложно поверить, но если прислушаться, то можно услышать, как отдается легкий стук от её каблучков.

— Скай! Милая, ну где же ты?!

Её слова разносились на десятки километров, но никто её, увы, не слышал.

— Милая! Пушистик ты мой! — её ласковый голос был ласков и был пропитан любовью.

Проходя по небесам, девушка осматривала пространство вокруг себя и невольно иногда засматривалась на город, который в буквальном смысле лежал под её ногами. Где-то просвечивалась Пенза, а вон там Биг-Бен… Проходя над парками, аллеями, офисами крупных компаний и обшарпанных многоэтажек, девушка продолжала искать своего любимого питомца.

Со стороны она выглядела даже не совсем живой. Она была как куколка. Заводная, фарфоровая и драгоценная куколка.

— Скай! Солнце возьми! Где ты, милая?! — сорвалась на крик девушка.

И уже когда надежда на нахождение любимого существа иссякла, девушка услышала где-то по близости приятный для ее ушей звук.

— Мяяу, — четко раздалось ещё раз.

Всего несколько минут и у ног девушки уже сидело самое прекрасное и милое существо на планете — пушистая, бело-серая кошечка, с голубыми глазами. Она больше напоминала ангела, настолько невинным существом была.

— Скай! Ну наконец-то я нашла тебя, — произнесла брюнетка, приседая и беря животное на руки. — Где же ты пропадала?

— Мяу, — короткий ответ и все удовлетворены.

— Маленькая проказница! Ты слишком много была на Земле, теперь только Небеса, пока к тебе не вернется речь, — указательно, но ласково произнесла девушка.

— Мяяяу, — жалобно произнесло животное, выпрыгивая из рук хозяйки и садясь напротив. — Мяу.

— Новости? И какие же? — с интересом спросила девушка.

— Мяу, мяяу, мааяяу, мау! — произносила кошечка, внезапно начав расхаживать из стороны в сторону.

— А что говорят другие? — настороженно и со скрытой тревогой спросила девушка.

— Миаау, — ответила кошечка.

Вдруг повисло молчание и девушка присела, чтобы дотронуться до мягкой и пушистой шерсти животного. Она думала над тем, как решать настигнувшую проблему.

— Ты уверена, что и другие животные чувствуют опасность? — встревоженно спросила брюнетка в красном плаще.

Животное на её вопрос молча кивнуло. Девушка встала и направила своего тотема узнавать новую информацию.

— Но! Никакой Земли. Если ты права, то это слишком опасно для тебя, — нравоучительно произнесла она.

— Мяу?! — возмущенно спросила кошечка.

— Я спускаюсь с особой осторожностью и раз в сотню лет. Мы обе знаем, что будет, если вдруг об этом узнают те, кто этого знать не должен. Тем более, там моя работа, — спокойно произнесла она и раскрыла зонт. — Как только появится что-то важное, то свяжись со мной. Все, пока милая!

Тем временем, один неудачник уже входил в бар « XXX». Генри сразу же направился к стойке, на свое излюбленное место в углу. Он уже давно был знаком с барменом, но никогда не страдал разговорами с ним. Легкий кивок в качестве приветствия и выбор алкоголя на сегодняшний вечер.

— Двойной виски со льдом, — произнес Генри и уже через минуту перед ним стоял бокал с алкоголем.

Атмосфера вокруг не изменилась с прошлой встречи. Здесь все было абсолютно так же, как и вчера. Только сегодня подпольный покер был закрыт и люди, пришедшие сюда, были намного оптимистичнее. Но запах дерева и уют были неизменны. Так же, как и рыжий бородач в виде бармена, который что только и делал, так это натирал бокалы до блеска.

Найдя взглядом часы, он улыбнулся. Было ровно восемь часов вечера. У него есть час, чтобы насладиться тайным наблюдением за его красавицей-официанткой, которое, как всегда, закончится алкогольным опьянением и депрессивным настроем. Для него эта девушка — ангел, мечта, чудо. И вроде все просто, нужно лишь подойти и познакомиться. Хотя бы начать, сказать простое «Привет». Вот только ему было страшно. С любой другой девушкой он мог спокойно заговорить, познакомиться, возможно, если повезет, провести ночь. Но не с Кейси. С его тайно любимой, прекрасной, невинной Кейси…

Глупо? Возможно.

А вообще, чувства — это вообще очень глупая штука, которую очень сложно понять.

На своеобразной сене, которая была скрыта приглушенным, можно сказать сумрачным освещением, играла местная группа, которая пыталась спеть одну из любимейших песен Генри — «Arsonist’s lullabye».

— All you have is your fire,

And the place you need to reach.

Генри выпивал остатки алкоголя и кивал в такт головой. Сейчас, смотря на девушку его мечты, которая была его мечтой, он чувствовал гармонию. Прикрывая глаза, он отдавался музыке и своим ощущением внутренней свободы.

В его разуме, блондинка сейчас принадлежит лишь ему. Она сейчас сидит рядом с ним и говорит какую-то чушь, которая заставляет его улыбаться. В его воображении она сейчас гладит его по волосам и просто находится рядом, предлагая ещё выпить. В его мечтах она знает о его существовании и он является частью её мира. В его несбыточных желаниях, эта девушка любит его.

«Милый, я думаю, нам стоит пойти на фестиваль кино. Ты ведь знаешь, как я люблю черно-белые фильмы» — Да, я знаю. Ведь все ангелы любят старое кино. И ты тоже его любишь, я уверен.

«Генррри» — я люблю, когда ты так произносишь мое имя. — «А о чем ты сейчас думаешь?» — её голос пропитан кокетством и наивностью, боже, как я это обожаю.

Сейчас она сидит напротив него и задорно улыбается, её глаза горят от какого-то азарта и я уверен, что она счастлива. Безусловно, она счастлива.

«Ты знаешь все мои вкусы» — разумеется, знаю. — «Поэтому тебе не составит труда выбор моего десерта!» — Ты улыбаешься. Ты всегда улыбаешься и я это обожаю в тебе. И даже когда ты плачешь по мелочам или большим проблемам, ты улыбаешься. И это делает меня счастливым. Моя сильная, маленькая девочка.

И я закажу тебе ванильное мороженное с шоколадной крошкой. Ведь ангелы любят ванильное мороженное.

Все его мысли были сосредоточенны на том, какие сцены сейчас могли бы происходить. Бедный парень, который знает, что этого никогда не произойдёт.

И открыв глаза, он видит вновь наполненный бокал с виски, а до его ушей доносятся строки песни:

— When I was a man, I thought it ended,

Well, I knew love’s perfect ache.

Предмет его обожания приносит какой-то парочке очередной заказ, она улыбается им, но не ему. Не ему…

— Не влюбляйся, красавица, он картежник и пьяница, — произнес насмешливый женский голос, который был наполнен какой-то доброй иронией.

— Что? — с непониманием спросил парень, даже не поворачивая головы.

— Есенин, — кратко ответила девушка.

Он почувствовал, как она села рядом с ним. И именно это заставило повернуться его в её сторону. Но как только он увидел черные волосы и красный плащ, то сразу же решил отвернуться обратно. Голубые глаза смотрели на него с интересом и каким-то детским любопытством.

— Я не силен в поэзии, — произнес Генри, делая глоток виски.

— А это очень странный факт для журналиста, Генри, — сказала девушка, снимая черные перчатки и вешая красный зонтик на спинку барового стула.

Отсутствие красной шляпки открывало её густую шевелюру. А красная помада на губах дополняла этот кроваво-красный образ, который выделял девушку среди толпы людей. По крайней мере, так считал Генри. А на самом деле, эта девушка очень редко появляется в людных местах.

Выпив второй стакан, парень заказал третий. И еще раз взглянув на Кейси, он с разочарованием заметил, что она на него не смотрит.

— Откуда вы столько про меня знаете? — спросил он, только заметив, что группа давно перестала играть и сейчас там готовится к выступлению какая-то девушка.

— Я просто это знаю, — ответила она.

— Откуда? — еще раз спросил он.

— А этого, я, к сожалению, не знаю, — невинно ответила она.

Он считал её сумасшедшей, чудачкой… Но ему было на неё плевать. Ему было плевать на всех, кроме Кейси. И эта девушка, имени которой он даже не знает, ничего для не значит. Ох, он даже представить не мог, на что она способна.

Но сейчас ему просто хотелось непринуждённо хоть с кем-то поговорить. Слишком долго он молчал. Слишком долго. Он настолько редко общался с людьми, что ему казалось, в какой-то момент, его способность к речи просто напросто исчезла. Иногда ему нужно было даже время, чтобы вспомнить название какого-то бытового предмета, а точнее то, какое он имеет название. Все обычно происходит в его голове. Все диалоги: которые были, происходят, или те, которых никогда не будет происходить. Все в голове.

— А как вас зовут? Или этого вы тоже не знаете? — насмешливо спросил Генри.

— Ну, меня называют по-разному, — серьезно ответила девушка. — Обычно люди сами придумывают мне имя.

«Например, сумасшедшая» — подумал парень и улыбнулся от своей мысли.

— Тогда, ты будешь Клэр, — уже немного опьяненным голосом произнес Генри.

Девушка несколько раз повторила это имя и в конце улыбнулась. Ей определенно понравилось новое имя, которое ей дал паренек.

— Тогда, приятно познакомиться, меня зовут Клэр, — произнесла девушка, протягивая руку.

Парень усмехнулся, но все же пожал ей руку.

— А меня Генри.

Они просто сидели и молчали, девушка в красном пальто просто наслаждалась исполнением какой-то романтичной песни, которую исполняет симпатичная девушка с рыжими волосами. А Генри жадно наблюдал за тем, как его Кейси работает и шутливо переговаривается со своими коллегами. Он ничего не замечал вокруг себя. Лишь он, алкоголь и его Ангел в переднике. А Клэр тем временем прослеживала его взгляды и понимающе улыбалась.

— Мне кажется, что она тупая, — произнесла она.

— Она счастливая! — воскликнул он, чем привлек взгляды нескольких человек.

— По мне, так это одно и тоже, — пожав слегка плечами, произнесла она.

Снова посмотрев на то, как возлюбленная убирает очередной столик.

— Почему? — тихо спросила девушка.

— Без понятия. Я просто её люблю. И даже не ориентируется на внешность, которая безусловно прекрасна, — говорил он, скорее самому себе, чем собеседнице. — В человеке ведь главное душа.

— Определенно, ведь Люцифер не идиот, — усмехнулась девушка. — В отличии от людей.

— И у нее прекрасная душа, — дополнил Генри.

— А мне кажется, что Дьявол бы ей подавился, — произнесла она, но не была услышана парнем. — Но ей повезло. Живет себе без мозгов и радуется. А ты, более менее умный человек, думаешь и все время страдаешь.

Генри повернулся к шатенке и посмотрел на нее, со всей серьезностью, на которую способен его охмеленный разум.

— Ты слишком прямолинейна, — произнес он строго, будто предупреждая.

— А ты влюбленный дурак! Вот видишь, у каждого есть свои изюминки.

Но когда он уже буравил её взглядом, она все же смолкла, считая это людским жестом, который означает молчать.

Именно так происходит понимание без лишних слов.

— Но ты её даже не знаешь, — произнесла Клэр. — Ты боишься, что она узнает и отвергнет тебя или того, что ты узнаешь и отвергнешь её? В чем причина того, что ты с ней не знакомишься?

— Глупый вопрос, — моментально ответил Генри. — Я никогда её не отвергну.

«До чего я докатился, я обсуждаю любовь всей своей жизни с какой-то сумасшедшей» — думал Генри, но моментально отбросил эти мысли в сторону.

— Тогда нужно сделать все, чтобы она тебя не отвергла, — произнесла Клэр.

— Я готов на все, — заказывая очередную порцию алкоголя, произнес он.

— Ты ведь понимаешь, что может быть больно? — с печальной улыбкой спросила незнакомка.

Генри лишь кивнул и сделал глоток.

— Тогда, я помогу тебе, — уже более оптимистично произнесла девушка.

Парень повернул голову к Клэр и скептически на неё посмотрел.

— Это абсурдно, — честно произнес он. — И бесполезно.

— Думаешь, будет еще хуже? — с насмешкой произнесла дама в красном, улыбаясь.

Она понимала, что парню просто нужен пинок, который приведёт его именно к той цели, которую он хочет достичь. Но при этом, девушка прекрасно понимала, что это не та цель, которая ему нужна. Где-то глубоко в душе, она знала, чем все закончится. Она знала, что ему будет больно, но как всегда надеялась на лучшее. Ведь чудо может случиться с каждым, хотя в данном случае это просто формальность.

— Зачем тебе это? — недоуменно спросил Генри.

— Я хочу узнать, сможешь ли ты сотворить чудо, — серьезно произнесла девушка.

Генри не обиделся на её слова, ведь понимал, что она чертовски права. Его шансы на то, чтобы быть с девушкой его мечты очень малы.

— Ты ведь от меня не отстанешь и не уйдешь? — спросил он.

— Я уйду лишь тогда, когда придет мое время.

«Определенно сумасшедшая» — подумал Генри. — «А чего я еще не делал в жизни? Правильно, не общался близко с сумасшедшими.»

— С чего начнем? — с пьяной улыбкой спросил Генри.

Где-то на окраине Лондона, где уже не играет роли социальный статус и деньги в бумажнике, есть несколько ребят, которые мечтают о шикарной жизни. Как кратко их описать? Один — трус, второй — не большого ума человек, третий — мечтатель, который не умеет жить в реальности. Что у них есть? Да ничего. Абсолютно.

У них есть лишь надежда на то, что их мечты могут сбыться.

Трус всегда хотел побороть свой главный страх — высоту, чтобы лететь как птица и покинуть те места, которые заставляют его биться в панической атаке. Он бы хотел не просыпаться ночью и пристально всматриваться в темноту по несколько часов, чтобы в конце задыхаться от страха и тонуть в собственных слезах отчаянья.

Глупый, хотел просто научиться правильно писать, чтобы создать шедевр мировой литературы и стать известным. Глупый хочет помочь остальным безграмотным, чтобы им было легче идти по жизни.

Чего же хотел мечтатель? Он хотел научиться жить. Жить в реальности, чтобы выбрать тот самый путь, который будет не только в его голове. Начать действовать, начать говорить людям то, что он хочет. Мечтатель просто хочет, чтобы все то, на что он способен в мыслях, было возможно в реалии.

Что у них есть? Призрачная цель, которую можно воплотить, только при одном условии: нужно поверить, что ты сможешь это сделать. А что нужно для веры? Лишь невесомая надежда, которая, в принципе, ничего не значит.

— Арен, ну пожалуйста, — с надеждой в глазах произнесла Кейси.

Брюнетка приподняла свои черные солнцезащитные очки и скептически посмотрела на свою подругу.

Сегодня в Лондоне было довольно-таки солнечно, что повышало гражданам этого таинственного города настроение. Подруги сидели в уютном кафе, расположившись под навесом за маленьком столиком.

К ним подошел официант, который предоставил им меню. Арен без раздумий выбрала холодный зеленый чай без сахара, а Кейси задумалась над выбором мороженного.

— Может, ванильное? Мы можем добавить шоколадную крошку или сироп на выбор, — предложил официант.

— Ненавижу ванильное мороженное, особенно с шоколадной крошкой, — с долей отвращения произнесла девушка. — Давайте фисташковое.

Приняв заказ, официант вернулся буквально через несколько минут и направился обслуживать остальные столики.

— Ты серьезно думаешь, что я пойду в клуб, чтобы напиться в стельку? Это я себе позволить могу, но не поводу того, чтобы забыть Генри, — уверенно произнесла брюнетка, после глотка прохладного напитка.

— А я считаю, что тебе вообще нужно пройтись по всем местным клубам и барам. И там, принять внимание каждого парня, который обернется в твою сторону, — с улыбкой произнесла Кейси.

Это был способ Кейси забывать проблемы. Она всегда так делала, чтобы забыться. Но кроме этого, была еще одна причина такого выхода из затруднительных ситуаций. Это давало возможность быть кем-то другим, и именно этот образ отдалял её современную, от её прошлой.

— И ты думаешь, я забуду того, кого люблю, просто напиваясь? — приподняв бровь от недоумения спросила Арен.

— Ну, я забыла, — с натянутой улыбкой произнесла она. — Вдруг и тебе поможет. А те моменты, когда ты дома рыдаешь с бутылкой вина совсем не то.

— А как же твоя работа?

— У меня сегодня выходной, так что нам ничто не мешает напиться в хлам, — сказала Кейси, доедая свою порцию мороженного.

А где-то, на расстояние в несколько десятком километров, в одинокой и грязной квартире, сидя с ноутбуков в руках на кровати. Генри получил первое письмо и никак не мог придумать ответ. И это было неудивительно. Он не мог разобраться со своей любовью жизни и тем более не мог понять, что нужно советовать остальным. Единственное, что приходило на его ум: « Посылайте всех нахрен и живите для себя».

— Что же тебе ответить, — задумчиво бормотал он, всматриваясь в стену, будто там может быть написано решение.

«Отправитель: Анна Кастро.

Тема: Любовные советы.

Дорогой редактор, я перейду сразу к делу: мне требуется ваш совет. У меня довольно-таки непростая ситуация, выход из которой я не могу найти на протяжении долгих лет. Я — успешная, красивая девушка, которая никогда не страдала от недостатка внимания с противоположного пола. Но так получилось, что я влюбилась в парня, который ниже меня по статусу и находится у меня в подчинении. Я не спрашивала у него на прямую, но он меня в упор не замечает. Мои чувства не взаимны и я не понимаю причины. Что мне делать?

Пишу вам с надеждой, А.К. »

Прошел уже час, а Генри так и не нашел ответа на её вопрос. С одной стороны, она должна просто забыть его, и найти другого. В другом случае просто признаться. В третьем максимально узнать его и окончательно понять, нужен ли он ей вообще. Ведь девушки чаще всего любят тех, кто не любит их. И в этом заключается вся сложность.

Генри разрывался во мнениях внутри себя, потому что он не мог решиться ни на что, что было перечислено выше. И он не мог советовать то, чего не мог сделать сам. Но другая его часть все повторяло о том, чтобы он написал любой вариант, а девушка сама решала, что ей нужно делать: следовать совету или нет.

В один момент Генри услышал скрежет, который происходит, когда открывается одна их дверец на кухне. После какое-то бурчание, которое определенно было от девушки. Первую минуту он просто сидел в легком шоке, а после уверенно откинул ноутбук и направился на кухню.

Каково же было его удивление, когда девушка в красном платье с закрытыми рукавами терла темный шоколад на миску с ванильным мороженным. Её темные волосы переливались под лучами солнца, которые проходили через окно. Как сейчас отметил Генри, они оказались цвета шоколада. А голубые глаза улыбались.

Девушка в красном уже давно заметила Генри, но не прекращала создавать свой любимый десерт. А когда он был готов, то с удовольствием начала есть его. Это происходило под тишину. И, кажется, вся эта ситуация была странной лишь для Генри.

— Ох, — неожиданно и с каким-то отчаяньем произнесла девушка. — кажется, я начинаю вести себя как человек. Я сто лет не ела своего любимого десерта, и, знаешь, у него абсолютно другой вкус.

С удивлением смотря на тарелку с мороженным, которое она пробовала очень редко.

— Клэр, ты ведешь себя как сумасшедшая, — с долей шока и настороженности произнес Генри.

— Да? Тогда все нормально, — она неожиданно улыбнулась.

Генри недоуменно покачал головой. Он не считал её опасной, просто девушкой, которая не от мира сего.

— Как ты сюда попала? — спросил парень, проводя рукой по волосам.

— Прилетела, — с улыбкой на лице произнесла Клэр, указывая на открытое окно.

Когда парень пришел в себя, ведь он жил на десятом этаже, то он убедительно попросил:

— А можешь в следующий раз стучаться? — спросил Генри. — Желательно, в дверь.

— Без проблем, — ответила Клэр, доедая свой десерт.

От нее и сегодня исходила какая-то детская энергетика. Она действовала очень странно… Генри даже не хотел злиться или возмущаться. Он просто принял тот факт, что эта девушка может все делать и так.

— А почему ты так много спишь? — неожиданно спросила девушка. — Уже почти вечер, а ты проснулся всего пару часов назад. Это и есть те самые биологические часы?

— Это вегето-сосудистая дистония, — с издевкой ответил он, на её искренний интерес.

Стоя в нескольких метрах от девушки, облокотившись об стенку, он чувствовал аромат сирени исходящий от нее. Она пахла весной, детством, наивностью… Каждое её движение было легким, воздушным, невесомым.

Почему-то, Клэр ассоциировалась для Генри с мечтами. Такая же странная, нереальная… Она проявляла в нем лишь интерес как к человеку. Но он не испытывал к ней чувств, и, наверное, никогда к ней этого не испытает.

— Думаю, нам стоит прогуляться, — задумчиво произнесла девушка с красной помадой на губах.

— Согласен, — произнес Генри и взял кожаную куртку, которая лежала на диване.

Всего через несколько минут, они уже стояли на улице. Они спускались на лифте и Генри заметил, как напряглась Клэр, когда входила в него. Но спустил это на очередную её странность. К красному зонтику он уже, кажется, даже привык и даже считает это необходимостью в Лондоне.

Клэр уверенным шагом направилась к дороге и стоило протянуть ей руку, как рядом остановилось такси.

— До Гайд-Парка, пожалуйста, — произнесла с улыбкой девушка и залезла в автомобиль.

Генри сел вслед за ней, не удивляясь выбору девушки. Самый большой парк Лондона всегда привлекал внимания туристов и местных, особенно летом.

Когда они зашли на территорию парка, то уже заходили последние лучи солнца. Клэр уверенным шагом направилась в неизвестном для Генри направлении. Все время сворачивая по тропинкам, девушка углубилась в парк и оглядываясь, парень не заметил ни одного человека. А чтобы найти такое место, им потребовалось ходить целый час. Но сейчас, идя в полной тишине, которая нарушается лишь последними щебетаниями птиц и началом концерта сверчков, Генри не жалел потраченного времени. Он любил такие места.

— А люди многое забывают? — спросила девушка. — Я совсем недавно на Земле…

— И это видно! — быстро ответил Генри. — И нет, люди не забывают. У нас просто не бывает времени или возможности вспомнить.

Он отвечал на её вопросы и считал это игрой, ведь если считать иначе, то считал, что можно было сойти с ума.

— И ты помнишь какие были твои студенческие годы? — спросила девушка, на что получила утвердительный кивок. — И какими же?

— Пьяными, холодными и голодными, — не раздумывая, произнес он, после чего улыбнулся. — А ты разве не была студенткой?

— Образования в моей работе не требуется, — спокойно ответила она. — Здесь все решает опыт, который у меня насчитывает тысячи лет.

— И кем же ты работаешь? — поинтересовался Генри, слегка приподняв брови.

— Ох, обычно люди сами придумывают то, что я должна делать, — произнесла она. — Но при этом, они всегда все делают сами и только сваливают ответственность на меня.

Клэр усмехнулась, продолжая шагать рядом с Генри, который пытался понять, кем же она работает, ведь ни одна профессия, которую он знал, не подходила под это описание.

— Мне всегда было интересно, — начала девушка и парень уже заранее приготовился к очередному бреду или банальному вопросу. — Когда человек начинает взрослеть?

— Когда начинает делать то, чего определенно не хочет, — серьезно произнес Генри, после чего усмехнулся. — Мы, люди, погружены в стереотипы. И чем человек старше, тем больше у него предрассудков.

— И это «Знание» вы называете «Опытом»? — догадалась девушка в красном плаще.

— Верно, — подтвердил парень. — Но опытом еще называют то событие, где человек облажался.

Они продолжали шагать, думая каждый о своем. Только в один момент молодая особа спросила то, что её интересовало на данный момент больше всего.

— Генри, ты веришь в чудо?

Только появившиеся в обозрении звезды, смотря на эту картину, усмехались. Девушка с красным зонтиком опять задавала не те вопросы, о которых обычно говорят люди.

— Нет, — спокойно ответил Генри на этот глупый, по его мнению, вопрос.

— А почему? — с интересом спросила девушка, нарушая вечернюю, почти ночную, идиллию.

— Наверное потому, что я никогда с ним не встречался. По мне, чудо это когда происходит то, чего нельзя объяснить, — ответил Генри.

Теперь, вместе со звездами усмехалась и девушка. При этом помечая, что вернется к этому вопросу снова, через какое-то время.

— Генри, ты знаешь разницу между чувством и чувственностью? — спросила Клэр, теребя край зонтика.

— А разве это не одно и то же?

Девушка улыбнулась, но как-то печально. Ведь он её не понимал.

— А если разбирать чувство любви и чувственность любви? Или чувство страха и чувственность страха? Чувство счастья и чувственность счастья? Чувство страданий и чувственность страданий? Разве нет никаких отличий? — снова спросила Клэр.

— По мне, их нет. Это абсолютно одинаковые вещи, в которых нет разницы, — уже более раздраженно произнес Генри, не понимая, чего девушка от него хочет.

« Глупый, глупый, человек» — с какой-то поучительной добротой подумала девушка.

— Человек обладает чувственностью неосознанно, Генри. Он может поддаваться каким-то эмоциям или процессам, которые происходят внутри него или в окружающей среде. Это порождает эмоции. Человек просто не знает, что с ним происходит, — философски изрекла Клэр.

— А что значит чувство?

— А чувство, это когда человек все полностью осознает. Он может это чувство назвать, запомнить, воссоздать… Пока чувственность мимолетна. Но, знаешь, в этом и есть прелесть чувственности.

Девушка произнесла это и глубоко вдохнула воздуха себе в легкие. У нее было такое чувство, что не хватало воздуха и, что еще немного и начнет задыхаться.

— Чувственность подобна чуду. Она такая же незримая и легкая, — произнесла девушка.

— Ты точно человек? — серьезно спросил Генри, скептически смотря на девушку.

— А разве не похожа? — с легкой усмешкой ответила она вопросом на вопрос.

— Знаешь, я уже давно потерял надежду, — неожиданно откровенно произнес он и где-то вдалеке разнесся шум ветра. — Но своими разговорами ты почему-то мне её даешь. Это странно, ведь ты говоришь какой-то бред, — с улыбкой произнес Генри.

Девушка не обиделась и улыбнулась сама, в ответ.

— Тогда, я предлагаю сделку, — произнесла девушка, смотря на звезды.

Генри отвернулся от девушки, ожидая продолжения.

— Я буду давать тебе надежду, а ты научишь меня жить, как обычный человек, — тихо произнесла девушка, но Генри её услышал.

— Я согласен, — ответил он.

Но обернувшись, он никого не заметил. Генри просто стоял в парке, в компании одних лишь звезд. И лишь позже напишется ответ на письмо Анны Кастро, который отразит все те мысли, которые осознал Генри за эту встречу с Клэр.

« Дорогая Анна, я долго не мог ответить и все время его перечитывал ваше письмо. И знаете, я абсолютно в такой же ситуации, как и вы. Я тоже не взаимно влюблен в одну девушку, которая даже не знает о моем существовании. Вы боитесь отказа? Это нормально. Вы не знаете что делать со своими чувствами? Это нормально. Ненормально то, что вы пишите мне. Вы отчаялись, вы потеряли веру, вы перестали пытаться. И это ваша главная ошибка.

Если это настоящая любовь, то она никогда не пройдет. Меньшее, что вы можете делать, это надеяться и верить в чудо, а максимальное, пойти и признаться в своих чувствах самостоятельно, наплевав на страх.

Но перед этим, разберитесь: чувство это или чувственность.

С уважением, Редактор Генри. »

И письмо моментально пришло своему адресату на почту. И где-то там, среди ночной тьмы и тихой суеты, кто-то получил надежду на взаимность.

А что случилось с тремя друзьями, которые всеми силами надеялись? Им было предписано чудо, но что-то пошло не так…

Человек, который хотел избавиться от страха, пошел на самое высокое здание Лондона. Он забрался на крышу и пытался преодолеть себя. Он сделал шаг, второй… Подойдя к краю, он перетерпел тот самый момент, когда все тело сводит судорогой от страха, когда кружится голова и сердце бьется в висках… Он смог перейти свою черту. Он получает свою чудо. И раскрывая руки навстречу ветра, человек становится свободным. Он как птица, которая готовится к полету…

Второй, мечтавший научиться писать, усердно изучает правописание, грамматику… И в один момент он осознает, что верил не зря. Он может написать что угодно, но в один момент решает написать совсем не шедевр мировой литературы…

Мечтатель? Он хотел жить в реальности и быть способным действовать. Он вышел за пределы своих мыслей и разума, но вышло не то, на что он всем сердцем надеялся…

Девушка, творившая чудо, сделала все, чтобы они могли стать теми, кем они хотят быть. Она дала им чудо, которое являлось чередой многих «случайностей», она дала им нужных людей, нужные силы…

Но кто-то вмешался.

Тихий шепот, который заключает в себе все грехи мира. Внутренний крик, который разрывает человека на части, превращая его в ни на что не способную массу.

Невидимый для человека дух.

Он вмешался… И парень взлетел как птица с крыши здания, прекрасно зная, что его полет продлиться недолго… И буквы вырисовывают слова, которые превращаются в прощальное письмо… И мечтатель, полностью окунулся в реальность, распрощался со своим разумом.

— Не бойся, — сказал он, — ведь ты здесь со мной.

— Сейчас да, — ответила я, — но ведь это всего лишь на миг, а потом я снова останусь одна в огромном мире и опереться мне будет не на кого.

* * *

Давайте представим такую ситуацию: перед вами стоят двое людей. Один самый лучший в мире человек, другой самый ужасный. Вы должны спасти жизнь одному из них, другого собственноручно убить.

Какой выбор сделаете вы?

— Он кр-р-радет чудо, мурр, — готовит тотем. — Это опр-р-ределенно.

Стук от каблучков разносится на десятки километров, но девушку это не смущает. Она продолжает ходить по прозрачному основанию и все время крутит зонтик в своих руках.

— Скай, ты уверена, что и другие чувствовали опасность? — встревоженно спросила Клэр.

— Опр-р-ределенно, мурр, — ответила кошечка.

Девушка пропускала через свою голову сотни идей и вопросов, но ничего не задерживалось надолго. Но в один момент она остановилась и вскинула голову ввысь.

— Если он совершает такие деяния, должны были остаться следы, верно? — спросила девушка в красном пальто.

— Опр-р-ределенно, но ты уже была на месте пр-р-реступления, мурр, — ответила Скай.

Девушка недоуменно повернулась к своему тотему и вопросительно приподняла бровь.

— О чем ты, милая? — встревоженно спросила девушка. — Я об этой ситуации узнала только сейчас и еще не была на тех местах, где всё совершилось.

— Но, мурр, тебя видели, — спокойно ответила кошечка.

Осмыслив всю ситуацию, девушка и тотем переглянулись. Не нужно было быть психологом или уметь подмечать детали, чтобы заметить страх в их глазах.

И пока два высших существа боялись до дрожи и находились в непонимании, кто-то, внизу, находился на пике счастья.

В обычно скучном офисе, сегодня был полный творческий бардак, а среди него сидел довольный сотрудник, который впервые в жизни почувствовал себя важным.

Как оказалось, намного легче давать советы, чем исполнять их в собственной жизни. А слоган: «Разберитесь: чувство это или чувственность» стал его визитной карточкой. А ведь прошло всего две недели с выпуска его первого ответа. Что же сейчас творится на его почте? Свыше сотни сообщений, как от мужчин, так и от женщин.

— Это настоящее чудо! — твердил он. — Чудо, и никак иначе!

В какие-то моменты он даже забывал про свои личные проблемы, особенно тогда, когда получал в ответ сообщение с искренней благодарностью. Но от одного он отвлечься не сможет никогда, а точнее, посещения бара «XXX» в смену его возлюбленной.

Но был у него такой читатель, который просил сохранять свою полную анонимность, при этом убедительно просил не публиковать его письмо в журнал. Это была его самая первая клиентка — Анна Кастро, с которой он продолжал общаться всё это время. Это было даже уже похоже на ещё шаткую и ненадежную, но дружбу. Как оказалось, им было о чем поговорить и что обсудить.

Он говорил ей, что она прекрасна и что если бы не его отчаянная влюблённость, он бы определенно начал бы испытывать к ней симпатию. Он думал, что так будет лучше, но даже не подозревал о том, что та девушка могла зарыдать лишь от одного намека на это. Ей было слишком больно слышать это от него. Слишком больно.

Больно было и той девушке, что оказалась утром в постели своей лучшей подруги. Она еле собрала вещи и ушла, тихо закрыв за собой дверь. Кейси вчера слишком сильно запивала горе своей подруги и поэтому сейчас ей было необходимо обезболивающее, которое она нашла в своей сумочке и двухлитровая бутылка минералки, которую она купила в ларьке по пути на работу. Ведь именно там сейчас самая спокойная обстановка. И ей определенно нужна была та самая тишина и уют, который царил на её месте работы в дневное время. Недалеко оттуда она может перекусить, а вечером приняться за свои обязанности.

Так уж получилось, что её работа в какой-то степени заменяла ей дом, который был напрочь пропитан воспоминаниями. Она никого туда не могла впустить. Даже Арен там никогда не была и все время шутила про то, что там наверняка берлога маньяка. И, на самом деле, она была недалека от истины.

И пока она еле перебирала ногами в сторону бара, в её голове, на фоне похмельного синдрома, до сих пор проглядывали ненавистные воспоминания.

«Девушка, которая призналась в том, что любимый человек ей больше не нужен, все так же сидела на балконе. Только в другой квартире, в другом доме, в другом городе и в другой стране.

Смотрела на тот же рассвет, пила тот же кофе… Вот только отрицала сей факт и теперь называла ≪Рассвет≫ — закатом, а ≪Закат≫ — рассветом. Теперь она всей душой ненавидела сны, где она бежала; недолюбливала магазины где продавали платья; больше не солила суп; и яростно избегала пуговиц.

Чтобы не встретиться с тем, кто ей больше не нужен, она прекратила общения со всеми старыми знакомыми и тщательно выбирала новых. Она оборвала все связи на прошлом месте жительства, избегала родных и близких… Удалила странички в соц.сетях, поменяла телефон и внешность. Думала даже поменять документы, чтобы он ни за что её не нашел!

Она так горячо верила, что ее побег заставил его волноваться! Что ее пропажа будет для него потрясением, даже не смотря на то, в чем она призналась… Она верила! Но вместе с этим не хотела, чтобы он ее нашел. И была готова в любой момент собрать сумку и улететь на другой континент, если вдруг он окажется в этом городе, где проживала она.

А он ее не искал.»

Кейси отвлеклась от своих мыслей лишь в тот момент, когда чуть не врезалась в дверь бара, в котором работает. Обменявшись приветствиями с барменом, девушка направилась в зону маленькой библиотеки, где стояли диванчики с чайными столиками.

* * *

Только наступил вечер, и Генри освободился от своей работы, он тут же направился в давно знакомый бар.

Одна и та же дорога, одно и то же место, один и тот же бармен.

— Как всегда? — спросил бородач.

Генри лишь кивнул и начал расспрашивать о следующей встрече игры в покер.

— Она состоится в следующие выходные, — ответил рыжий и поставил двойной виски перед Генри.

После чего, снова вернулся к своим обязанностям. Генри же, тем временем, медленно попивал своей напиток и уже автоматически находил взглядом его любимую блондинку, которая, как всегда, обслуживала столики почти незнакомых для нее людей.

И он даже подумать не мог, что делал его Ангел делал пол часа назад.

Кейси в тот период времени стояла на заднем дворе бара. Перед ней, на коленях, сидела молодая девушка с короткими красными волосами. Она тряслась от страха, потому что удары битой, которую держала в данный момент Кейси, до сих пор отдавались по телу судорогой.

— Я тебе говорила, чтобы ты больше никогда не появлялась рядом со мной! — кричала блондинка.

— Но ты нужна дома, — еле прошептала девочка лет восемнадцати. — Тебя ждет семья.

— Заткнись! — прикрикнула официантка. — Сейчас же проваливай, иначе я изобью тебя так, что мать родная не узнает!

Красноволосая начала дрожать от страха.

— Не бойся, — произносит ласковый голос.

Только эти слова слышит не девушка, которая мучается от боли во всем теле, а парень, которые не может признаться в своих чувствах.

— И что скажет мисс странность сегодня вечером? — с тенью насмешки спросил Генри.

— Я скажу то, что в твоем случае нормально бояться, но можно обойтись и без этого, — с улыбкой произнесла девушка в красном пальто. — Я бы тоже боялась.

Допив остатки алкоголя, Генри жестом попросил повторить заказ и повернулся к Клэр и скептически посмотрел на неё.

— А вообще, мне кажется, что все люди являются дальтониками, — неожиданно серьезно произнесла девушка.

— Почему ты так думаешь?

— Потому что вы не замечаете оттенков, а оттенки очень-очень важны, — спокойно ответила она. — Хотя, вино одно от другого отличить можете, или ткань, белоснежную от молочной... А от поступки людей и чувства... Дальтоники!

Журналист ничего не ответил, лишь сделал очередной глоток алкоголя.

— А на самом деле, самые особенные люди всегда уходят из наших жизней. И нигде надолго не задерживаются. И, наверное, именно поэтому особенные люди такие одинокие, — нежно, но с нотками грусти произнесла девушка.

А для Генри эти слова показались глупыми. Бессмысленными.

— Девушка, которую я люблю — особенная, и она не совершенно не одинокая, — уверенно произнес.

— Почему ты так думаешь?

— Потому что Ангелы не бывают одиноки, — со всей серьезностью для своего затуманенного разума произнес он.

Клэр рассмеялась. Громко. Пронзительно. Ей было смешно, очень смешно…

— Ну, тогда, — с улыбкой произнесла Клэр. — ты будешь не против моего предложения. Я поняла, с чего тебе нужно начать.

Приняв очередную порцию алкоголя, Генри даже не поворачивался в сторону девушки, которая снова пришла со своим красным зонтиком и в своих излюбленных черных кружевных перчатках.

— Ты будешь писать своей блондинке письма, — уверенно произнесла.

Генри поперхнулся алкоголем и сейчас пытался откашляться.

— С какой это стати? — возмущенно спросил он, когда пришел в себя.

— Потому что так легче. Тебе не придется смотреть в ее глаза, выдавливать слова… Ты к этому не готов. А бумага это передаст все намного лучше, подготовит тебя, — приводила аргументы Клэр, а после воодушевленно воскликнула: — Тем более, это романтично! За один вечер будет одно письмо.

— И что мне там нужно будет писать? — насмешливо спросил Генри.

— Что хочешь! Комплименты, советы, признания… Бумага не раскроет твоей личности, не прекрасно ли это?

— Хорошо, — спустя несколько минут, практически отчаянно согласился Генри.

После его слов, на сцену вышла девушка, которая пела в прошлый раз. Её голос наполнил зал и все посетители погрузились в мир таинственной музыки, которая помогала им расслабиться.

— Where do we belong,

where did we go wrong?

If there’s nothing here

why are we still here?

It’s another time,

it’s another dау,

Numbers they are new,

but it’s all the same

Голос девушки разносился по всему пабу и все разговоры утихли. Все слушали то, что рассказывала девушка, которая отдавала всю душу песни.

— Генри, — непринужденно позвала Клэр.

— Да?

— Расскажи мне о людях, — тихо попросила она.

-Running from yourself,

it will never changе.

Девушка продолжала петь, пока Генри думал над тем, как ответить Клэр. В промежутках он поглядывал на Кейси и вдруг начал понимать, что ему даже необязательно смотреть на нее. Главное просто чувствовать её присутствие.

— Сложный вопрос, — уже опьяненным голосом произнес Генри.

Девушка терпеливо ждала ответа, дослушивая песню. Сегодня в баре была на уютная атмосфера и никто даже не заметил, что на небе сейчас не было ни облачка.

— Люди довольно-таки противоречивы, — начал парень, допивая алкоголь в стакане. — Но они всегда дополняют друг друга. И внутри они тоже, смешанные.

Он подбирал слова, чтобы было как можно более правдивее. Как можно понятнее для девушки, которая была не от мира сего.

— Нет определенно плохих или хороших людей. Есть только поступки, которые они совершают и мысли, которые они обдумывают, — произнес Генри, снова смотря на чем-то удрученную Кейси.

Она выглядела одновременно довольной чем-то, но и настороженной, будто скоро случится то, чего она никак не хотела. И Клэр хватило лишь одного взгляда на блондинку, чтобы понять, что скрывается за той оболочкой показной легкомысленности.

— Так уж получилось, что один человек губит, а другой спасает. Люди создают кампании, которые уничтожают природу, другие объединяются в сообщества, которые эту природу восстанавливают. Одни люди так сильно зациклены лишь на своей выгоде, что заставляют кого-то голодать, пока другие устраивают специальные приюты и дают помощь пострадавшим, — произносил он и даже не замечал того, что одна песня сменялась другой. — Или, к примеру моральные проблемы. Кто-то предает, другой разбивает сердце, третьи вообще уничтожают человека каплю за каплей. И там тоже есть люди, или вещи, которые создали люди, которые помогают с этим справиться.

— И при этом ты утверждаешь, что нет определенно хороших и определенно плохих людей? — спросила Клэр, внимательно наблюдая за Кейси и замечая на её запястьях красные капли крови. — Я пробыла на Земле несколько недель и уже поняла, что все люди — твари. Неужели тебе недостаточно жизни, чтобы это осознать?

— Дело в том, что тот самый ужасный человек, которого ты ежедневно проклинаешь, может быть самым лучшим человеком для кого-то другого. И тот, кто постоянно всех оскорбляет, может отчаянно защищать того, кого любит. А тот добрый паренек, который всем помогает, на самом деле причиняет огромную боль своим близким, — сказал Генри и потер лоб. — Нельзя определенно ответить на вопрос: хороший это человек или плохой. Потому что мы все хороши для одних, и ужасны для других. И в этом заключается вся суть людей.

— Суть в том, что вы смешанные?

— Суть в том, — тихо отвечает Генри, — что мы не можем быть для всех хорошими или плохими.

Давайте представим такую ситуацию: перед вами стоят двое людей. Один самый лучший в мире человек, другой самый ужасный. Вы должны спасти жизнь одному из них, другого собственноручно убить.

Какой выбор сделаете вы?

Сколько раз за день вы делаете выбор?

Выбор завтрака, обеда, ужина... Во сколько встать или лечь спать. Выбор новой пары туфель, на который у женщин отгоняется большее количество времени, чем выбор спутника жизни. Выбор сопровождает нас поминутно: о чём думать, о чём говорить, что делать... И во многие моменты нашей жизни, нам кажется, что этого выбора не существует вообще, что есть всего одно единственное решение, которое нельзя не исполнить.

Вот только мы забываем про то самое мгновение, когда выбор еще не сделан. Ведь пока не принято решение, оно может быть абсолютно любым. Но в такие моменты мы напрочь забываем о том, что у нас есть мозги. А точнее то, как этими мозгами пользоваться.

— Это невозможно, мяяу! — отвечает тотем. — Не может быть того, что не остается абсолютно никаких следов преступления!

Кошка находилась в высшей степени возмущения, ворчала и фыркала. Её шерсть в некоторых моментах вставала дыбом, она была наполнена злостью, пока хозяйка находилась в недоумении. Девушка с красным зонтиком застыла и смотрела на город, под её ногами.

— Не могли ведь люди, маяяу, просто брать и делать такие чудовищные поступки!— продолжала кошка. — Ты старалась, вытягивала их, мрррр, из самых глубин! Ты совершала чудо, а они просто так убивали себя и лишали рассудка? Они просто уничтожали себя и всё, что было с таким трудом создано? Мау! Не верю!

Сколько прошло времени, как они появились на Земле? Сто? Двести? Тысяча? Никто этого не помнил. Они никогда не подходили близко к людям и всегда их сторонились. Они помогали им, но даже не подозревали о том, кто они на самом деле. Они очень мало знали об их сущности. И, как бы глупо это ни звучало, они ничего не знали о внутренней составляющей человека, но всегда верили в лучшее.

— Люди очень сложные существа, — с печалью в голосе ответила девушка в красном. — И если многие могли пробраться на свои идеалогические вершины без моей помощи, то есть и те, кому эти вершины были не так уж и важны.

Наверное, впервые в своей жизни она была так сильно разочарована, что у неё не оставалось сил для улыбки. Случай с друзьями на окраине повторялся. Многие её подопечные почему-то отказывались от своей цели, когда им оставалось сделать последний, решающий шаг. И все её труды, все возможности людей, которые могли стать великими... Рушились в один момент. Люди просто выбирали другой путь. Это был осознанный выбор, и это печалило девушку больше всего.

— Ты хочешь сказать, мау, что крадущего чуда не существует? — еще более возмущенно воскликнула кошка.

— Скай, нет никаких следов...

— Абсолютное Зло никогда не оставляет следов! — прошипел тотем. — Так же, как ты — абсолютное Добро.

Девушка выслушала, но всего лишь грустно усмехнулась. Смотря на старания, которые прикладывают люди, леди в красном очень много раз замечала, как людям бывает тяжело. Нагрузка была так велика, что они ломались даже не начав. Многие переживали агонию: физическую и душевную. Умирали и, если хватит сил или везения, воскрешались...

— Я приношу людям страдания, — тихо произнесла девушка. — Я слишком многого от них требую.

— Ты, мау, дура! — серьезно и уверенно произнесла кошка.

— Возможно, — нейтрально ответила леди в красном. — Возможно, я слишком много времени провела на Земле. Я пробыла там пару часов, а это уже большой срок. Была угроза трансформации...

— Просто, мяяу, начни расследование, — послышалось от Скай. — Но мы, тотемы, уверенно в том, что происходит что-то серьёзное. И это не просто предчувствие, это стойкое ощущение опасности.

Девушка вновь посмотрела на город под её ногами и еще раз осознала всю сложившуюся ситуацию. Ей было плохо, ну и что? Если у неё есть возможность помочь тем, кому тоже плохо, она это сделает.

— Подготовь все, я начинаю работать, — взмахнув зонтиком, произнесла девушка.

И пока на небесах решали жизненно важные вопросы, где-то на земле, в офисе издательства, из-за всех сил, один человек старался наслаждаться жизнью.

Генри был безумно счастлив. Месяц назад. Когда колонка только начала обретать популярность. Сейчас же он был полностью завален работой и, казалось, поменял свою квартиру на офис, в котором пишет сотни отчетов и ответов для его читателей.

Журнал начал развиваться и в этом была заслуга Генри. И, разумеется, вместе с популярностью у него начала повышаться зарплата.

Почему он сменил уютную квартиру на скучный офис? Все просто. Он просто в один момент понял, что дома слишком много искушений и работается намного хуже, чем в офисе. При этом, Генри по-настоящему полюбил свою работу и все, что с ней связано.

Он следовал совету Клэр и каждый вечер, когда приходил в кафе, то передавал бармену письма для Кейси или сам подкидывал их на столики, если повезет, то в сумку возлюбленной. Бармену он, разумеется, доплачивал для молчания. И, наверное, он впервые наблюдал за тем, каким придирчивым взглядом теперь Кейси оглядывала зал посетителей.

А той были приятны те слова, который писал Генри. Но они увлекали её не настолько, чтобы сердце девушки растаяло. Тем более, Генри не является особым романтиком, ну, по крайней мере он так думает. Его комментарии были сначала немного неуверенными, потом уже намного смелее. Он мог даже намекнуть на его любовь к Кейси, но думал, что это напугает её.

Вспомнив «Мисс Странность» Генри отложил очередное письмо от читательницы, коими был завален весь стол журналиста. На его губах появилась легкая улыбка. Её не было уже целый месяц и она никак не выдавала своего существования. Она просто исчезла, оставив напоследок поручение писать Кейси записки. И как бы Генри не хотел признавать, но он скучал по ней. Иногда ему даже казалось, что Клэр где-то рядом, но это чувство быстро пропадало.

Посмотрев на время, Генри заметил, что уже пять часов вечера. И вдруг он осознал, что не может больше сидеть в офисе. Не сегодня. Не сейчас.

Он уже все свободное время просиживал за своей колонкой и своими обязанностями, отрываясь лишь на еду. И сейчас ему требовался отдых.

Схватив свою кожанку, он уверенным шагом направился к лифту, чтобы направится домой или куда-нибудь еще. Все зависело от обстоятельств. Он шёл неторопливо, но как только видел появившеюся на горизонте его босса — Арен, то моментально ускорил шаг и брюнетке не хватило всего лишь каких-то тридцати секунд, чтобы догнать его.

Генри с облегчением вздохнул и оперся об панель лифта. Он избегал Арен по одной простой причине: она его достала. Она настолько достала Генри, что он буквально бегал от неё по «Очень срочным делам». Ему казалось, что она ещё более странная, чем Клэр, что было по его мнению совершенно невозможно! У него даже был некий страх за свою недавно полюбившуюся работу. Он думал, что она готова прицепиться даже за самый мелкий косяк с его стороны и сделать выговор. Но кроме этого его преследовала довольно-таки глупая, по его мнению, мысль, что он нравится своему босу. Он не имел ничего против внимания такой шикарной женщины, если бы не одно «но», на которое он приходит посмотреть в 20:00 и оставляет письма.

Когда стенки лифта разъехались, то Генри быстрым шагом направился на улицу. А как только вышел за пределы здания, то облегченно остановился и вздохнул. Домой почему-то не хотелось и он решил пойти в ближайший парк.

Подходил конец лета, а это значило, что скоро станет опять более холодно и дождливо. Но Генри всегда нравилась осень, даже несмотря на отвратительную погоду, он видел в осени что-то завораживающее. А сейчас, смотря на пока еще зеленые кроны деревьев, Генри неторопливо прогуливался. И уже после получасовой прогулки, он решил отдохнуть на ближайшей лавке, которая была скрыта кустарниками от посторонних глаз.

Он сидел в полной гармонии с собой, но все равно что-то не давало ему покоя. Он прикрыл глаза и задал вслух вопрос, который много раз проговаривал мысленно.

— Где же ты, Клэр? — тихо спросил он.

— Здесь! — отчетливо прозвучал женский голос.

В пространстве запахло лавандой. Парень мгновенно открыл глаза и увидел девушку в красном коротком платье, в красном плаще и зонтиком, который как всегда, идеально сочетался с сапожками на каблучке.

Стараясь подавить удивление, парень пытался контролировать свою мимику лица, но осознав, что это бесполезно, он приветливо улыбнулся. Ему не хватало этой сумасшедшей, как бы не хотелось это признавать.

— Ну как ты поживаешь, Генри? — приветливо спросила Клэр. — Знаю, твою колонка развивается с космической скоростью, а Кейси получает твои письма.

Он даже перестал думать над тем, откуда ей известны такие вещи. Это было просто бесполезно.

— Я хорошо, а ты? — проигнорировав остальное, ответил он.

— Можно было бы и по-прекраснее, — ответила девушка. — А ты, я посмотрю, так и не выучил правила поведения в обществе леди.

На её лице появилась ухмылка, которая обычно появляется у тех, кто что-то задумал. Генри, осознав её слова, засмеялся. Отсмеявшись, парень встал и отвесил шутливый поклон в сторону девушки.

— Прошу прекрасную леди присесть, — произнес Генри и указал на место, где сидел ранее.

— Благодарю, — произнесла девушка. — Но думаю, нам лучше прогуляться. Сегодня прекрасная погода.

Сделав жест, показывающий на небо, она улыбнулась. Но на небе с её приходом появились облака, которые закрывали яркое солнце от людских глаз. И что не менее важно, они закрывали девушку от солнца, как бы глупо это ни звучало.

— Раз так желает дама, — с пожиманием плеч и ухмылкой на лице произнес Генри.

Они шли неторопливо, все время оглядываясь по сторонам и что-то рассматривая. Они молчали, но при этом отдыхали. И если девушка отдыхала душой, то парень отдыхал разумом.

— И как продвигаются ваши отношения с Кейси? Как я понимаю, ты так и не поговорил с ней, — скорее утвердила, чем спросила она.

— Я пока к этому не готов, — признался парень, рассматривая красивый облачный закат.

— А ты пробовал общаться с другими?

— Да, но я во всех вижу её глаза, — спокойно ответил он.

— Ну, голубоглазых много, согласна, — с улыбкой произнесла она. — Или это что-то из разряда: «Смерть придет, у неё будут твои глаза»?

Генри промолчал. Клэр уже давно знала ответ на этот вопрос, но никак не могла понять того, почему именно Кейси предмет его грез. Почему именно эта девушка?

— Я хочу предложить тебе экспериме-е-ент, — протянула Клэр, улыбаясь.

Вспомнив удачный опыт с письмами, Генри кивнул на её предложение, тем самым сказав продолжать. У него было хорошее настроение и он был полностью готов ко всему, но только не к тому, что девушка скажет в последующее мгновение.

— Что? — переспросил парень, останавливаясь.

Ему показалось, что он ослышался. Потому что даже такая странная девушка, как Клэр, не могла ему ничего такого сказать. По его мнению, это было слишком даже для неё.

Клэр лишь сделала указывающий знак ладонью, указывая на девушку с рыжими волосами, которая сидела на лавочке и читала книгу знаменитого русского поэта. Она была красива. Нежные, но в то же время четкие черты лица, янтарные глаза и улыбка на лице. Было видно, что она шепчет вслух строки, наверняка, своего любимого произведения. Она была одна. А её желтое платье, так же как и плащ, надетый на ней, струилось от легкого ветерка, который путешествовал по улицам Лондона.

— Поцелуй её, — уверенно прошептала она.

— Но, зачем? — недоуменно спросил Генри.

Девушка лишь улыбнулась.

— Вдруг она кого-то ждет или у нее есть парень? Я не хочу так подставлять девушку, — спокойно ответил парень, надеясь, что Клэр не заставит его это делать.

А если говорить честнее, ему было плевать на то, есть ли у той девушки парень. Он скорее переживал за то, что будет с его чувствами к Кейси, если он поцелует ту девушку, имени которой не знает. Это ведь не считается предательством? Верно? Ведь нельзя предать то, чего просто нет.

— Генри, я не прошу тебя разговаривать с ней или вступать в отношения, или делать прочую чепуху, — немного резко ответила та, что удивило парня. — Просто подойди и поцелуй её.

— Ты сумасшедшая, — ответил парень.

— Спасибо за комплимент, — со смешком ответила девушка. — А сейчас, иди и сделай то, что я сказала.

Генри, глубоко в своей душе, почему-то доверял девушке. Он понимал, что она «от мира сего», но она никогда не вредила ему и не желала зла. Клэр просто направляла его и давала возможность проверить самого себя. Эта девушка была тем самым пинком, который так необходим любому человеку.

Вспомнив совет по письмам и его любимую, он вдруг понял, что ему все равно нечего терять. И вздохнув, он обернулся и направился к девушке, которая была отвлечена от всего мира.

Всего несколько секунд и он сидит рядом с девушкой. Она, почувствовав то, что кто-то сел рядом, с явным разочарованием отрывается от книги, чтобы посмотреть, кто именно нарушил её покой. Но как только она разворачивается, то к её губам прикасаются губы Генри. Нежный, чувственный поцелуй, который не хотелось разрывать вдруг прерывается. Девушка сидит в легком шоке, но когда приходит в себя, перед ней лишь пустота.

Осмотревшись, но не найдя того, кто её поцеловал, она просто сидела и прикасалась к своим губам. «Это просто какой-то извращенец», — говорила она самой себе и почему-то улыбалась. Закрыв книгу, она погладила переплет и, встав с лавочки, направилась в никому неизвестном направлении. «Обычная случайность, он просто перепутал меня с кем-то или что в этом роде», — повторяла девушка, не оборачиваясь назад, где стоял Генри и прислушивался к своим ощущениям.

— И что? Как ты себя чувствуешь? — спросила девушка с улыбкой.

— Зачем ты это сделала? — сразу же спросил парень.

— Разве ты ничего не почувствовал? — с каким-то детским интересом спросила девушка.

— А если у нее есть парень? — снова спросил он, игнорируя её вопросы.

— Да брось, Генри. Она точно не замужем, так как на ней нет кольца. И если присмотреться, то девушка совершенно одинока, — произнесла Клэр, раскрывая свой зонтик. — Тем более она отчаянный мечтатель и безумный читатель, поэтому твой поцелуй она будет считать как началом какого-то жизненного рассказа. Девушка именно из тех, кому судьба должна подкинуть пинок вроде тебя, чтобы она наконец-то зажила и отвлеклась от книг.

— То есть, ты хочешь сказать, что из-за одного мимолетного поцелуя у нее изменится жизнь? — возмущенно и недоуменно спросил Генри.

— Именно так, — как ни в чем не бывало, ответила девушка.

— А как ты поняла, что она одинока? — снова спросил он.

— Не поверишь, — улыбнулась Клэр. — По глазам.

Девушка ни капли не волновалась и не сомневалась в своей красоте. Арен сегодня выглядела сексуально-аккуратно. Вишневого цвета платье облегало красивую фигуру и спускалось к икрам. Нежное ожерелье из жемчуга и уложенные в локоны темные волосы, которые были собраны шпильками. Неяркий макияж, который подчеркивал её губы и её аристократические черты лица. Она была прекрасна и сейчас направлялась вслед за девушкой, которая спустя минуту привела её к столику. А за этим самым столиком уже сидел мужчина, который был идеалом любой девушки.

При виде неё, он моментально встал.

— Здравствуй, Арен, — нежно произнес мужчина и не менее нежно поцеловал её руку.

В следующую секунду он отодвигал для неё стул, чтобы она села. Она лишь кивнула и изобразила самую искреннею улыбку, на которую была способна.

— Здравствуй, Михаил, — ответила брюнетка.

Мужчина был высоким, приятной наружности и с тонной благородства внутри. Он был очень добрым, но требовательным человеком. Был из тех, о ком говорят: «— Как за каменной стеной». Был ли он обеспеченным? Один из главных людей в спортивной индустрии не может быть необеспеченным.

Первым, что заметила Арен, это глаза. Яркие, серо-голубые, которые смотрели на неё с какой-то искрой. Высокий лоб, русые волосы, твердый подбородок и густые брови.

Если опуститься ниже, то вы увидите спортивное тело, которое подчеркивает элегантный темно-синий смокинг.

Они стояли друг друга.

Она: эффектная, красивая, добрая, целеустремленная.

И он: уверенный в себе, обеспеченный и ответственный.

И сейчас, когда они болтали ни о чем, то улыбались. В одни моменты они выходили на «очень важные темы», вроде политики, спорта и прочего.

«Говорила ли бы я об этом с Генри?» — спрашивает саму себя Арен и вдруг понимает, что нет. Она бы обсуждала с ним что угодно, но только не политику и не спорт. Особенно не баскетбол, так как Генри не был его любителем.

Сейчас, она только делала вид, что участвует в беседе, на самом деле, она была далека от этого мужчины. Ей был бы намного приятнее разговор с Генри о кофе или современном искусстве. Она бы с радостью обсудила бы с ним современную литературу или тонкости осени, ведь она знала, что осень — это любимое время года Генри. Хотелось ли ей узнать о любимых вещах Михаила? Нет, ей было просто все равно.

Ей было все равно на его ослепительную улыбку и высокий статус в обществе. Она бы непременно посмотрела на него, как на мужчину, несколько лет назад. И смотря в глаза современному Аполлону, она понимала, что это отличный шанс и если она сделает выбор в его сторону, то будет любимицей судьбы. Ей откроются еще большие двери и она сможет делать чутка больше, чем может сейчас. То есть, она может делать абсолютно все.

Арен нравилась Михаилу, и если бы была возможность, они бы через месяц уже были бы мужем и женой. Сколько они друг друга знали? Чуть больше полугода. Но за это время, она жестко впилась в разум Аполлона, но не тронула сердце. Был ли он в неё влюблен? Было сложно ответить на этот вопрос. Если кратко, то Арен просто покрывала все те требования, которые были у Михаила когда-либо в жизни. Она была именно той, которую он искал и той, которая могла бы стоять за его спиной, направляя и поддерживая.

Но любил ли он её? Нет, абсолютно нет... Она просто была его идеалом, с которым бы он мог провести жизнь. И этот вечер в очередном дорогом ресторане, которые Арен ненавидела до глубины души. И весь этот пафос, которым её тошнило... Эта романтика, которая была показной, а не от сердца... Все это было не зря.

В один момент к столу пришла официантка, которая налила в хрустальные бокалы одно из самых дорогих напитков, коим являлось вино и принесла легкую закуску.

— Моя дорогая Арен, — произнес Михаил. — Мы знаем друг друга немного, но за это время я понял, что ты — мой идеал.

«Совершенно ненужный идеал» — добавила Арен про себя.

— Я нашел в тебе всё то, что искал всю свою жизнь.

Арен знала, чем это все закончится и прекрасно знала, что ей это не нужно. Не сейчас.

Но смотря в глаза мужчины, в которых было показное восхищение и нежность, девушка прекрасно понимала, что с ним она будет счастлива.

Он никогда ей не изменит, ибо Михаил просто такой человек, для которого на первом месте принципы.

Он будет её во всем поддерживать, дарить подарки, уделять все возможное внимание... Но не потому, что что-то испытывает к ней, кроме уважения. А просто потому, что это его принцип. Он будет ей многое давать, буквально все, что она захочет. И, разумеется, она должна будет делать все то же самое.

И вроде бы, идеальный вариант. Возможно, со временем она даже полюбит этого человека, хотя шансы чертовски малы. Но зато она будет всегда уверена в завтрашнем дне и не будет испытывать боль и мучения, которые будут прорываться в ней только в определенный момент. В тот момент, когда она будет вспоминать Генри и думать, что сделала неправильный выбор.

— Я хочу начать с тобой серьезные отношения, — произнес он. — Я хочу видеть тебя в своем доме, когда буду приходить с работы. Я хочу оберегать и защищать тебя. Я хочу, чтобы ты официально стала моей женщиной и моей женой.

«Заученные строки» — заметила Арен.

Большего от него можно было и не ждать. И девушка это понимала, потому что эти слова и так были пиком для этого человека.

— Михаил, — тихо прошептала девушка.

Они называли друг друга полными именами и очень много друг о друге не знали. Иногда, даже говорили на «Вы». Они — абсолютно чужие друг другу люди.

Она не смотрела в его лицо, потому что знала, что её ждет.

— Я н-не могу, — неуверенно и с каким-то отчаяньем произнесла женщина.

Мужчина откинулся на спинку стула и недоуменно смотрел на Арен.

— Но, почему?

— Я просто не готова, — произнесла она, поднимая голову и сглатывая ком в горле. — Возможно, когда-нибудь и буду, но не сейчас.

— Почему? — снова настойчиво повторил вопрос Михаил.

— Потому что я не люблю тебя, — сказала Арен и ухмыльнулась тому, что в этом мире это практически не играет никакой роли.

Мужчина встал и кинул несколько купюр на столик и ушел, даже не смотря на Арен. Он просто бросил её. Почему? Потому что не понимал.

Арен сидела там еще несколько минут и была настолько подавлена и обессилена, что заказ такси был слишком трудным. Она встала и пошла на выход, а дальше просто туда, куда смотрели глаза.

Она шла и благодарила ветер за то, что перекрывает своим шумом её всхлипываний.

И пока одна девушка плакала, другая заглушала свою печаль иначе. Она заглушала её звуком музыки, которая пробиралась до самых костей и глубины её сознания. По венам тек алкоголь, которая затуманивал разум и давал иллюзию свободы от остального мира и самое главное — свободу от воспоминаний.

Яркие лучи прожекторов и крики толпы, которые прерываются басами были идеальными для её состояния. У нее сейчас отключены две вещи: мозги и телефон. И именно это делало её счастливой.

Девушка даже не замечала, как падала душой куда-то вниз. Она была девушкой-маской, которая никогда не покажет своего истинного лица. Сейчас она отпускала все свои мечты и улыбается, потому что это единственная реакция, которую она может себе позволить. И пока все прошлое было мертво, пока все те люди лежали в своих могилах, она танцевала, забываясь.

Ей больше никто не сделает звонка из прошлого. Она просто будет жить дальше, попивая мартини и улыбаясь, делая вид, что никто и никогда в её жизни не умирал. Она будет улыбаться, делая вид, что сама жива.

Но на самом деле она находилась на дне. Кейси находилась на дне. И это был её выбор.

Её тело двигалось в такт музыки и она чувствовала: что-то нечеловеческое рвется наружу. И среди всего хаоса, она была сейчас одна. Для нее ничего не существовало. Её, среди ночной тьмы, которая прерывалась лишь светом софитов, заботил лишь воздух пропитанный алкоголем.

И лишь уверенное касание к плечу заставило девушку выплыть из омута. Повернувшись к человеку, который явно хотел привлечь её внимание, девушка хотела его послать.

Но глаза блеснули во тьме, а губы растянулись в ухмылке.

— Привет, — прошептало прошлое.

Крик. Пронзительный крик, который принадлежал девушке, которая давно была мертва.

И пока девушка-мечтатель вспоминала поцелуй... пока парень пытался разобраться в своих чувствах... Пока женщина рыдала под порывом холодного ветра и билась в конвульсиях... Пока девушка продолжала кричать от страха... Где-то, кто-то, делал свой выбор.

Выбор, который мог перевернуть всю их жизнь. Выбор, который мог быть принят не ими, но доставлял им боль или счастье. Выбор, который убил кого-то или спас.

Он просто происходил.

А после были последствия, которые следовали за этим выбором.

Но пока этот выбор не был сделан, пока девушка не ушла с парка, а парень не поцеловал незнакомку... Пока одна женщина не отказала, а другая не похоронила свою прошлую жизнь... Было возможно абсолютно все.

Один человек, мог остаться, и была бы совершенно другая история.

Другой человек, мог отказаться, а третий, наоборот, согласиться... была бы совершенно другая история. А кто-то, мог не покидать тех, кого любит. И была бы абсолютно другая история!

Пока выбор не сделан, возможно абсолютно все.

Проблема в том, что когда выбор сделан, отменить его уже нельзя.

Давайте будет честны: мы все когда-нибудь кого-то бросали и кто-то бросал нас. Как ненужный мусор выкидывали в неположенном месте и ничем за это не расплачивались. Мы были запасным вариантом и сами выбирали запасные варианты… Мы все были ужасными и были прекрасными.

Мы были преданными.

Кому-то или кем-то.

* * *

— Леди! — окликнул тотем. — Для вас, мурр, письмо.

Девушка оторвалась от отчетов и посмотрев на белоснежное чудо. Сегодня в Лондоне была мрачная погода, которая представляла собой непрерывающиеся дожди. И сейчас, прогуливаясь по небесам, девушка наблюдала за тем, как Скай преподносила письмо к её ногам.

Отбросив важно-ненужные бумажки, леди подняла конверт серого цвета. Покрутив его в руках, она не нашла никаких записей, которые указывают на адресата.

— Где ты его нашла? — спросила леди, аккуратно распечатывая конверт.

— Он попал прямо ко мне в лапы, когда я направлялась к вам, — с улыбкой произнесла кошечка.

Достав в двое сложенный листок, девушка приступила к чтению. Изогнутый красивый почерк заполнял собой все пространство листа. Леди напряглась, ведь он был абсолютно такой же, как и у неё самой. Тяжело взглотнув, она сжала конверт в своих тоненьких пальчиках.

« Что мы знаем о людях, милая? Лишь то, что они много страдают.

Откуда мы это знаем? Потому что они, несчастные, лишь об этом и говорят.

А мы, как небесные ангелы, дарим им чудо. Мы, как „высшие“ существа, делаем их радостными. Так почему они, счастливые, об этом молчат?

Почему они часами говорят о своих несчастьях? Они все время говорят о нем и говорят. Перечисляют какие-то пустяки и готовы чуть ли не стонать от каких-то не особо важных вещах.

Почему им хватаем нескольких секунд, чтобы сказать о своем счастье? Они просто говорят то самое словосочетание и замолкают.

Мне надоело молчание, которым ты ≪награждаешь≫ мир.

Я заставлю людей кричать.»

Конверт вместе с письмом вновь полетели к ногам леди. Она стояла в оцепенении несколько секунд, вспоминая каждую строчку из таинственного послания.

— Что там, мурр, было? — спросил тотем.

Девушка промолчала. Всего несколько секунд и она лежит на коленях, смотря на любимый город, который скоро погрязнет в отчаянии. Разумеется, если они ничего не предпримут.

А времени оставалось очень-очень мало…

А где-то внизу, в уютной кофейне Лондона, сидели те, у кого время уже давным-давно прошло. Они смотрели друг на друга и каждый думал о чем-то своем. Она — о том, что он её все-таки нашел. Он — что ему не нужно было посещать этот город, но раз он встретил её, то нужно все решить.

— Микки, — начала девушка, но была прервана.

— Ты не можешь меня так называть с того момента, как бросила меня, — спокойно ответил парень.

Она не понимала: он сидит здесь, перед ней. Он нашел её. Он рядом. Так почему он снова хочет быть вдалеке?

— Микки, но ты нашел меня, — с каким-то отчаяньем произнесла блондинка. — Ты нашел меня.

— Кейси, я не искал тебя, просто, так сложились обстоятельства, — ответил Майкл.

— Так сложилась судьба! — выкрикнула она, из-за всех сил стараясь сдержать себя.

Блондинка смотрела на мужчину лет тридцати и просто ничего не понимала. Шатен усмехнулся, и, устала прищурив свои серые глаза, произнес:

— Судьбы не существует, Кейси, — произнес он. — Я встретил тебя случайно и уверяю, больше такого не повторится.

— Тогда зачем ты позвал меня сюда?

Он был её кошмаром, который смешался с понятием мечты. Она была готова абсолютно на все, лишь бы увидеть его. Но вместе с этим опасалась, что не сможет посмотреть ему в глаза. Но сейчас, всматриваясь в знакомые глаза, она не видела той искры, того взгляда, которым он одаривал её при каждой встрече. Она усмехнулась своим мыслям. А чего она ожидала? Что он прибежит к ней, обнимет и всеми силами постарается вернуть?

Да.

Она ожидала именно этого.

— Мы не виделись три года. И, как оказалось, нам нужно кое-что прояснить, — подбирая слова, произносил Майкл.

— Что произошло в твоей жизни, что запрещает нам попробовать снова? Я этого хочу и уверенна, что ты то…— хотела продолжить она, но была прервана.

— Я женат, Кейси. И моя жена просто потрясающая женщина, — спокойно ответил он на её эмоциональный выпад. — И у меня даже есть дочь. Но даже если бы их не было, я все равно не хотел бы продолжать наши отношения.

Встав, он кинул пару купюр за остывший и не тронутый кофе.

— Надеюсь, что в твоей жизни тоже все хорошо. А мне пора в аэропорт, к семье, — произнес Майкл и ушел прочь.

И никто даже не мог представить, что чувствовала сейчас Кейси. Какой вулкан эмоций происходил внутри нее. Взрыв длился всего несколько секунд, за которые её лицо исказилось болью. Но взяв себя в руки, девушка нацепила на себя маску безразличия, за которой пряталась эти три года, определенно решив, что сегодня напьется с каким-то незнакомцем.

«У него есть семья» — грустно усмехалась она, сглатывая ком в горле.

«Прекрасная жена» — она резко встала, направляясь быстрым шагом в сторону бара, где она работает.

«Замечательная дочь!» — тихо, но с нотками истерики прошептала девушка одними лишь губами.

Но в голове большими буквами крутилась лишь одна фраза, которая не исчезнет, пока она не напьется в хлам «Но даже если бы их не было, я все равно не хотел бы продолжать наши отношения».

У нее все хорошо.

У нее все прекрасно.

Будет.

Когда-нибудь.

Обязательно.

Будет.

Бар светится своими неповторимыми атмосферными огнями, которые находят отражение в душе Генри, когда он попивает очередной бокал виски и смотрит на ту, кто является для него фонарем. Ярким светом, на чей свет он идет. Он идет-идет-идет… И однажды он сгорит в нем, когда приблизится слишком близко.

— Time waits for no one

So do you want to waste some time

Oh-h tonigh

Don’t be afraid of tomorrow,

Just take my hand,

На заднем фоне пел парень, который передавал всю ту боль и надежду, которую чувствовал он сам и еще множество миллионов, миллиардов человек на Земле. И удивительно, все эти миллионы думали, что только они испытывают это чувство и именно с такой силой.

Музыка разносилась по всему бару и звучала в голове каждого, находя свой отклик в душе каждого, кто сидел за столиком: будь то молодая пара, одинокая девочка с порезами на руках, парень пропивающий последнее, женщина только похоронившая своего мужа или пожилая пара, которая решила провести наверняка последние дни в гармонии.

— Suddenly my eyes are opened,

Everything comes into focus.

We are all illuminated,

Lights are shining on our faces…blinding

Они все были слепы. Они все не видели даже самого элементарного.

Молодая пара явно заметила пожилую и уже «видят» в своей голове то, что однажды они будут такими же, по их мнению милыми и счастливыми. Когда-нибудь…

Девочка лет шестнадцати, которая подделала свое удостоверение, чтобы купить выпить на те деньги, что ей дают ни о чем не подозревающие родители. Родители, которые, как она думает, вообще ничего не замечают и вообще её не любят. Она не замечает друзей и «смотрит» на парня, который по её мнению, имеет множество связей. У неё было чувство, что такие люди, как он, всегда помогают и именно поэтому у них много друзей.

А тот парень, пропивающий последнее, «видел» в алкоголе свое утешение. «Смотря» на молодую женщину, он думал над тем, что на наверняка пришла сюда, чтобы оторваться по полной программе. Ведь он «видел» как она улыбается и поет что-то, изредка посмеиваясь.

А женщина «смотрела» на пожилую пару, которая, как она считала, является идеалом. И она бы абсолютно так же сидела со своим мужем, держась за руку, попивая чай…

А пожилая пара наблюдала за молодой. Они « Видели» в них преуспевающую семью, у которой скоро будут дети…

— Знаешь, что удивительно? — спросила девушка, заказывая бокал вина.

Генри вздрогнул от неожиданного появления той, которую он ожидал намного позже. От неё снова пахло весной, даже несмотря на то, что уже последний месяц лета.

— Что же? — нейтрально спросил парень, допивая свою порцию и ставя пустой бокал на барную стойку.

— Что эти люди, смотря друг на друга, видят лишь то, что хотят видеть, но никак не то, что есть на самом деле, — печально усмехнулась девушка, скидывая с себя красное пальто и оставаясь рубиновом платье, которое закрывало её руки и оголяло ноги.

Генри сделал жест, и бармен наполнил бокал виски. Его возлюбленная должна очень скоро подойти, у нее был перерыв. Повернувшись к Клэр, он вопросительно приподнял бровь.

— Молодая пара смотрит на пожилую так, будто они всю жизнь прожили в гармонии. Хотя на самом деле они дважды разводились и мужчина чуть ни прикончил свою жену после очередной истерики оной.

Генри заинтересованно переводил взгляд с двух пар, а девушка продолжала.

— И пожилая пара определенно «видит» счастливую семью в них, хотя на их столе лежат бумаги на развод. Какая ирония, не правда ли? — усмехалась девушка. — А знаешь что за причина?

— Какая же? — более заинтересовано спросил Генри.

Ему было интересно слушать выдумки Клэр, ведь они веселили его и не давали окунуться в свои далеко не оптимистические мысли.

— Он сбросил её собаку с балкона, потому что она не переставая гавкала, не давая возможности уснуть, — с серьезным лицом произнесла Клэр и Генри кратко засмеялся. — Вот тебе смешно, а она хочет отобрать у него абсолютно все имущество.

— Идиоты, — тихо произнес Генри, делая глоток виски.

— А та неприметная девчонка, на самом деле, несовершеннолетняя, сбежавшая от своих родителей отчаявшаяся мазохистка. И знаешь, что здесь удивляет? Она всегда хотела друзей (которые её окружают и всегда готовы помочь!) и завидует тому парню, который всегда всем помогал, но его бросили все!

— А женщина? — кивнув в сторону изрядно веселившейся особы прекрасного пола, спросил он. — Почему она так весела? Что отмечает?

— Здесь все еще проще. Она недавно состоявшаяся вдова, у которой сейчас истерический припадок и буквально через пол часа она будет рыдать, заливая свое горе бурбоном. Интересно, делала бы она это, если бы узнала, что муж изменял ей с её лучшей подругой? — задала риторический вопрос Клэр.

Генри допивал уже третий бокал и уже чувствовал расслабление. Смотря на людей в баре, он непонимающе качал головой. Он задавался вопросом, зачем придумывать такое про окружающих? Он не считал это аморальным или подомным, просто этого не понимал. Клэр всегда его удивляла и, наверное, именно поэтому он все еще с ней общается. Хотя, она была единственным человеком, который не связан с его работой, с которым он поддерживает общение. У него не было друзей, только множество знакомых.

— Давай еще порассуждаем? — предложил Генри.

— Давай, — согласилась девушка.

— Люди живут, — утвердил парень.

— Люди умирают, — дополнила Клэр.

— Мне нравятся наши рассуждения, — изрек Генри.

Они одновременно усмехнулись.

— Мне бутылку мартини, бокал не нужен, — сделала заказ девушка и уже через минуту перед ней стоял бутыль с алкоголем.

Бармен откупорил мартини и начал принимать другие заказы. Сделав глоток прямо с горла, девушка внутренне фыркнула, когда увидела взгляд Генри.

— А как же приличия? — насмешливо спросил он.

— К черту их, я не леди, — ответила брюнетка, кратко рассмеявшись. — Но тебе сейчас стоит не за мной следить, а за той, кто уже как пять минут принимает заказы.

Генри моментально посмотрел на часы и осознал, что смена Кейси уже началась. Найдя светловолосую, парень улыбнулся. Он считал её чистейшим Ангелом, невинной и прекрасной девушкой, которая спустилась с небес.

— Ответь мне на вопрос Генри, — тихо прошептала девушка, с каким-то разочарованием смотря на несостоявшуюся парочку. — Люди жалеют о том, что встречают других людей? Я не в том смысле, что просто встречают и расходятся. А тех, которые встречаются, становятся важными друг другу, и расходятся.

Впервые за много лет девушка почувствовала опьянение и сейчас испытывала непонятное чувство печали. Ей почему-то хотелось напиться. В голове проскочила мысль, что ей будет чертовски больно, когда она покинет паренька. Он её казался самым человечным, кого она только встречала. Наверное потому, что он очень мало врал и всегда говорил правду. Он её не боялся, хотя, иногда просто не признавал оною, создавая свою точку зрения.

— Практически всегда, — через несколько минут ответил парень. — Но при этом, чаще всего, никто не хочет забывать тот период жизни. Потому что такие люди были для них самыми нужными, и неважно, сколько времени пройдет после. Воспоминания будут дороги и почти всегда, чем они больнее, тем они ценнее, — произнес Генри и залпом допил остатки виски.

— А почему ценнее?

— Потому что нужно слишком многое отдать, чтобы это забыть, — спокойно ответил парень, тяжело сглатывая.

Дальше они провели время в молчании, думая каждый о своем. Генри думал о Ангеле, который принимал заказы и приносил разнообразные закуски. Клэр думала о том, сколько ей придется отдать в конце пути, чтобы это все забыть.

— Swing me these sorrows

And try delusion for a while,

Such a beautiful night,

You’ve got to lose inhibition,

Romance your ego for a while,

Come on give it a trу.

Пропел парень последний куплет и ушел со сцены под немые аплодисменты каждого, кого коснулась эта песня.

— Вот смотришь на человека, — неожиданно начала Клэр. — А он убил тебя в прошлой жизни.

— Ну, или, убьет в этой, — пожав плечами ответил Генри.

— Или сам умрет через час.

— Мне нравятся наши разговоры.

— Знаешь, ты никогда не будешь близок к ней, как сейчас, — произнесла Клэр с натянутой улыбкой. — Просто угости её чем-нибудь из ассортимента бара. Думаю, ты отдашь намного меньше, чем если никогда этого не сделаешь.

Не дождавшись ответа, Клэр схватила свой плащ и зонтик, вышла из бара. На улице был дождь, но она даже не думала закрываться от него, раскрывать зонтик. Она просто стояла, пока дождь покрывал её тело, заставляя освежить разум. Всего мгновение и она исчезла с каплями дождя, которые разбились об серый асфальт.

А пока леди на небесах получала очередное письмо, которое гласило «Смерть — это воплощение чуда», где-то рождалась жизнь, которая, возможно, изменит мир.

И в то время, пока парень, поставивший все точки, со своей бывшей любовью, проводил время со своей женой, кто-то только-только влюблялся, надеясь полным сердцем на взаимность.

Пока самая сильная женщина города с улыбкой смотрела на фотографии того, кто хранился в её сердце, кто-то это самое сердце беспощадно вырывал разрезая на куски.

И пока парень, который решился, знакомился со своей возлюбленной и угощал её выпивкой, кто-то проклинал день знакомства с дорогим для него человеком.

Среди всего этого хаоса, ходила личность, которая олицетворяла все главные пороки человечества.

Среди этого хаоса, парила личность, которая олицетворяла все главные принципы доброты человечества.

И никто не знал, кто из них опасней.

Где-то за пределами большого города, где дорогие небоскребы заменяются трущобами и заброшенными зданиями, живут люди. Чем они отличаются? Не поверите, абсолютно ничем.

Кроме своих принципов и того, как они привыкли жить.

Там звуки полицейских сирен, заглушают громыхание поездов. В той местности нет ничего особенного, на первый взгляд.

Там группа опасных людей планирует продажу оружия, а рядом, играет маленькая девочка в песочнице и радуется жизни, даже если прекрасно понимает, кто перед ней.

Там, кто не умеет бегать — покойник.

Если вдруг, вас когда-нибудь попросят приехать туда, то вы либо покупатель наркотиков, либо их изготовитель.

Людям, живущим там, не страшна решетка и подобные наказания. Им просто страшно умирать, поэтому они готовы на все, чтобы выжить.

В принципе, как и любой человек, который хоть немного любит свою жизнь.

На улицах тех районов все время творится что-то неладное, всегда кто-то доказывает свою власть и думает, что он всемогущ. Там идет подавление, охота за деньгами, чтобы просто выжить.

Улицы, если хотите такой формулировки, убивают их.

Но все дело в том, что жители любят эти улицы и свои районы, как бы они их не пытали. И они радуются, хотя проклинают каждый свой прожитый день.

Девушка вновь расхаживала по небесам и стучала своими каблучками. Она прочитывала отчет, подготовленный Скай, по поводу жертв «Крадущего чудо». Так они назвали то существо, которое заставляет людей отказываться от своих целей, которые были смыслом их жизни. Почему они так его назвали? Да потому что все эти цели можно было осуществить только с помощью чуда.

Только благодаря счастливому стечению обстоятельств, которые устраивала девушка.

— Как он может поступать так?! — воскликнула она возмущенно, отбрасывая отчет куда-то в сторону, позволяя листам парить. — Как он может не оставлять следов? Как?!

— Он, мрр, абсолютное Зло, — проговорила кошка, встряхнув своим пушистым хвостом. — Но нам не нужно сдаваться, мау.

— Нам нужен план. Который сработает и позволит нам поймать эту сущность! — воскликнула девушка, топнув ножкой.

— Тогда, мау, нужно словить его когда он уже будет совершать, мау, преступление, — произнесла Скай, смотря на город под своими лапами.

Девушка остановилась и направила свой взгляд на улицы Лондона. Из последнего письма существо ясно дало понять, что следующим шагом будет чья-то жизнь.

Первое, что пришло в голову — еще не рожденный ребенок. Представив, что из-за каких-то игр погибнет маленькая невинная душа…

Девушка содрогнулась всем телом и уверенно кивнула на предложение Скай.

Арен сидела в своем кабинете и смотрела на бумаги, которые представили ей начальники разных отделов её компании. Перечитывая строчки по три раза, девушка все еще не могла представить, что все, над чем она так много трудилась может разрушиться буквально за несколько мгновений.

— Что это значит? — требовательно спросила она, хотя и так все понимала. — Почему мы вдруг оказались на грани банкротства?!

— Это было ожидаемо, — произнес начальник бухгалтерии. — Вы видели бумаги о долгах журнала? О тех, которые оставили вам ваши родители.

— Но там не было такой крупной суммы! — произнесла Арен. — За несколько месяцем журнал бы все погасил.

— Проценты, — вкрадчиво ответили ей. — Тем более сейчас, доходы не покрывают расходы. Ваш план слишком… Дерзок. Вы решили менять абсолютно все, что лишило нас постоянной аудитории.

— Скорее всего, — начал начальник отдела маркетинга. — Придется закрыть компанию. Разумеется, это будет в том случае, если мы не сможем найти нужной суммы.

В этот самый момент, мир Арен, в котором правят лишь деньги и холодный расчет, сотрясся. И, когда она в очередной раз посмотрела на отчеты, то осознала, что не может ничего сделать. Остается надеяться лишь на чудо.

И в тот момент, пока влиятельная женщина пыталась найти призрачный путь, который поможет ей, девушка с сотней масок сидела в своей квартире и смотрела на холст с неоконченной картиной.

Запачканное в краске лицо, быстро, но неопрятно собранные волосы, и задумчивый взгляд. Девушка со светлыми волосами внимательно всматривалась в свою работу и была собой крайне недовольна. Ей не нравилось абсолютно все. Начиная с фона и заканчивая мелкими штрихами, которые добавляли реалистичности.

— Это ужасно, черт побери! — глубокомысленно изрекла Кейси.

Осматривая лицо прошлого, девушка с печалью замечала, что при последней встрече он был другим. У него был другой взгляд. Не такой, каким она его изображала на сотнях картин до этой.

Взгляд был счастливым.

Он не искал её, не хотел видеть, не думал о ней… И изображая это на картине, показывая любовь к совершенно другой женщине, Кейси считала получавшуюся работу ужасной. Потому что на ней было изображено то, чего она не хотела.

Оторвав взгляд от своего произведения, девушка осмотрела мастерскую, где на каждом квадратном метре на нее смотрел жаждущий, ищущий, страдающий взгляд любимых глаз… Именно такой, каким она хотела его видеть.

— Кажется, не только Арен любит страдать, — признала Кейси, кладя кисть на столик с инструментами.

Она сейчас находилась в собственном сознании. Эта маленькая комната была завалена картинами с бывшим женихом, который не выходил из её головы. Это выглядело устрашающе, но только так она могла держаться и не сойти с ума. Свято веря в то, что если переместить мысли на бумагу — они уйдут, особа выкладывала все на картины уже три года. Беспрерывно. Забываясь…

Встав со своего рабочего места и скинув с себя специальный халат, Кейси решила пойти проверенным путем, который закрывал собой все, что чувствовала девушка. А точнее, позвонить новому знакомому и пойти с ним на свидание, после чего никогда с ним не встречаться.

Набрав новый номер в смартфоне, который был цинично подписан « Парень с которым можно забыться на один вечер», девушка считала гудки. В названии не было ничего странного для Кейси, потому что так для неё было легче. Здесь не было контактов, вроде « Мама» или «Сестра» или имя какой-нибудь своей подруги. Большинство было подписано как « Не отвечай», чтобы даже в пьяном состоянии у неё не было искушения. Для особых личностей было « Категорически не отвечай».

— Да? — спустя несколько секунд ответил ей мужской голос.

— Привет, помнишь меня? — игриво спросила девушка.

— Кейси?

— Да, это я, — с улыбкой ответила девушка. — Я хочу пригласить тебя на ужин.

Парень был шокирован, ведь не всегда Ангел приглашает его на свидание и согласившись, он выслушал адрес ресторана и время, после чего сбросил вызов.

Генри осмотрел свой офис будто впервые, после чего победно улыбнулся. Он сегодня идет на ужин с девушкой своей мечты. Что может быть лучше, парень даже представить себе не мог. Посмотрев на стол заваленный письмами, и решив, что на сегодня работы достаточно, ведь отвечено уже на десяток писем, а этого вполне достаточно.

Сегодня в восемь вечера он будет смотреть на нее. Но не так, как обычно он делает это. Не скрываясь, не боясь быть замеченным… Генри сможет наслаждаться её профилем, слышать её голос, вести с ней милую беседу. Сейчас он мысленно выбирал для нее самый лучший букет.

Что любят Ангелы? — задавался он вопросом — Определенно ромашки.

Схватив свою кожанку, парень уточнил время, и направился на выход из здания компании. Без проблем уйдя с рабочего места, Генри направился домой, чтобы переодеться для свидания.

И пока он добирался до дома, с его лица не сходила счастливая улыбка. Он впервые за долгое время улыбался искренне и чувствовал… Счастье. А как еще себя может чувствовать человек, у которого сбывается самая главная мечта?

На него странно поглядывали соседи, ведь они привыкли видеть его грубым и невоспитанным человеком, который редко с ними здоровается и вообще ни на что не обращает внимание. Но сейчас… Он лучился добротой и был готов дарить её всему миру.

Сделал комплимент собаке соседки, со всеми поздоровался и даже пожелал хорошего дня. Он не замечал подозрительные взгляды, шепот за его спиной… Его это не волновало. Генри просто видел прекрасный мир вокруг него и не хотел его омрачать.

Воодушевленно собираясь, Генри старался выглядеть идеальным. Почистил туфли, которые у него остались с выпускного из университета, надел костюм, который очень долго пылился в шкафу, он даже вспомнил, как завязывается галстук. И все это ради того, чтобы выглядеть безупречно.

Час простоя перед зеркалом, пытаясь уложить свои не длинный волосы и репетируя улыбку, он надеялся, что все пройдет хорошо.

Погода за окном стояла прекрасна, и, кажется, даже птицы разделяли настроение героя, напевая прекрасную песню. Несмотря на утренний дождь, в городе не было мерзопакостно. Наоборот, там стояла удивительная свежесть. Людям хотелось выходить на улицу, дышать воздухом, общаться друг с другом…

Все шло прекрасно и когда время стукнуло семь часов вечера, Генри, полностью собранный и уже тысячу отрепетирующий раз все свои слова и темы для разговора для этого вечера, направился к выходу из дома.

Солнце только-только начало заходить за горизонт и где-то за городом, творится потрясающая картина. Но это все равно не сравнится с тем, что сейчас чувствует Генри, покупая своей возлюбленной огромный букет ромашек. Он считал эти цветы такими же легкими, прекрасными, жизнерадостными, как и сама девушка, которой он хочет пожарить этот букет.

Быстро добравшись до назначенного места, которое являлось шикарным рестораном. И он понимал решение девушки, ведь она, по мнению парня, была достойна такого места.

Здание было расположено в самом центре Лондона. По шоссе проезжали десятки автомобилей, которые куда-то спешили, а люди в них постоянно что-то искали… А Генри продолжал улыбаться, ведь знал, что он уже пришел в то место, куда так долго и упорно бежал. Он стоит там, где по его мнению, и должен. Ждет девушку, о которую искал всю свою жизнь. К которой рискнул подойти, провести вечер, пойти на свидание…

— Привет, — произнесла неожиданно появившаяся девушка.

Моментально развернувшись, парень посмотрел на шикарную блондинку. Он смотрел на то, как идеально уложены её волосы, какое идеальное черное платье надето на ней, чувствовал, как идеально она пахнет… Она была идеальном. На что бы он не обращал в ней внимания, все было идеальным.

— Добрый вечер, Кейси, — хрипло произнес он. — Ты прекрасно выглядишь.

Девушка лишь улыбнулась на неуверенность и комплимент парня. А ведь она даже не подозревала о том, какие чувства он испытывает к ней Генри. Для нее он был способом отвлечься и не больше.

— Это для меня? — спросила с усмешкой девушка, указывая на букет.

— А? — непонимающе спросил влюбленный. — Да, конечно.

И протянул букет девушке, которая с натянутой улыбкой его приняла. Парень ведь не подозревал о том, что она ненавидит ромашки. Любые цветы, но не ромашки…

Парень протянул руку, которую девушка приняла. Для Генри это был немой ритуал, а для нее… Да ничем это не было для Кейси. Всего лишь принятый в обществе жест.

Когда они сидели за столиком в ресторане и к ним подошел, то влюбленный лишь предоставил слово его даме, которая без каких-либо сомнений выбрала дорогое вино и блюдо от шефа.

— А что будете вы? — спросил официант Генри.

— Рыбу в кляре, — даже несмотря на меню, ответил парень.

И как только официант ушел, пара начала осматривать друг друга.

Они говорили ни о чем, а точнее о том, какая была погода за окном или о премьере нового фильма, на который Генри хотел пригласить девушку, но та выразила свое критичное мнение о фильме и он передумал.

— Ты ведь знаешь, что на этом вечере все и закончится? — уже немного опьяненным голосом, произнесла девушка.

Вино оказалось слишком крепким, но она не возражала, а даже наоборот — одобрила. После встречи с бывшим, ей определенно нужно было что-то крепкое. И в данном случае, это было вино.

— В каком плане? — спросил Генри, уже предполагая, что будет дальше.

— Мы просто поедем этим вечером ко мне или к тебе, после чего переспим и больше никогда не увидимся, — спокойно разъяснила блондинка, словно маленькому ребенку.

— То есть, воспользуемся друг другом? — спросил он.

Сам Генри делал так множество раз, но слышать эти слова от той, с кем хотел бы быть всю жизнь... Было больно.

— Именно! — воскликнула девушка, начав разжевывать очередной кусочек заказанной еды. — На большое ты не тянешь... Ой, а вообще, я не хочу тебя видеть.

Генри это услышал уже краем уха, когда бросал на столик купюры за ужин и уходил прочь. Он не хотел смотреть на нее. Только не сейчас.

Но как только он вышел из заведения и прохладный воздух обволок его тело, он увидел девушку в красном пальто. Быстрым шагом дойдя до нее, он схватил её за руку и направился вместе с ней в ближайший закоулок. Она не сопротивлялась и лишь шла за ним, даже не возражая и не возмущаясь его действиям.

Когда они пришли на место, то он отпустил её руку и отошел на несколько шагов. Отрицательно качая головой, он ждал, что брюнетка спросит хоть что-нибудь, но было тихо. Слишком тихо. Тишина буквально била его по голове и он чувствовал пульс, отдающийся по всему телу.

Подняв голову, он посмотрел на девушку, которая как и всегда, крутила в своих руках красный зонт.

— Ты все знаешь, да? — спросил он, дрожащим от нервов голосом.

— Да, — не стала отрицать особа.

— И ты изначально знала, что она меня будет использовать, да?! — уже более громко и возмущенно спросил он. — Ты знала и не сказала мне!

— Да, я знала, — подтвердила она, оставаясь полностью спокойной, в отличии от журналиста.

— Ты говорила, что будет больно, но не настолько же! — кричал Генри, снова осознавая ситуацию.

— Милый мой, боль — это понятие, — начала девушка.

— Хватит! Хватит говорить о понятиях! Хватит! — продолжал Генри. — Хватит, прошу тебя, говорить о сухих фактах. Ты ведь знала? Да?

Он смотрел на нее с потаенной надеждой, которая скрывалась за огромным слоем разочарования.

— Ну, разумеется, ты знала, — улыбался, как сумасшедший он. — Ты ведь все знаешь! Все! Только одного ты не узнаешь по-настоящему ни-ког-да!

— И чего же? — спросила девушка, раскрывая зонт.

— Какого это, испытывать что-то большее, чем простую привязанность. Хотя, для тебя и это слишком много!

— Ты прав, мой дорогой друг. Но и ты упускаешь то, что большинство людей в мире, тоже никогда не испытают что-то большее, чем привязанность. И то, для них это будет пределом, — произнесла девушка с грустной улыбкой.

Парень начал отходить назад и с каждым шагом, он будто разрывал все, что связывает его с девушкой, стоящей перед ним. И после очередного шага он уперся о стену и просто устало вздохнул. Генри смотрел на Клэр и никак не мог понять, как её только Земля носит. Но он даже не догадывался, что девушку Земля уже давно отвергла. Она чувствовала себя так, будто являлась жалкой мошкой, от которой все отмахиваются. А ведь Клэр не сделала никому ничего плохого, даже наоборот. Не найдется ни одного существа в этом мире, кто сделал столько же хорошего, сколько и она.

— Ты отобрала мой единственный шанс на чудо, Клэр, единственный, — произнес Генри.

Вот именно таким образом, дорогой читатель, можно одним предложением разбить человека.

Просто скажите ему, что все его труды и старания, на самом деле ничего не стоят.

« Глупый Генри, эта девушка уже является чужим чудом. Не твоим, милый, не твоим.» — произнесла про себя девушка.

Подняв свой красный зонтик и отдернув красное пальто, девушка в последний раз улыбнулась.

— Милый Генри, чудо — это иллюзия, — сдерживая себя произнесла девушка. — Его не существует, милый. И если ты хочешь эту девушку, то просто добейся её.

— Но ты дала мне надежду на…

— А зачем ты её принял, милый? Зачем ты принял надежду? Чуда не существует, — снова произнесла девушка, закусывая губу. — Его не существует! Ты прав! В мире царит жесткий расчет, так что подумай своей головой и составь целый план по обескураживанию девушки. А надежду убери, и веру в чудо, тоже, убери…

Развернувшись, Клэр быстрым шагом направилась в неизвестном направлении. И лишь стук её каблуков о тротуар заглушал тихие всхлипывания.

Мы любим то, что нас убивает.

Мы верим в то, что заставляет нас выживать.

И голос разрушения, который не прекращает кричать в нас, когда мы в темноте… Не является тем, что мы не можем не предотвратить. Но можем ли мы устоять перед ним?

Каждому человеку нужен персональный Демон. Собственное зло, которое будет причинять боль и доводить до слез. Смотреть на вас своими бездонными глазами и уносить вашу душу в персональный Ад.

Демон будет всегда рядом с вами, вы будете ощущать его взгляд и чувствовать себя уязвимыми. Но при этом, вы прекрасно знаете, что если не будет его, то не будет вас. Вы едины. Вы дополняете друг друга. Возможно, вы поладите и будете довольны. А возможно, возненавидите так, что будете готовы на самые безумные и свирепые поступки.

Он будет делать все, лишь бы показать свою власть. Из-за этого вы будете становится либо сильнее, либо слабее.

Он будет делать все, лишь бы заковать вас в свои цели и подчинить себе. Из-за этого вы либо начнете ценить свободу, либо станете заключенным.

Он будет делать все! Лишь бы показать вам, что значит страх. Из-за этого, вы либо станете бесстрашными, либо будете боятся собственного отражения в зеркале.

Если Демона нет в вашем окружении, значит, он живет в вас самих. Он пожирает вас изнутри, заставляет смотреть на мир немного иначе, чем остальные. Особенность внутреннего Демона в том, что он никогда не даст вас в обиду другим. Он будет вас уничтожать, манипулировать, выходить из-под вашего контроля... Но! Он никогда не допустит того, чтобы это делал кто-то еще, кроме него.

Если Демона нет в вашем окружении и нет внутри вас. Значит, вы сами стали Демоном для других.

Именно об этом думала девушка в красном, сидя на крыше заброшенной многоэтажки. Рядом стоял человек, который пришел сюда всего несколько минут назад. Зачем он здесь? Все очень просто! Он хочет прыгнуть вниз, разбиться об старый асфальт и закончить свое существование в этом мире. Всем сердцем надеясь, что дальше его ждет лучший мир, мужчина лет тридцати, хотел в последний раз понаблюдать за рассветом.

Он не видел девушки. Её вообще никто не видел, потому что она не позволяла себя никому видеть... Никому, кроме Генри. Если сравнить их возрасты, то журналист был для нее совсем мальчишкой, но она почему-то дорожила им настолько, что позволяла себя чувствовать рядом, помогала ему раскрыться, говорила с ним... О, небо, она говорила с ним!

— А тебе не приходило в голову, что стоит жить ради таких мгновений? — неожиданно произнесла девушка с красным зонтом, смотря на горизонт.

Человек вздрогнул и только сейчас заметил брюнетку, которая казалось, чувствовала всемирную обреченность. На её лице не было никаких эмоций, и лишь на дне глаз виднелась такая человеческая эмоция, как боль.

— Вот ты пришел сюда, чтобы сброситься с крыши, как и десятки человек до тебя, — продолжала говорить девушка. — И знаешь, что они думали, когда летели вниз?

Повернув голову, брюнетка посмотрела на человека и усмехнулась его непонимающему виду.

— Что они наконец-то получили то, что хотели и осталось всего немного? — предположил он.

— Если бы, — усмехнулась девушка. — Они думали, что единственная главная ошибка их жизни состоит в том, что они уже бросились с крыши. Все их проблемы, ссоры с любимыми, препятствия... Это ничто.

Снова посмотрев на горизонт, из-за которого уже начало выходить солнце. Небо окрашивалось десятками цветов. Оттенками, которые не сможет подобрать даже самый лучший в мире художник... Эти мгновения были дороги девушке, хотя для многих людей они ничего не значили.

— Я живу несколько тысяч лет, — с насмешкой произнесла девушка. — И всегда, сколько я помню свою жизнь, мало кто из людей, ценил собственную жизнь. И обязательно находились те, кто убивал самих себя. Но ради чего?!

Брюнетка искренне недоумевала и сделав глоток виски, пыталась собраться с мыслями. Было удивительно, как почти божественное существо, страдает из-за глупости человеческой. Глупость была во всем! Весь человеческий мир был создан на глупости, а управляют им очередные глупцы, срок жизнь которых лишь миг по сравнению с этой особой.

— Чтобы перестать чувствовать то, что уничтожает нас, — ответил мужчина. — Мы просто не можем больше терпеть того, что с нами происходит.

Его удивляли слова брюнетки, но он считал, что такое окончание его жизни было вполне сносным. А ответить на вопрос — самое простое, что он можем сделать. Может быть, хоть кто-то его запомнит. Хотя полагать то, что эта особа, прожившая тысячи лет, запомнит очередного смертника... Было тупо.

— Знаешь, а все считают меня плохой, — с горькой усмешкой произнесла девушка. — И ты сейчас упадешь с крыши. И знаешь на кого это свалят?

Мужчина лишь отрицательно покачал головой.

— На меня, человечек, все скинут на меня, — сказала брюнетка в красном. — Хотя я ничего не сделала для этого. Все делаете вы сами, Люди.

Солнце практически полностью встало из-за горизонта. В воздухе теперь витал запах виски и скоро приближающийся смерти.

Девушка сидела на самом краю крыши, свесив ноги. Чувствуя прохладу всем своим телом, брюнетка становилась все более и более... Человечной. Было ли это хорошо? О, нет. Это было ужасно, потому что человечность — это слабость, которая сделает девушку уязвимой и она не сможет принимать на себя роль разрушительницы.

— Все люди почему-то думают, что добрые силы всегда что-то дают, а злые отбирают, — тихо прошептала девушка. — Но на самом деле... Злые силы могут отдыхать и абсолютно ничего не делать! Потому что самое плохое в этом мире придумали люди и они делают за меня всю работу.

— А что дают добрые силы? — спросил мужчина.

— Чудо, — кратко ответила девушка, сделав очередной глоток алкоголя.

Человек рассмеялся. Громко. Пронзительно.

Он не верил бредням, которые говорит особа перед ним, но это было слишком для него. В его жизни, как он полагал, не было чуда. Вся его жизнь, казалось мужчине, была отвратительна и всего он добивался сам. Он полагал, что никогда не был счастлив. Удивительно, как только человек перестает чувствовать счастье, то он считает, что никогда не был счастлив.

— Ты смог вырваться из своей семьи, смог найти возлюбленную, у тебя есть сын, — перечисляла девушка. — Этого всего у тебя не было бы, если бы не чудо.

— Сын и моя, как ты выразилась, возлюбленная, разбились в автокатастрофе, — резко ответил мужчина.

— Смерть — воплощение чуда, — невозмутимо произнесла брюнетка. — И здесь тоже постарались силы добра, потому что они всегда забирают лучших. Остальных они считают недостойными.

— Ты глупая сумасшедшая, — ответил мужчина и направился к краю крыши.

Он стоял неподвижно несколько секунд. После чего повернулся к безмятежной брюнетке.

— И ты даже не попытаешься меня спасти? — спросил человек.

— Ох, я слишком глупа для этого и уже давно слетела с катушек, чтобы спасать кого-то, — с усмешкой ответила брюнетка, делая глоток. — Не ты первый, кто разобьется, не ты последний.

И сильный порыв ветра нарушил равновесие, заставив мужчину начать неудавшийся полет с крыши многоэтажного здания. Всего несколько секунд и все. Минус один человек на Земле.

— Ну, теперь он знает, что я была права, — сказала девушка, допивая напиток и бросая бутылку вслед за телом мужчины.

Впервые за долгие годы ей хотелось с кем-то поговорить. И смотря на мертвое тело, которое с высоты казалось каким-то мелким пятном, девушка лишь жалела о том, что упустила кандидатуру хорошего собеседника.

И пока девушка сожалела о том, что потеряла своего друга Генри, на другом конце города, в своем офисе, сидела женщина, которая, казалось, друга обрела.

— Зачем ты это делаешь? — спросила Арен.

— Потому что могу, — спокойно ответил мужчина.

Всего несколько минут назад проблема с нехваткой средств перестала существовать, благодаря человеку, сидевшему напротив обладательницы журнала.

— Ты ведь понимаешь, что из-за этого жеста, мое отношение к тебе не изменится? — прямо спросила брюнетка. — Я не стану твоей женой, Михаил.

— Можешь считать, что именно поэтому я и помог тебе, — ответил мужчина, пожимая плечами. — Я понял, почему ты мне отказала. И сейчас, хотел бы продолжить наше общение с тобой.

— Почему?

Этот незапланированный вопрос вырвался из её губ, но было уже поздно.

Арен старалась держаться, но рисковала просто закричать на месте от переполняющих её чувств. Ведь, как всегда холодная снаружи, женщина взрывалась, словно фейверк, внутри. Облегчение, радость, счастье, настороженность... Все смешалось и она не могла стойко соображать.

— Потому что такой шанс выпадает очень редко, — просто ответил мужчина.

Встав в кожаного кресла, Михаил слегка поклонился брюнетке и оставил её одну в кабинете, чтобы она могла спокойно обдумать его слова.

Веками люди думали о том, что значит любовь.

Веками люди спорили о том, кто заслуживает любовь.

И лишь существо, прожившее тысячи лет, может поведать миру о том, что значит любовь. Но оно молчит. Оно не хочет, чтобы живые знали об этом, потому что иначе, все побегут умирать… Но кто мешает рассказать тому, кто уже мертв?

— Я не встретил её на этой стороне, — проговорил мужчина, обратившись к девушке.

Шатенка стояла опираясь об кирпичную стену старого здания, которое находилось где-то на окраине Лондона. Именно здесь она считала себя свободной. И, смотря, на заброшенные здания, которые больше никогда не примут никого в свое пространство, девушка почему-то чувствовала удовлетворение и спокойствие. Будто она сама является таким же старым, заброшенным, никому не нужным зданием…

Но это чувство было зарыто глубоко в её душе. Поверхностные чувства были совсем иными.

— А чего ты ожидал, прыгая с крыши? — с насмешкой спросила девушка. — Что, умерев, восстановишь связь со своей семьей?

Получив немое согласие и непонимание того, почему так не произошло, брюнетка лишь покачала головой. Её голову не покидала мысль, насколько люди, иногда не осознавая сами, ведут себя так самоотверженно, следуя той цели, которая является в корне неверной.

« Бросаются в огонь, будто не знают, что обожгутся» — думала девушка.

— Я думал, что моя любовь приведет к ней, — признался мужчина. — И когда мы встретимся, то будем вместе…

-… Бродить по улицам Лондона? Наслаждаться мертвым обществом друг друга? И, разумеется, встать на очередь в Рай, где обретете совместный покой?

Каждое её слово было пропитано издевкой, которая покрывала печаль и всю горечь, которую она испытывала от собственных слов.

— Я не боюсь тебя разочаровать, — уверенно произнесла она, крутя своим красным зонтом. — Этого не будет. Хотя, если ваши души по-настоящему любили друг друга и были едины, то вы просто встретитесь в следующей жизни.

Мужчина, заинтересовавшись, начал медленно подходить к девушке. Его движения были плавными, аккуратными… Он просто не знал, чего ожидать от этого существа. Именно существа, потому что он не мог назвать её человеком.

— Что имеешь в виду?

Девушка тяжело вздохнула и поймала себя на мысли, что в последнее время, слишком часто ведет себя… Человечнее, другого слова она подобрать не могла.

Эмоции, чувства, чувствительность… Этого она никогда не испытывала и не должна. Но сейчас все было иначе. Из-за долгого нахождения на Земле, шатенка не могла вести себя так, как требует её статус. Земля изменяет её и она ничего не может сделать, чтобы предотвратить это.

Она даже не могла разобраться, нравится ли ей быть такой уязвимой, или нет. Ведь проживая столетия, среди всей этой ненужной власти, в редкие моменты жизни, ей хотелось почувствовать хоть что-то. Чтобы просто понять, какого это… чувствовать.

И сейчас, когда она дошла до того, что чувствует боль… Уже сомневается в том, нужно ли ей это. Хотя, как бы это глупо ни звучало, она впервые полностью осознает, что только сейчас она живет.

— Ты никогда не думал о том, почему так больно отпускать тех, кого мы по-настоящему любим? — спросила шатенка, делая пару шагов вперед и снова возвращаясь к своему старому положению.

— Всегда больно отпускать то, что нам дорого, — пожав плечами, ответил мужчина.

Девушка улыбнулась.

— Это началось еще тысячи лет назад, — начала она, чувствуя холод в своей грудной клетке. — Души людей начали воссоединяться, становясь единым целым. Но когда один умирал, то связь душ разрывалась и другой чувствовал ужасную нестерпимую боль из-за потери. И так, встретившись и полюбив однажды сотни или тысячи лет назад, люди в который десяток раз расстаются, чтобы встретиться в следующей жизни.

— Но они снова и снова расстаются, — продолжил мужчина, грустно усмехнувшись.

— Да, — согласилась девушка. — Именно поэтому так трудно отпускать любимых. Душа буквально разрывается на части. А иногда, души влюбленных не встречаются, и тогда люди всю жизнь одиноки.

— Но они встретятся? — спросил мужчина, хмурясь.

— Когда-нибудь? Обязательно, — подтвердила девушка. — На рассвете, закате… При случайности или спланировано! Но они встретятся, и, к сожалению, опять покинут друг друга… До следующей встречи.

— Кто ты?

Мужчина уже осознавал, что перед ним стоит не просто человек. Это что-то высшее.

— Не поверишь, — улыбнулась девушка. — Вселенское Зло.

— Ты права, я не особо верю в это.

— И правильно! Злу верить нельзя.

Она громко и пронзительно рассмеялась, потому что это было смешно для нее… Ведь душа, стоящая перед ней, совершила намного больше плохого, чем она сама.

— Хотя, мой друг, назвал меня Клэр, — произнесла шатенка, усмехнувшись на слове «друг». — Ты можешь не представляться, я все равно знаю про тебя все.

— Откуда? — спросил мужчина. — Неужели у тебя есть специальный список со всеми, кто когда-либо грешил?

— Я тебе не Санта-Клаус, чтобы списки составлять, — резко ответила девушка, поправляя свое красное пальто. — И, даже если бы я его составляла, то в него был записан абсолютно каждый человек.

— Санта существует? — удивленно спросил мужчина, игнорируя остальные слова шатенки.

Клэр лишь рассмеялась, раскрыла зонт и поднялась над Землей.

И пока девушка поднималась над Землей, управляя своим красным зонтом, который рассекал воздух, словно лезвие, кто-то напивался в баре «XXX» мечтая улететь к чертям, лишь бы не идти завтра на работу.

Парень повернул голову в сторону и посмотрел на пустое место, которое обычно занимала сумасшедшая. Его друг, который возник при странных обстоятельствах, был с ним при странных обстоятельствах и ушел, тоже, довольно-таки странно.

— А я помню нашу первую встречу, — сказал себе под нос Генри, делая очередной глоток алкоголя.

Он усмехнулся, вспоминая то, как она загородила собой солнце, лучи которого будто вцепились в его глаза. Такая милая, невинная… Волшебная. Но только до того момента, пока она не открыла свой рот.

Её упрек насчет этикета был весьма неожиданным, но, наверное именно поэтому он к ней и тянулся.

— Но этикет, как многие человеческие качества, устарел, — произнес парень, обращаясь к девушке, которой здесь не было. — Но только не для тебя…

« — А жаль, наверное, именно поэтому сейчас стало намного больше одиноких мужчин и еще больше одиноких женщин».

Её фраза проскользнула в сознание Генри и он кратко рассмеялся. В его груди нарастало тепло, а градус в крови все больше и больше увеличивался. Но это не мешало ему вспоминать и усмехаться.

Но в один момент все прекратилось. Он перестал смеяться, а улыбка сошла с его губ, будто никогда её там и не было.

— Ты искала меня, — серьезно проговорил он с такой четкостью, будто был абсолютно трезв. — И ты все знала.

« — Девушка видит заблуждение, — произнесла она с улыбкой. — Девушка видит надежды и мечты, которые скоро осуществляться. Но кроме этого она видит огромную потерю, которая ни с чем не сравнится. »

Заблуждение… Именно сейчас он это и испытывал. Генри заблудился и уже отчаялся найти какой-либо выход. Вся его жизнь представлялась ему колесом, которое катится в неизвестном направление в окружении таких же колес, у которых есть цель, место назначения… А он катится и катится, даже не зная, сколько продлится его дорога.

« — А что она видит по поводу моего сегодняшнего вечера? — спросил он с широкой улыбкой.

— А здесь все еще проще, — произнесла девушка. — Вы напьетесь в пабе, а после вас чуть не собьет машина.»

— А что ты видишь теперь? — грубо произнес Генри, допивая порцию виски и заказывая следующую.

Клэр… Эта девушка была загадкой, которую никогда ему не разгадать. Но хотел ли он её разгадать? Нет. Он считал её тем самым секретом, который лучше запереть для себя за семью замками, чтобы потом об этом не жалеть.

Она знала все и всегда. Ответ на любой вопрос, выход на любую ситуацию… Казалось, нет того, чего шатенка не знала. Но так только казалось.

Повернув голову в другую сторону, где обычно, ровно в 20:00 начинала свою работу другая важная для парнишки девушка… Генри никого не заметил. А потом, вспомнив день недели и то, что сегодня его любимая не работает, сделал еще один глоток жгучей жидкости.

— А ты совсем иная, — прошептал он, вспоминая образ блондинки.

Он встретил её очень давно. Генри даже не мог вспомнить всех подробностей встречи. Но когда он увидел эти светлые глаза с серебряным отливом, то больше не смог их забыть.

Однажды, играя в покер, в подвале здания под названием «XXX» он выиграл около двухсот фунтов. И именно в тот вечер — как он помнил — это был октябрь, встретил её. Девушку, в которую был давным давно влюблен. Она только записывалась на работу и тогда Генри решил, что если не сможет с ней заговорить, то хотя бы будет просто смотреть. Незаметно.

Смотреть и напиваться, не имея сил подойти к этому, как ему казалось, Ангелу с небес.

— Что же ты мне сказала, когда встретила? — спросил он, смотря на то, как напиток в бокале переливается в искусственном свете.

Он вспоминал, но затуманенный разум не мог выдать данную информацию, закрывая её беспросветной темнотой. Генри свалил все это на алкоголь, совершенно не задумываясь о том, что вспомнить слова Клэр он все же смог.

— Я помню лишь то, что вообразил себе, — проговорил он. — Но что было на самом деле? Какие слова прозвучали в реальности?

Кейси, в отличии от Клэр, была той самой тайной, которая была неправильно раскрыта. Он искренне верил, что знает всю её. Но на самом деле, он не знал о ней абсолютно ничего. Принимая действительное за желаемое, Генри все больше и больше погружался в заблуждение. Но не было с ним человека, который бы показал и раскрыл на правду глаза.

Это могла бы сделать Клэр. Она ведь являлась тем самым Злом, на которое бы все люди планеты спихивают свои грехи. И, как правило, такая правда является именно таким случаем.

Та правда, которая приносит боль, является человеческим Злом.

— А я ведь мог вас встретить раньше, — произнес Генри, представляя себя такой исход событий. — Чтобы я сделал, если только сейчас бы встретил Кейси? Или Клэр?

Ответ его испугал.

Встряхнув головой, парень почувствовал легкое головокружение, но это не мешало ему думать о девушках.

— А вдруг мы уже встречались? — спросил Генри. — Нет, нет. Не год назад и прочее… А, к примеру, в прошлой жизни.

Он усмехнулся, когда представил, что Клэр была, чисто теоретически, его сестрой или подругой. Возможно, она была его главным врагом. Он представлял себе еще тысячи ситуаций, но всегда она была в его жизни кем-то. Кто его хорошо знал: членом семьи, другом, врагом.

— А если ты была бы никем? — спросил он и усмешка сошла с его уст. — Неужели мы просто смогли бы пройти по улице, так и не заметив друг друга? Соприкоснуться рукавами и ничего не почувствовать?

А его голосе была не только грусть от осознания того, что такое вполне могло бы произойти. В его голосе слышалось отчаянье и злость от того, что они поссорились. Ведь они могли, словно параллельные линии, идти совсем близко все свои жизни, которые проживали в этом мире. И он совершенно не хотел того, чтобы параллели встретились лишь однажды, не имея возможности встретиться вновь. Он хотел, чтобы она была в его жизни всегда.

Достав свой мобильник, Генри смотрел на него, словно на диковинку. Но лишь несколько секунд. После чего он разблокировал его и переключился на список контактов. До него лишь спустя минут поисков дошло то, что у него нет номера Клэр.

Повернув голову, где обычно обслуживала столики Кейси, он улыбнулся.

— А твой номер у меня есть, — произнес он.

Вот только звонить ей, Генри совершенно не хотелось.

Но только мысль, которая на данный момент заполонила все его осознание, заставило испытать облегчение.

— Но я знаю, — прошептал он, сделав глоток виски. — Что если в этой жизни у нас ничего не получится, то мы обязательно встретимся в следующей.

И его вполне устроит мысль, что они просто пройдут по улице, лишь на миг соприкоснувшись рукавами.

Погода разрывалась на части.

Яркое голубое небо закрывалось от глаз прохожих тяжелыми темными облаками, которые пронзались молниями. Несколько веков назад, люди бы подумали, что Боги разгневались.

Но сейчас все было намного хуже и непредсказуемо, чем гнев Богов. Ведь, если кто-то из них мог одержать победу и их стычка когда-нибудь закончиться, то в этот раз…

Ситуация была иная и два персонажа, которые встретились в заброшенной части города, внимательно осматривали друг друга.

— Давно не виделись, — дружелюбно произнесла одна.

— Всего-то лет сто, — отмахнулась другая. — Согласись, была бы возможность, не видеть меня еще как минимум с десяток человеческих жизней, твоя радость не знала бы предела!

— Все так же высокомерна, — фыркнула девушка с неба.

— Все так же не умеешь принимать правду, — усмехнулась девушка с земли, пряча за улыбкой горечь от встречи.

— Зло, — бросила девушка, будто пыталась обидеть.

— Добро, — ответила брюнетка, кратко рассмеявшись.

Они смотрели друг на друга и крути в своих аккуратных ручках одинаковые красные зонты. И, если бы обычный человек посмотрел на них двоих, то ему бы показалось, что у него двоится в глазах. Ведь существа были идентичны. В них не было абсолютно никаких различий.

Даже у близнецов были различия. Правда, иногда они были не особо заметны… Но этих шатенок все было иначе. Они были копиями друг друга и лишь жесты с мимикой могли выдать их.

— Но я теперь не просто Зло, — улыбнулась одна, сверкнув своими глазами. — Мне дали Имя.

В её голосе звучала гордость, которая смешивалась с радостью и каплей печали. Ведь в этом мире она не олицетворяет хорошую сторону, как это делает собеседница.

— Что?! — восклицает добро. — Кто посмел?!

— Успокойся, — спокойный ответ. — Теперь можешь обращаться ко мне по имени.

— И какое же у тебя имя? — насмешливо и с любопытством спрашивает девушка.

— Клэр, — улыбаясь, проговорило Зло. — Представляешь? Мне дали Имя! Нас раньше просто называли « Зло и Добро», пытались как-то показать наши лица с помощью искусства и воображения… А у нас одно и то же лицо, только люди слепы, чтобы это увидеть.

— Не говори о них так, будто они неполноценны, — строго произнесла девушка в ответ. — Они показывают не оболочку, а наши души.

— Это не наши души, а их человеческие совершения, ответственность за которые они сваливают на нас, — сказала Клэр. — Наше существование вообще формально, милая.

— С чего ты это решила? — вздернув носик, спросило Добро.

— Ну, мое милое Добро, если человек чего-то хочет добиться, то он сделает для этого абсолютно все. Все плохое делает человек. Все хорошее делает человек, — говорит Клэр. — Так зачем мы существуем? Зачем?!

В её голосе было слышно отчаянье. Проведя столько много времени на Земле, наблюдая за тем, как люди себя ведут, что они делают, как размышляют… Она все больше и больше осознавала, что люди сами себя уничтожат, сами себя возродят.

И среди миллиардов нет человека, который бы ничем не был похож на остальных. Все люди чувствуют боль. Все люди страдают и испытывают счастье. Абсолютно все люди на планете, независимо от их цвета кожи, языка, на котором они говорят, национальности, исповедания… Все люди испытывают чувства и эмоции. У них похожие проблемы. Только одни с ними справляются, а другие нет.

И она искренни удивлялась, когда слышала монологи, суть которых заключалась в том, что такое испытывает только данный человек. Нет, такого не бывает…

— Люди сами все разрушат, люди сами все восстановят, — продолжала Клэр. — Мы лишь наблюдаем и выслушиваем то, что нам говорят. Хотя в случившемся, вообще не играем роли.

— Но мы имеем власть…

— Мы бессильны! — утверждала Клэр, вспоминая жизнь на земле. — Мы бессильны перед человеческой глупостью и человеческими желаниями, хотя владеем абсолютной властью.

Клэр чувствовала, как увлажняются её щеки. Она чувствовала эмоции… И это было непривычно.

— Что произошло с тобой, пока ты была на Земле? — удивленно спросило Добро, когда увидела проявление эмоций у Зла.

— Я стала человечной, мое милое Добро, — призналось существо, испытывая душевную боль. — Мы всего лишь лишние души в этом мире.

— Не говори так, — попросило Добро, оправляя свое красное пальто, абсолютно такое же было надето и на Зле. — Мы олицетворяем две стороны человеческой сущности: плохую и хорошую.

Клэр усмехается, ведь она знала намного больше.

— У человеческой сущности миллион сторон, — говорит Зло. — Только я взяла на себя самое ужасное, что может быть — одиночество, из которого выходит все остальное. Ты же взяла на себя чудо и любовь.

Добро кивнуло, подтверждая слова Зла. Вот только во взгляде хорошей стороны было сомнение.

— Вот только проблема в том, — уверенно произнесла Клэр. — Что чудо нужно всем, а одиночество никому. А выходит так, что одиночество есть у всех, а чудо дается лишь избранным.

И в то время, пока на небесах продолжался жаркий спор насчет человечества, где-то на земле, на окраине города Лондона, одна женщина решила признаться в своих чувствах одному мужчине.

Женщина уже стояла у необходимой двери, а изящный пальчик уже был на входном звонке. Но чувство сомнения все больше и больше разрастались в её груди, и приходит вполне типичный страх. Нет, она не боялась отказа или того, что он не захочет её даже слушать… Женщина опасалась, что мужчина будет с ней только из-за того, что она надавит или, наоборот, откажет ей лишь из-за такой вещи, как социальный статус.

— Ну же, — подбадривала она саму себя. — Ты сможешь…

Нажав на кнопку дверного звонка, скорее инстинктивно, чем осознано, брюнетка поправила свои идеально уложенные волосы и принялась ждать.

Она не нервничала так никогда, но женщина слишком долго ждала, чтобы сейчас отступить.

Дверь отворилась спустя минуту, которая казалась ей вечностью.

— Мисс Одли? — недоуменно спросил мужчина.

— Здравствуйте, Генри, — произнесла она, улыбнувшись и сильно сжав ручки сумки. — Можно войти?

Парень на секунду замешкался, но после открыл дверь шире, впуская своего босса к себе в квартиру. Он понятия не имел, зачем именно она пришла к нему. И этот факт заставлял его напрячься.

Мысленно похвалив себя за то, что недавно, впервые за долгое время, сделал уборку, он прошел следом за женщиной, которая, на удивление Генри, хорошо ориентировалась в его квартире. Хотя, не нужно обладать сверхъестественными способностями, чтобы найти кухню в двухкомнатной квартире, тем более если она находилась сразу же после коридора и была основным помещением.

— У вас уютно, — начала из далеко Арен, до сих пор пытаясь собрать все мысли в кучу.

— Да, спасибо, — неуверенно ответил парень. — Чаю?

— Да, было бы неплохо, — ответила брюнетка, усаживаясь за столик.

Дальнейшие время, пока Генри всеми силами пытался не напортачить в таком простом деле, как заваривание чая, Арен молчала. Она осматривала помещение и замечала такие мелкие детали, как тонкий слой на фикусе, неопрятно положенная рубашка на диване, несколько помятых статей и то, как соседи сверху пытались двигать тяжелый шкаф.

Брюнетка пыталась узнать что-то о личности хозяина, но пока ничего не удавалось. Разумеется, кроме того факта, что Генри безумный неряха. Но это не было новостью для женщины.

— Черный или зеленый? — неожиданно спросил хозяин квартиры.

— Зеленый, — уверенно ответила Арен.

Спустя пару минут перед ней стояла чашка с горячим чаем, аромат которого быстро наполнил помещение.

Преподнеся напиток к своим губам, Арен обожгла губу и чашка перевернулась, обливая дорогую деловую блузку, в которой она ходила на работу. Моментально вскочив и отдергивая промокшую ткань от тела, на котором, по счастливой случайности, не возник ожог.

— Черт! — воскликнула женщина.

Генри, обладая быстрой реакцией, схватил полотенце и передал его Арен за считанные секунды, при этом успев вспомнить все годы работы в издательстве Одли. Брюнетка мысленно смачно ругалась, и размышляла о том, где теперь можно быстрее раздобыть одежду.

— Я могу одолжить вам одну из своих рубашек или маек, — неуверенно предложил Генри, на что получил короткий кивок.

И пока парень искал нужную вещь в своем шкафу, женщина стояла в довольно-таки глупом положении (ноги были расставлены на ширину плеч, из-за чего её юбка зарделась чутка выше приличного; одной рукой оттягивала ткань, которая намеревалась прилипнуть к плоскому животу, а другой терла блузку полотенцем). Она краснела все больше и больше с каждой секундой. Испытывая смущение, злость на саму себя и раздражение, Арен с нетерпением ждала, когда придет её работник и даст ей одежду.

— Вот, — произнес Генри, протягивая несколько своих самых приличных маек и рубашек. — Выберите сами, что наденете.

Брюнетка лишь схватила первую попавшуюся майку и на месте, даже не уходя, стянула с себя блузку, после чего надела предложенную одежду и с облегчением вздохнула. Поймав удивленный взгляд, она усмехнулась.

— Ох, Генри, — произнесла она насмешливо. — Ты видел меня полуголой, теперь тебе придется на мне жениться.

Ответить он не успел, так как кто-то снова позвонил в дверь. Быстрым шагом направляясь к непрошенным гостям, которым он был на данный момент благодарен, ведь из-за них он не будет зацикливаться на том моменте, который произошел буквально несколько секунд назад.

Арен тем временем пыталась как-то пригладить черную материю майки, которая доходила ей до середины бедра. Думая над тем, заправить майку или пускай она создает иллюзию того, что под ней ничего нет, девушка совсем не заметила того, как её разглядывают удивленная пара глаз.

— А ты, оказывается, завел себе девушку, — проговорил незнакомый голос и Арен моментально повернулась в сторону пришедшего.

На нее смотрела женщина лет пятидесяти, которая смутно напоминала брюнетке её возлюбленного. Русые волосы прямыми прядями были уложены в шишку на голове, а стиль одежды говорил о том, что она всегда все держит под контролем. Строгая юбка-карандаш, блузка консервативного покроя, туфли-лодочки на небольшом каблучке. И пронзительный взгляд голубых глаз, абсолютно таких же, как и у Генри.

Следом зашел мужчина, примерно того же возраста, но воспринимающийся совершенно иначе.

Арен умела определять статусы людей. И вот, если женщина была той самой железной леди, которая всегда будет смотреть на всех высокомерно, то мужчина был из ряда тех, кого хочется слушаться. Было такое чувство, будто его карие глаза просматривают все уголки твоей души. И если бы он владел какой-нибудь компанией, то женщина бы даже не удивилась. В нем чувствовалась сила справедливости, что очень понравилось Арен.

Они выглядели солидно, а брюнетка на их фоне совершенно глупо: вспотевшая, в майке не по размеру, с мокрой блузкой в одной руке и с полотенцем в другой.

— И у тебя абсолютно такой же бардак, мистер Форд! — воскликнула женщина, указывая на жалкую рубашку.

Генри еле заметно вздрогнул, когда женщина назвала его по фамилии. Этого не случалось уже очень давно.

Она абсолютно игнорировала Арен, что той не особо понравилось.

Аккуратно скрутив рубашку и завернув её в полотенце, она положила вещи на диван, а сама уверенным шагом прошла вперед, к гостям. Протянув руку мужчине, она вспомнив все свои уроки от родителей и их воспитание, уверенным голосом произнесла:

— Здравствуйте, меня зовут Арен Одли.

В этот момент она не была той женщиной, которая в растерянности стояла в этой комнате несколько минут назад. Сейчас она была истинной Одли — хозяйкой крупного журнала, бизнесвумен, настоящей леди. И этот образ не могла испортить майка Генри или игнорирование со стороны женщины.

— Джош Форд, — произнес он твердым голосом и по всем приличиям пожал руку девушке.

— Прошу меня извинить, мне нужно привести себя в порядок, — произнеся эти слова и дождавшись снисходительного кивка со стороны мужчины, она ушла в ванную комнату.

И как только в комнате остались только трое человек, то гости повернулись к Генри и требовательно на него посмотрели.

— Она не самая лучшая партия для тебя, — произнесла женщина, вздернув подбородок и презрительно осматриваясь вокруг.

— А я думаю, что она отличная партия для него, Хлоя, — уверенно ответил мужчина и после обратился к сыну. — Я горжусь тем, что ты выбрал для себя такую женщину. В ней виден стержень, характер…

Дальше парень даже не слушал. Ведь он услышал то, чего хотел услышать уже очень давно. Отец гордится им.

— Я рад, что тебе она понравилась, — напряженно ответил Генри. — Я пойду проверю, все ли хорошо.

И пока он шел, в его спину сыпались оскорбления женщины направленные на обустройство квартиры. Как только он зашел в ванну, то закрыл дверь на защелку и прислонился к ней спиной, прикрыв глаза. Генри не видел своего отца очень долгое время. Он даже не помнил, когда в последний раз их видел… Но это определенно было давней, чем три-четыре года.

— Это твои родители? — спросила Арен.

Она выглядела немного иначе. Майка была заправлена в синею юбку, которая облегала её бедра, а волосы вновь выглядели идеально, абсолютно так же, как и макияж. Высокий каблук довершал образ и сейчас она не выглядела нелепо.

— Я тогда пойду, — сказала брюнетка. — Поговорим позже…

Но не успела она прикоснуться к ручке на двери, как была остановлена прикосновением Генри к её запястью.

— Мне нужна ваша помощь, — на одном дыхании выдал он, всем духом надеясь, что босс выручит его.

Одли удивилась, но вида не подала.

— В чем именно? — спросила она.

— Вы должно притвориться моей девушкой, — быстро проговорил он. — Это ровно на один вечер. Я буду вашим должником.

Арен не могла поверить в то, что слышит, а Генри не мог поверить в то, что так уверенно попросил он этом. Прошло лишь несколько секунд перед её ответом, но для Генри прошли часы в ожидании.

— Хорошо, — осторожно произнесла брюнетка, пытаясь скрыть свое напряжение и долю радости. — Но мы должны перейти на «Ты».

— Разумеется, мисс… Арен, — вовремя исправился парень и улыбнулся.

Когда они оба вышли из ванной комнаты, то заметили, как родители Генри переговариваются между собой. Не трудно было догадаться, что предметом обсуждения является фиктивная пара.

— А вот и они, — произнесла Хлоя. — Мы решили, что пойдем в ресторан. Нам же нужно познакомиться.

Выразительно посмотрев на брюнетку, она оценивала каждый миллиметр тела и лица девушки. Джош вел себя намного более сдержанно и интересовался тем, где можно найти поблизости хороший ресторан.

— Недалеко отсюда есть заведение « Angel and you». Это один из самых приличных ресторанов Лондона, думаю, вам понравится.

Она говорила с такой уверенностью, что ей хотелось верить. Что и сделали родители Генри. Взяв брюнетку под руку, он молча направился к входу из дома. За ними пошло старшее поколение Фордов и когда дверь в квартиру была заперта, Генри продолжил выслушивать упреки по поводу того, где и в каких условиях он живет.

Он терпеливо все выслушивал. Точнее сказать, игнорировал все её слова, лишь отсутствующе кивая на все её слова, еще больше раздражая женщину.

Когда они вышли из здания и сели в мерседес последней версии, Генри все больше и больше замечал на себе то вопросительный, то поддерживающий взгляд Одли, которая, будто чувствовала его моральное состояние, в нужные моменты сжимала его локоть чутка сильнее, чем было необходимо, тем самым возвращая его в реальность.

Когда они прибыли на место встречи, то Арен узнали еще при входе в ресторан и провели к столику, который всегда был зарезервирован под эту девушку. Каждый метр в этом здании кричал о роскоши. Но при этом заведение не выглядело вульгарно, наоборот, в нем чувствовалась сдержанность.

— Да, мне безусловно нравится здесь, — признала Хлоя, просматривая меню.

Джош, как и остальные, весь путь молчал, позволяя своей жене выговориться. И сейчас, когда рядом со столиком стоял официант, все неспешно делали заказ. И когда все желания гостей по поводу блюд были записаны, официант протянул винную карту.

— Что-нибудь из алкоголя? — услужливо спросил он.

— Арен, ты разбираешься в вине? — спросила Хлоя.

— Да, — кратко ответила брюнетка.

— Тогда, закажи нам вино на свой вкус, — женщина улыбнулась, но за её улыбкой скрывалась издевка.

— Хорошо, — согласилась девушка и приняла из рук официанта винную карту. — Джош, вы выбрали баранину, верно? Думаю, вам подойдет классический кагор. Хлоя, вы выбрали запеченную рыбу, то идеально будет розовое полусладкое. А мы с Генри выбрали блюдо из курицы, поэтому нам сорт белого. Простите, что без указания производителей и года, здесь я хочу положиться на выбор официанта. Ведь, как я знаю, здесь официанты прекрасно разбираются в вине.

— Да, верно, мисс Одли, — учтиво улыбнулся и кивнул парень, который принимал заказ.

Спустя пятнадцать минут пустой болтовни между Джошем, Хлоей и Арен, на столе появились блюда, и заказанные к ним вина. Атмосфера над столиком была напряженной, но, казалось, будто это чувствует только Генри, который молился всем богам о терпении, которое в скором времени рисковало закончиться.

— А чем занимаются ваши родители? — спросила миссис Форд, повернув голову к Арен.

— Хлоя, — предостерегающе произнес Генри.

Одли лишь незаметно и успокаивающе провела рукой по спине парня, тем самым говоря, что все в порядке. Она, разумеется, заметила, как он обратился к родной матери и то, как напряженно себя чувствует. Но решила, что этому есть причина. Ведь такое отношение можно заслужить только очень плохим поступком.

— Они умерли два года назад, — спокойно ответила девушка, улыбнувшись. — Но при жизни они управляли « The publication of Audley».

— А кто сейчас им управляет? — поинтересовалась Хлоя. — Кто-то из ваших родственников?

— Им управляю я, — неожиданно серьезно и жестко произнесла брюнетка. — А чем занимаетесь вы?

— Моя жена является адвокатом, — ответил Джош, отправляя в рот кусочек баранины. — А я управляю компанией «The publication of Ford».

В этот момент, Арен Одли мысленно ударила себя рукой по лицу. Ведь лицо этого мужчины было ей знакомо и раньше. Ведь как можно не знать в кругах издателей фамилии Форд? Ведь Джош Форд является самым крупным издателем не только в Англии, а одним из самых масштабных в мире. Под его контролем находится несколько популярных журналов, его услугами по поставкам и рекламе пользуются все успешные компании.

Но Арен лишь улыбнулась, принимая это к сведению. На её лице не было выражено ни одной лишней эмоции.

— Как твоя жизнь, Генри? — спросила Хлоя.

Это было последней каплей для парня, который весь вечер терпел издевательства этой женщины.

— О, прекрасно, — протянул он. — Уверен, что намного лучше, чем у моей матери. Как тебе, кстати, на её месте? Нашла применение папиным деньгам в своей бездарности и адвокатских конторах?

За столиком образовалась тишина. Одли старалась вообще не двигаться и не дышать, делая вид, что её здесь совсем не существует. Ей не хотелось встревать в семейные разборки, прекрасно понимая, что сделает только хуже.

— Генри, — с укором произнес Джош. — Если ты сейчас не успокоишься, то я…

— Что?! — воскликнул парень. — Что ты мне сделаешь? Выгонишь из дома, как чертову кучу лет назад, потому что я нагрубил твоей жене?

Он чувствовала злость. Смотря на своего отца и свою мачеху, парень чувствовал злобу и раздражение. Его выворачивало наизнанку то, с какой легкостью они перешли порог его квартиры и начали говорить. В первые минуты он был в шоке, дальше он испытывал радость от того, что они сами пришли и, скорее всего, решили помириться. А когда отец сказал, что гордится им… Это прикрывало чувство раздражение, но сейчас оно начало выходить с удвоенной силой.

— А нет, — язвительно протянул он. — Ты выгонишь не меня, а мою маму. Которую ты бросил без средств на существование. И из-за чего?

— Генри, — вновь более требовательно произнес Джош. — Замолчи.

— Зачем вы приехали? — проигнорировав приказ отца, спросил парень. — И не нужно мне говорить о прощении и прочей чепухе, ей бы я поверил час назад, когда вы только перешли порог моего дома. Сейчас мне нужна правда насчет того, какого хрена вы соизволили появиться в моей жизни спустя пять лет?!

— Не веди себя как Мила, — вставила Хлоя.

— А ты не веди себя так, будто стоишь больше, чем кусок дерьма, — резко ответил Генри. — А вообще, я не желаю с вами общаться.

Встав, он посмотрел сначала на сердитое лицо отца, а после на возмущенное Хлои. Арен поднялась вслед за парнем, все еще не понимая всей ситуации.

— Надеюсь, мы с вами не увидимся еще столько же лет, сколько вы не обращали на меня внимания, — произнес Генри, и быстрым шагом направился к выходу из ресторана.

И когда двое человек вышли на улицу и их окутало легким вечерним ветром, то парень, если можно так выразиться, начал успокаиваться. Сжимая ладони в кулаки и разжимая их, он просто глубоко дышал. Прикрыв глаза, он надеялся, что его босс никак его не упрекнет. Ведь на сегодня он больше не сможет выдержать давления.

Но Одли была умной женщиной и ни о чем его не спрашивала, считая, что если будет нужно, то он сам ей все расскажет.

И спустя несколько минут, когда Генри пришел в себя и мог здраво рассуждать, то он повернулся к брюнетке.

— Простите меня, Арен, — уже спокойно произнес он. — Мне очень жаль, что вам пришлось в этом участвовать.

— Ничего, — улыбнулась девушка. — Во всех семьях бывают конфликты. И да, можно обращаться на «Ты», Генри.

— Не думаю, что такого масштаба, — усмехнулся парень.

— Не хочешь ли прогуляться? — спросила Арен, надеясь на положительный ответ.

Генри кивнул и они медленным шагом направились вдоль по улице. Несмотря на недавний конфликт в ресторане, сейчас они будто пережили несколько лет с тех самых пор. Парня удивлял тот факт, что рядом с брюнеткой он не мог долго злиться, но смахивал это на то, что она его босс и подсознательно у него есть уважение к этой женщине и он не хочет, чтобы она видела его психи.

Погода на улице радовала жителей Лондона, хотя всего пару часов назад на улицу невозможно было выйти. Но сейчас, смотря на прекрасный закат, слушая звук проезжающих автомобилей и смех проходящих мимо людей, Генри успокаивался еще больше.

— Почему ты, при приеме на работу, не сообщил, что твой отец — Джош Форд? — не сдержалась от вопроса Арен.

— Это не имело бы смысла, — ответил Генри. — В тот момент мы были в серьезной ссоре, и он, можно сказать, отказался от меня. И я никогда не хотел, чтобы мой отец устраивал мне карьеру.

Он говорил это на удивление спокойным голосом и поймал себя на мысли, что ему впервые за очень долгое время хочется говорить об этом.

— Тебе, наверное, интересно, почему мы поссорились? — спросил он.

Одли лишь кивнула, подтверждая слова парня.

— Он развелся с моей матерью по причине того, что посчитал её недостойной. И выкинул на улицу, забрав у нее все имущество и сбережения, — произнес Генри, а после рассмеялся. — Представляешь? И он еще говорил, что она чего-то недостойна. И, знаешь, он прав.

Его слова удивили девушку, но она продолжала молча и внимательно слушать.

— Только не она его недостойна, а он её, — сказал он. — Моя мать самая прекрасная женщина в моей жизни. Я не встречал человека добрее и душевнее, вот только мой отец считал иначе. И я до сих пор не понимаю его поступка, ведь она была лучше всех нас вместе взятых.

Парень почувствовал ярое желание выпить или закурить, потому что он чувствовал, что ему нужно это рассказать, чтобы стало легче на душе. Но это было трудно, очень трудно для него. И Арен, чувствуя то, как Генри преодолевает себя, лишь пристроилась ближе и взяла его локоть.

— Она смогла снова встать на ноги, — произнес он. — Теперь живет в пригороде и работает частным юристом на дому. Но через месяц, пока я всеми силами старался ей помочь… Джош привел в дом новую женщину, которая оказалась настоящей стервой. Они никого не уважала и однажды высказала мне в лицо, какое я дерьмо и что скоро отправлюсь вслед за матерью. Отец пришел в тот момент, когда я ответил ей тем, что она никто в этом доме и Джош поймет, какая она сука и выпрет из дома.

В конце он усмехнулся, и прижал Одли к себе еще ближе. Девушка внимательно слушала каждое его слово и была рада, что её присутствие помогает ему.

— В итоге, из дома выперли меня, — сказал он и рассмеялся. — И лишили всего наследства.

— А кто такая Мила?

Улыбка сошла с лица Генри и он моментально перестал смеяться. Он вспомнил девушку, которую уже не видел много лет. Наверное, даже больше, чем собственного отца.

— Это человек, с которым меня все время сравнивают, — ответил он. — Знаешь, когда родители говорят: « Не делай так, как он!.. Нет, теперь делай как он!.. Не говори так, как он!.. В отличии от тебя, он!.. Вот он!.. Вот теперь ты, как он!..». И ты слушаешь эти речи, а потом тебе в голову приходит мысль, что если бы этого человека не было, то все было бы намного лучше. Потому что тогда увидят твои поступки, слова… А не другого человека.

— И ты избавился от этого человека? — осторожно спросила Арен.

— Нет. Как я мог избавиться от родной сестры? — улыбнулся Генри. — Просто осознал, что если бы не было её, то меня сравнивали с кем-то другим. Она ушла из дома раньше, чем меня выгнали. Хотя, думаю, она бы даже пальцем не повела.

— И где она сейчас?

— Наверное, успешно работает, устраивает семью, — предположил Генри.

Одли резко остановилась, чем заставила притормозить и парня. Повернувшись к нему лицу, брюнетка не скрывала своего удивления.

— Ты даже не знаешь, как сложилась судьба у твоей родной сестры? — спросила она, даже не пряча свое возмущение.

— Я не видел её около семи лет, — пожав плечами, ответил парень.

— И вы не поздравляете друг друга с рождеством или днем рождения? — спросила она.

— Я даже не знаю её номер телефона, — с улыбкой произнес Генри. — Для тебя это странно, но мы никогда не были близки. А если и старались подружиться, то всегда выбирали неподходящие моменты.

— Какие вообще могут быть неподходящие моменты для того, чтобы наладить отношения с собственной сестрой? — спросила Арен.

— В одни моменты я не нужен был ей и все время надоедал, в другие моменты она была не нужна мне, — спокойно ответил Генри. — Те моменты, когда ты смотришь на человека и хочешь, чтобы он был подальше от тебя, потому что тебе сейчас не до него. Таким образом случилось, что мы не нужны друг другу и просто живем собственными жизнями.

— Но вы же семья, — произнесла Одли.

— Мама тоже так говорила, — усмехнулся Генри, смотря на брюнетку. — Вот только она не учла, что эта семья разрушится и сможет существовать отдельно.

— То есть, ты никогда не жалел о том, что не общаешься с ней? И никогда не возникало желания узнать про её дела? — спросила девушка.

— Арен, всю свою жизнь, которую я помню, меня любила лишь мать, — серьезно произнес Генри. — И она, можно сказать, единственный человек, про чьи дела я искренне хочу знать.

Дальше они шли молча, думая каждый о своем. Одли размышляла о том, что у Генри была семья, но несмотря на это, он был одинок. Друзей в офисе у него не было и большую часть сотрудников он яро игнорирует. И сейчас, когда он сказал про свою мать и про то, что она единственная, кто его волнует… Арен почему-то стало грустно. Ведь она знала Генри и понимала, что он хороший человек.

Они даже не заметили, как дошли до дома Генри. Парень, не выпуская ладони девушки, обернулся к ней.

— Хочешь зайти? — спросил он с улыбкой. — Выпить чаю?

Девушка усмехнулась, но все же кивнула.

Она так и не призналась в своих чувствах, но сейчас определенно поняла, что хочет быть рядом с ним. И когда они поднимались на лифте на нужный этаж, брюнетка решила сказать нечто иное.

— Генри, — обратилась она к парню.

— Да?

— Я буду рядом, — произнесла она и почувствовала, как Генри еще сильнее сжимает её ладонь в знак подтверждения.

Деньги всегда были очень важной составляющей в мире. Сейчас они решали очень многое. Они показывают твои возможности, твой социальный статус. И только в тот момент, когда у тебя не остается денег совсем и в тот, когда у тебя их бесконечно много… Показывает то, какой ты на самом деле.

Но все ли можно купить?

И в один из вечеров на неделе, в баре «XXX» проходила весьма заманчивая игра на деньги. Она должна начаться, когда придет еще пара личностей, которые сделают эту игру незабываемой.

Парень спускался по, почти уже родным, красным ступенькам, размышляя над вчерашним днем. Ему явно необходимо было выпустить пар. Забыться. Надеть маску игрока-Генри, чтобы начать новую жизнь, забив на все то, что происходит в остальном мире.

И в тот момент, когда он отворил тяжелые дубовые двери, то его приветливо встретила неоновая гирлянда, запах никотина и проходящая мимо официантка, из рук которой он принял бокал с любимым виски.

— Генри! — воскликнул мужчина, раскинув свои медвежьи объятья для своего хорошего друга.

— Михаил, — поприветствовал его паренек.

Обнявшись, и даже умудрившись не разлить ни капли напитка, они улыбнулись друг другу.

— Как ты? — искренне поинтересовался Михаил. — Все так же пишешь любовные советы и спиваешься?

— Все так же пишу любовные советы и спиваюсь, — серьезно ответил Генри, слегка покачивая бокал с алкоголем.

Пройдя к небольшому круглому столу из темного дерева, мужчины осмотрели помещение и после этого понимающе улыбнулись друг другу. С самого начала работы подпольного заведения Генри состоял в покерном клубе. И пока многие приходили и уходили, Михаил (как основатель) и Генри (как хороший игрок), всегда оставались вместе.

Они были приятелями, но определенно не теми, кто собирается по субботам и пьет пиво за просмотром футбольного матча. Парни были теми самыми друзьями, которым не нужны были постоянные встречи. Но если один позвонит другому с просьбой о помощи, тот никогда не откажет.

И за все время работы здесь никогда не делался ремонт. Все было именно так, с чего начиналось. Потертая барная стойка, под которой до сих пор прикреплен стикер с одной из рок группы, солист которой играл партию в заведении. Стены были увешаны фотографиями постояльцев и красивых женщин. Полы пережили столько разлитого алкоголя, что хватило бы на маленькое озеро. А сколько на этом деревянном паркете было драк… Да, это было то месте, заходя в которое, Генри погружался в чувство эйфории. А запах никотина отсюда никогда не выветривался полностью, что, казалось, будто дым, стоящий здесь годами, помнил каждое действие игроков, каждый их выигрыш и проигрыш.

Здесь, на потертых кожаных диванах, уже сидело несколько малознакомых для Генри человек. Если быть точным, то их было трое.

— Это Фрэнк, Жак и Александр, — произнес рядом Михаил, проследя за взглядом друга.

— Я не видел их раньше, — нейтрально ответил Генри, сделав глоток из бокала.

— Они новенькие, — пожав плечами, сказал мужчина. — Но сегодня придет еще один новичок.

Двери открылись с еле слышным скрипов и Михаил напомнил самому себе смазать петли. Повернувшись к пришедшему, он улыбнулся и тронул локтем Генри.

— А вот и наш новенький, — произнес он.

Журналист повернул голову и увидел девушку с шоколадными волосами и в ярко-красном платье, которое облегало фигуру девушки, закрывая руки. В её руках был неизменный красный зонтик, который она уверенно держала.

— Сумасшедшая, — произнес парень, едка разлепив губы.

— Познакомься, это Клэр, — произнес Михаил, протягивая руку девушке, которую она проигнорировала и сама подошла ближе. — Почему с тобой зонт? За дверью есть раздевалка.

— Это мой амулет, — спокойно ответила шатенка. — Он приносит удачу.

Михаила устроил этот ответ, ведь сам носил с собой в кармане маленькое колечко, которое считал той самой вещью, которая притягивает удачу.

Генри вдруг понял, что за все свое знакомство, он игнорировал изменение цвета волос девушки. Ведь в самом начале она была брюнеткой. Сейчас же её волосы становились все светлее и светлее. Переведя взгляд на кожу он удивился тому, что она становится все более… Живой. При первой встрече она была словно фарфоровая, как у куклы. Сейчас же она все равно была бледной, но как у обычного англичанина в зимний период.

— Раз все на месте, — громко начал хозяин заведения. — Прошу за стол!

И когда все были на своих местах, Генри с удивлением разглядывал девушку сидящую прямо напротив него и думал над тем, почему она сидит здесь. Ведь шатенка никогда не упоминала о своих предпочтениях в сфере азартных игр. Хотя, она вообще ни о чем не упоминала, что касается её даже косвенно.

Но игра шла удачно. Настолько удачно, что Генри расслабился и решил, что сегодня его финансы будет решать только фортуна. Но! Это было только до третьего раунда, где остался только Михаил, сам Генри и Клэр — девушка, которая все время удивляла его.

— Миледи? — обратился к ней Михаил.

— Поднимаю, — легко ответила шатенка.

Сидя с ней за одним столом было ощущение, будто рядом с тобой сидит кошка. Она выглядела отстраненно, словно была в своем собственном мире. Никто бы даже не удивился, если бы она ушла прямо посреди игры, не говоря ни слова. Но при этом её присутствие ощущалось и, если она ходила за новой порцией алкоголя, то все это моментально чувствовали. И нет, это ощущалось не только физически, но еще и духовно. Все азартные личности наслаждались присутствием этой девушки рядом, хотя сами этого полностью не осознавали.

— Они заиграли по-крупному, — произнес тихо один из новеньких.

— Ставлю все, — уверенно произнес Михаил.

Генри посмотрел на свое каре из королей, и подсчитал свои шансы на выигрыш. Они оказались высоки. Переведя взгляд на фишки, он понимал, что на кону стоит около десяти тысяч фунтов. После чего уверенно направил все свои фишки на середину стола.

Он уже чувствовал, как учащается его пульс, как проходит каждая капля крови по его венам… Смочив горло виски, он вдохнул аромат дорогих сигар его друга и провел пальцем по картам.

— Миледи? — снова обратился Михаил.

Девушка лишь водила своим пальчиком по поверхности стола и легко кивнула. Воздушным движением сместив фишки в общую кучу, она улыбнулась.

— Вскрываемся? — спросила она и все кивнули.

Первым раскрыл свои карты Михаил, искренни радуясь тому, что это высшая комбинация и только ради приличия удержал руки рудом с собой, не распустил их на кучу фишек, которая привлекательно блестела в свете светильников.

— Стрит-флеш, — торжественно произнес он.

Генри лишь раскрыл свои карты, никак не комментируя ситуацию. Ведь он проиграл очень много денег. Это сильно ударило по его бюджету и теперь он не имел понятия, как выкручиваться.

Мужчина уже протянул руку к фишкам, но его действия прервал смешок, вылетевший из уст девушки.

— Ну кто так обращается с дамой? — насмешливо спросила она. — Вы меня просто проигнорировали!

— Прошу прощение, — произнес он, улыбнувшись, но не убрав руки.

Шатенка лишь усмехнулась и открыла свою комбинацию.

— Боюсь, зря вы тянете руки к тому, что принадлежит не вам, — сказала Клэр.

Перед ней лежал туз, король, дама, валет и десятка — все были одной масти. Она улыбнулась еще больше, когда увидела, как Михаил убирает руки с её выигрыша.

— Оформите наличными и прямо сейчас, — произнесла девушка, вставая со своего места.

Крутя свой зонтик в руках, шатенка продолжала улыбаться и направилась в сторону бара. Сейчас она прекрасно понимала, почему люди играют в подпольный покер. Ведь чувство выигрыша было приятным и притягивающим. В принципе, как и все запрещенное в этом мире.

— Новичкам везет, — протянул Михаил, усмехнувшись.

Генри наблюдал за тем, как его друг начал откладывать десять тысяч фунтов наличными по сто баксов и укладывал их в стопки. Клэр не была заинтересована в этом деле и просто попивала виски в стороне.

— Готово! — произнес мужчина, протягивая девушке две толстые пачки денег, которые были скреплены резинкой.

Шатенка лишь кивнула и взяла бумажки из его рук. Уверенным шагом пройдя до коридора, она взяла пальто из гардероба и направилась к выходу их заведения. Все это проходило в тишине, которую нарушил Генри.

— Где ты её нашел?

— Это она меня нашла, — ответил Михаил. — Странная она, все-таки. Но глаза умные, я это сразу замечаю.

Журналист лишь неопределенно кивнул, после чего направился вслед за девушкой. Быстро шагая по направлению к улице, подсознательно осознавав, что шатенка стоит и ждет его за пределами бара. И он был прав.

Ночной воздух нанес отрезвляющий эффект, а девушка в красном пальто была явно чем-то опечалена, но старалась не показывать этого.

— Привет, Генри, — тихо произнесла она, слегка улыбнувшись.

В следующий момент она оказалась в его объятьях. Нельзя было точно сказать, кто обнимался чаще: девушка с красным зонтом или журналист. Ведь никто из них не мог вспомнить, когда в последний раз просто обнимал другого человека или, как в случае Клэр, другую сущность. Но сейчас они нуждались в этом, как никогда прежде.

Шатенка неловким движением обняла Генри, прижавшись к нему максимально близко. Ощутив тепло его тела, она вдохнула аромат виски и запах самого Генри… И прикрыла глаза, впервые за долгое время чувствуя покой.

Зло становилось человечнее. От этой мысли девушка усмехнулась, после чего провела ладонями по спине друга.

— Привет, Клэр, — так же тихо ответил Генри, шепча в распущенные волосы шатенки.

И, как бы глупо это ни прозвучало, сейчас они были только вдвоем. Редкие пешеходы обходили их стороной, словно боялись нарушить атмосферу между ними. Посетители бара лишь скользили по ним взглядом, будто страшились засмотреться. Все, кроме Михаила, опиравшегося на барную стойку.

Он смотрел на них и не боялся быть пойманным. Как бы он хотел оказаться на месте этой пары вместе с Арен. После её отказа, он стал думать о брюнетке все больше и больше. Мужчина не хотел признаваться сам себе, а точнее просто не мог, но у него были чувства к ней.

— Прогуляемся? — спросил Генри.

Шатенка лишь кивнула и приняла его локоть. Неспешно идя по улице, они вдыхали свежий воздух и слегка улыбались. Путь им освещали фонари, проезжающие автомобили и яркие вывески. Но главным источником света он считал Клэр, которая все время указывала ему дорогу, подсказывая и направляя весь период их общения.

— Это твое, — неожиданно произнесла она, остановившись и протянув две пачки денег Генри.

— Это твой выигрыш, — ответил парень, удивленно улыбнувшись. — Можешь купить себе новое пальто!

— Генри, для меня это ничего не значит, — шатенка повертела в руках деньги. — Обычные бумажки, которые мне даже тратить некуда.

— За эти деньги ты могла бы, — начал Генри, но был прерван.

— Просто возьми, — снова протянула девушка купюры, но увидев взгляд парня, отложила деньги в карман своего пальто.

Все равно, эти деньги окажутся у него и Клэр об этом позаботится. Они продолжили свое тихую и медленную прогулку, которая прерывалась лишь звуком каблучков девушки и еле слышным шелестом купюр. И среди этой тишины, которая образовалась между ними в громком городе, раздался голос девушки.

— Генри, во что ты веришь? — спросила она, устремив взгляд в никуда.

— Без понятия, — усмехнулся парень. — Но знаю, во что я не верю.

— И что же это? — спокойно спросила шатенка.

— Люди, Высшие силы, люди, чудо и, — он сделал вид, что серьезно задумался.

Нахмурив лоб и прищурившись, после чего победно улыбнулся.

— Конечно же! — воскликнул он. — Как я мог забыть? Люди!

Клэр улыбнулась его фразе.

— Как ты не можешь верить в людей, если они тебя окружают и ты сам являешься человеком? — спросила она, слегка наклонив голову, из-за чего шоколадные пряди спали с её плеча.

— Знать, что это существует и верить в это — совершенно разные вещи, — произнес Генри. — Вера — это, когда ты полностью уверен в том, что это тебе нужно. Когда ты осознаешь, что небесполезно.

— К примеру? — снова спросила Клэр.

— Люди верят в Бога, потому что им нужен тот, на кого можно свалить свои проблемы и попросить помощи. Они верят в него, потому что им от этого легче. Он нужен им, и он небесполезен, ибо иногда только он удерживает человека от Зла.

— Так почему ты не веришь в людей?

— Потому что они мне не нужны и они бесполезны, — пожав плечами, ответил журналист.

— А почему не веришь в чудо? — продолжала девушка спрашивать.

— На самом деле, в последнее время, это убеждение начинает подшатываться, — неуверенно признался он. — Чудо — это то, чего нельзя объяснить. Но, если для меня это является чудом, то для других чудом может являться обычный цветок, который вырос из обычного семени.

— Ты наконец-то это понял! — неожиданно воскликнула девушка, широко улыбнувшись.

— Кроме этого, — усмехнулся парень. — Я понял еще одну, очень важную вещь.

Клэр удивленно посмотрела на Генри, искренне радуясь, что за время, проведенное с ней, он начал по-настоящему думать. Он начал по-настоящему жить.

— Какую же? — спросила она, улыбаясь.

— Ты — самый странный, но самый искренний человек в моей жизни.

Признание журналиста шокировало девушку, ведь никто и никогда не признавался Злу, что оно искренно. Остановившись, она ждала следующий слов, которое последуют после.

— Генри, — прошептала она, надеясь, что в голосе не послышалась просьба молчать и продолжать одновременно.

— Мои понятия начали меняться, — произнес он. — И это случилось в тот момент, когда ты появилась в моей жизни. И я, честно, не могу объяснить того, почему ты рядом со мной: отшельником, алкоголиком, недальновидным идиотом.

Он провел пальцем по скуле девушки и слегка наклонился.

— Ты — мое чудо, Клэр, — произнес он и прикоснулся своими губами к её.

Почувствовав внезапное тепло всем своим телом, Генри открыл глаза и никого перед собой не увидел. Он стоял на улице один, хотя мимо проходило десяток людей.

Что значит вера?

Как мы понимаем, во что хотим верить и во что действительно верим?

Вера облегчает жизнь или, наоборот, осложняет?

Мы верим в Бога, в людей, во что-то мистическое или исключительно в факты.

Где-то в мире, родители верят в скатившуюся по социальной лестнице дочь.

Где-то в мире, жена верит в безнадежного мужа, который является хроническим алкоголиком.

Где-то в мире, больной телом, верит в доктора.

Где-то в мире, больной душой, верит в Бога.

Мы верим в дорогих нам людей. Но что мы получаем в ответ?

Да, мы верим в любой, но это не делает её более крепкой.

Да, мы верим в силу других людей, что они смогут преодолеть себя… Но этого, чаще всего, не происходит.

Мы верим в Бога и Дьявола, но если это единственное, что заставляет вас совершать хорошие поступки и не грешить, то вы абсолютно дерьмовый человек.

Нужна ли вера? Неизвестно.

Ведь многие, за всю свою жизнь, не вспомнят и момента, когда вера им помогла. Но, с другой стороны… Если бы не вера, многие бы просто сдались: опустили бы руки и ушли в сторону.

Если ни во что не верить… Сможет ли человек выжить? Или наоборот, может, он впервые начнет по-настоящему жить?

И все же, можно ли купить веру?

Что может быть страшнее смерти?

Наверное, только усталость. Именно усталость. Та самая, которую не оттереть под струями воды из душа. Та самая, которую нельзя изгнать сном. Та самая, которая поглощает тебя до самых маленьких фибр души, не оставляя от тебя ничего, кроме куска мяса, который, почему-то, продолжает функционировать.

Когда человек решает умереть, нам чертовски страшно узнать о том, что творится в его голове. Эти мгновения, когда тихий голос в его душе начинает кричать о помощи… Но никто не приходит. И в последний момент, когда тело пронзает последняя острая боль… Начинает ли человек жалеть о своем выборе?

Хочет ли он, чтобы его кто-то спас?

Дал надежду?

И если никто не помогает или не случается чудо, то человек умирает. Но проскакивала ли в его голове мысль о том, что все решаемо? Что все можно изменить? Начать с начала?

Самоубийцы лучше всех знают цену жизни.

Жизнь бесценна, а в каком смысле: нисколько не стоит или стоит бесконечно много? Это решать только вам.

Но так получилось, что решая спрыгнуть с моста, крыши; заглотить таблетку; провести лезвием по венам… Он бросает тех, кто остается в мире живых.

Его жизнь оценивается лишь тем, насколько он дорог для других. Тем, как сильно будут страдать по его смерти и тем, сколько боли он причинит своим уходом.

Перестаньте считать, что ваша жизнь принадлежит лишь вам. Это не так. Самоубийца лишает жизни не себя, а других. И это самое большое преступление: отбирать собственную жизнь у тех, кто ею дорожит.

Клэр всегда любила гулять одна. У нее не было тотема и другого живого или мертвого существа, с которым она коротала тысячелетия. Девушка лишь наблюдала, как другие лишают себя жизни.

— Это просто мое хобби, — прошептала шатенка, когда глухой стук от каблучков раздавался вдоль моста.

Она искренне верила в свои слова, ведь любила это дело и занималась им постоянно. Не это ли дело называется «хобби»?

У нее был дар, если это можно так назвать: чувствовать тех, кто скоро распрощается с жизнью. Она не делала ничего, чтобы спасти их. Просто стояла и наблюдала, но никогда не считала себя убийцей. Она — Зло. Бездействие и равнодушие — вот, что было её основой. Именно это её наполняло.

Взгляд зацепил человека, который стоял на краю моста. Длинные светлые волосы развевались по ветру, закрывая бледное лицо, которое было наклонено вниз. Девушка всматривалась в то, как течение воды становится все сильнее и быстрее. Внутренне содрогаясь со страха, она всеми силами вцепилась своими аккуратными тоненькими пальчиками в железное ограждение. Встав на цыпочки, пыталась как можно детальнее рассмотреть то, что убьет её через пару минут.

— Почему ты ждешь?

Голос раздался посреди редко встречающихся фонарей, прерываемый порывом ветра. Он будто разрезал сознание молодой особы, заставив дернуться и тяжело сглотнуть. В этом месте очень редко встречаются пешеходы, особенно ночью. Лишь автомобили, водители которых, довольно-таки невнимательны на то, что происходит за пределами трассы.

Повернув голову, девушка с карими глазами осмотрела вмешавшуюся и вспомнила все момент книг и кино, где появляется неизвестный и либо убивает жертву, либо спасает ей жизнь. Блондинка надеялась на последнее.

— Ты спасешь меня? — спросила она.

Клэр лишь отрицательно покачала головой, слегка улыбнувшись.

— Почему ты не спасешь меня? — снова спросила светловолосая, уже стуча зубами от холода.

Существо, которое, почему-то назвали Злом, приподняло бровь. Кажется, самоубийца сама удивилась тому, что спросила об этом вслух. Но важно ли это сейчас? Все равно её жизнь скоро закончится. Тем более, она задала этот вопрос не самой Клэр, а всему миру, всем своим друзьям, знакомым и семье, которым она всегда помогала и которых всегда выручала, в какой бы ситуации не была бы сама.

Она спрашивала весь мир, ведь девушка спасала всех, а кто спасет её? Ответ до неприличного прост и груб: никто.

— Какие же вы все-таки жалкие, — тихо прошептала Клэр, после чего обратилась напрямую к самоубийце. — Почему вам важно, чтобы кто-то был вашим спасением?

Шатенка находилась всего в паре шагов от блондинки и слегка оперлась об ограждение.

— Спасением для человека становится другой человек, — ответила девушка. — А зачем нужна помощь от других? Потому что сам человек справится не в состоянии. И ему нужен собственный… Герой. И как бы сильно люди ни отрицали, но каждому нужно собственное спасение и собственный герой.

Клэр лишь усмехнулась, после чего засмеялась. Какими же разговорчивыми бывают люди, какие глубокомысленные слова она изрекают… Когда находятся на пороге жизни и смерти. Хотя при этом имеют свойство жестко тупить и у них отключается такая способность, которая лаконично называется «размышлять» и «думать».

— Я не против героев, — произнесла шатенка, слегка наклонив голову. — Но я против того, чтобы люди считали, что они сами не являются героями. Собственными героями. Ведь никто не сможет спасти тебя так же хорошо, как ты сам.

— Говоришь как человек, которому необходима помощь, — ответила светловолосая.

— Ох, нет, я просто Вселенское Зло, — сказала Клэр, улыбнувшись.

— Звучит не очень.

— Полностью согласна, — кивнула шатенка. — Отвратительным существом всегда быть не очень хорошо.

— Расскажи, — потребовала блондинка.

Ей вдруг показалось необходимым выслушать незнакомку. В последний раз помочь кому-то не ожидая чего-то взамен. В этом была вся её сущность: « Помогать, даже если тебе не помогут в ответ».

И Клэр рассказала.

Рассказала про отношения с Добром, про других самоубийц, про любовь, чудо и про… Генри. Она говорила с такой легкостью, но никто даже не подумать не мог о том, что внутри у неё что-то постепенно разрывалось. Ниточка за ниточкой расплеталось то, что изначально было запутанным клубком.

К концу монолога, светловолосой было жаль шатенку. Но у нее появилось стойкое убеждение, что она слишком равнодушна. Ну или, по крайней мере, всеми силами пытается такой быть.

— Если он влюблен в одну, а другую считает своим чудом, то он явно дурак, — ответила девушка, дрожа от холода.

— Все немного дураки, — спокойно произнесла шатенка.

— Да, — согласилась самоубийца. — Но если ты можешь сделать так, чтобы Генри был с Кейси, то пускай так будет. Ведь в случае, они они сойдутся, то есть риск, что они те самые души…

« А кто я такая, чтобы препятствовать душам влюбленных?» — спросила саму себя девушка с красным зонтом и усмехнулась.

— А в другом?

— В другом они расстанутся, и тогда ты сможешь быть с ним, — спокойно ответила блондинка.

Клэр звонко рассмеялась. Ведь она никогда не сможет быть с кем-либо. Так уж было заведено. Такая у нее была роль. Но её это мало печалило. Скорее наоборот, она радовалась тому, что никогда не разделит свою жизнь с человеком. Генри скорее был исключением, чем правилом.

— Чудо и правда существует? — неуверенно спросила молодая девушка, с надеждой в глазах смотря на шатенку.

— Да, — произносит Клэр, уверенно кивая головой.

Светловолосая закрыла свои глаза и вдохнула в свои легкие свежего воздуха. Она слышала как течет река абсолютно так же хорошо, как и то, как кровь пульсирует в венах. Но несмотря на изобилие свежего воздуха, девушка задыхалась. Никогда не живя по каким-либо принципам кроме одного: « Помогай всем, кому только сможешь помочь», девушка руководствовалась только чувствами и суждениями. В принципе, как и большинство населения земного шара.

Но сейчас… Она впервые об этом серьезно пожалела. И нет, не так, что было просто обидно за свои действия. Девушка жалела об этом так, что казалось, что ни на что другое жалости не оставалось.

— Знаешь, — еле разомкнула губы блондинка. — Я передумала прыгать.

В ответ была звенящая тишина. Разомкнув ладони, которые уже посинели от холода и напряжения, она сделала пару шагов назад, после чего упала на колени. Тело пробила дрожь, а ветер все не затихал, даже не давая возможности что-то сознательно осмыслить.

Открыв глаза и посмотрев на Темзу, её тело затряслось. А стук собственного сердцебиения начал заглушать шум проезжающих автомобилей и шум течения реки. Фонари начали слегка помигивать, а пульсация в голове заглушать все остальные мысли.

Лишь через десять минут, когда девушка хотела увидеть ту самую незнакомку, которая представилась Злом и поблагодарить её. Но она сидела на мосту одна.

На следующее утро, в другом конце Лондона, где проходит граница с другими городками, на шикарном автомобиле ехали двое. Девушка с темными волосами уверенно держала руль и лишь изредка посматривала на навигатор, чтобы не сбиться с пути. А парень весь путь сидел довольно-таки молчаливо и лишь думал о том, что сподвигло его босса забрать его в разгаре рабочего дня.

— Куда мы вообще едем?

Брюнетка лишь улыбнулась и включила радио громче. Она прекрасно знала, что ему не понравится цель прибывания, но ясно верила, что когда они будут совсем близко (это будет довольно-таки скоро), то он просто-напросто не сможет повернуть назад и уехать обратно домой.

Но Генри уже догадывался о том, куда девушка решила его отвезти. Но озвучить свои мысли вслух он не решался, потому что всеми силами надеялся, что ошибается. Задумавшись еще сильнее, парень вспоминал девушку с красным зонтом и их последнюю встречу. Значил ли для него что-то этот поцелуй? Он сам не знал ответа на этот вопрос. Ему просто хотелось её поцеловать, что он и сделал. Хотел ли он большего? Однозначно нет. Ведь Клэр была его другом, но не как любовью. По крайней мере, он так думал. А поцелуй с другом вообще можно не считать за поцелуй. Не правда ли?

Когда они проезжали до ужаса знакомой улице для парня, то он прикрыл глаза и тяжело вздохнул.

— Арен, — обратился он к девушке. — Зачем?

— Наверное затем, что ты не видел её очень долгое время, — спокойно произнесла брюнетка.

Припарковав машину напротив милого, но старенького дома, который больше был похож на теремок из сказки, она заглушила двигатель и мельком взглянув на парня, вышла из автомобиля.

Генри посидел еще несколько секунд, после чего ругнулся и вышел следом.

Пройдя мимо ухоженного газончика и поднявшись к двери по старинной каменной дорожке, они встали у светлой деревянной двери и остановились. Арен чувствовала, что поступает правильно и взяла руку Генри, будто уверяясь, что он до сих пор рядом и еще не сбежал. Парень же чувствовал волнение. Он знал, что его пропустят в дом, но все равно боялся. Чего? Воспоминаний и чувства стыда.

— Нам обязательно здесь находиться? — спросил он, обращаясь к боссу.

— Звони, — твердо и уверенно ответила брюнетка.

Протянув руку к входному звонку, он резко, но неуверенно нажал на него и они принялись ждать. Спустя пару минут ожидания, Генри повернулся к Арен.

— Поехали, — дернул он её за руку и направился в сторону автомобиля девушки.

Остановиться его заставил женский отклик и звук открывания двери.

— Генри?

Пара застыла и первой сообразила Арен. И пока парень делал глубокие вдохи и выдохи, она обернулась и дружелюбно улыбнулась. Потянув своего работника за рукав, она с удовлетворением наблюдала, как он разворачивается и пытается более легко улыбнуться, но увы, у него это не выходит.

— Привет, — тихо произнес он. — Мама.

— Генри! — воскликнула женщина, выскакивая из дома. — Как я давно тебя не видела!

В следующий миг он оказался в объятьях женщины, которая совсем забыла про весь остальной мир. Он слишком редко её навещал, чтобы обижаться на этот факт.

— Мама, — протянул руку к русоволосой женщине, сказал он. — Ты смущаешь Арен.

Отпустив своего сына, она осмотрела своими светлыми глазами шикарную брюнетку, которая была облачена в платье, которое было в деловом стиле и довольно улыбнулась. Брюнетка тем временем рассматривала женщину. Она была полной противоположностью мачехи Генри. Смотря на нее, казалось, будто смотришь на солнце. Её короткие сглаживали квадратное лицо, светлые глаза лучились добротой, а фартук, надетый на ней, закрывал довольно-таки простое домашнее платье коричневого цвета.

— Здравствуйте, меня зовут Арен, — улыбнувшись, произнесла брюнетка и по привычке протянула руку.

На этот жест женщина улыбнулась, а потом засмеялась.

— Называй меня Мишель, — ответила она, пожимая руку.

Её кожа, в отличии от рук Арен, была немного шершавой, но все равно приятной на ощупь.

— А теперь проходите в дом, — сказала она. — У меня сейчас печется прекрасный яблочный пирог… Черт, у меня в духовке пирог! Пирог!

Говорила она, быстро возвращаясь в дом, специально не став закрывать дверь, чтобы прошли гости.

Девушка повернулась к парню и улыбнулась.

— Мишель очень милая.

— Я же говорил, что она лучше чем вся остальная семья вместе взятая, — пожав плечами, произнес он.

В горле у него заметно пересохло и он, вместе с брюнеткой, направился обратно к дому. Как только они пересекли порог и закрыла входную дверь, то Генри на миг погрузился в прошлое. Проведя рукой по светлым стенам, он чувствовал запах маминых духов и запеченных яблок. Проскользнув взглядом по аккуратной очищенной мебели, диванам, которые были укрыты покрывалами и тумбочкам, которые были заставлены разными побрякушками. Здесь было уютно, и это почувствовали оба.

Только если Арен было легко. У неё было чувство, будто она именно там, где должна находиться. Смотря на лоскутные шторы, одеяла, она чувствовала тепло. Делая шаги в сторону кухни она чувствовала любовь и доброту. Не решаясь ничего сказать, она обернулась к парню.

— Генри, — настороженно позвала она.

Он стоял еще у входной двери и касался стен, которые были обклеены светлыми обоями. Парень клеил их вместе с матерью. Несколько лет назад.

— Да, я иду, — только через длительное время ответил он.

Пройдя уверенным шагом до кухни, Генри увидел светлую деревянную кухню, у которой был выход в маленький огород. Здесь все было настолько аккуратно и чисто, что, казалось, будто можно проводить операцию. Но здесь была настолько много уюта, что здесь хотелось остаться навсегда.

Мишель стояла у плиты, доставая кружки и заваривая чай. на столе уже стоял пирог, который был хорошо укутан полотенцем. Сев за маленький круглый стол, он чувствовал поддержку со стороны Арен, которая села рядом и теплую волну от матери. Сейчас ему было жарко и когда Мишель села рядом, раздав кружки с горячей водой и поставив на стол несколько сосудов с разными заварками чая.

И когда каждый навел себе чай, а пирог был разрезан, женщина решила нарушить тяжелую тишину.

— Как ты, Генри, поживаешь? — заботливо спросила она.

— Все хорошо, — улыбнулся он. — У меня успехи в работе, недавно встретился с Джошем.

Женщина напряглась, но не подала вида.

— И как он? — её голос дрогнул, но улыбка не сошла с лица. — Как Хлоя?

Арен пыталась сделать вид, что её вообще не существует, но поняв, что Генри сейчас тяжело, положила руку на его колено и успокаивающе сжала.

— Я не видел его около пяти лет, — произнес он, смачивая горло горячим чаем. — Но, кажется, он всем доволен. Определенно так же, как и его жена.

В конце его голос стал резким, но он сумел успокоиться.

— Ты не встречался с ним пять лет?! — воскликнула она. — Генри, так ведь нельзя…

— Нельзя жену выгонять из дома, — твердо ответил парень. — А игнорировать человека, который не особо-то тебя ценит — можно.

Мишель лишь покачала головой, продолжая пить чай.

Арен ждала, пока парень спросит про сестру, но он молча поедал пирог матери. Тогда решила действовать она.

— А как поживает Мила? — с улыбкой спросила брюнетка. — Генри много хорошего рассказывал про нее.

Рука женщины дрогнула и кружка с уже остывшим чаем выпала из её рук. Она шокировано посмотрела на своего сына и с ужасом осознала, что он ничего не знает.

— Она умерла три года назад, — еле произнесла она.

Генри почувствовал, как сильно бьется его сердце.

Этим временем, запертая в собственной квартире, сидела девушка, которая последние несколько лет, что и делала, так это ждала.

Держа в одной руке кисточку с уже нанесенной черной краской, а в другой бутылку мартини, блондинка пыталась понять, с чего все началось. Весь её Ад, который она создала самой себе, начался с того, что она… Влюбилась.

Она не сдержалась в один из дней своей жизни и влюбилась в мужчину, который ответил ей взаимностью. Глупец.

— После года совместной жизни, однажды вечером, ты стал мне не нужен, — сказала она, переводя взгляд с одного портрета на другой. — А в следующий миг стал нужнее всего мира.

Что нашло на нее в то время, когда солнце спускалось над горизонтом… Неизвестно. Тогда она ходила печальной целую неделю, её буквально выворачивала мысль сказать те самые слова: « Ты мне больше не нужен».

— Я идиотка, — глубокомысленно изрекла девушка.

Скользя взглядом по портретам и видя ищущий взгляд, Кейси вдруг почувствовала чувство отвращения. Её раздражал этот взгляд.

Она любила этого человека больше жизни, а после сбежала. Просто собрала вещи и уехала, оборвав все свои прежние контакты. А как она страдала… Вот, только, почему-то, ни разу ему не позвонила. Ни разу ему не написала. Сначала она думала, что уже поздно, а потом стало слишком поздно.

Сделав глоток мартини, она ухмыльнулась. Всегда рисуя по зову сердца и души, блондинка яро верила, что чувства не обмануть… Но, кажется, она ошибалась.

Ведя кисточкой по белоснежному холсту, она наслаждалась тем, как ровно ложится краска, как легкой движение образует тяжелую линию… Кейси видела в этом прекрасное. Сам процесс увлекал её, но взгляд со стены отвлекал. Это было впервые.

Девушка чувствовала, что что-то не так. Определенно так же, как и в тот зловещий вечер прощания… Этот вечер отличался от остальных, но она никак не могла понять, чем именно.

Но посмотрев на картину, она пьяно улыбнулась. Ведь она изобразила причину.

« Я тебя не люблю» — было написано на белом холсте.

Что вы почувствуете, когда вам скажут, что вы, единственный, держите кого-то на этой Земле? Что именно вы не дает уйти из жизни и заставляете держаться?

Это скажет вам самый дорогой для вас человек, случайный прохожий, которому вы помогли или тот, на кого вам плевать.

И вдруг вы осознаете, что являетесь последней надеждой. Вы вдруг начинаете понимать, насколько ужасны. Потому что вы недостойны того, чтобы кто-либо жил только ради вас. Вы недостойны становиться чьим-то смыслом жизни.

Самое страшное то, что вы понимаете, что когда-то вас станет мало. И тогда, когда вы посмотрите на тело, которое совсем недавно было живым… Вы вспомните тот самый взгляд, которым вас прожигал этот человек. Вы вспомните все просьбы о помощи. Все ваши дерьмовые поступки в сторону этого человека… Вы будете винить себя, потому что недостаточно старались. Ведь вы могли… Могли сделать все, что требуется, но не сделали этого. Эта мысль навсегда останется с вами, даже в том случае, если она ошибочна.

« Ты — смысл моей жизни»

Сердце пропускает удар.

« Я держусь только ради тебя»

И вам больно. Чертовски сильно больно.

Я — слишком дерьмовый человек, чтобы жить ради меня.

После случая в доме у Мишель прошло несколько дней. Все это время Генри думал о том, что пропустил… Смерть своей родной сестры. Ему настолько сильно было плевать на её судьбу, что упустил момент, когда её жизненный путь закончился. И, узнав об этом через несколько лет, он не мог понять до конца что именно чувствует.

Плевать ли ему до сих пор? Никто не знал ответа на этот вопрос. Он и сам не знал ответа, но чувствовал неприятный осадок который игнорировал всеми силами.

Последняя его попытка не думать об этом закончилась тем, что он в хлам напился в баре «XXX». Он впервые был рад тому, что этот день выпал не на смену Кейси и тому, что рядом не было Клэр. Хотя, по последней он скучал, хотя не признавался в этом даже самому себе.

Что же чувствовала Арен, когда узнала об этой новости? Здесь было намного сложнее, ведь смерть Милы напомнила ей о смерти собственных родителей.

Она помнила, как мать говорила ей о собственной смерти еще задолго до автокатастрофы. Её мама говорила ей об этом с того момента, как девочке исполнилось четырнадцать. И единственное, что помогло продержаться Арен после трагедии, это лишь то, что Миссис Одли сама хотела этого, о чем много раз повторяла…

— Я просто устала, — произносила она, закрывая глаза из которых текли слёзы, руками. — Я невыносимо устала, милая…

Надеясь, что она обрела покой, брюнетка уверенно шагала по жизни. Но как только она вспоминала, что случилось… То это снова и снова ломало её.

— Ей требовалась любовь, — говорили подруги матери.

— Я любила её, — отвечала девочка.

«Но не так, как ей требовалось» — дополняла она про себя.

Но миссис Одли всё время казалось, что её не любят. Это было правдой. Просто она не понимала, что если люди не дают ей ту самую определённую любовь, то это не значит, что они не любят её совсем.

И сейчас, подходя к столику в кофетерии, где уже сидел Генри, она села рядом. На её подносе был лишь салат и зеленый чай, у парня же была картошка, которую она в тысячный раз разламывал, думая о своем. Он настолько сильно был погружен в свои мысли, что даже не заметил появления своего босса.

— Генри, — позвала брюнетка.

Парень еле вздрогнул, после чего перевел затуманенный взгляд на своего босса. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы отогнать воспоминания и мысли, после чего он слегка улыбнулся.

— Здравствуйте, мисс Одли, — произнес он.

— Когда мы вдвоем, можешь продолжать называть меня Арен, — с улыбкой ответила брюнетка. — Как у тебя дела?

— Все хорошо, — пожав плечами, ответил Генри. — Как у тебя?

— Все прекрасно, — произнесла она.

На самом деле, им обоим было хреново. И они это видели. Их ответ был утешением и для них он звучал как: «Все будет хорошо? Да, все будет прекрасно».

Они находились рядом, игнорируя заинтересованные взгляды сотрудников компании. Обедая, две личности перебрасывались фразами и пытались сделать вид, что все по-истине хорошо.

И когда обед у всех закончился, они продолжали сидеть за столиком.

— Генри, — решилась на вопрос Арен. — А как у тебя на личном фронте?

Парень немного опешил, но увидев доброжелательную улыбку брюнетки, быстро расслабился.

— Все сложно, — признался он. — Мне кое-кто нравится, но ей на меня плевать. И максимум, кем она позволит мне быть, это её другом.

— Почему ты так решил?

— Потому что она всем своим видом этого показала, — спокойно ответил он. — Мы видимся практически каждый день и я наблюдаю за ней, когда она не смотрит на меня. Мы только недавно начали общаться, хотя знали друг друга давно.

Он откровенничал со своим боссом, но эту мысль он пытался засунуть вглубь своего подсознания. Чему ему и научила Клэр, так это тому, что если человек не соблюдает с тобой границы, как это делала Арен, то и тебе этого придерживаться не стоит.

— Ох, — брюнетка смущенно улыбнулась. — Тогда покажи ей, каким ты можешь быть парнем, а не простым другом. Устрой ей что-нибудь фееричное и вместе с этим романтичное.

— Романтичное? — повторил вслед за девушкой парень.

— Все девушки любят романтику, — склонив голову вбок, с улыбкой произнесла Арен. — Даже, если никогда в этом не признаются.

Генри кивнул и уже начал вспоминать все кинофильмы, которые он просмотрел и книги, которые он прочитал, чтобы вспомнить то, как главные герои устраивали свидания своим вторым половникам.

— Я могу тебя даже отпустить по-раньше, — предложила Арен, прекрасно зная, что он все равно уйдет только тогда, когда ему это будет нужно.

— Если я устрою это на крыше дома, в котором я живу, — начал он, но был перебит.

— Это будет великолепно, — произнесла брюнетка, улыбаясь еще ярче. — Тогда, устроишь все в восемь часов?

— Да, идеально, — ответил он, вставая. — До встречи, Арен!

Как только парень скрылся из видимости девушки, она быстрым шагом направилась к себе офис. И когда она зашла в свой кабинет, то быстро потянулась к мобильнику и набрала уже давно выученный наизусть номер.

Несколько гудков и недовольный голос раздался через динамик.

— Да?

— Он пригласит сегодня другую девушку на свидание, — проговорила быстро она, сдерживая дрожь во всем своем теле от бессилия. — И я сама сказала ему, что делать.

— Тот самый работник? — спросила блондинка безразлично.

— Ага, — протянула она, даже потеряв способность нормально говорить из-за жуткой обиды на саму себя.

— Рассказывай про весь разговор с самого начала, — потребовала подруга.

Спустя десять минут подробного отчета, доходя до того, что именно лежало в их тарелках, Арен слушала, как собеседница громко засмеялась.

— Арен, ты дура, — протянула она.

— Почему это? — недоуменно спросила брюнетка.

— Потому что он так тебя на свидание пригласил, — произнесла блондинка через динамик. — Прямо сказать, как я понимаю, он не мог. Поэтому так, намеками… Ух, не поймешь этих парней! Сами все время повторяют, чтобы им прямо говорили, а сами…

Она снова засмеялась, а Арен шокировано посмотрела перед собой в пустоту, после чего ярко улыбнулась.

— Кейси, он пригласил меня на свидание! — воскликнула она, словно школьница.

И пока одна безумно радовалась свиданию, а вторая по СМС лениво отзывалась пойти на него, где-то в другом месте, парень пытался сделать все идеально. Сейчас на улице был уже конец сентября, но погода была прекрасной. Дождей не обещали, поэтому он сможет все устроить.

— Так, доставка еды из ресторана, гирлянды, свечи, музыка, — все время перечислял он, бегая по квартире и собирая пледы.

У него было всего несколько часов, чтобы превратить крышу его дома в настоящий рай. Он перенес туда маленький круглый стол, пара стульев и даже два лежала, чтобы после этого смотреть на звезды. Развесил гирлянды, подключив их через переходник. Пол часа расставлял свечи, которые были в специальных подсвечниках, которые при случае, защитят их от ветра. Но опять же, погода сегодня должна быть безветренной, теплой и без дождя.

Раздобыв две бутылки хорошего вина, он радовался тому, что во время встречи с родителями, Арен подробно расписала к какому блюду какое вино необходимо.

Он решил, что музыка будет идти из раритетного граммофона, который будет играть старые, но всем знакомые пластинки с романтичной музыкой.

Украсив стол букетом цветов, постелив скатерть и расставив кухонные приборы, он с нетерпеньем ждал, когда привезут еду, ведь до свидания остался какой-то час. Осознав это, он быстро побежал к себе в квартиру, где начал судорожно искать свой костюм. Сегодня у него есть шанс все исправить и показать девушке, что он достоин быть её мужчиной.

Со стороны, это выглядело довольно-таки комично, но он ничего не мог с собой поделать.

И только после его переодевания, в дверь позвонили. Открыв её, парень расплатился с доставщиком за еду и понес её на крышу. Разложив все, он довольно осмотрелся. Да, это был тот самый рай, который мечтает увидеть каждая девушка. Солнце уже садилось к закату и совсем скоро сядет за горизонтом, но из-за этого все становилось лишь прекрасней и прекрасней.

Он отправил сообщение девушке о том, чтобы она поднималась на крышу, как только придет, и стал терпеливо ждать.

— Может, стоило самому что-то приготовить? — спросил он сам себя. — Нет, я отвратительно готовлю.

— Может, стоило проводить её до крыши? Как это делают в фильмах, повязав ленту на глаза? — снова спросил он себя. — Нет, так она сломала бы себе ноги, ибо я слишком неуклюж.

— Может.. — снова хотел спросить себя парень, но лишь ухмыльнулся.

Он встал со стула и направился к граммофону и поставил иглу на пластинку. Он улыбнулся с того, насколько прекрасной была музыка.

Этим временем, на этаж ниже, стояла девушка, которая трепетно осматривала себя. Да, она была прекрасной и всегда знала это. Она следила за собой, поддерживала свою красоту… Но сейчас она чувствовала себя так, будто прыгает в неизвестность. Но услышав мелодию сверху, улыбнулась. Ведь осознала, что если упадет, то непременно взлетит как птица.

Снова оправив свое зеленое платье, которое подчеркивало её глаза, она по ступенькам поднялась на крышу. В лицо ударил заряд свежести и аромат свеч. Она осмотрелась и замерла от удивления. Ведь все именно так, как она себе и представляла.

Это было больше похоже на сон. На прекрасный сон, который она не могла позволить себе долгое время. Но сейчас… Она была самым счастливым человеке в городе Лондон и наслаждалась этим моментом.

Генри стоял около граммофона и смотрел, как крутится пластинка, играя такую же прекрасную мелодию, как и девушка, которая пришла сейчас сюда.

— Генри, — произнесла она.

Услышав голос, парень моментально обернулся. На его лице было неподдельное удивление, но девушка списала все на восхищение.

— Арен? — сказал он. — Что ты здесь делаешь?

Брюнетка не поняла вопроса и лишь ближе подошла к парню. Они стояли на месте и не понимали того, что сейчас происходит с ними. Но брюнетка осознала все быстрее парня, но не хотела признаваться себе в истине.

— Генри, я…

Она решила признаться в своих чувствах. Да, девушка не хотела признаваться, что он ждал здесь кого-то другого. Но она уже призналась в этом самой себе. Потому что так нужно. И чувствуя горле спазм, она с уверенностью продолжила.

— Генри, я знаю, что мы разные, но…

— Я пришла! — воскликнул другой голос. — И, знаешь, это очень невоспитанно.

Голос пришедшей был пропитан флиртом и насмешкой. Но когда Арен обернулась, то они встретились взглядом.

— Арен, — удивленно выдохнула блондинка.

— Кейси? — будто не веря своим глазам, спросила брюнетка у всего остального мира.

Блондинка стояла в голубом платье и переводила взгляд с Генри на Арен, находясь в стадии шока и понимании того, что она, по незнанию, сейчас предала свою единственную и лучшую подругу.

Брюнетка, чувствуя, как спазм в горле увеличился, быстрым шагом направилась прочь из этого места. Она слышала отклик Генри, и как слезы начали течь по её лицу. Она была зла, расстроена и в отчаянье. Не самая лучшая комбинация чувств, но не понимая, что именно она чувствует больше всего, Арен просто пыталась как можно быстрее уйти из этого дома, из этого квартала, района… Уйти от Генри, который выбрала Кейси, а не её.

Он выбрал её лучшую подругу, которая насмехалась над ним за его спиной. Она вспомнила все разговоры о каком-то неудачнике, о котором рассказывала Кейси. И вдруг осознала, что все, что она делала — зря. Она зря давала ему возможности, зря была рядом в трудные для него моменты, зря утешала и давала силы.

— Ты придурок, — произнесла блондинка и кинулась вслед за брюнеткой.

Ей потребовалось несколько минут, чтобы догнать свою подругу. Она бежала, как никогда прежде. Ведь не хотела потерять единственного человека, который был ей на данный момент дорог.

— Арен, — кричала она в спину брюнетке.

Она остановилась и блондинка сумела добежать до нее.

— Я все объясню, — произнесла она, когда оказалась рядом.

— Заткнись, — зло проговорила Одли.

На данный момент, именно ярость заполонила её тело, не давая возможности нормально рассуждать. Сейчас она видела перед собой предательницу, которая зная о её чувствах, разбила все к чертям собачьим.

— Ты знала! — кричала брюнетка. — Ты, черт подери, знала!

— Нет, — отрицала блондинка. — Я не знала, что это один и тот же парень.

Арен хотелось что-то бросить, разбить, уничтожить… Сделать что-то такое, что полностью описывало её внутреннее состояние. Но впустив свои руки в идеально уложенные волосы, она потянула их за корни, пытаясь успокоиться.

— Ты не должна так переживать из-за этого неудачника, — произнесла Кейси.

Арен посмотрела на неё, как на постороннего. После чего раздался звук пощечины.

— Не подходи ко мне, — произнесла Одли, уходя прочь.

Кейси стояла и прикасалась к месту, где, скорее всего, уже отпечаталась рука Арен. Она не пошла за своей подругой. И всем сердцем надеялась, что брюнетка не ждет от неё этого шага. Ведь она когда-то этого ждала. И знала, как сейчас больно её единственному человеку, которого она любила и от которого минуту назад получила удар по лицу.

— Это было заслуженно, — тихо произнесла она, медленным шагом идя в неизвестном направлении.

Она сотворила настоящее преступление. Абсолютно так же, как и Генри.

Арен шла по ночной улице и пыталась подавить раздирающее чувство внутри. Вытащив свой мобильник, она посмотрела на экран блокировки, где была фотография Генри.

— Я не люблю тебя, — тихо произнесла она, остановившись. — Не люблю. Не люблю. Не люблю.

Секунда и экран телефона был разбит о брусчатку и придавлен толстым каблуком девушки.

— Не люблю! — кричала она. — И никогда не любила!

Истерика накатывала волнами, но она не могла её контролировать. Впервые ей по-настоящему понадобилась помощь. Но получить её было не от кого.

— Не люблю, — тихо произнесла она, оседая на холодный тротуар.

Пока один человек сидел на крыше и понимал, что он разрушил чужое чудо, в надежде, что обретет собственное.

Пока девушка шагала по темным улицам и осознавала свое ничтожество.

Пока женщина оплакивала давно ушедшую дочь, а другая особо билась в истерическом припадке.

Где-то совершалось чудо, которое их не касалось.

И в этот момент, звезды и девушка с красным зонтом, наблюдали за самым сильным откровением, за самой сильной неудачей и за самым искренним признанием в любви.

Шагая по крыше, девушка осматривала разгромленный стол и граммофон, думая о том, сколько же событий произошло прошедшей ночью. Она наблюдала за каждым и пришла к выводу, что все летит к чертям в человеческий Ад.

Касаясь разобранных лежаков, шатенка вспомнила то ощущение отчаянья, которое испытал каждый из них.

— Может, мне не стоит вмешиваться? — спросила она мир, введя по спинке мебели.

Порыв ветра растрепал её волосы и Клэр улыбнулась. Посмотрев на восходящее солнце, она повинуясь неожиданному и необъяснимому чувству, резко обернулась и расставила руки в разные стороны, давая стихии прощупать каждый участок её тела. Сделав несколько шагов, она встала ближе к краю.

— Или, — безэмоционально улыбнулась, склонив голову вбок. — Я сделаю так, как посоветовал мне человечек…

Образовав в руках пергамент бумаги и письменную принадлежность, она легким движением руки написала обращение к Добру, где кратко и символично значилась просьба о постыдной помощи в деле Генри и Кейси.

Скрутив бумагу, она зажала её двумя пальцами, после чего встряхнула рукой и письмо было отправлено точно к адресату. Продолжая смотреть на рассвет и вдыхая свежий воздух, она вдруг неприятно осознала, что притяжение к Земле становится все сильнее и сильнее. Она становилась человечнее не только психологически, но и физически, что начало её сильно тревожить.

И смотря на асфальт, который находился в десяти этажах вниз от неё… Она вдруг ощутила необъяснимое чувство тревоги, которое заполнило её грудную клетку. Такого раньше никогда не было. Ей вдруг захотелось отскочить, но она по прежнему стояла и была не в силах сдвинуться хотя бы на шаг.

Время затянулось, когда её ножка была поставлена на свободное пространство в воздухе. Всего маленький наклон и она упадет. Время затянулось, но посмотрев на свои наручные часы она увидела, что как время шло, так оно и идет… Но своей душой она ощущала течение времени иначе.

Снова встав в прежнюю позицию, она увидела, как рядом образовался светлый конверт, который был аккуратно запечатан.

Наклонившись и взяв в руки конверт, она усмехнулась быстрому ответу и легким движением распорола бумагу, вытаскивая послание.

«Иди к человеческому чёрту!»

— Какое грубое Добро, — произнесла шатенка с иронией. — Значит придётся делать все самой.

И пока одно из самых влиятельный существ на Земле решается на своего рода низость, где-то в Лондоне молодой парень спешит на работу.

Выходя из квартиры, он понятия не имел, как теперь смотреть в лицо Арен. Он знал, что очень сильно ранил её чувства, но что теперь ему делать?

Она же выгонит меня из компании — сначала подумал он, но после отмел эту мысль. — Она выше того, чтобы увольнять сотрудников из личных соображений.

Он считал себя идиотом, потому что яро отрицал то, что было, можно сказать, очевидным. Ведь никакой человек, если он не испытывает к тебе и капли симпатии, не будет делать то, что делала для него Арен.

Никакой босс не будет играть вторую половинку при родителях сотрудника. Ни один человек добровольно не будет уделять время и силы для того, чтобы решать чьи-то семейные проблемы, если ему только не заплатят. Ни одна девушка не будет обсуждать личную жизнь с кем-то, если не хочет быть частью этой жизни. И ни одна девушка не будет смотреть на парня так, как Арен на Генри, если ничего не чувствует.

Сейчас в его сумке лежала бутылка очень крепкого вина, которая осталась у него со вчерашнего вечера. Он даже ничего не убрал на крыше, потому что не было на это сил.

— Я идиот, — повторял он самому себе сотню раз.

Нажав на кнопку вызова лифта, он даже представить не мог, кто предстанет перед ним, когда стенки лифта разъедутся. Но зато о незапланированной встрече знала девушка, которая уже пятый раз повторяла в голове целую речь по поводу того, что она думает о Генри и о том, что она чувствует к нему.

И, разумеется, она прочитает ему целую лекцию о подруге, которую он не заслуживает.

Двери лифта отворились и Генри зашел в кабинку, после чего повернулся в сторону клавиш. Нажав на первый этаж, он посмотрел на девушку и вздохнул. Он был удивленный, уставший и расстроенный. И сейчас, смотря на Ангела, он не мог понять, почему она здесь.

— Кейси? — спросил он, тяжело взглотнув.

Её вид кричал о том, что девушка способна на убийство. На хладнокровное ужасное убийство. Она стояла в нежном розовом платье, но стоит только посмотреть ей и в глаза и все! Ты умер и никто тебя спасти не сможет.

— Привет, Генри, — произнесла она раздражённо.

— Зачем ты здесь? — выпуская на вид всю свою безразличность, спросил парень.

Он устал до такой степени, что появление блондинки для него осталось почти незамеченным. Да, ритм его сердца изменился, дыхание стало чуть более трудным, но разум был готов отключиться в любой момент из-за бессонной ночи.

— Я хочу поговорить, — ответила она уверенно и двери лифта захлопнулись.

Генри лишь кивнул, давая понять, что готов выслушать все, что она ему скажет. Но не успела она начать, как послышался треск, кабинку слегка тряхнуло и вырубило свет. Они сразу поняли, что застряли, поэтому ругнулись и оба потянулись к клавише диспетчера. Из-за одновременного движения, они соприкоснулись руками и почувствовали тепло друг друга.

— Отключили электричество, — с хрипотой произнес Генри. — Лифт заработает только тогда, как включат электричество.

Несколько секунд и они стоят в разных сторонах кабинки. Так получилось, что оператор Кейси не мог обеспечить в этом лифте сигнал для связи, а телефон парня лежал дома, на кухне.

— И сколько нам здесь быть? — возмущенно прошептала блондинка.

— Возможно, несколько минут. Возможно, час или два, — протягивал слова Генри с улыбкой. — А возможно, до вечера.

Блондинка села на пол кабинки и вытянула ноги. Она проспала всего несколько часов и то, только благодаря снотворному. Её не мучили муки совести. Её мучили воспоминания, которые душили с каждым мигом все больше и больше, не давая возможности спокойно сидеть на месте.

И сейчас, сидя на холодном поту и приходя в себя, она почувствовала, как парень сел рядом. Он, как и Кейси, чувствовал острое желание закурить. Но они сидели молча, каждый думая о своем. Девушка моментально забыла все те слова, которые десять минут назад хотела бросить парню в лицо. А он… А он просто не хотел ничего говорить.

— Есть что-нибудь выпить? — неожиданно произнесла Кейси.

Он лишь молча протянул бутылку с красным вином. Она была запечатана, а у него не было с собой штопора. Но девушка довольно-таки оригинально решила эту проблему. Сняв со своей ножки туфлю, она нащупала в темноте деревянную пробку и протолкнула её своим тоненьким каблучком в бутылку. Она сама усмехнулась своим действиям и подумала над тем, сколько применений есть у обычных женских туфель.

— Женский каблук может открыть бутылку вина? — насмешливо спросил Генри.

— Открыть вино и закрыть мужчину, — рассмеялась девушка своей глупой шутке, сделав пару глотков алкоголя.

Парень промолчал. Лишь скрестил руки на груди и продолжал смотреть в темноту, которая успокаивала его. Всеми силами стараясь не уснуть, он повернул голову к блондинке и решил поговорить с ней.

— Мне очень жаль, что так получилось, — сказал он искренне.

— Она любит тебя, — пожав плечами, ответила Кейси.

— И я разбил ей сердце тем, что люблю другую, — не подумав, произнес Генри, после чего склонив голову, надеясь, что блондинка проигнорирует его фразу.

— И она будет улыбаться, когда встретит тебя снова, — ответила Кейси, грустно усмехнувшись. — Потому что мы, женщины, прекрасно это умеем.

— Что именно умеете? — не понял парень.

— Улыбаться, когда сердце разбито.

Генри лишь взял бутылку вина из рук блондинки и сделал несколько больших глотков. Неожиданно ему в голову пришли строчки стихотворения, которое он учил еще в студенческие годы.

И пусть в мечтах я все читаю:

«Ты не любил, тебе не жаль»,

Зато я лучше понимаю

Твою любовную печаль.

Мелодичный голос Клэр раздался в его голове. Слова растягивались как в песне и он мог дать клятву, что слышит издевку и непередаваемую грусть. Она всегда так читала строчки из разных стихотворений, вводя в них только ей известный смысл.

Но он прекрасно понимал Арен. Он понимал её боль и отчаянье, когда она увидела Кейси. Но как бы прискорбно это ни звучало, его понимание здесь не играет вообще никакой роли. Ничего не изменит в жизни девушки то, что Генри её понимал. Потому что несмотря на понимание, он ничего не мог для нее сделать.

Он сам возненавидел весь мир, чтобы любить Кейси еще сильнее, чем мог бы это сделать любой другой человек. Но проблема в том, что он полюбил не ту женщину, хотя сам этого полностью не осознает. Ведь блондинке не нужна была его любовь. Максимум, что он сделает для нее, так это потешит её самолюбие, но не больше. И это было несправедливо.

В такие моменты ему хотелось, чтобы люди могли любить всего однажды и только взаимно. Увы, но в жизни такого не бывает.

Он вновь посмотрел на Кейси и слегка улыбнулся. Он был готов её любить даже тогда, когда она его не любит. Ведь в нем было так много любви, что её могло бы хватить на двоих. Вот только любовь не зараза, которая передается через поцелуй и не бумажная купюра, которую можно дать в долг.

— Я не люблю тебя, Генри, — произнесла блондинка, хриплым голосом. — А Арен любит.

— Что ж, я не могу требовать от тебя того, чего ты не можешь мне дать, — спокойно ответил Генри, запивая свои слова вином.

Никто не знал, сколько они просидели в лифте. Им не хотелось проверять время, им просто хотелось о чем-то поговорить. И они говорили. О чем? Обо всем на свете: о счастье, вине, еде, погоде, вине, красоте, космосе, книгах, вине, книгах… И, ах, да, о вине. Которое на данный момент являлось единственным, что их объединяло. У них пропало чувство сна и появилось чувство удовлетворения.

Когда ей стало холодно, Генри отдал свою куртку. И, наверное, в тот момент она поняла, почему Арен влюбилась в него. Это случилось неожиданно, просто Кейси почувствовала, что ей стало легче дышать.

А Генри совсем забыл о своих проблемах, когда блондинка доверила ему историю своей любви к одному мужчине. Он слушал её очень внимательно, впитывая в себя каждое слово и ни о чем не думая. А зря. Ведь когда человек перестает думать, он начинает делать то, что ему хочется.

В кромешной темноте, приблизившись к лицу блондинки, он нежно её поцеловал. Целомудренный поцелуй, к которым Кейси совершенно не привыкла, привел её в состояние шока. Но она ответила так же нежно и легко.

Клэр, наблюдавшая за ними, печально улыбается. Она думает над тем, что трудно дать человеку что-то, если он сам не знает, что именно ему нужно. Генри хочет любви, но не принимает её от Арен. Девушка пришла к выводу, что людям важнее любить самим, а не быть любимыми. Ведь наоборот... Пропадает интерес.

Когда их поцелуи стали более требовательные и девушка с красным зонтом осознала, что последует после, то ушла.

Через два часа, когда молодые люди насладились друг другом с полна, лифт заработал.

Прошла холодная зима, за которую в Лондоне очень многое поменялось. Все началось с того момента, как одна парочка застряла в лифте. После этого они избегали друг друга неделю и один раз встретившись в баре «XXX» решили, что они готовы попробовать быть вместе. Со стороны это казалось глупым, детским, наивным… Но никто даже не мог представить, что они чувствовали, когда решались на это.

Генри ощущал чувство счастья, когда осознавал, что его Ангел принадлежал теперь только ему. Только необъяснимое чувство стыда перед самим собой не давало ему насладиться этим полностью. Он был безумно рад, видеть её по утрам в свое постели, выслушивать её рассуждения по поводу других людей и забирать её с работы. Но его огорчало чувство, будто что-то не так.

Она иногда вела себя совсем не так, как он ожидал. Она могла кого угодно легко оскорбить, не умела готовить, ненавидела ванильное мороженное и старые фильмы. Все, что он себе представлял насчет этой девушки, оказалось неверным. Но чувство любви было больше, чем разочарования и он был счастлив.

Они были парой. Арен об этом узнала от своей подруги, Кейси, и на удивление приняла эту информацию с таким видом, будто это её вообще не касалось. Брюнетка виделась с Генри только на совещаниях или на разных официальных мероприятиях. Но все равно грела в свое душе надежду на то, что когда-нибудь, через несколько месяцев, когда он по-настоящему узнает её подругу, то поймет, какую ошибку совершил.

И сейчас, прогуливаясь по парку, девушка думала над тем, что ей повезло с Генри. Да, она считала его немного скучным, иногда нудным… Но у всех есть свои слабые места. И ведь он единственный, кто всегда ей помогал и выручал. Даже несмотря на все её «заскоки» он был рядом и ей казалось это удивительным. Ведь никто не смог выносить её настоящую дольше, чем пару недель.

— Кейси, — произнес мужской голос. — Держи, твой любимый.

Она повернулась и увидела парня с щетиной, модной прической и кожаной куртке. Он изменился, пока встречался с этой девушкой. Но изменения были лишь внешними, внутри он оставался таким же мечтателем, удача которого приходила только за покерным столом.

Приняв стакан с горячим кофе, она блаженно улыбнулась и взяла его за руку. Сейчас был разгар весны. Через пару дней у Кейси будет день рожденья, и, увы, он выпадал на её рабочий день.

— Как думаешь, может, нам нужно вступить на следующую ступень в отношениях? — задумчиво произнесла она, делая глоток горячего напитка.

Девушка знала, что он именно тот тайный поклонник, который подбрасывал ей письма. Так же, она была осведомлена о том, что он был влюблен в нее задолго до того, как они познакомились. И сейчас, когда она наиболее яро боялась одиночества, то решила, что стоит связать свою жизнь именно с таким надежным человеком, как Генри.

— Наверное, ты права, — произнес Генри, усердно думая над словами девушки.

В последнее время он не мог на чем-то сосредоточиться. Сейчас его востребованность в журналистике довольно-таки сильно возросла. Его даже стали узнавать на улице, он провел уже два вечера встречи со своими читателями… Но думал он все время абсолютно о другом. Он думал о Клэр.

Парень уже давно привык к тому, что эта девушка неожиданно исчезает и так же неожиданно возвращается в его жизнь. Иногда он чувствовал её присутствие, но это чувство было настолько мимолетным, что быстро проходило. Он встретил её за всю зиму лишь однажды. Она тогда подсела к нему в баре и усмехалась тому факту, что он теперь встречается с Кейси.

«Я не удивлена» — говорила она. — «Я желаю тебе всего самого лучшего»

Девушка произносила эти слова, как всегда, легко. Но только глаза были на удивление тяжелыми и уставшими.

«Прочтешь стихотворение?» — попросил Генри тогда.

Он прекрасно помнил, как она кратко рассмеялась, после чего глубоким и замораживающим голосом произнесла, снова вкладывая смысл в каждое свое слово.

«И с тобой целуюсь по привычке,

Потому что многих целовал,

И, как будто зажигая спички,

Говорю любовные слова.

„Дорогая“, „милая“, „навеки“,

А в уме всегда одно и то ж,

Если тронуть страсти в человеке,

То, конечно, правды не найдешь.

Оттого душе моей не жестко

Ни желать, ни требовать огня,

Ты, моя ходячая березка,

Создана для многих и меня.

Но, всегда ища себе родную

И томясь в неласковом плену,

Я тебя нисколько не ревную,

Я тебя нисколько не кляну.

Кто я? Что я? Только лишь мечтатель,

Синь очей утративший во мгле,

И тебя любил я только кстати,

Заодно с другими на земле.»

Она никогда не рассказывала ему стихотворения целиком, лишь отрывками. Он до сих пор размышлял, почему именно в тот вечер она решила прочитать это произведение. Но когда он уже закрыл глаза, слушая последние строки и ловя эстетическое наслаждение, она ушла. Просто исчезла, в принципе, как и всегда.

И сейчас, продолжая гулять с одной девушкой за руку, он думал совершенно о другой. Удивительно, ведь почти год назад ситуация была абсолютно противоположной. И пока они ходили в центре Лондона, где-то на окраине особа с красным зонтом снова смотрела в голубое небо и думала над тем, сколько еще нужно провести времени рядом с людьми, чтобы стать человеком.

— Может, завести тотема? — спросила саму себя девушка, грустно усмехаясь.

Сейчас она была одинока не меньше тех людей, за которыми она наблюдала. Они сбрасывались с крыш, мостов, вешались, проводили лезвиями по рукам, спускали курки, глотали таблетки и яды… Способов самоубийства была уйма.

— Было бы хорошо, — начала она снова говорить самой себе. — Если бы только те, кто хотел умереть, попадались в руки убийц. Интересно, это было бы законно по человеческим законам? Убить тех, кто и так хочет убиться…

Разговоры с самой собой стали для нее нормой. Она так развлекалась, скрашивая свои дни и ночи, которые были бесконечными. Девушка не знала, когда её существование закончится. Но все-таки была рада тому, что существует.

Единственным человеком, с которым она общалась, можно сказать, регулярно, являлся Генри. Но он не мог понять до конца всех её слов, которые считал насмешкой. А говорила она всегда только серьезно. Но почему-то её серьезные слова он воспринимал как насмешку. Наверное, они были слишком прямыми и правдивыми.

Зло скучало. Оно было наполнено скукой и одиночеством. И когда люди начинали чувствовать то, что чувствует Клэр, то начинали творить нечто ужасное. Она же просто смотрела на небо, где находилось Добро.

— Радовать низших созданий, наверное, приятно? — язвительно протянула девушка, после чего усмехнулась.

Всего через пару дней ситуация сильно изменилась. Наступил день рождения Кейси, который она должна будет провести убирая столики и принимая заказы. Девушка всегда считала этот день праздником, в который обязательно должно произойти чудо.

В детстве у нее было множество подарков от родственников, родителей и друзей. Приглашая всех, кого только можно пригласить… Девушка искренне наслаждалась тем, какое большое внимание было приковано к ней. Ей говорили комплименты, смущали, радовали… И она ловила от этого кайф.

Но сейчас, когда Кейси повзрослела, уже вышла из возраста, когда в этот день разрешали не посещать школу, она отправлялась на работу в довольно-таки плохом настроении. Генри она не видела уже больше суток, но не особо скучала по нему. В отличии, от девушки, которая уже сидела в баре «XXX», в котором в данный момент было довольно-таки многолюдно. И лишь пара человек знала, что именно произойдет этим вечером.

— Здравствуй, Арен, — произнес хриплый голос, рядом с брюнеткой.

Она подняла взгляд и, увидев, как мужчина садится к ней за столик на соседний стул, улыбнулась.

В помещении сегодня было шумно. Все обсуждали то, зачем их созвали сегодня. Здесь царила атмосфера ожидания и радости от того, что многие встретились после долго разлуки. Ведь в условиях современного мира, у них было очень мало времени, которого иногда не хватало на то, чтобы просто собраться в одном месте и обсудить все свои новости.

— Здравствуй, Михаил, — ответила она, слегка склонив голову. — Тебя тоже пригласили?

Он лишь кивнул, ведь прекрасно знал повод собрания сегодня. Бар сегодня был закрыт для посторонних и сейчас здесь собрались лишь те, кто был хорошо знаком с Генри или Кейси.

— А как ты проводила свои дни рождения? — с улыбкой на лице спросил мужчина.

Брюнетка моментально изменилась в лице. Улыбка стала более натянутой, а мимика более сдержанной.

— Одна в окружении дорогих подарков от родителей, которые постоянно работали и иногда даже забывали про этот день, — произнесла она, сделав глоток вина, которое она заказала ранее. — Но ситуацию спасала их секретарша или няня. Напоминая им за неделю и за день до события. Но, не поверишь, они и так успевали забыть…

Последние слова она произнесла тихим шепотом, но Михаил их все равно услышал и понимающе кивнул. И только после нескольких минут, когда брюнетка выплыла из своих воспоминаний детства, мужчина решил рассказать о своем празднике.

— У тебя хотя бы были подарки, — сказал он. — Моя семья не могла позволить себе такой роскоши. Но несмотря на то, что они тоже постоянно работали, они уделяли этот день мне. И это внимание я хранил весь год до следующего дня рожденья. У меня не было подарка, но какие вкусные конфеты они покупали…

Он произнес это с улыбкой, а в конце прикрыл глаза и словно ребенок зажмурился, вспоминая эти конфеты, как самое дорогое, что было в жизни.

— Сейчас таких, скорее всего, не выпускают, — продолжал он, уже с открытыми глазами. — Но это мой вкус детства.

— Но сейчас ты можешь купить подарки всем детям мира, — неожиданно произнесла девушка.

— Да, — кивнул мужчина. — И я этим занимаюсь. У меня несколько благотворительных организаций по всему миру.

Арен посмотрела на него и искренне улыбнулась. Она чувствовала необъяснимую радость от того, что существуют такие люди, как Михаил. Она была рада, что знает его. Но вместе с этим чувствовалась горечь, потому что несмотря на всю их симпатию друг к другу, как к личностям, она не любила его. Хотя он был прекрасным вариантом для того, чтобы влюбиться.

«Почему не выпускают таблеток, которые можно выпить и взаимно влюбиться?» — думала она, попивая вино из бокала.

В это время Генри договаривался с барменом насчет музыки, которая должна будет прозвучать, как только Кейси зайдет в бар.

— Ты уверен, что именно это должно заиграть? — с сомненьем спросил рыжий мужчина.

— Определенно, — согласно кивнул Генри. — Должна заиграть «Bring Me The Horizon — Follow You»

— Как скажешь, — лишь пожал плечами бармен.

Многие уже догадались, что должно здесь произойти. Поэтому сидели и ждали с ярым нетерпением. Прошло всего десять минут, как дверь открылась и в бар зашла миловидная блондинка, с уверенным взглядом. Она остановилась и начала непонимающе скользить по лицам посетителей, которые являлись её хорошими знакомыми или друзьями.

— Что здесь происходит? — удивленно спросила она с улыбкой на лице.

Заиграла музыка и Генри, в своем костюме, вышел из барной стойки и начал медленно подходить к своей девушке. Это была её любимая мелодия.

— Кейси, — начал он, когда между ними осталось чуть больше метра. — Я так сильно люблю тебя, что становится страшно, ведь иногда, ни на что иное любви не остается.

Он говорил медленно, плавно, но так, чтобы это слышали все в баре. Смотря в светлые глаза, он чувствовал, как возникает в горле спазм.

— Твой взгляд пронзил мое сердце однажды и навсегда, — продолжал он. — И я не могу представить жизни без тебя.

Он встал на колено.

— Ты можешь провести меня через Ад, но я буду с тобой, — говорил он со всей серьезностью. — Ты можешь бросить меня в огонь, но я все равно пойду за тобой. Я весь твой, Кейси, и я клянусь, что никогда не брошу тебя и всегда буду рядом. Я всегда буду любить тебя и делать счастливой.

Девушка прикрыла свой рот ладонями и всеми силами старалась удержать слезы радости от того, какие слова он говорит. Она ждала этого. Она желала этого. И она получает это прямо сейчас.

— Кейси, Ангел мой, выходи за меня замуж, будь со мной с этого момента и навсегда, — произнес он, доставая из пиджака маленькую бархатную коробочку.

Раскрыв её, он показал девушке кольцо, на которое потратил всю свою зарплату и удовлетворенно наблюдал за тем, как девушка пытается сдержать крик, после чего говорит тихим голосом: «Согласна».

— Я согласна! — вновь повторяет она громче и Генри надевает ей кольцо на палец. — Я согласна! Боже мой, да! Разумеется, да!

Помещение взорвалось аплодисментами и выкриками поздравлений. И пока молодая пара принимала приятные слова со всех сторон, девушка с красным зонтом молча наблюдала за Арен. Брюнетка заторможенно хлопала в ладоши, снова и снова повторяя в своей голове слова Генри, которые она несколько лет жаждала услышать в своей адрес.

Ей было больно. Чертовски больно, ведь очки надежды разбились и осколки попали прямо ей в глаза. Сглатывая ком в своем горле, она глубоко дышала, но через несколько секунд не могла даже пошевелиться. У нее просто не было на это сил. Она сидела на своем месте и чувствовала опустошенность, будто все, что было внутри нее вырвали и выбросили.

Ведь очень трудно наблюдать за тем, как кто-то получает то, чего ты хотел всей своей душой. Без особо труда Кейси получила заветную мечту Арен.

«Я сейчас упаду» — думала она, усмехаясь.

Но её состояния никто не заметил, ведь все были заняты поздравлениями и распитием шампанского. Никто не заметил, кроме Михаила, который сначала успокаивающе водил по руке девушки, после чего вовсе обнял.

Генри в этот момент выслушивал уже двадцатое поздравление, как его взгляд наткнулся на красный плащ. Подняв взгляд, он увидел шатенку, которая только-только посмотрела на Генри и улыбнулась. Оставив ничего не замечающую невестку среди кучи гостей, он направился прямо к гостье.

— Клэр, — с улыбкой произнес он. — Я рад, что ты пришла.

Девушка слегка покачала головой, продолжая улыбаться.

— Я должна быть рядом, когда ты совершаешь такой поступок, — произнесла она серьезно.

— Не одобряешь? — усмехнулся парень.

— Ну, ты только что оторвал свои руки и вырвал сердце, — слегка наклонив голову, ответила шатенка. — А после отдал это весьма эгоистичной особе, которая теперь может тебя убить. Не одобряю ли я это?

Она улыбнулась еще шире и слегка прищурила свои глазки.

— Ничуть, — протянула она. — Это только твой выбор. Но берегись, она девушка, а значит очень коварна. Но есть принцип, по которому нужно выбирать будущую жену.

— О, и какой же?

— Сравнивай будущую жену с едой. Потому что есть та еда, которую ты любишь и есть та, которую ты можешь есть каждый день. И, пользуясь словами великого философа, выбирай ту, которую сможешь есть каждый день.

— И кому же принадлежат эти слова? — насмешливо спросил он.

— Мне! Ты что, не слышишь? Я же сказала, слова великого философа...

Генри громко рассмеялся и снова посмотрел на своего друга.

— Ты придешь на мою свадьбу? — спросил он, когда успокоился.

— Если укажет ветер, то обязательно приду, — ответила она, слегка улыбнувшись.

Свадьба это всегда грандиозное событие. Это, чаще всего, счастливое событие. И, может быть, дорогое событие. И абсолютно всегда(!) это событие окутанное сомнениями.

Люди заключали брак с древних времен, пытаясь связать друг друга невидимыми узами. И как только клятвы о любви сказаны, у всех почему-то что-то переключается в голове и они всегда чего-то требовать от своего партнера. При этом абсолютно забывая о том, в чем именно клялись. Они начинают требовать, требовать, требовать… При этом не задумываясь, что никто никому ничего не должен.

И так получается, что они всем сердцам надеяться, что именно после этого партнер начнет меняться. Об этом, обычно, думают женщины. Мужчины же надеются, что девушка ни капли не изменится. Удивительно, но все всегда происходит наоборот.

И сейчас, стоя в специальном шатре для жениха, Генри вспоминал все моменты, когда встречал Кейси. Эта блондинка вскружила ему голову в считанные секунды и засела в мыслях на года.

Он сделал ей предложение месяц назад. И сейчас, в мае, они решили провести церемонию на свежем воздухе, за Лондоном. Весь этот месяц проводился в суматохе, от которой Генри пытался всеми силами сбежать. Лишь отдавая свои с трудом заработанные деньги, он изредка вставлял в планировку свадьбы свои замечания, которые нагло игнорировали.

Кейси, родители невесты и его мать — вот все, кто занимался свадьбой и устраивали все до самых мелочей.

«Генри, дорогой, — говорила его мама. — Ты уверен, что хочешь жениться именно на Кейси?»

Он усмехнулся тому, что Арен ей понравилась больше. И задавая себе этот вопрос тысячу раз, он начинал сомневаться в этом все больше и больше. Он сделал девушке предложение потому что хочет видеть её рядом всю свою оставшуюся жизнь.

«Ты имеешь что-то против?» — спрашивал тогда он. — «Я люблю её».

«А она тебя нет, Генри, — смело сказала она. — Влюбленную девушку можно узнать по глазам. А в её глазах лишь безразличие и страх одиночества!»

На самом деле, Мишель до последнего момента надеялась, что Кейси будет «временной» невестой, которая сможет сбежать из-под венца или разругается с её сыном до начала церемонии.

И Генри это прекрасно знал. Но он не мог понять, почему именно она не взлюбила его избранницу. Ведь последние месяцы они прекрасно ладили друг с другом и ему иногда казалось, что Кейси любит и заботится о нем. И сейчас он с нетерпением поправлял свою бабочку и проводил руками по своему новому костюму.

Но вместе с нетерпением чувствовалось напряжение и сомнение насчет того, не рано ли они решили пожениться.

В этот момент в белоснежный шатер зашла девушка в синем платье и осмотрела помещение. Ей нравился минимализм, который был здесь: маленький диванчик, зеркало и столик.

Но ей абсолютно не нравилось то, кто именно находился в этом шатре.

На улице было довольно-таки жарко, но горло девушки пересохло больше по причине волнения, чем от погоды. Только рядом с Генри она могла похволить себе быть слабой. Только с ним она начинала волноваться, но вместе с этим чувствовать себя защищенной. И сейчас она, роскошная брюнетка, стояла в нескольких метров от мужчины, пытаясь запомнить его как можно детальнее.

— Привет, Генри, — тихо произнесла она, но из-за акустики стоявшей в шатре, её слова были прекрасно слышны.

Он посмотрел на нее через отражение в зеркале, взглотнул ком в горле и обернулся. Парень не видел её уже очень давно и сейчас, смотря на девушку, он чувствовал радость от встречи.

— Привет, Арен, — так же тихо, но более уверенно произнес. — Тебе идет платье подружки невесты.

— Спасибо, а тебе идет костюм жениха, — улыбнувшись, ответила брюнетка.

Они стояли и молча смотрели друг на друга. Но это выглядело только со стороны. Для этих двоих все происходило несколько иначе. Они смотрели друг на друга и вели немой разговор, чье содержание не нужно было знать никому.

— Ты поздравишь меня? — спросил Генри через несколько минут.

— Я бы поздравила тебя, если бы ты полюбил самого человека, с которым решаешь связать свою жизнь, а не его образ, — прямо произнесла брюнетка.

— Арен…

— Генри, Кейси не та, какой ты себе её представляешь, — перебила она парня. — И она не та, кто нужен тебе.

Она сделала несколько шагов и теперь между ними был лишь какой-то метр. Арен в этой паре была именно той, кто всегда делал шаги вперед. Она всегда выручала, была рядом… И Генри это понимал, как и то, что он не сделал ни шагу в её сторону.

— А кто мне нужен? — спросил он, чувствуя как закипают его нервы. — Кто мне нужен?! Ты?

Она хотела отшатнуться от его резкого тона, но все равно стояла с прямой спиной. Его слова оскорбили её, но она молча это проглотила. Хотя, если бы кто-то другой обидел бы её до такой степени, то она как минимум дала бы пощечину.

Арен смотрела на парня и слегка покачивала головой, будто не понимала его поступков и слов.

— А чем я хуже? — снова прямо спросила Арен. — В отличии от неё, я люблю тебя.

А эти слова оскорбили уже Генри.

— Послушай, — обратилась она к нему, когда тот решил уйти. — Я готова сделать для тебя все, что угодно. Но! Если ты скажешь «Да» и не дашь мне шанса, то я больше никогда не заговорю с тобой. Я уйду и ты меня не увидишь.

Она переступала через себя каждый раз, перед тем, как сказать еще одно слово. Ей было по-настоящему трудно говорить это человеку, который не ценит её.

Генри же просто проигнорировал слова женщины, которая готова была унизиться перед ним и вышел из шатра.

Лучи солнца впились в его глаза и он слегка прищурился, чтобы привыкнуть, ведь в шатре был довольно-таки приглушенный свет. Уже собрались практически все гости и он наблюдал за тем, как по поляне бегают официанты предлагая бокалы с шампанским.

Здесь собрались абсолютно все родственники и друзья с обеих сторон. И сейчас все они, одетые в свою самую лучшую одежду, мило болтали друг с другом, по-актерски профессионально скрывая желание зарезать друг другу глотки.

Генри до сих пор чувствовал осадок в груди от разговора с Арен. Ведь она призналась ему в любви и предложила быть рядом с ним…

— Она призналась мне в любви, — прошептал он самому себе, только что полностью осмыслив все слова брюнетки.

— Уверена, Кейси этого не говорила, — произнес ироничный голос с каплей насмешки.

Парень моментально обернулся и увидел перед собой миловидную девушку с каштановыми волосами, которая была облачена в красное платье с пархающей юбкой и закрытыми руками. Она улыбалась и крутила в руках свой зонтик.

В воздухе сразу же почувствовалась атмосфера весны, и Генри улыбнулся в ответ.

— Клэр, — протянул он. — Я рад, что ты пришла.

Она в ответ лишь кивнула.

— Все прекрасно оформлено, только, как по мне, слишком много белого.

Генри осмотрелся и понял, что девушка была абсолютно права. Весь декор был выполнен в белых тонах, и если раньше ему это казалось довольно-таки милым, то сейчас он думал над тем, насколько это безлико.

— Всем занималась Кейси, — спокойно ответил он. — А это твоя кошечка?

Клэр напряглась, после чего посмотрела под ноги. Рядом с ней сидело пушистое существо, которое было настолько милым и прекрасным, что не могло оставить никого равнодушным.

Она появилась здесь всего несколько секунд назад, и девушка понимала, что это не просто так.

— Да, — с улыбкой произнесла она, немного приседая и немного грубо взяв тотема на руки. — Недавно завела.

Животное тихо пошипело и вцепилось в руки девушки в красном, но она сделала вид для Генри, что абсолютно ничего не происходит.

Она хотела обратиться к Генри, но его позвала Мишель.

— Генри! Церемония начнется с минуты на минуту! — громко говорила она, хватая сына за руку, после чего обратила внимание на девушку. — Здравствуйте, меня зовут Мишель.

— Меня Клэр, — с долей гордости произнесла шатенка.

Женщина кивнула, а после обратилась к парню с просьбой пойти к алтарю, ведь уже скоро начало.

— Надеюсь, ты не испаришься, когда закончится официальная часть, — с улыбкой произнес он, уходя вслед за матерью.

Все направились к главному шатру, где были расставлены стулья и был расположен алтарь. Повсюду стояли яркие красные розы, что показалось Клэр слегка вульгарным, но она все равно продолжала улыбаться.

Усевшись в самый конец, рядом с выходом, девушка внимательно посмотрела на животное, которое с интересом наблюдало за происходящим.

Тихий шепот не утихал ни на секунду. На заднем фоне играла скрипка и шатенка смотрела на красиво украшенный алтарь, где уже стоял Генри, его мать и священник. Так получилось, что его отец и Хлоя не были приглашены на свадьбу, так как он категорически не хотел их видеть.

Когда музыка заиграла громче, то все затихли и с восхищением наблюдали за девушкой, которая только что зашла в шатер, держась за руку своего отца. Всего несколько минут назад она выслушивала он него нравоучения и упрек от того, что она не общалась со своими родителями около двух лет.

Из-за своей прошлой любви ей пришлось прекратить общение даже с самыми близкими. Все ограничивалось лишь открытками на праздники и редкими звонками.

«Я знаю о твоей свадьбе за несколько дней до назначенной даты! — кричал он. — Ты хоть представляешь, что за это время пережила твоя мать? Я уж не говорю про себя!»

«У меня был трудный период, — оправдывалась она.»

«У тебя всю жизнь трудный период, под названием „без мозгов“!»

Но сейчас, ведя свою родную дочь к алтарю, седовласый мужчина был горд выбору девушки. Благодаря своим связям в полиции он смог узнать все про жизнь Генри, и остался вполне доволен.

А сама блондинка сейчас наслаждалась вниманием, которым её одаривало общество. Ей нравилось то, как она выглядит и как себя чувствует. Молочного цвета платье спускалось ровно по фигуре до талии, после чего расходилось широкой юбкой. Фата на её лице лишь немного закрывала пространство, но она была счастлива.

Её светлые волосы были уложены в красивую укладку и спускались локонами по спине. Она шла уверенно, но медленно, пытаясь максимально растянуть чувство триумфа и зрительский взгляд.

Клэр перевела взгляд с девушки на Генри, который смотрел на невесту и счастливо улыбался. Но только шатенка заметила, как на дне глаз парня, играет сомнение.

— Что ты, мау, думаешь по этому поводу? — очень тихо спросило животное.

— Все прекрасно, — безмятежно ответила шатенка, за что получила возмущенное фырканье.

— Но это ведь, мау, две посторонние души!

— Они оба хотят быть вместе, — с улыбкой произнесла она. — Кто я такая перед человеческим желанием?

Её голос был пропитан иронией, но говорила она, как всегда, серьезно. Насмешка лишь скрывала необъяснимую эмоции, название которой девушка не могла дать. Но это чувство буквально разрывало её, не давая спокойно дышать.

Тем временем, Кейси уже стояла напротив Генри.

— Именно поэтому ты и являешься Злом, — тихо произнесла Скай, после чего исчезла.

— Я являюсь Злом потому, что даю людям то, чего они хотят, — сказала Клэр самой себе и усмехнулась.

Все в шатре смотрели на пару с придыханием, и, казалось, никто не остался равнодушным. Но у некоторых в груди был тяжелый груз, явным примером являлась Арен, которая сидела в первом ряду рядом с Михаилом и наблюдала за тем, как кто-то другой получает то, чего она хотела больше всего на свете. Такая женщина, как она, могла иметь все что угодно. Абсолютно весь мир. Но ей было плевать на это, ведь даже когда у тебя в руках вся вселенная, то мы все равно найдем звезду, которая нам неподвластна и по иронии судьбы, именно её мы не сможем иметь никогда.

Родители Кейси наблюдали за своей дочерью с гордостью в глазах, ведь они видели, какой счастливой она была. Они никогда не забудут её безрассудного поступка, но забыть и простить — это абсолютно две разные вещи.

Мишель, мать Генри, смотрела на своего сына и испытывала беспомощность. Она верила, что он совершает самую большую ошибку в своей жизни, но никак не могла повлиять на его решение. Мишель понимала, что он сам все осознает, рано или поздно. И если ему не дать выбора, то все будет только хуже.

— Дорогой Генри, — высокий голос раздался по шатру. — Я, Кейси Флер, обещаю быть тебе верной супругой, хорошей матерью твоих детей и лучшим другом, который будет сопровождать тебя всю твою жизнь.

Она проговорила свои слова быстро, стараясь даже не думать о том, какой смысл они носят в себе. Это было слишком страшно представлять.

Генри улыбнулся, после чего прочистил горло и посмотрел прямо в глаза своей невестки, вспоминая свои слова клятвы.

— Моя любимая Кейси, — произнес он.

В помещение вздрогнуло сразу две женщины.

— Ты — единственный человек, который заставляет улыбаться меня день за днем. Я обещаю быть тебе верным супругом, хорошим отцом наших детей и лучшим другом, который будет сопровождать тебя всю твою жизнь.

Они решили пропустить ту часть, где идет согласие. Только клятвы, потому что Кейси не хотела этого, аргументируя это тем, что это лишнее. Но на самом деле, она боялась, что если парень снова задумается о том, чтобы брать её в жены… То откажется.

Арен это осознала только через несколько секунд, когда раздался голос священника.

— Пусть те, кто против этого брака, говорят сейчас или молчат вечно.

И женщина закричала.

— Я против! Вы совершаете ошибку! — продолжала она, надрывая голос.

Женщина кричала, но увы, её никто не услышал. Потому что человеческий слух не может уловить крик души, который может разрывать изнутри.

— Раз таковых нет, то жених может поцеловать невесту, — раздался твердый голос, ставя решающую трещину в нескольких судьбах.

И пока губы Генри накрывали губы Кейси в нежном поцелуе, Арен сидела в оцепенение. Пока блондинка чувствовала удовлетворение от всей церемонии, а журналист начал понимать, что такое исполнение мечты, где-то происходило чудо. И если бы оно происходило здесь, то все определенно вышло иначе… Но, увы, удача была не на их стороне.

Шатер взорвался аплодисментами, все встали и начался переполох. Кейси, оторвавшись от Генри, который только что стал её мужем, что-то радостно объявляла. Этим временем Клэр даже не подумывала вставать и хлопать со всеми в такт. Она просто осознала, что скоро придется совершить один из самых печальных поступков в её жизни.

— Теперь ты довольна? — неожиданно раздался голос Скай.

— Нет, совершенно нет, — честно ответила девушка, смотря на счастливую Кейси и до сих пор удивленного парня.

— Почему, мау? — непонимающе спросил тотем, который явно ожидал другого ответа.

— Главное, что довольны они оба, — ответила шатенка.

— Неожиданное признание для Зла, — прищурившись, протянула кошечка.

— Глупая ты, Скай, очень глупая, — со вздохом ответила девушка с красным зонтиком.

— Уж ты не умнее меня, — моментально произнес тотем.

— Все мы глупцы, независимо от того, где находимся, — изрекла шатенка, наблюдая за тем, как молодожены принимают всевозможные поздравления.

— Ты — главное Вселенское Зло, и обязана быть хоть немного умной, — возразила кошка. — Абсолютно так же, как и я — тотем Добра.

Девушка в красном пальто слегка повернула голову к белоснежному существу.

— Дура, — изрекла она и встала, направившись в сторону Генри.

Наверное, настоящие бессердечные люди не те, кто не замечает чужую боль. Настоящие бессердечные люди не могут даже заметить, как страдают сами. У них не «ёкает» сердце во время поцелуев. Не болит, когда они поступают неверно или предают кого-то. Оно не трепещет, когда они влюбляются… У них просто нет того духовного сердца, поэтому они не чувствуют даже самих себя.

«Зло должно быть бессердечно» — говорила Клэр самой себе.

Но каждый раз, когда она ходила по Лондону и видела эмоции других, то она старалась не замечать их. Она не принимала чужие эмоции и относилась к ним весьма цинично. И она считала это бессердечностью. Но когда она почувствовала боль, то осознала простую истину: бессердечность и эгоистичность — абсолютно две разные вещи.

И сейчас, наблюдая за тем, как Арен оттаскивает Генри в сторону от кучи родственников, друзей и коллег, она думала над тем, как же хорошо быть пофигистичной, эгоистичной и бессердечной. Если бы она была таковой, то давно улетела… Оставила бы Генри, не устраивала всего того, что сейчас происходит… Не давала бы ему то, что ему хочется.

Пара вышла из шатра и встала в стороне от остальных гостей.

— Арен, — произнес парень, но быстро замолчал.

— Молчи, — ответила брюнетка.

Он смотрел в карие глаза и осознал, что сейчас, в данный момент, теряет человека, который является его другом. Ему было не плевать на её чувства и он относился к женщине совсем не так, как к работодателю. Она была дорога ему как друг; как девушка, которая воссоединила его с матерью; как человек, который смог понять.

— Все время я хотела одного, — сказала она, собираясь с последними силами. — Я хотела, чтобы ты был счастлив, Генри.

— Арен, — снова повторил парень, но девушка жестом попросила молчать.

— Ты все сказал еще когда стоял у алтаря, — произнесла брюнетка, слегка улыбаясь. — И эти слова были ответом на все мои вопросы. Я сегодня же уеду и так будет лучше для нас двоих.

С каждым словом она представляла, как нить, соединяющая её с чувствами к нему обрывается. Она отпускает его, чувствуя облегчение и боль одновременно. Арен искренне верила, что так будет лучше и смотря в лицо Генри, она запоминала каждую черту и моментально стирала её из памяти, словно какой-то мусор. Ей было легче все оборвать сейчас, сделать все возможное для разрыва именно сейчас! Чтобы потом так же всматриваться в лицо другого мужчины, чувствовать абсолютно то же самое, что и к Генри…

— Я не забуду тебя, Арен, — улыбаясь и скрывая печаль произнес Генри.

— Я тоже буду помнить тебя.

«Как свою первую любовь» — дополнила она про себя, усмехаясь этому факту. — «Но не можем же мы любить одного человека всю жизнь? Или можем…»

— Прощай, Генри, — прошептала брюнетка и, не дожидаясь ответа, направилась в другую сторону.

— Прощай, — произнес он тихо, до конца еще не осознавая, что именно сейчас произошло.

Клэр, наблюдавшая за этой ситуацией, решила воспользоваться моментом и пока не начались официальные танцы, а точнее танец молодоженов. Журналист моментально почувствовал её присутствие. Обернувшись, он искренне и радостно улыбнулся, ведь он учуял свой любимый аромат.

— От тебя всегда пахнет весной, — неожиданно для самого себя произнес он.

Шатенка лишь усмехнулась и слегка покачала головой. Её движения были все такими же плавными, как и при их первой встрече, но сейчас они стали более отточенными. В ней уже не было той наивности и интереса. Она слишком долго времени провела на Земле, чтобы быть наивной. В отличии от Добра, она ходит среди людей.

— Мне стоит тебя поздравить? — слегка насмешливо произнесла девушка.

— Это свадьба, Клэр, здесь все друг друга поздравляют и говорят что-то хорошее, — с улыбкой ответил Генри.

— Какое же скучное мероприятие, — фыркнув произнесла брюнетка, но все же улыбнулась. — Я хочу тебе кое-что подарить.

Генри слегка приподнял брови и ему в голову даже прийти не могло, что может подарить такая девушка, как Клэр. И он удивился, когда шатенка вытащила из своего легкого красного пальто простой серый конверт. Протянув руку, она поправила свой закрытый зонтик, который болтался на рукаве и снова улыбнулась.

— Это письмо, милый, — сказала она, пока парень принимал его. — Прощальное письмо.

Она уточнила и Генри на секунду замер. Проскользнув взглядом по запечатанному конверту, он вновь посмотрел на шатенку, которая все больше и больше была похожа на обычную девушку, которая хоть изредка, но все же выходит на улицу. Но в ней оставалась та самая загадочность, которая его притягивала.

— Ты уезжаешь? — спросил он.

— Улетаю, — исправила она парня, слегка наклонив голову вбок.

— А зачем? — снова спросил он.

— Потому что нужно уже начинать быть бессердечной, — спокойно ответила девушка.

— И я, как и всегда, не понимаю твоих слов, — со смешком сказал парень.

Клэр кратко рассмеялась, ведь на самом деле он очень сильно изменился за тот период времени, пока они знакомы. Он поумнел, но все равно ничего не понимал. И она понимала причины, ведь сама совсем не умела общаться с людьми. Лишь самоубийцы и этот молодой журналист, который стал для нее другом.

— Это наша последняя встреча, уже через пару часов я улечу, — произнесла она, всматриваясь в лицо Генри.

В отличии от Арен, она не хотела забывать этого человека. Она хотела его помнить, чтобы постоянно напоминать себе, что все люди разные. А, иногда, даже один человек… Разный.

Сказав эти слова, она ярко улыбнулась, но не чувствовала облегчения… Девушка ощущала меланхоличную уверенность в том, что они еще встретятся. Когда-нибудь. На рассвете.

— И как же я смогу тебя найти? — спросил он.

— Уверена, твоя душа найдет меня, мой милый Генри, — произносит она, раскрывая зонт.

Парень лишь на миг опускает голову и прикрывает глаза, чтобы правильно сформулировать слова прощания, но не успевает. Он начинает чувствовать, как капли воды стекают по голове, после чего поток капель увеличивается. По разным сторонам от него начались возмущенные выкрики и непонимающие восклицания.

— Это очень странно! Ведь по прогнозам обещали яркий солнечный день, а на улице — ливень!

Гости быстро забегали в шатры, а парень стоял неподвижно. Он стоял один и лишь через пару минут кто-то затащил его в укрытие.

И в тот момент, пока Генри объясняется со своей невестой, за пределами шатра брюнетка уверенным шагом направляется к мужчине, который стоял под навесом для напитков и внимательно смотрел на нее. Шаг сменился на бег и всего через несколько мгновений они стояли в объятьях.

— Я согласна, — лишь произнесла она.

Таким образом, Генри покидают две женщины, которые могли бы сделать его счастливым. Его покидает сумасшедшая и только появившийся друг.

В гостиной было тихо.

Поленья в камине уже почти угасли, отдавая последние остатки тепла. В комнате все погасало, создавая атмосферу прощания.

Пожилой человек уже как десять минут закончил свой рассказ, который длился около двух часов. И это было удивительно, ведь самые главные годы в его жизни; моменты, которые изменили его взгляды на жизни; все слова, встречи и прощания… Все уместилось в каких-то два часа.

Молодой журналист все так-же сидел напротив писателя, но уже не дрожал от нервов. Он снова вспоминал каждое слово, которое было сказано за этот вечер и не мог понять, что сейчас чувствует. С одной стороны, все казалось бредом, но с другой… Мужчина верил и знал все, до мельчайших подробностей, о чем говорил. Рассказ сбивал столку, заставлял слушать и желать узнать, чем же все закончилось.

— Кейси является вашей женой, верно? — раздался голос журналиста в тишине.

— Верно, — подтвердил писатель. — Но она умерла около пятнадцати лет назад от рака печени, но перед этим она успела подарить мне двух дочерей — Анастейшу и Марию.

— И вы сильно страдали? — спросил журналист.

Мужчина на миг прикрыл глаза, пытаясь осознать, а страдал ли он? Открыв глаза и снова посмотрев на мальчишку, он слегка приподнял уголки губ в подобие улыбки.

— Я страдал по ней, как верный муж и отец наших детей, — произнес писатель. — Но никак не человек, который любил её всем своим сердцем.

В комнате снова образовалась тишина и казалось, что даже пылинки в воздухе остановились в ожидании того, чтобы узнать, что будет происходить дальше. У стен, потолка, пола, дивана и кресел… У всего, что их окружало, вдруг появились уши.

— А что случилось с Арен? — снова спросил журналист, слегка наклонив голову.

— Арен, — повторил имя писатель, слова пробуя его на вкус. — Она вышла замуж на Михаила. Их свадьба была шикарной, как и полагается их статусу в Англии. Она прошла на берегу океана и запечатана на страницах десятков журналов. Как я слышал, эта женщина до сих пор жива и окружена любовью.

— Вы не были на её свадьбе?

— Мне пришло приглашение, но я отказался лететь. Не хотел напоминать ей о себе, ведь я прекрасно знал, что она, по крайней мере в тот момент, не любила Михаила, — ответил писатель. — Он, кстати говоря, умер около года назад, но у нее есть сын и дочь, а еще несколько внуков.

— И вы даже не встретились за все это время? И никак не общались, даже после того, как двое стали вдовцами?

— Ну, почему же не общались, — писатель усмехнулся. — После смерти мужа она отправила мне письмо, где говорит, что я идиот. И, знаешь, я полностью с ней согласен.

Смех пожилого человека раздался по помещению, немного разбавляя напряженную обстановку. Журналист слегка улыбнулся.

— Понимаешь, — вдруг серьезно произнес писатель. — Я просто женился и этим самым изменил, или можешь считать, что разрушил, жизнь нескольких человек! Больше так я грешить не буду.

— Но Арен умерла месяц назад, — сказал журналист, перелистывая очередную страницу в блокноте. — Как вы себя чувствовали? Ведь прошло достаточно много времени…

— Недостаточно для того, чтобы я перестал её ценить, — произнес писатель. — Смерть Арен ранила меня, ведь она была мне другом. Возможно, я слишком наивен, но она была лучшим другом, который умел не только слушать, но и действовать. А её единственным недостатком было лишь то, что она была влюблена в меня.

— Но почему вы не встретились?! — слегка повысил голос журналист, который не понимал поступков человека, который сидел перед ним.

— Потому что я, после смерти её мужа, был уже старым, больным и немного сумасшедшим стариком! — произнес он, выплескивая последние капли эмоций. — Лучше я останусь в её памяти тем Генри, который мог пройти по комнате без помощи посторонних. И одна из тех вещей, что осталась от того человека, который жил в этом теле семьдесят лет назад, это глупость. Поэтому, считай меня идиотом.

— Но тогда, на свадьбе, вы ведь могли сказать «нет» и были бы счастливы с Арен, женщиной, которая вас любила всем сердцем, — сказал журналист. — Почему вы её отвергли?

— Здесь все просто, — произнес писатель. — У меня была Кейси. Я так много мечтал о ней, что, можно сказать, придумал любовь к ней. А мне в тот момент было важнее, чтобы любил я, а не меня. Я влюбился в образ до безумия… А когда осколки розовых очков впились в мои глаза, Кейси узнала о своем диагнозе и я не смог её бросить.

Журналист ничего на это не ответил, он лишь обдумывал все то, что услышал. Он кое-что не понимал, но пытался додумать своими силами.

— Что же случилось после? — раздался голос журналиста в тишине. — Неужели вы больше никогда в своей жизни не видели Клэр?

— Я не видел её, но всегда чувствовал её присутствие, — ответил писатель, поправляя спадший плед. — Я отпустил её в тот вечер свадьбы и жалею об этом до сих пор…

— Но она же была сумасшедшей! — неожиданно воскликнул паренек.

— Она не была сумасшедшей, Вселенским Злом или олицетворением пороков, — с понимающей улыбкой, произнес писатель. — Её просто так назвали, понимаешь? И даже если предположить, что так оно и было… То она ни чуть не хуже, чем мы с вами. Она не злее нас, не сумасшедшей и не порочнее.

— Значит, для вас она обычная девушка? — недоуменно спросил журналист, крутя ручку в руках.

— Для меня она — Девушка с красным зонтом, мною названная Клэр, — мужчина усмехнулся.

— Но она всегда поступала нелогично и слова, которые она вам говорила… Их нельзя было назвать нормальными.

— Их нельзя было назвать привычными, а это совершенно разные вещи, — поправил писатель. — Да, она делала вещи, которые сводили с ума. Я часто думал, что она лжет и играет только ей известную роль. Но я ошибся.

— И вы думаете, что были дороги ей? — снова спросил журналист. — Она ведь оставила вас и даже не ответила на тот поцелуй. По вашему рассказу, она ненормальная…

— Она не ненормальная и не психически больная, — резко ответил писатель. — Она просто любила меня. По-своему, своеобразно, но любила. И делала все, чтобы я был счастлив.

— А когда она пришла на вашу свадьбу, то у вас не возникало сомнений, чтобы сказать нет на алтаре и сделать предложение Клэр?

— Когда она пришла на свадьбу, видел Бог, я был самым счастливым человеком на свете, — с легкой улыбкой ответил писатель. — Она была не просто девушкой, не просто другом… Она та, с кем бы я хотел быть вечность. Но при всем этом, она не та, кого зовут под венец. Просто потому, что так я бы её уничтожил.

— Но вы ведь могли найти её и продолжать общение, — сказал журналист, перелистывая блокнот.

— Как? — спросил писатель. — Я не смог её найти, понимаешь? Она испарилась. О ней не было никакой информации… Ох, я даже не знал её фамилии и настоящего имени! Но это не помешало мне поверить ей. Поверить в себя. Поверить в чудо. И только сейчас я осознаю, что пришел конец. Я окончательно осознал свои желания, но увы, слишком поздно.

— Значит, вы любите Клэр? До сих пор?

Мужчина лишь кивнул и устремил взгляд на догоревшие поленья.

— Я не могу представить, как морщины покрывают её лицо. Каждый раз, смотря в зеркало, я видел изменения, но никогда не мог представить, что время влияет на Клэр с такой же силой, — неожиданно признался писатель. — Для меня она всегда останется молодой и прекрасной. От нее, как и при нашей первой встрече, обязательно будет исходить аромат весны. И, всенепременно красный зонт в её руках даже сейчас. А в её глазах та самая меланхоличная уверенность… И я завидую тому, на кого все эти годы падал её взгляд. Я чувствовал себя нужным, когда она смотрела на меня.

— Значит, даже не находясь рядом, она в всегда будет рядом с вами? — спросил журналист, на что получил утвердительный кивок.

— Всю мою жизнь я думал, что спасение приходит раз и навсегда, — произнес писатель. — Но я осознал, что любое спасение временно. Ведь вновь наступают проблемы, опасность, разочарование, боль. Ох, особенно боль! Но, согласись, если бы не было боли, мы бы никогда не поняли то, что с нами что-то не так.

— Но ведь вы могли бы заменить Клэр другим человеком, — сказал журналист. — Незаменимых нет, разве не так?

— Заменители, — слегка протянул писатель. — То же самое, как принимать таблетки от диареи, когда у тебя болит голова. Может и поможет, но шанс мал и скорее всего, у вас еще начнется запор.

— А вы хотели её забыть? — спросил журналист. — Неужели вам никогда этого не хотелось?

— Иногда такое было, — согласился писатель. — Но сейчас, единственное, что я хочу, это увидеть её. И, как бы глупо это ни было, но я осознаю, что только сейчас к этому готов. Надеюсь, она во мне не разочаруется.

Журналист лишь кивнул и записал еще пару строчек в свой блокнот. Диктофон все еще работал, но прошло еще несколько секунд тишины и тихий писк сообщил о том, что запись закончена и память на устройстве заполнена.

— Что ж, думаю, интервью на этом закончено, — произнес он, после чего поднял взгляд и посмотрел на одного из самых известных писателей в мире.

Он сидел все в том же положении, но только в этот раз, в его руках находился конверт. Его глаза смотрели сквозь журналиста и когда мальчишка встал, то вдруг осознал, что только что произошло.

— Мистер Форд! — воскликнул паренек. — Мистер Форд!

Он позвал на помощь, но было уже поздно.

Генри Форд умер в возрасте девяноста семи лет в своей гостиной, через день, после его дня рождения.

А последнее, о чем он поведал, это пересказал сюжет своей книги.

* * *

Город находился под его ногами, а во всем теле чувствовалась легкость. Он ощущал себя невесомым. Казалось, что ему снова всего лишь двадцать семь лет. Но, посмотрев на свои руки, которые уже не были покрытыми морщинами, он шокировано улыбнулся. Ему снова было двадцать семь.

А под ним лежал Лондон.

— Привет, Генри, — раздался мелодичный голос в пространстве.

Он повернулся и увидел ту, о ком думал десятилетия. Она направлялась в его сторону, легкими движениями рассекая пространство. Все такая же прекрасная, воздушная и наполненная уверенностью.

Её красное пальто и зонт в руках — единственное, что он бы хотел видеть на протяжении вечности. Шатенка стояла уже в паре метров от него и улыбалась, как всегда, слегка насмешливо. Взгляд зеленых глаз, снова, как и десятилетия назад, был серьезен, но при этом было видно, что мысли все так же пролетают в её голове со скоростью света…

— Я же сказала, что наши души встретятся, — протянула она, улыбаясь.

— Но как? — шокировано и удивленно спросил он.

— Не задавай вопросов, мой милый Генри, — произнесла она. — Мы скоро расстанемся вновь и чуть позже, спустя несколько десятилетий, встретимся снова.

Подойдя на два шага ближе и взяв его ладонь в свою, она повела его в новый мир, который не виден обычному человеку.

— Но пока наши души вместе, время над нами не властно, — дополнила она и они вместе направились на прогулку по небесам.

Их души были совершенно разными, но одинаково одинокими, потому что их разлучили и разбросали по разным мирам.

Так и гуляли две души по Вселенной — все время печальный мужчина; все время одинокая женщина.

И встречаясь лишь на миг, они расстаются на десятилетия.

Дорогой Генри, мой милый и любимый человек.

Это мое первое и последнее письмо, которое я посвящаю тебе, обычному человеку с Земли.

Помнишь ты нашу первую встречу? Конечно, помнишь. Уверена, ты помнишь каждое сказанное мною слово. Но думал ли ты, мой милый Генри, почему мы встретились? Почему такая сумасшедшая, как я, выбрала именно тебя и заговорила с тобой? Скажи мне, Генри, почему?

Почему ты все время называл меня психически больной, но никогда не предпринимал и попытки позвонить в отделение больницы, чтобы меня забрали и укутали в белоснежное одеяние, словно куклу?

Почему ты следовал каждому совету, который я тебе когда-либо говорила тебе?

Ты спокойно реагировал на все, что я делаю, даже если тебе это казалось безумным. А я… Я всего лишь хотела узнать, сможет ли обычный человек совершить чудо.

За все свое существование, ты первый кто может меня понять.

Ты первый, кто заставил меня чувствовать.

Ты первый, кто разбил мое сердце.

Первый и последний.

* * *

Милый Генри, ты даже представить не можешь, насколько огромна Вселенная; насколько бесконечно время; насколько сильна Земля, по которой ты ходишь. И среди всей силы и бесконечности, я выбрала Лондон. Я выбрала тебя.

Милый Генри, Я — Вселенское Зло.

Моя стихия — одиночество.

Но ты… Я всегда хотела, чтобы ты просто сидел рядом. Даже ничего не говоря.

Я не хочу говорить, что ты изменил меня. Ты показал мне то, что такое человечность. И если ты протянешь руку к моей душе, то ты обожжешься. Я — темная птица, отражение пороков… Но не с тобой, милый. Не на той земле, по которой ты ходишь.

И в этот момент, когда ты осознаешь, что я являюсь очень плохим человеком… Помни, я всегда говорила тебе правду и все мои слова были искренними. И я всегда старалась тебя понять. А это именно то, чего тебе не даст даже самый сильный враг и самая сильная любовь.

Уверена, ты вспомнишь меня лет через пятьдесят и задашься вопросом: «Жива ли Клэр до сих пор?». Помни, я буду жива. Но ждать нашей встречи я буду только после того, как мы оба будем в другом мире.

И чтобы не происходило в твоей жизни, это случилось к лучшему. Было нужно тебя разбить, дать сил, сбить с пути, показать всю радость и ужасность жизни… В конце ты сам поймешь мои слова. А когда наступит конец? В миг перед тем, как ты встретишь меня.

Милый Генри, когда твой мир будет рушиться… Когда тебя охватит отчаянье… И ты пойдешь в бар, чтобы заглушить боль привычным для тебя способом — алкоголем. Может, ты будешь чувствовать себя высокомерно или ничтожеством. Тебя будут обманывать, ты сам будешь лгать…

В такие моменты просто вспоминай, что ты не один. И, если меня нет рядом на соседнем стуле в баре «XXX», то это не значит, что меня нет вовсе и я забыла о тебе.

Ты — единственный, кого я буду помнить вечность.

И я знаю, что ты будешь скучать по мне. Можешь в этом даже не признаваться, но я знаю… Глубоко в душе ты будешь скучать по мне. Но я не буду тем, что нужно тебе.

И я знаю, что однажды ночью, когда напьешься или испытаешь чувство одиночества, предательства, боли… Ты будешь вспоминать меня и проклинать. Ведь именно в этом и заключается твоя человеческая сущность.

Я не бросаю тебя.

Я тебя отпускаю.

* * *

Запомни одну вещь: никто никому не принадлежит полностью.

И, разумеется, «Правило четырех „Н“» — Никто Никому Ничего Никогда.

И мне от тебя, мой милый, никогда и ничего не нужно было. Кроме того, чтобы ты был рядом и был счастлив. Будь счастлив, Генри! Рискуй, говори, кричи… Живи.

В этой жизни ты меня не увидишь, но дай немое обещание, что проживешь эту жизнь так, как хочешь ты, а не так, как этого хотят другие.

* * *

Наверное, читая все эти почти бессмысленные строки, ты задаешься вопросом: «А любила ли она меня?».

Ох, милый Генри… Ты сам дал мне больше, чем любовь. Ведь ты дал мне знания и поддержку, понимание. А человек всегда будет нуждаться в понимании и поддержке больше, чем в любви.

Но я знаю, ты меня не любишь, Генри.

Я знаю, что в этой твоей короткой жизни мне больше нет места, даже если ты считаешь иначе.

Люблю ли я тебя?

До настоящей человеческой боли… До такой степени, что ловлю себя на мысли, что ненавижу. О, небо, что может быть человечнее этих слов?

Дорогой Генри, пожалуйста, не давай имен незнакомым женщинам. Если риск, что так, ты заставишь их в себя влюбиться.

Твоя сумасшедшая

Твое Вселенское Зло

Твоя не дорогая и не любимая

Тобой названная Клэр.